----------------------------------------------------------------------------
Перевод Георгия Шенгели
Джордж Гордон Байрон. Пьесы.
М., "Искусство", 1959.
Библиотека драматурга.
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
Прославленному Гете -
один из его смиренных поклонников
эту трагедию посвящает.
Вернер.
Ульрих.
Штраленгейм.
Иденштейн.
Габор.
Фриц.
Генрих.
Эрик.
Арнгейм.
Мейстер.
Родольф.
Людвиг.
Иозефина - жена Вернера.
Ида Штраленгейм.
Место действия: частично на границе Силезии, частично в замке Зигендорф,
близ Праги.
Время: конец Тридцатилетней войны.
Зал запущенного замка вблизи городка на северной границе Силезии. Ночь.
Буря.
Вернер и Иозефина.
Иосефина
Спокойней, милый.
Вернер
Я спокоен.
Иосефина
Трудно
Тому поверить: мечешься по залу;
С душой спокойной люди так не ходят,
Так торопливо не шагают. Если б
Ты был в саду, я бы решила: счастлив;
Спешит за пчелкой от цветка к цветку.
Но _здесь_...
Вернер
Здесь холод: посмотри, как ветер
Качает гобелены. Кровь застыла.
Иосефина
Ах, нет!
Вернер
Что так? Не хочешь?
Иосефина
Я хочу,
Чтобы она текла нормально. Пусть!
Вернер
Пока не станет или не прольется.
Когда - не важно.
Иосефина
Значит, я - ничто?
Вернер
Все!
Иосефина
Так зачем желать того, что сердце
Мне разобьет?
Вернер (медленно приближаясь к ней)
Да, без тебя я был...
Чем - все равно; смешеньем зла и блага...
Что я, - ты знаешь; чем я мог бы стать, -
Не знаешь; но - люблю тебя, ничто нас
Не разлучит!
(Внезапно отходит и вновь приближается к Иозефине.)
Ночная буря, видно,
Влияет; стал чувствителен я после
Моей болезни, от которой ты,
Любимая, сильней меня страдала,
Ходя за мной.
Иосефина
Тебя здоровым видеть -
Восторг; счастливым видеть...
Вернер
Нет счастливых!
Дай мне страдать, как прочим.
Иосефина
Но подумай
О бедняках, дрожащих в эту бурю
Под ветром хлестким, под тяжелым ливнем,
Чьи капли пригибают их к земле;
И нет им крова, только - под землею.
Вернер
Кров не из худших; помещенье - вздор,
Покой важнее. Говоришь - бедняги?
Да, ветер воет, и тупой, тяжелый
Дождь леденит им костный мозг!.. Я сам
Солдатом был, охотником, скитальцем;
Теперь я - нищий; и я должен знать
Все то, о чем ты говоришь.
Иосефина
А разве
Теперь от этих мук ты не укрыт?
Вернер
Да. Лишь от них.
Иосефина
И это ведь немало.
Вернер
Для мужика.
Иосефина
А разве дворянину,
К излишествам привыкшему, не больше
Чем мужику, благодарить за кров,
Когда отлив удачи - на мели
Его оставит?
Вернер
Я ведь не о том,
Ты знаешь это. Беды мы сносили,
Хотя б нетерпеливо (ты одна
Терпеть умела), но сносили!
Иосефина
Дальше?
Вернер
Есть беды кроме внешних (хоть и внешних
Хватило бы, чтоб душу изглодать);
Они меня терзали и - терзают.
Не будь болезни глупой, что меня
Здесь, на границе дикой, задержала,
Лишив и сил, и средств, и ввергнув нас...
Нет! Выше сил!.. Не будь ее, возможно б
Я счастлив стал, тебе вернул бы счастье,
Блеск - титулу, и вновь обрел бы имя
Отцовское!.. И даже больше...
Иозефина (прерывая)
Сын мой!
Наш сын, наш Ульрих! Вновь бы он в объятьях
Был у меня, в руках, столь долго праздных,
И голод материнский утолил!
Двенадцать лет!.. Ему ведь восемь было...
Как он теперь, должно быть, стал красив, -
Мой Ульрих, мой любимый!..
Вернер
Часто был я
Фортуне - дичью; ныне загнан ею;
Как ускользну от гончих, - беден, слаб
И одинок?
Иосефина
Ты одинок! Муж? милый?
Вернер
Нет, хуже: влекший всех любимых в беды,
Что хуже одиночества. Один бы -
Я умер, и всему конец в могиле
Безвестной!
Иосефина
Я - жила б не дольше. Но,
Молю: крепись. Мы долго бились; разве
Нельзя сломить иль утомить судьбу?
Боец приходит к цели или гибнет,
Не чувствуя... Крепись! Отыщем сына!
Вернер
Так близко быть к нему и ко всему,
Что за страданья нас вознаградило б,
И так сорваться!
Иосефина
Не сорвались мы.
Вернер
Без денег мы.
Иосефина
Всегда их было мало.
Вернер
Я был рожден для денег, блеска, власти;
Имел, любил их и, увы, утратил:
Все отнял у меня отцовский гнев
За безрассудства юные. Годами
Страданий искупил я все. Со смертью
Отца мне путь открылся, но - нелегкий!
Проныра-родич, издавна упорно
За мной следивший, как змея за птицей
Порхающей, опередил меня,
И захватил права, и стал владельцем
Таких угодий, что вознесся выше
Князей!
Иосефина
Как знать? Наш сын вернуться мог
В поместья деда и теперь, быть может,
Права тебе вернет.
Вернер
Нет, безнадежно.
Ведь с той поры, как он исчез так странно
Из дома деда, как бы искупая
Мои ошибки, - нет о нем вестей.
Его у деда я оставил; тот
Мне обещал, что гнев его не ляжет
На внука; но, видать, желало Небо
Свои права осуществить, карая
Ребенка за грехи его отца.
Иосефина
Я все же
На лучшее надеюсь. До сих пор
Мы избегали козней Штраленгейма.
Вернер
Избегли бы, - не будь проклятой хвори,
Что хуже, чем смертельная болезнь:
Она не жизнь берет, а радость жизни.
Уже теперь я чувствую душою
Тенета жадного врага; кто знает,
Не выследил ли он меня и здесь?
Иосефина
Тебя в лицо не знает он; шпионы,
Им посланные, в Гамбурге остались.
Нежданный наш отъезд, наш псевдоним
Должны погоню с толку сбить. Нас примут
Везде за тех, кем мы хотим казаться.
Вернер
Казаться! Не за тех ли, кто мы есть, -
За нищих! Без надежд! Ха-ха!..
Иосефина
Увы!
Вот горький смех!
Вернер
Кто б мог в обличье этом
Узнать высокий дух семьи старинной?
В таком тряпье - владельца княжьих замков?
В больном и тусклом взоре - гордость рода
И знатности? В щеках увядших, в бледном
От голода лице - того, в чьих залах
Для тысячи вассалов шли пиры?
Иосефина
Ценил ты меньше эти блага, Вернер,
Когда избрал своей невестой дочь
Изгнанника, скитальца-иностранца.
Вернер
Но дочь изгнанника и сын, лишенный
Наследства, - пара. И была надежда
Тебя поднять на высоту, для коей
Мы рождены. Твой знатный род в упадке,
Но родовитостью поспорит с нашим.
Иосефина
Иначе думал твой отец. Но, если б
Меня с тобой равняла только знатность,
Я знала бы ей цену.
Вернер
А какая
В твоих глазах цена ей?
Иосефина
Точно та же,
Что польза от нее: она - ничто.
Вернер
Ничто?!
Иосефина
И хуже: язва сердца, вечно
Грызущая! Не будь ее, мы бодро
Терпели б нищету свою, как терпят
Ее мильоны и мирьяды. Если б
Не феодальный призрак, ты трудом бы
Хлеб добывал, как прочие; а счел бы
Труд низким, есть торговля и другие
Занятия, чтобы нажить богатство.
Вернер (иронически)
И стать купцом ганзейским? Превосходно!
Иосефина
Кем ты ни стань, ты для меня всегда,
Возвышен иль унижен, будешь первым
Избранником; не знатность, не надежды,
Не гордость привлекли меня, а скорби
Твои; позволь делить мне их и встретить
С тобою вместе их конец - иль смерть.
Вернер
Мой лучший ангел! Ты всегда все та же!
Несдержан я и слаб, но никогда
Тебя и род твой обижать не думал.
Не ты причина бед моих; мой нрав
Был в юности таков, что я бы царства
Лишился, если бы владел им! Ныне,
Смирясь, очистясь, выстрадав и зная
Себя, - терзаюсь, что и ты и сын
Несчастны. Верь, что двадцати двух лет,
Когда отец меня изгнал из дому, -
Меня, последнего в тысячелетнем
Роду, - страдал не так я, как теперь,
Когда мой сын и мать его лишились,
Невинные, того, что по заслугам
Утратил я. А ведь в те годы - страсти
В моей душе клубились точно змеи
Вкруг головы Горгоны.
Раздается громкий стук.
Иосефина
Вернер
Стучат!
Иосефина
Кто б мог прийти так поздно? Гости редки
У нас.
Вернер
У бедных нет гостей, - лишь те,
Кто ходят с целью сделать их беднее.
Пусть! Я готов!
(Опускает руку за пазуху, как бы ища оружия.)
Иосефина
О, не гляди так! Я
Открою дверь. Едва ли есть опасность;
В приюте зимнем, в этом диком месте
Пустыня от людей хранит людей.
(Направляется к двери.)
Входит Иденштейн.
Иденштейн
Привет, хозяюшка; привет, почтенный...
Как ваше имя, друг?
Вернер
Вы не боитесь
Так спрашивать?
Иденштейн
Боюсь? А что ж: боюсь!
У вас лицо такое, будто я
Задал вопрос о чем-нибудь получше,
Чем ваше имя.
Вернер
Как получше, сударь?
Иденштейн
Получше ли, похуже ль, будет видно.
Что мне добавить? Месяц вы гостите
Здесь, в княжьем замке (правда, князь оставил
Его уже двенадцать лет для крыс
И привидений, ну а все ж он - замок),
Вы - постоялец наш, а мы не знаем,
Как вас зовут.
Вернер
Я - Вернер.
Иденштейн
Что ж, недурно;
Такое имя славно золотится
На вывеске купеческой конторы.
Кузен мой служит в Гамбурге, в больнице;
На урожденной Вернер он женат.
Доверенный чиновник он: помощник
Хирурга (и с надеждой стать хирургом);
Он прямо чудеса творит!.. Быть может,
С моею родственницей вы в родстве?
Вернер
Иосефина
Да, в родстве, но дальнем.
(Вернеру, тихо.)
Разве трудно
Глупцу поддакнуть, чтоб узнать, зачем он
Пришел?
Иденштейн
Я очень рад! Давно уж сердцем
Родное что-то я почуял в вас:
Кровь, братец, не вода. Теперь - винца бы!
Хлебнуть за наше лучшее сближенье:
Родным друзьями надо быть.
Вернер
Как видно,
Уже хлебнули вы: а если нет,
Мы вас вином попотчевать не можем;
Лишь только вашим. Вы должны бы видеть,
Что беден я и болен, что хотел бы
Один остаться. Но скорее к делу.
Зачем пришли вы?
Иденштейн
Как - зачем?
Вернер
Не знаю;
Но, кажется, предвижу, чт_о_ отсюда
Вас удалит.
Иосефина
Терпенье, милый Вернер!
Иденштейн
Так вы не знаете, что тут случилось?
Иосефина
Откуда ж?
Иденштейн
Разлилась река.
Иосефина
Увы!
Пять дней, к несчастью, знаем это.
Застряли здесь.
Иденштейн
Но неизвестно вам,
Что важный господин, переправляясь
Через стремнину, вопреки советам
Трех почтальонов, утонул у брода,
С ним - пять почтовых лошадей, собака,
Мартышка и лакей.
Иосефина
Бедняги! Вправду?
Иденштейн
Насчет коней, слуги и обезьяны -
Бесспорно; но погибло ли его
Превосходительство, еще не знаем:
Дворянство наше трудно тонет, - впрочем,
Так и должно быть. Верно то, что он
Так нахлебался в Одере, что лопнуть
Два мужика могло бы. Но саксонец
И венгр, его попутчики, из крутней
Спасли его, рискуя жизнью, и
Здесь крова ищут для него иль гроба,
Не зная, оживет он иль умрет.
Иосефина
Куда ж его? Сюда, конечно; если
Мы можем быть полезны, - говорите.
Иденштейн
Сюда? Ну нет! Как знатную особу -
В покои князя. Там, конечно, сыро:
Двенадцать лет пустуют; но ведь он
Не из сухого места к нам явился
И вряд ли будет зябнуть, если только
Способен зябнуть. Если ж нет, он завтра
Найдет похуже кров. Я все ж велел
Там протопить и приготовить все
На худший случай: если он очнется
И выживет.
Иосефина
Бедняга! Я всем сердцем
Ему желаю выжить.
Вернер
Не узнали
Вы имени его, смотритель?
(Тихо жене.)
Выйди,
Дружок: я выспрошу болвана.
Иозефина уходит.
Иденштейн
Боже!
Да есть ли имя у него сейчас?
Когда он сможет отвечать, - успеем
Спросить; а нет, - наследники напишут
Над гробом. Между прочим, вы
Меня ругнули за вопрос подобный.
Вернер
Да, к сожаленью; вы попали метко.
Входит Габор.
Габор
Простите за вторженье...
Иденштейн
Ну, какое
Вторженье! Здесь дворец. Вот этот сударь
Приезжий тоже. Действуйте как дома.
Но где его сиятельство? И что он?
Габор
Промок, ослаб, но спасся. По пути
В избе остался он сменить одежду
(Я сделал то же и пришел сюда);
Почти оправился он от купанья
И скоро будет здесь.
Иденштейн
Эй, кто там? Слуги!
Живее, Генрих, Вейльбург, Петер, Конрад!
(Отдает приказания входящим слугам.)
У нас ночует знатный барин. Печку
В гостиной красной затопить и все
Убрать, как надо. Сам схожу я в погреб,
А фрау Иденштейн (моя супруга)
Белье постелет. Этого добра
У нас, по правде, маловато: князь
Уже двенадцать лет как бросил замок.
Его превосходительство, конечно,
Поужинать захочет?
Габор
А ей-богу,
Не знаю. Думаю, что он закуске
Подушку предпочел бы после ванны
У вас в реке; но так как я боюсь,
Что ваши блюда пропадут, я сам бы
Поужинал. Здесь также мой приятель;
Он нагулял хороший аппетит
И честь воздаст любой еде.
Иденштейн
Наверно ль
Его превосходительство... Как звать
Его?
Габор
Не знаю.
Иденштейн
Вы ж его спасали.
Габор
Я помогал спасать.
Иденштейн
Но это странно:
Спасать того, кого не знаешь.
Габор
Разве?
Немало есть, кого настолько знаешь,
Что не подумаешь спасать.
Иденштейн
А вы,
Мой друг, кто будете?
Габор
Происхожденьем
Я венгр.
Иденштейн
А как зовут вас?
Габор
Ну, не важно.
Иденштейн (в сторону)
Сдается мне, весь мир стал безымянным:
Никто не хочет имя мне назвать!..
А много челяди при нем?
Габор
Изрядно.
Иденштейн
Но сколько?
Габор
Не считал я. Мы случайно
Наткнулись на него, как раз поспев
Его извлечь через окно кареты.
Иденштейн
Хотел бы я спасти лицо такое!
Он, вероятно, много вам уплатит.
Габор
Возможно.
Иденштейн
Сколько ж, - думаете?
Габор
Цены себе еще не назначал.
Пока я предпочел бы всем наградам
Стакан хокхеймера, - зеленый, в гроздьях,
С девизами вакхическими, полный
Винца из ваших самых старых бочек!
За это обещаю, если вам
Тонуть придется (хоть такая смерть,
Сдается мне, подходит вам не очень),
Спасти вас даром. Поживей, мой друг;
За каждый кубок, что вольется в глотку,
Одной волной над вами будет меньше.
Иденштейн (в сторону)
Не нравится мне этот парень: скрытный,
Сухой; два неприятных свойства. Впрочем,
Винцо поможет; если ж нет, - всю ночь
Я не усну от любопытства.
(Уходит.)
Габор (Вернеру)
Этот
Гофмаршал, видимо, смотритель замка?
Хорошее строенье, но в упадке.
Вернер
Та комната, где поместиться должен
Спасенный вами, для больного гостя
Удобнее.
Габор
А почему же вы
Не там? Вы тоже слабого здоровья
По виду.
Вернер (быстро)
Сударь!
Габор
Извините! Разве
Я что-нибудь обидное сказал?
Вернер
Нет, ничего. Но мы ведь незнакомы.
Габор
Поэтому я к вам и обратился.
Наш хлопотун-хозяин намекнул,
Что вы - проезжий и случайно здесь,
Как я с моими спутниками.
Вернер
Верно.
Габор
И, так как не встречались мы и вряд ли
Столкнемся впредь, я думал: почему бы
Не скрасить нам (или хотя бы мне)
Угрюмость башни старой, пригласив
Вас к ужину со мною и с другими?
Вернер
Прошу простить: я болен.
Габор
Воля ваша.
Я был солдатом, - ну и грубоват.
Вернер
Я сам служил и на привет солдата
Могу ответить.
Габор
А в каких войсках?
В имперских?
Вернер (быстро, а потом прерывая себя)
Я командовал... Да что я!
Солдатом был... давно... когда богемцы
Впервые знамя подняли свое
На Австрию.
Габор
Давненько! С той поры
Принудил мир немало храбрых парней
Жить наудачу. И, сказать по правде,
Иными избран путь простой.
Вернер
Какой же?
Габор
Хватают, что придется. Все леса
Силезии полны бандитов - прежних
Солдат; они со всей страны взимают
Свои пайки. Засели кастеляны
По замкам; ездить же весьма боятся
И граф богатый и гордец-барон.
А мне, где б я ни ездил, - очень мало
Терять.
Вернер
А мне и вовсе ничего.
Габор
Да, туго вам. Ведь вы солдатом были?
Вернер
Был.
Габор
Это видно. Но солдаты все -
Товарищи, - хотя б врагами были.
Меч вытащил - руби; ружье нацелил -
Стреляй другому в сердце. Если ж мир,
Иль перемирье, или что иное,
Сталь кинут в ножны и притушат искру
В замке фитильном, - все мы братья вновь!
Вы - бедны и больны; я небогат,
Зато здоров; я мало в чем нуждаюсь;
У вас нехватка этого; разделим?
(Протягивает ему кошелек.)
Вернер
Я разве нищий?
Габор
Вы сказали сами,
Что вы солдат; теперь же мир везде!
Вернер (подозрительно вглядываясь).
И вы меня не знаете?
Габор
Не знаю.
Ни вас, ни самого себя. Откуда?
Лишь полчаса мы вместе.
Вернер
Ну, спасибо!
Не всякий с другом так великодушен,
Как с незнакомцем - вы, хоть мало в этом
Благоразумья. Но - благодарю!
Я - нищий, но не нищенствую. Если
Пришлось просить бы, обращусь к тому,
Кто сам открыл мне то, что очень редко
На просьбы открывают нам. - Простите.
(Уходит.)
Габор (один)
По виду - славный малый, но подточен,
Как многие, утехами иль горем,
Что век досрочно убавляют нам
Наперебой друг другу. Он, видать,
Знавал получше дни; а впрочем, все мы
Знавали их... Вот мудрый наш смотритель
Винцо несет. За добрый кубок стоит
Такого виночерпия терпеть.
Входит Иденштейн.
Иденштейн
Вот! Чудо! Ровно двадцать лет ему!
Габор
У старых вин и юных женщин возраст
Один и тот же. Но досадно: двум
Столь чудным штукам разнозначны годы:
Одна все лучше, а другая хуже...
Полней, полней!.. Пью за супругу вашу
Прекрасную.
(Берет стакан.)
Иденштейн
Прекрасную!.. Надеюсь,
В вине вы понимаете не меньше,
Чем в красоте. Но выпьем.
Габор
Разве та
Красавица в соседней зале, - с видом,
И взором, и повадкою, что были б
Для замка украшеньем в дни расцвета
Перевод Георгия Шенгели
Джордж Гордон Байрон. Пьесы.
М., "Искусство", 1959.
Библиотека драматурга.
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
Прославленному Гете -
один из его смиренных поклонников
эту трагедию посвящает.
Вернер.
Ульрих.
Штраленгейм.
Иденштейн.
Габор.
Фриц.
Генрих.
Эрик.
Арнгейм.
Мейстер.
Родольф.
Людвиг.
Иозефина - жена Вернера.
Ида Штраленгейм.
Место действия: частично на границе Силезии, частично в замке Зигендорф,
близ Праги.
Время: конец Тридцатилетней войны.
Зал запущенного замка вблизи городка на северной границе Силезии. Ночь.
Буря.
Вернер и Иозефина.
Иосефина
Спокойней, милый.
Вернер
Я спокоен.
Иосефина
Трудно
Тому поверить: мечешься по залу;
С душой спокойной люди так не ходят,
Так торопливо не шагают. Если б
Ты был в саду, я бы решила: счастлив;
Спешит за пчелкой от цветка к цветку.
Но _здесь_...
Вернер
Здесь холод: посмотри, как ветер
Качает гобелены. Кровь застыла.
Иосефина
Ах, нет!
Вернер
Что так? Не хочешь?
Иосефина
Я хочу,
Чтобы она текла нормально. Пусть!
Вернер
Пока не станет или не прольется.
Когда - не важно.
Иосефина
Значит, я - ничто?
Вернер
Все!
Иосефина
Так зачем желать того, что сердце
Мне разобьет?
Вернер (медленно приближаясь к ней)
Да, без тебя я был...
Чем - все равно; смешеньем зла и блага...
Что я, - ты знаешь; чем я мог бы стать, -
Не знаешь; но - люблю тебя, ничто нас
Не разлучит!
(Внезапно отходит и вновь приближается к Иозефине.)
Ночная буря, видно,
Влияет; стал чувствителен я после
Моей болезни, от которой ты,
Любимая, сильней меня страдала,
Ходя за мной.
Иосефина
Тебя здоровым видеть -
Восторг; счастливым видеть...
Вернер
Нет счастливых!
Дай мне страдать, как прочим.
Иосефина
Но подумай
О бедняках, дрожащих в эту бурю
Под ветром хлестким, под тяжелым ливнем,
Чьи капли пригибают их к земле;
И нет им крова, только - под землею.
Вернер
Кров не из худших; помещенье - вздор,
Покой важнее. Говоришь - бедняги?
Да, ветер воет, и тупой, тяжелый
Дождь леденит им костный мозг!.. Я сам
Солдатом был, охотником, скитальцем;
Теперь я - нищий; и я должен знать
Все то, о чем ты говоришь.
Иосефина
А разве
Теперь от этих мук ты не укрыт?
Вернер
Да. Лишь от них.
Иосефина
И это ведь немало.
Вернер
Для мужика.
Иосефина
А разве дворянину,
К излишествам привыкшему, не больше
Чем мужику, благодарить за кров,
Когда отлив удачи - на мели
Его оставит?
Вернер
Я ведь не о том,
Ты знаешь это. Беды мы сносили,
Хотя б нетерпеливо (ты одна
Терпеть умела), но сносили!
Иосефина
Дальше?
Вернер
Есть беды кроме внешних (хоть и внешних
Хватило бы, чтоб душу изглодать);
Они меня терзали и - терзают.
Не будь болезни глупой, что меня
Здесь, на границе дикой, задержала,
Лишив и сил, и средств, и ввергнув нас...
Нет! Выше сил!.. Не будь ее, возможно б
Я счастлив стал, тебе вернул бы счастье,
Блеск - титулу, и вновь обрел бы имя
Отцовское!.. И даже больше...
Иозефина (прерывая)
Сын мой!
Наш сын, наш Ульрих! Вновь бы он в объятьях
Был у меня, в руках, столь долго праздных,
И голод материнский утолил!
Двенадцать лет!.. Ему ведь восемь было...
Как он теперь, должно быть, стал красив, -
Мой Ульрих, мой любимый!..
Вернер
Часто был я
Фортуне - дичью; ныне загнан ею;
Как ускользну от гончих, - беден, слаб
И одинок?
Иосефина
Ты одинок! Муж? милый?
Вернер
Нет, хуже: влекший всех любимых в беды,
Что хуже одиночества. Один бы -
Я умер, и всему конец в могиле
Безвестной!
Иосефина
Я - жила б не дольше. Но,
Молю: крепись. Мы долго бились; разве
Нельзя сломить иль утомить судьбу?
Боец приходит к цели или гибнет,
Не чувствуя... Крепись! Отыщем сына!
Вернер
Так близко быть к нему и ко всему,
Что за страданья нас вознаградило б,
И так сорваться!
Иосефина
Не сорвались мы.
Вернер
Без денег мы.
Иосефина
Всегда их было мало.
Вернер
Я был рожден для денег, блеска, власти;
Имел, любил их и, увы, утратил:
Все отнял у меня отцовский гнев
За безрассудства юные. Годами
Страданий искупил я все. Со смертью
Отца мне путь открылся, но - нелегкий!
Проныра-родич, издавна упорно
За мной следивший, как змея за птицей
Порхающей, опередил меня,
И захватил права, и стал владельцем
Таких угодий, что вознесся выше
Князей!
Иосефина
Как знать? Наш сын вернуться мог
В поместья деда и теперь, быть может,
Права тебе вернет.
Вернер
Нет, безнадежно.
Ведь с той поры, как он исчез так странно
Из дома деда, как бы искупая
Мои ошибки, - нет о нем вестей.
Его у деда я оставил; тот
Мне обещал, что гнев его не ляжет
На внука; но, видать, желало Небо
Свои права осуществить, карая
Ребенка за грехи его отца.
Иосефина
Я все же
На лучшее надеюсь. До сих пор
Мы избегали козней Штраленгейма.
Вернер
Избегли бы, - не будь проклятой хвори,
Что хуже, чем смертельная болезнь:
Она не жизнь берет, а радость жизни.
Уже теперь я чувствую душою
Тенета жадного врага; кто знает,
Не выследил ли он меня и здесь?
Иосефина
Тебя в лицо не знает он; шпионы,
Им посланные, в Гамбурге остались.
Нежданный наш отъезд, наш псевдоним
Должны погоню с толку сбить. Нас примут
Везде за тех, кем мы хотим казаться.
Вернер
Казаться! Не за тех ли, кто мы есть, -
За нищих! Без надежд! Ха-ха!..
Иосефина
Увы!
Вот горький смех!
Вернер
Кто б мог в обличье этом
Узнать высокий дух семьи старинной?
В таком тряпье - владельца княжьих замков?
В больном и тусклом взоре - гордость рода
И знатности? В щеках увядших, в бледном
От голода лице - того, в чьих залах
Для тысячи вассалов шли пиры?
Иосефина
Ценил ты меньше эти блага, Вернер,
Когда избрал своей невестой дочь
Изгнанника, скитальца-иностранца.
Вернер
Но дочь изгнанника и сын, лишенный
Наследства, - пара. И была надежда
Тебя поднять на высоту, для коей
Мы рождены. Твой знатный род в упадке,
Но родовитостью поспорит с нашим.
Иосефина
Иначе думал твой отец. Но, если б
Меня с тобой равняла только знатность,
Я знала бы ей цену.
Вернер
А какая
В твоих глазах цена ей?
Иосефина
Точно та же,
Что польза от нее: она - ничто.
Вернер
Ничто?!
Иосефина
И хуже: язва сердца, вечно
Грызущая! Не будь ее, мы бодро
Терпели б нищету свою, как терпят
Ее мильоны и мирьяды. Если б
Не феодальный призрак, ты трудом бы
Хлеб добывал, как прочие; а счел бы
Труд низким, есть торговля и другие
Занятия, чтобы нажить богатство.
Вернер (иронически)
И стать купцом ганзейским? Превосходно!
Иосефина
Кем ты ни стань, ты для меня всегда,
Возвышен иль унижен, будешь первым
Избранником; не знатность, не надежды,
Не гордость привлекли меня, а скорби
Твои; позволь делить мне их и встретить
С тобою вместе их конец - иль смерть.
Вернер
Мой лучший ангел! Ты всегда все та же!
Несдержан я и слаб, но никогда
Тебя и род твой обижать не думал.
Не ты причина бед моих; мой нрав
Был в юности таков, что я бы царства
Лишился, если бы владел им! Ныне,
Смирясь, очистясь, выстрадав и зная
Себя, - терзаюсь, что и ты и сын
Несчастны. Верь, что двадцати двух лет,
Когда отец меня изгнал из дому, -
Меня, последнего в тысячелетнем
Роду, - страдал не так я, как теперь,
Когда мой сын и мать его лишились,
Невинные, того, что по заслугам
Утратил я. А ведь в те годы - страсти
В моей душе клубились точно змеи
Вкруг головы Горгоны.
Раздается громкий стук.
Иосефина
Вернер
Стучат!
Иосефина
Кто б мог прийти так поздно? Гости редки
У нас.
Вернер
У бедных нет гостей, - лишь те,
Кто ходят с целью сделать их беднее.
Пусть! Я готов!
(Опускает руку за пазуху, как бы ища оружия.)
Иосефина
О, не гляди так! Я
Открою дверь. Едва ли есть опасность;
В приюте зимнем, в этом диком месте
Пустыня от людей хранит людей.
(Направляется к двери.)
Входит Иденштейн.
Иденштейн
Привет, хозяюшка; привет, почтенный...
Как ваше имя, друг?
Вернер
Вы не боитесь
Так спрашивать?
Иденштейн
Боюсь? А что ж: боюсь!
У вас лицо такое, будто я
Задал вопрос о чем-нибудь получше,
Чем ваше имя.
Вернер
Как получше, сударь?
Иденштейн
Получше ли, похуже ль, будет видно.
Что мне добавить? Месяц вы гостите
Здесь, в княжьем замке (правда, князь оставил
Его уже двенадцать лет для крыс
И привидений, ну а все ж он - замок),
Вы - постоялец наш, а мы не знаем,
Как вас зовут.
Вернер
Я - Вернер.
Иденштейн
Что ж, недурно;
Такое имя славно золотится
На вывеске купеческой конторы.
Кузен мой служит в Гамбурге, в больнице;
На урожденной Вернер он женат.
Доверенный чиновник он: помощник
Хирурга (и с надеждой стать хирургом);
Он прямо чудеса творит!.. Быть может,
С моею родственницей вы в родстве?
Вернер
Иосефина
Да, в родстве, но дальнем.
(Вернеру, тихо.)
Разве трудно
Глупцу поддакнуть, чтоб узнать, зачем он
Пришел?
Иденштейн
Я очень рад! Давно уж сердцем
Родное что-то я почуял в вас:
Кровь, братец, не вода. Теперь - винца бы!
Хлебнуть за наше лучшее сближенье:
Родным друзьями надо быть.
Вернер
Как видно,
Уже хлебнули вы: а если нет,
Мы вас вином попотчевать не можем;
Лишь только вашим. Вы должны бы видеть,
Что беден я и болен, что хотел бы
Один остаться. Но скорее к делу.
Зачем пришли вы?
Иденштейн
Как - зачем?
Вернер
Не знаю;
Но, кажется, предвижу, чт_о_ отсюда
Вас удалит.
Иосефина
Терпенье, милый Вернер!
Иденштейн
Так вы не знаете, что тут случилось?
Иосефина
Откуда ж?
Иденштейн
Разлилась река.
Иосефина
Увы!
Пять дней, к несчастью, знаем это.
Застряли здесь.
Иденштейн
Но неизвестно вам,
Что важный господин, переправляясь
Через стремнину, вопреки советам
Трех почтальонов, утонул у брода,
С ним - пять почтовых лошадей, собака,
Мартышка и лакей.
Иосефина
Бедняги! Вправду?
Иденштейн
Насчет коней, слуги и обезьяны -
Бесспорно; но погибло ли его
Превосходительство, еще не знаем:
Дворянство наше трудно тонет, - впрочем,
Так и должно быть. Верно то, что он
Так нахлебался в Одере, что лопнуть
Два мужика могло бы. Но саксонец
И венгр, его попутчики, из крутней
Спасли его, рискуя жизнью, и
Здесь крова ищут для него иль гроба,
Не зная, оживет он иль умрет.
Иосефина
Куда ж его? Сюда, конечно; если
Мы можем быть полезны, - говорите.
Иденштейн
Сюда? Ну нет! Как знатную особу -
В покои князя. Там, конечно, сыро:
Двенадцать лет пустуют; но ведь он
Не из сухого места к нам явился
И вряд ли будет зябнуть, если только
Способен зябнуть. Если ж нет, он завтра
Найдет похуже кров. Я все ж велел
Там протопить и приготовить все
На худший случай: если он очнется
И выживет.
Иосефина
Бедняга! Я всем сердцем
Ему желаю выжить.
Вернер
Не узнали
Вы имени его, смотритель?
(Тихо жене.)
Выйди,
Дружок: я выспрошу болвана.
Иозефина уходит.
Иденштейн
Боже!
Да есть ли имя у него сейчас?
Когда он сможет отвечать, - успеем
Спросить; а нет, - наследники напишут
Над гробом. Между прочим, вы
Меня ругнули за вопрос подобный.
Вернер
Да, к сожаленью; вы попали метко.
Входит Габор.
Габор
Простите за вторженье...
Иденштейн
Ну, какое
Вторженье! Здесь дворец. Вот этот сударь
Приезжий тоже. Действуйте как дома.
Но где его сиятельство? И что он?
Габор
Промок, ослаб, но спасся. По пути
В избе остался он сменить одежду
(Я сделал то же и пришел сюда);
Почти оправился он от купанья
И скоро будет здесь.
Иденштейн
Эй, кто там? Слуги!
Живее, Генрих, Вейльбург, Петер, Конрад!
(Отдает приказания входящим слугам.)
У нас ночует знатный барин. Печку
В гостиной красной затопить и все
Убрать, как надо. Сам схожу я в погреб,
А фрау Иденштейн (моя супруга)
Белье постелет. Этого добра
У нас, по правде, маловато: князь
Уже двенадцать лет как бросил замок.
Его превосходительство, конечно,
Поужинать захочет?
Габор
А ей-богу,
Не знаю. Думаю, что он закуске
Подушку предпочел бы после ванны
У вас в реке; но так как я боюсь,
Что ваши блюда пропадут, я сам бы
Поужинал. Здесь также мой приятель;
Он нагулял хороший аппетит
И честь воздаст любой еде.
Иденштейн
Наверно ль
Его превосходительство... Как звать
Его?
Габор
Не знаю.
Иденштейн
Вы ж его спасали.
Габор
Я помогал спасать.
Иденштейн
Но это странно:
Спасать того, кого не знаешь.
Габор
Разве?
Немало есть, кого настолько знаешь,
Что не подумаешь спасать.
Иденштейн
А вы,
Мой друг, кто будете?
Габор
Происхожденьем
Я венгр.
Иденштейн
А как зовут вас?
Габор
Ну, не важно.
Иденштейн (в сторону)
Сдается мне, весь мир стал безымянным:
Никто не хочет имя мне назвать!..
А много челяди при нем?
Габор
Изрядно.
Иденштейн
Но сколько?
Габор
Не считал я. Мы случайно
Наткнулись на него, как раз поспев
Его извлечь через окно кареты.
Иденштейн
Хотел бы я спасти лицо такое!
Он, вероятно, много вам уплатит.
Габор
Возможно.
Иденштейн
Сколько ж, - думаете?
Габор
Цены себе еще не назначал.
Пока я предпочел бы всем наградам
Стакан хокхеймера, - зеленый, в гроздьях,
С девизами вакхическими, полный
Винца из ваших самых старых бочек!
За это обещаю, если вам
Тонуть придется (хоть такая смерть,
Сдается мне, подходит вам не очень),
Спасти вас даром. Поживей, мой друг;
За каждый кубок, что вольется в глотку,
Одной волной над вами будет меньше.
Иденштейн (в сторону)
Не нравится мне этот парень: скрытный,
Сухой; два неприятных свойства. Впрочем,
Винцо поможет; если ж нет, - всю ночь
Я не усну от любопытства.
(Уходит.)
Габор (Вернеру)
Этот
Гофмаршал, видимо, смотритель замка?
Хорошее строенье, но в упадке.
Вернер
Та комната, где поместиться должен
Спасенный вами, для больного гостя
Удобнее.
Габор
А почему же вы
Не там? Вы тоже слабого здоровья
По виду.
Вернер (быстро)
Сударь!
Габор
Извините! Разве
Я что-нибудь обидное сказал?
Вернер
Нет, ничего. Но мы ведь незнакомы.
Габор
Поэтому я к вам и обратился.
Наш хлопотун-хозяин намекнул,
Что вы - проезжий и случайно здесь,
Как я с моими спутниками.
Вернер
Верно.
Габор
И, так как не встречались мы и вряд ли
Столкнемся впредь, я думал: почему бы
Не скрасить нам (или хотя бы мне)
Угрюмость башни старой, пригласив
Вас к ужину со мною и с другими?
Вернер
Прошу простить: я болен.
Габор
Воля ваша.
Я был солдатом, - ну и грубоват.
Вернер
Я сам служил и на привет солдата
Могу ответить.
Габор
А в каких войсках?
В имперских?
Вернер (быстро, а потом прерывая себя)
Я командовал... Да что я!
Солдатом был... давно... когда богемцы
Впервые знамя подняли свое
На Австрию.
Габор
Давненько! С той поры
Принудил мир немало храбрых парней
Жить наудачу. И, сказать по правде,
Иными избран путь простой.
Вернер
Какой же?
Габор
Хватают, что придется. Все леса
Силезии полны бандитов - прежних
Солдат; они со всей страны взимают
Свои пайки. Засели кастеляны
По замкам; ездить же весьма боятся
И граф богатый и гордец-барон.
А мне, где б я ни ездил, - очень мало
Терять.
Вернер
А мне и вовсе ничего.
Габор
Да, туго вам. Ведь вы солдатом были?
Вернер
Был.
Габор
Это видно. Но солдаты все -
Товарищи, - хотя б врагами были.
Меч вытащил - руби; ружье нацелил -
Стреляй другому в сердце. Если ж мир,
Иль перемирье, или что иное,
Сталь кинут в ножны и притушат искру
В замке фитильном, - все мы братья вновь!
Вы - бедны и больны; я небогат,
Зато здоров; я мало в чем нуждаюсь;
У вас нехватка этого; разделим?
(Протягивает ему кошелек.)
Вернер
Я разве нищий?
Габор
Вы сказали сами,
Что вы солдат; теперь же мир везде!
Вернер (подозрительно вглядываясь).
И вы меня не знаете?
Габор
Не знаю.
Ни вас, ни самого себя. Откуда?
Лишь полчаса мы вместе.
Вернер
Ну, спасибо!
Не всякий с другом так великодушен,
Как с незнакомцем - вы, хоть мало в этом
Благоразумья. Но - благодарю!
Я - нищий, но не нищенствую. Если
Пришлось просить бы, обращусь к тому,
Кто сам открыл мне то, что очень редко
На просьбы открывают нам. - Простите.
(Уходит.)
Габор (один)
По виду - славный малый, но подточен,
Как многие, утехами иль горем,
Что век досрочно убавляют нам
Наперебой друг другу. Он, видать,
Знавал получше дни; а впрочем, все мы
Знавали их... Вот мудрый наш смотритель
Винцо несет. За добрый кубок стоит
Такого виночерпия терпеть.
Входит Иденштейн.
Иденштейн
Вот! Чудо! Ровно двадцать лет ему!
Габор
У старых вин и юных женщин возраст
Один и тот же. Но досадно: двум
Столь чудным штукам разнозначны годы:
Одна все лучше, а другая хуже...
Полней, полней!.. Пью за супругу вашу
Прекрасную.
(Берет стакан.)
Иденштейн
Прекрасную!.. Надеюсь,
В вине вы понимаете не меньше,
Чем в красоте. Но выпьем.
Габор
Разве та
Красавица в соседней зале, - с видом,
И взором, и повадкою, что были б
Для замка украшеньем в дни расцвета