Берд Николь. Видение в голубом

   — Капитан Фаллон, не думала, что вы явитесь на бал в таком решительном настроении. Кстати, присланная вами шаль прелестна, благодарю вас.
   Фаллон улыбнулся:
   — Мне передала мисс Крукшенк, прошу прощения, миссис Макгрегор, что она сделает все, чтобы раздобыть для меня приглашение. Как бы то ни было… — Он запнулся, а она ждала с замирающим сердцем. — Я подумал, что рядом с вами должен быть кто-то, кто позаботился бы о вас. Кстати, что это за олух, который, по-видимому, решил вас оскорбить?
   Джемма едва удержалась, чтобы не рассмеяться, но это было бы невежливо с ее стороны.
   — Я потом все объясню. Но должна заметить, что я больше не мисс Смит.
   Она рассказала ему о том, что лорд Гейбриел признал ее своей сестрой и ее положение в обществе изменилось к лучшему.
   — Рад за вас, — ответил Фаллон.
   Он смотрел на нее так, как и прежде, в его взгляде удивительным образом сочетались твердость и с трудом сдерживаемая, почти не скрываемая страсть, что совсем не походило на охваченного благоговением перед выпавшей на его долю удачей мистера Катбертсона, желавшего заполучить весьма состоятельную и столь внезапно изменившую свое социальное положение невесту.
   — Я полагаю, что до ужина будет еще один танец, — сказала Джемма.
   — Вы не окажете мне честь?
   Обещала ли она этот танец кому-либо из молодых людей, окружавших ее, когда у нее появилось имя, нет, титул? Она не могла вспомнить, впрочем, это не имело никакого значения. Музыканты заиграли вальс, и Джемма протянула капитану руку. Во время танца Джемма вспомнила о поцелуе прошлой ночью. Как жаль, что нельзя повторить его прямо сейчас.
   Золушка разрушила тяготевшее над ней проклятие, волшебство стало реальностью. Джемме хотелось танцевать всю ночь до рассвета. Но музыка стихла. Танец закончился, они отошли друг от друга, он вежливо поклонился, она присела в реверансе и выпустила его руку.
   Их тут же окружили, с ней хотели говорить, хотели завладеть ее вниманием, но Джемма ничего не замечала, пока ее не окликнула Луиза.
   — Капитан Фаллон, и вы здесь! — приветствовала его Луиза. — Я так рада. Вы непременно должны перекусить вместе с нами.
   Они пошли ужинать, Джемма не выпускала руки капитана.
   Меньше всего в данный момент ей хотелось есть.
   Ужин был превосходный, хотя позже Джемма не могла припомнить, что именно ела. Салли Форсайт весело болтала за столом, поминутно заставляя всех смеяться, в то время как ее степенный муж выполнял свою роль хозяина, следил, чтобы тарелки у гостей, как и бокалы, не пустовали.
   Джемме не нужно было шампанское, в ней бурлило веселье. Она наконец-то обрела семью, ее брат, казалось, был готов выполнить любую ее просьбу. По одну сторону рядом с ней сидел капитан Фаллон, по другую — Гейбриел, Джемма была счастлива и благодарна судьбе.
   Она рассказала Гейбриелу о том, что Фаллон ищет свою пропавшую сестру.
   — Сначала я поехал в Клапгейт, в Харфордшир, — объяснял капитан.
   Луиза, сидевшая напротив, уронила вилку, и она звякнула о тарелку из китайского фарфора. Луиза покраснела.
   — Извините, — пробормотала она. Нахмурившись, Колин подал ей вилку. Побледнев, Луиза отвернулась, не желая смотреть в помрачневшие глаза мужа.
   — Затем на запад, в другие места, но нигде я не напал на след моей сестры, — печально произнес Мэтью.
   Гейбриел внимательно его слушал, давал советы, делал замечания.
   Психея обратилась к Джемме:
   — Мы устроим бал, знаменующий ваш выход в свет. Если, конечно, вы дадите нам время.
   Психея повела глазами в сторону капитана Фаллона. Она подумала, что Джемма вполне может выйти замуж, не дождавшись бала.
   В этот момент слуга, склонившись, что-то говорил Фаллону, а тот кивал.
   Едва закончился ужин, как Мэтью отвел Джемму в сторону.
   — Мне только что передали списки пассажиров, покидающих Дувр, от нанятых мною полицейских агентов. Наш хозяин любезно предоставил мне свой кабинет, чтобы я просмотрел эти бумаги прямо здесь. Я не хотел бы омрачать вам вечер, но завтра кончается срок, которым мне угрожал поверенный, поэтому дорог каждый час.
   — Конечно, — кивнула Джемма. — Я понимаю.
   Капитан Фаллон удалился, а Джемма прошла в бальный зал, где ее окружили молодые люди и стали наперебой приглашать на танец.
   Однако бал без Мэтью Фаллона утратил для нее прежнее очарование.
   Джемма подумала, что капитану не помешало бы хоть немного отдохнуть после столь тщательного изучения списков с именами пассажиров и названиями кораблей. Поэтому, когда мимо нее проходил лакей, неся серебряный поднос с угощениями, она, взяв бокал вина, отправилась в кабинет хозяина дома. Конечно, она могла попросить слугу отнести вино, но ей хотелось провести несколько минут наедине с Мэтью.
   Один из слуг указал ей нужную дверь, она постучала, повернула ручку и вошла. Внутри за огромным письменным столом сидел Фаллон. Он уже распечатал и просмотрел три пакета с бумагами, весь стол был завален листами. Отчаяние, написанное на его лице, пронзило ей сердце.
   Она подала ему бокал вина:
   — Выпейте немного.
   — Благодарю вас, — ответил Мэтью. Он сделал глоток и попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилась гримаса.
   — Так ничего и не нашли? — спросила она, едва не плача.
   Он покачал головой.
   — Мне осталось прочитать еще один корабельный список и несколько листов из Плимута. Но я велел сыщикам искать молодую леди лет восемнадцати, не обращая внимания на то, как ее зовут. Есть две девушки примерно такого возраста, но по описанию они не похожи на мою сестру. — Он провел ладонями по лицу. — Понимаете, я не видел ее столько лет. И я могу ошибаться на этот счет. Джемма, у меня такое чувство, будто я теряю ее, и если то, что сказал мерзавец поверенный, правда и я упущу последний шанс найти ее, то никогда не прощу себе этого.
   Несмотря на его мрачный тон, сердце Джеммы радостно подпрыгнуло, когда он назвал ее по имени. Она подошла к столу и смотрела, как он распечатывает последний пакет.
   Фаллон, затаив дыхание, принялся рассматривать списки имен: там были купцы и банкиры, семьи, отправлявшиеся путешествовать на каникулы, молодые люди, уезжавшие за границу учиться или просто посмотреть мир. Джемма скользила взглядом по именам, удивляясь про себя, как много уезжает и приезжает людей и как вообще можно найти одну потерявшуюся девушку среди такого количества народу.
   Мэтью окончил просматривать первый лист и отложил в сторону вместе с другими, затем взял в руки второй. Внезапно он замер.
   — Вы нашли девушку, по описанию похожую на Клариссу? — воскликнула Джемма.
   — Нет, но я узнал одно имя. Что… — Он схватил лист бумаги. Его палец заскользил по списку имен. — Вот! П. Неблстон из Клапгейта.
   — Из Клапгейта? — Джемма всмотрелась в лист. — Молодая девушка упоминается как сопровождающее лицо?
   — Нет, он путешествует вместе с сыном десяти лет, вот и все. Но у меня такое чувство, что это стоит проверить. Оказывается, этот Неблстон покидает Англию точно в тот срок, о котором так угрожающе говорил Темминг. — Он быстро прочел оставшиеся имена пассажиров и принял решение. — Я отправляюсь немедленно. Едва успею добраться до Дувра до отхода корабля, даже если буду скакать всю ночь. Сожалею, но не могу остаться до конца бала, мисс… леди Джемма.
   Она кивнула:
   — Это не имеет значения. У вас более важное дело.
   — У меня даже нет времени вернуться в гостиницу, чтобы переодеться, — сказал Фаллон.
   Его выручил Гейбриел.
   — Я немедленно пошлю слугу за сапогами, — сказал он, — а также за прочим снаряжением для верховой езды, и велю оседлать моего лучшего скакуна.
   И тут у Джеммы возникла идея. Она отозвала хозяйку в сторону и сказала:
   — Салли, во время ужина вы говорили, что иногда катаетесь верхом в парке. Вероятно, у вас есть костюм для верховой езды, не могли бы вы дать мне его взаймы?
   Салли удивилась, но тут же кивнула.
   — Вы немного выше и худее, чем я, но если затянуть его потуже, он вполне сгодится. Только все это очень неприлично.
   — Я знаю. Но я должна.
   — Я пошлю слугу, чтобы велел груму седлать мою лошадь. Это смирный, но очень выносливый мерин. Он не отстанет от коня капитана, тем более с такой легкой ношей. Я бы не выдержала и десяти миль, но если вы хорошая наездница, то все получится. Пойдемте.
   Они выскользнули из зала и поднялись в гардеробную Салли, где с помощью камеристки Джемма быстро переоделась. По иронии судьбы костюм оказался темно-синего цвета, отделанный красной тесьмой. Еще была шляпа с вуалью. Джемма завязала тесемки под подбородком и откинула вуаль.
   — Передайте Луизе, что я уехала, — сказала она Салли. — Луиза поймет. А Гейбриелу пока ничего не говорите. Он может и не отпустить меня!
   Салли усмехнулась, повела Джему по задней лестнице, и та незамеченной выскользнула из дома.
   На конюшне она застала Мэтью, сидевшего верхом на высоком черном коне. Грум подвел Джемме другую лошадь, с дамским седлом.
   Мэтью взглянул на нее:
   — Джемма! Это безумие!
   — Капитан Фаллон, я еду с вами!
   Джемма сделала знак груму подсадить ее, молясь, чтобы ее лошадь вела себя смирно.
   Фаллон никак не мог успокоиться.
   — Вернитесь домой. Или хотя бы возьмите с собой компаньонку, как насчет вашей подруги?
   — Луиза не ездит верхом, — ответила Джемма, усаживаясь поудобнее.
   — Леди Гейбриел?
   Джемма покачала головой. Такая мысль приходила ей в голову, но она опасалась, что Психея не поедет и Джемме не позволит.
   — Вы сами говорите, что времени мало. К тому же ставка слишком велика, чтобы волноваться насчет приличий. Мэтью, если вы найдете свою сестру, вам наверняка потребуется помощь женщины. Ваша сестра уже взрослая. Неизвестно, в каком она сейчас состоянии… Поймите, мне просто необходимо ехать.
   — Но вы рискуете своей репутацией, едва войдя в высшее общество. Это не шутки — скакать ночью одной с мужчиной. Ваш брат наверняка вызовет меня на дуэль!
   — Он все поймет, — заверила капитана Джемма. — Ведь это ради спасения вашей сестры!
   Джемма натянула поводья, капитан окинул ее критическим взглядом.
   — Вы умеете ездить верхом?
   — Я брала уроки в пансионе, — ответила она. Так оно и было. Она отчетливо вспомнила два или три урока, спокойные прогулки на лошадях по близлежащему парку, полдюжины девочек, сидящих на неповоротливых деревенских лошадях, вытянувшихся в одну линию. Прижавшись коленом к передней луке седла, Джемма молилась, чтобы этот ужасный мерин не сбросил ее на землю. Джемма понимала, что ее поступок граничит с безумием, но ради Мэтью она готова была на все.
   Мэтью обратился к груму:
   — У вас есть еще одна оседланная лошадь?
   — Есть, сэр, лошадь мистера Форсайта. Я оседлал обеих, не знаю, зачем приказали седлать коня госпожи в такой неурочный час.
   — Очень хорошо, вы поедете с нами на тот случай, если леди потребуется сопровождение, чтобы вернуться домой, — распорядился Мэтью.
   Н атот случай, если она не выдержит, подумала Джемма, и поклялась себе, если понадобится, скакать на этой лошади туда и обратно и не быть им обузой.
   — Поехали, нельзя терять ни минуты, пока еще светит луна, — сказал Мэтью. Он повернул своего скакуна, который бил копытом, храпел, но быстро успокоился под твердой рукой наездника, и рысью выехал из конюшни.
   Джемма послала лошадь вперед, ударив ее каблуками, и с облегчением заметила, как вслед за первым конем без дальнейших понуканий пошел ее смирный мерин, словно понимал ее и хотел помочь. Грум смотрел на них словно на умалишенных и, не проронив ни слова, последовал за Джеммой.

Глава 18

   Они скакали по лондонским улицам, даже в такой поздний час заполненным повозками, экипажами и всадниками. Миновав широкие, ярко освещенные улицы Уэст-Энда, они помчались по узким и мрачным улочкам пригорода и выехали на дорогу посреди вересковых полей.
   Иногда выплывавшая из-за облаков луна ярко освещала своим сиянием дорогу, и тогда капитан пускал своего скакуна легким галопом. Джемме ничего не оставалось, как переводить свою лошадь на более быстрый аллюр и изо всех сил держаться на лошади. Она скакала позади Мэтью, и он не видел ее лица, на котором отчетливо отражался страх. К счастью для Джеммы, ее мерин менял свою скорость в зависимости от скорости коня капитана: спокойно трусил по темным тропинкам, переходил на шаг, если путь был едва различим, и пускался рысью, когда дорога была ровная и ее освещала луна.
   Ощущение, что под тобой движется живое существо, было поразительным, необычным. Поначалу ей даже доставляло удовольствие чувствовать ровный мерный ход сильного животного, ощущать исходившее от него тепло, похлопывать его по грубой шерсти. Однако положение в дамском седле, в котором приходилось ей скакать как женщине, оказалось довольно-таки неестественным, возможно, оттого, что у Джеммы было мало опыта, и, когда у нее немного погодя затекли ноги, она испугалась, что из-за полного их онемения может свалиться вниз с лошади. Икры и бедра были судорожно сжаты, спина одеревенела, поэтому она все время ерзала в седле, стараясь в то же время не потерять равновесие.
   Если бы она упала с лошади, то поставила бы капитана перед выбором: либо мчаться дальше на поиски сестры, либо задержаться в пути, чтобы позаботиться о глупой женщине, которой, несмотря на все уговоры, пришла в голову блажь ехать вместе с ним.
   Сердился ли он на нее? Пока они мчались рысью или галопом, разговаривать было невозможно, к тому же Мэтью не отрывал взгляда от дороги, и Джемма не осмеливалась его отвлекать.
   Грум ехал позади и тоже хранил молчание, поэтому тишину нарушал лишь топот лошадиных копыт. Иногда до их слуха долетало уханье филина, потом где-то рядом запел соловей, невидимый в темноте, его песня была пронизана щемящим чувством печали. Постепенно мыслями Джеммы завладела Кларисса. Она поехала с капитаном ради ее спасения, поставив себя на место пропавшей девушки. Одному Богу известно, что с ней случилось. Джемме страшно было об этом подумать.
   К тому времени, когда зашла луна и все вокруг окутала непроницаемая тьма, лошади стали выбиваться из сил. Всадники не жалели ни себя, ни лошадей, их подстегивало нетерпение и настойчивость Мэтью. Но в глубине души Джемма не могла не отдать ему должное, ведь каждая минута была дорога.
   Они ехали по незнакомой местности, совершенно пустынной, без всякой надежды найти гостиницу и отдохнуть несколько часов. Джемма вспомнила свое возвращение из Брайтона, когда ее не интересовала гостиница. Однако кучер, правивший экипажем, знал все их наперечет.
   — Я ездил по этой дороге несколько лет назад, — донесся из темноты голос Мэтью. Впереди Джеммы маячил лишь его силуэт на большой черной лошади. — По моим расчетам, мы уже должны были подъехать к деревне, но сейчас слишком темно, чтобы продолжать путь.
   Он натянул поводья, и уставшее животное опустило голову и захрапело.
   — Тебе известна эта дорога? — спросил Мэтью грума.
   — Нет, сэр, — ответил конюх. — Я родился и вырос в Лондоне, сэр. Кроме того, мне кажется, что моя лошадь захромала. Может быть, она потеряла подкову.
   — Слышите, где-то неподалеку журчит вода. Судя по всему, рядом с дорогой течет ручей. Надо напоить лошадей, заодно там и отдохнем до рассвета.
   Мэтью спрыгнул с коня и подошел к ней, чтобы помочь. В противном случае она свалилась бы с лошади. Когда он приподнял ее и опустил на землю, она не почувствовала ног, они затекли.
   Но он не выпускал ее из объятий, вскоре она ощутила покалывание в ногах и поняла, что к ним возвращается чувствительность. Мэтью прислонил ее к стволу небольшого дубка, росшего подле дороги; чтобы не упасть, она ухватилась за одну из его ветвей.
   — Я чувствую себя вполне нормально, — храбро солгала Джемма.
   Она не видела выражения его лица, но в его словах явно звучало недоверие.
   — Отдохните здесь, а я пока напою лошадей.
   У Джеммы пересохло во рту, и она направилась туда, где слышался плеск воды.
   — Встаньте чуть выше по течению от места водопоя лошадей, там вода чище, — посоветовал Мэтью. Она так и сделала, затем опустилась на колени и, сложив ладони ковшиком, принялась черпать воду и пить. Пила, пила и никак не могла напиться.
   Капитан отвел лошадей к дороге и привязал к дереву. Джемма попробовала встать, однако ноги не слушались. Она с трудом выпрямилась и стала подниматься по пологому склону ручья.
   Мэтью уже поджидал ее. Он протянул ей руку — в темноте его ладонь была почти неразличима — и крепко схватил ее за запястье.
   — Сюда, — произнес Мэтью, накинул ей на плечи свою куртку и повел Джемму к укрытию между деревьями, туда, где место было поровнее. — Ложитесь и попытайтесь уснуть. Я буду от вас всего в нескольких шагах — если что, зовите.
   Он помог Джемме расположиться, расстелил на голой земле свою куртку, чтобы она легла на нее. Затем до ее слуха донеслись слабый хруст и шорох, это Мэтью устраивал себе ложе чуть поодаль от нее. Грум уже храпел вовсю.
   Джемме казалось, что она не сможет уснуть на земле. Она прикрыла глаза, решив, что просто полежит до рассвета. Где-то поблизости заквакала лягушка, захлопал крыльями филин, встревоженный их присутствием. Рядом застрекотало какое-то насекомое. Джемма не заметила, как провалилась в сон.
   Когда она приоткрыла глаза, то очень удивилась, обнаружив, что уже светает. Ночной мрак уступил место предрассветным сумеркам, она слышала, как где-то неподалеку щипали траву лошади, затем пропела птица.
   Мэтью уже проснулся и хмуро смотрел на небо. Ах да, Кларисса, корабль уплывает из Дувра. Им надо торопиться.
   Джемма попыталась приподняться, но ее мышцы протестующе заныли. Тело словно одеревенело.
   Мэтью подошел к ней и протянул руку. Сдержав стон, Джемма поднялась.
   — Вы сильно устали? — участливо спросил капитан.
   — Немножко, — ответила Джемма.
   Мэтью пошел будить грума. Джемма, забравшись в укромный уголок, справила нужду. Затем спустилась к воде, чтобы вымыть руки, лицо и напиться. Кое-как приведя в порядок волосы, она вернулась к месту своего ночлега и надела шляпу. Теперь отовсюду уже доносился птичий щебет и пение.
   Тем временем мужчины осмотрели лошадей. Мэтью взглянул на Джемму и с сомнением покачал головой:
   — Третья лошадь охромела. Конюх отведет ее в близлежащую деревню и останется ждать там. Вы не привыкли к таким трудным переездам, леди Джемма. Оставайтесь с ним.
   Джемма упрямо вздернула подбородок.
   — Да, я проскакала довольно много. Но здесь не останусь. Уверена, что вам понадобится моя помощь.
   — Как вам угодно.
   Он подсадил ее в седло. Джемма закусила губу, чтобы не застонать от боли, наконец уселась и взяла в руки поводья.
   Капитан отдал несколько монет конюху, и они снова пустились в путь. Уже совсем рассвело, когда они снова выбрались на проезжую дорогу.
   При солнечном свете капитан, похоже, решил наверстать упущенное время. От боли у Джеммы на глаза навернулись слезы, но она виду не подавала. Пытаясь удержаться в седле, она в то же время заставляла мерина скакать с максимальной для него быстротой.
   Они миновали несколько деревень, пока наконец не увидели впереди берег моря, а потом и сам Дувр.
   На этот раз капитан, видимо, вспомнив дорогу, поскакал прямо в порт, туда, где у причалов стояли на якорях корабли и лодки, где царила портовая суета, вызванная предстоящим попутным отливом.
   Мэтью знал название нужного ему судна, поэтому промчался вдоль пирса, пока не увидел разыскиваемый им корабль. .
   — Вот «Мерри Партридж», — сказал он, кивнув на небольшое, покачивавшееся на волнах судно. — Подождите меня здесь, я спрошу у капитана, на борту ли уже мистер Неблстон.
   Джемма кивнула. Ее лошадь вскинула и опустила голову, вид у нее был такой же усталый, как и у всадницы. Джемме, сидевшей высоко в седле, было удобно наблюдать за царившей вокруг суматохой. Портовые грузчики катили бочки и перетаскивали большие тяжелые ящики. Уличные разносчики торговали горячими пирожками, мальчишки носились туда и обратно, выполняя какие-то поручения. Внимание Джеммы привлекла подошедшая к корабельному трапу группа людей, по всей видимости семья. Однако единственной женщиной, судя по внешнему виду, там была мать, впереди шли ее дети. Ни один из них по возрасту не подходил на сестру Мэтью.
   Вздохнув, Джемма продолжала наблюдать.
   В этот момент вернулся Мэтью.
   — Неблстон еще не прибыл на судно, хотя оно отплывает через полчаса. Я пойду к начальнику порта, еще раз все проверю. — Вид у Мэтью был встревоженный.
   Джемма с болью смотрела ему вслед. Затем снова стала наблюдать.
   Появилась молодая женщина с мужчиной в коричневом сюртуке, Джемма пристально ее разглядывала. Могла ли быть сестра капитана такой полной? Но когда женщина повернулась к ней лицом, Джемма сразу поняла, что она намного старше Клариссы.
   Неужели их бешеная скачка окажется бесполезной?
   В этот момент показалась карета, из нее вылез высокого роста сухопарый джентльмен и сразу позвал на помощь стоявших поблизости матросов.
   — Поторопитесь, я должен быть на корабле до поднятия якоря, — сказал он и сунул несколько монет им в руки.
   Матросы принялись отвязывать его багаж и переносить на борт судна.
   — Мэтью, где же ты? — прошептала себе под нос Джемма. Она наблюдала, как с помощью грума неуклюже выбрался из кареты мальчик. Была ли с ними леди?
   Нет, только служанка, чуть старше мальчика, она несла целый ворох свертков. У Джеммы учащенно забилось сердце. Между тем из кареты никто больше не вышел.
   Возможно, это не Неблстон, а кто-то другой?
   В этот момент один из матросов спросил:
   — Сэр, что сказать капитану, кто поднялся на борт? Мужчина ответил:
   — Неблстон, и поторопитесь. Гарольд, судно вот-вот отправится.
   Да, это он! Надо как-то сообщить Мэтью. Джемма неловко спрыгнула с лошади и прислонилась к ней, ожидая, пока ноги вновь обретут чувствительность.
   Неблстон направился к трапу, за ним последовали мальчик, матрос и девочка-служанка. Платье на ней было поношенное, неопределенного серого цвета. Джемма заметила, как девчушка, уронив сверток, быстро наклонилась и подняла его. У нее была гибкая девическая фигура и едва намечавшиеся груди. Несмотря на небольшой рост, она выглядела старше, чем могло показаться на первый взгляд.
   — Мэтью! — крикнула Джемма. Он шел от конторы начальника порта, но был еще далеко. Джемма не переставала махать ему рукой, и он бросился бежать. Однако Неблстоны уже перебрались на борт судна, и матросы стали отвязывать трап.
   Отпустив лошадь, Джемма, пошатываясь, устремилась к трапу, который еще не успели убрать.
   — Стойте! — крикнула она стоявшему рядом матросу.
   — Мы отчаливаем, мисс, — ответил тот. — Начинается отлив.
   Тряхнув головой, Джемма взошла на трап и посмотрела на палубу. Неблстоны уже скрылись. В поле зрения осталась только служанка. Джемма что было сил закричала:
   — Кларисса! Девушка оглянулась.

Глава 19

   Джемма стояла на трапе, пока Мэтью не добежал до нее и, схватив за руку, не втащил на судно. Уже с борта он окликнул портового чиновника, который неторопливо шел за ним и теперь, вытаращив от изумления глаза, смотрел на них с причала.
   — Позаботьтесь о моих лошадях! Я вознагражу вас за эту услугу, как только вернусь. Один из матросов убрал трап, остальные развязывали швартовочные веревки, удерживавшие судно у причала. В тот самый момент, когда они очутились на палубе, судно отчалило, морской отлив уносил его прочь от берега.
   Джемма смотрела на незнакомую девушку в поношенном платье.
   — Как тебя зовут? — спросила Джемма. Девушка прикусила губу.
   — Они зовут меня Мэри, — пробормотала она. Мэтью наклонился, чтобы рассмотреть ее лицо.
   — А как твое настоящее имя? — спросил он ласково. Девушка смутилась. У нее были карие глаза, волосы, выбивавшиеся из-под шляпы, такие же светлые, как у Мэтью, только с рыжеватым оттенком. Лицо продолговатой формы, однако подбородок не выдавался вперед, зато лоб, высокий и чистый, был точь-в-точь таким, как у Мэтью.
   Мэтью побледнел.
   — Как тебя звали до того, как забрали из приюта? Или из родительского дома?
   — Откуда вы знаете? — испуганно спросила девушка. — Неужели вас за мной послала хозяйка приюта, чтобы отвезти назад? Пожалуйста, не надо. У меня не самый добрый хозяин, но он меня по крайней мере не бьет.
   Джемма судорожно сглотнула.
   — Хозяйка ушла из приюта, — сообщила она девушке. — И никто больше не будет грубо обращаться с тобой. Но как все-таки тебя зовут?
   Выражение лица у девушки оставалось настороженным, она переводила взгляд с Джеммы на Мэтью.
   — Мама звала меня Клариссой, но она умерла, и мне некуда было податься.
   Джемма взглянула на Мэтью и снова обратилась к девушке:
   — У тебя был брат?
   — Был, но он ушел в море. Хозяйка приюта сказала, что он погиб, — девушка едва сдерживала слезы, — и надела мне на руку траурную повязку.
   — Я не умер, Кларисса, — взволнованно заговорил Мэтью. — Они лгали и тебе, и мне. Я не знал, что тебя отправили в приют, и не переставал искать. Ты меня не узнаешь?
   Девушка уставилась на него:
   — Мэтью, неужели ты?
   Он взял свертки, которые она держала, бросил на палубу и сжал ее руки в своих.
   — Да, я. Вернулся целый и невредимый и, слава Богу, нашел тебя.
   Она вздохнула и бросилась ему на шею. Слезы текли у нее по щекам.