Берд Николь. Видение в голубом

Глава 10

   — Черт побери, — пробормотал Мэтью. Добрый самаритянин, пришедший на помощь Мэтью, растерянно произнес:
   — Неплохо сыграно.
   Бандит переводил дуло пистолета с Мэтью на незнакомца, не зная, в кого выпустить пулю.
   Вдруг почти неуловимо для глаза в воздухе блеснул металл.
   Негодяй с оружием вскрикнул, и тишину разорвал звук выстрела. Не медля ни секунды, Мэтью прыгнул на стрелявшего, чтобы тот не успел перезарядить пистолет, и ударил его по подбородку, но как только развеялся пороховой дым, понял, что негодяй уже выбыл из игры — кинжал пронзил его плечо.
   Стрелявший тупо посмотрел на торчавший в его теле кинжал и грязно выругался.
   Второй бандит почти не пострадал, но, видимо, упал духом после того, как события приняли столь неожиданный оборот, и пустился наутек, предоставляя незадачливому напарнику отдуваться за двоих.
   Мэтью схватил раненого бандита за полы куртки и хорошенько встряхнул.
   — Кто тебя послал? Бандит прикрыл глаза:
   — Послушай. Я ранен. Дай вздохнуть.
   — Задохнешься ты или истечешь кровью, мне все равно. Кто тебе заплатил? Говори!
   — Не знаю, — ответил бандит. — Заплатил, и все. Зачем мне его знать?
   — Тогда где вы собирались встретиться?
   — Перестань, парень. Я истекаю кровью! — едва не захныкал раненый.
   — Как нам все-таки повезло! В каком месте ты получил деньги?
   — Не помню. У меня голова как в тумане. Отпусти меня, и я тебя никогда больше пальцем не трону, клянусь.
   — Посмотрим, — угрюмо произнес Мэтью. — У тебя еще есть силы, чтобы морочить мне голову! А ну-ка рассказывай.
   — Я встретил его в «Розовом петухе», — сказал бандит.
   — Где это?
   — Это таверна в Уайтчепеле, — пробормотал раненый заплетающимся языком, лицо его покрылось мертвенной бледностью. — Это возле реки.
   — И как выглядит этот человек?
   Но тут бандит весь обмяк и повис на руках у Мэтью. Вздохнув, Фаллон подтащил его к дверям, откуда совсем недавно выглядывал трусливый свидетель.
   — Верните мне мой клинок, — попросил незнакомец.
   Мэтью взялся за ручку кинжала, выдернул его, не обращая внимания на жалобные стоны бандита, вытер окровавленное лезвие о его грязную куртку и засунул кинжал себе за пояс. Стукнув несколько раз в дверь, Мэтью стал ждать, когда ему откроют.
   Через минуту дверь со скрипом приоткрылась. Мэтью увидел вытянутое лицо и широко раскрытые от страха глаза.
   — Уходите, или мы позовем стражу.
   — Именно это я посоветовал бы вам сделать, — огрызнулся Мэтью. — Мы оставляем здесь кое-какой мусор.
   Фаллон положил раненого на крыльцо, невзирая на возражения клерка, который почти визжал от страха.
   Мэтью повернулся лицом к пришедшему ему на выручку мужчине. Он был среднего роста, одет хоть и не богато, но как подобает джентльмену.
   Мэтью протянул ему кинжал.
   — Благодарю вас, — сказал он. — Вы спасли мне жизнь. Хорошо, что он оказался никудышным стрелком.
   — Гм… что касается… — Незнакомец пошатнулся. Мэтью поддержал его. Но как только взял за руку, тот поморщился от боли. Мэтью почувствовал, что одежда у мужчины влажная.
   — Вы ранены? — вскрикнул Мэтью. — Тяжело?
   — Пустяки, царапина, — ответил незнакомец.
   Но цвет его лица говорил об обратном. Он почти не сопротивлялся, когда Мэтью расстегнул на нем сюртук, чтобы осмотреть рану. Белая рубашка была в крови.
   — Надо остановить кровотечение, — нахмурившись, заявил Мэтью. — Хоть в одной из этих контор есть какой-нибудь более здравомыслящий человек, чем этот испуганный клерк?
   — Не знаю, — ответил незнакомец. — Я снимаю номер неподалеку отсюда…
   — Я доставлю вас туда, и мы вызовем врача, — предложил Мэтью, однако незнакомец покачал головой:
   — К сожалению, между хозяйкой моей гостиницы и мною возникло небольшое недоразумение. Кажется, она выселила меня из номера.
   — Из-за невнесенной квартирной платы, да? — спросил Мэтью. — Необходимо что-то предпринять, но моя гостиница слишком далеко отсюда. Постойте, тут неподалеку живут мои знакомые.
   Перебросив здоровую руку незнакомца себе через шею, Мэтью потащил его по улице.
   На них с любопытством взирали прохожие, но никто не предлагал помощи. К счастью, Мэтью вскоре заметил свободный кеб. Устроив доброго самаритянина на сиденье, он дал кучеру адрес мисс Смит. Заявиться в дом, где проживала малознакомая леди, да еще привезти раненого… но ничего лучше не приходило Мэтью в голову. Возможно, ему удастся уговорить лакея в прихожей позволить перевязать рану и вызвать врача, не тревожа хозяйку дома.
   Пока они ехали в кебе, Мэтью снял шейный платок, свернул его и прижал к ране. Благодаря этому кровотечение вроде бы уменьшилось.
   Кеб ехал очень быстро, благо уличное движение позволяло. Когда они остановились у дверей дома, куда он заходил с визитом к мисс Смит, Мэтью облегченно вздохнул. Он спрыгнул с кеба, бросил монету кучеру и попросил:
   — Вы не могли бы помочь мне?
   Кучер нахмурился, но затем привязал вожжи и спустился вниз, чтобы помочь вытащить раненого из кеба.
   — Ничего особенного, — начал было возражать раненый, хотя его шотландский акцент стал заметнее, а слова едва можно было разобрать. Теперь уже и на сюртуке образовалось кровавое пятно.
   Вдвоем с кучером они дотащили незнакомца до дверей. Мэтью схватил дверной молоток и постучал.
   Дверь отворилась, и ливрейный лакей окинул их подозрительным взглядом. Кеб уже отъехал, раненый стоял, прислонившись к дверному косяку.
   — Вы меня помните? — спросил Мэтью. — Вы должны помнить, я недавно приходил, чтобы повидаться с мисс Смит.
   — Да, сэр, но… — Лакей нахмурился при виде едва державшегося на ногах человека. — Полагаю, вы не хотите, чтобы леди увидели вас вместе с вашим нетрезвым приятелем, сэр?
   — Он не пьян. Ему необходима врачебная помощь. На нас напали грабители. Есть ли тут поблизости какой-нибудь врач, которого можно было бы позвать?
   Не ожидая приглашения войти, Мэтью подхватил незнакомца и втащил внутрь.
   — Проведите нас в комнату, куда леди обычно не заходят, — обратился он к слуге.
   Лакей уставился на кровавые пятна на руках Мэтью, который поддерживал раненого. Лакей, ошеломленный, произнес:
   — Я сейчас проведу, сэр! Лучше в кабинет.
   Он поспешно открыл двери, и Мэтью почти на себе втащил раненого в кабинет.
   — Скажите служанке, чтобы принесла горячей воды и чистых тряпок.
   Лакей тут же удалился. Мэтью посадил незнакомца на обтянутый кожей диван.
   Наконец-то можно было снять с него сюртук.
   — Черт побери, — пробормотал незнакомец все с тем же неподражаемым шотландским акцентом. — И зачем надо было платить портному, если все равно какой-то болван проделал дырку в моей одежде. Чем вы, мой друг, досадили тому мошеннику?
   — Понятия не имею, — ответил Мэтью. — Меня сейчас больше занимает другое. Я вам все объясню чуть позже.
   С ловкостью и быстротой, приобретенными в результате долгой практики — в бытность свою офицером Мэтью частенько помогал корабельному врачу, — он разорвал рубашку и тщательным образом исследовал рану.
   Пуля, по всей вероятности, прошла навылет, разорвав сбоку кожу и слегка задев ребро, поэтому не было необходимости извлекать ее, причиняя раненому дополнительные страдания. Несмотря на большую потерю крови, жизненно важные органы не были повреждены. Мэтью считал, что рана не слишком опасная, если только не начнет гноиться.
   Когда служанка принесла теплой воды и уже Порванные на длинные полосы чистые тряпки, Мэтью промыл рану, а затем наложил аккуратную повязку. Все это время незнакомец лежал, стиснув зубы, и лишь под конец спросил:
   — Как вы думаете, здесь найдется хоть немного вина?
   — Думаю, что найдется. — Мэтью выразительно кивнул горничной.
   Она пошла выносить таз с окровавленной водой и грязными тряпками в прихожую, а заодно раздобыть вина.
   Огнестрельные раны всегда сильно болят, Мэтью убедился в этом на собственном опыте. — С вашей стороны было весьма великодушно прийти мне на помощь, — сказал Мэтью.
   Раненый пошевелился, чтобы занять более удобное положение, но, почувствовав боль, снова поморщился.
   — Знай, что, на свою беду, поймаю пулю, прежде все бы хорошенько взвесил, — последовал саркастический ответ.
   Мэтью улыбнулся.
   Но когда он оглянулся, усмешка сползла с его лица. В дверях стояли молодые леди, а он так не хотел их беспокоить.
   — Мои слуги, кажется, хотели оградить меня от лишних тревог, капитан Фаллон, — произнесла мисс Крукшенк. — Но разве могу я оставаться безучастной к происходящему в моем доме? У вас какие-то трудности? Не можем ли мы чем-нибудь помочь?
   Мисс Смит, которая стояла позади, выглядела встревоженной. Мэтью бросил на нее извиняющийся взгляд.
   — Прошу простить, что мы вынуждены были побеспокоить вас, но моего друга ранили уличные грабители, и нужно было срочно оказать ему помощь. — Он встал и поклонился.
   Мисс Крукшенк в изумлении открыла рот.
   Мэтью быстро оглянулся. Неужели он забыл какие-нибудь окровавленные тряпки? Нет, ничего похожего не было и в помине. Но когда он опять повернулся к дамам, то заметил, что хозяйка дома не отрываясь смотрит налицо раненого.
   — Вы? — воскликнула она.
   — Вы его знаете? — Только теперь Мэтью осознал, что он до сих пор не удосужился узнать имя незнакомца.
   — Лейтенант Макгрегор, мы с ним знакомы немного, — ответила мисс Крукшенк, краснея.
   — Колин Макгрегор? — переспросил Мэтью. — Майор Колин Макгрегор?
   — Вы не знаете, как зовут вашего друга? — удивилась мисс Крукшенк. — Но он не майор…
   — И давно уже, — пробормотал раненый и закрыл глаза. — Как вы узнали?
   — У меня друг служит в пехоте. Знаете, эту историю часто упоминали в известном смысле, — ответил Мэтью.
   Макгрегор нахмурился и промолчал.
   — Вам обязательно следует рассказать об этом! — настаивала мисс Крукшенк.
   — Луиза, может быть, эту историю нельзя рассказывать штатским, только военным, — вставила мисс Смит.
   Макгрегор открыл один глаз.
   — Тут нет ничего бесчестного или непристойного, мэм, извините, мисс, по крайней мере в том смысле, который, как я полагаю, вы вкладываете в эти слова. Что-то вроде военного суда и разжалования в чине.
   — Но почему? — В голосе мисс Крукшенк звучала подлинная тревога. — Неужели вы совершили что-то ужасное? Никак не могу в это поверить!
   Мэтью с сожалением посмотрел на нее. Во всяком случае, правда была менее постыдной, чем они могли себе это представить.
   — Макгрегор нарушил прямой приказ, — объяснил он. — Какой-то идиот полковник приказал вести людей в атаку прямо на французские пушки. Все они были бы скошены артиллерийским огнем.
   — Какой ужас! — воскликнули девушки.
   — Но вместо этого майор повел людей в обход, наголову разбил французов и захватил вдобавок с дюжину пушек в виде трофеев.
   Выражение лица мисс Крукшенк смягчилось, она повернулась к лейтенанту.
   — Но вы же вели себя как герой! — воскликнула она. — Вас должны были повысить в чине, а не понизить!
   Макгрегор смотрел мимо нее.
   — Как бы то ни было, я нарушил приказ, — произнес Макгрегор. — Меня могли расстрелять, но не хватало офицеров. Это была опасная пора: Бони, то есть генерал Бонапарт, как раз находился на вершине славы.
   — Но ведь это бессмысленно, — упорно настаивала Луиза.
   — Это армия, и смысл в этом какой-то был, — возразил Макгрегор.
   Тут вернулась служанка, принесла графин вина и пару бокалов, Мэтью шагнул вперед.
   — Вы позволите?
   — Конечно, — ответила хозяйка.
   — Пришел врач, мисс, — прибавил лакей. — Проводить его сюда?
   — Да-да. И побыстрее. Мэтью налил раненому вина.
   — Это вам сейчас необходимо, — тихо произнес он. В дверном проеме возник дородный мужчина с докторским саквояжем в руках.
   — Мадам, сэр. А это мой пациент, не так ли? Стычка с уличными головорезами, как я понимаю? Как это ужасно, бандиты свободно разгуливают по городу, а стражу днем с огнем не сыскать.
   Он покачал головой, затем высказал предположение, что леди пожелают удалиться до того, как он примется осматривать раненого.
   Мэтью увел дам, хотя леди Крукшенк изъявила желание остаться, чтобы подержать руку страдальца.
   Но когда врач с непреклонным выражением на лице закрыл за ними дверь, хозяйка дома вздохнула и повела всех в гостиную. Там они расселись, и Луиза налила чашку холодного чая Фаллону.
   Мэтью из вежливости взял чай и даже сделал несколько глотков, хотя предпочел бы вино. Небольшое похождение в «Судебных иннах» растянулось на весь день, превратившись в тяжелое испытание.
   — Почему эти люди напали на вас? — спросила мисс Смит. — Думаете, это простая случайность?
   Он покачал головой и поставил чашку на стол.
   — Вовсе нет. Один из нападавших признался, что им заплатили за это.
   — Кому это понадобилось? — изумилась мисс Крукшенк.
   Мэтью заколебался, потом взглянул на Джемму:
   — Я пытаюсь найти поверенного, который бесчестно поступил со мной, кроме того, он владеет кое-какими необходимыми мне сведениями. По всей видимости, это его разозлило и он попытался отомстить мне.
   — Вам следует соблюдать осторожность, — обратилась к нему мисс Смит с тревогой в голосе.
   — Думаю, надо нанять полицейского сыщика с Боу-стрит, пусть понаблюдает за таверной, о которой упомянул грабитель. Вообще-то я не смогу подробно описать внешность разыскиваемого мной поверенного Темминга, но в сложившейся ситуации не стоит пренебрегать ни малейшей возможностью.
   Джемма кивнула.
   — Сегодня нам нанесла визит леди Гейбриел. Она собирается вместе со мной отправиться завтра в приют! Надеюсь, хозяйка окажется более разговорчивой с этой влиятельной леди, чем когда к ней явилась я.
   При одном лишь упоминании о приюте Мэтью бросил пронзительный взгляд на Джемму.
   — В таком случае я буду сопровождать вас, — заявил он. Джемма улыбнулась:
   — Уверена, леди Гейбриел будет вам признательна за вашу поддержку и заботу.
   Появился хирург и сказал, что лейтенант Макгрегор вполне транспортабелен.
   — Вы почти сделали за меня всю работу, сэр, — шутя, обратился он к Мэтью, взял гонорар и удалился.
   Мэтью снова поблагодарил обеих леди, договорился о времени завтрашней встречи, после чего они с мистером Макгрегором уехали в кебе.
   Поскольку лейтенант сказал, что ему некуда возвращаться, Мэтью повез его к себе. Когда подъехали к гостинице, он помог Макгрегору выбраться из кеба и, поддерживая его под руку, довел до дверей своего номера, состоявшего из спальни, гостиной и еще одной небольшой комнатки, где жил слуга.
   Тот уже ждал. Коренастый, плотный, с проседью, он, казалось, служил воплощением надежности — незаменимое качество на борту корабля.
   — Это Патток, мой друг на протяжении последних лет, когда я служил во флоте, — объяснил Мэтью. — Он настолько предан мне, что последовал за мной, когда я уволился со службы. — Затем Мэтью обратился к Паттоку: — Мой друг попал в переделку. Он пришел мне на помощь, когда на меня напали бандиты. Надо поухаживать за ним. Дай ему одну из моих ночных сорочек и уложи в постель.
   — Да, сэр, — пробурчал Патток. — Осмелюсь спросить: а как же вы, капитан?
   — Скажите горничной, чтобы мне принесли переносную кровать, а дальше видно будет.
   Макгрегор было запротестовал, но все его возражения оставили без внимания, раздели, надели на него сорочку и осторожно, чтобы не повредить повязку, уложили в постель. Врач оставил им темную бутылочку с сильнодействующим лекарством, которое, как он заверил, поможет больному уснуть. Мэтью налил столовую ложку этой настойки, Макгрегор, поперхнувшись, проглотил ее, вытянулся во весь рост и вздохнул.
   — Как давно я не спал на такой удобной кровати. Очень уютное местечко, не сравнить с моим крохотным номером. Вернулись домой с «призовыми» деньгами, не так ли?
   Мэтью кивнул.
   — Мне следовало пойти служить во флот, — пробормотал Макгрегор.
   — Почему же вы не пошли?
   — Как-то не сообразил. Кроме того, я боюсь воды, — признался Макгрегор.
   Мэтью выразительно посмотрел на слугу:
   — Сходи принеси вина и заодно скажи на кухне, чтобы приготовили бульон для лейтенанта. Проснувшись, он наверняка проголодается.
   Патток удалился, а Мэтью подвинул кресло к кровати.
   — Когда вы поправитесь, я могу ссудить вам некоторую сумму, чтобы вы заплатили за квартиру.
   Макгрегор покачал головой.
   — Нет, ведь мы едва знакомы, — пробормотал он. — Не в обиду вам будь сказано.
   Мэтью подавил улыбку.
   — Как же тогда вы вернетесь в ваше прежнее жилище? Придется ждать причитающееся вам…
   — Мизерное половинное жалованье? Когда у меня прояснится в голове, давайте лучше сыграем в карты. Не сомневаюсь, что смогу выиграть у вас несколько фунтов, — неожиданно ухмыльнулся лейтенант.
   — Не будьте таким самоуверенным, — ответил слегка удивленный Мэтью. — Я сам не новичок за карточным столом. А что вы делали этим утром в «Судебных иннах», если не секрет? Впрочем, меня не огорчило ваше появление там, учитывая, какой оборот приняло дело.
   — То, что я получил пулю, которая предназначалась вам? — Лейтенант нахмурился. — Меня вызвал туда один чертов поверенный. Так получилось, что отец леди, с которой я встречался, хотел от меня отделаться. Мне даже угрожали судебным преследованием, если бы я продолжал добиваться руки этой леди.
   Мэтью понимающе кивнул. Многим мужчинам приходится жениться из-за денег, однако сама леди и ее родные обязаны дать свое согласие.
   — О, дело в том, что леди, о которой идет речь, весьма вздорная особа, к тому же, должен признаться, я не полностью разорен. Да, средств у меня не хватает. Но я все-таки живой человек. Тем не менее есть одно неудобство. Я истратил все сбережения: приглашал ее обедать, водил в театр в надежде преуспеть в своем ухаживании, поэтому сейчас даже нечем заплатить за квартиру.
   — Ну что ж, в таком случае я хочу вам пожелать леди с более приятным характером и с приличным состоянием, — отозвался Мэтью, молча наблюдая за тем, как зевает его собеседник. По-видимому, лекарство начинало действовать. — А сейчас я вас оставлю. Отдыхайте.
   Лейтенант ничего не ответил, глаза у него были закрыты. Мэтью вернулся в гостиную и принялся в который раз обдумывать, как ему все-таки напасть на след обманувшего его, двуличного поверенного. Но вместо этого в его сознании все чаще всплывал образ синеглазой, темноволосой девушки — что делать, как сказал лейтенант, он, Мэтью, тоже человек…
   После того как все ушли и возбуждение спало, Джемма и Луиза немного задержались, чтобы обсудить кое-какие подробности этого удивительного дня. Поскольку леди Гейбриел решила, что в приюте ей следует появиться во всеоружии, она призналась, что ей надо написать несколько писем, и по этой причине отложила посещение приюта на следующий день. Джемма с радостью отправилась бы туда сию же минуту, но вынуждена была поверить леди Гейбриел, что у той есть веские основания отложить визит.
   Поэтому Луиза, Джемма и мисс Поумшак пообедали вместе в интимном домашнем кругу. Во время обеда они во всех деталях обсудили ранение храброго лейтенанта Макгрегора, а также визит леди Гейбриел.
   — Держу пари, что у него большие воинские заслуги, — заявила Луиза. — Я так и знала, что он обязательно окажется отважным и смелым солдатом.
   — Не потому ли, что он флиртовал с тобой в магазине? — тихо спросила Джемма.
   Подруга бросила на нее негодующий взгляд. Джемма усмехнулась, но не сказала больше ни слова, тогда как Луиза продолжила:
   — К тому же он такой скромный, ни разу не упомянул о своем героическом поступке. Надеюсь, рана не опасная и не загноится.
   — Конечно, пусть скорее поправится, — сказала мисс Поумшак. — Перед сном я помолюсь о его выздоровлении. Мы все будем молиться. Хотя… — Но тут в голове у мисс Поумшак возникла новая мысль, от которой она замерла, даже не донеся ложку до рта. — Полагаю, когда капитан перевязывал раненого, вы не воспользовались возможностью посмотреть на его полуобнаженное тело, мисс Луиза?
   — Конечно, нет, — невозмутимо ответила Луиза. Джемма с трудом удержалась от улыбки.
   — Это было бы совершенно неприлично, — продолжала развивать свою мысль мисс Поумшак. — Ибо две незамужние леди, разглядывающие полураздетого мужчину…
   Джемма подумала, что неплохо бы сменить тему, поэтому уже в который раз сегодня произнесла:
   — Леди Гейбриел так великодушна.
   Джемма действительно была счастлива, что леди Гейбриел ее поддерживает. Ее мечты могли воплотиться в жизнь.
   — Я так огорчена, что пропустила ее визит, — бормотала себе под нос мисс Поумшак, которая в это время ела суп. — Она очень влиятельная особа, Луиза. Вам просто повезло. Ведь род Хилл известен на протяжении по крайней мере трех столетий.
   Луиза кивнула, но не стала развивать эту тему.
   — Она настоящая леди, я так рада, что она решила мне оказать покровительство. Должно быть, ее подруга, миссис Форсайт, такая же очаровательная, как и она.
   Мысленно Джемма все время возвращалась к предстоящему посещению детского приюта.
   — Не могу представить, что имела в виду леди Гейбриел, когда сказала «во всеоружии». Как ты думаешь, Луиза?
   Но Луиза, казалось, не слышала вопроса.
   — Я, наверное, не смогу спокойно спать всю эту неделю, мне надо обо всем рассказать Лукасу.
   — У леди Гейбриел такой внушительный вид. Не знаю, чего ей не хватает. Мне даже неловко называть ее просто по имени. Хочется упасть перед ней на колени, как восточная рабыня перед пашой, — задумчиво проговорила Джемма.
   Луиза оторвала глаза от кусочка вареного омара.
   — Ну что ты, Джемма. Ведь вполне вероятно, что она станет твоей невесткой. Ты должна вести себя с ней более непринужденно.
   — Попробую, — согласилась Джемма. — Мне было бы намного легче, знай я свое происхождение и кто мои родные. Когда привезут книгу по домоводству, где сохранились строки, написанные рукой моей матери…
   Но мысли Луизы устремились в другом направлении.
   — Мне надо заказать бальное платье! Времени вполне достаточно.
   — Род Хилл поддерживал короля во времена гражданской войны, — развивала свою мысль мисс Поумшак, одновременно разрезай на тонкие ломтики мясо. — Из рода Хилл — мне приятно это отметить — никто не встал на сторону сторонников Кромвеля, получивших прозвище круглоголовых, поскольку они не носили париков. Даже мой отец, викарий, был не лестного мнения о диктаторе Кромвеле, несмотря даже на то что этот военачальник не расставался с Библией…
   — Если почерк окажется одним и тем же, возможно, лорд Гейбриел поверит моему рассказу, — продолжала Джемма. — Жаль, что он еще не получил ответа от своего старшего брата, маркиза. Ты не знаешь, как долго идет почта из Константинополя?
   — Возможно, очень светлый розовый цвет, ведь розовый мне к лицу, ты не находишь, Джемма? — спросила Луиза, глотнув из бокала вина.
   — И даже в славное время правления умершей королевы Анны был кто-то из Хиллов, кто служил послом в России, нет, кажется, в Швеции? — сказала мисс Поумшак.
   Джемма едва сдержала смех. Каждый говорил о своем, не слушая других.
   — Мне в голову пришла одна мысль. Джемма, у тебя есть бальное платье?
   Ничего подобного у Джеммы никогда не было, и она покраснела.
   — У нас в пансионе редко устраивали балы. Луиза кивнула.
   — Значит, платья нет, но ты не волнуйся. У меня сохранилось прошлогоднее. Его можно подогнать по тебе, и никто ничего не заметит.
   — Ты очень добра, — отозвалась Джемма. Но ее гораздо больше волновал предстоящий визит в детский приют.
   Этой ночью Джемма плохо спала. Едва рассвело, она сразу поднялась, оделась и стала ждать леди Гейбриел. По крайней мере ей не надо было переживать о том, что наемный кеб бросит ее на дороге в нескольких милях от Лондона, Джемма радовалась этой мысли, отпивая маленькими глотками чай в гостиной. На буфетной стойке еды было достаточно, но она очень волновалась и съела лишь небольшой кусочек хлебца — от волнения пропал аппетит.
   Но с другой стороны, если бы кучер кеба не оставил ее там, она не скакала бы верхом с капитаном Фаллоном, плотно прижавшись к его спине, чтобы не упасть с лошади. При одном воспоминании об этом ее охватила дрожь, по телу побежали мурашки. Ни один мужчина не вызывал в ней таких ощущений.
   Луиза спустилась вниз и весело приветствовала Джемму.
   — Ты так рано встала! Ты в самом деле против того, чтобы я поехала вместе с тобой? Мне, пожалуй, это было бы приятно.
   Джемма отрицательно потрясла головой.
   — У меня уже есть и покровительница, и защитник, — заметила она. — Ты можешь спокойно провести день, занимаясь чем-то более веселым.
   Луиза положила еду себе на тарелку и села.
   — Удивительная история, не правда ли? Джемма вопросительно посмотрела на нее:
   — Какая история?
   — Та, что произошла с лейтенантом Макгрегором. С ним поступили в высшей степени несправедливо. Быть может, именно поэтому он так цинично относится к жизни?
   Луиза сидела с мечтательным видом. Джемма нахмурилась:
   — Вчера ты сказала, что он намерен жениться на богатой наследнице. Не будь ты помолвлена, дала бы повод для пересудов. Выбрось из головы этого лейтенанта. Не компрометируй себя. Что скажет Лукас, если узнает?