Беверли Джо. Цветок Запада

   – Милорд, вы мне не скажете, как обстоят дела у моего дворецкого?
   – Как странно, – произнес он. – Когда я говорю о вашем будущем материнстве, вы всегда вспоминаете об этом человеке. Я не думал, что этот старик может быть в вашем вкусе, но ведь женщины очень странные создания…
   Имоджин только было собралась протестовать, когда разглядела в его глазах нескрываемую насмешку. Этот паршивец осмеливается дразнить меня, подумала Имоджин.
   – Он мой самый преданный слуга, – холодно заметила она.
   – Ваш преданный слуга находится в Кливе в полной безопасности, но он не может оттуда уехать по своей воле.
   Имоджин уставилась на него. Он взял Сиварда в заложники!
   – Вам должно быть стыдно так поступать с моим старым и преданным вассалом!
   – Если вы будете себя разумно вести, ему ничто не грозит, – спокойно ответил ей лорд Фицроджер. Потом он спросил:
   – Кто же папаша этого нежеланного дитя? Имоджин опустила глаза.
   – Я не могу вам сказать это, – честно ответила она ему.
   Он резко поднял ее подбородок вверх.
   – Вы, случаем, не состоите в тайном браке?
   – Если бы я была в браке, мне бы не понадобилась ваша помощь.
   – Все зависит от мужа. Ренальд де Лисл подхватил на руки леди Имоджин.
   – Сэр Ренальд, – высокомерно заметила Имоджин. – Хотя вы, без сомнения, думаете, что ваш друг – подлинное собрание всевозможных добродетелей, я считаю его невоспитанным и злым.
   Она почувствовала, как де Лисл весь трясется от едва сдерживаемого смеха.
   – Я не считаю его любезным рыцарем. Он такой же бродяга и отпетый негодяй, как и я. Но он всегда держит слово, а такое нельзя сказать о большинстве мужчин.
   Имоджин вздрогнула, вспомнив о некоторых страшных обещаниях Ублюдка, поэтому слова Рональда ее совершенно не успокоили.

Глава 4

   Они приблизились к Каррисфорду во второй половине дня. Фицроджер оставил большую часть своего отряда в лесу, скрыв воинов в густой чаще, а сам вместе с Рональдом и еще несколькими всадниками отправился разведать обстановку. Имоджин не желала оставаться и уговорила Берта следовать за ними. Они выехали на опушку леса и, остановившись на пригорке, стали наблюдать. Замок отсюда был виден весь как на ладони.
   У Имоджин сжалось сердце при виде родного дома, возвышавшегося на каменистом холме у реки. Казалось, что замок остался совершенно невредим.
   Имоджин еще раз внимательно осмотрела его. Высокая квадратная центральная башня и две мощные стены, образовывавшие внутренний и внешний двор, не были разрушены. Две башни у главных ворот как бы приглашали внутрь, даже решетки были подняты. К главным воротам вела извилистая дорога, а подъемный мост был опущен.
   Имоджин была готова увидеть картину страшного разрушения, но замок оставался таким же прекрасным, как прежде.
   – Он, наверное, убрался отсюда, – пробормотала она.
   Фицроджер окинул взглядом леди Каррисфорд.
   – Или устроил засаду для вас или любого другого, кто отважится отбить у него замок. Имоджин прикусила губу.
   – Что же делать?
   – Внимательно понаблюдать и произвести тщательную разведку.
   Они вернулись обратно. Сопровождавшие их воины спешились и привязали к деревьям своих лошадей. Когда сэр Ренальд снял ее с седла, Имоджин попросила, чтобы он посадил ее повыше, откуда она могла бы видеть свой замок.
   Через некоторое время несколько человек отправились на разведку верхом. Еще несколько воинов решили подкрасться поближе к замку.
   Имоджин вдруг обнаружила, что ее взоры чаще устремляются на молчаливого рыцаря и защитника, чем на замок. Она решила, что ей трудно предпочесть что-либо одно. Ублюдок оказался таким же неприступным и холодным, как и каменная стена, мрачно подумала девушка. Действительно, Фицроджер словно бы окаменел. Даже в тени было толком жарко, и всем известно, что кольчуга не самый удобный наряд, но он продолжал неподвижно сидеть, напоминая статую. Его профиль тоже был как бы высечен из камня. Строгие суровые черты…
   Позади послышался шум, и Фицроджер тут же исчез, услышав голоса.
   Имоджин попыталась повернуться и увидела, что один из воинов привел крестьянина, который упал на колени перед лордом Кливом. Имоджин хотела быть там и проклинала ноги, которые удерживали ее на одном месте.
   Фицроджер, видимо, почувствовал ее беспокойство. Он вернулся к Имоджин, подхватил ее на руки и подошел к крестьянину. Тот поднялся на ноги, весь трясясь от страха.
   – Кто это? – спросил Фицроджер у него.
   – Это – леди Имоджин. Дочь лорда Бернарда. Сокровище Каррисфорда. Миледи, как же я рад, что вы живы. Такие времена…
   – Хватит причитать – приказал Фицроджер, и крестьянин замолчал. – Леди снова станет править Каррисфордом, и порядок будет восстановлен. Вам нечего бояться, но лучше туда не ходить, пока все не выяснится.
   Крестьянина увели. Он пятился и кланялся. Имоджин показалось, что он выказывал больше почтения Фицроджеру, чем ей.
   Фицроджер отнес Имоджин на одеяло и усадил ее там. Он снова очень внимательно посмотрел на девушку.
   – Итак, леди Имоджин, расскажите мне всю правду. Когда придет время рожать? Имоджин с трудом проглотила слюну.
   – В конце сентября. – Говоря так, она решила, что лишний месяц ей не помешает.
   – Та-а-ак, – высоко поднял брови Фицроджер. – У вас, наверно, было слишком веселое Рождество?
   Имоджин не смогла придумать такой же ехидный ответ. Лорд отошел от нее, возвратился на свое место и снова стал наблюдать за замком.
   Имоджин не отводила от него глаз и пыталась придумать какую-нибудь более или менее правдоподобную историю по поводу своей мнимой беременности. Просто невозможно представить, чтобы отец не замечал ее состояния и не смог организовать для нее брак… Ее обман не может продолжаться слишком долго, и ей следует расстаться с Фицроджером до того, как он узнает всю правду.
   Она еще раз посмотрела на него и подумала, какова будет его реакция, когда все выяснится. При мысли об этом у нее по спине побежали мурашки. Внезапно она заметила, что Фицроджер весь напрягся.
   – Что там такое? – спросила Имоджин.
   – Ничего.
   – Что происходит? – прошептала Имоджин.
   Фицроджер не обращал на нее никакого внимания, и она принялась наблюдать за замком так же внимательно, как и ее заступник. Наконец она все же что-то заметила. Был какой-то намек на движение. Кто-то, понадеявшись на надвигавшиеся сумерки, попытался выглянуть из-за стены. Им мог быть трусливый слуга или прятавшийся там лучник.
   – Если Ворбрик и его бандиты действительно покинули замок, – стала вслух рассуждать Имоджин, – и если в замке еще остались слуги, зачем им прятаться?
   – Совершенно верно, Имоджин из Каррисфорда, пришло время раскрыть мне все секреты.
   Он махнул рукой, и к ним подошли сэр Ренальд и еще двое воинов.
   – Ну? – настойчиво потребовал Фицроджер.
   – Это фамильная тайна, – твердо ответила леди Имоджин и попыталась прямо посмотреть ему в глаза, хотя для этого потребовалось большое усилие.
   – Будем считать, что я теперь член вашей семьи, – холодно улыбнулся Ублюдок.
   – Это просто невозможно.
   – Мадемуазель, вы говорили, что жаждете, чтобы Ворбрик был изгнан из замка.
   – Так.
   – Тогда докажите это.
   Имоджин было неприятно смотреть в его холодные зеленые глаза. Подобно ледяному зимнему ветру его пристальный взгляд заморозил ее волю и лишил дара речи.
   – Тай, – улыбаясь, заметил Ренальд, – прекрати так пристально рассматривать леди. Ты ее пугаешь, и она может окончательно лишиться рассудка.
   – Ты считаешь, что у нее слишком мало мозгов в голове? – сухо спросил Фицроджер Рональда. – Это, пожалуй, многое объясняет.
   – У меня достаточно мозгов, – взорвалась Имоджин. – Хотя если бы я ими вовремя пошевелила, то ни за что на свете не обратилась бы к вам за помощью!
   – А к кому бы вы отправились? – нарочито слащавым голосом поинтересовался Ублюдок.
   Он улыбнулся ей, и девушке показалось, что у него был не только жуткий взгляд, но еще и противнейшая улыбка. Она была уверена, что он так же улыбался своим врагам, прежде чем пронзить их мечом.
   – К королю, – выпалила Имоджин. От ее слов у Фицроджера даже приподнялись брови.
   – Если вы считали, что сможете самостоятельно добраться до короля, почему вы пробирались на запад, а не на восток?
   Имоджин нахмурилась, ей в голову пришла неожиданная мысль.
   – Так что же, если Ворбрик все еще здесь в замке, мне бы следовало рисковать и пробираться к королю через его земли?
   Всех поразил ее ответ, и они молча уставились на нее.
   – Рональд, мне кажется, что ты был слишком снисходителен, назвав леди полоумной, – заметил Фицроджер.
   Имоджин пришлось признать, что в данном случае он был прав.
   – Да, но в ее затуманенной голове хранятся сведения о потайных ходах. Вопрос только в том, как их оттуда извлечь.
   – Но к каждому человеку можно подобрать ключ, – с надеждой в голосе произнес сэр Ренальд.
   – Нужно немного помучить ее израненные ноги, – предложил один крепкий блондин, и Имоджин в ужасе отпрянула назад.
   И снова сэр Ренальд выступил в роли миротворца.
   – Раскинь мозгами, Вилли. Мы спасаем милую мадемуазель от жуткого чудовища. Нам не следует быть с ней слишком жестокими.
   Теперь, хотя Ублюдок Фицроджер и пришел к ней на помощь, ей казалось, что не стоит ему слишком доверять, и не хотелось, чтобы он знал все секреты замка.
   Имоджин проглотила ком в горле и облизала сухие губы.
   – Мне кажется, что в замке осталось не так много воинов Ворбрика. Если бы их было больше, мы могли бы их заметить. Я думаю, что не так трудно будет захватить замок штурмом.
   – Вы правы, – радостно согласился с ней Фицроджер. – Не желаете ли возглавить отряд, направляющийся к воротам?
   Имоджин удивленно уставилась на него.
   – Но я ведь женщина.
   – Кто бы ни пошел на приступ – обязательно будет убит, – так же мило продолжал рассуждать Фицроджер. – Мы можем предоставить вам подобную честь. Замок ведь принадлежит вам!
   Он обладал удивительной способностью извращать любую высказанную ею мысль. Она уже плохо соображала и вдруг услышала свой собственный голос:
   – Но ведь все дело во мне. Если я погибну, Каррисфорд отойдет королю…
   – Как вы правы! – вздохнул Фицроджер. – Все просто ужасно. В таком случае, леди Имоджин, может, вам назначить своего заместителя? Кого бы вы желали видеть убитым вместо себя? Меня? Рональда? Или этого противного Вилли, который предложил искалечить вам ноги?
   Имоджин была права, когда не доверяла его язвительной улыбке, и почувствовала, как запылало от стыда ее лицо.
   – Не знаю, – мрачно пробормотала она.
   – Последнее слово за вами, – спокойно продолжал Ублюдок. – Может, вас больше устраивает, если мы развернемся и возвратимся спокойно в Клив? Тогда, скорее всего, ни у кого из нас не слетит и волосок с головы.
   Самое ужасное, что Фицроджер был абсолютно прав. Но ему не следовало бы тыкать ее носом в дерьмо, доказывая ее неискушенность в военных хитростях. Конечно, лобовая атака могла привести к успеху, но они тогда бы потеряли слишком много воинов. Зато, если они проникнут в замок через потайной ход, потери будут менее значительны.
   Имоджин гордо подняла голову и попыталась испепелить Ублюдка пронзительным взглядом.
   – Подайте мне чернила и пергамент, – наконец решилась она.
   Все появилось перед ней настолько быстро, что девушка поняла – они не сомневались, что она пойдет на компромисс. Имоджин дополнила свой первоначальный план и сразу же объяснила, как лучше пробраться в замок. Но ее лицо при этом сохраняло каменное выражение.
   – В скале сложно найти узкое входное отверстие, даже если вы стоите совсем рядом с ним. Оно имеет форму стрелы, а со стороны кажется, что это просто трещина в скале. Крупные мужчины не смогут сквозь него протиснуться, – сказала Имоджин и ехидно заметила:
   – Если вы не снимете свою любимую кольчугу, то тоже не сможете туда пролезть.
   Ублюдок молчал.
   – Проход же темный и очень узкий. Но те, кто проникнет внутрь далее, сможет беспрепятственно продвигаться вперед. Лучше не зажигать факелы – они будут лишней обузой, так как там нечего рассматривать. Пол довольно гладкий, и нет почти никаких выступов. Вам просто нужно продвигаться на ощупь.
   Имоджин вздрогнула, вспомнив, как ей в кромешной темноте пришлось брести по этим тайникам. Затем девушка продолжила рассказ:
   – В конце концов темный отрезок туннеля кончится. Когда вы окажетесь непосредственно под замком, свет станет проникать через щели в стенах. По свету вы узнаете, что приближаетесь к цели. Проход станет шире, и скальный монолит сменится на каменную кладку. Дальше будет дверь, ведущая в подвал замка.
   Имоджин видела, как внимательно они слушали ее.
   – Если вы пройдете по подземному ходу еще дальше, там будут ступени, ведущие вверх. У последней, верхней ступени увидите люк, через который можно попасть на самый верхний этаж замковой башни. Этим люком пользовались редко, поэтому придется толкнуть его посильнее.
   Имоджин продолжала рисовать и объяснять до тех пор, пока мужчинам не стало все ясно. Затем она передала пергамент Фицроджеру.
   – Когда все закончится, все потайные ходы придется замуровать, – заявила Имоджин.
   – Обязательно, – согласился он, но что-то в его тоне насторожило девушку.
   – Вам не кажется, что лучше будет мне возглавить этот отряд, – заметил сэр Ренальд и протянул руку к пергаменту.
   – Нет! – возразил Фицроджер. Имоджин показался странным его резкий ответ, но она уже ничего не понимала. Ей хотелось скорее оказаться дома и быть в полной безопасности.
   Пока ожидали темноты, ее больше никто не тревожил. На ужин всем, в том числе и Имоджин, раздали холодное мясо и эль. Вот и все.
   Она сердито поглядывала на Фицроджера, сэра Рональда и других рыцарей. Они, как ей показалось, разрабатывали план нападения, а может быть, просто болтали. Время от времени до нее доносился тихий смех.
   Имоджин почувствовала, что ей нужно кое-что сделать. Она старалась весь день не обращать внимания на свои естественные потребности и пила очень мало, но мочевой пузырь настоятельно стал требовать своего.
   Она посмотрела в сторону мужчин, потом оперлась на колени и на руки и попыталась отползти к кустам. Юбки чуть было не задушили ее, пока она наконец не подобрала их повыше. Каждое прикосновение – то ли к торчащим корням деревьев, то ли к другим препятствиям – отдавалось резкой болью во всем теле. Потом у нее совсем ослабли колени.
   – Пытаетесь удрать? А может, решили в одиночку штурмовать замок?
   Имоджин стояла на четвереньках в жутко неприличной позе с завернутой юбкой, и Ублюдок мог беспрепятственно разглядывать ее оголенные ноги. Она в этот момент ненавидела его больше всего на свете. Даже больше, чем Ворбрика.
   – Просто я уже давно не могу терпеть… – пробормотала она.
   Послышался резкий звук, и Имоджин поняла, что Фицроджер смеется. Тоже нашел себе развлечение – подумала она.
   – Да, конечно, мы совсем забыли о подобных естественных вещах.
   Сейчас в его голосе прозвучала симпатия, и выглядел он вполне дружелюбно. А может быть, ей показалось. Имоджин снова поползла к кустам.
   – Прекратите, – скомандовал Фицроджер. – Я отнесу вас подальше. Больше ничем не смогу вам помочь. Мне кажется, что для вас это будет сложной задачей.
   – Ничего смешного здесь нет, – сказала Имоджин, засверкав от гнева глазами.
   – Нет, я сам как-то повредил ногу и помню, как тяжело было делать самые простые вещи. А ведь у мужчин имеются кое-какие преимущества.
   Когда они оказались за густыми кустами, он осторожно опустил ее на землю и ушел. Она подозрительно следила за ним, но он отошел на несколько шагов, прислонился к дереву и стал ждать. Теперь такое вежливое поведение смутило ее гораздо сильнее, чем его прежняя бесцеремонность.
   Имоджин закончила свои дела и постаралась привести в порядок юбки. Когда он понес ее обратно, Имоджин спросила:
   – Не понимаю, что вы за человек?
   – Ничего себе вопросик! Просто человек…
   – Могу я вам доверять?
   – Вас нельзя никуда отпускать без охраны. Если я скажу, что мне можно доверять, вы мне поверите?
   Фицроджер снова усадил ее на одеяло. Уже наступили сумерки, и лес вокруг казался просто волшебным.
   – Да, – ответила Имоджин, удивив себя и Ублюдка.
   Через некоторое время он вернулся к ней с шерстяной накидкой.
   – Вам лучше поспать, ведь ночь будет очень длинной.
   Когда он собирался удалиться, она снова спросила его:
   – Лорд Фицроджер, могу ли я доверять вам?
   – И да и нет, леди Имоджин. Повторяю: и да и нет.
   Видимо, он был прав, но Имоджин не стало легче от его откровенности.
   Возвратились последние разведчики и доложили обстановку.
   Потом она увидела, как Фицроджер стал снимать кольчугу, а когда к нему подошел сэр Рональд, они о чем-то спорили. Может, причиной спора была я, подумала Имоджин.
   Потом стал разоблачаться и де Лисп, а Фицроджер снова натянул свою кольчугу. Видимо, планы изменились.
   Как бы подтверждая ее подозрения, к ней подошел де Лисл и сказал:
   – Вы не хотите дать мне последние наставления, благородный цветок Каррисфорда?
   – Мне казалось, что лорд Фицроджер сам будет возглавлять своих людей.
   – Мне удалось его убедить, что ему просто необходимо остаться, – ответил Ренальд, сверкая зубами, которые резко выделялись на его специально вымазанном сажей лице.
   – Если вы неверно указали нам путь, то погибнуть придется мне, малышка.
   – Разве я могу желать смерти своему спасителю? – неловко переспросила Имоджин.
   Де Лисл тихонько рассмеялся и коснулся ее щеки мозолистой рукой.
   – Ваш инстинкт предупреждает вас, что лучше поскорее уносить отсюда ноги. Он вас не обманывает. Маленький цветочек, вы уже опоздали. В конце концов вы не станете протестовать, если вам немного оборвут лепесточки.
   Прежде чем Имоджин смогла что-то промолвить, Ренальд склонился к ней и крепко поцеловал в губы.
   – На счастье, мой цветочек!
   Ренальд ушел, оставив дрожащую Имоджин, которую теперь мучали сомнения. Кто же это собрался обрывать ей лепестки? Наверное, он говорил о Фицроджере. Теперь Имоджин вдвойне, втройне благодарила себя за выдумку с мнимой беременностью.
   Когда к ней подошел Фицроджер и присел рядом, она снова спросила его:
   – Милорд, собираетесь ли вы впредь вести себя так же благородно?
   Фицроджер жевал стебелек травы.
   – Я собираюсь вернуть вам ваш замок.
   – А потом?
   Лорд Клив повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
   – Вы желаете, чтобы я сразу же вернулся домой?
   – Если я скажу «да», вы это сделаете? Имоджин услышала звяканье его кольчуги, когда он пожал плечами.
   – Конечно нет. Какой смысл? Ворбрик тут же вернется обратно, и вам опять придется удирать. А мне, видимо, снова придется возвращаться сюда. Конечно, моим людям только на пользу пойдут военные упражнения, но ваши ноги уже не выдержат подобной нагрузки.
   – Что же вы тогда собираетесь делать?
   – Леди Имоджин, это ваш замок. Считайте, что я ваш помощник. Я ваша надежная правая рука.
   Предложение было великолепным, но Имоджин послышалась насмешка в тоне сказанного.
   – Мне, наверно, стоит попросить вас оставаться в замке до тех пор, пока я не укреплю его оборону.
   – Я к вашим услугам, миледи.
   Фицроджер встал, поклонился и снова сел поодаль, чтобы продолжать следить за ней.
   Имоджин возмущенно смотрела на него. Она сама только что пригласила его править своим замком. Он, наверно, был прав, когда назвал ее полоумной. Но что бы она ни думала, у нее не было иного выхода до тех пор, пока король не возьмет ее под свое покровительство.
   Если Генрих I пошлет кого-то на помощь, то, скорее всего, это будет ее будущий муж. Жизнь Имоджин вырывалась из-под ее собственного контроля, и что бы она ни делала, изменить ход событий не могла.
   Она легла на спину и накрылась одеялом. От него пахло сырой шерстью, лошадьми и потом. Но к этому запаху еще примешивался запах лаванды.
   Имоджин еще раз попробовала перебрать в памяти всех своих поклонников. При повторном рассмотрении их кандидатур, они, увы, не стали лучше. Отец особо привечал двух рыцарей – лорда Ричарда из Елстона и графа Ланкастера.
   Елстон был суровым и прямолинейным человеком. Ему было за сорок, и он уже похоронил двух жен. Одна из них умерла от какой-то затяжной болезни, а вторая – от лихорадки. Его было невозможно обвинить в смерти своих жен. Но это не успокаивало Имоджин. Отец уважал лорда Ричарда за его храбрость и честность. Но даже отец был вынужден признать, что храбрый лорд плохо относился к женщинам. По его мнению, представительниц слабого пола было можно видеть, но ни в коем случае не слышать. Главное предназначение женщины – это рожать сыновей. Рыцарь уже имел троих сыновей, старший из которых был старше Имоджин.
   Граф Ланкастер был немного моложе лорда Елстона. Он отличался более сложной натурой и обладал огромным состоянием, силой и властью. При прежнем короле он был королевским советником, и монарх его очень ценил. Имоджин его тоже жаловала больше, чем сэра Ричарда. Но она всегда сомневалась в подлинности его отваги и в способностях к практической деятельности. Имоджин была уверена, что он на самом деле не такой уж смелый человек, за которого себя выдавал.
   Имоджин пыталась найти хотя бы одного более или менее подходящего, но все было безуспешно.
   На фоне ночного неба, затянутого облаками, листва над головой казалась черной. Воздух был очень влажным, и хотя не было холодно, Имоджин пришлось плотнее укрыться. Ей захотелось, чтобы отец был жив и продолжал заботиться о ней. Может, согласиться, чтобы король сам подобрал ей мужа?
   Но она не знала характера Генриха, и ей стало страшно при мысли о том, что из-за каприза монарха она может достаться жестокому человеку, который будет угнетать ее душу и тело.
   Наконец она отвлеклась от этих печальных размышлений и постаралась переключиться на более неотложные проблемы. Сколько времени займет у Рональда и дюжины воинов путь до замка? Им придется двигаться очень осторожно, потому что из замка явно вели неусыпное наблюдение, и кроме того, теперь луна взошла и довольно хорошо освещала все окрестности.
   Имоджин решила, что поход займет несколько часов. Она боялась, что придется пролить еще много крови. Потом она вдруг вспомнила что-то очень важное и резко поднялась.
   – Господи ты мой!
   Фицроджер услышал ее возглас и подошел поближе.
   – Вам плохо?
   – Нет! – Она ухватилась за его руку. – Я забыла! Как я могла это забыть!
   Он отодрал от себя ее руку и стальной хваткой ухватился за плечи Имоджин.
   – Что вы забыли? Выражайтесь яснее!
   – Ловушка! – сказала Имоджин, вспоминая улыбающегося де Лисла, ведущего свой отряд.
   – Я забыла про ловушку. Мой отец два года назад устроил в проходе ловушку, после того как узнал, что некоторые наши секреты просочились за пределы узкого круга лиц.
   – Какая ловушка? – спросил громовым голосом Фицроджер. Имоджин показалось, что в ее сердце вонзили кинжал.
   – Качающийся камень. Если на него наступит тот, кто не знает его секрета, то упадет вниз в каменный мешок!
   Она почувствовала, как он весь напрягся.
   – Но это еще не все, после этого прозвучит сигнал тревоги.
   Имоджин похолодела от взгляда Фицроджера. Он ее отпустил. Если точнее сказать, то просто отбросил девушку от себя.
   – Как вы могли забыть такую важную вещь?
   – Западня поставлена совсем недавно, – пыталась оправдаться Имоджин, и на глазах у нее показались слезы.
   – С тех пор как ее установили, я ни разу не была там. Я просто вспоминала все, что мне было известно… Если кто-то быстро последует за ними, то успеет их предупредить.
   Фицроджер стал срывать с себя кольчугу и толстую войлочную куртку, надетую под нее.
   – Расскажите мне все точно и уж на этот раз постарайтесь ничего не забыть.
   – Может, вам стоит послать кого-нибудь.
   – Я уже кое-что знаю об этих ходах. Быстрей рассказывайте.
   Он уже остался только в темных штанах и темной же куртке и быстро размазывал по лицу грязь.
   Имоджин попыталась собраться с мыслями.
   – Ловушка там, где заканчивается скала и начинается каменная кладка стены, – быстро заговорила она. – На стене справа на высоте человеческого плеча высечены три глубокие борозды. Если человек, идущий впереди всех, вытянет руку вверх, то найдет еще три такие же борозды у себя над головой. Он должен сделать один шаг вперед и повторить это еще раз. Это обычные шаги человека среднего роста. В этом нет ничего особенного, но только во время передвижения по потайному проходу все, как правило, шаркают ногами, а не нормально шагают.
   Имоджин никогда еще не чувствовала себя так отвратительно.
   – Простите меня, прошу вас, – шептала она. – Мне так нравится сэр Ренальд.
   – Но если бы я повел отряд, вы бы продолжали спокойно спать? – неприязненно поинтересовался Фицроджер. – Ваши инстинкты срабатывают без осечки. Молите Бога, леди Имоджин, чтобы я успел их догнать.
   Он быстро что-то сказал своим подчиненным и помчался к замку. Имоджин напряженно следила за ним. Ей казалось, что если она не станет с него спускать глаз, то каким-то образом сможет ему помочь.
   Она прекрасно знала местность и безошибочно догадывалась, где он бежал. Даже при скудном свете луны ей было легко следить за ним. Он не слишком маскировался – ему было нужно как можно скорее догнать своих людей.