Браславский Дмитрий. Паутина Лайгаша

   – Разумнее, чтобы все в кои-то веки нормально выспались и пришли в себя, – возразил ему паладин. – Подежурим, как обычно, и ничего с нами не станется.
   – Так что же, гости дорогие?
   – Семь, – неохотно подтвердил лунный эльф.
   – Отдохните пока с дороги, – радушно предложил хозяин, – и не сомневайтесь: все будет, как вы пожелаете.
   От этого заверения гному почему-то стало не по себе.
   В общей зале царил полумрак. При слабом вечернем свете покрытый сажей потолок и скособоченные столы выглядели особенно жалко.
   Зала была пуста. Только в дальнем углу, за одним из столов, что-то оживленно обсуждали трое, не удостоившие вновь прибывших и беглого взгляда.
   – Комнаты наверху, почтенные господа, – поклонился хозяин. – Платить будете…
   – Утром, как обычно, – небрежно махнул рукой Макобер.
   Если это заявление и не обрадовало хозяина, то он, по крайней мере, ничем не выказал своего недовольства.
   Комнаты неожиданно оказались просторными и уютными, кровати – мягкими, а белье – чистым. Правда, довольно-таки ветхим.
   Основная проблема была с мебелью. Если кровати протестующе скрипели, но тем не менее могли продержаться до утра, то большинство стульев и кресел были решительно неспособны на столь геройский поступок. Однако всем было понятно, что других комнат здесь просто нет.
   – Кто там о перине и чистых простынях мечтал? – проворчал Мэтт. – В следующий раз помечтайте лучше о том, чтобы они мебель не из бумаги делали. А то приличному гному и присесть некуда.
   – Приличный гном – это, знаешь ли, такая редкость, – не упустил случая Торрер. – Может, на этом постоялом дворе таких и вовсе отродясь не видывали.
   – Увидят, – мрачно пообещал Мэтт.
   Оставив вещи и убедившись, что замки надежно запираются, друзья спустились вниз, надеясь договориться о лохани горячей воды и сытном ужине.
   Первая просьба не встретила никаких возражений. Вторая заставила хозяина насупиться.
   – Видите ли, почтенные господа, – медленно проговорил он, опуская глаза. – У меня оставался последний барашек, на которого уже успели предъявить свои права…
   Он кивнул в сторону единственной в зале компании и виновато развел руками.
   – Увы, но… Ничего не в силах поделать.
   – Барашек? – удивился Торрер. – Сомневаюсь, чтобы они могли съесть его целиком!
   С этими словами он быстрым шагом подошел к столу и похлопал по плечу ближайшего из незнакомцев.
   – Уважаемый! О!.. – когда тот обернулся, Торрер обнаружил, что перед ним эльф, и радостно перешел на родной язык. – Не согласитесь ли вы поделиться с нами своей трапезой?
   Торрер был сама любезность, однако на незнакомца это не произвело ни малейшего впечатления.
   – Нет, – отрезал эльф и продолжил прерванный разговор.
   Но Торрера было не так-то легко смутить. Пододвинув к себе ногой свободный стул, он уселся на него, всем своим видом показывая, что предпочтет сидеть здесь до скончания веков, нежели согласится остаться голодным.
   Компания замолчала и принялась разглядывать Торрера в упор. Тот в ответ стал насвистывать популярный мотивчик народной эльфийской песенки.
   – Гляди-ка, эльф, а упрям, как гном, – один из незнакомцев ласково погладил рукоять кинжала. Потом поднял глаза и встретился взглядом с Мэттом, который начал уже было привставать со своего места.
   Трое против семерых. Расклад явно был не в их пользу.
   – Ладно, половина ваша, – нехотя буркнул эльф.
   Когда Торрер присоединился к друзьям, он выглядел слегка обескураженным.
   – Ну как? – заранее облизываясь, поинтересовался у него Макобер.
   – Половина наша, – рассеянно ответил эльф. – Но странно: они даже не спросили, откуда мы.
   – Ну, и слава богам, – не поддержал его Мэтт. – После этой фразочки о гномах…
   – Думаешь, – не дослушал его Торрер, – эти места прямо-таки и кишат эльфами? Сколько я ни встречал земляков вдали от дома, такой прием вижу впервые.
   – Может, они просто голодные? – предположила Бэх. – Да и мало ли какие у людей могут быть дела?
   – У людей, может, и мало какие, – покачал головой Торрер, – а вот у эльфов…
   – Что ты заладил: «эльфы да эльфы», – поморщился Терри. – Если они в тех же отношениях с Лайгашем, что и мы, появление такой толпы должно, скорее, вызвать настороженность, нежели бурную радость.
   – Не говоря уже о том, что теперь даже мне постепенно начинает казаться, что это и в самом деле не ловушка, – добавил Баураст.
   Торрер не совсем понял, что маг имеет в виду, но предпочел глубокомысленно покивать в ответ.
   – Эй, хозяин! – Макобер подозвал его так, словно был, по меньшей мере, местным герцогом. – Не забудьте подать половину барашка на наш стол. И что там у вас еще есть! Вино? Картошка? Не одним же мясом нам тут давиться!
   Владелец постоялого двора оглядел всю компанию, словно борясь с искушением выставить друзей за ворота, и покорно стал накрывать на стол.
   – Вода готова! – чумазый конюх на секунду просунул голову в дверь.
   Помыться после долгих дней пути было настоящим блаженством. Особенно долго плескался Мэтт, к вящему негодованию ждущего своей очереди Макобера.
   – А говорили, гномы воды боятся, – бормотал мессариец, меряя шагами общую залу. – Просто водоплавающее какое-то.
   – Посмотрела бы я, что бы ты сказал, если бы Мэтт действительно ее боялся, – Бэх отжала волосы принесенным хозяином полотенцем. – Лучше уж чистый гном, чем…
   – Лучше чистого гнома вообще ничего не бывает, – безапелляционно перебил ее Мэтт, появляясь в дверях.
   – Ты уверен? – засомневался Торрер. – А у нас…
   – … В маленькой эльфийской деревушке, – подхватил Макобер, выбегая на улицу.
   – В маленькой эльфийской деревушке, – непроизвольно продолжил Торрер. – О чем это я? Эккиль в коленку этому воришке, никогда не даст договорить до конца!
   – Кстати, – Баураст понизил голос, – давно хотел вас спросить. Жрец – профессия почтенная, перед служителями богов и шапку снять не зазорно.
   Бэх прищурилась, пытаясь понять, к чему это он клонит.
   – Да и остальные здесь, прямо скажем, не из отребья, – продолжал между тем чародей. – Лунных эльфов, врать не буду, не встречал, а вот господин гном… Вы ведь не из простых каменотесов?
   – У нас не бывает простых каменотесов и не простых каменотесов, – нахмурился Мэтт. – Равно как баронов, графов и всякой прочей белиберды.
   – У них бывают только принцы и короли, – совсем тихо произнес Терри.
   Мэтт вздрогнул, но никто, кроме лунного эльфа, этого не заметил.
   – Пусть так, – не стал спорить Баураст. – И все равно: ваша талисса ведь не грабит на большой дороге. Не нарушает закона…
   – По-всякому бывает, – перебил его Торрер. – К сожалению.
   – К сожалению! – повторил его слова чародей. – А как же тогда вор? Человек, чье призвание – нарушать закон? Неужели это не смущает хотя бы почтенных жрецов?
   – Ни капельки! – Бэх довольно сильно обиделась за Макобера, который неизменно выказывал искреннюю симпатию к чародею.
   – Мак – профессионал, – спокойно объяснил Терри. – Один умеет горшки обжигать, да так, что все горшечники в городе умирают от зависти. Другой делает стрелы, которые чуть ли не сами дорогу находят. А Мак… Да вы же сами видели его в деле.
   – Скажите, мэтр, – Торрер проникновенно посмотрел магу в глаза, – вам действительно надо все это объяснять? Рассказывать, что умение – лишь инструмент, что стрелой можно убить святого, а горшком пробить голову достойнейшему из достойнейших.
   – Вас, видимо, само слово смущает, – усмехнулась Бэх. – Мак обожает представляться вором, потому что ему нравиться шокировать окружающих. В действительности же…
   – Ну что, едим? – Макобер ворвался в залу, как маленькое мокрое торнадо. – Сил уже нет.
   За едой царило молчание. Баураст хитро поглядывал на Макобера, и Бэх подумала, что чародей затеял весь этот разговор исключительно ради того, чтобы услышать то, что он услышал.
   «Барашек» на поверку оказался больше похож на павшего от истощения почтенного пожилого барана, но голод, специи и вино помогли талиссе быть не слишком привередливой.
   – Даже если это иллюзия, – проворчал Мэтт, удовлетворенно откидываясь на спинку стула и ковыряя щепочкой в зубах, – я согласен нанять себе какого-нибудь колдуна вместо повара. Ну, что там, Мак?
   Мессариец успел уже сбегать наверх, чтобы прикинуть, что они будут делать, если постоялый двор окажется не столь мирным и безопасным.
   – Ставни крепкие, да и крюки на них выглядят солидно, – заверил он всех. – Двери вот хлипковаты…
   – Если нас атакуют маги, – не согласился с ним Баураст, – то им что двери, что окна, что пол с потолком – все едино.
   – Что ж тогда, всем спать в одной комнате и дрожать всю ночь?! – чувствовалось, что данная перспектива прельщает Торрера в минимальной степени.
   – Ну, если ты собираешься всю ночь именно дрожать, Крондорн тебе в помощь, – фыркнул Мэтт. – Если нас атакуют маги, то и мы найдем, чем им ответить. И все дела.
   – А вы когда-нибудь ночевали внутри иллюзии? – поинтересовался Макобер у Баураста.
   – Ночевал, – лаконично ответил чародей. И его передернуло.
   – Ну и как? – не отставал мессариец.
   – Отлично. Только просыпаться не слишком приятно. Ту иллюзию, помнится, над самым обрывом сотворили. Том…
   Баураст растерянно огляделся, осознав наконец, что его верный слуга удалился вместе с магией.
   – Айригаль им в бок! – чародей погрозил в пространство кулаком.
   Приняв его жест на свой счет, хозяин вздрогнул и уронил себе на ногу огромное металлическое блюдо. Блюдо протестующе загудело.
   – Подслушивает, скотина, – Баураст понизил голос. – В общем, я так скажу. Против хорошей магической атаки нам сейчас все равно не выстоять. Лежать всю ночь, не смыкая глаз, – тоже не выход. Давайте я посижу в коридоре. Если что замечу – разбужу остальных.
   – Если мы что заметим, не сомневайтесь, вас тоже разбудим, – хлопнул его по плечу Макобер.
   Чародей поморщился.
   – А через пару часиков можете меня толкнуть, – предложил Терри. – Для Торрера это, может, и земляки, а мне вот их рожи решительно не нравятся.
   И лунный эльф кивнул в сторону компании за дальним столом.
   На том и порешили. Поднявшись наверх, чародей вынес стул покрепче из своей комнаты и уселся на нем прямо посреди коридора.
   Все стихло. И только снизу, из общей залы, доносился едва различимый разговор на эльфийском.

Глава XXXVI

   Принимая у себя Круг, Имарн велел вынести из обеденной залы все лишнее. Осталась лишь старинная железная люстра и десять глубоких деревянных кресел: по три у стен и еще одно, чуть иное, рядом со входом.
   Когда с подобающей их положению неспешностью маги наконец расселись, девять кресел оказалось занято.
   – Он уже ждет, – шепнул Имарн Жанне айн Крэгг.
   Сегодня именно она играла роль председателя на их импровизированном собрании.
   Престарелая чародейка кивнула.
   – Готовы, господа? – буднично поинтересовалась она. – Начинаем.
   Перед каждым креслом засветилась выпуклая голубоватая линза высотой в человеческий рост – энергетический щит.
   Повинуясь жесту чародейки, двери залы распахнулись. Ритуал начался.
   На пороге появился человек, облаченный в темно-синее одеяние с откинутым назад капюшоном. Лицо вновь прибывшего скрывала маска.
   – Мы призываем Арна занять свое место в Круге, – голос Жанны неожиданно стал звучным и сильным, точно она сбросила с плеч не один год.
   – Я пришел занять его место, – судя по голосу, кандидат был не старше лет двадцати пяти.
   – Что дает тебе это право? – торжественно вопросила чародейка.
   – Воля Арна и моя Сила.
   Согласно ритуалу, он должен был ответить лишь: «Воля Арна».
   А мальчишка-то не так прост… И изрядно самолюбив.
   Впрочем, по-иному и быть не могло. Претендовать на место в Круге в его годы…
   Айн Крэгг сделала вид, что все идет, как должно.
   – Арн вправе назвать себе преемника, – согласилась она. – Но прежде мы должны признать его достойным.
   – Назови свое имя, – потребовал Найлэн тен Денетос.
   – Оно ни о чем не скажет вам, – предупредил кандидат. – Арн звал меня Кефтом.
   Действительно, ни о чем… Неужели они проглядели по-настоящему сильного мага?
   – Откройся тем, кому ты считаешь себя равным, – Жанна поспешила повести ритуал дальше.
   К чему бесполезные вопросы, если сейчас они узнают, чего он на самом деле стоит.
   – Я открыт перед вами, – просто ответил Кефт.
   Девять лучей, девять сгустков магической энергии ударили в него с трех сторон.
   Жанна ахнула. Кефт засиял столь чистой, столь первозданной, столь безудержной Силой, что чародейка на мгновение невольно зажмурилась.
   Кефт был не просто достоин войти в Круг. Его Сила была больше, чем у любого из них.
   Магические линзы дрогнули. Еще мгновение…
   – Круг разомкнут, – Жанна наконец вспомнила, что может положить конец этой демонстрации могущества.
   Сияние погасло. По зале прошел облегченный вздох. Линзы исчезли.
   – Готов ли ты слиться и остаться собой, подчиняться и повелевать, быть выше добра и ниже зла? – продолжила чародейка. – Готов ли ты замкнуть Круг?
   «Знать бы, кто придумал все эту высокопарщину, – подумала она. – Когда-то, возможно, ритуал и приводил кандидата в трепет. Очень наивного и очень неискушенного кандидата, вообразившего, что черные маги и ведьмы действительно существуют».
   – Я готов.
   А он немногословен, этот невесть откуда явившийся маг…
   Круг никогда не изберет себе лидера. Но он достоин быть этим лидером.
   – Займи свое место, – велела Жанна. – Оно твое по праву.
   Повинуясь Имарну, слуги внесли в комнату большой круглый стол и зажгли дополнительные свечи.
   Маги сдвинули кресла поближе к столу. Десятое кресло занимал теперь Кефт.
   – Господа, – Жанна подождала, пока установится тишина. – Кефт попросил дать ему возможность высказаться. Никто не против?
   Маги удивленно загудели: обычно новичок довольно долго не раскрывал себя, предпочитая вначале присмотреться. Все-таки его окружали едва ли не лучшие чародеи Двэлла. Это вам не Созвездие, куда открыт путь каждому, кто готов безоговорочно подчиняться воле наиболее опытных интриганов.
   – Господа, – уверенно начал Кефт, – не удивляйтесь, что я не знаком вам. Слишком много времени я провел в городе, которого ныне нет на картах. В Нетерте.
   Маги замерли. Город-сказка, город-легенда, колыбель чародеев… Уничтоженная по воле Темеса вместе с ее создателем.
   – Доказательства, – спокойно потребовал сидящий слева от Кефта эльф.
   – Скажите, каких доказательств вы желаете, и я представлю их.
   «А парень молодец, не боится, – подумала женщина. – Интересно только, что ожидал увидеть Лииль, задавая этот вопрос? Пепел Кхарада? Жезл Ниерати?»
   – Я могу продолжать?
   Вопрос остался без ответа, и Кефт продолжил:
   – Мы с детства знаем, что Нетерта была разрушена. Что ни один чародей в здравом уме не появится более на ее развалинах. Что каждого, кто решится восстановить ее, постигнет кара богов.
   – А на самом деле? – не выдержал Найлэн.
   – Я жил в Нетерте. И я предлагаю восстановить ее.
   «Только маг такой Силы и мог на это отважиться, – подумала Жанна. – И Круг пойдет за ним …»
   – Там что-то осталось? – деловито поинтересовался эльф.
   – Еще как, – улыбнулся Кефт. – Подземная цитадель практически не тронута. Обвалился лишь ряд переходов, по большей части из тех, что шли ближе к поверхности. Однако в целом…
   – Но стоит ли оно того? – перебила его Жанна.
   – Стоит, – уверенно ответил Кефт. – Если бы шла речь о любой другой заброшенной крепости, я первым сказал бы, что проще построить новую, нежели возиться со старой. Но дело не только в том, что Нетерта – это символ, легенда, предание. Самое ценное – место, на котором был возведен город… x x x
   Спустя полчаса Лентал осторожно приоткрыл дверь своей комнаты. Баураст, придвинув стул поближе к лестнице, с интересом вслушивался в беседу в обеденной зале.
   Не спуская глаз со спины чародея, паладин бесшумно сделал несколько шагов и тихонько постучал в соседнюю дверь.
   Через секунду он уже был в комнате Бэх.
   – Не спится? – Бэх устроилась на кровати, поджав под себя ноги.
   Она даже не удивилась, словно ожидала его прихода.
   – Отвык уже, – усмехнулся Лентал и, убедившись, что кресло у окна не разваливается от малейшего прикосновения, рискнул ему довериться.
   Все последние дни он чувствовал, как тают ее силы, как нарастают ее усталость и отчаяние. Слабеющая с каждым днем связь с Темесом, смерть Айвена, ощущение, что уже поздно поворачивать назад, и до жути, до боли в стиснутых кулаках страшно идти вперед…
   Талисса ценила ее, любила ее. Но Бэх делала все, чтобы они забыли, что ей нет еще и двадцати, что она – прежде всего девушка, а потом уже испытанный друг… И часто, слишком часто, они забывали об этом.
   – А я все-таки гедонистка, – Бэх сладко потянулась. – Готова неделями спать в лесу на голой земле, чтобы потом…
   – Быть того не может! – подыграл ей паладин. – Не зря говорят, что нравы пали вместе с Империей. Где вы, суровые и аскетичные жрецы Темеса, земное воплощение добродетели и справедливости?
   – Кто меня звал? – страшным голосом прогудела Бэх и первая же рассмеялась. – Слушай, ну почему с тобой всегда так легко?! Я даже проснулась.
   – Только Мэтту этого не говори, – шутливо предупредил Лентал. – Он и так уже на меня косится.
   – Не говорить, что я даже проснулась? – Бэх крайне убедительно изобразила невинное хлопанье ресницами. – Или думаешь, он тоже захочет испытать, как с тобой легко? И не надейся! Ты для него недостаточно гномолюбив.
   – А вот и неправда! Гномов я очень даже и люблю. Особенно с жареным луком и вку-усным укропным соусом!
   Девушка снова рассмеялась.
   – И на все-то у вас, мессир, есть ответ.
   Если бы, подумал Лентал. Хорошо еще, что она не задает самый простой и самый сложный вопрос: «Зачем я здесь? Почему я пришел к ней вместо того, чтобы спокойно спать? Чего я хочу?».
   И в самом деле, чего он хочет? Успокоить, помочь, поддержать. Чтобы она знала, что ей есть на кого опереться в этом внезапно сошедшем с ума мире, где гибнут ее друзья, где даже бог не слышит ее, а место его Силы занимает в душе пустота.
   Талиссе не проглотить этот кусок. Смерть Айвена не станет последней.
   Не каждому жрецу дано почувствовать будущее, но Лентал не сомневался, что Бэх его чувствует.
   И не может поделиться этим ни с кем из своих друзей. Они поймут, скорее всего, даже поверят. Но уже поздно поворачивать назад.
   – Ну почему же на все? – не согласился паладин. – Я знаю пару дюжин вопросов, на которые нет ответов даже у меня.
   «Ты хочешь, чтобы я ответил тебе на все вопросы?» – всплыли в памяти жрицы слова Тигра.
   – Слушай, а у тебя есть в жизни тайна? – Бэх внимательно посмотрела на паладина.
   Неожиданно девушка напомнила Ленталу настороженную белку, раздумывающую, съесть ей орешек прямо сейчас или лучше мигом оттащить его в дупло.
   Ленталу безумно нравились в ней и эти внезапные перепады настроения, и полное отсутствие умения высчитывать, выгадывать, ходить вокруг да около.
   Бэх решительно не умела ничего скрывать. Если уж она обижалась, только слепой умудрился бы этого не заметить. Если радовалась – ее довольная физиономия могла вызвать улыбку даже у Орробы.
   И сейчас исходящее от нее напряжение было почти осязаемо.
   – А что, есть люди, у которых ее нет? – осторожно произнес Лентал.
   – У меня, например, – чуть растерянно призналась девушка. – То есть не то чтобы совсем нет. Но такого, чтобы не знал никто-никто…
   – Ну, тогда и я могу сказать, что Ашшарат открыты все мои тайны, – Лентал подпер голову рукой. – Как твои – Темесу.
   – Не в этом дело! – с досадой перебила его Бэх. – Тут все понятно: жрец от своего божества вообще ничего скрыть не может. Но у тебя есть что-то такое, чем ты не стал бы делиться с другими?
   – Опять же смотря с кем, – Лентал явно стремился обратить разговор в шутку. – Вот при тебе, к примеру, я поостерегся бы вспоминать о десятках очаровательных женщин, которые встречались на моем пути…
   Бэх натянуто улыбнулась.
   – …хотя большинство из них были лишь моими сестрами в Ашшарат, – выдержав паузу, закончил паладин.
   И едва увернулся от полетевшей в него подушки.
   – Ну тебя, – Бэх подавила желание запустить вслед за подушкой чем-нибудь более тяжелым. – Все дразнишься, а я серьезно! Тебе что, трудно ответить? Или это единственное, о чем ты не стал бы мне рассказывать?
   «Определенно, с годами я становлюсь мягче и покладистей, – подумал Лентал. – Еще месяц назад я бы и от демиурга такого допроса не потерпел!»
   «Неужели Темес ошибся? – замерла Бэх. – Или Лентал мне сейчас солжет?»
   – Не единственное, – неожиданно согласился паладин.
   Тигр был прав…
   – Бэх, здесь не в доверии дело, – добавил Лентал, желая смягчить свои слова. – Ты никогда не задумывалась, что бывают ситуации, когда всего действительно лучше не знать?
   Нахмурившись, Бэх дунула на непослушный локон, щекотавший ей кончик носа.
   Сколько же в ее лице еще совсем детского… Слегка неправильный овал лица, чуть пухлые щеки, почти незаметная ямочка возле левого уголка губ…
   Ее не назовешь красивой…
   Посмотришь на иную женщину – будто статуя Ашшарат в столичном храме. Народ вслед оборачивается.
   Тоска…
   А Бэх… Милая? Очаровательная? Нет, все не то…
   – Это ты о чем? – не дождавшись продолжения, поинтересовалась жрица. – Ну что за тайны такие могут быть у паладина Ашшарат? Даже если ты своими руками отравил с дюжину братьев… По мне, так всегда лучше заранее представлять себе, с кем имеешь дело.
   – Я бы не назвал это «заранее», – тихо проговорил паладин.
   Бэх почувствовала, что ей стало не по себе.
   – И потом, знать все – это часто и конец всему. Если выпить бокал до дна, останутся лишь воспоминания. Кстати, вдруг пригодится: братьев я предпочитаю травить все же не руками. А вот сок пайати – весьма, должен сказать, эффективное средство.
   – С тобой хоть о чем-нибудь можно говорить серьезно?!
   Девушка зажмурила глаза, чтобы удержать подступающие слезы.
   Паяц он, а не паладин. И ни капельки ей не доверяет!
   Лентал поднялся из кресла и сделал несколько шагов по комнате.
   – Бэх, позволь тогда и мне задать тебе один вопрос. Твои расспросы случайны или…
   Щеки Бэх стали пунцовыми. Предупреждал же Тигр!..
   – Или, – сухо ответила она. – Просто мне показалось, что тебе есть, что мне сказать. Считай, что я ошиблась.
   – Да не дуйся же ты! – присев на кровать, паладин взял девушку за руку. – А если я скажу, что ты права? Просто бывают вещи, которые живут потом между людьми, и никуда от них не денешься…
   Ну и пусть! Она действительно хотела знать про него все.
   Спроси Лентал сейчас, что с ней происходит, Бэх и сама не сумела бы ответить. Паладин не входил в талиссу, не был одним из тех, кого она привыкла считать своей семьей: Мэтта – кем-то вроде доброго дядюшки, Макобера – младшим братишкой, а Торрера – старшим, но невероятно непутевым двоюродным братом.
   И все же именно Лентал постепенно, незаметно стал тем человеком, с которым ей в первую очередь хотелось поделиться своим прошлым, радостями, бедами, всем на свете!
   Но если ему этого не надо…
   Бэх тоскливо посмотрела в его глаза.
   В них были тревога и печаль. А еще…
   Смутившись, девушка отвела взгляд. Точно увидела нечто, для нее не предназначенное.
   «Со стороны я, наверно, выгляжу круглой дурой… Сама же завела этот разговор, а теперь только молчу и краснею. Даже уши уже, по-моему, стали малиновыми».
   – Хорошо, – тряхнул головой паладин. – Подожди один день. До завтра.
   Он обнял ее и мягко притянул к себе.
   Бэх знала этого человека куда меньше, чем любого из своих друзей. Вернее сказать, совсем не знала.
   Он возник на пороге домика енн'ар, как настоящий рыцарь из волшебной сказки, в ореоле могущества и власти, связанных с его саном.
   Но ей уже не пять лет, чтобы верить в сказки. Пусть даже иногда этого так хочется.
   Завтра… И что будет завтра?
   Он посвятит ее в свою тайну? Или постарается за ночь что-нибудь придумать?
   В конце концов, кто она для него? Судьба свела их вместе всего на несколько недель…
   Мысли Бэх кружились, путались, сталкивались друг с другом…
   Паладин ласково коснулся ее щеки.
   Завтра… Неужели он не догадывается, как много зависит от этой дурацкой тайны! Если, конечно, она действительно существует!
   Только… Не обманывает ли она себя? Ничего-то от этой тайны уже не зависит…
   Наступила ночь, но никому из них не хотелось зажигать свечи.
   Лентал медленно провел рукой по ее волосам, приподнял их и пропустил сквозь пальцы, как поток золотого света.
   Полнолуние. Время, когда можно все.
   Прижавшись к паладину, Бэх поняла, что именно этого ей так недоставало. Спокойствия. Уверенности, что вместе они способны преодолеть любые трудности. Бросить вызов любым богам.
   Неожиданно сквозь тонкую ткань рубахи она почувствовала на предплечье паладина нечто похожее на браслет.
   Боги, она же ничего о нем не знает! И даже не имеет права спросить! По крайней мере, пока.
   Лентал нежно приподнял голову девушки и заглянул ей в лицо.
   Совсем ребенок… Не в силах ничего скрыть, даже если от этого будет зависеть ее жизнь.