Страница:
Тайнан пристально всматривался в Амару, обдумывая сказанные слова. Кожа ее была покрыта чудесным золотистым загаром, из-под длинных темных ресниц на него смотрели блестящие бирюзовые глаза. Изогнутые брови, правильный нос, соблазнительно пухлые губы, светлые волосы, собранные на макушке в пучок, выбивающиеся из-под него волнистые пряди… Да, если в ее внешности и были изъяны, то Тайнан их не заметил, однако упорство Амары ему решительно не нравилось.
– Мы вылетим на рассвете, – категорически заявил он.
Амара не захватила с собой лазерный пистолет, но если бы при ней и было оружие, понимала, что силой принудить Тайнана лететь с нею нельзя. В таком случае он никогда не поддержит Аладо на мирных переговорах.
– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Мы дождемся рассвета и будем надеяться, что во время полета ничего плохого не случится.
Радуясь, что этот вопрос наконец решен, Грегори махнул рукой в сторону двери:
– Спасибо, что проявили понимание, лейтенант. Вы можете вернуться на корабль. Даю вам слово, что Тайнан придет туда на рассвете.
Но Амара не шелохнулась:
– Видимо, вы неправильно меня поняли. Я очень серьезно отношусь к своим обязанностям сопровождающей Тайнана, и если мы сейчас не вылетаем, мне следует остаться с ним на эту ночь.
Казалось, Грегори это привело в ужас.
– Но у нас нет условий для приема дам!
– А я не дама. Я – сопровождающая Тайнана, и останусь здесь, с ним. Когда мы поднимались сюда, я видела, как накрывают столы к ужину. Попросите, пожалуйста, прислать мне что-нибудь поесть. – Она повернулась к Тайнану. – Думаю, вам еще трудно спуститься вниз к ужину. Но если вы предпочтете пойти туда, я последую за вами.
Тайнан понял, что лейтенант Грир не просто упорна, но чрезвычайно настойчива, упряма и не слишком вежлива. Чувствуя себя плохо, он все же не хотел оставаться с ней вдвоем целый вечер. Да, на нее приятно смотреть, но едва ли приятно разговаривать.
– Если вы мне поможете, Грегори, я спущусь вниз.
– По-моему, вам не следует переутомляться, – возразил тот.
Амара поднялась, чтобы не мешать ему. Хотя сначала Тайнану было трудно двигаться, вскоре он смог идти без посторонней помощи.
Амара смотрела на него снизу вверх: он был явно сантиметров на двадцать выше ее метра восьмидесяти. Жалея, что Тайнан не оказался тем мягким человеком, какого она себе представляла, Амара пошла впереди него по коридору. Она не надеялась, что ей придется по вкусу жидкая каша или другое столь же неинтересное блюдо, приготовленное Хранителями.
Заметив, что Амару знобит, Тайнан прикоснулся к ее плечу.
– Подождите, вы же замерзли. Возьмите один из моих балахонов.
Амара хотела было отказаться, но передумала. Ей и правда было холодно, а балахон Хранителей не только согреет, но и укроет от любопытных взглядов.
– Спасибо. Кажется, он висит на вашей двери.
– Да. Вернитесь и возьмите его. Мы подождем вас здесь.
Тайнан прислонился к стене, чтобы передохнуть, провожая взглядом стройную фигуру девушки. Он понял, что сзади она смотрится не хуже, чем спереди.
– Красивые женщины всегда такие своевольные? – спросил он у Грегори.
Главный Хранитель тоже с удовольствием наблюдал за Амарой. Опомнившись, он ответил:
– Характеры у женщин такие же разные, как и у мужчин. Ее манеры несколько напористы, но многие мужчины страдают тем же недостатком.
– Да, это верно. – Тайнана и без того пугал предстоящий полет, а теперь еще оказалось, что с пилотом трудно иметь дело. Он надеялся, что будет читать, понемногу писать и слушать музыку. Ему вовсе не улыбалась перспектива ссориться всю дорогу. – Хорошо, если пилотирование корабля займет все ее время, – пробормотал он.
– Мы дали вам превосходное классическое образование, Тайнан, но в одном отношении оно осталось неполным. Вам следует поближе познакомиться с лейтенантом, а не сторониться ее.
Амара вышла из комнаты, подвязывая шнуром длинный балахон, так что Тайнан не успел сказать своему другу, как мало ценит этот абсурдный совет. Его всегда привлекали теории и идеи, но мало интересовали люди, а в особенности женщины. Когда Амара улыбнулась ему, он с изумлением почувствовал, что снова покраснел.
В мирных переговорах будут участвовать женщины, и ему очень не хотелось бы чувствовать себя с ними так же неловко, как рядом с Амарой. Тайнан твердо пообещал себе, что больше не будет так смущаться из-за ее внешности. Жестом предложил ей пройти вперед, но на четвертой ступеньке девушка споткнулась, запутавшись в длинном балахоне, и он поспешил подхватить ее. От резкого движения у Тайнана потемнело в глазах, и они оба упали бы, если бы расторопный Грегори вовремя не помог.
– Это безумие, – укоризненно сказал Грегори. – Лучше уж я помогу вам вернуться в вашу комнату.
Теперь Тайнан опирался на руку Амары и держался за дубовые перила. Колени подгибались, он чувствовал себя отвратительно, но знал, что в общем зале будет спокойнее, чем в комнате.
– Спасибо, ничего страшного. Осторожнее, лейтенант, если вы упадете, я последую за вами и тогда мы не попадем вовремя на переговоры.
Амара никогда не падала с лестницы и не сомневалась, что виною всему этот огромный балахон. Хоть Тайнан не упрекнул ее в неуклюжести, это явно раздосадовало его, и Амара поспешила высвободить свою руку.
– Ну что ж, постараемся избежать этой опасности, – спокойно сказала она, пропуская Торна вперед.
Тайнан не хотел, чтобы Амара заметила, как медленно он двигается. Он молча кивнул и, тяжело опираясь на перила, пошел вниз. Дойдя до конца лестницы, он уже задыхался от усталости и вынужден был передохнуть, прежде чем войти в зал. Смущенный своей слабостью, он обратился к Грегори:
– Попросите, чтобы рядом с моим местом поставили прибор для лейтенанта Грир.
С недовольным видом Главный Хранитель пошел отдать распоряжение. Некоторые Хранители уже стояли возле своих стульев и не заметили Амары, но те, кто заметил, замолчали и изумленно уставились на нее. Пытаясь смягчить неловкость, она улыбнулась, сделав вид, что пришла ужинать по приглашению Тайнана, но удивленные взгляды сменились общей настороженностью.
– Кажется, мне здесь не слишком рады, – прошептала она. – Впрочем, еще не поздно уйти.
Тайнан растерялся, ощутив, что поступился преданностью Хранителям и их традициям, предложив Амаре свой балахон. Впервые он испытал такое же чувство, когда его попросили представлять Аладо на мирных переговорах. У него не было ни малейшего желания принять эту честь, хотя понимал, что в интересах всего человечества не имеет права отказаться.
Рассматривая присутствие Амары как следствие принятого им решения, Тайнан видел в ее визите испытание, которое скоро закончится.
– Мы уже все решили, – напомнил он девушке. – Несколько самых консервативных Хранителей, возможно, уйдут, но не думаю, что вы рассчитывали на любезную встречу, предложив присоединиться к нам.
Амара не ответила на этот упрек, а только выпрямилась и заставила себя так безмятежно улыбаться, словно ей было действительно приятно сидеть за столом с этими людьми. Быстро оглядев присутствующих, она решила, что их около двухсот. Зная, что утром ее здесь уже не будет, постаралась не обращать внимания на их враждебность.
Заметив решимость в глазах Амары, Тайнан восхитился ее мужеством. Значит, Лейтенант Грир не только упряма, но и не отступает от намеченной цели. Ему так понравилась эта черта, что помимо воли он начал испытывать к ней уважение.
– Общество одной женщины не принесет нам вреда. Пойдемте, покажу вам, где мы живем.
Они двинулись через зал, и Хранители слишком поспешно расступались, давая дорогу. Амара не без труда сохраняла гордую осанку и полное спокойствие. Когда они подошли к столу, то спросила:
– Вы всегда сидите на одних и тех же местах?
– Неизменно, – ответил Тайнан. – Традиции мы чтим превыше всего.
– И как это я могла забыть об этом?
За другими столами сидело по десять человек, но у стола Тайнана теперь стояло одиннадцать стульев. Амара обрадовалась, что никому из Хранителей не пришлось менять место – это наверняка вызвало бы у бедняги острый приступ несварения желудка. Как было принято, во время еды Хранители сняли капюшоны, и когда Тайнан откинул свой, Амара увидела, что голова его не полностью забинтована. Девушке было очень интересно взглянуть на его лицо. Вьющиеся черные волосы, спускавшиеся до самого воротника, только разожгли ее любопытство.
Тайнан представил Амару сотрапезникам, но они лишь молча кивнули и быстро отвернулись. Казалось, у них не вызывает любопытства даже предстоящее Тайнану путешествие. Как представителя дипломатического корпуса корпорации Аладо, Амару оскорбило, что Главный Хранитель не счел нужным официально представить ее всем присутствующим: она не сомневалась, что такое правило соблюдают по отношению к важным персонам мужского пола. Однако даже это пренебрежение к ней было мелочью по сравнению с необоснованной отсрочкой их вылета. Решив, что протестовать бесполезно, Амара оперлась руками на спинку своего стула и с нетерпением ждала, когда начнется ужин, поскольку сильно проголодалась. Пока никто из Хранителей не садился. Она хотела уже спросить у Тайнана о причине задержки, когда вдруг все запели молитву.
Амара узнала латынь. В исполнении двухсот мужских голосов молитва глубоко трогала сердце. На мгновение средневековый замок и монашеские одеяния Хранителей перенесли ее в далекое прошлое, когда в монастырях звучало пение, вероятно, похожее на хор ангелов. Когда молитва закончилась и Тайнан протянул руку, чтобы выдвинуть для нее стул, Амара вздрогнула от неожиданности.
– Я не хотел испугать вас. Когда Тайнан сел, Амара сказала:
– Пение было таким прекрасным, что я на минуту забылась.
– В обеденных залах Аладо не поют?
– Иногда поют, но не молитвы.
Вечернюю трапезу ввезли на больших сервировочных столах. Вегетарианка-Амара отказалась от ростбифа, который предложил ей Тайнан и дождалась кукурузы и зеленой фасоли. Хлеб с добавлением овсянки был необыкновенно вкусный, но Амаре не хотелось брать больше своей порции.
– Вы всегда так мало едите? – спросил Тайнан.
– Нет, но на сегодня мне хватит.
Поверив ей, Тайнан снова занялся своим ужином. Ему удалось переложить еду с блюд себе на тарелку, но руки у него так распухли, что он не мог удержать нож и вилку, чтобы нарезать ростбиф. Не желая просить о помощи сидящего рядом с ним Хранителя, Тайнан обратился к Амаре:
– Вам, как вегетарианке, не будет неприятно нарезать мясо на кусочки?
Когда он приподнял свои перебинтованные руки, Амара огорчилась, что сама не сообразила помочь ему.
– Конечно, нет, – ответила она. – Мне поручено о вас заботиться, а если вы не сможете есть, то прибудете на переговоры таким слабым, что не сможете говорить.
Тайнана раздосадовало, что она помогает ему по обязанности, а не из любезности.
– Вы ко всему относитесь как пилот? – спросил он. Амара придвинула к себе его тарелку, чтобы нарезать мясо. Вычурные украшения на серебряном приборе напомнили ей расшитые придворные наряды средневековых кавалеров и дам – они казались весьма уместными в этом суровом замке. Разрезая ростбиф, Амара пыталась сообразить, как ответить Тайнану. Нарезав мясо на маленькие кусочки, она поставила перед ним тарелку.
– А как пилот должен ко всему относиться?
– Ну, как человек, как женщина.
Несмотря на бинты, Тайнан жевал легко, но Амара снова подумала, что лучше поняла бы смысл его слов, если бы видела выражение лица. До встречи с секретарем девушка всегда старалась, чтобы ее карьера и личная жизнь не пересекались. Все еще разочарованная охлаждением их отношений, она дала себе слово никогда больше не совершать подобной ошибки.
– Сопровождать вас на переговоры – для меня и честь, и ответственное задание, – объяснила лейтенант Грир. – Хотя мне всегда приятно оставаться женщиной, сейчас я сосредоточена только на своих обязанностях. Я ответила на ваш вопрос?
Тайнан сомневался в том, что это исчерпывающий ответ, но поскольку и для него дело было прежде всего, он понял Амару.
Тайнан молчал, пока на десерт не подали фрукты. Не сомневаясь, что Амара осталась голодной, он уговорил ее съесть несколько плодов.
Наблюдая, как она чистит апельсин, Тайнан обратил внимание на ее руки, которые показались ему очень красивыми. Ногти у нее были покрыты розовато-серебристым лаком. Поймав себя на том, что не сводит с нее глаз, Тайнан отвернулся, но тут же заметил, что остальные тоже пристально смотрят на Амару. Когда она взяла салфетку и вытерла губы, Торн был почти уверен, что расслышал подавленный стон желания, вырвавшийся у нескольких Хранителей.
Сам Тайнан с детства воспитывался в Цитадели, но почти все Хранители росли в семьях и имели братьев и сестер. Большинство из них закончили университеты, многие сделали хорошую карьеру, были женаты, вырастили детей, и только потом, оставив мир, поселились в Цитадели. Разведенные, вдовцы, холостяки – все они имели возможность насладиться женским обществом, прежде чем отвергнуть суетную жизнь и посвятить себя сохранению истории Земли.
Почему-то Тайнан испугался, не заметит ли кто-нибудь, что только он впервые сидит за одним столом с женщиной. Его, конечно, начнут нещадно дразнить, но хуже того, напомнят, что он никогда не знал материнской любви. Над этим не хотелось задумываться, и, как только обед закончился, он встал из-за стола:
– Возьмите с собой фруктов, я хочу вернуться к себе.
Не имея желания оставаться в зале без Тайнана, Амара быстро встала и поспешила за ним. Обернувшись, она увидела, что Хранители наблюдают за ней. Амара улыбнулась, помахала им рукой и пошла дальше, опасаясь, что ответные жесты могут быть не дружескими, а непристойными.
– Вам не надо помочь? – спросила она у Тайнана. Тот тяжело оперся на перила.
– Надеюсь, что нет.
Он старался идти медленно и добрался до своего этажа, почти не устав. Немного помедлив, прошел по коридору и остановился у двери.
– Вы видели достаточно и, полагаю, убедились, что мне здесь не грозит никакая опасность, лейтенант. Почему бы вам не вернуться к себе на корабль? Не думаю, что сегодня спокойно засну, поэтому я проснусь рано, и мы сможем улететь на рассвете.
Хотя Тайнан вел себя более деликатно, чем Главный Хранитель, некоторые слова все же звучали как приказы. Амара не сомневалась, что он ждет от нее повиновения. Протянув руку, она открыла дверь его комнаты:
– Если бы вам с таким трудом удалось прорваться сюда, вы бы тоже не ушли. Еще довольно рано. Как Хранители проводят вечера?
Досадуя, что Амара не отказалась уйти, Тайнан вошел следом за ней в комнату и направился к кровати. Усевшись, он начал перечислять:
– Некоторые играют в карты или в шахматы. Другие обсуждают свои исследования. У нас богатейшая фильмотека картин двадцатого века, и почти никому они никогда не надоедают. Есть еще, конечно, живопись, музыка и множество прекрасных книг. В специальном зале можно заниматься спортом. Занятий сколько угодно. А как пилоты Аладо проводят свободное время?
– Друг с другом, – ответила Амара, не упоминая об интимности этих встреч. Разглядывая спартанскую обстановку комнаты Тайнана, подумала, что ей предстоит тяжелая ночь. Эта мысль заставила девушку вздохнуть.
– Я читала ваши труды, – призналась она, – но по-прежнему не могу понять, почему Хранителей не интересует то, что происходило после двадцатого века. Почему вы избрали такое узкое поле исследований, когда перед вами вся Вселенная?
– Хотя этот выбор был сделан задолго до моего рождения, я всегда разделял интерес Хранителей к древней истории Земли. Вероятно, все дело в склонностях: так, ботаник любит изучать растения, а лингвист – языки. Общество Хранителей возникло в результате движения, сформировавшегося в последнем десятилетии двадцатого века. Мы всегда специализировались на истории Земли, предшествовавшей освоению космоса. Это не узкое поле, лейтенант, а огромнейший массив знаний. Никому не под силу освоить его целиком.
Амара начала расхаживать по комнате.
– В материале, который я получила, не было ваших биографических данных. Надеюсь, вы извините мое любопытство: давно ли вы стали Хранителем?
Тайнан приподнял подушку и поудобнее устроился на кровати. Все здесь знали его историю, поэтому он не привык ее рассказывать и поначалу медлил.
– В младенчестве я остался сиротой. Хранители взяли меня к себе, и я никогда не испытывал желания покинуть Цитадель.
Амару поразило, что мрачные мужчины, которых она видела за трапезой, сумели вырастить ребенка. Однако Тайнан не только вырос, но и стал известным ученым, значит, им это удалось.
– Но ведь вы покидали Цитадель, не так ли? Наверное, ходили в школу, посещали исторические места… Просто путешествовали?
Тайнан опустил глаза.
– Нет, – неохотно признался он. – Но я читал книги и видел фильмы, рассказывающие о том, что происходит за пределами Цитадели. Кроме того, я беседовал с людьми, которые приезжают сюда из самых разных мест. Но из Цитадели выходил лишь для того, чтобы работать на наших полях.
Амара быстро повернулась к нему.
– Неужели вы провели здесь, с одними только Хранителями, всю свою жизнь? – изумленно спросила она.
– В этом нет ничего постыдного, – заметил Тайнан. Амара пожалела, что расстроила его.
– Как я понимаю, Хранители – это замкнутая автономная община, устроенная наподобие древних монастырей, но без религиозных обрядов, не так ли?
Тайнан понял, к чему она клонит, и очень смутился, однако не знал, как перевести разговор в другое русло.
– Да, это так.
– И здесь никогда не бывает женщин, да? Тайнан покачал головой.
Амара откинулась на спинку стула.
– Я предполагала, что в полете будет неловко с вами, – созналась она, – но не думала, что до нашей встречи вы вообще не видели женщин.
– Я видел много женщин, – возразил Тайнан, – в фильмах и книгах.
– Женщин, которые жили, любили, танцевали и пели в двадцатом веке?
– Ну… да.
– За последние двести пятьдесят семь лет многое изменилось.
– Мы в курсе происходящего, лейтенант, но предпочитаем изучать прошлое.
– И жить в нем, – пробормотала Амара. Она не стала смущать его прямым вопросом, но Тайнан Торн, несомненно, был девственником. Однако тесный контакт во время космического полета, по ее мнению, оставлял мало шансов на то, что тот сохранит невинность. Подумав об этом, Амара рассмеялась и долго не могла успокоиться.
– Вы смеетесь надо мной? – спросил Тайнан.
– Ах нет, ради Бога, не думайте так, – попыталась успокоить его Амара. – Я смеюсь над тем, какую шутку сыграл со мной мой начальник. Не беспокойтесь. Полет у нас пройдет великолепно.
Однако Тайнан решил, что она видит в нем что-то такое, чего он не способен понять из-за своей неискушенности. Он не сомневался, что полет с ней будет в высшей степени неприятным.
Глава 3
– Мы вылетим на рассвете, – категорически заявил он.
Амара не захватила с собой лазерный пистолет, но если бы при ней и было оружие, понимала, что силой принудить Тайнана лететь с нею нельзя. В таком случае он никогда не поддержит Аладо на мирных переговорах.
– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Мы дождемся рассвета и будем надеяться, что во время полета ничего плохого не случится.
Радуясь, что этот вопрос наконец решен, Грегори махнул рукой в сторону двери:
– Спасибо, что проявили понимание, лейтенант. Вы можете вернуться на корабль. Даю вам слово, что Тайнан придет туда на рассвете.
Но Амара не шелохнулась:
– Видимо, вы неправильно меня поняли. Я очень серьезно отношусь к своим обязанностям сопровождающей Тайнана, и если мы сейчас не вылетаем, мне следует остаться с ним на эту ночь.
Казалось, Грегори это привело в ужас.
– Но у нас нет условий для приема дам!
– А я не дама. Я – сопровождающая Тайнана, и останусь здесь, с ним. Когда мы поднимались сюда, я видела, как накрывают столы к ужину. Попросите, пожалуйста, прислать мне что-нибудь поесть. – Она повернулась к Тайнану. – Думаю, вам еще трудно спуститься вниз к ужину. Но если вы предпочтете пойти туда, я последую за вами.
Тайнан понял, что лейтенант Грир не просто упорна, но чрезвычайно настойчива, упряма и не слишком вежлива. Чувствуя себя плохо, он все же не хотел оставаться с ней вдвоем целый вечер. Да, на нее приятно смотреть, но едва ли приятно разговаривать.
– Если вы мне поможете, Грегори, я спущусь вниз.
– По-моему, вам не следует переутомляться, – возразил тот.
Амара поднялась, чтобы не мешать ему. Хотя сначала Тайнану было трудно двигаться, вскоре он смог идти без посторонней помощи.
Амара смотрела на него снизу вверх: он был явно сантиметров на двадцать выше ее метра восьмидесяти. Жалея, что Тайнан не оказался тем мягким человеком, какого она себе представляла, Амара пошла впереди него по коридору. Она не надеялась, что ей придется по вкусу жидкая каша или другое столь же неинтересное блюдо, приготовленное Хранителями.
Заметив, что Амару знобит, Тайнан прикоснулся к ее плечу.
– Подождите, вы же замерзли. Возьмите один из моих балахонов.
Амара хотела было отказаться, но передумала. Ей и правда было холодно, а балахон Хранителей не только согреет, но и укроет от любопытных взглядов.
– Спасибо. Кажется, он висит на вашей двери.
– Да. Вернитесь и возьмите его. Мы подождем вас здесь.
Тайнан прислонился к стене, чтобы передохнуть, провожая взглядом стройную фигуру девушки. Он понял, что сзади она смотрится не хуже, чем спереди.
– Красивые женщины всегда такие своевольные? – спросил он у Грегори.
Главный Хранитель тоже с удовольствием наблюдал за Амарой. Опомнившись, он ответил:
– Характеры у женщин такие же разные, как и у мужчин. Ее манеры несколько напористы, но многие мужчины страдают тем же недостатком.
– Да, это верно. – Тайнана и без того пугал предстоящий полет, а теперь еще оказалось, что с пилотом трудно иметь дело. Он надеялся, что будет читать, понемногу писать и слушать музыку. Ему вовсе не улыбалась перспектива ссориться всю дорогу. – Хорошо, если пилотирование корабля займет все ее время, – пробормотал он.
– Мы дали вам превосходное классическое образование, Тайнан, но в одном отношении оно осталось неполным. Вам следует поближе познакомиться с лейтенантом, а не сторониться ее.
Амара вышла из комнаты, подвязывая шнуром длинный балахон, так что Тайнан не успел сказать своему другу, как мало ценит этот абсурдный совет. Его всегда привлекали теории и идеи, но мало интересовали люди, а в особенности женщины. Когда Амара улыбнулась ему, он с изумлением почувствовал, что снова покраснел.
В мирных переговорах будут участвовать женщины, и ему очень не хотелось бы чувствовать себя с ними так же неловко, как рядом с Амарой. Тайнан твердо пообещал себе, что больше не будет так смущаться из-за ее внешности. Жестом предложил ей пройти вперед, но на четвертой ступеньке девушка споткнулась, запутавшись в длинном балахоне, и он поспешил подхватить ее. От резкого движения у Тайнана потемнело в глазах, и они оба упали бы, если бы расторопный Грегори вовремя не помог.
– Это безумие, – укоризненно сказал Грегори. – Лучше уж я помогу вам вернуться в вашу комнату.
Теперь Тайнан опирался на руку Амары и держался за дубовые перила. Колени подгибались, он чувствовал себя отвратительно, но знал, что в общем зале будет спокойнее, чем в комнате.
– Спасибо, ничего страшного. Осторожнее, лейтенант, если вы упадете, я последую за вами и тогда мы не попадем вовремя на переговоры.
Амара никогда не падала с лестницы и не сомневалась, что виною всему этот огромный балахон. Хоть Тайнан не упрекнул ее в неуклюжести, это явно раздосадовало его, и Амара поспешила высвободить свою руку.
– Ну что ж, постараемся избежать этой опасности, – спокойно сказала она, пропуская Торна вперед.
Тайнан не хотел, чтобы Амара заметила, как медленно он двигается. Он молча кивнул и, тяжело опираясь на перила, пошел вниз. Дойдя до конца лестницы, он уже задыхался от усталости и вынужден был передохнуть, прежде чем войти в зал. Смущенный своей слабостью, он обратился к Грегори:
– Попросите, чтобы рядом с моим местом поставили прибор для лейтенанта Грир.
С недовольным видом Главный Хранитель пошел отдать распоряжение. Некоторые Хранители уже стояли возле своих стульев и не заметили Амары, но те, кто заметил, замолчали и изумленно уставились на нее. Пытаясь смягчить неловкость, она улыбнулась, сделав вид, что пришла ужинать по приглашению Тайнана, но удивленные взгляды сменились общей настороженностью.
– Кажется, мне здесь не слишком рады, – прошептала она. – Впрочем, еще не поздно уйти.
Тайнан растерялся, ощутив, что поступился преданностью Хранителям и их традициям, предложив Амаре свой балахон. Впервые он испытал такое же чувство, когда его попросили представлять Аладо на мирных переговорах. У него не было ни малейшего желания принять эту честь, хотя понимал, что в интересах всего человечества не имеет права отказаться.
Рассматривая присутствие Амары как следствие принятого им решения, Тайнан видел в ее визите испытание, которое скоро закончится.
– Мы уже все решили, – напомнил он девушке. – Несколько самых консервативных Хранителей, возможно, уйдут, но не думаю, что вы рассчитывали на любезную встречу, предложив присоединиться к нам.
Амара не ответила на этот упрек, а только выпрямилась и заставила себя так безмятежно улыбаться, словно ей было действительно приятно сидеть за столом с этими людьми. Быстро оглядев присутствующих, она решила, что их около двухсот. Зная, что утром ее здесь уже не будет, постаралась не обращать внимания на их враждебность.
Заметив решимость в глазах Амары, Тайнан восхитился ее мужеством. Значит, Лейтенант Грир не только упряма, но и не отступает от намеченной цели. Ему так понравилась эта черта, что помимо воли он начал испытывать к ней уважение.
– Общество одной женщины не принесет нам вреда. Пойдемте, покажу вам, где мы живем.
Они двинулись через зал, и Хранители слишком поспешно расступались, давая дорогу. Амара не без труда сохраняла гордую осанку и полное спокойствие. Когда они подошли к столу, то спросила:
– Вы всегда сидите на одних и тех же местах?
– Неизменно, – ответил Тайнан. – Традиции мы чтим превыше всего.
– И как это я могла забыть об этом?
За другими столами сидело по десять человек, но у стола Тайнана теперь стояло одиннадцать стульев. Амара обрадовалась, что никому из Хранителей не пришлось менять место – это наверняка вызвало бы у бедняги острый приступ несварения желудка. Как было принято, во время еды Хранители сняли капюшоны, и когда Тайнан откинул свой, Амара увидела, что голова его не полностью забинтована. Девушке было очень интересно взглянуть на его лицо. Вьющиеся черные волосы, спускавшиеся до самого воротника, только разожгли ее любопытство.
Тайнан представил Амару сотрапезникам, но они лишь молча кивнули и быстро отвернулись. Казалось, у них не вызывает любопытства даже предстоящее Тайнану путешествие. Как представителя дипломатического корпуса корпорации Аладо, Амару оскорбило, что Главный Хранитель не счел нужным официально представить ее всем присутствующим: она не сомневалась, что такое правило соблюдают по отношению к важным персонам мужского пола. Однако даже это пренебрежение к ней было мелочью по сравнению с необоснованной отсрочкой их вылета. Решив, что протестовать бесполезно, Амара оперлась руками на спинку своего стула и с нетерпением ждала, когда начнется ужин, поскольку сильно проголодалась. Пока никто из Хранителей не садился. Она хотела уже спросить у Тайнана о причине задержки, когда вдруг все запели молитву.
Амара узнала латынь. В исполнении двухсот мужских голосов молитва глубоко трогала сердце. На мгновение средневековый замок и монашеские одеяния Хранителей перенесли ее в далекое прошлое, когда в монастырях звучало пение, вероятно, похожее на хор ангелов. Когда молитва закончилась и Тайнан протянул руку, чтобы выдвинуть для нее стул, Амара вздрогнула от неожиданности.
– Я не хотел испугать вас. Когда Тайнан сел, Амара сказала:
– Пение было таким прекрасным, что я на минуту забылась.
– В обеденных залах Аладо не поют?
– Иногда поют, но не молитвы.
Вечернюю трапезу ввезли на больших сервировочных столах. Вегетарианка-Амара отказалась от ростбифа, который предложил ей Тайнан и дождалась кукурузы и зеленой фасоли. Хлеб с добавлением овсянки был необыкновенно вкусный, но Амаре не хотелось брать больше своей порции.
– Вы всегда так мало едите? – спросил Тайнан.
– Нет, но на сегодня мне хватит.
Поверив ей, Тайнан снова занялся своим ужином. Ему удалось переложить еду с блюд себе на тарелку, но руки у него так распухли, что он не мог удержать нож и вилку, чтобы нарезать ростбиф. Не желая просить о помощи сидящего рядом с ним Хранителя, Тайнан обратился к Амаре:
– Вам, как вегетарианке, не будет неприятно нарезать мясо на кусочки?
Когда он приподнял свои перебинтованные руки, Амара огорчилась, что сама не сообразила помочь ему.
– Конечно, нет, – ответила она. – Мне поручено о вас заботиться, а если вы не сможете есть, то прибудете на переговоры таким слабым, что не сможете говорить.
Тайнана раздосадовало, что она помогает ему по обязанности, а не из любезности.
– Вы ко всему относитесь как пилот? – спросил он. Амара придвинула к себе его тарелку, чтобы нарезать мясо. Вычурные украшения на серебряном приборе напомнили ей расшитые придворные наряды средневековых кавалеров и дам – они казались весьма уместными в этом суровом замке. Разрезая ростбиф, Амара пыталась сообразить, как ответить Тайнану. Нарезав мясо на маленькие кусочки, она поставила перед ним тарелку.
– А как пилот должен ко всему относиться?
– Ну, как человек, как женщина.
Несмотря на бинты, Тайнан жевал легко, но Амара снова подумала, что лучше поняла бы смысл его слов, если бы видела выражение лица. До встречи с секретарем девушка всегда старалась, чтобы ее карьера и личная жизнь не пересекались. Все еще разочарованная охлаждением их отношений, она дала себе слово никогда больше не совершать подобной ошибки.
– Сопровождать вас на переговоры – для меня и честь, и ответственное задание, – объяснила лейтенант Грир. – Хотя мне всегда приятно оставаться женщиной, сейчас я сосредоточена только на своих обязанностях. Я ответила на ваш вопрос?
Тайнан сомневался в том, что это исчерпывающий ответ, но поскольку и для него дело было прежде всего, он понял Амару.
Тайнан молчал, пока на десерт не подали фрукты. Не сомневаясь, что Амара осталась голодной, он уговорил ее съесть несколько плодов.
Наблюдая, как она чистит апельсин, Тайнан обратил внимание на ее руки, которые показались ему очень красивыми. Ногти у нее были покрыты розовато-серебристым лаком. Поймав себя на том, что не сводит с нее глаз, Тайнан отвернулся, но тут же заметил, что остальные тоже пристально смотрят на Амару. Когда она взяла салфетку и вытерла губы, Торн был почти уверен, что расслышал подавленный стон желания, вырвавшийся у нескольких Хранителей.
Сам Тайнан с детства воспитывался в Цитадели, но почти все Хранители росли в семьях и имели братьев и сестер. Большинство из них закончили университеты, многие сделали хорошую карьеру, были женаты, вырастили детей, и только потом, оставив мир, поселились в Цитадели. Разведенные, вдовцы, холостяки – все они имели возможность насладиться женским обществом, прежде чем отвергнуть суетную жизнь и посвятить себя сохранению истории Земли.
Почему-то Тайнан испугался, не заметит ли кто-нибудь, что только он впервые сидит за одним столом с женщиной. Его, конечно, начнут нещадно дразнить, но хуже того, напомнят, что он никогда не знал материнской любви. Над этим не хотелось задумываться, и, как только обед закончился, он встал из-за стола:
– Возьмите с собой фруктов, я хочу вернуться к себе.
Не имея желания оставаться в зале без Тайнана, Амара быстро встала и поспешила за ним. Обернувшись, она увидела, что Хранители наблюдают за ней. Амара улыбнулась, помахала им рукой и пошла дальше, опасаясь, что ответные жесты могут быть не дружескими, а непристойными.
– Вам не надо помочь? – спросила она у Тайнана. Тот тяжело оперся на перила.
– Надеюсь, что нет.
Он старался идти медленно и добрался до своего этажа, почти не устав. Немного помедлив, прошел по коридору и остановился у двери.
– Вы видели достаточно и, полагаю, убедились, что мне здесь не грозит никакая опасность, лейтенант. Почему бы вам не вернуться к себе на корабль? Не думаю, что сегодня спокойно засну, поэтому я проснусь рано, и мы сможем улететь на рассвете.
Хотя Тайнан вел себя более деликатно, чем Главный Хранитель, некоторые слова все же звучали как приказы. Амара не сомневалась, что он ждет от нее повиновения. Протянув руку, она открыла дверь его комнаты:
– Если бы вам с таким трудом удалось прорваться сюда, вы бы тоже не ушли. Еще довольно рано. Как Хранители проводят вечера?
Досадуя, что Амара не отказалась уйти, Тайнан вошел следом за ней в комнату и направился к кровати. Усевшись, он начал перечислять:
– Некоторые играют в карты или в шахматы. Другие обсуждают свои исследования. У нас богатейшая фильмотека картин двадцатого века, и почти никому они никогда не надоедают. Есть еще, конечно, живопись, музыка и множество прекрасных книг. В специальном зале можно заниматься спортом. Занятий сколько угодно. А как пилоты Аладо проводят свободное время?
– Друг с другом, – ответила Амара, не упоминая об интимности этих встреч. Разглядывая спартанскую обстановку комнаты Тайнана, подумала, что ей предстоит тяжелая ночь. Эта мысль заставила девушку вздохнуть.
– Я читала ваши труды, – призналась она, – но по-прежнему не могу понять, почему Хранителей не интересует то, что происходило после двадцатого века. Почему вы избрали такое узкое поле исследований, когда перед вами вся Вселенная?
– Хотя этот выбор был сделан задолго до моего рождения, я всегда разделял интерес Хранителей к древней истории Земли. Вероятно, все дело в склонностях: так, ботаник любит изучать растения, а лингвист – языки. Общество Хранителей возникло в результате движения, сформировавшегося в последнем десятилетии двадцатого века. Мы всегда специализировались на истории Земли, предшествовавшей освоению космоса. Это не узкое поле, лейтенант, а огромнейший массив знаний. Никому не под силу освоить его целиком.
Амара начала расхаживать по комнате.
– В материале, который я получила, не было ваших биографических данных. Надеюсь, вы извините мое любопытство: давно ли вы стали Хранителем?
Тайнан приподнял подушку и поудобнее устроился на кровати. Все здесь знали его историю, поэтому он не привык ее рассказывать и поначалу медлил.
– В младенчестве я остался сиротой. Хранители взяли меня к себе, и я никогда не испытывал желания покинуть Цитадель.
Амару поразило, что мрачные мужчины, которых она видела за трапезой, сумели вырастить ребенка. Однако Тайнан не только вырос, но и стал известным ученым, значит, им это удалось.
– Но ведь вы покидали Цитадель, не так ли? Наверное, ходили в школу, посещали исторические места… Просто путешествовали?
Тайнан опустил глаза.
– Нет, – неохотно признался он. – Но я читал книги и видел фильмы, рассказывающие о том, что происходит за пределами Цитадели. Кроме того, я беседовал с людьми, которые приезжают сюда из самых разных мест. Но из Цитадели выходил лишь для того, чтобы работать на наших полях.
Амара быстро повернулась к нему.
– Неужели вы провели здесь, с одними только Хранителями, всю свою жизнь? – изумленно спросила она.
– В этом нет ничего постыдного, – заметил Тайнан. Амара пожалела, что расстроила его.
– Как я понимаю, Хранители – это замкнутая автономная община, устроенная наподобие древних монастырей, но без религиозных обрядов, не так ли?
Тайнан понял, к чему она клонит, и очень смутился, однако не знал, как перевести разговор в другое русло.
– Да, это так.
– И здесь никогда не бывает женщин, да? Тайнан покачал головой.
Амара откинулась на спинку стула.
– Я предполагала, что в полете будет неловко с вами, – созналась она, – но не думала, что до нашей встречи вы вообще не видели женщин.
– Я видел много женщин, – возразил Тайнан, – в фильмах и книгах.
– Женщин, которые жили, любили, танцевали и пели в двадцатом веке?
– Ну… да.
– За последние двести пятьдесят семь лет многое изменилось.
– Мы в курсе происходящего, лейтенант, но предпочитаем изучать прошлое.
– И жить в нем, – пробормотала Амара. Она не стала смущать его прямым вопросом, но Тайнан Торн, несомненно, был девственником. Однако тесный контакт во время космического полета, по ее мнению, оставлял мало шансов на то, что тот сохранит невинность. Подумав об этом, Амара рассмеялась и долго не могла успокоиться.
– Вы смеетесь надо мной? – спросил Тайнан.
– Ах нет, ради Бога, не думайте так, – попыталась успокоить его Амара. – Я смеюсь над тем, какую шутку сыграл со мной мой начальник. Не беспокойтесь. Полет у нас пройдет великолепно.
Однако Тайнан решил, что она видит в нем что-то такое, чего он не способен понять из-за своей неискушенности. Он не сомневался, что полет с ней будет в высшей степени неприятным.
Глава 3
Наконец успокоившись и увидев, как опечалился и поник Тайнан, Амара устыдилась и поспешно сказала:
– Я, правда, смеялась не над вами. Я личный пилот секретаря, вернее, до сих пор была им, у меня не вызывало сомнений, что вы предпочли бы пилота-мужчину, но секретарь не согласился, поставив нас обоих в неловкое положение. Нам придется с этим смириться.
Поставив рядом с собой второй стул, Амара положила на него ноги и попробовала устроиться поудобнее. Балахон Тайнана был очень мягким и теплым, закутавшись, она перестала мерзнуть. Как и Тайнан, она полагала, что задремать не удастся, так что отсутствие удобного ложа ее не слишком беспокоило.
Смысл слов Амары не сразу дошел до Тайнана, но, осознав их, он спросил:
– Разве вы не будете моим пилотом на обратном пути?
Амара поняла, что Тайнана тревожит возвращение домой, а вовсе не то, кто доставит его обратно.
– Право, не знаю, – ответила она. – Мы с секретарем расстались не слишком дружески, поэтому вполне вероятно, что меня заменят. Но вам не стоит волноваться. Вас не задержат на базе Конфедерации, чем бы ни кончились переговоры. Аладо никогда не нарушает своих обещаний. Вас благополучно доставят в Цитадель.
Не зная, сколько продлятся переговоры и когда сможет вернуться домой, Тайнан встревожился и снова почувствовал удушье. Он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь справиться с новым приступом.
Видя, что он страдает, Амара поднялась со своих сдвинутых стульев и быстро подошла к нему. Взяв его за руку, она тихо и ласково сказала:
– Понимаю, что этот полет будет труден для вас, но возвращение не должно вас беспокоить. Любой пилот позаботится о вашей безопасности так же усердно, как и я. – Она положила руку ему на плечо. – Забудьте тревоги и дышите ровно.
Тайнан не знал, что хуже – аллергия на пчелиные укусы или полет с этой невероятно услужливой женщиной.
– Это все проклятые пчелы! – воскликнул он. – Пожалуйста, уйдите.
– Нет, я не оставлю вас здесь – и на базе Конфедерации тоже, – твердо сказала Амара. Она видела, что Торн задыхается, но не могла бросить его одного и отправиться разыскивать врача. Поэтому добавила лишь то, что, по ее мнению, могло успокоить его: – Послушайте, Тайнан. Независимо от того, как сложатся мои отношения с секретарем, постараюсь доставить вас домой.
– Дело в пчелиных укусах, а не в полете, – раздраженно заметил он. – Я просто еще не до конца оправился.
Недоумевая, чем она могла обидеть его, Амара промолчала, но продолжала сидеть с Тайнаном, пока не прошел приступ удушья.
Вернувшись за балахоном Тайнана, она обнаружила при его комнате ванную и теперь пошла туда. Все было очень старомодное, но работало, как положено, а большего и не требовалось. Ополоснув лицо холодной водой, она подумала: неужели такого умного человека, как Тайнан, удовлетворяет жизнь в Цитадели Хранителей? Здесь так холодно, да и отношения между людьми явно не слишком теплые. Ей хотелось поскорее покинуть этот мрачный замок.
Не успела Амара снова устроиться на сдвинутых стульях, как какой-то Хранитель принес раскладушку. Когда она попыталась поблагодарить его за доброту, тот поспешно удалился, ничего не ответив. Она сочла это новым подтверждением той антипатии к себе, которую ощущала весь вечер. Втащив раскладушку в комнату, разложила ее по другую сторону стола, чтобы не стеснять Тайнана.
– Нам придется рано встать, – напомнила она. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я сейчас лягу?
Тайнан обрадовался, что лейтенант Грир оставит его в покое, и заверил ее, что тоже хочет заснуть. Он потушил свет, с трудом снял сапоги, скинул балахон и забрался под одеяло. Закрыв глаза, попытался сосредоточиться на предстоящих переговорах, но очень скоро обнаружил, что образ Амары упорно встает перед ним, вытесняя все серьезные мысли. Решив, что она еще не заснула, Тайнан спросил:
– Лейтенант, вы ведь, кажется, звездное дитя?
Удивившись этому неожиданному вопросу, Амара приподнялась на локте:
– Да. Мои родители – геологи, они изучают строение каждого нового приобретения Аладо. Я родилась, когда они перелетали из одной колонии в другую, так что термин «звездное дитя» в моем случае особенно уместен.
– А что же вы называете домом?
– Сейчас – мою квартирку в штабе флота, но, наверное, я скоро получу новое назначение.
– Нет, я имею в виду настоящий дом, – пояснил Тайнан.
Тронутая его привязанностью к Цитадели, Амара ответила так, чтобы не задеть его:
– Вы прожили всю жизнь в одном месте, а поэтому вам кажется, что я скитаюсь, гонимая солнечным ветром, но дом необязательно должен быть каким-то одним местом. Он там, где те, кого вы любите.
– У меня все они здесь, – неохотно признался Тайнан.
– Да, я знаю.
Амара подождала, не скажет ли он чего-то еще, но Тайнан молчал, и она снова легла и закрыла глаза. В комнате было очень тихо. Без постоянного, чуть слышного гула Звездного крейсера, ей не удавалось заснуть. Чтобы не тратить попусту время, Амара мысленно наметила новый маршрут полета, тем самым выгадав еще два часа.
Тайнану тоже не спалось – не выходил из головы совет Грегори. Тайнан готов был признать, что мало знает о женщинах, но перспектива близко познакомиться во время полета с лейтенантом Амарой Грир не вдохновляла его. Какая-нибудь древняя реликвия, подумал он, намного интереснее. Амара ведь тоже человек – и скорее всего, не слишком отличается от него самого.
– Лейтенант? – прошептал он.
Амару позабавило, что он разговорился после того, как они пожелали друг другу спокойной ночи:
– Да?
– Мне следует поблагодарить вас за снисходительность. Я знаю, как вам хотелось поскорее вылететь.
– Не стоит благодарности, – решительно ответила она. – Я действительно восхищаюсь вашими работами, Тайнан, и приложу все усилия, чтобы полет прошел по возможности легко. Я не догадалась захватить с собой отзывов о моей работе, но на меня еще никто не жаловался.
Она рассмеялась, и теперь этот смех не обидел, а очаровал Тайнана. Он хотел пошутить, что тоже не станет жаловаться, если они благополучно прибудут на переговоры, а потом вернутся назад, но тут раздался стук в дверь.
– Я сам открою, – быстро сказал он. Увидев, что с ним хочет поговорить Главный Хранитель, Тайнан смутился, поскольку не успел накинуть балахон.
– Я, правда, смеялась не над вами. Я личный пилот секретаря, вернее, до сих пор была им, у меня не вызывало сомнений, что вы предпочли бы пилота-мужчину, но секретарь не согласился, поставив нас обоих в неловкое положение. Нам придется с этим смириться.
Поставив рядом с собой второй стул, Амара положила на него ноги и попробовала устроиться поудобнее. Балахон Тайнана был очень мягким и теплым, закутавшись, она перестала мерзнуть. Как и Тайнан, она полагала, что задремать не удастся, так что отсутствие удобного ложа ее не слишком беспокоило.
Смысл слов Амары не сразу дошел до Тайнана, но, осознав их, он спросил:
– Разве вы не будете моим пилотом на обратном пути?
Амара поняла, что Тайнана тревожит возвращение домой, а вовсе не то, кто доставит его обратно.
– Право, не знаю, – ответила она. – Мы с секретарем расстались не слишком дружески, поэтому вполне вероятно, что меня заменят. Но вам не стоит волноваться. Вас не задержат на базе Конфедерации, чем бы ни кончились переговоры. Аладо никогда не нарушает своих обещаний. Вас благополучно доставят в Цитадель.
Не зная, сколько продлятся переговоры и когда сможет вернуться домой, Тайнан встревожился и снова почувствовал удушье. Он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь справиться с новым приступом.
Видя, что он страдает, Амара поднялась со своих сдвинутых стульев и быстро подошла к нему. Взяв его за руку, она тихо и ласково сказала:
– Понимаю, что этот полет будет труден для вас, но возвращение не должно вас беспокоить. Любой пилот позаботится о вашей безопасности так же усердно, как и я. – Она положила руку ему на плечо. – Забудьте тревоги и дышите ровно.
Тайнан не знал, что хуже – аллергия на пчелиные укусы или полет с этой невероятно услужливой женщиной.
– Это все проклятые пчелы! – воскликнул он. – Пожалуйста, уйдите.
– Нет, я не оставлю вас здесь – и на базе Конфедерации тоже, – твердо сказала Амара. Она видела, что Торн задыхается, но не могла бросить его одного и отправиться разыскивать врача. Поэтому добавила лишь то, что, по ее мнению, могло успокоить его: – Послушайте, Тайнан. Независимо от того, как сложатся мои отношения с секретарем, постараюсь доставить вас домой.
– Дело в пчелиных укусах, а не в полете, – раздраженно заметил он. – Я просто еще не до конца оправился.
Недоумевая, чем она могла обидеть его, Амара промолчала, но продолжала сидеть с Тайнаном, пока не прошел приступ удушья.
Вернувшись за балахоном Тайнана, она обнаружила при его комнате ванную и теперь пошла туда. Все было очень старомодное, но работало, как положено, а большего и не требовалось. Ополоснув лицо холодной водой, она подумала: неужели такого умного человека, как Тайнан, удовлетворяет жизнь в Цитадели Хранителей? Здесь так холодно, да и отношения между людьми явно не слишком теплые. Ей хотелось поскорее покинуть этот мрачный замок.
Не успела Амара снова устроиться на сдвинутых стульях, как какой-то Хранитель принес раскладушку. Когда она попыталась поблагодарить его за доброту, тот поспешно удалился, ничего не ответив. Она сочла это новым подтверждением той антипатии к себе, которую ощущала весь вечер. Втащив раскладушку в комнату, разложила ее по другую сторону стола, чтобы не стеснять Тайнана.
– Нам придется рано встать, – напомнила она. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я сейчас лягу?
Тайнан обрадовался, что лейтенант Грир оставит его в покое, и заверил ее, что тоже хочет заснуть. Он потушил свет, с трудом снял сапоги, скинул балахон и забрался под одеяло. Закрыв глаза, попытался сосредоточиться на предстоящих переговорах, но очень скоро обнаружил, что образ Амары упорно встает перед ним, вытесняя все серьезные мысли. Решив, что она еще не заснула, Тайнан спросил:
– Лейтенант, вы ведь, кажется, звездное дитя?
Удивившись этому неожиданному вопросу, Амара приподнялась на локте:
– Да. Мои родители – геологи, они изучают строение каждого нового приобретения Аладо. Я родилась, когда они перелетали из одной колонии в другую, так что термин «звездное дитя» в моем случае особенно уместен.
– А что же вы называете домом?
– Сейчас – мою квартирку в штабе флота, но, наверное, я скоро получу новое назначение.
– Нет, я имею в виду настоящий дом, – пояснил Тайнан.
Тронутая его привязанностью к Цитадели, Амара ответила так, чтобы не задеть его:
– Вы прожили всю жизнь в одном месте, а поэтому вам кажется, что я скитаюсь, гонимая солнечным ветром, но дом необязательно должен быть каким-то одним местом. Он там, где те, кого вы любите.
– У меня все они здесь, – неохотно признался Тайнан.
– Да, я знаю.
Амара подождала, не скажет ли он чего-то еще, но Тайнан молчал, и она снова легла и закрыла глаза. В комнате было очень тихо. Без постоянного, чуть слышного гула Звездного крейсера, ей не удавалось заснуть. Чтобы не тратить попусту время, Амара мысленно наметила новый маршрут полета, тем самым выгадав еще два часа.
Тайнану тоже не спалось – не выходил из головы совет Грегори. Тайнан готов был признать, что мало знает о женщинах, но перспектива близко познакомиться во время полета с лейтенантом Амарой Грир не вдохновляла его. Какая-нибудь древняя реликвия, подумал он, намного интереснее. Амара ведь тоже человек – и скорее всего, не слишком отличается от него самого.
– Лейтенант? – прошептал он.
Амару позабавило, что он разговорился после того, как они пожелали друг другу спокойной ночи:
– Да?
– Мне следует поблагодарить вас за снисходительность. Я знаю, как вам хотелось поскорее вылететь.
– Не стоит благодарности, – решительно ответила она. – Я действительно восхищаюсь вашими работами, Тайнан, и приложу все усилия, чтобы полет прошел по возможности легко. Я не догадалась захватить с собой отзывов о моей работе, но на меня еще никто не жаловался.
Она рассмеялась, и теперь этот смех не обидел, а очаровал Тайнана. Он хотел пошутить, что тоже не станет жаловаться, если они благополучно прибудут на переговоры, а потом вернутся назад, но тут раздался стук в дверь.
– Я сам открою, – быстро сказал он. Увидев, что с ним хочет поговорить Главный Хранитель, Тайнан смутился, поскольку не успел накинуть балахон.