Браун Сандра. Скандальная история

   Дверь отворилась, и в комнату заглянул помощник шерифа.
   – Все в порядке, шериф?
   – Все нормально, – успокоил он помощника.
   – Шериф, я насчет отчета из лаборатории.
   – Да, мне хотелось бы прочитать официальный отчет, как только он будет готов.
   – Так вот в этом-то и проблема, шериф Джолли. – Он нервно дернулся. – Я как раз пришел вам сказать. Все мазки и все остальное они по ошибке выбросили. Сегодня утром они сожгли все, что относилось к мисс Сперри, в больничном мусоросжигателе.
   Силы покинули Джейд, когда она услышала это. Она повисла на руке Фрица и позволила ему отвести себя на свой стул. С криком отчаяния она опустила голову. Все реальные улики изнасилования уничтожены. Даже если врач из «Неотложной помощи» будет свидетельствовать в ее пользу, все, что он сможет сказать, это то, что у нее был половой контакт и что, по всей вероятности, он происходил довольно грубым образом. При перекрестном допросе его показания окажутся бесполезными. Кроме того, он не сможет сказать, кто были насильники.
   Все, что было сказано в этой комнате, никогда не сможет стать полноценными показаниями в суде – даже признание Нила, что у него была с ней интимная связь. Он в любую минуту может изменить свой рассказ и полностью отрицать свое участие во всей этой истории. С этого момента им всем противостоит только показание самой Джейд.
   Но даже сейчас, под гнетом мрачного отчаяния, душившего ее, мелькнул луч новой надежды. Она резко подняла голову:
   – Донна Ди.
   – Что? – шериф Джолли повернулся к ней.
   – Вызовите Донну Ди. Она скажет вам, что я сопротивлялась. Она видела, как я пыталась выбраться из машины Нила. Она подтвердит, что я не по своей воле поехала с ними.
   Фриц посмотрел на часы, затем сказал своему помощнику:
   – Позвони Джо Монро. Постарайся поймать девчонку, пока она не ушла в школу. Скажи ей, что я хочу, чтобы она заглянула сюда, но не говори зачем.
   Помощник натянул шляпу и нырнул в дверь. Они стали ждать. Велта забрала трусики Джейд со стола и спрятала их в свою, сумочку. Айвен попросил кофе, которое было ему подано угодливой секретаршей. Нил вышел, чтобы купить кока-колу в автомате в вестибюле. Чтобы не видеть его, Джейд закрыла глаза.
   Ей ужасно хотелось спать; хотелось сбросить с себя больничную одежду и эти дурацкие тапочки; хотелось расчесать волосы и почистить зубы; хотелось поплакать в одиночестве над тем, что было безвозвратно утрачено, – над своей невинностью.
   «Гэри, Гэри», – стонала Джейд про себя. Он не осудит ее за то, что случилось, но она не настолько наивна, чтобы не понимать, что все это отразится на их отношениях. Сознавая, насколько это разобьет его сердце, она решила наконец не думать обо всем этом и сконцентрироваться на чем-нибудь другом.
   Джейд слышала, как Айвен спросил у ее матери:
   – Сколько ты у меня работаешь, Велта? – Он все еще пыхтел своей мерзкой сигарой. Запах дыма вызывал у Джейд тошноту.
   – Долго.
   – Было бы непростительно расставаться из-за этого недоразумения.
   Джейд подняла голову.
   – Не старайтесь меня запугать, мистер Патчетт. Надеюсь, мама больше ни одного дня не будет работать на вашей вонючей фабрике. Я не хочу тех денег, которые она там зарабатывает. Не хочу, чтобы они шли на мою еду и на мои вещи.
   Обычно Джейд никогда не разговаривала так со старшими. Но она стала жертвой жестокого насилия и, как всякое раненое животное, старалась дать отпор.
   Айвен стряхнул пепел на пол и неодобрительно нахмурился.
   – Ты бы, Велта, надела намордник своей девчонке. А то в выражениях она не стесняется.
   Велта повернулась к Джейд и прошептала:
   – Ну зачем? Ты все еще больше испортишь!
   В эту минуту шериф Джолли ввел в комнату Донну Ди. Она робко остановилась на пороге, ее темные глаза перебегали с одного лица на другое. Наконец они остановились на Джейд.
   – Что происходит? Что случилось? Почему ты в таком наряде?
   – Проходи сюда, Донна Ди. – Шериф слегка подтолкнул ее вперед и выдвинул единственный оставшийся стул. – Садись. Мы хотим задать тебе несколько вопросов.
   – О чем? – Голос ее дрожал от страха и непонимания того, что происходит. – В чем дело? Кого-нибудь убили или что?
   – Ничего такого, – ответил Фриц, стараясь успокоить нервничающую девушку. – Вчера вечером случилась одна неприятность. Ты можешь помочь нам кое в чем разобраться.
   – Я? Какая неприятность?
   – После того как в твоей машине кончился бензин, что-то произошло, – сказал он.
   – Я все же добралась до дома, все в порядке.
   – А Джейд?
   Донна Ди повернулась к Джейд.
   – Что случилось? У тебя ужасный вид.
   – Меня изнасиловали.
   Донна Ди громко ахнула. Ее маленькие глазки буквально вылезли из орбит.
   – Изнасиловали? О Боже. Джейд, неужели это правда? Изнасиловали?
   – Она это утверждает, – протянул Нил. Донна Ди резко повернула голову в его сторону.
   – Она же была с вами. Как же ее могли изнасиловать?
   – Он это и сделал! Он, Хатч и Ламар изнасиловали меня.
   В течение нескольких секунд Донна Ди не могла оправиться от шока.
   – Хатч тебя насиловал? – прохрипела она.
   – Она все врет, – произнес Нил.
   – Заткнитесь! – Голос шерифа Джолли прозвучал как удар кнута. – Все! Это мой кабинет. Я здесь начальник, и я задаю вопросы! – Он помолчал немного, чтобы дать возможность Джейд и Нилу как следует успокоиться, потом обратился к Донне Ди, которая быстро-быстро моргала глазами.
   Джейд видела, как черные глаза подруги скользят по ее растрепанным волосам, царапинам на руках, больничной одежде.
   – Изнасиловали? – она произнесла это слово одними губами, но вслух не издала ни звука, то ли опасаясь гнева шерифа, то ли не веря тому, что услышала. Эмоции захлестывали Джейд, однако, сдавшись, она кивнула.
   – Донна Ди? – Шериф подождал, пока внимание девушки опять не вернется к нему. – Джейд утверждает, что эти ребята подъехали к вам, когда вы застряли на приморском шоссе. Она говорит, что они затащили ее в машину Нила, затем не выпускали ее, когда стало очевидным, что они тебя с собой не берут. Джейд уверяет, что она чуть ли не драку устроила, чтобы выбраться из машины. Она говорит, что кричала и стучала в заднее стекло. Нил же утверждает, что все это было в шутку и что Джейд прекрасно знала, что все это розыгрыш. Я понимаю, что ты не можешь давать показания относительно того, что произошло потом. Однако мы бы хотели, чтобы ты рассказала о том, какое настроение было у всех вас, когда мальчики уехали с Джейд на машине.
   Айвен наклонился к ней и положил ладонь ей на руку:
   – Мы не отрицаем, что ребята немного с ней поразвлекались, понимаешь?
   Донна Ди перевела взгляд на Джейд. Та посмотрела ей прямо в глаза.
   – Они действовали по очереди. Нил это признал. А теперь Джейд резко передумала и решила обвинить этих ребят в том, что они действовали силой. Ты думаешь, это справедливо?
   – Айвен, – резко вмешался Фриц. – Дальше разговор поведу я.
   С растущим беспокойством Джейд видела, как меняется выражение лица Донны Ди. Когда она только вошла в комнату, то была испугана и озадачена. Затем, узнав, что Джейд подверглась насилию, Донна Ди смотрела на нее с жалостью. Теперь же она смотрела на нее с выражением зарождающегося подозрения. Айвен Патчетт намеренно вызвал у нее это, придавая всей истории оттенок сексуального приключения и смягчив мотив насилия. Он, как и все остальные, знал о том, как она относится к Хатчу, и успешно разжег в ней огонек ревности.
   – Донна Ди, я ни в чем не виновата, – серьезно сказала Джейд. Голос ее дрожал. – Я ничего не делала, чтобы спровоцировать их на это. Я даже не хотела ехать с ними. Ты была там. Ты это знаешь. Они заставили меня.
   – Донна Ди?
   Та по-прежнему не сводила глаз с умоляющего лица Джейд, даже когда повернула голову в сторону шерифа.
   – По-моему, они были немного нетрезвые.
   – Нил тоже признал это. Они действовали грубо? Оскорбляли? Как-нибудь угрожали? Донна Ди нервно облизнула губы.
   – Нет. Они были как всегда. Дурачились. Ну вы знаете. Как обычно.
   – Расскажи им, что произошло, когда я оказалась у них в машине, – подсказала Джейд. – Ты же видела, как я вырывалась, Донна Ди.
   Та бросила на нее нетерпеливый взгляд, прежде чем произнести:
   – Это правда.
   Джейд издала вздох облегчения: наконец хоть кто-то принял ее сторону и поддержал ее.
   – Когда Джейд оказалась в их машине, она начала стучать в окна.
   – Ну, конечно. Я же говорила вам, помните?
   – Ты можешь сказать, что она пыталась выбраться? – спросил шериф, не обращая внимания на Джейд.
   – Ага. Ламар удерживал ее на заднем сиденье. Она пыталась пролезть между сиденьями и ухватиться за ручку или за ключ зажигания. Нил стукнул ее по рукам. Мне показалось, что Нил держал ее за запястья.
   – Ну да. Посмотри. – Джейд протянула вперед руки, вокруг запястий были видны темные круги синяков.
   Увидев ее запястья, шериф Джолли нахмурился. Он уставился на пол у себя под ногами, с силой кусая нижнюю губу. Затем взглянул на Айвена.
   – Значит, они увезли ее насильно.
   – Ну да! – воскликнула Джейд.
   – Я этого не говорила.
   На фоне радостного восклицания Джейд слова Донны Ди прозвучали глухо.
   – Что? – Джейд с испугом посмотрела на Донну Ди.
   – В машине была возня, – торопливо продолжала та, – но ребята просто баловались, понимаете? Они дразнили Джейд. Меня ведь тоже оставили одну на дороге.
   Джейд встала со своего стула.
   – Что ты говоришь, Донна Ди?
   – Сядь, Джейд.
   – Кончай, ладно, – со скучающим видом произнес Нил.
   – Джейд, ты ведешь себя неразумно, – сказала Велта.
   – Она говорит неправду и прекрасно это понимает! – сказала Джейд, вне себя от отчаяния, обвинительным жестом указывая на Донну Ди.
   Поскольку материальные улики были уничтожены – а она была убеждена, что это не было случайностью, – ее единственной надеждой было добиться наказания обидчиков с помощью свидетельницы. Конечно, Донна Ди не присутствовала при непосредственном нападении на нее, однако она могла подтвердить слова Джейд о том, что в машине ее удерживали насильно. В сочетании со свидетельски ми показаниями доктора это могло бы подействовать на решение присяжных в ее пользу.
   Джейд ударила своими разбитыми ладонями по столу и наклонилась к Донне Ди.
   – Я знаю, что ты стараешься выгородить Хатча, но он насильник. Он меня изнасиловал, – сказала она, четко выговаривая каждое слово.
   – Хатч никогда бы этого не сделал.
   – Но он сделал.
   Донна Ди отвернулась от Джейд и устало посмотрела на шерифа Джолли.
   – Это все, что я знаю. Могу я теперь идти?
   – Донна Ди, не делай этого, – умоляюще обратилась к ней Джейд, но шериф отодвинул девушку в сторону и помог Донне Ди подняться со стула. Джейд протянула к ней руку, но Донна Ди отпрянула.
   – Хатч не заслуживает твоей защиты, – закричала Джейд. – Взял меня силой. Ради Бога, Донна Ди, скажи им правду!
   Донна Ди резко обернулась, глаза ее блеснули.
   – Правду? Хорошо, я скажу им правду. – Она обратилась к остальным. – Неделю тому назад Джейд сказала мне, что ей надоело ждать до замужества и ей хочется секса. Она сказала, что хочет уговорить Гари Паркера заняться сексом. – Она злобно посмотрела на Джейд. – Думаю, вчера вечером ты получила такую возможность, правда? Целых три раза! Один раз с Нилом. Один – с Дакаром. И еще один… с Хатчем.
   Джейд открыла рот для ответа, но не смогла издать ни звука. Донна Ди бросила на нее прощальный взгляд, полный ненависти, затем открыла дверь и вышла.
   После того как дверь за ней захлопнулась, в комнате воцарилась гробовая тишина.
   Нил заговорил первым:
   – Я же сказал вам, что ей этого хотелось.
   Шериф неприязненно взглянул на него, но Джейд была так ошарашена, что не заметила этого.
   – Нил, – сказал Фриц, – можешь идти. Айвен, подожди меня на улице, я хочу поговорить с тобой, пока ты не ушел.
   Поднимаясь, Айвен успокаивающе положил Велте руку на плечо.
   – Просто ужасно, как наши деточки позорят нас, правда? – и вышел за Нилом.
   – Джейд, так ты будешь подавать официальную жалобу?
   Она не сразу поняла, что шериф имеет в виду. Она все еще не оправилась от предательства Донны Ди.
   – Что?
   – Ты хочешь официально обвинить ребят в изнасиловании?
   – Да.
   Фриц быстро взглянул на Велту, затем опять на Джейд.
   – Подумай об этом как следует и не торопись подписывать бумаги.
   – Я не хочу ни о чем думать, – сказала она. – Они изнасиловали меня и пусть так же помучаются, как мучалась я. – Подлость Донны Ди ранила ее так же больно, как и само насилие. И говоря «Они поплатятся за все, что мне сделали», она имела в виду и Донну Ди тоже.
   Фриц устало вздохнул и пошел к двери.
   – Хорошо. Иди домой. Я пришлю тебе все бумаги попозже, когда их напечатают.

V

   Шериф Джолли прошел через дежурную часть, которая была полна народу, так как дневная смена уже приступила к работе. Чувствуя плохое настроение шефа, все старались избежать встречи с ним и отводили глаза, пока он шел к своему кабинету, где его ждал Айвен Патчетт.
   Фриц вошел и закрыл за собой дверь. Айвен с наслаждением поедал пончики: макал пончик в кофе и откусывал за раз треть.
   – Чертовски хорошие пончики, Фриц.
   – Это все, что у тебя сегодня в мыслях, Айвен? Пончики?
   Фриц плюхнулся на стул. Опершись локтями о стол, он запустил пальцы в густую курчавую шевелюру. В младших классах школы какой-то наглец попробовал дразнить Фрица, криком: «Эй, рыжий!» Он едва выжил, а то бы некому было рассказать об этом. Больше никто и никогда не осмеливался обзывать Фрица этим прозвищем.
   Айвена Патчетта никогда не пугали ни мускулы Фрица, ни его положение в обществе. Он мог, подчиняясь всего лишь своему капризу, выбрать или забаллотировать Фрица. Оба это прекрасно понимали. Внешне Айвен был гораздо менее привлекательным. Его седые волосы стали редеть, правда, пока не очень сильно. Среднего роста и среднего телосложения, не особенно крепкий, он не выглядел и рыхлым. Одевался он ни строго консервативно, ни вызывающе щегольски – просто и удобно.
   Однако его глаза явно не соответствовали внешнему впечатлению заурядности: они выдавали высокомерие человека, осознающего свое богатство и влияние на территории тех округов, которыми он мог при желании управлять как король. Его глаза с ледяным блеском тем не менее жгли как огонь. Это было пламя ненасытной жадности, снедавшей Айвена.
   Айвену Патчетгу нравилось быть таким, каков он есть. Он был готов на все, чтобы сохранить свою тиранию над всем, чем он владел. Патчетт обожал, когда его боялись. Это он любил больше, чем секс или игру в рулетку, и даже больше, чем деньги. И своего сына воспитал точной копией самого себя.
   Айвен облизал сахаристую глазурь с пальцев, на которых не было колец. Он считал, что только гомики носят украшения.
   – Хочу сказать тебе, Фриц, что мне не нравится то, что я вижу.
   – Что именно?
   – Твои брови подергиваются. Когда ты бываешь чем-то озабочен, твои брови подергиваются.
   – Ладно, я очень сожалею об этом, Айвен, – сказал Фриц осторожно. – Но у меня есть основания беспокоиться, если моего парня обвиняют в изнасиловании девушки. Это меня здорово беспокоит.
   – Это обвинение не продержится и минуты.
   – Кто это знает. Она меня почти заставила поверить. Джейд не какая-то белая шлюха, которая пытается возвести напраслину на трех известных всем ребят. Зачем ей нужно было придумывать такую историю? Она симпатична и умна и уже на пути к успеху. Какая ей выгода поднимать шум, если там нет ни доли правды?
   – Откуда мне знать? – сказал Айвен, впервые проявляя признаки гнева. – Может быть, привлечь внимание? Может быть, ее парень наплевал на нее и она решила ему отомстить таким образом?
   – Ты не веришь в это так же, как и я, Айвен. Ты, черт возьми, прекрасно знаешь, что здесь не просто баловство, которое слегка вышло за рамки. – Фриц внимательно посмотрел на него. – У тебя в больнице должник, да? И сегодня утром ты позвонил ему с напоминанием об уплате.
   Айвен даже не моргнул глазом.
   – Ты уверен, что тебе это надо знать, шериф? Уверен, что желаешь получить ответ?
   – Меня бесит мысль о том, что кто-то намеренно уничтожил улики. Это мне противно.
   Айвен наклонился вперед. Его глаза горели.
   – Ты хочешь, чтобы имя Хатча фигурировало в обвинении в изнасиловании?
   – Черт возьми, нет, конечно.
   – Тогда расслабься, – сказал Айвен. Произнеся это, он откинулся на спинку стула и вновь отпил немного кофе. – Этим занимаются. Через день или два все лопнет как мыльный пузырь.
   Фриц обеспокоенно посмотрел на дверь.
   – Девушка собирается выдвинуть официальное обвинение против них.
   – Она раздумает.
   – А что, если нет?
   – Она раздумает.
   – Что, если нет? – повторил Фриц, почти крича. Айвен слегка хмыкнул.
   – Если она не откажется от этого, мы сделаем из нее лживую шлюху. Тошнота подкатила к горлу Фрица.
   – Кто поверит в такое о Джейд?
   – Я еще не закончу этим заниматься, – сказал Айвен с опасной злобой во взгляде, – как мужчины округа будут говорить, что она перетрахалась со всеми ними, и все будут рады поверить любой мерзости о ней.
   Фриц почувствовал, что его мутит. Надо бы на воздух.
   – Извини, Айвен. Я здесь уже всю ночь. Пойду домой, приму душ и поем.
   Айвен тоже встал.
   – Знаешь, во что я никак не могу поверить? Что у этого вонючего слизняка Ламара встал. Я бы многое дал, чтобы увидеть это. – Смеясь, он похлопал Фрица по спине. Фриц едва сдержался, чтобы не сбросить его руку. – Нил сказал, что Хатч набросился на нее, как кабан. Что твой парень говорит?
   – Я еще не разговаривал с ним. Я позвонил Доре, чтобы она не пускала его в школу. Это основная причина, почему я хочу попасть домой. Я хочу, чтобы Хатч сказал мне, что он ее не принуждал.
   Айвен схватил его за руку и развернул к себе, хотя Фриц был куда крупнее.
   – Послушай меня, шериф, – прошипел он. – Мне плевать, что скажет тебе Хатч, но не будет никаких публичных покаяний ни в суде, ни в церкви – нигде. Ты слышишь меня? Хорошо уразумей это.
   – Айвен, если они виноваты…
   – Виновата задница моей прабабушки. Виноваты в чем? В том, что перепихнулись разок? С каких это пор стало преступлением для молодого резвого самца потрахаться? Потом девица немного испугалась… – Он пожал плечами. – Я думаю, все понятно? Наши мальчики, возможно, были не особенно обходительны. Но она не пострадала, переживет. А вот если наши парни попадут в тюрьму, их жизни будут погублены. Он близко придвинул свое лицо к лицу Фрица. – Мой парень не проведет в тюрьме ни одного дня из-за какой-то поганой юбки. Мне плевать и на жуткие угрызения совести, которые испытывает Хатч, и на твои этические принципы… Ты замнешь дело сейчас же, Фриц! Сейчас же!
   Айвен отпустил Фрица и отошел. Проведя рукой по волосам, которые лоснились от геля для укладки, он подвигал плечами, чтобы расслабиться. Затем, приклеив к лицу широкую и сердечную улыбку, Айвен открыл дверь и медленно вышел в дежурную часть. Фриц смотрел ему вслед, ненавидя его за самоуверенность, презирая за отсутствие моральных принципов и завидуя вызывающей наглости. Фриц выкрикнул фамилию. Через секунду перед ним появился один из подчиненных.
   – Да, сэр?
   – После того, как ты отпечатаешь жалобу, отнеси ее домой к Сперри и оставь там. – С самым свирепым видом Фриц поглядел прямо в глаза своему служащему. – И затем ты об этом забудешь. Если я узнаю, что ты хоть словом обмолвился об этой жалобе, то здорово пожалеешь об этом. Я говорю о всей твоей жизни.
   Служащий тяжело сглотнул.
   – Да, сэр.
   Фриц кивнул головой, зная, что его прекрасно поняли.
   – Если кто-то будет спрашивать, я вернусь через час.
   Через пять минут Фриц был уже дома. Он жил в нескольких кварталах от центра Пальметто, недалеко от небоскреба банка «Ситизенс Ферст Нешнл» – целых шесть этажей в высоту. Население городка составляло всего десять тысяч, хотя в сельских районах округа людей проживало в десять раз больше.
   Квартал, где жили Джолли, был старым и удобным. Фриц и Дора купили этот дом сразу после женитьбы, мечтая разместить всех своих детей во многих комнатах. Но сразу после рождения Хатча у Доры появилась опухоль на яичниках, и ей пришлось удалить не только их… Одну из свободных спален она превратила в комнату для шитья, в другой Фриц и Хатч хранили снаряжение для охоты и рыбалки.
   Дора мыла на кухне посуду, когда Фриц вошел в дом через заднюю дверь и снял куртку.
   – Привет. Остался еще кофе?
   Дора Джолли была высокой стройной женщиной, чья жизнерадостность сменилась теперь мрачным смирением из-за ранней стерилизации. Она прекрасно вела дом, но это была уже не та любящая, веселая девушка, на которой женился Фриц.
   Дора вытерла мокрые руки о полотенце.
   – Что происходит, Фриц? Почему тебя вызвали в участок среди ночи? Почему я не должна была пускать Хатча в школу?
   Фриц налил себе кофе.
   – Где он?
   – Наверху, у себя в комнате. Он ведет себя так же странно, как и ты. Я приготовила ему завтрак, но он почти ничего не ел. Что-то случилось с вами обоими. Я хочу знать что?
   – Нет, тебе не нужно знать, Дора. Поверь мне, не нужно. Оставь это как есть.
   Поставив недопитый кофе на сушку для посуды, он вышел из кухни. Дверь в комнату Хатча на втором этаже была закрыта. Фриц громко постучал один раз, затем открыл дверь и вошел.
   Хатч был одет, но босиком. Он сидел на неубранной постели, прислонившись к задней стенке и мрачно уставившись в пустоту. Кожа на фоне веснушек казалась бледнее обычного. Вчера вечером он сказал, что его оцарапало веткой. Сейчас Фриц все понял. Вид этой царапины вызвал у него тошноту.
   Хатч настороженно смотрел, как отец подошел к кровати и сел на ее край.
   – Мама сказала, что ты ничего не ел за завтраком.
   – Нет, сэр.
   – Ты болен?
   Хатч теребил бахрому на покрывале и только пожал плечами. У Фрица был большой опыт допрашивать, и теперь он не мог не видеть признаков виновности. Тошнота вновь стала подступать к горлу.
   – Ну, парень, что с тобой случилось?
   – Ничего.
   – Может быть, прекратим ходить вокруг да около? – сказал Фриц твердо. – Рассказывай все!
   – Рассказывать что?
   Терпение Фрица лопнуло.
   – Я едва сдерживаюсь, чтобы не отделать тебя как Бог черепаху. Одумайся и начинай рассказывать. Избавь себя от порки, которую ты чертовски заслуживаешь.
   Хатч больше не мог сдерживаться. Он начал судорожно сглатывать, тело стало содрогаться, широкие плечи затряслись. Казалось, что сейчас он либо расплачется, либо его вырвет. Наконец он выдавил из себя:
   – Ты уже, наверно, знаешь насчет Джейд?
   – Я знаю, что она попала в больницу вчера около половины двенадцатого ночи.
   – Половины двенадцатого! – воскликнул Хатч.
   – Она сказала, что какой-то негр нашел ее в канаве на прибрежном шоссе и привез в больницу. Она заявляет, что ты, Нил и Ламар втроем изнасиловали ее.
   Хатч поднял колени и, поставив на них локти, сильно надавил на глаза нижней частью ладони.
   – Я не знаю, что случилось со мной, папа. Клянусь богом, я не понял, что произошло, пока все не кончилось.
   Вдруг Фриц почувствовал себя так, как будто на его грудь положили мешок с цементом. Последняя, слабая искра надежды, что девушка лжет, промелькнула и исчезла. Он устало потер лицо.
   – Ты насиловал ее?
   – Я не хотел этого, – всхлипнул Хатч. – На меня что-то нашло, на всех нас. Казалось, будто я стоял рядом и смотрел со стороны на то, что делаю. Я не мог поверить, что я это делаю, но и не мог остановить себя.
   Фриц слушал несвязный рассказ сына о происшедшем. Каждое изобличающее слово, как шип, вонзалось в голову. Рассказ Хатча почти дословно совпадал с рассказом Джейд.
   – Так вы ее там и бросили? – спросил Фриц, когда Хатч закончил.
   – Что нам оставалось еще делать? Нил сказал…
   – Нил сказал! – закричал Фриц. – Ты всегда делаешь то, что сказал Нил? Сам ты можешь подумать? Нил сказал: «Давай изнасилуем Джейд Сперри», – и ты сразу вытаскиваешь свой инструмент. Если бы Нил сказал: «А сейчас отрежь себе яйца и съешь их, Хатч», ты бы тоже это сделал?
   – А разве у тебя с Айвеном по-другому?
   Фриц был уже готов дать ему пощечину. Он даже поднял руку, но потом отвел ее. Жгучая правда слов Хатча не позволила ему ударить. За что он его бьет? Хатча ли он хочет наказать или самого себя и свою нечистую совесть? Он опустил руку и мрачно склонил голову.
   Через некоторое время Хатч сказал:
   – Прости, папа. Я не хотел.
   – Все нормально, сын. Сегодня не тот день, чтобы уходить от правды, какой бы страшной она ни была.
   – Ты рассказал маме о… Джейд? – Фриц покачал головой. – Меня заберут в тюрьму?
   – Нет, если я смогу спасти тебя от этого. Я не хочу, чтобы какой-то другой заключенный сделал с тобой то, что ты с твоими друзьями сделал с этой девушкой прошлой ночью.
   Большое мужественное лицо Хатча съежилось, как у младенца. Он громко и хрипло зарыдал. Фриц неловко обнял его и похлопал по спине.
   – Я не хотел этого, папа. Клянусь. Прости.
   Фриц поверил ему. Он даже подозревал, что Хатч был не равнодушен к девушке и меньше всего хотел причинить ей боль. У его сына никогда не было ни капли этого умысла. Если бы он был один, то никогда бы не совершил насилия. Но он был вместе с Нилом. Зачинщиком был Нил, он всегда им был. Фриц давно ожидал несчастья, только не знал какого. Даже самые мрачные предположения не предвещали такой трагедии.