– Ну? – нетерпеливо бросил Пирс. – Ты не хотела, чтобы он подумал что?
– Что я твоя содержанка. Любовница.
– О Боже! – простонал он. – Ты что, забыла, в каком веке мы живем?
– Ты понимаешь, что я хочу сказать.
– Да, понимаю. – Он нервно провел рукой по волосам. – Ты не можешь запретить людям делать собственные выводы, поэтому нет смысла беспокоиться о том, что они подумают. Мы оба знаем, что ничем не связаны друг с другом.
– О да! В этом ты прав! – гневно бросила Алисия. – Видит Бог, ты так часто это повторяешь, что я твердо усвоила твои слова. Тогда что же ты здесь делаешь? И как ты смеешь винить меня в том, что я пытаюсь защититься? Ты, который, сидя за завтраком, смотрит на меня с вожделением, а уже через минуту бросает обвинения в том, что я пытаюсь повесить ему на шею нежелательного ребенка!
– Я вовсе не обвинял тебя в этом, – проворчал Пирс.
– Разве?
– Я беспокоился о тебе, а не о себе.
– По-моему, я уже слышала нечто похожее в одной из мыльных опер, – резко оборвала его Алисия.
– Но это правда.
– А, так вот, значит, как это называется? Забота о бедной несчастной вдовушке и сиротках?
– Да. Отчасти.
– Ты примчался сюда сегодня и снова взбаламутил мою жизнь только из чувства человеческого сострадания и христианской благотворительности?
– Называй это как хочешь.
Ей хотелось назвать это любовью, но не хватало смелости. А было бы забавно бросить ему в лицо это слово и понаблюдать за реакцией! Но вместо этого они в упор смотрели друг на друга и с трудом сдерживали гнев, понимая в то же время, что смешно выяснять отношения на автомобильной стоянке.
Наконец Пирс шагнул вперед и крепко взял Алисию за локоть. Она поняла, что на сей раз ей вырваться не удастся.
– В таком состоянии ты не можешь вести машину. Я отвезу тебя и Дэвида домой, и мне наплевать, что ты об этом подумаешь.
Она уступила, не чувствуя в себе сил продолжать эту бессмысленную пикировку. Была еще одна причина – ей хотелось, чтобы он поехал с ними, чем бы он при этом ни руководствовался.
«Бесхарактерная, глупая баба!» – мысленно обругала себя Алисия, однако покорно двинулась вслед за Пирсом. Он усадил ее на пассажирское место.
, – А как же быть с твоей машиной?
– Я заберу ее позднее, а пока пойду запру. И он подошел к роскошному автомобилю иностранной марки, напоминающему те, что можно видеть в рекламе колготок или духов. Обычно из них появляются длинноногие красотки с копной ухоженных волос, закутанные в дорогие меха. Машина была просто создана для Пирса. Интересно, сколько длинноногих красоток уже сидело здесь рядом с ним, подумала Алисия. Фрэнк Бенедикт, похоже, ничуть не удивился тому, что его друг опекает какую-то женщину. Очевидно, Пирс выступал в этой роли не один раз.
Вернувшись, он сел за руль и спросил:
– Ну, как наш больной?
– Уснул.
– Наверное, укол все еще действует. А где сейчас Адам?
Алисия взглянула на часы и с ужасом обнаружила, что уже очень поздно.
– Должен быть дома с няней. Наверное, шофер школьного автобуса знает, что случилось с Дэвидом.
– Директор обещал мне, что сам обо всем позаботится, – сказал Пирс.
«Только этого не хватало!» – мелькнуло у Алисии. Интересно, что подумал директор школы, когда Пирс появился в клинике? И что Дэвид рассказал ему о Пирсе?
– Т-ты видел мистера Дженкинса?
– Да.
Он прекрасно понял, почему она забеспокоилась, – об этом свидетельствовала его кривая усмешка.
– Я сказал ему, что я старый друг вашей семьи.
– Понятно.
На Адама произвела большое впечатление повязка Дэвида и пластиковая карточка больницы, на которой значилось его имя. Он отчаянно завидовал брату. Еще бы – взрослые так носятся с ним! Как только Дэвида переодели в пижаму и уложили в постель, Пирс предложил Адаму вместе поехать в аптеку за лекарством. Ревность младшего мальчика немного утихла, а когда они с Пирсом вернулись, нагруженные комиксами и настольными играми, он совсем повеселел.
– Гляди, что мы тебе купили! – крикнул Адам, выгружая богатство на постель брата.
– И еще новую игровую приставку для твоего компьютера, – добавил Пирс.
– А он сломался, – с грустью объявил Дэвид.
– Да что ты!
Пирс присел рядом с монитором:
– Посмотрим, может быть, мне удастся его починить.
Алисия застонала. Пока они ездили за покупками, она позвонила своим родителям и сообщила о том, что случилось с Дэвидом. Те тут же вызвались приехать, и она надеялась, что к этому времени Пирс уже уйдет. Так нет же! Когда встревоженные бабушки и дедушки (а приехали еще и родители Джима) появились в доме и устремились в комнату больного внука, они застали там такую картину – Пирс и Адам сидели на полу, вокруг них лежали внутренности компьютера, а Дэвид, которому, по всей видимости, уже стало гораздо лучше, заглядывал Пирсу через плечо и давал советы.
– Какой приятный мужчина! – заметила мать Алисии с деланным безразличием.
Дело было после того, как все наскоро поужинали жареными цыплятами, предусмотрительно купленными родителями по дороге, и мать настояла на том, что поможет вымыть посуду. Самой Алисии больше всего на свете хотелось, чтобы гости наконец уехали. Голова у нее раскалывалась, а нервы, по ее же определению, напоминали кончики волос, пережженные перекисью.
– Кто?
– Алисия, сколько у тебя знакомых мужчин, которые чинят компьютер и меняют перегоревшие лампочки в твоем доме?
– Ах Пирс! Да, он очень приятный.
– А ты давно его знаешь? Я удивилась, что Дэвид попросил позвонить из больницы ему, а не нам.
Алисия не стала рассказывать родителям, что провела с Пирсом целую неделю. Когда те поинтересовались, как прошел ее отпуск, она просто сказала, что и ей, и ребятам очень понравилось. К счастью, ни Дэвида, ни Адама в тот момент не было рядом, и ненужные объяснения не потребовались. Есть вещи, которые даже взрослая женщина не может рассказать матери.
– Я познакомилась с ним не так давно, – ответила она, – но мальчикам он нравится.
– Он старше большинства мужчин, с которыми ты встречалась.
– Да мы, собственно говоря, и не встречаемся. А что они, собственно говоря, делают? Обвинить ее в том, что она легла в постель при первом же свидании, было бы нелепо – ведь у них даже не было первого свидания.
К тому времени когда бабушки и дедушки уехали, а Дэвид и Адам наконец угомонились и легли спать, Алисия чувствовала себя совершенно обессиленной.
– Выпей-ка вот это, – сказал Пирс, подходя к ней со стаканом.
– А что это?
– Трудно сказать, – ответил он, улыбаясь. – Выбор напитков у тебя крайне скудный, мягко говоря. Мне пришлось здорово поискать, пока я наткнулся на какую-то бутылку без этикетки. Она стояла на верхней полке в кладовке.
– А, это, наверное, бренди. Я поливала им фруктовый рождественский торт.
– Выпей.
Он поднес стакан к ее губам. Алисия сделала глоток и тут же закашлялась – напиток оказался слишком крепким. Пирс поставил стакан на кофейный столик. Тихонько смеясь, он кончиком пальца стер янтарные капельки с ее губ. Их глаза встретились, и смех тут же смолк.
Пальцем, смоченным в бренди. Пирс медленно провел по губам Алисии. Он не сводил глаз с этих губ, мягких, влажных, дразняще пахнущих бренди. Он провел по ним языком, словно решил попробовать.
– Великолепный вкус! – прошептал он.
– Правда?
– Из такого сосуда – да.
Он обвил ее руками. Алисия с готовностью приоткрыла губы, и его язык проник ей глубоко в рот. Поцелуй был долгим и страстным и опьянил обоих. Когда наконец они спустились с небес на землю, то с трудом держались на ногах и вынуждены были уцепиться друг за друга.
– Вода остынет, – прошептал Пирс в самое ухо Алисии.
– Какая вода? – Ее голос звучал как натянутая струна, которая вот-вот лопнет от напряжения. Ей не хотелось двигаться. Будь ее воля, она простояла бы так, в обнимку с ним, всю жизнь. – Так что за вода?
Пирс слегка отстранился.
– Пока ты прощалась с родителями, я приготовил тебе горячую ванну. Поторопись!
Взяв Алисию за руку, он повел ее в ванную. Она с интересом огляделась вокруг, словно с тех пор, как здесь побывал Пирс, ванная должна была чудесным образом преобразиться. Однако все осталось, как прежде. От ванны шел пар и приятный запах хвои.
– Очень соблазнительно, – с благодарностью сказала Алисия.
– Наслаждайся и не торопись. Мне есть чем заняться: надо кое-куда позвонить, проверить, как работает видео. А если кто-нибудь позвонит, – добавил он, видя, что она пытается возразить, – я скажу, что я твой брат, или кузен, или еще кто-нибудь в этом роде.
– У меня нет брата.
Он поцеловал ее в кончик носа.
– Садись в ванну. – И закрыл за собой дверь. Из ванной Алисия вышла в голубом шелковом халате, окутанная дымкой сексуального возбуждения.
– Как ребята, спят? – спросила она тихо. Пирс в это время сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор. Услышав голос Алисии, он встал и включил свет. Глаза его светились желанием.
– Да, я только что проверял. Спят без задних ног. Алисия вошла в комнату, стараясь вести себя непринужденно, делая вид, что не ощущает, как повлажнело у нее между ног и как горит все внутри. Подойдя к стоявшему в комнате цветку, она с преувеличенной старательностью сорвала засохший лист.
– Мне нравится твой дом, – сказал Пирс слегка охрипшим голосом.
– Спасибо.
В этом доме ничего не изменилось с тех пор, как она купила его вскоре после смерти Джима. Но неожиданно все вокруг показалось Алисии каким-то чужим. Ей хотелось только одного – снова очутиться в объятиях Пирса. Вот где ее настоящий дом, настоящее убежище!
– Мне хотелось бы кое-что обновить здесь, купить новую мебель, но я решила подождать, пока дети подрастут.
– Наверное, это правильно.
Слова вылетали легко. Ни Пирс, ни Алисия не придавали никакого значения тому, что говорили, делая вид, что это просто ни к чему не обязывающая легкая беседа старых друзей, а не полное страсти свидание любовников.
Пирс проклинал себя. Ну почему он стоит здесь как идиот и поддерживает светскую беседу, когда, больше всего на свете ему хочется подойти и обнять Алисию, сжать в своих объятиях и целовать? Интересно, у нее действительно ничего нет под халата ком или это только игра его воспаленного воображения?
– Что у тебя с работой? – спросил он. Она и в самом деле совсем нагая под халатом.
Сквозь тонкую ткань смутно просвечивают темные кружки сосков.
– Я позвонила и сказала, что меня завтра не будет.
Он выглядит чертовски привлекательно в рубашке с закатанными рукавами. Пиджак и галстук Пирс бросил на спинку стула. Три верхние пуговицы на груди были расстегнуты. Ей хотелось расстегнуть и остальные, чтобы увидеть всю его грудь, а не только эти дразняще манящие завитки мягких курчавых волос.
– Я имел в виду, что ты решила?
– Я приняла их предложение. Алисия улыбнулась гордо и уверенно, и Пирс ответил улыбкой.
– Отлично! Ты довольна? Она откинула волосы со лба и сказала, немного волнуясь:
– Это нелегкая работа.
Его глаза, казалось, прожигали ее халат насквозь. Она чувствовала, что сгорает от желания. Почему он не хочет подойти и обнять ее?
– Я еще никогда не была так занята. Весной собираюсь поехать в Нью-Йорк с осенними моделями.
– У тебя наверняка все получится.
Боже, как он жаждет ее! Как она ему нужна!
– Надеюсь.
– А я просто уверен.
– Спасибо, что веришь в меня.
Сама-то она верила в себя не так уж сильно. Прошло немало времени с тех пор, как она в последний раз завлекала мужчину. Как же это все-таки делается? Может быть, он ждет от нее первого шага? Может быть, думает, что после их сегодняшнего разговора она больше не хочет иметь с ним дела? Неужели он не видит, что она сгорает от желания быть любимой? Алисия шагнула к Пирсу.
– Не хочешь чего-нибудь… – С улицы донесся автомобильный гудок. – Что это? Пирс ответил не сразу.
– Это такси, – наконец произнес он каким-то бесцветным голосом. – Я вызвал его, пока ты была в ванной. Извини, но я должен уйти, Алисия.
Она взглянула на дверь, затем перевела взгляд на Пирса. Ее глаза, в которых за минуту до этого ясно читалось ожидание любви, потухли. Казалось, она не верит тому, что видит и слышит. Глаза Пирса умоляли о снисхождении, но лицо Алисии мгновенно превратилось в непроницаемую маску.
– Ну разумеется, – сдержанно произнесла она. – Спасибо за все.
– Прошу тебя, не надо.
– Чего не надо?
– Не сердись на меня. Мне и так тяжело уходить. Не заставляй меня страдать еще больше. Алисия отрывисто рассмеялась:
– Не понимаю, почему тебе это кажется тяжело. Наверняка у тебя большой опыт по этой части.
Автомобиль снова подал сигнал. Пирс распахнул входную дверь и крикнул:
– Сейчас иду!
– Я не буду ждать бесплатно, мистер.
– Ну так включите счетчик. Пирс с силой захлопнул дверь и вернулся в комнату.
– Я должен идти. Если я останусь…
– Так иди же! – гневно выкрикнула Алисия.
– Если я останусь, я буду любить тебя.
– Боже упаси!
– И проведу у тебя всю ночь, любя тебя снова и снова.
– А ты не можешь себе позволить никаких привязанностей, – поддразнила она.
– Это невозможно.
– Да, я понимаю.
– Нет, не понимаешь.
– Тогда объясни.
– Не могу.
– Черт возьми! – вскричала Алисия и повернулась к Пирсу спиной.
И тут же обернулась снова. Ее глаза пылали гневом.
– Но зачем тогда ты все это затеял. Пирс? Почему, когда тебе позвонили из школы, ты не сделал вид, что не знаешь никакого Дэвида Рассела? Зачем ты приехал сюда, в наш дом? Зачем все это, скажи мне Пирс? Зачем?..
Он стремительно пересек комнату – на это потребовалось всего три больших шага – и оказался рядом с Алисией. Взяв ее за руку, он с силой повернул ее к себе.
– Потому что мне все это небезразлично. Потому что я обожаю твоих сыновей и многое бы отдал, чтобы они были моими. Потому что я хочу тебя так сильно, что не могу жить без тебя: не слышать твоего голоса, не вдыхать твоего аромата…
Из горла Пирса вырвался сдавленный стон, а в следующее мгновение их губы слились. Он Целовал ее яростно и страстно. Его дерзкий язык проник глубоко ей в рот. На какое-то время он оторвался от ее губ, чтобы покрыть поцелуями шею и грудь, и тут же снова припал ко рту.
Нетерпеливой рукой Пирс распахнул халат Алисии и коснулся груди. Он ласкал ее умело и страстно. От прикосновения его пальцев соски напряглись, и по обоим любовникам пробежала искра жгучего желания.
Немного утолив страсть, Пирс продолжал целовать Алисию в губы, но уже гораздо нежнее и спокойнее. Он провел пальцами по ее волосам. Гнев обострил чувства Алисии и придал им неистовость. Она сгорала от желания близости. Все пережитое за день сфокусировалось в одном горячем, страстном желании любви. Она вся выгнулась навстречу ему, желая удовлетворения, и коснулась его разгоряченного тела.
Пирс застонал. Бормоча то ли проклятия, то ли молитвы, он накрыл ее руку своей рукой.
– Я хочу тебя, – шептал он, как в бреду. – Я хочу целовать твои губы, твою восхитительную грудь.
Слова с трудом срывались с его воспаленных губ. Прижав Алисию к себе так, словно ни за что на свете не отпустит ее. Пирс прикоснулся губами к ложбинке у нее на шее.
– Неужели ты не чувствуешь, как я хочу тебя? Думаешь, я забыл ту ночь? Разве ты не видишь, чего мне стоит сейчас уйти от тебя?
Он сжал ее лицо в своих ладонях и провел пальцами по губам, горевшим от его поцелуев.
– Я хочу тебя, моя дорогая, но это невозможно… С этими словами Пирс круто повернулся и ушел. Алисия осталась одна.
Дни тянулись за днями, наполненные привычной рутиной. Казалось бы, полностью выматываясь за день, она должна спать до утра не просыпаясь. Однако Алисию мучила бессонница. Каждую ночь она плакала, уткнувшись в подушку, и томилась отсутствием Пирса. Ей не хватало прикосновения его сильных теплых рук, его горячих поцелуев и нежных ласк.
Днем же в ней боролись два чувства. С одной стороны, она была зла на него, более того – она его ненавидела. Как он смел снова так жестоко обойтись с ней? Это не поддавалось разумному объяснению – ведь по натуре он совсем не жестокий человек. Так какую же игру он ведет? И игра ли это? Интересно, увидит ли она его еще когда-нибудь? И вот тут-то Алисией овладевало второе чувство – черного, безысходного отчаяния. Оно окутывало ее словно плащом, и она была не в силах найти разумный выход из создавшегося положения.
Порой ей казалось, что она легко могла бы убить его за то, что он с ней сделал, и притом дважды. И в то же время иногда она так явственно ощущала его присутствие рядом с собой, что даже оборачивалась.
Вот почему, услышав звонок дверного колокольчика – дело было вечером того дня, когда у Дэвида сняли последние швы, – Алисия от неожиданности подскочила. У нее перехватило дыхание, пульс участился. Неужели это он? Наверное, пришел справиться о здоровье Дэвида. Или умолять ее о прощении?
Судорожно облизнув губы и дрожащими руками пригладив волосы, Алисия направилась к двери. Глубоко вздохнув, она взялась за ручку.
– О Боже, что случилось? – раздался ее сдавленный крик.
Глава 7
– Что я твоя содержанка. Любовница.
– О Боже! – простонал он. – Ты что, забыла, в каком веке мы живем?
– Ты понимаешь, что я хочу сказать.
– Да, понимаю. – Он нервно провел рукой по волосам. – Ты не можешь запретить людям делать собственные выводы, поэтому нет смысла беспокоиться о том, что они подумают. Мы оба знаем, что ничем не связаны друг с другом.
– О да! В этом ты прав! – гневно бросила Алисия. – Видит Бог, ты так часто это повторяешь, что я твердо усвоила твои слова. Тогда что же ты здесь делаешь? И как ты смеешь винить меня в том, что я пытаюсь защититься? Ты, который, сидя за завтраком, смотрит на меня с вожделением, а уже через минуту бросает обвинения в том, что я пытаюсь повесить ему на шею нежелательного ребенка!
– Я вовсе не обвинял тебя в этом, – проворчал Пирс.
– Разве?
– Я беспокоился о тебе, а не о себе.
– По-моему, я уже слышала нечто похожее в одной из мыльных опер, – резко оборвала его Алисия.
– Но это правда.
– А, так вот, значит, как это называется? Забота о бедной несчастной вдовушке и сиротках?
– Да. Отчасти.
– Ты примчался сюда сегодня и снова взбаламутил мою жизнь только из чувства человеческого сострадания и христианской благотворительности?
– Называй это как хочешь.
Ей хотелось назвать это любовью, но не хватало смелости. А было бы забавно бросить ему в лицо это слово и понаблюдать за реакцией! Но вместо этого они в упор смотрели друг на друга и с трудом сдерживали гнев, понимая в то же время, что смешно выяснять отношения на автомобильной стоянке.
Наконец Пирс шагнул вперед и крепко взял Алисию за локоть. Она поняла, что на сей раз ей вырваться не удастся.
– В таком состоянии ты не можешь вести машину. Я отвезу тебя и Дэвида домой, и мне наплевать, что ты об этом подумаешь.
Она уступила, не чувствуя в себе сил продолжать эту бессмысленную пикировку. Была еще одна причина – ей хотелось, чтобы он поехал с ними, чем бы он при этом ни руководствовался.
«Бесхарактерная, глупая баба!» – мысленно обругала себя Алисия, однако покорно двинулась вслед за Пирсом. Он усадил ее на пассажирское место.
, – А как же быть с твоей машиной?
– Я заберу ее позднее, а пока пойду запру. И он подошел к роскошному автомобилю иностранной марки, напоминающему те, что можно видеть в рекламе колготок или духов. Обычно из них появляются длинноногие красотки с копной ухоженных волос, закутанные в дорогие меха. Машина была просто создана для Пирса. Интересно, сколько длинноногих красоток уже сидело здесь рядом с ним, подумала Алисия. Фрэнк Бенедикт, похоже, ничуть не удивился тому, что его друг опекает какую-то женщину. Очевидно, Пирс выступал в этой роли не один раз.
Вернувшись, он сел за руль и спросил:
– Ну, как наш больной?
– Уснул.
– Наверное, укол все еще действует. А где сейчас Адам?
Алисия взглянула на часы и с ужасом обнаружила, что уже очень поздно.
– Должен быть дома с няней. Наверное, шофер школьного автобуса знает, что случилось с Дэвидом.
– Директор обещал мне, что сам обо всем позаботится, – сказал Пирс.
«Только этого не хватало!» – мелькнуло у Алисии. Интересно, что подумал директор школы, когда Пирс появился в клинике? И что Дэвид рассказал ему о Пирсе?
– Т-ты видел мистера Дженкинса?
– Да.
Он прекрасно понял, почему она забеспокоилась, – об этом свидетельствовала его кривая усмешка.
– Я сказал ему, что я старый друг вашей семьи.
– Понятно.
На Адама произвела большое впечатление повязка Дэвида и пластиковая карточка больницы, на которой значилось его имя. Он отчаянно завидовал брату. Еще бы – взрослые так носятся с ним! Как только Дэвида переодели в пижаму и уложили в постель, Пирс предложил Адаму вместе поехать в аптеку за лекарством. Ревность младшего мальчика немного утихла, а когда они с Пирсом вернулись, нагруженные комиксами и настольными играми, он совсем повеселел.
– Гляди, что мы тебе купили! – крикнул Адам, выгружая богатство на постель брата.
– И еще новую игровую приставку для твоего компьютера, – добавил Пирс.
– А он сломался, – с грустью объявил Дэвид.
– Да что ты!
Пирс присел рядом с монитором:
– Посмотрим, может быть, мне удастся его починить.
Алисия застонала. Пока они ездили за покупками, она позвонила своим родителям и сообщила о том, что случилось с Дэвидом. Те тут же вызвались приехать, и она надеялась, что к этому времени Пирс уже уйдет. Так нет же! Когда встревоженные бабушки и дедушки (а приехали еще и родители Джима) появились в доме и устремились в комнату больного внука, они застали там такую картину – Пирс и Адам сидели на полу, вокруг них лежали внутренности компьютера, а Дэвид, которому, по всей видимости, уже стало гораздо лучше, заглядывал Пирсу через плечо и давал советы.
– Какой приятный мужчина! – заметила мать Алисии с деланным безразличием.
Дело было после того, как все наскоро поужинали жареными цыплятами, предусмотрительно купленными родителями по дороге, и мать настояла на том, что поможет вымыть посуду. Самой Алисии больше всего на свете хотелось, чтобы гости наконец уехали. Голова у нее раскалывалась, а нервы, по ее же определению, напоминали кончики волос, пережженные перекисью.
– Кто?
– Алисия, сколько у тебя знакомых мужчин, которые чинят компьютер и меняют перегоревшие лампочки в твоем доме?
– Ах Пирс! Да, он очень приятный.
– А ты давно его знаешь? Я удивилась, что Дэвид попросил позвонить из больницы ему, а не нам.
Алисия не стала рассказывать родителям, что провела с Пирсом целую неделю. Когда те поинтересовались, как прошел ее отпуск, она просто сказала, что и ей, и ребятам очень понравилось. К счастью, ни Дэвида, ни Адама в тот момент не было рядом, и ненужные объяснения не потребовались. Есть вещи, которые даже взрослая женщина не может рассказать матери.
– Я познакомилась с ним не так давно, – ответила она, – но мальчикам он нравится.
– Он старше большинства мужчин, с которыми ты встречалась.
– Да мы, собственно говоря, и не встречаемся. А что они, собственно говоря, делают? Обвинить ее в том, что она легла в постель при первом же свидании, было бы нелепо – ведь у них даже не было первого свидания.
К тому времени когда бабушки и дедушки уехали, а Дэвид и Адам наконец угомонились и легли спать, Алисия чувствовала себя совершенно обессиленной.
– Выпей-ка вот это, – сказал Пирс, подходя к ней со стаканом.
– А что это?
– Трудно сказать, – ответил он, улыбаясь. – Выбор напитков у тебя крайне скудный, мягко говоря. Мне пришлось здорово поискать, пока я наткнулся на какую-то бутылку без этикетки. Она стояла на верхней полке в кладовке.
– А, это, наверное, бренди. Я поливала им фруктовый рождественский торт.
– Выпей.
Он поднес стакан к ее губам. Алисия сделала глоток и тут же закашлялась – напиток оказался слишком крепким. Пирс поставил стакан на кофейный столик. Тихонько смеясь, он кончиком пальца стер янтарные капельки с ее губ. Их глаза встретились, и смех тут же смолк.
Пальцем, смоченным в бренди. Пирс медленно провел по губам Алисии. Он не сводил глаз с этих губ, мягких, влажных, дразняще пахнущих бренди. Он провел по ним языком, словно решил попробовать.
– Великолепный вкус! – прошептал он.
– Правда?
– Из такого сосуда – да.
Он обвил ее руками. Алисия с готовностью приоткрыла губы, и его язык проник ей глубоко в рот. Поцелуй был долгим и страстным и опьянил обоих. Когда наконец они спустились с небес на землю, то с трудом держались на ногах и вынуждены были уцепиться друг за друга.
– Вода остынет, – прошептал Пирс в самое ухо Алисии.
– Какая вода? – Ее голос звучал как натянутая струна, которая вот-вот лопнет от напряжения. Ей не хотелось двигаться. Будь ее воля, она простояла бы так, в обнимку с ним, всю жизнь. – Так что за вода?
Пирс слегка отстранился.
– Пока ты прощалась с родителями, я приготовил тебе горячую ванну. Поторопись!
Взяв Алисию за руку, он повел ее в ванную. Она с интересом огляделась вокруг, словно с тех пор, как здесь побывал Пирс, ванная должна была чудесным образом преобразиться. Однако все осталось, как прежде. От ванны шел пар и приятный запах хвои.
– Очень соблазнительно, – с благодарностью сказала Алисия.
– Наслаждайся и не торопись. Мне есть чем заняться: надо кое-куда позвонить, проверить, как работает видео. А если кто-нибудь позвонит, – добавил он, видя, что она пытается возразить, – я скажу, что я твой брат, или кузен, или еще кто-нибудь в этом роде.
– У меня нет брата.
Он поцеловал ее в кончик носа.
– Садись в ванну. – И закрыл за собой дверь. Из ванной Алисия вышла в голубом шелковом халате, окутанная дымкой сексуального возбуждения.
– Как ребята, спят? – спросила она тихо. Пирс в это время сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор. Услышав голос Алисии, он встал и включил свет. Глаза его светились желанием.
– Да, я только что проверял. Спят без задних ног. Алисия вошла в комнату, стараясь вести себя непринужденно, делая вид, что не ощущает, как повлажнело у нее между ног и как горит все внутри. Подойдя к стоявшему в комнате цветку, она с преувеличенной старательностью сорвала засохший лист.
– Мне нравится твой дом, – сказал Пирс слегка охрипшим голосом.
– Спасибо.
В этом доме ничего не изменилось с тех пор, как она купила его вскоре после смерти Джима. Но неожиданно все вокруг показалось Алисии каким-то чужим. Ей хотелось только одного – снова очутиться в объятиях Пирса. Вот где ее настоящий дом, настоящее убежище!
– Мне хотелось бы кое-что обновить здесь, купить новую мебель, но я решила подождать, пока дети подрастут.
– Наверное, это правильно.
Слова вылетали легко. Ни Пирс, ни Алисия не придавали никакого значения тому, что говорили, делая вид, что это просто ни к чему не обязывающая легкая беседа старых друзей, а не полное страсти свидание любовников.
Пирс проклинал себя. Ну почему он стоит здесь как идиот и поддерживает светскую беседу, когда, больше всего на свете ему хочется подойти и обнять Алисию, сжать в своих объятиях и целовать? Интересно, у нее действительно ничего нет под халата ком или это только игра его воспаленного воображения?
– Что у тебя с работой? – спросил он. Она и в самом деле совсем нагая под халатом.
Сквозь тонкую ткань смутно просвечивают темные кружки сосков.
– Я позвонила и сказала, что меня завтра не будет.
Он выглядит чертовски привлекательно в рубашке с закатанными рукавами. Пиджак и галстук Пирс бросил на спинку стула. Три верхние пуговицы на груди были расстегнуты. Ей хотелось расстегнуть и остальные, чтобы увидеть всю его грудь, а не только эти дразняще манящие завитки мягких курчавых волос.
– Я имел в виду, что ты решила?
– Я приняла их предложение. Алисия улыбнулась гордо и уверенно, и Пирс ответил улыбкой.
– Отлично! Ты довольна? Она откинула волосы со лба и сказала, немного волнуясь:
– Это нелегкая работа.
Его глаза, казалось, прожигали ее халат насквозь. Она чувствовала, что сгорает от желания. Почему он не хочет подойти и обнять ее?
– Я еще никогда не была так занята. Весной собираюсь поехать в Нью-Йорк с осенними моделями.
– У тебя наверняка все получится.
Боже, как он жаждет ее! Как она ему нужна!
– Надеюсь.
– А я просто уверен.
– Спасибо, что веришь в меня.
Сама-то она верила в себя не так уж сильно. Прошло немало времени с тех пор, как она в последний раз завлекала мужчину. Как же это все-таки делается? Может быть, он ждет от нее первого шага? Может быть, думает, что после их сегодняшнего разговора она больше не хочет иметь с ним дела? Неужели он не видит, что она сгорает от желания быть любимой? Алисия шагнула к Пирсу.
– Не хочешь чего-нибудь… – С улицы донесся автомобильный гудок. – Что это? Пирс ответил не сразу.
– Это такси, – наконец произнес он каким-то бесцветным голосом. – Я вызвал его, пока ты была в ванной. Извини, но я должен уйти, Алисия.
Она взглянула на дверь, затем перевела взгляд на Пирса. Ее глаза, в которых за минуту до этого ясно читалось ожидание любви, потухли. Казалось, она не верит тому, что видит и слышит. Глаза Пирса умоляли о снисхождении, но лицо Алисии мгновенно превратилось в непроницаемую маску.
– Ну разумеется, – сдержанно произнесла она. – Спасибо за все.
– Прошу тебя, не надо.
– Чего не надо?
– Не сердись на меня. Мне и так тяжело уходить. Не заставляй меня страдать еще больше. Алисия отрывисто рассмеялась:
– Не понимаю, почему тебе это кажется тяжело. Наверняка у тебя большой опыт по этой части.
Автомобиль снова подал сигнал. Пирс распахнул входную дверь и крикнул:
– Сейчас иду!
– Я не буду ждать бесплатно, мистер.
– Ну так включите счетчик. Пирс с силой захлопнул дверь и вернулся в комнату.
– Я должен идти. Если я останусь…
– Так иди же! – гневно выкрикнула Алисия.
– Если я останусь, я буду любить тебя.
– Боже упаси!
– И проведу у тебя всю ночь, любя тебя снова и снова.
– А ты не можешь себе позволить никаких привязанностей, – поддразнила она.
– Это невозможно.
– Да, я понимаю.
– Нет, не понимаешь.
– Тогда объясни.
– Не могу.
– Черт возьми! – вскричала Алисия и повернулась к Пирсу спиной.
И тут же обернулась снова. Ее глаза пылали гневом.
– Но зачем тогда ты все это затеял. Пирс? Почему, когда тебе позвонили из школы, ты не сделал вид, что не знаешь никакого Дэвида Рассела? Зачем ты приехал сюда, в наш дом? Зачем все это, скажи мне Пирс? Зачем?..
Он стремительно пересек комнату – на это потребовалось всего три больших шага – и оказался рядом с Алисией. Взяв ее за руку, он с силой повернул ее к себе.
– Потому что мне все это небезразлично. Потому что я обожаю твоих сыновей и многое бы отдал, чтобы они были моими. Потому что я хочу тебя так сильно, что не могу жить без тебя: не слышать твоего голоса, не вдыхать твоего аромата…
Из горла Пирса вырвался сдавленный стон, а в следующее мгновение их губы слились. Он Целовал ее яростно и страстно. Его дерзкий язык проник глубоко ей в рот. На какое-то время он оторвался от ее губ, чтобы покрыть поцелуями шею и грудь, и тут же снова припал ко рту.
Нетерпеливой рукой Пирс распахнул халат Алисии и коснулся груди. Он ласкал ее умело и страстно. От прикосновения его пальцев соски напряглись, и по обоим любовникам пробежала искра жгучего желания.
Немного утолив страсть, Пирс продолжал целовать Алисию в губы, но уже гораздо нежнее и спокойнее. Он провел пальцами по ее волосам. Гнев обострил чувства Алисии и придал им неистовость. Она сгорала от желания близости. Все пережитое за день сфокусировалось в одном горячем, страстном желании любви. Она вся выгнулась навстречу ему, желая удовлетворения, и коснулась его разгоряченного тела.
Пирс застонал. Бормоча то ли проклятия, то ли молитвы, он накрыл ее руку своей рукой.
– Я хочу тебя, – шептал он, как в бреду. – Я хочу целовать твои губы, твою восхитительную грудь.
Слова с трудом срывались с его воспаленных губ. Прижав Алисию к себе так, словно ни за что на свете не отпустит ее. Пирс прикоснулся губами к ложбинке у нее на шее.
– Неужели ты не чувствуешь, как я хочу тебя? Думаешь, я забыл ту ночь? Разве ты не видишь, чего мне стоит сейчас уйти от тебя?
Он сжал ее лицо в своих ладонях и провел пальцами по губам, горевшим от его поцелуев.
– Я хочу тебя, моя дорогая, но это невозможно… С этими словами Пирс круто повернулся и ушел. Алисия осталась одна.
Дни тянулись за днями, наполненные привычной рутиной. Казалось бы, полностью выматываясь за день, она должна спать до утра не просыпаясь. Однако Алисию мучила бессонница. Каждую ночь она плакала, уткнувшись в подушку, и томилась отсутствием Пирса. Ей не хватало прикосновения его сильных теплых рук, его горячих поцелуев и нежных ласк.
Днем же в ней боролись два чувства. С одной стороны, она была зла на него, более того – она его ненавидела. Как он смел снова так жестоко обойтись с ней? Это не поддавалось разумному объяснению – ведь по натуре он совсем не жестокий человек. Так какую же игру он ведет? И игра ли это? Интересно, увидит ли она его еще когда-нибудь? И вот тут-то Алисией овладевало второе чувство – черного, безысходного отчаяния. Оно окутывало ее словно плащом, и она была не в силах найти разумный выход из создавшегося положения.
Порой ей казалось, что она легко могла бы убить его за то, что он с ней сделал, и притом дважды. И в то же время иногда она так явственно ощущала его присутствие рядом с собой, что даже оборачивалась.
Вот почему, услышав звонок дверного колокольчика – дело было вечером того дня, когда у Дэвида сняли последние швы, – Алисия от неожиданности подскочила. У нее перехватило дыхание, пульс участился. Неужели это он? Наверное, пришел справиться о здоровье Дэвида. Или умолять ее о прощении?
Судорожно облизнув губы и дрожащими руками пригладив волосы, Алисия направилась к двери. Глубоко вздохнув, она взялась за ручку.
– О Боже, что случилось? – раздался ее сдавленный крик.
Глава 7
– Папа здесь?
Макияж Крисси Рейнольдс растекся по щекам, смытый слезами, которые она и не думала вытирать. Дорогое вечернее платье смялось и обвисло, на чулках виднелись затяжки. Изысканная прическа превратилась в копну сена.
– Крисси, ради Бога, что произошло? – воскликнула Алисия, втаскивая девушку в квартиру.
Слава Богу, что мальчики уже спят! Они бы испугались, увидев дочь Пирса в таком состоянии.
– Что с тобой случилось? Может быть, на нее напали?
– Так папы здесь нет? – снова спросила Крисси.
– Нет.
Алисия подвела девушку к дивану. Та опустилась на подушки и закрыла лицо руками.
– Я подумала, что он может быть здесь. Я звонила ему домой, но никто не отвечал. Нашла в телефонной книге ваш номер и решила: раз я так близко от вас, то лучше приеду, а звонить не буду. Мне необходимо видеть отца. Вы не знаете, где он?
– Нет, я не видела его уже целую неделю. Дэвид повредил глаз и…
– Ох, Алисия, ради Бога, простите! Папа говорил мне об этом… Как Дэвид?
Так Пирс рассказал ей? Он не звонил, но каждый день присылал Дэвиду открытки, все разные.
– С ним уже все в порядке. Но что с тобой? Крисси горько усмехнулась и судорожно всхлипнула.
– Устроила сцену на вечере в честь моей помолвки. Отныне у меня нет жениха.
Алисия взяла Крисси за руку и попросила:
– Расскажи мне все.
Казалось, измученная девушка только и ждет сочувствующего слушателя.
– Ах, Алисия, я просто не представляю, что на меня вдруг нашло! Когда я увидела вокруг столько фальшивых людей, которые одаривали нас фальшивыми улыбками и произносили неискренние пожелания и стандартные фразы… Я взглянула на своего жениха и подумала: «А что я делаю здесь, рядом с ним, и как собираюсь прожить с ним всю жизнь?» – Она снова усмехнулась. – Я спросила его: «Ты меня любишь?» Он уставился на меня с таким видом, как будто я сошла с ума. Тогда я сняла обручальное кольцо, отдала его жениху и объявила в микрофон, что свадьбы не будет.
Алисия попыталась сдержать нервный смех.
– Не может быть!
– И тем не менее это так.
– Извини, мне не следовало смеяться. Просто я на минуту представила себе, как восприняли гости твои слова.
– Я думала, маму хватит удар.
– А твоего отца разве не было там?
– Он был, но рано ушел. И я подумала, что он мог пойти к вам. У него сегодня не было деловых встреч, и тем не менее он торопился уйти. Мама, конечно, пришла в ярость. Еще бы, он ушел сразу после обеда!
Алисию заинтриговали слова Крисси. Из них следовало, что сегодняшнее поведение Пирса отличалось от привычного. Она недоумевала, где он может быть в этот час. Возможно, назначил свидание женщине, которую не мог привести на помолвку своей дочери. Эта мысль причинила Алисии такое страдание, что она тут же выбросила ее из головы.
– Что ты собираешься делать? – спросила она у Крисси.
Глубоко вздохнув, девушка откинулась на подушки и опустила голову.
– В данный момент не имею об этом ни малейшего представления.
– В таком случае давай сосредоточимся на данном моменте, – бодро предложила Алисия. – Думаю, тебе не стоит ехать по улицам Лос-Анджелеса в столь поздний час и в таком состоянии. Почему бы тебе не принять горячую ванну и не остаться у меня?
– Я не хотела бы навязываться.
Однако Алисия видела, что, несмотря на возражения, Крисси восприняла эту мысль с радостью – уж очень измученной, и морально, и физически, была девушка.
– О чем ты говоришь? Да мальчишки будут в восторге, когда увидят тебя завтра утром.
Крисси улыбнулась, но в следующую минуту ее лицо омрачилось.
– И все же я не могу остаться, Алисия. Мама поднимет такой шум! Чего доброго, обратится в ФБР, чтобы они меня искали. Позвонит отцу, он расстроится… А мне действительно очень нужно с ним поговорить.
– Я постараюсь ему дозвониться. Крисси не знала, каких усилий стоило Алисии это предложение.
– Снимай-ка платье, – энергично скомандовала она, вставая. – Я поищу для тебя что-нибудь.
Пирс предложил ей то же самое тогда, в коттедже. Алисия вспомнила черную ночную сорочку, которую он нашел для нее. На мгновение ей представилось, как он стоит с сорочкой в руках, а его глаза…
Алисия направилась в комнату для гостей, желая удостовериться, что у Крисси есть все необходимое. Постучав в дверь ванной, она спросила:
– Ну как ты там? Полегчало хоть немного?
– Да, конечно. Большое спасибо, Алисия.
– Я рада, что ты пришла ко мне. – Она помолчала несколько секунд. – Да, Крисси, а какой номер у твоего отца? Я ведь собиралась ему звонить.
Услышав номер, Алисия взяла трубку и набрала два раза подряд. Никого. Вскоре к ней присоединилась Крисси, закутанная в халат Алисии. Сама Алисия, уже облачившаяся в пижаму, сидела и не спеша пила чай из трав.
Поставив чашку перед гостьей, хозяйка пододвинула ей мед. Крисси положила немного себе в чай и сделала глоток. Не поднимая глаз, будто разглядывая что-то в чашке, девушка начала:
– Алисия, это, конечно, не мое дело… – Она заколебалась, не решаясь произнести вслух то, что думала. – Но я не понимаю, почему у вас даже нет номера телефона моего отца.
Алисия рассеянно размешивала мед в чашке.
– У меня не было необходимости звонить ему.
– Значит, я ошибалась? Разве между вами ничего не произошло тогда, в коттедже?
– Твой отец – очень красивый мужчина, – тихо сказала Алисия и заерзала на стуле.
– Но не вашего типа?
Как раз ее типа! Да и какой нормальной женщине мог бы не понравиться Пирс?
– Возможно, он не привык ухаживать за женщиной, рядом с которой крутятся два маленьких сорванца.
– Да он обожает ваших детей, он сам мне это говорил! – Крисси медленно подняла чашку и посмотрела на Алисию:
– И вас он обожает.
– Откуда ты знаешь?
Алисия изо всех сил старалась не показать, что ее взволновали эти слова, однако Крисси легко разгадала этот маневр. Глаза девушки озорно блеснули.
– Я спросила, удалось ли ему вас охмурить. – Увидев, как вытянулось лицо Алисии, Крисси рассмеялась. – Не бойтесь, я употребила другие выражения.
– И что он ответил?
– О, он прочел мне целую лекцию о том, как вы умны, очаровательны, красивы и тому подобное! О том, что вы прекрасная мать, что умеете выслушать собеседника, полны обаяния, женственности и я уж не помню чего еще. На что я сказала: «Ну и как?» А он ответил: «Все не так просто. Тут встает масса проблем».
– Понятно.
– Интересно знать, каких это проблем? Вы что, все еще не можете забыть своего мужа?
– Не в этом дело…
– Тогда я ничего не понимаю. Папа всегда имел успех у женщин. Надеюсь, вы не обиделись на мои слова?
– Ну что ты! Это и так очевидно.
– Так какие же проблемы? Если ему нравилась какая-нибудь женщина, он начинал ухаживать за ней и, как правило, добивался своего. А если ему не везло, он просто посылал ее к черту.
– Что-то я не понимаю, к чему ты клонишь, – покачала головой Алисия.
Крисси облокотилась на стол и продолжала:
– Послушайте, я же не слепая! Дураку ясно, что вас тянет друг к другу. Что там между вами произошло, я не знаю, но вы оба сейчас выглядите как ходячие трупы. На вечеринке папа выглядел ужасно, а когда я спросила его, в чем дело, он ответил, что плохо спал ночью. Честно говоря, и вы смотритесь не лучше. Что такое с вами обоими? Вы же нужны друг другу! Так в чем же дело?
Алисия сама этого не понимала. «Не худо бы задать этот вопрос Пирсу», – подумала она.
– Масса всяких проблем, – устало и печально проговорила она.
– Ну, – вздохнула Крисси, поднимаясь, – какое в конце концов я имею право давать советы несчастным влюбленным? Я ведь сама только что отвергла одного из самых знатных женихов Южной Калифорнии.
Обе женщины рассмеялись, но каждая была погружена в свои собственные мысли.
– Пойду-ка я спать, если вы не возражаете.
– Ну конечно!
– Если вы еще не ложитесь, может быть, попробуете дозвониться папе? Конечно, я могла бы связаться с мамой и сообщить ей, где нахожусь, но в данный момент у меня нет сил выслушивать ее нотации. Вы меня понимаете?
Макияж Крисси Рейнольдс растекся по щекам, смытый слезами, которые она и не думала вытирать. Дорогое вечернее платье смялось и обвисло, на чулках виднелись затяжки. Изысканная прическа превратилась в копну сена.
– Крисси, ради Бога, что произошло? – воскликнула Алисия, втаскивая девушку в квартиру.
Слава Богу, что мальчики уже спят! Они бы испугались, увидев дочь Пирса в таком состоянии.
– Что с тобой случилось? Может быть, на нее напали?
– Так папы здесь нет? – снова спросила Крисси.
– Нет.
Алисия подвела девушку к дивану. Та опустилась на подушки и закрыла лицо руками.
– Я подумала, что он может быть здесь. Я звонила ему домой, но никто не отвечал. Нашла в телефонной книге ваш номер и решила: раз я так близко от вас, то лучше приеду, а звонить не буду. Мне необходимо видеть отца. Вы не знаете, где он?
– Нет, я не видела его уже целую неделю. Дэвид повредил глаз и…
– Ох, Алисия, ради Бога, простите! Папа говорил мне об этом… Как Дэвид?
Так Пирс рассказал ей? Он не звонил, но каждый день присылал Дэвиду открытки, все разные.
– С ним уже все в порядке. Но что с тобой? Крисси горько усмехнулась и судорожно всхлипнула.
– Устроила сцену на вечере в честь моей помолвки. Отныне у меня нет жениха.
Алисия взяла Крисси за руку и попросила:
– Расскажи мне все.
Казалось, измученная девушка только и ждет сочувствующего слушателя.
– Ах, Алисия, я просто не представляю, что на меня вдруг нашло! Когда я увидела вокруг столько фальшивых людей, которые одаривали нас фальшивыми улыбками и произносили неискренние пожелания и стандартные фразы… Я взглянула на своего жениха и подумала: «А что я делаю здесь, рядом с ним, и как собираюсь прожить с ним всю жизнь?» – Она снова усмехнулась. – Я спросила его: «Ты меня любишь?» Он уставился на меня с таким видом, как будто я сошла с ума. Тогда я сняла обручальное кольцо, отдала его жениху и объявила в микрофон, что свадьбы не будет.
Алисия попыталась сдержать нервный смех.
– Не может быть!
– И тем не менее это так.
– Извини, мне не следовало смеяться. Просто я на минуту представила себе, как восприняли гости твои слова.
– Я думала, маму хватит удар.
– А твоего отца разве не было там?
– Он был, но рано ушел. И я подумала, что он мог пойти к вам. У него сегодня не было деловых встреч, и тем не менее он торопился уйти. Мама, конечно, пришла в ярость. Еще бы, он ушел сразу после обеда!
Алисию заинтриговали слова Крисси. Из них следовало, что сегодняшнее поведение Пирса отличалось от привычного. Она недоумевала, где он может быть в этот час. Возможно, назначил свидание женщине, которую не мог привести на помолвку своей дочери. Эта мысль причинила Алисии такое страдание, что она тут же выбросила ее из головы.
– Что ты собираешься делать? – спросила она у Крисси.
Глубоко вздохнув, девушка откинулась на подушки и опустила голову.
– В данный момент не имею об этом ни малейшего представления.
– В таком случае давай сосредоточимся на данном моменте, – бодро предложила Алисия. – Думаю, тебе не стоит ехать по улицам Лос-Анджелеса в столь поздний час и в таком состоянии. Почему бы тебе не принять горячую ванну и не остаться у меня?
– Я не хотела бы навязываться.
Однако Алисия видела, что, несмотря на возражения, Крисси восприняла эту мысль с радостью – уж очень измученной, и морально, и физически, была девушка.
– О чем ты говоришь? Да мальчишки будут в восторге, когда увидят тебя завтра утром.
Крисси улыбнулась, но в следующую минуту ее лицо омрачилось.
– И все же я не могу остаться, Алисия. Мама поднимет такой шум! Чего доброго, обратится в ФБР, чтобы они меня искали. Позвонит отцу, он расстроится… А мне действительно очень нужно с ним поговорить.
– Я постараюсь ему дозвониться. Крисси не знала, каких усилий стоило Алисии это предложение.
– Снимай-ка платье, – энергично скомандовала она, вставая. – Я поищу для тебя что-нибудь.
Пирс предложил ей то же самое тогда, в коттедже. Алисия вспомнила черную ночную сорочку, которую он нашел для нее. На мгновение ей представилось, как он стоит с сорочкой в руках, а его глаза…
Алисия направилась в комнату для гостей, желая удостовериться, что у Крисси есть все необходимое. Постучав в дверь ванной, она спросила:
– Ну как ты там? Полегчало хоть немного?
– Да, конечно. Большое спасибо, Алисия.
– Я рада, что ты пришла ко мне. – Она помолчала несколько секунд. – Да, Крисси, а какой номер у твоего отца? Я ведь собиралась ему звонить.
Услышав номер, Алисия взяла трубку и набрала два раза подряд. Никого. Вскоре к ней присоединилась Крисси, закутанная в халат Алисии. Сама Алисия, уже облачившаяся в пижаму, сидела и не спеша пила чай из трав.
Поставив чашку перед гостьей, хозяйка пододвинула ей мед. Крисси положила немного себе в чай и сделала глоток. Не поднимая глаз, будто разглядывая что-то в чашке, девушка начала:
– Алисия, это, конечно, не мое дело… – Она заколебалась, не решаясь произнести вслух то, что думала. – Но я не понимаю, почему у вас даже нет номера телефона моего отца.
Алисия рассеянно размешивала мед в чашке.
– У меня не было необходимости звонить ему.
– Значит, я ошибалась? Разве между вами ничего не произошло тогда, в коттедже?
– Твой отец – очень красивый мужчина, – тихо сказала Алисия и заерзала на стуле.
– Но не вашего типа?
Как раз ее типа! Да и какой нормальной женщине мог бы не понравиться Пирс?
– Возможно, он не привык ухаживать за женщиной, рядом с которой крутятся два маленьких сорванца.
– Да он обожает ваших детей, он сам мне это говорил! – Крисси медленно подняла чашку и посмотрела на Алисию:
– И вас он обожает.
– Откуда ты знаешь?
Алисия изо всех сил старалась не показать, что ее взволновали эти слова, однако Крисси легко разгадала этот маневр. Глаза девушки озорно блеснули.
– Я спросила, удалось ли ему вас охмурить. – Увидев, как вытянулось лицо Алисии, Крисси рассмеялась. – Не бойтесь, я употребила другие выражения.
– И что он ответил?
– О, он прочел мне целую лекцию о том, как вы умны, очаровательны, красивы и тому подобное! О том, что вы прекрасная мать, что умеете выслушать собеседника, полны обаяния, женственности и я уж не помню чего еще. На что я сказала: «Ну и как?» А он ответил: «Все не так просто. Тут встает масса проблем».
– Понятно.
– Интересно знать, каких это проблем? Вы что, все еще не можете забыть своего мужа?
– Не в этом дело…
– Тогда я ничего не понимаю. Папа всегда имел успех у женщин. Надеюсь, вы не обиделись на мои слова?
– Ну что ты! Это и так очевидно.
– Так какие же проблемы? Если ему нравилась какая-нибудь женщина, он начинал ухаживать за ней и, как правило, добивался своего. А если ему не везло, он просто посылал ее к черту.
– Что-то я не понимаю, к чему ты клонишь, – покачала головой Алисия.
Крисси облокотилась на стол и продолжала:
– Послушайте, я же не слепая! Дураку ясно, что вас тянет друг к другу. Что там между вами произошло, я не знаю, но вы оба сейчас выглядите как ходячие трупы. На вечеринке папа выглядел ужасно, а когда я спросила его, в чем дело, он ответил, что плохо спал ночью. Честно говоря, и вы смотритесь не лучше. Что такое с вами обоими? Вы же нужны друг другу! Так в чем же дело?
Алисия сама этого не понимала. «Не худо бы задать этот вопрос Пирсу», – подумала она.
– Масса всяких проблем, – устало и печально проговорила она.
– Ну, – вздохнула Крисси, поднимаясь, – какое в конце концов я имею право давать советы несчастным влюбленным? Я ведь сама только что отвергла одного из самых знатных женихов Южной Калифорнии.
Обе женщины рассмеялись, но каждая была погружена в свои собственные мысли.
– Пойду-ка я спать, если вы не возражаете.
– Ну конечно!
– Если вы еще не ложитесь, может быть, попробуете дозвониться папе? Конечно, я могла бы связаться с мамой и сообщить ей, где нахожусь, но в данный момент у меня нет сил выслушивать ее нотации. Вы меня понимаете?