Бэнкс Лианна. Больше, чем любовница

   Сара покачала головой и с трудом встала. Ноги ее не слушались.
   — Допивай пиво, а я тем, временем подам обед. Дэниелу захотелось вылить пиво себе на голову.
   Проку от этого было бы больше.
   — Обед? — Он схватил Сару за руку.
   Сара тихонько кивнула. Ее глаза все еще застилал туман.
   — Вспомни, — сказала она, нежно поглаживая его кисть, — обладание — это только полдела.
   Дэниел не мог сосредоточиться на еде. Стоило ему чуть успокоиться, как Сара облизывала губы или начинала теребить ожерелье, спускавшееся в ложбинку между грудями, и он вновь терял голову.
   — Как десерт? — спросила Сара.
   Дэниелу было наплевать на шоколадный мусс со взбитыми сливками, украшенный клубникой.
   — Превосходно. Где ты этому научилась? Сара отвела глаза и отложила ложечку.
   — Ну… Я училась кулинарии много лет назад. Один человек оплачивал мои уроки с условием, что я буду готовить ему по окончании курса. — Она подняла бокал и сделала большой глоток. — Я почти все забыла, но рецепт шоколадного мусса отложился в моей памяти. — Она ухитрилась улыбнуться.. И в бедрах тоже.
   Шутка была неудачная, и Дэниел серьезно задумался, почему время от времени глаза Сары застилаются мглой. Она рассказала ему о своем не слишком благовидном прошлом, но это его не отпугнуло, а только возбудило. Он почувствовал себя увереннее. Сегодня вечером Пендлтон ничем не напоминал мужчину, с которым расплачивались за уроки — и, как он подозревал, не только готовкой. Наверное, воспоминание об этой связи и заставляет Сару грустить. А Дэниел не хотел, чтобы Сара грустила. Он хотел, чтобы она улыбалась. Хотел слышать ее смех. Он много чего хотел.
   Перегнувшись через стол, Дэниел взял Сарину ложечку, подцепил ею немного десерта и поднес к губам девушки.
   — Говоришь, сладкое откладывается в бедрах? Давай-ка проверим, правда ли это.
   У Сары затрепетали веки.
   — Конечно, правда. — Но рот она все же открыла и позволила накормить себя.
   — А теперь засечем время, — предложил он. — Когда должен появиться результат? Я достаточно долго изучал твои бедра и…
   Сара проглотила слюну и покачала головой.
   — Дэниел…
   Он поднес к ее губам еще одну ложку.
   — Ты знаешь, что они у тебя в форме сердца? Конечно, я проводил исследование на расстоянии, но для большей точности надо их тщательно измерить.
   Сара выставила вперед ладонь.
   — Пожалуйста, не надо. Ты уже угадал мой вес. Этого достаточно.
   — Кому достаточно? — Он схватил ее за запястье, заставил подняться со стула и притянул к себе на колени.
   — Нам обоим, — Сердце заколотилось о ребра, когда Сара увидела, что в глазах Дэниела горит откровенное и недвусмысленное желание.
   — Я выпил пиво. Я съел обед. Все было прекрасно. Десерт отменный. Но все это было наполовину удовольствием, а наполовину — мучением. Вернемся к губной помаде и измерению бедер. — Его губы искривила ленивая, чувственная усмешка, и у Сары захватило дух, — Я не уйду отсюда, пока не узнаю, как устроено твое тело…
   Он обхватил ее за талию, провел ладонями по ягодицам и спустился к бедрам. Сара напряглась, ожидая прикосновения к самым чувствительным местам.
   — …И как оно подходит к моему.
   Девушка припала щекой к его мускулистой груди.
   — Ох, Дэн, я знала, что ты обожаешь дразнить людей, — простонала она.
   — Я не дразню, а обещаю. — Он сжал ее в объятиях, поднял и понес по коридору. — Куда идти?
   Ни один мужчина еще не носил ее на руках, подумала Сара, ощутив комок в горле. Этот рыцарский жест заставил ее на секунду потерять дар речи.
   — Прямо.
   Пендлтон слегка разжал объятия, девушка медленно соскользнула по его телу и встала на цыпочки; Поцелуй не заставил себя ждать. Язык Дэниела вонзился в ее губы, и у Сары подкосились ноги. Одна рука приподняла свитер, другая тесно прижала ее к животу мужчины. Прикосновение горячей, пульсирующей плоти заставило прихлынуть кровь к ее лону.
   Сара подхватила ритм движений Дэниела, и у того вырвался стон.
   — Ты слаще шоколада, клубники и… Сильная рука коснулась груди Сары, и девушка глубоко вздохнула.
   — И чего еще? — одними губами произнесла она. Голос Дэниела непостижимым образом сводил ее с ума. Тело ее содрогалось, бедра тесно сжимали упругую выпуклость.
   Дэниел вздрогнул.
   — Ох, Сара, ты слаще самого эротического сна, который я когда-либо видел, — прошептал он, и это признание бросило ее в дрожь.
   Он стащил с Сары свитер, бросил его на кровать и посмотрел на девушку. Сара знала, что приковало его внимание. Сквозь розовый кружевной лифчик просвечивали кончики ее грудей. Она взялась за ожерелье, собираясь снять его, но Дэниел удержал руку девушки.
   — Оставь, — пробормотал он, пожирая взглядом ее груди, отчего соски напряглись еще сильнее.
   Дэниел тяжело вздохнул и поднял глаза.
   — Слушай, как снимается эта штука?
   Она улыбнулась и слегка отодвинулась.
   — Нужно только попросить…
   Он следил за тем, как Сара расстегивает пуговицы и «молнию», как с нее соскальзывают слаксы; а ожерелье тем временем все раскачивалось и раскачивалось… Взгляд Дэниела приковала тоненькая полоска розовых кружев, охватывавшая ее бедра. Он мог бы разорвать ее в два счета и прикоснуться к скрывавшемуся за трусиками горячему источнику. Эта мысль чуть не сгубила его. Он стиснул кулаки, едва удерживаясь, чтобы не схватить Сару и немедля не овладеть ею. Как она может оставаться такой спокойной, когда он сходит с ума? Дэниел открыл рот, чтобы сказать девушке, как она прекрасна, но не смог произнести ни звука.
   Сара положила ладони на грудь мужчины и посмотрела ему в глаза. В ее взоре читалась древняя тайна Евы.
   — Ты не находишь, что это немного несправедливо? — Ока принялась расстегивать на нем пуговицы. Прикосновение рук Сары заставило его сердце забиться вдвое чаще.
   Она вынула из брюк полы рубашки и протянула руку к ремню, но вдруг остановилась.
   — Теперь моя очередь спрашивать. Как снимается эта штука?
   — Дай мне полминуты, — буркнул он, расправляясь с пряжкой и одним быстрым движением стаскивая с себя брюки вместе с трусами. Взгляд Сары скользнул по его плечам, груди и спустился ниже. Затем она посмотрела на его голени и ступни, и Пендлтон задержал дыхание, от души надеясь, что ей понравилось увиденное.
   По лицу Сары было заметно, что все детали его тела и их размеры ее не испугали, а лишь возбудили. Она шагнула вперед и прижалась щекой к его груди.
   — Ты прекрасен, Дэниел.
   Эти слова удивили Пендлтона. Он погрузил пальцы в ее волосы.
   — Я? Это ты прекраснее всех на свете. Волосы как щелк, кожа как атлас, а твои соски напоминают ягоды клубники…
   Сара посмотрела на свои груди, скинула лифчик и отбросила его в сторону. Дэниел снял с ее шеи ожерелье, еще хранившее тепло женского тела. Он сжал его в ладони, а потом повесил на спинку кровати и повернулся к Саре. Она провела клубничными сосками по его ребрам. Это прикосновение оказалось невыразимо эротичным.
   Внутри Дэниела что-то рухнуло, его руки обрели свободу. Он сжал груди Сары, принялся ласкать соски и, наклонив голову, прижался к ее губам. Она с готовностью приняла в себя его язык, возбужденная не меньше, чем он сам. Девушка обхватила его плечи и выгнулась всем телом. Руки Дэниела скользнули в ее трусики, погладили лобок, а затем проникли ниже. Палец раздвинул горячие, влажные губки.
   Сара задохнулась.
   — Я слишком тороплюсь? — О Господи, пусть она скажет «нет»!
   — Не думаю, — покачала она головой, сжимая бедрами его руку. — Это уже ни к чему.
   Он пытался не потерять голову, пытался удостовериться, что она готова, но аромат женского тела делал свое дело. Все плыло у него перед глазами. На лице Сары застыло выражение, о котором мужчина может только мечтать, и Пендлтона пронзило безумное желание убрать палец и заменить его трепещущей от возбуждения плотью.
   Она сжала ладонь, и у Дэниела чуть не подкосились колени.
   — С-с-с-сара… — судорожно дыша, умудрился выдавить он.
   Она провела пальцем по горевшей огнем головке.
   Дэниел выругался.
   Она задвигала рукой, и Дэниел выругался снова.
   — В тумбочке у кровати, — прошептала Сара, слегка отпрянув. Глаза ее были темными от страсти.
   Раздосадованный Дэниел снова притянул девушку к себе. О чем она говорит? И тут до него дошло. Предохранение. В кармане у него лежала пара презервативов.
   Не размыкая объятий, они подошли к тумбочке. Сара вынула оттуда пластиковый пакетик и надорвала его. Затем она подтолкнула Дэниела к кровати, заставила сесть, нагнулась и принялась натягивать на него тонкую резиновую пленку. Он понял, что для Сары это дело привычное, но тут же отогнал от себя ревнивую мысль. Сегодня ночью она принадлежит только ему, а остального просто не существует.
   Ее груди покачивались в нескольких дюймах от его лица, и Дэниел, не выдержав искушения, поймал губами сосок.
   Сара застонала от наслаждения и стала водить рукой в такт движениям его сосущих губ. Его руки тоже не оставались без дела, разжигая в ней огонь, ничем не уступавший адскому пламени. Она изнывала от желания. Это желание быстро переросло в жгучую потребность, опалявшую нутро и наполнявшую душу странной, мучительной болью.
   Он продолжал ласкать сосок Сары, пока ожидание не довело ее до отчаяния.
   — Дэниел… — измученно простонала она и судорожно вздохнула. — Я…
   Вдруг он поднял голову, откинулся навзничь и с силой притянул девушку к себе. Она упала к нему на грудь. Прежде чем она успела отдышаться, Дэниел подмял ее под себя, расположился между ее ногами, и Сара почувствовала, как что-то твердое и упругое коснулось ее влагалища.
   Мысль о боли не приходила ей в голову, и когда Сара почувствовала, что Дэниел отстранился, то чуть не взмолилась, чтобы он перестал дразнить ее.
   Он бросил на девушку алчный взгляд и на мгновение прикрыл глаза, словно тоже из последних сил боролся с собой.
   — Я больше не могу, Сара, — сказал он, поднимая руку и показывая свои трясущиеся пальцы.
   — Я тоже, — беззвучно прошептала она и положила маленькую дрожащую руку на его широкую ладонь.
   Дэниел посмотрел на крошечную кисть и тихонько сплел свои мозолистые пальцы с ее изящными пальчиками. Потом он поднял голову и пристально посмотрел в бездонные глаза Сары. Выражение его лица потрясло девушку. Их тяга друг к другу стала непреодолимой. От одной этой мысли у нее кружилась голова.
   И вот он медленно и осторожно вошел в нее. Сара почувствовала, как растягивается и наполняется ее тело.
   — Боже, как узко, — прошептал он, изнемогая от наслаждения.
   Все верно. Саре было нелегко принять его в себя, но она испытала странное чувство: хотя он и так был слишком велик для девушки, ей хотелось еще большего. Дэниел отодвинулся, и она выгнулась дугой, желая, чтобы он подольше оставался внутри.
   — Как ты? — спросил он, убирая локон с ее лба. Его забота была излишней. На лице Сары выступили капли пота.
   — Хорошо. Не надо… — Она осеклась, когда Дэниел вошел в нее целиком.
   — Что «не надо»? — прошептал он ей на ухо. В нем все было восхитительно: голос, биение сердца, могучие бедра, прижавшиеся к ее ляжкам… Сара рванулась ему навстречу.
   — Не надо останавливаться, — простонала она. Это было не приказом, а мольбой. Страсть ослепила Сару. Она обхватила его бедра, прижала к себе и изогнулась дугой.
   На его лице отразились наслаждение и боль.
   — Я не мог бы остановиться ни за что на свете… Он прильнул к ее губам и начал вонзать в них язык, соблюдая тот же ритм. Испарина покрывала их обнаженные тела. Дэниел шептал девушке обжигающие слова, которые заставляли ее все стремительнее бросаться ему навстречу.
   Все внутри напряглось от боли. Сара закрыла глаза и повернула голову набок.
   — Нет. — Хриплый голос Дэниела заставил ее обернуться. — Я хочу видеть твое лицо. — Его рука скользнула между их телами. — Хочу, чтобы ты смотрела на меня.
   Не сводя с нее глаз, Дэниел принялся ласкать крошечный бугорок над влагалищем. Сару пронзила дрожь, она забилась всем телом и протяжно вскрикнула.
   Его лицо засияло от восторга. Дэниел громко застонал и начал яростно вонзаться в нее, но не позволяя себе достичь экстаза раньше времени. Спустя мгновение Сара затрепетала, и он обнял ее так крепко, словно пытался удержать на краю пропасти. Сара закусила губу, борясь с рвущимся наружу криком. Ее охватило невыразимое наслаждение. Последние остатки сдержанности оставили девушку. Впервые в жизни она полностью отдалась мужчине.

8

   — Господи…
   Дэниелу казалось, что он до этого никогда не знал женщин. Пытаясь отдышаться, он смотрел на Сару с благоговейным страхом. Какая невероятная чувственность, подумал он. Девушка все еще льнула к нему.
   Ее по-прежнему трясло. Дэниел ощутил холодок под ложечкой. Он повернулся на бок и притянул Сару к себе.
   — Милая, что с тобой?
   Сара прижалась лицом к его шее, но ничего не ответила.
   Он ласково погладил ее по голове.
   — Сара…
   — Подожди минутку.
   Дэниел насторожился. Сара говорила так, словно была в шоке, и. он испугался, что девушка плачет. Сосчитав до шестидесяти, Пендлтон приподнял ее подбородок. Глаза Сары застилала дымка, но слез в них не было.
   У него словно гора свалилась с плеч. Дэниел проглотил комок в горле и попытался улыбнуться.
   — Ты не отвечала, и я уже собрался идти за секундомером.
   Сара медленно покачала головой.
   — Не знаю, что тебе сказать.
   — Можешь сказать, что ты о'кей.
   — Я о'кей, — тихо и неуверенно повторила она, потом тяжело вздохнула, отвела глаза и закусила губу. — Нужно вывести Пави погулять. Я хотела сделать это после обеда, но…
   — Я отвлек тебя, — докончил фразу Дэниел. — Я сам его выведу. Это не займет…
   — Нет! — Сара высвободилась из его объятий и села. — Ты гость. Хочешь чего-нибудь выпить? Вина? Пива? Кофе? — Она попыталась встать, но Дэниел не позволил.
   — Сиди спокойно. Хватит с тебя на сегодня. — Он встал и потянулся. — Я сам сварю кофе.
   Не стыдясь наготы, он вышел из комнаты,
   Сара оказалась в затруднении. Пави был лишь поводом, чтобы сбежать из комнаты, пропахшей грехом, оказаться подальше от кровати, ставшей немой свидетельницей ее падения. Близость с Дэниелом не была тривиальной интрижкой. Его нежность свидетельствовала о многом. Похоже, он действительно заботился о ней.
   Сара состроила гримасу. Дэниел заботится обо всех, напомнила она себе. Но выражение его глаз говорило, что он видит в ней не только знойную женщину. Эта мысль и напугала девушку, и повергла ее в блаженный трепет.
   Неужели она хочет разрушить его жизнь? Неужели хочет сгубить еще одного хорошего человека? Ее мучили угрызения совести. Неужели все начнется сначала?
   Дэниел вернулся с кофейником и пачкой печенья и улыбнулся так, что все ее сомнения улетучились. Она не могла удержать ответную улыбку.
   — Жаль, что у меня нет с собой фотоаппарата. Обнаженный мужчина с кофейником и печеньем «Ореос» в руках. Что бы сказали твои братья?
   — Они бы сказали, что я счастливчик, и все. А если бы они попробовали прибавить к этому хоть слово, я бы поколотил их. Вот. — Он поставил кофейник на ночной столик. — С сахаром и сливками, — добавил Дэниел, прежде чем девушка успела открыть рот. — Хочешь печенья?
   — Конечно. А где твой кофе?
   — Мы поделимся, — ответил он, хитро поглядывая на Сару.
   — Ох… — Сара отпила из чашки, пытаясь понять, что он задумал.
   — Ты заговорила о братьях, и я вспомнил, что не спросил, как тебе понравилось у нас.
   Сара отвела взгляд.
   — Весело, шумно, тепло… У вас такая дружная семья. Спасибо, что вы с Карли пригласили меня.
   Дэниел уловил легкую фальшь, но не правильно истолковал ее причину.
   — Джарод задавал бестактные вопросы?
   Она вздрогнула и натянула на себя покрывало.
   — Вовсе нет. Вопросы как вопросы.
   Он пальцем приподнял ее подбородок.
   — Мы с тобой теперь близки так, что дальше некуда. Неужели ты не можешь рассказать мне все?
   У нее сузились глаза.
   — Физическая близость еще не означает, что я должна обнажать перед тобой душу.
   Дэниел отпрянул, как от пощечины, и убрал руку — Извини.
   Сара вздохнула и покачала головой.
   — Нет, это ты извини. Я не хотела тебя обидеть. Просто мне немного не по себе. — Она беспомощно развела руками, подыскивая подходящие слова. — Мы с тобой в первый раз, и вообще…
   Дэниел прищурился. У него похолодело внутри.
   — Это то, чего ты ждала?
   — Нет.
   Сердце остановилось. Она вздохнула.
   — Гораздо больше… Ох, я не знаю, как сказать. Это было намного лучше, чем я ожидала.
   Сердце забилось снова.
   — Ты имеешь в виду мое тело или что-то другое?
   Сара кивнула.
   — Да, твое тело. — Она часто заморгала. — И что-то другое тоже.
   — Сара…
   Она прижала палец к его губам.
   — Я все еще не знаю, что сказать. Пока не знаю. Но это больше того, на что я рассчитывала. — Она смерила Дэниела чувственным взглядом, и он несказанно обрадовался, что родился мужчиной. — У тебя чудесное тело, и я жалею, что не воспользовалась случаем узнать его раньше. — Сара вынула у него из рук пачку печенья, положила ее на столик рядом с чашкой, искоса посмотрела на Дэниела и прикоснулась ладонью к курчавым волосам на его груди. — Ты не против, если я постараюсь исправить свою ошибку?
   У Дэниела мурашки побежали по спине. Он тяжело вздохнул и погладил девушку по руке.
   — Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты не хочешь отвечать и просто заговариваешь мне зубы. — Сара молча положила голову ему на грудь.
   Шелковистые волосы щекотали кожу, а груди нежно прижимались к животу Дэниела. — Не отвечаешь?
   — Просто беру «тайм-аут». Ты не хочешь… узнать мое тело?
   Эту женщину следовало бы посадить в тюрьму за совращение. Казалось, ее ничуть не смущает нагота. Если бы только удалось добиться ее доверия, убедить ее поделиться своими тайнами… Не все сразу, решил он, чувствуя пробуждающееся желание.
   Дэниел сжал ее руку.
   — Очень хочу, но ты забыла про настырность Пендлтонов. Я буду задавать тебе все те же вопросы и когда-нибудь дождусь ответа. — Он стянул с девушки покрывало, лег навзничь и вытянул руки по швам, предоставив себя в ее полное распоряжение.
   — Делай что хочешь.
   — Вспомнила, — медленно протянула она и прикоснулась языком к его соску. — Кажется, ты просил этого.
   Через три часа Дэниел подошел к своему грузовичку. Он бы с удовольствием остался на ночь, но Сара не хотела соседских пересудов. У него подкашивались колени, сердце билось так, словно он пробежал марафон, мозг превратился в кашу, но Пендлтон был ужасно доволен, что на прелестном ротике Сары Кингстон не осталось и следов хваленой помады.
   Мотор завелся лишь с третьей попытки, словно и грузовику не хотелось возвращаться домой.
   Он многого ждал от Сары Кингстон, но действительность превзошла все ожидания. Эта женщина возбуждала, дразнила, мучила его и дарила такое наслаждение, о котором и мечтать не приходилось.
   Дэниел ехал по темным улицам, вспоминая о часах, проведенных с Сарой, и начиная понемногу понимать, каким образом ей удавалось губить мужчин. Правда, с ним ей так легко не справиться. Он слишком дисциплинирован, слишком основателен, чтобы позволить женщине сгубить себя, но факт оставался фактом: в Саре Кингстон было что-то сатанинское. Она делала все, чтобы ублажить его, словно Дэниел Пендлтон и впрямь был единственным мужчиной на свете.
   Его беспокоило только одно: Сара не хотела отвечать на вопросы. Может, действительно, достаточно и того, что они познали друг друга телесно? В конце концов, он ведь к этому и стремился, правда? Но что-то заставляло его желать большего.
   Подъезжая к дому, он пообещал себе, что раскроет все ее тайны. Только это принесет ему облегчение, только тогда он сможет перестать день и ночь думать о ней. Только тогда его голод будет утолен.
   Он вылез из кабины, направился к двери и тихо закрыл ее за собой, не желая будить братьев. Пендлтон на цыпочках прошел в гостиную и обнаружил там Троя, сладко похрапывавшего перед экраном телевизора. Дэниел щелкнул клавишей, и брат сразу же проснулся.
   — Это ты?
   — Ага. Чего не спишь?
   Трой зевнул, встал, потянулся и смерил Дэниела взглядом.
   — Ну, ты и лохматый…
   — Спасибо за предупреждение, — сухо ответил Дэниел.
   — А где твои носки и галстук?
   — В карманах. — Трой мог кого угодно вывести из себя. Дэниел, заскрежетал зубами и решил побыстрее убраться от греха подальше. Но брат посмеивался и шел следом.
   — Похоже, ты изрядно повеселился. Дэниел открыл дверь спальни.
   — Рассказал бы, что к чему. Как Сара, хороша в постели?
   Кровь бросилась Дэниелу в голову. Он развернулся, схватил Троя за грудки и прижал к стене.
   — Не смей упоминать Сарино имя! Наши отношения — тайна. Ты понял? Не твое собачье дело. И держи свою вонючую пасть на замке, пока не научишься вежливости!
   В глазах Троя вспыхнул страх. Дэниел опустил руки и отвернулся, раздосадованный и словами брата, и собственной несдержанностью.
   — Извини, — пробормотал Трой.
   — О'кей, — буркнул Дэниел. — Пошли спать. Он прошел в комнату, закрыл за собой дверь, тяжело вздохнул и уставился в пол. Чувства вышли из-под его контроля. И если тому виной один-единственный вечер, проведенный с Сарой, то впредь придется быть осторожнее, ибо и дураку понятно, что эта встреча у них не последняя.
 
   С тех пор как Дэниел и Сара стали любовниками, они проводили вместе каждый вечер. Они пытались беседовать, садились обедать, но не могли утерпеть до конца и вскоре перебирались в постель.
   Однако сегодня у Сары не было настроения заниматься любовью. Месячные… Пришлось осторожно попросить Троя передать Дэниелу, что она устала и увидится с ним через день-два.
   Как назло, работы было невпроворот, а потом пришлось посидеть на собрании у мэра, посвященном началу строительства столовой. За окном уныло моросил дождь. Здравый смысл подсказывал Саре, что следует воздержаться от шоколада и соли, принять горячую ванну и лечь спать.
   Однако по дороге домой она купила коробку воздушной кукурузы с сыром, три пирожных с шоколадным кремом и видеокассету с «Доктором Живаго».
   После ванны Сара влезла в старую фланелевую ночную рубашку и пристроилась на диване, прихватив с собой воздушную кукурузу, пирожное и пульт дистанционного управления.
   Через три минуты после начала фильма она потянулась за платком, и тут прозвучал звонок в дверь. Она высморкалась, побежала открывать, заглянула в «глазок» и выругалась.
   Сара приоткрыла дверь, но впускать Дэниела не собиралась.
   — Хай. Тебе передали, что?..
   — Ага. — Тон его был угрюмым и обиженным. — Трой сказал, что ты от меня устала.
   Сара боролась с раздражением.
   — Я не говорила, что устала от тебя. Просто устала.
   — Так ты позволишь мне войти?
   Замшевый пиджак и волосы Дэниела были влажными, однако выражение лица без слов говорило о том, что он останется на крыльце, но не сделает отсюда ни шагу. Сара вздохнула и открыла дверь.
   Он вошел и остановился в прихожей, не говоря ни слова и всем своим видом излучая недовольство. Тишину прервало шмыганье носом, и Дэниел принялся всматриваться в лицо Сары.
   — Ты простудилась?
   Она фыркнула, поняв, что у Дэниела были все основания для подобного заключения. Глаза у нее покраснели, нос распух, а на щеках виднелись следы слез…
   — Нет. Просто я всегда плачу, когда смотрю «Доктора Живаго».
   Он был потрясен.
   — Ты плакала!
   — Да. Дэниел, сегодня у меня не самый удачный день. Я измучена, и мне… — Она помахала рукой, подыскивая нужное слово. — Я не смогу развлекать тебя.
   — А меня и не: надо «развлекать». Совсем не обязательно каждый раз ложиться в постель. — Он выглядел слегка смущенным. — Можно просто поговорить.
   Сара нетерпеливо откинула волосы с лица. Лучше бы этого разговора вообще не было!
   — Из-за каприза природы я несколько дней не смогу спать с тобой.
   Дэниел недоуменно умолк, но потом начал кое-что понимать и неловко пожал плечами.
   — У Карли обычно начинались спазмы, она стонала или плакала без умолку.
   — А ты что делал?
   — Давал ей бутылку с теплой водой и обнимал.
   Она представила себе эту картину и умилилась.
   — Правильно. Так и надо.
   Он снова пожал плечами.
   — У тебя тоже спазмы?
   Сара покачала головой.
   — Нет, только боль в боку и слезы. Вечер не из веселых, и я уверена, что ты поймешь, если я не…
   — Может, помассировать тебе спину?
   Сара моргнула. Дэниел обезоружил ее.
   — Я… Гм… — Она была в растерянности. — Все это не так уж приятно.
   — О'кей, Сара. Просто посидим вместе.
   Эта простая фраза глубоко тронула девушку. У нее сжалось горло и выступили слезы на глазах.
   — Ох, черт возьми, — всхлипнула она. — С тобой никакого «Доктора Живаго» не нужно.
   — Иди сюда.
   — И не подумаю. — Она скрестила руки на груди.
   Он шагнул к девушке и нежно обнял ее. От Дэниела исходил запах чистого, здорового мужского тела, напомнивший ей о проведенных вместе вечерах. Сару переполнили чувства, и неудивительно, что она тут же заплакала.
   Дэниел отнес ее на диван и протянул платок.
   Сара собралась с духом и вытерла нос.
   — Это так унизительно…
   Не обращая внимания на ее смущение, Дэниел снял пиджак.
   — Ляг на живот, я помассирую тебе спину.
   Сара подчинилась, зарывшись головой в подушку.