Страница:
ж, выбора у нас нет: то, что он нашел, не должно попасть на Зорас'стриа
- можете действовать на свое усмотрение, командор. Думаю, вы имеете...
- Имею! - быстро сказал Марраша'атах; почему-то командору не
хотелось, чтобы Х'хиар произносил этих слов. - Я думаю использовать
пленного с Кунна'а Хенса!
И снова в коммуникационном зале повисла тишина: оба килрача
прекрасно понимали, на что их толкает необходимость сохранить в тайне
свое сотрудничество. Не ради себя - ради Родины!..
- А что нового на Зорас'стриа? - главное было сказано, и толочь
воду в ступе не желал ни один, ни другой. - Я так понимаю, вас
зачем-то срочно отозвали с фронта в Имперский дворец?
- Заболел Руал, - коротко бросил Х'хиар, но в этих простых словах
Марраша'атах отчетливо прочитал тревогу и беспокойство сына за
здоровье и благополучие отца. - Боль в голове, общая слабость - врачи
так и не смогли мне объяснить, что с ним такое! В конце концов, все
списали на переутомление; когда я прилетел - он практически выздоровел.
- Странно, почему ж тогда в общеимперской сети ничего нет про
болезнь Руала; даже по нашим каналам я про это не слышал? - искренне
удивился командор.
- Это все Та'ах-сартар! Зачем - не знаю, но он лично привез
медиков, обеспечил очень жестокий уровень безопасности; про болезнь
Руала не всем известно даже в самом дворце, не говоря уж про Совет
Кланов. Такое впечатление...
- Такое впечатление, что он знал про болезнь Руала раньше, чем
тот заболел! - тихо сказал Марраша'атах, но Тахарансья-рантья лишь
отмахнулся: - Мы, по-моему, начинаем искать врагов там, где их нет,
командор. С Руалом все в порядке, Та'ах-сартар уже вернулся на фронт
Килрач-Конгломерат, - так что не будем лишний раз забивать себе головы
пустяками. Решайте проблему с Эмиссаром, а я на Зорас'стриа прослежу,
чтобы никто не начал повторное расследование. Позже, когда все
успокоится, пришлите мне отчет - буду его с нетерпением ждать. Удачи,
Марраша'атах!
Негромкий гудок оборвался звонким ударом; голограмма Х'хиара
померкла и растаяла.
Командор Тагар Дусит остался один!
Система Хоган, орбита планеты Сенай, научно исследовательская
станция "Манта-75", центральная оранжерея. 2384.18.4, 22:13.
- Паладин?
Оглянувшись, серигуанин кинул короткий взгляд на стоящую у
входа в оранжерею Жанну. Легкое платье небесного цвета, красиво
обрамляющее ее фигуру, было несколько неожиданно видеть после
привычной строгой униформы Конфедерации, но сегодня на станции был
праздник - у старшей лаборантки справляли двадцать третий день
рождения и все позволили себе немного расслабиться. Критически осмотрев
девушку с ног до головы, Паладин вернулся к изучению огромного
фиолетового цветка, бережно касаясь тремя руками лепестков.
- Знаешь, Жанна, - мечтательно произнес он, - ты думала про то,
как мы поздно, иногда, познаем мир и его красоту?
Недоуменно склонив голову, Жанна шагнула вперед.
- Поздно? - вообще-то, она хотела поговорить совсем про другое,
но и торопиться ей было некуда. - Что ты имеешь в виду?
Изящным жестом Паладин растрепал листья вокруг себя; несколько
лепестков сорванных порывом ветра, кружась, упали на покрытую гравием
дорожку.
- Вот это! - его серые глаза, словно два фонарика, блеснули в
тени. - Все вокруг нас!
Шагнув в сторону, он указал на бесчисленную звездную россыпь за
стеклом оранжереи. Отпущенный цветок закачался на упругом стебле,
источая сладковатый аромат.
- Мы, серигуане, давно поклоняемся звездам. Еще до войны с
Таргоном, еще до того момента, когда мы впервые вышли в космос, у нас
была такая примета - если начать путешествовать в безоблачную ночь, то
это принесет тебе удачу в пути. Потом мы направились к звездам,
стремясь достичь того, что было на протяжении многих лет святыней для
нашего народа - и наше желание превратилось в язву, едва не погубившую
нас самих. Ты когда-нибудь слышала о нашей планете ...? - звук,
изданный серигуанином, Жанна едва ли смогла бы воспроизвести, но
догадалась, что это всего-лишь название планете на его родном языке.
- Нет, - не задумываясь, ответила девушка, - не слышала. А мне
следовало?
- Вряд ли, - пожал узкими плечами серигуанин. - Скорее всего, в
Конфедерации о ней мало знают вообще. Но, - он плавно развел руки в
сложном жесте, смысл которого Жанна истолковать не смогла, - у вас была
такая планета - Годдах-2, правильно?
- Ну да, была. Паладин, я, может, чего-то не понимаю, но
причем здесь Годдах-2?
Паладин вздохнул и достал что-то из нагрудного кармана, передавая
Жанне. Тонкая стереофотография, на странной и непривычной бумаге легла
на ее ладонь. Безумное буйство красок на ней резало глаза, но Жанна
быстро поняла, что это снимок одного из городов Серигуана, снятый на
фоне заходящего светила. К самым границам города подступала полоса леса,
а высокие и прекрасные здания, казалось, построенные из хрусталя, были
усыпаны морем разноцветных цветов.
- Это мой родной город на главной планете системы, - ровный голос
Паладина прорезало нечто, доселе Жанной не слышимое: печаль и грусть,
смешанные с застарелой болью. - Там я родился, и там прошли первые
десятилетия моей жизни. Потом, под конец Первой Звездной Войны, мои
родители отправили меня на обучение на Сс'сильориа, нашу главную
систему. А через два года один из отрядов Таргона атаковал мою родную
планету.
Порывшись в том же кармане, он достал вторую фотографию и протянул
Жанне со словами:
- Это снял я, когда прилетел туда через неделю после атаки
Таргона.
Девушка бросила один единственный взгляд на снимок и с сочувствием
посмотрела на Паладина. Его слова о Годдахе-2 стали теперь полностью
понятны для нее.
- Паладин, это... это ужасно! Твои родители, они...
- Они были там и там остались навсегда, - закончил он. Все эмоции
исчезли из голоса, и он вновь был прежним Паладином: холодным, вечно
корректным и невозмутимо спокойным. - Я много лет думал, что нет ничего
красивее родной планеты и родного города, но сегодня я увидел этот
цветок! Он напомнил мне о тех цветах, что росли когда-то там. И о
том, что все в мире имеет свою внутреннюю красоту и гармонию; нужно
только уметь найти и разглядеть ее. Может, именно по этому мой народ и
вступил в Великую Войну: чтобы не дать килрачам нарушить эту гармонию.
Мы не хотим, чтобы однажды повторилось что-либо подобное, - кивнув на
фотографии в руке Жанны, он осторожно снял с плеча ее руку.
Вновь его тонкие пальцы бережно приподняли венчик цветка,
словно какую-то драгоценность. Свет отразился от десятков лепестков, как
от призм и на мгновение Жанне показалось, что между рук серигуанина
вспыхнула маленькая фиолетовая звезда, испускающая пронзительные лучи
света. Вспыхнула и тут же пропала.
- Мы тоже не хотим повторения Халис-3 или Годдаха, - произнесла
Жанна, неловко мусоля края фотографий. - Но кроме этого мы не хотим
терять людей в этой войне. Если бы была хоть какая-то надежда на мирный
договор с килрачами, мы бы ухватились за него руками и ногами, но,
увы...
- "...терять людей...", - тихо повторил Паладин. - Ты снова
вспоминаешь Джеймса и Роджера?
- Бывает, - не стала отпираться девушка.
- Это заметно. Ты нервничаешь, споришь попусту, без причин
раздражаешься...
- И про это я хотела с тобой поговорить, - быстро вставила Жанна.
- Понимаешь, там, на "Гетмане Хмельницком" я немного была не в себе и
наговорила тебе кучу глупостей. Я хотела бы принести тебе свои извинения
за случившиеся, если позволишь!
Запрокинув голову, Паладин замер в такой позе, словно
прислушиваясь к чему-то недоступному для других. Затем легкая улыбка
коснулась его губ и глаз:
- Ты напрасно волнуешься по этому поводу Жанна. Я не обиделся на
тебя за те слова: как я говорил Шонту - нам всем тяжело. Иногда, чтобы
не потерять разум, необходимо сделать нечто подобное, "выпустить пар",
как вы сами говорите. Но если тебе от этого станет легче: я принимаю
твои извинения, - церемонно поклонившись, Паладин коснулся рукой
сначала лба, потом губ и, наконец - сердца. - Этого достаточно?
- Вполне, Сенул'лаапис Яо'орит, - с сердца Жанны словно свалился
громоздкий камень, и полегчало на душе. С трудом выговорив сложное имя
серигуанина, она улыбкой попыталась извиниться за произношение.
- Знаешь, когда я узнала о том, что кроме Бабая ты будешь моим
напарником, я просила командора дать мне кого-то другого. А сейчас я
думаю: "как хорошо, что он это не сделал". Я действительно рада, что
ты здесь, Паладин.
- Взаимно, - улыбнулся Паладин. Любовно проведя всеми руками над
цветком, он повернулся к девушке. - Ну что, пойдем к остальным. Если не
ошибаюсь, то там начинается вечеринка, не так ли?
- Да, ты прав, - рассмеявшись, Жанна подхватила его под локоть. -
Пошли, повеселимся!
Сектор Дакота, система ТТ-32 вблизи аванпоста килрачей Аа'асиай,
боевая база "Гетман Хмельницкий", зал совещаний. 2384.20.4, 10:00.
- Внимание, пилоты! - громко произнес Фарбах, поднимаясь на свою
трибуну перед собравшимися. Экран позади него вспыхнул молочно-белым
светом и потемнел, обрисовав схему ближайшей звездной системы с
красной точкой у края - Аа'асиай, один из двух оставшихся у килрачей в
секторе аванпостов, занозой сидела в теле Конфедерации.
- Как вы все прекрасно знаете, мы получили от Военного Совета
приказ ликвидировать угрозу нашим силам со стороны аванпоста килрачей
в данном регионе, - услышав одобрительный гул, он улыбнулся одними
уголками губ. - Значение этой операции все понимают, и я не стану
отвлекаться на пояснения. Крайний срок, на протяжении которого мы
должны покончить с Аа'асиай - двадцать второе число, то есть через
два дня. Соединения командующего Этвуда и командующего Элой шесть часов
назад прибыли на означенную позицию и готовы к отвлекающей атаке на
силы противника. Наша же задача - нанести удар по Аа'асиай и разрушить
аванпост!
За его спиной мерцающие стрелы показали направления ударов,
иллюстрируя сказанное. Синяя точка появилась вблизи красной, указывая
на положение "Гетмана Хмельницкого".
- Сейчас мы прячемся в системе ТТ-32, на расстоянии одного
парсека от аванпоста противника. В течение следующих двух дней мы не
будем проводить патрули или налеты на позиции килрачей, чтобы не
рассекретить наше присутствие; уменьшим до минимума патрульные
рейды и глубокое сканирование пространства. Двадцать второго числа
"Гетман Хмельницкий" вместе с "Авангардом" и "Молохом" стартует к
Аа'асиай. Вопросы есть?
- Командор, - взмахнул рукой Снежок, - какое сопротивление мы
можем ожидать у Аа'асиай?
- Предположительно, только аванпост и, возможно, два-три тяжелых
крейсера. Остальных, как я сказал, постараются оттянуть на себя
соединения Этвуда и Элой.
- А с какими силами мы будем нападать?
Фарбах усмехнулся:
- "Гетман Хмельницкий", крейсера "Авангард" и "Молох"!
- И все? - Маньяк широко раскрыл изумленные глаза, в которых
впрочем, тут же загорелся азартный огонь. - Всего втроем?!
В зале прокатилась вола перешептываний и споров - смелый план
пришелся не всем по душам.
- Да, втроем, - повысил голос Фарбах. Спокойно оглядев
взволнованных людей, он продолжил:
- Неожиданность нападения - единственное наше преимущество.
"Авангард" и "Молох" отвлекут на себя охрану Аа'асиай, а "Гетман
Хмельницкий" уничтожит аванпост. Вы должны знать, что мы располагаем
орудиями достаточной силы, чтобы сделать эту задачу реальностью. От
вас требуется только одно - обеспечить нам возможность беспрепятственно
подойти к крепости на расстояние удара, отсечь истребители противника и
защитить базу. Понятно?
- Сэр, у вас есть план сражения? И позвольте поинтересоваться, -
почему среди нас нет Анджел, Паладина и Бабая? Они опытные пилоты и
могли бы нам пригодиться!
- План сражения вы получите после заседания. Что касается
названных вами пилотов - они выполняют специальное задание, и это все,
что я могу сказать по этому поводу. Еще вопросы есть?
- Сэр, - с задних рядов поднялся один из пилотов. - Ходят слухи
про то, что мы скоро начнем крупномасштабную военную кампанию против
килрачей в секторах Дакота и Фито-12. Это правда?
- Пока я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти слухи, -
поморщился Фарбах. - Могу лишь вас заверить, что в случае начала
большой операции вы узнаете про все первыми!
- Командор, а что со "Свободой"? Она тоже будет атаковать?
- "Свобода" будет ждать нас здесь, - отрицательно покачал
головой командор. - К сведению технической службы - здесь необходимо
устроить небольшую временную базу, готовую к отражению атаки малой
интенсивности. Капитан Дженкинс?
- Да, командор, - мрачно ответил начальник технической службы,
высокий плотный субъект с короткими и редкими рыжими волосами. - Но
желательно выделить хоть с полсотни человек в помощь, иначе мы просто не
уложимся в отведенный срок.
- Людей я вам дам! - пообещал командор. Сложив свои бумаги, он
оглядел собравшихся. - Это все, что я хотел сказать вам. Через два дня
мы стартуем на Аа'асиай, так что используйте свободное время. Все
свободны!
Система Дакота, Порт-Сити, планета Сенай, 2384.20.4, 13:34.
Постукивая ногтем по бокалу, Жанна внимательно изучила пришедшие
карты. "Золотой дракон" и два "Пиратских корабля" - не Бог весть какая
комбинация, но играть можно. Единственной проблемой было жуткое
невезение в течение всей игры и разумным было предположить, что у
противника как минимум "серебряная пара". Но кто не рискует...
- Еще двадцать сверху, - фишки, тихо зазвенев, упали в быстро
выросшую кучу посреди стола. Остальные игроки переглянулись,
соображая, стоит ли лезть на рожон. Сидевший напротив Жанны толстяк с
отвращением бросил свои карты на стол, следующий за ним игрок и сосед
Жанны поступили аналогично. Только высокий худой ригелианин,
поколебавшись несколько секунд, бросил свои фишки на кон.
- Еще двадцать - принято! - достав из кармана пластиковую
фляжку, он сделал изрядный глоток и вопросительно посмотрел на Жанну.
- Сверяем, - выложив своих "Пиратских кораблей" и "Золотого
дракона", девушка затаила дыхание. Криво усмехнувшись, ригелианин
поочередно перевернул свои карты: "Безумный торговец", "Фальшивое
зеркало" и "Единорог". Приглушенный шепот пронесся над столом, вслед
ему зазвучал голос андроида-крупье:
- "Золотой дракон" пожирает "Единорога", "Пиратский корабль"
и "Фальшивое зеркало" уходят. "Пиратский корабль" берет на абордаж
"Безумного торговца". Игрок номер три выигрывает и берет кон!
Задохнувшись от радости, Жанна смотрела, как громоздкая куча
фишек, движимая суспензерным полем, подползла к ее руке. На табло
перед ней вспыхнула сумма - тысяча триста сорок гелиев.
- Новая ставка - сто гелиев, - бесстрастный голос крупье отвлек
ее от созерцания выигрыша. - Прошу делать ставки.
Все, в том числе и Жанна, положили по сотенной фишке в центр
стола и взамен получили новых три карты. Не обращая внимания на
соседей, девушка рассмотрела свои карты - и едва не свалилась со
стула: "Килрач", вновь "Золотой дракон" и "Стальной меч".
Комбинация приходящая возможно раз в столетие, а то и реже. Теперь, если
у противников нет "золотой тройки" или слишком хитрого расклада, она
снова возьмет весь кон!
- Повышаю - семьдесят, - толстяк напротив ее довольно усмехался,
высыпал горсть фишек. Молодая девушка рядом с ним тихо прошептала:
"еще сорок", а ригелианин огорошил всех, сказав "сто сорок". Сосед Жанны
не рискнул пойти на такое, а сама Анджел с "расстроенным" лицом
сказала "сто пятьдесят".
Теперь толстяк не спешил со своей ставкой. Струйки пота и
подрагивающие руки выдавали его волнение, но, в конце концов, он
решился и положил на кон "двести". Девушка за ним пасовала, а ригелианин
повысил до двухсот пятидесяти.
Когда подошла ее очередь, Жанна задумалась, постукивая картами об
стол. Что-то уж слишком высокие ставки пошли в игре. "Неужели у
остальных настолько хороший расклад, что на кон кидают по две с
половиной тысячи гелиев?" - девушка посмотрела на запас своих денег:
оставалось еще примерно семьсот гелиев. На всякий случай оглядев
карты, она тоже подняла ставку до двухсот пятидесяти. Следом за ней
поднял и толстяк, ригелианин же не стал повышать и сказал: "Сверяем".
Так как сверяло трое, то следовало выкладывать карты по одной.
Жанна медленно положила на стол "Золотого дракона", толстяк выложил
"Торнадо", а ригелианин - "Ожившего мертвеца".
- "Торнадо" убивает "Золотого дракона", "Оживший мертвец" уходит,
- напомнил о себе крупье.
Закусив губу, Жанна бросила "Стальной меч". Против оказались
"Обзорное окно" толстяка и "Фальшивое зеркало" ригелианина.
- "Стальной меч" бьет "Обзорное окно", "Фальшивое зеркало"
тупит "Стальной меч".
Итак, у нее одно очко, столько же у толстяка, а ригелианин имеет
два очка. Теперь все зависит от того, кто и сколько возьмет в
последнем туре. Вздохнув и вознеся беззвучную молитву всем покровителям
азартных игр, Жанна положила свою последнюю карту. Остальные сделали то
же самое.
- "Килрач" убивает "Буйвола" и берет "Награду". По сумме игр
выигрывает и берет кон игрок номер три!
Взвизгнув от радости, словно маленькая девчонка, Жанна
расширившимися глазами уставилась на сумму выигрыша: семь с половиной
тысяч гелиев. Сжав кисти в кулак, чтобы не была видна их дрожь, девушка
нажала на кнопку перевода денег на свой банковский счет и встала из-за
стола. "Мало выиграть деньги, нужно еще и удержать их", - повторила
про себя любимую пословицу Бабая Жанна и оглянулась кругом, выбирая
место, где можно спокойно посидеть и насладиться победой и выигрышем.
За два часа, которые она провела за игрой, казино успело
заполниться до отказа. Почти все столики были заняты, кроме одного в
самом углу зала. Пожав плечами, девушка решительно направилась к
свободному месту.
- Что принести вам, мадам? - в низком поклоне застыл перед ней
безликий андроид, протягивая меню. Чистый передник с выгравированными
спереди инициалами владельца и названием казино переливался изумрудным
светом. Пробежав глазами по списку, Жанна заказала коньяк -
запрещенный напиток на "Гетмане Хмельницком", но здесь-то запрещать
его никто не собирался - и откинулась назад, рассматривая окружающих.
Казино бурлило и клокотало в предвкушении вечерей игры. Услужливые
официанты носились между столиками, звуки человеческой речи сливались в
монотонный гул. Десять столиков для игры в баррке окружала плотная
толпа зрителей, в том числе и тот, от которого она несколько минут
назад отошла. В дальнем от нее углу шла игра в рулетку и кости, чуть
ближе за двумя столами расположились любители покера и преферанса.
Обычное казино, во всем подобное тысячи таких же разбросанных по
территории Конфедерации. Приняв пузатый бокал с коньяком, Жанна
осторожно, смакуя каждый глоток, отпила и от нечего делать прислушалась
к разговору за соседним столиком, благо ее острый слух позволял ей
достаточно четко расслышать почти каждое слово.
В общем-то, разговор ее мало беспокоил: скорее всего, рядовые из
гарнизона, получив увольнительное, пришли "оттянуться" в казино.
Насколько Жанна поняла, тут встретились солдаты двух разных бригад и
наперегонки похвалялись друг перед другом своими "боевыми подвигами".
Маленькими глотками смакуя восхитительный темно-рубиновый напиток,
Жанна презрительно скривила губы: сопляки! Поселились в двух с хвостиком
парсеках от границы и пьянеют от собственной "храбрости", хоть ни
разу не встречались с килрачами. Отправить бы их на недельку на "Гетман
Хмельницкий" - вот тогда и посмотрим, какие они храбрецы!
- Видела бы ты себя со стороны, Жанна! - Паладин, появление
которого в казино она упустила, садился за ее столик. Серигуанин без
всяких усилий прочитал по лицу девушки ее мысли; впрочем, она никогда не
делала тайны из своего отношения к тыловикам. - Тебе не кажется, что ты
слегка перебарщиваешь?
Жанна отрицательно качнула головой.
- Ну, как знаешь! Но позволь предположить, что это что-то вроде
кастовой спеси!
- Знаешь, Паладин, иди ты к черту! - возмутилась девушка. - У
меня хорошее настроение и я не собираюсь портить его из-за каких-то
желторотиков. Давай веселиться!
Паладин лишь вздохнул: веселиться! Перед тем, как прийти сюда, он
имел беседу с Шонтом, и то, что он услышал повода для веселья не давало.
- Джон встречался с человеком, который выступает посредником, и
организовывает встречу! - Жанна, не отводящая взгляда от стола, за
которым игроки в баррке тряслись над картами, безразлично кивнула в
ответ.
Был бы Паладин человеком, на его лице обязательно появилось бы
утомленное выражение: мол, и долго она будет так себя вести? Но
человеком-то он как раз и не был, и на невозмутимом лице чужака (многие
в казино, в том числе и те солдатики, искоса поглядывали на напарника
Жанны) ничего не изменилось.
Впрочем, кое-что он понял: Жанна злилась не из-за того, что он ей
мешает, а потому, что ни командор, ни Шонт не сочли необходимым
посвятить ее в курс дела. Детский, по сути, выпад в сторону солдат,
случайно попавших ей под руку, пояснялся очень просто: ей пока что
отвели роль простого наблюдателя, роль, с которой спокойно справились бы
те же пацаны из гарнизона Порт-сити - действительно, для высококлассного
пилота-истребителя это, определенным образом, было унизительно.
- Чего ж ты замолчал, Паладин? - теперь она почти сердилась: одним
глотком допила коньяк и стукнула пустым бокалом по столу; кажется,
подумал Паладин, девушка выпила немного больше, чем следовало. - Он
разрешил сказать мне, почему мы здесь, а не с "Гетманом Хмельницким" или
нет?
- Разрешил, - важно кивнув головой, Паладин наклонился вперед и
почти слово в слово передал то, что час назад ему рассказал Бабай.
Реакция девушки оказалась именно такой, как он себе представлял: ахнув,
Жанна словно окаменела в кресле.
- Это все, что я знаю: кто этот агент - Джон не говорил. И
встречаемся мы с ним через два дня. А мне Джон приказал разыскать тебя.
- Зачем?!
- Чтобы ты держала ушки на макушке и не искала приключений на
свою голову. Дело слишком важное и лишний риск нам не нужен.
- Но...
- Но про это мы поговорим не здесь и не сейчас, Жанна, - мудро
заявил Паладин. - Джон ждет нас к восьми - так что есть еще пару
часов, а тут, кажется, совсем не плохо! Как ты говорила: давай
веселиться!
Серигуанин отвернулся, и Жанна с неудовольствием поняла, что
ничего иного на эту тему сегодня она не услышит.
Военная крепость Тагар Дусит, сектор Оариис-с, тюремный
блок, 2384.20.4, 22:34.
Джеймс со стоном повалился на спину, с трудом выдыхая из легких
воздух. Острая боль наполняла тело, гигантским клыком терзая
сознание и плоть. Каждая клетка вопила, корчилась в мучениях после
адских пыток на операционном столе килрачских биоинженеров. И так через
каждые три часа - стараясь понять причину неудач, постигших их
генетические методы, они буквально разбирали его на кусочки, а потом
собирали вновь. Сказать, что это был мучительный процесс, - значит,
ничего не сказать: подобного юноша не мог себе даже представить в самых
худших кошмарах.
Вокруг было все тоже туманное светло-голубое марево, посреди
которого висела металлическая койка. И неиссякаемый пресс
полуторакратной гравитации, не оставляющий ни на минуту в покое мышцы.
Вряд ли это было сделано специально - скорее, килрачи просто не
подумали про такую мелочь. Ладно, спасибо и на том, что костюм из
мягкой, похожей на замшу ткани, великолепно защищал от холода - средняя
температура везде на Тагар Дусит держалась на уровне восьми-десяти
градусов тепла: килрачи тщательно воссоздали условия своей родной
планеты, правда, Джеймсу от этого легче не было.
Холод внезапно усилился: словно со всех сторон на юношу подул
ледяной ветер. Джеймс не пошевелился: поддерживание идиотского
выражения на лице не требовало особых усилий, а вот осмысленные
телодвижения от взгляда килрачей вряд ли ускользнули бы.
Стена голубизны расступилась, пропуская внутрь какого-то килрача в
обычной для "котов" военной форме. Его Джеймс видел несколько раз в
лаборатории генетиков, и, как успел понять из подслушанных разговоров,
килрач был командором Тагар Дусит. Килрач внимательно окинул взглядом
статис-камеру, несколько секунд изучал металлическое ложе, и, наконец,
взглянул в упор на Джеймса.
- Поговорим, человек, - нарушил тишину килрач. Джеймс даже не
успел удивиться, что он говорит с ним как с нормальным, и говорит не на
лингвосе, а на чон-саа, как в разум вдруг вторглась волна насмешливого
сочувствия. На какой-то миг Джеймс ощутил, словно в водовороте,
увлекающем его на невероятную глубину, ощутил, как его собственные
чувства против воли откликаются на мягкий импульс, и, прежде чем успел
остановить сам себя, выкрикнул на том же чон-саа: "Хватит!". И оцепенел!
- Ну вот, мы к чему-то и пришли, - довольно кивнул килрач. -
Мое имя Марраша'атах, я командор Тагар Дусит. - Вы, люди, всегда хотите
знать имя того, с кем общаетесь, ведь так? А как твое имя?
- Джеймс, - вновь вырвалось у юноши, прежде чем он успел
остановиться. - Мое имя Джеймс, - на вполне разборчивом чон-саа ответил
- можете действовать на свое усмотрение, командор. Думаю, вы имеете...
- Имею! - быстро сказал Марраша'атах; почему-то командору не
хотелось, чтобы Х'хиар произносил этих слов. - Я думаю использовать
пленного с Кунна'а Хенса!
И снова в коммуникационном зале повисла тишина: оба килрача
прекрасно понимали, на что их толкает необходимость сохранить в тайне
свое сотрудничество. Не ради себя - ради Родины!..
- А что нового на Зорас'стриа? - главное было сказано, и толочь
воду в ступе не желал ни один, ни другой. - Я так понимаю, вас
зачем-то срочно отозвали с фронта в Имперский дворец?
- Заболел Руал, - коротко бросил Х'хиар, но в этих простых словах
Марраша'атах отчетливо прочитал тревогу и беспокойство сына за
здоровье и благополучие отца. - Боль в голове, общая слабость - врачи
так и не смогли мне объяснить, что с ним такое! В конце концов, все
списали на переутомление; когда я прилетел - он практически выздоровел.
- Странно, почему ж тогда в общеимперской сети ничего нет про
болезнь Руала; даже по нашим каналам я про это не слышал? - искренне
удивился командор.
- Это все Та'ах-сартар! Зачем - не знаю, но он лично привез
медиков, обеспечил очень жестокий уровень безопасности; про болезнь
Руала не всем известно даже в самом дворце, не говоря уж про Совет
Кланов. Такое впечатление...
- Такое впечатление, что он знал про болезнь Руала раньше, чем
тот заболел! - тихо сказал Марраша'атах, но Тахарансья-рантья лишь
отмахнулся: - Мы, по-моему, начинаем искать врагов там, где их нет,
командор. С Руалом все в порядке, Та'ах-сартар уже вернулся на фронт
Килрач-Конгломерат, - так что не будем лишний раз забивать себе головы
пустяками. Решайте проблему с Эмиссаром, а я на Зорас'стриа прослежу,
чтобы никто не начал повторное расследование. Позже, когда все
успокоится, пришлите мне отчет - буду его с нетерпением ждать. Удачи,
Марраша'атах!
Негромкий гудок оборвался звонким ударом; голограмма Х'хиара
померкла и растаяла.
Командор Тагар Дусит остался один!
Система Хоган, орбита планеты Сенай, научно исследовательская
станция "Манта-75", центральная оранжерея. 2384.18.4, 22:13.
- Паладин?
Оглянувшись, серигуанин кинул короткий взгляд на стоящую у
входа в оранжерею Жанну. Легкое платье небесного цвета, красиво
обрамляющее ее фигуру, было несколько неожиданно видеть после
привычной строгой униформы Конфедерации, но сегодня на станции был
праздник - у старшей лаборантки справляли двадцать третий день
рождения и все позволили себе немного расслабиться. Критически осмотрев
девушку с ног до головы, Паладин вернулся к изучению огромного
фиолетового цветка, бережно касаясь тремя руками лепестков.
- Знаешь, Жанна, - мечтательно произнес он, - ты думала про то,
как мы поздно, иногда, познаем мир и его красоту?
Недоуменно склонив голову, Жанна шагнула вперед.
- Поздно? - вообще-то, она хотела поговорить совсем про другое,
но и торопиться ей было некуда. - Что ты имеешь в виду?
Изящным жестом Паладин растрепал листья вокруг себя; несколько
лепестков сорванных порывом ветра, кружась, упали на покрытую гравием
дорожку.
- Вот это! - его серые глаза, словно два фонарика, блеснули в
тени. - Все вокруг нас!
Шагнув в сторону, он указал на бесчисленную звездную россыпь за
стеклом оранжереи. Отпущенный цветок закачался на упругом стебле,
источая сладковатый аромат.
- Мы, серигуане, давно поклоняемся звездам. Еще до войны с
Таргоном, еще до того момента, когда мы впервые вышли в космос, у нас
была такая примета - если начать путешествовать в безоблачную ночь, то
это принесет тебе удачу в пути. Потом мы направились к звездам,
стремясь достичь того, что было на протяжении многих лет святыней для
нашего народа - и наше желание превратилось в язву, едва не погубившую
нас самих. Ты когда-нибудь слышала о нашей планете ...? - звук,
изданный серигуанином, Жанна едва ли смогла бы воспроизвести, но
догадалась, что это всего-лишь название планете на его родном языке.
- Нет, - не задумываясь, ответила девушка, - не слышала. А мне
следовало?
- Вряд ли, - пожал узкими плечами серигуанин. - Скорее всего, в
Конфедерации о ней мало знают вообще. Но, - он плавно развел руки в
сложном жесте, смысл которого Жанна истолковать не смогла, - у вас была
такая планета - Годдах-2, правильно?
- Ну да, была. Паладин, я, может, чего-то не понимаю, но
причем здесь Годдах-2?
Паладин вздохнул и достал что-то из нагрудного кармана, передавая
Жанне. Тонкая стереофотография, на странной и непривычной бумаге легла
на ее ладонь. Безумное буйство красок на ней резало глаза, но Жанна
быстро поняла, что это снимок одного из городов Серигуана, снятый на
фоне заходящего светила. К самым границам города подступала полоса леса,
а высокие и прекрасные здания, казалось, построенные из хрусталя, были
усыпаны морем разноцветных цветов.
- Это мой родной город на главной планете системы, - ровный голос
Паладина прорезало нечто, доселе Жанной не слышимое: печаль и грусть,
смешанные с застарелой болью. - Там я родился, и там прошли первые
десятилетия моей жизни. Потом, под конец Первой Звездной Войны, мои
родители отправили меня на обучение на Сс'сильориа, нашу главную
систему. А через два года один из отрядов Таргона атаковал мою родную
планету.
Порывшись в том же кармане, он достал вторую фотографию и протянул
Жанне со словами:
- Это снял я, когда прилетел туда через неделю после атаки
Таргона.
Девушка бросила один единственный взгляд на снимок и с сочувствием
посмотрела на Паладина. Его слова о Годдахе-2 стали теперь полностью
понятны для нее.
- Паладин, это... это ужасно! Твои родители, они...
- Они были там и там остались навсегда, - закончил он. Все эмоции
исчезли из голоса, и он вновь был прежним Паладином: холодным, вечно
корректным и невозмутимо спокойным. - Я много лет думал, что нет ничего
красивее родной планеты и родного города, но сегодня я увидел этот
цветок! Он напомнил мне о тех цветах, что росли когда-то там. И о
том, что все в мире имеет свою внутреннюю красоту и гармонию; нужно
только уметь найти и разглядеть ее. Может, именно по этому мой народ и
вступил в Великую Войну: чтобы не дать килрачам нарушить эту гармонию.
Мы не хотим, чтобы однажды повторилось что-либо подобное, - кивнув на
фотографии в руке Жанны, он осторожно снял с плеча ее руку.
Вновь его тонкие пальцы бережно приподняли венчик цветка,
словно какую-то драгоценность. Свет отразился от десятков лепестков, как
от призм и на мгновение Жанне показалось, что между рук серигуанина
вспыхнула маленькая фиолетовая звезда, испускающая пронзительные лучи
света. Вспыхнула и тут же пропала.
- Мы тоже не хотим повторения Халис-3 или Годдаха, - произнесла
Жанна, неловко мусоля края фотографий. - Но кроме этого мы не хотим
терять людей в этой войне. Если бы была хоть какая-то надежда на мирный
договор с килрачами, мы бы ухватились за него руками и ногами, но,
увы...
- "...терять людей...", - тихо повторил Паладин. - Ты снова
вспоминаешь Джеймса и Роджера?
- Бывает, - не стала отпираться девушка.
- Это заметно. Ты нервничаешь, споришь попусту, без причин
раздражаешься...
- И про это я хотела с тобой поговорить, - быстро вставила Жанна.
- Понимаешь, там, на "Гетмане Хмельницком" я немного была не в себе и
наговорила тебе кучу глупостей. Я хотела бы принести тебе свои извинения
за случившиеся, если позволишь!
Запрокинув голову, Паладин замер в такой позе, словно
прислушиваясь к чему-то недоступному для других. Затем легкая улыбка
коснулась его губ и глаз:
- Ты напрасно волнуешься по этому поводу Жанна. Я не обиделся на
тебя за те слова: как я говорил Шонту - нам всем тяжело. Иногда, чтобы
не потерять разум, необходимо сделать нечто подобное, "выпустить пар",
как вы сами говорите. Но если тебе от этого станет легче: я принимаю
твои извинения, - церемонно поклонившись, Паладин коснулся рукой
сначала лба, потом губ и, наконец - сердца. - Этого достаточно?
- Вполне, Сенул'лаапис Яо'орит, - с сердца Жанны словно свалился
громоздкий камень, и полегчало на душе. С трудом выговорив сложное имя
серигуанина, она улыбкой попыталась извиниться за произношение.
- Знаешь, когда я узнала о том, что кроме Бабая ты будешь моим
напарником, я просила командора дать мне кого-то другого. А сейчас я
думаю: "как хорошо, что он это не сделал". Я действительно рада, что
ты здесь, Паладин.
- Взаимно, - улыбнулся Паладин. Любовно проведя всеми руками над
цветком, он повернулся к девушке. - Ну что, пойдем к остальным. Если не
ошибаюсь, то там начинается вечеринка, не так ли?
- Да, ты прав, - рассмеявшись, Жанна подхватила его под локоть. -
Пошли, повеселимся!
Сектор Дакота, система ТТ-32 вблизи аванпоста килрачей Аа'асиай,
боевая база "Гетман Хмельницкий", зал совещаний. 2384.20.4, 10:00.
- Внимание, пилоты! - громко произнес Фарбах, поднимаясь на свою
трибуну перед собравшимися. Экран позади него вспыхнул молочно-белым
светом и потемнел, обрисовав схему ближайшей звездной системы с
красной точкой у края - Аа'асиай, один из двух оставшихся у килрачей в
секторе аванпостов, занозой сидела в теле Конфедерации.
- Как вы все прекрасно знаете, мы получили от Военного Совета
приказ ликвидировать угрозу нашим силам со стороны аванпоста килрачей
в данном регионе, - услышав одобрительный гул, он улыбнулся одними
уголками губ. - Значение этой операции все понимают, и я не стану
отвлекаться на пояснения. Крайний срок, на протяжении которого мы
должны покончить с Аа'асиай - двадцать второе число, то есть через
два дня. Соединения командующего Этвуда и командующего Элой шесть часов
назад прибыли на означенную позицию и готовы к отвлекающей атаке на
силы противника. Наша же задача - нанести удар по Аа'асиай и разрушить
аванпост!
За его спиной мерцающие стрелы показали направления ударов,
иллюстрируя сказанное. Синяя точка появилась вблизи красной, указывая
на положение "Гетмана Хмельницкого".
- Сейчас мы прячемся в системе ТТ-32, на расстоянии одного
парсека от аванпоста противника. В течение следующих двух дней мы не
будем проводить патрули или налеты на позиции килрачей, чтобы не
рассекретить наше присутствие; уменьшим до минимума патрульные
рейды и глубокое сканирование пространства. Двадцать второго числа
"Гетман Хмельницкий" вместе с "Авангардом" и "Молохом" стартует к
Аа'асиай. Вопросы есть?
- Командор, - взмахнул рукой Снежок, - какое сопротивление мы
можем ожидать у Аа'асиай?
- Предположительно, только аванпост и, возможно, два-три тяжелых
крейсера. Остальных, как я сказал, постараются оттянуть на себя
соединения Этвуда и Элой.
- А с какими силами мы будем нападать?
Фарбах усмехнулся:
- "Гетман Хмельницкий", крейсера "Авангард" и "Молох"!
- И все? - Маньяк широко раскрыл изумленные глаза, в которых
впрочем, тут же загорелся азартный огонь. - Всего втроем?!
В зале прокатилась вола перешептываний и споров - смелый план
пришелся не всем по душам.
- Да, втроем, - повысил голос Фарбах. Спокойно оглядев
взволнованных людей, он продолжил:
- Неожиданность нападения - единственное наше преимущество.
"Авангард" и "Молох" отвлекут на себя охрану Аа'асиай, а "Гетман
Хмельницкий" уничтожит аванпост. Вы должны знать, что мы располагаем
орудиями достаточной силы, чтобы сделать эту задачу реальностью. От
вас требуется только одно - обеспечить нам возможность беспрепятственно
подойти к крепости на расстояние удара, отсечь истребители противника и
защитить базу. Понятно?
- Сэр, у вас есть план сражения? И позвольте поинтересоваться, -
почему среди нас нет Анджел, Паладина и Бабая? Они опытные пилоты и
могли бы нам пригодиться!
- План сражения вы получите после заседания. Что касается
названных вами пилотов - они выполняют специальное задание, и это все,
что я могу сказать по этому поводу. Еще вопросы есть?
- Сэр, - с задних рядов поднялся один из пилотов. - Ходят слухи
про то, что мы скоро начнем крупномасштабную военную кампанию против
килрачей в секторах Дакота и Фито-12. Это правда?
- Пока я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти слухи, -
поморщился Фарбах. - Могу лишь вас заверить, что в случае начала
большой операции вы узнаете про все первыми!
- Командор, а что со "Свободой"? Она тоже будет атаковать?
- "Свобода" будет ждать нас здесь, - отрицательно покачал
головой командор. - К сведению технической службы - здесь необходимо
устроить небольшую временную базу, готовую к отражению атаки малой
интенсивности. Капитан Дженкинс?
- Да, командор, - мрачно ответил начальник технической службы,
высокий плотный субъект с короткими и редкими рыжими волосами. - Но
желательно выделить хоть с полсотни человек в помощь, иначе мы просто не
уложимся в отведенный срок.
- Людей я вам дам! - пообещал командор. Сложив свои бумаги, он
оглядел собравшихся. - Это все, что я хотел сказать вам. Через два дня
мы стартуем на Аа'асиай, так что используйте свободное время. Все
свободны!
Система Дакота, Порт-Сити, планета Сенай, 2384.20.4, 13:34.
Постукивая ногтем по бокалу, Жанна внимательно изучила пришедшие
карты. "Золотой дракон" и два "Пиратских корабля" - не Бог весть какая
комбинация, но играть можно. Единственной проблемой было жуткое
невезение в течение всей игры и разумным было предположить, что у
противника как минимум "серебряная пара". Но кто не рискует...
- Еще двадцать сверху, - фишки, тихо зазвенев, упали в быстро
выросшую кучу посреди стола. Остальные игроки переглянулись,
соображая, стоит ли лезть на рожон. Сидевший напротив Жанны толстяк с
отвращением бросил свои карты на стол, следующий за ним игрок и сосед
Жанны поступили аналогично. Только высокий худой ригелианин,
поколебавшись несколько секунд, бросил свои фишки на кон.
- Еще двадцать - принято! - достав из кармана пластиковую
фляжку, он сделал изрядный глоток и вопросительно посмотрел на Жанну.
- Сверяем, - выложив своих "Пиратских кораблей" и "Золотого
дракона", девушка затаила дыхание. Криво усмехнувшись, ригелианин
поочередно перевернул свои карты: "Безумный торговец", "Фальшивое
зеркало" и "Единорог". Приглушенный шепот пронесся над столом, вслед
ему зазвучал голос андроида-крупье:
- "Золотой дракон" пожирает "Единорога", "Пиратский корабль"
и "Фальшивое зеркало" уходят. "Пиратский корабль" берет на абордаж
"Безумного торговца". Игрок номер три выигрывает и берет кон!
Задохнувшись от радости, Жанна смотрела, как громоздкая куча
фишек, движимая суспензерным полем, подползла к ее руке. На табло
перед ней вспыхнула сумма - тысяча триста сорок гелиев.
- Новая ставка - сто гелиев, - бесстрастный голос крупье отвлек
ее от созерцания выигрыша. - Прошу делать ставки.
Все, в том числе и Жанна, положили по сотенной фишке в центр
стола и взамен получили новых три карты. Не обращая внимания на
соседей, девушка рассмотрела свои карты - и едва не свалилась со
стула: "Килрач", вновь "Золотой дракон" и "Стальной меч".
Комбинация приходящая возможно раз в столетие, а то и реже. Теперь, если
у противников нет "золотой тройки" или слишком хитрого расклада, она
снова возьмет весь кон!
- Повышаю - семьдесят, - толстяк напротив ее довольно усмехался,
высыпал горсть фишек. Молодая девушка рядом с ним тихо прошептала:
"еще сорок", а ригелианин огорошил всех, сказав "сто сорок". Сосед Жанны
не рискнул пойти на такое, а сама Анджел с "расстроенным" лицом
сказала "сто пятьдесят".
Теперь толстяк не спешил со своей ставкой. Струйки пота и
подрагивающие руки выдавали его волнение, но, в конце концов, он
решился и положил на кон "двести". Девушка за ним пасовала, а ригелианин
повысил до двухсот пятидесяти.
Когда подошла ее очередь, Жанна задумалась, постукивая картами об
стол. Что-то уж слишком высокие ставки пошли в игре. "Неужели у
остальных настолько хороший расклад, что на кон кидают по две с
половиной тысячи гелиев?" - девушка посмотрела на запас своих денег:
оставалось еще примерно семьсот гелиев. На всякий случай оглядев
карты, она тоже подняла ставку до двухсот пятидесяти. Следом за ней
поднял и толстяк, ригелианин же не стал повышать и сказал: "Сверяем".
Так как сверяло трое, то следовало выкладывать карты по одной.
Жанна медленно положила на стол "Золотого дракона", толстяк выложил
"Торнадо", а ригелианин - "Ожившего мертвеца".
- "Торнадо" убивает "Золотого дракона", "Оживший мертвец" уходит,
- напомнил о себе крупье.
Закусив губу, Жанна бросила "Стальной меч". Против оказались
"Обзорное окно" толстяка и "Фальшивое зеркало" ригелианина.
- "Стальной меч" бьет "Обзорное окно", "Фальшивое зеркало"
тупит "Стальной меч".
Итак, у нее одно очко, столько же у толстяка, а ригелианин имеет
два очка. Теперь все зависит от того, кто и сколько возьмет в
последнем туре. Вздохнув и вознеся беззвучную молитву всем покровителям
азартных игр, Жанна положила свою последнюю карту. Остальные сделали то
же самое.
- "Килрач" убивает "Буйвола" и берет "Награду". По сумме игр
выигрывает и берет кон игрок номер три!
Взвизгнув от радости, словно маленькая девчонка, Жанна
расширившимися глазами уставилась на сумму выигрыша: семь с половиной
тысяч гелиев. Сжав кисти в кулак, чтобы не была видна их дрожь, девушка
нажала на кнопку перевода денег на свой банковский счет и встала из-за
стола. "Мало выиграть деньги, нужно еще и удержать их", - повторила
про себя любимую пословицу Бабая Жанна и оглянулась кругом, выбирая
место, где можно спокойно посидеть и насладиться победой и выигрышем.
За два часа, которые она провела за игрой, казино успело
заполниться до отказа. Почти все столики были заняты, кроме одного в
самом углу зала. Пожав плечами, девушка решительно направилась к
свободному месту.
- Что принести вам, мадам? - в низком поклоне застыл перед ней
безликий андроид, протягивая меню. Чистый передник с выгравированными
спереди инициалами владельца и названием казино переливался изумрудным
светом. Пробежав глазами по списку, Жанна заказала коньяк -
запрещенный напиток на "Гетмане Хмельницком", но здесь-то запрещать
его никто не собирался - и откинулась назад, рассматривая окружающих.
Казино бурлило и клокотало в предвкушении вечерей игры. Услужливые
официанты носились между столиками, звуки человеческой речи сливались в
монотонный гул. Десять столиков для игры в баррке окружала плотная
толпа зрителей, в том числе и тот, от которого она несколько минут
назад отошла. В дальнем от нее углу шла игра в рулетку и кости, чуть
ближе за двумя столами расположились любители покера и преферанса.
Обычное казино, во всем подобное тысячи таких же разбросанных по
территории Конфедерации. Приняв пузатый бокал с коньяком, Жанна
осторожно, смакуя каждый глоток, отпила и от нечего делать прислушалась
к разговору за соседним столиком, благо ее острый слух позволял ей
достаточно четко расслышать почти каждое слово.
В общем-то, разговор ее мало беспокоил: скорее всего, рядовые из
гарнизона, получив увольнительное, пришли "оттянуться" в казино.
Насколько Жанна поняла, тут встретились солдаты двух разных бригад и
наперегонки похвалялись друг перед другом своими "боевыми подвигами".
Маленькими глотками смакуя восхитительный темно-рубиновый напиток,
Жанна презрительно скривила губы: сопляки! Поселились в двух с хвостиком
парсеках от границы и пьянеют от собственной "храбрости", хоть ни
разу не встречались с килрачами. Отправить бы их на недельку на "Гетман
Хмельницкий" - вот тогда и посмотрим, какие они храбрецы!
- Видела бы ты себя со стороны, Жанна! - Паладин, появление
которого в казино она упустила, садился за ее столик. Серигуанин без
всяких усилий прочитал по лицу девушки ее мысли; впрочем, она никогда не
делала тайны из своего отношения к тыловикам. - Тебе не кажется, что ты
слегка перебарщиваешь?
Жанна отрицательно качнула головой.
- Ну, как знаешь! Но позволь предположить, что это что-то вроде
кастовой спеси!
- Знаешь, Паладин, иди ты к черту! - возмутилась девушка. - У
меня хорошее настроение и я не собираюсь портить его из-за каких-то
желторотиков. Давай веселиться!
Паладин лишь вздохнул: веселиться! Перед тем, как прийти сюда, он
имел беседу с Шонтом, и то, что он услышал повода для веселья не давало.
- Джон встречался с человеком, который выступает посредником, и
организовывает встречу! - Жанна, не отводящая взгляда от стола, за
которым игроки в баррке тряслись над картами, безразлично кивнула в
ответ.
Был бы Паладин человеком, на его лице обязательно появилось бы
утомленное выражение: мол, и долго она будет так себя вести? Но
человеком-то он как раз и не был, и на невозмутимом лице чужака (многие
в казино, в том числе и те солдатики, искоса поглядывали на напарника
Жанны) ничего не изменилось.
Впрочем, кое-что он понял: Жанна злилась не из-за того, что он ей
мешает, а потому, что ни командор, ни Шонт не сочли необходимым
посвятить ее в курс дела. Детский, по сути, выпад в сторону солдат,
случайно попавших ей под руку, пояснялся очень просто: ей пока что
отвели роль простого наблюдателя, роль, с которой спокойно справились бы
те же пацаны из гарнизона Порт-сити - действительно, для высококлассного
пилота-истребителя это, определенным образом, было унизительно.
- Чего ж ты замолчал, Паладин? - теперь она почти сердилась: одним
глотком допила коньяк и стукнула пустым бокалом по столу; кажется,
подумал Паладин, девушка выпила немного больше, чем следовало. - Он
разрешил сказать мне, почему мы здесь, а не с "Гетманом Хмельницким" или
нет?
- Разрешил, - важно кивнув головой, Паладин наклонился вперед и
почти слово в слово передал то, что час назад ему рассказал Бабай.
Реакция девушки оказалась именно такой, как он себе представлял: ахнув,
Жанна словно окаменела в кресле.
- Это все, что я знаю: кто этот агент - Джон не говорил. И
встречаемся мы с ним через два дня. А мне Джон приказал разыскать тебя.
- Зачем?!
- Чтобы ты держала ушки на макушке и не искала приключений на
свою голову. Дело слишком важное и лишний риск нам не нужен.
- Но...
- Но про это мы поговорим не здесь и не сейчас, Жанна, - мудро
заявил Паладин. - Джон ждет нас к восьми - так что есть еще пару
часов, а тут, кажется, совсем не плохо! Как ты говорила: давай
веселиться!
Серигуанин отвернулся, и Жанна с неудовольствием поняла, что
ничего иного на эту тему сегодня она не услышит.
Военная крепость Тагар Дусит, сектор Оариис-с, тюремный
блок, 2384.20.4, 22:34.
Джеймс со стоном повалился на спину, с трудом выдыхая из легких
воздух. Острая боль наполняла тело, гигантским клыком терзая
сознание и плоть. Каждая клетка вопила, корчилась в мучениях после
адских пыток на операционном столе килрачских биоинженеров. И так через
каждые три часа - стараясь понять причину неудач, постигших их
генетические методы, они буквально разбирали его на кусочки, а потом
собирали вновь. Сказать, что это был мучительный процесс, - значит,
ничего не сказать: подобного юноша не мог себе даже представить в самых
худших кошмарах.
Вокруг было все тоже туманное светло-голубое марево, посреди
которого висела металлическая койка. И неиссякаемый пресс
полуторакратной гравитации, не оставляющий ни на минуту в покое мышцы.
Вряд ли это было сделано специально - скорее, килрачи просто не
подумали про такую мелочь. Ладно, спасибо и на том, что костюм из
мягкой, похожей на замшу ткани, великолепно защищал от холода - средняя
температура везде на Тагар Дусит держалась на уровне восьми-десяти
градусов тепла: килрачи тщательно воссоздали условия своей родной
планеты, правда, Джеймсу от этого легче не было.
Холод внезапно усилился: словно со всех сторон на юношу подул
ледяной ветер. Джеймс не пошевелился: поддерживание идиотского
выражения на лице не требовало особых усилий, а вот осмысленные
телодвижения от взгляда килрачей вряд ли ускользнули бы.
Стена голубизны расступилась, пропуская внутрь какого-то килрача в
обычной для "котов" военной форме. Его Джеймс видел несколько раз в
лаборатории генетиков, и, как успел понять из подслушанных разговоров,
килрач был командором Тагар Дусит. Килрач внимательно окинул взглядом
статис-камеру, несколько секунд изучал металлическое ложе, и, наконец,
взглянул в упор на Джеймса.
- Поговорим, человек, - нарушил тишину килрач. Джеймс даже не
успел удивиться, что он говорит с ним как с нормальным, и говорит не на
лингвосе, а на чон-саа, как в разум вдруг вторглась волна насмешливого
сочувствия. На какой-то миг Джеймс ощутил, словно в водовороте,
увлекающем его на невероятную глубину, ощутил, как его собственные
чувства против воли откликаются на мягкий импульс, и, прежде чем успел
остановить сам себя, выкрикнул на том же чон-саа: "Хватит!". И оцепенел!
- Ну вот, мы к чему-то и пришли, - довольно кивнул килрач. -
Мое имя Марраша'атах, я командор Тагар Дусит. - Вы, люди, всегда хотите
знать имя того, с кем общаетесь, ведь так? А как твое имя?
- Джеймс, - вновь вырвалось у юноши, прежде чем он успел
остановиться. - Мое имя Джеймс, - на вполне разборчивом чон-саа ответил