Страница:
Представив, как отнесутся к этому слуги Салли, которым предстоит убирать за овцой, Психея рассмеялась и забыла о своих тревогах. Сегодня она забудет о приличиях. Сегодня она – греческая богиня, пришедшая развлечься с простыми смертными и, может быть, покорить пару сердец.
Бальный зал украшали фантастические цветы, как живые, так и сделанные из шелка и атласа. Такие яркие, неестественно блестящие цветы могли существовать только в мире грез. Волны музыки хлынули им навстречу. В зале витали ароматы духов, вина и цветов, и Психея на минуту застыла на пороге этой волшебной страны.
Странные существа, окружавшие их, были персонажами из книг. Психея увидела проходившую мимо Клеопатру, с чучелом змеи на шее и сверкающими браслетами на руках. Ее белое платье, смоченное по французской моде, облепляло фигуру. Психея почувствовала себя свободнее в собственной тунике, которая при сравнении выглядела просто пуританской.
Сияющее золотом и бриллиантами видение приблизилось к ним, и Психея воскликнула:
– Салли, это великолепно! Какое зрелище!
– Я же говорила, что потрудилась на славу, – послышался из-под усыпанной драгоценными камнями маски голос миссис Форсайт. – И не называй меня Салли, сегодня я – Золушка.
– Золушка, представляю тебе Эроса, – сказала Психея.
– Вы – чудное видение из волшебной сказки. – Гейбриел галантно склонился к ее руке и слегка прикоснулся губами к пальцам.
– А вы – настоящий бог любви, – заявила Салли, кокетливо обмахиваясь веером. – Боже, какая страшная маска, дорогая. Восхитительно! Вы должны потанцевать со мной. Это приказ королевы.
– А кто же будет встречать гостей? – удивилась Психея.
– На маскараде никто не представляется, – махнула веером Салли. – Пойдемте, Эрос, и не разочаруйте меня.
Гейбриел смеющимися глазами посмотрел на Психею.
– Я вернусь – пообещал он и повел Золушку в центр зала.
К Психее подошли две женщины. Одна из них была в старинном платье с высоким жабо и с золотой короной на голове. Ее дочь, тоже с короной на голове, очевидно, изображала Марию Тюдор, а старшая – Екатерину Арагонскую. Во всяком случае, они старались выглядеть особами королевской крови.
Когда старшая заговорила, Психея узнала голос миссис Флеминг, другая, вероятно, была ее дочерью.
– Это вы, Психея? – спросила старшая. – Какое… э-э… необычное платье, дорогая.
– Вам нравится? – спокойно спросила Психея. – Я должна соответствовать своему имени.
Она уже вполне овладела собой и не собиралась позволять этой старой кошке – ах да! этой королеве – испортить ей настроение. Она представила тощую матрону с приклеенными усами, как у того волка, которого видела на лестнице, и чуть не рассмеялась.
– А ваш жених тоже здесь? – с интересом спросила дочь. – Маркиз?
– О, этого я не могу сказать, мы же на маскараде, – объяснила Психея.
– Мама, посмотри, – обратилась к матери молодая женщина, – вон на того высокого мужчину в костюме китайского императора, по-моему, это он. Не так ли, Психея?
Психея только загадочно улыбнулась, и обе женщины поспешили прочь.
Рядом с Психеей оказался солидный джентльмен в монашеском одеянии.
– Дорогая моя богиня, ваша красота покорила меня! Вы, бесспорно, Венера, богиня красоты. Не могу ли я рассчитывать на следующий танец? – Он смотрел на нее с далеко не монашеским смирением, и Психея вновь вспомнила о том, каким открытым было ее платье.
– Очень сожалею, но этот танец я уже обещала.
– Тогда, может быть, бокал вина?
– Разве вы не знаете, что пища богинь – только нектар и амброзия? – Психея улыбнулась и отошла от него.
Под одной из полумасок она увидела знакомое лицо.
– Матильда, это ты? – Спросила она.
Пухленькая кузина была в полосатом платье цвета лаванды, которое ей очень шло, а каштановые волосы украшало сооружение из крупных шелковых лепестков. Ее молодой человек, высокий и худощавый, был в зеленом костюме. Психея не могла сообразить, кого они изображают, возможно, какие-то растения.
– Психея, ты такая красавица! – Матильда вся раскраснелась от приятного возбуждения. – Бал просто великолепен! Ты знакома с мистером Стилтоном? – еще больше краснея, спросила кузина.
– Да, конечно. Приятно увидеть вас снова.
Молодой человек поклонился, с некоторым изумлением глядя на обнаженные плечи Психеи и ее короткую тунику. Но, и это делало ему честь, сразу же обратился к ее кузине.
– Пойдемте танцевать, а то там такая толкотня, что не останется и места, – чуть шепелявя, произнес он.
– Мы пойдем, Психея, – извинилась Матильда.
Молодая женщина в костюме Матушки Гусыни, в широкополой шляпе и с игрушечным гусем под мышкой, подошла к Психее.
– Мисс Хилл?
– Да, – ответила Психея. Ее явно легко узнавали. В следующий раз она оденется китаянкой. Или гусем!
– Моя бабушка, леди Серена, хотела бы поговорить с вами, – смущенно сказала девушка. – Она сидит вот там, в стороне.
– Конечно.
Леди Серена была ровесницей тети Софи. Психее предстоит объяснить отсутствие тетушки и любезно немного побеседовать с ней. Это, по крайней мере, избавит ее от монаха, который по-прежнему пожирал ее глазами, и от кавалера в голубом плаще, тоже не сводившего с нее глаз. К тому времени танец закончится, и Гейбриел вернется к ней. Матушка Гусыня проводила Психею к леди Серене.
На голове старой дамы красовался роскошный пурпурный тюрбан, искусно задрапированная косынка скрывала морщинистую шею, платье было прекрасного покроя, и единственной уступкой маскараду была полумаска, висевшая на запястье. «Даже Салли не смогла укротить грозную леди Си», – с улыбкой подумала Психея.
– Здравствуй, дитя, а где же Софи? Я надеялась, она развлечет меня своим остроумием, – пожаловалась леди Серена.
– У тети кашель, – объяснила Психея. – Она передает вам свои сожаления.
Старая дама фыркнула.
– Я сожалею еще больше, сидя в этом бедламе, где не с кем словом перемолвиться. Я вот что хотела сказать тебе, детка Софи спрашивала меня об одной семье, о кентских Синклерах.
– Да? – Вежливое внимание Психеи сразу же сменилось острым любопытством.
– Мне есть что рассказать ей, – заявила Серена мрачным тоном.
Гейбриел танцевал с Салли, ее умелое и легкомысленное кокетство забавляло его.
– Знаете, я танцую с вами, и все дамы завидуют мне, – сказала Салли.
«Правило номер один: джентльмену надо льстить», – подумал Гейбриел.
– Вы слишком добры, – улыбнулся он.
– И я дорожу этой минутой, поскольку знаю, что весь вечер вы будете рядом со своей невестой, – продолжала Салли, когда фигуры танца снова свели их.
«Правило номер два: намекните, что он вам нравится».
– И это правда, – согласился Гейбриел. Они соединили руки и снова разошлись.
– Но я надеюсь еще на один танец, ведь даже невеста не может рассчитывать на постоянное внимание, – добавила Салли, когда они снова сошлись. – Это было бы так провинциально! – взмахнула она длинными ресницами.
«Правило номер три: вызовите у джентльмена интерес к вашей особе».
Салли могла бы давать уроки флирта. Гейбриел всегда был способным учеником, но теперь ему не до нее. Женщина, с которой он танцевал, была восхитительна, нежна, от нее пахло лилиями, но почему его мысли непрестанно возвращались туда, где он оставил Психею в ее легком костюме и без всякой защиты? Гейбриел был уверен, что мужчины уже столпились вокруг нее. Ему хотелось, чтобы танец поскорее закончился.
– Уверен, мы еще потанцуем, – согласился он. – Если толпа ваших поклонников нам позволит. – Он уже заметил среди гостей несколько пар мышиных ушей. Затем, взглянув ей в глаза, он почувствовал непреодолимое желание подшутить над ней. – Возможно, мы могли бы найти какой-нибудь уединенный уголок, и я приобщил бы вас к таинствам Востока – в Индии, знаете ли, любовные ласки – настоящее искусство.
Карие глаза широко распахнулись, и Салли, заикаясь, попыталась что-то сказать.
– Н-но…
– Обойдемся без дивана, – подсказал он. – «Кама-сутра» насчитывает больше сотни позиций для блаженства, многие из которых…
Салли чуть не задохнулась.
– О Боже! Нет, то есть… мой муж… он может заметить…
Гейбриел так и думал. Она не имела в виду ничего серьезного. Салли просто развлекалась. И он был этому рад, ибо она была подругой Психеи.
Но Салли уже овладела собой.
– И вам, негодный вы человек, следовало подумать о другом препятствии, кроме моего мужа, прежде чем делать такие предложения.
– Вы боитесь, что узнает Психея?
– Нет, Психея – доверчивая душа. Дело в другом. Вы должны думать о Психее, – холодно ответила Салли. – Может быть, вы и бог любви, милорд Эрос, но мне казалось, что ваше изменчивое сердце наконец успокоилось.
На этот раз Гейбриел промолчал. К счастью, фигура танца снова разделила их, и он ускользнул от сердитого взгляда Салли.
Психея замерла.
– Так что же вы о них знаете? – резко спросила она и тут же попыталась смягчить тон. – Я хочу сказать, что передать тете Софи?
– Синклеры? – Серена снова фыркнула. – Или эта их ветвь? Очень неприятное семейство. Отец редко выезжает из своего поместья и не имеет друзей, он уже давно их всех разогнал. Его бедная жена…
– А что-нибудь о его сыне, Гейбриеле Синклере? – Психее не терпелось услышать что-то более определенное. – Вы что-нибудь о нем знаете?
– О да, громкий был скандал! Это случилось много лет назад, но такое не скоро забывается. – Леди Серена говорила медленно, как бы взвешивая свои слова и наслаждаясь нетерпением Психеи. – Они, пытаясь замять дело, отправили мальчика за границу. Его даже не очень хорошо знали в городе, он еще учился в университете, когда это произошло, но пошли сплетни, разве ты не знаешь, как это бывает?
– Что же случилось? – шепотом спросила Психея. Казалось, ее губы онемели.
– У него был роман с женщиной старше его, женой баронета, очень хорошенькой.
– И это все? – Психея почувствовала необъяснимое облегчение. К романам в светском обществе так же привыкли, как к маргариткам в Гайд-парке.
– О нет, дорогая. – Глаза почтенной дамы злорадно блеснули. – Далеко не все. Когда он решил порвать с ней, леди впала в отчаяние. Говорили, она умоляла его, угрожала обо всем рассказать и потребовать у мужа развода.
– О-о, – протянула Психея. Романы были обычным делом, но не разводы.
Леди Серена наклонилась к ней и понизила голос, обдавая Психею запахом прокисшего вина.
– Мальчик явно перепугался, вероятно, боялся своего тирана отца. Как бы там ни было, она умерла. Они сказали, что он убил ее.
Психею как будто ударили.
– Он не мог…
– Он уехал прежде, чем удалось что-нибудь доказать, а теперь мало кто помнит об этом. Но может быть, тебе следует спросить его об этом, – закончила матрона тихим голосом, – прежде чем выходить замуж за убийцу.
Психее хотелось убежать, но тело отказывалось ей повиноваться. Она слышала, что Серена продолжала говорить, но смысл ее слов не доходил до нее.
Гейбриел – убийца? О нет, это невозможно. Этого просто не может быть.
– Без сомнения, это была вспышка гнева. У молодых людей такие горячие головы, – говорила леди Серена сладким голосом, источавшим яд.
Если она не убежит от этой женщины, то сама превратится в убийцу. Отчаяние придало ей сил. Психея встала.
– Извините меня, я вижу подругу, с которой мне надо поговорить.
– Конечно, дорогая, – сказала старая дама. – Молодым не всегда нравится мудрость старших.
– Вы правы, – согласилась Психея.
Она с искренней жалостью посмотрела на леди Серену и поспешила уйти. В висках у нее стучало, а перед глазами, как в калейдоскопе, мелькали яркие краски бального зала. Голова кружилась, и Психея испугалась, что может потерять сознание. Глубоко вздохнув, она продолжала идти неуверенными шагами, стремясь оказаться как можно дальше от отвратительной злобной женщины. Колени у нее подгибались. Она нашла свободный стул и упала на него.
Гейбриел – убийца.
Нет, этого не может быть.
– С вами все в порядке, дорогая? – спросила дама из арабской сказки; ее тело едва прикрывала тонкая кисея, но лицо, кроме густо накрашенных глаз, скрывал умело задрапированный шарф.
Мужчина в килте посмотрел в сторону Психеи, и два пирата, один с повязкой на глазу, оглядели ее с далеко не сочувственным интересом.
– Да, благодарю вас, – пробормотала Психея.
Что она могла сказать? «Я испытала страшное потрясение. Мой жених, возможно, убийца!» Как она могла так думать, ведь в действительности он не был ее женихом? Слишком легко она поддалась чарам Гейбриела.
За несколько дней Психея так привязалась к нему, что забыла, как мало о нем знает. Синклер был самозванцем, изгнанником с темным прошлым, он сам об этом говорил. А больше всего ее беспокоило и пугало то, что она влюбилась в него.
Мимо прошла женщина во французском придворном платье с маленькой позолоченной клеткой, в которой сидела настоящая канарейка, даму сопровождал индеец в боевой раскраске и, как ни странно, в расшитых драгоценными камнями башмаках.
Психея чувствовала, как снова начинает кружиться голова. Уже трудно сказать, что здесь настоящее.
– Психея, тебе нехорошо?
Голос был знакомым, но она вздрогнула.
К ней вернулся Гейбриел.
Неужели она говорит с убийцей? Разве она не видела, с какой холодной решимостью могут сверкать его глаза? Разве он не признавался в своих грехах, о которых не желал слушать?
Нет, она не могла в это поверить. Гейбриел, который часто бывал так добр, Гейбриел, которому доверяла ее маленькая сестра, Гейбриел, одно прикосновение которого заставляло трепетать ее собственное сердце, не мог быть убийцей.
– Психея? – с беспокойством повторил он.
– У меня немного… немного кружится голова, – дрожащим голосом призналась Психея.
– Не хотите выйти на воздух? Здесь довольно душно.
Психея закрыла глаза. В зале действительно было слишком жарко и душно, но выйти на балкон, одним… в любое другое время сплетни не испугали бы ее. А сейчас Психея подумала, что, возможно, подвергает опасности свою жизнь.
Нет, это невозможно. Какие глупости!
– Я бы выпила чего-нибудь освежающего, – сказала она, ощущая спазмы в желудке.
Гейбриел кивнул:
– Сейчас принесу. Вы подождете, или прислать к вам горничную?
– Нет, просто позвольте мне посидеть спокойно. Гейбриел исчез в толпе.
Не успел он отойти, как к Психее подошел молодой человек. На нем была маска с мышиными ушами, но фрак, облегавший широкие плечи, был черным.
– Мисс Хилл? – спросил он. – Это вы? Она узнала голос.
– Лорд Уэстбери? Да, это я. – Зачем только она придумывала этот костюм, проще было бы повесить на шею табличку с ее именем.
– А Гейбриел здесь? Такое столпотворение, чертовски трудно… о, простите, найти кого-нибудь. Я заезжал к вам домой, чтобы проводить вас на бал, но опоздал, – объяснил Дэвид.
– Он здесь, только что вышел за напитками, – сказала Психея. – Он в черном костюме и широкополой шляпе с плюмажем.
– А, – кивнул Дэвид, – попробую найти его. – И нырнул в толпу.
Психея уже ни в чем не была уверена. Прошел мужчина в русском костюме под руку с русалкой. За ними волочился по полу ее рыбий хвост. Психее показалось, что она даже почувствовала запах рыбы.
Больше никаких маскарадов, пообещала она себе. В жизни и так трудно разобраться даже без этих переодеваний в причудливые костюмы. Окружающее превращалось в кошмар.
Кем же на самом деле был Гейбриел? Что скрывалось под этим костюмом, фальшивым титулом, под всем этим притворством? Каким же был этот человек на самом деле? И неужели ее жизнь, а не только ее сердце, не только ее неудачный план зависели от того, узнает ли она правду?
Кто-то еще подошел к ней. Психея узнала его по тяжелой поступи прежде, чем подняла глаза и увидела черно-белую пуританскую одежду, не изменившую внешность Перси. Он снял маску, на его лице было обычное брюзгливое выражение.
– Психея, мне надо поговорить с тобой.
Это было по крайней мере из реальной жизни, но не вернуло ей уверенности.
– Как поживаешь, Перси?
Но он не был расположен к светской беседе. Как обычно, Перси начал свою заранее подготовленную речь:
– Сожалею, что несколько дней не уделял тебе внимания, кузина, но я считаю своим долгом выразить свое неудовольствие по поводу твоего поведения.
– Я приму твое неудовольствие к сведению, – с серьезным видом согласилась Психея.
– Но пора обсудить эту проблему, Психея.
– Мне бы не хотелось, – сказала она. – Давай поговорим лучше о бале. Разве это не фантастическое зрелище?
– Мой отец узнал от твоего поверенного…
– У Салли просто потрясающее воображение…
– И отца не испугаешь таким шантажом…
– И гости так бурно веселятся…
– Он не может поверить, что ты хочешь вытащить маленькое семейное недоразумение в суд…
– Уверена, об этом бале будут долго говорить…
– И он просит тебя опомниться и избавиться от этого жадного охотника за приданым…
– Этот сезон…
– Который хочет присвоить твое состояние…
– Которое ты предпочитаешь присвоить сам? – закончила за него Психея.
Жилы выступили на лбу Перси, и лицо налилось кровью.
– Психея, если ты не выслушаешь меня…
– Не собираюсь тебя слушать.
– Тогда я должен поговорить с этим… так называемым маркизом. Какой у него костюм?
– Он… э-э… у него мышиные уши, – сказала Психея, скрывая злорадную усмешку. Если повезет, он не натолкнется на Дэвида. Она видела не менее дюжины мышиных ушей на молодых людях различного роста и комплекции.
Перси, ринувшись в толпу, наступил на алый шлейф королевы и даже не извинился. Где-то заиграли невидимые музыканты. Это был вальс.
Психея с сожалением подумала о Гейбриеле. И он тут же возник перед ней с бокалом шампанского в каждой руке.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он, подавая ей бокал.
– Лучше. – Психея сделала глоток, и ее желудок сразу успокоился, а вместе с ним и ее расстроенные чувства. Это был Гейбриел, его смеющиеся глаза и прекрасное лицо: Гейбриел, угадывающий ее мысли и всегда приходящий на помощь. Психея встретилась с ним всего лишь несколько дней назад, но ей казалось, что она знает его всю жизнь. Он не мог быть убийцей, в этом девушка больше не сомневалась.
– Играют вальс, – сказал он, как будто ему тоже не терпелось обнять ее.
Улыбаясь, Психея отдала свой бокал проходившему лакею и протянула Гейбриелу руку.
Во втором зале кружились в вальсе десятки пар. Они остановились на минуту, и Гейбриел положил руку на ее талию. Они плавно закружились, увлекаемые чудесной мелодией вальса.
Запела скрипка, и дрожь пробежала по обнаженным рукам Психеи. Или ее вызвала близость Гейбриела? Психея с восхищением смотрела на его лицо, словно высеченное из мрамора, похожее на лица греческих статуй. Он был так же прекрасен, но был живым, смуглым, веселым и сильным. Ей снова показалось, что это сон. Она даже не мечтала о таком человеке, а он был с ней рядом, держал ее в своих объятиях.
Гейбриел наклонился к ней и прошептал:
– Знаете, вы самая очаровательная дама в этом зале!
– Салли бы обиделась, услышав вас, – засмеялась Психея.
– Ей придется обойтись своей мышиной стаей, – ответил Гейбриел, не спуская с нее синих глаз. Он еще крепче прижал Психею к себе, а она мечтала, чтобы музыка никогда не умолкала.
Вдруг у нее перехватило дыхание.
– В чем дело? – удивленно поднял брови Гейбриел.
– Вон тот человек наблюдает за нами. Он только что был в другой комнате. Не выслеживает ли он нас?
– Возможно, он тоже хочет танцевать, – предположил Гейбриел, но повернулся так, чтобы видеть человека, чье появление испугало Психею.
Она почувствовала, как напряглись его мускулы.
– Гейбриел?
– Мне знакомо это лицо, – тихо сказал он. – Это один из негодяев Баррета.
Она похолодела от страха. Психея не хотела поднимать шум, но если они в опасности…
– Что мы будем делать? Мы можем позвать на помощь?
– Дэвид ушел из зала, он решил остаться на страже в холле. А Фредди здесь нет, да он и борец неважный. Думаю, нам следует двигаться в другую сторону – к балконным дверям – и тихонько выскользнуть наружу.
Гейбриел умело обошел две танцующие пары и приближался к дальней стороне зала.
Психея прижалась к нему. Конечно же, этот человек не осмелится напасть на глазах у всех гостей. Но, взглянув из-под руки Гейбриела, она увидела еще одного человека в грубой одежде, присоединившегося к первому, а затем еще одного. Боже, да сколько же их здесь? Как они сумели проникнуть в дом Салли, и почему никто из слуг их не заметил?
Маскарадные костюмы. У всех был такой необычный вид, что нельзя было понять, кто в костюме, а кто нет.
Гейбриел тоже заметил этих людей и ускорил шаги. Они были уже у дверей, когда грубая рука схватила Психею за плечо.
– Мы поделим этот танец, вы не против, милорд? – раздался хриплый голос.
Психея попыталась вырваться, но ее крепко держали. Она поморщилась от боли. Гейбриел оттолкнул бандита, заставив отпустить Психею.
Но двое других подошли к ним, и один грязными пальцами схватил руку Психеи, а двое других оттеснили Гейбриела.
– Мы возьмем за леди хороший выкуп, – заявил один из негодяев. – А вам, сэр, перережут горло в темном переулке.
Несколько танцующих пар остановились, какая-то женщина вскрикнула, остальные гости удивленно смотрели на них. Психея старалась вырвать руку, ожидая, что кто-нибудь закричит, позовет на помощь.
Вместо этого в толпе раздался смех.
– Что еще придумает Салли? – сказал один из гостей.
– Я тоже хочу, чтобы меня похитили, – игриво заявила толстая дама.
– Осторожно, Анджела, – предупредила ее подруга. – Твой муж такой жадный, что не заплатит и двух пенсов выкупа. – Большинство гостей засмеялись, и несколько пар снова закружились в вальсе.
Их убьют прямо здесь, на глазах всего зала, с ужасом подумала Психея. Она снова попыталась освободиться.
– Кто-нибудь, помогите нам!
Но человек в римской тоге, стоявший ближе всех, засмеялся и пожал плечами:
– Не могу же я драться с ними, их слишком много. Двое бандитов преградили Гейбриелу дорогу. Один из них вытащил из-за пояса небольшой, но достаточно убедительный кинжал.
Свирепое выражение лица Гейбриела, его потемневшие глаза заставили бы Психею задрожать от ужаса, но она уже была достаточно напугана. У него не было оружия, кроме позолоченных картонных стрел в колчане на его поясе.
Несмотря на гнев, он был беспомощен перед кинжалом. И она не меньше их врагов удивилась, когда Гейбриел сбросил с плеч плащ и быстро намотал его на левую руку.
Человек с ножом, как бы предугадав намерение Гейбриела, бросился на него. Гейбриел отвел удар обернутой плащом рукой и в тот же момент ударил кулаком правой руки по подбородку врага с такой силой, что тот свалился, громко ударившись головой об пол. Гейбриел наклонился и еще раз ударил его. Зрители закричали и зааплодировали, как будто все происходящее было спектаклем.
Идиоты! Психея преодолела минутное оцепенение. Забыв о ней, державший ее бандит с изумлением смотрел на Гейбриела, и она изо всех сил ударила его локтем в бок. Охнув от боли, он отпустил ее руку, и Психея подбежала к Гейбриелу.
Третий нападавший стоял в нерешительности, силы становились равными.
– Бежим! – схватил ее за руку Гейбриел.
Они побежали. Как хорошо, что ей не мешал ни громоздкий парик, ни длинный русалочий хвост, думала Психея, пробираясь сквозь толпу смеющихся гостей. Видимо, она все-таки удачно выбрала свой маскарадный костюм.
– Может быть, их еще больше? – тяжело дыша, спросила Психея.
– Может быть, – ответил Гейбриел.
Едва он успел ответить, как из толпы вынырнули еще два бандита. В руках у одного из них была грубая дубина, оба были грязны и небриты.
– Держитесь позади меня, – тихо сказал Гейбриел.
– Берегитесь, – отступая назад, чтобы не мешать ему, сказала Психея. – Вот еще один!
Крупный, чисто выбритый и прилично одетый человек, появившийся в зале, имел весьма решительный вид.
Неожиданно Гейбриел рассмеялся. Психея удивленно посмотрела на него, затем увидела, что этот человек преградил дорогу их врагам и сжал кулаки.
– Можете уходить, хозяин, – сказал он Гейбриелу. Гейбриел кивнул.
– Теперь им будет не до нас, – объяснил он Психее, еще не пришедшей в себя от удивления, что этот человек оказался их другом, а не врагом. – Я нанял его в Академии джентльмена Джексона. Но нам пора уходить.
Они сбежали по лестнице. Гейбриел сунул монету подошедшему лакею.
– Быстро пришли сюда нашу карету и получишь еще одну монетку.
Лакей поспешно ушел.
– Не оставляйте меня, – попросила Психея, дрожа отнюдь не от холода.
– Я не уйду, – пообещал Гейбриел, обнимая ее. – А где же Дэвид? Нам не помешает еще один надежный защитник, а он силен для своего возраста. Боюсь, мы его не найдем. Столько народу, и слишком много этих проклятых мышей!
Психея хотела рассмеяться, но не смогла, горло у нее сжалось. Безумие, этот вечер сначала и до конца был безумием.
Психея с опаской посмотрела на распахнутые двери. Но бандиты больше не появлялись. Однако у Психеи возникло ощущение, что чьи-то глаза пристально смотрят на нее из пестрой толпы гостей.
Бальный зал украшали фантастические цветы, как живые, так и сделанные из шелка и атласа. Такие яркие, неестественно блестящие цветы могли существовать только в мире грез. Волны музыки хлынули им навстречу. В зале витали ароматы духов, вина и цветов, и Психея на минуту застыла на пороге этой волшебной страны.
Странные существа, окружавшие их, были персонажами из книг. Психея увидела проходившую мимо Клеопатру, с чучелом змеи на шее и сверкающими браслетами на руках. Ее белое платье, смоченное по французской моде, облепляло фигуру. Психея почувствовала себя свободнее в собственной тунике, которая при сравнении выглядела просто пуританской.
Сияющее золотом и бриллиантами видение приблизилось к ним, и Психея воскликнула:
– Салли, это великолепно! Какое зрелище!
– Я же говорила, что потрудилась на славу, – послышался из-под усыпанной драгоценными камнями маски голос миссис Форсайт. – И не называй меня Салли, сегодня я – Золушка.
– Золушка, представляю тебе Эроса, – сказала Психея.
– Вы – чудное видение из волшебной сказки. – Гейбриел галантно склонился к ее руке и слегка прикоснулся губами к пальцам.
– А вы – настоящий бог любви, – заявила Салли, кокетливо обмахиваясь веером. – Боже, какая страшная маска, дорогая. Восхитительно! Вы должны потанцевать со мной. Это приказ королевы.
– А кто же будет встречать гостей? – удивилась Психея.
– На маскараде никто не представляется, – махнула веером Салли. – Пойдемте, Эрос, и не разочаруйте меня.
Гейбриел смеющимися глазами посмотрел на Психею.
– Я вернусь – пообещал он и повел Золушку в центр зала.
К Психее подошли две женщины. Одна из них была в старинном платье с высоким жабо и с золотой короной на голове. Ее дочь, тоже с короной на голове, очевидно, изображала Марию Тюдор, а старшая – Екатерину Арагонскую. Во всяком случае, они старались выглядеть особами королевской крови.
Когда старшая заговорила, Психея узнала голос миссис Флеминг, другая, вероятно, была ее дочерью.
– Это вы, Психея? – спросила старшая. – Какое… э-э… необычное платье, дорогая.
– Вам нравится? – спокойно спросила Психея. – Я должна соответствовать своему имени.
Она уже вполне овладела собой и не собиралась позволять этой старой кошке – ах да! этой королеве – испортить ей настроение. Она представила тощую матрону с приклеенными усами, как у того волка, которого видела на лестнице, и чуть не рассмеялась.
– А ваш жених тоже здесь? – с интересом спросила дочь. – Маркиз?
– О, этого я не могу сказать, мы же на маскараде, – объяснила Психея.
– Мама, посмотри, – обратилась к матери молодая женщина, – вон на того высокого мужчину в костюме китайского императора, по-моему, это он. Не так ли, Психея?
Психея только загадочно улыбнулась, и обе женщины поспешили прочь.
Рядом с Психеей оказался солидный джентльмен в монашеском одеянии.
– Дорогая моя богиня, ваша красота покорила меня! Вы, бесспорно, Венера, богиня красоты. Не могу ли я рассчитывать на следующий танец? – Он смотрел на нее с далеко не монашеским смирением, и Психея вновь вспомнила о том, каким открытым было ее платье.
– Очень сожалею, но этот танец я уже обещала.
– Тогда, может быть, бокал вина?
– Разве вы не знаете, что пища богинь – только нектар и амброзия? – Психея улыбнулась и отошла от него.
Под одной из полумасок она увидела знакомое лицо.
– Матильда, это ты? – Спросила она.
Пухленькая кузина была в полосатом платье цвета лаванды, которое ей очень шло, а каштановые волосы украшало сооружение из крупных шелковых лепестков. Ее молодой человек, высокий и худощавый, был в зеленом костюме. Психея не могла сообразить, кого они изображают, возможно, какие-то растения.
– Психея, ты такая красавица! – Матильда вся раскраснелась от приятного возбуждения. – Бал просто великолепен! Ты знакома с мистером Стилтоном? – еще больше краснея, спросила кузина.
– Да, конечно. Приятно увидеть вас снова.
Молодой человек поклонился, с некоторым изумлением глядя на обнаженные плечи Психеи и ее короткую тунику. Но, и это делало ему честь, сразу же обратился к ее кузине.
– Пойдемте танцевать, а то там такая толкотня, что не останется и места, – чуть шепелявя, произнес он.
– Мы пойдем, Психея, – извинилась Матильда.
Молодая женщина в костюме Матушки Гусыни, в широкополой шляпе и с игрушечным гусем под мышкой, подошла к Психее.
– Мисс Хилл?
– Да, – ответила Психея. Ее явно легко узнавали. В следующий раз она оденется китаянкой. Или гусем!
– Моя бабушка, леди Серена, хотела бы поговорить с вами, – смущенно сказала девушка. – Она сидит вот там, в стороне.
– Конечно.
Леди Серена была ровесницей тети Софи. Психее предстоит объяснить отсутствие тетушки и любезно немного побеседовать с ней. Это, по крайней мере, избавит ее от монаха, который по-прежнему пожирал ее глазами, и от кавалера в голубом плаще, тоже не сводившего с нее глаз. К тому времени танец закончится, и Гейбриел вернется к ней. Матушка Гусыня проводила Психею к леди Серене.
На голове старой дамы красовался роскошный пурпурный тюрбан, искусно задрапированная косынка скрывала морщинистую шею, платье было прекрасного покроя, и единственной уступкой маскараду была полумаска, висевшая на запястье. «Даже Салли не смогла укротить грозную леди Си», – с улыбкой подумала Психея.
– Здравствуй, дитя, а где же Софи? Я надеялась, она развлечет меня своим остроумием, – пожаловалась леди Серена.
– У тети кашель, – объяснила Психея. – Она передает вам свои сожаления.
Старая дама фыркнула.
– Я сожалею еще больше, сидя в этом бедламе, где не с кем словом перемолвиться. Я вот что хотела сказать тебе, детка Софи спрашивала меня об одной семье, о кентских Синклерах.
– Да? – Вежливое внимание Психеи сразу же сменилось острым любопытством.
– Мне есть что рассказать ей, – заявила Серена мрачным тоном.
Гейбриел танцевал с Салли, ее умелое и легкомысленное кокетство забавляло его.
– Знаете, я танцую с вами, и все дамы завидуют мне, – сказала Салли.
«Правило номер один: джентльмену надо льстить», – подумал Гейбриел.
– Вы слишком добры, – улыбнулся он.
– И я дорожу этой минутой, поскольку знаю, что весь вечер вы будете рядом со своей невестой, – продолжала Салли, когда фигуры танца снова свели их.
«Правило номер два: намекните, что он вам нравится».
– И это правда, – согласился Гейбриел. Они соединили руки и снова разошлись.
– Но я надеюсь еще на один танец, ведь даже невеста не может рассчитывать на постоянное внимание, – добавила Салли, когда они снова сошлись. – Это было бы так провинциально! – взмахнула она длинными ресницами.
«Правило номер три: вызовите у джентльмена интерес к вашей особе».
Салли могла бы давать уроки флирта. Гейбриел всегда был способным учеником, но теперь ему не до нее. Женщина, с которой он танцевал, была восхитительна, нежна, от нее пахло лилиями, но почему его мысли непрестанно возвращались туда, где он оставил Психею в ее легком костюме и без всякой защиты? Гейбриел был уверен, что мужчины уже столпились вокруг нее. Ему хотелось, чтобы танец поскорее закончился.
– Уверен, мы еще потанцуем, – согласился он. – Если толпа ваших поклонников нам позволит. – Он уже заметил среди гостей несколько пар мышиных ушей. Затем, взглянув ей в глаза, он почувствовал непреодолимое желание подшутить над ней. – Возможно, мы могли бы найти какой-нибудь уединенный уголок, и я приобщил бы вас к таинствам Востока – в Индии, знаете ли, любовные ласки – настоящее искусство.
Карие глаза широко распахнулись, и Салли, заикаясь, попыталась что-то сказать.
– Н-но…
– Обойдемся без дивана, – подсказал он. – «Кама-сутра» насчитывает больше сотни позиций для блаженства, многие из которых…
Салли чуть не задохнулась.
– О Боже! Нет, то есть… мой муж… он может заметить…
Гейбриел так и думал. Она не имела в виду ничего серьезного. Салли просто развлекалась. И он был этому рад, ибо она была подругой Психеи.
Но Салли уже овладела собой.
– И вам, негодный вы человек, следовало подумать о другом препятствии, кроме моего мужа, прежде чем делать такие предложения.
– Вы боитесь, что узнает Психея?
– Нет, Психея – доверчивая душа. Дело в другом. Вы должны думать о Психее, – холодно ответила Салли. – Может быть, вы и бог любви, милорд Эрос, но мне казалось, что ваше изменчивое сердце наконец успокоилось.
На этот раз Гейбриел промолчал. К счастью, фигура танца снова разделила их, и он ускользнул от сердитого взгляда Салли.
Психея замерла.
– Так что же вы о них знаете? – резко спросила она и тут же попыталась смягчить тон. – Я хочу сказать, что передать тете Софи?
– Синклеры? – Серена снова фыркнула. – Или эта их ветвь? Очень неприятное семейство. Отец редко выезжает из своего поместья и не имеет друзей, он уже давно их всех разогнал. Его бедная жена…
– А что-нибудь о его сыне, Гейбриеле Синклере? – Психее не терпелось услышать что-то более определенное. – Вы что-нибудь о нем знаете?
– О да, громкий был скандал! Это случилось много лет назад, но такое не скоро забывается. – Леди Серена говорила медленно, как бы взвешивая свои слова и наслаждаясь нетерпением Психеи. – Они, пытаясь замять дело, отправили мальчика за границу. Его даже не очень хорошо знали в городе, он еще учился в университете, когда это произошло, но пошли сплетни, разве ты не знаешь, как это бывает?
– Что же случилось? – шепотом спросила Психея. Казалось, ее губы онемели.
– У него был роман с женщиной старше его, женой баронета, очень хорошенькой.
– И это все? – Психея почувствовала необъяснимое облегчение. К романам в светском обществе так же привыкли, как к маргариткам в Гайд-парке.
– О нет, дорогая. – Глаза почтенной дамы злорадно блеснули. – Далеко не все. Когда он решил порвать с ней, леди впала в отчаяние. Говорили, она умоляла его, угрожала обо всем рассказать и потребовать у мужа развода.
– О-о, – протянула Психея. Романы были обычным делом, но не разводы.
Леди Серена наклонилась к ней и понизила голос, обдавая Психею запахом прокисшего вина.
– Мальчик явно перепугался, вероятно, боялся своего тирана отца. Как бы там ни было, она умерла. Они сказали, что он убил ее.
Психею как будто ударили.
– Он не мог…
– Он уехал прежде, чем удалось что-нибудь доказать, а теперь мало кто помнит об этом. Но может быть, тебе следует спросить его об этом, – закончила матрона тихим голосом, – прежде чем выходить замуж за убийцу.
Психее хотелось убежать, но тело отказывалось ей повиноваться. Она слышала, что Серена продолжала говорить, но смысл ее слов не доходил до нее.
Гейбриел – убийца? О нет, это невозможно. Этого просто не может быть.
– Без сомнения, это была вспышка гнева. У молодых людей такие горячие головы, – говорила леди Серена сладким голосом, источавшим яд.
Если она не убежит от этой женщины, то сама превратится в убийцу. Отчаяние придало ей сил. Психея встала.
– Извините меня, я вижу подругу, с которой мне надо поговорить.
– Конечно, дорогая, – сказала старая дама. – Молодым не всегда нравится мудрость старших.
– Вы правы, – согласилась Психея.
Она с искренней жалостью посмотрела на леди Серену и поспешила уйти. В висках у нее стучало, а перед глазами, как в калейдоскопе, мелькали яркие краски бального зала. Голова кружилась, и Психея испугалась, что может потерять сознание. Глубоко вздохнув, она продолжала идти неуверенными шагами, стремясь оказаться как можно дальше от отвратительной злобной женщины. Колени у нее подгибались. Она нашла свободный стул и упала на него.
Гейбриел – убийца.
Нет, этого не может быть.
– С вами все в порядке, дорогая? – спросила дама из арабской сказки; ее тело едва прикрывала тонкая кисея, но лицо, кроме густо накрашенных глаз, скрывал умело задрапированный шарф.
Мужчина в килте посмотрел в сторону Психеи, и два пирата, один с повязкой на глазу, оглядели ее с далеко не сочувственным интересом.
– Да, благодарю вас, – пробормотала Психея.
Что она могла сказать? «Я испытала страшное потрясение. Мой жених, возможно, убийца!» Как она могла так думать, ведь в действительности он не был ее женихом? Слишком легко она поддалась чарам Гейбриела.
За несколько дней Психея так привязалась к нему, что забыла, как мало о нем знает. Синклер был самозванцем, изгнанником с темным прошлым, он сам об этом говорил. А больше всего ее беспокоило и пугало то, что она влюбилась в него.
Мимо прошла женщина во французском придворном платье с маленькой позолоченной клеткой, в которой сидела настоящая канарейка, даму сопровождал индеец в боевой раскраске и, как ни странно, в расшитых драгоценными камнями башмаках.
Психея чувствовала, как снова начинает кружиться голова. Уже трудно сказать, что здесь настоящее.
– Психея, тебе нехорошо?
Голос был знакомым, но она вздрогнула.
К ней вернулся Гейбриел.
Неужели она говорит с убийцей? Разве она не видела, с какой холодной решимостью могут сверкать его глаза? Разве он не признавался в своих грехах, о которых не желал слушать?
Нет, она не могла в это поверить. Гейбриел, который часто бывал так добр, Гейбриел, которому доверяла ее маленькая сестра, Гейбриел, одно прикосновение которого заставляло трепетать ее собственное сердце, не мог быть убийцей.
– Психея? – с беспокойством повторил он.
– У меня немного… немного кружится голова, – дрожащим голосом призналась Психея.
– Не хотите выйти на воздух? Здесь довольно душно.
Психея закрыла глаза. В зале действительно было слишком жарко и душно, но выйти на балкон, одним… в любое другое время сплетни не испугали бы ее. А сейчас Психея подумала, что, возможно, подвергает опасности свою жизнь.
Нет, это невозможно. Какие глупости!
– Я бы выпила чего-нибудь освежающего, – сказала она, ощущая спазмы в желудке.
Гейбриел кивнул:
– Сейчас принесу. Вы подождете, или прислать к вам горничную?
– Нет, просто позвольте мне посидеть спокойно. Гейбриел исчез в толпе.
Не успел он отойти, как к Психее подошел молодой человек. На нем была маска с мышиными ушами, но фрак, облегавший широкие плечи, был черным.
– Мисс Хилл? – спросил он. – Это вы? Она узнала голос.
– Лорд Уэстбери? Да, это я. – Зачем только она придумывала этот костюм, проще было бы повесить на шею табличку с ее именем.
– А Гейбриел здесь? Такое столпотворение, чертовски трудно… о, простите, найти кого-нибудь. Я заезжал к вам домой, чтобы проводить вас на бал, но опоздал, – объяснил Дэвид.
– Он здесь, только что вышел за напитками, – сказала Психея. – Он в черном костюме и широкополой шляпе с плюмажем.
– А, – кивнул Дэвид, – попробую найти его. – И нырнул в толпу.
Психея уже ни в чем не была уверена. Прошел мужчина в русском костюме под руку с русалкой. За ними волочился по полу ее рыбий хвост. Психее показалось, что она даже почувствовала запах рыбы.
Больше никаких маскарадов, пообещала она себе. В жизни и так трудно разобраться даже без этих переодеваний в причудливые костюмы. Окружающее превращалось в кошмар.
Кем же на самом деле был Гейбриел? Что скрывалось под этим костюмом, фальшивым титулом, под всем этим притворством? Каким же был этот человек на самом деле? И неужели ее жизнь, а не только ее сердце, не только ее неудачный план зависели от того, узнает ли она правду?
Кто-то еще подошел к ней. Психея узнала его по тяжелой поступи прежде, чем подняла глаза и увидела черно-белую пуританскую одежду, не изменившую внешность Перси. Он снял маску, на его лице было обычное брюзгливое выражение.
– Психея, мне надо поговорить с тобой.
Это было по крайней мере из реальной жизни, но не вернуло ей уверенности.
– Как поживаешь, Перси?
Но он не был расположен к светской беседе. Как обычно, Перси начал свою заранее подготовленную речь:
– Сожалею, что несколько дней не уделял тебе внимания, кузина, но я считаю своим долгом выразить свое неудовольствие по поводу твоего поведения.
– Я приму твое неудовольствие к сведению, – с серьезным видом согласилась Психея.
– Но пора обсудить эту проблему, Психея.
– Мне бы не хотелось, – сказала она. – Давай поговорим лучше о бале. Разве это не фантастическое зрелище?
– Мой отец узнал от твоего поверенного…
– У Салли просто потрясающее воображение…
– И отца не испугаешь таким шантажом…
– И гости так бурно веселятся…
– Он не может поверить, что ты хочешь вытащить маленькое семейное недоразумение в суд…
– Уверена, об этом бале будут долго говорить…
– И он просит тебя опомниться и избавиться от этого жадного охотника за приданым…
– Этот сезон…
– Который хочет присвоить твое состояние…
– Которое ты предпочитаешь присвоить сам? – закончила за него Психея.
Жилы выступили на лбу Перси, и лицо налилось кровью.
– Психея, если ты не выслушаешь меня…
– Не собираюсь тебя слушать.
– Тогда я должен поговорить с этим… так называемым маркизом. Какой у него костюм?
– Он… э-э… у него мышиные уши, – сказала Психея, скрывая злорадную усмешку. Если повезет, он не натолкнется на Дэвида. Она видела не менее дюжины мышиных ушей на молодых людях различного роста и комплекции.
Перси, ринувшись в толпу, наступил на алый шлейф королевы и даже не извинился. Где-то заиграли невидимые музыканты. Это был вальс.
Психея с сожалением подумала о Гейбриеле. И он тут же возник перед ней с бокалом шампанского в каждой руке.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он, подавая ей бокал.
– Лучше. – Психея сделала глоток, и ее желудок сразу успокоился, а вместе с ним и ее расстроенные чувства. Это был Гейбриел, его смеющиеся глаза и прекрасное лицо: Гейбриел, угадывающий ее мысли и всегда приходящий на помощь. Психея встретилась с ним всего лишь несколько дней назад, но ей казалось, что она знает его всю жизнь. Он не мог быть убийцей, в этом девушка больше не сомневалась.
– Играют вальс, – сказал он, как будто ему тоже не терпелось обнять ее.
Улыбаясь, Психея отдала свой бокал проходившему лакею и протянула Гейбриелу руку.
Во втором зале кружились в вальсе десятки пар. Они остановились на минуту, и Гейбриел положил руку на ее талию. Они плавно закружились, увлекаемые чудесной мелодией вальса.
Запела скрипка, и дрожь пробежала по обнаженным рукам Психеи. Или ее вызвала близость Гейбриела? Психея с восхищением смотрела на его лицо, словно высеченное из мрамора, похожее на лица греческих статуй. Он был так же прекрасен, но был живым, смуглым, веселым и сильным. Ей снова показалось, что это сон. Она даже не мечтала о таком человеке, а он был с ней рядом, держал ее в своих объятиях.
Гейбриел наклонился к ней и прошептал:
– Знаете, вы самая очаровательная дама в этом зале!
– Салли бы обиделась, услышав вас, – засмеялась Психея.
– Ей придется обойтись своей мышиной стаей, – ответил Гейбриел, не спуская с нее синих глаз. Он еще крепче прижал Психею к себе, а она мечтала, чтобы музыка никогда не умолкала.
Вдруг у нее перехватило дыхание.
– В чем дело? – удивленно поднял брови Гейбриел.
– Вон тот человек наблюдает за нами. Он только что был в другой комнате. Не выслеживает ли он нас?
– Возможно, он тоже хочет танцевать, – предположил Гейбриел, но повернулся так, чтобы видеть человека, чье появление испугало Психею.
Она почувствовала, как напряглись его мускулы.
– Гейбриел?
– Мне знакомо это лицо, – тихо сказал он. – Это один из негодяев Баррета.
Она похолодела от страха. Психея не хотела поднимать шум, но если они в опасности…
– Что мы будем делать? Мы можем позвать на помощь?
– Дэвид ушел из зала, он решил остаться на страже в холле. А Фредди здесь нет, да он и борец неважный. Думаю, нам следует двигаться в другую сторону – к балконным дверям – и тихонько выскользнуть наружу.
Гейбриел умело обошел две танцующие пары и приближался к дальней стороне зала.
Психея прижалась к нему. Конечно же, этот человек не осмелится напасть на глазах у всех гостей. Но, взглянув из-под руки Гейбриела, она увидела еще одного человека в грубой одежде, присоединившегося к первому, а затем еще одного. Боже, да сколько же их здесь? Как они сумели проникнуть в дом Салли, и почему никто из слуг их не заметил?
Маскарадные костюмы. У всех был такой необычный вид, что нельзя было понять, кто в костюме, а кто нет.
Гейбриел тоже заметил этих людей и ускорил шаги. Они были уже у дверей, когда грубая рука схватила Психею за плечо.
– Мы поделим этот танец, вы не против, милорд? – раздался хриплый голос.
Психея попыталась вырваться, но ее крепко держали. Она поморщилась от боли. Гейбриел оттолкнул бандита, заставив отпустить Психею.
Но двое других подошли к ним, и один грязными пальцами схватил руку Психеи, а двое других оттеснили Гейбриела.
– Мы возьмем за леди хороший выкуп, – заявил один из негодяев. – А вам, сэр, перережут горло в темном переулке.
Несколько танцующих пар остановились, какая-то женщина вскрикнула, остальные гости удивленно смотрели на них. Психея старалась вырвать руку, ожидая, что кто-нибудь закричит, позовет на помощь.
Вместо этого в толпе раздался смех.
– Что еще придумает Салли? – сказал один из гостей.
– Я тоже хочу, чтобы меня похитили, – игриво заявила толстая дама.
– Осторожно, Анджела, – предупредила ее подруга. – Твой муж такой жадный, что не заплатит и двух пенсов выкупа. – Большинство гостей засмеялись, и несколько пар снова закружились в вальсе.
Их убьют прямо здесь, на глазах всего зала, с ужасом подумала Психея. Она снова попыталась освободиться.
– Кто-нибудь, помогите нам!
Но человек в римской тоге, стоявший ближе всех, засмеялся и пожал плечами:
– Не могу же я драться с ними, их слишком много. Двое бандитов преградили Гейбриелу дорогу. Один из них вытащил из-за пояса небольшой, но достаточно убедительный кинжал.
Свирепое выражение лица Гейбриела, его потемневшие глаза заставили бы Психею задрожать от ужаса, но она уже была достаточно напугана. У него не было оружия, кроме позолоченных картонных стрел в колчане на его поясе.
Несмотря на гнев, он был беспомощен перед кинжалом. И она не меньше их врагов удивилась, когда Гейбриел сбросил с плеч плащ и быстро намотал его на левую руку.
Человек с ножом, как бы предугадав намерение Гейбриела, бросился на него. Гейбриел отвел удар обернутой плащом рукой и в тот же момент ударил кулаком правой руки по подбородку врага с такой силой, что тот свалился, громко ударившись головой об пол. Гейбриел наклонился и еще раз ударил его. Зрители закричали и зааплодировали, как будто все происходящее было спектаклем.
Идиоты! Психея преодолела минутное оцепенение. Забыв о ней, державший ее бандит с изумлением смотрел на Гейбриела, и она изо всех сил ударила его локтем в бок. Охнув от боли, он отпустил ее руку, и Психея подбежала к Гейбриелу.
Третий нападавший стоял в нерешительности, силы становились равными.
– Бежим! – схватил ее за руку Гейбриел.
Они побежали. Как хорошо, что ей не мешал ни громоздкий парик, ни длинный русалочий хвост, думала Психея, пробираясь сквозь толпу смеющихся гостей. Видимо, она все-таки удачно выбрала свой маскарадный костюм.
– Может быть, их еще больше? – тяжело дыша, спросила Психея.
– Может быть, – ответил Гейбриел.
Едва он успел ответить, как из толпы вынырнули еще два бандита. В руках у одного из них была грубая дубина, оба были грязны и небриты.
– Держитесь позади меня, – тихо сказал Гейбриел.
– Берегитесь, – отступая назад, чтобы не мешать ему, сказала Психея. – Вот еще один!
Крупный, чисто выбритый и прилично одетый человек, появившийся в зале, имел весьма решительный вид.
Неожиданно Гейбриел рассмеялся. Психея удивленно посмотрела на него, затем увидела, что этот человек преградил дорогу их врагам и сжал кулаки.
– Можете уходить, хозяин, – сказал он Гейбриелу. Гейбриел кивнул.
– Теперь им будет не до нас, – объяснил он Психее, еще не пришедшей в себя от удивления, что этот человек оказался их другом, а не врагом. – Я нанял его в Академии джентльмена Джексона. Но нам пора уходить.
Они сбежали по лестнице. Гейбриел сунул монету подошедшему лакею.
– Быстро пришли сюда нашу карету и получишь еще одну монетку.
Лакей поспешно ушел.
– Не оставляйте меня, – попросила Психея, дрожа отнюдь не от холода.
– Я не уйду, – пообещал Гейбриел, обнимая ее. – А где же Дэвид? Нам не помешает еще один надежный защитник, а он силен для своего возраста. Боюсь, мы его не найдем. Столько народу, и слишком много этих проклятых мышей!
Психея хотела рассмеяться, но не смогла, горло у нее сжалось. Безумие, этот вечер сначала и до конца был безумием.
Психея с опаской посмотрела на распахнутые двери. Но бандиты больше не появлялись. Однако у Психеи возникло ощущение, что чьи-то глаза пристально смотрят на нее из пестрой толпы гостей.