я, Даниил, сообразил по книгам число лет, о котором было слово Господне к
Иеремии пророку, что семьдесят лет исполнятся над опустошением Иерусалима. И
обратил я лице мое к Господу Богу с молитвою и молением, в посте и вретище и
пепле. И молился я Господу Богу моему, и исповедывался и сказал:
Дан 9:1--4
Молитва и исповедь Даниила
"Молю Тебя, Господи Боже великий и дивный, хранящий завет и милость
любящим Тебя и соблюдающим повеления Твои! Согрешили мы, поступали
беззаконно, действовали нечестиво, упорствовали и отступили от заповедей
Твоих и от постановлений Твоих; и не слушали рабов Твоих, пророков, которые
Твоим именем говорили царям нашим, и вельможам нашим, и отцам нашим, и всему
народу страны. У Тебя, Господи, правда, а у нас на лицах стыд, как день сей,
у каждого Иудея, у жителей Иерусалима и у всего Израиля, у ближних и
дальних, во всех странах, куда Ты изгнал их за отступление их, с каким они
отступили от Тебя. Господи! у нас на лицах стыд, у царей наших, у князей
наших и у отцов наших, потому что мы согрешили пред Тобою. А у Господа Бога
нашего милосердие и прощение, ибо мы возмутились против Него и не слушали
гласа Господа Бога нашего, чтобы поступать по законам Его, которые Он дал
нам через рабов Своих, пророков. И весь Израиль преступил закон Твой и
отвратился, чтобы не слушать гласа Твоего; и за то излились на нас проклятие
и клятва, которые написаны в законе Моисея, раба Божия: ибо мы согрешили
пред Ним. И Он исполнил слова Свои, которые изрек на нас и на судей наших,
судивших нас, наведя на нас великое бедствие, какого не бывало под небесами,
и какое совершилось над Иерусалимом. Как написано в законе Моисея, так все
это бедствие постигло нас; но мы не умоляли Господа Бога нашего, чтобы нам
обратиться от беззаконий наших и уразуметь истину Твою. Наблюдал Господь это
бедствие и навел его на нас: ибо праведен Господь Бог наш во всех делах
Своих, которые совершает, но мы не слушали гласа Его. И ныне, Господи Боже
наш, изведший народ Твой из земли Египетской рукою сильною и явивший славу
Твою, как день сей! согрешили
мы, поступали нечестиво. Господи! по всей правде Твоей да отвратится
гнев Твой и негодование Твое от града Твоего, Иерусалима, от святой горы
Твоей; ибо за грехи наши и беззакония отцов наших Иерусалим и народ Твой в
поругании у всех, окружающих нас. И ныне услыши, Боже наш, молитву раба
Твоего и моление его, и воззри светлым лицем Твоим на опустошенное святилище
Твое, ради Тебя, Господи. Приклони, Боже мой, ухо Твое и услыши, открой очи
Твои и воззри на опустошения наши и на город, на котором наречено имя Твое;
ибо мы повергаем моления наши пред Тобою, уповая не на праведность нашу, но
на Твое великое милосердие..."
Дан 9: 4-- 18
Гавриил дает объяснение
...когда я еще продолжал молитву, муж Гавриил, которого я видел прежде
в видении, быстро прилетев, коснулся меня около времени вечерней жертвы и
вразумлял меня, говорил со мною и сказал: "Даниил! теперь я исшел, чтобы
научить тебя разумению. В начале моления твоего вышло слово, и я пришел
возвестить его тебе, ибо ты муж желаний; итак вникни в слово и уразумей
видение. Семьдесят сед мин определены для народа твоего и святаго города
твоего, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены
беззакония, и чтобы приведена была правда вечная, и запечатаны были видение
и пророк, и помазан был Святый святых. Итак знай и разумей: с того времени,
как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь
седмин и шестьдесят две седмины; и возвратится народ и обстроятся улицы и
стены, но в трудные времена. И по истечении шестидесяти двух седмин предан
будет смерти Христос, и не будет; а город и святилище разрушены будут
народом вождя, который придет, и конец его будет как от наводнения, и до
конца войны будут опустошения. И утвердит завет для многих одна седмина, а в
половине седмины прекратится жертва и приношение, и на крыле святилища будет
мерзость запустения, и окончательная предопределенная гибель постигнет
опустошителя".
Дан 9:21 -27
Комментаторы Библии утверждают, что четыре зверя соответствуют четырем
различным частям истукана, виденного Навуходоносором, что четвертый зверь
это Сирия, и что рог, говорящий высокомерно -- Антиох IV, рьяный гонитель
евреев. Десять царей это Александр Великий, Селевк I Никатор, Антиох Сотер,
Антиох II Каллиник, Селевк III, Антиох III Великий, Селевк IV
Филопатор, Гелиодор и Деметрий I Сотер. Три уничиженных царя это:
Селевк IV (убитый Гелиодором), Гелиодор и Деметрий I. Ветхий днями -- Бог,
собирающийся судить восточные империи. Персонаж, похожий на Сына
человеческого -- Мессия: описание Иисуса Христа напоминает стих из Евангелия
от Матфея (26:64), в котором Иисус отвечает первосвященнику.
Затем следует аллюзия на битву Александра с персами, создание его
империи и ее распад в связи со смертью сына Филиппа Македонского. В основе
пророчества Даниила -- семьдесят недель -- лежит пророчество Иеремии --
семьдесят лет, -- и интерпретируется оно как "семьдесят седьмиц лет".
В Дамаске был один ученик, именем Анания; и Господь в видении сказал
ему: Ананил! Он сказал: я, Господи. Господь же сказал ему: встань и пойди на
улицу, так называемую Прямую, и спроси в Иудином доме Тарсянина, по имени
Савла; он теперь молится, и видел в видении мужа, именем Ананию, пришедшего
к нему и возложившего на него руку, чтобы он прозрел. Анания отвечал:
Господи! я слышал от многих о сем человеке, сколько зла сделал он святым
Твоим в Иерусалиме; и здесь имеет от первосвященников власть вязать всех,
призывающих имя Твое. Но Господь сказал ему: иди, ибо он есть Мой избранный
сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и сынами Израилевыми.
И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое. Анания пошел и
вошел в дом и, возложив на него руки, сказал: брат Савл! Господь Иисус,
явившийся тебе на пути, которым ты шел, послал меня, чтобы ты прозрел и
исполнился Святаго Духа. И тотчас как бы чешуя отпала от глаз его, и вдруг
он прозрел; и, встав, крестился...
Деян 9:10~18
Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с
Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от
Духа Святаго. Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел
тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это, -- се, Ангел Господень явился
ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою,
ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя
Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их. А все сие произошло, да
сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве
приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог.
Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену
свою, и не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего первенца, и он
нарек Ему имя: Иисус.
Мф 1:18-25
Когда же они [волхвы] отошли, -- се, Ангел Господень является во сне
Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет, и
будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы
погубить Его. Он встал, взял Младенца и Матерь Его ночью и пошел в Египет...
- По смерти же Ирода, -- се, Ангел Господень во сне является Иосифу в
Египте и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю
Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Он встал, взял Младенца и
Матерь Его и пришел в землю Израилеву.
Мф2:19-21
Отец у Кесси умер. Он жил с матерью и слыл лучшим охотником. Каждый
день он приносил домой добычу и делал жертвенные подношения богам. Кесси
влюбился в Синтальмену, младшую из семи сестер. Позабыл он об охоте,
предался праздности и любви. Мать бранила его: "Лучший охотник сам попал в
сети!" Взял сын копье, позвал собак и отправился на охоту. Но от человека,
который забывает про богов, боги отворачиваются.
Не попалось Кесси никакой добычи, три месяца он провел в безуспешных
поисках. Обессиленный, он уснул у подножия дерева. Обитавшие здесь духи леса
решили съесть юношу. Но на этой же земле жили и духи умерших, и отец Кесси
пошел на хитрость: "Гномы, зачем вы собираетесь убить его? Похитьте у него
накидку, холод проймет его до костей, и он уберется из этих мест".
Воришки-гномы так и сделали. Проснулся Кесси от того, что ветер дул ему в
уши и холодил спину. Стал он спускаться вниз по склону, держа путь на
огонек, который одиноко мерцал среди долины.
Привиделись Кесси семь снов. Стоял он перед большими воротами, которые
никак не мог открыть. Видел он внутренность дома, где хлопотали служанки, и
огромную птицу, которая уволокла одну из них. Расстилался перед ним
бескрайний луг, и спокойно шла по нему группа людей, как вдруг сверкнула
молния и обрушилась на них. А потом возникли перед ним его умершие предки:
собрались они вокруг огня и старались поддержать пламя. Увидел он себя со
связанными руками и ногами, и были то не цепи, а женские ожерелья. Совсем уж
было собрался он на охоту, но увидел у ворот с одной стороны дракона, а с
другой -- ужасных гарпий.
Рассказал он о своих снах матери. Та подбодрила сына: "Гнется тростник
под дождем и ветром, но потом снова распрямляется, и вручила ему моток синей
шерсти; цвет этот убережет его от колдовства и напастей.
И отправился Кесси на гору.
Боги сердились на Кесси, они сделали для него невидимыми всех диких
животных. Бродил Кесси, не выбирая дороги, пока не выдохся. Очутился он
подле больших ворот, которые стерегли дракон и ужасные гарпии. Не мог он
открыть те ворота, и никто не откликался на его зов. Тогда решил Кесси
обождать. Сон завладел им. А когда он проснулся, уже смеркалось. Увидел он
мерцающий свет, который приближался к нему, становился все ярче и ярче, так
что стало больно глазам: то был высокого роста человек, от которого исходило
ослепительное сияние. Он сказал Кесси, что это Ворота захода солнца, за
которыми находится царство мертвых. Смертный, который войдет в них, уже не
сможет вернуться назад. "А как же тогда ты проходишь туда?" "Я и есть
солнце", -- сказал бог и скрылся.
А по ту сторону ворот духи умерших ожидали его появления, чтобы
приветствовать возвращение светила. Был среди них и Удубсария, отец
Синтальмены. Услышав голос мужа своей дочери, обрадовался он: то был первый
смертный, который пришел проведать мертвых. Упросил он Бога Солнца позволить
Кесси войти.
-- Хорошо же, пусть входит и следует за мной по темной тропе, но не
вернуться ему в царство живых. Свяжите ему руки и ноги, чтобы не смог он
убежать. А когда посмотрит здесь все, я его убью.
Кесси оказался перед длинным и узким подземным ходом. Бог Солнце был
уже далеко впереди, как светящаяся точка. Удубсария связал Кесси по рукам и
ногам и позвал его следовать туда, где слабо виднелся свет. Кесси увидел,
как духи умерших разжигали огонь; то были кузнецы Бога Солнца, и ковали они
ему лучи, которыми он покрывал землю. Чувствовал Кесси, что тысячи птиц
кружат вокруг него. "Это птицы смерти, -- пояснил Удубсария, -- которые
доставляют в подземный мир души умерших". Кесси вспомнил огромную птицу,
виденную им во сне. Наконец достигли они Ворот восхода солнца. Кесси должен
был умереть, но стал просить о милости. Бог Солнца припомнил, как Кесси
вставал на утренней заре, ходил на охоту и делал жертвенные подношения
богам. "Хорошо, -- порешил он, -- отправишься ты вместе с женой и шестью ее
сестрами на небо, и будете вы там все вместе созерцать вечные звезды".
В ясные ночи на небесных просторах можно видеть Охотника, опутанного по
рукам и ногам цепями, похожими на женские ожерелья. А рядом с охотником
сияют семь звезд.
Хеттская легенда 2-го тысячелетия до н. э.
Первая часть этого сказания сохранилась записанной на хеттском языке на
клинописных глиняных табличках; вторая представляет собой фрагмент на
аккадском языке, найденный в Египте в конце XIX века.
Теодор Г. Гастер перевел их, реконструировал текст и сопроводил его
комментариями. Присутствовавший здесь мотив смерти и царства мертвых имеет
аналогии в других произведениях: ворота, куда закрыт доступ смертным до тех
пор, пока они принадлежат к миру живых (заповедные двери; см.: Вергилий,
"Энеида", VI, 127); птица, уносящая смертного в царство мертвых; духи
умерших, которые поддерживают огонь; дракон и гарпии, стерегущие ворота
(присутствуют в эпосе о Гильгамеше и в "Энеиде" Вергилия, VI, 258-289);
встреча с Удубсарией (Одиссей и его мать, Эней и Анхис, Данте и Беатриче),
который становится его проводником (Сивилла и Эней, Вергилий и Данте). Кесси
соотносится с Орионом, охотником, прикованным к небу, преследователем
семерых сестер, которые превратились в созвездие Плеяды. В данном тексте
встречается самое раннее упоминание о гномах.
Девять дней на воинство божие стрелы летали; В день же десятый Пелид на
собрание созвал
ахеян. В мысли ему то вложила богиня державная
Гера: Скорбью терзалась она, погибающих видя
ахеян. Быстро сходился народ, и, когда воедино
собрался, Первый, на сонме восстав, говорил Ахиллес
быстроногий: "Должно, Атрид, нам, как вижу, обратно
исплававши море, В дбмы свои возвратиться, когда лишь
от смерти спасемся. Вдруг и война и погибельный мор истребляет
ахеян. Но испытаем, Атрид, и вопросим жреца,
иль пророка, Или гадателя снов (бывают и сны от Зевеса)...
"Илиада", 1,53--63
Так, отвечая, сказала царица Лаэртову сыну: "Странник, конечно, бывают
и темные сны,
из которых Смысла нельзя нам извлечь; и не всякий
сбывается сон наш. Создано двое ворот для вступления снам
бестелесным В мир наш; одни роговые, другие из кости
слоновой; Сны, проходящие к нам воротами
из кости слоновой, Лживы, несбыточны, верить никто из людей
им не должен; Те же, которые в мир роговыми воротами
входят, Верны; сбываются все приносимые ими виденья..."
"Одиссея", XIX, 559--56 7
Двое ворот открыты для снов: одни -- роговые, В них вылетают легко
правдивые только
виденья;
Белые створы других изукрашены костью
слоновой, Маны, однако, из них, только лживые сны
вылетают. "Энеида",VI,893--896
сон ПЕНЕЛОПЫ
Пенелопа обращается к Одиссею, вернувшемуся на Итаку после
двадцатилетнего отсутствия, не узнав его:
Ты же послушай: я видела сон; мне его
растолкуй ты;
Двадцать гусей у меня есть домашних; кормлю
их пшеницей; Видеть люблю, как они, на воде полоскаясь,
играют. Снилося мне, что, с горы прилетевший, орел
крутоносый, Шею свернув им, их всех заклевал,
что в пространной столовой Мертвые были они на полу все разбросаны;сам
же В небо умчался орел. И во сне я стонала и горько Плакала; вместе со мною
и много прекрасных
ахейских Жен о гусях, умерщвленных могучим орлом,
сокрушалось.
Он же, назад прилетев и спустясь на высокую
кровлю Царского дома, сказал человеческим голосом
внятно: "Старца Икария умная дочь, не крушись,
Пенелопа. Видишь не сон мимолетный, событие верное
видишь; Гуси -- твои женихи, а орел, их убить
прилетавший Грозною птицей, не птица, а я, Одиссей твой,
богами Ныне тебе возвращенный твоим женихам
на погибель". "Одиссея", XIX, 535-550
Но, по-видимому, то, что назначено судьбой, бывает не столько
неожиданным, сколько неотвратимым. И в этом случае были явлены, как
сообщают, удивительные знамения и видения: вспышки света на небе,
неоднократно раздававшийся по ночам шум, спускавшиеся на форум одинокие
птицы -- обо всем этом, может быть, и не стоит упоминать при таком ужасном
событии. Но, с другой стороны, философ Страбон пишет, что появилось много
огненных людей, куда-то несущихся; у раба одного воина из руки извергалось
сильное пламя -- наблюдавшим казалось, что он горит, однако, когда пламя
исчезло, раб оказался невредимым. При совершении самим Цезарем
жертвоприношения у жертвенного животного не было обнаружено сердца. Это было
страшным предзнаменованием, так как нет в природе ни одного животного без
сердца. Многие рассказывают также, что какой-то гадатель предсказал Цезарю,
что в тот день месяца марта, который римляне называют идами, ему следует
остерегаться большой опасности. Когда наступил этот день, Цезарь,
отправляясь в сенат, поздоровался с предсказателем и шутя сказал ему:
"А ведь мартовские иды наступили!", на что тот спокойно ответил: "Да,
наступили, но не прошли!"
За день до этого, во время обеда, устроенного для него Марком Лепидом,
Цезарь, как обычно, лежа за столом, подписывал какие-то письма. Речь зашла о
том, какой род смерти самый лучший. Цезарь раньше всех вскричал:
"Неожиданный!" После этого, когда Цезарь покоился на ложе рядом со своей
женой, все двери и окна в его спальне разом растворились. Разбуженный шумом
и ярким светом луны, Цезарь увидел, что Кальпурния рыдает во сне, издавая
неясные, нечленораздельные звуки. Ей привиделось, что она держит в объятиях
убитого мужа. Другие, впрочем, отрицают, что жена Цезаря видела такой сон; у
Ливия говорится, что дом Цезаря был по постановлению сената, желавшего
почтить Цезаря, украшен фронтоном и этот фронтон Кальпурния увидела во сне
разрушенным, а потому причитала и плакала. С наступлением дня она стала
просить Цезаря, если возможно, не выходить и отложить заседание сената; если
же он совсем не обращает внимания на ее сны, то хотя бы посредством других
предзнаменований и жертвоприношений пусть разузнает будущее. Плутарх,
"Сравнительные жизнеописания"
(в ночь с 27 на 28 октября)
1013. (О смерти Катулла.) Я сижу у постели умирающего друга, поэта
Катулла. Время от времени он засыпает, тогда я берусь, как всегда, за перо,
быть может, для того, чтобы не думать (хотя мне пора уже понять, что писать
тебе -- это вызывать из глубины сознания те вопросы, которых я всю жизнь
избегал).
Он приоткрыл глаза, назвал шесть звезд из созвездия Плеяд и спросил
название седьмой. <...>
Он спит.
Прошел еще час. Мы разговаривали. Мне не впервые сидеть у смертного
одра. Тем, кого мучит боль, говоришь о них самих; тем, у кого сознание
ясное, хвалишь жизнь, которую они покидают. Разве не унизительно оставлять
мир, который ты презираешь, а умирающий часто боится, что жизнь была
недостойна затраченных на нее сил. У меня всегда хватает доводов для ее
восхваления.
В этот час я заплатил старый долг. Много раз за десять лет военных
походов мне виделся один и тот же сон наяву. Ночь, я шагаю перед своим
шатром и сочиняю речь. Я представляю себе, будто вокруг меня избранное
общество -- мужчины, женщины и особенно молодежь -- и я хочу передать им
все, чем я обязан как юноша и муж, как солдат и правитель, как любовник,
отец и сын, как страдалец и весельчак великому Софоклу. Хоть раз перед
смертью вылить все, что у меня накопилось на сердце, зная, что оно тут же
переполнится снова восторгом и благодарностью.
Да, вот это был человек, и труд его был трудом человеческим. Он дал нам
ответ на извечный вопрос. Дело не в том, что боги отказали ему в помощи,
хотя они ему и не помогали. Это не в их обычае. Если бы они не были от него
скрыты, он так не напрягал бы свой взор, чтобы их отыскать. Я тоже шел через
высочайшие Альпы, не видя перед собой ни зги, но у меня не было его
самообладания. Он умел жить так, словно Альпы были всегда тут, перед ним. А
теперь и Катулл мертв.
Торнтон Уайлдер, "Мартовские иды"
Цезарь сообщает, что перед тем, как перейти Рубикон и двинуться на Рим,
он видел сон, будто делит ложе с матерью. Как известно, бесчестные сенаторы,
покончившие с Цезарем ударом кинжала, не смогли воспрепятствовать тому, что
было предрешено богами. Ибо столица зачала от своего Господина ("сына Ромула
и потомка Афродиты"), и чудесным плодом их любви стала Римская Империя.
Родерикус Бартиус, "Люди выдающиеся и люди заурядные" (1964)
Среди сочинений Цицерона выделяется по своему религиозному или, лучше
сказать, философско-религиозному значению так называемый Somnium Scipionis
("Сон Сципиона") из VI книги диалога "О государстве". Речь идет о пересказе
сна -- вложенном в уста Сципиона Эми-лиана, -- в котором Сципиону является
его отец, Сципион Африканский. Отец показывает сыну с высоты Карфаген и
предсказывает, что через два года он одержит победу над этим городом (а
затем и над Нуманцией). Он прибавляет, что сын вернется в Капитолий с
триумфом, но Рим будет охвачен беспорядками. И тогда надо будет явить свет
души, ума и здравомыслия. Чтобы вдохновить на это сына, Сципион Африканский
показывает, какая участь постигла души, верно служившие отчизне и проявившие
благочестие и справедливость. Эти души обитают на Млечном Пути под началом
princeps deus, или верховного Бога. Это восхитительная и великолепная
вселенная разделена на девять сфер, производящих своим движением
божественную музыку. В небесной сфере, к которой прикреплены звезды -- и
которая опоясывает все остальные, -- обитает верховный Бог. Под этой сферой
находятся остальные семь, которые движутся в противоположном направлении. По
самой нижней окружности движется Луна, под ней находится подлунный мир, где
все смертно и тленно, за исключением человеческих душ. Они живут в
последней, девятой сфере, на Земле, которая неподвижна и находится в центре
вселенной. Итак, чтобы достичь благочестия и справедливости, необходимо
обратить взгляд к высшему, к надлунным сферам, где нет ни смертного, ни
тленного. Душа в своей высшей части связана с этими сферами и может
вернуться на них, как на свою истинную родину, при одном условии: забыв о
тленных земных благах и ложной славе, то есть осознав, что быть заключенной
в смертное тело не означает быть смертной. Бессмертная душа управляет
смертным телом подобно тому, как Бог управляет миром, который в некотором
отношении подвержен смерти. Поэтому необходимо упражнять душу с помощью
возвышенных занятий, самые возвышенные из которых направлены на спасение
отчизны. Души, исполнившие эту благородную миссию, вознаграждаются
восхождением на небесные сферы, тогда как души, предававшиеся чувственным
удовольствиям, остаются в пределах земли и смогут подняться вверх лишь после
вековых страданий.
О происхождении этих идей высказывались различные точки зрения. Одни
авторы указывают на Посидония, другие отрицают его влияние. Картина,
описанная Цицероном (пожалуй, за единственным исключением гражданского
мотива служения городу), соответствует многим идеям, которые в то время
прокладывали себе путь; с одной стороны, они имеют точки соприкосновения с
астральными религиями, а с другой -- с тенденцией развить платонические
концепции бессмертия и неразложимости души и, наконец, с третьей, -- с
видением космоса как огромного гармоничного сооружения, некоего храма, в
котором словно граждане обитают добродетельные души. Подобные идеи оказали
значительное влияние на более поздних авторов, среди которых выделяется
Макробий.
Следует отметить, что одна из тем "Сна Сципиона" -- это концепция
ничтожности индивидуальной жизни в этом мире по сравнению с огромностью
космоса. Эта тема также развивается в VI книге "Энеиды" (встреча Энея с
Анхисом) и в некоторых сочинениях стоиков (например, в утешительном послании
Сенеки к Марцию. Ad Marciam de consolatione, XXI, I).
Хосе ФерратерМора,"Философский словарь" (1958)
Когда же ночь скроет родственный ему огонь дня, внутренний огонь как бы
отсекается: наталкиваясь на то, что ему не подобно, он терпит изменения и
гаснет, ибо не может слиться с близлежащим воздухом, не имеющим в себе огня.
Зрение бездействует и тем самым наводит сон. Дело в том, что, когда мы при
помощи устроенных богами природных укрытий для глаз, то есть век, запираем
внутри себя силу огня, последняя рассеивает и уравновешивает внутренние
движения, отчего приходит покой. Если покой достаточно глубок, то сон почти
не нарушается грезами, но если внутри остались еще сильные движения, то они
сообразно своей природе и месту порождают соответствующие по свойствам и
числу изображения, отражающиеся внутри нас и вспоминающиеся после
пробуждения как совершившееся вне нас.
Платон, "Тимей",Х1V
(Записи, видимо, сделаны в январе и феврале.) 1020. Ты как-то раз со
смехом спросил меня, снилось ли мне когда-нибудь "ничто". Я ответил, что да.
Но мне оно снилось и потом.
Быть может, это вызвано неловким положением тела спящего, несварением
желудка или другим внутренним расстройством, однако ужас, который ты
испытываешь при этом, невыразим. Когда-то я думал, что "ничто" видишь в
образе смерти с оскаленным черепом, но это не так. В этот миг ты словно
предвидишь конец всего сущего. "Ничто" представляется не в виде пустоты или
покоя -- это открывшийся нам лик вселенского зла. В нем и смех, и угроза.
Оно превращает в посмешище наши утехи и в прах наши стремления. Этот сон
прямо противоположен тому, другому видению, которое посещает меня во время
припадков моей болезни. Тогда, мне кажется, я постигаю прекрасную гармонию
мира. Меня наполняет невыразимое счастье и уверенность в своих силах. Мне
Иеремии пророку, что семьдесят лет исполнятся над опустошением Иерусалима. И
обратил я лице мое к Господу Богу с молитвою и молением, в посте и вретище и
пепле. И молился я Господу Богу моему, и исповедывался и сказал:
Дан 9:1--4
Молитва и исповедь Даниила
"Молю Тебя, Господи Боже великий и дивный, хранящий завет и милость
любящим Тебя и соблюдающим повеления Твои! Согрешили мы, поступали
беззаконно, действовали нечестиво, упорствовали и отступили от заповедей
Твоих и от постановлений Твоих; и не слушали рабов Твоих, пророков, которые
Твоим именем говорили царям нашим, и вельможам нашим, и отцам нашим, и всему
народу страны. У Тебя, Господи, правда, а у нас на лицах стыд, как день сей,
у каждого Иудея, у жителей Иерусалима и у всего Израиля, у ближних и
дальних, во всех странах, куда Ты изгнал их за отступление их, с каким они
отступили от Тебя. Господи! у нас на лицах стыд, у царей наших, у князей
наших и у отцов наших, потому что мы согрешили пред Тобою. А у Господа Бога
нашего милосердие и прощение, ибо мы возмутились против Него и не слушали
гласа Господа Бога нашего, чтобы поступать по законам Его, которые Он дал
нам через рабов Своих, пророков. И весь Израиль преступил закон Твой и
отвратился, чтобы не слушать гласа Твоего; и за то излились на нас проклятие
и клятва, которые написаны в законе Моисея, раба Божия: ибо мы согрешили
пред Ним. И Он исполнил слова Свои, которые изрек на нас и на судей наших,
судивших нас, наведя на нас великое бедствие, какого не бывало под небесами,
и какое совершилось над Иерусалимом. Как написано в законе Моисея, так все
это бедствие постигло нас; но мы не умоляли Господа Бога нашего, чтобы нам
обратиться от беззаконий наших и уразуметь истину Твою. Наблюдал Господь это
бедствие и навел его на нас: ибо праведен Господь Бог наш во всех делах
Своих, которые совершает, но мы не слушали гласа Его. И ныне, Господи Боже
наш, изведший народ Твой из земли Египетской рукою сильною и явивший славу
Твою, как день сей! согрешили
мы, поступали нечестиво. Господи! по всей правде Твоей да отвратится
гнев Твой и негодование Твое от града Твоего, Иерусалима, от святой горы
Твоей; ибо за грехи наши и беззакония отцов наших Иерусалим и народ Твой в
поругании у всех, окружающих нас. И ныне услыши, Боже наш, молитву раба
Твоего и моление его, и воззри светлым лицем Твоим на опустошенное святилище
Твое, ради Тебя, Господи. Приклони, Боже мой, ухо Твое и услыши, открой очи
Твои и воззри на опустошения наши и на город, на котором наречено имя Твое;
ибо мы повергаем моления наши пред Тобою, уповая не на праведность нашу, но
на Твое великое милосердие..."
Дан 9: 4-- 18
Гавриил дает объяснение
...когда я еще продолжал молитву, муж Гавриил, которого я видел прежде
в видении, быстро прилетев, коснулся меня около времени вечерней жертвы и
вразумлял меня, говорил со мною и сказал: "Даниил! теперь я исшел, чтобы
научить тебя разумению. В начале моления твоего вышло слово, и я пришел
возвестить его тебе, ибо ты муж желаний; итак вникни в слово и уразумей
видение. Семьдесят сед мин определены для народа твоего и святаго города
твоего, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены
беззакония, и чтобы приведена была правда вечная, и запечатаны были видение
и пророк, и помазан был Святый святых. Итак знай и разумей: с того времени,
как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь
седмин и шестьдесят две седмины; и возвратится народ и обстроятся улицы и
стены, но в трудные времена. И по истечении шестидесяти двух седмин предан
будет смерти Христос, и не будет; а город и святилище разрушены будут
народом вождя, который придет, и конец его будет как от наводнения, и до
конца войны будут опустошения. И утвердит завет для многих одна седмина, а в
половине седмины прекратится жертва и приношение, и на крыле святилища будет
мерзость запустения, и окончательная предопределенная гибель постигнет
опустошителя".
Дан 9:21 -27
Комментаторы Библии утверждают, что четыре зверя соответствуют четырем
различным частям истукана, виденного Навуходоносором, что четвертый зверь
это Сирия, и что рог, говорящий высокомерно -- Антиох IV, рьяный гонитель
евреев. Десять царей это Александр Великий, Селевк I Никатор, Антиох Сотер,
Антиох II Каллиник, Селевк III, Антиох III Великий, Селевк IV
Филопатор, Гелиодор и Деметрий I Сотер. Три уничиженных царя это:
Селевк IV (убитый Гелиодором), Гелиодор и Деметрий I. Ветхий днями -- Бог,
собирающийся судить восточные империи. Персонаж, похожий на Сына
человеческого -- Мессия: описание Иисуса Христа напоминает стих из Евангелия
от Матфея (26:64), в котором Иисус отвечает первосвященнику.
Затем следует аллюзия на битву Александра с персами, создание его
империи и ее распад в связи со смертью сына Филиппа Македонского. В основе
пророчества Даниила -- семьдесят недель -- лежит пророчество Иеремии --
семьдесят лет, -- и интерпретируется оно как "семьдесят седьмиц лет".
В Дамаске был один ученик, именем Анания; и Господь в видении сказал
ему: Ананил! Он сказал: я, Господи. Господь же сказал ему: встань и пойди на
улицу, так называемую Прямую, и спроси в Иудином доме Тарсянина, по имени
Савла; он теперь молится, и видел в видении мужа, именем Ананию, пришедшего
к нему и возложившего на него руку, чтобы он прозрел. Анания отвечал:
Господи! я слышал от многих о сем человеке, сколько зла сделал он святым
Твоим в Иерусалиме; и здесь имеет от первосвященников власть вязать всех,
призывающих имя Твое. Но Господь сказал ему: иди, ибо он есть Мой избранный
сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и сынами Израилевыми.
И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое. Анания пошел и
вошел в дом и, возложив на него руки, сказал: брат Савл! Господь Иисус,
явившийся тебе на пути, которым ты шел, послал меня, чтобы ты прозрел и
исполнился Святаго Духа. И тотчас как бы чешуя отпала от глаз его, и вдруг
он прозрел; и, встав, крестился...
Деян 9:10~18
Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с
Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от
Духа Святаго. Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел
тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это, -- се, Ангел Господень явился
ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою,
ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя
Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их. А все сие произошло, да
сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве
приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог.
Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену
свою, и не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего первенца, и он
нарек Ему имя: Иисус.
Мф 1:18-25
Когда же они [волхвы] отошли, -- се, Ангел Господень является во сне
Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет, и
будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы
погубить Его. Он встал, взял Младенца и Матерь Его ночью и пошел в Египет...
- По смерти же Ирода, -- се, Ангел Господень во сне является Иосифу в
Египте и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю
Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Он встал, взял Младенца и
Матерь Его и пришел в землю Израилеву.
Мф2:19-21
Отец у Кесси умер. Он жил с матерью и слыл лучшим охотником. Каждый
день он приносил домой добычу и делал жертвенные подношения богам. Кесси
влюбился в Синтальмену, младшую из семи сестер. Позабыл он об охоте,
предался праздности и любви. Мать бранила его: "Лучший охотник сам попал в
сети!" Взял сын копье, позвал собак и отправился на охоту. Но от человека,
который забывает про богов, боги отворачиваются.
Не попалось Кесси никакой добычи, три месяца он провел в безуспешных
поисках. Обессиленный, он уснул у подножия дерева. Обитавшие здесь духи леса
решили съесть юношу. Но на этой же земле жили и духи умерших, и отец Кесси
пошел на хитрость: "Гномы, зачем вы собираетесь убить его? Похитьте у него
накидку, холод проймет его до костей, и он уберется из этих мест".
Воришки-гномы так и сделали. Проснулся Кесси от того, что ветер дул ему в
уши и холодил спину. Стал он спускаться вниз по склону, держа путь на
огонек, который одиноко мерцал среди долины.
Привиделись Кесси семь снов. Стоял он перед большими воротами, которые
никак не мог открыть. Видел он внутренность дома, где хлопотали служанки, и
огромную птицу, которая уволокла одну из них. Расстилался перед ним
бескрайний луг, и спокойно шла по нему группа людей, как вдруг сверкнула
молния и обрушилась на них. А потом возникли перед ним его умершие предки:
собрались они вокруг огня и старались поддержать пламя. Увидел он себя со
связанными руками и ногами, и были то не цепи, а женские ожерелья. Совсем уж
было собрался он на охоту, но увидел у ворот с одной стороны дракона, а с
другой -- ужасных гарпий.
Рассказал он о своих снах матери. Та подбодрила сына: "Гнется тростник
под дождем и ветром, но потом снова распрямляется, и вручила ему моток синей
шерсти; цвет этот убережет его от колдовства и напастей.
И отправился Кесси на гору.
Боги сердились на Кесси, они сделали для него невидимыми всех диких
животных. Бродил Кесси, не выбирая дороги, пока не выдохся. Очутился он
подле больших ворот, которые стерегли дракон и ужасные гарпии. Не мог он
открыть те ворота, и никто не откликался на его зов. Тогда решил Кесси
обождать. Сон завладел им. А когда он проснулся, уже смеркалось. Увидел он
мерцающий свет, который приближался к нему, становился все ярче и ярче, так
что стало больно глазам: то был высокого роста человек, от которого исходило
ослепительное сияние. Он сказал Кесси, что это Ворота захода солнца, за
которыми находится царство мертвых. Смертный, который войдет в них, уже не
сможет вернуться назад. "А как же тогда ты проходишь туда?" "Я и есть
солнце", -- сказал бог и скрылся.
А по ту сторону ворот духи умерших ожидали его появления, чтобы
приветствовать возвращение светила. Был среди них и Удубсария, отец
Синтальмены. Услышав голос мужа своей дочери, обрадовался он: то был первый
смертный, который пришел проведать мертвых. Упросил он Бога Солнца позволить
Кесси войти.
-- Хорошо же, пусть входит и следует за мной по темной тропе, но не
вернуться ему в царство живых. Свяжите ему руки и ноги, чтобы не смог он
убежать. А когда посмотрит здесь все, я его убью.
Кесси оказался перед длинным и узким подземным ходом. Бог Солнце был
уже далеко впереди, как светящаяся точка. Удубсария связал Кесси по рукам и
ногам и позвал его следовать туда, где слабо виднелся свет. Кесси увидел,
как духи умерших разжигали огонь; то были кузнецы Бога Солнца, и ковали они
ему лучи, которыми он покрывал землю. Чувствовал Кесси, что тысячи птиц
кружат вокруг него. "Это птицы смерти, -- пояснил Удубсария, -- которые
доставляют в подземный мир души умерших". Кесси вспомнил огромную птицу,
виденную им во сне. Наконец достигли они Ворот восхода солнца. Кесси должен
был умереть, но стал просить о милости. Бог Солнца припомнил, как Кесси
вставал на утренней заре, ходил на охоту и делал жертвенные подношения
богам. "Хорошо, -- порешил он, -- отправишься ты вместе с женой и шестью ее
сестрами на небо, и будете вы там все вместе созерцать вечные звезды".
В ясные ночи на небесных просторах можно видеть Охотника, опутанного по
рукам и ногам цепями, похожими на женские ожерелья. А рядом с охотником
сияют семь звезд.
Хеттская легенда 2-го тысячелетия до н. э.
Первая часть этого сказания сохранилась записанной на хеттском языке на
клинописных глиняных табличках; вторая представляет собой фрагмент на
аккадском языке, найденный в Египте в конце XIX века.
Теодор Г. Гастер перевел их, реконструировал текст и сопроводил его
комментариями. Присутствовавший здесь мотив смерти и царства мертвых имеет
аналогии в других произведениях: ворота, куда закрыт доступ смертным до тех
пор, пока они принадлежат к миру живых (заповедные двери; см.: Вергилий,
"Энеида", VI, 127); птица, уносящая смертного в царство мертвых; духи
умерших, которые поддерживают огонь; дракон и гарпии, стерегущие ворота
(присутствуют в эпосе о Гильгамеше и в "Энеиде" Вергилия, VI, 258-289);
встреча с Удубсарией (Одиссей и его мать, Эней и Анхис, Данте и Беатриче),
который становится его проводником (Сивилла и Эней, Вергилий и Данте). Кесси
соотносится с Орионом, охотником, прикованным к небу, преследователем
семерых сестер, которые превратились в созвездие Плеяды. В данном тексте
встречается самое раннее упоминание о гномах.
Девять дней на воинство божие стрелы летали; В день же десятый Пелид на
собрание созвал
ахеян. В мысли ему то вложила богиня державная
Гера: Скорбью терзалась она, погибающих видя
ахеян. Быстро сходился народ, и, когда воедино
собрался, Первый, на сонме восстав, говорил Ахиллес
быстроногий: "Должно, Атрид, нам, как вижу, обратно
исплававши море, В дбмы свои возвратиться, когда лишь
от смерти спасемся. Вдруг и война и погибельный мор истребляет
ахеян. Но испытаем, Атрид, и вопросим жреца,
иль пророка, Или гадателя снов (бывают и сны от Зевеса)...
"Илиада", 1,53--63
Так, отвечая, сказала царица Лаэртову сыну: "Странник, конечно, бывают
и темные сны,
из которых Смысла нельзя нам извлечь; и не всякий
сбывается сон наш. Создано двое ворот для вступления снам
бестелесным В мир наш; одни роговые, другие из кости
слоновой; Сны, проходящие к нам воротами
из кости слоновой, Лживы, несбыточны, верить никто из людей
им не должен; Те же, которые в мир роговыми воротами
входят, Верны; сбываются все приносимые ими виденья..."
"Одиссея", XIX, 559--56 7
Двое ворот открыты для снов: одни -- роговые, В них вылетают легко
правдивые только
виденья;
Белые створы других изукрашены костью
слоновой, Маны, однако, из них, только лживые сны
вылетают. "Энеида",VI,893--896
сон ПЕНЕЛОПЫ
Пенелопа обращается к Одиссею, вернувшемуся на Итаку после
двадцатилетнего отсутствия, не узнав его:
Ты же послушай: я видела сон; мне его
растолкуй ты;
Двадцать гусей у меня есть домашних; кормлю
их пшеницей; Видеть люблю, как они, на воде полоскаясь,
играют. Снилося мне, что, с горы прилетевший, орел
крутоносый, Шею свернув им, их всех заклевал,
что в пространной столовой Мертвые были они на полу все разбросаны;сам
же В небо умчался орел. И во сне я стонала и горько Плакала; вместе со мною
и много прекрасных
ахейских Жен о гусях, умерщвленных могучим орлом,
сокрушалось.
Он же, назад прилетев и спустясь на высокую
кровлю Царского дома, сказал человеческим голосом
внятно: "Старца Икария умная дочь, не крушись,
Пенелопа. Видишь не сон мимолетный, событие верное
видишь; Гуси -- твои женихи, а орел, их убить
прилетавший Грозною птицей, не птица, а я, Одиссей твой,
богами Ныне тебе возвращенный твоим женихам
на погибель". "Одиссея", XIX, 535-550
Но, по-видимому, то, что назначено судьбой, бывает не столько
неожиданным, сколько неотвратимым. И в этом случае были явлены, как
сообщают, удивительные знамения и видения: вспышки света на небе,
неоднократно раздававшийся по ночам шум, спускавшиеся на форум одинокие
птицы -- обо всем этом, может быть, и не стоит упоминать при таком ужасном
событии. Но, с другой стороны, философ Страбон пишет, что появилось много
огненных людей, куда-то несущихся; у раба одного воина из руки извергалось
сильное пламя -- наблюдавшим казалось, что он горит, однако, когда пламя
исчезло, раб оказался невредимым. При совершении самим Цезарем
жертвоприношения у жертвенного животного не было обнаружено сердца. Это было
страшным предзнаменованием, так как нет в природе ни одного животного без
сердца. Многие рассказывают также, что какой-то гадатель предсказал Цезарю,
что в тот день месяца марта, который римляне называют идами, ему следует
остерегаться большой опасности. Когда наступил этот день, Цезарь,
отправляясь в сенат, поздоровался с предсказателем и шутя сказал ему:
"А ведь мартовские иды наступили!", на что тот спокойно ответил: "Да,
наступили, но не прошли!"
За день до этого, во время обеда, устроенного для него Марком Лепидом,
Цезарь, как обычно, лежа за столом, подписывал какие-то письма. Речь зашла о
том, какой род смерти самый лучший. Цезарь раньше всех вскричал:
"Неожиданный!" После этого, когда Цезарь покоился на ложе рядом со своей
женой, все двери и окна в его спальне разом растворились. Разбуженный шумом
и ярким светом луны, Цезарь увидел, что Кальпурния рыдает во сне, издавая
неясные, нечленораздельные звуки. Ей привиделось, что она держит в объятиях
убитого мужа. Другие, впрочем, отрицают, что жена Цезаря видела такой сон; у
Ливия говорится, что дом Цезаря был по постановлению сената, желавшего
почтить Цезаря, украшен фронтоном и этот фронтон Кальпурния увидела во сне
разрушенным, а потому причитала и плакала. С наступлением дня она стала
просить Цезаря, если возможно, не выходить и отложить заседание сената; если
же он совсем не обращает внимания на ее сны, то хотя бы посредством других
предзнаменований и жертвоприношений пусть разузнает будущее. Плутарх,
"Сравнительные жизнеописания"
(в ночь с 27 на 28 октября)
1013. (О смерти Катулла.) Я сижу у постели умирающего друга, поэта
Катулла. Время от времени он засыпает, тогда я берусь, как всегда, за перо,
быть может, для того, чтобы не думать (хотя мне пора уже понять, что писать
тебе -- это вызывать из глубины сознания те вопросы, которых я всю жизнь
избегал).
Он приоткрыл глаза, назвал шесть звезд из созвездия Плеяд и спросил
название седьмой. <...>
Он спит.
Прошел еще час. Мы разговаривали. Мне не впервые сидеть у смертного
одра. Тем, кого мучит боль, говоришь о них самих; тем, у кого сознание
ясное, хвалишь жизнь, которую они покидают. Разве не унизительно оставлять
мир, который ты презираешь, а умирающий часто боится, что жизнь была
недостойна затраченных на нее сил. У меня всегда хватает доводов для ее
восхваления.
В этот час я заплатил старый долг. Много раз за десять лет военных
походов мне виделся один и тот же сон наяву. Ночь, я шагаю перед своим
шатром и сочиняю речь. Я представляю себе, будто вокруг меня избранное
общество -- мужчины, женщины и особенно молодежь -- и я хочу передать им
все, чем я обязан как юноша и муж, как солдат и правитель, как любовник,
отец и сын, как страдалец и весельчак великому Софоклу. Хоть раз перед
смертью вылить все, что у меня накопилось на сердце, зная, что оно тут же
переполнится снова восторгом и благодарностью.
Да, вот это был человек, и труд его был трудом человеческим. Он дал нам
ответ на извечный вопрос. Дело не в том, что боги отказали ему в помощи,
хотя они ему и не помогали. Это не в их обычае. Если бы они не были от него
скрыты, он так не напрягал бы свой взор, чтобы их отыскать. Я тоже шел через
высочайшие Альпы, не видя перед собой ни зги, но у меня не было его
самообладания. Он умел жить так, словно Альпы были всегда тут, перед ним. А
теперь и Катулл мертв.
Торнтон Уайлдер, "Мартовские иды"
Цезарь сообщает, что перед тем, как перейти Рубикон и двинуться на Рим,
он видел сон, будто делит ложе с матерью. Как известно, бесчестные сенаторы,
покончившие с Цезарем ударом кинжала, не смогли воспрепятствовать тому, что
было предрешено богами. Ибо столица зачала от своего Господина ("сына Ромула
и потомка Афродиты"), и чудесным плодом их любви стала Римская Империя.
Родерикус Бартиус, "Люди выдающиеся и люди заурядные" (1964)
Среди сочинений Цицерона выделяется по своему религиозному или, лучше
сказать, философско-религиозному значению так называемый Somnium Scipionis
("Сон Сципиона") из VI книги диалога "О государстве". Речь идет о пересказе
сна -- вложенном в уста Сципиона Эми-лиана, -- в котором Сципиону является
его отец, Сципион Африканский. Отец показывает сыну с высоты Карфаген и
предсказывает, что через два года он одержит победу над этим городом (а
затем и над Нуманцией). Он прибавляет, что сын вернется в Капитолий с
триумфом, но Рим будет охвачен беспорядками. И тогда надо будет явить свет
души, ума и здравомыслия. Чтобы вдохновить на это сына, Сципион Африканский
показывает, какая участь постигла души, верно служившие отчизне и проявившие
благочестие и справедливость. Эти души обитают на Млечном Пути под началом
princeps deus, или верховного Бога. Это восхитительная и великолепная
вселенная разделена на девять сфер, производящих своим движением
божественную музыку. В небесной сфере, к которой прикреплены звезды -- и
которая опоясывает все остальные, -- обитает верховный Бог. Под этой сферой
находятся остальные семь, которые движутся в противоположном направлении. По
самой нижней окружности движется Луна, под ней находится подлунный мир, где
все смертно и тленно, за исключением человеческих душ. Они живут в
последней, девятой сфере, на Земле, которая неподвижна и находится в центре
вселенной. Итак, чтобы достичь благочестия и справедливости, необходимо
обратить взгляд к высшему, к надлунным сферам, где нет ни смертного, ни
тленного. Душа в своей высшей части связана с этими сферами и может
вернуться на них, как на свою истинную родину, при одном условии: забыв о
тленных земных благах и ложной славе, то есть осознав, что быть заключенной
в смертное тело не означает быть смертной. Бессмертная душа управляет
смертным телом подобно тому, как Бог управляет миром, который в некотором
отношении подвержен смерти. Поэтому необходимо упражнять душу с помощью
возвышенных занятий, самые возвышенные из которых направлены на спасение
отчизны. Души, исполнившие эту благородную миссию, вознаграждаются
восхождением на небесные сферы, тогда как души, предававшиеся чувственным
удовольствиям, остаются в пределах земли и смогут подняться вверх лишь после
вековых страданий.
О происхождении этих идей высказывались различные точки зрения. Одни
авторы указывают на Посидония, другие отрицают его влияние. Картина,
описанная Цицероном (пожалуй, за единственным исключением гражданского
мотива служения городу), соответствует многим идеям, которые в то время
прокладывали себе путь; с одной стороны, они имеют точки соприкосновения с
астральными религиями, а с другой -- с тенденцией развить платонические
концепции бессмертия и неразложимости души и, наконец, с третьей, -- с
видением космоса как огромного гармоничного сооружения, некоего храма, в
котором словно граждане обитают добродетельные души. Подобные идеи оказали
значительное влияние на более поздних авторов, среди которых выделяется
Макробий.
Следует отметить, что одна из тем "Сна Сципиона" -- это концепция
ничтожности индивидуальной жизни в этом мире по сравнению с огромностью
космоса. Эта тема также развивается в VI книге "Энеиды" (встреча Энея с
Анхисом) и в некоторых сочинениях стоиков (например, в утешительном послании
Сенеки к Марцию. Ad Marciam de consolatione, XXI, I).
Хосе ФерратерМора,"Философский словарь" (1958)
Когда же ночь скроет родственный ему огонь дня, внутренний огонь как бы
отсекается: наталкиваясь на то, что ему не подобно, он терпит изменения и
гаснет, ибо не может слиться с близлежащим воздухом, не имеющим в себе огня.
Зрение бездействует и тем самым наводит сон. Дело в том, что, когда мы при
помощи устроенных богами природных укрытий для глаз, то есть век, запираем
внутри себя силу огня, последняя рассеивает и уравновешивает внутренние
движения, отчего приходит покой. Если покой достаточно глубок, то сон почти
не нарушается грезами, но если внутри остались еще сильные движения, то они
сообразно своей природе и месту порождают соответствующие по свойствам и
числу изображения, отражающиеся внутри нас и вспоминающиеся после
пробуждения как совершившееся вне нас.
Платон, "Тимей",Х1V
(Записи, видимо, сделаны в январе и феврале.) 1020. Ты как-то раз со
смехом спросил меня, снилось ли мне когда-нибудь "ничто". Я ответил, что да.
Но мне оно снилось и потом.
Быть может, это вызвано неловким положением тела спящего, несварением
желудка или другим внутренним расстройством, однако ужас, который ты
испытываешь при этом, невыразим. Когда-то я думал, что "ничто" видишь в
образе смерти с оскаленным черепом, но это не так. В этот миг ты словно
предвидишь конец всего сущего. "Ничто" представляется не в виде пустоты или
покоя -- это открывшийся нам лик вселенского зла. В нем и смех, и угроза.
Оно превращает в посмешище наши утехи и в прах наши стремления. Этот сон
прямо противоположен тому, другому видению, которое посещает меня во время
припадков моей болезни. Тогда, мне кажется, я постигаю прекрасную гармонию
мира. Меня наполняет невыразимое счастье и уверенность в своих силах. Мне