Страница:
Не Кэрин! И даже не Крис! Незнакомцы. Ужасная ошибка. Но поздно, слишком поздно. Волк уже чувствовал вкус крови во рту. И не было силы, способной остановить эти челюсти. Меньше чем за минуту кровать превратилась в багровое месиво. Волк кусал, грыз и пережевывал теплое, сочащееся кровью мясо.
Затем он замер и услышал крики бегущих из главного здания людей. Пора уходить. Волк почти одним движением развернулся и прыгнул в окно. Потом он стремительно пронесся к лесу. И был там гораздо раньше, чем люди смогли добежать до кабаны.
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Затем он замер и услышал крики бегущих из главного здания людей. Пора уходить. Волк почти одним движением развернулся и прыгнул в окно. Потом он стремительно пронесся к лесу. И был там гораздо раньше, чем люди смогли добежать до кабаны.
Глава 21
Воздух в кабана № 7 был пропитан табачным дымом, вместе с которым, казалось, в комнате повисла враждебность. Стаканы с текилой были наполовину пустыми. Одри Ване уже в третий раз присасывалась к стакану.
– Счастье не бывает полным, – сказала она, разглядывая напиток на свет.
– Попробуй с лимоном и солью, – предложил Крис.
– А чтоб... этот лимон и соль, – она протянула стакан Крису и вытянула указательный палец, показывая на стену. – Ага, смотри, таракан.
Крис отхлебнул из своего стакана, тоже забыв про соль и лимон.
Кэрин чувствовала себя неуютно и поэтому курила одну сигарету за другой. Она не помнила более неприятного вечера. Она сознавала, что Крис делает это только для нее. И то, что здесь она в большей безопасности, чем у себя. Но эти странные отношения раздражали ее. Кэрин посмотрела на часы, Было уже за полночь. Время тянулось так медленно. К черту все это. Она пойдет к себе, запрется и, по крайней мере, больше не увидит сегодня Одри.
Вдруг раздался вопль. Она вскочила. Крис перестал болтать. Кэрин подошла к окну и стала вглядываться в темноту. Откуда раздавались крики, понять было невозможно. Но она почувствовала, что скорее всего из кабаны № 12.
– Господи, – произнесла Одри – она встала, забыв даже про стакан. – Что же это такое?
Крис оторвался от стула и подошел к двери. Он открыл ее и прислушался. Крики уже затихли, и были слышны лишь скрипы открываемых дверей и озадаченные голоса. Люди побежали из главного здания к последней кабане. Остальные присоединялись к ним по дороге. Крис собрался туда же.
– Не ходи туда, Крис, – попросила Кэрин.
Он быстро обернулся:
– Я должен увидеть, что произошло.
– Я пойду с тобой.
– Но вы же не оставите меня здесь одну, – вмешалась Одри. Она неуверенно подошла к выходу и вцепилась в рукав Криса.
На секунду Крис замешкался: он хотел услышать, о чем говорят люди, уже добежавшие до кабаны.
Потом сказал:
– Хорошо, пойдем все. Но только не отделяться.
И они втроем пошли и влились в толпу любопытствующих, которые двигались от главного здания. Света нигде не было, и дорога освещалась лишь потоками света из открытых дверей. Около кабаны толпа резко остановилась. Сначала никто не решался, но потом какой-то человек осторожно вошел внутрь и зажег свет.
Достаточно было одного взгляда, чтобы толпа инстинктивно отпрянула назад. Одри отвернулась, и ее вырвало.
Кэрин было плохо видно, но все же она увидела часть кровати. Ее кровати, на которой лежали какие-то части тел, И все это было залито багровой кровью. Она отвернулась, Крис прижал ее к себе.
Сеньор Давила, сверкая худосочными ножками, стыдливо торчащими из-под фланелевой ночной рубашки, изрыгнул какую-то жуткую смесь английского и испанского языков, пытаясь одновременно успокоить отдыхающих и отдать приказания своим людям. Кэрин поняла только одно слово: «полиция». Отдыхающие стали медленно расползаться по своим кабанам, а сеньор Давила оставил двоих бедолаг, работающих на кухне, сторожить дверь.
Минут через тридцать Кэрин, Крис и Одри вошли в холл главного здания, где уже собралось большинство отдыхающих. Пережитое потрясение вызвало в них что-то наподобие духа товарищества.
Управляющий приказал приготовить кофе. Столовая открылась, все хлынули туда, Началась бойкая торговля, вероятно, увиденное возбудило у всех аппетит.
Гости обсуждали событие, а тем временем к главному зданию с сиренами подъехали две белые с голубым полицейские машины из Мацалтана.
Коротенький упитанный человек в костюме шагал впереди одетых в форму полицейских. Он направился к группе служащих. Поговорив с ними несколько минут, он стал с интересом разглядывать курортников. Поговорив с Давилой, он вошел в столовую. Коротышка поднял руку – разговоры стихли.
– Добрый вечер. Я сержант Фульджениспо Васкес из Мацалтанской полиции. Как вы уже знаете, здесь сегодня произошла трагедия. Были убиты двое служащих отеля, – он сделал паузу, чтобы сказанное улеглось в головах. – Временно я воспользуюсь офисом сеньора Давилы. Если кто-то может что-либо сообщить полиции, просьба обращаться к офицерам. Остальные могут вернуться к себе. Если вы захотите уехать, подойдите сперва ко мне. Заранее благодарю.
В столовой воцарилось молчание, никто как будто не собирался уходить.
Потом оказалось, что есть несколько желающих сообщить информацию, но остальные сидели в столовой и холле и переговаривались или наблюдали. Здесь было очень удобно успокаивать свои нервы спиртным.
Приехала голубого цвета машина скорой помощи, и толпа повалила на веранду, чтобы получше все рассмотреть. Тела двух жертв поместили в непрозрачные пластиковые пакеты и погрузили. Машина почти мгновенно уехала, мигая и воя сиреной, хотя вряд ли это было необходимо.
Кэрин, Крис и Одри сели на деревянную, обтянутую кожей скамейку в холле и стали наблюдать за толкающимися, жаждущими подробностей курортниками.
– Для них это как праздник, – сказала Кэрин.
– Нет, – ответил Крис. – Это признаки массовой истерии. Сейчас каждый думает про себя: «Хорошо, что это случилось не со мной, а с кем-то другим».
– Черт возьми эту головную боль, – опять не к месту вставила Одри.
– Не хочешь пойти в комнату? – спросил Крис.
– Нет, я не могу идти.
– Ну тогда я схожу и поищу аспирин.
Крис уже встал, когда увидел сержанта Васкеса, направляющегося к ним. Он остановился перед ними, глядя только на Кэрин.
– Миссис Рихтер?
– Да.
– Мне сказали, что это произошло в вашей кабане.
– Н-да.
– Если вы не против, – сказал Крис, – то я пойду. Я друг миссис Рихтер.
Васкес холодно посмотрел на него:
– Друг, говорите?
– Да, мы знакомы уже давно.
– Он, а не я, – заявила Одри. – Я здесь проездом.
Васкес загадочно улыбнулся. А Крису сказал:
– Я не буду возражать, если вы уйдете.
Потом сержант обратился к Кэрин:
– Миссис Рихтер, если вас не затруднит, пройдемте ко мне.
– Кэрин, я с тобой, – сказал Крис, потом обратился к Одри: – Это не займет много времени.
– Какое мучение проводить с тобой время. Я буду в баре, – прошипела она.
Крис, Васкес и Кэрин пошли в маленький офис около регистрационного стола. Когда они уселись, сержант предложил им по мексиканской сигарете и, когда американцы отказались, взял одну для себя. Он глубоко затянулся и взглянул на них:
– Вы были вдвоем в этот вечер?
– Мисс Ване тоже была с нами.
– А, да, та молодая особа в холле.
Крис кивнул. Васкес без интереса посмотрел на него, потом повернулся к Кэрин:
– Вы знали, что кто-то может хотеть вас убить?
– Меня?
– Молодью люди были убиты в вашей кабане, свет был выключен. Возможно, убийца, пришедший убить вас, слишком поздно понял свою ошибку.
– Я только что приехала в Мацалтан, – сказала Кэрин осторожно. – И никого, кроме мистера Халорана, не знаю.
– Ах, да, – сержант переключил внимание на Криса. – А вы, сэр, что вы думаете насчет этого?
– Я не знаю ничего, кроме того, о чем сказала миссис Рихтер.
Васкес и Крис пристально смотрели в глаза друг другу, затем сержант перевел взгляд на Кэрин и сделал то, чего от него уж никак не ожидали. Он расслабился, просто расплылся в кресле, затем улыбнулся и произнес:
– Не обращайте внимания. Мы уже сейчас довольно точно можем назвать убийцу, но я просто не хотел отметать другие версии.
– Вы знаете, кто это сделал? – спросил Крис.
– В преступлениях страсти, подобных этому, мы сперва ищем мужа, а если такового не наблюдается – предыдущего любовника девушки. Я имею в виду потенциального преступника. Как раз подобный человек раньше работал в отеле и месяц назад был уволен.
Кэрин почти прошептала:
– А вы уверены, что это сделано руками мужчины?
– Женщина такое сделать не смогла бы.
– Я не это имела в виду.
– ?.. – на лице полицейского возникло подобие заинтересованности.
Кэрин почувствовала, что кровь приливает к лицу:
– Я подумала... А не могло это быть... животное.
– Невозможно! Я не хочу показаться невежливым, но нет животного, способного сделать то, что было сделано с этими молодыми людьми.
Полицейский в форме вошел в офис. Посмотрев на Кэрин и Криса, он сказал Васкесу:
– Con perdon, sargento.[10]
– Que?[11]
Полицейский стал быстро говорить по-испански, а Васкес слушал и кивал. Вошедший положил на стол полиэтиленовый пакет. Васкес открыл его и посмотрел внутрь. Вынул изнутри пинцет и пинцетом достал клочок темной шерсти. Он сказал что-то полицейскому, и тот вышел.
– Похоже, преступник выскочил в окно. Вот это, – он поднял пинцет с шерстью, затем, как редкую бабочку, положил обратно, – вот это наши люди обнаружили на стекле.
Крис и Кэрин уставились на кусочек шерсти. Они не промолвили еще не единого слова.
Васкес улыбнулся:
– Сеньора, я уверен, что это не то, что вы подумали. Вероятно, шерстяной свитер. Это поможет нам в опознании, когда мы найдем преступника.
Кэрин собралась было что-то сказать.
– Что-нибудь еще, сеньора?
– Нет, ничего. Если это все, то мы пойдем.
– Да, конечно. Спасибо вам за потраченное время.
Крис и Кэрин прошли через холл.
– Мы не должны позволить арестовать невинного человека, – сказала Кэрин.
– И что ты предлагаешь? Пойти к сержанту и сказать: «Хей, я думаю, что эти люди были убить! оборотнем, который имел наглость быть моим мужем»?
– Пожалуйста, без сарказма.
– Извини. Я устал. Но я полагаю, что нет смысла беспокоиться о незнакомом человеке. Кроме того, я слышал, что мексиканская система правосудия очень справедлива.
– Будем надеяться. Но что же нам делать теперь?
– Сейчас самое лучшее – это пойти спать. Давай пойдем к управляющему и спросим о комнате для тебя.
Сеньор Давила, еще не полностью одетый, небритый, сказал, что номера есть. Несколько отдыхающих внезапно решили уехать.
Пока Кэрин заполняла регистрационную карточку, Крис грыз ногти.
– О, черт, я забыл про Одри – она же ждет меня в баре.
– Или к ней. Я сама перенесу вещи.
– Увидимся утром, – бросил он и быстро пошел к бару.
Кэрин закончила с карточкой, и Давила послал мальчика за вещами. А она в это время села отдохнуть.
– Сеньора?
Она открыла глаза. Перед ней стоял человек с огромными усами.
– Луис Запата. Помните? Такси из аэропорта.
– О да, – она ждала, что скажет этот человек.
– Если сеньора разрешит, то я помогу.
– Спасибо, но мне не нужно такси сегодня.
– Нет, сеньора, вам нужна помощь. Мне так кажется.
– Что вы имеете в виду?
– Молоденькая Бланка и ее novio[12]Роберто, они погибли сегодня в вашем номере. Я не ошибаюсь?
– Но как вы это узнали? – спросила Кэрин, внимательно глядя на него.
– Это еще не все. Я же говорил, что во мне цыганская кровь. Я знаю, кто их убил.
– Кто же?
– Не кто, сеньора, а что. Убийства пахнут lobombre. Волк-оборотень.
– Счастье не бывает полным, – сказала она, разглядывая напиток на свет.
– Попробуй с лимоном и солью, – предложил Крис.
– А чтоб... этот лимон и соль, – она протянула стакан Крису и вытянула указательный палец, показывая на стену. – Ага, смотри, таракан.
Крис отхлебнул из своего стакана, тоже забыв про соль и лимон.
Кэрин чувствовала себя неуютно и поэтому курила одну сигарету за другой. Она не помнила более неприятного вечера. Она сознавала, что Крис делает это только для нее. И то, что здесь она в большей безопасности, чем у себя. Но эти странные отношения раздражали ее. Кэрин посмотрела на часы, Было уже за полночь. Время тянулось так медленно. К черту все это. Она пойдет к себе, запрется и, по крайней мере, больше не увидит сегодня Одри.
Вдруг раздался вопль. Она вскочила. Крис перестал болтать. Кэрин подошла к окну и стала вглядываться в темноту. Откуда раздавались крики, понять было невозможно. Но она почувствовала, что скорее всего из кабаны № 12.
– Господи, – произнесла Одри – она встала, забыв даже про стакан. – Что же это такое?
Крис оторвался от стула и подошел к двери. Он открыл ее и прислушался. Крики уже затихли, и были слышны лишь скрипы открываемых дверей и озадаченные голоса. Люди побежали из главного здания к последней кабане. Остальные присоединялись к ним по дороге. Крис собрался туда же.
– Не ходи туда, Крис, – попросила Кэрин.
Он быстро обернулся:
– Я должен увидеть, что произошло.
– Я пойду с тобой.
– Но вы же не оставите меня здесь одну, – вмешалась Одри. Она неуверенно подошла к выходу и вцепилась в рукав Криса.
На секунду Крис замешкался: он хотел услышать, о чем говорят люди, уже добежавшие до кабаны.
Потом сказал:
– Хорошо, пойдем все. Но только не отделяться.
И они втроем пошли и влились в толпу любопытствующих, которые двигались от главного здания. Света нигде не было, и дорога освещалась лишь потоками света из открытых дверей. Около кабаны толпа резко остановилась. Сначала никто не решался, но потом какой-то человек осторожно вошел внутрь и зажег свет.
Достаточно было одного взгляда, чтобы толпа инстинктивно отпрянула назад. Одри отвернулась, и ее вырвало.
Кэрин было плохо видно, но все же она увидела часть кровати. Ее кровати, на которой лежали какие-то части тел, И все это было залито багровой кровью. Она отвернулась, Крис прижал ее к себе.
Сеньор Давила, сверкая худосочными ножками, стыдливо торчащими из-под фланелевой ночной рубашки, изрыгнул какую-то жуткую смесь английского и испанского языков, пытаясь одновременно успокоить отдыхающих и отдать приказания своим людям. Кэрин поняла только одно слово: «полиция». Отдыхающие стали медленно расползаться по своим кабанам, а сеньор Давила оставил двоих бедолаг, работающих на кухне, сторожить дверь.
Минут через тридцать Кэрин, Крис и Одри вошли в холл главного здания, где уже собралось большинство отдыхающих. Пережитое потрясение вызвало в них что-то наподобие духа товарищества.
Управляющий приказал приготовить кофе. Столовая открылась, все хлынули туда, Началась бойкая торговля, вероятно, увиденное возбудило у всех аппетит.
Гости обсуждали событие, а тем временем к главному зданию с сиренами подъехали две белые с голубым полицейские машины из Мацалтана.
Коротенький упитанный человек в костюме шагал впереди одетых в форму полицейских. Он направился к группе служащих. Поговорив с ними несколько минут, он стал с интересом разглядывать курортников. Поговорив с Давилой, он вошел в столовую. Коротышка поднял руку – разговоры стихли.
– Добрый вечер. Я сержант Фульджениспо Васкес из Мацалтанской полиции. Как вы уже знаете, здесь сегодня произошла трагедия. Были убиты двое служащих отеля, – он сделал паузу, чтобы сказанное улеглось в головах. – Временно я воспользуюсь офисом сеньора Давилы. Если кто-то может что-либо сообщить полиции, просьба обращаться к офицерам. Остальные могут вернуться к себе. Если вы захотите уехать, подойдите сперва ко мне. Заранее благодарю.
В столовой воцарилось молчание, никто как будто не собирался уходить.
Потом оказалось, что есть несколько желающих сообщить информацию, но остальные сидели в столовой и холле и переговаривались или наблюдали. Здесь было очень удобно успокаивать свои нервы спиртным.
Приехала голубого цвета машина скорой помощи, и толпа повалила на веранду, чтобы получше все рассмотреть. Тела двух жертв поместили в непрозрачные пластиковые пакеты и погрузили. Машина почти мгновенно уехала, мигая и воя сиреной, хотя вряд ли это было необходимо.
Кэрин, Крис и Одри сели на деревянную, обтянутую кожей скамейку в холле и стали наблюдать за толкающимися, жаждущими подробностей курортниками.
– Для них это как праздник, – сказала Кэрин.
– Нет, – ответил Крис. – Это признаки массовой истерии. Сейчас каждый думает про себя: «Хорошо, что это случилось не со мной, а с кем-то другим».
– Черт возьми эту головную боль, – опять не к месту вставила Одри.
– Не хочешь пойти в комнату? – спросил Крис.
– Нет, я не могу идти.
– Ну тогда я схожу и поищу аспирин.
Крис уже встал, когда увидел сержанта Васкеса, направляющегося к ним. Он остановился перед ними, глядя только на Кэрин.
– Миссис Рихтер?
– Да.
– Мне сказали, что это произошло в вашей кабане.
– Н-да.
– Если вы не против, – сказал Крис, – то я пойду. Я друг миссис Рихтер.
Васкес холодно посмотрел на него:
– Друг, говорите?
– Да, мы знакомы уже давно.
– Он, а не я, – заявила Одри. – Я здесь проездом.
Васкес загадочно улыбнулся. А Крису сказал:
– Я не буду возражать, если вы уйдете.
Потом сержант обратился к Кэрин:
– Миссис Рихтер, если вас не затруднит, пройдемте ко мне.
– Кэрин, я с тобой, – сказал Крис, потом обратился к Одри: – Это не займет много времени.
– Какое мучение проводить с тобой время. Я буду в баре, – прошипела она.
Крис, Васкес и Кэрин пошли в маленький офис около регистрационного стола. Когда они уселись, сержант предложил им по мексиканской сигарете и, когда американцы отказались, взял одну для себя. Он глубоко затянулся и взглянул на них:
– Вы были вдвоем в этот вечер?
– Мисс Ване тоже была с нами.
– А, да, та молодая особа в холле.
Крис кивнул. Васкес без интереса посмотрел на него, потом повернулся к Кэрин:
– Вы знали, что кто-то может хотеть вас убить?
– Меня?
– Молодью люди были убиты в вашей кабане, свет был выключен. Возможно, убийца, пришедший убить вас, слишком поздно понял свою ошибку.
– Я только что приехала в Мацалтан, – сказала Кэрин осторожно. – И никого, кроме мистера Халорана, не знаю.
– Ах, да, – сержант переключил внимание на Криса. – А вы, сэр, что вы думаете насчет этого?
– Я не знаю ничего, кроме того, о чем сказала миссис Рихтер.
Васкес и Крис пристально смотрели в глаза друг другу, затем сержант перевел взгляд на Кэрин и сделал то, чего от него уж никак не ожидали. Он расслабился, просто расплылся в кресле, затем улыбнулся и произнес:
– Не обращайте внимания. Мы уже сейчас довольно точно можем назвать убийцу, но я просто не хотел отметать другие версии.
– Вы знаете, кто это сделал? – спросил Крис.
– В преступлениях страсти, подобных этому, мы сперва ищем мужа, а если такового не наблюдается – предыдущего любовника девушки. Я имею в виду потенциального преступника. Как раз подобный человек раньше работал в отеле и месяц назад был уволен.
Кэрин почти прошептала:
– А вы уверены, что это сделано руками мужчины?
– Женщина такое сделать не смогла бы.
– Я не это имела в виду.
– ?.. – на лице полицейского возникло подобие заинтересованности.
Кэрин почувствовала, что кровь приливает к лицу:
– Я подумала... А не могло это быть... животное.
– Невозможно! Я не хочу показаться невежливым, но нет животного, способного сделать то, что было сделано с этими молодыми людьми.
Полицейский в форме вошел в офис. Посмотрев на Кэрин и Криса, он сказал Васкесу:
– Con perdon, sargento.[10]
– Que?[11]
Полицейский стал быстро говорить по-испански, а Васкес слушал и кивал. Вошедший положил на стол полиэтиленовый пакет. Васкес открыл его и посмотрел внутрь. Вынул изнутри пинцет и пинцетом достал клочок темной шерсти. Он сказал что-то полицейскому, и тот вышел.
– Похоже, преступник выскочил в окно. Вот это, – он поднял пинцет с шерстью, затем, как редкую бабочку, положил обратно, – вот это наши люди обнаружили на стекле.
Крис и Кэрин уставились на кусочек шерсти. Они не промолвили еще не единого слова.
Васкес улыбнулся:
– Сеньора, я уверен, что это не то, что вы подумали. Вероятно, шерстяной свитер. Это поможет нам в опознании, когда мы найдем преступника.
Кэрин собралась было что-то сказать.
– Что-нибудь еще, сеньора?
– Нет, ничего. Если это все, то мы пойдем.
– Да, конечно. Спасибо вам за потраченное время.
Крис и Кэрин прошли через холл.
– Мы не должны позволить арестовать невинного человека, – сказала Кэрин.
– И что ты предлагаешь? Пойти к сержанту и сказать: «Хей, я думаю, что эти люди были убить! оборотнем, который имел наглость быть моим мужем»?
– Пожалуйста, без сарказма.
– Извини. Я устал. Но я полагаю, что нет смысла беспокоиться о незнакомом человеке. Кроме того, я слышал, что мексиканская система правосудия очень справедлива.
– Будем надеяться. Но что же нам делать теперь?
– Сейчас самое лучшее – это пойти спать. Давай пойдем к управляющему и спросим о комнате для тебя.
Сеньор Давила, еще не полностью одетый, небритый, сказал, что номера есть. Несколько отдыхающих внезапно решили уехать.
Пока Кэрин заполняла регистрационную карточку, Крис грыз ногти.
– О, черт, я забыл про Одри – она же ждет меня в баре.
– Или к ней. Я сама перенесу вещи.
– Увидимся утром, – бросил он и быстро пошел к бару.
Кэрин закончила с карточкой, и Давила послал мальчика за вещами. А она в это время села отдохнуть.
– Сеньора?
Она открыла глаза. Перед ней стоял человек с огромными усами.
– Луис Запата. Помните? Такси из аэропорта.
– О да, – она ждала, что скажет этот человек.
– Если сеньора разрешит, то я помогу.
– Спасибо, но мне не нужно такси сегодня.
– Нет, сеньора, вам нужна помощь. Мне так кажется.
– Что вы имеете в виду?
– Молоденькая Бланка и ее novio[12]Роберто, они погибли сегодня в вашем номере. Я не ошибаюсь?
– Но как вы это узнали? – спросила Кэрин, внимательно глядя на него.
– Это еще не все. Я же говорил, что во мне цыганская кровь. Я знаю, кто их убил.
– Кто же?
– Не кто, сеньора, а что. Убийства пахнут lobombre. Волк-оборотень.
Глава 22
В Мацалтане есть район, расположенный вдали от многолюдных пляжей и новых ярких улиц. Называется он Ла-Ратонера. Крысятник. Здесь не видно примет цивилизации. Сюда может заглянуть только заблудившийся турист. Мостовые разбиты, здания покрыты узором трещин. Двери здесь всегда закрыты, а окна распахнуты. Ощущается удушливый запах человеческих испражнений.
Из Ла-Ратонера выходят дешевые проститутки, неудачливые воры, законченные алкоголики и наркоманы. Ночи напролет они, как тени, бродят по разрушенным улицам, а с приходом рассвета прячутся в свои конуры.
Здесь, в одной из многочисленных комнатушек, что лепятся на улочках без названий, на грязном тонком матраце, лежащем на ржавой металлической кровати, лежал Рой. Обои в комнате были местами ободраны. По полу и стенам нагло бегали насекомые.
Марсия стояла рядом со скрещенными на груди руками и смотрела на него. Она резко выделялась на фоне столь «изысканного» интерьера. Грациозные формы и демоническая красота сразу выдавали то, что она здесь чужая. Зеленый огонь в ее глазах говорил о невыразимой ярости.
– Ты все опять провалил, – сказала она неожиданно спокойным голосом, который все же слегка вибрировал. – Три раза я посылала тебя убить – и все три раза ты упускал момент. Сначала мальчик. Простейшая задача, но вместо мальчика ты убиваешь какую-то бесполезную старуху. Затем в Лос-Анджелесе у тебя был прекрасный шанс, но ты позволил, чтобы она ушла. И сейчас ты снова ее упустил. Теперь-то она примет меры предосторожности. И нам будет труднее.
Рой заворочался, но не повернул к ней даже голову. Марсия продолжала:
– Ты же знаешь, как это важно для меня. Я бы все отдала, лишь бы сделать это самой. Но ты знаешь, почему я не могу. Я возлагаю на тебя свои надежды, а ты все проваливаешь. Даже не один раз, а три.
– Хватит! Достаточно! – Марсия даже отступила на шаг. Она не ожидала такой силы в его голосе. – Я не хочу больше слышать о провалах. Двое юнцов. Двое, которые не сделали тебе ничего дурного. Но я убил их. Плюс еще женщина из Сиэтла. Три невинные жертвы, которых я убил ради тебя.
Марсия быстро обрела прежнюю уверенность:
– Ты убил их для меня? Не так ли? – ее голос стал опасно слащавым. – Только ли для меня? Посмотри-ка мне в глаза. А ты не получал удовольствия от этого? Ты не наслаждался от сознания и применения собственной силы? Не ощущал радость, когда перегрыз глотку этой глупой старухе? Ты разве не признаешься в этом?
Рой гневно поглядел на нее и заговорил спокойным, сильным голосом:
– Да, я не могу отрицать этого. Но это делаю не я, а тот, кто внутри меня. Он выходит из меня и уже не дает контролировать ситуацию.
Марсия подошла к кровати, села рядом и прижала его голову к своей пышной, упругой груди.
– Я знаю, Рой, какую боль тебе приходится терпеть, но пройдет время – и это пройдет. Память человека в тебе станет призрачной" несущественной, подобной тени. И тогда ты будешь счастлив ощущать себя тем, кто ты есть. Сила волка будет для тебя только приятной, и ты будешь чувствовать только радость. И тогда мы с тобой действительно будем вместе. Разве ты не этого хочешь?
– Да, – его слова глухо прозвучали сквозь ткань ее блузки. – Именно этого я хочу.
Она расстегнула пуговицу у себя на блузке, оголяя грудь. Это была почти фантастическая картина, освещаемая странным светом, каким-то образом добравшимся в эту комнату. Рой прикоснулся ртом к соску. Она прижала его голову, запустив свои длинные пальцы в волосы на затылке, и сказала тихим, заботливым голосом:
– Наша миссия скоро закончится. Но у нас мало времени. Сейчас она вместе со своим любовником, твоим бывшим другом. Необходимо разъединить их.
Вместе они опасны, потому что они знают, против чего они борются, знают наши силы, и их не застать врасплох, – она помолчала несколько секунд, затем крепче прижала голову Роя. – И, что хуже всего, знают наши слабости.
Рой добрался губами до ее шеи и стал целовать нежную кожу, затем опрокинул женщину навзничь и отодвинул волосы с лица.
– Моя бедная Марсия, – промурлыкал он. – Они причинили тебе столько вреда.
Марсия лежала на спине, глядя в потолок, вернее, даже не туда, – она видела прошлое. Глаза ее снова загорелись:
– Я никогда не забуду боль от серебряной пули. Эту боль невозможно даже с чем-либо сравнить.
– Я обещаю, они за это заплатят, – сказал Рой. – Я больше не подведу тебя.
Марсия погладила его по спине. Ее руки скользили по мощным рельефным мышцам.
– Я знаю, ты не подведешь. Но будет трудно. Они будут искать себе подмогу.
– Как мы можем остановить их?
– В Мацалтане много цыган. Это люди, которые пришли с гор, которые еще помнят старые законы. Мы распространим через них информацию. Мы не позволим этой женщине и ее любовнику вооружиться против нас, как они это сделали в прошлый раз. Мы нападем первыми.
– Цыгане помогут нам?
– Нам не нужна их помощь. Все, что нам нужно, – это чтобы они не помогали им. Да они и не захотят этого. Они не будут действовать против нас.
Рой сначала напрягся, но, когда ее рот и руки стали нежно скользить по телу, он расслабился. Вскоре для него уже больше ничего не существовало.
Из Ла-Ратонера выходят дешевые проститутки, неудачливые воры, законченные алкоголики и наркоманы. Ночи напролет они, как тени, бродят по разрушенным улицам, а с приходом рассвета прячутся в свои конуры.
Здесь, в одной из многочисленных комнатушек, что лепятся на улочках без названий, на грязном тонком матраце, лежащем на ржавой металлической кровати, лежал Рой. Обои в комнате были местами ободраны. По полу и стенам нагло бегали насекомые.
Марсия стояла рядом со скрещенными на груди руками и смотрела на него. Она резко выделялась на фоне столь «изысканного» интерьера. Грациозные формы и демоническая красота сразу выдавали то, что она здесь чужая. Зеленый огонь в ее глазах говорил о невыразимой ярости.
– Ты все опять провалил, – сказала она неожиданно спокойным голосом, который все же слегка вибрировал. – Три раза я посылала тебя убить – и все три раза ты упускал момент. Сначала мальчик. Простейшая задача, но вместо мальчика ты убиваешь какую-то бесполезную старуху. Затем в Лос-Анджелесе у тебя был прекрасный шанс, но ты позволил, чтобы она ушла. И сейчас ты снова ее упустил. Теперь-то она примет меры предосторожности. И нам будет труднее.
Рой заворочался, но не повернул к ней даже голову. Марсия продолжала:
– Ты же знаешь, как это важно для меня. Я бы все отдала, лишь бы сделать это самой. Но ты знаешь, почему я не могу. Я возлагаю на тебя свои надежды, а ты все проваливаешь. Даже не один раз, а три.
– Хватит! Достаточно! – Марсия даже отступила на шаг. Она не ожидала такой силы в его голосе. – Я не хочу больше слышать о провалах. Двое юнцов. Двое, которые не сделали тебе ничего дурного. Но я убил их. Плюс еще женщина из Сиэтла. Три невинные жертвы, которых я убил ради тебя.
Марсия быстро обрела прежнюю уверенность:
– Ты убил их для меня? Не так ли? – ее голос стал опасно слащавым. – Только ли для меня? Посмотри-ка мне в глаза. А ты не получал удовольствия от этого? Ты не наслаждался от сознания и применения собственной силы? Не ощущал радость, когда перегрыз глотку этой глупой старухе? Ты разве не признаешься в этом?
Рой гневно поглядел на нее и заговорил спокойным, сильным голосом:
– Да, я не могу отрицать этого. Но это делаю не я, а тот, кто внутри меня. Он выходит из меня и уже не дает контролировать ситуацию.
Марсия подошла к кровати, села рядом и прижала его голову к своей пышной, упругой груди.
– Я знаю, Рой, какую боль тебе приходится терпеть, но пройдет время – и это пройдет. Память человека в тебе станет призрачной" несущественной, подобной тени. И тогда ты будешь счастлив ощущать себя тем, кто ты есть. Сила волка будет для тебя только приятной, и ты будешь чувствовать только радость. И тогда мы с тобой действительно будем вместе. Разве ты не этого хочешь?
– Да, – его слова глухо прозвучали сквозь ткань ее блузки. – Именно этого я хочу.
Она расстегнула пуговицу у себя на блузке, оголяя грудь. Это была почти фантастическая картина, освещаемая странным светом, каким-то образом добравшимся в эту комнату. Рой прикоснулся ртом к соску. Она прижала его голову, запустив свои длинные пальцы в волосы на затылке, и сказала тихим, заботливым голосом:
– Наша миссия скоро закончится. Но у нас мало времени. Сейчас она вместе со своим любовником, твоим бывшим другом. Необходимо разъединить их.
Вместе они опасны, потому что они знают, против чего они борются, знают наши силы, и их не застать врасплох, – она помолчала несколько секунд, затем крепче прижала голову Роя. – И, что хуже всего, знают наши слабости.
Рой добрался губами до ее шеи и стал целовать нежную кожу, затем опрокинул женщину навзничь и отодвинул волосы с лица.
– Моя бедная Марсия, – промурлыкал он. – Они причинили тебе столько вреда.
Марсия лежала на спине, глядя в потолок, вернее, даже не туда, – она видела прошлое. Глаза ее снова загорелись:
– Я никогда не забуду боль от серебряной пули. Эту боль невозможно даже с чем-либо сравнить.
– Я обещаю, они за это заплатят, – сказал Рой. – Я больше не подведу тебя.
Марсия погладила его по спине. Ее руки скользили по мощным рельефным мышцам.
– Я знаю, ты не подведешь. Но будет трудно. Они будут искать себе подмогу.
– Как мы можем остановить их?
– В Мацалтане много цыган. Это люди, которые пришли с гор, которые еще помнят старые законы. Мы распространим через них информацию. Мы не позволим этой женщине и ее любовнику вооружиться против нас, как они это сделали в прошлый раз. Мы нападем первыми.
– Цыгане помогут нам?
– Нам не нужна их помощь. Все, что нам нужно, – это чтобы они не помогали им. Да они и не захотят этого. Они не будут действовать против нас.
Рой сначала напрягся, но, когда ее рот и руки стали нежно скользить по телу, он расслабился. Вскоре для него уже больше ничего не существовало.
Глава 23
Наутро после кровавой ночи, когда солнце едва позолотило верхушки гор позади «Палаццо-дель-Мар», толпа народу уже толкалась в главном здании и около него. Здесь были и полицейские из Мацалтанской полицейской службы, и представители штата Синалоя, и члены правительства Мексики. Обозреватели еще не начали передавать репортаж о событиях. Для новостей еще было не время.
За столом в гостиной сидели Кэрин, Крис и выглядящий озабоченным Луис Запата. Они пили кофе, заедали рулетами и разговаривали вполголоса, как заговорщики.
– Как я понял, вы говорили прошлой ночью, что можете спасти нас, – сказал Крис.
Луис сощурил глаза:
– Я бы не говорил об этом так уверенно.
– Так как бы вы сказали?
– Я бы сказал, что я мог бы попытаться спасти вас.
– А не пошел бы ты со своими тонкостями. Мы что, должны вытягивать из тебя каждое слово?
Кэрин положила свою руку на руку Криса:
– Пожалуйста, Крис, дай Луису говорить так, как он считает нужным.
– Gracias, senora, – сказал таксист. – Есть одна возможность. Я знаю одну женщину. Она цыганка, живет в горах. Ее имя Филина. Она очень старая.
– Но чем же эта старая леди может помочь нам? – опять не выдержал Крис. – Мы же говорим не про чайные листья, а про оборотней. Надеюсь, вы понимаете это.
Луис отодвинул стул, встал из-за стола:
– Если сеньор не интересуется этим, я не смею больше отнимать у вас столько времени.
– Пожалуйста, Луис, присядь. Нам очень важно то, что ты скажешь, – она с укоризной посмотрела на Криса.
– Прости, Луис, – сказал Крис. – Я просто слишком возбужден. Мы не хотим, чтобы погибали люди. И нам важна любая помощь, от кого бы она ни исходила. И особенно твоя.
Луис плавно опустился на стул:
– Muy bien.[13]Филина, как я уже сказал, очень старая цыганка. Она полнокровная цыганка, не такая, как я, – он улыбнулся и продолжил: – филина видит все по рукам. Она знает будущее. Если кто и сможет помочь против lobombre – это Филина.
– Ты можешь провести нас к ней? – спросила Кэрин.
– Я отвезу вас, докуда можно будет доехать. Дальше придется на ослах.
– Хорошо, но нужно добраться до наступления темноты, а то нам грозит остаться в обществе оборотней.
– Надо будет выехать рано, – сказал Луис. – У моего кузена есть burros[14]для езды по горам. За умеренную плату он даст их вам на какой-то срок.
– А если мы выедем сегодня, мы успеем вернуться до темноты?
Луис посмотрел в окно на солнце. Он кивнул, Крис и Кэрин переглянулись.
– Крис, что ты думаешь?
– Сказать по правде, я думаю – время упущено. И не понимаю, чем старая цыганка может помочь нам.
– Крис, у нас нет выбора.
– Но чтение по руке. Ты веришь в это?
– А ты веришь в оборотней? – спросила она спокойно.
– Ну?
– Даже если цыганка нам не поможет, то мы потеряем всего один день. А вдруг поможет? Я думаю, что стоит попробовать.
Крис сжал челюсти:
– О'кей. Я с тобой, – и повернулся к Луису: – Когда мы сможем выехать?
– Я готов. Машина стоит на улице.
– Хорошо. Кэрин, я думаю, тебе лучше будет остаться здесь, а я навещу эту старую леди.
– Ни в коем случае. Я еду с тобой, – Крис попытался что-то возразить, но она прервала его: – Пожалуйста, не возражай мне. Это в большей степени моя борьба, чем твоя. И я не буду торчать в этой комнате, пока ты ездишь.
– Ладно, – согласился Крис. – Поедем вместе. Пока ты найдешь какую-нибудь одежду для путешествия по лесу, я попытаюсь уладить все с Одри.
Одри привстала на кровати, когда Крис стал объяснять ей, что ему необходимо уехать. Ее глаза стали серыми, как куски гранита.
– Я знаю, тебе это будет неприятно, – сказал он. – Но, пожалуйста, верь мне, когда я говорю, что это сверхважно.
Одри встала с холодным видом:
– Ты уедешь на весь день?
– Да, скорее всего.
– Со своей экс-подружкой?
– Кэрин мне не экс-подруга.
– Как же, черт возьми, прикажешь мне ее называть?
Крис вдруг холодно и невпопад сказал:
– Да, она будет со мной.
– Замечательно.
– Можешь думать все, что угодно.
Одри отвернулась от него:
– Может, мне лучше прямо сейчас уехать в Лос-Анджелес одной?
Помедлив минуту, Крис ответил:
– Может быть, это лучшее, что ты можешь сделать.
Одри мгновенно повернулась к нему, и от быстрого движения простыня соскользнула с ее груди.
– Я не имела это в виду, Крис. Я не хочу уезжать без тебя. Я обещаю тебе, что не буду вмешиваться. Если у тебя важные дела с этой женщиной – поезжай. Я найду, чем заняться в это время.
Крис расслабился. Он прижал девушку к себе и почувствовал ее упругие груди.
– Спасибо, золотко. Я обо всем тебе расскажу потом, когда все это закончится. Если я тебе попытаюсь все объяснить сейчас, ты просто мне не поверишь.
Одри обняла его и попыталась увлечь за собой на кровать:
– В конце концов, ты должен уехать, думая обо мне.
Крис отступил на шаг:
– Прости, радость моя. Но у меня нет времени.
Она отпустила его. Маленькие складки появились в уголках рта.
– Боже! Спасибо и на этом.
Крис попытался улыбнуться:
– Когда я ложусь в постель, я хочу хорошо провести время. Ты же не хочешь, чтобы все это происходило впопыхах?
– Ладно, иди, – сказала Одри, забираясь под одеяло. – Увидимся, когда приедешь.
Крис постоял немного. Потом пошел к выходу, вышел и закрыл за собой дверь.
Кэрин и Луис уже ждали его на веранде. Кэрин натянула джинсы и надела легкую куртку поверх свитера.
– Ну как? – спросила она.
– Не очень.
– Я сожалею.
– Не беспокойся об этом. Это мои проблемы.
Они направились вниз. Крис поддерживал Кэрин под руку.
– Давай зайдем к этому полицейскому на минуту.
Она направилась к сержанту Васкесу, который разговаривал с молодым полицейским в форме. Тот пару раз кивнул и удалился.
Кэрин подошла к сержанту:
– Простите, сержант.
– Доброе утро, сеньора Рихтер.
– ...Вы говорили вчера о бывшем парне Бланки, который, как вы считаете, сделал это.
Васкес безнадежно развел руками:
– У нас неудача. У него надежнейшее алиби. Предыдущие семь дней, включая прошлую ночь, он находился под стражей в Кулиакане.
Кэрин подавила улыбку:
– Ну ладно. Я просто так интересовалась. Спасибо.
Она побежала к Крису и Луису. Все забрались в такси и поехали по направлению к Мацатлану. Не доезжая до города, Луис свернул с шоссе на узкую неровную дорогу, ведущую к горному массиву Оксиденталь.
Освежающий морской бриз больше не мог их достать, и в машине очень быстро стало жарко и душно. Они открыли все окна, но это не помогло. Прохладнее стало лишь тогда, когда машина подъехала к подножию гор.
Дорога стала подниматься в гору. Ехать было трудно, но вскоре поездка закончилась. Луис остановил машину на обочине перед маленьким домом. Он нажал на клаксон и не отпускал, пока из дома не вышел смуглый человек с заспанными глазами. Таксист вышел из машины и заговорил с ним по-испански. Потом подошел к Крису и Кэрин.
– Мой кузен даст вам двух burros за десять долларов в день. Это слишком много, но он знает, что вы американцы, а у вас к таким, как он, относятся с презрением.
– Скажи ему, что мы согласны.
Луис что-то крикнул, и человек вывел за уздечки двух сонных burros. Они выглядели так, будто их шерсть поела моль.
– Вы уверены, что они смогут подняться в горы? – спросил Крис.
– Estos es muy buenos burros, – ответил Гуиллермо, угадав интонацию, хоть и не понял слов. – Muy robustos.[15]
Крис что-то невнятно пробормотал.
– А как насчет седел? – спросила Кэрин.
Гуиллермо заинтересованно взглянул на нее.
Она повторила еще раз слово «седло». Тот наконец понял, воскликнул:
– Si, las montas![16]– и побежал в хлев.
Вскоре он вернулся, неся два потрепанных шерстяных одеяла. Он их заботливо развернул и постелил на животных.
– Шикарно! – сказала Кэрин и покосилась на Луиса.
– Не беспокойтесь. Эти burros быстро не ходят, и вы не свалитесь с них.
– Да, действительно, беспокоиться не о чем, – сказала Кэрин раздраженно.
– Ладно, поехали, – сказал Крис. – Какого ты выбираешь?
Кэрин осмотрела обоих животных. Они были одинакового размера и практически ничем не отличались друг от друга. Их сонные глаза были совершенно тупыми. Они даже не шевелились все то время, пока люди разговаривали.
За столом в гостиной сидели Кэрин, Крис и выглядящий озабоченным Луис Запата. Они пили кофе, заедали рулетами и разговаривали вполголоса, как заговорщики.
– Как я понял, вы говорили прошлой ночью, что можете спасти нас, – сказал Крис.
Луис сощурил глаза:
– Я бы не говорил об этом так уверенно.
– Так как бы вы сказали?
– Я бы сказал, что я мог бы попытаться спасти вас.
– А не пошел бы ты со своими тонкостями. Мы что, должны вытягивать из тебя каждое слово?
Кэрин положила свою руку на руку Криса:
– Пожалуйста, Крис, дай Луису говорить так, как он считает нужным.
– Gracias, senora, – сказал таксист. – Есть одна возможность. Я знаю одну женщину. Она цыганка, живет в горах. Ее имя Филина. Она очень старая.
– Но чем же эта старая леди может помочь нам? – опять не выдержал Крис. – Мы же говорим не про чайные листья, а про оборотней. Надеюсь, вы понимаете это.
Луис отодвинул стул, встал из-за стола:
– Если сеньор не интересуется этим, я не смею больше отнимать у вас столько времени.
– Пожалуйста, Луис, присядь. Нам очень важно то, что ты скажешь, – она с укоризной посмотрела на Криса.
– Прости, Луис, – сказал Крис. – Я просто слишком возбужден. Мы не хотим, чтобы погибали люди. И нам важна любая помощь, от кого бы она ни исходила. И особенно твоя.
Луис плавно опустился на стул:
– Muy bien.[13]Филина, как я уже сказал, очень старая цыганка. Она полнокровная цыганка, не такая, как я, – он улыбнулся и продолжил: – филина видит все по рукам. Она знает будущее. Если кто и сможет помочь против lobombre – это Филина.
– Ты можешь провести нас к ней? – спросила Кэрин.
– Я отвезу вас, докуда можно будет доехать. Дальше придется на ослах.
– Хорошо, но нужно добраться до наступления темноты, а то нам грозит остаться в обществе оборотней.
– Надо будет выехать рано, – сказал Луис. – У моего кузена есть burros[14]для езды по горам. За умеренную плату он даст их вам на какой-то срок.
– А если мы выедем сегодня, мы успеем вернуться до темноты?
Луис посмотрел в окно на солнце. Он кивнул, Крис и Кэрин переглянулись.
– Крис, что ты думаешь?
– Сказать по правде, я думаю – время упущено. И не понимаю, чем старая цыганка может помочь нам.
– Крис, у нас нет выбора.
– Но чтение по руке. Ты веришь в это?
– А ты веришь в оборотней? – спросила она спокойно.
– Ну?
– Даже если цыганка нам не поможет, то мы потеряем всего один день. А вдруг поможет? Я думаю, что стоит попробовать.
Крис сжал челюсти:
– О'кей. Я с тобой, – и повернулся к Луису: – Когда мы сможем выехать?
– Я готов. Машина стоит на улице.
– Хорошо. Кэрин, я думаю, тебе лучше будет остаться здесь, а я навещу эту старую леди.
– Ни в коем случае. Я еду с тобой, – Крис попытался что-то возразить, но она прервала его: – Пожалуйста, не возражай мне. Это в большей степени моя борьба, чем твоя. И я не буду торчать в этой комнате, пока ты ездишь.
– Ладно, – согласился Крис. – Поедем вместе. Пока ты найдешь какую-нибудь одежду для путешествия по лесу, я попытаюсь уладить все с Одри.
Одри привстала на кровати, когда Крис стал объяснять ей, что ему необходимо уехать. Ее глаза стали серыми, как куски гранита.
– Я знаю, тебе это будет неприятно, – сказал он. – Но, пожалуйста, верь мне, когда я говорю, что это сверхважно.
Одри встала с холодным видом:
– Ты уедешь на весь день?
– Да, скорее всего.
– Со своей экс-подружкой?
– Кэрин мне не экс-подруга.
– Как же, черт возьми, прикажешь мне ее называть?
Крис вдруг холодно и невпопад сказал:
– Да, она будет со мной.
– Замечательно.
– Можешь думать все, что угодно.
Одри отвернулась от него:
– Может, мне лучше прямо сейчас уехать в Лос-Анджелес одной?
Помедлив минуту, Крис ответил:
– Может быть, это лучшее, что ты можешь сделать.
Одри мгновенно повернулась к нему, и от быстрого движения простыня соскользнула с ее груди.
– Я не имела это в виду, Крис. Я не хочу уезжать без тебя. Я обещаю тебе, что не буду вмешиваться. Если у тебя важные дела с этой женщиной – поезжай. Я найду, чем заняться в это время.
Крис расслабился. Он прижал девушку к себе и почувствовал ее упругие груди.
– Спасибо, золотко. Я обо всем тебе расскажу потом, когда все это закончится. Если я тебе попытаюсь все объяснить сейчас, ты просто мне не поверишь.
Одри обняла его и попыталась увлечь за собой на кровать:
– В конце концов, ты должен уехать, думая обо мне.
Крис отступил на шаг:
– Прости, радость моя. Но у меня нет времени.
Она отпустила его. Маленькие складки появились в уголках рта.
– Боже! Спасибо и на этом.
Крис попытался улыбнуться:
– Когда я ложусь в постель, я хочу хорошо провести время. Ты же не хочешь, чтобы все это происходило впопыхах?
– Ладно, иди, – сказала Одри, забираясь под одеяло. – Увидимся, когда приедешь.
Крис постоял немного. Потом пошел к выходу, вышел и закрыл за собой дверь.
Кэрин и Луис уже ждали его на веранде. Кэрин натянула джинсы и надела легкую куртку поверх свитера.
– Ну как? – спросила она.
– Не очень.
– Я сожалею.
– Не беспокойся об этом. Это мои проблемы.
Они направились вниз. Крис поддерживал Кэрин под руку.
– Давай зайдем к этому полицейскому на минуту.
Она направилась к сержанту Васкесу, который разговаривал с молодым полицейским в форме. Тот пару раз кивнул и удалился.
Кэрин подошла к сержанту:
– Простите, сержант.
– Доброе утро, сеньора Рихтер.
– ...Вы говорили вчера о бывшем парне Бланки, который, как вы считаете, сделал это.
Васкес безнадежно развел руками:
– У нас неудача. У него надежнейшее алиби. Предыдущие семь дней, включая прошлую ночь, он находился под стражей в Кулиакане.
Кэрин подавила улыбку:
– Ну ладно. Я просто так интересовалась. Спасибо.
Она побежала к Крису и Луису. Все забрались в такси и поехали по направлению к Мацатлану. Не доезжая до города, Луис свернул с шоссе на узкую неровную дорогу, ведущую к горному массиву Оксиденталь.
Освежающий морской бриз больше не мог их достать, и в машине очень быстро стало жарко и душно. Они открыли все окна, но это не помогло. Прохладнее стало лишь тогда, когда машина подъехала к подножию гор.
Дорога стала подниматься в гору. Ехать было трудно, но вскоре поездка закончилась. Луис остановил машину на обочине перед маленьким домом. Он нажал на клаксон и не отпускал, пока из дома не вышел смуглый человек с заспанными глазами. Таксист вышел из машины и заговорил с ним по-испански. Потом подошел к Крису и Кэрин.
– Мой кузен даст вам двух burros за десять долларов в день. Это слишком много, но он знает, что вы американцы, а у вас к таким, как он, относятся с презрением.
– Скажи ему, что мы согласны.
Луис что-то крикнул, и человек вывел за уздечки двух сонных burros. Они выглядели так, будто их шерсть поела моль.
– Вы уверены, что они смогут подняться в горы? – спросил Крис.
– Estos es muy buenos burros, – ответил Гуиллермо, угадав интонацию, хоть и не понял слов. – Muy robustos.[15]
Крис что-то невнятно пробормотал.
– А как насчет седел? – спросила Кэрин.
Гуиллермо заинтересованно взглянул на нее.
Она повторила еще раз слово «седло». Тот наконец понял, воскликнул:
– Si, las montas![16]– и побежал в хлев.
Вскоре он вернулся, неся два потрепанных шерстяных одеяла. Он их заботливо развернул и постелил на животных.
– Шикарно! – сказала Кэрин и покосилась на Луиса.
– Не беспокойтесь. Эти burros быстро не ходят, и вы не свалитесь с них.
– Да, действительно, беспокоиться не о чем, – сказала Кэрин раздраженно.
– Ладно, поехали, – сказал Крис. – Какого ты выбираешь?
Кэрин осмотрела обоих животных. Они были одинакового размера и практически ничем не отличались друг от друга. Их сонные глаза были совершенно тупыми. Они даже не шевелились все то время, пока люди разговаривали.