Страница:
– Сэр, вы можете меня пристрелить прямо на месте, если хотите, но я не сделаю этого. Даже и не думайте. А кроме того, ведь должен же кто-то ехать и в карете…
Сержант смотрелся просто превосходно на невысокой, спокойной гнедой кобылке. Коллиз взглянул на него и подумал, что этот человек не всю жизнь был дворецким в доме лорда Этериджа.
Ригу и Фишеру пришлось оседлать пару довольно старых и потрепанных жизнью лошадок, но хозяин постоялого двора клятвенно заверил их, что эти лошадки добегут до порта, хотя и будут держаться позади остальных. Помахав оставшемуся у ворот Фиблзу, одиннадцать всадников с шутливыми криками и гиканьем пустили своих лошадей в галоп и направились по пыльной дороге к Темзе.
Отличный день, интересное и важное задание, неплохая лошадь и Роуз за спиной, обнимавшая его двумя руками и прижимавшаяся к нему всем телом. О чем еще может мечтать мужчина? От счастья Коллизу хотелось петь. Да, он действительно был счастлив. Это счастье он ощущал в себе каждой частичкой своего тела, оно разрасталось в его груди и делало мир вокруг него совершенным и прекрасным.
Грохочущая и поднимающая клубы пыли орда быстро миновала несколько небольших городков, расположенных около реки. Всадники мчались с такой скоростью, что даже не успевали рассматривать окрестности, они заметили лишь несколько испуганных лиц в окнах старых, покосившихся пабов. Затем дорога свернула к реке и побежала вдоль берега. Она поднималась вверх по холмам и сбегала вниз, в точности повторяя береговой рельеф. Множество больших барж стояли на приколе, их паруса были опущены, трубы не дымились. Дорога заметно улучшилась, и поэтому лошади побежали еще быстрее. Даже Темза в этих местах казалась более чистой и значительно меньше напоминала сточную канаву. Впрочем, это могло быть и обманчивым впечатлением, создававшимся за счет покрывавшей оба берега сочной буйной растительности. Вода на участке реки, расположенном по течению ниже Лондона, в принципе не могла быть чистой.
Простиравшаяся перед всадниками Темза пестрела точками разнообразных судов, лодок и разноцветных парусов. «Кларимонд», корабль, который разыскивали «лжецы», был двухмачтовой шхуной. Вдруг Этан сказал, что за деревьями он видит топсели.
«Лжецы» снова пустили своих лошадей в галоп. Когда они спустились с холма, Этан показал рукой на плывшую посередине реки двухмачтовую шхуну, белоснежные топсели которой ярко сияли на солнце. «Лжецы» пришпорили коней, и вскоре они уже могли рассмотреть написанное на корпусе шхуны название.
Да, несомненно, это был «Кларимонд», который очень быстро приближался к устью Темзы, чтобы затем выйти в открытое море.
Далтон обернулся к «лжецам» и громко крикнул:
– Поторопитесь, парни!
Шхуна набирала скорость. Догнать ее на загнанных лошадях было почти невозможно. Чтобы привлечь к себе внимание, Роуз стукнула Коллиза по бедру.
Он повернулся к ней.
– Этот берег не слишком высокий? – крикнула она.
– Что ты сказала? – переспросил ее Коллиз.
Он не услышал слов Роуз из-за свиста ветра и топота копыт.
– Может быть, стоит прыгнуть в воду и поплыть? Они увидят нас и остановятся, чтобы помочь.
Коллиз окинул взглядом высокий берег, покрытый густой зеленой травой. Внизу под ним стремительно несла свои черно-желтые воды Темза. Прыгать в реку было бесполезно. Команда «Кларимонда» смотрела вперед на море, и сейчас они занимались парусами. Вряд ли они заметят плывущего человека.
Берег впереди становился еще круче.
Вдруг Коллизу в голову пришла неожиданная идея. Без лишних слов он обхватил Роуз за талию и спустил ее на землю. Она встала на ноги, пошатнулась и посмотрела на Коллиза:
– Что такое?
Коллиз ничего не ответил. Он пришпорил коня и поскакал по дороге вперед. Промчавшись мимо удивленных «лжецов», он стал подниматься вверх по склону следующего холма. Коллиз взял поводья в левую руку, а правую руку опустил в привязанный к бедру мешок.
Металлический крюк выскочил из подаренного Форсайтом устройства при помощи легкого движения кисти. К концу крюка Коллиз уже давно привязал веревку, которая теперь в скрученном виде лежала в мешке.
Коллиз натянул поводья и остановил своего скакуна на вершине холма. Вытащив ноги из стремян, он сел в седле боком. «Кларимонд» сейчас проходил совсем близко к берегу. У Коллиза не было времени на раздумья. Он размахнулся и со всей силы бросил крюк…
Крюк зацепился за такелаж. Коллиз быстро намотал веревку на левую руку и спрыгнул с лошади. Надо было торопиться. Если он хотя бы немного помедлит, его просто сбросит с берега и дотащит за кораблем. Вдруг острая боль пронзила его левую руку. Это давали о себе знать ушибы и кровоподтеки, которые, как оказалось, еще не прошли.
Коллиз прыгнул в воду и поплыл. В его ушах свистел ветер, а глаза заливала вода. Где-то вдалеке послышался голос Роуз:
– Коллиз, ты осел!
Коллиз вдруг подумал о том, что он, собственно говоря, даже не знает, куда плывет. В бушующих волнах реки он не мог ничего разглядеть. Но вот перед ним вырос деревянный бок корабля…
Наконец он взобрался на корабль и теперь лежал посередине палубы среди мотков канатов. Вокруг него ходили люди. Он пошевелился. Боль прошла спазмом через все его тело.
Темная пелена перед глазами начала медленно растворяться, и появился свет, его легкие наполнились воздухом. Он все-таки сделал это! Теперь ему нужно немедленно поговорить с капитаном и все объяснить. Коллиз перекатился на бок и здоровой рукой вытащил пистолет.
И через мгновение он оказался в кольце наставленных на него ружей и пистолетов всех марок и калибров.
Коллиз продолжал лежать на спине и разглядывать эту подозрительную команду. Потом он закрыл глаза и расхохотался.
Глава 28
Глава 29
Сержант смотрелся просто превосходно на невысокой, спокойной гнедой кобылке. Коллиз взглянул на него и подумал, что этот человек не всю жизнь был дворецким в доме лорда Этериджа.
Ригу и Фишеру пришлось оседлать пару довольно старых и потрепанных жизнью лошадок, но хозяин постоялого двора клятвенно заверил их, что эти лошадки добегут до порта, хотя и будут держаться позади остальных. Помахав оставшемуся у ворот Фиблзу, одиннадцать всадников с шутливыми криками и гиканьем пустили своих лошадей в галоп и направились по пыльной дороге к Темзе.
Отличный день, интересное и важное задание, неплохая лошадь и Роуз за спиной, обнимавшая его двумя руками и прижимавшаяся к нему всем телом. О чем еще может мечтать мужчина? От счастья Коллизу хотелось петь. Да, он действительно был счастлив. Это счастье он ощущал в себе каждой частичкой своего тела, оно разрасталось в его груди и делало мир вокруг него совершенным и прекрасным.
Грохочущая и поднимающая клубы пыли орда быстро миновала несколько небольших городков, расположенных около реки. Всадники мчались с такой скоростью, что даже не успевали рассматривать окрестности, они заметили лишь несколько испуганных лиц в окнах старых, покосившихся пабов. Затем дорога свернула к реке и побежала вдоль берега. Она поднималась вверх по холмам и сбегала вниз, в точности повторяя береговой рельеф. Множество больших барж стояли на приколе, их паруса были опущены, трубы не дымились. Дорога заметно улучшилась, и поэтому лошади побежали еще быстрее. Даже Темза в этих местах казалась более чистой и значительно меньше напоминала сточную канаву. Впрочем, это могло быть и обманчивым впечатлением, создававшимся за счет покрывавшей оба берега сочной буйной растительности. Вода на участке реки, расположенном по течению ниже Лондона, в принципе не могла быть чистой.
Простиравшаяся перед всадниками Темза пестрела точками разнообразных судов, лодок и разноцветных парусов. «Кларимонд», корабль, который разыскивали «лжецы», был двухмачтовой шхуной. Вдруг Этан сказал, что за деревьями он видит топсели.
«Лжецы» снова пустили своих лошадей в галоп. Когда они спустились с холма, Этан показал рукой на плывшую посередине реки двухмачтовую шхуну, белоснежные топсели которой ярко сияли на солнце. «Лжецы» пришпорили коней, и вскоре они уже могли рассмотреть написанное на корпусе шхуны название.
Да, несомненно, это был «Кларимонд», который очень быстро приближался к устью Темзы, чтобы затем выйти в открытое море.
Далтон обернулся к «лжецам» и громко крикнул:
– Поторопитесь, парни!
Шхуна набирала скорость. Догнать ее на загнанных лошадях было почти невозможно. Чтобы привлечь к себе внимание, Роуз стукнула Коллиза по бедру.
Он повернулся к ней.
– Этот берег не слишком высокий? – крикнула она.
– Что ты сказала? – переспросил ее Коллиз.
Он не услышал слов Роуз из-за свиста ветра и топота копыт.
– Может быть, стоит прыгнуть в воду и поплыть? Они увидят нас и остановятся, чтобы помочь.
Коллиз окинул взглядом высокий берег, покрытый густой зеленой травой. Внизу под ним стремительно несла свои черно-желтые воды Темза. Прыгать в реку было бесполезно. Команда «Кларимонда» смотрела вперед на море, и сейчас они занимались парусами. Вряд ли они заметят плывущего человека.
Берег впереди становился еще круче.
Вдруг Коллизу в голову пришла неожиданная идея. Без лишних слов он обхватил Роуз за талию и спустил ее на землю. Она встала на ноги, пошатнулась и посмотрела на Коллиза:
– Что такое?
Коллиз ничего не ответил. Он пришпорил коня и поскакал по дороге вперед. Промчавшись мимо удивленных «лжецов», он стал подниматься вверх по склону следующего холма. Коллиз взял поводья в левую руку, а правую руку опустил в привязанный к бедру мешок.
Металлический крюк выскочил из подаренного Форсайтом устройства при помощи легкого движения кисти. К концу крюка Коллиз уже давно привязал веревку, которая теперь в скрученном виде лежала в мешке.
Коллиз натянул поводья и остановил своего скакуна на вершине холма. Вытащив ноги из стремян, он сел в седле боком. «Кларимонд» сейчас проходил совсем близко к берегу. У Коллиза не было времени на раздумья. Он размахнулся и со всей силы бросил крюк…
Крюк зацепился за такелаж. Коллиз быстро намотал веревку на левую руку и спрыгнул с лошади. Надо было торопиться. Если он хотя бы немного помедлит, его просто сбросит с берега и дотащит за кораблем. Вдруг острая боль пронзила его левую руку. Это давали о себе знать ушибы и кровоподтеки, которые, как оказалось, еще не прошли.
Коллиз прыгнул в воду и поплыл. В его ушах свистел ветер, а глаза заливала вода. Где-то вдалеке послышался голос Роуз:
– Коллиз, ты осел!
Коллиз вдруг подумал о том, что он, собственно говоря, даже не знает, куда плывет. В бушующих волнах реки он не мог ничего разглядеть. Но вот перед ним вырос деревянный бок корабля…
Наконец он взобрался на корабль и теперь лежал посередине палубы среди мотков канатов. Вокруг него ходили люди. Он пошевелился. Боль прошла спазмом через все его тело.
Темная пелена перед глазами начала медленно растворяться, и появился свет, его легкие наполнились воздухом. Он все-таки сделал это! Теперь ему нужно немедленно поговорить с капитаном и все объяснить. Коллиз перекатился на бок и здоровой рукой вытащил пистолет.
И через мгновение он оказался в кольце наставленных на него ружей и пистолетов всех марок и калибров.
Коллиз продолжал лежать на спине и разглядывать эту подозрительную команду. Потом он закрыл глаза и расхохотался.
Глава 28
Коллизу все-таки удалось остановить шхуну и заставить команду бросить якорь. Позже Далтон и Саймон объяснили капитану, по какой причине задержан корабль. Члены команды, да и сам капитан продолжали бросать испуганные взгляды в сторону Коллиза, и лорду Этериджу пришлось довольно долго убеждать их в том, что его племянник не сумасшедший и совершенно не опасен. В конце концов партия оружия была арестована, а лорд Этеридж составил и написал для капитана специальный документ, освобождавший его от несения финансовой ответственности за груз.
И тем не менее члены команды с испугом и сомнением наблюдали за тем, как «лжецы» распаковывали ящики с оружием и вытаскивали из них великолепные, ослепительно сверкающие на солнце карабины.
– Вот это оружие! – восхищенно проговорил кто-то, когда достали первый карабин. Члены команды, словно завороженные, смотрели на это техническое чудо. Дамасская сталь, из которой был изготовлен ствол, замысловатый затвор – все казалось просто верхом совершенства. Роуз подумала о том, что солдаты, для которых предназначалось это оружие, приняли бы его с восторгом, и это тоже было частью плана Луи Уодсуорта.
Когда первый карабин выбросили за борт шхуны, команда заволновалась. Роуз с тревогой окинула взглядом взволнованных матросов.
– Зачем вы это делаете? – раздался возбужденный голос кого-то из членов команды, когда сверкающее совершенство исчезло в черной илистой воде Темзы. – Ведь это такой отличный мушкет!
– Это негодное оружие, – бросил Курт. Но это объяснение не успокоило команду. Матросы продолжали волноваться и недовольно ворчать до тех пор, пока последний карабин не исчез в воде. Далтон оставил лишь несколько карабинов, взятых из разных ящиков, он собирался отдать их Форсайту для вынесения окончательного заключения. А потом это оружие должно было стать доказательством вины Луи Уодсуорта и свидетельствовать против него на суде.
Все было кончено. Роуз стояла на слегка покачивающейся под ее ногами палубе, мягкий ветерок шевелил ее волосы и приятно обдувал лицо. Теперь наконец она избавилась от груза той ответственности, которая так немилосердно давила на ее хрупкие плечи. Впервые с той самой минуты, когда она увидела на стене портрет Луи Уодсуорта, Роуз почувствовала себя свободной, страх отступил. Глава «лжецов» взял это дело под свой контроль, и она теперь стала простым солдатом. Роуз отыскала глазами Коллиза.
Он стоял на палубе и наблюдал за действиями лорда Этериджа. Его волосы спутались, мокрый костюм облепил тело. На ее взгляд Коллиз не ответил, он даже не заметил того, что Роуз на него смотрела. Он усердно тер свое плечо, в его глазах угадывалась тревога.
Роуз быстро подошла к нему:
– Что случилось?
Коллиз растерянно посмотрел на нее:
– Я не уверен… Когда я плыл, а потом поднимался на борт шхуны, я что-то почувствовал. Кажется, это случилось не в тот момент, когда Луи избивал меня… – Он вдруг замолчал, а потом глубоко вздохнул. – Как бы то ни было, теперь я совсем не могу ею двигать. Она не работает…
В его серых глазах застыл испуг. Коллиз смотрел на Роуз, и она чувствовала, как в нем нарастает паника.
– О нет! – выдохнула она.
Он с трудом улыбнулся:
– Конечно, я никогда не думал, что рука полностью восстановится и будет действовать, как прежде, но я не ожидал и того, что она будет висеть плетью. А теперь… – Коллиз посмотрел в сторону. – Если эту штуку даже отрежут, ничего не изменится. Я ее совершенно не чувствую.
Роуз захотела утешить Коллиза, поддержать его. Неожиданно за ее спиной послышался громкий крик. Она вздрогнула и обернулась.
– Милорд! Сэр Саймон! – Из кубрика на палубу поднимался Баттон, держа в руках целую пачку листков бумаги. Капитан корабля бросил на него ленивый взгляд.
Баттон подошел к Далтону и Саймону. Роуз и Коллиз стояли неподалеку и внимательно наблюдали за происходящим.
– Милорд! Сэр! Вам нужно взглянуть на это!
Далтон взял бумаги и пробежал их глазами.
– Копии деклараций судового груза и приказ о выходе в море? Да, спасибо, Баттон. Будем рассматривать это как улики.
Роуз снова повернулась к Коллизу, но Баттон все не унимался.
– Нет, милорд, не торопитесь! Взгляните-ка вот на это! – Баттон вытащил откуда-то из середины стопки лист и сунул его прямо под нос Далтону. Далтон взял документ и немного отодвинул его от своего лица. Саймон наклонился и тоже взглянул на этот листок, из-за которого так волновался Баттон.
– Что это такое?
Далтон стал читать.
– Похоже, это специальное распоряжение, предписывающее судну отплыть раньше обозначенного в расписании времени. – Он поднял голову и вдруг улыбнулся. – Уодсуорт очень торопился. После того как его сейф в доме взломали, он сделал все возможное, чтобы ускорить отправку груза из порта. – Лорд Этеридж снова посмотрел на листок в своих руках. – О, черт возьми! – выдохнул он и передал лист Саймону.
Услышав испуг в голосе Далтона, Роуз подняла на него глаза. Сэр Саймон тихо выругался себе под нос, и это только усилило всеобщее замешательство.
– Подписано лордом Ливерпулом, – медленно проговорил Саймон.
Роуз приросла к месту. Ливерпулом?
– Вы уверены, что это подпись Ливерпула? – спросил Саймон.
Далтон потер щеку.
– Я знаю ее так же хорошо, как и свою собственную.
Роуз не могла поверить своим ушам. Она, конечно, считала премьер-министра безжалостным и неприятным человеком, но ей и в голову не приходило, что он может оказаться предателем.
– И что все это означает? Как это понимать? – спросила Роуз, отходя от Коллиза.
Далтон бросил на нее сердитый взгляд, но все же решил ответить на вопрос:
– Мы уже думали на эту тему. Полагаю, заговор был организован с целью дискредитировать Георга. Здесь возникает и другой вопрос. Кому это выгодно? Кто в британском правительстве рассматривает Георга как помеху, как препятствие на пути проведения другой политики?
– Это лорд Ливерпул рассматривает Георга как помеху?
Далтон бросил на Саймона взгляд, значение которого Роуз было непонятно, но она хорошо помнила тот момент, когда лорд Ливерпул пытался убедить всех в том, что Георг безумен. Кажется, Далтон думал сейчас о том же.
– Ливерпул пытается убедить всех в том, что принц-регент сошел с ума, – Далтон нахмурился, – и ему сейчас была бы на руку эта история с взрывающимися в руках карабинами. Она красноречиво свидетельствовала бы о нездоровье короля и соответственно его неспособности заниматься государственными делами.
Роуз покачала головой:
– Но лорд Ливерпул фанатически предан короне. Это знают все.
Лорд Этеридж и Далтон снова переглянулись. О чем они думали? Ведь не могли же они и в самом деле подозревать лорда Ливерпула!
– Фанатически… Да… – тихо проговорил Далтон. – Очень подходящее слово.
– Мы всегда опасались, что он может зайти в этой преданности слишком далеко, – сказал Саймон и снрва посмотрел на Далтона, словно пытаясь напомнить ему об их недавнем разговоре.
– Да, в самом деле, – сурово ответил Этеридж.
Нет, это просто невозможно! Тревожные мысли вихрем проносились в голове Роуз. Что лорд Этеридж сказал минуту назад? Он сказал, что эта история с карабинами была бы на руку лорду Ливерпулу. А может быть, она была бы на руку тем, кто хотел избавиться от могущественного и влиятельного премьер-министра Англии? Кто же так хотел избавиться от лорда Ливерпула?
Разумеется, Наполеон.
Несомненно, все это дело рук Луи Уодсуорта, подумала Роуз. Только он мог все так запутать.
– Милорд, подпись лорда Ливерпула – подделка. Все это сделал Луи Уодсуорт, он просто хотел избавиться от премьер-министра. Это было частью его плана.
Коллиз с задумчивым видом потер руку. Перед его мысленным взором одна за другой проносились картины войны, навсегда запечатлевшиеся в памяти. Он снова видел умирающих от гангрены солдат. Они еще дышали, еще говорили, а их тела пожирала болезнь, с устрашающей быстротой превращая сильных, крепких мужчин в гниющие трупы.
Коллиз вдруг почувствовал себя слабым, беспомощным, потерявшим точку опоры. Он окинул быстрым взглядом шхуну. Ему сейчас нужна была Роуз.
Она спорила с Далтоном и Саймоном. Коллиз пошел к ней. Роуз. Она была его путеводной звездой, на которую все время указывала стрелка его компаса. Только она могла помочь ему избавиться от этого неприятного, давящего чувства, возникающего у него время от времени. Наверное, это страх смерти. А Роуз была самой жизнью.
Сквозь шум ветра, плеск воды и недовольный ропот команды Коллиз слышал только ее голос.
– Я говорю вам, я знаю Луи Уодсуорта! Это он все придумал. Один план внутри другого плана. Он знал, что вы найдете эти документы. Он знал, что вы увидите подпись лорда Ливерпула. Он все это предвидел. Это его рук дело, уверяю вас. Все подстроено, и подпись на этом распоряжении поддельная.
Саймон сложил на груди руки.
– Далтон, а что, если она права насчет Луи Уодсуорта? Если это все сделано для того, чтобы мы предприняли какие-то действия против премьер-министра? Ведь мы уже были готовы это сделать. Подумай, какой смысл объявлять Георга сумасшедшим? Какую выгоду мог извлечь из этого Ливерпул? Нет, премьер-министр всегда рассуждает логически, он прежде всего человек дела.
Коллиз был сейчас не в состоянии слушать Саймона и делать какие-то выводы. Ему хотелось поскорее остаться с Роуз наедине. Его рука отекла и сделалась такой большой, что рукав стал тесен. Надо разрезать рубашку. Эта мысль не давала Коллизу покоя.
И со зрением у него было что-то не то. Все виделось словно сквозь легкую дымку, очертания предметов расплывались.
– Роуз, – тихо позвал он. Неужели это его собственный голос? Он шел откуда-то издалека.
Роуз повернулась к нему и взволнованно проговорила:
– Коллиз, скажи им! Я знаю Луи! Я очень хорошо его знаю!
Луи. Кто это? Предатель. Ах да, ну конечно, как он мог забыть!
Коллиз молчал, и Роуз снова повернулась к Далтону и Саймону:
– Вы должны послушать меня. Лорд Ливерпул ничего не замышлял против его высочества. Это Луи хотел, чтобы вы так думали!
Далтон нахмурился:
– Все это кажется несколько натянутым, мисс Лейси. Какую выгоду мог извлечь Луи Уодсуорт из всей этой сложной комбинации? Как он мог знать, что мы найдем эти документы?
От нетерпения Роуз потерла пальцами лоб. Она была явно расстроена и разочарована. Это понял даже Коллиз, хотя сейчас он не видел лица Роуз, а слышал только ее голос.
– Какую выгоду? Все просто. Он хотел, чтобы премьер-министра обвинили в предательстве и отдали под суд.
Далтон и Саймон посмотрели на Роуз, а потом переглянулись. Какой суд? «Лжецы» никогда не делали достоянием гласности свои цели и достижения. Если бы премьер-министр был уличен в измене и «лжецы» располагали бы достаточными доказательствами этого, то с премьер-министром тут же произошел бы несчастный случай. Никаких судов, обвинений и подозрений.
– Господи! Неужели… – Роуз с ужасом посмотрела на Далтона, а потом на Саймона. – Прошу вас, подумайте сначала о том, что я сказала вам.
Глаза Далтона сузились.
– Мисс Лейси, надеюсь, вы располагаете достоверными фактами, чтобы делать подобные выводы. Ваши обвинения в адрес человека, чей отец много лет служил верой и правдой своему государству, более чем неуместны.
– Я знаю его, – почти выкрикнула Роуз.
Нет, этого не может быть, подумал Коллиз. Это не его Роуз.
– Только не говори этого, Роуз, – пробормотал он. – Только не это.
– Мне пришлось не однажды столкнуться с последствиями тех козней, которые строил Луи Уодсуорт! Я имела удовольствие за всем этим наблюдать своими собственными глазами. – Ее голос стал громче, в нем появилась дрожь. Теперь Роуз было слышно даже в самых отдаленных уголках корабля. – Луи Уодсуорт был моим любовником!
– Нет!
Услышав этот пронзительный, полный отчаяния крик, Роуз обернулась и посмотрела на Коллиза. Он выглядел ужасно. Его лицо покрылось смертельной бледностью, глаза потемнели. Роуз протянула к нему руку.
– Коллиз, Господи, что с тобой?
Он с ужасом смотрел на нее.
– Это… это отвратительно.
– Коллиз. – Далтон строго посмотрел на своего племянника. Коллиз выпрямился и попытался собраться с силами, хотя ноги не держали его. Затем лорд Этеридж взглянул на Роуз. В его глазах она прочитала отвращение и разочарование. – Нельзя позволять, – проговорил он холодным ровным голосом, – своим чувствам брать верх над разумом, мисс Лейси. Похоже, вы воспринимаете это дело как сведение личных счетов, и это в корне неправильно. Это совершенно недопустимо. Боюсь, ваши эмоции мешают вам верно оценить ситуацию.
Без сомнения, лорд Этеридж решил, что она – просто оскорбленная женщина, пытающаяся отомстить своему бывшему любовнику. Роуз вдруг показалось, что в ее желудок упал кусочек льда, и затем этот кусочек вдруг начал разрастаться. От него вверх начали подниматься ледяные иголки, грозившие пронзить ее легкие.
– Вы не доверяете мне, милорд?
Он вопросительно приподнял бровь.
– Я не доверяю тому эмоциональному состоянию, в котором вы сейчас находитесь.
И «лжецы», и матросы внимательно наблюдали за происходящим. Роуз старалась не встречаться глазами со своими товарищами. Она и так знала, что может увидеть. Она не будет смотреть и на Коллиза.
Роуз сделала шаг назад.
– Понятно. Что ж, милорд, вы можете не беспокоиться. В вашем «Клубе» больше не будет «лжеца», которому вы не доверяете.
Она сделала еще один шаг назад. Роуз упорно не смотрела на Коллиза. Ей не нужно было этого говорить, она должна была знать, что ей все равно не поверят. Теперь она никогда, никогда не сможет поднять свои глаза…
Она повернулась и побежала вдоль борта корабля, ее преследовали любопытные и в то же время осуждающие взгляды. Роуз прибежала туда, где Курт готовил две небольшие лодки для отплытия «лжецов» на берег. Как и обычно, он работал один за двоих. Роуз прикоснулась ладонью к его большой грубой руке.
– Помоги мне, – прошептала она.
Курт не стал задавать лишних вопросов, он просто подтянул лодку ближе к шхуне и опустил в нее Роуз с такой легкостью, словно она была ребенком. Затем Курт сам прыгнул в лодку, сел и взялся за весла. Через несколько минут они уже причаливали к берегу. Роуз с грустью подумала о том, что ее новая жизнь закончилась, не успев начаться.
Когда она выпрыгнула на берег, Курт сказал ей только одно слово:
– Осторожней.
Роуз повернулась к этому молчаливому человеку, который научил ее всему тому, что она сейчас умела, и улыбнулась:
– Осторожней на берегу или вообще в мире?
– И там, и там.
Затем Курт оттолкнул веслом лодку от берега и направил к шхуне.
Роуз вышла на дорогу и огляделась по сторонам. В клубах пыли стояли лошади, на которых «лжецы» приехали сюда. Их держал за поводья Стабз. Можно было бы взять одну… Но нет, решила Роуз. Она больше не состояла в «Клубе лжецов». Она уже не работала вместе с Коллизом. Ей показалось, что свет, гревший ее столько месяцев, вдруг погас.
Что ж, теперь ей ничего другого не оставалось, как забрать с собой Луи Уодсуорта.
И тем не менее члены команды с испугом и сомнением наблюдали за тем, как «лжецы» распаковывали ящики с оружием и вытаскивали из них великолепные, ослепительно сверкающие на солнце карабины.
– Вот это оружие! – восхищенно проговорил кто-то, когда достали первый карабин. Члены команды, словно завороженные, смотрели на это техническое чудо. Дамасская сталь, из которой был изготовлен ствол, замысловатый затвор – все казалось просто верхом совершенства. Роуз подумала о том, что солдаты, для которых предназначалось это оружие, приняли бы его с восторгом, и это тоже было частью плана Луи Уодсуорта.
Когда первый карабин выбросили за борт шхуны, команда заволновалась. Роуз с тревогой окинула взглядом взволнованных матросов.
– Зачем вы это делаете? – раздался возбужденный голос кого-то из членов команды, когда сверкающее совершенство исчезло в черной илистой воде Темзы. – Ведь это такой отличный мушкет!
– Это негодное оружие, – бросил Курт. Но это объяснение не успокоило команду. Матросы продолжали волноваться и недовольно ворчать до тех пор, пока последний карабин не исчез в воде. Далтон оставил лишь несколько карабинов, взятых из разных ящиков, он собирался отдать их Форсайту для вынесения окончательного заключения. А потом это оружие должно было стать доказательством вины Луи Уодсуорта и свидетельствовать против него на суде.
Все было кончено. Роуз стояла на слегка покачивающейся под ее ногами палубе, мягкий ветерок шевелил ее волосы и приятно обдувал лицо. Теперь наконец она избавилась от груза той ответственности, которая так немилосердно давила на ее хрупкие плечи. Впервые с той самой минуты, когда она увидела на стене портрет Луи Уодсуорта, Роуз почувствовала себя свободной, страх отступил. Глава «лжецов» взял это дело под свой контроль, и она теперь стала простым солдатом. Роуз отыскала глазами Коллиза.
Он стоял на палубе и наблюдал за действиями лорда Этериджа. Его волосы спутались, мокрый костюм облепил тело. На ее взгляд Коллиз не ответил, он даже не заметил того, что Роуз на него смотрела. Он усердно тер свое плечо, в его глазах угадывалась тревога.
Роуз быстро подошла к нему:
– Что случилось?
Коллиз растерянно посмотрел на нее:
– Я не уверен… Когда я плыл, а потом поднимался на борт шхуны, я что-то почувствовал. Кажется, это случилось не в тот момент, когда Луи избивал меня… – Он вдруг замолчал, а потом глубоко вздохнул. – Как бы то ни было, теперь я совсем не могу ею двигать. Она не работает…
В его серых глазах застыл испуг. Коллиз смотрел на Роуз, и она чувствовала, как в нем нарастает паника.
– О нет! – выдохнула она.
Он с трудом улыбнулся:
– Конечно, я никогда не думал, что рука полностью восстановится и будет действовать, как прежде, но я не ожидал и того, что она будет висеть плетью. А теперь… – Коллиз посмотрел в сторону. – Если эту штуку даже отрежут, ничего не изменится. Я ее совершенно не чувствую.
Роуз захотела утешить Коллиза, поддержать его. Неожиданно за ее спиной послышался громкий крик. Она вздрогнула и обернулась.
– Милорд! Сэр Саймон! – Из кубрика на палубу поднимался Баттон, держа в руках целую пачку листков бумаги. Капитан корабля бросил на него ленивый взгляд.
Баттон подошел к Далтону и Саймону. Роуз и Коллиз стояли неподалеку и внимательно наблюдали за происходящим.
– Милорд! Сэр! Вам нужно взглянуть на это!
Далтон взял бумаги и пробежал их глазами.
– Копии деклараций судового груза и приказ о выходе в море? Да, спасибо, Баттон. Будем рассматривать это как улики.
Роуз снова повернулась к Коллизу, но Баттон все не унимался.
– Нет, милорд, не торопитесь! Взгляните-ка вот на это! – Баттон вытащил откуда-то из середины стопки лист и сунул его прямо под нос Далтону. Далтон взял документ и немного отодвинул его от своего лица. Саймон наклонился и тоже взглянул на этот листок, из-за которого так волновался Баттон.
– Что это такое?
Далтон стал читать.
– Похоже, это специальное распоряжение, предписывающее судну отплыть раньше обозначенного в расписании времени. – Он поднял голову и вдруг улыбнулся. – Уодсуорт очень торопился. После того как его сейф в доме взломали, он сделал все возможное, чтобы ускорить отправку груза из порта. – Лорд Этеридж снова посмотрел на листок в своих руках. – О, черт возьми! – выдохнул он и передал лист Саймону.
Услышав испуг в голосе Далтона, Роуз подняла на него глаза. Сэр Саймон тихо выругался себе под нос, и это только усилило всеобщее замешательство.
– Подписано лордом Ливерпулом, – медленно проговорил Саймон.
Роуз приросла к месту. Ливерпулом?
– Вы уверены, что это подпись Ливерпула? – спросил Саймон.
Далтон потер щеку.
– Я знаю ее так же хорошо, как и свою собственную.
Роуз не могла поверить своим ушам. Она, конечно, считала премьер-министра безжалостным и неприятным человеком, но ей и в голову не приходило, что он может оказаться предателем.
– И что все это означает? Как это понимать? – спросила Роуз, отходя от Коллиза.
Далтон бросил на нее сердитый взгляд, но все же решил ответить на вопрос:
– Мы уже думали на эту тему. Полагаю, заговор был организован с целью дискредитировать Георга. Здесь возникает и другой вопрос. Кому это выгодно? Кто в британском правительстве рассматривает Георга как помеху, как препятствие на пути проведения другой политики?
– Это лорд Ливерпул рассматривает Георга как помеху?
Далтон бросил на Саймона взгляд, значение которого Роуз было непонятно, но она хорошо помнила тот момент, когда лорд Ливерпул пытался убедить всех в том, что Георг безумен. Кажется, Далтон думал сейчас о том же.
– Ливерпул пытается убедить всех в том, что принц-регент сошел с ума, – Далтон нахмурился, – и ему сейчас была бы на руку эта история с взрывающимися в руках карабинами. Она красноречиво свидетельствовала бы о нездоровье короля и соответственно его неспособности заниматься государственными делами.
Роуз покачала головой:
– Но лорд Ливерпул фанатически предан короне. Это знают все.
Лорд Этеридж и Далтон снова переглянулись. О чем они думали? Ведь не могли же они и в самом деле подозревать лорда Ливерпула!
– Фанатически… Да… – тихо проговорил Далтон. – Очень подходящее слово.
– Мы всегда опасались, что он может зайти в этой преданности слишком далеко, – сказал Саймон и снрва посмотрел на Далтона, словно пытаясь напомнить ему об их недавнем разговоре.
– Да, в самом деле, – сурово ответил Этеридж.
Нет, это просто невозможно! Тревожные мысли вихрем проносились в голове Роуз. Что лорд Этеридж сказал минуту назад? Он сказал, что эта история с карабинами была бы на руку лорду Ливерпулу. А может быть, она была бы на руку тем, кто хотел избавиться от могущественного и влиятельного премьер-министра Англии? Кто же так хотел избавиться от лорда Ливерпула?
Разумеется, Наполеон.
Несомненно, все это дело рук Луи Уодсуорта, подумала Роуз. Только он мог все так запутать.
– Милорд, подпись лорда Ливерпула – подделка. Все это сделал Луи Уодсуорт, он просто хотел избавиться от премьер-министра. Это было частью его плана.
Коллиз с задумчивым видом потер руку. Перед его мысленным взором одна за другой проносились картины войны, навсегда запечатлевшиеся в памяти. Он снова видел умирающих от гангрены солдат. Они еще дышали, еще говорили, а их тела пожирала болезнь, с устрашающей быстротой превращая сильных, крепких мужчин в гниющие трупы.
Коллиз вдруг почувствовал себя слабым, беспомощным, потерявшим точку опоры. Он окинул быстрым взглядом шхуну. Ему сейчас нужна была Роуз.
Она спорила с Далтоном и Саймоном. Коллиз пошел к ней. Роуз. Она была его путеводной звездой, на которую все время указывала стрелка его компаса. Только она могла помочь ему избавиться от этого неприятного, давящего чувства, возникающего у него время от времени. Наверное, это страх смерти. А Роуз была самой жизнью.
Сквозь шум ветра, плеск воды и недовольный ропот команды Коллиз слышал только ее голос.
– Я говорю вам, я знаю Луи Уодсуорта! Это он все придумал. Один план внутри другого плана. Он знал, что вы найдете эти документы. Он знал, что вы увидите подпись лорда Ливерпула. Он все это предвидел. Это его рук дело, уверяю вас. Все подстроено, и подпись на этом распоряжении поддельная.
Саймон сложил на груди руки.
– Далтон, а что, если она права насчет Луи Уодсуорта? Если это все сделано для того, чтобы мы предприняли какие-то действия против премьер-министра? Ведь мы уже были готовы это сделать. Подумай, какой смысл объявлять Георга сумасшедшим? Какую выгоду мог извлечь из этого Ливерпул? Нет, премьер-министр всегда рассуждает логически, он прежде всего человек дела.
Коллиз был сейчас не в состоянии слушать Саймона и делать какие-то выводы. Ему хотелось поскорее остаться с Роуз наедине. Его рука отекла и сделалась такой большой, что рукав стал тесен. Надо разрезать рубашку. Эта мысль не давала Коллизу покоя.
И со зрением у него было что-то не то. Все виделось словно сквозь легкую дымку, очертания предметов расплывались.
– Роуз, – тихо позвал он. Неужели это его собственный голос? Он шел откуда-то издалека.
Роуз повернулась к нему и взволнованно проговорила:
– Коллиз, скажи им! Я знаю Луи! Я очень хорошо его знаю!
Луи. Кто это? Предатель. Ах да, ну конечно, как он мог забыть!
Коллиз молчал, и Роуз снова повернулась к Далтону и Саймону:
– Вы должны послушать меня. Лорд Ливерпул ничего не замышлял против его высочества. Это Луи хотел, чтобы вы так думали!
Далтон нахмурился:
– Все это кажется несколько натянутым, мисс Лейси. Какую выгоду мог извлечь Луи Уодсуорт из всей этой сложной комбинации? Как он мог знать, что мы найдем эти документы?
От нетерпения Роуз потерла пальцами лоб. Она была явно расстроена и разочарована. Это понял даже Коллиз, хотя сейчас он не видел лица Роуз, а слышал только ее голос.
– Какую выгоду? Все просто. Он хотел, чтобы премьер-министра обвинили в предательстве и отдали под суд.
Далтон и Саймон посмотрели на Роуз, а потом переглянулись. Какой суд? «Лжецы» никогда не делали достоянием гласности свои цели и достижения. Если бы премьер-министр был уличен в измене и «лжецы» располагали бы достаточными доказательствами этого, то с премьер-министром тут же произошел бы несчастный случай. Никаких судов, обвинений и подозрений.
– Господи! Неужели… – Роуз с ужасом посмотрела на Далтона, а потом на Саймона. – Прошу вас, подумайте сначала о том, что я сказала вам.
Глаза Далтона сузились.
– Мисс Лейси, надеюсь, вы располагаете достоверными фактами, чтобы делать подобные выводы. Ваши обвинения в адрес человека, чей отец много лет служил верой и правдой своему государству, более чем неуместны.
– Я знаю его, – почти выкрикнула Роуз.
Нет, этого не может быть, подумал Коллиз. Это не его Роуз.
– Только не говори этого, Роуз, – пробормотал он. – Только не это.
– Мне пришлось не однажды столкнуться с последствиями тех козней, которые строил Луи Уодсуорт! Я имела удовольствие за всем этим наблюдать своими собственными глазами. – Ее голос стал громче, в нем появилась дрожь. Теперь Роуз было слышно даже в самых отдаленных уголках корабля. – Луи Уодсуорт был моим любовником!
– Нет!
Услышав этот пронзительный, полный отчаяния крик, Роуз обернулась и посмотрела на Коллиза. Он выглядел ужасно. Его лицо покрылось смертельной бледностью, глаза потемнели. Роуз протянула к нему руку.
– Коллиз, Господи, что с тобой?
Он с ужасом смотрел на нее.
– Это… это отвратительно.
– Коллиз. – Далтон строго посмотрел на своего племянника. Коллиз выпрямился и попытался собраться с силами, хотя ноги не держали его. Затем лорд Этеридж взглянул на Роуз. В его глазах она прочитала отвращение и разочарование. – Нельзя позволять, – проговорил он холодным ровным голосом, – своим чувствам брать верх над разумом, мисс Лейси. Похоже, вы воспринимаете это дело как сведение личных счетов, и это в корне неправильно. Это совершенно недопустимо. Боюсь, ваши эмоции мешают вам верно оценить ситуацию.
Без сомнения, лорд Этеридж решил, что она – просто оскорбленная женщина, пытающаяся отомстить своему бывшему любовнику. Роуз вдруг показалось, что в ее желудок упал кусочек льда, и затем этот кусочек вдруг начал разрастаться. От него вверх начали подниматься ледяные иголки, грозившие пронзить ее легкие.
– Вы не доверяете мне, милорд?
Он вопросительно приподнял бровь.
– Я не доверяю тому эмоциональному состоянию, в котором вы сейчас находитесь.
И «лжецы», и матросы внимательно наблюдали за происходящим. Роуз старалась не встречаться глазами со своими товарищами. Она и так знала, что может увидеть. Она не будет смотреть и на Коллиза.
Роуз сделала шаг назад.
– Понятно. Что ж, милорд, вы можете не беспокоиться. В вашем «Клубе» больше не будет «лжеца», которому вы не доверяете.
Она сделала еще один шаг назад. Роуз упорно не смотрела на Коллиза. Ей не нужно было этого говорить, она должна была знать, что ей все равно не поверят. Теперь она никогда, никогда не сможет поднять свои глаза…
Она повернулась и побежала вдоль борта корабля, ее преследовали любопытные и в то же время осуждающие взгляды. Роуз прибежала туда, где Курт готовил две небольшие лодки для отплытия «лжецов» на берег. Как и обычно, он работал один за двоих. Роуз прикоснулась ладонью к его большой грубой руке.
– Помоги мне, – прошептала она.
Курт не стал задавать лишних вопросов, он просто подтянул лодку ближе к шхуне и опустил в нее Роуз с такой легкостью, словно она была ребенком. Затем Курт сам прыгнул в лодку, сел и взялся за весла. Через несколько минут они уже причаливали к берегу. Роуз с грустью подумала о том, что ее новая жизнь закончилась, не успев начаться.
Когда она выпрыгнула на берег, Курт сказал ей только одно слово:
– Осторожней.
Роуз повернулась к этому молчаливому человеку, который научил ее всему тому, что она сейчас умела, и улыбнулась:
– Осторожней на берегу или вообще в мире?
– И там, и там.
Затем Курт оттолкнул веслом лодку от берега и направил к шхуне.
Роуз вышла на дорогу и огляделась по сторонам. В клубах пыли стояли лошади, на которых «лжецы» приехали сюда. Их держал за поводья Стабз. Можно было бы взять одну… Но нет, решила Роуз. Она больше не состояла в «Клубе лжецов». Она уже не работала вместе с Коллизом. Ей показалось, что свет, гревший ее столько месяцев, вдруг погас.
Что ж, теперь ей ничего другого не оставалось, как забрать с собой Луи Уодсуорта.
Глава 29
Коллиз видел, как Роуз бежала вдоль борта шхуны. Потом перед его глазами снова появилась пелена, и все вдруг исчезло. Роуз тоже исчезла. Коллиз с удивлением посмотрел себе под ноги – палуба почему-то начала качаться и затем опасно наклонилась.
– О Господи!
Далтон успел подхватить Коллиза, когда тот начал падать.
– Коллиз!
Пелена переместилась куда-то к углам глаз, теперь он мог снова видеть, хотя и не слишком хорошо, но шум в ушах стал просто невыносимым. Коллиз обнаружил, что он лежит на палубе на спине. Над ним плыли белоснежные паруса, с криком летали птицы. Значит, дело не в шхуне, это просто ему стало плохо.
Как странно!
Откуда-то издалека донесся голос Далтона. Коллиз почувствовал, что с него сняли куртку и подсунули его ему под голову.
– Коллиз? Господи Боже мой, Саймон, посмотри на его руку! – в ужасе проговорил Далтон.
Саймон выругался.
– Он, наверное, сломал ее, когда забирался на борт. Думаю, сейчас у него просто болевой шок.
Далтон потряс Коллиза за плечи, потом похлопал ладонью по его щеке. Глаза Коллиза на мгновение открылись, потом снова закрылись. Далтон выглядел не просто обеспокоенным, похоже, его охватила настоящая паника.
– Где Роуз? – пробормотал Коллиз.
– Коллиз, пожалуйста, не закрывай глаза. – Далтон обернулся через плечо к Саймону: – Саймон, приготовь маленькую лодку! Капитан, у вас есть виски или джин?
Суматоха продолжалась, но Коллиз ничего этого уже не видел. Его глаза снова заволокла темная пелена. «Кларимонд» и «лжецы» были где-то далеко-далеко… У Коллиза в голове билась только одна мысль: «Где Роуз? Куда она делась?»
Внезапно Коллиз проснулся, сон отлетел мгновенно, не оставив даже и следа. Ему показалось, что он вовсе и не спал. Он открыл глаза и увидел над собой знакомый бархатный балдахин. Значит, он лежит в своей собственной постели в Этеридж-Хаусе. Но как он сюда попал?
Стоило Коллизу пошевелиться, как состояние блаженства сразу же исчезло, в его тело снова вернулась боль. Его руку дергало, а бок и одна нога тупо ныли. У него было такое ощущение, что его бросили со скалы вниз и он упал на камни.
Он и правда упал с берега в реку, а потом еще забрался на палубу… Роуз была права, он просто осел.
Роуз. Роуз и Луи. Невероятно!
Коллиз попытался сесть в кровати и неожиданно обнаружил, что на его левую руку наложили шину и забинтовали ее от самой подмышечной впадины до запястья.
– Перелом, – послышался тихий голос.
Он поднял голову и увидел сидевшую в кресле у окна Клару. Ее темный силуэт четко вырисовывался на фоне шелковых занавесок, окрашенных тусклым утренним светом. На ее коленях лежало оранжевое существо и громко мурлыкало. Казалось, эти звуки, ритмичные, повторяющиеся точно через секунды две-три, производил некий механизм. Неожиданно существо открыло один свой злой зеленый глаз.
– Мур-мяу, – промурлыкал механизм.
– Я тоже тебя люблю, – сказал Коллиз и посмотрел на Клару. В этом мягком сером полумраке Клара еще сильнее походила на Роуз. Клара и Роуз вообще были похожи, и именно это обстоятельство когда-то позволило Кларе заменить Роуз в доме Луи Уодсуорта.
Конечно, Клара была симпатичнее, черты ее лица отличались мягкостью, на ее губах всегда играла дружелюбная, приветливая улыбка. Роуз же вся состояла, если так можно выразиться, из острых углов, улыбки от нее дождаться было трудно. Хорошенькой и миленькой ее тоже никто бы не назвал, потому что все дело портил ее колючий характер, точно такой же, как у Мармеладки.
Роуз была живуча, как кошка. Она выходила победителем из тех ситуаций, в которых обычный человек сразу бы потерялся и спасовал. Она, как кошка, твердо ступала по земле и умела смело смотреть в лицо своему противнику, и ее когти были всегда наготове.
Клара положила руку на подлокотник и улыбнулась Коллизу:
– Да, да, ты снова сломал свою руку. В двух местах, в тех самых, в которых рука была сломана и в первый раз. Кроме того, у тебя оказался поврежден плечевой сустав. По крайней мере так нам сказал доктор Уэстфалл. Он считает, что трещины в кости, а может, и переломы у тебя уже были до того, как ты прыгнул в воду с обрыва.
Доктор Уэстфалл был личным врачом лорда Ливерпула, к нему время от времени обращались и «лжецы». Правда, к его услугам прибегали только тогда, когда случалось что-нибудь действительно серьезное. Со всякими мелочами всегда мог помочь Курт, он, как никто из «лжецов», хорошо знал человеческую анатомию. А если нужно было зашить какую-нибудь рану, то тогда вызывали Баттона, он ловко управлялся с иглой и ниткой.
– О Господи!
Далтон успел подхватить Коллиза, когда тот начал падать.
– Коллиз!
Пелена переместилась куда-то к углам глаз, теперь он мог снова видеть, хотя и не слишком хорошо, но шум в ушах стал просто невыносимым. Коллиз обнаружил, что он лежит на палубе на спине. Над ним плыли белоснежные паруса, с криком летали птицы. Значит, дело не в шхуне, это просто ему стало плохо.
Как странно!
Откуда-то издалека донесся голос Далтона. Коллиз почувствовал, что с него сняли куртку и подсунули его ему под голову.
– Коллиз? Господи Боже мой, Саймон, посмотри на его руку! – в ужасе проговорил Далтон.
Саймон выругался.
– Он, наверное, сломал ее, когда забирался на борт. Думаю, сейчас у него просто болевой шок.
Далтон потряс Коллиза за плечи, потом похлопал ладонью по его щеке. Глаза Коллиза на мгновение открылись, потом снова закрылись. Далтон выглядел не просто обеспокоенным, похоже, его охватила настоящая паника.
– Где Роуз? – пробормотал Коллиз.
– Коллиз, пожалуйста, не закрывай глаза. – Далтон обернулся через плечо к Саймону: – Саймон, приготовь маленькую лодку! Капитан, у вас есть виски или джин?
Суматоха продолжалась, но Коллиз ничего этого уже не видел. Его глаза снова заволокла темная пелена. «Кларимонд» и «лжецы» были где-то далеко-далеко… У Коллиза в голове билась только одна мысль: «Где Роуз? Куда она делась?»
Внезапно Коллиз проснулся, сон отлетел мгновенно, не оставив даже и следа. Ему показалось, что он вовсе и не спал. Он открыл глаза и увидел над собой знакомый бархатный балдахин. Значит, он лежит в своей собственной постели в Этеридж-Хаусе. Но как он сюда попал?
Стоило Коллизу пошевелиться, как состояние блаженства сразу же исчезло, в его тело снова вернулась боль. Его руку дергало, а бок и одна нога тупо ныли. У него было такое ощущение, что его бросили со скалы вниз и он упал на камни.
Он и правда упал с берега в реку, а потом еще забрался на палубу… Роуз была права, он просто осел.
Роуз. Роуз и Луи. Невероятно!
Коллиз попытался сесть в кровати и неожиданно обнаружил, что на его левую руку наложили шину и забинтовали ее от самой подмышечной впадины до запястья.
– Перелом, – послышался тихий голос.
Он поднял голову и увидел сидевшую в кресле у окна Клару. Ее темный силуэт четко вырисовывался на фоне шелковых занавесок, окрашенных тусклым утренним светом. На ее коленях лежало оранжевое существо и громко мурлыкало. Казалось, эти звуки, ритмичные, повторяющиеся точно через секунды две-три, производил некий механизм. Неожиданно существо открыло один свой злой зеленый глаз.
– Мур-мяу, – промурлыкал механизм.
– Я тоже тебя люблю, – сказал Коллиз и посмотрел на Клару. В этом мягком сером полумраке Клара еще сильнее походила на Роуз. Клара и Роуз вообще были похожи, и именно это обстоятельство когда-то позволило Кларе заменить Роуз в доме Луи Уодсуорта.
Конечно, Клара была симпатичнее, черты ее лица отличались мягкостью, на ее губах всегда играла дружелюбная, приветливая улыбка. Роуз же вся состояла, если так можно выразиться, из острых углов, улыбки от нее дождаться было трудно. Хорошенькой и миленькой ее тоже никто бы не назвал, потому что все дело портил ее колючий характер, точно такой же, как у Мармеладки.
Роуз была живуча, как кошка. Она выходила победителем из тех ситуаций, в которых обычный человек сразу бы потерялся и спасовал. Она, как кошка, твердо ступала по земле и умела смело смотреть в лицо своему противнику, и ее когти были всегда наготове.
Клара положила руку на подлокотник и улыбнулась Коллизу:
– Да, да, ты снова сломал свою руку. В двух местах, в тех самых, в которых рука была сломана и в первый раз. Кроме того, у тебя оказался поврежден плечевой сустав. По крайней мере так нам сказал доктор Уэстфалл. Он считает, что трещины в кости, а может, и переломы у тебя уже были до того, как ты прыгнул в воду с обрыва.
Доктор Уэстфалл был личным врачом лорда Ливерпула, к нему время от времени обращались и «лжецы». Правда, к его услугам прибегали только тогда, когда случалось что-нибудь действительно серьезное. Со всякими мелочами всегда мог помочь Курт, он, как никто из «лжецов», хорошо знал человеческую анатомию. А если нужно было зашить какую-нибудь рану, то тогда вызывали Баттона, он ловко управлялся с иглой и ниткой.