Николь Берд
Видение в голубом
Пролог
Письмо прибыло в день ее рождения. Джемма шла в музыкальный класс, как вдруг ее остановила первоклассница и передала ей конверт.
— Спасибо, Мэри, — беря его, произнесла Джемма. Письмо выглядело солиднее и весомее, чем регулярно получаемое ею раз в три месяца уведомление от ее поверенного. В душе Джеммы шевельнулась смутная надежда.
— Хорошо, мисс. — Девочка быстро присела, словно перед учительницей, и с чувством выполненного долга пустилась вприпрыжку к себе в класс.
Джемма вздохнула. Действительно, по возрасту она была едва ли не сверстницей некоторых школьных наставниц и в глазах юных учениц мало чем отличалась от них. Будучи по своему положению пансионеркой, Джемма иногда помогала, занимаясь с детьми. Она терпеливо выслушивала, как неуверенно разыгрывают девочки на фортепьяно гаммы, или проверяла их заляпанные кляксами тетрадки, вспоминая то время, когда сама была такой же маленькой. Когда Джемма попала сюда ребенком, каменные стены пансиона представлялись ей крепостью, внутри которой она обрела защиту и поддержку; позднее пандой стал для нее чем-то вроде тюрьмы.
Сегодня ей исполнился двадцать один год. Многие девушки в ее возрасте уже вышли замуж, некоторые даже успели стать матерями; иногда Джемма получала весточку от своих подруг, вместе с которыми некогда училась, которые, выйдя из стен пансиона три-четыре года назад, вступили в настоящую жизнь, полную насущных забот. Но в отличие от Джеммы им было куда податься после пансиона.
Может быть, ей тоже выпадет такая возможность: она влюбится, выйдет замуж, у нее появится семья, которая наполнит смыслом ее жизнь. Может ли она рассчитывать выйти замуж за благородного и достойного человека?
Джемма взглянула на толстый пакет, где были указаны ее имя и адрес: «Мисс Джемма Смит, частный пансион мисс Мейшем для избранных молодых леди, Йоркшир». Все было написано мелким аккуратным почерком того самого стряпчего, который вот уже в течение нескольких лет посылал ей раз в три месяца деньги на карманные расходы вместе с несколькими строчками, сухо уведомляющими, что плата за ее обучение внесена. Однако положенные ей карманные деньги она получила всего две недели тому назад — но тогда что это? Вряд ли там были поздравления с днем рождения, ведь за все это время ее поверенный не написал ей ни одной строчки, которая не касалась бы непосредственно дел или денег. Может быть, там…
Джемма сломала восковую печать и с недоумением пробежала глазами листок бумаги:
«Дорогая мисс Смит! Три недели тому назад мне было поручено передать вам это послание в день, когда вам исполнится двадцать один год. Весь к вашим услугам, Август Пиви, поверенный».
Внутри находился еще один запечатанный конверт с единственным написанным на нем словом — «Джемма»; впрочем, разобрать, что было выдавлено на воске, Джемме не удалось. Бумага была превосходного качества, а почерк более изящный и с большим количеством росчерков и завитушек в отличие от почерка стряпчего. Скорее всего это писала женщина. У Джеммы от волнения быстро забилось сердце, а дыхание участилось. Дрожащими пальцами она распечатала конверт и быстро просмотрела написанное, затем, не веря своим глазам, перечитала все снова.
Джемма прижала письмо к груди, попятилась к деревянной скамье, стоявшей позади нее в углу зала. И, почувствовав слабость в ногах, упала на нее как подкошенная.
Окружающий ее мир преобразился.
— Спасибо, Мэри, — беря его, произнесла Джемма. Письмо выглядело солиднее и весомее, чем регулярно получаемое ею раз в три месяца уведомление от ее поверенного. В душе Джеммы шевельнулась смутная надежда.
— Хорошо, мисс. — Девочка быстро присела, словно перед учительницей, и с чувством выполненного долга пустилась вприпрыжку к себе в класс.
Джемма вздохнула. Действительно, по возрасту она была едва ли не сверстницей некоторых школьных наставниц и в глазах юных учениц мало чем отличалась от них. Будучи по своему положению пансионеркой, Джемма иногда помогала, занимаясь с детьми. Она терпеливо выслушивала, как неуверенно разыгрывают девочки на фортепьяно гаммы, или проверяла их заляпанные кляксами тетрадки, вспоминая то время, когда сама была такой же маленькой. Когда Джемма попала сюда ребенком, каменные стены пансиона представлялись ей крепостью, внутри которой она обрела защиту и поддержку; позднее пандой стал для нее чем-то вроде тюрьмы.
Сегодня ей исполнился двадцать один год. Многие девушки в ее возрасте уже вышли замуж, некоторые даже успели стать матерями; иногда Джемма получала весточку от своих подруг, вместе с которыми некогда училась, которые, выйдя из стен пансиона три-четыре года назад, вступили в настоящую жизнь, полную насущных забот. Но в отличие от Джеммы им было куда податься после пансиона.
Может быть, ей тоже выпадет такая возможность: она влюбится, выйдет замуж, у нее появится семья, которая наполнит смыслом ее жизнь. Может ли она рассчитывать выйти замуж за благородного и достойного человека?
Джемма взглянула на толстый пакет, где были указаны ее имя и адрес: «Мисс Джемма Смит, частный пансион мисс Мейшем для избранных молодых леди, Йоркшир». Все было написано мелким аккуратным почерком того самого стряпчего, который вот уже в течение нескольких лет посылал ей раз в три месяца деньги на карманные расходы вместе с несколькими строчками, сухо уведомляющими, что плата за ее обучение внесена. Однако положенные ей карманные деньги она получила всего две недели тому назад — но тогда что это? Вряд ли там были поздравления с днем рождения, ведь за все это время ее поверенный не написал ей ни одной строчки, которая не касалась бы непосредственно дел или денег. Может быть, там…
Джемма сломала восковую печать и с недоумением пробежала глазами листок бумаги:
«Дорогая мисс Смит! Три недели тому назад мне было поручено передать вам это послание в день, когда вам исполнится двадцать один год. Весь к вашим услугам, Август Пиви, поверенный».
Внутри находился еще один запечатанный конверт с единственным написанным на нем словом — «Джемма»; впрочем, разобрать, что было выдавлено на воске, Джемме не удалось. Бумага была превосходного качества, а почерк более изящный и с большим количеством росчерков и завитушек в отличие от почерка стряпчего. Скорее всего это писала женщина. У Джеммы от волнения быстро забилось сердце, а дыхание участилось. Дрожащими пальцами она распечатала конверт и быстро просмотрела написанное, затем, не веря своим глазам, перечитала все снова.
Джемма прижала письмо к груди, попятилась к деревянной скамье, стоявшей позади нее в углу зала. И, почувствовав слабость в ногах, упала на нее как подкошенная.
Окружающий ее мир преобразился.
Глава 1
Деньги, вне всякого сомнения, вещь весьма полезная.
Мисс Луиза Крукшенк разгладила складку на своем новом дорожном платье лазурно-небесного цвета и слегка улыбнулась, чтобы не казаться излишне чопорной. Ведь среди определенного круга людей она слыла «хорошенькой мисс Крукшенк», кроме того, она знала: если хочешь еще больше подчеркнуть свою естественную привлекательность, не стоит выглядеть излишне самодовольной.
Но факт оставался фактом: теперь, когда она стала обладательницей солидного состояния, все обстояло иначе. Как только в самом конце зимы ей исполнился двадцать один год, Луиза наконец-то получила право распоряжаться унаследованным от отца состоянием. Правда, формально дядюшка Чарлз по-прежнему распоряжался ее деньгами, но дядюшка был таким милым, что ей не составило особого труда уговорить его согласиться с самой последней ее прихотью. Она приобрела элегантный экипаж и теперь ехала в нем в Лондон — к своей самой заветной цели.
Наконец-то!
Появление Луизы в высшем свете долго откладывалось: после смерти отца она, как и полагалось, год носила траур и приводила в порядок семейные дела. Однако в прошлом году она все-таки оказалась в Лондоне с намерением показаться на ежегодном сезоне. Но когда она прибыла в Лондон, все пошло не так, как ей того хотелось. При воспоминании о тех бедах, которые постигли ее во время пребывания в столице, Луиза поежилась. Но в этом году все будет иначе, в этом году…
Карету тряхнуло, и она остановилась. Луиза схватилась за сиденье, чтобы не свалиться на пол. На противоположной стороне кареты дремала мисс Поумшак, компаньонка Луизы, весьма почтенная особа. Пробудившись от толчка, она слабо вскрикнула:
— Что случилось, мисс Луиза? На нас напали грабители?
— Помилуйте, конечно, нет, — ответила Луиза, пытаясь рассмотреть сквозь залитые дождем стекла кареты, где они находятся, однако сквозь ливень ничего не было видно. Луиза чуть-чуть приоткрыла дверцу кареты, не обращая внимания на порывы ветра, обдававшие каплями дождя ее платье, и хлынувший внутрь кареты холод. Мисс Поумшак снова то ли полувскрикнула, то ли полувзвизгнула и поплотнее укутала шалью свои худенькие плечи, однако Луиза была непреклонна. Ей хотелось посмотреть на своего жениха.
Сэр Лукас Инглвуд с непокрытой головой — должно быть, ветер унес его шляпу — ехал на лошади рядом с каретой, его вьющиеся каштановые волосы намокли. Но он сам изъявил желание ехать верхом, и хотя Луиза любезно предложила ему сесть в карету, когда начался дождь, он с усмешкой отказался.
— Небольшой дождик не повредит настоящему мужчине, — весело заявил он.
Сейчас веселости у него явно поубавилось.
— Луиза, это бессмысленно, — обратился он к ней. — Дождь льет не переставая. Дорогу развезло. Лошади с трудом тащат экипаж, но вон там, впереди, приличная на вид гостиница. Придется остановиться и переждать ненастье.
Луиза запротестовала было: нет, она хочет в конце дня попасть в Лондон. Однако, оглядевшись, согласилась и захлопнула дверцу кареты.
Спустя мгновение экипаж снова тронулся, сильно кренясь из стороны в сторону, поскольку лошади с трудом тащили его по липкой от грязи дороге. Немного успокоившись, Луиза вздохнула.
Как жаль, что не все зависит от денег.
Промокшие до нитки, они вбежали в гостиницу. Многие путники укрылись здесь от разыгравшейся непогоды.
Их встретил поклонами и подобострастной улыбкой сам хозяин, его угодливость могла бы удовлетворить самого придирчивого члена высшего общества, но, к сожалению, отдельных кабинетов в гостинице не оказалось.
— Смею вас уверить, мисс, что пассажиры почтовой кареты — приятные и почтенные люди, они не станут вам докучать. А пока моя жена приготовит вам прекрасный обед. Возможно, это улучшит вам настроение.
С хмурым видом сэр Лукас препроводил Луизу к ее месту в углу залы и помог снять ее промокший насквозь плащ. Хотя Луиза предпочла бы очутиться поближе к огню, как и мисс Поумшак, буквально не сводившая глаз с очага, для сэра Лукаса было главное соблюсти приличия.
По всей видимости, и для пассажиров почтовой кареты эта остановка в пути также оказалась вынужденной и непредвиденной. Вокруг пылающего огня столпилось несколько мужчин. Пытаясь побыстрее просушить одежду, они, приподняв фалды своих фраков, почти все сразу повернулись задом к огню и оживленно обсуждали положение дел на рынке и цены на шерсть. Весь зал наполнился запахом сырой шерсти, который смешивался с дымом очага, а также с табачным дымом одной, судя по всему, особенно вредной трубки, которую, зажав между тонкими губами, курил почтенного вида господин, сидевший у самого камина.
— По крайней мере мне удалось получить спальню для вас и мисс Поумшак, — сказал Луизе Лукас.
— Почему бы нам не взять отдельный номер? — почти шепотом возразила Луиза. Ее спутник как раз отряхивал от дождя ее длинную накидку и, по-видимому, не расслышал недовольства, прозвучавшего в ее голосе.
— Это все, что у них было, — пояснил Лукас. — Мне придется лечь вместе с остальными мужчинами здесь, в зале, так что вам еще повезло.
Вздохнув, Луиза кивнула.
— Спасибо вам, Лукас, за то, что вы так печетесь обо мне, — улыбнулась она ему.
При этих словах Лукас, как ей показалось, выпятил грудь.
— Разве я не обещал вашему дяде заботиться о вас? — с гордостью произнес он. — В этом году с вами не случится ничего плохого!
Вспомнив свою прошлогоднюю безрассудную авантюру, Луиза нахмурилась. Тогда ей пришлось буквально бежать из Лондона.
Владелец гостиницы принес им дымящиеся чашки с подогретым вином. Хорошо, что она еще не успела снять перчатки, — Луиза держала в руках горячую чашку и пила маленькими глотками.
По телу поползло приятное тепло, в котором словно растворились ее недовольство и разочарование. Скоро, совсем скоро она будет в Лондоне.
Извинившись, Лукас вышел посмотреть на экипаж и лошадей, чтобы проверить, хорошо ли почищены и накормлены животные — он очень любил своего красавца мерина. Оставшись наедине с мисс Поумшак, которую, по всей видимости, интересовало только содержимое ее чашки, Луиза огляделась. И тут заметила одинокую женщину, сидевшую несколько поодаль, в стороне от всех остальных пассажиров почтовой кареты.
Почему эта женщина, изысканно одетая, как успела заметить Луиза, путешествует в одиночестве? Эта женщина, нет, скорее девушка, вряд ли старше самой Луизы. Она не поднимает глаз, держится особняком, ни с кем не вступает в разговор. Неужели ее никто не сопровождает?
У Луизы проснулось любопытство. Кроме того, ей было скучно, и, судя по всему, вечер обещал быть длинным и Луизе хотелось скоротать его за беседой. Только не с мисс Поумшак и не с дорогим Лукасом, который скорее всего проторчит на конюшне несколько часов, пока не убедится, что с лошадьми все в порядке. Подчинившись внезапному порыву, Луиза встала и пошла через весь зал, да так быстро, что компаньонка не успела ей помешать.
Она остановилась прямо напротив незнакомки, которая с удивлением взглянула на нее.
— Извините, — любезно произнесла Луиза, — но мне кажется, вы скучаете в одиночестве. Не хотите выпить с нами немного вина?
Девушка покраснела. Ее темные волосы выбивались из-под капора — мокрого и невзрачного, но все искупали ее глаза, удивительного темно-синего цвета, они вызывали в воображении прозрачную глубину морских вод в солнечный день. Кожа у нее была белая и чистая, а когда она заговорила, сразу стало ясно, что она хорошо воспитана и образованна.
— Мне не хотелось бы оказаться навязчивой, — ответила она несколько смущенно.
— Ну что вы, вовсе нет. Конечно, по-настоящему нельзя так представляться при знакомстве, тем не менее я мисс Луиза Крукшенк из Бата. Направляюсь в Лондон, к началу светского сезона.
Незнакомка по-прежнему колебалась.
— С вашей стороны это весьма любезно, но вы уверены, что ваша матушка одобрит такое знакомство?
— А, мисс Поумшак. Это моя компаньонка. Моя матушка скончалась несколько лет тому назад, — сочла своим долгом объяснить Луиза. — Среди моих родственниц не нашлось желающих сопровождать меня. У меня есть две тети, но у одной недавно появился младенец, и ей теперь совсем не до развлечений в Лондоне. А вторая тетя недавно вышла замуж и сейчас наслаждается медовым месяцем, путешествуя по свету. Смею вас уверить, от нее я получаю письма из самых удивительных мест. В последнем письме она пишет, что ездит верхом на верблюдах и осматривает пирамиды. Кроме того, она посылает мне восхитительные подарки. Среди них шаль из Персии. Она просто невесомая, словно воздушная, к тому же очень теплая, а расцветка у нее ну просто изумительная.
Девушка улыбнулась. Луиза обрадовалась ее улыбке. Стоит ли говорить, что своей открытостью Луиза располагала к себе людей.
— Пойдемте, — упрашивала Луиза. — В такой мрачный день вам просто необходима подходящая компания. Вместо того чтобы обедать с пассажирами кареты, вы можете пообедать с нами — это будет гораздо приятнее, не правда ли?
За окнами, исчерченными полосками дождя, стемнело, и разговоры у камина становились все громче. Незнакомка поднялась и слегка присела.
— Благодарю вас, вы очень добры. Меня зовут мисс Джемма Смит. На протяжении нескольких лет я находилась в пансионе мисс Мейшем для избранных молодых леди — это неподалеку от Йорка — и только недавно вышла оттуда.
Луиза провела ее в их уголок, где представила мисс Поумшак, и знаком велела владельцу гостиницы подать еще вина.
Они удобно расположились. Мисс Смит сняла мокрый капор и попыталась привести свою прическу в порядок.
— Вы направляетесь в Лондон на тамошний сезон или собираетесь навестить родственников? — вежливо поинтересовалась Луиза, стараясь не быть слишком назойливой.
Новая знакомая медлила с ответом.
— Да, по семейным обстоятельствам, — согласилась наконец Джемма, отпив из бокала вина.
Это вряд ли могло удовлетворить любопытство Луизы, поэтому она решила кое-что поведать о себе. Может быть, чуть погодя мисс Смит станет более разговорчивой.
— Вместе со мной едут моя компаньонка и сэр Лукас, мой жених, — сообщила Луиза, бросив взгляд на свое обручальное кольцо с топазом.
— О, мои поздравления, — произнесла мисс Смит.
— Благодарю вас. Лукас хочет, чтобы мы обвенчались этой весной. Но мне сперва хочется побывать в лондонском высшем обществе, ведь я никогда не выходила по-настоящему в свет. И не вижу причин для того, чтобы так торопиться со свадьбой, столь же желанной, сколько желанен мне сам Лукас. Не стоит говорить, но… — Луиза понизила голос. — После печальной кончины принцессы Шарлотты во время родов прошлой осенью мое стремление связать себя узами брака почему-то уменьшилось.
Мисс Смит понимающе закивала. Пожалуй, вся страна горевала от этой утраты. Принцесса снискала себе любовь среди народа в отличие от своего ветреного папаши, принца-регента[1]. Ее кончина вызвала подлинную глубокую скорбь. Принц же был более удручен утратой своего единственного ребенка, во всяком случае так поговаривали. Несмотря на это, принц был по натуре жизнелюбом, и Луиза тайком надеялась, что открывающийся весной светский сезон не будет слишком омрачен этой трагедией.
— У вас есть свой дом в Лондоне? — спросила мисс Смит, принявшись отряхивать капельки воды со своего серого дорожного платья. — Или вы намерены остановиться в гостинице?
Луиза улыбнулась.
— В городе я сняла вполне приличный дом со всей обстановкой и прислугой по весьма умеренной цене, — объяснила она. — Лукас пока будет жить в номерах. Он весьма щепетилен и полагает, что ему не совсем прилично оставаться со мной, даже если меня сопровождает компаньонка. Но как только мы с Лукасом поженимся, я надеюсь, мы купим дом. Дом в городе снял мой дядя, я еще не видела этот особняк. Впрочем, дядя уверил меня, что я останусь довольна.
— Как это приятно, — чуть грустно произнесла ее собеседница.
— Полагаю, вы собираетесь остановиться у своих родных? Как только устроитесь, обязательно пригласите меня к себе, — сказала Луиза. Ей нравилась эта девушка с задумчивыми синими глазами и приятными манерами, без всякого намека на жеманство. — Вас не было в Лондоне в прошлом году? У меня такое ощущение, будто я уже где-то видела вас раньше.
Девушка покраснела.
— Нет, это моя первая поездка в Лондон. У меня там родственники, правда… хм… они еще не подозревают о моем приезде.
Как странно! Однако было бы дурным тоном расспрашивать ее. Как правило, леди никогда не отправлялась в дорогу, если не была уверена, что в конце путешествия ее поджидает безопасная гавань; большие города, об этом Луизе всегда охотно напоминали ее тети, таят в себе множество опасностей для молодых леди, предоставленных самим себе.
— Вероятно, ваши письма дошли по почте, — предположила Луиза, пытаясь говорить так, будто в этом не было ничего странного.
— Боюсь, все несколько сложнее. — Мисс Смит снова глотнула вина, чтобы избежать взгляда Луизы. — Но у меня в Лондоне есть брат. Может быть, вы встречались с ним, если бывали в светском обществе?
Луиза удивленно вскинула голову:
— Возможно, хотя в прошлом году я не выезжала в свет так часто, как мне того хотелось бы. Как его зовут?
Девушка заколебалась, потом медленно произнесла:
— Лорд Гейбриел Синклер. Удивление отразилось на лице Луизы.
— Но я ведь его знаю! Моя тетя недавно вышла замуж за его старшего брата. Он один из самых очаровательных и самых привлекательных молодых людей, а его… гм-гм… ваша семья славится прочностью родственных уз. О, как вы удивительно похожи: столь знакомый разрез глаз и необыкновенный темно-синий их цвет, а ваша чистая светлая кожа и темные волосы. Как приятно встретиться с одним из Синклеров! — Луиза вдруг запнулась, внезапно вспомнив, что незнакомка представилась как мисс Смит. К счастью, повисшую в воздухе неловкую паузу прервало появление служанки с полным подносом. Она придвинула стол поближе к гостям и расставила на нем блюда. Пока служанка накрывала на стол, никто не проронил ни слова.
Любопытство Луизы вспыхнуло с новой силой. Что скрывается за всем этим — какая-нибудь тайна или семейный скандал? Когда служанка удалилась, Луиза как бы (между прочим произнесла: — По правде говоря, я не знала, что у лорда Гейбриела есть сестра. — На самом деле… — мисс Смит снова отвела глаза, — на самом деле он даже не подозревает об этом.
Мисс Луиза Крукшенк разгладила складку на своем новом дорожном платье лазурно-небесного цвета и слегка улыбнулась, чтобы не казаться излишне чопорной. Ведь среди определенного круга людей она слыла «хорошенькой мисс Крукшенк», кроме того, она знала: если хочешь еще больше подчеркнуть свою естественную привлекательность, не стоит выглядеть излишне самодовольной.
Но факт оставался фактом: теперь, когда она стала обладательницей солидного состояния, все обстояло иначе. Как только в самом конце зимы ей исполнился двадцать один год, Луиза наконец-то получила право распоряжаться унаследованным от отца состоянием. Правда, формально дядюшка Чарлз по-прежнему распоряжался ее деньгами, но дядюшка был таким милым, что ей не составило особого труда уговорить его согласиться с самой последней ее прихотью. Она приобрела элегантный экипаж и теперь ехала в нем в Лондон — к своей самой заветной цели.
Наконец-то!
Появление Луизы в высшем свете долго откладывалось: после смерти отца она, как и полагалось, год носила траур и приводила в порядок семейные дела. Однако в прошлом году она все-таки оказалась в Лондоне с намерением показаться на ежегодном сезоне. Но когда она прибыла в Лондон, все пошло не так, как ей того хотелось. При воспоминании о тех бедах, которые постигли ее во время пребывания в столице, Луиза поежилась. Но в этом году все будет иначе, в этом году…
Карету тряхнуло, и она остановилась. Луиза схватилась за сиденье, чтобы не свалиться на пол. На противоположной стороне кареты дремала мисс Поумшак, компаньонка Луизы, весьма почтенная особа. Пробудившись от толчка, она слабо вскрикнула:
— Что случилось, мисс Луиза? На нас напали грабители?
— Помилуйте, конечно, нет, — ответила Луиза, пытаясь рассмотреть сквозь залитые дождем стекла кареты, где они находятся, однако сквозь ливень ничего не было видно. Луиза чуть-чуть приоткрыла дверцу кареты, не обращая внимания на порывы ветра, обдававшие каплями дождя ее платье, и хлынувший внутрь кареты холод. Мисс Поумшак снова то ли полувскрикнула, то ли полувзвизгнула и поплотнее укутала шалью свои худенькие плечи, однако Луиза была непреклонна. Ей хотелось посмотреть на своего жениха.
Сэр Лукас Инглвуд с непокрытой головой — должно быть, ветер унес его шляпу — ехал на лошади рядом с каретой, его вьющиеся каштановые волосы намокли. Но он сам изъявил желание ехать верхом, и хотя Луиза любезно предложила ему сесть в карету, когда начался дождь, он с усмешкой отказался.
— Небольшой дождик не повредит настоящему мужчине, — весело заявил он.
Сейчас веселости у него явно поубавилось.
— Луиза, это бессмысленно, — обратился он к ней. — Дождь льет не переставая. Дорогу развезло. Лошади с трудом тащат экипаж, но вон там, впереди, приличная на вид гостиница. Придется остановиться и переждать ненастье.
Луиза запротестовала было: нет, она хочет в конце дня попасть в Лондон. Однако, оглядевшись, согласилась и захлопнула дверцу кареты.
Спустя мгновение экипаж снова тронулся, сильно кренясь из стороны в сторону, поскольку лошади с трудом тащили его по липкой от грязи дороге. Немного успокоившись, Луиза вздохнула.
Как жаль, что не все зависит от денег.
Промокшие до нитки, они вбежали в гостиницу. Многие путники укрылись здесь от разыгравшейся непогоды.
Их встретил поклонами и подобострастной улыбкой сам хозяин, его угодливость могла бы удовлетворить самого придирчивого члена высшего общества, но, к сожалению, отдельных кабинетов в гостинице не оказалось.
— Смею вас уверить, мисс, что пассажиры почтовой кареты — приятные и почтенные люди, они не станут вам докучать. А пока моя жена приготовит вам прекрасный обед. Возможно, это улучшит вам настроение.
С хмурым видом сэр Лукас препроводил Луизу к ее месту в углу залы и помог снять ее промокший насквозь плащ. Хотя Луиза предпочла бы очутиться поближе к огню, как и мисс Поумшак, буквально не сводившая глаз с очага, для сэра Лукаса было главное соблюсти приличия.
По всей видимости, и для пассажиров почтовой кареты эта остановка в пути также оказалась вынужденной и непредвиденной. Вокруг пылающего огня столпилось несколько мужчин. Пытаясь побыстрее просушить одежду, они, приподняв фалды своих фраков, почти все сразу повернулись задом к огню и оживленно обсуждали положение дел на рынке и цены на шерсть. Весь зал наполнился запахом сырой шерсти, который смешивался с дымом очага, а также с табачным дымом одной, судя по всему, особенно вредной трубки, которую, зажав между тонкими губами, курил почтенного вида господин, сидевший у самого камина.
— По крайней мере мне удалось получить спальню для вас и мисс Поумшак, — сказал Луизе Лукас.
— Почему бы нам не взять отдельный номер? — почти шепотом возразила Луиза. Ее спутник как раз отряхивал от дождя ее длинную накидку и, по-видимому, не расслышал недовольства, прозвучавшего в ее голосе.
— Это все, что у них было, — пояснил Лукас. — Мне придется лечь вместе с остальными мужчинами здесь, в зале, так что вам еще повезло.
Вздохнув, Луиза кивнула.
— Спасибо вам, Лукас, за то, что вы так печетесь обо мне, — улыбнулась она ему.
При этих словах Лукас, как ей показалось, выпятил грудь.
— Разве я не обещал вашему дяде заботиться о вас? — с гордостью произнес он. — В этом году с вами не случится ничего плохого!
Вспомнив свою прошлогоднюю безрассудную авантюру, Луиза нахмурилась. Тогда ей пришлось буквально бежать из Лондона.
Владелец гостиницы принес им дымящиеся чашки с подогретым вином. Хорошо, что она еще не успела снять перчатки, — Луиза держала в руках горячую чашку и пила маленькими глотками.
По телу поползло приятное тепло, в котором словно растворились ее недовольство и разочарование. Скоро, совсем скоро она будет в Лондоне.
Извинившись, Лукас вышел посмотреть на экипаж и лошадей, чтобы проверить, хорошо ли почищены и накормлены животные — он очень любил своего красавца мерина. Оставшись наедине с мисс Поумшак, которую, по всей видимости, интересовало только содержимое ее чашки, Луиза огляделась. И тут заметила одинокую женщину, сидевшую несколько поодаль, в стороне от всех остальных пассажиров почтовой кареты.
Почему эта женщина, изысканно одетая, как успела заметить Луиза, путешествует в одиночестве? Эта женщина, нет, скорее девушка, вряд ли старше самой Луизы. Она не поднимает глаз, держится особняком, ни с кем не вступает в разговор. Неужели ее никто не сопровождает?
У Луизы проснулось любопытство. Кроме того, ей было скучно, и, судя по всему, вечер обещал быть длинным и Луизе хотелось скоротать его за беседой. Только не с мисс Поумшак и не с дорогим Лукасом, который скорее всего проторчит на конюшне несколько часов, пока не убедится, что с лошадьми все в порядке. Подчинившись внезапному порыву, Луиза встала и пошла через весь зал, да так быстро, что компаньонка не успела ей помешать.
Она остановилась прямо напротив незнакомки, которая с удивлением взглянула на нее.
— Извините, — любезно произнесла Луиза, — но мне кажется, вы скучаете в одиночестве. Не хотите выпить с нами немного вина?
Девушка покраснела. Ее темные волосы выбивались из-под капора — мокрого и невзрачного, но все искупали ее глаза, удивительного темно-синего цвета, они вызывали в воображении прозрачную глубину морских вод в солнечный день. Кожа у нее была белая и чистая, а когда она заговорила, сразу стало ясно, что она хорошо воспитана и образованна.
— Мне не хотелось бы оказаться навязчивой, — ответила она несколько смущенно.
— Ну что вы, вовсе нет. Конечно, по-настоящему нельзя так представляться при знакомстве, тем не менее я мисс Луиза Крукшенк из Бата. Направляюсь в Лондон, к началу светского сезона.
Незнакомка по-прежнему колебалась.
— С вашей стороны это весьма любезно, но вы уверены, что ваша матушка одобрит такое знакомство?
— А, мисс Поумшак. Это моя компаньонка. Моя матушка скончалась несколько лет тому назад, — сочла своим долгом объяснить Луиза. — Среди моих родственниц не нашлось желающих сопровождать меня. У меня есть две тети, но у одной недавно появился младенец, и ей теперь совсем не до развлечений в Лондоне. А вторая тетя недавно вышла замуж и сейчас наслаждается медовым месяцем, путешествуя по свету. Смею вас уверить, от нее я получаю письма из самых удивительных мест. В последнем письме она пишет, что ездит верхом на верблюдах и осматривает пирамиды. Кроме того, она посылает мне восхитительные подарки. Среди них шаль из Персии. Она просто невесомая, словно воздушная, к тому же очень теплая, а расцветка у нее ну просто изумительная.
Девушка улыбнулась. Луиза обрадовалась ее улыбке. Стоит ли говорить, что своей открытостью Луиза располагала к себе людей.
— Пойдемте, — упрашивала Луиза. — В такой мрачный день вам просто необходима подходящая компания. Вместо того чтобы обедать с пассажирами кареты, вы можете пообедать с нами — это будет гораздо приятнее, не правда ли?
За окнами, исчерченными полосками дождя, стемнело, и разговоры у камина становились все громче. Незнакомка поднялась и слегка присела.
— Благодарю вас, вы очень добры. Меня зовут мисс Джемма Смит. На протяжении нескольких лет я находилась в пансионе мисс Мейшем для избранных молодых леди — это неподалеку от Йорка — и только недавно вышла оттуда.
Луиза провела ее в их уголок, где представила мисс Поумшак, и знаком велела владельцу гостиницы подать еще вина.
Они удобно расположились. Мисс Смит сняла мокрый капор и попыталась привести свою прическу в порядок.
— Вы направляетесь в Лондон на тамошний сезон или собираетесь навестить родственников? — вежливо поинтересовалась Луиза, стараясь не быть слишком назойливой.
Новая знакомая медлила с ответом.
— Да, по семейным обстоятельствам, — согласилась наконец Джемма, отпив из бокала вина.
Это вряд ли могло удовлетворить любопытство Луизы, поэтому она решила кое-что поведать о себе. Может быть, чуть погодя мисс Смит станет более разговорчивой.
— Вместе со мной едут моя компаньонка и сэр Лукас, мой жених, — сообщила Луиза, бросив взгляд на свое обручальное кольцо с топазом.
— О, мои поздравления, — произнесла мисс Смит.
— Благодарю вас. Лукас хочет, чтобы мы обвенчались этой весной. Но мне сперва хочется побывать в лондонском высшем обществе, ведь я никогда не выходила по-настоящему в свет. И не вижу причин для того, чтобы так торопиться со свадьбой, столь же желанной, сколько желанен мне сам Лукас. Не стоит говорить, но… — Луиза понизила голос. — После печальной кончины принцессы Шарлотты во время родов прошлой осенью мое стремление связать себя узами брака почему-то уменьшилось.
Мисс Смит понимающе закивала. Пожалуй, вся страна горевала от этой утраты. Принцесса снискала себе любовь среди народа в отличие от своего ветреного папаши, принца-регента[1]. Ее кончина вызвала подлинную глубокую скорбь. Принц же был более удручен утратой своего единственного ребенка, во всяком случае так поговаривали. Несмотря на это, принц был по натуре жизнелюбом, и Луиза тайком надеялась, что открывающийся весной светский сезон не будет слишком омрачен этой трагедией.
— У вас есть свой дом в Лондоне? — спросила мисс Смит, принявшись отряхивать капельки воды со своего серого дорожного платья. — Или вы намерены остановиться в гостинице?
Луиза улыбнулась.
— В городе я сняла вполне приличный дом со всей обстановкой и прислугой по весьма умеренной цене, — объяснила она. — Лукас пока будет жить в номерах. Он весьма щепетилен и полагает, что ему не совсем прилично оставаться со мной, даже если меня сопровождает компаньонка. Но как только мы с Лукасом поженимся, я надеюсь, мы купим дом. Дом в городе снял мой дядя, я еще не видела этот особняк. Впрочем, дядя уверил меня, что я останусь довольна.
— Как это приятно, — чуть грустно произнесла ее собеседница.
— Полагаю, вы собираетесь остановиться у своих родных? Как только устроитесь, обязательно пригласите меня к себе, — сказала Луиза. Ей нравилась эта девушка с задумчивыми синими глазами и приятными манерами, без всякого намека на жеманство. — Вас не было в Лондоне в прошлом году? У меня такое ощущение, будто я уже где-то видела вас раньше.
Девушка покраснела.
— Нет, это моя первая поездка в Лондон. У меня там родственники, правда… хм… они еще не подозревают о моем приезде.
Как странно! Однако было бы дурным тоном расспрашивать ее. Как правило, леди никогда не отправлялась в дорогу, если не была уверена, что в конце путешествия ее поджидает безопасная гавань; большие города, об этом Луизе всегда охотно напоминали ее тети, таят в себе множество опасностей для молодых леди, предоставленных самим себе.
— Вероятно, ваши письма дошли по почте, — предположила Луиза, пытаясь говорить так, будто в этом не было ничего странного.
— Боюсь, все несколько сложнее. — Мисс Смит снова глотнула вина, чтобы избежать взгляда Луизы. — Но у меня в Лондоне есть брат. Может быть, вы встречались с ним, если бывали в светском обществе?
Луиза удивленно вскинула голову:
— Возможно, хотя в прошлом году я не выезжала в свет так часто, как мне того хотелось бы. Как его зовут?
Девушка заколебалась, потом медленно произнесла:
— Лорд Гейбриел Синклер. Удивление отразилось на лице Луизы.
— Но я ведь его знаю! Моя тетя недавно вышла замуж за его старшего брата. Он один из самых очаровательных и самых привлекательных молодых людей, а его… гм-гм… ваша семья славится прочностью родственных уз. О, как вы удивительно похожи: столь знакомый разрез глаз и необыкновенный темно-синий их цвет, а ваша чистая светлая кожа и темные волосы. Как приятно встретиться с одним из Синклеров! — Луиза вдруг запнулась, внезапно вспомнив, что незнакомка представилась как мисс Смит. К счастью, повисшую в воздухе неловкую паузу прервало появление служанки с полным подносом. Она придвинула стол поближе к гостям и расставила на нем блюда. Пока служанка накрывала на стол, никто не проронил ни слова.
Любопытство Луизы вспыхнуло с новой силой. Что скрывается за всем этим — какая-нибудь тайна или семейный скандал? Когда служанка удалилась, Луиза как бы (между прочим произнесла: — По правде говоря, я не знала, что у лорда Гейбриела есть сестра. — На самом деле… — мисс Смит снова отвела глаза, — на самом деле он даже не подозревает об этом.
Глава 2
Луиза невольно всплеснула руками и тут же спохватилась, что такой ее жест мог быть неправильно истолкован мисс Смит. И чтобы загладить неловкость, сказала:
— Пожалуй, пора приниматься за еду. Не стоит дожидаться сэра Лукаса. Он слишком серьезно относится к уходу за лошадьми. — Луиза буквально горела от возбуждения.
Вот это тайна! А она опасалась, что нынешний вечер окажется скучным. Хитрость состояла в том, чтобы вынудить мисс Смит — несомненно, это имя было просто уловкой с ее стороны, — побольше рассказать о самой себе. Поскольку Луиза почти всю свою жизнь росла в кругу родных и близких, ей не терпелось узнать, какой поворот судьбы подарил лорду Гейбриелу сестру, о существовании которой он даже не догадывался.
Но Луиза знала простую истину: тише едешь — дальше будешь — и принялась спокойно накладывать себе на тарелку еду. Ее новая знакомая молча последовала ее примеру. Жареный цыпленок, картофельная запеканка с мясом, картошка с горохом, румяные хлебцы — вот какими кушаньями угощал их хозяин гостиницы. Все блюда были просто, но вкусно приготовлены, и после неимоверно длинного дня пути проголодавшаяся Луиза вовсе не собиралась брюзжать по поводу столь скромного и непритязательного меню.
За едой беседа текла вяло. К тому моменту, когда они приступили к десерту из раскрошенного яблочного пирога, сыра и орехов в корзинке, Луиза чувствовала себя словно откормленная индейка. После еды настроение у нее улучшилось, так же как и у мисс Смит, которая перед этим едва не посинела от холода, а теперь разрумянилась. Мисс Поумшак украдкой зевала в рукав своего платья. Луизе показалось, что она могла бы уговорить свою компаньонку отправиться в постель и оставить их посекретничать вдвоем.
Но едва только она заикнулась об этом, как мисс Поумшак, верная своему долгу, посчитала невозможным оставить свою подопечную без надзора в общем зале гостиницы. Правда, мужчин на противоположной стороне зала, по-видимому, больше привлекали картофельная запеканка с мясом и эль в кружках и вряд ли их можно было заподозрить в приставаниях к молодым леди, но, на взгляд подозрительной мисс Поумшак, среди этих крепких животных, с головы до ног усыпанных клочками шерсти, мог запросто затесаться какой-нибудь нахальный соблазнитель. Но тут наконец появился Лукас, уставший и пропахший лошадиным запахом.
Снова кликнули владельца гостиницы и заказали еще одного жареного цыпленка и кружку эля в дополнение к тем блюдам, которые уже стояли на столе. Будучи представлен новой знакомой Луизой, Лукас вежливо поклонился и тут же приступил к столь долго откладываемой им трапезе.
— Не волнуйся, с лошадьми ничего плохого не случится, — сказал он Луизе. — Лошади, конечно, устали и взмокли, но их хорошо почистили и вытерли. Не стоит слишком доверять местному конюху, он показался мне каким-то неловким… ах да, ваш кучер укрыл лошадей попонами. О, вкусно. Я голоден как волк. — И Лукас отправил в рот большой кусок цыпленка.
Луиза отказалась от мысли возобновить разговор. Окончив есть, Лукас сразу предложил идти спать. Раздосадованная, Луиза бросила взгляд на настенные часы:
— Сейчас всего девять часов.
— Да-да, знаю, но кое-кто из постояльцев уже выпил лишнего, — возразил Лукас, пристально оглядев противоположную сторону зала. Несколько мужчин у камина стали петь непристойные песни. — Право, Луиза, не стоит здесь оставаться.
— Ладно, — согласилась она, все еще чувствуя раздражение. — Полагаю, вы тоже не прочь отдохнуть? — обернувшись к своей новой знакомой, спросила Луиза.
Девушка покраснела.
— На самом деле я…
Луиза слегка прищурилась и произнесла:
— О нет. Мой дорогой и заботливый Лукас уже говорил мне, что нам досталась последняя спальная комната в этой гостинице. Дорогая моя, вы не можете провести здесь всю ночь, одна.
Мисс Смит прикусила губу.
— Я не ожидала… Я ведь рассчитывала добраться в Лондон до наступления ночи.
На лице Лукаса появилось выражение озабоченности.
— Разумеется, ее служанка…
— Вынуждена была остаться дома, поскольку с ней произошел несчастный случай, — резко прервала его Луиза, чтобы лишний раз не вынуждать мисс Смит объяснять, что она путешествует без прислуги. — Мисс Смит, вам следует разделить с нами нашу спальню.
— Мне как-то неловко навязывать вам свое общество, — начала было мисс Смит, с явным замешательством глядя на шумную компанию на другой стороне зала.
— Ну что вы, как я могу спать и все время думать о вашем стесненном и затруднительном положении в такой компании или о чем-нибудь худшем. Да, Лукас защитит вас от оскорблений, но ведь это будет не совсем прилично, да и неудобно.
— Конечно, нет, — согласился Лукас.
У мисс Поумшак тоже был несколько шокированный вид от одной только мысли, что молодая женщина останется здесь одна.
Итак, мисс Смит уговорили принять «очень любезное приглашение, после чего три женщины поднялись наверх.
Когда Луиза вошла в спальную комнату, она показалась ей очень тесной. Однако она не выказала неудовольствия, чтобы не смутить мисс Смит. Потолок перегибался чуть ли не пополам, почти упираясь в пол, при этом казалось, что хлеставший за окном в полной темноте дождь был где-то совсем рядом. Постель, сразу подвергшаяся придирчивому осмотру со стороны мисс Поумшак, оказалась чистой и даже без клопов. Когда в комнатку внесли узкую переносную кровать, мисс Поумшак храбро изъявила желание лечь спать на ней.
— А будет ли вам удобно? — спросила Луиза, с сомнением оглядывая это узкое убогое ложе.
— О, я как-нибудь устроюсь, — заверила Луизу компаньонка, расстегивая застежку сзади на платье. — Я могу спать где угодно, не тревожьтесь обо мне.
И действительно, когда девушки вымыли лицо и руки в фарфоровом тазике для умывания на буфете, а потом оделись в строгие ночные сорочки (мисс Смит — в простую, но изящного покроя, а Луиза — в отделанную кружевами и оборочками), их пожилая спутница, переодевшись ко сну, уже лежала, вытянувшись на узкой постели, и слегка похрапывала, чем-то напоминая сытую урчащую кошку.
Луиза забралась в постель. Задув свечу на столике и пожелав своей новой подруге спокойной ночи, она повернулась к ней спиной, почти упершись взглядом в неровно оштукатуренную стену, но сон никак не шел к ней. Будучи единственным ребенком у своего состоятельного отца, Луиза не привыкла, чтобы в кровати с ней лежал кто-нибудь еще.
Интересно, спит ли мисс Смит? Она лежала тихо, но ее поза казалась напряженной. Когда в камине затрещали угольки, Луиза слегка приподнялась.
Прищурившись, она вперила взгляд в окружавшую ее темноту, затем подтянула одеяло до подбородка. Уголь прогорал, и в спальне становилось прохладно. Какая досада, что они не в Лондоне, в снятом для нее удобном и уютном доме, а в этой крохотной гостинице! Зато здесь она встретила заинтриговавшую ее мисс Смит.
— Вы не спите? — прошептала она. Мисс Смит пошевелилась.
— Не сплю, — прошептала она. — Трудно уснуть в незнакомом месте.
— Мне тоже, — призналась Луиза.
— Ах, я знаю, что без меня вам было бы удобнее. Вы были очень добры, но вы… вы, должно быть, находите мое положение весьма странным, — проговорила девушка.
— Пожалуй, пора приниматься за еду. Не стоит дожидаться сэра Лукаса. Он слишком серьезно относится к уходу за лошадьми. — Луиза буквально горела от возбуждения.
Вот это тайна! А она опасалась, что нынешний вечер окажется скучным. Хитрость состояла в том, чтобы вынудить мисс Смит — несомненно, это имя было просто уловкой с ее стороны, — побольше рассказать о самой себе. Поскольку Луиза почти всю свою жизнь росла в кругу родных и близких, ей не терпелось узнать, какой поворот судьбы подарил лорду Гейбриелу сестру, о существовании которой он даже не догадывался.
Но Луиза знала простую истину: тише едешь — дальше будешь — и принялась спокойно накладывать себе на тарелку еду. Ее новая знакомая молча последовала ее примеру. Жареный цыпленок, картофельная запеканка с мясом, картошка с горохом, румяные хлебцы — вот какими кушаньями угощал их хозяин гостиницы. Все блюда были просто, но вкусно приготовлены, и после неимоверно длинного дня пути проголодавшаяся Луиза вовсе не собиралась брюзжать по поводу столь скромного и непритязательного меню.
За едой беседа текла вяло. К тому моменту, когда они приступили к десерту из раскрошенного яблочного пирога, сыра и орехов в корзинке, Луиза чувствовала себя словно откормленная индейка. После еды настроение у нее улучшилось, так же как и у мисс Смит, которая перед этим едва не посинела от холода, а теперь разрумянилась. Мисс Поумшак украдкой зевала в рукав своего платья. Луизе показалось, что она могла бы уговорить свою компаньонку отправиться в постель и оставить их посекретничать вдвоем.
Но едва только она заикнулась об этом, как мисс Поумшак, верная своему долгу, посчитала невозможным оставить свою подопечную без надзора в общем зале гостиницы. Правда, мужчин на противоположной стороне зала, по-видимому, больше привлекали картофельная запеканка с мясом и эль в кружках и вряд ли их можно было заподозрить в приставаниях к молодым леди, но, на взгляд подозрительной мисс Поумшак, среди этих крепких животных, с головы до ног усыпанных клочками шерсти, мог запросто затесаться какой-нибудь нахальный соблазнитель. Но тут наконец появился Лукас, уставший и пропахший лошадиным запахом.
Снова кликнули владельца гостиницы и заказали еще одного жареного цыпленка и кружку эля в дополнение к тем блюдам, которые уже стояли на столе. Будучи представлен новой знакомой Луизой, Лукас вежливо поклонился и тут же приступил к столь долго откладываемой им трапезе.
— Не волнуйся, с лошадьми ничего плохого не случится, — сказал он Луизе. — Лошади, конечно, устали и взмокли, но их хорошо почистили и вытерли. Не стоит слишком доверять местному конюху, он показался мне каким-то неловким… ах да, ваш кучер укрыл лошадей попонами. О, вкусно. Я голоден как волк. — И Лукас отправил в рот большой кусок цыпленка.
Луиза отказалась от мысли возобновить разговор. Окончив есть, Лукас сразу предложил идти спать. Раздосадованная, Луиза бросила взгляд на настенные часы:
— Сейчас всего девять часов.
— Да-да, знаю, но кое-кто из постояльцев уже выпил лишнего, — возразил Лукас, пристально оглядев противоположную сторону зала. Несколько мужчин у камина стали петь непристойные песни. — Право, Луиза, не стоит здесь оставаться.
— Ладно, — согласилась она, все еще чувствуя раздражение. — Полагаю, вы тоже не прочь отдохнуть? — обернувшись к своей новой знакомой, спросила Луиза.
Девушка покраснела.
— На самом деле я…
Луиза слегка прищурилась и произнесла:
— О нет. Мой дорогой и заботливый Лукас уже говорил мне, что нам досталась последняя спальная комната в этой гостинице. Дорогая моя, вы не можете провести здесь всю ночь, одна.
Мисс Смит прикусила губу.
— Я не ожидала… Я ведь рассчитывала добраться в Лондон до наступления ночи.
На лице Лукаса появилось выражение озабоченности.
— Разумеется, ее служанка…
— Вынуждена была остаться дома, поскольку с ней произошел несчастный случай, — резко прервала его Луиза, чтобы лишний раз не вынуждать мисс Смит объяснять, что она путешествует без прислуги. — Мисс Смит, вам следует разделить с нами нашу спальню.
— Мне как-то неловко навязывать вам свое общество, — начала было мисс Смит, с явным замешательством глядя на шумную компанию на другой стороне зала.
— Ну что вы, как я могу спать и все время думать о вашем стесненном и затруднительном положении в такой компании или о чем-нибудь худшем. Да, Лукас защитит вас от оскорблений, но ведь это будет не совсем прилично, да и неудобно.
— Конечно, нет, — согласился Лукас.
У мисс Поумшак тоже был несколько шокированный вид от одной только мысли, что молодая женщина останется здесь одна.
Итак, мисс Смит уговорили принять «очень любезное приглашение, после чего три женщины поднялись наверх.
Когда Луиза вошла в спальную комнату, она показалась ей очень тесной. Однако она не выказала неудовольствия, чтобы не смутить мисс Смит. Потолок перегибался чуть ли не пополам, почти упираясь в пол, при этом казалось, что хлеставший за окном в полной темноте дождь был где-то совсем рядом. Постель, сразу подвергшаяся придирчивому осмотру со стороны мисс Поумшак, оказалась чистой и даже без клопов. Когда в комнатку внесли узкую переносную кровать, мисс Поумшак храбро изъявила желание лечь спать на ней.
— А будет ли вам удобно? — спросила Луиза, с сомнением оглядывая это узкое убогое ложе.
— О, я как-нибудь устроюсь, — заверила Луизу компаньонка, расстегивая застежку сзади на платье. — Я могу спать где угодно, не тревожьтесь обо мне.
И действительно, когда девушки вымыли лицо и руки в фарфоровом тазике для умывания на буфете, а потом оделись в строгие ночные сорочки (мисс Смит — в простую, но изящного покроя, а Луиза — в отделанную кружевами и оборочками), их пожилая спутница, переодевшись ко сну, уже лежала, вытянувшись на узкой постели, и слегка похрапывала, чем-то напоминая сытую урчащую кошку.
Луиза забралась в постель. Задув свечу на столике и пожелав своей новой подруге спокойной ночи, она повернулась к ней спиной, почти упершись взглядом в неровно оштукатуренную стену, но сон никак не шел к ней. Будучи единственным ребенком у своего состоятельного отца, Луиза не привыкла, чтобы в кровати с ней лежал кто-нибудь еще.
Интересно, спит ли мисс Смит? Она лежала тихо, но ее поза казалась напряженной. Когда в камине затрещали угольки, Луиза слегка приподнялась.
Прищурившись, она вперила взгляд в окружавшую ее темноту, затем подтянула одеяло до подбородка. Уголь прогорал, и в спальне становилось прохладно. Какая досада, что они не в Лондоне, в снятом для нее удобном и уютном доме, а в этой крохотной гостинице! Зато здесь она встретила заинтриговавшую ее мисс Смит.
— Вы не спите? — прошептала она. Мисс Смит пошевелилась.
— Не сплю, — прошептала она. — Трудно уснуть в незнакомом месте.
— Мне тоже, — призналась Луиза.
— Ах, я знаю, что без меня вам было бы удобнее. Вы были очень добры, но вы… вы, должно быть, находите мое положение весьма странным, — проговорила девушка.