Барбетт Джей. Оглянись за спину

   Я поднялся.
   - Большое вас спасибо за помощь, Гарри. Не знаю, что бы я без вас делал.
   - Рад помочь, мой мальчик. - Гарри энергично пожал мне руку. Надеюсь, скоро ваши неприятности кончатся.
   - До свидания, мистер Мартин, и большое спасибо за то, что вы взялись за дело. У меня просто камень с души свалился.
   6.
   Пока Хайнес в неспешном темпе вез меня по зеленым тенистым улицам предместья, я не переставал думать о Лесли. Ведь ехал я в дом её отца, где встретил её впервые. Тогда она ещё была смешливой девочкой в синей школьной форме с растрепанным "конским хвостом" и для меня, конечно, всего лишь маленькой насмешницей и настоящим бедствием. Потом я поступил в колледж и потерял её из виду, и прошло ещё долгих три года, прежде чем я понял, что же значила для меня Лесли. Возможно, инициатива исходила от нее. Через шесть месяцев мы поженились.
   Хотя я замечал, что отношения Лесли с её отцом были совсем не те, как раньше, во времена её детства, однако никаких подозрений у меня по этому поводу не возникало. Теперь я задавал себе вопрос, а не скрывается за этим некая любовная история, которой отец Лесли немилосердно и жестоко положил конец. Мне предстояло задать губернатору несколько довольно щекотливых вопросов, и каким бы окольным путем я ни подошел к этой теме, дело предстояло непростое.
   Въезд обозначали массивные каменные колонны. Раньше ворота были постоянно закрыты и их охранял угрюмый старик. Теперь створки стояли нараспашку, а домик привратника сдавался внаем. Кусты сирени у стены одичали, извилистые гравийные дорожки и розовые гряды казались неухоженными.
   Хайнес затормозил перед домом, вышел и открыл мне дверцу. Он радостно улыбался, всегда приезжая сюда с удовольствием. В кухне его ждала приятная компания. Ему подадут стакан хорошего портвейна и приглушенным, полным достоинства тоном обсудят с ним самые последние семейные сплетни.
   Мои же чувства были противоречивыми. Этот дом слишком сильно напоминал мне о моей юности, о темных костюмах, о тугих воротничках, натиравших шею, слишком тесной обуви и бесчисленных неприятных стычках с Лесли, которая была тогда дьявольски изощренной мучительницей. Она с невероятной, инстинктивной проницательностью чувствовала мои ранимые места и молниеносными ехидными вопросами полностью выводила меня из равновесия. А после этого с очевидным злорадством наслаждалась моим смущением. Вероятно, на неё даже не стоило обижаться; я был ужасно неловким парнем, высоким и неуклюжим, с огромными руками и ногами и голосом, внезапно срывавшимся с глубочайшего баса до высочайшего дисканта. В присутствии взрослых я вел себя застенчиво и неловко, а общение с существами женского пола, независимо от их возраста, было для меня совершеннейшим адом. На такого насмешливого, избалованного чертенка, каким была Лесли, я со своей неразговорчивостью и неуклюжестью должен служить небывалым искушением.
   Но время шло и все менялось. Мой долговязый костяк очень неплохо оброс мясом и обтянулся кожей; парализующая робость перед людьми покинула меня и общество молодых девушек стало доставлять по меньшей мере столько же удовольствия, сколько и досады. Но вот с Лесли я чувствовал себя все ещё довольно неуверенно.
   Открыл мне мистер Доннер, приветствовав меня улыбкой.
   - Губернатор не ждет меня, Доннер, - сказал я. - Надеюсь, у него найдется несколько минут?
   - Он наверняка будет очень рад, мистер Джон. Он работает в библиотеке. Мне доложить?
   - Не стоит. Я дорогу знаю. Спасибо.
   Еще из коридора я услышал громкий, энергичный голос. Я знал, что это означало, постучал в дверь и вошел.
   Это помещение не принадлежало настоящему времени. Человек, который всю свою жизнь провел в этих стенах, должен был потерять всякий контакт с современным миром. Я любил этот зал и восхищался им - но жить в нем? Никогда.
   Мужчина, который с нахмуренным лбом обернулся ко мне, тоже не слишком соответствовал нашему времени. Своим полным багровым лицом и благородной осанкой он походил на карикатуру на проницательного, вечно занятого политика. Старик близоруко всматривался в полутьму, пытаясь разглядеть, кто помешал ему работать.
   - Добрый день, губернатор, - я вышел на свет.
   Губернатор откинулся в кресле, покачал головой и украдкой покосился на меня. Его рот растянулся в слабой, но удивительно лукавой улыбке.
   - Я ждал твоего визита. Собственно говоря, ждал ещё неделю назад. Итак, Лесли, наконец передала тебе мои слова, не так ли?
   - Я не совсем понимаю, сэр.
   - Она пришла из-за этой ... истории ко мне и вела себя как сумасшедшая. Но я образумил её, можешь мне в этом поверить! Заявил твердо и ясно, что она не получит от меня ни цента, если разведется с тобой. Как ты понимаешь, это имело решающее значение. Она ведь не дура. Не нужно благодарить меня, Джон. Я знаю, что ты хороший парень и понимаешь Лесли. Ей нужна твердая рука. "Пока вас не разлучит смерть, - сказал я ей. - Баста!"
   Я был в ужасе. В серьезности его слов сомневаться не приходилось, но меня испугало, как критически он высказался о Лесли. Когда родилась дочь, губернатору было уже за пятьдесят, и все годы детства он носился с единственной дочкой как с маленьким чудом, нежным, хрупким созданием, которому поклонялся и исполнял любое желание. В моем присутствии он никогда ещё не подвергал Лесли ни малейшей критике, хотя между ними с глазу на глаз не раз разыгрывались бурные объяснения.
   - О разводе она ничего мне не говорила, сэр, - медленно ответил я. - И о том, что была у вас, тоже.
   - Нет? - Губернатор резко выпрямился. - Эта чертова маленькая ведьма! Я сказал ей, что она должна с тобой объясниться. Разумеется, дело в истории с твоей секретаршей. Очень опрометчиво с твоей стороны, мой мальчик. В мое время мы проделывали такие вещи шито-крыто. Лесли вела себя очень странно. Конечно, она была в ярости. Чувствовалось, что её гордость оскорблена. Ты ведь знаешь, она всегда была гордой маленькой чертовкой. Но она не устроила никакой сцены, даже не плакала. Она стояла здесь, перед этим письменным столом и заявила решительным ледяным тоном: "- Я развожусь с Джоном. Я ухожу от него, немедленно и навсегда." Очень странно. Такого с ней никогда ещё не бывало.
   Он беспокойно заерзал на стуле и уставился в пространство над моей головой, словно пытаясь что-то вспомнить.
   - Хотя нет, однажды было. Несколько лет назад, - пробормотал он про себя. - Тогда мне стоило немалых трудов её образумить.
   - О чем же шла речь тогда? - осведомился я.
   Он потупил взгляд и заговорил уклончиво.
   - Об одной глупости. Об одной истории, которая тебя не касается, мой мальчик. Впрочем, она давным-давно забыта. - Он рассеянно провел рукой по обтянутой кожей поверхности стола и при этом столкнул один из многочисленных трофеев, украшавших его письменный стол. Это было невероятно тяжелое бронзовое пресс-папье, очевидно, подарок какой-нибудь общественной депутации. Оно с глухим стуком плюхнулось на толстый ковер. Я нагнулся и поднял безделушку.
   - Спасибо, Джон, - рассеянно пробормотал старик.
   - Губернатор, - внезапно сказал я, - если Лесли желала развода, почему же она тогда не заикнулась мне об этом?
   - Потому что я ей запретил! - гордо прогремел губернатор, ударив себя в грудь и свирепо сверкнув глазами. - Я отчитал её за то, что она собралась тебя покинуть. В конце концов она со мной согласилась. Ведь денежный вопрос всегда играет определенную роль при таких объяснениях. - Он цинично ухмыльнулся.
   - Деньги? Не понимаю, каким образом деньги...
   - Ну, вероятно, Лесли могла бы претендовать на какое-то денежное содержание, разведись она с вами. Ну, разумеется, если б смогла представить доказательства. Она утверждала, что могла бы это сделать, но кто знает, как в конце концов будет выглядеть решение суда. Но если она снова выйдет замуж, эти платежи прекратятся, верно? Следовательно, ей пришлось бы рассчитывать на меня, на мои субсидии, а Лесли девушка не экономная, этого за ней не водится. Все почему? Ей всегда давалось все самое лучшее, и так будет и впредь, если она поведет себя благоразумно. Но она даже не понимает, что использует мои деньги , чтобы разрушить свою жизнь. Этого я никогда не допущу!
   Его лицо опасно покраснело, он задышал слишком часто для человека со слабым сердцем.
   - Я раз и навсегда дал ей понять, что именно ты её настоящий муж, возбужденно продолжал он, вытирая лицо. - Я ей сказал, чтобы она выбросила из головы эту чушь с разводом. Кроме того, если моя дочь предстанет перед судом по поводу развода, это не произведет хорошего впечатления.
   - Разумеется, - без энтузиазма пробормотал я.
   Он громко откашлялся и пронзил меня строгим взглядом.
   - Но ты должен сделать из этого вывод. Моя маленькая девочка имеет право на счастье, и я позабочусь, чтобы она получила то, что ей причитается.
   Я кивнул в надежде, что старик скоро выговорится. Больше делать было нечего.
   - Я ведь не вечен, Джон, - торжественно объявил он. - Я бы хотел, чтобы Лесли успокоилась, имела семью и жила в хорошем, морально безупречном браке. Я сделал все, что в моих силах, и буду и в дальнейшем за ней присматривать, насколько хватит сил. Но рано или поздно ответственность ляжет на тебя, и я надеюсь, ты с ней справишься.
   - Да, сэр.
   - Ты хороший парень, Джон. Я был рад, когда Лесли выбрала тебя. Ну да, - он сделал широкий, энергичный жест, - я, конечно, понимаю, что она не идеальна. Ее покойную мать тоже иногда трудно было понять. Но мне всегда её очень не хватало. Жизнь моя без неё пуста и печальна. Временные разногласия случаются и в самых лучших семьях, мой мальчик. Мужья должны учиться с ними управляться. Ты только помни постоянно о том, что Лесли всегда любила только тебя. Кроме тебя, ни один мужчина для неё ничего не значил.
   Я не был склонен бесконечно продолжать эту тему. Но губернатор нечаянно дал мне благоприятный повод, которым я не преминул воспользоваться.
   - Однако, сэр, был тут один мужчина, который для неё кое-что значил, тихо заметил я. - Несколько лет назад, если я не ошибаюсь.
   Старик остолбенел. Лицо его так устрашающе побагровело, что я почти раскаивался в своей реплике. Он сидел, не шевелясь, задыхаясь, с трудом глотал воздух и напряженно всматривался в меня из-под набрякших век. К тому времени, когда его дыхание пришло в норму, губернатор, видимо, решился.
   - Ты имеешь в виду того подлеца Кетлера? - спросил он, возмущенно фыркая. - Это совсем не то, мой мальчик. Так, мимолетный флирт, не более. Лесли была ещё совсем ребенком, и негодяй вскружил ей голову. Она бы скоро раскусила его, если бы я ещё раньше не положил этому конец.
   Он наклонился вперед, ощупал предметы на своем письменном столе, выбрал один из них и подтолкнул его ко мне.
   - Открой.
   Это был плоский прямоугольный серебряный портсигар. Я нажал на пружинку и он открылся. Внутри металл покрылся пятнами и потускнел, но все же с некоторым трудом можно было разобрать выгравированную дарственную надпись:
   "Г.К. от Л.Э."
   Вторую строчку мне пришлось протереть большим пальцем, чтобы разобрать слова.
   "До встречи весной."
   Я озадаченно уставился на губернатора. Он самодовольно ухмыльнулся.
   - Сколько, по-твоему, могла мне стоить эта вещь? - спросил он.
   Я взвесил безделушку на руке и снова положил на стол.
   - Не больше пятидесяти долларов.
   - Да, вероятно, Лесли заплатила за него не больше, - ответил он. - Но мне он стоил десять тысяч долларов. Я сунул Кетлеру чек на эту сумму и выставил его из города, запретив когда-нибудь опять встречаться с Лесли. На следующее утро он получил по чеку деньги и исчез. С тех пор он здесь больше не показывался.
   "- Надо надеяться," - подумал я.
   - "Г.К.", - произнес я как можно безразличнее, - это, вероятно, инициалы Ги Кетлера?
   - Конечно, Лесли и сама покончила бы с этим, - убежденно настаивал старик. - Но я моментально положил конец безобразию. К счастью, тогда ей было только шестнадцать. А ведь она могла бы совершить тяжелую ошибку. Парень был просто негодяем. Но, как говорится, деньги - всегда козыри. Кетлер получил десять тысяч, и Лесли была спасена!
   Он торжествующе взглянул на меня, но тут же лицо его заметно омрачилось.
   - Собственно говоря, с чего вдруг ты заинтересовался этим парнем? недоверчиво осведомился он.
   - Я вовсе не интересуюсь им, сэр.
   Губернатор сверкнул на меня глазами и постучал пальцем по портсигару.
   - Лесли теперь твоя жена, и если в тебе есть хотя бы искра человеческого разума, ты позаботишься о том, чтобы она ею и осталась.
   - Я ничего другого не хочу, - серьезно ответил я. - Лесли я люблю, пусть даже не всегда поступал по отношению к ней так, как она заслуживает, и...
   Ситуация была благоприятной, и он вовремя ею воспользовался. Свирепое выражение исчезло с его лица, сменившись укоризненно сведенными бровями.
   - Все будет хорошо, мой мальчик. Такие... э...аварии случаются. Мы все, мужчины, это понимаем. В таких случаях следует явиться домой с покаянной миной на лице, и хорошо бы прихватить миленький подарок что-нибудь дорогое, бриллиантовый браслет или ещё какую-нибудь приятную мелочь. Только не теряй из виду цель, мой мальчик. Не забывай, что минутные развлечения не есть цель этой жизни. Помни о своих обязанностях гражданина и женатого мужчины. Перед тобой богатая, полная волнующих событий жизнь. Так позаботься, чтобы она не была загублена.
   Губернатор откинулся назад, выпятил губы и закрыл глаза, словно повторяя мысленно свои последние, полные пафоса слова. Он явно был доволен собой и своей удачной речью.
   Бриллиантовый браслет? Плохо же знал он свою дочь. Кто-то другой знал её намного лучше; он подарил ей цепочку с лунными камнями, которые шли к её глазам...
   - Теперь ты должен извинить меня, Джон, - внезапно очнулся губернатор. - У меня сегодня ещё масса работы.
   - Разумеется, сэр. - Я поднялся. - Большое вам спасибо за то, что уделили мне столько времени.
   7.
   Мы возвращались в город в бодром темпе. Хайнес то и дело посматривал на часы, явно вынуждая меня задать ему по этому поводу вопрос. В конце концов я пошел ему навстречу.
   - Что случилось, Хайнес? У вас назначено свидание?
   - Ах, сэр, все только из-за хозяйки. К четырем часам я должен заехать за ней в художественный институт.
   Я покосился на свои часы. Около половины четвертого.
   - Времени достаточно, Хайнес. Вернитесь на кольцевую дорогу и поезжайте на север. Мне нужно ещё в Норт-Крейтон. Можете высадить меня там и сразу уезжать. Когда освобожусь, возьму такси.
   - Да,сэр.
   Мы ехали по широкому шоссе с оживленным движением. Свернув на Крейтон-стрит, Хайнес спросил номер дома. Я полистал записную книжку, где был переписан из телефонной книги адрес.
   - Это здесь, сэр.
   Хайнес остановился перед симпатичным двухэтажным домом, стоящим в стороне от улицы за невысокой оградой. Пока Хайнес не исчез за ближайшим углом, я стоял на тротуаре и готовил в уме несколько фраз для начала разговора. Несомненно, мисс Дженифер Тири было известно о Ги Кетлере и о своей сестре больше, чем мне. А значит приходилось считаться с тем, что она будет опровергать львиную долю моих утверждений.
   Собравшись с духом, я решительно прошагал по узкой садовой дорожке к крыльцу веранды. На перилах висела небольшая табличка в деревянной рамке с фамилией "Тири", написанной смелым, размашистым почерком, а под фамилией строгим шрифтом: "Дизайн, иллюстрации, плакаты." Я позвонил и наклонился, чтобы поближе рассмотреть табличку. Серебряные буквы, составленные из маленьких хрупких пластинок на черном фоне, затея, похожая на детскую выдумку или розыгрыш, что ещё более усилило мой интерес к Дженифер Тири.
   Спустя минуту я позвонил ещё раз. Затем мне пришла в голову мысль, что раз здесь своего рода ателье, то каждый посетитель может просто войти. Я повернул ручку двери и оказался внутри.
   Небольшая прихожая была переоборудована под приемную со столом, стульями и изрядно просиженным диваном. На стенах висели наброски модных нарядов, вечерних платьев, фантазийных костюмов. Все они буквально излучали изящество, которое мне бросилось в глаза ещё при виде таблички снаружи, а на каждом эскизе в правом нижнем углу была размашистая, крылатая подпись "Тири".
   Дверь за столом была полуоткрыта. В глубине просматривались видавший виды заляпанный красками мольберт и полка, заваленная рулонами цветной глянцевой бумаги, баночками и тюбиками с красками. Я прислушался, но ничего не обнаружил. Кажется, и здесь никого не было. Тогда я толкнул дверь и вошел в ателье.
   Два ряда неоновых трубок на потолке наполняли вытянутое в длину помещение холодным, резким светом. Там оказались ещё два чертежных стола с подержанными высокими вращающимися стульями и перед каждым из них - книжный шкаф и гостиный уголок с низким круглым столом и четырьмя цветастыми креслами. Выйдя на середину комнаты, я осмотрелся. Нигде ни души. Пожав плечами, я уже зашагал к двери, когда услышал позади странный приглушенный звук, сдавленный стон, в котором слышались одновременно и ужас, и гнев.
   - Ги! - прошептал чей-то голос. - Ги...
   Я испуганно обернулся. В дверях в другом конце комнаты появилась фигура, медленно выходившая на свет - высокая, очень стройная девушка в перепачканной красками рабочей блузе. Взгляд её был прикован к моему лицу.
   - Мисс Тири? - спросил я. - Мисс Дженифер Тири?
   Она остановилась, напряженно прищурив глаза; рот казался тонкой бледной чертой на ещё более бледном лице. Слабым, перехваченным спазмами голосом она выдавила:
   - Но... вы же вовсе не Ги Кетлер. - казалось, она не верила своим глазам.
   Я покачал головой.
   Она приблизилась ещё на шаг и внимательно меня оглядела.
   - Кто вы? Зачем вы здесь? - спросила девушка. Но кажется, внезапно поняла. - Ну, конечно! Какая же я глупая! Вы Джон Брайнерд.
   Это был уже не вопрос, а утверждение.
   Я кивнул.
   Она пробормотала про себя:
   - Не знаю, почему, но я вас представляла гораздо старше. - Она опять долго рассматривала меня, как-то холодно и безлично. - Не думала, что вы так похожи на Ги. Тогда, конечно, ясно...
   Но я не хотел знать, что ей стало ясно. И даже не хотел думать об этом.
   - Я пришел из-за письма, которое прислала мне ваша сестра, - поспешил я перейти к делу.
   Она подняла брови.
   - Прошло уже столько времени. Вы же должны были получить его ещё неделю назад.
   Как можно короче я объяснил ей причины задержки. Ее глаза расширились, недоверчиво уставившись на меня. Казалось, в ней за несколько секунд пронеслись все те чувства, которые я пережил за долгие часы: сомнение, недоверие, тайный страх и всеохватывающий ужас.
   - Извините, - сказала она наконец. - Вы пережили тяжелые дни, верно? Я, правда, полагала, что вы сочтете это письмо чепухой и просто выбросите его, как обычно и поступают с такими бумажками. Но Кэт хотела вас предостеречь.
   У меня перехватило горло.
   - Значит, вам она тоже написала и сообщила, что...чего она опасалась?
   Мисс Тири посмотрела на меня с подозрением и возмущением.
   - Само собой разумеется! Что же вы думаете, Кэт стала бы писать вам, не доверившись мне?
   На какое-то мгновение воцарилось молчание. Яркий неоновый свет слепил меня. Только когда у меня закружилась голова, я понял, насколько ослабел. Мисс Тири стала расплываться у меня в глазах.
   - Не возражаете, если я сяду? Похоже, я все ещё не совсем в форме. Этот мерзкий грипп...
   "- Если это вообще был грипп," - добавил я про себя.
   Она молча указала на одно из кресел и сама села напротив.
   - Надеюсь, вы понимаете, мисс Тири, что ситуация для меня новая и в высшей степени необычная, - неловко начал я. - С вашей стороны было бы весьма любезно ответить мне на несколько вопросов, чтобы я мог уяснить для себя некоторые моменты.
   - Значит вы приняли письмо Кэт всерьез?
   - Поначалу не очень, - сознался я. - А что мне было делать? Оно ведь, безусловно, не из того сорта писем, которые ежедневно находят на своих письменных столах простые смертные. Но вот потом я кое-что выяснил. Просмотрел газеты за последние три недели и наткнулся на заметку о несчастном случае с вашей сестрой. Там упоминалось ваше имя, вот почему я здесь. Я вас прошу помочь мне в поисках. Готовы вы на это?
   Она помолчала. Немного погодя кивнула. Но не задавала никаких вопросов, не подавала ни малейших намеков. Вела себя совершенно пассивно и явно ждала, что я изложу свою просьбу подробнее.
   - Во-первых, я хочу знать ваше мнение о письме вашей сестры. Вы сами ей верите? Считаете возможным, чтобы муж действительно хотел её убить?
   Мисс Тири глубоко вздохнула. Когда она заговорила, голос её подрагивал.
   - Я, вероятно, сочла бы Кэт сумасшедшей, если бы ещё за две недели до того не получила от неё длинное, подробное письмо, в котором она впервые высказала предположение, что Ги хочет её убить. Конечно, доказать свои опасения ей было нечем. Я все же тотчас ей ответила и просила оставить Ги и вернуться домой. Признаюсь... - Ее губы дрогнули, но она их тут же плотно сжала. - Признаюсь, поначалу я просто посчитала её истеричкой. Решила, что Кэт все это только напридумывала, может быть после семейного скандала, и что, немного успокоившись, она выбросит чушь из головы. Потом пришло второе письмо, написанное торопливым, неразборчивым почерком, в адресе отправителя значилась Морелия...
   - Вилла Мария Долорес, - дополнил я.
   - Да. Кэт писала, что обнаружила достаточно улик, чтобы увериться в своих подозрениях. Она тайком покинула Ги и ехала к границе, собираясь мне позвонить из Браунсвилля в Техасе.
   Мисс Тири отвернулась и судорожно стиснула пальцы.
   - Я стала ждать, - негромко продолжала она. - Я рассчитала, что Кэт, чтобы добраться до границы, понадобится три-четыре дня. Даже нашла Морелию по атласу. - Голос её сорвался, глаза трагически уставились в меня. - Если бы она полетела самолетом! Но, видимо, не хватало денег! - Она сделала паузу. - Письмо сюда шло пять дней. Или она не смогла купить в Морелии конверт авиапочты, или тот, кому она его доверила, забыл оправить. Как бы там ни было, письмо шло пять дней, но даже прийди оно через десять или всего лишь через два дня, я тоже не смогла бы ей помочь. Ведь Кэт погибла всего через час после того, как его написала.
   Она опять глубоко вздохнула.
   - Авария произошла всего в нескольких милях к северу от Морелии. Я читала сообщение в "Ньюс-Рекорд". А до тех пор я все ещё продолжала ждать звонка Кэт из Браунсвилля.
   - Мне очень жаль, - сочувственно сказал я. - Для вас все это много тяжелее, чем для меня, и я не стал бы вас обременять вопросами, но...
   - Не обращайте на меня внимания. Я справлюсь. - Она запнулась и высоким, прозвучавшим на всю комнату голосом добавила: - Но свою ненависть к Ги Кетлеру я сохраню. Он даже не потрудился сообщить мне о смерти Кэт. И я узнала только из газет.
   Я что-то соболезнующе промямлил.
   - Прочитав заметку в газете, - продолжала она, - я заказала разговор с Мексикой. Прошло около часа, пока меня соединили и нашелся человек, достаточно знающий английский, чтобы ответить на мои вопросы. Я узнала, что сеньора Кетлер днем совершенно неожиданно погибла в автокатастрофе. Через несколько часов сеньора Кетлера полиция Морелии известила о несчастном случае. О, Ги хитер! Он никуда не отлучался из дому, пока не позвонили из полиции. И у него безоговорочное алиби... - Голосе её дрожал от гнева. - Не знаю, как подстроил он эту аварию, но знаю, это его рук дело. Может быть, он как-то повредил рулевое управление, или ослабил гайки колеса, или...
   - Не надо, - мягко прервал я её. - Не думайте сейчас об этом. Подождите, пока мы найдем Кетлера.
   Она молча кивнула. Немного придя в себя, оставшееся она изложила короткими, бесстрастными фразами. По звонку полиции Кетлер выехал в Морелию. Он опознал тело жены, получил труп, позаботился о похоронах и продал их совместное имущество. А после этого он исчез.
   - Отправился в Нью-Дейвен, - добавила мисс Тири.
   - Вы уверены?
   - Да, Кэт это предсказала. Теперь он хочет заполучить вашу жену. Он убил Кэт и закрыл их общий счет в банке. У него достаточно денег, чтобы некоторое время продержаться на плаву. Разумеется, слишком долго это продолжаться не сможет.
   - Откуда вы знаете?
   - Я наводила справки в их банке в Браунсвилле. У Кэт и Ги были только туристские визы, которые следовало возобновлять каждые шесть месяцев. Для этого они ездили в Браунсвилль, и Кэт всегда оттуда мне звонила. Итак, я поинтересовалась в банке, остались ли ещё деньги на их счете. Пришлось обмануть управляющего, сказав, что я назначена душеприказчиком умершей сестры. Тогда мне сообщили, что через два дня после смерти Кэт Ги Кетлер ликвидировал их счет. Я написала в мексиканскую полицию и американскому послу в Мехико, поделившись с ними опасениями Кэт. Я их просила расследовать эту аварию и выяснить, не была ли она подстроена. Но до сего времени ответа я не получила. Вероятно, они сочли меня и Кэт спятившими истеричными особами.
   - А вы бы не хотели послать туда частного детектива? Или поехать самой? Я охотно возьму на себя расходы, если...
   - Оставьте мои заботы мне. Мне не нужны ни ваша помощь, ни ваши деньги, мистер Брайнерд. Позаботьтесь лучше о своих собственных делах. Теперь, когда Кэт... когда Кэт мертва, вы - следующая жертва.
   - Простите, - смущенно пробормотал я. - Я только подумал, что вы...
   - Не думайте обо мне, подумайте о себе самом, - возбужденно выкрикнула она. - Ги Кетлер нацелился на вашу жену и ваши деньги. А чтобы получить и то, и другое, он должен вас убить. Кэт так писала, и я ей верю. Может быть, его план и удастся. Но роскошной, богатой, уютной жизни, на которую он рассчитывает, ему не видать. Я его под землей найду, попомните.