Бейшир Норма. Танец богов

   — Что ж, звучит заманчиво, — сказала она. — От такого предложения нелегко отказаться.
   — Так соглашайся. — Александр отбросил простыню прочь и, раздвинув длинные ноги Анны в стороны, пристроился между ними. Он был уже готов, и вошел в неё сразу. Да, воистину эта женщина отвечала всем его желаниям, позволяя даже на время забывать о горе, причиненном смертью матери. Хотя Анна ещё не дала ответа на его предложение, Александр ни на минуту не сомневался, что она его примет.
 
   Нью-Йорк, сентябрь 1980.
   Сидя в своем рабочем кабинете в Олимпик-тауэр, Александр анализировал свежее донесение от своих людей по поводу добычи нефти в Сингапуре. Цифры поражали воображение. Ежедневная добыча нефти в прибрежном шельфе достигла 875 тысяч баррелей в день. При переводе в доллары — он пощелкал кнопками на настольном калькуляторе — получилось совершенно умопомрачительное число. Даже по его меркам. Александр улыбнулся — отец будет доволен.
   — Мистер Киракис?
   Слова секретарши прервали поток его мыслей. Александр приподнял голову. Девушка стояла в проеме дверей; в руках она держала блокнот и ручку.
   — Что? — спросил Александр.
   — Я только что получила подтверждение из «Беверли-Уилшира» на ваше участие в поло на следующей неделе, а ваших лошадей уже доставили в Лос-Анджелес, — сказала она. — Что-нибудь ещё от меня требуется?
   Александр покачал головой.
   — Нет, Стейси, спасибо.
   Секретарша вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь. Оставшись один, Александр откинулся на спинку кресла и принялся задумчиво, сам того не замечая, барабанить кончиком карандаша по столу. Лос-Анджелес. Может, позвонить Мередит Кортни? Ведь они так и не обговорили условия интервью, пока она была в Нью-Йорке. Александр усмехнулся себе под нос. Удивительно все-таки, но эта женщина засела в его мозгах, как заноза. Даже сейчас, предаваясь любви с Анной, настоящей волшебницей секса, он не мог позабыть о ней. Почему?
   Повинуясь внезапному порыву, он вызвал Стейси и велел связаться с Мередит в лос-анджелесской студии Кей-Экс-Эл-Эй. Десять минут спустя зажужжал внутренний телефон.
   — Мисс Кортни на проводе, сэр.
   — Спасибо, Стейси. — Александр снял трубку и нажал цветную кнопку на панели. — Рад вас слышать, Мередит! Как ваши дела?
   — Мне очень некогда, — сухо ответила она. До ушей Александра доносился шорох бумаг. — Это деловой звонок или личный?
   — Скорее — личный.
   — Тогда прошу вас — будьте покороче, — заявила Мередит. — Я и правда страшно занята.
   — Тогда — и деловой тоже, — сказал Александр, решив выиграть время. — Если вы ещё не передумали взять у меня интервью, то я хотел бы уговориться о встрече. В следующий уик-энд я буду играть в поло в Лос-Анджелесском конно-спортивном центре…
   — Извините, спортом я не занимаюсь, — перебила его Мередит.
   — Вы собираетесь делать это чертово интервью или нет? — спросил Александр, уже начиная раздражаться. — Я не так часто бываю в Калифорнии.
   Трубка надолго замолчала.
   — Где и когда? — спросила наконец Мередит. — Я приеду.
 
   — Я просто не понимаю, отчего ты вдруг так обозлился. — Мередит, подогнув ноги и обложившись бумагами, сидела на диване. — Речь идет о самом обычном интервью. Рутинная работа.
   — Но только не в том случае, когда дело касается Александра Киракиса. — Ник стоял перед окном, глядя на океан отсутствующим взором.
   — Ты же сам знаешь — он далеко не каждый день соглашается дать интервью, — заметила Мередит. — А точнее — вообще никогда. Он сторонится репортеров, как чумы.
   Ник повернулся к ней; его лицо исказилось от гнева.
   — Похоже, от тебя он заразиться не опасается!
   Мередит в свою очередь начала закипать — кто дал ему право вести себя, как ревнивец-муж?
   — Ты делаешь из мухи слона, — заявила она. Затем, смахнув бумаги, вскочила и направилась к ступенькам. Спорить с Ником она не собиралась. Тем более — ссориться. — Я познакомилась с Александром Киракисом прошлым летом, когда его отец устроил пресс-конференцию здесь, в отеле «Беверли Уилшир», а потом…
   — А потом ты встречалась с ним в Нью-Йорке, — закончил Ник скрипучим голосом.
   Мередит замерла как вкопанная.
   — Так ты знал? — нахмурилась она.
   — Я узнал об этом ещё до твоего возвращения в Лос-Анджелес, — сказал он. — Двое твоих коллег присутствовали в ресторане «Рейнбоу Рум» в тот самый вечер, когда Киракис лапал тебя на танцплощадке.
   Едва успев вернуться, они рассказали мне об этом, перебивая друг друга от усердия.
   — Ну это уж чересчур! — голос Мередит от волнения и гнева сорвался.
   — Он меня вовсе не лапал. Мы с ним просто танцевали…
   — А он гладил тебя по всем местам, — закончил Ник, наливая себе виски.
   Чуть призадумавшись, Мередит спросила:
   — Почему ты не сказал это раньше?
   — Я думал, что ты сама мне об этом расскажешь, — уныло произнес Ник. — Пояснишь, что ничего у вас с ним не было, и мы оба посмеемся и забудем об этом.
   — Так вот, у нас с ним ничего не было! — закричала Мередит и, вихрем взлетев по лестнице, с силой захлопнула за собой дверь в спальню.
 
   Огромное табло лос-анджелесского конно-спортивного центра отсчитывало секунду за секундой. Зрители повскакали с мест, криками и свистом подбадривая всадников, в очередной раз прорывавшихся к цели. Александр Киракис, загорелый, в сине-белой форме своей команды, возглавлял атаку на необычно крупном для игры в поло гнедом мерине. Резко размахнувшись клюшкой, он протолкнул небольшой деревянный мяч вперед и, обскакав противника, тщетно пытавшегося ему помешать, в очередной раз метко попал в цель. Трибуны взревели от восторга, а на табло зажглась новая цифра.
   Мередит наклонилась вперед и оперлась о заграждение. Хотя она мало понимала в этой игре, зрелище её захватило. Впрочем, решила она, не обязательно быть специалистом, чтобы понять, в чем тут смысл. И уж тем более — чтобы ощутить невероятный магнетизм, исходящий от лидера. Да, всю игру вел Александр Киракис, необыкновенная ловкость и смекалка которого позволяла ему не только с честью выходить из самых сложных положений, но и раз за разом забивать голы. Мередит следила за ним, не отрываясь, словно завороженная.
   — Да, этот парень даже верхом на осле забивал бы девять голов из десяти, — с усмешкой подметил её оператор, сидящий рядом. — Не говоря уж о том, что он владеет самой лучшей конюшней.
   — Кто? — машинально спросила Мередит, не в силах оторваться от игры.
   — Александр Киракис, — ответил Брайан, проверяя свое оборудование. — Его гандикап — десять мячей, и он считается одним из лучших игроков в поло во всей Америке. Жаль, что он бизнесмен, а не профессиональный спортсмен.
   — Почему жаль? — переспросила Мередит, впервые за всю игру поворачиваясь к нему.
   — Потому что самые знаменитые игроки — Гонзало Пиерес, Антонио Эррера, Говард Хипвуд — ни чем другим в жизни не занимаются. Кроме поло для них ничего не существует. Киракис же в лучшем случае уделяет игре пару дней в месяц, — пояснил Брайан. — Представляете, насколько он гениальный спортсмен, если, несмотря на это, сохраняет столь высокий рейтинг?
   Мередит улыбнулась.
   — Откуда вы столько знаете об этом виде спорта?
   — Сам занимался поло, пока учился в Йельском университете, — пояснил он. — Говорят, получалось неплохо.
   Бурная овация известила о том, что игра окончена. Мередит велела Брайану снять момент награждения Александра Киракиса крупным планом.
   — И следуйте за мной, — попросила она. — Я хочу побеседовать с игроками.
   — О'кей, босс, — усмехнулся оператор.
   Расположившись у самого выхода со спортивной арены, Мередит поочередно останавливала заинтересовавших её игроков. К её удивлению, несмотря на усталость, каждый охотно соглашался ответить на её вопросы. Александр Киракис покидал поле последним. Оставив мерина конюху, он снял шлем и с улыбкой подошел к Мередит.
   — Рад вас видеть, о прекрасная Мередит Кортни, — весело поздоровался он.
   — Поздравляю с победой, — не обращая внимания на его игривый тон, сказала Мередит. — Тем более, что, судя по всему, досталась она вам не так уж просто.
   Александр обезоруживающе улыбнулся.
   — Просто никогда не бывает, — сказал он. — Но именно такие матчи, когда приходится попотеть до последней минуты, когда преодолеваешь яростное сопротивление соперника, мне более всего по душе. Только в настоящей мужской борьбе познаешь вкус победы.
   Мередит мысленно припомнила эпитеты, которыми награждали его другие игроки: взрывной… расчетливый… быстрый как молния… неукротимый. Почему-то ей показалось, что его слова насчет преодоления яростного сопротивления и тому подобного относятся вовсе не к игре в поло. Его неотрывный взгляд невольно заставил её припомнить их последнюю встречу в Нью-Йорке.
   — Я хотела бы, чтобы вы сказали несколько слов в камеру, — попросила Мередит столь естественным тоном, что Александр даже на мгновение не заподозрил, как она волнуется.
   Он кинул мимолетный взгляд на оператора, словно пытаясь убедить себя, что придется примириться с его присутствием как с неизбежным злом, а потом посмотрел на Мередит и согласно кивнул. Она задала несколько дежурных вопросов об игре, на которые Александр быстро ответил. Закончив съемку, Брайан выключил камеру и со словами «Буду ждать вас в машине» исчез в проходе.
   — Я скоро! — крикнула ему вдогонку Мередит.
   Поблагодарив Александра за любезность, она уже зашагала было прочь, когда тот ухватил её за руку.
   — Мне кажется, мы ещё не договорили, — произнес он с улыбкой.
   — Ах да, интервью, — вздохнула Мередит.
   — Помимо всего прочего.
   — Ничто другое меня не интересует, — отрезала она.
   — Давайте сегодня вместе поужинаем.
   Мередит подняла голову и посмотрела на него в упор.
   — Вы, похоже, никогда не отступаете от намеченной цели?
   — Никогда, — быстро ответил Александр. — А что вас удерживает на этот раз, Мередит? Только честно.
   Она отвела глаза в сторону.
   — Я просто не могу.
   Александр ухмыльнулся.
   — Ага, значит наш великий режиссер ревнует, — заключил он. — Скажите, он всегда возражает против ваших встреч с мужчинами, у которых вы берете интервью? — В его голосе слышались нотки удивления.
   — Нет, конечно, — пожала плечами Мередит. — Но ведь речь идет о чисто деловых встречах. — В вашем же случае это не так, и он об этом догадывается.
   Александр небрежно оперся спиной о стену и, скрестив на груди руки, устремил на Мередит изучающий взгляд.
   — Обо мне многое говорят, — сказал он наконец. — И не только хорошее. Однако я всегда говорю то, что думаю. И не привык скрывать своих чувств.
   Мередит беспомощно оглянулась по сторонам, словно опасаясь, что Ник может их подслушать.
   — И ещё вы не принимаете отказа, — еле слышно прошептала она.
   Черные глаза Александра засверкали.
   — Если вы не согласны, чтобы мы встретились за ужином, то, может быть, согласитесь попозже посидеть со мной в баре и обсудить интервью? Я остановился в отеле «Беверли Уилшир».
   — Я ведь уже сказала — не могу. Не сегодня.
   — Скажите честно, Мередит — нужно вам это интервью?
   — Да, — твердо сказала она. — Но это все, что мне от вас нужно. Если вы согласны встретиться со мной в исключительно деловой обстановке, то я готова завтра отобедать с вами в ресторане «Ла Белла Фонтана».
   Александр отрицательно покачал головой.
   — Боюсь, что ничего не выйдет, — сказал он. — Утром я вылетаю в Нью-Йорк. Очень жаль, что нам с вами никак не удается договориться. Вы хотите взять у меня интервью, тогда как я хочу только вас.
   Мередит оторопело уставилась от него — такой прямоты она не ожидала даже от Александра Киракиса.
   — Извините, — сказала она наконец и, не оборачиваясь, зашагала прочь по коридору.
   Проводив её взглядом, Александр снова, в который уже раз изумился, насколько возбуждает его эта женщина. А ведь до сих пор он с легкостью добивался расположения любых женщин — самых красивых и желанных. Все они только и мечтали о том, как оказаться в его постели. И в Нью-Йорке его ждала Анна Константелос. Анна с её сумасшедше ласковыми руками, умелым и ненасытным ртом, потрясающим телом; Анна, сексуальные фантазии которой не имели границ. И тем не менее все его мысли были устремлены к Мередит Кортни — стройной белокурой Мередит, которой он был совершенно безразличен. Которая не испытывала к нему ничего, кроме холодного равнодушия. И ведь Мередит была совсем не такая, как женщины, которых он привык считать «своим» типом: пышнотелые жгучие брюнетки. Нет, она была их полной противоположностью. Что же было в ней такое, отчего, при одном взгляде на нее, кровь в его жилах вскипала? Что делало её в его глазах самой желанной женщиной на свете? Может, её недоступность? Упорство, с которым она отвергала все его притязания? Его так и подмывало отложить поездку в Нью-Йорк. Может, и в самом деле задержаться в Калифорнии? Тогда он отобедает с Мередит. И даст ей это чертово интервью, если она согласится остаться с ним хотя бы на одну ночь. Однако в глубине души Александр твердо знал, что это невозможно. Этой ночью из Афин вылетал его отец, а уже на завтрашний день в Нью-Йорке было назначено заседание Совета директоров. Александру менее всего на свете хотелось огорчать своего старика. Снова восстанавливать его против себя из-за очередной женщины, которую он пытался соблазнить. Нет, пожалуй, Мередит придется подождать. Пока.
   «До следующего раза, — подумал Александр, заходя в раздевалку. — Тогда я уже свое возьму».

Глава 9

   Нью-Йорк, январь 1981.
   Из окна спальни своих апартаментов в южной части Центрального парка Анна с отвращением следила за снегопадом. Снег валил всю ночь, не переставая. К раннему утру весь Центральный парк покрылся белым ковром; пока ещё девственным, не потревоженным прохожими и любителями бега трусцой. Большинство людей сочло бы это зрелище прекрасным. Но вот для Анны Константелос, чуждой сентиментальности и романтизма, непрекращающийся снегопад означал одно: день для покупок будет безнадежно испорчен. Поймать такси на Пятой авеню было и при нормальной погоде задачей не из простых, а в такой день она становилась попросту невыполнимой. Черт бы побрал Александра — мог хотя бы одолжить ей свой лимузин! Тем более, что сам куда-то уехал. Анна не раз жаловалась ему на свои трудности, однако Александр неизменно отвечал ей отказом. Лимузин мог понадобиться ему в любой миг, а водитель был всегда готов выехать по первому требованию. Александр напоминал, что и без того делал для неё очень много: передал в пользование свои личные апартаменты, не скупился на подарки, да ещё и положил исключительно щедрое содержание, что позволяло Анне покупать самые роскошные туалеты в лучших нью-йоркских магазинах. Вдобавок Александр водил её по самым дорогим ресторанам и ночным клубам. Взамен Анна беспрекословно удовлетворяла его любые сексуальные желания и прихоти. Она быстро поняла, что щедрость Александра напрямую зависела от её искусства в постели, однако в свою очередь была абсолютно убеждена, что честно отрабатывает все деньги и подарки. Александр в постели был груб и требователен, его желания нередко бывали неуемны. Причем Анне почему-то всякий раз казалось, что страсть его вызвана скорее вымещением какой-то обиды, нежели проявлением настоящего желания. Сам Александр никогда не был щедр на ласки. Не то, чтобы Анне их недоставало — нет, она прекрасно понимала, что делает лишь то, за что ей платят, — но порой его черствость и грубость даже её выводили из себя. Александр уже давно не удосуживался хоть для вида поласкать её перед половым актом. Нет, он быстрехонько удовлетворял свою похоть, после чего переставал обращать на Анну внимание. Сами сношения становились все более скоротечными и — для неё — болезненными. Александр возбуждался, проникал в её лоно, быстро и резко отмолачивал его и — бывал таков. Словно таким образом подвергал её телесному наказанию. А выглядел при этом как одержимый. Точно в него бес вселился. Ни разу за восемь месяцев, проведенных вместе, Анна не задавала ему лишних вопросов. Она четко знала свое место. Пока Александр сыт и удовлетворен, он готов дать ей все, что угодно. Или почти все.
   Цель у Анны была одна — успеть получить как можно больше. Накопить денег, обзавестись дорогой одеждой и драгоценностями. Она прекрасно понимала, что в один прекрасный день надоест Александру, и её выставят вон. По собственному опыту, она понимала, что такая развязка неизбежна. Рано или поздно женатые мужчины возвращались домой, а холостые женились или находили себе новых любовниц. Анну это совершенно не беспокоило, поскольку всякий раз, когда это случалось, она уже откладывала себе что-то на черный день и могла спокойно дожидаться появления нового богатого любовника.
   «Да, девочка, высоко ты взлетела, — порой думала она. — Незаконнорожденное отродье продавщицы из Плаки и борова-нациста, имени которого я никогда даже не узнаю…»
 
   — Так тебе удалось выкупить акции «Донован Ассошиейтс» — прогудел в трубке голос Константина Киракиса. — Превосходно! Не знаю, Александр, каким образом ты сумел это сделать, но ты меня очень порадовал! Молодчина!
   — Я знал, папа, что ты будешь доволен, — сказал Александр. — Именно поэтому и хотел сам тебя известить. — Он не забыл, что десять лет назад попытка Константина Киракиса получить контроль над «Донован Ассошиейтс» потерпела неудачу.
   — Спасибо за звонок, Александр, — сказал Киракис. Трубка зловеще замолчала. — Я хотел бы, правда, обсудить с тобой кое-что еще.
   — Дела?
   — Нет, нечто личное.
   Александр уже знал, о чем зайдет речь. Отцу стало известно про его связь с Анной.
   — Что ж, я знаю, что ты хочешь мне сказать…
   — Выслушай меня, Александр, — перебил его Киракис. — Да, я обещал не вмешиваться в твою личную жизнь и не собираюсь читать тебе мораль и говорить, с кем тебе можно спать, а с кем — нет. Просто я хотел узнать, насколько разумной ты сам считаешь свою новую связь.
   — Ты имеешь в виду Анну Константелос? — осторожно спросил Александр.
   — Тебе, несомненно, известно, что это за женщина? — продолжал Киракис, не отвечая на его вопрос.
   — Да, папа, про Анну Константелос мне известно все, — заверил отца Александр.
   — И с ней у тебя никаких неприятностей не будет?
   — Папа, ты осудил меня за историю с Марианной Хауптман, поскольку считал, что я воспользовался молодой, невинной и неопытной девушкой, почти ребенком, — напомнил Александр. —
   Анну неопытной и невинной никак не назовешь. Она просто куртизанка высокого класса, с которой я познакомился в Афинах. Никаких иллюзий она не питает. И она отдает себе отчет, что как только ее… услуги перестанут меня устраивать, мы тут же расстанемся.
   — И все-таки будь осторожен, Александр, — предупредил Киракис. — Как бы она не попыталась воспользоваться своими женскими прелестями, чтобы склонить тебя…
   Александр расхохотался.
   — Нет, папа, это невозможно, — сказал он. — У нас с ней заключено негласное соглашение о правилах игры. Она знает, что ей можно, а что нельзя.
   — И ты считаешь, что ей можно доверять? — спросил Киракис.
   Александр, не сдержавшись, расхохотался.
   — Я не верю ей ни на йоту, папа, — убежденно сказал он. — Однако Анна — женщина очень практичная. Она прекрасно понимает, что в ней мен интересует лишь одно. Никакими опрометчивыми обещаниями я себя не связываю. Анна уже не раз играла в эту игру с другими мужчинами. Она не станет потом накладывать на себя руки.
   — А вдруг она решит закатить скандал?
   — Анна не из тех, кто любит привлекать внимание к своей персоне, — сказал Александр. — Она предпочитает в силу очевидных причин держаться в тени. В её прошлом слишком много грехов. На ней пробы негде ставить.
   Чуть помолчав, Киракис спросил:
   — Скажи, Александр, есть надежда, что ты когда-нибудь встретишь женщину, с которой свяжешь свое будущее?
   Александр ответил не сразу.
   — Я уже встретил такую женщину, папа, — сказал он наконец. — Примерно год назад.
   — Ты… — Киракис запнулся от неожиданности. — Она замужем? Ты это хочешь сказать?
   — Нет, папа. Но у неё есть друг. И отношения у них серьезные.
   — Ты уверен?
   Александр глубоко вздохнул.
   — Я предпочел бы не обсуждать это, папа, — медленно, с расстановкой произнес он. — Тем более, что позвонил лишь для того, чтобы известить тебя о сделке с акциями «Донована»…
   — Да, это замечательно, — со вздохом ответил Киракис. — И все же я очень за тебя тревожусь, сынок. Ты теперь все, что у меня осталось, и я очень хочу, чтобы ты был счастлив.
   — Я знаю, папа, — терпеливо ответил Александр. — Извини, меня просят к другому телефону. — Это была неправда, но ему уже не терпелось свернуть разговор.
   — Позвонишь ещё до конца недели?
   — Да, конечно.
   Александр медленно опустил трубку. Неожиданность сделанного признания поразила его даже больше, чем отца. Тем более, что до сих пор он ни разу всерьез не задумывался о своем отношении к Мередит. Да, разумеется, она привлекала и возбуждала его, как привлекали и возбуждали многие другие женщины. Однако в данном случае дело не ограничивалось чисто физическим влечением. Александр едва ли не с первой их встречи понял, что это совсем не так. В отличие от других женщин, с которыми встречался, он не испытывал желания подавлять Мередит, как подавлял остальных. При мысли о ней его не охватывала безотчетная ярость, которая всегда завладевала им, когда он встречался с Франческой, Анной и, в меньшей степени, с Марианной. И было в его чувствах нечто новое; такое, в чем он пока и сам не мог разобраться.
   Александр нервно забарабанил пальцами по столу. Что же с ним творится? Почему он пытается выбросить Мередит из головы, но мысли всякий раз упорной возвращаются к ней? Что же в ней такого необыкновенного? Чем она настолько отличается от всех остальных? И почему даже в постели с Анной он думает только о Мередит?
   Неужели это и есть настоящая любовь?
 
   Александр окинул задумчивым взглядом разложенные на столе фотографии, на которых была изображена Анна с незнакомыми мужчинами; одни из них входили в квартиру, другие, наоборот — покидали её. Фотоснимки лишь подтвердили уже давно мучившие его подозрения, что Анна начала его обманывать. Она не выполнила свою часть их соглашения. Александр посмотрел на сидящего напротив мужчину.
   — Вы знаете, кто эти люди? — спросил он.
   Частный сыщик кивнул.
   — Да, я на всякий случай взял на себя труд выяснить, кто они такие, — ответил он и, раскрыв портфель, извлек из него картонную папку. — Вот все материалы. Вы найдете здесь не только их имена, но и многие другие сведения, включая род занятий, семейную жизнь, увлечения и многое другое. Я также всякий раз отмечал дату встречи и проведенное вместе время.
   Александр быстро пробежал глазами отчет, затем снова посмотрел на детектива.
   — Что ж, очень впечатляет, — сказал он. — Вы прекрасно поработали. — Он достал из ящика стола конверт и протянул сыщику.
   Тот осторожно раскрыл конверт — внутри лежали банкноты крупного достоинства.
   — Как, наличные? — изумленно спросил сыщик.
   — Да, мистер Хейес, — кивнул Александр. — Я предпочитаю работать так. — Он протянул сыщику отпечатанную бумагу. — Распишитесь в получении денег.
   Хейес кивнул и быстро накарябал внизу бумажки свою фамилию.
   — Хотите, чтобы я продолжил наблюдение, мистер Киракис? — спросил он, возвращая подписанную бумагу.
   Александр покачал головой.
   — Нет, мистер Хейес, мне уже все ясно. Кстати, я очень надеюсь, что вы, как настоящий профессионал, умеете держать язык на привязи.
   Если вы меня не разочаруете, то я рассчитываю и в дальнейшем обращаться к вашим услугам.
   — Уверяю вас, мистер Киракис, я никогда не обсуждаю дела своих клиентов, — поспешно заявил детектив.
   Александр встал и протянул руку.
   — Что ж, тогда мы с вами ещё увидимся.
   После ухода Хейеса Александр занялся отчетом. На сей раз он прочитал его внимательно, от корки до корки. Его нисколько не удивило, что все мужчины, с которыми встречалась Анна, были в той или иной степени связаны с шоу-бизнесом. Значит Анна ничуть не преувеличивала, говоря, что ещё не оставила надежд сделать в этой области профессиональную карьеру. Как похоже на неё — использовать свои прелести для достижения поставленной цели. А, впрочем. почему бы и нет? Многие женщины поступают так.
   Почему-то, неожиданно для себя самого, Александр поймал себя на мысли, что не чувствует гнева или даже досады. А ведь всякий раз, стоило ему только покинуть Нью-Йорк, Анна приглашала к себе гостей. Правда, в последнее время Александр уже и сам начал тяготиться их отношениями. Да, поначалу Анна умело потакала всем его желаниям. Утоляла его похоть. Однако теперь желания его изменились. Главное — и сам он изменился. Его больше не удовлетворяла чисто физическая связь с женщиной. Немного поразмыслив, Александр понял: разлука с Анной нисколько не огорчит его.
   Подумав ещё немного, он нагнулся и нажал кнопку внутренней связи. Голос секретарши ответил сразу:
   — Да. Мистер Киракис?
   — Стейси, я скоро уйду и, скорее всего, уже не вернусь до конца дня, — сказал он.
   — Да, сэр. Прикажете подать вашу машину?
   — Нет, спасибо. Я хочу прогуляться.
   — Хорошо, сэр.
   Александр сложил фотографии и отчет частного сыщика в большой конверт и натянул пальто. Звонить и предупреждать о своем приходе он не стал. Если Анны почему-либо дома не окажется, он её дождется. Если же у неё будет гость, то… тем хуже для нее.