Сотни тонн крепкой скалы с грохотом упали в каньон. Лошади, в испуге сжавшись, попятились назад, когда громадная масса камней, будто мгновенно вскипев, взлетела от ударов о дно в воздух.
Когда все стихло, шериф пытался заставить свою лошадь пройти через беспорядочно нагроможденные обломки скал. Но вскоре остановился и поднял руку, призывая всех к молчанию.
Вдалеке, но очень отчетливо они расслышали мычание и топот копыт удаляющегося стада. Потом этот шум прекратился — то ли стадо повернуло за крутой поворот, то ли прошло в боковую долину.
Старик Джим неторопливо проговорил:
— Теперь уже ничего не поделаешь. Мы не сможем провести лошадей через это нагромождение скал. А идти за ними пешком — это все равно что гнаться за циклоном. Надо что-то придумать, как провести ночь. Шериф, что будем делать?
Глава 32
Глава 33
Глава 34
Глава 35
Когда все стихло, шериф пытался заставить свою лошадь пройти через беспорядочно нагроможденные обломки скал. Но вскоре остановился и поднял руку, призывая всех к молчанию.
Вдалеке, но очень отчетливо они расслышали мычание и топот копыт удаляющегося стада. Потом этот шум прекратился — то ли стадо повернуло за крутой поворот, то ли прошло в боковую долину.
Старик Джим неторопливо проговорил:
— Теперь уже ничего не поделаешь. Мы не сможем провести лошадей через это нагромождение скал. А идти за ними пешком — это все равно что гнаться за циклоном. Надо что-то придумать, как провести ночь. Шериф, что будем делать?
Глава 32
ТАИНСТВЕННЫЙ ВСАДНИК
Они тщательно обшарили ущелье в надежде найти проход через каменные завалы, но удача им так и не улыбнулась. Шериф громко сетовал, что если бы им удалось догнать стадо, то, без сомнения, у них было бы полно доказательств.
Стадо быстро уходило. Даже если бы они вернулись назад и зашли в каньон Чимни с другой стороны, шансов догнать его не было. К тому же можно было легко запутаться в этой сетке ущелий. Скорее всего, стадо угнали безнадежно далеко, а может, и разделили его, разведя по разным направлениям.
Гарри предложил заехать на ранчо Дэвона — оно было им почти по пути, И кто знает, может, враги побывали там еще раз?
Никто не возразил. Дэвон, шериф и Джим были слишком подавлены провалом их ночного рейда, чтобы обсуждать какие-то предложения. Они двинулись назад, к узкому входу в каньон Чимни, и снова выбрались на мертвенно-белый свет луны.
На краю обрыва старая лошадь шерифа вдруг оступилась и, страшно испугавшись, когда скала раскрошилась и осыпалась под ее железными копытами, начала сползать по крутому склону. Джим мгновенно набросил ей на шею лассо, которое всегда было при нем, вытянул ее на безопасное место.
Шериф отреагировал на все это с притворным раздражением, хотя, случалось, попадал со своим мустангом и не в такие переделки.
— Этот старый дьявол чувствует себя лучше, когда немного разомнется, — проворчал он. — Гарри, я с удовольствием подарил бы тебе эту клячу, если бы не любил ее так сильно. Первый раз за все время пригрозила, будто хочет сбросить меня в бездну. Конечно, в следующий раз, может, так и сделает. Ты только посмотри на нее — выглядит совершенно счастливой, будь проклята ее старая шкура!
Его лошадь трусила, настороженно подняв уши, но, казалось, была всем довольна. Трое ветеранов принялись всерьез обсуждать хорошие и плохие свойства мустанга. Дэвон в их разговоре не участвовал, он держался немного позади. Глядя на скачущих впереди стариков и шерифа, он думал о том, что у них самые острые глаза и проницательные умы во всей округе и если кто-то может помочь ему разгадать его тайну, то это только они.
Вскоре все четверо спустились на широкие холмы его ранчо и еще издали увидели темную кучу пепла на том месте, где раньше стояла старая хижина.
— Давайте поедем на то место, где Чарли Уэй прятал лошадь в ту самую ночь, — предложил Гарри.
— И только затопчем следы, — возразил Джим. — Невозможно при таком лунном свете увидеть то, что не скроется от нас, когда засияет солнце.
— Если ты промахнулся из револьвера в первый раз, то что же, бросишь все и не попытаешься снова? — возразил Гарри. — Между прочим, многие люди были застрелены в темноте, а сейчас такая яркая луна!
— Нет хуже дурака, чем старый дурак, — пробормотал Джим. — Ему просто стыдно возвращаться в Уэст-Лондон с пустыми руками. Но надо ехать, иначе он заговорит нас до смерти.
Во время всей этой семейной перебранки шериф тактично помалкивал.
Они повернули и несколько минут скакали рысью, пока Нэксон, ехавший впереди, вдруг не поднял руку, осадив лошадь. Остальные тоже остановились. Шериф вернулся к ним.
— А Гарри был прав, — сказал он. — Там, на краю резервуара, на коленях стоит человек и будто молится.
— Тогда давайте разъедемся пошире и захватим его, — предложил Дэвон.
Они разъехались: шериф начал объезжать справа, Дэвон — слева, а старики направились напрямик, через холм. Как только они достигли его вершины, Дэвон услышал их крик. Сильно пришпорив бурую кобылу, он пустил ее к ним.
Но когда поднялся на холм, увидел, что Гарри и Джим, стегая коней, быстро спускаются вниз. Откуда-то справа загремели выстрелы из винтовки шерифа, а поперек низины, спасая свою жизнь, мчится всадник-беглец!
Дэвон бросился за ним, словно ястреб за жертвой. Стройный всадник на тонконогой лошади несся прямо перед ним.
Несмотря на пришпоривание, кобыла осторожно преодолевала крутой спуск. Тогда Дэвон выхватил кольт, чтобы выстрелить не целясь. Но тут почувствовал, что бурая набирает ход. Она была крупная, ей требовалось время, чтобы разойтись, но теперь уже просто летела. Постепенно Дэвон стал догонять беглеца.
Все его ранчо лежало на открытой, словно ладонь, местности. Укрытие можно было найти только в окружающих холмах, но беглец направлялся к лесу, который раскинулся на западе.
В густом лесу брала начало целая путаница ущелий, ведущих в глубокие каньоны. Не было сомнений, если беглец сможет добраться до этой скалистой местности, он уйдет. Дэвон пристально смотрел вперед, стараясь оценить ситуацию.
Было трудно сказать, выиграет он гонку или проиграет. Обернувшись назад, увидел, что трое ветеранов сильно отстали, расстояние до них все увеличивалось. Тогда Уолтер переменил положение в седле — перенес вес вперед и наклонился к шее лошади, чтобы уменьшить сопротивление ветра. Как всякая чистопородная лошадь, бурая сразу же ускорила бег.
Теперь ее ход был просто изумительным. С каждым скачком она нагоняла беглеца, и тот уже почувствовал у себя за спиной угрозу. Он повернулся в седле, его револьвер выбросил пламя, послышался звук выстрела, и пуля просвистела прямо над головой Дэвона.
Этот маневр обошелся беглецу по меньшей мере в два лошадиных корпуса. Но он снова повернулся, чтобы выстрелить. На этот раз Дэвон даже не слышал звука от полета пули, так как постарался от нее уклониться.
Перед ним замаячили первые редкие деревья леса, и вот они уже углубились в него. При этом хвост лошади беглеца был уже чуть ли не в одном ярде от носа кобылы Дэвона.
Теперь-то беглецу настало самое время снова воспользоваться оружием. Уолтер ожидал этого, готовый к тому, что тот вот-вот повернется снова. Однако беглец, достигнув густого леса, стал прилагать все усилия, чтобы уйти. Он завертелся на своей резвой лошади между деревьями и… угодил прямо в руки Дэвона!
Дело в том, что Уолтер разгадал маневр всадника и принял влево, как раз чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Он вполне мог застрелить беглеца, когда его маленькая лошадка выскочила на него и тут же остановилась. Но шанс был настолько верен, что он сделал лучше — выпустил револьвер и правой рукой схватил его за туловище.
Сначала Дэвон почувствовал сильную боль в руке и даже испугался, не вывернет ли ее из плечевого сустава, но тело беглеца вдруг осело под его хваткой, стало гибким и легким, странно мягким и неожиданно податливым для такого лихого наездника.
Теперь, когда он схватил беглеца, бурая кобыла с трудом остановилась. Плененный всадник в отчаянии вцепился в левую руку Уолтера, тогда он освободил правую и с силой ею ударил. Широкая шляпа слетела с его головы, и Дэвон увидел лицо Пруденс Мэйнард!
Ошеломленный, он чуть ее не выпустил. А она тут же взмолилась:
— Отпустите меня, прежде чем они подъедут! Отпустите меня! Отпустите меня! Вы не понимаете…
И он ее отпустил. Его руки вдруг стали бессильными, он не мог ее больше удерживать, а она тут же нагнулась к шее своей лошади.
Но было поздно. Трое друзей Дэвона, словно голодные гончие собаки, ворвались в лес. Шериф мгновенно заехал ей за спину. Старик Гарри, осадив лошадь, наставил дуло винтовки ей в грудь, и только предостерегающий крик Дэвона его удержал.
— Эй! — закричал Гарри. — Что это такое? Что за рыбку мы тут ночью выловили? Посмотрите-ка сюда, Лью! Подъезжай сюда, Джим, и ты, посмотри на это!
Они плотно окружили девушку. Луна ярко освещала ее лицо. Пруденс, как-то сразу обессилев и сникнув, легла на корпус своей запыхавшейся лошади и стала перебирать ее гриву, будто надеялась этим себя поддержать. Дэвон увидел, что по ее лицу текут слезы.
— Ну-ну! — произнес Джим. — Вы пока еще не повешены. И не убиты. Если мы напугали вас, то простите. Гарри, помоги ей слезть с лошади, будь добр. Но в следующий раз, мэм, может, вы не станете переодеваться в мужскую одежду и использовать оружие против такого джентльмена, как Уолтер Дэвон! Эй, Уолт, подойди и поговори с ней. Она плохо себя чувствует, так напугана, что меня совсем не понимает.
Дэвон слез с лошади и подошел поближе. Глянув в лицо Пруденс, он с горечью подумал: зачем Бог создал такую красоту, если она используется во зло? Он понимал — от нее нельзя ждать ничего хорошего, и все-таки сердцем чувствовал, что должен ее отпустить. Для этого надо было найти веский повод, однако в голову ничего не приходило.
— Нэксон, — обратился Уолтер к шерифу, — разрешите представить вам мою знакомую.
— Как, сынок, ты ее знаешь? — удивился тот.
Она сразу приободрилась, протянула руки к Дэвону и, задыхаясь, сказала:
— Вы могли бы дать мне шанс! А если он заберет меня в тюрьму, я убью себя! Я убью себя!
— Уолт, — осторожно вмешался Джим, — черт возьми, разве ты не видишь, что она напугана до смерти?
— У нее есть для этого причина, — ответил Дэвон. — Не бойся, Джим, она не убьет себя. Гарри, это та девушка, что послала нас в лес искать Счастливчика Джека. Вспоминаешь ее? Пруденс Мэйнард. В целой округе нет такого человека, который заслуживает виселицы так, как она!
Стадо быстро уходило. Даже если бы они вернулись назад и зашли в каньон Чимни с другой стороны, шансов догнать его не было. К тому же можно было легко запутаться в этой сетке ущелий. Скорее всего, стадо угнали безнадежно далеко, а может, и разделили его, разведя по разным направлениям.
Гарри предложил заехать на ранчо Дэвона — оно было им почти по пути, И кто знает, может, враги побывали там еще раз?
Никто не возразил. Дэвон, шериф и Джим были слишком подавлены провалом их ночного рейда, чтобы обсуждать какие-то предложения. Они двинулись назад, к узкому входу в каньон Чимни, и снова выбрались на мертвенно-белый свет луны.
На краю обрыва старая лошадь шерифа вдруг оступилась и, страшно испугавшись, когда скала раскрошилась и осыпалась под ее железными копытами, начала сползать по крутому склону. Джим мгновенно набросил ей на шею лассо, которое всегда было при нем, вытянул ее на безопасное место.
Шериф отреагировал на все это с притворным раздражением, хотя, случалось, попадал со своим мустангом и не в такие переделки.
— Этот старый дьявол чувствует себя лучше, когда немного разомнется, — проворчал он. — Гарри, я с удовольствием подарил бы тебе эту клячу, если бы не любил ее так сильно. Первый раз за все время пригрозила, будто хочет сбросить меня в бездну. Конечно, в следующий раз, может, так и сделает. Ты только посмотри на нее — выглядит совершенно счастливой, будь проклята ее старая шкура!
Его лошадь трусила, настороженно подняв уши, но, казалось, была всем довольна. Трое ветеранов принялись всерьез обсуждать хорошие и плохие свойства мустанга. Дэвон в их разговоре не участвовал, он держался немного позади. Глядя на скачущих впереди стариков и шерифа, он думал о том, что у них самые острые глаза и проницательные умы во всей округе и если кто-то может помочь ему разгадать его тайну, то это только они.
Вскоре все четверо спустились на широкие холмы его ранчо и еще издали увидели темную кучу пепла на том месте, где раньше стояла старая хижина.
— Давайте поедем на то место, где Чарли Уэй прятал лошадь в ту самую ночь, — предложил Гарри.
— И только затопчем следы, — возразил Джим. — Невозможно при таком лунном свете увидеть то, что не скроется от нас, когда засияет солнце.
— Если ты промахнулся из револьвера в первый раз, то что же, бросишь все и не попытаешься снова? — возразил Гарри. — Между прочим, многие люди были застрелены в темноте, а сейчас такая яркая луна!
— Нет хуже дурака, чем старый дурак, — пробормотал Джим. — Ему просто стыдно возвращаться в Уэст-Лондон с пустыми руками. Но надо ехать, иначе он заговорит нас до смерти.
Во время всей этой семейной перебранки шериф тактично помалкивал.
Они повернули и несколько минут скакали рысью, пока Нэксон, ехавший впереди, вдруг не поднял руку, осадив лошадь. Остальные тоже остановились. Шериф вернулся к ним.
— А Гарри был прав, — сказал он. — Там, на краю резервуара, на коленях стоит человек и будто молится.
— Тогда давайте разъедемся пошире и захватим его, — предложил Дэвон.
Они разъехались: шериф начал объезжать справа, Дэвон — слева, а старики направились напрямик, через холм. Как только они достигли его вершины, Дэвон услышал их крик. Сильно пришпорив бурую кобылу, он пустил ее к ним.
Но когда поднялся на холм, увидел, что Гарри и Джим, стегая коней, быстро спускаются вниз. Откуда-то справа загремели выстрелы из винтовки шерифа, а поперек низины, спасая свою жизнь, мчится всадник-беглец!
Дэвон бросился за ним, словно ястреб за жертвой. Стройный всадник на тонконогой лошади несся прямо перед ним.
Несмотря на пришпоривание, кобыла осторожно преодолевала крутой спуск. Тогда Дэвон выхватил кольт, чтобы выстрелить не целясь. Но тут почувствовал, что бурая набирает ход. Она была крупная, ей требовалось время, чтобы разойтись, но теперь уже просто летела. Постепенно Дэвон стал догонять беглеца.
Все его ранчо лежало на открытой, словно ладонь, местности. Укрытие можно было найти только в окружающих холмах, но беглец направлялся к лесу, который раскинулся на западе.
В густом лесу брала начало целая путаница ущелий, ведущих в глубокие каньоны. Не было сомнений, если беглец сможет добраться до этой скалистой местности, он уйдет. Дэвон пристально смотрел вперед, стараясь оценить ситуацию.
Было трудно сказать, выиграет он гонку или проиграет. Обернувшись назад, увидел, что трое ветеранов сильно отстали, расстояние до них все увеличивалось. Тогда Уолтер переменил положение в седле — перенес вес вперед и наклонился к шее лошади, чтобы уменьшить сопротивление ветра. Как всякая чистопородная лошадь, бурая сразу же ускорила бег.
Теперь ее ход был просто изумительным. С каждым скачком она нагоняла беглеца, и тот уже почувствовал у себя за спиной угрозу. Он повернулся в седле, его револьвер выбросил пламя, послышался звук выстрела, и пуля просвистела прямо над головой Дэвона.
Этот маневр обошелся беглецу по меньшей мере в два лошадиных корпуса. Но он снова повернулся, чтобы выстрелить. На этот раз Дэвон даже не слышал звука от полета пули, так как постарался от нее уклониться.
Перед ним замаячили первые редкие деревья леса, и вот они уже углубились в него. При этом хвост лошади беглеца был уже чуть ли не в одном ярде от носа кобылы Дэвона.
Теперь-то беглецу настало самое время снова воспользоваться оружием. Уолтер ожидал этого, готовый к тому, что тот вот-вот повернется снова. Однако беглец, достигнув густого леса, стал прилагать все усилия, чтобы уйти. Он завертелся на своей резвой лошади между деревьями и… угодил прямо в руки Дэвона!
Дело в том, что Уолтер разгадал маневр всадника и принял влево, как раз чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Он вполне мог застрелить беглеца, когда его маленькая лошадка выскочила на него и тут же остановилась. Но шанс был настолько верен, что он сделал лучше — выпустил револьвер и правой рукой схватил его за туловище.
Сначала Дэвон почувствовал сильную боль в руке и даже испугался, не вывернет ли ее из плечевого сустава, но тело беглеца вдруг осело под его хваткой, стало гибким и легким, странно мягким и неожиданно податливым для такого лихого наездника.
Теперь, когда он схватил беглеца, бурая кобыла с трудом остановилась. Плененный всадник в отчаянии вцепился в левую руку Уолтера, тогда он освободил правую и с силой ею ударил. Широкая шляпа слетела с его головы, и Дэвон увидел лицо Пруденс Мэйнард!
Ошеломленный, он чуть ее не выпустил. А она тут же взмолилась:
— Отпустите меня, прежде чем они подъедут! Отпустите меня! Отпустите меня! Вы не понимаете…
И он ее отпустил. Его руки вдруг стали бессильными, он не мог ее больше удерживать, а она тут же нагнулась к шее своей лошади.
Но было поздно. Трое друзей Дэвона, словно голодные гончие собаки, ворвались в лес. Шериф мгновенно заехал ей за спину. Старик Гарри, осадив лошадь, наставил дуло винтовки ей в грудь, и только предостерегающий крик Дэвона его удержал.
— Эй! — закричал Гарри. — Что это такое? Что за рыбку мы тут ночью выловили? Посмотрите-ка сюда, Лью! Подъезжай сюда, Джим, и ты, посмотри на это!
Они плотно окружили девушку. Луна ярко освещала ее лицо. Пруденс, как-то сразу обессилев и сникнув, легла на корпус своей запыхавшейся лошади и стала перебирать ее гриву, будто надеялась этим себя поддержать. Дэвон увидел, что по ее лицу текут слезы.
— Ну-ну! — произнес Джим. — Вы пока еще не повешены. И не убиты. Если мы напугали вас, то простите. Гарри, помоги ей слезть с лошади, будь добр. Но в следующий раз, мэм, может, вы не станете переодеваться в мужскую одежду и использовать оружие против такого джентльмена, как Уолтер Дэвон! Эй, Уолт, подойди и поговори с ней. Она плохо себя чувствует, так напугана, что меня совсем не понимает.
Дэвон слез с лошади и подошел поближе. Глянув в лицо Пруденс, он с горечью подумал: зачем Бог создал такую красоту, если она используется во зло? Он понимал — от нее нельзя ждать ничего хорошего, и все-таки сердцем чувствовал, что должен ее отпустить. Для этого надо было найти веский повод, однако в голову ничего не приходило.
— Нэксон, — обратился Уолтер к шерифу, — разрешите представить вам мою знакомую.
— Как, сынок, ты ее знаешь? — удивился тот.
Она сразу приободрилась, протянула руки к Дэвону и, задыхаясь, сказала:
— Вы могли бы дать мне шанс! А если он заберет меня в тюрьму, я убью себя! Я убью себя!
— Уолт, — осторожно вмешался Джим, — черт возьми, разве ты не видишь, что она напугана до смерти?
— У нее есть для этого причина, — ответил Дэвон. — Не бойся, Джим, она не убьет себя. Гарри, это та девушка, что послала нас в лес искать Счастливчика Джека. Вспоминаешь ее? Пруденс Мэйнард. В целой округе нет такого человека, который заслуживает виселицы так, как она!
Глава 33
ПЕРЕКРЕСТНЫЙ ДОПРОС ПРУДЕНС
Судьба заносила Дэвона в такие места, где женщины участвовали в кримиальных делах наравне с мужчинами и, естественно, несли за это наказание. Но он так давно не был на Западе, что успел забыть, с каким тактом здесь относятся к слабому полу. Теперь же увидел, что трое его друзей стоят, словно оцепеневшие от ужаса, как сосны вокруг них.
Старина Джим первым нарушил молчание:
— Уолт, а ты полностью в этом уверен?
— Да, это та самая женщина, которая заявила, что Счастливчик Джек — ее брат, — подтвердил тот. — Кстати, он тоже признал ее своей сестрой.
— Есть люди и пострашнее Счастливчика Джека… — с огорчением проговорил шериф.
— Конечно! — согласился Дэвон. — Между прочим, мне он очень понравился. Ради него я мог бы отнестись к этой девушке снисходительно. Что будем с ней делать, Нэксон? Отпустим?
— Ах, Уолт! — вмешался Гарри. — Разве одна такая телка может наделать много бед для всей округи? Прошу прощения, мэм!
Пруденс одарила Гарри лучезарной улыбкой:
— Вы правы, я не могу сделать ничего плохого! Вы меня понимаете, как отец свою дочь. Правда я не делала ничего плохого! Разве вы не видите, — обратилась она к Дэвону, — что эти три человека верят мне? А они гораздо старше вас.
— Конечно, они старше, — согласился Дэвон, — и в сто раз лучше меня знают здешнюю жизнь. Но я сомневаюсь, что у них достаточно опыта в общении с такими женщинами, как вы!
— Погодите, Уолт! — прошептал встревоженно шериф Нэксон. — Не затевайте разговора о таких вещах.
Дэвон пожал плечами. Потом повернулся к девушке:
— Вы сами знаете, в чем виноваты. Если у вас есть этому объяснение, то я — последний из всех, кто хотел бы упечь вас за решетку.
— Ах, все не так! — воскликнула Пруденс. — Просто вы меня ненавидите! Не знаю за что, но вы меня ненавидите!
— Обратимся к фактам, — предложил шериф. — Похоже на то, что вы послали Уолта на погибель. Вот в чем он обвиняет вас, мэм.
— Но как я могла знать? Я приехала сюда в надежде отыскать моего брата. Я не знала, каким человеком он тут стал. И вовсе не просила мистера Дэвона ехать в лес. Я рассказала миссис Пэрли, кого хотела бы найти, а уж она попросила мистера Дэвона за ним поехать. Гарри тоже отправился с ним. — При упоминании имени старика ее голос дрогнул, стал немного мягче, и тот не смог сдержать улыбки.
— И мы поехали, чтобы напороться прямо на винтовки, — договорил Дэвон.
— Да, да! — возбужденно откликнулась девушка. — После того, как вы отправились, я услышала в гостинице, что этот мужчина, который взялся вас сопровождать, Боксер Льюис, очень плохой человек. Тогда я отправилась вслед за вами, но вы были уже далеко. Я доехала до опушки леса, но побоялась туда углубиться. Там было так холодно, деревья казались такими огромными! Я… Я… Как я могла вас отыскать, чтобы предупредить?
Дэвон чуть ли не зарычал от такой наглой лжи, но старик Гарри и шериф, похоже, верили каждому слову девушки. Они кивнули ей.
— Но это еще не все! — упорствовал Уолт. — Как она сможет объяснить то, что я встретил ее в огромном темном лесу, да еще ночью?
— Ну да, — вежливо отозвался шериф. — Как вы можете это объяснить, мэм?
— Я узнала, будто в Уэст-Лондоне меня подозревают в том, что я создала какие-то трудности. Я до смерти испугалась. И… убежала в лес, понимаете? А там, в самой чаще, я встретила мистера Дэвона…
— Что вас, естественно, страшно напугало, — с сарказмом в голосе перебил ее Дэвон.
— Почему это должно было меня напугать? Я же знала, что вы — джентльмен, мистер Дэвон!
— А сигнал, который вы подали?
— Какой сигнал?
— Вы об этом забыли? — Он чуть запрокинул голову и издал переливчатый свист, который много раз слышал, поэтому хорошо запомнил и мог легко воспроизвести.
— Ах, вот теперь припоминаю! — слегка ухмыльнулась Пруденс.
— Счастлив, что вспомнили, — холодно отозвался Дэвон.
— Когда я пробиралась через лес той ночью, — заговорила она прерывающимся голосом, — я неожиданно встретила одного мужчину…
— Как он выглядел? — резко спросил Дэвон.
— Такой жирный, в подтяжках… Очень крупный мужчина…
— Ха! — воскликнул Джим. — Хотелось бы мне встретиться с ним еще раз! Ну и что было дальше, мэм?
— Ну, неожиданно наткнувшись на него, я испугалась и остановилась, а он спросил, куда я иду. Я сказала ему, что просто вышла прогуляться…
— На самом деле? — сердито буркнул Дэвон.
— Просто не знала, что еще сказать, — пояснила Пруденс и всплеснула красивыми руками, блеснувшими в лунном свете. — Это было ужасно! От страха я еле дышала. Он фыркнул и прошел мимо, но прежде, чем скрыться в лесу, обернулся и позвал меня. У меня сердце чуть не выскочило из груди от ужаса. Даже пришлось опереться на дерево…
— Не удивительно, что вы испугались такой грязной свиньи, как он, — проворчал Гарри.
— Но он показался мне добрым, — возразила девушка. — Сказал, что глупо бродить по лесу, если я не знаю его очень хорошо, потому что можно заблудиться. Потом сказал, что в лесу живут люди, и если я заблужусь, то могу определенным образом свистнуть, тогда, возможно, они придут мне на помощь. И показал, как свистеть…
— А потом вы встретили меня? — настаивал Дэвон.
— Вы напугали меня! Вы были ужасно злым и жестоким, мистер Дэвон! Вы страшно меня напугали. И я тут же вспомнила о свисте… попробовала… а вы вдруг убежали! До сих пор не понимаю — почему?
— Ну, разве это не похоже на правду? — спросил Джим.
— И вы верите всему этому вздору? — вконец рассердился Дэвон. — Девушка отправилась прогуляться по лесу. Встретила эту жирную свинью, и та оказалась настолько безумной, что выдала незнакомой женщине секретный сигнал банды преступников. А потом она натыкается на меня и подает этот сигнал. Вы что, не видите, здесь же не сходятся концы с концами!
— А мне кажется все довольно логичным, — пробормотал Джим.
— Не могли бы вы нам сказать, где вы жили все это время, мэм? — вмешался шериф. — Если, конечно, не имеете ничего против?
— Ничего не имею против, — ответила девушка. — Я жила у мистера и миссис Грегори Уилсон.
— Я знаю Грега, — обрадовался чему-то шериф. — Один из самых достойных джентльменов в округе! Его жена тоже очень хорошая женщина. Для молодой девушки трудно было бы найти лучшее место. Как насчет этого, Дэвон?
— Я ей не судья! — огрызнулся тот. — Полагаю, Грегори Уилсона она тоже встретила в лесу?
— Я пыталась уйти, — поспешно пояснила Пру тихим голосом. — И встретила мистера Уилсона в холмах. Он не испугал меня так, как тот жирный мужчина.
— Забрал вас к себе домой и приютил, так?
— Да.
— С какой радости?
— Потому что я стерла ноги, была голодной и уставшей. — Чуть поколебавшись, она добавила: — И еще потому, что плакала.
— Тогда объясните нам, почему мы встречаем вас здесь, в моем владении, одетую как мужчина и посереди ночи!
— Мои платья сильно износились, а одежда сына мистера Уилсона мне подошла. Мистер Уилсон дал мне лошадь.
— Таким образом, вы раздобыли лошадь и одежду, — настаивал Уолт. — Но это не объясняет, зачем вы явились сюда, да еще ночью! Что вы на это скажете?
— Я не могла уснуть. Все ломала голову, как заставить моего несчастного брата, если я его встречу, измениться и уехать домой. И вот, чтобы успокоиться, решила поездить верхом. Тихонечко ушла. Была такая красивая лунная ночь, и я ехала, как говорится, куда глаза глядят, пока не почувствовала жажды. Тут увидела воду, слезла с лошади, чтобы напиться, но вода была покрыта пеной и казалась нечистой. А потом…
— А потом из-за холма выехали мы и до смерти вас напугали! — вставил шериф.
— Ах, это все уже прошло! — отмахнулась Пру. — Слава Небесам, это все прошло и страшная гонка тоже! — Слегка улыбнувшись, она взглянула на Дэвона.
— Гонка, в которой вы пытались размозжить мне голову, — сухо напомнил он.
— Я стреляла в воздух. Хотела вас напугать. Конечно, мне надо было бы знать, что этого не следует делать! Но вы ведь ничего не боитесь! — И она снова попыталась ему улыбнуться.
Дэвон стал словно чугунный. Он живо помнил свист ее первой пули.
— Гарри, Нэксон, — обратился он наконец к друзьям, — это такой наворот чепухи, какого я в жизни не слышал. И она знает, что никогда не заставит меня поверить в него, если только не загипнотизирует. Прогулка в лесу, э? Лунный свет? Чепуха!
Гарри, Джим и Нэксон промолчали.
— И… что вы собираетесь со мной делать, шериф? — поинтересовалась девушка. — Я ничего такого не сделала…
— Ну, по мне, так вы совершенно свободны! — пробормотал шериф. — Можете идти куда вам угодно, мэм.
— Ах, благодарю вас!
— Подождите немного, Нэксон! — возмутился Дэвон. — Так нельзя! Вы арестуете ее и возьмете с собой. А когда доставите в Уэст-Лондон, предъявите ордер на арест. Она должна быть в тюрьме. Я предъявлю ей обвинение в убийстве!
Старина Джим первым нарушил молчание:
— Уолт, а ты полностью в этом уверен?
— Да, это та самая женщина, которая заявила, что Счастливчик Джек — ее брат, — подтвердил тот. — Кстати, он тоже признал ее своей сестрой.
— Есть люди и пострашнее Счастливчика Джека… — с огорчением проговорил шериф.
— Конечно! — согласился Дэвон. — Между прочим, мне он очень понравился. Ради него я мог бы отнестись к этой девушке снисходительно. Что будем с ней делать, Нэксон? Отпустим?
— Ах, Уолт! — вмешался Гарри. — Разве одна такая телка может наделать много бед для всей округи? Прошу прощения, мэм!
Пруденс одарила Гарри лучезарной улыбкой:
— Вы правы, я не могу сделать ничего плохого! Вы меня понимаете, как отец свою дочь. Правда я не делала ничего плохого! Разве вы не видите, — обратилась она к Дэвону, — что эти три человека верят мне? А они гораздо старше вас.
— Конечно, они старше, — согласился Дэвон, — и в сто раз лучше меня знают здешнюю жизнь. Но я сомневаюсь, что у них достаточно опыта в общении с такими женщинами, как вы!
— Погодите, Уолт! — прошептал встревоженно шериф Нэксон. — Не затевайте разговора о таких вещах.
Дэвон пожал плечами. Потом повернулся к девушке:
— Вы сами знаете, в чем виноваты. Если у вас есть этому объяснение, то я — последний из всех, кто хотел бы упечь вас за решетку.
— Ах, все не так! — воскликнула Пруденс. — Просто вы меня ненавидите! Не знаю за что, но вы меня ненавидите!
— Обратимся к фактам, — предложил шериф. — Похоже на то, что вы послали Уолта на погибель. Вот в чем он обвиняет вас, мэм.
— Но как я могла знать? Я приехала сюда в надежде отыскать моего брата. Я не знала, каким человеком он тут стал. И вовсе не просила мистера Дэвона ехать в лес. Я рассказала миссис Пэрли, кого хотела бы найти, а уж она попросила мистера Дэвона за ним поехать. Гарри тоже отправился с ним. — При упоминании имени старика ее голос дрогнул, стал немного мягче, и тот не смог сдержать улыбки.
— И мы поехали, чтобы напороться прямо на винтовки, — договорил Дэвон.
— Да, да! — возбужденно откликнулась девушка. — После того, как вы отправились, я услышала в гостинице, что этот мужчина, который взялся вас сопровождать, Боксер Льюис, очень плохой человек. Тогда я отправилась вслед за вами, но вы были уже далеко. Я доехала до опушки леса, но побоялась туда углубиться. Там было так холодно, деревья казались такими огромными! Я… Я… Как я могла вас отыскать, чтобы предупредить?
Дэвон чуть ли не зарычал от такой наглой лжи, но старик Гарри и шериф, похоже, верили каждому слову девушки. Они кивнули ей.
— Но это еще не все! — упорствовал Уолт. — Как она сможет объяснить то, что я встретил ее в огромном темном лесу, да еще ночью?
— Ну да, — вежливо отозвался шериф. — Как вы можете это объяснить, мэм?
— Я узнала, будто в Уэст-Лондоне меня подозревают в том, что я создала какие-то трудности. Я до смерти испугалась. И… убежала в лес, понимаете? А там, в самой чаще, я встретила мистера Дэвона…
— Что вас, естественно, страшно напугало, — с сарказмом в голосе перебил ее Дэвон.
— Почему это должно было меня напугать? Я же знала, что вы — джентльмен, мистер Дэвон!
— А сигнал, который вы подали?
— Какой сигнал?
— Вы об этом забыли? — Он чуть запрокинул голову и издал переливчатый свист, который много раз слышал, поэтому хорошо запомнил и мог легко воспроизвести.
— Ах, вот теперь припоминаю! — слегка ухмыльнулась Пруденс.
— Счастлив, что вспомнили, — холодно отозвался Дэвон.
— Когда я пробиралась через лес той ночью, — заговорила она прерывающимся голосом, — я неожиданно встретила одного мужчину…
— Как он выглядел? — резко спросил Дэвон.
— Такой жирный, в подтяжках… Очень крупный мужчина…
— Ха! — воскликнул Джим. — Хотелось бы мне встретиться с ним еще раз! Ну и что было дальше, мэм?
— Ну, неожиданно наткнувшись на него, я испугалась и остановилась, а он спросил, куда я иду. Я сказала ему, что просто вышла прогуляться…
— На самом деле? — сердито буркнул Дэвон.
— Просто не знала, что еще сказать, — пояснила Пруденс и всплеснула красивыми руками, блеснувшими в лунном свете. — Это было ужасно! От страха я еле дышала. Он фыркнул и прошел мимо, но прежде, чем скрыться в лесу, обернулся и позвал меня. У меня сердце чуть не выскочило из груди от ужаса. Даже пришлось опереться на дерево…
— Не удивительно, что вы испугались такой грязной свиньи, как он, — проворчал Гарри.
— Но он показался мне добрым, — возразила девушка. — Сказал, что глупо бродить по лесу, если я не знаю его очень хорошо, потому что можно заблудиться. Потом сказал, что в лесу живут люди, и если я заблужусь, то могу определенным образом свистнуть, тогда, возможно, они придут мне на помощь. И показал, как свистеть…
— А потом вы встретили меня? — настаивал Дэвон.
— Вы напугали меня! Вы были ужасно злым и жестоким, мистер Дэвон! Вы страшно меня напугали. И я тут же вспомнила о свисте… попробовала… а вы вдруг убежали! До сих пор не понимаю — почему?
— Ну, разве это не похоже на правду? — спросил Джим.
— И вы верите всему этому вздору? — вконец рассердился Дэвон. — Девушка отправилась прогуляться по лесу. Встретила эту жирную свинью, и та оказалась настолько безумной, что выдала незнакомой женщине секретный сигнал банды преступников. А потом она натыкается на меня и подает этот сигнал. Вы что, не видите, здесь же не сходятся концы с концами!
— А мне кажется все довольно логичным, — пробормотал Джим.
— Не могли бы вы нам сказать, где вы жили все это время, мэм? — вмешался шериф. — Если, конечно, не имеете ничего против?
— Ничего не имею против, — ответила девушка. — Я жила у мистера и миссис Грегори Уилсон.
— Я знаю Грега, — обрадовался чему-то шериф. — Один из самых достойных джентльменов в округе! Его жена тоже очень хорошая женщина. Для молодой девушки трудно было бы найти лучшее место. Как насчет этого, Дэвон?
— Я ей не судья! — огрызнулся тот. — Полагаю, Грегори Уилсона она тоже встретила в лесу?
— Я пыталась уйти, — поспешно пояснила Пру тихим голосом. — И встретила мистера Уилсона в холмах. Он не испугал меня так, как тот жирный мужчина.
— Забрал вас к себе домой и приютил, так?
— Да.
— С какой радости?
— Потому что я стерла ноги, была голодной и уставшей. — Чуть поколебавшись, она добавила: — И еще потому, что плакала.
— Тогда объясните нам, почему мы встречаем вас здесь, в моем владении, одетую как мужчина и посереди ночи!
— Мои платья сильно износились, а одежда сына мистера Уилсона мне подошла. Мистер Уилсон дал мне лошадь.
— Таким образом, вы раздобыли лошадь и одежду, — настаивал Уолт. — Но это не объясняет, зачем вы явились сюда, да еще ночью! Что вы на это скажете?
— Я не могла уснуть. Все ломала голову, как заставить моего несчастного брата, если я его встречу, измениться и уехать домой. И вот, чтобы успокоиться, решила поездить верхом. Тихонечко ушла. Была такая красивая лунная ночь, и я ехала, как говорится, куда глаза глядят, пока не почувствовала жажды. Тут увидела воду, слезла с лошади, чтобы напиться, но вода была покрыта пеной и казалась нечистой. А потом…
— А потом из-за холма выехали мы и до смерти вас напугали! — вставил шериф.
— Ах, это все уже прошло! — отмахнулась Пру. — Слава Небесам, это все прошло и страшная гонка тоже! — Слегка улыбнувшись, она взглянула на Дэвона.
— Гонка, в которой вы пытались размозжить мне голову, — сухо напомнил он.
— Я стреляла в воздух. Хотела вас напугать. Конечно, мне надо было бы знать, что этого не следует делать! Но вы ведь ничего не боитесь! — И она снова попыталась ему улыбнуться.
Дэвон стал словно чугунный. Он живо помнил свист ее первой пули.
— Гарри, Нэксон, — обратился он наконец к друзьям, — это такой наворот чепухи, какого я в жизни не слышал. И она знает, что никогда не заставит меня поверить в него, если только не загипнотизирует. Прогулка в лесу, э? Лунный свет? Чепуха!
Гарри, Джим и Нэксон промолчали.
— И… что вы собираетесь со мной делать, шериф? — поинтересовалась девушка. — Я ничего такого не сделала…
— Ну, по мне, так вы совершенно свободны! — пробормотал шериф. — Можете идти куда вам угодно, мэм.
— Ах, благодарю вас!
— Подождите немного, Нэксон! — возмутился Дэвон. — Так нельзя! Вы арестуете ее и возьмете с собой. А когда доставите в Уэст-Лондон, предъявите ордер на арест. Она должна быть в тюрьме. Я предъявлю ей обвинение в убийстве!
Глава 34
ЖЕЛТАЯ ОПАСНОСТЬ
Дэвон высоко ценил своих друзей, во всех отношениях, но в этот момент подождал бы с их оценкой. Все трое, они в молчании смотрели на него.
— В убийстве! — прошептала девушка. — О нет! Только не в убийстве!
— Садитесь на свою лошадь, если желаете, — приказал Дэвон, — и помните, что если мои друзья оказались немного сентиментальными и потеряли от вас голову, то я, моя дорогая, уже прошел эту стадию и теперь совсем на другой стороне! Позвольте мне поддержать вашу ногу и помочь вам сесть.
Он подсадил ее в седло. Пруденс села, опустила голову и крепко схватилась обеими руками за луку седла, будто совсем ослабла и боится упасть.
Шериф пробормотал:
— Все это кажется мне слишком грубым, Дэвон. Кроме того, я не имею никакого права арестовать ее без достаточного для того основания.
— Если вы намерены ее отпустить, — решительно заявил Дэвон, — я привяжу эту женщину к седлу и приведу в Уэст-Лондон на поводу. Вот что я сделаю, шериф!
Услышав это, Нэксон в некотором замешательстве сдался.
— Об этом будет много разговоров, — предупредил он. — Захватили невиновную девушку, я хочу сказать, молодую девушку, вместо всех этих убийц и воров, которые крутятся вокруг Уэст-Лондона! Думаю, над нами будут много смеяться.
— Все насмешки беру на себя, — пообещал Дэвон. — Гарантирую, со временем вы поймете, что мисс Мэйнард — сама дьявол. Посмотрите на нее еще раз, шериф! Она слишком хорошенькая, чтобы быть доброй!
— Делайте, как знаете, — со злостью проворчал Нэксон. — Я пытался вразумить вас, молодой человек!
Все трое тоже сели на коней и поехали. Трое старших держались впереди, а Дэвон упорно держался позади девушки. Подъехав к ней, он коротко предупредил ее, чтобы она не пыталась свистеть или еще каким-то образом подавать сигнал. Потом крикнул трем ветеранам, что, как бы ни была невиновна их пленница, надо внимательно смотреть, не появится ли на дороге опасность.
Так, не торопясь, они выехали из леса на свет заходящей луны. И вдруг старик Джим воскликнул:
— Вы бросили носовой платок или еще что-то в кусты, верно, мэм?
— Я? О нет!
— Кажется, я видел, как что-то упало вон туда, — настаивал старик.
— Это… этого не могло быть! Смотрите, вот мой носовой платок! — Она помахала им перед стариком.
И все-таки эта мысль крепко засела в голове Джима.
— Может быть, это что-нибудь еще, — настаивал он. — Мне кажется, я прекрасно видел, как что-то пролетело в сторону и упало где-то здесь, в кустах. Вроде бы возле того пня. Ты ничего не видел, Гарри?
Спрыгнув у кустов с лошади, Джим стал шарить рукой в перчатке среди листьев.
— Если там что-то и есть, это не имеет никакого значения, — попыталась помешать ему девушка.
— Вот оно! — вскричал с триумфом Джим, подняв в воздух трепещущий клочок белой ткани.
— Какой у вас точный и быстрый глаз, Джим, — приветливо произнесла Пруденс. — Но это пустяки. Просто обрывок старого носового платка, о котором я вдруг вспомнила. Можете выбросить его снова и оставить все свои подозрения. Благодарю вас!
Но Джим был осмотрительным человеком. Как у большинства достойных простых людей, мысли приходили к нему по очереди, одна за другой. Теперь он развернул платок при свете луны.
— Будь проклято мое зрение, мэм! Здесь вообще нет никакой дыры! Вы, наверное, ошиблись!
— Может быть, и ошиблась, — огрызнулась Пруденс со злым нетерпением. — Дайте мне его! — И она протянула руку за носовым платком.
Однако внезапно возникшая мысль заставила Дэвона послать лошадь вперед, перехватить носовой платок из руки Джима и внимательно рассмотреть его.
Белый кусочек ткани был сильно измят, в него явно был завернут какой-то маленький предмет. Уолт расправил его и под светом луны увидел блестящую пыль!
Покачав головой в ответ на вопросы шерифа и протесты Джима, он повернулся спиной к луне, так чтобы на платок упала темная тень, зажег спичку и снова его рассмотрел. Сомнений не оставалось — на нем блестели крохотные желтые частицы.
Дэвон аккуратно связал платок, сунул его в карман и объявил:
— Возвращаемся к кромке того резервуара, где ее увидели. Там кроется нечто очень ценное, друзья.
— Что именно? — поинтересовался шериф.
— Причина, по которой Такер Винсент, да и остальные, хотят завладеть моим ранчо. Причина, по которой эта девушка оказалась там. Как ты думаешь, Гарри, что это за причина? Что заставляет людей так сильно желать заполучить мою землю?
— Не знаю, — признался Джим. — Вроде начинаю догадываться, но это ни на что не похоже!
— Золото, — сказал Дэвон. — Поехали обратно, и держу пари, что мы намоем его у края того резервуара!
— В убийстве! — прошептала девушка. — О нет! Только не в убийстве!
— Садитесь на свою лошадь, если желаете, — приказал Дэвон, — и помните, что если мои друзья оказались немного сентиментальными и потеряли от вас голову, то я, моя дорогая, уже прошел эту стадию и теперь совсем на другой стороне! Позвольте мне поддержать вашу ногу и помочь вам сесть.
Он подсадил ее в седло. Пруденс села, опустила голову и крепко схватилась обеими руками за луку седла, будто совсем ослабла и боится упасть.
Шериф пробормотал:
— Все это кажется мне слишком грубым, Дэвон. Кроме того, я не имею никакого права арестовать ее без достаточного для того основания.
— Если вы намерены ее отпустить, — решительно заявил Дэвон, — я привяжу эту женщину к седлу и приведу в Уэст-Лондон на поводу. Вот что я сделаю, шериф!
Услышав это, Нэксон в некотором замешательстве сдался.
— Об этом будет много разговоров, — предупредил он. — Захватили невиновную девушку, я хочу сказать, молодую девушку, вместо всех этих убийц и воров, которые крутятся вокруг Уэст-Лондона! Думаю, над нами будут много смеяться.
— Все насмешки беру на себя, — пообещал Дэвон. — Гарантирую, со временем вы поймете, что мисс Мэйнард — сама дьявол. Посмотрите на нее еще раз, шериф! Она слишком хорошенькая, чтобы быть доброй!
— Делайте, как знаете, — со злостью проворчал Нэксон. — Я пытался вразумить вас, молодой человек!
Все трое тоже сели на коней и поехали. Трое старших держались впереди, а Дэвон упорно держался позади девушки. Подъехав к ней, он коротко предупредил ее, чтобы она не пыталась свистеть или еще каким-то образом подавать сигнал. Потом крикнул трем ветеранам, что, как бы ни была невиновна их пленница, надо внимательно смотреть, не появится ли на дороге опасность.
Так, не торопясь, они выехали из леса на свет заходящей луны. И вдруг старик Джим воскликнул:
— Вы бросили носовой платок или еще что-то в кусты, верно, мэм?
— Я? О нет!
— Кажется, я видел, как что-то упало вон туда, — настаивал старик.
— Это… этого не могло быть! Смотрите, вот мой носовой платок! — Она помахала им перед стариком.
И все-таки эта мысль крепко засела в голове Джима.
— Может быть, это что-нибудь еще, — настаивал он. — Мне кажется, я прекрасно видел, как что-то пролетело в сторону и упало где-то здесь, в кустах. Вроде бы возле того пня. Ты ничего не видел, Гарри?
Спрыгнув у кустов с лошади, Джим стал шарить рукой в перчатке среди листьев.
— Если там что-то и есть, это не имеет никакого значения, — попыталась помешать ему девушка.
— Вот оно! — вскричал с триумфом Джим, подняв в воздух трепещущий клочок белой ткани.
— Какой у вас точный и быстрый глаз, Джим, — приветливо произнесла Пруденс. — Но это пустяки. Просто обрывок старого носового платка, о котором я вдруг вспомнила. Можете выбросить его снова и оставить все свои подозрения. Благодарю вас!
Но Джим был осмотрительным человеком. Как у большинства достойных простых людей, мысли приходили к нему по очереди, одна за другой. Теперь он развернул платок при свете луны.
— Будь проклято мое зрение, мэм! Здесь вообще нет никакой дыры! Вы, наверное, ошиблись!
— Может быть, и ошиблась, — огрызнулась Пруденс со злым нетерпением. — Дайте мне его! — И она протянула руку за носовым платком.
Однако внезапно возникшая мысль заставила Дэвона послать лошадь вперед, перехватить носовой платок из руки Джима и внимательно рассмотреть его.
Белый кусочек ткани был сильно измят, в него явно был завернут какой-то маленький предмет. Уолт расправил его и под светом луны увидел блестящую пыль!
Покачав головой в ответ на вопросы шерифа и протесты Джима, он повернулся спиной к луне, так чтобы на платок упала темная тень, зажег спичку и снова его рассмотрел. Сомнений не оставалось — на нем блестели крохотные желтые частицы.
Дэвон аккуратно связал платок, сунул его в карман и объявил:
— Возвращаемся к кромке того резервуара, где ее увидели. Там кроется нечто очень ценное, друзья.
— Что именно? — поинтересовался шериф.
— Причина, по которой Такер Винсент, да и остальные, хотят завладеть моим ранчо. Причина, по которой эта девушка оказалась там. Как ты думаешь, Гарри, что это за причина? Что заставляет людей так сильно желать заполучить мою землю?
— Не знаю, — признался Джим. — Вроде начинаю догадываться, но это ни на что не похоже!
— Золото, — сказал Дэвон. — Поехали обратно, и держу пари, что мы намоем его у края того резервуара!
Глава 35
НЕМНОГО РЫЦАРСТВА
Золото! Ни одно слово на земле не имеет такого важного значения, но нигде оно не звучит так соблазнительно, как на Западе, где на глазах людей богатства выкапываются прямо из-под земли. Трогательная забота стариков о Пруденс Мэйнард сразу же куда-то исчезла. И вообще, они могли бы тут же о ней забыть, если бы не шериф, который заставил девушку остаться с ними.
На полном галопе всадники направились назад, через холмы, к краю резервуара.
В свете заходящей луны хорошо была видна его поверхность, слой пены по краям, следы скота и лошадей, которые приходили сюда на водопой.
— Вот здесь молодая леди, по ее словам, опустилась на колени, чтобы напиться! — напомнил Дэвон. — Даже слепой по запаху поймет, что вода тут тухлая, а тот, кто может видеть, сразу же заметит пену. Надо ли было опускаться на колени, чтобы убедиться, что вода отвратительна?
Старики Джим и Гарри никак не отреагировали. Казалось, что они ничего не слышат. Оба через грязь подошли к тому месту, где вода граничила с землей. Приблизившись к ним, Дэвон сорвал с себя рубашку, и они все трое голыми руками стали набивать ее грязью, которая покрывала твердую землю.
Вскоре рубашка была наполовину наполнена этой грязью. Тогда они начали лить на нее из фляги воду, которую черпали в резервуаре, и постепенно ее промывать.
Все трое измазались по самые плечи и стали больше похожи на чумазых свиней, чем на людей. Грязная вода стекала с их брюк. Когда они вытаскивали ноги из вязкой земли, слышались громкие чавкающие звуки и бульканье воды. Однако все трое вовсе не выглядели смешными или уродливыми — ни самим себе, ни тем, кто стоял рядом и за ними наблюдал.
На полном галопе всадники направились назад, через холмы, к краю резервуара.
В свете заходящей луны хорошо была видна его поверхность, слой пены по краям, следы скота и лошадей, которые приходили сюда на водопой.
— Вот здесь молодая леди, по ее словам, опустилась на колени, чтобы напиться! — напомнил Дэвон. — Даже слепой по запаху поймет, что вода тут тухлая, а тот, кто может видеть, сразу же заметит пену. Надо ли было опускаться на колени, чтобы убедиться, что вода отвратительна?
Старики Джим и Гарри никак не отреагировали. Казалось, что они ничего не слышат. Оба через грязь подошли к тому месту, где вода граничила с землей. Приблизившись к ним, Дэвон сорвал с себя рубашку, и они все трое голыми руками стали набивать ее грязью, которая покрывала твердую землю.
Вскоре рубашка была наполовину наполнена этой грязью. Тогда они начали лить на нее из фляги воду, которую черпали в резервуаре, и постепенно ее промывать.
Все трое измазались по самые плечи и стали больше похожи на чумазых свиней, чем на людей. Грязная вода стекала с их брюк. Когда они вытаскивали ноги из вязкой земли, слышались громкие чавкающие звуки и бульканье воды. Однако все трое вовсе не выглядели смешными или уродливыми — ни самим себе, ни тем, кто стоял рядом и за ними наблюдал.