Браун Картер. Прекрасная, бессердечная

ПРЕКРАСНАЯ, БЕССЕРДЕЧНАЯ
КАРТЕР БРАУН

Глава 1

   – Вот! – с триумфом сказала блондинка, аппетитная, как спелая клубничка. – Видишь, Эл, и это все натуральное!
   – Детка, – восхищенно промурлыкал я, наблюдая, как все натуральное плавно покачивается, – ни секунды в этом не сомневался!
   Она выпятила нижнюю губку:
   – Но я же серьезно. Я просто горжусь своими формами. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду. Не то что некоторые – ходят тут, трясут силиконом. А у меня и так все на месте… Эл!
   – А?
   – Ты даже не слушал! Ты все время думаешь о своих противных маньяках! А я хочу сказать, что если у девушки все при себе, то парень хоть немножко должен обращать на нее внимание. Если он настоящий парень, и…
   – Прости, детка, – сказал я, ласково потрепав ее ближайшие ко мне формы. – Просто я жду, что с минуты на минуту сбудется проклятие Уилеров.
   – Что? – Она изумленно захлопала ресницами.
   – Просто днем почему-то никто не совершает убийств, – пояснил я. – По крайней мере, в нашем округе.
   – Чего-чего?
   Я вспомнил, что с Джеки следует быть терпеливым, и, надо сказать, меня это нисколько не раздражало, ведь в конце концов недостаток ума у нее с избытком восполняется изобилием форм.
   – Надо мной висит проклятие, – объяснил я. – Если кто-то собирается отправить ближнего своего на тот свет, он почему-то обязательно выбирает время около полуночи. Ты, случайно, не знаешь почему?
   Она задумалась на минуту, наморщив лобик, и я почти услышал, как в голове у нее что-то зашевелилось.
   Затем ее лицо просветлело, словно в черепе зажглась настольная лампа.
   – Это, это потому.., что ты полицейский, Эл? – спросила она с надеждой в голосе.
   – Точно, – проникновенно ответил я. – Но еще и потому, что со мной сейчас ты. Мы с тобой интимно сидим в моей интимной комнатке, и для нас интимно поет Синатра. Как ты думаешь, что сейчас будет?
   Джеки заморгала голубыми веками, в больших фарфоровых глазах отразился намек на работу мысли.
   – Ну тебя, Эл. – Она вдруг покраснела. – Я вовсе и не думала ни о чем таком…
   – А сейчас будет вот что, – продолжал я торжественно. – В любую минуту зазвонит телефон. На другом конце провода будет висеть здоровенный боров, всем известный под именем шерифа Лейверса, моего босса. "Уилер! – завопит он мне прямо в ухо. – Ты еще дома?! Только что очередному растяпе оторвали башку!"
   Резко зазвонил телефон. От неожиданности Джеки подпрыгнула так, что ее формы довольно сильно ударили меня по лицу.
   – Ну, что я говорил! – простонал я. – Проклятие Уилеров! И оттого, что я знаю все наперед, мне не легче!
   Я потянулся к телефону прямо с кушетки, нащупал трубку и поднес ее к уху.
   – Доктор Хакенсак слушать, – сказал я решительно. – День – могу лечить. Либер гот! Ночь сейчас – отдыхать.
   Убивать утром.
   – Лейтенант Уилер! – Из трубки повеяло могильным холодом. – Не думайте меня одурачить своим шведским акцентом! Говорит шериф Лейверс. Только что убили женщину!
   – Ваша беда в том, шериф, – вздохнул я, – что вы не оригинальны. Вечно одно и то же. Вы звоните и…
   – Заткнитесь и слушайте, – прорычала трубка. – Убили не какую-нибудь шлюху, а Джуди Мэннерс.
   – Ту самую? – ошеломленно спросил я. – Которую измеряют футами там, где у других какие-то жалкие дюймы? Которая остается женщиной даже в лошадиной попоне? Это невозможно! Разве найдется хоть один дурак, который будет настолько непрактичен?
   – Нашелся, – отрезал Лейверс. – И лучше двигайте-ка туда поскорее.
   – Куда? – спросил я обреченно.
   – Парадиз-Бич. У нее там снят.., был снят дом на все лето. Знаете виллу Мейнардов?
   – Только снаружи, – сказал я. – С каких это пор честным полицейским дозволяется знать дома миллионеров изнутри?
   – Я оттуда далеко, – рявкнул Лейверс. – так что, чем скорее вы управитесь, тем лучше. Она была знаменитой голливудской киноактрисой, так что после ее смерти многие возжаждут крови, и, если мы быстро что-нибудь не предпримем, это будет наша кровь.
   – Да, сэр, – согласился я. – А вы чем-нибудь заняты прямо сейчас?
   – Я?.. Ну… – Он промычал в трубку что-то непонятное. – Почему вы спрашиваете? – спросил он внезапно.
   – Так, из любопытства, шеф, – объяснил я. – Просто мне придется покинуть мое теплую кроватку и мою теплую блондинку, и я подумал, что если вы тоже заняты… – Тут я прервал свою красноречивую тираду, не желая общаться с гудящей на все лады трубкой.

***

   Раньше Парадиз-Бич представлял собой целую милю грязного песка и мелкой гальки, окруженную густым кустарником. По-настоящему за этот кустарник принялись совсем недавно, почти весь его вырубили, посадили на его месте сосны, а сам пляж привели в божеский вид с помощью бульдозеров, так что теперь по нему действительно можно было ходить босиком, не боясь при этом покалечить себе ноги. И наконец, этот пляж был разбит на равные участки, так что, приобретая дом, покупатель получал в придачу еще и футов двести Тихого океана. Участки эти расхватали всего за три месяца, причем по цене, которую я не дал бы и за весь Тихий океан со всеми его водорослями и моллюсками.
   Покупали землю Парадиз-Бич, конечно, люди очень богатые, так как сами по себе участки никакой практической ценности не имели. Владельцы всей этой роскоши, как правило, проводили в доме не более одного месяца в году, летом, и то лишь тогда, когда им больше некуда было податься.
   Клайд Мейнард был богачом. Его вилла, выстроенная из оргстекла и железобетона, была самой большой на пляже. Говорили, что внутри находился один из самых здоровенных бассейнов, если не считать голливудских.
   Я пристроил "остин-хили" на стоянке рядом с дымчато-серым "линкольном". Нажав на кнопку звонка у входной двери, я стоял и слушал, как он мелодично отзванивал где-то внутри.
   По тишине в доме я понял, что побил все рекорды скорости: полицейских, которых послал сюда шериф, не было еще и в помине, так что честь представлять закон в этом благословенном месте выпала мне Под козырьком загорелась лампочка, и секунду спустя сквозь щель в двери я увидел, как зажегся свет в холле. В ожидании я закурил. Затем дверь открылась.
   Дверная рама обрамляла фигуру длинноволосой богини в черной блузе и шортах, глядевшей на меня с вежливым удивлением.
   Шорты были короткие; блуза обнадеживающе облегала ее большую красивую грудь, так что эта женщина казалась еще более голой, чем если бы она была совсем без одежды.
   – Слушаю вас, – сказала она удивительно музыкальным голосом.
   На несколько секунд я изо всех сил зажмурился, затем открыл глаза: видение никуда не исчезло.
   – Скажите мне, – сказал я, тщательно выговаривая каждое слово, – какой сегодня день? Страшного суда?
   – Нет, – ответила она.
   – Тогда, может быть, первое апреля? – с надеждой в голосе настаивал я.
   – Вы опоздали примерно на три месяца.
   – А вы Джуди Мэннерс, – сказал я. – Я бы узнал вашу.., вас где угодно. Так почему вы еще живы?
   Она посмотрела на меня с сомнением.
   – Вы сумасшедший?
   – Не исключено, – сказал я. – Какой болван сказал, что вы труп?
   – Вы! – Теперь она поглядывала на меня с подозрением.
   – А кто еще?
   – Никто, насколько мне известно. Вам не кажется, что шутка зашла слишком далеко?
   – Кажется, – кивнул я. – Моя фамилия Уилер, лейтенант Уилер из управления шерифа. Нам сообщили, что было совершено убийство.
   Джуди Мэннерс пожала плечами.
   – И так все время, – вздохнула она. – Горы писем, толпы поклонников, обрывающих телефон. И где им только удается узнать номер? Может быть, вам позвонил какой-нибудь псих, у которого несколько странное понятие о юморе?
   – Так что нам осталось весело посмеяться и разойтись по домам, – заключил я. – Вы живете здесь одна?
   На секунду уголки ее губ дрогнули.
   – Нет, лейтенант, с мужем и моей секретаршей.
   – Они дома?
   – Муж уехал, но я жду его с минуты на минуту. Секретарша здесь. А в чем дело?
   Я закурил сигарету:
   – Видите ли, я готов поверить, что у какого-нибудь психа сейчас обострение и он решил пошутить. Но вдруг этот звонок был предупреждением? Вдруг кто-то решил опередить события?
   Она вздрогнула всем телом, и я чуть не выронил сигарету изо рта, стараясь уследить за колебаниями грандиозного бюста.
   – Вы разрешите мне войти и быстренько осмотреть дом? – спросил я. – Это всего лишь формальность.
   – Прошу, – сказала она. – Но я думаю, что вы напрасно теряете время. Наверняка это был неудачный розыгрыш.
   – Ну да, – неопределенно сказал я и вступил в холл.
   Мы прошли в огромную гостиную с витражными окнами, которые выходили на террасу, нависавшую над пляжем. В дальнем конце комнаты был бар, на открытой панели как на заказ стояли высокие бокалы.
   – Я как раз собиралась выпить, лейтенант, – сказала Джуди. – Вы не откажетесь?
   – Шотландское виски и немного содовой. Спасибо, – откликнулся я. – Вы хорошо знаете Клайда Мейнарда?
   – Владельца виллы? – Она покачала головой. – Я сняла ее через агента. Мне просто необходимо было отдохнуть. Последние шесть месяцев были сущим адом: турне по Мексике, съемки в Испании, две роли в Голливуде. Здесь, по крайней мере, я чувствую себя отрезанной от всего мира, да и вилла шикарная.
   – И вы не стали нанимать ни служанок, ни дворецкого? – спросил я.
   – Я уже сказала, мне хочется от всего и от всех отдохнуть.
   Она поставила передо мной бокал и облокотилась о панель бара.
   – Вы начнете осмотр сейчас или сначала выпьете, лейтенант?
   – Как! Вы считаете меня способным предпочесть выпивку служебную долгу? – возмутился я.
   – Ну-ну, не горячитесь, – улыбнулась Джуди. – Ваше здоровье. – Она подняла свой бокал.
   – Выпьем за того психа, который нам позвонил, – предложил я. – Да удавится он телефонным шнуром.
   Виски было отличным. Я чувствовал бы себя еще лучше, чем час назад в собственной квартире, если бы не муж, который мог вернуться в любую минуту.
   – Вы часто ходите в кино, лейтенант? – вежливо спросила она для поддержания разговора.
   – Был однажды, – ответил я. – На улице шел сильный дождь. Фильм назывался "Рождение нации", настоящая порнография, насколько я помню.
   – Расскажите мне что-нибудь о вашей работе, – предложила она, – возможно, и мне тогда удастся сказать вам какую-нибудь гадость.
   – Со времени появления телевидения все стали сыщиками, – сказал я. – У нас не осталось никаких секретов. До того дошло, что я даже сочинил песенку, хотите послушать?
   Она сморщила нос:
   – Не думаю. Она как-нибудь называется?
   – Ну конечно. "Фортуна Уилеров", – сказал я. – Изумительная песенка, очень возбуждает.
   Она передернула плечами так, как будто на нее был нацелен киноаппарат. Я с восхищением смотрел, как черный шелк постепенно ложился на место.
   – И все-таки вам не стоит петь, – сказала она. – Барбара может подумать, что у нас здесь вечеринка, и прибежит, даже не одеваясь. Она спит голая, это такая причуда, – добавила Джуди.
   – О, так почему бы нам не пошуметь?
   – Что, уже, лейтенант? – спросила она удивленно. – Не думала, что на вас так подействует одна рюмка.
   – Интересно, не та ли это Барбара, которую я когда-то знал? – задумчиво пробормотал я.
   – Она – моя секретарша, ее фамилия Арнольд, – сказала Джуди. – И давайте оставим эту тему! Найти себе хорошенькую девочку, в особенности вам, лейтенант, не так уж трудно, во всяком случае, гораздо легче, чем найти хорошую секретаршу!
   – Какое разочарование, – сказал я. – Сижу в пустом доме с двумя очаровательными женщинами. Одну из них и раздевать не надо, но я не могу познакомиться с ней поближе, чтобы она, не дай Бог, не разучилась печатать на машинке. А у второй, к моему великому огорчению, есть муж, вероятно ревнивый, который может объявиться в любую минуту, вместо того чтобы пропасть без вести – Тяжелые нынче времена, лейтенант, – ухмыльнулась она. – Может быть, вы утешитесь, выполняя свой долг, и начнете наконец осматривать остальные помещения?
   – Ну конечно, – кивнул я. – Вы уверены, что не хотите еще посидеть здесь и выпить, пока я буду осматривать комнату вашей секретарши?
   – О Господи, – сказала она. – Мне говорили, что почти все полицейские – идиоты, но нахальные полицейские – это что-то новенькое, лейтенант.
   Я со вздохом вспомнил свою с каждой минутой остывавшую кушетку.
   – О'кей, идемте вместе.
   Джуди провела меня через гостиную в кухню, затем в другую комнату, где находились две прямо-таки королевские кровати.
   В этой комнате было всего три стены, на месте четвертой начинался бассейн, выходивший за пределы помещения. До самой воды, плескавшейся у ступенек, тянулся роскошный красный ковер.
   Свет Джуди включить не позаботилась, но сквозь стеклянную крышу в бассейн внимательно смотрела луна, заставляя матовую поверхность воды призывно поблескивать.
   – Мне нравится приходить сюда лунной ночью, – сказала она. – Как прекрасно, не правда ли?
   – Правда, – неохотно согласился я.
   Не то чтобы я был равнодушен к вещам, которые можно купить за большие деньги, просто мне не нравилось, что у меня нет таких денег, чтобы их купить.
   – Нам осталось осмотреть только спальни, лейтенант, – сказала она. – Но предупреждаю, в комнату моей секретарши вы не войдете!
   – Да-а… – протянул я разочарованно. – Но к чему нам спешить? Этот пейзаж меня восхищает. Скажите, это действительно так блестит вода или лунный свет меня обманывает?
   – Конечно, вода, – сказала она. – Мы с Руди купаемся каждый день перед завтраком.
   – Всегда завидовал людям, у которых есть средства на то, чтобы вести здоровый образ жизни! – восхитился я. – А кто такой Руди?
   – Мой муж, Руди Равель. – В ее голосе послышались нотки нетерпения. – Простите, лейтенант, я совсем забыла, что вы не ходите в кино.
   – О Руди Равеле я слышал, – сказал я. – Он, кажется, из тех, кто играет непобедимых героев: всяких там суперагентов, защитников невинности, гениальных сыщиков, благородных разбойников и прочих психов?
   – Что-то в этом роде, – холодно произнесла Джуди. – Я… – Она вдруг замолчала.
   Я терпеливо ожидал продолжения, каким бы оно ни было.
   – Лейтенант… – сказала она нервно. – Что это?
   – Что – что? – спросил я также нервно.
   – Там, на краю бассейна, что-то белое… Я точно помню, что мы туда ничего не ставили!
   – Включите свет, – посоветовал я, – и вы увидите.
   Джуди подошла к стене и щелкнула выключателем.
   Она оказалась права. Там действительно было что-то белое. Голая блондинка неподвижно лежала на краю бассейна, свесив в воду голову. Ее тело удачно контрастировало с красным ковром.
   – Это Барбара, – прошептала Джуди.
   – Может быть, она решила поучаствовать в какой-нибудь вечеринке еще до того, как я приехал, – предположил я, но тут же осекся и быстро двинулся вперед, потому что увидел то, что должен был заметить значительно раньше, как только Джуди включила свет: рукоятку ножа, торчавшую у блондинки между лопатками.
   Когда я подошел поближе, я понял, почему она лежала так неподвижно.
   Она не дышала.
   Простонав что-то нечленораздельное, Джуди упала в обморок. Я мысленно ей посочувствовал. Ведь, как она сказала, сейчас очень нелегко найти хорошую секретаршу.

Глава 2

   Я открыл парадную дверь после того, как позвонили в третий раз, и на расстоянии всего двенадцати дюймов от своего носа увидел круглые глаза сержанта Полника.
   Это зрелище могло вывести из себя кого угодно, даже полицейского.
   – Ты что, целовал входную дверь? – заорал я на него.
   – Простите, лейтенант, – ответил он не задумываясь. – По дороге сломалась машина – загрязнился карбюратор. Исправляли минут пятнадцать.
   – Ты лучше входи, – сказал я. – Тело в комнате у бассейна.
   – Где, лейтенант?
   Я повторил, и он медленно покачал головой:
   – Не может этого быть.
   Я избрал легкий путь и просто ничего ему не ответил. Вместе с двумя людьми в штатском он последовал за мной. Когда он увидел в комнате тело, его глаза расширились.
   – Так это и есть Джуди Мэннерс? – спросил он благоговейно. – Знаете, лейтенант, я думал, что она.., круглее в некоторых местах.
   – Вот Джуди Мэннерс, – сказал я торжественно, указывая рукой на королевскую кровать, где все еще в забытьи покоилась Джуди.
   – Не может этого быть, – твердо сказал Полник. – Она дышит.
   – И не могу сказать, что меня это огорчает, сержант, – заметил я.
   – Джуди Мэннерс – та самая дама, которую пристукнули, – голосом, полным упрека, сказал Полник. – Я думал, шериф вам сказал. – Он ткнул коротким указательным пальцем в сторону блондинки на краю бассейна. – Вот Джуди Мэннерс.
   – Сержант, – мягко сказал я, – ты лучше послушай внимательно, потому что еще раз повторять я не буду.
   Та, которая дышит, – Джуди Мэннерс. Та, которая не дышит, – секретарша, Барбара Арнольд. Ясно?
   – Так точно, лейтенант, – пробормотал он. – Кроме одного. Вы перепутали имена. Вот и все.
   – Иди на пляж, – простонал я. – Хорошенько там все осмотри.
   – Есть, лейтенант.
   Он с готовностью развернулся и устремился к выходу, затем внезапно остановился как вкопанный.
   – А что мне там искать?
   – А я откуда знаю? – прошипел я, начиная терять терпение. – Просто все осмотри.
   – Есть, лейтенант. – На его лбу стали собираться морщины. – Вы хотите, чтобы я смотрел все-все на пляже – песок, и воду, и…
   – Все! – прорычал я, и он наконец убрался.
   В комнате осталось только двое людей в штатском, занятых осмотром, фотографированием и рассыпанием специального порошка для поисков отпечатков пальцев.
   Это были ребята из лаборатории, которых Лейверс, вероятно, прислал из полицейского управления. Тот, который не выпускал из рук фотоаппарата, поглядывал на меня вопросительно.
   – Хотите снимки в каком-нибудь особенном ракурсе, лейтенант?
   – В каком таком особенном ракурсе, и при чем здесь я? Вы что, считаете меня некрофилом? – сказал я холодно.
   Он начал оправдываться и все еще пытался мне что-то объяснить, когда в комнату ворвался доктор Мэрфи.
   – И конечно, опять Уилер! – прогрохотал он. – Окруженный голыми женщинами, как всегда.
   Он с интересом взглянул на Джуди.
   – Изумительно, – сказал он. – Таких развитых грудных мышц я никогда не видел! Я должен осмотреть их… в научных целях.
   – Труп вон там, доктор, – напомнил я ему. – Я, конечно, понимаю ваш профессиональный интерес, но…
   – Да, да, конечно, – сказал он с сожалением.
   Минутой позже Джуди, открыла глаза и стала медленно подниматься на кровати. В ее глазах рос ужас по мере того, как память возвращалась к ней.
   – Как вы себя чувствуете? – спросил я заботливо.
   – Со мной все в порядке, – отозвалась она слабым голосом. – Всего лишь небольшое нервное потрясение.
   Как это случилось? Кто ее убил?
   – Почему бы вам не пройти в гостиную? – предложил я. – Смешайте себе какой-нибудь коктейль, я приду через несколько минут.
   – Да. – Она рассеянно кивнула. – Хорошо, лейтенант.
   Она встала и нетвердым шагом вышла из комнаты.
   Мэрфи закончил осмотр тела и подошел ко мне.
   – Так что вы хотите знать, лейтенант? – благодушно спросил он.
   – Кто ее убил, – сказал я с надеждой в голосе.
   – Мне бы не хотелось оставлять вас без работы, лейтенант, – сказал он. – Я не переживу, если по моей вине вас бросят в таком возрасте на уборку мусора.
   – Не знаю, – засомневался я. – Вообще-то неплохая перспектива. К тому же такому образованному человеку, как вы, не пристало быть снобом.
   – Согласен, лейтенант: все работы хороши и благородны. Убирать мусор, говорить с вами – какая в конце концов разница?.. Ее пырнули ножом.
   – Вы заключили это из того, что нож у нее торчит между лопаток? – вежливо спросил я.
   – Вы, кажется, изволите со мной шутить, Уилер? – прохрипел он.
   – Что вы, одна мысль об этом приводит меня в ужас, – успокоил я его. – Что еще вы узнали?
   – Смерть наступила мгновенно. Это произошло минимум час, максимум – два часа назад. – Он внезапно усмехнулся. – Не густо, да? И вскрытие почти наверняка ничего другого не покажет.
   – Вы сделали все, что могли, док, – сказал я. – То есть ничего, как всегда.
   – Хотите, я осмотрю ту, другую, – предложил он. – У нее может быть сильный шок.
   – Самый сильный шок она получит во время вашего осмотра, док, – сказал я. – Как вы думаете, ту женщину убили здесь?
   – Уверен в этом, – решительно сказал Мэрфи. – Почти нет крови. Если бы она.., если бы ее несли на руках или тащили по полу, крови было бы намного больше.
   – Спасибо и на том, – сказал я.
   – Пожалуйста. – Доктор потер руки. – Так если я вам больше не нужен, я, пожалуй, пойду. Шок, знаете ли, вещь серьезная.
   – Знаю, – сказал я утомленно. – Поэтому и не пускаю вас к той, которая еще дышит. Мне бы не хотелось, чтобы она перестала это делать.
   Я прошел в гостиную и увидел, что Джуди стоит неподвижно перед нетронутым бокалом вина. Руки она положила на стойку бара, крепко сцепив пальцы.
   – Я все еще не могу поверить, лейтенант, – проговорила она запинаясь. – Это как страшный сон.
   – Понимаю, – сказал я. – Как вы себя чувствуете?
   Мне придется задать вам несколько вопросов. Вы сейчас в состоянии отвечать?
   – Конечно, – сказала она отрывисто.
   – Когда вы ее видели в последний раз?
   Она на секунду задумалась:
   – Руди ушел около восьми. Мы с Барбарой почти сразу же сели смотреть телевизор. Затем она ушла к себе, сказала, что хочет лечь пораньше. Это было около десяти вечера, но точно не помню.
   – Вы ее после этого не видели?
   – Нет. Я выключила телевизор примерно в половине двенадцатого, не дожидаясь Руди, затем решила выпить.
   Но вы мне помешали.
   – Вы ничего не слышали? Никаких звуков – стонов, криков?
   Джуди покачала головой.
   – Нет, не помню. Двери были закрыты, так что я в любом случае ничего бы не услышала.
   – Доктор установил, что смерть наступила между одиннадцатью и двенадцатью ночи, – сказал я.
   Она вздрогнула:
   – Барбару убивали, когда я сидела здесь и спокойно смотрела телевизор! Чудовищно!
   Хлопнула входная дверь. Через несколько секунд в гостиную вошел мужчина и, увидев нас, остановился.
   – Что здесь, черт побери, происходит? – спросил он крайне любезно.
   Он был высок ростом, хорошо сложен. Волнистые черные волосы были, на мой взгляд, немного длинноваты и придавали его лицу мальчишеское выражение, а тонкая линия усиков была подстрижена особенно тщательно. На плечи он небрежно накинул белую шелковую спортивную куртку, так что рукава болтались по сторонам, а руки глубоко засунул в карманы брюк.
   Черная с монограммой рубашка без галстука была застегнута до последней пуговицы. Сигарета пиратски свисала с нижней губы. По одному его виду можно было сказать, что это капитан Блад, и никто другой.
   – Руди… – Голос Джуди сорвался. – Произошло ужасное.
   – Налоговый инспектор? – Он высокомерно улыбнулся. – Пусть только попробует сунуть нос в мои счета! У меня в Калифорнии такие юристы…
   – Руди, ты не понимаешь! – задыхаясь, сказала она. – Барбара.., умерла.
   – Умерла? – коротко повторил он.
   Глубоко затянувшись сигаретой, он медленно выпустил дым через ноздри. Его глаза сузились, стали проницательными, вдумчивыми. "Не хватает звукового сопровождения, – решил я. – Звон шпаг на заднем плане при упоминании о налоговом инспекторе как раз сейчас должен смениться музыкальной темой, сопутствующей размышлениям главного героя".
   – То есть как это умерла? – тихо спросил он.
   – Руди, – ее голос дрожал от ярости, – может, ты прекратишь наконец корчить из себя героя. Ты не на сцене! Барбара мертва, ее убили всего несколько часов назад!
   Его лицо побледнело.
   – Кто?
   – Я не знаю, – сказала Джуди. – Это лейтенант Уилер из управления шерифа. Кто-то позвонил им и сообщил, что меня убили. Лейтенант настоял на осмотре дома и… – Она опять расплакалась.
   Секунду Руди Равель глядел на меня безумными глазами, затем успокоился, – видимо, тоже услышал музыкальную тему, – и в его взгляде снова появилась мудрость и проницательность.
   – Кого вы подозреваете, инспектор? – спросил он, делая ударение на каждом слове.
   – Пока никого, – сказал я. – И я лейтенант, мистер Равин.
   – Равель! – отрезал он. – Но вы должны кого-то подозревать! У вас должны быть улики! Это уголовное дело, а вы никого не подозреваете!
   – Верно, – сказал я. – Думаю, вы правы. Мы всегда должны подозревать. Пожалуй, начнем с вас.
   У Руди отвисла нижняя челюсть.
   – Меня? – В горле у него булькало.
   – Конечно. Где вы были сегодня вечером?
   – Я выходил, – сказал он. – Вы не имеете права…
   – Выходили? – удивленно сказал я. – Выходили куда?
   Прогуляться и по дороге пырнуть какую-нибудь женщину ножом?
   Он нахмурился:
   – Я не обязан выслушивать эти грубости! Учтите, я человек влиятельный и этого так не оставлю! Я не намерен терпеть.., этот допрос!
   – Хорошо, мистер Шопен, – вежливо сказал я. – Но пока я попросил бы вас покинуть эту комнату. Мне надо поговорить с вашей женой наедине.
   – Мое имя Равель! – проскрежетал он. – Клянусь дьяволом, вы мне заплатите за это!
   – Какая знакомая фраза, – сказал я задумчиво. – В кино я не хожу, так что, должно быть, я читал ее в книге, а?
   Судя по выражению его глаз, я через секунду должен был стать трупом, но он просто повернулся и выбежал из комнаты.