Бэгшоу Луиза. Дитя понедельника

   В глазах начинают мелькать красные мушки, меня захлестывает бешенство.
   — Очень просто. Вам придется засунуть в задницу свои честолюбивые намерения бесплатно поиметь и хороший сценарий, и известного режиссера, который станет снимать по нему фильм! — Я нажимаю красную кнопку отбоя.
   Итак, подведем итоги. Никто не собирался читать мой сценарий. Я просто наивная дура!
   Раздраженно бросаю телефон в сумку и обвожу глазами площадь. Несколько пожилых женщин, устроившихся на соседней скамейке, неодобрительно смотрят на меня. Должно быть, они слышали, что я орала в трубку.
   Я встаю и бреду вдоль улицы, бросая короткие взгляды на продюсерские студии, приватные клубы, звукозаписывающие компании и студии, которых так много в районе Сохо. Я прохожу мимо всего того, что, как я надеялась, должно было стать частью моего будущего.
   Какой чудовищный проигрыш!
   Знаете, о чем я мечтала, едва поступив в колледж? О да, меня одолевали честолюбивые надежды, что к тридцати я стану миллионером или на худой конец главой какой-нибудь крутой голливудской студии.
   И вот мне уже тридцать два, и я безработный рецензент бездарных сценариев.
   Засунув руку в сумку, я нащупываю папку со своим сценарием. Сколько надежд я на него возлагала! Но агентам плевать на мои таланты, а единственный человек, способный мне помочь, отвернулся от меня, едва я вылетела с работы. Он, и только он, был нужен всем этим агентам. Он, а не я со своей дурацкой комедией, будь она хоть триста раз талантливой и блестящей.
   Я никому не интересна, даже в этих новых туфлях и шмотках, с элегантной прической и хорошо подкрашенными глазами… полными слез.
   Я не должна плакать! Во-первых, это испортит макияж, а во-вторых, осталось совсем мало времени до встречи с Чарлзом. Нельзя, чтобы он тоже расстраивался вместе со мной вдень вечеринки.
   И в-третьих, на вечеринку придет Марк Суон.
   По телу проходит озноб. Я не позволю Суону увидеть меня в состоянии отчаяния. Если мне будет совсем плохо, я смогу выплакаться завтра.

Глава 12

   У Ванны уже все украшено и готово к приему гостей. Я-то надеялась перекинуться с ней парой слов до приезда Чарлза, но, как видно, не судьба. Двор уже заставлен машинами, на деревьях и кустах развешаны фонарики, нанятая прислуга носит подносы с закусками и выпивкой.
   Я торопливо поднимаюсь на крыльцо.
   — Ванна? — зову подругу. — Где Ванна?
   По коридору стремительно движется Руперт в сопровождении лающего Уинстона. Я отскакиваю в какой-то угол, чтобы собака не бросилась ко мне и не испортила макияж. Уинстон выскакивает на улицу, не заметив меня.
   — Поднимайтесь наверх, — говорит мне Руперт. — Все гости там. — Он на секунду останавливается и озадаченно смотрит на меня. — А вы приглашены?
   — Руперт, это же я, Анна, — лепечу я испуганно. Что у меня с лицом, если он меня не узнал?
   — Анна? — Руперт округляет глаза и чешет затылок. Вид ошеломленный. Он подходит ближе, бесцеремонно меня разглядывает. — Анна! Это и в самом деле ты! Глазам не верю!
   — Да что со мной такое? — с беспокойством спрашиваю его.
   — Ты потрясающе выглядишь! Ты красавица! — От этих его слов по моей спине пробегают мурашки удовольствия. Меня еще никогда не называли красавицей чужие мужья. — Что ты с собой сделала? Пластическую операцию, как и хотела, что ли? У тебя и нос стал меньше!
   — Я не делала никакой операции, Руперт.
   — Но твой нос… в полтора раза меньше! — Он наклоняется и смотрит на меня с расстояния почти в десять сантиметров. — И правда, никакой операции. Удивительное преображение. И ты… похудела, что ли? Невероятно!
   — Спасибо, Руперт, — с чувством говорю я. До сих пор мне не приходилось слышать от мужа Ванны комплиментов.
   — Ну-ка покрутись, — велит он. — Отличный наряд! Тебе очень идет это платье. Шила на заказ? Прекрасно сидит. Тебе надо носить платья, Анна. Настоящие платья, а не те балахоны, в которые ты постоянно куталась.
   — Приму это к сведению.
   — Знаешь, — шепотом говорит Руперт, наклоняясь к самому моему уху, — раньше я был уверен, что ты скрытая лесбиянка, до того мужеподобно ты выглядела.
   — Вот уж спасибо, — хмыкаю я, оглядываясь в поисках Чарлза, но его нигде не видно. — Пойду возьму шампанского, — нахожу я удобный повод покинуть Руперта и просачиваюсь мимо него по коридору.
   По лестнице как раз спускается Ванна. Увидев меня, она замирает на ступеньках и глуповато приоткрывает рот.
   — Анна? Господи, Анна! Как ты изменилась!
   — Привет, подружка. — Я обнимаю ее, удовлетворенно улыбаясь.
   — Что за удивительное превращение! — щебечет она, пожирая меня глазами. — Невероятно!
   Неужели весь вечер меня будут разглядывать и ощупывать? Должна признаться, удовольствие от этого граничит с неудобством.
   — Ты так похорошела!
   — Значит, ты признаешь, что раньше я выглядела ужасно?
   — Э-э… нет, я не это имела в виду. Просто тебя не узнать. Ты кажешься такой изящной. Скинула десяток кэгэ, как я понимаю?
   — Не преувеличивай, — влезает невесть откуда взявшийся Руперт. — Не больше пяти!
   Ванна посылает ему такой колючий взгляд, что он немедленно ретируется.
   — До чего же он скуп на комплименты, — вздыхает моя подруга.
   — Что ты! Просто пять минут назад он уже исчерпал сегодняшнюю норму. Представь себе, твой муж меня не узнал.
   — Неудивительно. Кажется, ты даже сделала… — Она многозначительно смотрит на мой нос.
   — Операцию? Нет.
   — Тогда, значит, ботокс? Коллагеновые инъекции в губы? Я качаю головой.
   — Тогда что же? — изумляется Ванна. — Где ты держала свою красоту все эти годы? Сейчас ты такая, какой я всегда тебя представляла. Ты стала самой собой, Анна. Ты что, нашла хорошего стилиста?
   — Вроде того, — уклончиво отвечаю я, вспоминая советы Джанет.
   — А, одна из твоих моделей! Брюнетка или блондинка?
   — Брюнетка.
   — Передай ей мою благодарность. Пусть даже я и не слишком высокого мнения о моделях.
   — Они обе мои подруги, и обе приглашены. Постарайся не быть снобом.
   — Я всегда — верх вежливости, — усмехается Ванна. — Даже с крайне неприятными мне людьми. Поверь, уж двух моделек я как-нибудь вынесу. Должна сказать, твоя Джанет постаралась на славу. Видимо, у девчонки большие способности. Почему бы ей не выучиться на стилиста?
   — Она подумывает об этом.
   — Вот и хорошо. До чего же все-таки она тебя изменила! Это верно. Меня будоражит мысль, как на перемену во мне отреагирует Чарлз. Пусть даже меня ожидал провал на собеседованиях, все же я многому научилась. Особенно уверенности в себе.
   Интересно, а что подумает Суон, если, разумеется, придет? Он ни разу не видел меня ни в чем ином, кроме мешковатых футболок и грубых джинсов. Неплохо, что я буду во всеоружии, когда столкнусь с ним лицом к лицу.
   — Чарлз, дорогой! — восклицает Ванна. — Анна, вон твой жених.
   Я смущенно краснею, словно кто-то мог прочесть мои мысли. Чарлз стоит у входа, в руках у него два огромных букета роз.
   — О, Чарлз! — Я устремляюсь к нему.
   — Добрый вечер, леди, — кивает он мне и Ванне. Сегодня он в темном костюме и в туфлях на высоких каблуках, бородка аккуратно подстрижена. — Ванна, это тебе. — Он протягивает ей охапку белых и желтых роз. — Заранее извиняюсь, если кто-то из гостей намусорит в твоем уютном доме. — Анна, дорогая, этот букет для тебя. — Чарлз протягивает мне невероятно большой букет красных роз. — Я так благодарен тебе за то, что ты оказала мне честь стать моей женой.
   — Да какая там честь! — смеюсь я, передавая букет домработнице Ванны, которая уносит цветы, чтобы поставить в воду.
   — И все же спасибо за лучший подарок в моей жизни — за то, что ты готова отдать мне свою руку.
   Я обнимаю его и подхватываю бокал с шампанским с подноса проходящего мимо официанта.
   — Давай выйдем на крыльцо, чтобы приветствовать гостей, — предлагаю я Чарлзу.
   Он улыбается и протягивает мне руку.
   Какой галантный! Мне ни разу не пришлось усомниться в том, что он джентльмен.
   — Как тебе мое новое платье? — спрашиваю его. — И мой макияж? Я очень тщательно готовилась к этому вечеру.
   — О да, ты отлично выглядишь, — дежурно отвечает Чарлз, едва взглянув на меня.
   Я пытаюсь убедить себя, что это ничего не значит. Просто мужчины не слишком внимательны к таким мелочам.
   Марка Суона так и нет.
   Вечеринка в разгаре. Ванна превзошла себя и в угощениях, и в украшении дома. Подают целых три вида шампанского, включая розовое, которое я очень люблю, пирожные от известного лондонского кондитера в крохотных бумажных коробочках, карпачо из говядины, всевозможные закуски. В саду играет струнный квартет, все залито светом фонарей, на наружных стенах дома развешены стеклянные канделябры со свечами. Прямо в саду накрыт огромных размеров стол с хрусткой скатертью и салфетками, хрусталь ловит отблески огней, и на всех гранях фужеров пляшут мириады искр. На больших плоских блюдах выложены цыплята табака, очень остро пахнущие, украшенные зеленью и свежими овощами. В малюсеньких пиалках всевозможные соусы, тут же черные и зеленые оливки, кубики сыра с плесенью и без, кусочки лосося, жаренного на гриле, грибы в винной заливке, спаржа в кляре, аккуратные ломтики ветчины и буженины.
 
   Я сижу рядом с Чарлзом и хозяевами дома во главе стола, откуда прекрасно видно всех входящих. Гости поздравляют меня и моего жениха, трясут руку, обнимают и непрестанно хватают за пальцы, чтобы поохать над кольцом. Честно говоря, это квохтанье над размерами рубина начинает меня раздражать уже через пять минут. Наверное, я должна получать удовольствие от такого внимания к моей персоне и моему кольцу, но почему-то не получаю. И совершенно не чувствую себя счастливой, ни капельки. Даже не знаю, что со мной творится.
   С некоторым опозданием заявляются Лили и Джанет, обе под руку с кавалерами — Генри и Эдвардом. Я замечаю, как манерно поведение Лили, к тому же она явно пытается капризничать. Джанет ведет с Генри вежливую беседу, тогда как Лили то и дело дергает ее Эда: тот приносит шампанское, кусочки дыни, салфетки — в отличие от Генри, которому, похоже, наплевать на выпендреж своей подружки. Лили очень нравится отдавать приказания приятелю Джанет, которая от этого вовсе не в восторге. Однако при взгляде на Генри Лили тает, и вид у нее становится подозрительно счастливым.
   — Прости, дорогой, — говорю Чарлзу, осторожно потянув его за рукав, — я ненадолго отлучусь, хорошо? Хочу перекинуться парой слов с подругами.
   — Конечно, малышка, — кивает Чарлз и вновь поворачивается к Руперту, рассказывающему ужасающе скучный анекдот.
   «Малышка», представляете? Но ведь это все же лучше, чем «старушка»? Так что прогресс налицо.
   — Всем привет.
   — О, Анна, добрый вечер. Мои поздравления. — Генри тепло жмет мне руку.
   — Чарлзу безумно повезло, — добавляет Эдди. Он окидывает меня одобрительным взглядом. — Ты очень красивая сегодня. Можно взглянуть на кольцо? Великолепный камень.
   — Да-да, отличный, — подхватывает Джанет и, словно про себя, добавляет: — Но я была бы рада кольцу и с совсем крохотным камешком. Даже с хрусталиком.
   Я подмигиваю ей.
   — Да, я тоже не люблю большие камни, — соглашается Эд, целуя Джанет руку.
   — Не сомневаюсь, что это так, — почти презрительно говорит Лили, окидывая насмешливым взглядом простой костюм Эдварда.
   Ни сам Эд, ни Джанет не замечают ее сарказма.
   — Но Чарлз предпочитает другую тактику, — смеется Эд, глядя на меня. — Он никогда не потратит тысячу там, где можно потратить целых десять. Любит шикарные жесты.
   Лили завистливо вздыхает.
   — Пошли пообщаемся с ним, — предлагает Генри. — Пусть девчонки посплетничают.
   — Идем, — кивает Эдди. — Мы ненадолго.
   — Мы надеемся. — И Лили одаривает обоих очаровательной улыбкой.
   Генри чмокает Лили в щеку, и мужчины уходят. Едва они отдаляются на достаточное расстояние, Лили взрывается:
   — Черт возьми, Анна! Вот это прием! Сколько же Чарлз выкинул ради этой вечеринки?
   — Думаю, за все платила Ванна. Она бы не позволила Чарлзу взять на себя расходы, хотя он, я уверена, пытался.
   — Конечно, пытался, — смеется Джанет. — Твой Чарлз так благороден! — Она многозначительно окидывает меня взглядом. — Отлично выглядишь. Горячая штучка! — И она делает какое-то раскованное движение в стиле хип-хоп.
   — Ой, прекрати дергаться, Джанет! — раздраженно говорит Лили.
   — А ты прекрати выпендриваться, — хмыкает Джанет, хотя слова подруги ее явно задели.
   — Спасибо тебе, Джанет, — влезаю я, чтобы положить конец их препирательствам. — Без тебя я никогда не смогла бы так выглядеть.
   — Надеюсь, жених упал к твоим ногам, едва увидев тебя? Он был потрясен?
   — Э-э… точно! Он был потрясен! Он упал и валялся минут десять, пока бригада врачей не привела его в чувство.
   — Так я и знала!
   — Ладно, не будем обо мне. — Я решаю сменить тему. — Как у вас дела на личном фронте? Вы обе кажетесь влюбленными.
   Джанет с улыбкой вздыхает.
   — Я-то точно влюблена.
   — Да, и об этом знает весь мир, — осуждающе хмурится Лили. — Если парень догадается, что ты в нем души не чаешь, он никогда не сделает тебе предложения. Даже такой, как Эдвард. Лично я ни за что не стала бы показывать парню свои чувства.
   — Неужели это так заметно? — ужасается Джанет.
   — Да ты липнешь к Эду как муха! Впрочем, если он тебя бросит, невелика будет потеря. Он слишком беден для тебя.
   — Это не важно! — восклицаем мы с Джанет в один голос. Причем у Джанет так сверкают глаза, словно она вот-вот вцепится Лили в волосы. Никогда не видела ее такой! Робкая, добродушная Джанет готова грудью встать на защиту своей любви.
   — Лучше расскажи о Генри, — предлагаю я Лили, закрывая тему.
   — У нас все в порядке. — Она пожимает плечами, словно это само собой разумеется.
   — Похоже, ты всерьез на него запала.
   — Я не западаю на мужиков. Это они на меня западают.
   — Но ты должна признать, что он хорош собой. Лили усмехается:
   — Да, он великолепен!
   — С ним интересно?
   — Мне нравится. Правда, он несколько надменен, но это мелочь. Конечно, он не станет бросаться ко мне по первому зову, как Эдвард, чтобы принести шампанского или подать салфетку. А если уж бросится, то не перепутает шампанское с виски. — Презрительный взгляд в сторону Джанет.
   — Да кто вообще захочет тебе что-то приносить или подавать, если у тебя семь пятниц на неделе? — откликается Джанет. — То ты хочешь шампанского, то водки, а когда тебе принесли и то и другое, ты возжелала виски. А понюхав виски, ты скривилась и велела подать тебе ликер.
   — Женщина имеет полное право передумать, — назидательно говорит Лили.
   — Мой Эдвард — настоящий джентльмен, — заявляет Джанет. — Даже твои капризы не вывели его из себя. Он все-таки принес тебе ликер.
   — Ладно, проехали, — хмыкает Лили. — Отменная вечеринка! Тебе так повезло. — В голосе неприкрытая зависть.
   — Да, я знаю, мне очень-очень повезло. — Еле слышно вздыхаю.
   Как жаль, что я не могу смотреть с таким слепым обожанием на Чарлза, с каким Джанет смотрит на Эда! Честное слово, впору позавидовать!
   Я должна остановиться! Нельзя позволять себе сожалений! Чарлз очень добр и великодушен, он окружит меня вниманием и заботой, к тому же обеспечит материально. Неужели я буду, как дура, ждать взаимной прекрасной любви до самой старости, которая, как все гадости, подкрадывается незаметно?
   Просто я знаю, что похорошела и что мне идет новый наряд. И мне, конечно, обидно, что жених совершенно не обратил на это внимания.
   Чарлз замечает устремленный на него взгляд и машет мне рукой. Я машу в ответ.
   — Это любовь, — усмехается Лили. — Я же говорила тебе, Анна, что любить богатого мужчину легче, чем бедного. Рада, что ты приняла верное решение.
   — Еще раз повторяю, дело не в деньгах.
   — Да-да, в их количестве. Да не волнуйся ты, Чарлз никогда не догадается о твоих меркантильных соображениях.
   Я уже готова сказать в ответ гадость, когда замечаю его. Он стоит в дверях на кухню и разглядывает гостей. В его руке коробка с бантом. Взгляд перебегает из стороны в сторону, словно он кого-то ищет. Меня?
   — Я пойду пообщаюсь с гостями, — торопливо говорю подругам. — Тем более что ваши ухажеры возвращаются.
   Отвлекшись на Эда и Генри, Лили и Джанет не видят, куда я так напряженно смотрю. Делаю глубокий вдох и направляюсь к Суону, гравий отчетливо похрустывает под каблуками.
   Он все-таки пришел. Пусть на три часа позже, но пришел.
   Суон продолжает вглядываться в мелькающих вокруг него людей, и я вижу, что ему не по себе. Расправив плечи и тряхнув волосами, подхожу ближе. Рюши из тонкого кружева, которыми отделано мое платье, чуть заметно колышутся, тяжелая юбка драпирует ноги. Я знаю, что в моем наряде есть что-то старинное и что он мне идет. Макияж я оставила тот же, что был днем, только слегка освежила. За мной стелется чуть заметный шлейф новых духов, в руках сумочка из шелка.
   Впрочем, заметит ли изменения Суон? Ведь Чарлз не заметил.
   Я подхожу чуть сбоку, так что Суон меня не замечает, и, прежде чем заговорить, несколько мгновений разглядываю его. Я решаю просто поприветствовать его, принять поздравления и подарок и тотчас ретироваться. После этого вечера нам не грозит больше встречаться, так что лучше поставить точку прямо сейчас.
   — Здравствуй, Марк, — мягко говорю я. — Рада, что ты пришел. Черт, у меня даже голос изменился под стать новому образу! — Анна, — только и произносит он. Глаза пробегают по мне сверху вниз и обратно, ладони стискивают подарок, словно хотят его раздавить. — Анна…
   — Да, именно так меня и зовут, — смеюсь я, хотя этот смех дается мне с трудом. Напряжение Суона очень заразительно.
   — Ты… неподражаема.
   Очень хочется расплыться в довольной улыбке, но я позволяю губам лишь слегка дрогнуть.
   Он и сам божественно хорош сегодня. Я впервые вижу на нем костюм — судя по всему, это редкий случай. Ткань темно-темно-серая, под пиджаком светло-голубая сорочка. Надо ли добавлять, что костюм сидит великолепно, словно в рекламе.
   — Спасибо, Марк. — Я киваю и ловлю наше отражение в стекле двери. Как бы высока я ни была, Суон все равно выглядит рядом со мной огромным и мощным.
   — Это тебе, — словно опомнившись, говорит он и протягивает мне коробку.
   — О, не стоило беспокоиться! — говорю нейтральным тоном. Так и хочется добавить «мне ничего от тебя не нужно, особенно подарков».
   — Похоже, тебе совсем не любопытно, что внутри, — сухо констатирует Суон. — Но все же позволь тебя просветить. Это ноутбук «Сони Вайо».
   — Довольно мощная модель, если не ошибаюсь. Он кивает.
   — Ты сможешь работать над сценарием где пожелаешь. Можешь прямо с утра приступить к работе над ошибками.
   — С чего ты взял, что в моем сценарии есть ошибки?
   — А с чего ты взяла, что их там нет? — в тон мне спрашивает Суон. — Любой сценарий требует доработки.
   Несколько секунд мы молчим.
   — Что ж, спасибо за подарок, — равнодушно говорю я. — Хотя совершенно не стоило — он слишком дорогой.
   Суон наклоняет голову, прищуривает глаза.
   — У меня достаточно денег. Как, впрочем, теперь и у тебя.
   — У меня нет ни фунта. Если ты не забыл, меня только что уволили.
   Вместо ответа Суон обводит выразительным взглядом стол и гостей. Все здесь так и кричит о богатстве.
   — Это дом моей подруги. А если ты о Чарлзе… да, он более чем обеспечен, но это не мои деньги и моими никогда не станут.
   Суон ухмыляется:
   — Все жены так говорят. И только развод может показать, насколько они были искренни.
   О Боже!
   В его взгляде явная насмешка, поза почти нахальная (да-да, он даже руки сложил на груди!), дерзкая. Он снова ведет себя как самоуверенный сноб, который знает все на свете. Мне сразу вспоминается сегодняшнее собеседование и просьба привлечь Марка Суона к съемкам любого (любого!) фильма. В памяти всплывает подобострастный взгляд Фрэнка Джалло, который тот бросил на Суона, выходя из его кабинета.
   Суон, Суон, всем нужен только Суон!
   — Ты заявляешь это, основываясь на личном опыте? — зло спрашиваю я, борясь с желанием надавать ему пощечин. — Полон ненависти, потому что самому пришлось платить крупные отступные?
   — Вовсе нет, — спокойно отвечает он, хотя в глазах зажглись недобрые огоньки. — Я был счастлив отдать Марианн все, что она попросила. Честно говоря, я дал ей больше, чем она просила.
   — О, так ты, оказывается, мистер Совершенство! Но это объяснимо: скупость по отношению к бывшим женам осуждается прессой. Это так вредит имиджу! — Мы сверлим друг друга взглядами. — Может, тебе кажется дикой такая идея, но я хочу сама зарабатывать деньги.
   — Разумеется, — снисходительно говорит Суон. На лице усмешка.
   — Знаешь что, — не выдерживаю я. — Забери тогда обратно свой подарок. — Я пихаю ему в руки коробку. — Зачем ноутбук лентяйке, которая собирается транжирить денежки мужа? Подозреваю, что и подарен он не от чистого сердца.
   — Не можешь простить мне того, что я не стал носиться с твоим сценарием по всемогущим друзьям?
   — Да ты вообще ни черта не знаешь обо мне! Ты не знаешь, что творится в моей жизни! — кричу я зло. — Лучше бы мне вообще никогда не работать с тобой. Теперь всякий работодатель мечтает заполучить вместе со мной тебя, ненаглядного! Я никогда не найду себе агента. У меня нет ни работы, ни денег, и теперь я в еще худшем положении, чем до нашей встречи. На меня смотрят как на твой придаток, а не как на самостоятельного человека! А ты даже не захотел помочь!
   Суон смотрит на меня очень долго.
   — Ты должна собраться, Анна, если хочешь чего-то добиться. Ты бросаешь мне в лицо обвинения, но это просто жалкие отговорки для лентяйки, как ты сама себя назвала.
   — Отговорки? — Что-то обрывается внутри меня. Хочется заорать или что-нибудь разбить.
   Да как он смеет?!
   Ярость накрывает меня жаркой волной. Не контролируя себя, я поднимаю руку, чтобы дать Суону пощечину. Его рука перехватывает мою со скоростью атакующей кобры. Мою ладонь словно останавливает силовое поле.
   — Глупо переходить к физическому воздействию, — мягко говорит Суон, глядя на меня…
   …мы стоим очень близко друг к другу, моя грудь почти касается его груди, и от этого начинают больно ныть соски; нахальный рот, всего несколько секунд назад изгибавшийся в насмешке, плотно сжат, голова наклонена вперед, к моей голове.
   Мои губы чуть заметно приоткрываются помимо моей воли, сердце начинает стучать не только в груди, но и в висках, и, кажется, даже в глазах. Мы не отрываем взгляда друг от друга.
   — Не смотри на меня так, — с трудом выдавливаю я.
   — А если мне хочется? — хрипло спрашивает Суон. После этих слов у меня едва не подгибаются ноги. Такое ощущение, что я вот-вот упаду в обморок, и единственная нить, связывающая меня с реальностью, это его глаза и сексуальный рот.
   Неужели он думает о том же, о чем и я? Нет, не может быть!
   — Дорогая!
   Покачнувшись, быстро отступаю, выдернув руку из тисков.
   — Чарлз! Ты испугал меня.
   — Прости, детка, я просто соскучился. — Чарлз виновато смотрит на Суона. — Дело в том, что приходится уделять внимание гостям, — поясняет он. — К сожалению, это неизбежно.
   — Чарлз, это Марк Суон, — сурово говорю я. — Мой бывший… коллега. Марк, это Чарлз Доусон, мой будущий муж.
   — Поздравляю, — нейтральным тоном обращается Суон к Чарлзу. Его взгляд словно впитывает в себя и лысину Чарлза, и его невысокий рост, и каблуки.
   Чарлз тоже рассматривает режиссера довольно пытливо.
   — Благодарю за поздравления. Наверняка вы были очень расстроены увольнением Анны, ведь работать с ней, уверен, удовольствие?
   Милый добрый Чарлз! Он снова хочет защитить меня, угадав, что между мной и Суоном произошла перепалка. Он осторожно обнимает меня за талию своей хрупкой рукой.
   — Я считаю, что Анна способна на большее, — вежливо замечает Суон. — Вы давно знакомы?
   Чарлз улыбается, с нежностью глядя на меня.
   — Нет, наш роман был очень стремительным. Правда, дорогая?
   — Да, — соглашаюсь я, чувствуя себя жалкой.
   — Какие-то пару месяцев, — уточняет Чарлз.
   — Приятно сознавать, что и в наши дни страсть заставляет людей совершать безумства. Вам очень повезло, Чарлз, — говорит Суон, глядя мне в глаза, отчего мне хочется поежиться.
   Не будь дурой! Это же не какой-нибудь замухрышка Брайан! Это Марк Суон, который может заполучить любую. Ты просто напридумывала себе лишнего.
   — Да, мне очень повезло, — соглашается Чарлз, с обожанием глядя на меня. Мне приходится улыбнуться в ответ. — Анна просто создана для меня. Ты согласна, дорогая?
   Они оба смотрят на меня с ожиданием, словно мой ответ что-то решает.
   — Да, милый. Конечно, согласна. Пауза.
   — Э-э… и ты создан для меня, дорогой, — добавляю я, понимая, что от меня ждали большего.
   Чарлз вздыхает с облегчением, словно он чувствовал мою нерешительность.
   — Что ж, приятно было познакомиться, Чарлз, — оживает Суон. — Мне уже пора, так что прошу меня извинить. Чарлз, вам очень, очень повезло.
   И он быстро выходит через кухню, даже не оглянувшись. Чарлз прижимает меня к себе.
   — Вечеринка в разгаре, дорогая. Давай сделаем круг по саду, пообщаемся с гостями.