Страница:
Дункан С. Макнил начал допрос подозреваемого. Де-Салво все отрицал. Его выпустили под залог, но уже через два дня приехали за ним в Молден. Дома его не оказалось. Полицейские решили его дождаться. Во второй половине дня Де-Салво вернулся домой на автомобиле. Увидев перед своим домом патрульную машину, он попытался скрыться, но ему это не удалось.
Мэрилин Холлфорд с первого же взгляда опознала Зеленого человека.
Как оказалось, Де-Салво рассказал своей жене, что на его совести много преступлений, что над некоторыми своими жертвами он надругался, что некоторых из них изнасиловал.
– У меня на совести около четырехсот взломов. Все в этом районе. И еще два изнасилования, о которых вам не известно, – рассказывал преступник. – В квартиры в большинстве случаев я проникал легко. Замки открывал куском твердого картона, а позже стал использовать для этой цели ремешок из искусственной кожи.
В результате общегосударственного расследования было установлено, что Де-Салво совершал преступления по сексуальным мотивам не только в штате Массачусетс, но и в Коннектикуте, Нью-Гэмпшире и Род-Айленде. Таким образом, полиции удалось собрать материал почти о четырехстах преступлениях. Казалось просто невероятным, что все они на совести одного Зеленого человека.
Определенную помощь полиции оказала и жена Де-Салво. Она засвидетельствовала сержанту Давенпорту, что ее муж – человек с очень большими сексуальными потребностями, обладает необычайной потенцией. Он принуждал ее к половым связям три-четыре раза ежедневно, а в выходные – до шести раз. И так день за днем в течение всех лет супружеской жизни. Для нее. это превратилось в страдание, а муж еще упрекал ее во фригидности. На этой почве они часто ссорились.
В протоколе допроса, который вел сержант Давенпорт, оказалось зафиксировано еще одно важное свидетельство, которое в то время криминалисты не смогли объяснить.
– Если бы вы знали всю правду, то, вероятно, удивились бы, – сказал Де-Салво.
– Что вы имеете в виду? Опять какой-нибудь финт? На что вы намекаете? – спросил сержант Давенпорт.
– Однажды вы все узнаете, – многозначительно ответил Де-Салво. Ему устраивали очные ставки со многими женщинами, которых он изнасиловал. Одни его узнавали, другие все отрицали, очевидно, им было стыдно. Дело в том, что Де-Салво заявил, что многие из его жертв были отнюдь не против вступить с ним в половую связь. И даже приглашали приходить еще. Де-Салво точно описал квартиры, где совершал насилие, и его показания до мельчайших подробностей соответствовали действительности. Таким образом подтверждалось, что Де-Салво действительно совершил несколько сот преступлений против нравственности.
Следователи, разумеется, пытались провести параллель между Зеленым человеком и Бостонским Душегубом и на одном из допросов спросили Де-Салво, что ему известно об убийстве Беверли Сэмэнс. Тот признал, что ему известно, где находится Юниверсити-роуд, на которой была убита девушка. Но это еще ничего не доказывало, к тому же психиатры считали, что Бостонский Душегуб – человек, страдающий оидиповским комплексом и испытывающий трудности с потенцией. Де-Салво в этом отношении представлял собой полную противоположность. Тем не менее по требованию судьи перед началом судебного разбирательства его отправили на обследование в психиатрическую клинику в Бриджуотере.
Там было установлено, что Де-Салво действительно является асоциальным типом. Он сексуально ненормален, страдает приступами депрессии, во время которых у него может наступать шизоидное состояние раздвоения личности. 10 декабря 1964 года Де-Салво вернулся в тюрьму в Кеймбридже.
Надзиратели не узнали его. Он стал задумчивым, утверждал, что его посещают видения, что он слышит какие-то голоса. Заключенный пытался убедить надзирателей, что вместе с ним в камере находится жена, которая избивает его, и требовал, чтобы ее убрали. В противном случае он угрожал покончить жизнь самоубийством. Руководство тюрьмы сообщило об этом в судебные инстанции, и там было решено направить Де-Салво в Бриджуотер для нового обследования. На этот раз заключение консилиума психиатров звучало иначе: «В настоящем состоянии Де-Салво не может отвечать за содеянное им и предстать перед судом». Из психиатрической лечебницы документы на Де-Салво были переданы Верховному суду в Мидлсексе, где 4 февраля 1965 года судья Эдвард А. Пессе постановил: «Обвиняемый Де-Салво останется в психиатрической лечебнице до выздоровления».
В клинике Де-Салво познакомился с заключенным Джорджем Нассаром, который также был направлен туда для медицинского освидетельствования. Нассару было тридцать три, и он был похож на бандита из кинофильма. Его обвиняли в убийстве, а в деле Зеленого человека он должен был сыграть важную роль.
Убийство, в котором обвинялся Нассар, произошло 29 сентября 1964 года у бензоколонки неподалеку от Андовера (штат Массачусетс).
– Мы с дочерью подъехали к бензоколонке примерно в 15.40, – свидетельствовала сорокалетняя Рита Буоте, – и увидели ужасную сцену: владелец бензоколонки был на коленях, а над ним стоял какой-то рослый черноволосый мужчина и целился в него из револьвера. На наших глазах он четыре раза выстрелил. Мы сначала даже не поняли, в чем дело. Думали, здесь снимается кино. Но в это время черноволосый мужчина в плаще заметил нас, приблизился к нашей машине и остановился перед ней с моей стороны…
– За рулем находились вы, госпожа Буоте? – спросил комиссар полиции.
– Да. Дочери только четырнадцать. Он прицелился в меня и нажал на спусковой крючок. Но выстрелов не последовало. Вероятно, у него закончились патроны. Я толкнула дочь под сиденье… Он колотил по стеклу и требовал, чтобы мы открыли. Но потом оглянулся…
Вероятно, преступник услышал, как с противоположной стороны подъехал грузовик. В нем находились Уильям Кинг и Реджинальд Мортимер. Позднее они также рассказали, что произошло у бензоколонки. Очевидно, убийца испугался их, потому что бросился к своей машине, стоявшей неподалеку и умчался с места преступления.
Свидетели значительно облегчили полиции поиск преступника. Они все видели и все точно описали. Убитого звали Ирвин Хилтон. У него оказалась глубокая колотая рана в районе позвоночника. Очевидно, убийца ударил его, подойдя сзади. Когда Хилтон упал на колени и начал молить о пощаде, преступник добил его четырьмя выстрелами в упор. Мотивы убийства были непонятны. Преступник скрылся, оставив нетронутой кассу бензоколонки. Не взял он и бумажник Хилтона, в котором лежала выручка за полдня.
Сразу же после совершения убийства об этом стало известно полиции. Все патрульные машины разыскивали лимузин темного цвета, на котором преступник покинул место происшествия. Автомобиль был найден на стоянке возле известного Массачусетского технологического института – одного из самых знаменитых научно-исследовательских заведений Соединенных Штатов. Машина принадлежала Генри С. Моргану и была угнана неизвестным. Морган заявил также, что у него под сиденьем находилось оружие: пистолет двадцать второго и револьвер тридцать второго калибра. Одна из пуль; найденная экспертами возле бензоколонки, была выпущена как раз из револьвера тридцать второго калибра.
Четыре свидетеля детально описали внешность убийцы, и в течение четырнадцати часов он был арестован. Преступника звали Джордж Нассар. Он проживал в предместье Бостона Мат-таран. Данные о нем уже имелись в полицейском архиве. В 1948 году при ограблении супермаркета он убил человека. Когда его приговорили к одиннадцати годам тюремного заключения, ему было всего шестнадцать лет. За примерное поведение он досрочно был-выпущен на свободу.
Когда Нассара арестовали, он все время твердил, что не имеет ничего общего с убийством владельца бензоколонки. Даже когда все четыре свидетеля признали в нем убийцу, он продолжал упрямо заявлять о своей невиновности. Но факты были против него. Трудно было определить мотив преступления. Нассар не совершил ограбления, он не знал своей жертвы и не мог испытывать к нему какие-либо недобрые чувства… Когда суд отправил Нассара на медицинское освидетельствование в психиатрическую лечебницу в Бриджуотере, то доктор Роуби пришел к заключению, что это высокоэрудированный человек, индекс интеллекта которого составляет сто пятьдесят пунктов, который, однако, страдает шизофренией и параноей. И Нассар был оставлен в Бриджуотере для дальнейших обследований.
Нассар находился в том же отделении, куда на обследование был доставлен и Алберт Де-Салво. Они познакомились и даже подружились. Судьбы их не были похожи, и преступления, в которых они обвинялись, также были далеко не одинаковыми. И тем не менее из семисот пациентов клиники, примерно половина которых обвинялась в совершении различных преступлений, только эти двое нашли общий язык. Де-Салво сначала показался Нассару слишком болтливым, хвастунишкой. Он в деталях смаковал все свои авантюры, связанные с женщинами, и утверждал, что их было гораздо больше, чем подозревает полиция: добрая тысяча, а вместе с теми, кто оказался в его постели, когда он служил в армии в Германии, то, возможно, и две тысячи.
Нассар, умный и достаточно интеллигентный человек, воспринимал все эти-, рассказы о похождениях Де-Салво как обыкновенные выдумки, эдакие развлекательные истории, однако выслушивал приятеля, изредка усмехаясь и время от времени что-то уточняя. Но когда Де-Салво заявил, что Зеленый человек и Бостонский Душегуб, убивший дюжину женщин, одно и то же лицо, то есть он, то даже для такого убийцы со стажем, как Нассар, это показалось слишком.
Нассар встретился со своим адвокатом Ли Бейли и все ему рассказал. Если слова Де-Салво были правдой, то он должен был получить более ста тысяч долларов вознаграждения, объявленного за поимку Бостонского Душегуба. У известного адвоката, карьера которого была непродолжительной, но головокружительной, оказался шанс прославиться еще больше и войти, в число лучших адвокатов Соединенных Штатов. На издании книги, в которой описывались различные случаи из его адвокатской практики, он уже заработал миллионы, но теперь мог получить значительно больше. И свой шанс Ли Бейли не упустил.
Ли Бейли был уроженцем Бостона и добился в этом городе популярности не меньшей, чем многие кинозвезды Соединенных Штатов. Он был богат и разъезжал на шикарном кадиллаке с телевизором, баром и радиотелефоном. На сиденьях красовались накидки из норкового меха, а за рулем восседал водитель в ливрее, с лицом неаполитанского убийцы. Его звали Джимми Логан, и он был достаточно известен в определенных кругах. Дело в том, что волею судьбы Джимми оказался первым клиентом юного Бейли, вступившего на поприще адвокатской практики. Именно это дело и положило начало карьере Ли Бейли и вынесло его под солнце внимания широкой общественности.
Логан был убийцей. И поскольку в руках полиции находились веские доказательства его вины, то ему не оставалось ничего другого, как сознаться в содеянном. Однако за его дело взялся Ли Бейли, и молодому ловкому адвокату удалось добиться его освобождения. То, что Бейли ни минуты не сомневался в виновности Логана, не помешало ему помочь убийце выйти на свободу. Дело в том, что полиция добилась признания Логана незаконным путем. Когда Джимми был арестован по подозрению в совершении убийства, к нему в камеру поместили «подсадную утку» – детектива, сыгравшего роль преступника, находящегося под следствием. Однажды в порыве откровенности Логан все рассказал «собрату по несчастью», не подозревая, естественно, что каждое его слово фиксируется бесстрастным магнитофоном. Когда во время очередного допроса Логану прокрутили пленку с его исповедью, он пришел в ужас и во всем признался.
Но перед самым судом по совету адвоката Джимми Логан отказался от своего признания, а Ли Бейли обрушился на процессе на полицейских, не исполнивших многих возложенных на них обязанностей, а также лишивших подозреваемого возможности встретиться с адвокатом и не предупредивших его о своих действиях накануне инсперированного допроса. Тем самым блюстители порядка нарушили права Логана, которые ему гарантировала конституция. И хотя все знали, что Логан грабитель и убийца, суд освободил его из-под стражи. Преступник вышел на свободу, а Ли Бейли прославился. Стал знаменитостью и Джимми Логан. Затем адвокат одел преступника, которому не только сохранил свободу, но возможно, и спас жизнь, в нарядную ливрею, усадил за руль роскошного лимузина и использовал в качестве оригинальной рекламы собственных способностей.
В свои тридцать два года адвокат Ли Бейли сделал столь головокружительную карьеру, которую, вероятно, можно сделать только в Соединенных Штатах. Беспринципный и хитрый, он прекрасно ориентировался в дебрях запутанных американских судебных предписаний и законов, умел выбирать беспроигрышные дела и делать им соответствующую рекламу. В результате через несколько лет он. поднялся на весьма высокую ступень социальной лестницы. Бейли заработал кучу денег, жил так, как позволяли ему его доходы, и общественность постоянно находилась в курсе его успехов.
Бейли родился в Уолтеме, уже в шестнадцать лет стал посещать лекции в Гарвардскрм университете, затем изучал юриспруденцию в Бостонском университете, служил летчиком в одной из частей американских военно-морских сил. Он был элегантен, со вкусом одевался, обладал немалым актерским талантом и прекрасно разыгрывал свой спектакль перед присяжными. К тому же Бейли умел делать себе рекламу. В 1961 году он с успехом прошел специальный курс в Лос-Анджелесе, где слушателям предлагались такие предметы, как гипноз и самоанализ, гипно-анестезия, искусство допроса, работа на «детекторе лжи», тактика убеждения, психиатрия и некоторые другие курсы из области медицины.
Бейли был женат, воспитывал сына. Вместе с семьей он жил на ранчо в тридцати милях от Бостона в доме из четырнадцати комнат. На вилле было установлено четырнадцать телефонов, а также радиотелефон, который позволял ему в любой момент соединиться с автомобилем, его личным самолетом или шикарной прогулочной яхтой.
Узнав от своего клиента Нассара о признании Де-Салво, Бейли стал докапываться, что здесь правда, а что – вымысел. Он хотел понять, что толкнуло пациента клиники в Бриджуотере признаться в зверских преступлениях, если полиция оказалась бессильной отыскать убийцу.
– Я не верю, что это сделал мой муж, – заявила адвокату госпожа Де-Салво. – У него для этого просто не нашлось бы времени. Из тюрьмы он вернулся 9 апреля 1962 года. Именно в этом году произошли первые убийства. Но ведь он каждую минуту проводил со мной! Он ходил на работу, а поскольку первое время у него не было водительских прав, то на работу и с работы приходилось возить его мне. Я постоянно была рядом с ним. Затем ему выдали разрешение на вождение машины с семи утра до семи вечера. Он никогда не возвращался домой позднее четырех – половины пятого вечера. Когда же ему было посещать всех этих женщин? Я бы знала обо всем. О нескольких мелких кражах и абсурдных визитах в роли представителя дома моделей он мне рассказал. Пришел однажды домой, я посмотрела ему в глаза и все в них прочитала. У него была аномальная потребность в сексуальной жизни, но убить он был не способен. Я не верю, что он мог мучать, издеваться или надругаться над женщиной.
В бриджуотерской лечебнице было известно и о других попытках Де-Салво убедить ее пациентов в том, что Зеленый человек и Бостонский Душегуб – это он сам. Никто не обращал на это внимания: в психиатрических лечебницах полно Наполеонов, Линкольнов и Джефферсонов. Но первому адвокату Де-Салво Джону Азгерсону все же запомнилась одна из бесед со своим клиентом, состоявшаяся накануне перевода Де-Салво из тюрьмы в Кеймбридже в Бриджу отер.
– Что бы вы сказали, если бы кто-нибудь сообщил вам о преступлении века? – спросил Де-Салво своего адвоката.
– Что вы имеете в виду, Алберт? О чем речь?
– О том, что бывает раз на миллион. О случае, подобном делу лондонского Джека Потрошителя.
– А вы не преувеличиваете?
– Нет. Зеленый человек – это я. Обо мне писали в газетах как о человеке-змее, неком фантоме, приведении. Но Бостонский Душегуб – это тоже я.
– Вы хотите сказать, что все эти убийства на сексуальной почве совершены вами? Или только некоторые?
– Всё Я готов признаться в этом и засвидетельствовать сказанное при условии, что меня не отправят на электрический стул. Я сделаю это только ради жены и детей. Когда я продам историю своих преступлений, то получу от редакции много денег. Целую кучу денег. Моей семье будет на что жить.
Адвокату Азгерсону было над чем задуматься. Он понимал, что не в праве публично заявлять о признании своего клиента, которое тот сделал в. трудный для себя момент. Азгерсон медлил, долго не мог решиться. А тем временем за дело взялся его более решительный и опытный коллега Ли Бейли. Он получил разрешение встретиться с Зеленым человеком в четверт 4 марта. Их разговор был записан на магнитофон.
Алберт Де-Салво сознался в убийстве женщин и ответил на все контрольные вопросы, специально подготовленные адвокатом. Ли Бейли был искушен в подобных делах и поэтому, решив заняться делом Де-Салво, посетил лейтенанта Донована из уголовной полиции, не называя имен, намекнул ему, о чем идет речь, и попросил его приготовить несколько вопросов для проверки показаний. Де-Салво ответил на все эти вопросы, поставленные таким образом, что правильный ответ могли знать только причастные к расследованию полицейские или сам убийца.
'Казалось, с этим делом все ясно. Убийца сознался. Но почему? С какой целью? Хотя кое-кто его и подозревал, но ни единой улики против него не было. Может быть, преступника мучили угрызения совести? Или в результате какого-либо очередного потрясения у него появилась потребность снять груз со своей души? А может, действительно думал подобным образом обеспечить будущее своей семьи? Ни один из подобных аргументов не мог быть серьезно воспринят судом. Здесь были важны только прямые улики, например, знание Де-Салво деталей интерьера квартир, где были убиты женщины, а также показания свидетелей, которые бы могли опознать в Зеленом человеке убийцу.
Алберт Де-Салво сделал рисунки всех тринадцати квартир, в которых были убиты женщины. Большинство из них соответствовало действительности. Если бы он не был убийцей, то откуда же он мог знать, что, например, дверь в квартире Патриции Биссетт открывалась наружу, что на соседней кровати лежали рождественские подарки, а на секретере стояла черная шкатулка? Он утверждал, что пил с Патрицией кофе, а полицейские действительно обнаружили в ее квартире две чашки с остатками кофе.
Ему были хорошо известны подробности дела Софи Кларк. Он заявил, что после убийства Мэри Салливан оставил на постели нож. Все совпадало. Но когда он нарисовал нож, то рисунок не имел ничего общего с внешним видом настоящего орудия убийства. Ошибся он и в отношении этажа, на котором жила Анна Слезерс. Но самое главное, что свидетели, которые видели Зеленого человека, во время очнь/х ставок не узнавали его. Загадка так и оставалась загадкой. И кроме записанного на магнитофон адвокатом Ли Бейли признания, иными вескими доказательствами вины Де-Салво следствие не располагало. Правда, это не смущало Бейли. У него в отношении подозреваемого были свои планы. Но тут в дело вмешался уже знакомый читателю прокурор Джон Боттомли.
В американской следственной и правовой практике есть такой отрицательный фактор, как внутриведомственная разобщенность, что нередко приводит к несогласованности действий правоохранительных органов и различным конфликтам. Каждый штат располагает своей полицией, каждый город – тоже. Как правило, преступление расследуется тем управлением полиции, которое отвечает за территорию, на которой оно произошло. Бостонский Душегуб совершал убийства и другие преступления на территории нескольких городов и трех американских штатов. Множество полицейских управлений работало по их раскрытию по собственному плану. Чтобы хоть как-то направить их усилия в единое русло и обобщить раздробленную информацию, была учреждена центральная следственная комиссия. Возглавил ее прокурор Джон Боттомли. Он взялся за расследование вместе с бригадой опытных криминалистов и судебных специалистов в области психиатрии, и у него было собственное представление о том, что представляет из себя убийца.
Алберт Де-Салво был душевнобольным и сексуально аномальным человеком. Он испытывал значительные трудности с удовлетворением своих непомерных желаний, а его жена к тому же пыталась ограничивать свои интимные отношения с ним из-за боязни забеременеть: у них уже родилась больная девочка, и теперь она любой ценой стремилась избежать риска. Ее муж вынужден был искать себе женщин на стороне. Одних он обмеривал, получая от этого определенное удовлетворение, другие сами были не против вступить с ним в интимную связь, третьих Де-Салво насиловал. Он отнюдь не испытывал недостатка потенции и тем более не страдал оидиповским комплексом. Боттомли не верил признаниям Де-Салво. Но если он не является разыскиваемым убийцей, то откуда же ему известны многочисленные подробности?
Поразмыслив, прокурор выдвинул довольно правдоподобную версию. Многое из того, что рассказал Де-Салво, он мог прочитать в газетах. Газетчики описывали все, даже самые незначительные детали того или иного, дела, помещали многочисленные интервью с соседями потерпевших, дотошно выспрашивали их мнение и впечатления. Это было первым объяснением. Вторая Версия была более смелой: Бостонский Душегуб – это Джордж Иассар, однажды уже судимый за убийство и в настоящее время обвиненный в совершении следующего. Он познакомился в психиатрической лечебнице с Де-Салво, рассказал ему подробности Преступлений и, используя психическую неустойчивость последнего, внушил Де-Салво, что все это совершил именно он.
Джордж Нассар вполне соответствовал представлению Боттомли о том, что представляет из себя убийца. Он был умен, хитер, страдал психическим расстройством (врачебная экспертиза подтвердила наличие устойчивых признаков шизофрении и паранойи), был крайне агрессивен и ненавидел все и вся. К тому же Нассар был бисексуален и вступал в интимные отношения как с женщинами, так и с мужчинами. И именно он пришел с разоблачением и сообщил адвокату Ли Бейли, что знает убийцу. Но зачем Алберту Де-Салво понадобилось брать на себя чужие грехи? У прокурора Боттомли был ответ и на этот вопрос. Де-Салво прекрасно понимал, что остаток жизни проведет за решеткой или в клинике для душевнобольных. Он легко мог поверить Нассару, что у него есть единственная возможность обеспечить будущее своей семьи – продать историю «своих» преступлений какому-нибудь издательству. Себе он уже не поможет.
Прокурор Боттомли распорядился доставить Алберта Де-Салво и начал его допрос.
– Видите ли, Алберт, мне не верится, что все это совершено вами, – заявил прокурор. – Никак не могу в это поверить. Однако я готов поговорить с вами. Хотите?
Де-Салво долго колебался. Он не был общительным по натуре. Однако прокурор был опытным и терпеливым человеком и сумел добиться своего. Де-Салво разговорился. Боттомли внимательно выслушивал все, что рассказывал ему собеседник. И то, что зеленый «шевроле» пятьдесят четвертого года выпуска принадлежит его женег что большинство убийств было совершено им в выходные или праздничные дни, когда он был свободен, и что он маскировался под водопроводчика и потому мог свободно проникать в ту или иную квартиру, и что к преступлениям он-специально не готовился, а просто разъезжал на автомобиле, останавливался перед первым попавшимся домом и входил в него.
– И в случае с Анной Слезерс тоже? – спросил Боттомли.
– У меня был выходной, и я отправился на рыбалку. В багажнике у меня всегда лежали сеть, утяжеленная грузилами, удочки. Я выехал из дома, переехал мост через Мистик-ривер и оказался в Бостоне на Сейнт-Стефанс-стрит. Я припарковался перед костелом Святой Анны, завернул за угол на Гейнсборо-стрит и наугад вошел в пятиэтажку из красного кирпича? Поднялся наверх.
– Как вы были одеты? – уточнил прокурор.
– Непромокаемый плащ, темно-серый пиджак и зеленые брюки. Я постучал в дверь квартиры номер три. Мне открыла женщина в халате, кажется, фланелевом. Я сказал, что должен кое-что починить у нее в квартире и вошел.
– Не могли бы вы описать эту квартиру? Поподробнее. Самым тщательным образом.
– Попытаюсь. Налево была кухня, примерно в трех метрах от нее – ванная комната. Свет в квартире был включен. Там стояла швейная машина, на окнах висели шторы… Красиво обставленная светло-коричневой мебелью спальня, диван, проигрыватель с темными рычажками… Она повела меня в ванную, хотела показать, что следует отремонтировать. Я ударил ее сзади одним из свинцовых грузил от рыболовной сети. Она упала, я в это время схватил ее за шею, мы оказались на полу.
Без какого-либо видимого волнения он рассказывал о том, как его жертва истекала кровью, как он перепачкался в ее крови. Рассказывал спокойно, словно это были сцены из просмотренного им накануне кинофильма.
Мэрилин Холлфорд с первого же взгляда опознала Зеленого человека.
Как оказалось, Де-Салво рассказал своей жене, что на его совести много преступлений, что над некоторыми своими жертвами он надругался, что некоторых из них изнасиловал.
– У меня на совести около четырехсот взломов. Все в этом районе. И еще два изнасилования, о которых вам не известно, – рассказывал преступник. – В квартиры в большинстве случаев я проникал легко. Замки открывал куском твердого картона, а позже стал использовать для этой цели ремешок из искусственной кожи.
В результате общегосударственного расследования было установлено, что Де-Салво совершал преступления по сексуальным мотивам не только в штате Массачусетс, но и в Коннектикуте, Нью-Гэмпшире и Род-Айленде. Таким образом, полиции удалось собрать материал почти о четырехстах преступлениях. Казалось просто невероятным, что все они на совести одного Зеленого человека.
Определенную помощь полиции оказала и жена Де-Салво. Она засвидетельствовала сержанту Давенпорту, что ее муж – человек с очень большими сексуальными потребностями, обладает необычайной потенцией. Он принуждал ее к половым связям три-четыре раза ежедневно, а в выходные – до шести раз. И так день за днем в течение всех лет супружеской жизни. Для нее. это превратилось в страдание, а муж еще упрекал ее во фригидности. На этой почве они часто ссорились.
В протоколе допроса, который вел сержант Давенпорт, оказалось зафиксировано еще одно важное свидетельство, которое в то время криминалисты не смогли объяснить.
– Если бы вы знали всю правду, то, вероятно, удивились бы, – сказал Де-Салво.
– Что вы имеете в виду? Опять какой-нибудь финт? На что вы намекаете? – спросил сержант Давенпорт.
– Однажды вы все узнаете, – многозначительно ответил Де-Салво. Ему устраивали очные ставки со многими женщинами, которых он изнасиловал. Одни его узнавали, другие все отрицали, очевидно, им было стыдно. Дело в том, что Де-Салво заявил, что многие из его жертв были отнюдь не против вступить с ним в половую связь. И даже приглашали приходить еще. Де-Салво точно описал квартиры, где совершал насилие, и его показания до мельчайших подробностей соответствовали действительности. Таким образом подтверждалось, что Де-Салво действительно совершил несколько сот преступлений против нравственности.
Следователи, разумеется, пытались провести параллель между Зеленым человеком и Бостонским Душегубом и на одном из допросов спросили Де-Салво, что ему известно об убийстве Беверли Сэмэнс. Тот признал, что ему известно, где находится Юниверсити-роуд, на которой была убита девушка. Но это еще ничего не доказывало, к тому же психиатры считали, что Бостонский Душегуб – человек, страдающий оидиповским комплексом и испытывающий трудности с потенцией. Де-Салво в этом отношении представлял собой полную противоположность. Тем не менее по требованию судьи перед началом судебного разбирательства его отправили на обследование в психиатрическую клинику в Бриджуотере.
Там было установлено, что Де-Салво действительно является асоциальным типом. Он сексуально ненормален, страдает приступами депрессии, во время которых у него может наступать шизоидное состояние раздвоения личности. 10 декабря 1964 года Де-Салво вернулся в тюрьму в Кеймбридже.
Надзиратели не узнали его. Он стал задумчивым, утверждал, что его посещают видения, что он слышит какие-то голоса. Заключенный пытался убедить надзирателей, что вместе с ним в камере находится жена, которая избивает его, и требовал, чтобы ее убрали. В противном случае он угрожал покончить жизнь самоубийством. Руководство тюрьмы сообщило об этом в судебные инстанции, и там было решено направить Де-Салво в Бриджуотер для нового обследования. На этот раз заключение консилиума психиатров звучало иначе: «В настоящем состоянии Де-Салво не может отвечать за содеянное им и предстать перед судом». Из психиатрической лечебницы документы на Де-Салво были переданы Верховному суду в Мидлсексе, где 4 февраля 1965 года судья Эдвард А. Пессе постановил: «Обвиняемый Де-Салво останется в психиатрической лечебнице до выздоровления».
В клинике Де-Салво познакомился с заключенным Джорджем Нассаром, который также был направлен туда для медицинского освидетельствования. Нассару было тридцать три, и он был похож на бандита из кинофильма. Его обвиняли в убийстве, а в деле Зеленого человека он должен был сыграть важную роль.
Убийство, в котором обвинялся Нассар, произошло 29 сентября 1964 года у бензоколонки неподалеку от Андовера (штат Массачусетс).
– Мы с дочерью подъехали к бензоколонке примерно в 15.40, – свидетельствовала сорокалетняя Рита Буоте, – и увидели ужасную сцену: владелец бензоколонки был на коленях, а над ним стоял какой-то рослый черноволосый мужчина и целился в него из револьвера. На наших глазах он четыре раза выстрелил. Мы сначала даже не поняли, в чем дело. Думали, здесь снимается кино. Но в это время черноволосый мужчина в плаще заметил нас, приблизился к нашей машине и остановился перед ней с моей стороны…
– За рулем находились вы, госпожа Буоте? – спросил комиссар полиции.
– Да. Дочери только четырнадцать. Он прицелился в меня и нажал на спусковой крючок. Но выстрелов не последовало. Вероятно, у него закончились патроны. Я толкнула дочь под сиденье… Он колотил по стеклу и требовал, чтобы мы открыли. Но потом оглянулся…
Вероятно, преступник услышал, как с противоположной стороны подъехал грузовик. В нем находились Уильям Кинг и Реджинальд Мортимер. Позднее они также рассказали, что произошло у бензоколонки. Очевидно, убийца испугался их, потому что бросился к своей машине, стоявшей неподалеку и умчался с места преступления.
Свидетели значительно облегчили полиции поиск преступника. Они все видели и все точно описали. Убитого звали Ирвин Хилтон. У него оказалась глубокая колотая рана в районе позвоночника. Очевидно, убийца ударил его, подойдя сзади. Когда Хилтон упал на колени и начал молить о пощаде, преступник добил его четырьмя выстрелами в упор. Мотивы убийства были непонятны. Преступник скрылся, оставив нетронутой кассу бензоколонки. Не взял он и бумажник Хилтона, в котором лежала выручка за полдня.
Сразу же после совершения убийства об этом стало известно полиции. Все патрульные машины разыскивали лимузин темного цвета, на котором преступник покинул место происшествия. Автомобиль был найден на стоянке возле известного Массачусетского технологического института – одного из самых знаменитых научно-исследовательских заведений Соединенных Штатов. Машина принадлежала Генри С. Моргану и была угнана неизвестным. Морган заявил также, что у него под сиденьем находилось оружие: пистолет двадцать второго и револьвер тридцать второго калибра. Одна из пуль; найденная экспертами возле бензоколонки, была выпущена как раз из револьвера тридцать второго калибра.
Четыре свидетеля детально описали внешность убийцы, и в течение четырнадцати часов он был арестован. Преступника звали Джордж Нассар. Он проживал в предместье Бостона Мат-таран. Данные о нем уже имелись в полицейском архиве. В 1948 году при ограблении супермаркета он убил человека. Когда его приговорили к одиннадцати годам тюремного заключения, ему было всего шестнадцать лет. За примерное поведение он досрочно был-выпущен на свободу.
Когда Нассара арестовали, он все время твердил, что не имеет ничего общего с убийством владельца бензоколонки. Даже когда все четыре свидетеля признали в нем убийцу, он продолжал упрямо заявлять о своей невиновности. Но факты были против него. Трудно было определить мотив преступления. Нассар не совершил ограбления, он не знал своей жертвы и не мог испытывать к нему какие-либо недобрые чувства… Когда суд отправил Нассара на медицинское освидетельствование в психиатрическую лечебницу в Бриджуотере, то доктор Роуби пришел к заключению, что это высокоэрудированный человек, индекс интеллекта которого составляет сто пятьдесят пунктов, который, однако, страдает шизофренией и параноей. И Нассар был оставлен в Бриджуотере для дальнейших обследований.
Нассар находился в том же отделении, куда на обследование был доставлен и Алберт Де-Салво. Они познакомились и даже подружились. Судьбы их не были похожи, и преступления, в которых они обвинялись, также были далеко не одинаковыми. И тем не менее из семисот пациентов клиники, примерно половина которых обвинялась в совершении различных преступлений, только эти двое нашли общий язык. Де-Салво сначала показался Нассару слишком болтливым, хвастунишкой. Он в деталях смаковал все свои авантюры, связанные с женщинами, и утверждал, что их было гораздо больше, чем подозревает полиция: добрая тысяча, а вместе с теми, кто оказался в его постели, когда он служил в армии в Германии, то, возможно, и две тысячи.
Нассар, умный и достаточно интеллигентный человек, воспринимал все эти-, рассказы о похождениях Де-Салво как обыкновенные выдумки, эдакие развлекательные истории, однако выслушивал приятеля, изредка усмехаясь и время от времени что-то уточняя. Но когда Де-Салво заявил, что Зеленый человек и Бостонский Душегуб, убивший дюжину женщин, одно и то же лицо, то есть он, то даже для такого убийцы со стажем, как Нассар, это показалось слишком.
Нассар встретился со своим адвокатом Ли Бейли и все ему рассказал. Если слова Де-Салво были правдой, то он должен был получить более ста тысяч долларов вознаграждения, объявленного за поимку Бостонского Душегуба. У известного адвоката, карьера которого была непродолжительной, но головокружительной, оказался шанс прославиться еще больше и войти, в число лучших адвокатов Соединенных Штатов. На издании книги, в которой описывались различные случаи из его адвокатской практики, он уже заработал миллионы, но теперь мог получить значительно больше. И свой шанс Ли Бейли не упустил.
Ли Бейли был уроженцем Бостона и добился в этом городе популярности не меньшей, чем многие кинозвезды Соединенных Штатов. Он был богат и разъезжал на шикарном кадиллаке с телевизором, баром и радиотелефоном. На сиденьях красовались накидки из норкового меха, а за рулем восседал водитель в ливрее, с лицом неаполитанского убийцы. Его звали Джимми Логан, и он был достаточно известен в определенных кругах. Дело в том, что волею судьбы Джимми оказался первым клиентом юного Бейли, вступившего на поприще адвокатской практики. Именно это дело и положило начало карьере Ли Бейли и вынесло его под солнце внимания широкой общественности.
Логан был убийцей. И поскольку в руках полиции находились веские доказательства его вины, то ему не оставалось ничего другого, как сознаться в содеянном. Однако за его дело взялся Ли Бейли, и молодому ловкому адвокату удалось добиться его освобождения. То, что Бейли ни минуты не сомневался в виновности Логана, не помешало ему помочь убийце выйти на свободу. Дело в том, что полиция добилась признания Логана незаконным путем. Когда Джимми был арестован по подозрению в совершении убийства, к нему в камеру поместили «подсадную утку» – детектива, сыгравшего роль преступника, находящегося под следствием. Однажды в порыве откровенности Логан все рассказал «собрату по несчастью», не подозревая, естественно, что каждое его слово фиксируется бесстрастным магнитофоном. Когда во время очередного допроса Логану прокрутили пленку с его исповедью, он пришел в ужас и во всем признался.
Но перед самым судом по совету адвоката Джимми Логан отказался от своего признания, а Ли Бейли обрушился на процессе на полицейских, не исполнивших многих возложенных на них обязанностей, а также лишивших подозреваемого возможности встретиться с адвокатом и не предупредивших его о своих действиях накануне инсперированного допроса. Тем самым блюстители порядка нарушили права Логана, которые ему гарантировала конституция. И хотя все знали, что Логан грабитель и убийца, суд освободил его из-под стражи. Преступник вышел на свободу, а Ли Бейли прославился. Стал знаменитостью и Джимми Логан. Затем адвокат одел преступника, которому не только сохранил свободу, но возможно, и спас жизнь, в нарядную ливрею, усадил за руль роскошного лимузина и использовал в качестве оригинальной рекламы собственных способностей.
В свои тридцать два года адвокат Ли Бейли сделал столь головокружительную карьеру, которую, вероятно, можно сделать только в Соединенных Штатах. Беспринципный и хитрый, он прекрасно ориентировался в дебрях запутанных американских судебных предписаний и законов, умел выбирать беспроигрышные дела и делать им соответствующую рекламу. В результате через несколько лет он. поднялся на весьма высокую ступень социальной лестницы. Бейли заработал кучу денег, жил так, как позволяли ему его доходы, и общественность постоянно находилась в курсе его успехов.
Бейли родился в Уолтеме, уже в шестнадцать лет стал посещать лекции в Гарвардскрм университете, затем изучал юриспруденцию в Бостонском университете, служил летчиком в одной из частей американских военно-морских сил. Он был элегантен, со вкусом одевался, обладал немалым актерским талантом и прекрасно разыгрывал свой спектакль перед присяжными. К тому же Бейли умел делать себе рекламу. В 1961 году он с успехом прошел специальный курс в Лос-Анджелесе, где слушателям предлагались такие предметы, как гипноз и самоанализ, гипно-анестезия, искусство допроса, работа на «детекторе лжи», тактика убеждения, психиатрия и некоторые другие курсы из области медицины.
Бейли был женат, воспитывал сына. Вместе с семьей он жил на ранчо в тридцати милях от Бостона в доме из четырнадцати комнат. На вилле было установлено четырнадцать телефонов, а также радиотелефон, который позволял ему в любой момент соединиться с автомобилем, его личным самолетом или шикарной прогулочной яхтой.
Узнав от своего клиента Нассара о признании Де-Салво, Бейли стал докапываться, что здесь правда, а что – вымысел. Он хотел понять, что толкнуло пациента клиники в Бриджуотере признаться в зверских преступлениях, если полиция оказалась бессильной отыскать убийцу.
– Я не верю, что это сделал мой муж, – заявила адвокату госпожа Де-Салво. – У него для этого просто не нашлось бы времени. Из тюрьмы он вернулся 9 апреля 1962 года. Именно в этом году произошли первые убийства. Но ведь он каждую минуту проводил со мной! Он ходил на работу, а поскольку первое время у него не было водительских прав, то на работу и с работы приходилось возить его мне. Я постоянно была рядом с ним. Затем ему выдали разрешение на вождение машины с семи утра до семи вечера. Он никогда не возвращался домой позднее четырех – половины пятого вечера. Когда же ему было посещать всех этих женщин? Я бы знала обо всем. О нескольких мелких кражах и абсурдных визитах в роли представителя дома моделей он мне рассказал. Пришел однажды домой, я посмотрела ему в глаза и все в них прочитала. У него была аномальная потребность в сексуальной жизни, но убить он был не способен. Я не верю, что он мог мучать, издеваться или надругаться над женщиной.
В бриджуотерской лечебнице было известно и о других попытках Де-Салво убедить ее пациентов в том, что Зеленый человек и Бостонский Душегуб – это он сам. Никто не обращал на это внимания: в психиатрических лечебницах полно Наполеонов, Линкольнов и Джефферсонов. Но первому адвокату Де-Салво Джону Азгерсону все же запомнилась одна из бесед со своим клиентом, состоявшаяся накануне перевода Де-Салво из тюрьмы в Кеймбридже в Бриджу отер.
– Что бы вы сказали, если бы кто-нибудь сообщил вам о преступлении века? – спросил Де-Салво своего адвоката.
– Что вы имеете в виду, Алберт? О чем речь?
– О том, что бывает раз на миллион. О случае, подобном делу лондонского Джека Потрошителя.
– А вы не преувеличиваете?
– Нет. Зеленый человек – это я. Обо мне писали в газетах как о человеке-змее, неком фантоме, приведении. Но Бостонский Душегуб – это тоже я.
– Вы хотите сказать, что все эти убийства на сексуальной почве совершены вами? Или только некоторые?
– Всё Я готов признаться в этом и засвидетельствовать сказанное при условии, что меня не отправят на электрический стул. Я сделаю это только ради жены и детей. Когда я продам историю своих преступлений, то получу от редакции много денег. Целую кучу денег. Моей семье будет на что жить.
Адвокату Азгерсону было над чем задуматься. Он понимал, что не в праве публично заявлять о признании своего клиента, которое тот сделал в. трудный для себя момент. Азгерсон медлил, долго не мог решиться. А тем временем за дело взялся его более решительный и опытный коллега Ли Бейли. Он получил разрешение встретиться с Зеленым человеком в четверт 4 марта. Их разговор был записан на магнитофон.
Алберт Де-Салво сознался в убийстве женщин и ответил на все контрольные вопросы, специально подготовленные адвокатом. Ли Бейли был искушен в подобных делах и поэтому, решив заняться делом Де-Салво, посетил лейтенанта Донована из уголовной полиции, не называя имен, намекнул ему, о чем идет речь, и попросил его приготовить несколько вопросов для проверки показаний. Де-Салво ответил на все эти вопросы, поставленные таким образом, что правильный ответ могли знать только причастные к расследованию полицейские или сам убийца.
'Казалось, с этим делом все ясно. Убийца сознался. Но почему? С какой целью? Хотя кое-кто его и подозревал, но ни единой улики против него не было. Может быть, преступника мучили угрызения совести? Или в результате какого-либо очередного потрясения у него появилась потребность снять груз со своей души? А может, действительно думал подобным образом обеспечить будущее своей семьи? Ни один из подобных аргументов не мог быть серьезно воспринят судом. Здесь были важны только прямые улики, например, знание Де-Салво деталей интерьера квартир, где были убиты женщины, а также показания свидетелей, которые бы могли опознать в Зеленом человеке убийцу.
Алберт Де-Салво сделал рисунки всех тринадцати квартир, в которых были убиты женщины. Большинство из них соответствовало действительности. Если бы он не был убийцей, то откуда же он мог знать, что, например, дверь в квартире Патриции Биссетт открывалась наружу, что на соседней кровати лежали рождественские подарки, а на секретере стояла черная шкатулка? Он утверждал, что пил с Патрицией кофе, а полицейские действительно обнаружили в ее квартире две чашки с остатками кофе.
Ему были хорошо известны подробности дела Софи Кларк. Он заявил, что после убийства Мэри Салливан оставил на постели нож. Все совпадало. Но когда он нарисовал нож, то рисунок не имел ничего общего с внешним видом настоящего орудия убийства. Ошибся он и в отношении этажа, на котором жила Анна Слезерс. Но самое главное, что свидетели, которые видели Зеленого человека, во время очнь/х ставок не узнавали его. Загадка так и оставалась загадкой. И кроме записанного на магнитофон адвокатом Ли Бейли признания, иными вескими доказательствами вины Де-Салво следствие не располагало. Правда, это не смущало Бейли. У него в отношении подозреваемого были свои планы. Но тут в дело вмешался уже знакомый читателю прокурор Джон Боттомли.
В американской следственной и правовой практике есть такой отрицательный фактор, как внутриведомственная разобщенность, что нередко приводит к несогласованности действий правоохранительных органов и различным конфликтам. Каждый штат располагает своей полицией, каждый город – тоже. Как правило, преступление расследуется тем управлением полиции, которое отвечает за территорию, на которой оно произошло. Бостонский Душегуб совершал убийства и другие преступления на территории нескольких городов и трех американских штатов. Множество полицейских управлений работало по их раскрытию по собственному плану. Чтобы хоть как-то направить их усилия в единое русло и обобщить раздробленную информацию, была учреждена центральная следственная комиссия. Возглавил ее прокурор Джон Боттомли. Он взялся за расследование вместе с бригадой опытных криминалистов и судебных специалистов в области психиатрии, и у него было собственное представление о том, что представляет из себя убийца.
Алберт Де-Салво был душевнобольным и сексуально аномальным человеком. Он испытывал значительные трудности с удовлетворением своих непомерных желаний, а его жена к тому же пыталась ограничивать свои интимные отношения с ним из-за боязни забеременеть: у них уже родилась больная девочка, и теперь она любой ценой стремилась избежать риска. Ее муж вынужден был искать себе женщин на стороне. Одних он обмеривал, получая от этого определенное удовлетворение, другие сами были не против вступить с ним в интимную связь, третьих Де-Салво насиловал. Он отнюдь не испытывал недостатка потенции и тем более не страдал оидиповским комплексом. Боттомли не верил признаниям Де-Салво. Но если он не является разыскиваемым убийцей, то откуда же ему известны многочисленные подробности?
Поразмыслив, прокурор выдвинул довольно правдоподобную версию. Многое из того, что рассказал Де-Салво, он мог прочитать в газетах. Газетчики описывали все, даже самые незначительные детали того или иного, дела, помещали многочисленные интервью с соседями потерпевших, дотошно выспрашивали их мнение и впечатления. Это было первым объяснением. Вторая Версия была более смелой: Бостонский Душегуб – это Джордж Иассар, однажды уже судимый за убийство и в настоящее время обвиненный в совершении следующего. Он познакомился в психиатрической лечебнице с Де-Салво, рассказал ему подробности Преступлений и, используя психическую неустойчивость последнего, внушил Де-Салво, что все это совершил именно он.
Джордж Нассар вполне соответствовал представлению Боттомли о том, что представляет из себя убийца. Он был умен, хитер, страдал психическим расстройством (врачебная экспертиза подтвердила наличие устойчивых признаков шизофрении и паранойи), был крайне агрессивен и ненавидел все и вся. К тому же Нассар был бисексуален и вступал в интимные отношения как с женщинами, так и с мужчинами. И именно он пришел с разоблачением и сообщил адвокату Ли Бейли, что знает убийцу. Но зачем Алберту Де-Салво понадобилось брать на себя чужие грехи? У прокурора Боттомли был ответ и на этот вопрос. Де-Салво прекрасно понимал, что остаток жизни проведет за решеткой или в клинике для душевнобольных. Он легко мог поверить Нассару, что у него есть единственная возможность обеспечить будущее своей семьи – продать историю «своих» преступлений какому-нибудь издательству. Себе он уже не поможет.
Прокурор Боттомли распорядился доставить Алберта Де-Салво и начал его допрос.
– Видите ли, Алберт, мне не верится, что все это совершено вами, – заявил прокурор. – Никак не могу в это поверить. Однако я готов поговорить с вами. Хотите?
Де-Салво долго колебался. Он не был общительным по натуре. Однако прокурор был опытным и терпеливым человеком и сумел добиться своего. Де-Салво разговорился. Боттомли внимательно выслушивал все, что рассказывал ему собеседник. И то, что зеленый «шевроле» пятьдесят четвертого года выпуска принадлежит его женег что большинство убийств было совершено им в выходные или праздничные дни, когда он был свободен, и что он маскировался под водопроводчика и потому мог свободно проникать в ту или иную квартиру, и что к преступлениям он-специально не готовился, а просто разъезжал на автомобиле, останавливался перед первым попавшимся домом и входил в него.
– И в случае с Анной Слезерс тоже? – спросил Боттомли.
– У меня был выходной, и я отправился на рыбалку. В багажнике у меня всегда лежали сеть, утяжеленная грузилами, удочки. Я выехал из дома, переехал мост через Мистик-ривер и оказался в Бостоне на Сейнт-Стефанс-стрит. Я припарковался перед костелом Святой Анны, завернул за угол на Гейнсборо-стрит и наугад вошел в пятиэтажку из красного кирпича? Поднялся наверх.
– Как вы были одеты? – уточнил прокурор.
– Непромокаемый плащ, темно-серый пиджак и зеленые брюки. Я постучал в дверь квартиры номер три. Мне открыла женщина в халате, кажется, фланелевом. Я сказал, что должен кое-что починить у нее в квартире и вошел.
– Не могли бы вы описать эту квартиру? Поподробнее. Самым тщательным образом.
– Попытаюсь. Налево была кухня, примерно в трех метрах от нее – ванная комната. Свет в квартире был включен. Там стояла швейная машина, на окнах висели шторы… Красиво обставленная светло-коричневой мебелью спальня, диван, проигрыватель с темными рычажками… Она повела меня в ванную, хотела показать, что следует отремонтировать. Я ударил ее сзади одним из свинцовых грузил от рыболовной сети. Она упала, я в это время схватил ее за шею, мы оказались на полу.
Без какого-либо видимого волнения он рассказывал о том, как его жертва истекала кровью, как он перепачкался в ее крови. Рассказывал спокойно, словно это были сцены из просмотренного им накануне кинофильма.