Больных Александр. Смарагдовые звезды

   Воин вытряхнул уголек на землю. Он покатился по влажному песку, но крошечный малиновый язычок упрямо не хотел исчезать. Воин с насмешливой улыбкой наступил на уголек, но тотчас с жутким воплем боли и ужаса рухнул навзничь. Обхватил ногу обеими ладонями, он с воем катался по песку, орошая его своей кровью. В считанные мгновения уголек прожег меховой сапог и ступню до самой кости.
   Эрьта метнул испуганный взгляд на Александра, и тот понял, что марг-кок подумал: а не принять ли предложение малого князя и во избежание всяких неприятностей не отправить ли пришельцев за облака? Александр зачерпнул сложенными ладонями воды и вылил на уголек. Резкое шипение, крутящееся облачко пара — и только.
   Уголь продолжал тлеть.
   И вдруг Александра осенило.
   — Я знаю, как погасить адское пламя.
   Ойки недоверчиво воззрились на него.
   — Не верь ему, великий, — жарко зашептал Тайша. — Это такой же колдун, как тот, кто принес уголь. Если он начнет колдовать — не жди добра. Не позволяй ему.
   Александр так глянул на него, что мюты-кок прикусил язык.
   — Я погашу его своей саблей.
   — Впервые слышу, чтобы огонь тушили саблей, — с сомнением протянул Эрьта.
   — Может, ты боишься? — чуть насмешливо спросил Александр. — Малый князь дал тебе недурной совет. Если ты трус…
   Эрьта вспыхнул.
   — Принесите его оружие! — приказал он, не слушая причитаний Тайши. Мюты-кок заскрипел зубами, и Александр подумал, что скоро ему придется записывать своих врагов на пергамен, иначе всех не упомнишь… Непонятно лишь одно — почему мюты-кок так боится, что огонь погаснет? Или он и здесь сговорился с аримаспами? Есть ли мера его предательству?
   Получив саблю, Александр примерился и ударил. Лезвие свистнуло и со внезапным звоном отлетело в сторону. Александру показалось, что он ударил по гранитной стене. И это та сабля, которая рубила миланские доспехи, как гнилую холстину! Силой удара уголь глубоко вдавило в песок, однако огонек все так же кружился в воздухе.
   Александр не на шутку испугался.
   — Что за чертовщина…
   Эрьта выхватил из-за пояса кинжал и тоже ударил по угольку, но стальное лезвие вдруг растаяло, словно восковое.
   — Черные силы… — кивнул марг-кок. — Кто же их призвал сюда?
   — Бородатые, — поспешно пискнул Тайша.
   — Зачем они показали нам его? Ведь тогда они должны прятать свое колдовство как можно дальше, — не согласился Эрьта.
   — Это действительно адское пламя, — глухо сказал Ратибор. — Я вижу, как чья-то рука достает его прямо из жерла вулкана и вкладывает в железный орех. Другие руки несут его… И эти руки совсем рядом! — он махнул в сторону шалашей аримаспов.
   — Зачем? — тревожно спросил марг-кок.
   — Тот, кто достал адский огонь, чует его запах за многие версты. И легко может найти его.
   — Беда, — запричитал Эрьта.
   — Тайны твоего города больше не существует. Враг знает, как плыть в Ит-Самарг.
   — Ну, это мы еще посмотрим, — злобно процедило сквозь зубы Александр.
   — Будь мы в нашей земле, ключевая вода мигом залила бы проклятый огонь. Но и здесь у меня хватит сил справиться с кознями врагов! Помоги мне, мать сыра земля, — прошептал он железному шарику на рукояти сабли. И крест-накрест полоснул уголь.
   Тот подпрыгнул, словно живой, задергался, забился. И распался надвое. Огонек оторвался от него и, трепыхаясь как бабочка, начал подниматься толчками. На песке расплывалось вонючее черное пятно, словно кто-то капнул дегтя.
   — Вот и все, — спокойно подвел итог Александр. — Можно больше не тревожиться.
   — Поздно, — хрипло произнес Эрьта, поднимая руку. — Смотрите! Они уже здесь.
   Из-за крутой речной излучины выползал нос корабля, украшенный оскаленной головой дракона.
   — Нурманны… — Тайша зажал рот ладонью. Похоже, он тоже не ждал таких гостей.
 
   В последовавшей суматохе, когда все толкались и суетились, Александра и Ратибора вместе с переполошенными ойками занесло в городок. Никто уже не сообразил, что нарушен закон. Настолько страшен был враг, что мелочи ушли на второй план.
   Поднявшись вместе с ойками к заборолу, Александр посмотрел вниз. На голубой ленте реки резко выделялись хищные острые корпуса двух драккаров. Плавно и слаженно взмахивали весла, и корабли быстро шли к песчаному мыску. Александр невольно залюбовался их зловещей грацией, они походили на двух гигантских акул, нивесть как залетевших в мирные воды.
   Словно не замечая поднятого переполоха, драккары плавно подошли к берегу, острые форштевни с хрустом глубоко врезались в песок. Темные фигуры, поднимая фонтаны серебристых брызг, горохом посыпались в воду и с дикими криками ринулись на берег. Александр подумал, что если сейчас варяги пойдут на штурм городка, то захватят его без труда. Беспечальное житье ойков превратило их в липовых воинов. Бестолково крича, они метались по стене, размахивая копьями и луками.
   Однако внимание варягов привлекла более легкая пожива. Они бросились к шалашам аримаспов, полагая, что город все равно никуда не денется. Невысокое мнение Александра о стражниках Гелайма быстро подтвердилось. Варяги даже не обнажили мечей, они прогнали аримаспов ударами ножен. Хотя стражников было немного… Словно перья полетели еловые лапы шалашей, несколько испуганных вскриков… Однако сам Гелайм не думал сдаваться. Ударами кулаков он опрокинул двоих грабителей и что-то гортанно крикнул. С драккара прозвучал ответный крик. Варяги остановились. Команда повторилась. Налетчики в сердцах покидали захваченное добро наземь и побрели назад к кораблям.
   В воду спрыгнул высокий воин в золоченом шлеме и красном плаще. Гелайм бросился ему навстречу. Последовал короткий разговор.
   — Ну, что теперь скажешь, князь? — обратился Александр к стоящему рядом Эрьте.
   Марг-кок пустыми глазами посмотрел на него, замотал головой, пытаясь отогнать наваждение, и прошипел:
   — Они заплатят за предательство. Но и ты пришел вместе с ними, так что я тебе тоже не верю. Впрочем, с тобой мы еще разберемся позднее. — Он вздохнул. — Если бы только здесь были наши костяные богатыри… Ни один из дерзких не ушел бы с этого берега.
   По знаку марг-кока к нему подбежали пятеро лучников. Александр с уважением оценил большие тяжелые луки, укрепленные костяными пластинами. Длинные стрелы с острыми гранеными наконечниками предназначались как раз для борьбы с латниками.
   — Посмотрим, поможет ли им черное колдовство, — скривил рот Эрьта.
   Солнце посеребрило наконечники стрел. Громко щелкнули тетивы, и пять стрел с басовитым шипением взвились в воздух. Александр припал к частоколу, жадно следя за их полетом. Один из варягов и один аримасп упали. Фигурки внизу заметались, забегали.
   — Вот так, — с мрачным удовлетворением произнес Эрьта.
   Все-таки ойки не знали даже самых основ воинского искусства, с огорчением констатировал Александр. Им следовало использовать период замешательства и растерянности, постараться перестрелять как можно больше врагов. И благоприятная возможность была утеряна. Пока ойки радовались первому успеху, варяги и аримаспы попрятались за деревьями, бросив на песке два трупа.
   — Долгой осады мы не выдержим, — грустно сказал марг-кок. — Они застали нас врасплох, и у нас нет ни воинов, ни припасов.
   — Значит надо постараться договориться с ними, — немедленно выскочил Тайша. — Откупиться. Дать им изумрудов. Они уйдут, не будут долго сидеть здесь. А кроме того, князь, не забывай — у нас в руках двое слуг одноглазых. — Он кивком указал в сторону Александра.
   — Ты глуп, — ответил Эрьта. — Неужели ты полагаешь, что одноглазые ценят их дороже клочка гнилой шкуры?
   Тайша на мгновение растерялся, но быстро опомнился.
   — Можно попробовать, мы ведь ничего не теряем. Главное — не опоздать начать переговоры, пока они не успели разозлиться по-настоящему.
   — Ты глупец, — повторил Александр слова марг-кока, — если полагаешь, что можно откупиться от варягов. Покажи им свою слабость на один только миг, они тотчас обберут тебя дочиста, а впридачу еще и голову прихватят. Единственное, что нам остается сейчас — сражаться до конца. Город хорошо укреплен, его вполне может отстоять и горстка воинов. А варяги действительно не задержатся надолго в этих глухих землях. Если у них не получится взять город с налета, я полагаю, что они отступят. Дней шесть-семь, вряд ли больше. Только бы они не узнали, как нас мало.
   — Бородатый говорит дело, — согласился Эрьта. — Мы ночью пошлем гонца верх по реке, вызовем косатых богатырей… А там посмотрим, чья возьмет.
   — Великий князь мудр, — поспешил поклониться Тайша.
   — Смотрите! — крикнул один из воинов.
   Из-за деревьев показалась пухлая фигурка Айзии. Аримасп отчаянно размахивал руками над головой, стараясь привлечь внимание.
   — Предатель, — процедил сквозь зубы Эрьта. — Сейчас ты получишь свою награду.
   Он сам взял лук, наложил стрелу с плоским наконечником, способную снести голову не хуже топора, и прицелился. Александр затаил дыхание. Гулко щелкнула тетива, стрела запела… Но тотчас с драккара в воздух плеснула, как показалось Александру, струя жидкого красного огня. Светящаяся полоса, окруженная легкой дымкой, перехватила стрелу, сверкнула яркая вспышка, и на землю полетела горстка пепла.
   — Проклятье, — вырвалось у Александра. — Что это?!
   Но у марг-кока бешенство превозмогло растерянность. С быстротой молнии он схватил колчан, и одна за другой четыре стрелы полетели в Айзию. Однако тот же таинственный красный луч перехватил их. Айзия сначала бросился наутек, но потом, видя, что у него есть надежный защитник, приободрился. Он снова замахал зеленой веткой, показывая, что хочет говорить.
   — Пусть идет, — устало сказал марг-кок.
   Сопя и озираясь, аримасп вскарабкался на гору. Остановившись у подножия частокола, он крикнул:
   — Зачем вы стреляете?
   — Благодари своих черных богов, предатель, за то, что они спасли твою жизнь колдовством, — раздраженно ответил Эрьта. — Но не надейся скрыться от расплаты. Возмездие настигнет тебя, скройся ты даже под землю.
   — Почему предатель? — обиженно надулся аримасп. — Что вообще происходит? Пришли наши друзья, а вы начали стрелять. Убили двоих!
   — Друзья?! — взревел Эрьта.
   — Конечно. Это корабли Ингвара-путешественника. Ярл остановится здесь дня на три и поплывет дальше.
   Эрьта ненавидяще посмотрел на Александра.
   — Это все ты! Ты!.. — Он захрипел. — Ты говорил, что идут враги, что нам грозит опасность… Я…
   Он замахнулся на Александра, но тот перехватил руку марг-кока. Князь напрягся, жилы на лбу вздулись, но сила принуждена была уступить силе. Он с шумом выдохнул воздух и обмяк.
   — На твоем месте я не спешил бы верить первому же слову этого проходимца, — сказал Александр.
   — Однако ты ему служишь, — пробурчал Эрьта.
   — Я вынужден, — немного виновато ответил Александр.
   Марг-кок выглянул из-за частокола.
   — Чего ты хочешь?
   — Продолжения торговли. Я предполагаю пробыть здесь еще три дня и уплыть назад с полными тюками.
   — Негодяй, — прошипел Эрьта, и крикнул: — Ты предлагаешь нам выйти из города?!
   — Конечно. А как же иначе?
   Эрьта с рычанием схватил медвежью рогатину и метнул ее в аримаспа. Айзию словно ветром сдуло. Кувырком скатившись к подножию холма, он с обидой завопил:
   — Зачем тебе моя смерть?! Если ты не веришь викингам, они перейдут на ночь на другой берег, здесь останется только сам ярл в двумя воинами.
   — А может он говорит правду? — вмешался Тайша.
   Эрьта недоверчиво посмотрел на мюты-кока.
   — Ярл принесет тебе богатые дары! — заверил Айзия.
   Эрьта растерянно закрутил головой, эти двое словно сговорились. Наконец марг-кок сдался.
   — Ладно, пусть ночуют на том берегу. — И тихо добавил: — Все равно пока я не могу вышвырнуть их. Но подождем…
 
   К величайшему удивлению Александра варяги безропотно выполнили требования марг-кока. Не было ни шума, ни возмущения, ни пререканий. Айзия пошушукался с высоким воином в золоченом шлеме, очевидно это и был Ингвар-путешественник, после чего варяги, опасливо поглядывая на дубовый частокол, столкнули драккары в воду и поплыли на другой берег. Лишь самый зоркий глаз смог бы различить крошечные черные пятнышки судов. С ярлом остались двое воинов. Только после этого со стены по приказу марг-кока были сброшены веревочные лестницы, и он рискнул спуститься. Но перед этим Эрьта отдал остающимся в крепости ойкам несколько приказаний, расслышать которые Александру не удалось. Однако он не сомневался, что охотники, попадающие белке в глаз, будут внимательно следить за встречей и при малейшем намеке на коварство всадят в ярла вершковую стрелу.
   Александр пошел вместе с Эрьтой. Приторно улыбаясь, Айзия истово кланялся в пояс и трещал без умолку. Аримасп старался уверить, что он здесь не при чем, что его неправильно поняли, что это досадное недоразумение, что все образуется, что Ингвар не сердится, что, что, что… Эрьта лишь досадливо морщился, он не привык к обильным словоизлияниям, и болтовня Айзии ему быстро надоела.
   Ингвар почему-то с первого взгляда вызвал симпатию у Александра, хотя он был врагом. Может потому, что чем-то ярл неуловимо напоминал его самого. Высокий, стройный, белокурый, с правильными тонкими чертами лица ярл был красив, но его холодные голубые глаза обдавали таким холодом, что сразу становилось понятно: это ярл. Повелитель.
   Зато спутники Ингвара вызвали у Александра невольное содрогание, марг-кок тоже почувствовал себя неуверенно, разглядев их получше. Во всяком случае он постоянно оглядывался на крепость, как бы ища поддержки у оставшихся там лучников.
   Один из них, именем Лютинг, напомнил Александру мифических титанов. Саженный рост, неохватная грудь походит на два сложенных щита, руки как молодые дубы. Нарочно или нет, но Лютинг, передавая марг-коку суму с дарами, взял в руки кинжал и, улыбаясь, точно шутя, скрутил синеватое лезвие штопором. Но больше всего Александра поразили его глаза — слегка выпуклые, блестящие и пустые, как у новорожденного младенца. Даже тень разума нельзя было увидеть в них.
   Перехватив озабоченный взгляд Александра, ярл криво усмехнулся.
   — Ты прав, — немного хрипловато пробасил он. — Добрый Лютинг обойден милостью богов. Они не дали ему испить меда мудрости. Однако бессмертные асы щедро одарили его иным. В битвах нет равного Лютингу. Если же он придет в ярость… Не завидую тому, кто встретит его в такую минуту.
   — Берсерк? — коротко переспросил Александр.
   — Да, — кивнул ярл.
   Второй спутник Ингвара стоял неподвижно, как статуя. В отличии от великанов, облаченных в кожаные куртки и штаны, высокие сапоги, он носил длинный черный балахон наподобие рясы, скрывавший всю фигуру до пят. Большой капюшон покрывал голову, и Александр смог различить только молочно-белую кожу и прядь пронзительно рыжих волос. От безмолвной черной фигуры буквально веяло холодным ужасом, и Александру сразу вспомнился ледяной крак. Что-то их определенно связывало. Похожие чувства испытывали и все остальные: аримаспы явно сторонились таинственного незнакомца, даже Ингвар заметно нервничал, то и дело опасливо поглядывая на него.
   — Кто это? — облизнув губы, спросил Эрьта.
   — Торгейр, — словно имя могло что-то объяснить, ответил Ингвар.
   Марг-коку пришлось сделать вид, что он удовлетворен ответом.
   — Прошу извинить нас за причиненное беспокойство, князь, — неприязненно сказал Ингвар. — Прими наши дары и позволь отдохнуть пару дней на твоей земле. Потом мы двинемся дальше.
   — Куда?
   — Куда глаза глядят. Я хочу достичь пределов земного диска. — Увидев, как округлились глаза слушающих, Ингвар звонко рассмеялся. — Да-да. Ведь хочется узнать, где кончается земля, разгадать вековую загадку. Бьярни Карлсефни и Лейф Эрикссон не достигли ее пределов на западе. Так может мне на востоке повезет чуточку больше?
   — Ты начал трудное дело, ярл, — заметил Александр. — Трудное и крайне опасное.
   — С такими попутчиками я могу спуститься в Хель. Если же ты присоединишься ко мне, я буду только рад. Истинного воителя видно сразу, драные шкуры не скроют его. Зачем тебе тащиться вместе с караваном торгашей? Разве это занятие для настоящего мужчины? Пошли с нами. Скальды воспоют наши подвиги и самую нашу смерть прославят так, что мы на века останемся в памяти людской.
   Пухлое лицо Айзии побледнело.
   — Нет! — взвизгнул он. — Я не отпущу его! Мне нужны воины. Я нанял его и хорошо плачу золотом!
   — Вот уж не знал, — иронически заметил Александр.
   — Мы же договаривались! — горестно возопил аримасп. — Десять золотых солидов в месяц!
   Александр даже онемел от такой бесстыдной лжи.
   — Слово воина закон, — согласился ярл. — Обещания следует выполнять. Давай подарки для князя, — кивнул он Лютингу.
   Два чеканных золотых кубка, алый плащ, расшитый золотом и кривая арабская сабля помогли марг-коку сменить гнев на милость. Он согласился, чтобы викинги остались на его земле и даже пообещал снабдить их свежим мясом. Но Александр заметил, что один из ойков тенью скользнул в чащу, и понял, что большой князь все-таки не до конца доверяет опасным гостям и отправил гонца к загадочным костяным богатырям.
   А вечером Ратибор отозвал Александра в сторону и предупредил:
   — Будь настороже.
   — Ты полагаешь, варяги попытаются напасть?
   Слабая улыбка тронула губы слепого.
   — Нет. Их можешь не бояться. Следи за змеей, пригревшейся рядом.
   — Аримаспы?
   — Они.
   Оказалось, Ратибор слышал довольно злую перепалку между Айзией и Манайей. Старшина каравана упрекал колдуна, что он стал слишком самонадеянным. Если бы Айзия знал, кого именно собирается вызвать Манайя, он никогда не позволил бы сделать это. Уверен ли колдун, что сумеет справиться с Торгейром, если придет нужда? Проклятый северный волшебник уже показал свою силу, когда спас жизнь Айзии. Вообще похоже, что Манайя запряг в повозку голодных тигров. Не знаешь заранее — пойдут ли они в упряжи или бросятся на тебя. Манайя вяло отбивался, говоря, что любой огонь можно погасить. Айзия вспылил, заорал, что сейчас опасности подкарауливают его и справа и слева, так еще кто-то над головой подвешивает острый меч. Если случится непредвиденное, он сначала прикажет отрезать голову Манайе. Колдун зевнул и сказал, что здесь он не согласен со старшиной каравана. Оба источника опасности он держит под надежным присмотром. Несмотря на действительно грозное могущество, они не посвящены в сокровенные тайны, и потому Манайя их ничуть не боится. Судя по его спокойному голосу итак и было. Но если ему отрезать голову, тогда остальным и вправду придется несладко.
   — Вторая опасность это Гелайм? — сумрачно спросил Александр.
   — Он. Человек с двумя лицами.
 
   Вечером Александр сказался больным и отправился спать пораньше, не желая сидеть допоздна у костра. Айзия приторным голоском пожелал ему поскорее оправиться от недомогания, но было ясно, что он не верит Александру и что-то подозревает. Еще он добавил, что скоро придет пора трогаться в обратный путь и надлежит отдохнуть получше. Александр послушно кивнул и спустя некоторое время ужом выскользнул из шалаша. Подкравшись к костру, вокруг которого сидели аримаспы и варяги, он устроился поудобнее и принялся слушать и смотреть.
   Ингвар был сумрачен и не старался прятать свое раздражение. Лютинг откровенно обжирался, вознаграждая себя за время полупоста в плавании. Загадочный Торгейр сидел молча и неподвижно. Айзия же напротив, был радостен и говорлив.
   — Такая возможность выпадает единственный раз в жизни. Единственный! Да и то на памяти целого поколения!
   Ингвар звучно зевнул и с размаха швырнул обглоданную кость прямо в костер. Искры взвились дрожащим столбом, пламя недовольно зашипело. Но на Айзию это не произвело никакого впечатления — он продолжал радостно улыбаться.
   — Мне здесь не нравится, — буркнул ярл. — Дурак Торгейр. Куда он завел корабль? Его следовало бы лишить звания кендтмана! Что нам делать в глухих лесах? Я не верю, что именно здесь идет дорога к земному пределу.
   — Зачем он тебе? — ласково зажурчал Айзия. Все это неощутимо и непонятно. Ведь я предлагаю тебе реальное дело, настоящую выгоду.
   — Вздор, — нетерпеливо отрезал Ингвар. — Вздор. Что можно найти в здешних болотах? Только не говори мне о несметных сокровищах. Я не мальчик и давно не верю в сказки. Еще добавь, что вход в сокровищницу Свартальвсхейма находится поблизости.
   Аримасп поднял обе руки ладошками вперед.
   — Я не говорил этого, почтенный ярл, и не собираюсь. Разве я упомянул хоть раз о подземном царстве гномов? Я говорил о серебряном боге биармов.
   — Еще лучше. Ты предлагаешь мне ограбить хозяев? Это не та слава, которую я хочу оставить после себя. Я жажду увидеть волны мирового океана, низвергающиеся в бездну безвременья, а ты предлагаешь мне стать воришкой! Побереги свою многомудрую голову, одноглазый.
   Айзия неподдельно удивился.
   — Но ведь это сокровище поможет тебе стать конунгом! Ты мечом перепишешь свою историю.
   — Все золото мира легче пушинки в Валгалле, — отозвался Ингвар.
   — Но разве не прославлен в веках не только мужеством, но и великой хитростью Хастинг, князь данов?
   — И своей любовью к золоту тоже.
   Аримасп лукаво усмехнулся.
   — То сокровище, которое я предлагаю тебе, последует за тобой даже в Валгаллу. Оно пребудет с тобою всюду. Ведь никто до сих пор не сумел отыскать серебряную гору бога Йомаля. Скальды сложат множество прекрасных песен об отважном ярле. Тысячелетия спустя потомки будут с почтением произносить имя Ингвара-путешественника.
   Однако Ингвар упрямо не соглашался.
   — Наши саги говорят, что Торер-собака ограбил безносого бога Йомаля, и теперь нет смысла ходить к серебряной горе. Этот подвиг не принес ему, однако, ни счастья, ни славы.
   — Пустое, ярл, — бесцеремонно вмешался Гелайм. — Стоит ли обращать внимание на слова. Они всего лишь… слова. Сказки глупых старух. После правителей остаются иные памятники. Следует только исполнить свой долг.
   Ярл пристально посмотрел на него и тихо сказал:
   — А если это не сказки? Если действительно дорога туда трикрат проклята?
   — Неужели прославленный ярл испугался? — вкрадчиво прошептал Айзия.
   Ингвар вспыхнул.
   — Ты первый, кто посмел бросить мне такое обвинение. И я думаю, ты останешься последним.
   Аримасп в панике шарахнулся назад, запутался в подстеленном войлоке и кувыркнулся, вызвав общий смех. Хотя, как показалось Александру, именно на такой исход он и рассчитывал, ведь теперь Ингвар позабыл о своем гневе.
   — Значит, ты решительно отказываешься? — неодобрительно сказал Гелайм.
   — Да.
   — Но ведь там может быть и нечто более важное, чем серебро. Неужели ты даже из любопытства не хочешь взглянуть на то, чего пока никто не видел? — упрекнул ярла начальник стражи.
   — Нет, — ответил Ингвар.
   Гелайм вдруг резко выпрямился, расправил плечи, и перед Александром вновь возник воин.
   — А если я… — однако он опомнился, поспешно ссутулился и сдавленно пробормотал: — Нет. Конечно нет… Этого не может быть…
   Ингвар с нескрываемым удивлением следил за ним, настолько разительны были стремительные перемены в облике Гелайма.
   — Мы должны сжечь капища поганого бога, — вдруг глухо, как из сырого погреба, прорычал Торгейр. Александр едва не вскрикнул от неожиданности, впервые услышав его голос.
   Но Ингвар закусил удила.
   — Я уже сказал свое решение. Тебе бы только все жечь, сын огня.
   — Да, я хочу сжечь Йомаля во славу бессмертных асов. Горе тому, кто встанет на моем пути.
   — Не думай запугать меня, — огрызнулся Ингвар. — Уж кто-кто, а ты, Торгейр, превосходно знаешь, что угрозами от меня никогда ничего не добиться. Через два дня мы отплываем назад к Кронийскому океану и далее до самого Гинугагапа!
   Даже Лютинга слегка напугало это богохульство.
   — А серебро… — начал было Айзия.
   — Серебро пусть ищут глупцы. Хотя теперь я понял, зачем наши корабли приплыли сюда, — ядовито бросил он Торгейру.
   Мелькнула багровая вспышка, и кто-то невидимый раскидал в стороны горящие головни. Ингвар вскочил с проклятием.
   — После этого я даже разговаривать с тобой не буду!
   Айзия беспомощно закрутил головой. Похоже, он крепко рассчитывал на помощь людей Ингвара в походе к серебряной горе. В том, что целью аримаспа было серебро и только серебро, Александр не сомневался ни мгновения.
   И тут из темноты бесплотной черной тенью возник Манайя. Он двигался настолько бесшумно, что никто и не заметил, как он исчезал. Колдун сделал какой-то знак Айзии. Тот пожал плечами. Колдун настаивал, и старшина каравана сдался. Он состроил умильную физиономию и снова обратился к Ингвару.
   — Решение доблестного ярла непоколебимо, и никто не собирается оспаривать его. Каждый вправе сам выбирать собственную дорогу. И пусть достопочтенный ярл поймет правильно, я больше не пытаюсь уговаривать его, а лишь хочу показать, от чего он так опрометчиво отказался.
   Ингвар недовольно поморщился. Глаз Айзии хитро сверкнул, старшина каравана поднял левую руку и щелкнул пальцами. Манайя достал из-под плаща что-то и вложил эту вещь в ладонь хозяину.
   — Смотри!
   В дрожащем свете костра тускло заблестел золотой браслет. Зрение Александра вдруг многократно обострилось, и он отчетливо увидел филигранной работы золотую змею, кусающую собственный хвост. Мастер не пожалел времени и труда — можно было различить буквально каждую чешуйку.