Страница:
— Красивый.
— Да, это правда. Мне его подарил лорд Ренальд. Я попрошу его подарить тебе такой же, когда ты в следующий раз приедешь к нам в гости.
Идея повторить визит в Саммербурн вскоре после праздника пришлась по душе Маргарет и Алену, а Уиза вдруг разулыбалась и громко крикнула через весь зал:
— Лорденальд!
— Миледи звала меня? — сказал Ренальд, подходя к ним и протягивая руки к девочке.
— Она ужасная кокетка, милорд, — заметила Маргарет. — И невероятно искусная. Будьте осторожны, она не успокоится, пока не оторвет с вашего наряда кусок золотого кружева.
Уиза действительно стала ковырять пальчиком кружево на рукаве его туники.
— Красивой даме к лицу золотые украшения, — улыбнулся Ренальд и, сняв с запястья браслет, протянул его девочке. — Можете немного поносить его. — С этими словами он учтиво поклонился Маргарет и произнес несколько комплиментов по поводу ее дочери.
Ренальд мило беседовал с Маргарет, пока Уиза вертела в руках браслет, разглядывая его со всех сторон, а Клэр думала о том, что он прекрасно обходится с детьми. Судя по всему, Ренальд де Лисл — кровожадный наемник и убийца — вполне мог оказаться хорошим, любящим отцом.
Уиза тем временем старалась приладить браслет себе на голову наподобие короны, и Ренальд, не прерывая разговора с Маргарет, протянул руку, чтобы помочь ей. Наконец девочка наигралась и вернула вещь де Лислу.
— Благодарю вас, миледи. — Он галантно поклонился и поцеловал пухленькую ручку Уизы.
Маргарет улыбнулась — Клэр готова была поклясться, что подруга пожирала его влюбленными глазами — и унесла Уизу, которая еще долго смотрела на Ренальда через плечо матери.
— Вы любите детей.
— Вам это не нравится? — удивленно обернулся он к Клэр. Клэр вспыхнула, осознав, что ревнует.
— Разумеется, нет, милорд. Я рада, что отец моих детей будет добр с ними.
Ренальд внимательно смотрел на нее, смущая Клэр своей задумчивостью. Она поспешила нарушить паузу:
— Я предпочитаю девочек. Мальчишки — настоящие чудовища!
Он склонился и поцеловал ей руку.
— Вы родите мне много дочерей, миледи.
Клэр густо покраснела от смущения.
Протяжный звук рожка возвестил начало праздничного обеда, и гости поспешили к столу. Клэр тотчас направилась к Ренальду, который ждал ее, чтобы проводить к креслам для жениха и невесты в центре длинного стола, установленного на возвышении.
Слегка раскрасневшись от выпитого, Ренальд казался еще моложе и совсем не был похож на сурового захватчика. Более того, он словно источал юношескую энергию, от которой в зале стало как будто светлее. Великан внезапно перевернул окружающий мир вверх дном.
— С вами все в порядке? — спросил он Клэр, беря ее руки в свои.
— Конечно! — отозвалась она, едва заметно покачнувшись. — Это все от вина.
Клэр вдруг ощутила, что влюблена в своего будущего мужа, и поразилась этому. Вот уж чего она ожидала меньше всего!
— Вам надо поесть, и сразу станет лучше, — сказал он, подводя ее к креслу.
Ренальд жестом подозвал Томаса с чашей для мытья рук. Судя по всему, парень успокоился. Среди гостей было много его друзей-сверстников, к тому же хозяин был приветлив с детьми, и Томас не мог не заметить этого.
Гости расселись по местам, и гам постепенно превратился в застольную беседу, сквозь которую прорывались звуки музыки.
— Спасибо, Томас, — сказал Ренальд, когда они с Клэр вымыли руки. — А теперь ступай к приятелям и начинай веселиться.
Клэр видела, как желание состроить кислую мину борется в душе брата с искренней радостью.
— Благодарю вас, милорд! — наконец воскликнул тот с улыбкой и уже через минуту оказался среди сверстников.
Слуги внесли в зал блюда, и Клэр сосредоточилась на яствах.
Но едва перед ней поставили запеченного поросенка, украшенного кресс-салатом, как она с горечью заметила:
— Бедный поросенок!
Ренальд нахмурился и жестом приказал убрать блюдо, но Клэр остановила его за руку:
— Я не откажусь от кусочка, милорд.
И вдруг отдернула руку, словно обжегшись. Прикосновение к нему взволновало ее, довело до головокружения.
Он тем временем выбрал сочный кусочек поросятины и поднес его к ее губам.
— Пусть эта жертва не будет напрасной.
Клэр открыла рот и приняла из его рук мясо, затем облизнула губы и сняла каплю сока с подбородка пальцем. Все это время Ренальд не спускал с нее глаз, внимательно следя за каждым ее движением.
Она тоже выбрала кусочек мяса для Ренальда, как того требовал обычай. Ей ни к чему было смотреть по сторонам, чтобы понять, к кому приковано внимание гостей. Все наблюдали за тем, как Ренальд слизывал сок с ее пальцев. Но только Клэр почувствовала, как он слегка прикусил подушечку ее пальца, только она знала, какое воздействие это оказало на нее.
И вдруг по какому-то странному блеску в его глазах Клэр поняла, что Ренальд тоже это знает.
Но это мгновение кануло в прошлое. Ренальд, как радушный хозяин, стал ухаживать за гостями.
Клэр завела разговор с графом, который сидел рядом. Правда, ему, судя по всему, было не особенно уютно за этим праздничным столом. Разумеется, он и словом не обмолвился на сей счет, но Клэр догадалась по выражению его лица.
Слева от нее что-то сверкнуло. Клэр обернулась и снова увидела золотой отцовский кубок в руке Ренальда.
— Миледи, что вас так огорчает? — спросил Ренальд, перехватив ее взгляд. Он снова превратился в завоевателя, который смело глядит в лицо опасности.
— Дело в кубке. Он принадлежал моему отцу.
— Здесь все принадлежало ему, — ответил он, хмуро разглядывая кубок в своей руке. — Почему именно эта вещь не дает вам покоя?
— Это подарок короля, — сказала Клэр. Она боялась вызвать его гнев, но не могла скрыть правду.
— Понятно. И теперь вам неприятно, что я пью из него?
— Возможно, потому, что из него никто никогда не пил. Он появился в доме после того, как… как король Генри захватил трон.
— Взошел на престол, — поправил ее Ренальд, взял у нее из рук серебряный кубок и протянул ей свой — золотой, осыпанный драгоценными камнями. — Он ваш. Считайте его свадебным подарком. Можете поступать с ним как захотите.
Клэр провела пальцами по дарственной надписи и сказала:
— Спасибо!..
— Что на нем написано?
— «Властителю рая от короля ангелов». Генри Боклерк всегда называл Саммербурн «раем на земле».
— Это можно понять, — кивнул он, нежно глядя на нее. — Но почему от «короля ангелов»?
Клэр улыбнулась, но в голосе ее прозвучала печаль.
— Они так шутили. Знаете историю о папе римском Григории и английских рабах? — спросила она, проводя пальцем по золотому ободку кубка.
— Расскажите мне ее.
Клэр обратила внимание на то, что совсем забыла про еду, и стала рассказывать, доедая цыпленка:
— Однажды папа Григорий увидел в Риме рабов. Это случилось сотни лет назад, когда римляне еще торговали рабами. Папа был потрясен их красотой и в особенности светлой кожей…
— А также золотистыми волосами, — вставил Ренальд, восхищенно разглядывая ее лицо. — И еще глазами, голубыми, как летнее небо. Могу себе представить, что он почувствовал в тот момент.
Клэр с трудом проглотила кусочек цыпленка, вставший у нее поперек горла.
— Так вот… — продолжила она. — Папа спросил: «Кто эти люди?» Торговец рабами ответил: «Англы». Но папа поправил его. «Non Angli sed angeli» — сказал он. — «Не англы, а ангелы». Вот почему отец всегда шутил, что Генри хочет быть королем ангелов…
Клэр осеклась, вспомнив, что Генри и пальцем не пошевелил, чтобы спасти «властителя рая». Ей совсем не хотелось омрачать этот день воспоминаниями об отце, но, вероятно, иначе невозможно.
Она заметила, что Ренальд нахмурился и взглянул на графа Солсбери.
— Это он предложил мне пить из этого кубка, — сказал лорд.
— Он должен был знать, что это за кубок, — отозвалась Клэр, глядя на крестного отца, который непринужденно беседовал с ее матерью. — Полагаю, он догадывался также, что…
— Что это не вполне прилично. Интересно, не правда ли?
Клэр почувствовала, как вокруг повеяло опасностью, и поспешила ослабить напряжение:
— Он был одним из лидеров восстания.
— Я знаю. Но давайте не будем говорить сегодня о восстании… о любых восстаниях, — вдруг улыбнулся Ренальд. — Я приказываю вам, миледи, покормить меня.
— А если я откажусь, милорд?
— Тогда мне придется наказать вас.
— Как? — бесстрашно поинтересовалась Клэр.
— Поцелуями.
Она весело рассмеялась:
— Поцелуями, милорд? Для некоторых женщин такое наказание может стать поощрением к непослушанию.
— Правда? — Ренальд медленно и властно обнял ее за плечи. — А для вас, миледи? Вы склонны к непослушанию?
— Скорее, к активному протесту.
Ренальд привлек ее к себе и поцеловал. И его поцелуй был отнюдь не шутливым, он пылал страстью. Здесь, на виду у всех, посреди огромного зала, полного людей, ее губы вкусили жар его сердца, который, передавшись ей, опалил все ее тело.
Словно в полусне Клэр услышала барабанный бой. Она не сразу поняла, что это вовсе не барабаны, а удары кулаков по деревянному столу и топот сотен ног, которыми гости приветствовали поцелуй новобрачных. Ренальд по-прежнему прижимался губами к ее рту, и гости пришли в настоящее неистовство: они кричали, свистели, визжали, хохотали…
Или это просто в голове у нее все смешалось и шумит? Она должна побороть в себе это безумие.
Должна…
Клэр не отдавала себе отчета в том. что давно обнимает его за шею, приникнув к нему всем телом, отдавшись во власть его умелым, требовательным губам.
Ренальд медленно выпустил ее, не спуская с нее горящих глаз, в которых читалось желание, страсть и право обладателя.
— Ну что, строптивая женщина, вы подчинились мне? Теперь вы не откажетесь покормить меня?
Всё вокруг стихло. Гости ждали, как Клэр ответит на вызов.
— Это зависит от того, какого рода ваш голод, милорд.
— О-хо-хо! — в унисон воскликнули гости.
— А что, если речь вовсе не о моем желудке, миледи?
— Тогда вам придется потерпеть до свадьбы, милорд. — Эти слова Клэр вызвали бурю оваций у дам.
— А когда она состоится?
Клэр победоносно огляделась и возвестила:
— Ну, через год или что-нибудь около того.
Женщины расхохотались, мужчины единодушно возмутились.
Ренальд взял ее за руку и стал целовать пальцы, каждый в отдельности.
— Сжальтесь, миледи. Я погибну от голода.
— Вы немного сбросите жир, милорд, — вызывающе парировала Клэр, играя на публику.
— Если вы подвергнете меня такому испытанию, Клэр, я могу похудеть там, где это было бы нежелательно для нас обоих, — улыбнулся он.
Зал взорвался криками и смехом.
— Вот как? — отозвалась она. — Боитесь зачахнуть в бездействии? Тем лучше, это уменьшит страдания девственницы!
Женщины возликовали.
— Скорее заставит ее плакать от разочарования. — Ренальд заслужил аплодисменты мужчин и, поцеловав ее в ладонь, добавил: — Назначьте свадьбу скорее, Клэр, и вы избегнете такого риска.
Клэр притворилась, что всерьез размышляет над его словами:
— Тогда, возможно, через полгода.
— В середине зимы? Пожалейте наших соседей!
— Верно, Клэр! — крикнул кто-то из гостей. — Зима не подойдет. И время сбора урожая тоже. Мы вовсе не хотим пропустить такое событие!
— Тогда через месяц, — отозвалась Клэр и вдруг осознала, что это шутливое препирательство заставило ее назначить свадьбу слишком скоро.
— Месяц? — переспросил Ренальд. — Мне кажется, неразумно отправлять гостей по домам, чтобы снова собирать их здесь через месяц.
— Когда же вы хотите?
Ренальд усмехнулся, и Клэр поняла, что оказалась в ловушке.
— Завтра.
Гости замерли, переглядываясь и тихонько усмехаясь. Ренальд выпустил ее руку и обвел широким жестом присутствующих:
— Здесь все наши добрые друзья. Провизии хватит на несколько дней. Так зачем откладывать?
— Мой отец… — прошептала Клэр.
— Это в прошлом, — мягко возразил он. — Жизнь движется вперед. Нам надо смотреть в будущее, чтобы вернуть мир и порядок в Саммербурн.
В голове у Клэр все смешалось от вина, поцелуев и колдовских чар Ренальда. Но его слова казались ей разумными. Действительно, какой прок в отсрочке?
— Так что же, Клэр? — повторил он, пристально глядя ей в глаза и касаясь кончиками пальцев ее плеча.
Казалось, гости затаили дыхание…
— Почему бы и нет? — улыбнулась она и не успела еще осмыслить свои слова, как Ренальд уже поднялся и громко возвестил:
— Друзья, моя невеста не хочет, чтобы я страдал от голода. Мы сыграем свадьбу завтра же!
Оглушительные возгласы одобрения наполнили зал, и Клэр вспыхнула от смущения. Ренальд сел на место и привлек ее к себе, обжигая поцелуем — еще более страстным, чем первый. Она почувствовала в нем предвкушение восторга брачной ночи.
Оторвавшись от ее губ, он сказал:
— Клэр, поверьте мне, все к лучшему. Вы будете счастливы, если в моей власти сделать вас таковой. — Обратившись к залу, он добавил: — Леди Клэр никогда не пожалеет о сегодняшнем дне. Клянусь своим мечом.
Его слова не были похожи на те клятвы, которые приносят друг другу жених и невеста, однако в них чувствовалась уверенность. В душе Клэр воцарились покой и умиротворение. Но тут граф Солсбери встал с места и поднял свой кубок:
— Полагаю, что клятва на таком мече дорогого стоит. Выпьем за знаменитый черный меч и за брак, который заключается на небесах!
Все подняли кубки и выпили, но Клэр заметила, что многие гости смущены так же, как и она.
— Черный меч?.. — переспросила она.
— Разве ты не слышала о нем? — удивился граф. — Меч лорда Ренальда выплавлен из особой германской стали темного оттенка. Единственное светлое пятно на мече — камень, украшающий рукоятку. Камень с надгробия Христа в Иерусалиме.
— Вы участвовали в крестовом походе, милорд? — обратилась Клэр к Ренальду.
— К сожалению, нет! — Он разозлился и с трудом скрывал это. — Это подарок крестоносца.
— А также королевский подарок, — заметил граф.
— Такая священная реликвия!.. — благоговейно вымолвила Клэр. Очень немногие рыцари вернулись из похода в Священную Землю и неохотно расставались с вещами, привезенными оттуда. — Вы, вероятно, оказали ему какую-то серьезную услугу, если он так щедро вознаградил вас?
— Этот меч мне даровал король, — мрачно ответил Ренальд.
— Значит, вы сослужили ему какую-то особенную службу? — сказала Клэр, но Ренальд ничего ей не ответил. — Я восхищена вашей скромностью, милорд, — не удержалась она от комплимента. — Но жена должна почитать боевые подвиги мужа.
— Нет никаких подвигов.
Клэр пришлось скрыть улыбку. Как он собирается держать свет под спудом?
— Не можете же вы ожидать, милорд, что кто-нибудь из здесь присутствующих поверит в это? Ведь вы лучший королевский воин. Я понимаю, что вы не хотите хвастать своими подвигами. Но я все равно узнаю, так что уж расскажите сами…
— Да, расскажите нам о своих подвигах, лорд Ренальд, — вмешался граф, подаваясь вперед.
Клэр переводила взгляд с одного мужчины на другого. Так оно и есть или ей только показалось, что они смотрят друг на друга, как свирепые цепные псы? Прежде чем она успела что-либо сообразить, Ренальд ответил:
— Крестоносец преподнес камень в дар королю, а Генри приказал украсить им рукоятку моего меча. Вот и все.
— Но чем вы заслужили такую награду?
— Ничем особенно замечательным.
— Все равно я разузнаю правду и прикажу менестрелю сложить об этом песню, — упрямо твердила Клэр.
— Вы не найдете в моей жизни ничего, достойного быть увековеченным в песне, Клэр. — Ренальд взял кувшин с вином. — Выпьете еще?
Клэр, однако, не захотела переводить разговор на другую тему:
— Интересно было бы взглянуть на него.
— На вино?
— На ваш меч! И на камень из Иерусалима.
Ренальд налил ей вина и протянул кубок:
— Как-нибудь в другой раз. Мечу не место за праздничным столом.
— Это священная реликвия. Она благословит наш союз.
— Нет!
Клэр удивленно взглянула на него. И снова это твердое «нет»! Однако Ренальд, похоже, руководствовался скромностью, а не злобой.
Граф, который все это время отмалчивался, вдруг громко воскликнул:
— Я уверен: гости почтут за честь взглянуть на ваш меч, лорд Ренальд. Говорят, им можно перерубить ствол дерева. А то и металл.
— Металл?! — заинтересованно повторили мужчины.
— Камень с надгробия Христа! — пробежал по залу шепот. Гости стали упрашивать хозяина продемонстрировать им эту диковинку.
Ренальд с мрачным видом приказал Джошу принести меч, а когда оруженосец вернулся, он взял его и положил — почти бросил — на колени Клэр.
Меч был тяжелым. Тяжелым, темным и мрачным. Таким же, как лицо Ренальда в эту минуту. Клэр поняла, что допустила ошибку. Возможно, он и был скромен, но теперь в глазах у него сверкала ярость.
Однако отступать было поздно, поэтому Клэр облизала пересохшие от волнения губы и стала внимательно разглядывать королевский подарок. Она никогда раньше не видела оружие так близко. Меч ей не нравился. Ренальд снова оказался прав. Смертоносному оружию не место за праздничным столом, и особенно за свадебным.
Ножны рыцарских мечей обычно бывают красочными, инкрустированными и осыпанными драгоценными камнями, а эти выглядели очень скромно — деревянные, обтянутые черной кожей с серебряными гвоздиками и медальонами из черного янтаря. Меч навевал мысли об аде или о безлунной полночи.
— Ну что? — спросил Ренальд.
— Смотрится ужасно! От него веет смертью, — ответила она.
— Какой прок от меча, если им не убивают?
Клэр судорожно сглотнула. Впрочем, вопрос вполне в духе Ренальда. И меч этот подходит ему как нельзя лучше. Он никогда не сеял и не жал, не музицировал и не занимался науками. Он совершенствовался в искусстве убивать и делал это по первому требованию того, кто его нанимал.
Она сосредоточила внимание на рукоятке, украшенной камнем — песчаником.
Церковь считала убийство язычников святым делом и благословляла крестовые походы.
Но разве любое убийство не богопротивно? Хотя ведь кто-то же должен казнить преступников. И убивать зверей в человеческом обличье, которые нападают на мирных людей!
Камень был заключен в металлическую оправу для прочности. Клэр осторожно коснулась камня кончиком пальца.
— Он творил какие-нибудь чудеса?
— На моей памяти, нет.
— Но наверное, он все же чудотворный, если был на надгробии Христа.
Клэр приподняла меч и поцеловала камень, молясь о благополучии Саммербурна и здоровье его обитателей, а также о том, чтобы их брак с Ренальдом оказался счастливым, несмотря на то что заключается он в таких необычных условиях. Ей очень хотелось, чтобы произошло это чудо.
— Милорд, вы счастливый человек, потому что владеете этим камнем.
— Наверное, стоит обнести меч вокруг стола. Джош!
Оруженосец выступил вперед, и Клэр взялась за меч, чтобы подать его.
И вдруг вскрикнула. Ее ладонь была в крови!
Глава 11
— Да, это правда. Мне его подарил лорд Ренальд. Я попрошу его подарить тебе такой же, когда ты в следующий раз приедешь к нам в гости.
Идея повторить визит в Саммербурн вскоре после праздника пришлась по душе Маргарет и Алену, а Уиза вдруг разулыбалась и громко крикнула через весь зал:
— Лорденальд!
— Миледи звала меня? — сказал Ренальд, подходя к ним и протягивая руки к девочке.
— Она ужасная кокетка, милорд, — заметила Маргарет. — И невероятно искусная. Будьте осторожны, она не успокоится, пока не оторвет с вашего наряда кусок золотого кружева.
Уиза действительно стала ковырять пальчиком кружево на рукаве его туники.
— Красивой даме к лицу золотые украшения, — улыбнулся Ренальд и, сняв с запястья браслет, протянул его девочке. — Можете немного поносить его. — С этими словами он учтиво поклонился Маргарет и произнес несколько комплиментов по поводу ее дочери.
Ренальд мило беседовал с Маргарет, пока Уиза вертела в руках браслет, разглядывая его со всех сторон, а Клэр думала о том, что он прекрасно обходится с детьми. Судя по всему, Ренальд де Лисл — кровожадный наемник и убийца — вполне мог оказаться хорошим, любящим отцом.
Уиза тем временем старалась приладить браслет себе на голову наподобие короны, и Ренальд, не прерывая разговора с Маргарет, протянул руку, чтобы помочь ей. Наконец девочка наигралась и вернула вещь де Лислу.
— Благодарю вас, миледи. — Он галантно поклонился и поцеловал пухленькую ручку Уизы.
Маргарет улыбнулась — Клэр готова была поклясться, что подруга пожирала его влюбленными глазами — и унесла Уизу, которая еще долго смотрела на Ренальда через плечо матери.
— Вы любите детей.
— Вам это не нравится? — удивленно обернулся он к Клэр. Клэр вспыхнула, осознав, что ревнует.
— Разумеется, нет, милорд. Я рада, что отец моих детей будет добр с ними.
Ренальд внимательно смотрел на нее, смущая Клэр своей задумчивостью. Она поспешила нарушить паузу:
— Я предпочитаю девочек. Мальчишки — настоящие чудовища!
Он склонился и поцеловал ей руку.
— Вы родите мне много дочерей, миледи.
Клэр густо покраснела от смущения.
Протяжный звук рожка возвестил начало праздничного обеда, и гости поспешили к столу. Клэр тотчас направилась к Ренальду, который ждал ее, чтобы проводить к креслам для жениха и невесты в центре длинного стола, установленного на возвышении.
Слегка раскрасневшись от выпитого, Ренальд казался еще моложе и совсем не был похож на сурового захватчика. Более того, он словно источал юношескую энергию, от которой в зале стало как будто светлее. Великан внезапно перевернул окружающий мир вверх дном.
— С вами все в порядке? — спросил он Клэр, беря ее руки в свои.
— Конечно! — отозвалась она, едва заметно покачнувшись. — Это все от вина.
Клэр вдруг ощутила, что влюблена в своего будущего мужа, и поразилась этому. Вот уж чего она ожидала меньше всего!
— Вам надо поесть, и сразу станет лучше, — сказал он, подводя ее к креслу.
Ренальд жестом подозвал Томаса с чашей для мытья рук. Судя по всему, парень успокоился. Среди гостей было много его друзей-сверстников, к тому же хозяин был приветлив с детьми, и Томас не мог не заметить этого.
Гости расселись по местам, и гам постепенно превратился в застольную беседу, сквозь которую прорывались звуки музыки.
— Спасибо, Томас, — сказал Ренальд, когда они с Клэр вымыли руки. — А теперь ступай к приятелям и начинай веселиться.
Клэр видела, как желание состроить кислую мину борется в душе брата с искренней радостью.
— Благодарю вас, милорд! — наконец воскликнул тот с улыбкой и уже через минуту оказался среди сверстников.
Слуги внесли в зал блюда, и Клэр сосредоточилась на яствах.
Но едва перед ней поставили запеченного поросенка, украшенного кресс-салатом, как она с горечью заметила:
— Бедный поросенок!
Ренальд нахмурился и жестом приказал убрать блюдо, но Клэр остановила его за руку:
— Я не откажусь от кусочка, милорд.
И вдруг отдернула руку, словно обжегшись. Прикосновение к нему взволновало ее, довело до головокружения.
Он тем временем выбрал сочный кусочек поросятины и поднес его к ее губам.
— Пусть эта жертва не будет напрасной.
Клэр открыла рот и приняла из его рук мясо, затем облизнула губы и сняла каплю сока с подбородка пальцем. Все это время Ренальд не спускал с нее глаз, внимательно следя за каждым ее движением.
Она тоже выбрала кусочек мяса для Ренальда, как того требовал обычай. Ей ни к чему было смотреть по сторонам, чтобы понять, к кому приковано внимание гостей. Все наблюдали за тем, как Ренальд слизывал сок с ее пальцев. Но только Клэр почувствовала, как он слегка прикусил подушечку ее пальца, только она знала, какое воздействие это оказало на нее.
И вдруг по какому-то странному блеску в его глазах Клэр поняла, что Ренальд тоже это знает.
Но это мгновение кануло в прошлое. Ренальд, как радушный хозяин, стал ухаживать за гостями.
Клэр завела разговор с графом, который сидел рядом. Правда, ему, судя по всему, было не особенно уютно за этим праздничным столом. Разумеется, он и словом не обмолвился на сей счет, но Клэр догадалась по выражению его лица.
Слева от нее что-то сверкнуло. Клэр обернулась и снова увидела золотой отцовский кубок в руке Ренальда.
— Миледи, что вас так огорчает? — спросил Ренальд, перехватив ее взгляд. Он снова превратился в завоевателя, который смело глядит в лицо опасности.
— Дело в кубке. Он принадлежал моему отцу.
— Здесь все принадлежало ему, — ответил он, хмуро разглядывая кубок в своей руке. — Почему именно эта вещь не дает вам покоя?
— Это подарок короля, — сказала Клэр. Она боялась вызвать его гнев, но не могла скрыть правду.
— Понятно. И теперь вам неприятно, что я пью из него?
— Возможно, потому, что из него никто никогда не пил. Он появился в доме после того, как… как король Генри захватил трон.
— Взошел на престол, — поправил ее Ренальд, взял у нее из рук серебряный кубок и протянул ей свой — золотой, осыпанный драгоценными камнями. — Он ваш. Считайте его свадебным подарком. Можете поступать с ним как захотите.
Клэр провела пальцами по дарственной надписи и сказала:
— Спасибо!..
— Что на нем написано?
— «Властителю рая от короля ангелов». Генри Боклерк всегда называл Саммербурн «раем на земле».
— Это можно понять, — кивнул он, нежно глядя на нее. — Но почему от «короля ангелов»?
Клэр улыбнулась, но в голосе ее прозвучала печаль.
— Они так шутили. Знаете историю о папе римском Григории и английских рабах? — спросила она, проводя пальцем по золотому ободку кубка.
— Расскажите мне ее.
Клэр обратила внимание на то, что совсем забыла про еду, и стала рассказывать, доедая цыпленка:
— Однажды папа Григорий увидел в Риме рабов. Это случилось сотни лет назад, когда римляне еще торговали рабами. Папа был потрясен их красотой и в особенности светлой кожей…
— А также золотистыми волосами, — вставил Ренальд, восхищенно разглядывая ее лицо. — И еще глазами, голубыми, как летнее небо. Могу себе представить, что он почувствовал в тот момент.
Клэр с трудом проглотила кусочек цыпленка, вставший у нее поперек горла.
— Так вот… — продолжила она. — Папа спросил: «Кто эти люди?» Торговец рабами ответил: «Англы». Но папа поправил его. «Non Angli sed angeli» — сказал он. — «Не англы, а ангелы». Вот почему отец всегда шутил, что Генри хочет быть королем ангелов…
Клэр осеклась, вспомнив, что Генри и пальцем не пошевелил, чтобы спасти «властителя рая». Ей совсем не хотелось омрачать этот день воспоминаниями об отце, но, вероятно, иначе невозможно.
Она заметила, что Ренальд нахмурился и взглянул на графа Солсбери.
— Это он предложил мне пить из этого кубка, — сказал лорд.
— Он должен был знать, что это за кубок, — отозвалась Клэр, глядя на крестного отца, который непринужденно беседовал с ее матерью. — Полагаю, он догадывался также, что…
— Что это не вполне прилично. Интересно, не правда ли?
Клэр почувствовала, как вокруг повеяло опасностью, и поспешила ослабить напряжение:
— Он был одним из лидеров восстания.
— Я знаю. Но давайте не будем говорить сегодня о восстании… о любых восстаниях, — вдруг улыбнулся Ренальд. — Я приказываю вам, миледи, покормить меня.
— А если я откажусь, милорд?
— Тогда мне придется наказать вас.
— Как? — бесстрашно поинтересовалась Клэр.
— Поцелуями.
Она весело рассмеялась:
— Поцелуями, милорд? Для некоторых женщин такое наказание может стать поощрением к непослушанию.
— Правда? — Ренальд медленно и властно обнял ее за плечи. — А для вас, миледи? Вы склонны к непослушанию?
— Скорее, к активному протесту.
Ренальд привлек ее к себе и поцеловал. И его поцелуй был отнюдь не шутливым, он пылал страстью. Здесь, на виду у всех, посреди огромного зала, полного людей, ее губы вкусили жар его сердца, который, передавшись ей, опалил все ее тело.
Словно в полусне Клэр услышала барабанный бой. Она не сразу поняла, что это вовсе не барабаны, а удары кулаков по деревянному столу и топот сотен ног, которыми гости приветствовали поцелуй новобрачных. Ренальд по-прежнему прижимался губами к ее рту, и гости пришли в настоящее неистовство: они кричали, свистели, визжали, хохотали…
Или это просто в голове у нее все смешалось и шумит? Она должна побороть в себе это безумие.
Должна…
Клэр не отдавала себе отчета в том. что давно обнимает его за шею, приникнув к нему всем телом, отдавшись во власть его умелым, требовательным губам.
Ренальд медленно выпустил ее, не спуская с нее горящих глаз, в которых читалось желание, страсть и право обладателя.
— Ну что, строптивая женщина, вы подчинились мне? Теперь вы не откажетесь покормить меня?
Всё вокруг стихло. Гости ждали, как Клэр ответит на вызов.
— Это зависит от того, какого рода ваш голод, милорд.
— О-хо-хо! — в унисон воскликнули гости.
— А что, если речь вовсе не о моем желудке, миледи?
— Тогда вам придется потерпеть до свадьбы, милорд. — Эти слова Клэр вызвали бурю оваций у дам.
— А когда она состоится?
Клэр победоносно огляделась и возвестила:
— Ну, через год или что-нибудь около того.
Женщины расхохотались, мужчины единодушно возмутились.
Ренальд взял ее за руку и стал целовать пальцы, каждый в отдельности.
— Сжальтесь, миледи. Я погибну от голода.
— Вы немного сбросите жир, милорд, — вызывающе парировала Клэр, играя на публику.
— Если вы подвергнете меня такому испытанию, Клэр, я могу похудеть там, где это было бы нежелательно для нас обоих, — улыбнулся он.
Зал взорвался криками и смехом.
— Вот как? — отозвалась она. — Боитесь зачахнуть в бездействии? Тем лучше, это уменьшит страдания девственницы!
Женщины возликовали.
— Скорее заставит ее плакать от разочарования. — Ренальд заслужил аплодисменты мужчин и, поцеловав ее в ладонь, добавил: — Назначьте свадьбу скорее, Клэр, и вы избегнете такого риска.
Клэр притворилась, что всерьез размышляет над его словами:
— Тогда, возможно, через полгода.
— В середине зимы? Пожалейте наших соседей!
— Верно, Клэр! — крикнул кто-то из гостей. — Зима не подойдет. И время сбора урожая тоже. Мы вовсе не хотим пропустить такое событие!
— Тогда через месяц, — отозвалась Клэр и вдруг осознала, что это шутливое препирательство заставило ее назначить свадьбу слишком скоро.
— Месяц? — переспросил Ренальд. — Мне кажется, неразумно отправлять гостей по домам, чтобы снова собирать их здесь через месяц.
— Когда же вы хотите?
Ренальд усмехнулся, и Клэр поняла, что оказалась в ловушке.
— Завтра.
Гости замерли, переглядываясь и тихонько усмехаясь. Ренальд выпустил ее руку и обвел широким жестом присутствующих:
— Здесь все наши добрые друзья. Провизии хватит на несколько дней. Так зачем откладывать?
— Мой отец… — прошептала Клэр.
— Это в прошлом, — мягко возразил он. — Жизнь движется вперед. Нам надо смотреть в будущее, чтобы вернуть мир и порядок в Саммербурн.
В голове у Клэр все смешалось от вина, поцелуев и колдовских чар Ренальда. Но его слова казались ей разумными. Действительно, какой прок в отсрочке?
— Так что же, Клэр? — повторил он, пристально глядя ей в глаза и касаясь кончиками пальцев ее плеча.
Казалось, гости затаили дыхание…
— Почему бы и нет? — улыбнулась она и не успела еще осмыслить свои слова, как Ренальд уже поднялся и громко возвестил:
— Друзья, моя невеста не хочет, чтобы я страдал от голода. Мы сыграем свадьбу завтра же!
Оглушительные возгласы одобрения наполнили зал, и Клэр вспыхнула от смущения. Ренальд сел на место и привлек ее к себе, обжигая поцелуем — еще более страстным, чем первый. Она почувствовала в нем предвкушение восторга брачной ночи.
Оторвавшись от ее губ, он сказал:
— Клэр, поверьте мне, все к лучшему. Вы будете счастливы, если в моей власти сделать вас таковой. — Обратившись к залу, он добавил: — Леди Клэр никогда не пожалеет о сегодняшнем дне. Клянусь своим мечом.
Его слова не были похожи на те клятвы, которые приносят друг другу жених и невеста, однако в них чувствовалась уверенность. В душе Клэр воцарились покой и умиротворение. Но тут граф Солсбери встал с места и поднял свой кубок:
— Полагаю, что клятва на таком мече дорогого стоит. Выпьем за знаменитый черный меч и за брак, который заключается на небесах!
Все подняли кубки и выпили, но Клэр заметила, что многие гости смущены так же, как и она.
— Черный меч?.. — переспросила она.
— Разве ты не слышала о нем? — удивился граф. — Меч лорда Ренальда выплавлен из особой германской стали темного оттенка. Единственное светлое пятно на мече — камень, украшающий рукоятку. Камень с надгробия Христа в Иерусалиме.
— Вы участвовали в крестовом походе, милорд? — обратилась Клэр к Ренальду.
— К сожалению, нет! — Он разозлился и с трудом скрывал это. — Это подарок крестоносца.
— А также королевский подарок, — заметил граф.
— Такая священная реликвия!.. — благоговейно вымолвила Клэр. Очень немногие рыцари вернулись из похода в Священную Землю и неохотно расставались с вещами, привезенными оттуда. — Вы, вероятно, оказали ему какую-то серьезную услугу, если он так щедро вознаградил вас?
— Этот меч мне даровал король, — мрачно ответил Ренальд.
— Значит, вы сослужили ему какую-то особенную службу? — сказала Клэр, но Ренальд ничего ей не ответил. — Я восхищена вашей скромностью, милорд, — не удержалась она от комплимента. — Но жена должна почитать боевые подвиги мужа.
— Нет никаких подвигов.
Клэр пришлось скрыть улыбку. Как он собирается держать свет под спудом?
— Не можете же вы ожидать, милорд, что кто-нибудь из здесь присутствующих поверит в это? Ведь вы лучший королевский воин. Я понимаю, что вы не хотите хвастать своими подвигами. Но я все равно узнаю, так что уж расскажите сами…
— Да, расскажите нам о своих подвигах, лорд Ренальд, — вмешался граф, подаваясь вперед.
Клэр переводила взгляд с одного мужчины на другого. Так оно и есть или ей только показалось, что они смотрят друг на друга, как свирепые цепные псы? Прежде чем она успела что-либо сообразить, Ренальд ответил:
— Крестоносец преподнес камень в дар королю, а Генри приказал украсить им рукоятку моего меча. Вот и все.
— Но чем вы заслужили такую награду?
— Ничем особенно замечательным.
— Все равно я разузнаю правду и прикажу менестрелю сложить об этом песню, — упрямо твердила Клэр.
— Вы не найдете в моей жизни ничего, достойного быть увековеченным в песне, Клэр. — Ренальд взял кувшин с вином. — Выпьете еще?
Клэр, однако, не захотела переводить разговор на другую тему:
— Интересно было бы взглянуть на него.
— На вино?
— На ваш меч! И на камень из Иерусалима.
Ренальд налил ей вина и протянул кубок:
— Как-нибудь в другой раз. Мечу не место за праздничным столом.
— Это священная реликвия. Она благословит наш союз.
— Нет!
Клэр удивленно взглянула на него. И снова это твердое «нет»! Однако Ренальд, похоже, руководствовался скромностью, а не злобой.
Граф, который все это время отмалчивался, вдруг громко воскликнул:
— Я уверен: гости почтут за честь взглянуть на ваш меч, лорд Ренальд. Говорят, им можно перерубить ствол дерева. А то и металл.
— Металл?! — заинтересованно повторили мужчины.
— Камень с надгробия Христа! — пробежал по залу шепот. Гости стали упрашивать хозяина продемонстрировать им эту диковинку.
Ренальд с мрачным видом приказал Джошу принести меч, а когда оруженосец вернулся, он взял его и положил — почти бросил — на колени Клэр.
Меч был тяжелым. Тяжелым, темным и мрачным. Таким же, как лицо Ренальда в эту минуту. Клэр поняла, что допустила ошибку. Возможно, он и был скромен, но теперь в глазах у него сверкала ярость.
Однако отступать было поздно, поэтому Клэр облизала пересохшие от волнения губы и стала внимательно разглядывать королевский подарок. Она никогда раньше не видела оружие так близко. Меч ей не нравился. Ренальд снова оказался прав. Смертоносному оружию не место за праздничным столом, и особенно за свадебным.
Ножны рыцарских мечей обычно бывают красочными, инкрустированными и осыпанными драгоценными камнями, а эти выглядели очень скромно — деревянные, обтянутые черной кожей с серебряными гвоздиками и медальонами из черного янтаря. Меч навевал мысли об аде или о безлунной полночи.
— Ну что? — спросил Ренальд.
— Смотрится ужасно! От него веет смертью, — ответила она.
— Какой прок от меча, если им не убивают?
Клэр судорожно сглотнула. Впрочем, вопрос вполне в духе Ренальда. И меч этот подходит ему как нельзя лучше. Он никогда не сеял и не жал, не музицировал и не занимался науками. Он совершенствовался в искусстве убивать и делал это по первому требованию того, кто его нанимал.
Она сосредоточила внимание на рукоятке, украшенной камнем — песчаником.
Церковь считала убийство язычников святым делом и благословляла крестовые походы.
Но разве любое убийство не богопротивно? Хотя ведь кто-то же должен казнить преступников. И убивать зверей в человеческом обличье, которые нападают на мирных людей!
Камень был заключен в металлическую оправу для прочности. Клэр осторожно коснулась камня кончиком пальца.
— Он творил какие-нибудь чудеса?
— На моей памяти, нет.
— Но наверное, он все же чудотворный, если был на надгробии Христа.
Клэр приподняла меч и поцеловала камень, молясь о благополучии Саммербурна и здоровье его обитателей, а также о том, чтобы их брак с Ренальдом оказался счастливым, несмотря на то что заключается он в таких необычных условиях. Ей очень хотелось, чтобы произошло это чудо.
— Милорд, вы счастливый человек, потому что владеете этим камнем.
— Наверное, стоит обнести меч вокруг стола. Джош!
Оруженосец выступил вперед, и Клэр взялась за меч, чтобы подать его.
И вдруг вскрикнула. Ее ладонь была в крови!
Глава 11
Лорд Ренальд схватил меч.
— Вы порезались?
Клэр изумленно посмотрела на ладонь, затем потерла ее, но не обнаружила даже царапины:
― Нет.
Ренальд поднялся и вытащил меч из ножен. На лезвии виднелась бурая полоска.
— Джош?
— Я просто принес его из вашей комнаты, милорд, — побледнел от страха оруженосец.
Лорд Ренальд провел пальцем по лезвию.
— Запекшаяся кровь. — На глазах у притихших гостей он вытер лезвие. При свете факелов и свечей сталь казалась еще темнее; огненные блики играли на ней, как отсветы костра на поверхности глубокого черного пруда.
Пруда, напоенного кровью.
— Когда вы убили человека в последний раз, милорд? — прошептала Клэр.
— Очень давно. Джоша следует выпороть за то, что он оставил меч в таком виде.
Клэр тотчас залпом осушила кубок. Ренальд наверняка уже давно никого не убивал. Во всяком случае, с тех пор, как приехал в Саммербурн. И все же…
Настоящий кровавый меч! Казалось, глас небесный прокричал это в самое ухо Клэр! Неужели она совсем потеряла разум, если смогла влюбиться в такого человека?
Ренальд тем временем вложил меч в ножны.
— Возможно, это чья-то дурная шутка. — Он бросил взгляд на графа, и Клэр вспомнила, что именно крестный настоял на том, чтобы Ренальд показал меч гостям. Но зачем такому почтенному человеку опускаться до глупых розыгрышей? Только затем, чтобы показать, что ему не нравится этот брак?
Ренальд передал меч Джошу:
— Почисти его и принеси назад, — покажи всем, кто хочет посмотреть. — Он сел на место и приказал подать воды. Затем сам вымыл ладонь Клэр. — Простите меня, миледи. Такие проблемы не должны вас беспокоить.
— Теперь у нас общая жизнь. Жена должна быть в курсе дел мужа.
— Я постараюсь, чтобы ваша жизнь и впредь была такой же безоблачной, как раньше. — Он поцеловал ее ладонь.
— Но ведь вы не перестанете уезжать из Саммербурна, чтобы убивать людей.
— Это мой долг, — ответил Ренальд и швырнул на под полотенце, испачканное в крови. — Если король призовет меня…
— Да, я понимаю. Но…
Прежде чем Клэр успела закончить фразу, Ренальд поднес к ее губам кусок медового пирога. Ей ничего не оставалось, кроме как откусить, однако размышлять ей это не помешало. Клэр всегда жила счастливо, была окружена любовью. А теперь душа ее наполнялась безотчетным страхом, и веселье, царящее в зале, напоминало обманчивую поверхность болота, в глубине которого таилась смертельная топь.
Она посмотрела на графа. Крестный был одним из лидеров восстания, однако ему удалось сохранить и свою жизнь, и имущество. У его детей по-прежнему есть право на наследство. Так какое же он имеет право омрачать ей праздник?
— Не хмурьтесь, прекрасная леди, — обратился к ней Ренальд, стараясь заглянуть в глаза. Он поцеловал ее в лоб, где, по всей видимости, скрывалась причина ее грусти. — Ангелы в раю ведь никогда не печалятся.
Клэр благодарно улыбнулась. Она ужасно устала от тягостных мыслей и душевных терзаний. Когда Ренальд снова притянул ее к себе, чтобы поцеловать, она не сопротивлялась. Этот жаркий поцелуй был встречен аплодисментами, и Клэр предположила, что они также рады забыть о крови и убийствах.
— Танцевать! — крикнул кто-то. — Давайте танцевать! Музыканты принялись играть традиционный свадебный танец.
Казалось, мир вмиг утратил реальные черты. Клэр поднялась, решив вести себя как ни в чем не бывало. Правда, вот с фатой и венком придется расстаться, чтобы не обронить во время танца.
Клэр направилась на середину зала, подав знак девушкам следовать за собой.
Музыка тем временем звала в пляс.
Клэр любила танцевать, но никогда прежде не делала этого для своего мужчины. Она приближалась к нему, приподнимая юбку, бросала на него призывные взгляды, и что-то странное происходило в ее сердце. И находило отражение в таящих опасность темных глазах Ренальда.
Откинувшись на спинку кресла, он лениво вертел в руках кубок, но глаза его были прикованы к Клэр. В них чувствовались напряжение и страсть. От его взгляда ее бросало в жар, танцевальные движения становились резче, в них появилась необузданность.
Круто развернувшись, Клэр поймала на себе еще один мужской взгляд. Это был Ламберт из Вэйна, молодой и красивый рыцарь, который, подавшись вперед, пожирал ее жадными глазами.
Клэр стала танцевать для него, плавно поводя бедрами.
Когда она снова обернулась к своему жениху, то заметила в глазах у него тревогу, а его рука сжимала кубок так сильно, что на ней вздулись вены. Клэр совсем не испугала перемена в его настроении, скорее, наоборот, разожгла ее.
Интересно, что он сделает, если она всерьез начнет флиртовать с другим? По какой-то необъяснимой причине ей захотелось начать эту опасную игру.
А еще хорошо бы иметь длинные волосы, чтобы свести с ума Ренальда окончательно!
Когда музыка стихла, Клэр обступили подруги. Они радостно смеялись, восторгаясь танцем. Но вот к ней подошел Ренальд и привлек к себе. Клэр почувствовала себя спокойно и надежно в его объятиях.
— Вы очень соблазнительная женщина, Клэр, — прошептал он, целуя ее в шею, а напоследок нежно укусил ее.
Клэр притворно вскрикнула и поймала себя на мысли, что уже ждет наступления первой брачной ночи.
— Если вы будете так же прекрасно танцевать на супружеском ложе, как делали это сейчас, я буду считать себя счастливейшим из мужчин.
— Разве это не мужское дело — танцевать в постели?
— Я со своей стороны постараюсь сделать все от меня зависящее. — Он лукаво улыбнулся. — А теперь присядьте, пришло мое время танцевать для вас.
Ренальд заказал музыкантам танец с мечами, и многие молодые люди присоединились к нему, чтобы покрасоваться перед женщинами.
Говорят, в прежние времена мужчины использовали в танце оружие. А теперь, изображая бой, они сходились с длинными палками в руках и двигались в ритме, заданном музыкой.
Увлеченность танцем не мешала им тем не менее ни на минуту не выпускать из виду своих женщин. Взгляд Ренальда был прикован к Клэр.
Раньше она считала этот танец вульгарным и не любила за то, что он создавал атмосферу насилия, но теперь смотрела во все глаза, восхищаясь пластикой жениха, чувствуя в ней проявление силы и животной красоты.
— Вы порезались?
Клэр изумленно посмотрела на ладонь, затем потерла ее, но не обнаружила даже царапины:
― Нет.
Ренальд поднялся и вытащил меч из ножен. На лезвии виднелась бурая полоска.
— Джош?
— Я просто принес его из вашей комнаты, милорд, — побледнел от страха оруженосец.
Лорд Ренальд провел пальцем по лезвию.
— Запекшаяся кровь. — На глазах у притихших гостей он вытер лезвие. При свете факелов и свечей сталь казалась еще темнее; огненные блики играли на ней, как отсветы костра на поверхности глубокого черного пруда.
Пруда, напоенного кровью.
— Когда вы убили человека в последний раз, милорд? — прошептала Клэр.
— Очень давно. Джоша следует выпороть за то, что он оставил меч в таком виде.
Клэр тотчас залпом осушила кубок. Ренальд наверняка уже давно никого не убивал. Во всяком случае, с тех пор, как приехал в Саммербурн. И все же…
Настоящий кровавый меч! Казалось, глас небесный прокричал это в самое ухо Клэр! Неужели она совсем потеряла разум, если смогла влюбиться в такого человека?
Ренальд тем временем вложил меч в ножны.
— Возможно, это чья-то дурная шутка. — Он бросил взгляд на графа, и Клэр вспомнила, что именно крестный настоял на том, чтобы Ренальд показал меч гостям. Но зачем такому почтенному человеку опускаться до глупых розыгрышей? Только затем, чтобы показать, что ему не нравится этот брак?
Ренальд передал меч Джошу:
— Почисти его и принеси назад, — покажи всем, кто хочет посмотреть. — Он сел на место и приказал подать воды. Затем сам вымыл ладонь Клэр. — Простите меня, миледи. Такие проблемы не должны вас беспокоить.
— Теперь у нас общая жизнь. Жена должна быть в курсе дел мужа.
— Я постараюсь, чтобы ваша жизнь и впредь была такой же безоблачной, как раньше. — Он поцеловал ее ладонь.
— Но ведь вы не перестанете уезжать из Саммербурна, чтобы убивать людей.
— Это мой долг, — ответил Ренальд и швырнул на под полотенце, испачканное в крови. — Если король призовет меня…
— Да, я понимаю. Но…
Прежде чем Клэр успела закончить фразу, Ренальд поднес к ее губам кусок медового пирога. Ей ничего не оставалось, кроме как откусить, однако размышлять ей это не помешало. Клэр всегда жила счастливо, была окружена любовью. А теперь душа ее наполнялась безотчетным страхом, и веселье, царящее в зале, напоминало обманчивую поверхность болота, в глубине которого таилась смертельная топь.
Она посмотрела на графа. Крестный был одним из лидеров восстания, однако ему удалось сохранить и свою жизнь, и имущество. У его детей по-прежнему есть право на наследство. Так какое же он имеет право омрачать ей праздник?
— Не хмурьтесь, прекрасная леди, — обратился к ней Ренальд, стараясь заглянуть в глаза. Он поцеловал ее в лоб, где, по всей видимости, скрывалась причина ее грусти. — Ангелы в раю ведь никогда не печалятся.
Клэр благодарно улыбнулась. Она ужасно устала от тягостных мыслей и душевных терзаний. Когда Ренальд снова притянул ее к себе, чтобы поцеловать, она не сопротивлялась. Этот жаркий поцелуй был встречен аплодисментами, и Клэр предположила, что они также рады забыть о крови и убийствах.
— Танцевать! — крикнул кто-то. — Давайте танцевать! Музыканты принялись играть традиционный свадебный танец.
Казалось, мир вмиг утратил реальные черты. Клэр поднялась, решив вести себя как ни в чем не бывало. Правда, вот с фатой и венком придется расстаться, чтобы не обронить во время танца.
Клэр направилась на середину зала, подав знак девушкам следовать за собой.
Музыка тем временем звала в пляс.
Клэр любила танцевать, но никогда прежде не делала этого для своего мужчины. Она приближалась к нему, приподнимая юбку, бросала на него призывные взгляды, и что-то странное происходило в ее сердце. И находило отражение в таящих опасность темных глазах Ренальда.
Откинувшись на спинку кресла, он лениво вертел в руках кубок, но глаза его были прикованы к Клэр. В них чувствовались напряжение и страсть. От его взгляда ее бросало в жар, танцевальные движения становились резче, в них появилась необузданность.
Круто развернувшись, Клэр поймала на себе еще один мужской взгляд. Это был Ламберт из Вэйна, молодой и красивый рыцарь, который, подавшись вперед, пожирал ее жадными глазами.
Клэр стала танцевать для него, плавно поводя бедрами.
Когда она снова обернулась к своему жениху, то заметила в глазах у него тревогу, а его рука сжимала кубок так сильно, что на ней вздулись вены. Клэр совсем не испугала перемена в его настроении, скорее, наоборот, разожгла ее.
Интересно, что он сделает, если она всерьез начнет флиртовать с другим? По какой-то необъяснимой причине ей захотелось начать эту опасную игру.
А еще хорошо бы иметь длинные волосы, чтобы свести с ума Ренальда окончательно!
Когда музыка стихла, Клэр обступили подруги. Они радостно смеялись, восторгаясь танцем. Но вот к ней подошел Ренальд и привлек к себе. Клэр почувствовала себя спокойно и надежно в его объятиях.
— Вы очень соблазнительная женщина, Клэр, — прошептал он, целуя ее в шею, а напоследок нежно укусил ее.
Клэр притворно вскрикнула и поймала себя на мысли, что уже ждет наступления первой брачной ночи.
— Если вы будете так же прекрасно танцевать на супружеском ложе, как делали это сейчас, я буду считать себя счастливейшим из мужчин.
— Разве это не мужское дело — танцевать в постели?
— Я со своей стороны постараюсь сделать все от меня зависящее. — Он лукаво улыбнулся. — А теперь присядьте, пришло мое время танцевать для вас.
Ренальд заказал музыкантам танец с мечами, и многие молодые люди присоединились к нему, чтобы покрасоваться перед женщинами.
Говорят, в прежние времена мужчины использовали в танце оружие. А теперь, изображая бой, они сходились с длинными палками в руках и двигались в ритме, заданном музыкой.
Увлеченность танцем не мешала им тем не менее ни на минуту не выпускать из виду своих женщин. Взгляд Ренальда был прикован к Клэр.
Раньше она считала этот танец вульгарным и не любила за то, что он создавал атмосферу насилия, но теперь смотрела во все глаза, восхищаясь пластикой жениха, чувствуя в ней проявление силы и животной красоты.