Страница:
– Трекс, а разве обычно ты не один ездишь на своем коне? – скептически поинтересовался Тревис.
– При случае, не отказываюсь и от совместной езды.
Ответ вызвал удивление на лице Тревиса. Трекстон улыбнулся Линн и, несмотря на то что она отвела глаза в сторону, продолжил:
– Когда леди хорошенькая, и Плут не возражает.
Все рассмеялись, кроме Линн, которой едва удалось выдавить улыбку. Кто такой Плут?
Трекстон посмотрел на Трейса, который был не в состоянии отвести взгляд от Белль более чем на несколько секунд. Ему сразу стало стыдно, и он вспомнил о решении, которое принял несколько часов назад, наблюдая, как Белль идет к своей комнате. Если Трейс ее хочет, пусть получит. Тогда зачем он задирает ее? Почему просто не пожелал доброго утра и не оставил в покое? Трекстон начал злиться на самого себя. Что из того, что она ему нравится? Ему нравится дюжина женщин, и возможно, понравится еще дюжина прежде, чем он на какой-нибудь остановится. Что стоит отказать себе в удовольствии переспать с ней? Белль Сент-Круа, несмотря на случайные проявления характера, – леди, порядочная, воспитанная леди. А леди, в венах которых вместо горячей крови лед, его совершенно не интересовали.
– Белль, как давно ты не была в Новом Орлеане?
Пальцы Линн крутили зонтик из белого муслина и кружев, который лежал на плече, а взгляд блуждал по проносящимся мимо окрестностям. Луизиана и Миссисипи были так похожи, но в то же время и очень отличались. В ее родном Натчезе встречались дремучие леса, крутые горы и высокие утесы, которые резко обрывались над протекающей внизу рекой. Эти же земли были плоскими, только кое-где монотонный пейзаж нарушали небольшие возвышенности.
– Белль, ты меня слушаешь?
Линн внезапно поняла, что Тереза разговаривает с ней.
– Что? – она обернулась, глядя на нее широко раскрытыми глазами. – Ты меня о чем-то спросила?
– Да, – Тереза рассмеялась. – Я спросила, как давно ты не была в Новом Орлеане?
– Ох, извини, я тебя не слушала. Засмотрелась на окрестности, – Линн солгала только наполовину. Она, конечно, увлеклась окружающим пейзажем, но слышала, как Тереза сказала «Белль» и не сразу сообразила, что девушка обращается к ней, на мгновение позабыв, что сейчас выступает в роли Белль. В сущности, такая проблема была и в «Шедоуз Нуар», и Линн побаивалась, что Браггетты начнут принимать ее за глухую.
– Я не была в Новом Орлеане много лет. Приезжала туда с отцом и сес… кузиной сразу же после смерти матери. Папе необходимо было хоть ненадолго уехать из дома, но все это было так давно, что я почти ничего не помню. Уверена, в городе все изменилось.
Тереза кивнула.
– Я сожалею о твоей маме. Вы были близки?
– Я уже не очень хорошо ее помню, – тихо ответила Линн. – Хотя отец до сих пор сильно тоскует по ней.
– Это должно быть прекрасно, – Тереза бросила быстрый взгляд на Линн. – Ох, прости, я хотела сказать, прекрасно, когда родители так любят друг друга. Мои – нет.
– Твои родители не… – Линн призадумалась. Она никогда не отличалась умением выуживать информацию. У Белль это получалось гораздо лучше. И она всегда добивалась своего. Линн решила попробовать еще раз. – Твои родители не любили друг друга?
Тереза рассмеялась.
– Да, это действительно забавно. Между моими родителями не было никакой любви. Сомневаюсь, чтобы они вообще когда-нибудь что-то чувствовали друг к другу. Их брак был устроен.
– Он… плохо с ней обращался?
– Плохо? – Темные брови Терезы взметнулись вверх. – Он был чудовищем.
Дорога повернула, вдали показались первые дома Нового Орлеана.
– Ну вот, мы почти приехали, – сказала Тереза.
Линн не поняла, были ли слова девушки просто невинным замечанием, или та решила сменить тему. Она больше не отважилась продолжить разговор. В любом случае, ей не нравилось расспрашивать Терезу. Они проехали мимо кизиловой рощицы, и Линн посмотрела в сторону открывшейся перед ними реки.
– Ох, а я считала, что набережные Натчеза и Виксберга самые многолюдные, но это… – она рассмеялась. – Это невероятно. Там, должно быть, пришвартовались несколько дюжин пароходов.
– Скорее всего, более сотни, – заметила Тереза. – Не говоря уже о стоящих на якоре шхунах и снующих между ними лодках.
– И все подходят к причалу?
– Кто знает? Ненавижу лодки. Удивленная Линн повернулась к собеседнице.
– Почему?
– Однажды отец заставил нас совершить поездку по реке. На завтрак подали какую-то еду, которая мне не понравилась. Я не стала есть, а он разозлился и решил меня проучить. Линн нахмурилась.
– Завязал веревку вокруг моей талии и бросил меня в воду.
– Что? – Линн не могла поверить своим ушам, – бросил тебя за борт? Но почему?
Тереза пожала плечами.
– Урок заключался в следующем – либо ты ешь предложенную еду, либо терпишь последствия своего отказа.
– Но выбросить ребенка за борт?
– Таков был мой отец, – с горечью отозвалась Тереза. Неожиданно она улыбнулась и обратила на Линн сияющий счастьем взгляд. – Но теперь его нет, так что это все в прошлом.
– Да, – тихо пробормотала Линн. – Все в прошлом, – она непроизвольно вздрогнула. Могла ли Тереза оказаться той, кто… Линн отбросила эту мысль, решив, что это просто нелепо. Судя по всему, Томас Браггетт был сумасшедшим и жестоким человеком, и Линн становилось все труднее и труднее питать враждебность к неизвестной личности, лишившей его жизни. Ею двигало единственное желание добиться освобождения отца из тюрьмы. Именно эта причина побудила ее к сотрудничеству с Белль, особенно после встречи с Трейсом Браггеттом, главным подозреваемым.
Мысль о Трейсе отдалась теплом во всем теле. Он не был похож ни на одного из мужчин, с кем она встречалась до этого, – нежный, чувствительный и заботливый. За те несколько часов, что они провели наедине, он зажег в ее душе какую-то искру, чего ранее не удавалось ни одному мужчине. Линн чувствовала, что под его манерами джентльмена скрывается спокойная сила, позволяющая справляться со всеми превратностями судьбы. Последняя мысль вызвала сомнение. Могла ли эта спокойная сила и железная воля позволить ему, в конце концов, взбунтоваться против своего отца?
Линн не хотела так думать, не хотела верить, но у нее не было выбора, кроме как иметь это в виду.
Экипаж свернул в сторону набережной. Они проехали монетный двор, и несшие службу у входа солдаты кивнули, когда Тереза бросила взгляд в их сторону. Еще один военный, который в этот момент слезал с лошади, обернулся и, широко улыбаясь, помахал Терезе рукой.
– Старый поклонник? – спросила Линн, заметив, с каким энтузиазмом девушка ответила на приветствие.
Тереза рассмеялась.
– Нет, это Бретт Фортуа, друг одного из моих братьев, – она остановила коляску перед рынком, раскинувшемся под открытым небом. – Я обещала Занне кое-что купить. Скоро вернусь.
– Нет, подожди, я пойду с тобой, – Линн быстро оглянулась по сторонам, неожиданно сообразив, как близко они от отеля «Сент-Луи». А вдруг Белль решит прогуляться? Линн подняла руку, чтобы опустить на лицо вуаль, и с ужасом обнаружила – она забыла надеть шляпку. Вылезая из коляски, осторожно огляделась, но, похоже, волновалась зря. Белль будет сидеть в номере в отеле. Линн последовала за Терезой под парусиновые навесы, нависающие над прилавками продавцов, и сразу же оказалась в самом центре активной деятельности. Продавцы зазывали каждого, кто проходил мимо палаток, пытаясь завлечь покупателей красноречием и обещанием продать лучшие овощи, вкуснейшие фрукты, самую свежую рыбу. Покупатели торговались, а дети с радостью пробовали образцы, до которых удавалось дотянуться, пока родители делали покупки.
В ноздри Линн сразу же ударили десятки запахов, сладковатые и терпкие, жгучие и кислые. Над одной из палаток висела дюжина гусей со связанными лапами. На другом прилавке лежала, поблескивая чешуей, рыба. Глаза бедных мертвых существ остекленело смотрели в никуда. Ярко-желтые дикие бананы, огромные ананасы, красные яблоки, апельсины, ягоды и белый лук украшали еще несколько прилавков, добавляя к общей картине целую гамму ярких красок. Под другим прилавком спала огромная индюшка, а рядом в клетке копошились цыплята.
Пока Тереза копалась в горе бананов, Линн отправилась побродить по одному из проходов между рядами, зачарованная увиденным и почти невнятным диалектом продавцов.
Перейдя в другой проход, Линн увидела индианку.
Та сидела на земле, закутавшись в пестрое одеяло, прислонившись спиной к столбу. Воздух был влажным и жарким, с реки не долетал даже легкий ветерок, но женщина сидела укрывшись одеялом, и, похоже, ей совсем не было душно.
Линн, заинтересовавшись, подошла поближе.
Черные волосы женщины были разделены пробором, зачесаны за уши и заплетены в две косы, перевязанные кожаными шнурками. Она сидела, скрестив ноги под черной муслиновой юбкой, и их не было видно. На коленях лежал пук соломы. Женщина не подняла взгляд, когда подошла Линн, а продолжала заниматься своим делом. Коричневые пальцы с обгрызенными ногтями ловко переплетали раскрашенные соломинки, и пока Линн смотрела, в руках индианки начала образовываться корзина.
– Мисс Белль Сент-Круа?
Удивленная низким голосом, прозвучавшим прямо из-за плеча, Линн резко обернулась и обнаружила перед собой огромного негра. Он стоял так близко, что она чувствовала на щеке его теплое дыхание. Черные глаза жадно шарили по ее фигуре, и Линн внезапно почувствовала отвращение. Она попыталась отступить, но деревянный башмак прижал к земле ее юбку.
– Кто… кто вы? – наконец пролепетала она. Мужчина улыбнулся, на черном как ночь лице блеснула ослепительно-белая полоска зубов. Его щеки и лоб были покрыты гротескным рисунком в виде паутины розовых шрамов. На голове красовался ярко-красный тюрбан, скрепленный спереди большой серебряной брошью с бриллиантом. Из броши торчали два больших страусиных пера. Он был обнажен до пояса, белые панталоны едва доходили до колен, а с плеч свисала длинная желтая накидка.
– Это не имеет значения. Я принес вам сообщение.
– Сообщение?
– Держитесь подальше от мистера Трекстона, – он схватил руку Линн и повернул ладонью вверх.
Линн вдруг стало страшно.
– Что вы имеете в виду? – она попыталась вырвать руку, но негр вцепился в нее мертвой хваткой. Страх и паника разрывали грудь Линн. – Кто вы? – слабым и полным ужаса голосом спросила она. – Что вам от меня нужно?
Он накрыл ее руку другой ладонью.
– Помните, что сказал Кайя, – он отпустил руку Линн. На ладони остался маленький красный бархатный мешочек.
– Что это?
– Послание. Для вас, мисс Сент-Круа. – Негр растворился в толпе.
Осознав, что опасность миновала, и придя в себя, Линн медленно побрела назад к экипажу, по пути развязывая мешочек.
– Что это у тебя? – спросила Тереза, укладывая бананы в коляску.
– Не знаю, – ответила Линн. – Ко мне подошел негр необъятных размеров, сказал, что это послание для меня, и исчез в толпе.
– Звучит загадочно, – хихикнула Тереза. – Наверное, от таинственного воздыхателя?
Линн удивленно глянула на девушку. Такая мысль не приходила ей в голову. Может, это от Трейса? Вдруг стало стыдно за свой страх, она почувствовала возбуждение и радость при мысли, что Трейс послал ей подарок. Линн улыбнулась. Ее не нужно предупреждать держаться подальше от Трекстона. Поспешно развязала мешочек и вытряхнула содержимое на ладонь. На руку выпало маленькое сердце из красного воска, пронзенное тремя серебряными швейными булавками.
– О нет! – изумленно выдохнула Тереза.
– Что? – Линн перевела удивленный взгляд воскового сердца на Терезу. – Что это?
– Гри-гри.
– Гри-гри? Колдовство шаманов? – Линн знала, что некоторые рабы с плантации Сорбонтэ занимались колдовством, но никогда не видела их обряды. Когда они с Белль были маленькими, нянька строго предупреждала – если вдруг ночью услышат бой барабанов, ни в коем случае не должны выходить из своих комнат. Белль не раз хотела сбежать из дома, чтобы посмотреть, как колдуны проводят свои церемонии, но Линн была очень напугана и всегда отказывалась составить компанию. Рука Линн неожиданно дрогнула, и амулет упал на землю.
– Кто тебе это дал? – Тереза была очень встревожена. – И почему? Он объяснил почему? Кто это был?
– Я… не знаю. Негр огромного роста, лицо покрыто рисунком.
– Рисунком? – Тереза задумчиво прищурила глаза. Ее хорошенькое лицо стало серьезным. – В виде шрамов? На лице были шрамы?
– Да, но в виде рисунка, а не от раны.
Девушка кивнула.
– Тереза, кто он? Ты его знаешь?
– Догадываюсь. Что он тебе сказал?
– Чтобы я держалась подальше от Трекстона, – Линн нахмурилась. – Почему он это сказал? Кто он такой?
– Его зовут Кайя, думаю, он передал тебе послание от Джульетты Вушон, хотя понятия не имею, почему он разносит ее послания. Разве только, она ему платит.
– Джульетта Вушон?
– Бывшая невеста Трекстона.
– Бывшая невеста Трекстона, – эхом повторила Линн, открыв рот от удивления.
Тереза кивнула.
– Она, вероятно, узнала о его возвращении и решила подобрать то, что когда-то потеряла. Однако сильно сомневаюсь, что моего брата это заинтересует.
– Они расстались?
– Угу, хотя я никогда не понимала, что Трекстон в ней нашел, – Тереза наклонилась, подняла восковое сердце, взяла у Линн бархатный мешочек и положила его туда. – Мы отдадим это Занне, она узнает, что с ним делать.
– Зачем? – удивилась Линн. – А мы не можем просто выбросить, – она сморщилась от отвращения, – этот предмет?
– Нет, не можем. Это – колдовской амулет и может быть очень опасным. Если ты его выбросишь, можешь сделать еще хуже, – Тереза покачала головой. – Будь проклята Джульетта Вушон, – она заставила себя улыбнуться и посмотрела на Линн. – Не волнуйся, мы отнесем это Занне, она узнает, как поступить, – Тереза сунула мешочек в свою сумочку и забралась в коляску.
Линн уселась рядом, Тереза стегнула лошадь, и коляска покатилась вперед.
– Магазин мадам Карпентер всего в нескольких кварталах отсюда. Как раз в другом конце сквера. У отеля «Сент-Луи».
У Линн екнуло сердце. – «Сент-Луи»? – она быстро осмотрелась вокруг в надежде, что не увидит на улице Белль.
– Да, на Чартрез, – глаза Терезы загорелись. Выбросив из головы случай с гри-гри, она повернулась к Линн и хитро улыбнулась. – Меня вдруг осенила чудесная идея. Ты когда-нибудь была в отеле «Сент-Луи»?
Глава 13
– При случае, не отказываюсь и от совместной езды.
Ответ вызвал удивление на лице Тревиса. Трекстон улыбнулся Линн и, несмотря на то что она отвела глаза в сторону, продолжил:
– Когда леди хорошенькая, и Плут не возражает.
Все рассмеялись, кроме Линн, которой едва удалось выдавить улыбку. Кто такой Плут?
Трекстон посмотрел на Трейса, который был не в состоянии отвести взгляд от Белль более чем на несколько секунд. Ему сразу стало стыдно, и он вспомнил о решении, которое принял несколько часов назад, наблюдая, как Белль идет к своей комнате. Если Трейс ее хочет, пусть получит. Тогда зачем он задирает ее? Почему просто не пожелал доброго утра и не оставил в покое? Трекстон начал злиться на самого себя. Что из того, что она ему нравится? Ему нравится дюжина женщин, и возможно, понравится еще дюжина прежде, чем он на какой-нибудь остановится. Что стоит отказать себе в удовольствии переспать с ней? Белль Сент-Круа, несмотря на случайные проявления характера, – леди, порядочная, воспитанная леди. А леди, в венах которых вместо горячей крови лед, его совершенно не интересовали.
* * *
Тереза переложила вожжи в одну руку, а другой поправила розовую соломенную шляпку с широкими полями.– Белль, как давно ты не была в Новом Орлеане?
Пальцы Линн крутили зонтик из белого муслина и кружев, который лежал на плече, а взгляд блуждал по проносящимся мимо окрестностям. Луизиана и Миссисипи были так похожи, но в то же время и очень отличались. В ее родном Натчезе встречались дремучие леса, крутые горы и высокие утесы, которые резко обрывались над протекающей внизу рекой. Эти же земли были плоскими, только кое-где монотонный пейзаж нарушали небольшие возвышенности.
– Белль, ты меня слушаешь?
Линн внезапно поняла, что Тереза разговаривает с ней.
– Что? – она обернулась, глядя на нее широко раскрытыми глазами. – Ты меня о чем-то спросила?
– Да, – Тереза рассмеялась. – Я спросила, как давно ты не была в Новом Орлеане?
– Ох, извини, я тебя не слушала. Засмотрелась на окрестности, – Линн солгала только наполовину. Она, конечно, увлеклась окружающим пейзажем, но слышала, как Тереза сказала «Белль» и не сразу сообразила, что девушка обращается к ней, на мгновение позабыв, что сейчас выступает в роли Белль. В сущности, такая проблема была и в «Шедоуз Нуар», и Линн побаивалась, что Браггетты начнут принимать ее за глухую.
– Я не была в Новом Орлеане много лет. Приезжала туда с отцом и сес… кузиной сразу же после смерти матери. Папе необходимо было хоть ненадолго уехать из дома, но все это было так давно, что я почти ничего не помню. Уверена, в городе все изменилось.
Тереза кивнула.
– Я сожалею о твоей маме. Вы были близки?
– Я уже не очень хорошо ее помню, – тихо ответила Линн. – Хотя отец до сих пор сильно тоскует по ней.
– Это должно быть прекрасно, – Тереза бросила быстрый взгляд на Линн. – Ох, прости, я хотела сказать, прекрасно, когда родители так любят друг друга. Мои – нет.
– Твои родители не… – Линн призадумалась. Она никогда не отличалась умением выуживать информацию. У Белль это получалось гораздо лучше. И она всегда добивалась своего. Линн решила попробовать еще раз. – Твои родители не любили друг друга?
Тереза рассмеялась.
– Да, это действительно забавно. Между моими родителями не было никакой любви. Сомневаюсь, чтобы они вообще когда-нибудь что-то чувствовали друг к другу. Их брак был устроен.
– Он… плохо с ней обращался?
– Плохо? – Темные брови Терезы взметнулись вверх. – Он был чудовищем.
Дорога повернула, вдали показались первые дома Нового Орлеана.
– Ну вот, мы почти приехали, – сказала Тереза.
Линн не поняла, были ли слова девушки просто невинным замечанием, или та решила сменить тему. Она больше не отважилась продолжить разговор. В любом случае, ей не нравилось расспрашивать Терезу. Они проехали мимо кизиловой рощицы, и Линн посмотрела в сторону открывшейся перед ними реки.
– Ох, а я считала, что набережные Натчеза и Виксберга самые многолюдные, но это… – она рассмеялась. – Это невероятно. Там, должно быть, пришвартовались несколько дюжин пароходов.
– Скорее всего, более сотни, – заметила Тереза. – Не говоря уже о стоящих на якоре шхунах и снующих между ними лодках.
– И все подходят к причалу?
– Кто знает? Ненавижу лодки. Удивленная Линн повернулась к собеседнице.
– Почему?
– Однажды отец заставил нас совершить поездку по реке. На завтрак подали какую-то еду, которая мне не понравилась. Я не стала есть, а он разозлился и решил меня проучить. Линн нахмурилась.
– Завязал веревку вокруг моей талии и бросил меня в воду.
– Что? – Линн не могла поверить своим ушам, – бросил тебя за борт? Но почему?
Тереза пожала плечами.
– Урок заключался в следующем – либо ты ешь предложенную еду, либо терпишь последствия своего отказа.
– Но выбросить ребенка за борт?
– Таков был мой отец, – с горечью отозвалась Тереза. Неожиданно она улыбнулась и обратила на Линн сияющий счастьем взгляд. – Но теперь его нет, так что это все в прошлом.
– Да, – тихо пробормотала Линн. – Все в прошлом, – она непроизвольно вздрогнула. Могла ли Тереза оказаться той, кто… Линн отбросила эту мысль, решив, что это просто нелепо. Судя по всему, Томас Браггетт был сумасшедшим и жестоким человеком, и Линн становилось все труднее и труднее питать враждебность к неизвестной личности, лишившей его жизни. Ею двигало единственное желание добиться освобождения отца из тюрьмы. Именно эта причина побудила ее к сотрудничеству с Белль, особенно после встречи с Трейсом Браггеттом, главным подозреваемым.
Мысль о Трейсе отдалась теплом во всем теле. Он не был похож ни на одного из мужчин, с кем она встречалась до этого, – нежный, чувствительный и заботливый. За те несколько часов, что они провели наедине, он зажег в ее душе какую-то искру, чего ранее не удавалось ни одному мужчине. Линн чувствовала, что под его манерами джентльмена скрывается спокойная сила, позволяющая справляться со всеми превратностями судьбы. Последняя мысль вызвала сомнение. Могла ли эта спокойная сила и железная воля позволить ему, в конце концов, взбунтоваться против своего отца?
Линн не хотела так думать, не хотела верить, но у нее не было выбора, кроме как иметь это в виду.
Экипаж свернул в сторону набережной. Они проехали монетный двор, и несшие службу у входа солдаты кивнули, когда Тереза бросила взгляд в их сторону. Еще один военный, который в этот момент слезал с лошади, обернулся и, широко улыбаясь, помахал Терезе рукой.
– Старый поклонник? – спросила Линн, заметив, с каким энтузиазмом девушка ответила на приветствие.
Тереза рассмеялась.
– Нет, это Бретт Фортуа, друг одного из моих братьев, – она остановила коляску перед рынком, раскинувшемся под открытым небом. – Я обещала Занне кое-что купить. Скоро вернусь.
– Нет, подожди, я пойду с тобой, – Линн быстро оглянулась по сторонам, неожиданно сообразив, как близко они от отеля «Сент-Луи». А вдруг Белль решит прогуляться? Линн подняла руку, чтобы опустить на лицо вуаль, и с ужасом обнаружила – она забыла надеть шляпку. Вылезая из коляски, осторожно огляделась, но, похоже, волновалась зря. Белль будет сидеть в номере в отеле. Линн последовала за Терезой под парусиновые навесы, нависающие над прилавками продавцов, и сразу же оказалась в самом центре активной деятельности. Продавцы зазывали каждого, кто проходил мимо палаток, пытаясь завлечь покупателей красноречием и обещанием продать лучшие овощи, вкуснейшие фрукты, самую свежую рыбу. Покупатели торговались, а дети с радостью пробовали образцы, до которых удавалось дотянуться, пока родители делали покупки.
В ноздри Линн сразу же ударили десятки запахов, сладковатые и терпкие, жгучие и кислые. Над одной из палаток висела дюжина гусей со связанными лапами. На другом прилавке лежала, поблескивая чешуей, рыба. Глаза бедных мертвых существ остекленело смотрели в никуда. Ярко-желтые дикие бананы, огромные ананасы, красные яблоки, апельсины, ягоды и белый лук украшали еще несколько прилавков, добавляя к общей картине целую гамму ярких красок. Под другим прилавком спала огромная индюшка, а рядом в клетке копошились цыплята.
Пока Тереза копалась в горе бананов, Линн отправилась побродить по одному из проходов между рядами, зачарованная увиденным и почти невнятным диалектом продавцов.
Перейдя в другой проход, Линн увидела индианку.
Та сидела на земле, закутавшись в пестрое одеяло, прислонившись спиной к столбу. Воздух был влажным и жарким, с реки не долетал даже легкий ветерок, но женщина сидела укрывшись одеялом, и, похоже, ей совсем не было душно.
Линн, заинтересовавшись, подошла поближе.
Черные волосы женщины были разделены пробором, зачесаны за уши и заплетены в две косы, перевязанные кожаными шнурками. Она сидела, скрестив ноги под черной муслиновой юбкой, и их не было видно. На коленях лежал пук соломы. Женщина не подняла взгляд, когда подошла Линн, а продолжала заниматься своим делом. Коричневые пальцы с обгрызенными ногтями ловко переплетали раскрашенные соломинки, и пока Линн смотрела, в руках индианки начала образовываться корзина.
– Мисс Белль Сент-Круа?
Удивленная низким голосом, прозвучавшим прямо из-за плеча, Линн резко обернулась и обнаружила перед собой огромного негра. Он стоял так близко, что она чувствовала на щеке его теплое дыхание. Черные глаза жадно шарили по ее фигуре, и Линн внезапно почувствовала отвращение. Она попыталась отступить, но деревянный башмак прижал к земле ее юбку.
– Кто… кто вы? – наконец пролепетала она. Мужчина улыбнулся, на черном как ночь лице блеснула ослепительно-белая полоска зубов. Его щеки и лоб были покрыты гротескным рисунком в виде паутины розовых шрамов. На голове красовался ярко-красный тюрбан, скрепленный спереди большой серебряной брошью с бриллиантом. Из броши торчали два больших страусиных пера. Он был обнажен до пояса, белые панталоны едва доходили до колен, а с плеч свисала длинная желтая накидка.
– Это не имеет значения. Я принес вам сообщение.
– Сообщение?
– Держитесь подальше от мистера Трекстона, – он схватил руку Линн и повернул ладонью вверх.
Линн вдруг стало страшно.
– Что вы имеете в виду? – она попыталась вырвать руку, но негр вцепился в нее мертвой хваткой. Страх и паника разрывали грудь Линн. – Кто вы? – слабым и полным ужаса голосом спросила она. – Что вам от меня нужно?
Он накрыл ее руку другой ладонью.
– Помните, что сказал Кайя, – он отпустил руку Линн. На ладони остался маленький красный бархатный мешочек.
– Что это?
– Послание. Для вас, мисс Сент-Круа. – Негр растворился в толпе.
Осознав, что опасность миновала, и придя в себя, Линн медленно побрела назад к экипажу, по пути развязывая мешочек.
– Что это у тебя? – спросила Тереза, укладывая бананы в коляску.
– Не знаю, – ответила Линн. – Ко мне подошел негр необъятных размеров, сказал, что это послание для меня, и исчез в толпе.
– Звучит загадочно, – хихикнула Тереза. – Наверное, от таинственного воздыхателя?
Линн удивленно глянула на девушку. Такая мысль не приходила ей в голову. Может, это от Трейса? Вдруг стало стыдно за свой страх, она почувствовала возбуждение и радость при мысли, что Трейс послал ей подарок. Линн улыбнулась. Ее не нужно предупреждать держаться подальше от Трекстона. Поспешно развязала мешочек и вытряхнула содержимое на ладонь. На руку выпало маленькое сердце из красного воска, пронзенное тремя серебряными швейными булавками.
– О нет! – изумленно выдохнула Тереза.
– Что? – Линн перевела удивленный взгляд воскового сердца на Терезу. – Что это?
– Гри-гри.
– Гри-гри? Колдовство шаманов? – Линн знала, что некоторые рабы с плантации Сорбонтэ занимались колдовством, но никогда не видела их обряды. Когда они с Белль были маленькими, нянька строго предупреждала – если вдруг ночью услышат бой барабанов, ни в коем случае не должны выходить из своих комнат. Белль не раз хотела сбежать из дома, чтобы посмотреть, как колдуны проводят свои церемонии, но Линн была очень напугана и всегда отказывалась составить компанию. Рука Линн неожиданно дрогнула, и амулет упал на землю.
– Кто тебе это дал? – Тереза была очень встревожена. – И почему? Он объяснил почему? Кто это был?
– Я… не знаю. Негр огромного роста, лицо покрыто рисунком.
– Рисунком? – Тереза задумчиво прищурила глаза. Ее хорошенькое лицо стало серьезным. – В виде шрамов? На лице были шрамы?
– Да, но в виде рисунка, а не от раны.
Девушка кивнула.
– Тереза, кто он? Ты его знаешь?
– Догадываюсь. Что он тебе сказал?
– Чтобы я держалась подальше от Трекстона, – Линн нахмурилась. – Почему он это сказал? Кто он такой?
– Его зовут Кайя, думаю, он передал тебе послание от Джульетты Вушон, хотя понятия не имею, почему он разносит ее послания. Разве только, она ему платит.
– Джульетта Вушон?
– Бывшая невеста Трекстона.
– Бывшая невеста Трекстона, – эхом повторила Линн, открыв рот от удивления.
Тереза кивнула.
– Она, вероятно, узнала о его возвращении и решила подобрать то, что когда-то потеряла. Однако сильно сомневаюсь, что моего брата это заинтересует.
– Они расстались?
– Угу, хотя я никогда не понимала, что Трекстон в ней нашел, – Тереза наклонилась, подняла восковое сердце, взяла у Линн бархатный мешочек и положила его туда. – Мы отдадим это Занне, она узнает, что с ним делать.
– Зачем? – удивилась Линн. – А мы не можем просто выбросить, – она сморщилась от отвращения, – этот предмет?
– Нет, не можем. Это – колдовской амулет и может быть очень опасным. Если ты его выбросишь, можешь сделать еще хуже, – Тереза покачала головой. – Будь проклята Джульетта Вушон, – она заставила себя улыбнуться и посмотрела на Линн. – Не волнуйся, мы отнесем это Занне, она узнает, как поступить, – Тереза сунула мешочек в свою сумочку и забралась в коляску.
Линн уселась рядом, Тереза стегнула лошадь, и коляска покатилась вперед.
– Магазин мадам Карпентер всего в нескольких кварталах отсюда. Как раз в другом конце сквера. У отеля «Сент-Луи».
У Линн екнуло сердце. – «Сент-Луи»? – она быстро осмотрелась вокруг в надежде, что не увидит на улице Белль.
– Да, на Чартрез, – глаза Терезы загорелись. Выбросив из головы случай с гри-гри, она повернулась к Линн и хитро улыбнулась. – Меня вдруг осенила чудесная идея. Ты когда-нибудь была в отеле «Сент-Луи»?
Глава 13
Линн посмотрела на Терезу таким взглядом, словно та спросила, была ли она когда-нибудь в аду. Дыхание участилось, и она закашлялась, чувствуя, как сильно заколотилось сердце.
– Там каждый день проводятся аукционы, а это, хочу тебе заметить, удивительное зрелище. Отец запрещал мне туда ходить, да и Трейсу это не понравилось бы… – она заговорщически понизила голос. – Там даже продают рабов, – Тереза потянула вожжи влево, и коляска свернула за угол, на Чартрез. – Но нам с тобой нет дела до этого аукциона. Там полно других, гораздо интереснее. Они предлагают всевозможные ткани из Франции, ювелирные изделия, дамские шляпки.
Линн овладела паника, но наконец она обрела голос, хотя пальцы продолжали теребить край сумочки.
– Ой, Тереза, не думаю, что это хорошая идея, – голос прозвучал натянуто даже для собственных ушей Линн. Она постаралась придать ему спокойствие. – Я хочу сказать – уже полдень, а мы еще не съездили к портнихе. Кроме того, не выбрали аксессуары и еще… если твой брат этого не одобряет, то не думаю…
– Ах, бедняжка Белль, а я решила, что ты любишь рисковать. Послушай, сначала заедем к портнихе. Пока я буду примерять платье, ты подберешь все аксессуары, а по пути из города заедем в отель, – Тереза захихикала. – Как тебе это нравится?
«Ужас», – подумала Линн и улыбнулась, хотя на душе скребли кошки.
– Сначала заедем к портнихе. Мне не хотелось бы возвращаться домой в темноте.
– Ты серьезно? А я думала, тебе все равно. Линн, слегка обескураженная, нахмурилась.
– Почему ты так решила? Тереза пожала плечами.
– Я видела, как ты прошлой ночью выходила на прогулку.
– Где ты меня видела?
– На дороге. Было поздно, и я решила, что ты, вероятно, не могла заснуть и захотела прогуляться, – Тереза остановила коляску у тротуара. – Надеюсь, ты не станешь возражать, если мы вернемся домой поздно.
Линн осторожно вылезла из коляски.
– Ну, вообще-то, я не против, но твоя матушка, скорее всего, будет беспокоиться. Не говоря уже о братьях. Не хотелось бы, чтобы Браггетты снарядили поисковую экспедицию. Я буду чувствовать себя виноватой, если мы пойдем в отель, куда тебе ходить запрещено.
Тереза рассмеялась.
– Ты права. Поисковая экспедиция – это именно то, что они организуют, особенно Трекстон. О'кей, мы не поедем в отель… по крайней мере, сегодня. Если останется время, есть много других мест, куда можно заехать.
Линн даже боялась подумать, на какие другие места намекает Тереза. Было совершенно очевидно, что девушка совсем как Белль не упускает шанса пренебречь приличиями.
Линн посмотрела на здания, выстроившиеся вдоль улицы. Все они были двухэтажными, штукатуренными, с крутыми, покрытыми шифером крышами, высокими окнами со ставнями и балконами с замысловатыми балюстрадами из кованого железа. Девушки прошли мимо аптеки, табачной лавки и магазина дамских шляп. На стене одного из зданий над дверью было написано: «Парижские моды мадам Карпентер».
Девушки подошли к углу здания, приподняли повыше юбки и по толстым доскам осторожно перешли через сточную канаву на кирпичный тротуар.
– Почему они не прикроют эти канавы? – Линн сморщила нос от отвращения, вдыхая мерзкий запах, исходящий от сточных вод.
В этот момент из двери рядом с магазином вышел мужчина с огромным ведом и вылил содержимое в канаву.
– Вот поэтому, – ответила Тереза. – Как люди будут избавляться от мусора, если канавы прикроют?
– Но в других городах ведь нет этих отвратительных штук.
– И как они обходятся? – поинтересовалась Тереза.
Линн удивленно смотрела на нее, вдруг осознав, что не знает ответа. Не знает, как они обходятся, никогда над этим не задумывалась.
– Не знаю, но что бы они там ни придумали, но это лучше, чем здесь.
Тереза рассмеялась и толкнула дверь в магазина мадам Карпентер. Над головой зазвенел колокольчик.
– Мадам Лили, это я, Тереза Браггетт.
Очень маленькая женщина, не больше четырех футов шести дюймов роста, выпорхнула из-за портьеры, прикрывающей одну из дверей, ведущих в глубь магазина. У нее были черные волосы и гладкое, без морщин, лицо, хотя легкая седина на висках говорила, что она гораздо старше, чем кажется с первого взгляда.
– Мадемуазель Браггетт, как раз вовремя, – сказала Лили Карпентер. – Я только что закончила подшивать подкладку вашего свадебного платья и не могу ничего делать дальше без примерки.
– Мадам, это моя подруга Белль Сент-Круа. Можно ей взглянуть на ваши аксессуары, пока я переодеваюсь?
– Маis oui, конечно, – ответила мадам Лили. – Отправляйтесь в примерочную, – она махнула Терезе в сторону завешанной портьерами комнаты и повернулась к Линн. – Мадемуазель, можете взглянуть на те вещицы, – она указала в противоположный конец длинной комнаты.
– Мадам, – обратилась Линн. – Есть ли здесь поблизости магазин дамских шляп?
– О, oui, мадемуазель. Как раз в конце квартала. Жаклин. У нее чудесные шляпки.
Линн улыбнулась:
– Вот и хорошо. Навещу ее, пока вы будете работать над платьем Терезы. Я недолго, а когда вернусь, то внимательно рассмотрю все аксессуары.
– Да, мадемуазель, я скажу мисс Терезе.
– О нет, – поспешно возразила Линн. – Не нужно. Она станет волноваться. Я скоро вернусь.
Портниха кивнула.
Медленно приоткрыв дверь, чтобы не задеть маленький колокольчик, Линн выскользнула из магазина. Оказавшись на тротуаре, она быстро зашагала по улице. Отель находился всего лишь в двух кварталах. Если повезет, она сможет переговорить с Белль и вернуться назад до того, как Тереза закончит примерку.
Линн кивнула, но никак не прокомментировала слова сестры.
– Расскажи мне о «Шедоуз Нуар». Ты что-нибудь узнала?
Во взгляде Линн отразилась боль.
– Белль, я не такой спец в этом деле, как ты.
Белль остановилась перед сестрой.
– Тут ты права. А теперь, – она присела на диванчик, – рассказывай.
– Ну, Тереза вовсе не огорчена смертью отца. Похоже, они все не слишком переживают, временами даже кажется, что счастливы.
– Это мне известно, – заметила Белль. – Что еще?
– Ты знала, что Трекстон был помолвлен?
У Белль возникло ощущение, что в лицо выплеснули целое ведро ледяной воды и одновременно нанесли удар в живот.
– П-помолвлен?
– О нет, я не имею в виду сейчас, – поспешила поправить себя Линн. – Он был помолвлен раньше, но теперь уже нет. Когда мы приехали на рынок, Тереза покупала фрукты, а я рассматривала товары на прилавках, вдруг…
– Какое это имеет отношение к помолвке Трекстона Браггетта? – нетерпеливо перебила Белль. – И к убийству его отца?
Линн обиделась.
– Послушай, Белль, ты когда-нибудь можешь дослушать до конца, не перебивая? Тебе ведь известно, что леди не подобает так себя вести.
Белль почувствовала, что начинает заводиться.
– В данный момент меня меньше всего волнует, как ведут себя леди, и плевать на приличия, о которых ты всегда напоминаешь с такой готовностью. Рассказывай.
– Ну, тебе придется подумать над этим, – голос Линн был полон заботы. – Особенно если хочешь понравиться Трекстону.
– Линн! – прорычала Белль. Ее терпение было на пределе, она была готова взорваться в любую минуту.
Линн вежливо улыбнулась:
– Не знаю, имеет ли это отношение к убийству, я просто подумала, что тебе следует это знать. Особенно после того, как огромный уродливый негр со шрамами по всему лицу и в большом красном тюрбане с красивой брошью и перьями подошел ко мне на рынке и сказал, чтобы я держалась подальше от Трекстона Браггетта. Затем передал мне амулет – восковое сердце, проткнутое булавками. Тереза сказала, что это проклятие и…
– Что? – Белль недоверчиво уставилась на сестру. – Ты говоришь правду? – девушка вновь принялась расхаживать по комнате. – Зачем кому-то это делать? Зачем пытаться остерегать тебя от Трекстона?
– Скорее всего, предостережение относится к тебе, – Линн снова улыбнулась. – Это тебя интересует Трекстон Браггетт.
– Неправда!
Линн рассмеялась и приложила руку к груди.
– Леди никогда не лжет. Это неприлично.
Белль решила проигнорировать комментарий.
В любом случае, сестра была такой романтичной, что споры не привели бы ни к чему хорошему.
– Кто-то считает, что я слишком приблизилась к разгадке. Поэтому-то меня и пытаются запугать. Либо Трекстону что-то известно. Либо он тот, кого мы ищем.
– Но ведь его здесь не было, он покупал лошадей. Ты сама так говорила.
– Это он так говорил. – В голове Белль возник образ Трекстона на виселице, и ей стало плохо.
– Тереза сказала, негра послала Джульетта Вушон, бывшая невеста Трекстона. Она считает, что эта женщина хочет вернуть его назад.
– Ну, она может его заполучить, – Белль разозлилась на себя за то, что думает о Трекстоне Браггетте с сочувствием. – Тебе удалось наладить более тесные отношения с Трейсом?
– Он не убивал мистера Браггетта.
Белль уперла в бока сжатые кулаки и уставилась на сестру.
– И как ты об этом узнала?
В глазах Линн появилось мечтательное выражение.
– Просто знаю, и все. Он слишком хороший. Трейс добрый, сердечный и…
– И ненавидел своего отца. Линн громко вздохнула.
– Откуда ты знаешь, что ненавидел? Ненависть – слишком сильное чувство. Он не любил его, но…
– Они все его ненавидели.
– Да, согласна, они его не любили, даже ненавидели, но это не значит, что они его убили, – возразила Линн. – В любом случае, Белль, остальные не были в Новом Орлеане во время убийства мистера Браггетта, а Трейс этого не делал. Нам нужно поискать других подозреваемых. Трейс – не тот человек, который может совершить убийство, и тебе никогда не удастся убедить меня в обратном.
Белль продолжала смотреть на сестру. Линн влюбилась в Трейса Браггетта! Это было написано на ее лице, сквозило в каждом слове. Белль чуть не испустила тяжелый вздох, но вовремя спохватилась. Совершенно очевидно, Линн нельзя посылать обратно в «Шедоуз Нуар». Теперь это стало слишком опасно, учитывая ее чувства к человеку, который мог оказаться убийцей. Придется ехать самой, другого выхода нет.
– Ладно, Линн, может, ты и права. Я не говорю, что виновен Трейс или Трекстон, или любой из них, и возможно, нужно присмотреться к другим подозреваемым, а их у нас достаточно. Кроме того, я обнаружила, что у Томаса Браггетта была любовница.
У Линн был такой вид, будто оскорбили ее лучшие чувства.
– Я, конечно, не одобряю такое поведение, но слышала, что здесь это в порядке вещей.
– Там каждый день проводятся аукционы, а это, хочу тебе заметить, удивительное зрелище. Отец запрещал мне туда ходить, да и Трейсу это не понравилось бы… – она заговорщически понизила голос. – Там даже продают рабов, – Тереза потянула вожжи влево, и коляска свернула за угол, на Чартрез. – Но нам с тобой нет дела до этого аукциона. Там полно других, гораздо интереснее. Они предлагают всевозможные ткани из Франции, ювелирные изделия, дамские шляпки.
Линн овладела паника, но наконец она обрела голос, хотя пальцы продолжали теребить край сумочки.
– Ой, Тереза, не думаю, что это хорошая идея, – голос прозвучал натянуто даже для собственных ушей Линн. Она постаралась придать ему спокойствие. – Я хочу сказать – уже полдень, а мы еще не съездили к портнихе. Кроме того, не выбрали аксессуары и еще… если твой брат этого не одобряет, то не думаю…
– Ах, бедняжка Белль, а я решила, что ты любишь рисковать. Послушай, сначала заедем к портнихе. Пока я буду примерять платье, ты подберешь все аксессуары, а по пути из города заедем в отель, – Тереза захихикала. – Как тебе это нравится?
«Ужас», – подумала Линн и улыбнулась, хотя на душе скребли кошки.
– Сначала заедем к портнихе. Мне не хотелось бы возвращаться домой в темноте.
– Ты серьезно? А я думала, тебе все равно. Линн, слегка обескураженная, нахмурилась.
– Почему ты так решила? Тереза пожала плечами.
– Я видела, как ты прошлой ночью выходила на прогулку.
– Где ты меня видела?
– На дороге. Было поздно, и я решила, что ты, вероятно, не могла заснуть и захотела прогуляться, – Тереза остановила коляску у тротуара. – Надеюсь, ты не станешь возражать, если мы вернемся домой поздно.
Линн осторожно вылезла из коляски.
– Ну, вообще-то, я не против, но твоя матушка, скорее всего, будет беспокоиться. Не говоря уже о братьях. Не хотелось бы, чтобы Браггетты снарядили поисковую экспедицию. Я буду чувствовать себя виноватой, если мы пойдем в отель, куда тебе ходить запрещено.
Тереза рассмеялась.
– Ты права. Поисковая экспедиция – это именно то, что они организуют, особенно Трекстон. О'кей, мы не поедем в отель… по крайней мере, сегодня. Если останется время, есть много других мест, куда можно заехать.
Линн даже боялась подумать, на какие другие места намекает Тереза. Было совершенно очевидно, что девушка совсем как Белль не упускает шанса пренебречь приличиями.
Линн посмотрела на здания, выстроившиеся вдоль улицы. Все они были двухэтажными, штукатуренными, с крутыми, покрытыми шифером крышами, высокими окнами со ставнями и балконами с замысловатыми балюстрадами из кованого железа. Девушки прошли мимо аптеки, табачной лавки и магазина дамских шляп. На стене одного из зданий над дверью было написано: «Парижские моды мадам Карпентер».
Девушки подошли к углу здания, приподняли повыше юбки и по толстым доскам осторожно перешли через сточную канаву на кирпичный тротуар.
– Почему они не прикроют эти канавы? – Линн сморщила нос от отвращения, вдыхая мерзкий запах, исходящий от сточных вод.
В этот момент из двери рядом с магазином вышел мужчина с огромным ведом и вылил содержимое в канаву.
– Вот поэтому, – ответила Тереза. – Как люди будут избавляться от мусора, если канавы прикроют?
– Но в других городах ведь нет этих отвратительных штук.
– И как они обходятся? – поинтересовалась Тереза.
Линн удивленно смотрела на нее, вдруг осознав, что не знает ответа. Не знает, как они обходятся, никогда над этим не задумывалась.
– Не знаю, но что бы они там ни придумали, но это лучше, чем здесь.
Тереза рассмеялась и толкнула дверь в магазина мадам Карпентер. Над головой зазвенел колокольчик.
– Мадам Лили, это я, Тереза Браггетт.
Очень маленькая женщина, не больше четырех футов шести дюймов роста, выпорхнула из-за портьеры, прикрывающей одну из дверей, ведущих в глубь магазина. У нее были черные волосы и гладкое, без морщин, лицо, хотя легкая седина на висках говорила, что она гораздо старше, чем кажется с первого взгляда.
– Мадемуазель Браггетт, как раз вовремя, – сказала Лили Карпентер. – Я только что закончила подшивать подкладку вашего свадебного платья и не могу ничего делать дальше без примерки.
– Мадам, это моя подруга Белль Сент-Круа. Можно ей взглянуть на ваши аксессуары, пока я переодеваюсь?
– Маis oui, конечно, – ответила мадам Лили. – Отправляйтесь в примерочную, – она махнула Терезе в сторону завешанной портьерами комнаты и повернулась к Линн. – Мадемуазель, можете взглянуть на те вещицы, – она указала в противоположный конец длинной комнаты.
– Мадам, – обратилась Линн. – Есть ли здесь поблизости магазин дамских шляп?
– О, oui, мадемуазель. Как раз в конце квартала. Жаклин. У нее чудесные шляпки.
Линн улыбнулась:
– Вот и хорошо. Навещу ее, пока вы будете работать над платьем Терезы. Я недолго, а когда вернусь, то внимательно рассмотрю все аксессуары.
– Да, мадемуазель, я скажу мисс Терезе.
– О нет, – поспешно возразила Линн. – Не нужно. Она станет волноваться. Я скоро вернусь.
Портниха кивнула.
Медленно приоткрыв дверь, чтобы не задеть маленький колокольчик, Линн выскользнула из магазина. Оказавшись на тротуаре, она быстро зашагала по улице. Отель находился всего лишь в двух кварталах. Если повезет, она сможет переговорить с Белль и вернуться назад до того, как Тереза закончит примерку.
* * *
– Итак, теперь у нас с полдюжины подозреваемых вместо одного, – Белль разложила на кровати бумаги, которые нашла в офисе Томаса Браггетта.Линн кивнула, но никак не прокомментировала слова сестры.
– Расскажи мне о «Шедоуз Нуар». Ты что-нибудь узнала?
Во взгляде Линн отразилась боль.
– Белль, я не такой спец в этом деле, как ты.
Белль остановилась перед сестрой.
– Тут ты права. А теперь, – она присела на диванчик, – рассказывай.
– Ну, Тереза вовсе не огорчена смертью отца. Похоже, они все не слишком переживают, временами даже кажется, что счастливы.
– Это мне известно, – заметила Белль. – Что еще?
– Ты знала, что Трекстон был помолвлен?
У Белль возникло ощущение, что в лицо выплеснули целое ведро ледяной воды и одновременно нанесли удар в живот.
– П-помолвлен?
– О нет, я не имею в виду сейчас, – поспешила поправить себя Линн. – Он был помолвлен раньше, но теперь уже нет. Когда мы приехали на рынок, Тереза покупала фрукты, а я рассматривала товары на прилавках, вдруг…
– Какое это имеет отношение к помолвке Трекстона Браггетта? – нетерпеливо перебила Белль. – И к убийству его отца?
Линн обиделась.
– Послушай, Белль, ты когда-нибудь можешь дослушать до конца, не перебивая? Тебе ведь известно, что леди не подобает так себя вести.
Белль почувствовала, что начинает заводиться.
– В данный момент меня меньше всего волнует, как ведут себя леди, и плевать на приличия, о которых ты всегда напоминаешь с такой готовностью. Рассказывай.
– Ну, тебе придется подумать над этим, – голос Линн был полон заботы. – Особенно если хочешь понравиться Трекстону.
– Линн! – прорычала Белль. Ее терпение было на пределе, она была готова взорваться в любую минуту.
Линн вежливо улыбнулась:
– Не знаю, имеет ли это отношение к убийству, я просто подумала, что тебе следует это знать. Особенно после того, как огромный уродливый негр со шрамами по всему лицу и в большом красном тюрбане с красивой брошью и перьями подошел ко мне на рынке и сказал, чтобы я держалась подальше от Трекстона Браггетта. Затем передал мне амулет – восковое сердце, проткнутое булавками. Тереза сказала, что это проклятие и…
– Что? – Белль недоверчиво уставилась на сестру. – Ты говоришь правду? – девушка вновь принялась расхаживать по комнате. – Зачем кому-то это делать? Зачем пытаться остерегать тебя от Трекстона?
– Скорее всего, предостережение относится к тебе, – Линн снова улыбнулась. – Это тебя интересует Трекстон Браггетт.
– Неправда!
Линн рассмеялась и приложила руку к груди.
– Леди никогда не лжет. Это неприлично.
Белль решила проигнорировать комментарий.
В любом случае, сестра была такой романтичной, что споры не привели бы ни к чему хорошему.
– Кто-то считает, что я слишком приблизилась к разгадке. Поэтому-то меня и пытаются запугать. Либо Трекстону что-то известно. Либо он тот, кого мы ищем.
– Но ведь его здесь не было, он покупал лошадей. Ты сама так говорила.
– Это он так говорил. – В голове Белль возник образ Трекстона на виселице, и ей стало плохо.
– Тереза сказала, негра послала Джульетта Вушон, бывшая невеста Трекстона. Она считает, что эта женщина хочет вернуть его назад.
– Ну, она может его заполучить, – Белль разозлилась на себя за то, что думает о Трекстоне Браггетте с сочувствием. – Тебе удалось наладить более тесные отношения с Трейсом?
– Он не убивал мистера Браггетта.
Белль уперла в бока сжатые кулаки и уставилась на сестру.
– И как ты об этом узнала?
В глазах Линн появилось мечтательное выражение.
– Просто знаю, и все. Он слишком хороший. Трейс добрый, сердечный и…
– И ненавидел своего отца. Линн громко вздохнула.
– Откуда ты знаешь, что ненавидел? Ненависть – слишком сильное чувство. Он не любил его, но…
– Они все его ненавидели.
– Да, согласна, они его не любили, даже ненавидели, но это не значит, что они его убили, – возразила Линн. – В любом случае, Белль, остальные не были в Новом Орлеане во время убийства мистера Браггетта, а Трейс этого не делал. Нам нужно поискать других подозреваемых. Трейс – не тот человек, который может совершить убийство, и тебе никогда не удастся убедить меня в обратном.
Белль продолжала смотреть на сестру. Линн влюбилась в Трейса Браггетта! Это было написано на ее лице, сквозило в каждом слове. Белль чуть не испустила тяжелый вздох, но вовремя спохватилась. Совершенно очевидно, Линн нельзя посылать обратно в «Шедоуз Нуар». Теперь это стало слишком опасно, учитывая ее чувства к человеку, который мог оказаться убийцей. Придется ехать самой, другого выхода нет.
– Ладно, Линн, может, ты и права. Я не говорю, что виновен Трейс или Трекстон, или любой из них, и возможно, нужно присмотреться к другим подозреваемым, а их у нас достаточно. Кроме того, я обнаружила, что у Томаса Браггетта была любовница.
У Линн был такой вид, будто оскорбили ее лучшие чувства.
– Я, конечно, не одобряю такое поведение, но слышала, что здесь это в порядке вещей.