Бэлоу Мэри. Немного скандальный

   – Насколько мне известно,. – проговорил маркиз, переведя взгляд на Фрею, – леди Фрея не желает, чтобы я ехал в Линдсей-Холл.
   Фрея поджала губы. Ну надо же! Всего несколько минут назад она уверяла маркиза, что Вулф никогда не отдает приказания своим братьям и сестрам. А сейчас слова герцога нельзя расценить иначе, как приказ.
   – Леди Фрея будет рада видеть вас рядом с собой в течение следующей недели или двух, – заявил Вулфрик. – Ее братья и их жены собираются приехать в Линдсей-Холл на празднование крестин новорожденного внука нашего соседа, графа Редфилда.
   Фрея резко выпрямилась. Значит, вскоре состоятся крестины сына Кита? И она вынуждена вернуться домой с маркизом Холлмером или без него? Неужели ей предстоит посетить это мероприятие, расточать присутствующим улыбки, притворяться, что она счастлива за Кита с виконтессой и графа с графиней?
   Маркиз повернулся к ней лицом и сцепил руки за спиной. Лицо его против обыкновения было серьезным, почти мрачным.
   – Если леди Фрее предстоит решить, разорвем ли мы нашу помолвку, и если да, то когда, значит, ей и решать, поеду я в Линдсей-Холл или нет.
   Фрея поняла: сейчас ей предоставляется возможность освободиться от маркиза. Можно тотчас же отправиться к гостям и во всеуслышание заявить им о расторжении помолвки, которая с самого начала была не более чем нелепым фарсом. А маркиз может публично объявить о том, что не собирается жениться на Констанс. И со всей этой дурацкой историей будет раз и навсегда покончено.
   Правда, в этом случае ей предстоит пережить унижение уже дома – новость о том, что ее бросили, рано или поздно донесется до Линдсей-Холла, скорее рано, чем поздно, – ловить на себе сочувственные взгляды соседей, слышать за спиной их шушуканье. Ведь ей долго будут перемывать косточки. Но самое неприятное, что все равно придется отправиться на крестины чада Кита и улыбаться до ломоты в скулах.
   – Будет лучше, если вы все-таки поедете с нами в Линдсей-Холл и останетесь там на неделю или две, – буркнула она. – А потом мы устроим скандал, думаю, это не так уж трудно.
   Вулфрик поднялся.
   – Полагаю, – надменно произнес он, – вы совсем забыли про гостей леди Потфорд. Пора почтить их своим присутствием.
   И он, не оглядываясь, вышел за дверь. Маркиз взглянул на Фрею.
   – Боже правый! – прошептал он.
   – Черт подери! – прошептала она в ответ.
   Он ухмыльнулся и, как она и предполагала, расхохотался.
   – Следовательно, нам еще предстоят поцелуи, – заметил маркиз, поигрывая бровями, и предложил леди Фрее руку.
   – Только через мой труп! – заявила она, надменно вскинув голову, и, не обращая внимания на руку маркиза, прошествовала мимо него к двери.
   – Избитая фраза, недостойная ваших уст, дорогуша, – заметил маркиз. – Искренне надеюсь, что вы кокетничаете. Я знаю, что поцелуй, которым мы с вами только что обменялись, доставил вам истинное наслаждение, равно как и мне, и рассчитываю на продолжение.

* * *

   Два дня спустя Джошуа ехал верхом в окружении многочисленных кучеров, облаченных в ливреи, лакеев и верховых, сопровождавших карету его светлости и карету с багажом, по дороге в Линдсей-Холл, расположенный в графстве Гемпшир. Кто бы мог подумать, что к этой поездке его приведет череда таких причудливых событий! Джошуа не знал, что делать: то ли трястись от страха, то ли содрогаться от беззвучного смеха.
   Впрочем, он не был робкого десятка. Зато как забавно было наблюдать за жителями деревень, через которые ехала кавалькада. Они взирали на нее с благоговением. Женщины приседали в реверансе, мужчины поспешно срывали с головы шапки, возница каждой ехавшей навстречу кареты, отдавая дань уважения герцогу, съезжал на обочину, уступая дорогу. Он вполне мог вести себя так же, как деревенские жители. А ведь он как-никак маркиз Холлмер. Вот была бы умора.
   Фрея едет в первой карете, рядом с герцогом – наверняка вопреки собственному желанию. Хорошо бы поделиться с ней этой шуткой. А может быть, она настолько привыкла ко всем этим почестям, что не нашла бы шутку забавной. Интересно, о чем они с братом разговаривают? Может быть, ни о чем, а может, о погоде или о проплывающем за окном кареты пейзаже. О помолвке с позавчерашнего вечера Быокасл больше не заводил речь.
   И Джошуа поймал себя на мысли, что он с нетерпением ждет, когда они приедут в Линдсей-Холл. Правда, его явно заманили в ловушку с этим обручением и ему придется оставаться в ней до тех пор, пока леди Фрея не сочтет нужным его освободить. Он целиком в ее власти. Но она из тех женщин, казалось Джошуа, которые всегда поступают честно. Кроме того, она хочет выйти за него замуж не больше, чем он жениться на ней. И потом, она ему нравится. Ему еще не наскучило ее общество. Она так же умна, энергична и решительна, как все его друзья, и так же, как они, любит крепкое словцо и шутки. К тому же она кажется ему чрезвычайно привлекательной. Даже слишком. Так что в последующие дни или недели – в общем, все то время, которое ему предстоит провести в Гемпшире, – ему нужно держать ухо востро, чтобы, не дай Бог, не потерять голову.

* * *

   В Линдсей-Холл они приехали далеко за полдень. Джошуа проехал за каретой через ворота и поскакал по прямой широкой аллее, где по обеим сторонам росли вязы. В конце аллеи показался дом, построенный не в одном, а сразу в нескольких архитектурных стилях. Похоже, в этом особняке прожило не одно поколение Бедвинов, и каждое что-то достраивало, пристраивало, в общем, вносило свой вклад в усовершенствование постройки. Самое странное, что результат получился положительный – фамильный особняк радовал глаз.
   Уже на подъезде к дому широкая аллея разделялась надвое, обрамляя большой сад круглой формы, где в центре располагался мраморный фонтан. Наступила осень, цветы уже почти все отцвели – в июле, должно быть, здесь чудо как красиво, – однако фонтан пока не выключили. Высокая тугая струя воды била в воздух футов на тридцать, а уже оттуда ниспадала в широкий бассейн огромным зонтом, словно сотканным из сверкающих капель.
   У самого края бассейна стоял мальчишка, не обращая внимания на то, что вода забрызгала его с головы до ног. Высокий крупный мужчина с большим крючковатым – как у всех Бедвинов – носом и мрачным выражением лица стоял на траве на безопасном расстоянии от фонтана и в то же время неподалеку от мальчугана. На плече у него сидела девчушка и крепко держалась за его волосы. Рядом с ним стояли стройная хорошенькая юная особа с каштановыми волосами и девушка с роскошными рыжими локонами. Все они не сводили глаз с подъезжавшей кареты, с интересом разглядывая Джошуа.
   Когда карета остановилась наконец перед террасой с каменным полом, на которую выходили большие двойные двери дома, из конюшни, расположенной неподалеку, появились трое молодых людей. Один – стройный, гибкий темноволосый красавец, второй – высокий, широкоплечий, темнобровый, светловолосый и третий – худощавый, темноволосый и тоже очень красивый. У всех у них были большие крючковатые носы.
   Сейчас он познакомится с Бедвинами, мелькнула у Джошуа мысль. Интересно, как его представят? Они с Бьюкаслом не обсудили вопрос, стоит ли посвящать семейство Бедвинов в тайну фиктивной помолвки. Что ж, у герцога наверняка есть свое мнение по этому поводу, и Джошуа вскоре его узнает.
   Братья и сестры, стуча каблуками по каменным плитам, устремились к карете. Дверцу распахнули настежь и спустили лестницу. Светловолосый великан – один из братьев – подскочил к карете первым. Он вытащил леди Фрею и поставил ее на землю, не дав ей воспользоваться лестницей. Сначала Фрея обнялась с девушками и маленькой девочкой, затем поздоровалась за руку с мужчиной, стоявшим рядом с мальчуганом, и братьями. Тем временем из кареты вылез герцог, кивнул всем родственникам и очень удивился, когда юная леди с каштановыми волосами его обняла.
   Спешившись, Джошуа вручил поводья конюху, примчавшемуся из конюшни.
   Поздоровавшись со всеми, Фрея подошла к Джошуа, гордо вскинув голову. Глаза ее воинственно блестели. Перспектива представлять маркиза домочадцам явно ей не улыбалась. Крепко взяв его за руку, она проговорила:
   – А теперь мне бы хотелось представить вам маркиза Холлмера… Джошуа. Моего жениха. День свадьбы пока не назначен. Думаю, это событие произойдет в будущем году. Быть может, следующим летом.
   Все наперебой заговорили, но Фрея жестом остановила домочадцев:
   – Сначала разрешите завершить процедуру знакомства. И она принялась представлять маркизу своих родных.
   Леди Морган Бедвин, юная красавица, присела перед ним в реверансе и взглянула на него открытыми темными глазами. На лице лорда Аллина, темноволосого молодого человека, читалось насмешливое выражение. Светловолосый гигант оказался лордом Рэнналфом, а юная леди с роскошными рыжими волосами – его женой Джудит. Хорошенькую особу с каштановыми волосами звали Ева, леди Эйдан Бедвин. Судя по выправке, ее муж, темноволосый мужчина с мрачным лицом, не один год провел в армии. Рядом с ним стояли их дети, Дейви и Бекки.
   – Так вот почему ты помчался в Бат, не сказав никому ни слова, в то время как должны были приехать Эйдан с Евой и Рэнналф с Джудит, – обратилась леди Морган к старшему брату. – Ты услышал о том, что Фрея с маркизом обручились, и решил лично проверить, так ли это. И почему так получается, что Вулф всегда первым узнает все самое интересное?
   Лорд Рэнналф схватил руку Джошуа своей теплой рукой и крепко пожал.
   – Это несколько неожиданно, – ухмыльнулся он, – но мы, Бедвины, в последнее время отличаемся тем, что нежданно-негаданно обручаемся и женимся. Вот и Фри решила не нарушать традиции.
   – Холлмер? – Темноволосый лорд Эйдан, чье лицо было словно высечено из гранита, кивнув, пожал руку Джошуа, однако не улыбнулся..
   Его жена вновь обняла леди Фрею. В глазах ее стояли слезы.
   – Я так счастлива за тебя, Фрея, – проговорила она. – Я знала, что это скоро произойдет.
   Мальчуган, протиснувшись между Джошуа и Фреей, потянул ее за юбку.
   – Тетя Фрея, я принес свои биты для крикета.
   – Вот негодник! – воскликнул лорд Эйдан, и черты его лица смягчились. Подхватив мальчугана, он усадил его к себе на плечи. – Дай тете хотя бы войти в дом, а уж потом приставай к ней со своими играми. Да и не играют в это время года в крикет. Завтра утром поиграем во что-нибудь другое.
   – Но сначала в крикет, не важно, какое сейчас время года, – улыбнулась леди Фрея мальчишке и подмигнула ему, – Только, чур, ты будешь в моей команде, Дейви. Вот увидишь, я одним ударом наберу шесть очков.
   Джошуа с интересом взглянул на нее. Значит, она умеет играть в крикет? Жаль, что он этого раньше не знал.
   – А можно мне тоже сыграть? – спросил он. – Я известный боулер, и мне случалось отбить все подачи, за которые полагается шесть очков… и даже четыре очка.
   – Ха! – воскликнула Фрея.
   Мальчишка восторженно рассмеялся. Лорд Эйдан широко улыбнулся.
   – Полагаю, в крикет можно играть в любое время года, если Бедвины так считают, – заметил он.
   – Быть может, – вмешался в разговор герцог Бьюкасл, не повышая голоса, – мы войдем в дом, а через полчаса соберемся в гостиной на чай? – Все сразу замолчали.
   – Сразу чувствуется хозяин, – хмыкнул лорд Эйдан, после того как Бьюкасл направился в дом. Обняв Фрею за плечи, он прижал ее к себе. – Я счастлив за тебя, Фрея. И за вас, Холлмер, тоже. А теперь нам лучше сделать то, что нам приказывают. – И он двинулся вслед за братом.
   – Ну и ну! – присвистнул Джошуа и, ухмыльнувшись, предложил леди Фрее руку.
   – Я решила, – проговорила она, опираясь на нее и окинув маркиза надменным взглядом, – называть вас «Джош». «Милорд» звучит глупо, «Холлмер» – слишком официально, «Джошуа» – слишком по-библейски. А вы можете называть меня Фреей.
   – Или Фри, как зовут вас ваши братья?
   – Или Фри, – согласилась Фрея. – Но лишь до тех пор, пока мы помолвлены, самое позднее – до Рождества.
   – Вот и отлично, – бросил Джошуа.
   Фрея искоса взглянула на него, но ничего не сказала.
   Поднявшись по лестнице, они вошли в дом и очутились в огромном холле, живо напомнившем Джошуа средневековый замок: дубовый потолок, камин, настолько огромный, что в нем при желании запросто можно было зажарить быка, побеленные стены, украшенные щитами, знаменами и оружием, вверху, за деревянной ширмой с искусной резьбой – галерея для менестрелей, а посреди зала – занимавший почти всю его площадь массивный дубовый стол.
   В общем, идеальное место и для пира, и для оргии.
   Крестины должны были состояться через два дня после возвращения. Фреи домой, и отмечать их собирались пышно и широко. После утренней церковной службы всем гостям предстояло отправиться в Элвесли-Парк – поместье графа Редфилда и Кита, виконта Рейвенсберга – на званый обед, который вполне мог затянуться до самого вечера.
   Рэнналф и Джудит приехали ради такого случая издалека, из Грандмезона, расположенного в графстве Лестершир, где проживали с больной бабушкой Бедвина по материнской линии, чьим наследником являлся Рэнналф: они с Китом всегда были закадычными друзьями, и не присутствовать на таком торжестве он просто не мог. А Эйдан с Евой и детьми приехали, поскольку жили неподалеку, в графстве Оксфордшир, а еще, по словам Эйдана, потому, что он столько лет провел, участвуя в различных войнах, что очень соскучился по своим родным, да и соседей хотелось повидать.
   Для Фреи же предстоящие торжества грозили стать суровым испытанием. Она со страхом ждала дня крестин, хотя положение невесты маркиза должно было бы ее несколько успокоить. Однако этого не случилось. Глупо так нервничать, пыталась убедить себя Фрея. Из-за чего, собственно? Из-за того, что четыре года назад она воспылала страстью к Киту Батлеру и через месяц это чувство угасло? Впрочем, в глубине души Фрея понимала, что дело тут не только в давнишней страсти. В прошлом году она повела себя как последняя идиотка: чуть ли не умоляла Кита бросить Лорен и жениться на ней, а потом дала в челюсть бедняге Рэнналфу, наверное, потому, что Кита в тот момент рядом с ней не оказалось.
   Ну да ладно, решила Фрея наутро после приезда домой, что толку заранее себя терзать. Настанет завтрашний день, тогда и будет переживать. А о Джошуа подумает послезавтра. Он у нее в долгу, несмотря на то что водил ее в Бате на прогулки и катался вместе с ней верхом: в конце концов, эти пешие и конные прогулки доставляли и ему удовольствие. Так что рассчитается с ней завтра, когда отправится с ней рука об руку на эти чертовы крестины. А после она уж изыщет способ затеять с ним ссору – причем на людях, чтобы все видели, – и расторгнет помолвку. До Рождества или до Нового года, как предложил Вулф, она ждать не намерена. Чем больше времени пройдет, тем труднее будет это сделать. Все-таки маркиз – необыкновенно хорош собой, о чем ей уже все ее братья, сестра и невестки не преминули сообщить, и она вполне может им увлечься.
   – Ты пробыла в Бате всего две недели, Фрея, – заявила Морган вечером, когда вся женская половина клана Бедвинов собралась в спальне Фреи, – а вернулась домой с таким красавцем, что глаз не отвести. Я же, когда весной поеду в город, чтобы впервые выйти в свет, так сказать, на ярмарку невест, наверняка окажусь в компании угловатых прыщавых юнцов. Вот ведь досада!
   Джудит с Евой расхохотались.
   – Ничего, Морган, будешь ждать своего прекрасного принца, – заметила Ева. – А он непременно появится, помяни мое слово, как и принц Фреи.
   – Да уж, такого, как принц Фреи, еще поискать. Хорош настолько, что дух захватывает, – подхватила Джудит, театрально прижав руку к сердцу и закатывая глаза. – Одни волосы чего стоят, светлые, блестящие… Ах!
   – А глаза голубые-голубые и такие веселые, – печально проговорила Морган. – Где уж мне такого найти!
   – Не грусти, Морган, – ласково сказала Ева. – Твой прекрасный принц покажется тебе самым красивым на свете. По мне, так лучше Эйдана мужчины нет, а для Джудит самый красивый Рэнналф.
   Фрея перевела взгляд с одной родственницы на другую и почувствовала легкую зависть. Однако она тотчас же подавила в себе это чувство. Нет, не станет она портить такой чудесный денек мрачными мыслями.
   Утром, встав с постели и выглянув из окна, она увидела, что облака стоят высоко в небе, значит, день обещает быть солнечным. Сквозь раскрытое окно в комнату проникал свежий ветерок. Великолепное утро для игры в крикет, решила Фрея, и не менее великолепный для каких бы то ни было, игр на свежем воздухе.
   Как здорово, что она сейчас дома, а не в Бате, где от тоски выть хочется.

* * *

   После завтрака все домочадцы собрались играть в крикет. Исключение составлял, естественно, Вулфрик, который исчез в своем кабинете. Даже Ева с Джудит решили принять участие в игре, хотя Рэнналф попытался отговорить Джудит от этой затеи, посылая ей через стол многозначительные взгляды, которые та успешно игнорировала.
   Боже правый, подумала Фрея, неужели Джудит беременна? Если да, то это очень интересно, ведь они с Рэнналфом женаты всего месяц. Неужели… Впрочем, ее это не касается.
   Фрея и Джошуа попали в разные команды, причем сделали это намеренно. Он был полон решимости выбить ее из игры, а она – нанести удар, за который полагается шесть очков. В команду Фреи вошли Ева, Морган, Рэнналф и Дейви, а в команду Джошуа – Джудит, Эйдан, Аллин и Бекки.
   К счастью, Рэнналф оказался вполне приличным боулером. Хотя он с легкостью обыграл Джудит и еще легче Бекки, Эйдану удалось нанести удар, за который команда получила шесть очков, и два удара, принесшие ей по четыре очка, прежде чем Фрее удалось оттеснить его к самой границе поля, однако Джошуа нанес удар, за который его команда получила двадцать очков. Аллин позорно пропустил самый первый мяч, который ему метнули, воротца у него за спиной разлетелись вдребезги, и Дейви издал восторженный вопль.
   Однако команде Фреи требовалось пятьдесят два очка, чтобы выиграть, когда настала их очередь бить по мячу. Рэнналф принес команде пятнадцать, прежде чем вышел из игры. Ева – шестнадцать, а Морган – одиннадцать. Джошуа им явно подыгрывал. Он был необыкновенно красив: в рубашке с закатанными до локтей рукавами. Дейви, которого Джошуа тоже, похоже, решил пощадить, заработал девять очков, после чего Морган выбыла из игры и за дело взялась Фрея.
   Первый мяч, который метнул Джошуа, угодил между воротцами, и было непонятно, кому засчитывать очки. Фрея, яростно оборонявшая свои воротца, сердито взглянула на ухмыляющегося боулера.
   – Неужели не можете лучше ударить? – задорно выкрикнула она и сделала несколько обманных движений.
   Он мог.
   Следующий мяч плюхнулся прямо перед ней, взметнув п воздух столб из травы и пыли, едва не угодив ей в лицо.
   – А вы не можете лучше ударить? – крикнул Джошуа в ответ, а члены его команды восторженно засвистели.
   Фрея прикинула расстояние до мяча, прицелилась, и когда мяч был совсем рядом, размахнулась и стукнула по нему битой. Раздался оглушительный стук, и мяч, описав красивую дугу, угодил прямиком в воротца Эйдана. Фрея помчалась вперед с битой в руке, смеясь от радости. Юбки ее развевались, а за ней несся Дейви, издавая истошные победные вопли.
   Победила команда Фреи.
   – По-моему, – проговорила она, став подбоченившись перед Джошуа, запыхавшаяся, раскрасневшаяся, с растрепанными волосами – шпильки она потеряла в самом начале игры, – я победила по-честному.
   – Совершенно верно, – уныло произнес он, хотя глаза его смеялись. – Вы выиграли пари, Фри, и я хочу с вами расплатиться.
   И прямо на глазах у всех родственников Фреи он подошел к ней вплотную, откинул с ее лица спутанные волосы, запрокинул ей голову и крепко поцеловал в губы.
   Хорошо, что она только что бежала, ошеломленно подумала Фрея, заметив, что стала объектом всеобщего внимания – близкие стояли, ухмыляясь во весь рот, – можно хоть этим объяснить то, что покраснела до корней волос.
   – Должно быть, я страдаю амнезией, – проговорила она, – но почему-то не помню, чтобы мы с вами заключали пари.
   – Я никогда больше не смогу смотреть в глаза своим партнерам по крикету, – заметил Джошуа, проигнорировав ее слива. – Не могу не признать, что игра была выиграна вами честно. И все же мне не хотелось, чтобы вы меня снова били, если бы вдруг победила наша команда.
   – Я знаю, – улыбнулась Фрея.
   – Что будем делать сейчас? – выкрикнула Дейви, возбужденно подпрыгивая на месте. – Ты сказал, что мы придумаем еще какую-нибудь игру, дядя Эйдан. Может, покатаемся верхом, или полазим по деревьям, или…
   Схватив мальчугана, Эйдан высоко поднял его.
   – Потом, – проговорил он, подбросив Дейви, отчего мальчишка восторженно завизжал. – А сейчас пойдем обедать.
   И он осторожно поставил ребенка на землю.
   – «Дядя Эйдан»? – переспросил Джошуа и, взяв Фрею за руку, направился к дому.
   – Бекки и Дейви приемные дети Евы, – пояснила Фрея. – Их родители умерли, но никто из родственников не захотел брать их к себе. Когда Ева с Эйданом поженились, они оформили над ними опекунство. Бскки называет их мамой и папой, а Дейви – дядей и тетей. Ева рассказала мне, что они с Эйданом не пытаются занять место их родителей и не заставляют детей их забыть. Я и представить себе не могла, что Эйдан умеет обращаться с детьми. Но как видите, он их любит, словно родной отец.
   – Он был военным? – спросил Джошуа.
   – Да, в течение двенадцати лет, – ответила Фрея. – С восемнадцати лет до того дня, когда несколько месяцев назад женился на Еве. – Она бросила взгляд на их руки. – Разве я разрешала вам, Джош, брать меня за руку?
   Джошуа опустил глаза, бросил взгляд на руки, потом взглянул Фрее в лицо и рассмеялся.
   – Нет, – ответил он. – Но мы должны изображать влюбленных. Очевидно, вы с Бьюкаслом сошлись на том, что наша помолвка должна выглядеть настоящей. Так что я всего лишь играю свою роль.
   – Если вы воображаете, – сурово заявила Фрея, – что я буду стоять столбом, а вы – делать со мной все, что вам заблагорассудится, то глубоко заблуждаетесь.
   – Стоять столбом? – рассмеялся Джошуа. – Чего-чего, а этого я от вас не жду. Должно быть, в детстве вы были настоящим сорванцом?
   – Естественно, – бросила Фрея.
   – Это хорошо. – Он наклонился к ней, и на секунду Фрее показалось, что он вновь собирается ее поцеловать. – Обожаю таких девчонок.
   Похоже, он воображает, что эта треклятая фиктивная помолвка дает ему право вовсю флиртовать с ней, подумала Фрея, и не только флиртовать.
   При этой мысли у нее захватило дух.

* * *

   К концу дня Джошуа уже успел убедиться, что Бедвины – шумная и веселая семья. Они не имели обыкновения запирать детей в детской, а взрослые не проводили время в скучном ничегонеделании, а старались насладиться жизнью в полной мере. После обеда все решили отправиться к озеру, скрытому за деревьями с восточной стороны дома. По словам Рэнналфа, там было полно мест, где можно спрятаться, и Джошуа получил приглашение пойти туда поиграть в прятки, при этом ему было велено называть всех своих будущих родственников по имени. А Аллин добавил, что они захватят с собой качели и повесят их на каком-нибудь дереве.
   – Можно будет вволю покачаться и полазить по деревьям, – подхватила Фрея.
   – И потом, в озере ведь есть вода, – заметил Эйдан.
   – Ты что, собрался купаться? – спросила его жена. – На дворе сентябрь.
   – Теплый сентябрь, – уточнил Эйдан, взглянув в окно. И в самом деле, ярко светило солнце.
   – Если кто-то собирается плавать, то только не я, – решительно проговорила она. – Я буду сидеть на берегу и наблюдать за купающимися.
   – Я тоже, Ева, – заявила Джудит. – А еще мы с тобой можем по очереди кататься на качелях.
   День обещал много интересного. Взрослые, равно как и дети, собирались повеселиться вволю. И нужно сказать, это им удалось.
   Аллин с Джошуа залезли на высокое мощное дерево, росшее неподалеку от живописного искусственного озера, и крепко-накрепко привязали качели к высокой ветке. Сначала на них покатались дети, потом все начали играть в прятки и играли до тех пор, пока не настала очередь Джошуа водить и он отыскал всех, за исключением Фреи. Наконец он обнаружил ее на высоком старом дубе. Она сидела на ветке, прижавшись спиной к стволу дерева и обхватив ноги руками. Джошуа с досадой подумал, что уже несколько раз проходил мимо этого дерева и не заметил Фрею.
   – Эй! – крикнул он. – Так нечестно! Мы же договаривались прятаться только так, чтобы касаться земли.
   – Ствол дерева касается земли, – возразила Фрея, глядя на него сверху вниз. Похоже, она ничуть не боялась высоты. – А я касаюсь спиной ствола.
   – Гм… – протянул Джошуа. – Чего-то в вашей логике определенно не хватает. Но как бы то ни было, я вас нашел.
   – Вы должны еще дотронуться до меня, – проговорила Фрея.
   – Хотите, чтобы я влез на дерево? – Джошуа прищурился.
   – Да. – И Фрея, запрокинув голову, с восхищением взглянула на небо.
   Джошуа влез на дерево, и они стали любоваться небом. Оно было синее-синее, и по нему плыло несколько белоснежных облаков.
   – Лето уже почти прошло, – заметила Фрея. – Да что там «почти», уже наступила осень. Жаль, что скоро зима.