Страница:
Да, заключила Сара. Есть два варианта будущего – обширный и узкий.
Они продолжали двигаться, чаще спешивались и шли, чем ехали верхом, и по мере продвижения на восток они огибали хребет Риммер с юга и перед ними открывались все более захватывающие виды. И снова Сара заметила необычную резвость уров. Местами из земли выходил горячий пар, и лошади танцевали и фыркали. Затем Сара заметила впереди красноватое свечение, немного ниже тропы, – извивающийся язык лавы, текущий в нескольких полетах стрелы по склону внизу.
Возможно, сказалась усталость или слишком трудная и неровная местность, но когда Сара оторвала незащищенный взгляд от огненного языка и посмотрела за горы, ей показалось, что она уловила неожиданную вспышку. Пребывание в Кси сделало ее чувствительной к свету, и она поморщилась.
Что это?
Вспышка повторялась через неравные промежутки, словно далекая горная вершина обращалась к ней.
И тут Сара подметила еще одно, совершенно отличающееся от первого движение.
Должно быть, это иллюзия, подумала она. Конечно, иллюзия, но так далеко от Спектрального Потока!
Казалось, она почти готова была в этом поклясться, она видела крылья гигантской птицы или дракона… плывущие по воздуху между…
Она давно не смотрела под ноги. Неожиданно споткнулась о камень и пошатнулась. В отчаянной попытке устоять бросила весь свой вес в противоположную сторону и перестаралась, полностью утратив равновесие.
С криком Сара упала.
Усыпанная булыжниками тропа приняла на себя удар, но Сара перевалилась через край и покатилась по крутой осыпи с базальтовыми краями. И хоть была в плотной кожаной одежде, каждый толчок вызывал резкую боль. Она отчаянно пыталась уберечь лицо и голову. Ее падение сопровождал отчаянный вопль. В дымке ужаса Сара поняла, что отчаянно кричит не она, а Прити.
– Сара! – крикнул кто-то. Послышались скрежещущие звуки: кто-то пытался догнать ее.
В промежутке между толчками она что-то увидела сквозь окровавленные пальцы – быстро приближающуюся извилистую широкую реку на пересеченной местности. Поток двигался медленно и вязко и испускал жар. Он был того же цвета, что ее кровь, и быстро приближался.
НЕЛО
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
ИЗ ЗАПИСЕЙ ДЖИЛЛИАН БАСКИН
«СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ»
ХАННЕС
ТШ'Т
СУНЕРЫ
Они продолжали двигаться, чаще спешивались и шли, чем ехали верхом, и по мере продвижения на восток они огибали хребет Риммер с юга и перед ними открывались все более захватывающие виды. И снова Сара заметила необычную резвость уров. Местами из земли выходил горячий пар, и лошади танцевали и фыркали. Затем Сара заметила впереди красноватое свечение, немного ниже тропы, – извивающийся язык лавы, текущий в нескольких полетах стрелы по склону внизу.
Возможно, сказалась усталость или слишком трудная и неровная местность, но когда Сара оторвала незащищенный взгляд от огненного языка и посмотрела за горы, ей показалось, что она уловила неожиданную вспышку. Пребывание в Кси сделало ее чувствительной к свету, и она поморщилась.
Что это?
Вспышка повторялась через неравные промежутки, словно далекая горная вершина обращалась к ней.
И тут Сара подметила еще одно, совершенно отличающееся от первого движение.
Должно быть, это иллюзия, подумала она. Конечно, иллюзия, но так далеко от Спектрального Потока!
Казалось, она почти готова была в этом поклясться, она видела крылья гигантской птицы или дракона… плывущие по воздуху между…
Она давно не смотрела под ноги. Неожиданно споткнулась о камень и пошатнулась. В отчаянной попытке устоять бросила весь свой вес в противоположную сторону и перестаралась, полностью утратив равновесие.
С криком Сара упала.
Усыпанная булыжниками тропа приняла на себя удар, но Сара перевалилась через край и покатилась по крутой осыпи с базальтовыми краями. И хоть была в плотной кожаной одежде, каждый толчок вызывал резкую боль. Она отчаянно пыталась уберечь лицо и голову. Ее падение сопровождал отчаянный вопль. В дымке ужаса Сара поняла, что отчаянно кричит не она, а Прити.
– Сара! – крикнул кто-то. Послышались скрежещущие звуки: кто-то пытался догнать ее.
В промежутке между толчками она что-то увидела сквозь окровавленные пальцы – быстро приближающуюся извилистую широкую реку на пересеченной местности. Поток двигался медленно и вязко и испускал жар. Он был того же цвета, что ее кровь, и быстро приближался.
НЕЛО
Обратную дорогу в лодке Ариана Фу все время рассматривала рисунки небольшого космического корабля, который принес на Джиджо Незнакомца. А Нело раздражался из-за этого непредвиденного отвлечения. Его рабочие, конечно, не смогут придерживаться расписания. Какая-нибудь мелкая задержка даст этим лентяям предлог полежать, как хуны в сиесту.
За время кризиса торговля сократилась, и древесный склад полон товара, но Нело решил продолжать производство бумаги. Чем будет деревня Доло без скрипа водяного колеса, ударов размельчающего молота или сладкого запаха, исходящего от свежих полос бумаги, которые сушатся на солнце?
Рулевой жизнерадостно ворчал, поддерживая ритм, в котором экипаж лодки толкал ее шестами. Нело поднял руку, проверяя, не идет ли дождь. Недавно немного капало, а на юге гремел гром.
Болото кончилось, и лодка вышла в объединенную реку. Вскоре молодые члены экипажа перейдут на весла и поплывут по спокойной поверхности озера Доло.
Но вот ритм ворчания рулевого изменился, замедлился и перешел во встревоженный стон. Несколько гребцов наклонились, всматриваясь в воду. Закричал мальчишка, когда шест вырвался у него из рук. Течение необычно быстрое, подумал Нело. Последние болотные растения остались позади, мимо быстро проплывали деревья.
– Все на весла! – крикнула молодая самка хуна – капитан. Ее спинные выступы, еще совсем свежие – она недавно стала взрослой – тревожно качались.
– Закрепить весла в уключинах!
Ариана вопросительно посмотрела на Нело, тот ответил пожатием плеч.
Лодка закачалась, напомнив Нело о порогах, которые находятся на много лиг ниже по течению, за городом Тареком. Ему только раз приходилось их миновать, когда он сопровождал гроб с прахом жены в море.
Но здесь нет никаких порогов! Они исчезли столетия назад, когда было создано озеро!
Лодка повернула, отбросив его на корму. Цепляясь руками, Нело с трудом сел рядом с Арианой. Бывший высокий мудрец держалась за скамью, сунув под куртку драгоценный портфель.
– Держись! – кричал молодой капитан. Нело ошеломленно вцепился в борт, и они оказались в сумасшедшем мире. В мире, которого не может быть.
Так снова и снова думал Нело, пока они стремительно неслись по узкому протоку. По обе стороны видна была нормальная береговая линия, где прекращались заросли деревьев и их место занимала водная растительность. Но лодка намного ниже этого уровня и продолжает быстро спускаться!
Планшир захлестывала пена, пассажиры и экипаж вымокли. Моряки лихорадочно гребли по приказу капитана. У капитана нет мужского резонирующего горлового мешка, но тем не менее она умеет дать понять, что ей нужно.
– Слева противотечение, налево, вы, побитые нурами оборванцы!.. Ровней!.. Теперь все вперед! Работайте, бесспинные скрипуны! Ради своей жизни – гребите!
С обеих сторон надвинулись каменные стены, угрожая раздавить лодку. Блестя маслянистыми водорослями, они возвышались, как молот и наковальня, а экипаж отчаянно удерживал лодку в узкой полоске между ними, обозначенной водяными брызгами и пеной. Что дальше, оставалось загадкой, и Нело молился, хотел дожить до того, чтобы увидеть.
Лодка коснулась утеса – скользящий удар, хуны, квуэны и люди закричали, и крики их звучали, словно дверной колокольчик у входа в ад. Но корпус выдержал и углубился в затянутый пеной туннель.
Мы сейчас уже должны быть в озере, жаловался Нело, дыша со свистом сквозь стиснутые зубы. Куда делось озеро?
Они, словно стрела из самострела, вылетели в поток, струившийся в абсолютном смятении по камням, резко сворачивая перед неожиданными препятствиями. Такой курс бросил бы вызов лучшему лоцману, но Нело некогда было наблюдать за борьбой экипажа: ведь это решало только, будет он жив или умрет. Он ошеломленно смотрел вперед, мимо окружающих покрытых грязью равнин, когда-то бывших дном озера, через которое протекала Рони. Теперь реку ничего не сдерживало, и она вернулась в русло, которое у нее было до прилета землян.
Плотина… Плотина.
Пара синих квуэнов застонала: они были из местного улья. Улья, чьи рыбные садки и загоны омаров привольно располагались за плотиной, которая стала для них процветающим домом. Остатки этих загонов и посадок водорослей пролетали мимо, когда лодка стремилась к центру водоворота.
Нело мигал, не в силах даже стоном выразить свое отчаяние.
Плотина все еще стояла почти на всю длину. Но почти – неподходящее слово для плотины. Сердце Нело едва не остановилось, когда он увидел рваную дыру в одном конце, который ближе к его любимой мельнице.
– Держись! – без необходимости кричала самка капитан, когда они устремились в это отверстие. И водопад, который все слышали, ревел впереди совсем близко.
За время кризиса торговля сократилась, и древесный склад полон товара, но Нело решил продолжать производство бумаги. Чем будет деревня Доло без скрипа водяного колеса, ударов размельчающего молота или сладкого запаха, исходящего от свежих полос бумаги, которые сушатся на солнце?
Рулевой жизнерадостно ворчал, поддерживая ритм, в котором экипаж лодки толкал ее шестами. Нело поднял руку, проверяя, не идет ли дождь. Недавно немного капало, а на юге гремел гром.
Болото кончилось, и лодка вышла в объединенную реку. Вскоре молодые члены экипажа перейдут на весла и поплывут по спокойной поверхности озера Доло.
Но вот ритм ворчания рулевого изменился, замедлился и перешел во встревоженный стон. Несколько гребцов наклонились, всматриваясь в воду. Закричал мальчишка, когда шест вырвался у него из рук. Течение необычно быстрое, подумал Нело. Последние болотные растения остались позади, мимо быстро проплывали деревья.
– Все на весла! – крикнула молодая самка хуна – капитан. Ее спинные выступы, еще совсем свежие – она недавно стала взрослой – тревожно качались.
– Закрепить весла в уключинах!
Ариана вопросительно посмотрела на Нело, тот ответил пожатием плеч.
Лодка закачалась, напомнив Нело о порогах, которые находятся на много лиг ниже по течению, за городом Тареком. Ему только раз приходилось их миновать, когда он сопровождал гроб с прахом жены в море.
Но здесь нет никаких порогов! Они исчезли столетия назад, когда было создано озеро!
Лодка повернула, отбросив его на корму. Цепляясь руками, Нело с трудом сел рядом с Арианой. Бывший высокий мудрец держалась за скамью, сунув под куртку драгоценный портфель.
– Держись! – кричал молодой капитан. Нело ошеломленно вцепился в борт, и они оказались в сумасшедшем мире. В мире, которого не может быть.
Так снова и снова думал Нело, пока они стремительно неслись по узкому протоку. По обе стороны видна была нормальная береговая линия, где прекращались заросли деревьев и их место занимала водная растительность. Но лодка намного ниже этого уровня и продолжает быстро спускаться!
Планшир захлестывала пена, пассажиры и экипаж вымокли. Моряки лихорадочно гребли по приказу капитана. У капитана нет мужского резонирующего горлового мешка, но тем не менее она умеет дать понять, что ей нужно.
– Слева противотечение, налево, вы, побитые нурами оборванцы!.. Ровней!.. Теперь все вперед! Работайте, бесспинные скрипуны! Ради своей жизни – гребите!
С обеих сторон надвинулись каменные стены, угрожая раздавить лодку. Блестя маслянистыми водорослями, они возвышались, как молот и наковальня, а экипаж отчаянно удерживал лодку в узкой полоске между ними, обозначенной водяными брызгами и пеной. Что дальше, оставалось загадкой, и Нело молился, хотел дожить до того, чтобы увидеть.
Лодка коснулась утеса – скользящий удар, хуны, квуэны и люди закричали, и крики их звучали, словно дверной колокольчик у входа в ад. Но корпус выдержал и углубился в затянутый пеной туннель.
Мы сейчас уже должны быть в озере, жаловался Нело, дыша со свистом сквозь стиснутые зубы. Куда делось озеро?
Они, словно стрела из самострела, вылетели в поток, струившийся в абсолютном смятении по камням, резко сворачивая перед неожиданными препятствиями. Такой курс бросил бы вызов лучшему лоцману, но Нело некогда было наблюдать за борьбой экипажа: ведь это решало только, будет он жив или умрет. Он ошеломленно смотрел вперед, мимо окружающих покрытых грязью равнин, когда-то бывших дном озера, через которое протекала Рони. Теперь реку ничего не сдерживало, и она вернулась в русло, которое у нее было до прилета землян.
Плотина… Плотина.
Пара синих квуэнов застонала: они были из местного улья. Улья, чьи рыбные садки и загоны омаров привольно располагались за плотиной, которая стала для них процветающим домом. Остатки этих загонов и посадок водорослей пролетали мимо, когда лодка стремилась к центру водоворота.
Нело мигал, не в силах даже стоном выразить свое отчаяние.
Плотина все еще стояла почти на всю длину. Но почти – неподходящее слово для плотины. Сердце Нело едва не остановилось, когда он увидел рваную дыру в одном конце, который ближе к его любимой мельнице.
– Держись! – без необходимости кричала самка капитан, когда они устремились в это отверстие. И водопад, который все слышали, ревел впереди совсем близко.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
ИЗ ЗАПИСЕЙ ДЖИЛЛИАН БАСКИН
Возможно, мое решение не вполне рационально.
Может быть, Олвин блефует, чтобы избежать изгнания, и на самом деле у него нет никакого представления, кто мы такие.
А может, он действительно догадался. Ведь дельфины упоминаются во многих прочитанных им земных книгах. Даже в бронированном скафандре и шестиногом приспособлении для ходьбы можно узнать очертания дельфина, если правильно посмотреть. И как только эта мысль пришла ему в голову, буйное воображение Олвина добавило все остальное.
В качестве предосторожности мы могли высадить детей гораздо дальше к югу или отправить в подводное убежище. Это обеспечило бы их безопасность и одновременно молчание. Тш'т так и предлагала, когда я приказала Хикахи вернуть детей назад.
Признаюсь, я скучаю по Олвину и его друзьям. Если бы враждующие расы Пяти Галактик могли устанавливать такие Дружеские отношения, как у них!
Они достаточно взрослые, чтобы самостоятельно выбрать свою участь.
Мы получили доклад от медсестры, помощницы Макани. Плывя в санях, чтобы проверить состояние заболевших членов команды Каа, она заметила еще две груды выброшенных космических кораблей, меньше этой, но пригодные для перемещения, если нам понадобится переместить «Стремительный». Уменьшенная группа Ханнеса уже начала подготовительные работы.
Мы можем рассчитывать только на все ту же группу из пятидесяти опытных членов экипажа. Тех надежных специалистов, чья способность к сосредоточению не ослабла за три полных стрессов года. Тех, кого не пугают суеверные слухи о морских чудовищах, которые прячутся среди мертвых буйурских машин.
Что касается наших преследователей, то мы больше не видели гравитационных следов, свидетельствующих о полете корабля к востоку от гор. Возможно, это хорошая новость, но отсутствие следов заставляет меня нервничать. Двумя маленькими кораблями дело не может ограничиться. Сенсоры регистрируют наличие очень большого корабля примерно в пятиста километрах на северо-запад. Имеет ли этот мощный крейсер отношение к тем судам, что упали возле нас?
Они, должно быть, поняли, что этот район представляет особенный интерес.
И мне непонятно и тревожно, почему они нас не ищут.
Как будто уверены, что времени у них предостаточно.
Машина Хисс сумела обменяться еще несколькими словами с так называемым животным нуром, которого наш маленький робот-разведчик встретил на берегу. Но эта тварь держит нас в состоянии напряжения и неизвестности и обращается с маленьким роботом так, словно это ее добыча и ее можно дразнить укусами и царапаньем. Однако тащит робот к себе в болото, старательно оберегая кабель, и поэтому мы изредка можем видеть оба потерпевших крушение небесных судна.
Мы предположили, что нур – просто регрессировавшая разновидность титлала, представляющая интерес разве как редкость. Но если некоторые из них сохранили способность речи, на что еще они способны?
Вначале я думала, что машина Нисс лучше всего пригодна для того, чтобы справиться с этой непонятной ситуацией. В конце концов, нур ее родич, так сказать.
Но родственные связи могут породить ревность и даже презрение. И возможно, машина тимбрими неподходящий представитель.
Еще одна причина для того, чтобы вернуть Олвина.
Наряду со всем этим я сумела немного поэкспериментировать с Херби.
Хотелось бы иметь способ установления изотопных срезов, сделанных до того, как он умер; химический анализ образцов, взятых у древней мумии, показывает значительно меньший промежуток времени, чем анализ воздействия космических лучей на корпус того корабля, на котором побывал Том в Мелком Скоплении.
Иными словами, Херби кажется моложе корабля, на котором его нашел Том.
Из этого можно сделать несколько выводов.
Возможно, Херби – просто труп одного из предыдущих грабителей гробниц, проникшего на корабль всего пару миллионов лет назад, а не два миллиарда.
Или несоответствие является результатом воздействия тех странных полей, которые мы обнаружили в Мелком скоплении. Эти поля окружают огромный флот призрачных кораблей, делая их почти невидимыми. Возможно, в наружных корпусах этих огромных молчаливых кораблей время идет по-другому, чем в их середине.
Я думаю о бедном лейтенанте Ячапа-джин, которого эти самые поля убили и тело которого мы были вынуждены оставить. Может быть, какая-то будущая экспедиция найдет хорошо сохранившийся труп дельфина и придет к неизбежному выводу, что наткнулась на реликт прародителей?
Примет самую молодую разумную расу за самую древнюю. Какая бы это была шутка!
Шутка над ними и над нами.
Херби никогда не меняется. Но готова поклясться, что иногда ловлю его на улыбке.
Украденная нами ячейка Галактической Библиотеки иногда становится странной и неразговорчивой. Если бы не моя маскировка, этот большой куб, вероятно, вообще ничего бы мне не сказал. Я выгляжу как теннанинский адмирал, и все равно ячейка отвечает уклончиво, когда я показываю ей символы, которые Том срисовал на борту покинутого корабля.
Один глиф выглядит как эмблема, которую можно найти на любой ячейке Библиотеки в известном пространстве, – большое спиральное колесо. Но вместо пяти спиральных рукавов, отходящих от центра, на этом рисунке их девять! И стилизованную галактическую спираль окружают восемь концентрических овалов, так что все напоминает яблочко мишени.
Ничего подобного я раньше никогда не видела.
Когда я пытаюсь добиться ответов, наш украденный архив отвечает, что этот символ «очень древний и больше ничего о нем сказать нельзя, это математически уничтожено».
Что бы это ни значило.
Я рискую очеловечить машину, но мне кажется, что ячейка становится сердитой и раздражительной, как будто вопросы ей не нравятся. Такое я видела и раньше. Исследователи Террагентского Совета обнаружили, что некоторые темы вызывают недовольство ячеек Библиотеки, как будто им не нравится рыться в древних файлах или это просто предлог, чтобы не признаваться: есть и такое, чего они не знают.
Это напомнило мне один спор с Томом, когда мы разговаривали с Джейком Демва и пытались обнаружить смысл в существовании вселенной.
У Джейка есть теория, что история галактики, которая уходит, как полагают, на миллиард лет в прошлое, точна только на протяжении последних ста или ста пятидесяти миллионов лет.
– Чем дальше мы уходим в прошлое, – говорил он, – в том, что нам рассказывают, появляется все более ощутимый привкус тщательно придуманной сказки.
О, разумеется, имеются свидетельства, что кислорододыщашие летали в космосе в десять раз дольше. И некоторые из древних событий, о которых сохранились сведения, происходили на самом деле. Но очень многое было и придумано.
От этого предположения в дрожь бросает. Ведь считается, что великие Институты исключительно правдивы и созданы для сохранения непрерывности развития. Но как в таком случае жизненно важная информация может быть математически уничтожена?
Разумеется, это может показаться абстрактной одержимостью, особенно сейчас, когда перед «Стремительным» и всей Джиджо встали страшные и непосредственные угрозы. Но я не могу не думать об этом здесь, на дне планетарного кладбища, где тектонические плиты расплавляют историю, превращая ее в руду.
Мы захвачены медленно движущимися частями машины, которая оказалась гораздо больше, чем мы предполагали.
Может быть, Олвин блефует, чтобы избежать изгнания, и на самом деле у него нет никакого представления, кто мы такие.
А может, он действительно догадался. Ведь дельфины упоминаются во многих прочитанных им земных книгах. Даже в бронированном скафандре и шестиногом приспособлении для ходьбы можно узнать очертания дельфина, если правильно посмотреть. И как только эта мысль пришла ему в голову, буйное воображение Олвина добавило все остальное.
В качестве предосторожности мы могли высадить детей гораздо дальше к югу или отправить в подводное убежище. Это обеспечило бы их безопасность и одновременно молчание. Тш'т так и предлагала, когда я приказала Хикахи вернуть детей назад.
Признаюсь, я скучаю по Олвину и его друзьям. Если бы враждующие расы Пяти Галактик могли устанавливать такие Дружеские отношения, как у них!
Они достаточно взрослые, чтобы самостоятельно выбрать свою участь.
Мы получили доклад от медсестры, помощницы Макани. Плывя в санях, чтобы проверить состояние заболевших членов команды Каа, она заметила еще две груды выброшенных космических кораблей, меньше этой, но пригодные для перемещения, если нам понадобится переместить «Стремительный». Уменьшенная группа Ханнеса уже начала подготовительные работы.
Мы можем рассчитывать только на все ту же группу из пятидесяти опытных членов экипажа. Тех надежных специалистов, чья способность к сосредоточению не ослабла за три полных стрессов года. Тех, кого не пугают суеверные слухи о морских чудовищах, которые прячутся среди мертвых буйурских машин.
Что касается наших преследователей, то мы больше не видели гравитационных следов, свидетельствующих о полете корабля к востоку от гор. Возможно, это хорошая новость, но отсутствие следов заставляет меня нервничать. Двумя маленькими кораблями дело не может ограничиться. Сенсоры регистрируют наличие очень большого корабля примерно в пятиста километрах на северо-запад. Имеет ли этот мощный крейсер отношение к тем судам, что упали возле нас?
Они, должно быть, поняли, что этот район представляет особенный интерес.
И мне непонятно и тревожно, почему они нас не ищут.
Как будто уверены, что времени у них предостаточно.
Машина Хисс сумела обменяться еще несколькими словами с так называемым животным нуром, которого наш маленький робот-разведчик встретил на берегу. Но эта тварь держит нас в состоянии напряжения и неизвестности и обращается с маленьким роботом так, словно это ее добыча и ее можно дразнить укусами и царапаньем. Однако тащит робот к себе в болото, старательно оберегая кабель, и поэтому мы изредка можем видеть оба потерпевших крушение небесных судна.
Мы предположили, что нур – просто регрессировавшая разновидность титлала, представляющая интерес разве как редкость. Но если некоторые из них сохранили способность речи, на что еще они способны?
Вначале я думала, что машина Нисс лучше всего пригодна для того, чтобы справиться с этой непонятной ситуацией. В конце концов, нур ее родич, так сказать.
Но родственные связи могут породить ревность и даже презрение. И возможно, машина тимбрими неподходящий представитель.
Еще одна причина для того, чтобы вернуть Олвина.
Наряду со всем этим я сумела немного поэкспериментировать с Херби.
Хотелось бы иметь способ установления изотопных срезов, сделанных до того, как он умер; химический анализ образцов, взятых у древней мумии, показывает значительно меньший промежуток времени, чем анализ воздействия космических лучей на корпус того корабля, на котором побывал Том в Мелком Скоплении.
Иными словами, Херби кажется моложе корабля, на котором его нашел Том.
Из этого можно сделать несколько выводов.
Возможно, Херби – просто труп одного из предыдущих грабителей гробниц, проникшего на корабль всего пару миллионов лет назад, а не два миллиарда.
Или несоответствие является результатом воздействия тех странных полей, которые мы обнаружили в Мелком скоплении. Эти поля окружают огромный флот призрачных кораблей, делая их почти невидимыми. Возможно, в наружных корпусах этих огромных молчаливых кораблей время идет по-другому, чем в их середине.
Я думаю о бедном лейтенанте Ячапа-джин, которого эти самые поля убили и тело которого мы были вынуждены оставить. Может быть, какая-то будущая экспедиция найдет хорошо сохранившийся труп дельфина и придет к неизбежному выводу, что наткнулась на реликт прародителей?
Примет самую молодую разумную расу за самую древнюю. Какая бы это была шутка!
Шутка над ними и над нами.
Херби никогда не меняется. Но готова поклясться, что иногда ловлю его на улыбке.
Украденная нами ячейка Галактической Библиотеки иногда становится странной и неразговорчивой. Если бы не моя маскировка, этот большой куб, вероятно, вообще ничего бы мне не сказал. Я выгляжу как теннанинский адмирал, и все равно ячейка отвечает уклончиво, когда я показываю ей символы, которые Том срисовал на борту покинутого корабля.
Один глиф выглядит как эмблема, которую можно найти на любой ячейке Библиотеки в известном пространстве, – большое спиральное колесо. Но вместо пяти спиральных рукавов, отходящих от центра, на этом рисунке их девять! И стилизованную галактическую спираль окружают восемь концентрических овалов, так что все напоминает яблочко мишени.
Ничего подобного я раньше никогда не видела.
Когда я пытаюсь добиться ответов, наш украденный архив отвечает, что этот символ «очень древний и больше ничего о нем сказать нельзя, это математически уничтожено».
Что бы это ни значило.
Я рискую очеловечить машину, но мне кажется, что ячейка становится сердитой и раздражительной, как будто вопросы ей не нравятся. Такое я видела и раньше. Исследователи Террагентского Совета обнаружили, что некоторые темы вызывают недовольство ячеек Библиотеки, как будто им не нравится рыться в древних файлах или это просто предлог, чтобы не признаваться: есть и такое, чего они не знают.
Это напомнило мне один спор с Томом, когда мы разговаривали с Джейком Демва и пытались обнаружить смысл в существовании вселенной.
У Джейка есть теория, что история галактики, которая уходит, как полагают, на миллиард лет в прошлое, точна только на протяжении последних ста или ста пятидесяти миллионов лет.
– Чем дальше мы уходим в прошлое, – говорил он, – в том, что нам рассказывают, появляется все более ощутимый привкус тщательно придуманной сказки.
О, разумеется, имеются свидетельства, что кислорододыщашие летали в космосе в десять раз дольше. И некоторые из древних событий, о которых сохранились сведения, происходили на самом деле. Но очень многое было и придумано.
От этого предположения в дрожь бросает. Ведь считается, что великие Институты исключительно правдивы и созданы для сохранения непрерывности развития. Но как в таком случае жизненно важная информация может быть математически уничтожена?
Разумеется, это может показаться абстрактной одержимостью, особенно сейчас, когда перед «Стремительным» и всей Джиджо встали страшные и непосредственные угрозы. Но я не могу не думать об этом здесь, на дне планетарного кладбища, где тектонические плиты расплавляют историю, превращая ее в руду.
Мы захвачены медленно движущимися частями машины, которая оказалась гораздо больше, чем мы предполагали.
«СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ»
ХАННЕС
Временами Ханнесу Суэсси очень не хватает его молодого друга Эмерсона, чье необыкновенное мастерство заставляло «Стремительный» довольно мурлыкать, как леопарда, блуждающего по космическим тропам.
Конечно, Ханнес восхищается способными дельфинами из своей инженерной команды, дружелюбными, работоспособными, энергичными членами экипажа без малейших следов Регресса. Но дельфины склонны представлять себе предметы как комплекс звуковых отражений, они часто делают расчеты интуитивно, основываясь за звучании двигателей. Полезная техника. Но не всегда надежная.
С другой стороны, Эмерсон Д'Аните.
Ханнес не встречал никого, кто обладал бы таким врожденным пониманием переходов квантовой вероятности. Не сложной теории гиперизменений, а практическим владением моментов искаженного пространства-времени. К тому же Эмерсон бегло владел тринари турсиоп, он гораздо лучше самого Ханнеса мог выразить сложные идеи на гибридном языке дельфинов. Полезное умение в этой лохани.
Увы, сейчас на нижних палубах есть только один человек, помогающий дельфинам в ремонте двигателей, давно нуждающихся в замене.
Конечно, если Ханнеса Суэсси еще можно назвать человеком.
«Больше ли я, чем человек? Или меньше?»
Теперь у него «глаза» по всему машинному отделению – зрительные датчики, непосредственно соединенные с его заключенным в керамический панцирь мозгом. С помощью управляемых на расстоянии приборов Ханнес может присматривать за Каркаетттом и Чачки, которые работают в дальнем углу отделения или даже за небольшими группами, работающими где-то в других местах этой обширной груды металлолома. И когда они устают или начинают нервничать, когда их охватывает китовая клаустрофобия, он может дать им совет, успокоить.
К несчастью, кибернетические свойства и способности не предотвращают чувства одиночества.
Тебе не следовало оставлять меня одного, говорит Ханнес отсутствующему духу Эмерсона. Ты был инженером, а не тайным агентом и не звездным пилотом! И не тебе нужно было гулять по космосу и совершать героические поступки.
Для таких дел существуют специалисты. Когда «Стремительный» впервые поднялся в космос, на его борту было несколько таких «героев», с нужной подготовкой, с подходящими качествами личности, способных справляться с опасными вызовами и находить выход в любых ситуациях.
К несчастью, все эти специально подготовленные исчезли: капитан Крайдайки, Том Орли, лейтенант Хикахи и даже молодой гардемарин Тошио, все погибли при бегстве с Китрупа, которое обошлось так дорого.
Вероятно, кто-то должен был заполнить эту брешь, признавал Ханнес.
В сущности, Эмерсон позволил им вырваться из западни на Оакке, зеленой планете, где союз Обейяр расставил ловушку, когда Джиллиан пыталась обговорить условия мирной сдачи чиновникам Института Навигации.
Даже подозрительная машина Нисс не могла заподозрить, что нейтральные галактические бюрократы способны нарушить свои клятвы и предать «Стремительный». Считалось, что такое вообще невозможно. И если бы не героический бросок Эмерсона по джунглям Оакки, когда он захватил создающую поля станцию джофуров, «Стремительный» попал бы в лапы одного фанатичного клана, а именно этого Террагентский Совет приказал не допускать ни в коем случае.
Но ты позволил успеху вскружить тебе голову, да? О чем ты думал? Что ты второй Том Орли?
Несколько месяцев спустя ты выкинул этот безумный трюк, повел наспех переоборудованный истребитель тенаннинцев через Фрактальную систему, надеясь «прикрыть» наше бегство. И чего ты этим добился, кроме собственной гибели?
Он вспомнил вид с мостика «Стремительного» на внутреннее пространство обширной замороженной структуры размером с солнечную систему, сооруженной из конденсированной материи. Изорванное, застывшее сооружение с бледной звездой в центре. Истребитель Эмерсона вертелся посреди выступов этого гигантского артефакта, испуская яркие, но бесполезные лучи, а тем временем вокруг него смыкались клешни водородного льда.
Глупый героизм. Древние могли остановить «Стремительный» так же легко, как остановили тебя, если бы только захотели.
Они хотели, чтобы мы ушли.
Он поморщился, вспоминая, как смелая, но напрасная «диверсия» Эмерсона кончилась вспышкой болезненного света, всего лишь небольшой вспышкой в этом невероятном, светящемся фрактальном куполе. А затем «Стремительный» понесся по туннелю между измерениями, прокладывая путь к запретной Галактике Четыре. А там извилистая тропа миновала торговые ветры водороднодышащей цивилизации и прошла рядом с сверхгигантом, чьи излучения могли наконец скрыть след землян.
Другие тайно прилетали на Джиджо до нас, и Измунути скрывала их след.
У нас тоже должно было получиться.
Но Ханнес знал, что на этот раз вышло по-другому.
За голову этих других не назначали огромную цену. За награду, обещанную несколькими богатыми пришедшими в ужас кланами за поимку «Стремительного», можно купить половину спирального рукава.
Ханнес вздохнул. Недавнее глубоководное нападение было неточным, значит, охотники не знают, где на обширном морском дне находится добыча. Но нападение повторится. И Ханнесу нужно делать свою работу.
По крайней мере есть предлог не приходить на эти проклятые корабельные советы. Все равно это фарс: мы делаем то, что приказывает Джиллиан. И были бы сумасшедшими, если бы не делали.
Каркаеттт сообщил, что мотивационная область готова. С помощью руки киборга Ханнес начал приспосабливать калибровку приборов на главном пульте управления, стараясь подражать искусным движениям Эмерсона. Биомеханические продолжения, заменившие ему руки, были поразительным даром, обладавшим всеми способностями живой руки, хотя ему не хватало осязательного удовольствия от прикосновения кончиков пальцев.
Древние были щедры, а потом ограбили нас и выгнали. Дали жизнь и отобрали ее. Они могли бы выдать нас за награду или скрыть в своем бескрайнем мире. Но они не сделали ни того, ни другого.
Их намерения непостижимы для человека. Возможно, все, что произошло впоследствии, есть часть их загадочного плана.
Иногда мне кажется, что человечеству было бы лучше, если бы оно оставалось в колыбели.
Конечно, Ханнес восхищается способными дельфинами из своей инженерной команды, дружелюбными, работоспособными, энергичными членами экипажа без малейших следов Регресса. Но дельфины склонны представлять себе предметы как комплекс звуковых отражений, они часто делают расчеты интуитивно, основываясь за звучании двигателей. Полезная техника. Но не всегда надежная.
С другой стороны, Эмерсон Д'Аните.
Ханнес не встречал никого, кто обладал бы таким врожденным пониманием переходов квантовой вероятности. Не сложной теории гиперизменений, а практическим владением моментов искаженного пространства-времени. К тому же Эмерсон бегло владел тринари турсиоп, он гораздо лучше самого Ханнеса мог выразить сложные идеи на гибридном языке дельфинов. Полезное умение в этой лохани.
Увы, сейчас на нижних палубах есть только один человек, помогающий дельфинам в ремонте двигателей, давно нуждающихся в замене.
Конечно, если Ханнеса Суэсси еще можно назвать человеком.
«Больше ли я, чем человек? Или меньше?»
Теперь у него «глаза» по всему машинному отделению – зрительные датчики, непосредственно соединенные с его заключенным в керамический панцирь мозгом. С помощью управляемых на расстоянии приборов Ханнес может присматривать за Каркаетттом и Чачки, которые работают в дальнем углу отделения или даже за небольшими группами, работающими где-то в других местах этой обширной груды металлолома. И когда они устают или начинают нервничать, когда их охватывает китовая клаустрофобия, он может дать им совет, успокоить.
К несчастью, кибернетические свойства и способности не предотвращают чувства одиночества.
Тебе не следовало оставлять меня одного, говорит Ханнес отсутствующему духу Эмерсона. Ты был инженером, а не тайным агентом и не звездным пилотом! И не тебе нужно было гулять по космосу и совершать героические поступки.
Для таких дел существуют специалисты. Когда «Стремительный» впервые поднялся в космос, на его борту было несколько таких «героев», с нужной подготовкой, с подходящими качествами личности, способных справляться с опасными вызовами и находить выход в любых ситуациях.
К несчастью, все эти специально подготовленные исчезли: капитан Крайдайки, Том Орли, лейтенант Хикахи и даже молодой гардемарин Тошио, все погибли при бегстве с Китрупа, которое обошлось так дорого.
Вероятно, кто-то должен был заполнить эту брешь, признавал Ханнес.
В сущности, Эмерсон позволил им вырваться из западни на Оакке, зеленой планете, где союз Обейяр расставил ловушку, когда Джиллиан пыталась обговорить условия мирной сдачи чиновникам Института Навигации.
Даже подозрительная машина Нисс не могла заподозрить, что нейтральные галактические бюрократы способны нарушить свои клятвы и предать «Стремительный». Считалось, что такое вообще невозможно. И если бы не героический бросок Эмерсона по джунглям Оакки, когда он захватил создающую поля станцию джофуров, «Стремительный» попал бы в лапы одного фанатичного клана, а именно этого Террагентский Совет приказал не допускать ни в коем случае.
Но ты позволил успеху вскружить тебе голову, да? О чем ты думал? Что ты второй Том Орли?
Несколько месяцев спустя ты выкинул этот безумный трюк, повел наспех переоборудованный истребитель тенаннинцев через Фрактальную систему, надеясь «прикрыть» наше бегство. И чего ты этим добился, кроме собственной гибели?
Он вспомнил вид с мостика «Стремительного» на внутреннее пространство обширной замороженной структуры размером с солнечную систему, сооруженной из конденсированной материи. Изорванное, застывшее сооружение с бледной звездой в центре. Истребитель Эмерсона вертелся посреди выступов этого гигантского артефакта, испуская яркие, но бесполезные лучи, а тем временем вокруг него смыкались клешни водородного льда.
Глупый героизм. Древние могли остановить «Стремительный» так же легко, как остановили тебя, если бы только захотели.
Они хотели, чтобы мы ушли.
Он поморщился, вспоминая, как смелая, но напрасная «диверсия» Эмерсона кончилась вспышкой болезненного света, всего лишь небольшой вспышкой в этом невероятном, светящемся фрактальном куполе. А затем «Стремительный» понесся по туннелю между измерениями, прокладывая путь к запретной Галактике Четыре. А там извилистая тропа миновала торговые ветры водороднодышащей цивилизации и прошла рядом с сверхгигантом, чьи излучения могли наконец скрыть след землян.
Другие тайно прилетали на Джиджо до нас, и Измунути скрывала их след.
У нас тоже должно было получиться.
Но Ханнес знал, что на этот раз вышло по-другому.
За голову этих других не назначали огромную цену. За награду, обещанную несколькими богатыми пришедшими в ужас кланами за поимку «Стремительного», можно купить половину спирального рукава.
Ханнес вздохнул. Недавнее глубоководное нападение было неточным, значит, охотники не знают, где на обширном морском дне находится добыча. Но нападение повторится. И Ханнесу нужно делать свою работу.
По крайней мере есть предлог не приходить на эти проклятые корабельные советы. Все равно это фарс: мы делаем то, что приказывает Джиллиан. И были бы сумасшедшими, если бы не делали.
Каркаеттт сообщил, что мотивационная область готова. С помощью руки киборга Ханнес начал приспосабливать калибровку приборов на главном пульте управления, стараясь подражать искусным движениям Эмерсона. Биомеханические продолжения, заменившие ему руки, были поразительным даром, обладавшим всеми способностями живой руки, хотя ему не хватало осязательного удовольствия от прикосновения кончиков пальцев.
Древние были щедры, а потом ограбили нас и выгнали. Дали жизнь и отобрали ее. Они могли бы выдать нас за награду или скрыть в своем бескрайнем мире. Но они не сделали ни того, ни другого.
Их намерения непостижимы для человека. Возможно, все, что произошло впоследствии, есть часть их загадочного плана.
Иногда мне кажется, что человечеству было бы лучше, если бы оно оставалось в колыбели.
ТШ'Т
Она сказала Джиллиан Баскин, что думает о ее решении.
– Я по-прежнему не согласна с решением вернуть этих молодых сунеров.
Светловолосая женщина усталым взглядом посмотрела на Тш'т. Мягких морщинок в углах глаз не было, когда «Стремительный» начинал полет. В таких полетах легко состариться.
– Изгнание лучше для их же блага. Но здесь они могут оказаться полезными.
– Да, если предположить, что они говорят правду о хунах и джофурах, которые мирно живут рядом с людьми и урами, читают бумажные книги и цитируют Марка Твена!
Джиллиан кивнула.
– Я знаю, это кажется невероятным. Но…
– Подумайте о совпадениях! Как только наша разведывательная лодка находит старый урский тайник, как появляются эти так называемые дети и их игрушечная субмарина.
– Они умерли бы, если бы «Хикахи» их не подхватила, – заметила корабельный врач Макани.
– Может быть. Но подумайте,: вскоре после их появления и мы уловили шум гравитационных моторов, приближавшихся к нам. Потом кто-то начал бомбить пропасть! Это что, случайность? Или их привели к нам шпионы?
– Чтобы им на голову сбросили бомбы? – Врач-дельфин с силой выдохнула. – Есть более простое объяснение: один из наших исследовательских роботов был захвачен и его путь прослежен сюда.
На самом деле Тш'т знала, что не четверо детей сунеров привели галактов к Трещине. Дети не имеют к этому отношения. Виновата в этом она сама.
Когда «Стремительный» готовился к бегству из Фрактальной системы, руководствуясь еще одним блестящим и отчаянным замыслом Джиллиан, Тш'т импульсивно отправила тайное послание. Просьбу о помощи из источника, которому она доверяла. Она описала маршрут корабля и назначила свидание на Джиджо.
Потом Джиллиан меня поблагодарит, думала тогда Тш'т. Когда повелители ротены придут и позаботятся о нас.
И только теперь изображения, присланные с берега, показали ей, как на самом деле обстоят дела.
Два маленьких корабля, потерпевших крушение в болоте, и в большем по размерам свирепые неумолимые джофуры.
Тш'т поражалась тому, что ее план мог привести к таким результатам. Ведь она хотела только хорошего. Может, самих ротенов выследили? Или перехватили мое сообщение?
Ее грызли тревога и чувство вины.
В дискуссию вмешался еще один голос. Сладкозвучный. Он исходил от вращающихся спиральных линий, которые светились в одном конце зала для совещаний.
– Итак, блеф Олвина не играл никакой роли в вашем решении, доктор Баскин?
– Блефует ли он? Эти дети выросли на книгах Мелвилла и Бикертона. Может, он узнал очертания дельфинов в этих неуклюжих скафандрах. Или мы проговорились в наших беседах с ними.
– Непосредственно с ними разговаривала только машина Нисс, – заметила Тш'т, выпячивая челюсти в направлении вращающейся голограммы.
Та ответила необычным раскаянием.
– Просматривая записи, я признаю, что использовал такие термины, как километр и час, просто по корабельной привычке. Олвин и его друзья могли сопоставить это с прекрасным владением англиком, поскольку галакты не пользуются мерами волчат.
– Ты хочешь сказать, что компьютер тимбрими способен совершать ошибки? – ядовито спросила Тш'т.
Вращающаяся голограмма испустила негромкое гудение, похожее на философское ворчание задумавшегося хуна.
– Гибкие существа обладают возможностью приспосабливаться и постигать новое, – объяснил Нисс. – Мои создатели именно по этой причине подготовили меня для службы на корабле. Именно поэтому прежде всего тимбрими и подружились с вами, мошенниками и хитрецами.
По сравнению с обычными мудрыми, но механическими ответами это замечание прозвучало насмешкой.
– Ну, все равно, – сказала Джиллиан, – не блеф Олвина заставил меня передумать.
– Тогда что же? – спросила Макани.
Голограмма Нисса рассыпалась сверкающими пятнами и ответила за Джиллиан.
– Дело в этом титлале нуре, который говорит. Он оказался не склонным к сотрудничеству и обмену информацией, вопреки нашей настоятельной необходимости выяснить, почему он оказался здесь.
Мы с доктором Баскин пришли к одному выводу.
Именно поэтому нам и нужны дети. И прежде всего Олвин.
Чтобы убедить нура поговорить с нами.
– Я по-прежнему не согласна с решением вернуть этих молодых сунеров.
Светловолосая женщина усталым взглядом посмотрела на Тш'т. Мягких морщинок в углах глаз не было, когда «Стремительный» начинал полет. В таких полетах легко состариться.
– Изгнание лучше для их же блага. Но здесь они могут оказаться полезными.
– Да, если предположить, что они говорят правду о хунах и джофурах, которые мирно живут рядом с людьми и урами, читают бумажные книги и цитируют Марка Твена!
Джиллиан кивнула.
– Я знаю, это кажется невероятным. Но…
– Подумайте о совпадениях! Как только наша разведывательная лодка находит старый урский тайник, как появляются эти так называемые дети и их игрушечная субмарина.
– Они умерли бы, если бы «Хикахи» их не подхватила, – заметила корабельный врач Макани.
– Может быть. Но подумайте,: вскоре после их появления и мы уловили шум гравитационных моторов, приближавшихся к нам. Потом кто-то начал бомбить пропасть! Это что, случайность? Или их привели к нам шпионы?
– Чтобы им на голову сбросили бомбы? – Врач-дельфин с силой выдохнула. – Есть более простое объяснение: один из наших исследовательских роботов был захвачен и его путь прослежен сюда.
На самом деле Тш'т знала, что не четверо детей сунеров привели галактов к Трещине. Дети не имеют к этому отношения. Виновата в этом она сама.
Когда «Стремительный» готовился к бегству из Фрактальной системы, руководствуясь еще одним блестящим и отчаянным замыслом Джиллиан, Тш'т импульсивно отправила тайное послание. Просьбу о помощи из источника, которому она доверяла. Она описала маршрут корабля и назначила свидание на Джиджо.
Потом Джиллиан меня поблагодарит, думала тогда Тш'т. Когда повелители ротены придут и позаботятся о нас.
И только теперь изображения, присланные с берега, показали ей, как на самом деле обстоят дела.
Два маленьких корабля, потерпевших крушение в болоте, и в большем по размерам свирепые неумолимые джофуры.
Тш'т поражалась тому, что ее план мог привести к таким результатам. Ведь она хотела только хорошего. Может, самих ротенов выследили? Или перехватили мое сообщение?
Ее грызли тревога и чувство вины.
В дискуссию вмешался еще один голос. Сладкозвучный. Он исходил от вращающихся спиральных линий, которые светились в одном конце зала для совещаний.
– Итак, блеф Олвина не играл никакой роли в вашем решении, доктор Баскин?
– Блефует ли он? Эти дети выросли на книгах Мелвилла и Бикертона. Может, он узнал очертания дельфинов в этих неуклюжих скафандрах. Или мы проговорились в наших беседах с ними.
– Непосредственно с ними разговаривала только машина Нисс, – заметила Тш'т, выпячивая челюсти в направлении вращающейся голограммы.
Та ответила необычным раскаянием.
– Просматривая записи, я признаю, что использовал такие термины, как километр и час, просто по корабельной привычке. Олвин и его друзья могли сопоставить это с прекрасным владением англиком, поскольку галакты не пользуются мерами волчат.
– Ты хочешь сказать, что компьютер тимбрими способен совершать ошибки? – ядовито спросила Тш'т.
Вращающаяся голограмма испустила негромкое гудение, похожее на философское ворчание задумавшегося хуна.
– Гибкие существа обладают возможностью приспосабливаться и постигать новое, – объяснил Нисс. – Мои создатели именно по этой причине подготовили меня для службы на корабле. Именно поэтому прежде всего тимбрими и подружились с вами, мошенниками и хитрецами.
По сравнению с обычными мудрыми, но механическими ответами это замечание прозвучало насмешкой.
– Ну, все равно, – сказала Джиллиан, – не блеф Олвина заставил меня передумать.
– Тогда что же? – спросила Макани.
Голограмма Нисса рассыпалась сверкающими пятнами и ответила за Джиллиан.
– Дело в этом титлале нуре, который говорит. Он оказался не склонным к сотрудничеству и обмену информацией, вопреки нашей настоятельной необходимости выяснить, почему он оказался здесь.
Мы с доктором Баскин пришли к одному выводу.
Именно поэтому нам и нужны дети. И прежде всего Олвин.
Чтобы убедить нура поговорить с нами.