Болдуин Билл. Легион Кэнби

   Лотембер склонился так низко, что едва не потерял равновесие.
   - Мой господин, - прошептал он, придавая голосу едва заметную дрожь, вы оказали мне чрезвычайную честь.
   После еще нескольких цветистых фраз молодой граф, он же капитан, ушел. Улыбаясь, Лотембер повернулся к своему тучному покровителю и приготовился к похвале, для которой так богато удобрил почву. Вместо этого...
   - Лотембер, - распорядился Ренальдо голосом, не оставлявшим сомнений, - немедленно прикажи своим людям освободить комнату.
   - Мой господин?
   На секунду закрыв глаза, Ренальдо открыл их и пронзил Лотембера взглядом, способным остановить мчавшийся на полной скорости поезд.
   - Освободи.., комнату... - повторил граф, произнося каждое слово медленно и четко, как будто разговаривал с умственно отсталым ребенком. Ты нужен мне на пару слов.
   Лотембер задыхался от волнения.
   - В-выйдите все, - приказал он натянутым, как струна, голосом. Секретное совещание. Освободить комнату!
   Когда в ней не осталось ни одного аналитика или офицера связи, Ренальдо повернулся к Лотемберу и схватил его за грудки.
   - Лотембер, хорек вонючий, тебе удалось спасти свою задницу - но ненадолго. Ты понял?
   - Я.., м-мой господин? - пробормотал Лотембер в ответ на столь неожиданный поворот.
   - В общем, ты меня слышал, Лотембер, - рявкнул Ренальдо. - Если ты думаешь, что слез с крючка с этими кирскианскими пиратами, тебя ждет крупное разочарование. А теперь слушай, да повнимательнее, потому что это твой последний шанс. Провалишь дело снова - и можешь забыть о моей поддержке на следующих выборах. Я хочу, чтобы кирскианцы исчезли - все до единого. Понятно?
   - Э-э, разумеется, мой господин, - ответил Лотембер, сердце которого бешено колотилось от волнения.
   - Тогда повтори.
   - Что п-повторить, мой господин? - заикаясь, спросил Лотембер в недоумении.
   - То, что мне нужно.
   - Э-э...
   - Лотембер, болван ты никчемный, - прикрикнул на него Ренальдо, отчего по ребрам министра поползли ледяные щупальца страха, - что ты должен сделать, чтобы я не поддержал на следующих выборах кого-нибудь другого или, еще лучше, не уволил тебя за некомпетентность? Лотембер немного вышел из ступора.
   - К-кирксианцы... - промямлил министр. - Я должен от н-них избавиться.
   - Так не забудь об этом, - сердито бросил Ренальдо, направившись к двери, - если только ты не мечтаешь присоединиться к бродягам в бесплатных столовках.
   После того как дверь захлопнулась, Лотембер, тяжело дыша, откинулся в кресле - несмотря на кондиционеры, костюм министра промок от пота. Он просидел так почти полчаса, пока дыхание и сердцебиение не пришли в норму.
   Пока Лотембер освежался в личной умывальной, тщательно накладывая свежий макияж, чтобы скрыть все следы недавнего смущения, он приказал Толтон вызвать ближайших подчиненных по контролю за СМИ и распространением информации. Когда все они собрались за длинным столом в просторном конференц-зале, министр театрально вошел в комнату.
   - Господа, - объявил он, -'- вы немедленно прекращаете все обычные министерские дела.
   Естественно, это привлекло их внимание! Когда в зале снова стало тихо, Лотембер уселся.
   - Завтра утром мы - вы и я - начнем задание, которое раз и навсегда докажет всей Империи, на что мы годны.
   Министр сделал паузу и посмотрел в глаза каждому из своих помощников.
   - Скоро я разошлю вас по домам - возможно, в последний раз перед тем, как вы расстанетесь с семьей и друзьями на целые недели. Когда утром вы вернетесь в свои кабинеты, я ожидаю от каждого из вас - и от всех, кто работает под вашим руководством - нечеловеческих усилий.
   Он прищурился и расправил плечи на манер героя.
   - С завтрашнего дня вы будете есть, спать и трудиться на рабочих местах до выполнения задания.
   К этому времени в комнате наступила такая тишина, что кондиционеры гудели, словно сильный ветер.
   - И что же это за задание? - словно актер, обратился Лотембер к аудитории. - Господа, в следующие месяцы мы разработаем и внедрим план, по которому будет проведена полная очистка офицерского состава Флота от дремучей военной некомпетентности. Никчемных стариков заменим молодыми образованными людьми хорошего происхождения.
   19 июля 2690 г., земное летосчисление
   Менфозо
   На зеленой, насыщенной парами Менфозо занималась заря, когда дежурный офицер Стивене вбежал на темный деревянный пирс с пластиковой ленточкой в руке.
   - Операция начинается, командир, - задыхаясь, крикнул он.
   Кэнби, закреплявший на фюзеляже "Смерти" одну из радиоантенн, кивнул.
   - Что на повестке?
   Стивене взглянул на записку в руке.
   - "Звездная база Дезир-Оминт на Батике/3, - зачитал он. - Координаты: V-2275, N-32"5-980, Т-297А. Восемь крупных транспортных космических кораблей. Возможна активность истребителей. Атакуйте немедленно". Подписано: за его величество императора Аль-Эмпата Онак-Ганаса главный фельдмаршал Маннри Обид.
   "Итак, - подумал Кэнби, - день наконец настал".
   - Ты проверил, какая погода над целью?
   - Проверил, - с гордостью доложил Стивене. - Согласно донесениям, цель закрыта со всех сторон грозовыми облаками.
   Кэнби уже составил карту объекта. Дезир-Оминг находился примерно в ста двадцати километрах от столицы врага, поэтому, несомненно, был защищен так, как мог это позволить себе мелкий доминион.
   - Хорошо Объявляй подъем Стартуем в - Кэнби бросил взгляд на часы, которые показывали пятнадцать девятнадцать - Через два часа Улыбаясь, он смотрел, как Стивене побежал к палаточному городку, который они стали называть домом после того, как прибыли на планету В последний раз проверив антенну, Кэнби осторожно пробрался вдоль закругленного хребта корабля вперед, спрыгнул в рубку и загерметизировал за собой люк. Спустя несколько минут он тоже вернулся в палаточный городок и, влезая в боевой скафандр, подумал о том, как непривычно возвращаться к активным операциям после десяти долгих лет относительного бездействия.
   Как выяснилось, его величеству императору Аль-Эмпату Онак-Ганасу действительно угрожали. Не более чем в девяноста парсеках от него объявивший себя "великим императором" Зерид Алли деспотично правил доминионом из трех едва освещенных планет, вращающихся на орбите маленькой красноватой звезды Йот-73/0185п. Последняя давала так мало энергии, что Эйзин Батику приходилось ввозить почти все продукты, кроме грибов и других растений, не требовавших света. Зато их экспорт не имел себе равных. А вот Джейнап, миниатюрная империя Онак-Ганаса, кружила вокруг Альфы Нико, яркой звездочки, обеспечивавшей двум своим планетам, Корланде и Менфозе, массу энергии. Поэтому Алли решил вторгнуться туда и присоединить их к своим владениям.
   Облачаясь в боевой скафандр и потея, несмотря на работающий в палатке кондиционер, Кэнби испытал давно знакомое гнетущее чувство - не что иное, как страх, - которое всегда возникало перед боевым заданием. После тысячи полетов на задания и бог знает скольких рискованных ситуаций Кэнби приближался к смертельной опасности, не обладая ни энтузиазмом молодого пилота, только что окончившего Академию, ни уверенностью, приобретенной вместе с опытом Почему-то возвращение после полного десятилетнего отрыва казалось Кэнби не только опасным, но, по сути, безумным И все-таки он возвращался Спустя несколько минут Кэнби начал в летной рубке "Смерти" обычную серию проверок.
   По палубе прогрохотали ботинки Кэнби осмотрел четыре пирса, вдававшихся в безымянное тропическое озеро, на берегу которого обосновался лагерь. Стали подтягиваться, на ходу жуя наскоро приготовленные бутерброды, легионеры с кружками дымящегося кофе в руках Когда на корабли прибыли все члены экипажей, Кэнби быстро обрисовал им ситуацию. Пока он не мог объяснить подробности операции, поскольку положение на Дезир-Оминге постоянно менялось. Кэнби решил, что будет отдавать необходимые приказы, когда легионеры попадут на место.
   - Сверим часы, - предупредил он. - На моих семнадцать ноль семь. Стартуем в семнадцать пятнадцать Я поднимусь первым "Война" полетит у меня во фланге вторым номером, "Чума" - третьим, а "Голод" - во фланге "Чумы" четвертым. Вопросы есть? Хорошо, тогда начинаем представление.
   К семнадцати пятнадцати "Смерть" была готова к полету Наземный экипаж дока поднял большие пальцы, показывая, что снаружи все тоже в полном порядке Длинное, окруженное джунглями озеро почти не волновалось, хотя кучевые облака в синем небе предвещали послеполуденные грозы.
   Пристегнув ремни, Кэнби огляделся. Швартовы были отданы, другие корабли тоже запускали двигатели, выбрасывая мерцающие облака гравитонов. То тут, то там вдоль пирсов пробегал кто-нибудь из команды с забытой картой или бластером. Через гиперэкраны было видно, как на кораблях экипажи рубок занимают свои места - Отдать швартовы, - приказал Кэнби. Ровно в семнадцать двадцать пять - строго по графику, - когда повсюду закрутили тропические бури и озеро стало затягиваться тяжелыми тучами, "Смерть" оторвалась от воды и взяла курс на Дезир-Оминг, а следом за нею - "Война", "Голод" и "Чума".
   К Батику/3 они приблизились на высокой скорости, едва не зацепив пояс астероидов, окаймлявший орбиты всех трех планет Эйзин Батика. Затем корабли сквозь грозовые облака дерзко нырнули к поверхности по намеченной траектории, призванной доставить легионеров к порту Дезир-Оминга. Выравниваясь, эскадра промчалась сквозь грозовой фронт, который стягивал тучи все ниже - Кэнби уже едва различал державшуюся позади "Войну".
   Корабли находились в километрах тридцати от цели, когда путь им преградила черная перекатывавшаяся туча. Бесстрашно погружаясь в бурю, Кэнби сразу потерял из виду почти все, находившееся за бортом. Где-то рядом располагался Дезир-Оминг... Неожиданно туча рассеялась, и впереди возникла цель. Несмотря ни на что, все четыре "DH98" летели почти идеальным строем.
   Слева Кэнби заметил солдат, которые спешили натянуть маскировку на два оставшихся с войны новогасконских штурмовика "GGM33". С земли принялись стрелять. Однако очень скоро вся территория космодрома, казалось, вспыхнула от лучей двадцатидюймовых и тридцатисемидюймовых дисрапторов. Сердце Кэнби едва не выпрыгивало из груди - почти как десять лет тому назад. Битва представляла собой самый страшный - и захватывающий - вид человеческой активности. Близкая ярко-красная вспышка едва не подбросила "Смерть". Залпы с "Чумы" и "Голода" накрыли три из крупных огневых позиций.
   Теперь Келлерванд стрелял из мощных двадцатидюймовых дисрапторов с носа "Смерти" - извилистая лента взрывов протянулась среди вражеских ограждений, превращая огневые позиции в дымку из сметенного металла, грязи и обломков. Слева "Война" открыла огонь по огневой позиции дисрапторов, разрезая установочную платформу надвое. Тяжелая пластиковая опора взлетела на воздух вместе с горсткой солдат.
   Легионеры почти прорвались к порту. Кэнби невольно наклонил голову и засмеялся - каких-то нескольких дюймов обшивочного металла, а также гиперэкранов вполне хватит, чтобы защитить экипажи. Несколько раз "Смерть" подпрыгивала, когда в ее корпус едва не попадали. Затем кольцо укреплений неожиданно осталось позади.
   Внизу справа располагался порт Дезир-Оминга. За извилистой прибрежной полосой простиралось спокойное море с восемью массивными лайнерами, отчаянно пытавшимися сдвинуться с места. Над ними кружила дюжина "GGM". В начале войны они были неплохими штурмовиками - и оставались таковыми в сочетании с подходящими экипажами. Однако до "DH98" им было, конечно, далеко.
   Настало время действовать!.. Кэнби мгновенно принял решение. Мендересу с "Голодом" и Гиббонсу с "Чумой" предстояло заняться старыми бомбардировщиками, а в это время Кэнби и Конфрасс должны были, разделившись, обстрелять главный объект. Кэнби передал все это по радио, затем резким маневром развернул "Смерть" к берегу и сквозь рассеянный огонь дисрапторов снизился к самой воде.
   Когда Кэнби достиг береговой кромки, радиоальтиметр показывал всего тридцать пять метров. Белые полосы пены отмечали место старта трех больших космических кораблей "Рейнрод-24", которые только что поднялись. Впереди, на реактивных пусковых установках возвышались два транспортных корабля "Ssov & Mholb". Келлерванд открыл огонь по ближайшему и попал в него с первого же залпа. Трос лопнул - "Смерть" пронеслась над огромной дымящейся массой как раз после того, как та, не удержавшись на склоне, упала в море и погребла в нем не меньше тысячи батикских солдат.
   Тотчас же в щиток Кэнби, казалось, нацелились все видимые им дисрапторы. Он так быстро рванул вправо, что не смог выстрелить по второму "Ssov & Mholb", но вышел из воды как раз за оторвавшимся кораблем, который угрожающе рос на гиперэкранах. Келлерванд дал один долгий залп из двадцатидюймового дисраптора, продолжавшийся до тех пор, пока Кэнби не увел корабль от столкновения. Кэнби наблюдал на экране, как крупный корабль - с ярко вспыхнувшими пусковыми отсеками и полностью оторванной кормовой секцией - упал в гавань и взорвался.
   Горевший "Рейнрод-24" врезался в облако пара позади корабля Конфрасс. Та тем временем "повисла" на хвосте его напарника.
   Огонь батикских дисрапторов с берега усилился. К этому времени скорость "Смерти" унесла ее далеко от воды - как раз к плавучей барже с дисрапторами. Кэнби оказался метрах в десяти от нее - над самой водой и тысячами поднятыми дисрапторами брызг. Перед ним мелькнули одетые в боевые скафандры фигуры, метавшиеся по палубам баржи, и ослепляющие снопы энергии из ее оружия. Полностью замаскированная конструкция, казалось, ожила. От яростного взрыва в мечущиеся волны упала, окруженная облаками перьев, стая морских птиц. Наконец "Смерть" вышла из радиуса досягаемости.
   Кэнби обнаружил, что весь вспотел, а в горле так пересохло, что стало невозможно говорить. Вскоре он понял, что затаил, дыхание на все время атаки, а сердце билось так, словно собиралось разорваться. Он набрал высоту с правым креном, пытаясь выяснить, что происходит. Справа Конфрасс поливала огнем очередной "Рейнрод", а наверху разворачивался небольшой, но жаркий воздушный бой. Три космических корабля устремились вниз в огне - в них без труда можно было узнать "GGM34" - вместе с целым потоком спасательных капсул. На земле возле невысоких построек горел еще один корабль - уже не поддающийся определению.
   Кэнби задумался, следует ли ему попытаться присоединиться к воздушному бою или еще раз пройтись над батикским портом? По меньшей мере половина транспортников оставалась цела, включая три корабля, которые стартовали, когда Кэнби в первый раз пролетал над берегом. Кэнби неохотно выбрал второй вариант - в конец концов им платили за уничтожение транспортных кораблей. Снова снизившись до уровня моря, Кэнби на полной скорости устремился назад, когда неожиданно заметил три "Рейнрода".
   Оправившись от удивления, он обезопасил себя от их защитного огня, широко открыл регуляторы тяги и зигзагами бросился к вражеским кораблям - в последний момент вспомнив, что надо сделать записи, чтобы показать их Онак-Ганасу, когда настанет время расплачиваться. Затем, держась подальше от радиуса действия маленьких дисрапторов противника, Кэнби подождал, пока Келлерванд не взял на прицел первый корабль. После нескольких залпов два из трех двигателей корабля загорелись. Пилот попытался совершить вынужденную посадку, но далеко за пределами порта. Море оказалось слишком бурным, и корабль опрокинулся, развалившись пополам и выбросив в огромные волны сотни солдат.
   Кэнби немедленно направился за двумя другими кораблями, которые, пытаясь оторваться, скользили по воде. Длинные следы гравитонов затрудняли обзор. На секунду Кэнби даже стало жаль корабли. С его скоростными возможностями и четырьмя мощными дисрапторами у них совсем не оставалось шансов. Кэнби пристроился к правому кораблю, который казался сильно перегруженным и немного отставал от другого. Кто бы ни управлял намеченным в жертву кораблем, это был хороший пилот. В последний момент он - или она резко повернул. Кэнби обнаружил, что ему, как глупцу, пришлось разворачиваться прямо перед кормовой орудийной башней "Рейнрода". Вражеский канонир послал серию выстрелов из маленьких дисрапторов, однако без особого успеха. "Смерть" снова плавно заняла огневую позицию, и Келлерванд почти в упор прошил крупный корабль дисрапторами. Двигатели "Рейнрода" с правого борта загорелись, огонь из кормовой орудийной башни резко оборвался, и в считанные секунды весь корпус поглотило пламя. Пилот попытался набрать высоту и вернуться к берегу, но высота была слишком мала Корабль огненным шаром плыл в паре метров над гребнями волн, оставляя за собой шлейф из черного дыма Вскоре он взорвался и исчез Поискав третий, Кэнби вскоре нашел и его. Этот тоже снижался, охваченный огнем, в сопровождении Конфрасс с правого борта Гибель двух последних жертв позволила "Смерти" развернуться и еще раз пойти над самыми верхушками волн к берегу Дезир-Оминга. Мощные реакторы оставляли за собой двойные петушиные хвосты, словно от старинной прогулочной лодки.
   На этот раз Кэнби застал батикских канониров врасплох Они вели довольно беспорядочную стрельбу в направлении воздушного боя. "DH98" пронесся между двумя крупными портовыми строениями и появился над базой на скорости почти в пятьсот узлов. Там располагался всевозможный мелкий транспорт - в таких больших количествах, что Кэнби было трудно выбрать цель. Впрочем, прямо перед ним стояли два огромных корабля "Одара-232" с их любопытными фюзеляжами, пятью кабинами и двадцатью четырьмя колесными прицепами для использования на земле Келлерванд принял решение - его крупнокалиберные "гиспаны" прошили корпуса кораблей.
   Попадание в корму "DH98" сотрясло корабль, но не изменило летных характеристик - Кэнби оставил эту неприятность на потом Благополучно выбравшись из зоны обстрела, он проделал спиральный вираж и оказался в разгаре воздушного боя, который быстро затихал - шесть из двенадцати "GGM" уже валялись разбитые на земле. В тысяче футов над ними Гиббоне, по всей видимости, испытывал на своей "Чуме" трудности - из одной ее турбины тянулся дым Гиббоне схватился с "GGM", который очень умно повел бой - и начинал выигрывать Кэнби тотчас же устремился к батикскому кораблю, и Келлерванд влепил в хвостовую часть врага по меньшей мере два дисрапторных залпа Застигнутый врасплох, штурман 9-4 "GGM" машинально сбросил скорость, предоставив Гиббонсу возможность снова открыть огонь, - что тот и сделал В явном замешательстве "GGM" развернулся, а Келлерванд выстрелил, причем опять успешно Так повторилось еще раз "GGM" на секунду как бы завис в воздухе, а затем его фюзеляж раскололся Из огня выпали две или три спасательные капсулы, но одна из них уже раскрылась, и ее понесло к заливу, где всего в паре метров от развалин самого "GGM" произошел взрыв Кэнби проверил разрушения. На каждый корабль досталось по несколько попаданий, но, кроме "Чумы", серьезно ни одна из машин не пострадала Тогда Кэнби дал команду отступать - получив от Гиббонса заверения в том, что "Чума" способна совершить перелет Один за другим оставшиеся в небе "GGM" повернули к Дезир-Омингу, откуда в прозрачный холодный воздух поднимались столбы дыма Тусклая звездочка Йота-73/0185п скользила к линии горизонта, ландшафт уже становился нечетким Кэнби выстроил свои корабли Достигнув скорости света, они устремились к Менфозе. Задание увенчалось успехом Теперь уже профессия наемника не казалась Кэнби такой безумной, как в начале дня
   21 сентября 2690 г., земное летосчисление
   Калабрия
   Халиф
   В Лондоне и Нью-Вашингтоне наступила осень, один из трех восхитительных теплых периодов "южного" полушария Халифа Возле маленькой таверны "Корт-Мишель" в древней столице Калабрии Кобир и Эмиль Липпи попивали сладкий "ваннал" с горькой настойкой, сидя под зонтиком, который в более раннее время защитил бы посетителей от лучей Са'анто Теперь же, под вечер, их любимое заведение затеняли покрытые затейливой резьбой стены побеленных зданий, сооруженных за тысячу лет до первых межпланетных полетов землян Улицу перед таверной заполняла многоязычная толпа покупателей и торговцев со всей Галактики. С тех пор как Халиф стал домом для Кобира, он привык проводить досуг здесь, встречаясь с тем или иным кирскианским флибустьером в свободной от стрессов обстановке. Друзья только что заказали еще сладкого "ваннала", который "отлично сдабривал горькую настойку", когда из толпы выделился Дориан Шкода и подставил стул к их столику.
   - Слышали о чистке? - спросил Шкода.
   - Кто о ней не слышал? - ответил вопросом на вопрос Липпи.
   Кобир кивнул и улыбнулся - вместе с Липпи они обсуждали это с тех пор, как пришли сюда почти час назад.
   - Кто бы мог поверить? - Кобир усмехнулся, нажимая на кнопочку, которая зажигала ароматические табачные листья в его глиняной трубке с длинным черенком.
   Кобир с удовольствием затянулся. Трубки представляли собой ту роскошь, от которой во время космических операций приходилось отказываться.
   - Такая же чистка во Флоте, которая когда-то уничтожила наш... прошептал Шкода, подавая знак, чтобы ему тоже принесли "ваннал", и в оцепенении покачивая головой.
   - Что ж, - заметил Липпи, морща нос, - в последнее время Флот не увенчал себя славой. Во время нашей стычки было похоже, что экипажи набирались из одних новичков. А после этого вообще не могли нас найти!
   - В самом деле, - согласился Кобир, затянувшись пряным дымом. - Такое впечатление, что теми "тарквинами" возле Омеги-932 в основном командовали желторотые выпускники имперских академий. Но это не имело значения.., до последнего времени.
   - Я не понимаю, - возразил Шкода. - Пока все это вообще не имеет для меня смысла.
   - Сначала, Дориан, спроси себя, в чьих глазах это имеет смысл? парировал Кобир.
   - Мой капитан?
   Кобир улыбнулся, задумчиво отхлебнув "ваннал".
   - Часто смысл событий пытаются понять с точки зрения собственной логики, когда в действительности эти события разумны лишь в пределах кругозора другого человека.
   Он посмотрел поверх стакана.
   - Только в жестком свете практики события - а также вызвавшие их мотивы - оказываются рациональными. Липпи согласно кивнул.
   - Николай имеет в виду, что имперская чистка, возможно, не имеет смысла для тебя или для меня, но для кого-то вроде Дэвида Лотембера в ней заключается величайший смысл.
   - Лотембер... - повторил Шкода. - Ах да, Имперский министр Адмиралтейства. Неужели он такой осел?
   - Все зависит от того, - ответил Липпи, - судишь ли ты его как политика или как командующего. В первом случае он просто гений.
   - Однако в последнем, - продолжил Кобир, направляя на Шкоду длинный изогнутый черенок трубки, - он вполне может оказаться идиотом.
   - Бог ты мой, - пробормотал Шкода, округляя глаза - Ты предполагаешь, что тех несчастных ребят, командовавших "тарквинами", выбрал сам Лотембер?
   Кобир мрачно кивнул.
   - Рассматривая известные подробности имперской чистки, - произнес он, - это становится вполне вероятным - Взгляните с другой стороны, - предложил Липпи, зажигая гораздо более короткую и толстую трубку из дерева. - Всю свою жизнь Лотембер занимал тот или иной политический пост - даже во время войны. Благодаря этому он всегда вел жизнь относительно привилегированного человека...
   - И понятия не имеет о реальном положении вещей, - закончил за него Шкода.
   - Вот именно, - согласился Кобир - А для истинных политиков не существует ничего ценного, если это напрямую не связано с властью, особенно политической, которая обычно приводит к деньгам.
   - Так что в глазах Лотембера, - подхватил Шкода, - единственными компетентными людьми во всей вселенной являются те, которые связаны с богатством или властью - а лучше и с тем, и с другим. - Он нахмурился. Это объясняет странные новые имперские списки: адмирал - граф такой-то, капитан - баронесса такая-то, лейтенант - еще какой-нибудь баронет. Меня все это удивляло.
   - А новые офицеры без титула, - кивнул Липпи, - отпрыски семей, обладающих властью другого рода: в промышленности, транспорте, политике, преступном мире.
   - Если это правда, - заметил Кобир, окутанный облаком дыма, - тогда с "тарквинами" возле Омеги-932 все понятно. Вот только...
   - Что?
   - Ну, раз они так облажались, зачем Лотемберу подвергать такой же ерунде целый флот?
   - По-моему, - высказал догадку Липпи, - он просто сваливает вину на свою команду. Обрати внимание - чистке подверглись только офицеры.
   Кобир кивнул.
   - Конечно! Отлично, Эмиль! После столь многих лет в космосе у меня начали усыхать мозги.
   - Не только у тебя, старик, - усмехнулся Липпи, - у меня тоже. Ведь я так и не возьму в толк, почему все новые высокородные офицеры - почти дети.
   - А вот это, - с ухмылкой проговорил Шкода, - мне как раз понятно. Богатые люди обычно слишком заняты, чтобы идти в армию. Такую роскошь могут позволить себе только их чада.
   - Если без шуток, - вставил Кобир, - меня тоже озадачивает упор на самых зеленых юнцов. Возможно, это случайно, но кто знает. Чистка Лотембера происходила не под влиянием минуты.
   - Пока же, - заметил Шкода, - действия Лотембера следует только приветствовать - похоже, он лишил свой Флот опытных экипажей.
   - Не совсем так, - предупредил Кобир. - Во Флоте, так же как и в нашей маленькой эскадре, корабли держатся на рядовых. Офицеры могут ими руководить, но все равно машины, благодаря которым корабли летают, запускают и поддерживают рядовые.