Брукс Хелен. Нечаянная любовь

   — Вы все не так поняли, — с волнением начала Рия. — С тех пор как здесь появилась Кристи, он совсем обо мне забыл, и вот теперь он поехал с ней вместе. Временами мне кажется, что он меня просто ненавидит.
   Губы ее задрожали, она больше не могла себя сдерживать.
   — От ненависти до любви — один шаг, — заметила Кристина. — Их очень легко спутать.
   — Димитриос меня не любит, — грустно возразила Рия. — Сомневаюсь даже, что я ему нравлюсь. Я его привлекаю физически, потому что очень похожа на Каролину, но всякий раз, как мы остаемся вдвоем, начинается борьба.
   — А вы? — Кристина внимательно на нее смотрела. — Что чувствуете вы?
   Рия покраснела, затем побледнела, глядя в глаза, столь похожие на глаза Димитриоса. Так было бы хорошо разделить с кем-нибудь свое бремя, с кем-нибудь, кому можно доверять!
   — Я его очень люблю, — наконец с трудом, не своим голосом произнесла она, и ей стало страшно. — Но прошу вас, не говорите ему. Это только разозлит его, да и жалость его мне ни к чему.
   — Конечно, я ему ничего не скажу, — заявила Кристина, — потому что вы сами это сделаете, как только он вернется.
   — Не смогу, — с несчастным видом прошептала Рия, и в глазах у нее стояла боль. — Неужели вы не понимаете? Он взял с собой Кристи, они будут путешествовать вдвоем, только вдвоем, наедине!
   — Откуда вы знаете, что они уехали вдвоем? — резонно спросила Кристина. — Он сам вам об этом сказал?
   — Нет, конечно, — заикаясь, согласилась Рия. — Я просто предположила…
   — Слишком уж много в последнее время было предположений, — твердо сказала Кристина, как настоящая англичанка. — Добавьте к этому небольшое усилие со стороны Кристи, и вот вам интрига. Поверьте мне, Рия, если бы она была ему нужна, он мог бы получить ее давным-давно. Я не стану утверждать, что поначалу они были просто друзьями, но он очень быстро потерял к ней всякий интерес. К несчастью, Кристи цепкая, как осьминог со своими присосками. У нее это наследственное, — закончила она сухо.
   В темноте забрезжил луч надежды.
   — Я пыталась ненавидеть его, — с надрывом прошептала Рия, — но все бесполезно. Даже когда он… — она покачала головой. — Я все равно люблю его.
   — Тогда скажите ему. Он очень гордый человек, Рия, а однажды его сильно ударили. Второй раз он не выскажет своих чувств. Вы сами должны сказать ему о своих чувствах.
   — Боюсь, я не смогу, — прошептала Рия.
   Кристина задержала на ней долгий взгляд.
   — Это вам решать. Все зависит от того, насколько он вам нужен.
   День тянулся бесконечно. К вечеру Рия настолько устала от мучивших ее мыслей, что, отказавшись от обеда, поднялась к себе и тут же уснула глубоким сном без сновидений.
   Проснулась она отдохнувшей, но вскоре ею овладело какое-то напряжение. Мысли стали разбегаться, и от малейшего усилия сердце учащенно билось. Ближе к вечеру она пошла погулять к заливу, где на легких волнах покачивались разноцветные рыбацкие лодки, поблескивая в предзакатном солнце. На тихое море набегали розовато-лиловые тени.
   Назад к вилле она шла через сад. Сумерки были настояны на запахе шиповника и жимолости, пробивавшихся сквозь трещины в рассохшейся от солнца стене; одинокая птичка насвистывала свою песню, и ее сладкий голосок взвивался к темнеющему небу. Рия замерла, прислушиваясь и склонив голову.
   — Я так и думала, что найду вас здесь, — раздался слегка насмешливый голосок с американским акцентом. Рия резко обернулась. — Кристи неспешно спускалась по дорожке, и ее белая кожа светилась, как янтарь.
   — Да?
   Сама того не замечая, Рия гордо вздернула подбородок и распрямила плечи, словно готовясь к схватке. Это, конечно же, не осталось незамеченным, проницательные глаза Кристи источали холод, а уголки подкрашенных губ вздрагивали в усмешке.
   — Димитриос сказал мне, что вы уезжаете сразу же после свадьбы. В Англии вас кто-то ждет?
   Рия только пожала плечами. Фальшивое дружелюбие Кристи действовало ей на нервы.
   Кристи прикрыла накрашенными ресницами чуть раскосые глаза, и Рия не успела рассмотреть, что там написано. Скользнув по стене изящной рукой, Кристи сорвала маленький цветочек и задумчиво раздавила его пальцами.
   — Дело в том, что у меня есть для вас кое-какие новости, я знаю, они вас не могут не заинтересовать. Но если вы уедете сразу же после свадьбы, то ничего не узнаете. Пока что это секрет, понимаете?
   — Зачем же тогда делиться им со мной? — жестко спросила Рия, хотя от неприятного предчувствия по спине у нее побежали мурашки. В лице Кристи было злорадство, причину которого Рия пока не понимала.
   Американка мило надула губки.
   — Я понимаю, вы сочтете меня нехорошей, но я просто не могу удержаться, мне надо с кем-то поделиться. Да к тому же будет несправедливо, если вы узнаете об этом позже всех. Ведь когда ваша кузина выйдет замуж за Н икоса, вы станете родственницей этой семьи.
   Она улыбнулась, и взгляд зеленых глаз, острый, как бритва, полоснул Рию по сердцу. Но уже в следующее мгновение Кристи спрятала его под длинными ресницами.
   — Димитриос требует, чтобы мы ничего не объявляли до свадьбы. Не хочет навредить счастливой парочке.
   — Что объявляли?
   Гордость помогла ей сказать это ровным голосом, но когда она посмотрела на улыбающуюся женщину перед собой, лицо ее побледнело.
   — Вот вы уже и догадались. — Кристи весело рассмеялась, широко раскрыв глаза, как невинный ребенок. — Сегодня Димитриос попросил меня стать его женой.
   Рия, не веря, смотрела на счастливую соперницу, а Кристи не умолкала. Она вытащила маленькую коробочку и, щелкнув, открыла крышку, под которой оказалось великолепное кольцо.
   — Красивое, вы не находите? — мягко спросила Кристи. Увидев огромный изумруд в окружении алмазов, Рия окаменела. — Все уже давно ждут, когда мы поженимся, — шептала Кристи, — но Димитриос должен был уладить дела, чтобы оставить их потом на несколько лет, пока мы будем налаживать семейную жизнь. А сегодня мы решили, что хватит ждать.
   Кристи пристально всмотрелась в белое, как снег, лицо Рии и, явно довольная произведенным эффектом, медленно пошла по неровной дорожке, покачиваясь на неимоверно высоких каблуках и пряча коробочку в карман шелкового жакета.
   — Только ни слова пока. Мне бы не хотелось омрачать счастье Поппи, добавила она, обернувшись.
   Рия, как слепая, нащупала ближайшую скамейку. Значит, все-таки Кристина ошиблась. Это можно было предполагать. Все уж как-то очень гладко получалось. Зачем такому мужчине, как Димитриос, такая безликая девчонка? На какое-то время ее самоуважение упало в пропасть, подготовленную Кристи, но затем ощущение того, что она все-таки что-то значит, вновь вернулось к ней, и она, цепляясь изо всех сил, стала выкарабкиваться из мрачных глубин. Она не позволит себя растоптать. Она будет улыбаться и разговаривать и будет очень общительной в эти оставшиеся несколько дней, а потом уедет в Англию зализывать раны. Ведь жила же она как-то и без этого Димитриоса? Значит, проживет и дальше. Им ее не сломить.

Глава 8

   — Привет, Рия.
   Голос его, как всегда, был глубок и полон жизни, но небесно-голубые глаза казались потухшими. Димитриос смотрел на нее, как на незнакомку. Это был последний смертельный удар по всякой надежде, которую она еще питала.
   После разговора с Кристи она, как во сне, поднялась по темному саду и вошла в освещенный дом. И только когда Поппи позвала ее из гостиной, где все сидели за аперитивом, Рия пришла в себя. Глаза кузины сразу же прищурились, едва она увидела бледное лицо Рии, но та смотрела лишь на Димитриоса, сидевшего рядом с Кристи на софе, — лицо его было холодным и далеким.
   — Хорошо съездили? — осторожно спросила Рия, огромным усилием воли стараясь не выдать себя.
   От нее не ускользнуло, что Кристи по-свойски держит его руку, прижавшись к нему, как холеная откормленная кошка.
   — Продуктивно, — с готовностью ответил он, поворачивая голову к Кристи, что-то шептавшей ему на ухо. Поппи и Никое заерзали от неловкости. Лишь появление Кристины немного разрядило обстановку.
   — Димитриос ездил не только с ней, — начала Поппи, поднимаясь вместе с Рией по округлой лестнице к себе в спальню. — Никое специально его спросил. Оказывается, он просто подвез ее, и она ходила по магазинам, а потом привез ее обратно. С ним все время было еще два человека. Он даже останавливался в другом отеле и…
   — Это не имеет никакого значения.
   Голос у Рии был потухшим, и Поппи, бросив на нее быстрый взгляд, замолчала. За весь вечер он даже не взглянул на нее, если не считать вынужденных случаев, но даже тогда его стального цвета глаза были пусты и ничего не выражали. Блеск желания, светившийся когда-то в их глубине, теперь потух.
   Оказавшись у себя в комнате, она скинула босоножки и ступила на теплый пол балкона. Голова у нее раскалывалась, и она чувствовала себя совершенно разбитой. Она неплохо сыграла и вот теперь расплачивалась за усилие.
   Сидя в полном оцепенении в насыщенной ароматами темноте, она чувствовала, как постепенно напряжение и усталость оставляют ее. Прохладный воздух ласкал лицо. На веранде внизу раздался какой-то шум, показавшийся ей очень громким в тишине ночи. Это Димитриос, она знала. И замерла, едва дыша, чувствуя, что он тоже знает о ее присутствии.
   Прошла целая вечность, прежде чем он угрюмо позвал собак, и через несколько минут «лендровер» умчал его в ночь. Значит, ему тоже не спится. От этой мысли ей стало немного легче, хотя она не могла бы сказать почему. Она легла, но несколько часов пролежала с открытыми глазами в настоянной на цветах темноте. И наконец все-таки уснула.
   На следующее утро за завтраком Кристи получила телеграмму, и лицо ее сложилось в безобразную гримасу.
   — Черт бы побрал!
   — Что-то случилось?
   Димитриос с отсутствующим видом посмотрел на нее из-за газеты, и она тут же сладко улыбнулась.
   — У матери опять приступ. Она считает, что я должна немедленно бросить все дела, где бы я ни была, и мчаться к ней.
   В ее голосе прозвучало столько злости, что даже Димитриос поднял на нее глаза. Кристи слегка покраснела и отвела взгляд.
   — А я и не знала, что у Джоан не все в порядке со здоровьем. — Кристина с беспокойством взглянула на красивую Кристи, крошившую булочку длинными наманикюренными пальцами.
   — Вы же знаете маму. Одно за другим! — Кристи, застигнутая врасплох, все никак не могла успокоиться и говорила сердито. — То у нее ангина, то вот что-то с сердечным клапаном. Ничего серьезного, как она надеется… — Кристи! — Голос Кристины был строгим. — За все время, что я знаю твою мать, она никогда не жаловалась на здоровье. Если ты ей нужна прямо сейчас, ты улетишь ближайшим самолетом. Димитриос, позаботься, пожалуйста, о билете.
   Димитриос по-театральному отсалютовал.
   Покраснев от гнева, Кристи сгорбилась на стуле, и на мгновенье ее лицо стало страшным. Когда она вновь открыла рот, собираясь что-то сказать, Димитриос бросил на нее холодный взгляд.
   — Ты полетишь сегодня же, Кристи.
   Голос его не допускал возражений, и Кристи выглядела совершенно раздавленной. Рии даже стало ее почти жалко… почти.
   — Ну, теперь она заткнется, хоть ненадолго, — довольно сказала Поппи, когда ближе к полудню Никое увез американку в аэропорт. — Старая корова! — Поппи! — Голос у Рии был осуждающим, но глаза смеялись — надо же, обозвать коровой такую элегантную красавицу!
   — Может, слова и не очень для нее подходят, но со смыслом я согласна, — сухо заметила Кристина, заставив их вздрогнуть.
   Пожилая женщина поманила Рию за собой на веранду, отпустив Поппи с царским безразличием. Отношения между Кристиной и ее будущей невесткой складываются не самым лучшим образом, грустно думала Рия, следуя за согбенной фигурой. Ей оставалось только надеяться, что со временем все уладится.
   — Вы уже говорили с Димитриосом? — мягко спросила Кристина, когда они сели, и Рия удрученно покачала головой.
   — Нет. Я решила, что лучше будет ни о чем с ним не говорить.
   — Можно спросить, почему? — помолчав, спросила Кристина.
   — Мне кажется, что это бессмысленно, — монотонно сказала Рия, не поднимая раскрасневшегося лица под неодобрительным взглядом Кристины.
   — Понятно.
   — Кажется, все против нас. Боюсь, я не смогу построить наши отношения, — грустно сказала Рия. Ей очень не хотелось лгать, но, с другой стороны, она не могла сказать правду сестре Димитриоса. Она не могла сказать ей, что ее брат помолвлен, прежде чем он сам ей об этом объявит. — Я не согласна с вами, но выбор должны сделать вы сами. — Кристина говорила, как никогда, холодно, и Рия подняла на нее умоляющие, полные слез глаза и взяла ее за руку.
   — Прошу вас, Кристина! Ничто не изменилось, я его очень люблю, но просто не могу…
   — Почему же? — Кристина заметила ее состояние и ласково обняла за плечи. — Хорошо, больше не буду задавать вопросов. Извините, Рия. Просто мне так хотелось, чтобы вы вошли в нашу семью. Вы мне очень нравитесь и знаете это. Вы словно созданы друг для друга. Но я не имею права оказывать на вас давление. Временами я просто забываю, что вы еще очень молоды.
   Шелковым носовым платком она вытерла Рии слезы.
   — Мы больше не будем возвращаться к этой теме, дорогая, но если вам понадобится друг, знайте, что я рядом.
   — Спасибо.
   Как все усложняется! — в отчаянии подумала Рия. Неужели эта мука никогда не кончится?
   После отъезда Кристи атмосфера улучшилась, но, когда Димитриос был дома, все чувствовали себя как на иголках. Он работал чуть не по двадцать часов в сутки, возвращаясь домой только к обеду, усталый и замкнутый. За столом он сидел молча, и всем становилось неловко, а затем тут же уходил к себе в кабинет с полным портфелем каких-то бумаг и работал до рассвета. Она вздрагивала всякий раз, как ловила на себе его угрюмый взгляд, хотя это случалось редко. От него исходил такой холод, что кровь стыла у нее в жилах.
   Однажды утром, когда до свадьбы осталась всего лишь неделя, Рия, Никое и Поппи завтракали на освещенной солнцем веранде. Кристина не очень хорошо себя чувствовала и попросила, чтобы ей принесли завтрак в комнату, а Димитриос позавтракал раньше, как сказала им Роза, и решил прогуляться с собаками до наступления жары, от которой они просто таяли. Отдавая должное восхитительному блюду из маленьких фруктовых шариков, которые всю ночь мариновались в красном вине. Никое вдруг ударил себя по лбу и виновато посмотрел на Поппи.
   — Совсем забыл, Поппи, сегодня вернусь очень поздно. Не ждите нас к обеду.
   — Почему? — заводясь, спросила Поппи. — Ты и так почти не бываешь дома.
   — Что поделаешь, — миролюбиво сказал Никое. — После свадьбы Димитриос дает мне целый месяц. А потом, когда я опять начну работать, тебе все равно придется постоянно быть одной.
   — Это совсем другое, ты прекрасно знаешь, — не сдавалась Поппи. — Почему ты сегодня поздно?
   — Сегодня на заводе прием, — неуверенно сказал Никое, явно понимая, что его легкомысленной невесте это вовсе не понравится. — Димитриос очень долго работал над одной сделкой с американской стороной, и теперь они послали геологоразведочную экспедицию. Мы решили, что будет неплохо устроить коктейль для всех служащих и их семей на свежем воздухе. Американцы любят такие вещи, — закончил он тихо.
   Поппи вскочила на ноги, страшно раздраженная, и ее золотисто-каштановые волосы взвились, как огонь.
   — Ну и свинья! — сказала она с горящими глазами. — А я что, не твоя семья? А Рия — моя семья. Так почему же вы нас не приглашаете?
   — Вы не были приглашены потому, что я велел Никосу не предупреждать вас о банкете.
   Ледяной голос заставил замереть всех троих. Димитриос только что вошел в маленькие ворота в самом низу сада. Сердце у Рии зашлось от его вида — воротник рубашки был расстегнут, а простые брюки, намокшие от морских брызг, подчеркивали каждую мышцу его длинных ног. Он подходил, и его сверкающие глаза были прикованы к Поппи. Однако та не сдавалась.
   — Почему? — Она откинула голову, и в голосе ее слышалось задетое самолюбие. — Почему мне нельзя пойти?
   — Для меня и Никоса это работа, а не просто вечеринка. У него не будет времени на твои причуды и капризы.
   Настроение у него было явно не из лучших.
   — Я и не хочу, чтобы Никое за мной присматривал, большое спасибо! упрямо ответила Поппи. — Я и сама в состоянии за собой присмотреть.
   — В этом я ни минуты не сомневаюсь.
   Бас его стал угрожающим, и Никое поднялся.
   — Подожди секунду, Димитриос.
   — Что же касается тебя… — Димитриос резко обернулся к своему племяннику, — я же говорил тебе, чтобы ты ни словом не обмолвился об этом. Неужели ты не можешь сделать так, как тебе велят?
   Рия в ужасе вжалась в стул, пока они втроем смотрели друг на друга, как борцы перед схваткой. Скандал разгорелся так быстро, что она была просто обескуражена. Но потом она стала догадываться: Димитриос, видимо, не хотел, чтобы Поппи привела с собой и Рию.
   — Если ты боишься, что я буду мешать Никосу, то обещаю, что ни разу к нему не подойду за весь вечер. — Поппи была уверена, что лучшая защита нападение. — Со мной будет Рия, и мы прекрасно обойдемся вдвоем. Пожалуйста, Никое, — она повернулась к своему жениху со взглядом, полным мольбы, — я так давно никуда не выходила, а мне долго теперь не придется надевать красивые платья.
   Никое повернулся к дяде, и Димитриос тихо чертыхнулся, глядя на Поппи.
   — Нечего ко мне подлизываться, — холодно сказал он. — Я не поддаюсь на такие штучки. Если уж хочешь пойти, пошли. Но не думай, что там будет весело. И тебе придется ждать до конца, даже если очень устанешь.
   Бросив еще один уничтожающий взгляд на своего племянника, он пошел прочь, а Поппи уселась на стул как ни в чем не бывало. Более того, подумала Рия, глядя на довольное лицо кузины, она чувствует себя победительницей. И Поппи сама это подтвердила.
   — Что ж, мне доводилось получать более галантные приглашения, — снисходительно заметила она, — но и это сойдет. — И с легкой ухмылкой посмотрела на свою кузину, а затем с невинным лицом повернулась к Никосу, который все еще как оглушенный смотрел вслед Димитриосу.
   Она обращается с Димитриосом более умело, чем я, тоскливо подумала Рия, завидуя непробиваемости Поппи.
   — Ты пойдешь, Рия? — неожиданно спросила Поппи, вспомнив, что даже не узнала мнения своей кузины.
   — После всего, что произошло, у меня нет выбора, — сухо заметила Рия, но в глазах у нее блестел смех.
   Она не могла скрыть восхищения простотой Поппи. Временами она жалела, что ей этого не дано.
   Просматривая свой скудный гардероб, Рия просто не знала, что надеть. Конечно, ей приходилось бывать на подобных приемах, но, собираясь сюда, она совсем не рассчитывала на них. В конце концов она остановилась на открытом черном платье, купленном уже очень давно, в котором она до сих пор чувствовала себя свободно. Приталенное, с глубоким вырезом, оно выгодно подчеркивало достоинства ее фигуры, а сегодня ей очень нужно быть уверенной в себе.
   Она до блеска расчесала длинные волосы и не стала забирать их в прическу, оставила свободно лежать на плечах. На их фоне серые глаза казались огромными. Макияж она делать не стала — солнце придало ее гладкой коже золотистый оттенок, лучше всякой косметики, — лишь слегка подкрасила густые темные ресницы и коснулась помадой губ. Затем надела открытые черные босоножки и спустилась по лестнице, нервно постукивая пальцами по перилам.
   — Ого!
   Поппи ждала ее внизу, молоденькая и привлекательная в лимонного цвета платье и таких же туфлях. Она даже слегка присвистнула, восхищенно глядя на кузину блестящими карими глазами.
   — Ты сегодня произведешь фурор, детка! Если и это не заставит Димитриоса обратить на тебя внимание, то больше ничто не сможет.
   — Поппи!
   В голосе Рии слышалось предупреждение, и кузина протянула ей руку в знак примирения.
   — Ладно, ладно. Я его не могу понять. Да и тебя тоже. Зачем он тебе нужен? У меня просто в голове не укладывается. Он пугает меня до смерти, он такой холодный и…
   Поппи осеклась, заметив, что Рия с каменным лицом повернулась и собралась уйти назад в свою комнату.
   — Обещаю, обещаю! Ни одно слово о нем больше не осквернит моих грешных губ.
   Рия рассмеялась, и они пошли к такси.
   Когда они приехали, прием уже был в разгаре, и, быстро представив их нескольким гостям, Никое растворился в толпе, оставив их стоять в нерешительности с бокалами вина в руках. Поначалу им показалось, что здесь, на огромной поляне за офисом, бродят сотни людей. Но прошло несколько минут, и они присмотрелись к гостям — их было человек шестьдесят-семьдесят, не считая детей разного возраста, прекрасно одетых и очень хорошо воспитанных.
   Сумерки быстро сгущались, но на площадке было светло от сотен маленьких лампочек, раскачивавшихся в прохладном вечернем воздухе. Поппи завязала разговор с молодой беременной американкой, а Рия с задумчивым лицом встала возле небольшой группы гостей. Мысли ее были далеко.
   — Ой-ой, да ведь это Рия! Дорогая, неужели это ты? — произнес какой-то мягкий голос с американским акцентом. Удивленно подняв глаза, она увидела высокого блондина и даже вскрикнула от радости:
   — Фрэнк!
   Он с улыбкой обнял ее, слегка оторвав от земли, и закружил так, что ее серебристые волосы закрыли им обоим лица. Она запросила пощады.
   — Ты выглядишь совершенно сногсшибательно, детка, — начал Фрэнк с широкой улыбкой на привлекательном лице. — Где ты пропадала последние недели?
   — Нигде я не пропадала, — запротестовала она, слегка краснея под его одобрительным взглядом, заскользившим по ней с ног до головы. — Я здесь вместе с Поппи. Она помолвлена с Никосом. Свадьба уже через несколько дней. Так что у меня получилось что-то вроде затянувшегося отпуска. Ты знаешь Никоса?
   — Конечно. У нас контракт с его дядей, и Никое присутствует на заседаниях. Прекрасный парень.
   Рия улыбнулась. Фрэнк был чуть старше Никоса, а говорил, как сам Мафусаил.
   — Почему же я не знал, что ты здесь? — печально спросил Фрэнк. Завтра мы уже улетаем.
   Рия посмотрела на него — какой приятный, незакомплексованный человек!
   И вдруг, неожиданно для себя самой, быстро чмокнула его в щеку. Радость, с какой он ее встретил, оказалась настоящим бальзамом для ее измученного сердца, к тому же Фрэнк ей всегда нравился. Она встретила его тогда, когда в финале своей карьеры манекенщицы участвовала в серии показов купальных костюмов, и его настолько поразила ее серебристая красота, что он стал появляться на всех ее выступлениях и ходил за ней, как собачка, до тех пор, пока она не сказала ему, что они могут быть только друзьями. — Когда мне удастся уговорить тебя еще на одно свидание? — спросил он, как всегда, пользуясь каждой возможностью, и она грустно улыбнулась, укоризненно притрагиваясь пальцем к его губам.
   — Давай не будем начинать все сначала, — мягко сказала она, сожалея, что не может любить его, что вместо этого отдала свое сердце человеку, который с удовольствием топчет его башмаками.
   — Не могу удержаться, — сказал он полусмеясь-полусерьезно, ласково глядя ей в лицо. — Так и проглотил бы тебя…
   — Лучше попробуй шашлык, Фрэнк, меньше шансов получить несварение.
   Эти колкие слова прервали излияния американца, и оба они резко повернулись. Рия — с опаской, а Фрэнк — несколько удивленный оскорбительным выражением на хмуром лице Димитриоса.
   — Вы знакомы?
   Он почему-то был страшно зол, хотя и сохранял внешнее спокойствие. Стоял, засунув руки в карманы серых брюк и поглядывая блестящими глазами на их соединенные ладони.
   — Конечно, — подтвердил Фрэнк озадаченно. — Эта крошка — мой друг. Хотя последний раз, когда я тебя видел, ты была полураздета, — пошутил он, обращаясь уже к Рии в попытке разрядить обстановку. Однако эффект оказался прямо противоположным.
   — Что ты хочешь этим сказать?
   Прищуренные глаза Димитриоса сердито блестели; никогда еще он не выглядел так устрашающе. Ей даже показалось, что сейчас он ударит Фрэнка. Фрэнк тоже это почувствовал, и они сошлись, как два боксера на ринге.
   — Димитриос! — Она втиснулась между ними, глядя снизу вверх в его потемневшее лицо и пытаясь удержать его за руки. — Пожалуйста, Димитриос, он просто пошутил.
   — Ничего он не пошутил!
   Слова эти были произнесены с такой яростью, что сразу несколько голов повернулись к ним и разговор вокруг поутих. Рия краем глаза видела Поппи где-то в толпе, мечтая только о том, чтобы ее кузине не пришло в голову вмешаться.
   — Ты права. — Фрэнк тоже нахмурил брови. — Может быть, не очень удачная шутка, но я подумал, что если ты знаешь Рию, то все правильно поймешь.
   — Однако я понял неправильно. Объясни.
   Фрэнк открыл рот, но тут же закрыл его в явном замешательстве. И прежде чем он нашел нужные слова, заговорила Рия: быстро и складно, все еще изо всех сил удерживая напряженную руку Димитриоса.
   — Мы впервые встретились, когда я участвовала в показе купальных костюмов в Англии, два года назад. А когда мы виделись в последний раз, он предложил, просто чтобы вспомнить старые времена, провести день у его друзей, а у них — бассейн. И нам тогда показалось смешным, что на мне был один из тех купальников, что два года назад я показывала на сцене. Вот и все.