Страница:
Блузку она выбрала шелковую, ярко-голубую — этот цвет отлично сочетался с изумрудной зеленью ее глаз. Коричневые итальянские туфли были в тон джинсам. Волосы Кэтлин распустила по плечам, слегка стянув медно-красным шарфом.
Когда позвонили в дверь, она уже была готова и быстро сбежала вниз по лестнице, крикнув:
— Элис, я сама.
Казалось бы, самое простое дело — но у двери шаг ее сбился.
За ручку двери она схватилась так, словно это был спасательный круг, и решительно рванула ее на себя — пока не передумала.
Эрик стоял на пороге и смотрел на нее во все глаза. Он судорожно сглотнул, шаря взглядом по ее фигуре. Потом сказал:
— Доброе утро.
— Доброе утро.
Это простое приветствие далось ей с трудом. Эрик сегодня выглядел сногсшибательно: джинсы в обтяжку подчеркивали стройность фигуры, вельветовая рубашка выигрышно обрисовывала широкую грудь и мощные плечи, кардиган верблюжьей шерсти был небрежно завязан узлом на шее.
— Входи, — прошептала Кэтлин, посторонившись.
Он прошел в прихожую, и она вдохнула аромат его одеколона.
— Сет хотел с тобой поздороваться. Он завтракает с Тероном.
Эрик кивнул.
— Да, я тоже хочу его повидать.
Она так и не поняла, кого он имел в виду — Сета или Терона. Лучше было не спрашивать. Кэтлин пошла вперед, и через лабиринт комнат первого этажа они вошли в просторную, залитую утренним солнцем столовую.
Еще издали до них донеслись взрывы веселого смеха.
— Что у вас тут происходит? — спросила Кэтлин, открывая дверь.
В центре внимания был Терон, одетый в пижамку и сидящий на своем стульчике. Он держал в руке здоровенный банан и изо всех сил старался снять с него кожуру.
— Привет, — улыбнувшись, сказал Сет. — Элис, налей Эрику кофе, пожалуйста. Садитесь, Эрик. У нас тут настоящий цирк. Терон уже минут пять пытается добраться до банана, решительно отказываясь от нашей помощи. Смотрите сами. — Он наклонился над мальчуганом и сказал: — Терон, ну давай я тебе помогу.
Малыш упрямо замотал головой, Сет убрал руку, и Терон продолжил борьбу в одиночку.
— Каков молодец, а? — гордо воскликнул Сет.
— Это уж точно, — мрачно кивнул Эрик, и Кэтлин искоса взглянула на него.
Голос Эрика звучал как-то ненатурально. Ей показалось, что на глазах у него вот-вот выступят слезы, но, к счастью, обошлось. Эрик смотрел на своего сына так же жадно, как перед этим смотрел на нее. Должно быть, это настоящая мука — видеть своего ребенка и не иметь на него никаких прав.
Раздалось торжествующее урчание — мальчик, наконец, справился с непокорным бананом. За несколько секунд побежденный фрукт исчез в маленьком ротике.
— В жизни не видела такого упрямца, — покачала головой Элис, предвидя всевозможные трудности, с которыми предстоит столкнуться в жизни Терону.
— Ты сегодня не будешь заниматься физиотерапией в бассейне? — спросила Кэтлин у мужа.
Ей показалось, что сегодня он выглядит лучше, чем накануне.
— Я обязательно буду. И Терона с собой возьму.
— А не слишком холодно? — нахмурилась она.
— Я знаю, как нужно купать детей. Окунется — не выпускать из воды, а когда купание закончится — быстрей домой.
Кэтлин кивнула, зная, что температура в бассейне тщательно регулируется — ведь Сет должен был делать водные процедуры круглый год.
— Будь поосторожней. Он скользкий, как угорь, и совсем не боится воды.
— Конечно, можешь на меня положиться, — ответил Сет. — Да и Джордж будет рядом. Я ни за что на свете не стал бы рисковать жизнью собственного сына.
Он крепко стиснул ей руку. Кэтлин старалась не смотреть на Эрика, но и без того поняла, как подействовали на него слова Сета.
— Эрик, я скажу Элис, чтобы она приготовила вам завтрак, хорошо?
— Нет, спасибо, — отказался тот. — Я и так уже напросился к вам на ужин. По дороге сюда съел пончик. — Улыбка его, как всегда, была ослепительной. Ни малейших признаков бури, бушевавшей в его душе.
— Если Кэтлин готова, можем ехать.
— Она готова, — вздохнул Сет. — На завтрак она почти ничего не ест. Все время думает о фигуре.
— Это заметно, — кивнул Эрик, оценивающе оглядев Кэтлин с головы до ног.
— Вы бы видели ее беременной, — продолжил Сет.
Но взгляд Эрика был по-прежнему прикован к Кэтлин, на Сета он уже не смотрел.
— Никогда не видел, чтобы женщина в положении держалась так грациозно. Сзади вообще невозможно было догадаться, что она беременна. Кэтлин выглядела просто потрясающе до самых родов.
— Это неудивительно, — заметил Эрик.
Взгляд его потеплел, и Кэтлин заерзала на месте — разговор принял щекотливое направление. Она быстро поднялась — да так неловко, что опрокинула детский стаканчик с апельсиновым соком. К счастью, стаканчик был закрыт крышкой, и лужи на скатерти не осталось.
Кэтлин нервно поставила стаканчик на место и сказала:
— Наверно, мы вернемся раньше, чем Элис приготовит ужин. Элис, тебе что-нибудь купить?
— Нет, сегодня за трапезу отвечает Сет, — рассмеялась экономка.
— Ну ладно, — рассеянно вздохнула Кэтлин, решившая, что тянуть время бессмысленно. — До свидания, милый. — Она чмокнула сына в перемазанную бананом щечку. — Попрощайся с мамочкой до вечера. Может быть, я привезу тебе подарок.
— Пока, — отчетливо произнес малыш, помахав пухлой ручонкой.
Все засмеялись. Эрик потрепал Терона по волосам и сказал:
— До свидания, капитан.
Кэтлин быстро поцеловала Сета, и вскоре они с Эриком уже шли по аллее к спортивному автомобилю.
При виде шикарной машины Кэти в изумлении замерла.
— «Корвет», — сухо доложил Эрик. — Одна моя знакомая сказала, что это как раз моя марка.
В его глазах промелькнули едва заметные веселые искорки.
Сев в элегантный серебристый автомобиль, изнутри обитый красным вельветом, Кэтлин спросила:
— А где же твой «додж»?
— По-прежнему у меня. Но для имиджа мне нужен шикарный автомобиль. Кто поверит режиссеру рекламных роликов, который ездит на драндулете с чихающим карбюратором? — Они проехали тенистой аллеей и свернули на автостраду. — Сначала я отвезу тебя в свою квартиру, чтобы ты могла оценить фронт работ.
— Ладно.
За всю дорогу больше не было произнесено ни слова.
Вскоре они подъехали к небольшому жилищному комплексу, состоявшему из садовых домиков, каждый из которых был построен в своем стиле. Прилегающая территория содержалась в идеальном порядке, а в центре комплекса находился бассейн.
— Здесь очень мило, — заметила Кэтлин.
— Еще бы. С меня содрали столько денег!
Он открыл дверь и посторонился. Кэтлин вошла в просторную пустую квартиру. Ее шаги отдавались гулким эхо. Эрик объяснял расположение комнат вполголоса, в пустом доме разговаривать громко было как-то неловко.
Повсюду стекло и дерево. Одна из стен гостиной была обшита драгоценной красной древесиной. Напротив, меж двух огромных окон, располагался каменный камин. Кухня была оснащена всеми новейшими приспособлениями и выглядела довольно уютно.
— Наверху еще две спальни и два туалета. Но второй этаж мы пока трогать не будем. У меня не так уж много денег, Кэтлин. Я не так богат, как твой муж.
Эта реплика прозвучала язвительно, и Кэти сердито отвернулась. Она порывисто открыла первую попавшуюся дверь и тут же раскаялась в своей неосторожности: это была спальня, почти целиком занятая гигантской кроватью. Простыни были смяты — кровать с утра не убирали. Больше в комнате ничего не было.
— Прямо монашеская келья, — сказал Эрик, стоя у нее за спиной.
Кэтлин отодвинулась, якобы желая получше рассмотреть широкое, лишенное занавесок окно. На самом деле она не хотела поддаваться влиянию властного мужского магнетизма, исходившего от Эрика.
Кэти внимательно оглядела высокий потолок и белую дверь, которая вела в небольшой чуланчик, весь состоящий из встроенных шкафов. Эрик не отставал от нее ни на шаг. Тогда Кэти решила продолжить осмотр дома.
Ванная комната была великолепна: душевая кабина, два умывальника, всевозможные шкафчики, а в углу — просторная ванна. Кэтлин с любопытством рассматривала бутылочки с лосьоном, кремом для бритья, душистые бруски туалетного мыла, помазок, расчесочку для усов, черепаховый гребень. Все эти аксессуары мужского туалета очень ее интересовали. Сконфуженно она отвела взгляд, хотя, если бы у нее была такая возможность, с удовольствием разглядела бы каждый из этих предметов повнимательнее.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что ванна не простая, а из красного дерева. Она была расположена под широким окном, откуда открывался вид на террасу, где зеленели деревца и цвели пышные цветы.
— Ого! — присвистнула Кэтлин.
Эрик хмыкнул.
— Когда я увидел эту ванную, то подумал, что цена не так уж велика.
Это помещение было наполнено невыразимой чувственностью, атмосферой интима, и Кэтлин занервничала. Лучше уж вернуться назад, в спальню. Проходя мимо кровати, она подумала: «С кем провел минувшую ночь Эрик? Кажется, в одиночестве. Во всяком случае, на кровати всего одна подушка. С другой стороны, во время единственной ночи, которую мы когда-то провели вдвоем, вторая подушка нам не понадобилась».
— Кэтлин…
Она остановилась, а Эрик взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Приподняв подбородок пальцем, он заглянул ей в глаза.
— С чего ты решила, что я женат?
Голос его был тихим, нежным, словно он разговаривал с испуганным, растерявшимся ребенком.
На глазах у нее выступили слезы, слова полились стремительным потоком:
— Как же… Ведь я ее видела! Я там сидела, сидела… Я думала, что тебе больно, что тебе плохо… Меня туда не пускали… Они говорили… Я так испугалась! Потом она входит и говорит, что она… что она миссис Гуджонсен. И ее сразу провели к тебе… А я… Она такая маленькая, светловолосая, хорошенькая, и она…
— Это же Салли!
— Какая еще Салли? — Кэтлин захлопала глазами.
— Жена моего брата Боба.
У Кэтлин подкосились ноги, и она упала бы, если бы Эрик не подхватил ее. Он сжал ее в объятиях так крепко, что она чуть не задохнулась.
— Боже, Кэтлин, за что судьба нас так наказала?
Они стояли, обнявшись, и это безмолвное объятие продолжалось очень долго. Эрик нашептывал ей какие-то слова, но она не понимала их смысла.
Затем, преодолев себя, он разжал объятия, сел на краешек кровати, обхватил голову руками и стал смотреть себе под ноги.
— Как же ты могла подумать, что я женат! После всего, что между нами было… — В его голосе звучал гнев. — За кого ты меня принимала? Черт подери, Кэтлин, как же ты могла?
— Я не знаю, — всхлипнула она. — Я была не в себе. Я так боялась за тебя, так беспокоилась… Я боялась всего, абсолютно всего!
Случившемуся не было объяснения. И теперь ничего исправить было нельзя.
Эрик тоже это понимал. Когда он заговорил вновь, гнева в его голосе уже не было.
— Ты не представляешь, что со мной творилось. Я просто сошел с ума. Я думал, с тобой стряслось что-то ужасное — тебя похитили или еще что-нибудь в этом роде. Когда же стало ясно, что ты от меня скрываешься, да еще заметаешь следы, я впал в такую ярость! Сколько ни ломал себе голову, все не мог понять…
Он не договорил и тоскливо уставился на собственные сжатые кулаки. Кэтлин же прислонилась к подоконнику, невидящим взглядом смотря в окно. Она слышала отчаяние, звучавшее в голосе Эрика, и сердце ее отзывалось той же щемящей нотой.
— Когда я увидел тебя здесь, в первый момент хотел убить тебя! — Он горько рассмеялся. — Нет, сначала изнасиловать, а потом убить.
Они помолчали, думая каждый о своем. Паузу нарушил Эрик.
— Скажи, почему ты за него вышла?
Кэтлин глубоко вздохнула. Она не смотрела на Эрика, но чувствовала на себе его обжигающий взгляд. Если бы только…
— Я узнала, что беременна. — Она судорожно сглотнула, вспомнив первый визит к доктору Пипкину и решение, которое она тогда приняла. — Сначала я хотела сделать аборт. Даже отправилась в госпиталь, мне сделали укол, но в самый последний момент я успела их остановить.
— Боже! — воскликнул он.
— Вот именно. Это Бог меня спас. Я могла потерять моего Терона…
Она замолчала, потому что не могла говорить — ее била крупная дрожь. Немного придя в себя, Кэтлин рассказала о предложении Сета, о своем замужестве.
— Он так добр ко мне. Ни разу не расспрашивал о тебе — я имею в виду, об отце Терона. Обращается с Тероном как с родным сыном.
— Но Терон не его сын, а мой. Мой, слышишь?
Она повернулась к нему, лицо ее покрылось смертельной бледностью.
— Эрик, ты не посмеешь, не сможешь обидеть его. Пожалуйста. Я тебя умоляю!
— Ах он, сукин сын! — прорычал Эрик, вскочил с кровати и тоже подошел к окну. На Кэтлин он не смотрел, а разглядывал что-то за окном, засунув руки в карманы джинсов. — Затем его прорвало: — Как я могу соперничать с таким человеком? Ведь он паралитик! Если я заявлю свои права на Терона, то сразу окажусь последним из подлецов. Отберу у несчастного калеки ребенка, в котором он души не чает. Что же мне делать, Кэтлин? Ведь Терон мой сын, черт побери!
Он стукнул кулаком по стене и даже не поморщился, хотя удар был мощным.
— Мне было бы гораздо проще, если бы твой Сет был каким-нибудь мерзавцем. Но мне, как всегда, не везет. Твой муж — просто ангел.
Голос его звучал так горько, что на глазах у Кэтлин выступили слезы. У нее разрывалось сердце при виде той борьбы, которую Эрик вел с собственной совестью.
— Сет обошелся со мной так щедро, — сокрушался Эрик. — Он одолжил мне денег, чтобы я встал на ноги. Я не смог бы ни арендовать помещение, ни закупить необходимое оборудование без его финансовой поддержки. Мало того, он рекомендовал меня своим деловым партнерам, и многих из них я рассматриваю как потенциальных клиентов. — Эрик прислонился к стене, закрыв глаза. Вид у него был несчастный. — Как же я могу с Сетом расплатиться? Ответить злом за добро? Увести у него ребенка, да еще попытаться украсть жену?
Эрик закрыл рукой глаза, словно хотел раз и навсегда отгородиться от всего белого света. Или, может быть, надеялся избавиться от угрызений совести? Он глубоко вздохнул, опустил руки и взглянул на Кэтлин:
— Ты даже не можешь представить, какой жертвы от меня требуешь.
Она посмотрела ему прямо в глаза и прерывающимся от волнения голосом сказала:
— Могу, Эрик.
Он прочел в ее взгляде все, что она хотела сказать. Поддавшись неудержимому порыву, Эрик обхватил ладонями ее лицо, стал гладить пальцами ее подрагивающие губы. Потом прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.
«Это и называется ад», — подумал он. Два года эта женщина владела всеми его помыслами, он знал ее тело лучше, чем собственное, ибо множество раз воскрешал в памяти милые черты. Еще ни одна женщина не околдовывала его до такой степени. Он попал в сладкий плен, спасения откуда не было.
За это он ее и пол обил. И еще за силу воли, за мужество, которо, ей понадобилось, чтобы преодолеть душевную травму, полученную в детстве. А теперь, когда она проявила преданность другому мужчине, ее мужу, Эрик стал любить Кэтлин еще больше. Но о любви отныне он говорить не смел. Кэтлин не может ему принадлежать. Он не вор, он не может красть чужое. Но Боже! Как же теперь ему жить?
— Нам пора идти, — сказал он и сделал шаг назад.
Меж ними разверзлась бездна.
Про себя Кэтлин назвала этот памятный день «звездным». По молчаливому уговору они больше не говорили о своих проблемах и просто наслаждались обществом друг друга.
Впервые Кэти завела разговор на тему, не имевшую никакого касательства к их роковому прошлому и безнадежному будущему. Кэтлин знала, чем Эрика заинтересовать.
— Знаешь новость? Нашего Джейми усыновили, — сказала она, думая, что преподносит ему сюрприз.
Эрик как раз усаживал ее в машину.
— Знаю, — кивнул он и захлопнул дверь.
— Откуда?
Эрик сел за руль и рассмеялся, глядя на ее удивленное лицо.
— Знаю, и все тут. И узнал об этом раньше, чем ты. Тебе кто сказал?
— Би Джей и Эдна, кто же еще?
— А они тебе не сказали, кто его усыновил?
— Нет.
— Боб и Салли. — Эрик с удовлетворением увидел, как ее лицо озаряется улыбкой. — Так что у него теперь фамилия Гуджонсен. Между прочим, он очень любит своего дядю Эрика. А недавно у него появилась сестренка, ее зовут Дженнифер.
— Ах, Эрик, как это чудесно! Салли и Бобу очень повезло.
— Это верно…
В его голосе прозвучала едва заметная горечь.
Пока они ездили по улицам, Кэтлин излагала Эрику свои идеи — как придать его жилищу уютный вид.
— Господи, да делай что хочешь, — смеясь, ответил Эрик, — только давай обойдемся без розового атласа. Я уверен, что у тебя вкус не хуже, чем у меня.
Он шутливо подпихнул ее локтем. Машина как раз остановилась на красный цвет.
— Но сам-то ты чего хотел бы?
Он покосился на нее, красноречиво дав понять, чего ему хочется больше всего на свете, но на сей раз обошелся без двусмысленностей.
— Вообще-то я люблю коричневый цвет разных оттенков. Например, ржавчину осенних кленовых листьев.
— Цвета земли?
— Вот-вот.
Она нахмурилась, недовольная его несерьезностью, потом оба они рассмеялись.
К тому времени, когда они добрались до торгового района, у Кэтлин уже созрело несколько замечательных идей. Она наскоро прочла Эрику краткий курс по дизайну. Тот почтительно слушал, обещая ни во что не вмешиваться.
Кэтлин купила постельное белье, полотенца, канапе для гостиной, кресло, большой кофейный столик и два угловых столика. Прежде чем покупать лампы и торшеры, она спросила у Эрика, какие ему больше нравятся. Он выбрал фарфоровую с пастухом и пастушкой, в стиле Людовика XIV. Кэтлин пришла в ужас, но вовремя поняла, что он шутит, тогда они приобрели глиняные лампы с льняными абажурчиками в складочку — они подошли в самый раз.
Обедали они на Рыбачьей Пристани, любуясь панорамой залива и моста Золотые Ворота. Душа Кэтлин была наполнена счастьем. Еще несколько дней назад она была уверена, что никогда больше не увидит Эрика, а теперь он сидел рядом с ней за маленьким столиком, и они дышали одним и тем же воздухом. Она могла смотреть на Эрика сколько ей заблагорассудится, и пусть окружающие думают, что хотят.
Из ресторана она позвонила домой. Трубку взяла Элис и сказала, что Сет в офисе, а Терон поел и спит.
— С ним все в порядке, он ничуточки без тебя не скучает, — сказала Элис.
— Знаю, — вздохнула Кэтлин. — И мне это очень не нравится.
После ресторана они с Эриком гуляли по улицам, ходили по магазинам, старательно обходя торговые заведения, принадлежащие фирме «Кирхоф». Эрик с завистью разглядывал дорогие товары, которые ему пока были не по карману.
В одной из галерей ему приглянулся гобелен, выдержанный в желто-коричнево-бежевых тонах. Кэтлин отправила Эрика в соседний магазин под каким-то выдуманным предлогом, а сама задержалась в галерее — она захотела купить гобелен в качестве подарка от себя и Сета. Увы, выяснилось, что гобелен не продается. Правда, можно заказать художнику другой такой же. Кэтлин оформила заказ и оставила свой номер телефона, представив, как прекрасно будет смотреться гобелен на деревянной стене гостиной.
Много времени ушло на выбор занавесок. Эрик заскучал и очень обрадовался, когда Кэтлин договорилась с дизайнером, что тот на следующей неделе приедет в квартиру к Эрику и сделает все необходимые замеры.
— Впоследствии, когда у тебя появятся деньги, можно будет обшить все стены досками, — сказала Кэтлин. — Пока же я предлагаю стены покрасить в яркие цвета, а в спальне украсить одну из стен сотнями разноцветных подушек.
— Так уж и сотнями? — усмехнулся Эрик.
Они сидели в кафе и потягивали холодный шоколад.
— Ну не сотнями, десятками, — не стала спорить Кэтлин, облизывая ложку.
Взглянув на Эрика, она заметила, что тот жадно смотрит на ее губы. Голубые глаза его горели огнем, и влюбленные замолчали, чувствуя, как между ними перекатываются волны чувственности.
— Что теперь? — хрипло спросил Эрик, пытаясь восстановить утраченную непринужденность.
— Я говорила про интерьер спальни, — прошептала Кэтлин, отлично понимая, что нужно немедленно разрядить атмосферу — иначе оба они окажутся на краю бездны. Самое безопасное — легкая ни к чему не обязывающая болтовня.
— Я предлагаю поступить так. Ты выберешь цвет, какой тебе нравится. Купим краску, а потом займемся подушками. Если повезет, найдем еще и недорогое кресло. По-моему, возле кровати будет неплохо смотреться что-нибудь плетеное, как по-твоему? И удобно, и красиво. — Он наклонился ближе и прошептал ей на ухо: — Я знаю, кто хорошо смотрелся бы возле моей кровати. У этого предмета интерьера каштановые волосы, вспыхивающие на солнце огнем, и зеленые, сияющие глаза, затененные густыми ресницами. Если же ты не хочешь, чтобы я говорил подобные вещи, нечего было надевать шелковую блузку и кожаные джинсы, которые обтягивают твою сексуальную попку, как перчатка.
Он отодвинулся, а Кэтлин с трудом удержалась, чтобы не податься в его сторону. Слова Эрика и его тон буквально загипнотизировали ее. Глаза его пылали страстью, уголки губ чуть подергивались. Он выбил ее из колеи, и Кэтлин решила сквитаться:
— Знаешь, давно хочу тебя спросить: есть у тебя ямочка под усами или нет?
— А ты попробуй выяснить это сама, — с вызовом ответил он.
Подколоть его не удалось, победа осталась за Эриком. Но Кэти не чувствовала себя уязвленной.
— Когда-нибудь попробую, — вполголоса пообещала она, глядя ему в глаза.
— Жду с нетерпением.
Они ходили по магазинам еще часа два, потом отправились в обратный путь. Эрик ворчал, говорил, что обязательно все перепутает, когда доставят каждую из покупок.
Подъезжая к дому, они все еще блаженствовали, наслаждаясь обществом друг друга. Эрик притормозил на стоянке, открыл дверцу, и Кэтлин вышла из машины. Повинуясь шестому чувству, она взглянула в сторону бассейна и увидела такое, что сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди. Рванувшись с места, она со всех ног понеслась к бассейну, отчаянно крича:
— Терон! Терон!
15
Когда позвонили в дверь, она уже была готова и быстро сбежала вниз по лестнице, крикнув:
— Элис, я сама.
Казалось бы, самое простое дело — но у двери шаг ее сбился.
За ручку двери она схватилась так, словно это был спасательный круг, и решительно рванула ее на себя — пока не передумала.
Эрик стоял на пороге и смотрел на нее во все глаза. Он судорожно сглотнул, шаря взглядом по ее фигуре. Потом сказал:
— Доброе утро.
— Доброе утро.
Это простое приветствие далось ей с трудом. Эрик сегодня выглядел сногсшибательно: джинсы в обтяжку подчеркивали стройность фигуры, вельветовая рубашка выигрышно обрисовывала широкую грудь и мощные плечи, кардиган верблюжьей шерсти был небрежно завязан узлом на шее.
— Входи, — прошептала Кэтлин, посторонившись.
Он прошел в прихожую, и она вдохнула аромат его одеколона.
— Сет хотел с тобой поздороваться. Он завтракает с Тероном.
Эрик кивнул.
— Да, я тоже хочу его повидать.
Она так и не поняла, кого он имел в виду — Сета или Терона. Лучше было не спрашивать. Кэтлин пошла вперед, и через лабиринт комнат первого этажа они вошли в просторную, залитую утренним солнцем столовую.
Еще издали до них донеслись взрывы веселого смеха.
— Что у вас тут происходит? — спросила Кэтлин, открывая дверь.
В центре внимания был Терон, одетый в пижамку и сидящий на своем стульчике. Он держал в руке здоровенный банан и изо всех сил старался снять с него кожуру.
— Привет, — улыбнувшись, сказал Сет. — Элис, налей Эрику кофе, пожалуйста. Садитесь, Эрик. У нас тут настоящий цирк. Терон уже минут пять пытается добраться до банана, решительно отказываясь от нашей помощи. Смотрите сами. — Он наклонился над мальчуганом и сказал: — Терон, ну давай я тебе помогу.
Малыш упрямо замотал головой, Сет убрал руку, и Терон продолжил борьбу в одиночку.
— Каков молодец, а? — гордо воскликнул Сет.
— Это уж точно, — мрачно кивнул Эрик, и Кэтлин искоса взглянула на него.
Голос Эрика звучал как-то ненатурально. Ей показалось, что на глазах у него вот-вот выступят слезы, но, к счастью, обошлось. Эрик смотрел на своего сына так же жадно, как перед этим смотрел на нее. Должно быть, это настоящая мука — видеть своего ребенка и не иметь на него никаких прав.
Раздалось торжествующее урчание — мальчик, наконец, справился с непокорным бананом. За несколько секунд побежденный фрукт исчез в маленьком ротике.
— В жизни не видела такого упрямца, — покачала головой Элис, предвидя всевозможные трудности, с которыми предстоит столкнуться в жизни Терону.
— Ты сегодня не будешь заниматься физиотерапией в бассейне? — спросила Кэтлин у мужа.
Ей показалось, что сегодня он выглядит лучше, чем накануне.
— Я обязательно буду. И Терона с собой возьму.
— А не слишком холодно? — нахмурилась она.
— Я знаю, как нужно купать детей. Окунется — не выпускать из воды, а когда купание закончится — быстрей домой.
Кэтлин кивнула, зная, что температура в бассейне тщательно регулируется — ведь Сет должен был делать водные процедуры круглый год.
— Будь поосторожней. Он скользкий, как угорь, и совсем не боится воды.
— Конечно, можешь на меня положиться, — ответил Сет. — Да и Джордж будет рядом. Я ни за что на свете не стал бы рисковать жизнью собственного сына.
Он крепко стиснул ей руку. Кэтлин старалась не смотреть на Эрика, но и без того поняла, как подействовали на него слова Сета.
— Эрик, я скажу Элис, чтобы она приготовила вам завтрак, хорошо?
— Нет, спасибо, — отказался тот. — Я и так уже напросился к вам на ужин. По дороге сюда съел пончик. — Улыбка его, как всегда, была ослепительной. Ни малейших признаков бури, бушевавшей в его душе.
— Если Кэтлин готова, можем ехать.
— Она готова, — вздохнул Сет. — На завтрак она почти ничего не ест. Все время думает о фигуре.
— Это заметно, — кивнул Эрик, оценивающе оглядев Кэтлин с головы до ног.
— Вы бы видели ее беременной, — продолжил Сет.
Но взгляд Эрика был по-прежнему прикован к Кэтлин, на Сета он уже не смотрел.
— Никогда не видел, чтобы женщина в положении держалась так грациозно. Сзади вообще невозможно было догадаться, что она беременна. Кэтлин выглядела просто потрясающе до самых родов.
— Это неудивительно, — заметил Эрик.
Взгляд его потеплел, и Кэтлин заерзала на месте — разговор принял щекотливое направление. Она быстро поднялась — да так неловко, что опрокинула детский стаканчик с апельсиновым соком. К счастью, стаканчик был закрыт крышкой, и лужи на скатерти не осталось.
Кэтлин нервно поставила стаканчик на место и сказала:
— Наверно, мы вернемся раньше, чем Элис приготовит ужин. Элис, тебе что-нибудь купить?
— Нет, сегодня за трапезу отвечает Сет, — рассмеялась экономка.
— Ну ладно, — рассеянно вздохнула Кэтлин, решившая, что тянуть время бессмысленно. — До свидания, милый. — Она чмокнула сына в перемазанную бананом щечку. — Попрощайся с мамочкой до вечера. Может быть, я привезу тебе подарок.
— Пока, — отчетливо произнес малыш, помахав пухлой ручонкой.
Все засмеялись. Эрик потрепал Терона по волосам и сказал:
— До свидания, капитан.
Кэтлин быстро поцеловала Сета, и вскоре они с Эриком уже шли по аллее к спортивному автомобилю.
При виде шикарной машины Кэти в изумлении замерла.
— «Корвет», — сухо доложил Эрик. — Одна моя знакомая сказала, что это как раз моя марка.
В его глазах промелькнули едва заметные веселые искорки.
Сев в элегантный серебристый автомобиль, изнутри обитый красным вельветом, Кэтлин спросила:
— А где же твой «додж»?
— По-прежнему у меня. Но для имиджа мне нужен шикарный автомобиль. Кто поверит режиссеру рекламных роликов, который ездит на драндулете с чихающим карбюратором? — Они проехали тенистой аллеей и свернули на автостраду. — Сначала я отвезу тебя в свою квартиру, чтобы ты могла оценить фронт работ.
— Ладно.
За всю дорогу больше не было произнесено ни слова.
Вскоре они подъехали к небольшому жилищному комплексу, состоявшему из садовых домиков, каждый из которых был построен в своем стиле. Прилегающая территория содержалась в идеальном порядке, а в центре комплекса находился бассейн.
— Здесь очень мило, — заметила Кэтлин.
— Еще бы. С меня содрали столько денег!
Он открыл дверь и посторонился. Кэтлин вошла в просторную пустую квартиру. Ее шаги отдавались гулким эхо. Эрик объяснял расположение комнат вполголоса, в пустом доме разговаривать громко было как-то неловко.
Повсюду стекло и дерево. Одна из стен гостиной была обшита драгоценной красной древесиной. Напротив, меж двух огромных окон, располагался каменный камин. Кухня была оснащена всеми новейшими приспособлениями и выглядела довольно уютно.
— Наверху еще две спальни и два туалета. Но второй этаж мы пока трогать не будем. У меня не так уж много денег, Кэтлин. Я не так богат, как твой муж.
Эта реплика прозвучала язвительно, и Кэти сердито отвернулась. Она порывисто открыла первую попавшуюся дверь и тут же раскаялась в своей неосторожности: это была спальня, почти целиком занятая гигантской кроватью. Простыни были смяты — кровать с утра не убирали. Больше в комнате ничего не было.
— Прямо монашеская келья, — сказал Эрик, стоя у нее за спиной.
Кэтлин отодвинулась, якобы желая получше рассмотреть широкое, лишенное занавесок окно. На самом деле она не хотела поддаваться влиянию властного мужского магнетизма, исходившего от Эрика.
Кэти внимательно оглядела высокий потолок и белую дверь, которая вела в небольшой чуланчик, весь состоящий из встроенных шкафов. Эрик не отставал от нее ни на шаг. Тогда Кэти решила продолжить осмотр дома.
Ванная комната была великолепна: душевая кабина, два умывальника, всевозможные шкафчики, а в углу — просторная ванна. Кэтлин с любопытством рассматривала бутылочки с лосьоном, кремом для бритья, душистые бруски туалетного мыла, помазок, расчесочку для усов, черепаховый гребень. Все эти аксессуары мужского туалета очень ее интересовали. Сконфуженно она отвела взгляд, хотя, если бы у нее была такая возможность, с удовольствием разглядела бы каждый из этих предметов повнимательнее.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что ванна не простая, а из красного дерева. Она была расположена под широким окном, откуда открывался вид на террасу, где зеленели деревца и цвели пышные цветы.
— Ого! — присвистнула Кэтлин.
Эрик хмыкнул.
— Когда я увидел эту ванную, то подумал, что цена не так уж велика.
Это помещение было наполнено невыразимой чувственностью, атмосферой интима, и Кэтлин занервничала. Лучше уж вернуться назад, в спальню. Проходя мимо кровати, она подумала: «С кем провел минувшую ночь Эрик? Кажется, в одиночестве. Во всяком случае, на кровати всего одна подушка. С другой стороны, во время единственной ночи, которую мы когда-то провели вдвоем, вторая подушка нам не понадобилась».
— Кэтлин…
Она остановилась, а Эрик взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Приподняв подбородок пальцем, он заглянул ей в глаза.
— С чего ты решила, что я женат?
Голос его был тихим, нежным, словно он разговаривал с испуганным, растерявшимся ребенком.
На глазах у нее выступили слезы, слова полились стремительным потоком:
— Как же… Ведь я ее видела! Я там сидела, сидела… Я думала, что тебе больно, что тебе плохо… Меня туда не пускали… Они говорили… Я так испугалась! Потом она входит и говорит, что она… что она миссис Гуджонсен. И ее сразу провели к тебе… А я… Она такая маленькая, светловолосая, хорошенькая, и она…
— Это же Салли!
— Какая еще Салли? — Кэтлин захлопала глазами.
— Жена моего брата Боба.
У Кэтлин подкосились ноги, и она упала бы, если бы Эрик не подхватил ее. Он сжал ее в объятиях так крепко, что она чуть не задохнулась.
— Боже, Кэтлин, за что судьба нас так наказала?
Они стояли, обнявшись, и это безмолвное объятие продолжалось очень долго. Эрик нашептывал ей какие-то слова, но она не понимала их смысла.
Затем, преодолев себя, он разжал объятия, сел на краешек кровати, обхватил голову руками и стал смотреть себе под ноги.
— Как же ты могла подумать, что я женат! После всего, что между нами было… — В его голосе звучал гнев. — За кого ты меня принимала? Черт подери, Кэтлин, как же ты могла?
— Я не знаю, — всхлипнула она. — Я была не в себе. Я так боялась за тебя, так беспокоилась… Я боялась всего, абсолютно всего!
Случившемуся не было объяснения. И теперь ничего исправить было нельзя.
Эрик тоже это понимал. Когда он заговорил вновь, гнева в его голосе уже не было.
— Ты не представляешь, что со мной творилось. Я просто сошел с ума. Я думал, с тобой стряслось что-то ужасное — тебя похитили или еще что-нибудь в этом роде. Когда же стало ясно, что ты от меня скрываешься, да еще заметаешь следы, я впал в такую ярость! Сколько ни ломал себе голову, все не мог понять…
Он не договорил и тоскливо уставился на собственные сжатые кулаки. Кэтлин же прислонилась к подоконнику, невидящим взглядом смотря в окно. Она слышала отчаяние, звучавшее в голосе Эрика, и сердце ее отзывалось той же щемящей нотой.
— Когда я увидел тебя здесь, в первый момент хотел убить тебя! — Он горько рассмеялся. — Нет, сначала изнасиловать, а потом убить.
Они помолчали, думая каждый о своем. Паузу нарушил Эрик.
— Скажи, почему ты за него вышла?
Кэтлин глубоко вздохнула. Она не смотрела на Эрика, но чувствовала на себе его обжигающий взгляд. Если бы только…
— Я узнала, что беременна. — Она судорожно сглотнула, вспомнив первый визит к доктору Пипкину и решение, которое она тогда приняла. — Сначала я хотела сделать аборт. Даже отправилась в госпиталь, мне сделали укол, но в самый последний момент я успела их остановить.
— Боже! — воскликнул он.
— Вот именно. Это Бог меня спас. Я могла потерять моего Терона…
Она замолчала, потому что не могла говорить — ее била крупная дрожь. Немного придя в себя, Кэтлин рассказала о предложении Сета, о своем замужестве.
— Он так добр ко мне. Ни разу не расспрашивал о тебе — я имею в виду, об отце Терона. Обращается с Тероном как с родным сыном.
— Но Терон не его сын, а мой. Мой, слышишь?
Она повернулась к нему, лицо ее покрылось смертельной бледностью.
— Эрик, ты не посмеешь, не сможешь обидеть его. Пожалуйста. Я тебя умоляю!
— Ах он, сукин сын! — прорычал Эрик, вскочил с кровати и тоже подошел к окну. На Кэтлин он не смотрел, а разглядывал что-то за окном, засунув руки в карманы джинсов. — Затем его прорвало: — Как я могу соперничать с таким человеком? Ведь он паралитик! Если я заявлю свои права на Терона, то сразу окажусь последним из подлецов. Отберу у несчастного калеки ребенка, в котором он души не чает. Что же мне делать, Кэтлин? Ведь Терон мой сын, черт побери!
Он стукнул кулаком по стене и даже не поморщился, хотя удар был мощным.
— Мне было бы гораздо проще, если бы твой Сет был каким-нибудь мерзавцем. Но мне, как всегда, не везет. Твой муж — просто ангел.
Голос его звучал так горько, что на глазах у Кэтлин выступили слезы. У нее разрывалось сердце при виде той борьбы, которую Эрик вел с собственной совестью.
— Сет обошелся со мной так щедро, — сокрушался Эрик. — Он одолжил мне денег, чтобы я встал на ноги. Я не смог бы ни арендовать помещение, ни закупить необходимое оборудование без его финансовой поддержки. Мало того, он рекомендовал меня своим деловым партнерам, и многих из них я рассматриваю как потенциальных клиентов. — Эрик прислонился к стене, закрыв глаза. Вид у него был несчастный. — Как же я могу с Сетом расплатиться? Ответить злом за добро? Увести у него ребенка, да еще попытаться украсть жену?
Эрик закрыл рукой глаза, словно хотел раз и навсегда отгородиться от всего белого света. Или, может быть, надеялся избавиться от угрызений совести? Он глубоко вздохнул, опустил руки и взглянул на Кэтлин:
— Ты даже не можешь представить, какой жертвы от меня требуешь.
Она посмотрела ему прямо в глаза и прерывающимся от волнения голосом сказала:
— Могу, Эрик.
Он прочел в ее взгляде все, что она хотела сказать. Поддавшись неудержимому порыву, Эрик обхватил ладонями ее лицо, стал гладить пальцами ее подрагивающие губы. Потом прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.
«Это и называется ад», — подумал он. Два года эта женщина владела всеми его помыслами, он знал ее тело лучше, чем собственное, ибо множество раз воскрешал в памяти милые черты. Еще ни одна женщина не околдовывала его до такой степени. Он попал в сладкий плен, спасения откуда не было.
За это он ее и пол обил. И еще за силу воли, за мужество, которо, ей понадобилось, чтобы преодолеть душевную травму, полученную в детстве. А теперь, когда она проявила преданность другому мужчине, ее мужу, Эрик стал любить Кэтлин еще больше. Но о любви отныне он говорить не смел. Кэтлин не может ему принадлежать. Он не вор, он не может красть чужое. Но Боже! Как же теперь ему жить?
— Нам пора идти, — сказал он и сделал шаг назад.
Меж ними разверзлась бездна.
Про себя Кэтлин назвала этот памятный день «звездным». По молчаливому уговору они больше не говорили о своих проблемах и просто наслаждались обществом друг друга.
Впервые Кэти завела разговор на тему, не имевшую никакого касательства к их роковому прошлому и безнадежному будущему. Кэтлин знала, чем Эрика заинтересовать.
— Знаешь новость? Нашего Джейми усыновили, — сказала она, думая, что преподносит ему сюрприз.
Эрик как раз усаживал ее в машину.
— Знаю, — кивнул он и захлопнул дверь.
— Откуда?
Эрик сел за руль и рассмеялся, глядя на ее удивленное лицо.
— Знаю, и все тут. И узнал об этом раньше, чем ты. Тебе кто сказал?
— Би Джей и Эдна, кто же еще?
— А они тебе не сказали, кто его усыновил?
— Нет.
— Боб и Салли. — Эрик с удовлетворением увидел, как ее лицо озаряется улыбкой. — Так что у него теперь фамилия Гуджонсен. Между прочим, он очень любит своего дядю Эрика. А недавно у него появилась сестренка, ее зовут Дженнифер.
— Ах, Эрик, как это чудесно! Салли и Бобу очень повезло.
— Это верно…
В его голосе прозвучала едва заметная горечь.
Пока они ездили по улицам, Кэтлин излагала Эрику свои идеи — как придать его жилищу уютный вид.
— Господи, да делай что хочешь, — смеясь, ответил Эрик, — только давай обойдемся без розового атласа. Я уверен, что у тебя вкус не хуже, чем у меня.
Он шутливо подпихнул ее локтем. Машина как раз остановилась на красный цвет.
— Но сам-то ты чего хотел бы?
Он покосился на нее, красноречиво дав понять, чего ему хочется больше всего на свете, но на сей раз обошелся без двусмысленностей.
— Вообще-то я люблю коричневый цвет разных оттенков. Например, ржавчину осенних кленовых листьев.
— Цвета земли?
— Вот-вот.
Она нахмурилась, недовольная его несерьезностью, потом оба они рассмеялись.
К тому времени, когда они добрались до торгового района, у Кэтлин уже созрело несколько замечательных идей. Она наскоро прочла Эрику краткий курс по дизайну. Тот почтительно слушал, обещая ни во что не вмешиваться.
Кэтлин купила постельное белье, полотенца, канапе для гостиной, кресло, большой кофейный столик и два угловых столика. Прежде чем покупать лампы и торшеры, она спросила у Эрика, какие ему больше нравятся. Он выбрал фарфоровую с пастухом и пастушкой, в стиле Людовика XIV. Кэтлин пришла в ужас, но вовремя поняла, что он шутит, тогда они приобрели глиняные лампы с льняными абажурчиками в складочку — они подошли в самый раз.
Обедали они на Рыбачьей Пристани, любуясь панорамой залива и моста Золотые Ворота. Душа Кэтлин была наполнена счастьем. Еще несколько дней назад она была уверена, что никогда больше не увидит Эрика, а теперь он сидел рядом с ней за маленьким столиком, и они дышали одним и тем же воздухом. Она могла смотреть на Эрика сколько ей заблагорассудится, и пусть окружающие думают, что хотят.
Из ресторана она позвонила домой. Трубку взяла Элис и сказала, что Сет в офисе, а Терон поел и спит.
— С ним все в порядке, он ничуточки без тебя не скучает, — сказала Элис.
— Знаю, — вздохнула Кэтлин. — И мне это очень не нравится.
После ресторана они с Эриком гуляли по улицам, ходили по магазинам, старательно обходя торговые заведения, принадлежащие фирме «Кирхоф». Эрик с завистью разглядывал дорогие товары, которые ему пока были не по карману.
В одной из галерей ему приглянулся гобелен, выдержанный в желто-коричнево-бежевых тонах. Кэтлин отправила Эрика в соседний магазин под каким-то выдуманным предлогом, а сама задержалась в галерее — она захотела купить гобелен в качестве подарка от себя и Сета. Увы, выяснилось, что гобелен не продается. Правда, можно заказать художнику другой такой же. Кэтлин оформила заказ и оставила свой номер телефона, представив, как прекрасно будет смотреться гобелен на деревянной стене гостиной.
Много времени ушло на выбор занавесок. Эрик заскучал и очень обрадовался, когда Кэтлин договорилась с дизайнером, что тот на следующей неделе приедет в квартиру к Эрику и сделает все необходимые замеры.
— Впоследствии, когда у тебя появятся деньги, можно будет обшить все стены досками, — сказала Кэтлин. — Пока же я предлагаю стены покрасить в яркие цвета, а в спальне украсить одну из стен сотнями разноцветных подушек.
— Так уж и сотнями? — усмехнулся Эрик.
Они сидели в кафе и потягивали холодный шоколад.
— Ну не сотнями, десятками, — не стала спорить Кэтлин, облизывая ложку.
Взглянув на Эрика, она заметила, что тот жадно смотрит на ее губы. Голубые глаза его горели огнем, и влюбленные замолчали, чувствуя, как между ними перекатываются волны чувственности.
— Что теперь? — хрипло спросил Эрик, пытаясь восстановить утраченную непринужденность.
— Я говорила про интерьер спальни, — прошептала Кэтлин, отлично понимая, что нужно немедленно разрядить атмосферу — иначе оба они окажутся на краю бездны. Самое безопасное — легкая ни к чему не обязывающая болтовня.
— Я предлагаю поступить так. Ты выберешь цвет, какой тебе нравится. Купим краску, а потом займемся подушками. Если повезет, найдем еще и недорогое кресло. По-моему, возле кровати будет неплохо смотреться что-нибудь плетеное, как по-твоему? И удобно, и красиво. — Он наклонился ближе и прошептал ей на ухо: — Я знаю, кто хорошо смотрелся бы возле моей кровати. У этого предмета интерьера каштановые волосы, вспыхивающие на солнце огнем, и зеленые, сияющие глаза, затененные густыми ресницами. Если же ты не хочешь, чтобы я говорил подобные вещи, нечего было надевать шелковую блузку и кожаные джинсы, которые обтягивают твою сексуальную попку, как перчатка.
Он отодвинулся, а Кэтлин с трудом удержалась, чтобы не податься в его сторону. Слова Эрика и его тон буквально загипнотизировали ее. Глаза его пылали страстью, уголки губ чуть подергивались. Он выбил ее из колеи, и Кэтлин решила сквитаться:
— Знаешь, давно хочу тебя спросить: есть у тебя ямочка под усами или нет?
— А ты попробуй выяснить это сама, — с вызовом ответил он.
Подколоть его не удалось, победа осталась за Эриком. Но Кэти не чувствовала себя уязвленной.
— Когда-нибудь попробую, — вполголоса пообещала она, глядя ему в глаза.
— Жду с нетерпением.
Они ходили по магазинам еще часа два, потом отправились в обратный путь. Эрик ворчал, говорил, что обязательно все перепутает, когда доставят каждую из покупок.
Подъезжая к дому, они все еще блаженствовали, наслаждаясь обществом друг друга. Эрик притормозил на стоянке, открыл дверцу, и Кэтлин вышла из машины. Повинуясь шестому чувству, она взглянула в сторону бассейна и увидела такое, что сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди. Рванувшись с места, она со всех ног понеслась к бассейну, отчаянно крича:
— Терон! Терон!
15
Малыш в полном одиночестве разгуливал по трамплину. Вот он подошел к самому краешку трамплинной доски, остановился и с любопытством посмотрел на изумрудную гладь воды. Потом беззаботно рассмеялся и прыгнул вниз.
— Терон! — истошно закричала Кэтлин, но у нее от ужаса сдавило горло.
Видя, как светловолосая головка скрылась под водой, Кэти помчалась еще быстрей.
Возле самого бассейна ее обогнал Эрик, чуть не сбив с ног мощным плечом. Без малейших колебаний он прыгнул с бортика вниз. Кэти замерла на месте, и через несколько секунд, показавшихся ей вечностью, Эрик вынырнул, держа в руках маленькое тельце.
Терон фыркал и плевался водой. Эрик осторожно посадил его на бортик, где мальчугана подхватила обезумевшая от ужаса мать.
Захлебываясь рыданиями, она все повторяла:
— Терон, Терон…
Только теперь ребенок понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее, и тоже захныкал.
— Мой маленький, мой драгоценный, — повторяла Кэтлин, гладя мальчика по мокрым волосам. Она все не могла поверить, что самое страшное позади и что с мальчиком все в порядке.
Эрик вылез из бассейна и присел на корточки рядом с Кэтлин. С него ручьем стекала вода.
— Боже, — всхлипнула Кэтлин. — Я видела, как он упал. Я думала…
Она не договорила, припала лбом к его мокрому плечу и зарыдала.
— Знаю, знаю. Я сам чуть не умер, — взволнованно сказал он.
Несколько секунд спустя Терон уже не плакал, а сосредоточенно молотил ладошкой Эрику по колену — мальчику нравилось видеть, как из-под брючины стекает вода. Тут Кэтлин случайно взглянула в сторону террасы и увидела там Хейзел. А где же все остальные? Только теперь Кэти сообразила, что в этом происшествии было нечто странное.
— Погоди. А почему Терон здесь оказался один? — спросила она.
— Я бы тоже хотел это знать.
Эрик поднял малыша на руки и прижал к груди.
Хейзел всплеснула руками и сбежала с террасы, а из дверей показались Джордж, Элис и Сет на инвалидной коляске.
— Что тут случилось? — крикнул Сет.
Со всех сторон раздались крики, посыпались вопросы.
Эрик поднял руку, призывая всех к молчанию. Кэтлин сразу вспомнила тот день, когда все искали Джейми — тогда Эрик тоже сразу взял ситуацию под контроль.
— Мы ничего не знаем. Мы подъехали и увидели, как Терон разгуливает по трамплину. Потом он прыгнул в воду, но, слава Богу, я подоспел вовремя.
— Я… Я не виновата! — зачастила Хейзел.
Все посмотрели на нее.
Кэтлин никогда еще не видела свою золовку плачущей, но теперь по ее лицу ручьем текли слезы.
— Мы играли с ним на террасе в машинки… А потом я зачиталась журналом. Услышала крики, смотрю — около бассейна Кэтлин. Я даже не видела, как малыш там оказался. Он такой проворный! О, Сет! Я так виновата!
Она закрыла лицо руками и сокрушенно замотала головой.
— Ну-ну, успокойся, все обошлось, — сказал Сет. — Терон жив и здоров. Но впредь следи за ним повнимательней. Ты же знаешь, какой он неугомонный.
Хейзел все всхлипывала, никак не могла успокоиться, а остальные занялись Тероном, который уже забыл о своем приключении и снова сиял улыбкой.
— Терон! — истошно закричала Кэтлин, но у нее от ужаса сдавило горло.
Видя, как светловолосая головка скрылась под водой, Кэти помчалась еще быстрей.
Возле самого бассейна ее обогнал Эрик, чуть не сбив с ног мощным плечом. Без малейших колебаний он прыгнул с бортика вниз. Кэти замерла на месте, и через несколько секунд, показавшихся ей вечностью, Эрик вынырнул, держа в руках маленькое тельце.
Терон фыркал и плевался водой. Эрик осторожно посадил его на бортик, где мальчугана подхватила обезумевшая от ужаса мать.
Захлебываясь рыданиями, она все повторяла:
— Терон, Терон…
Только теперь ребенок понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее, и тоже захныкал.
— Мой маленький, мой драгоценный, — повторяла Кэтлин, гладя мальчика по мокрым волосам. Она все не могла поверить, что самое страшное позади и что с мальчиком все в порядке.
Эрик вылез из бассейна и присел на корточки рядом с Кэтлин. С него ручьем стекала вода.
— Боже, — всхлипнула Кэтлин. — Я видела, как он упал. Я думала…
Она не договорила, припала лбом к его мокрому плечу и зарыдала.
— Знаю, знаю. Я сам чуть не умер, — взволнованно сказал он.
Несколько секунд спустя Терон уже не плакал, а сосредоточенно молотил ладошкой Эрику по колену — мальчику нравилось видеть, как из-под брючины стекает вода. Тут Кэтлин случайно взглянула в сторону террасы и увидела там Хейзел. А где же все остальные? Только теперь Кэти сообразила, что в этом происшествии было нечто странное.
— Погоди. А почему Терон здесь оказался один? — спросила она.
— Я бы тоже хотел это знать.
Эрик поднял малыша на руки и прижал к груди.
Хейзел всплеснула руками и сбежала с террасы, а из дверей показались Джордж, Элис и Сет на инвалидной коляске.
— Что тут случилось? — крикнул Сет.
Со всех сторон раздались крики, посыпались вопросы.
Эрик поднял руку, призывая всех к молчанию. Кэтлин сразу вспомнила тот день, когда все искали Джейми — тогда Эрик тоже сразу взял ситуацию под контроль.
— Мы ничего не знаем. Мы подъехали и увидели, как Терон разгуливает по трамплину. Потом он прыгнул в воду, но, слава Богу, я подоспел вовремя.
— Я… Я не виновата! — зачастила Хейзел.
Все посмотрели на нее.
Кэтлин никогда еще не видела свою золовку плачущей, но теперь по ее лицу ручьем текли слезы.
— Мы играли с ним на террасе в машинки… А потом я зачиталась журналом. Услышала крики, смотрю — около бассейна Кэтлин. Я даже не видела, как малыш там оказался. Он такой проворный! О, Сет! Я так виновата!
Она закрыла лицо руками и сокрушенно замотала головой.
— Ну-ну, успокойся, все обошлось, — сказал Сет. — Терон жив и здоров. Но впредь следи за ним повнимательней. Ты же знаешь, какой он неугомонный.
Хейзел все всхлипывала, никак не могла успокоиться, а остальные занялись Тероном, который уже забыл о своем приключении и снова сиял улыбкой.