Бонд Стефани. Красавец с обложки журнала

   — Сэм, мне очень жаль, — пробормотала я, кивнув головой в сторону испорченной рубашки. — Я постираю ее. — Запнувшись, я посмотрела на него. — Могу я… это… называть вас Сэм?
   — Конечно.
   Эйприл смотрела на меня так, как будто я свихнулась.
   — Кензи, не думаю, что Сэма очень беспокоит состояние твоей рубашки.
   — Я не это имела в виду. Просто мне очень стыдно из-за того, что я все испортила.
   — Все в порядке, — произнес Сэм.
   По дороге я, извинившись, нырнула в туалетную комнату и подошла к зеркалу.
   Увиденное мною зрелище ужаснуло меня: округлившиеся глаза прекрасно сочетались с красными пятнами на коже. Картину дополняла испорченная украденная рубашка. Надо сделать несколько глубоких вдохов, мне просто необходимо выглядеть спокойной, иначе Сэм мог подумать, что прошлая ночь что-то значит для меня. А ведь через несколько часов он навсегда исчезнет из моей жизни, убеждала я себя.
   Побрызгав холодной водой на запястья, я безуспешно пыталась смыть пятно на рубашке. Хотя успокоиться мне не удалось, но самочувствие немного улучшилось. Эйприл одиноко стояла в холле. Я в ужасе подумала, что Сэм сбежал.
   — Доктор Лонг пошел позвонить, — сказала она.
   Видимо, вызывает полицию! — подумала я.
   — Что-то случилось с каким-то животным, — со скукой в голосе заявила она, а потом стала рассматривать маникюр. — Слушай, Кензи, если тебе нужно уйти — иди. Я передам твои извинения доктору Лонгу.
   Она разыгрывала из себя невинную овечку. Пора поставить ее на место.
   — Но ты ведь слышала, Эйприл, что сказала Хелена. Она хочет, чтобы я попрактиковалась.
   Эйприл поняла, что со мной подобные шутки не пройдут.
   — Думаю, ты получила неплохое повышение, особенно если учесть, что до этого ты занимала должность собачьей няньки.
   Я заскрежетала зубами.
   — Руки прочь от этого «щеночка», — предупредила она. — Он мой.
   Меня просто подмывало рассказать ей не только то, что я уже положила свой глаз на этого «щеночка», но и то, что в моем кабинете, в сумке, лежит копия его мужского достоинства.
   — С чего это ты решила, что сможешь заполучить доктора Лонга?
   — Заполучить можно любого мужчину.
   — Днем он уезжает.
   — Планы меняются, — настойчиво произнесла она. — Кроме того, думаю, я ему нравлюсь.
   Я ощутила внезапный приступ ревности. Я терпеть не могла Эйприл, но мужчинам она вполне могла понравиться. Она была красива и чувственна. Если Эйприл была бы в ресторане прошлой ночью, Сэм выбрал бы ее, а не меня.
   — Ты же знаешь, что ничего хорошего в служебных романах нет, — сказала я.
   Я знала, что говорю неубедительно. К тому же я кривила душой.
   — Кензи, когда ты последний раз была с мужчиной?
   Позади нас раздался кашель. Мы оглянулись и увидели, что Сэм вернулся. Я зажмурилась. Интересно, что он успел услышать?
   — Извините, что мне пришлось вас прервать, — сказал он. — Мне нужно вернуться домой.
   — Что-нибудь случилось? — спросила я.
   — Ничего особенного. Свинья одно из моих клиентов проглотила ложку. Это может подождать до завтра.
   Мне казалось, что это серьезно, но Сэм не выглядел очень взволнованным.
   — Тогда, может, пойдем в студию?
   Я три раза громко чихнула.
   Сэм вытащил из внутреннего кармана носовой платок и протянул мне.
   — У вас простуда?
   — Аллергия, — пробормотала я.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   — Думаю, я влюбилась, — вздохнула Эйприл. Я огляделась. Все присутствовавшие в студии были явно очарованы доктором Сэмом Лонгом, героем из маленького городка. Начальник отдела фотографии решил, что Сэм может давать интервью во время съемок. Ему казалось, что так снимки будут выглядеть более реалистично. Мне очень хотелось посмотреть, как работает штатный журналист. Но еще интереснее было услышать задаваемые Сэму вопросы и его ответы на них.
   — Я вырос в северной части штата Нью-Йорк. В Корнелле изучал ветеринарию. После окончания учебы переехал в Олбани, где работал с лошадьми. — Он нерешительно улыбнулся. — Мне очень нравилась моя работа, но я не выдержал того бешеного темпа, который требовался там. Через пару лет у меня начались боли в груди. Оказалось, что у меня проблемы с сердцем.
   Я почему-то испугалась.
   — Врач сказал, что если я буду следить за собой, то проживу еще довольно долго. — Сэм пожал плечами. Фотограф начал снимать его. — Поэтому я решил переехать в маленький городок, где смог бы спокойно заниматься ветеринарией. Так я поселился в Джэр-Холлоу. Живем мы тихо, но мне это нравится. — Он засмеялся. — Иногда я думаю, что стал добровольным пожарным только потому, что у меня появилось слишком много свободного времени.
   — А из-за этого вам не станет хуже с сердцем?
   — Меня не так уж часто зовут на помощь, — произнес Сэм. — Мой врач сказал, что мне вреден только долгий постоянный стресс. — Он улыбнулся. — Возможно, поэтому я до сих пор не женился.
   Все засмеялись, а фотограф сделал еще несколько снимков. Могу поклясться, что в этот момент Сэм посмотрел на меня.
   — Расскажите о пожаре в больнице, — попросил журналист.
   — В тот день я покупал продукты в городе. Подъехал к больнице, увидел дым и позвонил пожарным. Но больница деревянная, поэтому нельзя было ждать, пока подоспеет помощь.
   — И что же вы сделали?
   — Я вошел в здание и стал выводить людей в безопасное место.
   — Мне почему-то кажется, будто вы постоянно этим занимаетесь.
   Сэм пожал плечами.
   — Я просто сделал то, что и любой другой, окажись он на моем месте. Никто не пострадал, и я очень рад этому.
   — До чего же он хорош! — простонала Эйприл.
   Ну почему время движется так медленно? С каждой минутой, проведенной с этим мужчиной, мое волнение возрастало. Что же это со мной происходит? Я то радовалась мысли о том, что прошлая ночь никогда не повторится, то мечтала, чтобы это обязательно произошло. Чем дольше Сэм говорил, тем больше он мне нравился. Даже взгляд от него отвести трудно! Но чем подробнее он описывал свою жизнь, тем яснее мне становилось, насколько мы разные. Ко всем прочим несчастьям мой защитный механизм работал на славу: из носа текло, глаза слезились. События прошлой ночи отчетливо воспроизводились в моем мозгу, и это доставляло мне неизъяснимое наслаждение.
   Когда интервью наконец закончилось, я чувствовала себя как выжатый лимон, да и выглядела, наверное, не лучше. Мне не хотелось оставаться с ними на ланч, но Эйприл так возбудилась после того, как Сэм надел пожарный шлем и оранжевую куртку, что я испугалась, как бы она не воспламенилась в надежде на то, что он начнет тушить ее чем-нибудь. Кроме того, после ланча Сэм уезжал, а значит, нам осталось совсем немного времени, чтобы побыть вместе. И надо признаться, меня не покидала надежда остаться с ним наедине и перекинуться с ним хотя бы парой слов.
   — Мне нужно зайти в свой кабинет взять сумку, — объявила я.
   — Я пойду с вами, — предложил Сэм.
   Эйприл с подозрением посмотрела на нас.
   Я не знала, что и сказать.
   — Да… я отведу вас к Хелене, чтобы вы с ней могли поговорить об обложке.
   Выйдя из лифта, мы не проронили ни слова. Эйприл неохотно направилась в сторону своего кабинета, назначив нам встречу через двадцать минут. Я начала считать про себя. Сэму потребовалось целых шесть секунд, чтобы прервать молчание.
   — Вы что, заключили на меня пари?
   Я удивленно уставилась на него. Я и представить себе не могла, что он скажет что-то подобное, когда мы останемся одни.
   — Извини?
   — Ты знала, кто я, когда была со мной прошлой ночью?
   — Что?! Нет! — Я окончательно вышла из себя. — Поверь мне, я больше всех удивилась, когда утром ты вошел в зал для совещаний.
   Он криво улыбнулся.
   — И как мне верить женщине, укравшей мою рубашку.
   Я скрестила руки на груди.
   — Я тоже оставила тебе… кое-что.
   — Знаю. Конечно, они миленькие, но не надевать же мне их на совещание!
   В это время из лифта вышли трое наших сотрудников. Они что-то увлеченно обсуждали.
   — Давай продолжим этот разговор в другом месте, — прошептала я и повела его в свой кабинет.
   Господи, какое унижение! Едва я ощутила мускатный аромат его одеколона, меня охватил озноб.
   Сэм улыбнулся. Мне показалось, что он тоже не забыл события прошлой ночи. На чем же мы закончили разговор? У меня было такое ощущение, будто мой разум не подчиняется мне. Я принялась отчужденно теребить воротник рубашки и наконец нашла потерянную нить разговора.
   — Извини за рубашку. Понимаешь, проспала, а моя блузка была вся в пятнах, вот и…
   В его глазах загорелся насмешливый огонек.
   — Не хотела, чтобы все знали, что ты не ночевала дома?
   Мои щеки горели.
   — Думаю, это… не очень хорошо у меня получилось.
   — Не переживай из-за рубашки. Она еще никогда так хорошо не смотрелась, даже с пятном.
   У меня пересохло в горле.
   — Так мы с тобой легче сможем друг к другу привыкнуть, — неожиданно произнес Сэм.
   — Что?
   Он указал на мой стол, на котором были аккуратно разложены все бумаги и канцелярские принадлежности, и на выставленные в ряд папки в шкафу.
   — В моем офисе царит полный бардак. Мне пригодятся твои организаторские способности.
   — О! — Я прочистила горло. — Послушай, Сэм, тогда тебе придется поверить в то, что я не знала, кто ты, когда… познакомилась с тобой прошлой ночью.
   Сэм кивнул.
   — Ладно. А что случилось с нашим общим творением? С тем странным сувениром, который остался у тебя после нашей с тобой встречи? — Он проследил за моим взглядом.
   Я смутилась.
   — В конце концов, это подарок на мой день рождения.
   Сэм взял мою любимую ручку и принялся ее рассматривать.
   — И что получилось?
   Пришлось прикусить внутреннюю часть щеки, чтобы не улыбнуться. Сэмюэл Лонг, ветеринар и настоящий герой, на поверку оказался обычным мужчиной.
   — Должна сказать, что вышло очень правдоподобно.
   Сэм посмотрел на меня. В его улыбке было нечто, заставившее меня почувствовать боль от резкого напряжения мышц внизу живота.
   — Мне просто любопытно, — сказал он. — Допустим, я соглашусь стать лицом вашей обложки. Но мне будет не очень приятно, если ты потом предъявишь этот слепок общественности.
   Мы засмеялись. Сэм подошел ближе, и я… чихнула целых три раза подряд, испортив все, что могло бы сейчас произойти.
   — У тебя, похоже, аллергия, — сказал он.
   Я вытерла нос его платком.
   — Нужно было принять таблетки от аллергии перед ланчем, — произнесла я и стала копаться в ящике своего стола.
   — А ты не пробовала природные средства?
   — Не беспокойся, — прервала его я. — Через несколько часов мне будет лучше.
   Что-то подсказывало мне, что мое выздоровление совпадет с его отъездом.
   Мы зашли в кабинет Хелены. Она была очень доброжелательно настроена, но Сэм еще не решил, даст ли он разрешение на размещение его фотографии на обложке.
   — Жду вашего ответа завтра, — заявила она. — Надеюсь, что он будет положительным.
   — Я дам вам знать о своем решении, — пообещал Сэм.
   — Хелена недавно купила себе йоркшира, сучку, — почему-то сказала я.
   Он улыбнулся.
   — Правда?
   Хелена посмотрела на меня так, что я тут же захотела вернуть свои слова обратно.
   — Да, собака обворожительна.
   — И сколько ей?
   — Почти десять месяцев.
   — Надеюсь, вы стерилизовали ее? — спросил Сэм. Хелена нахмурилась.
   — Нет еще.
   — Вам стоит это сделать, если, конечно, вы не собираетесь разводить йоркширов.
   Моя начальница расправила плечи.
   — Я… подумаю об этом.
   — Хелена, мы сейчас идем на ланч. Не хотите с нами? — спросила я, чтобы сменить тему.
   Было видно, что моя начальница колеблется. После нескольких секунд раздумья она отрицательно покачала головой.
   — Нет, спасибо. Мне должны позвонить с Западного побережья. Думаю, вы хорошо проведете время с Кензи, доктор Лонг.
   — Не сомневаюсь, — мягко произнес Сэм.
   — Кензи, — сказала Хелена, хмуро посмотрев на пятно на моей рубашке, — можете надеть мой пиджак на время ланча.
   Она снова принялась за работу. Я послушно сняла со стоявшей в углу вешалки ее светло-серый пиджак. Когда мы вернулись к лифту, я с помощью Сэма надела его.
   — Моей начальнице не нравится, когда ей отказывают.
   — Она такая требовательная?
   — Иногда, — пришлось мне признаться. — Но справедливая. И я люблю свою работу.
   — Тебе нравится жить и работать в большом городе?
   — Да. Я городской человек. Сэм улыбнулся.
   — А где твоя семья?
   У меня остался только отец, — сказала я, стараясь говорить спокойно. — Он юрист, живет в Бостоне, специализируется на уголовных делах. И все время занят. Мы с ним почти не видимся.
   — Ясно, — у него хватило такта не продолжать расспросы.
   — А твоя семья?
   — Мои старики живут в часе езды на север от меня, а мой брат — в Олбани. Мы часто общаемся. — Сэм засмеялся. — Иногда даже слишком часто.
   Мне стало завидно. Чем дольше мы с ним разговаривали, тем яснее я понимала, насколько мы разные. Хорошо, что мы мало говорили прошлой ночью, а то испугались бы друг друга прежде, чем залезть в постель. Я все больше и больше удостоверялась в точности правил Джеки.
   — Вот вы где, — воскликнула подошедшая к нам плавной походкой Эйприл.
   Она воспользовалась предоставленной ей передышкой, чтобы привести себя в порядок. Ее темные волосы безупречными волнами лежали на плечах, а губы были накрашены ярко-красной помадой. Казалось, она просто расточает какие-то особые флюиды, заставлявшие мужчин сходить с ума.
   — Умираю от голода, — произнесла Эйприл, посмотрев на Сэма и облизнув губы.
   — Тогда нужно поторопиться, — подхватила я. — Не хочу, чтобы ты умерла.
   Мне совсем не нравилось, что Эйприл флиртует с Сэмом, но еще меньше мне было по душе то, что это задевает меня.
   Во время ланча Сэм мужественно не обращал внимания на приставания Эйприл и вежливо смеялся над ее плоскими шутками. Моя голова была будто залита цементом, а нос не дышал, поэтому я вообще не чувствовала вкуса еды. Ко всему прочему я постоянно чихала. Сидела, не отнимая носовой платок от лица, и наблюдала за тем, как Сэм и Эйприл… сближаются. И чем дольше смотрела на них, тем чаще приходила к выводу, что меня обманули. Сэм, похоже, понравился нам обеим. Связь, которую я почувствовала прошлой ночью, скорее всего, была лишь выражением моей наивности. «Прежней наивности», — поправила себя я, вспомнив о том, как сильно я изменилась за последнее время.
   Но почему это настолько задевает меня? Я вела себя так, будто у нас с Сэмом что-то могло получиться. Он живет в маленьком городке, а я — в небольшой квартирке. Он водит пикап, а я уже успела поменять две машины. У него есть дружная семья, а у меня нет никого, кто смог бы поддержать меня. Разве защитная реакция моего организма, появляющаяся при каждом его приближении, не свидетельствует о том, что он не самая лучшая партия для меня?
   Ланч наконец-то закончился. Сэм собирался сразу ехать в аэропорт и вышел на улицу, чтобы поймать такси.
   — Если вы когда-нибудь будете недалеко от Джэр-Холлоу, — произнес он себе под нос, — разыщите меня.
   — Как вы думаете, вы вернетесь в Нью-Йорк в ближайшее время? — спросила Эйприл.
   Сэм улыбнулся нам и отрицательно покачал головой.
   — Я не создан для жизни в большом городе.
   Мое сердце замерло. Слова Сэма могли означать только одно: здесь нет ничего, что заставило бы его вернуться.
   — Было очень приятно познакомиться с вами, — проговорила Эйприл и протянула ему руку (ладонью вниз, между прочим!).
   Вместо того чтобы поцеловать протянутую ему руку, он пожал ее и сказал Эйприл что-то приятное.
   Потом посмотрел на меня. Пришлось изобразить радостную улыбку.
   — Думаю, весь Джэр-Холлоу будет в восторге, когда увидит на обложке журнала своего местного героя. — Я тоже протянула ему руку. — Удачи.
   Сэм зажал ее в своих ладонях.
   — И вам удачи, Кензи.
   Он подмигнул мне и сел в такси. Вот так мой партнер на одну ночь уехал в неизвестном направлении.
   А мне пришлось выслушивать болтовню Эйприл, пока мы шли обратно в офис. Она не переставала восторгаться Сэмом.
   Когда мы выходили из лифта, я была готова задушить ее ремнем от собственной сумочки.
   — А какое у него тело, — тяжело вздохнув, произнесла Эйприл, — только представь себе этого парня без одежды…
   — Представляю, — сказала я, слегка улыбнувшись. — Увидимся.
   Я поплелась в свой кабинет. Мне очень хотелось пойти домой, принять ванну и во всем разобраться. А еще нужно позвонить Джеки, но сейчас у меня совсем нет сил на это, подумала я. В течение всего оставшегося дня я умудрялась сдерживаться и не доставать из сумочки слепок. Еще будет время рассмотреть его, сказала я себе, и получить удовольствие.
   Я принесла Хелене отчет и ее пиджак. Ее не оказалось в кабинете, а телефон на ее столе трезвонил, не умолкая. Я подняла трубку.
   — Журнал «Персона», кабинет Хелены Бирч.
   — Могу я поговорить с мисс Бирч? — спросил женский голос, говоривший с сильным акцентом.
   — Нет, но я могу передать ей ваше сообщение.
   — Это мадам Блэкворф. Она звонила мне.
   Я нахмурилась, пытаясь разобрать слова, которые она произносила, нещадно растягивая.
   — Хорошо, я скажу ей, что вы звонили.
   — Спасибо.
   Я нацарапала в блокноте сообщение для своей начальницы и вытащила небольшую пачку бумаг из ящика ее стола с надписью «Для Кензи». Я тяжело вздохнула: во-первых, сегодня придется работать до ночи, во-вторых, выходные ничего хорошего тоже не сулят.
   Около половины восьмого, помассировав затекшую шею, я стала собираться домой. По крайней мере моя аллергия прошла и ко мне вернулся аппетит. Мне показалось, что неплохо было бы купить что-нибудь из тайской кухни на вынос. Я открыла дверь своего кабинета и увидела, что за ней стоит Хелена. В руках она держала портфель.
   — Закончили работу? — спросила она.
   — Почти, — ответила я. — Мне еще нужно забрать несколько бумаг, которые отправила распечатать.
   Мне безумно хотелось, чтобы она прочитала мои записи по поводу изменения обложки, но лучше не говорить с ней об этом. Иначе я могла бы показаться чересчур настырной.
   — Прекрасно. — Хелена поколебалась, а потом продолжила: — Я, наверное, должна поблагодарить вас за хорошую работу, Кензи.
   Я удивленно заморгала глазами: начальница произнесла слово «пожалуйста», обращаясь ко мне в понедельник, а теперь еще и «спасибо». Что все это значит?
   — Не за что, Хелена. А что такого выдающегося я совершила?
   — Это вы должны мне объяснить. Я только что говорила по телефону с доктором Лонгом.
   Я почувствовала, что начинаю паниковать.
   — Правда?
   — Да. Он сказал, что сначала не хотел давать разрешение поместить свою фотографию на обложку журнала, но благодаря вам он передумал.
   — Благодаря мне?
   — Именно. Скажите, как вы умудрились произвести на него такое впечатление? Как мне показалось, ему чрезвычайно понравилась поездка в Нью-Йорк. Он добавил, что какая-то часть его существа осталась здесь.
   Я взглянула на свою сумку, в которой лежала эта «часть», и улыбнулась, оценив своеобразное чувство юмора Сэма. С его стороны было очень мило улучшить мнение моей начальницы обо мне.
   Я улыбнулась Хелене.
   — Искренне рада, что вы получите эту обложку.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   — Ух ты! — сказала Джеки.
   — Класс! — подхватила Дениза.
   Мы все посмотрели на молчавшую Синди.
   — Думаю, что у нее просто нет слов, — хмыкнула Джеки.
   — Я никогда не видела ничего подобного, — очнувшись от гипнотического оцепенения, пробормотала Синди.
   Я посмотрела на стоявший посреди кухонного стола слепок. В качестве подпорки для него служила перевернутая металлическая коробка из-под конфет. Мы сидели, рассматривая «произведение», и пили мерло.
   — Должна признать, Кензи, — произнесла Джеки, — ты знаешь, как следует проводить интрижку на одну ночь.
   — Если бы это было соревнование и я оказалась судьей, то я, без сомнения, отдала бы награду тебе.
   — Как лучшей актрисе? — со смехом предложила Джеки. — На твоем месте я заказала бы эту штуку в бронзе.
   Дениза подняла свою рюмку.
   — За нашего ковбоя!
   Мы чокнулись и выпили. Я подумала, что Сэму было бы очень приятно узнать, что к нему отнеслись с таким уважением. Какому бы мужчине это не понравилось?
   — Ты больше ничего о нем не слышала? — спросила Синди.
   Я отрицательно покачала головой, засунула в рот сразу две конфеты и запила их вином.
   — Не думаю, что это когда-нибудь произойдет.
   — Прошло всего два дня, — возразила Джеки. — К тому же у него нет твоего домашнего номера, не так ли?
   — Я не давала его ему.
   — Если он захочет связаться с тобой, он позвонит тебе на работу.
   — Даже если он так и сделает… У меня все равно аллергия на мужчин. Вы еще помните об этом?
   — Он обязательно о тебе вспомнит. Ведь стоит ему только посмотреть на то, что у него болтается между ног, как он сразу же вспомнит, что точно такой же красуется у тебя где-нибудь на письменном столе или в шкафу под стеклом, — настаивала Синди. — А про аллергию мне можешь даже и не говорить. Пообщаешься с ним еще разок-другой — и все как рукой снимет.
   — Хорошо, допустим, что он позвонит и моя аллергия таинственным образом исчезнет. В любом случае он сельский ветеринар, а я живу на Манхэттене. К тому же Сэму вроде бы нравится одиночество. И кто знает: может, у него дома есть девушка, о которой он забыл рассказать.
   Джеки подняла руки.
   — И что же ты об этом думаешь?
   — Я больше никогда не буду соблазнять мужчину, который не хочет этого.
   — Справедливо, — поддержала меня Джеки.
   — И ты все еще убеждена в том, что твоя аллергия — это естественный механизм защиты от плохих парней? — поинтересовалась Дениза.
   — Да, — честно ответила я. — Мой организм сразу даст мне знать, когда я найду хорошего человека.
   Джеки посмотрела на меня и как-то странно улыбнулась.
   — Может, так оно и есть. Только не забывай, что твое сердце — тоже часть твоего тела.
 
   На следующее утро я села за свой рабочий стол и попыталась сосредоточиться. Что-то подсказывало мне, что сегодня не самый подходящий для трудового энтузиазма день. Мне никак не удавалось забыть Сэма.
   Я так размечталась, что подняла телефонную трубку только после третьего гудка. Мое сердце бешено заколотилось.
   — Кензи Мэнсфилд, — взволнованно произнесла я.
   — Здравствуй, милая. Как дела?
   — Привет, пап. У меня все хорошо.
   — Не хочу, чтобы ты думала, будто я забыл про твой день рождения, который был в пятницу.
   — Он был в четверг. Не переживай, все в порядке.
   — Точно! В четверг! Был в командировке и не смог тебе позвонить, но я все время думал о тебе.
   Скорее всего, все было так: сегодня утром он пришел в офис, а его секретарша напомнила ему про мой день рождения.
   — Спасибо, папа, — произнесла я как можно приветливее.
   — Я могу приехать в Нью-Йорк на этой неделе. Тогда мы с тобой смогли бы пообедать вместе.
   — Может, в среду?
   — Хм. Я попрошу Ванессу проверить мое расписание и перезвоню тебе, ладно?
   — Ладно.
   — С днем рождения!
   — Спасибо, папа. Еще созвонимся.
   Я повесила трубку. Я не могла злиться на отца, он, конечно, скучает по маме. Он уехал в Бостон для того, чтобы убежать от воспоминаний. Теперь мы с ним виделись на Рождество. И еще я приезжала к нему в День отца, если у него не было других планов. Да и папа пару раз в году умудрялся выкроить денек, чтобы пообедать со мной или сходить в кино.
   Меня удивило то, что Хелена до сих пор не позвонила мне, чтобы вызвать на ежедневный инструктаж. Я направилась к ее кабинету. Дверь была приоткрыта, но она разговаривала по телефону, сидя ко мне спиной.
   Я широко распахнула дверь и увидела Эйприл, которая сидела в кресле и сладко потягивалась. Она улыбнулась мне.
   — Доброе утро, Кензи.
   — Доброе утро, Эйприл. Как дела?
   — Превосходно! Мне звонил Сэм. Я остолбенела.
   — Что ты сказала, извини?
   — Сэм звонил. Ты еще помнишь доктора Лонга?
   — Тебе звонил Сэм? — повторила я. Она улыбнулась.
   — Ага, несколько минут назад.
   Я не смогла удержаться от вопроса.
   — И чего он хотел?
   Она пожала своими миленькими плечиками.
   — Я не уверена, что все правильно поняла, но он сказал, что в пятницу хорошо провел время. — Она, самодовольно ухмыляясь, подошла к двери. — Желаю и тебе хорошо провести день.
   Я подождала, пока она удалится, потом дрожащей рукой наполнила свою кружку кофе. Я была жутко зла на себя за то, что придаю такое значение всем словам и действиям Сэма Лонга.
   Я сделала глоток из своей кружки и тут же обожгла язык. На моих глазах показались слезы. Я уже собиралась спрятаться куда-нибудь, чтобы как следует поплакать, но в этот момент дверь комнаты для отдыха открылась.
   — Кензи, через десять минут в зале для совещаний должны собраться все заведующие отделами, — сказала Хелена и добавила: — И вы тоже.
   Прежде чем я успела что-то спросить у нее, она резко повернулась и ушла. Моя начальница никогда не собирала экстренные совещания для того, чтобы поделиться хорошими новостями.
   Пока бегала из кабинета в кабинет, приглашая заведующих на собрание, я прокручивала в голове список дел на прошлую неделю. Какую работу не успели завершить в срок? Ничего подобного я не помнила. Я была нужна Хелене для того, чтобы предвидеть неприятности. Неужели мной допущена какая-нибудь ошибка?