Бойл Элизабет. Дерзкий ангел

   — Но… вы не можете бросить меня сейчас, когда я… полностью готов, — растерянно пискнул обманутый лорд.
   Она бежала, лавируя между экипажами. А следом за ней несся этот упрямый осел, причем стук его башмаков угрожающе приближался.
   В широченных юбках и на высоких каблучках не так-то просто выдержать такую гонку, но ее окрыляла мысль, что стоит выбраться на свободное пространство, и она растворится в ночи. Но тут проклятые юбки зацепились за что-то, и ей пришлось резко затормозить. Ее тонкие пальцы отчаянно вцепились в ткань платья.
   Оглянувшись, она увидела, что Траэрн остановился недалеко от нее. На мгновение они замерли. Оба почувствовали как между ними медленно нарастало напряжение, объединяя их в известный с древности союз. Это напряжение возникло между ними с первого взгляда. Но лишь сейчас она до конца осознала его природу. Напряжение, которое объединяет охотника и его добычу.
   И даже если ей повезет сегодня ускользнуть от него, на этом дело не кончится. Им суждено еще не раз вот так же скрестить взгляды. Они стояли всего в нескольких шагах друг от друга. Мрачный блеск в его глазах обещал, что он, охотник, будет выслеживать ее, свою добычу, до тех пор, пока не сорвет с нее маску.
   — Постойте, — сказал он, вытянув руку. — Я не причиню вам вреда. Позвольте мне помочь вам.
   — Ну уж нет! Нашли дурочку! — пробормотала она, стряхивая с себя странное оцепенение, которое начало сковывать ее, как только он заговорил. Она рванула юбку, и та с треском порвалась. Скользнув за последнюю на своем пути карету, она выбежала наконец на огромную площадь.
   Его глубокий голос прозвучал в ночной тишине так же отчетливо, как церковные часы, бьющие поздний час:
   — Вам не убежать от меня.
   «Будем надеяться, что вы ошибаетесь, милорд», — подумала она.
   Она стояла на площади, озираясь по сторонам.
   «Оливер, — молча взмолилась она, — где же тебя черти носят, когда ты так нужен?»
   Траэрн решительно направлялся к ней. Его уверенные шаги гулко звучали в ночи, неумолимо приближая развязку. не отрывая взгляда от ее беспомощной фигурки, он сказал:
   — Похоже, дальше вам бежать некуда.
   — Ваша самоуверенность когда-нибудь вас и погубит, милорд. Это ваш самый большой недостаток.
   Из переулка на площадь выскочила на полном ходу карета, загрохотав колесами по булыжникам. Из-под копыт лошадей высекались искры. Казалось, что эта простая черная карета, как дьявольская колесница, несется прямо на Дерзкого Ангела, что лошади взбесились и не подчиняются вознице. Дерзкий Ангел не удержалась от ликующей улыбки. Сверкнувшие от радости глаза заметили испуг на лице маркиза Траэрна. Наверняка он считал, что она на волосок от гибели. Еще бы, Оливер знал толк в таких фокусах.
   В самое последнее мгновение карета вильнула и остановилась в полуметре от нее.
   — Счастлива познакомиться с вами, милорд, — любезно произнесла незнакомка и лукаво отсалютовала Траэрну. Словно по мановению волшебной палочки, дверца кареты распахнулась. Уже не заботясь о приличиях, Дерзкий Ангел буквально нырнула в карету, лошади тут же рванули вперед, послушные резкому приказу кучера. Пара крепких сильных рук подхватила Дерзкого Ангела и втащила вглубь. Маркиз Траэрн остался на площади, посылая проклятия вслед ускользнувшей из его рук добыче.
   Лежа на полу раскачивающейся вправо-влево кареты, Дерзкий Ангел медленно осознавала, что ей и вправду удалось избежать разоблачения, да еще и удрать от своего преследователя! С облегчением, но и с некоторым разочарованием — ведь так быстро пришлось расстаться! — она вздохнула.
   — Мы же договорились, что, вы будете выбирать лишь таких типчиков, от которых в состоянии улизнуть, леди София.
   Все еще лежа на твердом полу кареты, леди София Мария Джульетта д’Артье выбралась из-под закрывших ее с головой пышных юбок, чтобы ее грозная компаньонка, чей голос сейчас прозвучал, хотя бы видела ту, на кого потратила свой сарказм. Но, судя по тому, как колотилось сердце и горело горло, она вряд ли в состоянии ответить.
   Пусть себе Эмма отведет душу и вволю отругает ее.
   София расправила юбки, сорвала с головы парик и поднялась на обитое парчой сиденье. Лошади уже бежали спокойно, подковы дробно стучали по камням мостовой. Отдыхая, София уставилась на свою компаньонку Эмму Лэнгстон пылающими укором глазами.
   — Боже мой! — поцокала языком Эмма. — Жуткое зрелище! Прямо карга какая-то. Немудрено, что лорд Делани гнался за вами, как за какой-то пастушкой. Оливер же предупреждал, что лорд Делани любит женщин, которые…
   София протестующе вскинула руку, прерывая подругу:
   — Оливер не ошибся. Но за мной гнался вовсе не лорд Делани.
   — Очень надеюсь, что именно так. Мы заплатили за эту информацию уйму денег.
   Эмма выглянула из окошка, высматривая, действительно ли за ними никто не гонится.
   — Ладно. Так кто же этот испорченный красавец? С виду намного богаче, чем лорд Делани. Там есть что забрать из кошелька. Ему наверняка можно было пощипать перышки без особого для него ущерба.
   София стряхнула перчатки и бросила их на парик.
   — Но мы не сделаем ничего подобного. Я не хочу иметь с этим типом ничего общего.
   — А что с ним не так? Он выглядел побогаче многих.
   — Он богат, как царь Мидас. — Она вздохнула полной грудью и постаралась не дать вернуться сладкой истоме, которая охватила ее, когда он сжал ее запястье. Немедленно забыть и запретить себе вспоминать, как предательски ослабли от желания колени, когда он внимательно изучал ее.
   — Ну, так в чем же дело? Вам и раньше приходилось на ходу менять планы. Чем же он не подходит для наших целей?
   — Не думаю, что будет мудро подпоить опиумом и обокрасть собственного жениха. Во всяком случае, ему это не грозит раньше нашей брачной ночи.

Глава 2

   — Входи, входи, мой мальчик, — сказал лорд Драйден своим обычным полуворчливым тоном, вводя Джайлза в персональный кабинет в министерстве иностранных дел. Драйден, всегда равнодушный к веяниям моды, носил обычный черный кафтан без всяких вычурностей и удобные бриджи. И парики были противны его вкусу. Седые волосы он просто зачесывал назад и подвязывал черной ленточкой. Сапоги его блестели, как у кадрового военного.
   Ореховые глаза Драйдена за очками в золотой оправе обычно смотрели отнюдь не тускло. Но сегодня Джайлз заметил в них странное застывшее выражение, придававшее старому лорду усталый и грустный вид. Прежде чем Джайлз успел что-нибудь сказать, лорд Драйден молча кивнул своему молодому ассистенту, стоявшему у окна. Тот поспешно устремился к двери и чуть не налетел на Джайлза. Молодой человек привык подчиняться и явно нервничал.
   Джайлз прекрасно понимал, каково приходится этому бедняге. Когда сам он в возрасте шестнадцати лет начинал работать у Драйдена в этом же кабинете, он тоже не знал, куда себя девать в присутствии мэтра. Лишь пятнадцатилетний опыт совместной работы ослабил эффект его подавляющего воздействия. Теперь Джайлз мог считать Драйдена своим учителем и добрым другом, а изредка и противником за шахматной доской.
   — Я пришел, как только получил вашу записку.
   Джайлз замолчал и остался стоять у кресла, предложенного Драйденом. Сунув руку в карман кафтана, он нащупал пальцами кусочек серебристо-белой ткани, которую вытянул из колеса кареты несколько часов назад. И силился вспомнить, где же он раньше видел этот странный узор — лебедь в овале из лилий.
   Он уже решил потратить весь день на посещение самых шикарных модисток, пока не нашел бы ту, которая узнает необычный рисунок на ткани.
   Сев наконец в кресло, он стряхнул с парадной одежды грязь и пыль. Он понимал, что выглядит не самым лучшим образом для утреннего визита в столь уважаемое учреждение. Что поделаешь, если записка, вернее срочная депеша Драйдена, прибыла как раз тогда, когда он заявился домой после ночных розысков в компании Монти кареты Дерзкого Ангела. А старый лорд к тому же прислал свою карету, чтобы сэкономить Джайлзу время. Вот и пришлось отправиться в столь нереспектабельном виде.
   — Я понимаю, что еще слишком рано, — сказал Драйден, прочистив горло и усевшись за свой заваленный бумагами стол. И хотя рассветный туман над Темзой еще не успел рассеяться, было видно, что Драйден поработал за этим столом долгие часы. — Так, значит, после приезда в Лондон ты кутишь напропалую? До утра?
   — Что-то не припомню, чтобы я сам решил поселиться в Лондоне, — парировал Джайлз. Он редко осмеливался противоречить Драйдену. — Если позволите, я приведу ваши слова: «Ты останешься здесь и женишься, даже если для этого мне придется приставить к тебе стражу».
   — Я помню, сынок. И как раз хотел поговорить об этом. — Драйден перелистал несколько бумаг на столе, переложил их с места на место и неловко прокашлялся. — Твоя свадьба ведь назначена на двадцать девятое следующего месяца?
   Джайлз кивнул. Он и не собирался спрашивать, откуда мэтр знал о точной дате предстоящей свадьбы.
   — Отлично. Я дал твоему отцу слово лично проследить за тем, чтобы свадьба состоялась, и, клянусь всеми святыми, выполню его волю.
   Откровенно говоря, Джайлз приложил немало усилий, чтобы спутать все планы леди Диэрсли, но недавно расслабился и… понял, что пропал. Ну и дьявол со всем этим! Если для того, чтобы вернуться на службу, необходимо пройти через брачную церемонию, пусть так и будет. В глубине души он, конечно, понимал, почему отец потребовал столь странной клятвы от Драйдена. В четырнадцатом колене Траэрнов Джайлз, упрямый сын, грозил оставить род без продолжения. Значит, надо было заставить его жениться и произвести на свет наследника.
   Тяга к службе была слишком глубоко в крови мужчин этого рода, чтобы можно было принудить истинного Траэрна, надолго осесть дома. Но надо же понимать: есть нечто, что выше долга перед короной и государством, — долг продолжения рода. Нельзя дать их славному роду угаснуть, в этом Джайлз был согласен с отцом. Что должно быть сделано, он сделает, вот только методы отца, взявшегося перед смертью решить эту проблему, ему совсем не нравились. Ну да ладно, он переживет и это.
   — Ты уже познакомился с леди Софией? — по-отечески заботливо спросил Драйден, слегка хмурясь.
   Джайлз заерзал в кресле. Как ему объяснить всякое отсутствие интереса к невесте? Но вообще-то его мнения никто не спрашивал, и, видимо, поэтому он и действовал так… странно.
   — Нет, я еще не имел чести видеть ее.
   Какого черта всех так беспокоит, познакомился он или нет? В конце концов они просто поженятся и ничего больше! Джайлз считал, что их брак — обычный брак по расчету, который позволит обеим семьям заиметь долгожданного продолжателя рода. Откровенно говоря, такие браки были в традиции их фамилии, как и служба в разведке или в дипломатическом корпусе.
   — Она милая девушка и с отличной родословной, — продолжал лорд Драйден. — Жаль, что ее родственникам сейчас трудно приходится во Франции, но ее английская родня самых чистых кровей и заботится о ней. Твой отец сделал прекрасный выбор.
   — Мне уже говорили об этом.
   Джайлз был более чем удивлен отцовским выбором: отцом нареченной был француз, пусть и высокородный дворянин. Более того, примерно тридцать лет назад в Семье разразился настоящий скандал, когда ее мать сбежала из-под венца, бросив англичанина, чтобы выйти замуж за красавца француза. Ее английские родственники долго не могли простить своевольную беглянку, и лишь высокое положение ее супруга при французском дворе, щедрые денежные подарки, а также несомненное богатство его обширных поместий во Франции умиротворили английскую родню, умаслили ее и затушевали оскорбленные чувства.
   — Ты лучше бы не слушал разные сплетни о леди Софии, — назидательно сказал Драйден. и сделал жест рукой, как бы отметая всякие глупости. — Красота и изящество ее матери были бесспорны, но видишь, куда они ее завели. Я всегда считал и считаю, что здравый смысл и экономность в хозяйственных делах гораздо важнее для молодой особы, чем завидная внешность. В качестве примера могу привести леди Драйден.
   Гм, ситуация, оказывается, даже хуже, чем предполагал Джайлз. До сих пор, правда, ему было безразлично, как выглядит его невеста, лишь бы она смогла вдохновить его на выполнение супружеского долга. Но теперь это ему было не все равно.
   Все изменилось вчера вечером.
   Задумавшись, он увидел перед собой стройную фигурку в серебристо-белом платье — как она лавировала между экипажами, как дерзко улыбалась, словно подзадоривая его: «Ну-ка, поймай меня!» А какие у нее чудесные лодыжки, а как эта дерзкая особа, пренебрегая всякими приличиями, плюхнулась в карету, спасаясь от погони. И пока ее втягивали туда, он успел рассмотреть не только лодыжки, а нечто большее! Она будоражила его чувства, мысль о ней не шла у неге из головы.
   Интересно, каково это, — провести жизнь бок о бок с таким вот совершенно неуправляемым и необузданным в страсти существом?
   Джайлз судорожно стиснул в кармане кусочек ткани. А запах — какая-то странная смесь духов: цветы и что-то еще… неуловимое… Нечто такое, из-за чего его легкие начинали работать, как насос, а тело так и жаждало прикоснуться к ней. Чувственный капкан, а не духи. Как сама леди.
   Монти не солгал, когда утверждал, что Дерзкий Ангел поразит его воображение… и его… сексуальную фантазию. Но мужчины его типа не женятся на таких взбалмошных. Конечно, нет! Такие, как он, женятся на благоразумных. Он поднял глаза и понял, что Драйден изучающе смотрит на него, сложив руки на груди.
   Джайлз почувствовал неловкость, оттого что его застали погруженным в любовные мечтания, словно влюбленного школяра.
   — Милорд, — начал он, слегка переместившись в узком кресле, больше подходящем для допросов, чем для задушевной беседы. — Полагаю, вы позвали меня не для того, чтобы обсудить мои личные дела. Насколько я понял, речь идет о чем-то очень срочном.
   Драйден снова прочистил горло и вытащил из ящика стола помятый свиток, стянутый резинкой.
   — Ты, как всегда, проницателен. В Париже снова… э-э… возникли… сложности, — начал он, протянув ему депешу.
   Эти слова заставили Джайлза до кончиков пальцев задрожать от волнения. Он с тоской подумал о том, как славно было бы снова ощутить опасность, таясь в темных аллеях, или очутиться в гуще опьяневшей от кровавых зрелищ толпы. Но волнение его быстро угасло, а кровь начала стыть в венах, как только смысл донесения дошел до него.
   Джайлз попробовал что-то сказать, но к горлу подступил ком, губы мгновенно пересохли.
   — Уэбб? — прохрипел он.
   — Да, Уэбб.
   Голос Драйдена прозвучал как бы нехотя, с легкой дрожью и очень тихо.
   Несколько минут мужчины сидели молча, каждый по-своему справляясь со взрывом глубоких эмоций.
   Джайлз снова опустил глаза на шифрованное послание. Оно сообщало, что террор мадам Гильотины распространился теперь на все слои населения, требуя новых и новых жертв.
   И каким-то образом настиг и Уэбба.
   Лорд Драйден покачал головой, протянул руку за депешей и отложил ее в сторону. Сняв очки, он медленно протер стекла белой тканью.
   — Вы уверены, что это был Уэбб? — спросил наконец Джайлз.
   — Ты сам читал донесение. Его видели в повозке с решетками, которая ехала по улице Сент-Оноре. Какая тут может быть ошибка?
   — Все-таки пошлите кого-нибудь проверить. Пусть вступят в контакт с другими агентами. Кто-нибудь наверняка знает правду.
   — Мне некого послать. — Драйден снова примостил очки на нос. — За последние три месяца мы потеряли четырех агентов. Из-за этой проклятой революции ситуация осложнилась, а тут еще военные действия… Так что все выглядит, как никогда, мрачно.
   Старик отвернулся к окну, избегая взгляда Джайлза. Плечи человека, которого Джайлз привык считать несокрушимой скалой, поникли от горя. Огромного горя.
   Уэбба, несмотря на его молодость, никак нельзя было назвать неопытным. Надо признать, что он даже соперничал с Джайлзом в сноровке и хитроумных уловках.
   И в этом не было ничего удивительного — ведь он был сыном Драйдена.
   — Он погиб, — выдавил из себя старик, не обращаясь ни к кому, а скорее вслушиваясь в эту грустную новость. — И теперь я должен сообщить об этом его матери и сестрам. Сомневаюсь, что они когда-нибудь простят мне это.
   — Мои соболезнования, сэр. — Какие слова нужны в такой момент? Драйден со своим семейством — его дети и его чуткая жена — заменили Джайлзу семью в те годы, когда его отец активно сотрудничал в разведке. Мать Джайлза умерла очень давно, и он предпочитал на школьные каникулы уезжать в Драйден-Мэнор, лишь бы не торчать в родном поместье, где чувствовал себя одиноким. Там к нему и привязался Уэбб, сделался его тенью, что иногда раздражало Джайлза. Уэбб был на десять лет моложе и хвостиком ходил за Джайлзом, требовал, чтобы его тоже принимали во все игры и проделки, порой опасные, которые Джайлз затевал с ровесниками из деревни и помощниками конюхов из поместья.
   Именно в те годы, когда Джайлз и его приятели по играм прятались от Уэбба, в том и проявились необыкновенные сыщицкие способности, которые со временем развились и определили выбор профессии.
   Ни для кого не стало неожиданностью, когда Уэбб Драйден последовал по стопам отца и Джайлза.
   А теперь погиб.
   — Чтобы поймать агента такого уровня, как Уэбб, требуется либо большой профессионализм, либо его… — Джайлз не докончил фразу. Предали. Он пристально взглянул на Драйдена. — Пошлите меня, сэр.
   — Я это и собираюсь сделать.
   Джайлза чуть шокировало столь быстрое согласие мэтра.
   — Есть кое-какие зацепки, — сказал Драйден, сдерживая дрожь в голосе.
   Джайлз знал этот серьезный тон. Предстояло новое задание.
   — В Париже есть женщина по прозвищу Девинетт. Ты слышал о ней?
   Джайлз нерешительно кивнул. На постоянно меняющейся политической сцене Парижа возникло столько самых разных факторов, что трудно было оценить их значение должным образом и выделить что-то наиболее важное. Но Девинетт как явление стояла особняком. Прославившись глубокой преданностью революции, она стала чем-то вроде народной героини для бедняков Парижа. Появилась из самых низов, можно сказать, из небытия, когда наступило время перемен, но быстро стала известной.
   — В своем последнем донесении Уэбб сообщил, что докопался до истины. Он разузнал, кто скрывается под этим именем.
   Джайлз в волнении наклонился вперед.
   — И это точные сведения?
   Драйден снова сел за стол.
   — Да. Уэбб был убежден, что она сможет помогать нам.
   Кого-нибудь другого это заявление могло бы удивить, но Джайлз посчитал его разумным. Задачка как раз по зубам Уэббу, способному очаровать и превратить одну из самых преданнейших дочерей Франции в двойного агента.
   — Каким образом?
   — Уэбб узнал, что она частенько курсировала между Парижем и Лондоном, всякий раз меняя внешность, чтобы не быть узнанной, и с фальшивыми документами.
   Составные частички мозаики вдруг сложились в ясную картину.
   — Дерзкий Ангел! — вырвалось у Джайлза. Его пальцы снова стиснули кусочек ткани в кармане и яростно скомкали. Лживая ведьма!
   — Я придерживаюсь того же мнения. — Глаза Драйдена сощурились. — Так ты и вправду занимался здесь расследованием прошлого этой красотки?
   Джайлз кивнул.
   — Вот и отлично. Тебе пригодится любая информация. — Старый лорд аккуратно сложил бумаги на столе в ровные стопки. — Есть еще кое-что, что покажется тебе интересным.
   Лорд Драйден достал мешочек и высыпал на стол драгоценные камни и украшения. Джайлз взял большой браслет из изумрудов и стал внимательно рассматривать его.
   — Эти камешки и побрякушки больше двухсот лет принадлежали семейству Ростлэндов, — пояснил Драйден. — А проданы они были лондонскому дилеру. Кольцо же отыскалось в Париже несколько недель спустя.
   — Но как вам удалось… — начал Джайлз.
   — Мне прислал их Уэбб. Прежде чем… — Драйден замолчал, повертел кольцо так и этак и положил на стол. — Оно было выставлено в Париже в витрине лавки швейцарского ювелира на острове Сите.
   — Значит, вы убеждены…
   Драйден прервал его:
   — Эта скандально прославившаяся авантюристка основательно порастрясла кошельки всех этих похотливых идиотов. Они же думали больше о том, как заняться с ней сексом, чем о сохранности собственности. Трудно себе представить, но она украла больше, чем стоит выкуп за несколько коронованных принцев Европы. И мне это совсем не нравится.
   Он сгреб камни и драгоценности со стола снова в мешочек.
   — Доброе английское золото в больших количествах переправляется ею во Францию. Я хочу знать, зачем, с какой целью.
   Он помолчал, на скулах его заиграли желваки, линия подбородка затвердела.
   — И если действительно она выдала моего сына ради своей проклятой революции или еще каких-то непонятных целей, то я хочу, чтобы ты поймал ее и привез сюда для следствия и справедливого суда.
   — Это может затянуться дольше чем на месяц. — В мозгу Джайлза завертелся калейдоскоп мыслей. Он переправится через пролив на корабле. Дня через четыре, при везении, конечно, может быть в Париже.
   — Вам придется объяснить причину моего отсутствия моей невесте и ее тетушке. Передайте им мои искренние сожаления, ведь они потратили столько сил на приготовления к свадьбе.
   — Ха! Не думай, что я поверил в твою искренность. Как же, он, видите ли, сочувствует леди Софии! Зря! Я обещал женить тебя и женю! Ясно? Я позволил себе наглость добыть для тебя специальное разрешение! И не оправдываюсь! Ты женишься сегодня вечером. А на рассвете отправишься в путь.
 
   — Ваша тетка замыслила какую-то хитрость. Вы заметили, как она улыбалась за завтраком?
   Зажав трубку зубами, Эмма продолжала складывать вещи, небрежно отброшенные Софией к дверце гардероба. Табачный дым клубами вился вокруг темных волос Эммы.
   Высокая и худая Эмма Лэнгстон ничего, кроме траурных вдовьих платьев, никогда не носила. Очень темные волосы и еще более темные глаза придавали ей строгий, почти пуританский вид. Именно это и убедило трех тетушек Софии, ее опекунш, приставить Эмму к Софии в качестве компаньонки.
   «Некоторые женщины не нуждаются в рекомендациях. Вы можете судить об их характере по тому, как они держат голову». Именно так, как всегда решительно и безапелляционно, высказалась на этот счет леди Диэрсли.
   Осанка Эммы была безупречной, а вот ее прошлое таким не было.
   Но то, чего ее тетушки не знали, им и знать не нужно. Спокойнее будут. Так рассуждала София, понимая, что иначе Эмма никогда не стала бы ее компаньонкой. А за последние несколько месяцев более чем сомнительный опыт Эммы очень пригодился Софии. Он был неоценим в той жизненной ситуации, в которой она оказалась.
   Они выглядели той еще парочкой в глазах света — две искусно замаскировавшиеся преступницы — в обществе, которое требовало от своих дам целомудренности и скромности.
   — Вы слышите меня? — спросила Эмма. — Леди Эффи что-то задумала.
   Собирая чемоданы, София на секунду отвлеклась от своего занятия и замерла с сапожками для верховой езды в одной руке и бальными туфельками в другой. Она повернула голову к подруге.
   — Я все прекрасно слышала и полностью согласна с тобой.
   Сапожки она уложила в дорожный кофр, туфельки швырнула в сторону шкафа.
   — Только все это пустяки. Завтра в это же время мы будем от нее так далеко, что пусть себе тешится дурацкими планами свадьбы.
   София подошла к шкафу и начала перебирать наряды, чтобы отложить несколько для поездки во Францию.
   В ее просторной комнате в доме тети Эффи было радостно от ласкового сентябрьского солнца. Оно освещало огромный камин, искусной резьбы столик, несколько стульев, корзинки с нитками.
   К клубкам ниток и шерсти, судя по всему, никто никогда не притрагивался. У Софии и Эммы не хватало времени на подобные занятия истинных дам.
   Взяв в охапку платья, София сложила эти весьма дорогие наряды в чемодан. Эмма с трудом закрыла его крышку.
   — Ну и как вы собираетесь провернуть дельце? Какую причину выдвинете на этот раз?
   — На этот раз целую уйму. — София положила в небольшой дорожный сундучок бриджи из грубой ткани и белую рубашку. — Я скажу, что утром получила письмо от тети Мелли. Мол, она, бедняжка, снова прихворнула. Ей очень плохо и не хватает меня, она тоскует, так что мои долг — немедленно отправиться в деревню. А если тетя Эффи и после этого начнет протестовать, я заявлю, что и сама в последнее время страдаю от сердечных болей, что просто не создана для жизни в большом городе и что жизнь здесь очень быстро выводит меня из колеи.
   София рухнула в кресло, прижав руку к груди, и скорчила скорбную мину. Войдя в роль, она жалобно вздохнула и приложила платок ко лбу.
   Эмма хмыкнула и бросила ей на колени пару плотных чулок.
   — Судя по тому, что я вчера успела заметить, вам понадобятся вся ваша буйная фантазия и талант актрисы. Но лорд Траэрн шутя разоблачит все ваши фокусы. Должна заметить, что он самый достойный кандидат в мужья.
   — Не напоминай мне о том, что я теряю. — Как сожалела София, что все так неудачно сложилось на балу у Паркеров! Полночи не спала. И как было бы прекрасно, если бы они с маркизом Траэрном не столкнулись нос к носу! — Кроме того, я впервые все-таки хочу провести ночь так, как это делают все нормальные девушки.