Больных Александр. Смарагдовые звезды

   — Что это? — вежливо, но безучастно спросил Ингвар.
   — Старинное украшение. Такие иногда находят в северных могильниках. Ему более тысячи лет.
   Торгейр неожиданно встал и направился к своему шалашу. У Александра замерло сердце. Он боялся, что кормчий заметит его. Быть уличенным в подслушивании и подсматривании всегда неприятно, а сейчас… Однако Торгейр о чем-то задумался и шел точно слепой. Ингвар проводил его изумленным взглядом. Александр усмехнулся. Похоже, аримаспы уломают-таки несговорчивого ярла. Слишком многим хочется попасть к серебряной горе. Айзия, Гелайм, Тайша, да и как обнаружилось — Торгейр. Правда, у каждого свои причины, иногда прямо противоположные, но они могут на время объединиться. Тем более что разные причины могут и сплотить — никто не перебежит дорогу соседу.
   — А кроме того я еще не заплатил виру за погибшего по моей вине воина. — Айзия был сама любезность. — Возьми этот браслет, доблестный ярл. Он стоит очень дорого, и я надеюсь, что глядя на него ты будешь изредка вспоминать меня.
   Ингвар насторожился. Он чуял какое-то коварство, но не мог определить, где именно таится опасность.
   — Хорошо, давай, — протянул он руку.
   Глаза змеи в свете костра блеснули мрачным серо-зеленым огнем. Александр сразу узнал те самые отравленные изумруды. Он хотел было крикнуть, предупредить ярла… Но ведь это значило открыть, что ты подслушивал.
   Браслет обвил широкое запястье Ингвара. Айзия и Манайя даже подались вперед, напряженно следя за ярлом.
   Вдруг золотая змея шевельнулась. Александр прикусил кулак, чтобы не вскрикнуть. Тоненькое желтое тельце скользнул по рукаву куртки, зеленые глазки торжествующе сверкнули, когда змея юркнула под воротник. Ингвар вскочил с испуганным воплем. Никакое мужество не поможет, если ядовитая гадина лезет тебе под рубаху. Александр различил граненую головку, которая грациозным движением коснулась шеи Ингвара.
   Ярл замер с поднятыми руками, словно окаменев. А змейка, как ни в чем не бывало, спустилась обратно на запястье и там замерла, превратившись в тот же филигранный браслет.
   Александр думал, что Лютинг вступится за своего ярла, но берсерк оглушительно храпел, развалившись возле костра. Наконец Ингвар шевельнулся. Сначала его движения были неловкими, замедленными. Он сел рядом с Айзией и молча протянул ладони к огню. Вдруг лицо его побагровело, пальцы рук хищно скрючились.
   — Так вы говорите, там много серебра? — прохрипел он.
   — Много, очень много, — подтвердил Айзия.
   — Это хорошо. Мы пойдем туда… — Ингвар беспокойно тряхнул головой.
   — Но я не хочу бесполезно блуждать по лесам и болотам. Вы знаете дорогу к серебряной горе?
   — У нас есть надежный проводник, — успокоил Айзия.
   — Отлично. Через два дня мы отправляемся в путь. Однако меня интересует одно: как мы будем делить серебро?
   Все стало совершенно ясно. Александр тихонько вздохнул и пополз обратно к шалашу. Надо постараться во чтобы то ни стало тоже попасть в отряд. Иначе неизвестно, каких бед натворит околдованный ярл.
 
   В поход к серебряной горе не рискнул отправить большой отряд ни Айзия, ни Ингвар. Сам Айзия наотрез отказался идти, предоставив Гелайму высокую честь возглавить аримаспов. Гелайм взял с собой четверых стражников и Александра, хотя тот совсем не рвался в эту авантюру. Как Ратибор не убеждал его, что необходимо идти, Александр упрямо продолжал честить Ингвара сумасшедшим авантюристом, роющим собственную могилу. Сдался он только после неожиданного предложения Гелайма, все-таки захотелось узнать, что там затевается. Зато варяги отправились все — Ингвар, Торгейр, Лютинг и трое воинов. Двенадцатым был Тайша.
   По словам Тайши сначала нужно было подняться на лодках вверх по течению, но закон ойков запрещал любым иноземцам плавать по реке. Каждый, осмелившийся сделать это, должен умереть. Выход из затруднения предложил хитроумный Торгейр. Тайша говорил, что в двадцати верстах по реке находилась старая могила какого-то бородатого. Ингвар сказал доверчивому марг-коку, что дед его деда пропал без вести в здешних лесах. И вот теперь Ингвар хочет навестить могилу, а вдруг он найдет там уважаемые кости почтенного предка. Эту просьбу с таким жаром поддержал Гелайм, что едва не испортил все дело. Эрьта заподозрил неладное и заколебался: разрешить или нет. Однако в конце концов он уважил сыновнюю почтительность Ингвара. Это варяга, не верящего ни в бога, ни в черта, ни в кошачий чох! Сопровождать пришельцев вызвался Тайша, которому марг-кок доверял.
   Торгейр убеждал, что главное — покинуть становище, а дальше он позаботится обо всем. Его поддерживал Айзия, без устали поторапливавший с отправлением. Старшину каравана даже не занимал вопрос, как они объяснят долгое отсутствие. Ведь до серебряной горы добираться пришлось бы неделю, а могила находилась всего в одном дне пути от Ит-Самарга. Но отвечать не Айзии, он остается в становище, а другим, и потому — быстрее, быстрее, быстрее…
   Вновь Александр подивился безропотности, с которой гордый ярл выслушивал нахальные требования аримаспа. В чем тут дело? Какое колдовство помогло им захватить власть над Ингваром? Только ядовитый изумруд, или еще что-то?
   Наконец сборы завершились, и отряд на двух лодках отправился в путь. Александр попал в одну лодку с аримаспами и мюты-коком. Конечно, никто не собирался навещать могилу, хотя Гелайм и заикнулся было об этом. Едва Ит-Самарг скрылся из виду, как лодки направились к берегу. Торгейр, с одобрения Ингвара, приказал дожидаться ночи.
   — Напрасно, — сказал Тайша. — Наши охотники попадают белке в глаз, они заметят лодку, несмотря на темноту.
   — Помалкивай, — оборвал причитания Торгейр. — Тебе неведомы пути сильных.
   Он взял полусгнивший кусок дерева, валяющийся на берегу, поднес к самому лицу в сложенных ладонях, и вдруг гнилушка засветилась. Александр едва не вскрикнул от удивления, когда она загорелась ровным голубым светом, но вспомнил таинственный красный луч и сдержался. Видимо Торгейр владел всеми секретами огня. Колдун полюбовался на свою работу и пристроил гнилушку на носу лодки. Подул. От деревяшки повалили клубы густого черного дыма. Вскоре лодка варягов совершенно скрылась из виду. Вместо нее на речной глади шевелилось и медленно расползалось черное облако, похожее на холм.
   — Теперь видно что-нибудь? — глухо донесся голос Торгейра.
   — Н-нет, — неуверенно ответил Тайша.
   — Пройдем мы под таким прикрытием мимо вашей стражи?
   — Н-наверное.
   — В следующий раз не распускай язык, иначе тебя настигнет жестокая кара!
   Гелайм следил за действиями колдуна с величайшим неодобрением.
   — Мы ведь задохнемся в этом дыму, — шепнул он Александру.
   — Надеюсь, что нет.
   — Мне кажется, одного Торгейра следует опасаться больше, чем всех викингов вместе взятых.
   — Но ведь у вас есть собственный колдун. Почему Манайя не захотел отправиться с нами?
   Гелайм с отвращением поморщился.
   — Манайя… Это специалист по заговорам и нашептываниям. Боевая магия ему не по зубам. Если не удается отвести глаза, он предпочитает вместо боя отсидеться в кустах. Ладно, отчаливаем!
   Черная шапка полностью скрыла обе лодки. По приказу Гелайма весла были обмотаны тряпками, и ничто не выдало их охотникам. К удивлению Александра дым отнюдь не мешал дышать, его вообще не чувствовалось. Он скорее напоминал черный туман. Один Тайша продолжал плаксиво причитать:
   — Заметят… Определенно заметят…
   Так в колебаниях и спорах шло время. Когда лодки причалили в месте, указанном мюты-коком, он радовался как ребенок.
   — Напрасно мы связались с таким трусом, — вздыхал Ингвар. — Хотя другого проводника все равно нет…
 
   Дальше их дорога шла через лес. Ни аримаспам, ни варягам это не понравилось, лес они не любили в равной мере. Однако Тайша бил себя в грудь и клялся, что другого пути просто нет. Резонно заключив, что прикончить его за измену всегда успеется, Ингвар и Гелайм согласились подчиниться.
   Дорога оказалась довольно трудной. Густой хвойный лес рос, казалось, прямо из болота. Нога то и дело уходила по колено в глубокий мох, под которым жадно чавкала холодная черная вода. Упругие ветки с колючей жесткой хвоей безжалостно хлестали по лицу, норовя выбить глаза. Высохшие до каменной твердости сучья упрямо цеплялись за одежду. Не успело солнце подняться к полудню, как все смертельно устали и взмокли, аж пар валил столбом. Александру с его больной ногой приходилось особенно туго.
   — Такое впечатление, что сам лес старается не пропустить нас. Ты посмотри — деревья словно живые. Они следят за нами, так и норовят ударить в спину, — пожаловался Гелайм Александру во время короткого привала. — Я привык сражаться, но что толку рубить гнилой пень?! Я начинаю бояться этого леса. Уж лучше бы здесь водились драконы, — с нервным смешком добавил он.
   И словно отвечая ему, между деревьями прогремело злобное рычание. Оно не походило на обыкновенный звериный рев, подало голос огромное, бессмысленно-жестокое, кровожадное чудище, чуждое этому миру.
   — П-пожалуйста, — плохо повинующимися губами сказал Ингвар. — Накаркал. Если тебе захотелось подвигов, тебе здесь готовы помочь.
   Александр прислушался.
   Снова ему померещился грозный предостерегающий рев. Только звучал он не за деревьями, а прямо в голове. Александр опасливо оглянулся. Незадачливые кладоискатели зябко ежились и хватались за оружие. На лицах проступила растерянность и обреченность. Они понимали, что со зверем, который так ревет, справиться будет непросто. Один Торгейр был насмешливо спокоен, его как будто не касалось происходящее. Но, странное дело, Александр вдруг успокоился. Улетели прочь внутренняя напряженность и безотчетная тревога. Он ощутил, что ему лично ничто не грозит, если только он не совершит какого-нибудь опрометчивого поступка. Какого? Ответ пришел сразу. Он просто больше вообще ничего не будет делать. Просто последует за Гелаймом — и только.
   Гелайм долго стоял, прислушиваясь. Потом со внезапной ожесточенностью рявкнул:
   — Чего ждем?! Нужно двигаться дальше! Если нам суждено встретить чудовищ, то встречи не миновать. Серебряная гора, безносый Йомаль и несметные сокровища ждут нас!
   — Правильно, — подтвердил Торгейр.
   Тайша двинулся первым. Он угадывал дорогу по одному ему ведомым приметам. Здесь неожиданно и непривычно среди лесной чащобы возникал замшелый гранитный валун. Там — по-особенному искривленное дерево указывало дорогу подрезанной веткой. Сейчас мюты-кок напоминал трусливую собачонку, ведущую охотника по медвежьему следу. Юлит, жмется к ногам и, понукаемая нетерпеливым хозяином, все-таки ползет вперед.
   Тайша старался держаться поближе к Торгейру, видя в нем самую надежную опору. Изощренное чувство опасности, рожденное непомерной трусостью, не подвело мюты-кока. Именно Торгейр спас его.
   Смеркалось. Лес стал еще гуще, приходилось буквально протискиваться между деревьями. И вот, когда Тайша наклонился, чтобы проскользнуть под покосившимся стволом, внезапно со злобным хрипом и кашлем прямо на спину ему рухнул темный комок. Шедший следом Гелайм от неожиданности шарахнулся в сторону, споткнулся о корень и упал.
   Темный ком, крепко придавивший Тайшу к земле, оказался громадной рысью. Она с размаха ударила лапой бросившегося на выручку варяга, превратив его лицо в кровавую кашу. Воин со стоном рухнул замертво. Рысь встопорщила усы, обнажив прямо-таки тигриные клыки, и угрожающе зарычала.
   Александр хотел броситься на помощь, но между ними было еще шесть человек. Прорваться мимо них по узкой тропке было просто немыслимо. Но шедший третьим Торгейр не растерялся и не испугался. Он стремительным движением схватил рысь за загривок и отшвырнул в сторону, словно это был нашкодивший котенок, а не дикая кошка в половину человеческого роста.
   Рысь ошеломленно взвыла, потом с характерным кашляющим звуком припала на передние лапы… Мелькнула ослепительная красная вспышка, истошный визг, шипение, запах паленой шерсти… Там, где только что сидел зверь осталась лишь выжженная проплешина диаметром около сажени.
   — Вот и все, — с мрачным удовлетворением сказал Торгейр.
   — Путешествие становится интересным, — хмыкнул исцарапанный Гелайм, выбравшись наконец из груды валежника.
   — Уж куда, — тихо подтвердил Ингвар.
   Он внимательно осмотрел покалеченного рысью воина. Когти располосовали лицо и вырвали глаза. Вони ослеп. Однако он терпеливо молчал, только иногда стирал струящуюся по лицу кровь. Ингвар посмотрел на Торгейра, на остальных воинов. Те поочередно кивнули. Ярл вытащил меч и недрогнувшей рукой воткнул его раненому выше ключицы, разрезая сонную артерию. Через пару минут раненый был мертв.
   Глядя на побелевших аримаспов, ярл угрюмо объяснил:
   — Он сам не захотел бы такой жизни. Быстрая смерть гораздо лучше долгой муки. И он стал бы обузой для нас.
   — Проводник цел? — деловито осведомился Торгейр.
   Гелайм подошел к Тайше, поднял его за шиворот, встряхнул. Князек открыл глаза.
   — Жив, — брезгливо констатировал аримасп.
   — Все это отлично, — сказал Ингвар, вытирая меч, — но если так и дальше пойдет, до серебряной горы вряд ли кто доберется.
   — Марг-кок предупреждал вас, что чужому туда дорога закрыта, — пробормотал Тайша.
   Торгейр поиграл желваками на скулах.
   — Не хотел я раньше времени обнаруживать свою истинную силу, да видно придется.
   — Истинную силу? — насмешливо переспросил Гелайм.
   Вместо ответа Торгейр шире раскрыл глаза. Они побагровели и засветились, словно в глазницах у него оказались пышущие жаром угли. Торгейр протянул вперед обе руки и выкрикнул что-то на незнакомом никому языке. Река пламени изверглась из его глаз. Легким движением ладоней он направил поток огня на зеленую стену перед собой. Деревья затрещали, почернели и рассыпались мелким серым пеплом. Завала, преграждавшего им дорогу, не существовало. Но колдун не успокоился. Он завопил нечленораздельно, красное пламя побелело, огненная река разлилась еще шире, к небу поднялись крутящиеся дымные столбы…
   — Так будет со всяким, кто посмеет встать на моей дороге, — завизжал Торгейр.
   — Кто ты? — дрожащим голосом спросил Гелайм.
   — Кто? — наслаждаясь произведенным впечатлением, повторил Торгейр. — Я внук бога огня Локи, повелителя пламени Муспелла. Всякий огонь послушен мне, я могу приказывать и повелевать!
   — Да, с таким попутчиком нам никто не страшен, — согласился Гелайм. Но Александр уловил в его словах не слишком прикрытую ненависть. Заметил ее и Торгейр, потому что клочок мха под ногами начальника стражи вдруг занялся чадящим пламенем. Аримасп вздрогнул, но не сдвинулся с места.
   — Веди нас дальше! — приказал Торгейр мюты-коку.
   — О великий, — моментально изогнулся тот, — нам лучше остановиться здесь на ночь. Впереди болото, на другом берегу которого и стоит серебряная гора. Пытаться ночью пересечь болото не следует пытаться даже внуку бога.
   — Хорошо, отдыхаем, — распорядился Торгейр.
   Как-то незаметно он начал распоряжаться вместо Ингвара и Гелайма. Ни тот, ни другой не протестовали, но Александр не сомневался, что они не побоятся адского пламени. Почему же они не возражают?
 
   Переправа через болото отняла у них еще день. Да и вряд ли они вообще сумели бы добраться до противоположного берега, если бы не Торгейр. Скорее просто сгинули бы в бездонных трясинах. Но во внука Локи вселился бес упрямства. Он бросил вызов Йомалю и всем богам, живым и мертвым, лесу, болоту и всему миру.
   Злобно щерясь, Торгейр выплеснул из глазниц настоящее море пламени. Едкий вонючий пар затянул все вокруг, рев огня перекрыл другие звуки. Когда Александр рискнул приоткрыть глаза, через болото пролегла… дорога! Толстая корка спекшейся грязи слабо дымилась и потрескивала, остывая, но ее жар ощущался даже сквозь толстую кожу сапог.
   При виде такого чуда Тайша упал на колени и молитвенно простер руки к Торгейру.
   — Великий! Позволь мне установить твою статую в городе и молиться ей. Ты велик и могуч. Ты сильнее всех наших богов.
   Торгейр горделиво вскинул голову.
   — Мы еще поговорим об этом, когда я растопчу вашего Йомаля.
   — Так будет! — восторженно подхватил Тайша.
   Гелайм стоял за спиной Торгейра, и тот не видел, что аримасп машинально ощупывал висящий на поясе кинжал. Александр подумал, что если сами боги неуязвимы для человеческого оружия, то их потомки вряд ли обладают этим волшебным качеством, и должны быть очень и очень осторожны. От предательства не спасет умение рождать пламя. А Торгейр, несмотря на бахвальство, заметно осунулся и устал.
   Ингвар деловито попробовал ногой грязевую корку.
   — Держит, — весело сообщил он.
 
   На седьмой день болота, наконец, кончились. Больше не колыхался под ногами ненадежный торфяной ковер, грозящий в любую минуту порваться, не чавкала противная вязкая жижа, плюющаяся струйками гнилой воды. Вконец измученные люди вышли на пологий каменистый склон.
   — Вот оно, — еле прохрипел Тайша.
   — Что «оно»? — брюзгливо переспросил Ингвар.
   — Это место.
   — Серебряная гора? — немного оживился ярл.
   — Да.
   Ингвар приставил ладонь ко лбу и осмотрелся.
   Цепь невысоких пологих гор, густо поросших хмурым ельником. Кое-где зеленый полог разрывают светло-серые каменные клыки, изглоданные ветром и временем. Когда отряд начал подниматься в гору, под ногами противно захрустели каменные осколки, до отвращения напоминающие старые кости. Унылая картина невольно заставляла думать о давно минувших временах. Казалось, пролетевшие над этими горами бесчисленные века вдруг обратились в камень и рухнули на землю, тяжко придавив ее. Александр кожей ощущал странное напряжение, витающее в воздухе. Остальные, похоже, испытывали нечто подобное, потому что даже бесстрашный Лютинг начал испуганно озираться и срывающимся голосом сказал:
   — Найти серебряную гору, похоже, будет довольно просто. Но вот я совершенно не понимаю, как мы сможем серебро отсюда унести. Ведь если мы налегке едва пробрались, то с грузом мы просто утонем.
   Хотя было заметно, что все это его не волнует. Он хотел сказать что-нибудь, чтобы только разбить пугающую тишину.
   — Я не узнаю тебя, — насмешливо бросил Торгейр. — Ты ли это? В двух шагах от добычи начинаешь вдруг сомневаться и колебаться. Сейчас и смешно и глупо отступать.
   Лютинг обиделся.
   — Я не боюсь никого и ничего. Я готов сразиться с любым из живущих на земле и в Хель. Я готов вызвать на хольмганг даже тебя. Но я не смею поднимать меч на вечность, перед которой отступают сами боги.
   Зябко ежившийся Тайша сказал:
   — Нам лучше не задерживаться. Там, где болота встречаются с горами, рискованно оставаться слишком долго. Нужно двигаться, ведь демоны болот и горные духи в своей вечной борьбе могут нечаянно ударить и по нам.
   Словно отвечая ему, из глубины болот долетел протяжный заунывный вой.
   — Вот видите! — панически завопил перепуганный до синевы мюты-кок. — Болотный дух учуял нас! Он идет сюда! Он съест наши души, выбросив неприкаянные тела бесконечно слоняться над гнилыми топями.
   — Успокойся! — рявкнул Гелайм, хватаясь за рукоять меча. — Если он посмеет явиться сюда, мы встретим его!
   И Александр в который раз удивился воинственности начальника стражи. Нрав аримаспов был ему превосходно известен. Убийство для них всегда было делом привычным и обычным, однако аримаспу в качестве оружия больше подходила чаша с ядом, а не меч. Вновь вспомнился необычный перстень Гелайма.
   Конец замешательству положил Ингвар. Ярл неожиданно крикнул так, что в ушах зазвенело:
   — Успокойтесь!! — Такая сила прозвучала в его голосе, что все невольно умолкли. — Нельзя терять голову в диких местах, это может кончиться только одним — бесславной и бессмысленной гибелью. Веди! — приказал он Тайше.
   Люди торопливо выстроились длинной цепочкой. Тайша встал во главе ее, Торгейр за ним, и они быстрым шагом двинулись по еле заметной тропинке. Она почти заросла травой, но была все-таки заметна.
   — Не нравится мне это, — шепнул Александр оказавшемуся рядом Гелайму.
   — Если здесь действительно нет людей, откуда тропа?
   Гелайм согласно кивнул.
   — Я тоже ни на мгновение не верю этому проходимцу, и когда он сделает свое дело, то получит сполна. А пока… Будем бдительны. — И он проверил, свободно ли вынимается меч из ножен.
   Отряд вошел в ложбину между горушками. Александр бросил короткий взгляд назад. Над болотом шевелилась, точно живая, пелена голубого тумана. Если бы отряд задержался, переходя болото, еще хоть немного, им пришлось бы столкнуться с нею. А он инстинктивно чувствовал, что ничего хорошего из такая встреча не сулит. Вряд ли Торгейр будет выручить их каждый раз.
   Александр быстро сбился со счета, отмечая многочисленные повороты в горном лабиринте. Но для Тайши путь был хорошо знаком, он вел отряд уверенно, не колеблясь ни секунды.
   Тусклое, медно-красное солнце неторопливо карабкалось по белесому небу. Даже светило выглядело усталым и постаревшим в этих мрачных местах. С неба лилось не благодатное тепло, а вязкая предгрозовая духота.
   Так проходил час за часом. Александр взмок и устал. С его больной ногой трудно было поспевать за несущимся почти бегом мюты-коком. Вдруг тихий, но отчетливый стон раздался впереди. Тайша остановился так внезапно, что шедший следом Торгейр налетел на него и сбил князя с ног.
   — В чем дело? — подбежавший Ингвар грубо встряхнул мюты-кока. Тот едва сумел разлепить посиневшие губы.
   — Мертвые говорят…
   — Что за чушь?! — возмутился Ингвар. — Не собираешься ли ты сказать, что вход в Хель находится именно здесь?
   — Нет, — отчаянно затряс головой Тайша. — Но я не пойду дальше. Нас предупредили, чтобы мы не смели кощунствовать.
   — Чепуха! Ты сам привел нас сюда и теперь идешь на попятную? Не выйдет! Мы пойдем вперед и все вместе. Тебе не удастся поплясать на наших костях!
   — Никогда не угадаешь, как встретят тебя мертвые. Иногда они пропускают всех. Иногда честно предупреждают, что дорога к Серебряной горе закрыта, тогда смерть ждет ослушников. Иногда…
   — Подождите, — неожиданно вмешался Лютинг. — Это уже работа для меня, если кто-то становится у нас на дороге. Я поговорю с ним, и мы двинемся дальше.
   — Не дразни их, — моляще прошептал Тайша.
   Но Лютинг не удостоил мюты-кока ответом. Он выхватил меч и громко ударил им по щиту. Раз, другой, третий. Потом берсерк хрипло зарычал, на губах у него запузырилась пена, побелевшие глаза выкатились из орбит. Александр ужаснулся, как быстро Лютинг пришел в неистовство.
   — За мной! — голосом, в котором не осталось ничего человеческого, проревел Лютинг, бросаясь вниз по лощине. Двое воинов нерешительно переглянулись, но Ингвар жестом послал их вслед за Лютингом. Торгейр проводил их угрюмым взглядом и заметил вполголоса, ни к кому не обращаясь:
   — Не думаю, что нам придется с ними свидеться.
   И словно в ответ прозвучал протяжный жалобный стон. Раздирающий душу звук пролетел по лощине и замер вдали. Люди невольно схватились за оружие. Потом где-то совсем рядом, за ближайшей горой, вспыхнул тусклый багровый свет, на мгновение оторочивший вершину горы дрожащей малиновой каймой. Резкие черные тени пробежали по земле.
   Стон повторился.
   — Кажется все, — хладнокровно заметил Гелайм. — Кто теперь пойдет первым?
   Вопрос был совсем не лишним, потому что Тайша, истерически всхлипывая, сидел на земле и кулаками размазывал слезы по грязным щекам. Стало совершенно ясно, что никакими угрозами, никакими побоями, не заставить его сдвинуться с места.
   Искатели сокровищ заметно растерялись, даже всегда невозмутимый ярл.
   — Кто пойдет и посмотрит, что там случилось? — спросил Ингвар, давая этим понять, что сам он туда не собирается.
   Гелайм и Торгейр отвели глаза, на остальных надежды было мало.
   Александр, повинуясь какому-то смутному предчувствию, неожиданно шагнул вперед.
   — Я.
   — Ты? — удивился Торгейр. — Слабый смертный бросает вызов духам… Ты смелый человек. — Но сам колдун даже не шевельнулся.
   Прихрамывая, Александр двинулся по тропинке. Ему очень хотелось на всякий случай обнажить саблю, однако он заставил себя не подчиниться секундному порыву. Интуиция говорила, что самое безопасное — не размахивать оружием.
   Тропинка плавно повернула вправо по склону и деревья скрыли замерший в ожидании отряд. Александр вдруг ощутил, что на лице выступили крупные капли пота.
   Узкая лощина плавно раздалась, образовав небольшую долину, спрятанную между поросшими седыми елями горушками, что-то вроде большого амфитеатра. Посреди долины Александр увидел невысокий земляной холм. Он резко выделялся на фоне окружающей зелени, ведь ни единая травинка не смогла закрепиться на его крутых боках. Померещилось Александру, или он действительно различил на склонах крошечные сверкающие искорки? У подножия холма из травы поднимались две большие глыбы красного гранита.
   Стояла такая тишина, что кровь гудела в ушах.
   Александр хотел было повернуться, чтобы пойти и сообщить попутчикам, что дорога свободна, как вдруг замер. Только сейчас он увидел небольшой черный круг, похожий на кострище. Трава в нем сгорела дотла. Круг был резким, словно очерченный циркулем. Росший в шаге от него куст можжевельника даже не пожелтел от таинственного огня, бушевавшего здесь недавно. Но не это поразило Александра. В самом центре пепелища он увидел скрученную и почерневшую железную полосу — все, что осталось от тяжелого меча Лютинга.