Бэлоу Мэри. Немного порочный

   Оказывается, она хотела слишком многого.
   Теперь все в прошлом, все воспоминания поруганы. Потому что теперь лорду стало известно, что она не яркая звезда, не восхитительная актриса, которую он нашел желанной, несмотря на физические недостатки. И потому что теперь она знала, что этот мужчина достоин презрения.
   Тем не менее, он только что сделал ей предложение.
   А она отказалась.
   Поднявшись на ноги. Джудит пустилась в обратный путь. Не хватало ей еще потеряться. Если ее хватятся в доме, тетушка Луиза позаботится, чтобы у девушки больше не было свободного времени.
   Подойдя к черному ходу, она обнаружила, что кто-то запер дверь изнутри. Несмотря на усилия, тяжелая дверь не поддавалась, а на стук никто не ответил. Джудит пошла в обход к парадному крыльцу, отчаянно надеясь, что чаепитие в гостиной до сих пор продолжается и ей удастся проскользнуть наверх незамеченной.
   Выйдя из-за угла и направившись ко входу в особняк, Джудит увидела, как конюхи ведут двух лошадей в конюшню, а лакеи выгружают из кареты целую гору багажа. Двое джентльменов стояли к девушке спиной, и один из них отдавал приказания нетерпеливым, даже высокомерным тоном. Джудит резко попятилась и уже готова была скрыться за углом, как второй мужчина полуобернулся, и Джудит смогла разглядеть его профиль. Она недоуменно уставилась на него, а потом, забыв всякое смущение, бросилась к нему.
   – Бран! – закричала она. – Брануэлл!
   Брат обернулся, изумленно поднял брови, а потом с улыбкой поспешил ей навстречу.
   – Джуд! – воскликнул он. – Неужели и ты тоже здесь? Чудесно! – Сорвав с головы шляпу, молодой человек сжал ее в медвежьих объятиях и поцеловал в щеку. – А все остальные тоже приехали? Мне нравится твоя шляпка, очень соблазнительно выглядит.
   Брануэлл был одет по последней моде и выглядел необыкновенно мужественно и привлекательно. Светлые кудри развевались на ветру, а на милом мальчишеском лице играла ослепительная улыбка, адресованная сестре. Джудит уже и не помнила, что собиралась предать изощренной пытке каждую частичку его тела, до самого последнего пальчика.
   – Нет, – ответила она на его вопрос. – Из всей нашей семьи пригласили только одного человека, и выбор пал на меня.
   – Здорово! – искренне обрадовался Брануэлл.
   – Но что ты здесь делаешь, Бран?
   Прежде чем он успел ответить, к ним подошел другой джентльмен.
   – Так-так-та-ак, – протянул он, окидывая девушку таким красноречивым взглядом, за который отец, будь он сейчас здесь, долго ругал бы ее. – Ты меня представишь, Лоу?
   – Это Джудит, – охотно подчинился Брануэлл, – моя вторая сестра. А это Хорэс Эффингем, наш сводный кузен. А, так, значит, он все-таки приехал, этот сын дядюшки Джорджа от первого брака. Тетушка Луиза будет польщена. Джудит никогда его раньше не видела. Он был на несколько лет старше Брануэлла, которому недавно исполнилось двадцать два, и на пару дюймов пониже его. Хорэс был почти одного роста с Джудит. Он выглядел более коренастым, чем Бран, обладал темными волосами и довольно выразительной красотой. Когда он улыбался, обнажались крупные белые зубы.
   – Кузина, – приветствовал он, протягивая ей квадратную гладкую ладонь, – очень рад знакомству. Признаться, я даже рад, что поддался на уговоры мачехи и приехал сюда, хотя чувствовал, что здесь будет жуткая скука. Я специально привез вашего брата, чтобы немного скрасить тоску. Возьму на себя смелость называть вас просто Джудит, раз уж мы близкие родственники. – С этими словами он поднес руку девушки к губам и удерживал ее дольше, чем следовало.
   – Эффингем – отличный парень, Джуд! – воодушевленно воскликнул Брануэлл. – Мы с ним ходили на скачки, и он учил меня правильно делать ставки, а потом водил меня в «Таттерсоллз» и советовал, как выбирать лошадей. Однажды он взял меня в качестве гостя в клуб «Уайте», где я сел за игровой стол и выиграл триста гиней, прежде чем проиграть триста пятьдесят. Заметь, я потерял всего лишь пятьдесят гиней, тогда как джентльмены вокруг проигрывали сотни. Господи, «Уайте»! Ты должна видеть это, Джуд, хотя, конечно, это невозможно, потому что ты женщина.
   Джудит наконец пришла в себя после неожиданной встречи и оправилась от восторга. Брануэлл, единственный мальчик из пятерых детей – красивый, добродушный, веселый Бран – с детства был всеобщим любимцем. Отцу стоило огромных усилий отправить его учиться в школу, откуда он вернулся с весьма негативными отзывами. Правда, на игровом поле ему не было равных, и все мальчики считали его лучшим другом. Потом он поступил в Кембридж и, стиснув зубы, е трудом преодолевал каждый экзамен. Однако молодой человек не был заинтересован ни в церковной, ни в политической карьере, его не привлекали ни юриспруденция, ни военная или дипломатическая служба. Он не знал, чего хочет от жизни, и как-то даже сказал, что ему надо жить в Лондоне и общаться с нужными людьми, которые помогут понять, в какой области лежат его таланты и как ему лучше использовать свои возможности, чтобы заработать состояние.
   За год после окончания Кембриджа Брануэлл спустил все деньги, которые отец отложил на его содержание, а потом и те, что были предназначены для скромного приданого четырем сестрам. Сейчас он подбирался к той сумме, которую отец отложил на черный день. Тем не менее, никто не мог противостоять обаянию этого юноши, и все надеялись, что он скоро перебесится и поймет, что пришло время восстанавливать благосостояние семьи. Даже отец, который отличался строгостью по отношению к дочерям, не видел в характере и поведении Брануэлл а ничего такого, что не пройдет со временем.
   – Рада познакомиться с вами, мистер Эффингем, – вежливо произнесла Джудит, высвобождая свою ладонь, как только это стало возможно. – И я безумно рада видеть тебя снова, Бран. Но мне надо спешить. Бабушка вот-вот проснется, и я должна узнать, не нужно ли ей чего.
   – Бабушка? – переспросил Брануэлл. – Я и забыл, что старушка живет здесь. Она превратилась в старую каргу, Джуд?
   Девушке не понравился неуважительный тон брата.
   – Я очень тепло к ней отношусь, – искренне произнесла она. – Как только приведешь себя в порядок с дороги, зайди к ней засвидетельствовать свое почтение, Бран.
   – Если с бабушкой будет находиться Джудит, то я приду вместе с тобой, Лоу! – со смехом воскликнул Хорэс Эффингем.
   Но Джудит не ответила на его слова, так как уже спешила к дому, сравнивая свое положение с положением Брануэлла. Она жила здесь на правах бесплатной служанки, тогда как брат приехал в качестве гостя. Тем не менее, именно он к был всему причиной – Брануэлл стал источником бед всей семьи. Если бы не он, она никогда не оказалась бы в том почтовом экипаже. Она не оказалась бы в Харвуд-Грейндж. Нет никакого смысла начинать жалеть себя. Джудит с облегчением отметила, что в холле и на лестнице никого не было. Поднимаясь в свою комнату, она слышала звуки голосов из гостиной.

* * *

   Как и все члены семейства Бедвин, Рэнналф не питал особой любви ко всякого рода светским мероприятиям, будь то бал в Лондоне во время сезона, собрание в Брайтоне или на другом курорте, домашние праздники в любое время года. Он сразу понял, что праздник в Харвуде обещает быть ужасно пресным. К сожалению, избежать его было невозможно. Следующие две недели ему придется посвятить настойчивым ухаживаниям за мисс Эффингем. В течение этих, четырнадцати дней или чуть позже он должен будет сделать девушке предложение.
   Два предложения двум разным женщинам с разницей в месяц. Причем не стоило опасаться, что во второй раз он снова услышит «нет».
   Стоило Рэнналфу войти в гостиную Харвуд-Грейндж, как он ясно понял, что является здесь почетным гостем, несмотря на то, что не остановился в доме, как все остальные. Он был не только дорогим гостем, но и главным претендентом на руку мисс Джулианы Эффингем. Сразу по приходе мать девушки провела его по гостиной, чтобы представить ему тех из присутствующих, с кем он не был знаком, – таких, кстати, оказалось большинство, – причем она попросила дочь сопровождать их. Потом она попросила лорда отвести Джулиану в столовую, где выяснилось, что за ужином они будут сидеть рядом.
   Ему было интересно узнать, что одним из гостей был Брануэлл Лоу, красивый русоволосый молодой человек, скорее всего брат Джудит. Кажется, Клер Кемпбелл упоминала его в рассказе о своей семье? Ни самой Джудит, ни миссис Лоу поблизости не оказалось, чему Рэнналф был несказанно рад. Сказать, что он был смущен после их разговора в саду, а особенно в розарии, значило не сказать ничего. Эта женщина отказала ему!
   Мисс Эффингем показалась лорду слишком юной и пугающе пустоголовой. Она говорила исключительно о вечеринках, на которых присутствовала в Лондоне, и о том, как то один, то другой, – в основном титулованные джентльмены делали ей комплименты и приглашали потанцевать, тогда как она уже обещала все танцы другим. Она искренне полагала, что каждый танец должен повторяться в три тура вместо двух, чтобы подольше потанцевать и чтобы больше джентльменов имели возможность пригласить понравившуюся даму. Потом она поинтересовалась, что думает об этом лорд Рэнналф.
   Лорд посчитал – или сделал вид, что считает, – это необычайно остроумным заявлением и предложил донести его до сведения самых известных лондонских хозяек, а в особенности до хозяйки Олмака.
   – Что бы вы сделали, – спросила мисс Эффингем, глядя па своего спутника огромными голубыми глазами и занеся ложку над пудингом, – если бы вы хотели потанцевать с женщиной, чья бальная карточка была полностью расписана, несмотря на то, что ей тоже отчаянно хотелось потанцевать с вами?
   – Я бы похитил ее, – сказал он и увидел, как глаза девушки стали еще больше от удивления, и услышал ее легкий звенящий смех.
   – О, вы никогда бы так не поступили, – возразила она, – признайтесь! Вы бы устроили грандиозный скандал. А потом вам пришлось бы сделать ей предложение.
   – Вовсе нет, – парировал Рэнналф. – Я бы отвез ее в Гретна-Грин и женился вопреки воле света.
   – Как романтично, – прошептала девушка, издав еле слышный вздох. – Вы правда так поступили бы ради любимой женщины?
   – Только если бы у нее в бальной карточке не осталось для меня места.
   Джулиана рассмеялась.
   – Если бы она могла читать ваши мысли, то позаботилась бы, чтобы в карточке не осталось ни одной свободной строчки. А потом ее бы похитили… Но ведь вы никогда бы не совершили такой безрассудный поступок? – Облачко сомнения омрачило голубизну ее глаз.
   Рэнналф устал от этой глупой игры.
   – Если я увлечен женщиной, – проговорил он, – то стараюсь приходить на бал достаточно рано, чтобы оставить себе хотя бы один танец с ней.
   Уголки ее губ печально опустились.
   – И много таких женщин, которыми вы увлечены, лорд Рэнналф?
   – В данный момент, – ответил он, устремив на нее свой взгляд, – я вижу только одну, мисс Эффингем.
   – О-о.
   Скорее всего, девушке было отлично известно, какой хорошенькой она выглядит, когда вот так складывает губки. Потрясенное выражение на мгновение задержалось на ее лице, потом Джулиана вспыхнула и уткнулась носом в тарелку. Рэнналф воспользовался случаем, чтобы повернуться к миссис Хардииг, матери Беатрис Хардинг, сидевшей с другой стороны от него, и обратиться к ней с репликой. Вскоре после этого леди Эффингем встала из-за стола, дав понять дамам, что пора удалиться в гостиную и предоставить джентльменам полную свободу.

* * *

   Первым человеком, которого увидел Рэнналф, войдя через полчаса в гостиную, оказалась Джудит Лоу, сидевшая у камина рядом с бабушкой. На ней было надето бледно-серое шелковое платье, такое же бесформенное, как и то полосатое из хлопка, в котором она приезжала днем в Гранд-мезон. И снова на ней был чепец. Он был немного поприличнее давешнего, но тоже полностью скрывал ее волосы. Лорд Рэнналф обратил внимание, что девушка держит для пожилой леди чашку с блюдцем, пока та ловко расправлялась с куском торта.
   Сделав вид, что не замечает этих двух леди, он галантно поклонился мисс Лоу, которая улыбнулась и кивнула ему в ответ. Лорд Рэнналф с любопытством отметил, что для всех присутствующих в гостиной Джудит Лоу была как будто невидимкой, так же, как и для него, когда их впервые представили друг другу. Вся ее живая, чувственная красота была искусно замаскирована.
   Сэр Джордж Эффингем пригласил его за стол для игры в вист, но леди Эффингем решительно взяла лорда за руку и подвела к фортепиано, за которым сидела Маргарет Стеббинз, развлекая гостей фугой Баха.
   – Следующая очередь твоя, Джулиана, дорогая, – сказала леди Эффингем, даже не дав Маргарет закончить. – Лорд Рэнналф пришел как раз вовремя, чтобы перелистывать тебе страницы нот.
   Рэнналф внутренне приготовился провести вечер и компании глупо хихикающих в ответ на его флирт и комплименты юных леди и не менее глупых, но зазнавшихся молодых джентльменов, которые не в силах были парировать ни одной его остроты. Он чувствовал себя столетним старцем.
   От его внимания не укрылось, что Джудит Лоу была постоянно занята, выполняя просьбы бабушки. Она без конца совершала рейды между чайным подносом и креслом пожилой леди. Дважды выходила из комнаты по ее приказанию. В первый раз девушка вернулась с бабушкиными очками, которые та положила на стол и ни разу не использовала. Во второй – принесла кашемировую шаль, которая была свернута, повешена на ручку кресла и благополучно забыта. Тем не менее, как показалось Рэнналфу, две дамы оживленно беседовали, улыбались и явно наслаждались обществом друг друга.
   Он с улыбкой сделал комплимент мисс Эффингем, которая закончила играть второе произведение и явно ждала, что ее попросят сыграть на бис. В то же время почтенная мисс Лилиан Уоррен и ее сестра ждали своей очереди у фортепиано.
   Внезапно возле чайного подноса произошло какое-то замешательство. Джудит Лоу, видимо, наливала чай, когда кто-то, а именно Хорэс Эффингем, задел ее локоть. Чай пролился на грудь девушки, так что потемнел серый шелк платья, оно стало полупрозрачным и прилипло к телу. Девушка вскрикнула, и Хорэс тут же достал платок, вознамерившись самолично промокнуть мокрое место. Одной рукой Джудит пыталась отвести его руку, а другой отлепить мокрую ткань от груди.
   – Джудит! – дурным голосом заорала леди Эффингем. – Ты неуклюжая растяпа! Быстро выйди отсюда!
   – Нет-нет, это произошло но моей вине, – вмешался Эффингем. – Позвольте мне вытереть вам платье, кузина.
   В глазах молодого человека Рэнналф заметил похотливую усмешку.
   – О Боже, – пробормотала мисс Эффингем, – Джудит выставила себя на посмешище.
   Рэнналф поймал себя на том, что, стиснув зубы, направляется к креслу миссис Лоу, чтобы вытащить у нее из-под локтя шаль. Он быстро подошел к чайному столику и набросил девушке сзади на плечи шаль, не дотронувшись до нее. Она обернулась с выражением удивления и благодарности на лице, в то время как руки ее быстро запахнули шаль.
   – О, – выдохнула она, – спасибо. Рэнналф коротко кивнул.
   – Вы не обожглись, мэм? – осведомился он. Неужели никто не заметил, что девушка вылила на себя горячий чай?
   – Совсем чуть-чуть. Ничего страшного. – Резко развернувшись, она бросилась вон из комнаты, но Рэнналф успел заметить, как Джудит с силой закусила губу.
   Лорд встретился взглядом с Хорэсом. Похотливое выражение на лице молодого человека сменилось подозрительным прищуром.
   – Как это галантно, – протянул он, – подать шаль, чтобы помочь даме сгладить неловкость.
   Он сделал это нарочно, неожиданно понял Рэнналф, всмотревшись в лицо этого джентльмена. Боже правый, это было подстроено!
   – Она могла серьезно обжечься, – коротко сказал он. – Я бы посоветовал в будущем, вести себя осторожнее вблизи чайных подносов.
   Хорэс Эффингем подмигнул Рэнналфу и прошептал:
   – Я обжегся, а она отделалась лишь испугом. Так же, как и вы, Бед вин, бьюсь об заклад. Вам пришла в голову отличная идея, как оказаться к ней поближе.
   В этот момент леди Эффингем снова подала голос, но теперь в ее словах чувствовались смех и веселье.
   – Продолжайте веселиться, дорогие гости, – сказала она. – Прошу прощения за эту маленькую неприятность.
   Боюсь, моя племянница не привыкла, вращаться в высшем обществе и очень стесняется.
   – Да что ты, тетушка, – возразил молодой Брануэлл Лоу, – Джудит никогда не была неуклюжей, это вышло случайно.
   – Лорд Рэнналф! – Миссис Лоу потянула его за рукав, и, обернувшись к пожилой леди, он понял, что происшествие очень расстроило ее. – Спасибо, что вы оказались единственным здравомыслящим человеком в этой комнате и помогли Джудит сгладить неловкость. Мне надо немедленно подняться наверх и посмотреть, не сильно ли она обожглась.
   Опершись пухлыми руками о подлокотники кресла, старушка с трудом поднялась на ноги.
   – Позвольте мне, мэм. – Рэнналф предложил ей руку.
   – Вы очень добры. – Миссис Лоу тяжело навалилась на его руку. – Из-за летней жары у меня опухают лодыжки… Мне даже становится тяжело дышать.
   Скорее всего, подумал про себя Рэнналф, всему виной огромное количество пирожных, которое поглощает эта леди, и ее праздный образ жизни.
   – Разрешите проводить вас, мэм?
   – Ну что же, я не откажусь, если вам нетрудно, – ответила миссис Лоу. – Знаете, я хотела не столько чашку чаю, сколько чтобы Джудит отошла от меня и пообщалась с гостями. Она очень стеснительная и даже настояла, чтобы поужинать вместе со мной наверху, потому что я слишком устала, чтобы спускаться в гостиную. Я надеялась, кто-нибудь заговорит с ней и все будет хорошо. Я очень зла на Луизу за то, что она не представила девочку гостям. Думаю, у нее сейчас другое на уме.
   Рэнналф собирался проводить старушку только до конца лестницы, но она так тяжело опиралась на него, что он отвел ее до самой комнаты. Лорд был уверен, что это комната миссис Лоу, но та вдруг подняла морщинистую руку и постучала. Дверь открылась почти мгновенно, и Рэнналф не успел скрыться. Джудит сняла платье и чепец. Ее волосы были заколоты, но прическа кое-где растрепалась, так что длинные локоны блестящих рыжих волос спускались на плечи. На ней была свободная сорочка, ворот которой она придерживала рукой. Тем не менее, V-образный вырез открывал грудь девушки от плеч до ложбинки. Кожа сильно покраснела.
   Ее щеки сравнялись цветом с обожженным, участком кожи.
   – Я думала, горничная принесла мне мазь. – Девушка смотрела на миссис Лоу, но Рэнналф знал, что она остро ощущает его присутствие. Ее рука сильнее сжала ворот сорочки.
   – Ты обожглась, Джудит, милая! – воскликнула миссис Лоу, высвободившись и бросившись к девушке с такой быстротой, какой Рэнналф от нее не ожидал. – Бедная моя девочка.
   – Ничего страшного, бабушка, – закусив губу, проговорила Джудит. Но Рэнналф заметил выступившие у нее на глазах слезы и понял, что девушке очень больно.
   – Позвольте мне, – сказал он, – найти горничную и лично проследить за тем, чтобы мазь без промедления доставили наверх. А пока, мисс Лоу, приложите к обожженному месту холодное мокрое полотенце, чтобы уменьшить жжение.
   – Спасибо, – проговорила Джудит, встретившись с ним взглядом. На какое-то мгновение они неотрывно смотрели друг другу в глаза, а потом она отвернулась, и миссис Лоу обняла ее за плечи.
   Рэнналф поспешил уйти, злорадно обдумывая план, как ему искупать Хорэса Эффингема в чем-нибудь гораздо более горячем, нежели просто чай.

Глава 9

   Целых два дня Джудит не выходила из своей комнаты, залечивая саднящую грудь. Бабушка, которая забыла о собственных недугах, часто навещала ее. Приносила книги, конфеты, домашние новости и каждый раз просила внучку лечь в постель и хоть немного поспать. Тилли по приказу бабушки приносила в спальню Джудит подносы с едой и каждые четыре часа меняла компресс с лечебной мазью.
   Хорэс Эффингем передал с Тилли букет цветов и записку в которой он сообщал, что цветы он собрал лично, и желал девушке скорейшего выздоровления.
   Брануэлл пришел проведать сестру.
   – Как тебе домашний праздник в Харвуд-Грейндж? – поинтересовалась Джудит, после того как брат справился о ее здоровье.
   – О, я замечательно провожу время! Сегодня утром мы ездили верхом в аббатство Клайнбурн. От него остались одни руины, но зрелище все равно впечатляет. Сперва мы заехали в Грандмезон за Бедвином. Мне кажется, Джулиана ему нравится, но, попомни мои слова, сердце ее будет разбито. Все члены семейства Бедвин – птицы высокого полета. Бьюкасл, я имею в виду главу семьи, герцога Бьюкасла, всем известен своим высокомерием и вряд ли одобрит брак собственного брата с дочерью простого баронета.
   – Рада, что прогулка тебе понравилась, – улыбнулась Джудит. Интересно, что сказал бы Брануэлл, узнай он, что лорд Рэнналф Бедвин не далее как вчера сделал ей предложение?
   – Послушай, Джуд, – резко поднявшись со стула, молодой человек пересек комнату и остановился у окна спиной к девушке, – не могла бы ты одолжить мне несколько фунтов? Может быть, фунтов тридцать?
   – Нет, совершенно точно… нет, – ответила Джудит. – Сомневаюсь, что мне удалось бы наскрести и пару шиллингов, даже если вытрясти весь кошелек. А зачем тебе нужны тридцать фунтов? – Для Джудит это была огромная сумма.
   Пожав плечами, Брануэлл повернулся к ней с глупой улыбкой на лице.
   – Не важно. Это пустяковые деньги, и Эффингем просил меня не беспокоиться об этом. Но мне ненавистна мысль, что я ему должен. Скрепя сердце я согласился, чтобы он оплачивал все мои дорожные счета, да и то потому, что отец в последнее время стал слишком прижимистым. Он что, на что-нибудь копит?
   – Неужели дорога сюда обошлась тебе в тридцать фунтов? – Джудит была поражена.
   – Ты не представляешь, что значит быть джентльменом и путешествовать в компании других джентльменов, Джудит, – терпеливо начал брат. – Мне нельзя отставать от других, не могу же я выглядеть деревенщиной в безразмерных камзолах, старинных панталонах и сапогах, которые выглядят так, словно были сшиты подмастерьем деревенского сапожника. Кроме того, мне необходимы были модный экипаж и приличная лошадь в упряжке. И если уж ты вознамерился стать светским человеком, то обязан посещать те же места, что и другие джентльмены, – клубы, скачки, «Таттерсоллз».
   – Бран, ты и другим людям должен деньги?
   Сделав беспечный жест рукой, молодой человек улыбнулся сестре, хотя улыбка вышла несколько напряженная.
   – Каждый человек имеет долги, – сказал он. – Это даже странно, если настоящий джентльмен не должен половину своего состояния портному, сапожнику и галантерейщику.
   – А карточные долги у тебя тоже есть? – вырвалось у Джудит. Честно говоря, ей вовсе не хотелось этого знать.
   – Самые пустяковые. Я не то что некоторые джентльмены, которые должны тысячи фунтов. Люди, Джуд, проигрывают целые поместья из-за одной плохой карты. Я никогда не ставлю на кон то, что не могу позволить себе проиграть.
   У Джудит не хватило смелости уточнить сумму его долга.
   – Бран, когда ты собираешься определиться с карьерой? – осведомилась она.
   – Вообще-то, – рассмеялся брат, демонстрируя свой веселый нрав, – я собираюсь жениться на богатой девушке. Жаль, что Джулиана положила глаз на Бедвина, хотя, осмелюсь сказать, у нее нет ни одного шанса заполучить его. Но я слышал, что папа сестер Уоррен богат, как Крез, и к тому же они обе достаточно симпатичные. Правда, не думаю, что их папа примет меня с распростертыми объятиями.
   Брануэлл говорил так, словно все это было не более чем шуткой, но Джудит подозревала, что на самом деле у брата серьезные намерения. Совершенно очевидно, что он снова погряз в долгах. Неизвестно, удастся ли отцу вызволить его на этот раз и не обанкротиться самому. Что же будет с мамой и сестрами?
   – Да ладно тебе, Джуд, – Брануэлл подошел к девушке и взял ее за руки, – не расстраивайся ты так. Я сумею выпутаться, не стоит обо мне беспокоиться. Кстати, ты сильно обожглась?
   – Через пару дней все пройдет.
   – Отлично! – Он сжал ее ладони. – Если вдруг в течение ближайших двух недель тебе посчастливится получить несколько фунтов – может быть, папа пришлет содержание, – не могла бы ты одолжить мне немного? Ты же знаешь, я умею быть благодарным, а кроме того, вряд ли ты много здесь тратишь.
   – Я не ожидаю никаких денег, – ответила Джудит.
   – Понимаю, – нахмурился Брануэлл. – Ты приехала в этот дом с визитом, не правда ли, Джуд? Ты же не хочешь сказать, что отец прислал тебя сюда жить за счет дядюшки Джорджа? Это означало бы полный крах. Что случилось с отцом?
   «Ты причина всех несчастий отца, – подумала Джудит, – и наших тоже». Она вдруг страшно разозлилась и уже собиралась накинуться на брата и высказать ему всю нелицеприятную правду о положении в доме, которая странным образом не касалась Брануэлла, но ей помешал приход горничной, которая принесла новую мазь и таблетку снотворного.
   – Тебе придется извинить меня, Бран, – сказала Джудит, – мне надо немного отдохнуть.
   – Конечно. – Молодой человек поднес руку сестры к губам и улыбнулся своей самой сладкой улыбкой. – Позаботься о себе, Джудит. Ты даже представить себе не можешь, как мне приятно, что одна из моих сестер находится здесь. Ты же знаешь, я всегда по сеем вам скучаю.