Страница:
Дурацкий вопрос. И я лишь хмыкнул. Моя бессменная напарница, закусив губу, смотрела на несчастное дитя природы, как бы спрашивая саму себя, что нам готовит знакомство с ней. Я же, достав из кармана отобранную у шамана стекляшку, принялся вертеть её в пальцах.
Ленка глянула на камень, и глаза её загорелись хищным блеском. Ей явно не терпелось попробовать, "заряжен" ли он. И она нерешительно протянула руку.
– Можно? - В голосе её звучало нечто, сродни благоговению.
– Да ради Бога.
Я отдал, хоть и красивую внешне, но всё же абсолютно бесполезную для меня безделушку и она, зажав камень в кулаке, закрыла глаза. Постояв так где-то с минуту, Ленка глянула на меня и кивнула.
– Да. Я так и думала. Она одна из нас. - И, зачем-то спросила разрешения. - Я попробую?
Как будто я что-то мог запретить взрослой и свободной женщине.
Привычка выпендриваться и тут дала о себе знать, и я открыл рот, чтобы сказать: "Да хоть лбом об стенку", но почему-то решил воздержаться. То ли повзрослел а, может, просто под влиянием момента.
Ленка, пропала, уйдя в Дромос, а я глядел на мирно спящую девчёнку, чудом избежавшую смерти.
По странной для столь искушенного народа непоследовательности, древние греки полагали, что умершие молодыми становятся любимцами богов. Но, я считаю, что это верно в лишь том случае, если признать, что вступление в обманчивый потусторонний мир означает большую радость, наслаждение в наиболее чистой форме, чем наше земное существование.
И во мне поневоле закипала злость. Ну почему? Когда же люди перестанут походить на диких и пугливых животных, боящихся всего мало-мальски необычного, и упёрто держащихся за свою "нормальность"?
Да кто ее придумал, нормальность эту? Ведь норма - это наиболее распространенное явление, а то, что встречается реже, почему-то считается "не нормой". Уроды, блин! Да и кто это сказал, что "не норма" - это скверно?
Отчего-то принято считать, что красивая женщина обязательно глупа, как пробка. Но вот взять хотя бы Ленку. И умница, и красавица. И разве это плохо?
Ну как, скажите вы мне, можно так думать? Это же все чушь, муть и вообще, мракобесие какое-то. Ведущее к таким вот дичайшим последствиям. Ну почему все должны быть похожи? Принято считать, что большинство устроено "правильно", а все, кто от них отличаются - какие-то выродки, и их обязательно нужно уничтожать, как вот эту бедную девчёнку. Или, в крайнем случае, изолировать, чтобы затем переделывать и перевоспитывать? А что, если я начну думать так же? И стану действовать соответственно? В этом случае кое-кому придётся умыться горькими, если не кровавыми слезами.
Ведь я на полном серьёзе могу решить, что это мы, я и такие как я, являемся венцом творения. А все остальные - всего лишь жалкие копии, своего рода генетический мусор. Третий сорт - не брак. Как дешёвые китайские часики с лейблом знаменитой фирмы отличаются от эксклюзивного произведения. Боюсь, никому это не понравится.
От этих мыслей у меня на какое-то мгновение опустились руки. И все наши суетливые телодвижения вдруг показались до абсурда никчемными. Ну нафига мне эта безраздельная преданность во имя неизвестно чего. Работа, польза которой сомнительна, а тяжесть - неописуема. Труд незаметный, утомительный, скучный. Сизифов труд. Когда вдруг кажется, что что-то сделано, и какой-то дефект исправлен, он тут же принимает другую форму, и все начинаешь сначала.
Где-то под потолком зажужжала муха, и я невольно поднял взгляд. И, как всегда, пропустил появление Лены. Глаза её сияли, а на лице застыло ужасно довольное выражение. Что ж, нашего полку прибыло. Правда, в свете предстоящих событий я толком не мог разобраться, нравится мне это, или нет. С одной стороны, новый член команды - это хорошо. Но вот то, что новенькая была юной и, как мне кажется, совсем ещё "дикой" - должно служить скорее помехой, чем подспорьем в предстоящих событиях. Да и, как я понимаю, языка она не знает.
Хотя, что это я запаниковал. Малышкой займутся девчёнки. И, думаю, найдут наиболее лучший, и для всех приемлемый выход.
Глядя на притихшего меня Ленка поинтересовалась:
– О чём задумался?
– Да так… Смотрю вот на это дитя природы…
– Ясно, на философию пробило. - Резюмировала она.
Причём, что самое интересное, вполне нормальным, человеческим тоном. Всё-таки, как ни крути, а наше с Инкой общество пошло Боярыне Земцовой на пользу. Вот уже и выражовываться по-людски научилась. Ещё чуть чуть - и не скажешь, что потомственная аристократка.
– Посмотреть хочешь?
– А… - Махнул я рукой. - Всё равно, от моего присутствия совершенно ничего не изменится.
– Ну, как знаешь.
Мне показалось, что в её голосе прозвучало разочарование и, чтобы не обидеть, я согласно кивнул.
– А, впрочем, давай.
Ленка протянула руку и…
Несмотря на смену "ключа" у неё ничего не изменилось. Всё то же прекрасное горное плато. И так же вздымаются вершины вдалеке. И, по-прежнему, внизу течёт небольшая и быстрая речушка. Правда, картину первозданной природы портило всё то железо, что мы натаскали во время рейдов на Землю-2. Но тут уж, как я понимаю, даже Ленка бессильна. Ведь, "переносить" что бы то ни было, она могла с помощью "убежища". А вот в нём самом всё, что было неподъёмным, так и оставалось лежать на месте. Хотя, Гроссмейстер говорит, что это ерунда. И перемещение предметов как внутри Дромоса, так и снаружи, зависит только от силы нашего воображения. Но, как видно, не только, и должна иметься ещё какая-то предрасположенность. Генетическая, что ли. Ведь не могут же девчёнки проделывать фокус с "возвращением".
С минуту постояли молча, любуясь на пейзаж, и Лена спросила:
– Что делать с малышкой?
Ну ни фига ж себе! Только только я задавался этим вопросом и, ничтоже сумяшеся решил свалить его на хрупкие плечи девчёнок.
– Да не знаю я Лен. - Неуверенно промямлил я. - И, помнится, по этому поводу что-то там писал Экзюпери. А вообще-то я думал, что вы с Инной сами решите. Всё же, в женской психологии я ни бум бум.
– Да и не только в женской. - Поддразнила Ленка.
Ну и пусть. Ведь психология возникла не от нечего делать и далеко не на пустом месте. И нужна она, как ни крути, не сама по себе, а как составная часть главной задачи всего живого. Выжить. Так что, вполне возможно, в последнее время я стал немного… беспечнее, что ли. Всё таки, обладание коридором изменило меня и, даже не знаю, в лучшую ли, в худшую сторону… И теперь я ни капельки не боюсь. Моё существование, свобода, имидж, как-то сразу стали волновать меня гораздо меньше. Ну, ещё бы… Я, словно перестал дорожить ими. Ведь, в отличие от нормальных людей, или даже девчёнок, мне не нужно ежеминутно размышлять о том, как я выгляжу в глазах окружающих, что они подумают и не обидятся ли на какую нибудь дурацкую выходку. Это всем остальным ежедневно, ежечасно необходимо доказывать право на обладание всеми этими необходимыми вещами: уважением, привязанностями, авторитетом. И - каждый день думать… Размышлять о дне завтрашнем, ибо, неизвестно ведь, что он готовит.
Видимо, мысли "по поводу" как-то отразились на моём фейсе, так как Лена примирительно дотронулась до плеча.
– Ты что, обиделся? - В голосе её звучали виноватые нотки.
– Да нет. - Усмехнулся я. - Должно быть, так оно и есть. Да и вообще, со стороны виднее.
– Да ладно, я же пошутила. - Извинилась Ленка.
Я хотел вякнуть, что в "каждой шутке есть доля шутки", но промолчал. К чему слова. За всё время, что работаем в команде, мы научились понимать друг друга с полуслова. По крайней мере, Лена. А что касается меня то, как я уже сказал: у меня несколько другие таланты.
"Вернувшись", обнаружили, что гостья не спит. А, сидя на кровати, с любопытством оглядывается вокруг. И, надо отдать ей должное, на лице у неё не было написано ни тени испуга.
Эта внешняя сдержанность сразу расположила меня к спасённой. Впрочем, невозмутимой она оставалась недолго. И, увидев не шее у Ленки кулон, подобно тигрице, бросилась на ту, которой обязана жизнью. Нет, я, конечно, не умаляю своих скромных заслуг. Но ведь, ежели б не Лена, фиг бы я попёрся в эту Африку.
Реакция у Ленки что надо. И, малёк отклонившись в сторону, она пропустила нападавшую мимо себя, слегка придержав за волосы. И опрокинула на пол.
– Не так быстро, маленькая. - В голосе её зазвенела сталь. - Сначала надо поговорить.
Как видно, желание это оказалось обоюдным, так как проигравшая что-то быстро-быстро залопотала.
Ни в суахили, ни в любом другом экзотическом языке мы не рубили, и тут я окончательно уверился в том, что в команду просто необходимо привлечь лингвиста.
– Чего хочет-то? - Недоумённо ляпнул я, как будто Ленка могла помочь.
– Не тормози, Юрка. - Огрызнулась та. - Я-то почём знаю.
И, как довольно частенько в последнее время, достала мобильный.
– Алло, Виктор. Салют, это я. - Выслушав ответное приветствие, она коротко и ясно изложила просьбу. - Понимаешь, тут у нас гостья объявилась. Из центральной Африки. И срочно нужен переводчик.
Как человек военный, Генерал мусолить не стал. И, попрощавшись, Лена отключилась.
– Обещал через час. - Обернулась она ко мне. - А пока пойдём, принесём нашей гостье поесть.
Перекусив, доставили спасённой поднос с завтраком и, спустившись в холл Приюта, стали ждать переводчика. Как и обещал Виктор, он приехал спустя час и оказался сухопарым мужчиной предпенсионного возраста. Седые волосы аккуратно подстрижены, а на носу сидели очки в пластмассовой оправе, какие вышли из моды лет двадцать назад.
– Добрый день. - Поздоровался он и, протянув руку, представился. - Михаил Иванович.
По очереди мы пожали прибывшему руку и назвали наши имена.
– Прощу вас, Михаил Иванович. - Лена взяла на себя роль хозяйки и пошла вперёд.
Снедаемый любопытством, я поплёлся следом.
31
32
Ленка глянула на камень, и глаза её загорелись хищным блеском. Ей явно не терпелось попробовать, "заряжен" ли он. И она нерешительно протянула руку.
– Можно? - В голосе её звучало нечто, сродни благоговению.
– Да ради Бога.
Я отдал, хоть и красивую внешне, но всё же абсолютно бесполезную для меня безделушку и она, зажав камень в кулаке, закрыла глаза. Постояв так где-то с минуту, Ленка глянула на меня и кивнула.
– Да. Я так и думала. Она одна из нас. - И, зачем-то спросила разрешения. - Я попробую?
Как будто я что-то мог запретить взрослой и свободной женщине.
Привычка выпендриваться и тут дала о себе знать, и я открыл рот, чтобы сказать: "Да хоть лбом об стенку", но почему-то решил воздержаться. То ли повзрослел а, может, просто под влиянием момента.
Ленка, пропала, уйдя в Дромос, а я глядел на мирно спящую девчёнку, чудом избежавшую смерти.
По странной для столь искушенного народа непоследовательности, древние греки полагали, что умершие молодыми становятся любимцами богов. Но, я считаю, что это верно в лишь том случае, если признать, что вступление в обманчивый потусторонний мир означает большую радость, наслаждение в наиболее чистой форме, чем наше земное существование.
И во мне поневоле закипала злость. Ну почему? Когда же люди перестанут походить на диких и пугливых животных, боящихся всего мало-мальски необычного, и упёрто держащихся за свою "нормальность"?
Да кто ее придумал, нормальность эту? Ведь норма - это наиболее распространенное явление, а то, что встречается реже, почему-то считается "не нормой". Уроды, блин! Да и кто это сказал, что "не норма" - это скверно?
Отчего-то принято считать, что красивая женщина обязательно глупа, как пробка. Но вот взять хотя бы Ленку. И умница, и красавица. И разве это плохо?
Ну как, скажите вы мне, можно так думать? Это же все чушь, муть и вообще, мракобесие какое-то. Ведущее к таким вот дичайшим последствиям. Ну почему все должны быть похожи? Принято считать, что большинство устроено "правильно", а все, кто от них отличаются - какие-то выродки, и их обязательно нужно уничтожать, как вот эту бедную девчёнку. Или, в крайнем случае, изолировать, чтобы затем переделывать и перевоспитывать? А что, если я начну думать так же? И стану действовать соответственно? В этом случае кое-кому придётся умыться горькими, если не кровавыми слезами.
Ведь я на полном серьёзе могу решить, что это мы, я и такие как я, являемся венцом творения. А все остальные - всего лишь жалкие копии, своего рода генетический мусор. Третий сорт - не брак. Как дешёвые китайские часики с лейблом знаменитой фирмы отличаются от эксклюзивного произведения. Боюсь, никому это не понравится.
От этих мыслей у меня на какое-то мгновение опустились руки. И все наши суетливые телодвижения вдруг показались до абсурда никчемными. Ну нафига мне эта безраздельная преданность во имя неизвестно чего. Работа, польза которой сомнительна, а тяжесть - неописуема. Труд незаметный, утомительный, скучный. Сизифов труд. Когда вдруг кажется, что что-то сделано, и какой-то дефект исправлен, он тут же принимает другую форму, и все начинаешь сначала.
Где-то под потолком зажужжала муха, и я невольно поднял взгляд. И, как всегда, пропустил появление Лены. Глаза её сияли, а на лице застыло ужасно довольное выражение. Что ж, нашего полку прибыло. Правда, в свете предстоящих событий я толком не мог разобраться, нравится мне это, или нет. С одной стороны, новый член команды - это хорошо. Но вот то, что новенькая была юной и, как мне кажется, совсем ещё "дикой" - должно служить скорее помехой, чем подспорьем в предстоящих событиях. Да и, как я понимаю, языка она не знает.
Хотя, что это я запаниковал. Малышкой займутся девчёнки. И, думаю, найдут наиболее лучший, и для всех приемлемый выход.
Глядя на притихшего меня Ленка поинтересовалась:
– О чём задумался?
– Да так… Смотрю вот на это дитя природы…
– Ясно, на философию пробило. - Резюмировала она.
Причём, что самое интересное, вполне нормальным, человеческим тоном. Всё-таки, как ни крути, а наше с Инкой общество пошло Боярыне Земцовой на пользу. Вот уже и выражовываться по-людски научилась. Ещё чуть чуть - и не скажешь, что потомственная аристократка.
– Посмотреть хочешь?
– А… - Махнул я рукой. - Всё равно, от моего присутствия совершенно ничего не изменится.
– Ну, как знаешь.
Мне показалось, что в её голосе прозвучало разочарование и, чтобы не обидеть, я согласно кивнул.
– А, впрочем, давай.
Ленка протянула руку и…
Несмотря на смену "ключа" у неё ничего не изменилось. Всё то же прекрасное горное плато. И так же вздымаются вершины вдалеке. И, по-прежнему, внизу течёт небольшая и быстрая речушка. Правда, картину первозданной природы портило всё то железо, что мы натаскали во время рейдов на Землю-2. Но тут уж, как я понимаю, даже Ленка бессильна. Ведь, "переносить" что бы то ни было, она могла с помощью "убежища". А вот в нём самом всё, что было неподъёмным, так и оставалось лежать на месте. Хотя, Гроссмейстер говорит, что это ерунда. И перемещение предметов как внутри Дромоса, так и снаружи, зависит только от силы нашего воображения. Но, как видно, не только, и должна иметься ещё какая-то предрасположенность. Генетическая, что ли. Ведь не могут же девчёнки проделывать фокус с "возвращением".
С минуту постояли молча, любуясь на пейзаж, и Лена спросила:
– Что делать с малышкой?
Ну ни фига ж себе! Только только я задавался этим вопросом и, ничтоже сумяшеся решил свалить его на хрупкие плечи девчёнок.
– Да не знаю я Лен. - Неуверенно промямлил я. - И, помнится, по этому поводу что-то там писал Экзюпери. А вообще-то я думал, что вы с Инной сами решите. Всё же, в женской психологии я ни бум бум.
– Да и не только в женской. - Поддразнила Ленка.
Ну и пусть. Ведь психология возникла не от нечего делать и далеко не на пустом месте. И нужна она, как ни крути, не сама по себе, а как составная часть главной задачи всего живого. Выжить. Так что, вполне возможно, в последнее время я стал немного… беспечнее, что ли. Всё таки, обладание коридором изменило меня и, даже не знаю, в лучшую ли, в худшую сторону… И теперь я ни капельки не боюсь. Моё существование, свобода, имидж, как-то сразу стали волновать меня гораздо меньше. Ну, ещё бы… Я, словно перестал дорожить ими. Ведь, в отличие от нормальных людей, или даже девчёнок, мне не нужно ежеминутно размышлять о том, как я выгляжу в глазах окружающих, что они подумают и не обидятся ли на какую нибудь дурацкую выходку. Это всем остальным ежедневно, ежечасно необходимо доказывать право на обладание всеми этими необходимыми вещами: уважением, привязанностями, авторитетом. И - каждый день думать… Размышлять о дне завтрашнем, ибо, неизвестно ведь, что он готовит.
Видимо, мысли "по поводу" как-то отразились на моём фейсе, так как Лена примирительно дотронулась до плеча.
– Ты что, обиделся? - В голосе её звучали виноватые нотки.
– Да нет. - Усмехнулся я. - Должно быть, так оно и есть. Да и вообще, со стороны виднее.
– Да ладно, я же пошутила. - Извинилась Ленка.
Я хотел вякнуть, что в "каждой шутке есть доля шутки", но промолчал. К чему слова. За всё время, что работаем в команде, мы научились понимать друг друга с полуслова. По крайней мере, Лена. А что касается меня то, как я уже сказал: у меня несколько другие таланты.
"Вернувшись", обнаружили, что гостья не спит. А, сидя на кровати, с любопытством оглядывается вокруг. И, надо отдать ей должное, на лице у неё не было написано ни тени испуга.
Эта внешняя сдержанность сразу расположила меня к спасённой. Впрочем, невозмутимой она оставалась недолго. И, увидев не шее у Ленки кулон, подобно тигрице, бросилась на ту, которой обязана жизнью. Нет, я, конечно, не умаляю своих скромных заслуг. Но ведь, ежели б не Лена, фиг бы я попёрся в эту Африку.
Реакция у Ленки что надо. И, малёк отклонившись в сторону, она пропустила нападавшую мимо себя, слегка придержав за волосы. И опрокинула на пол.
– Не так быстро, маленькая. - В голосе её зазвенела сталь. - Сначала надо поговорить.
Как видно, желание это оказалось обоюдным, так как проигравшая что-то быстро-быстро залопотала.
Ни в суахили, ни в любом другом экзотическом языке мы не рубили, и тут я окончательно уверился в том, что в команду просто необходимо привлечь лингвиста.
– Чего хочет-то? - Недоумённо ляпнул я, как будто Ленка могла помочь.
– Не тормози, Юрка. - Огрызнулась та. - Я-то почём знаю.
И, как довольно частенько в последнее время, достала мобильный.
– Алло, Виктор. Салют, это я. - Выслушав ответное приветствие, она коротко и ясно изложила просьбу. - Понимаешь, тут у нас гостья объявилась. Из центральной Африки. И срочно нужен переводчик.
Как человек военный, Генерал мусолить не стал. И, попрощавшись, Лена отключилась.
– Обещал через час. - Обернулась она ко мне. - А пока пойдём, принесём нашей гостье поесть.
Перекусив, доставили спасённой поднос с завтраком и, спустившись в холл Приюта, стали ждать переводчика. Как и обещал Виктор, он приехал спустя час и оказался сухопарым мужчиной предпенсионного возраста. Седые волосы аккуратно подстрижены, а на носу сидели очки в пластмассовой оправе, какие вышли из моды лет двадцать назад.
– Добрый день. - Поздоровался он и, протянув руку, представился. - Михаил Иванович.
По очереди мы пожали прибывшему руку и назвали наши имена.
– Прощу вас, Михаил Иванович. - Лена взяла на себя роль хозяйки и пошла вперёд.
Снедаемый любопытством, я поплёлся следом.
31
Нас снова встретил испуганный взгляд, в котором, тем не менее, сквозила не маленькая толика ярости. И, подозреваю, что только "численный перевес" предполагаемых противников (а то, что нас без обиняков зачислили в супостаты не возникло ни малейшего сомнения) удержал дикарку от новой атаки.
Ленка, отставив в сторону имидж "железной леди" улыбнулась и заговорила успокаивающе. Переводчик, практически синхронно и даже копируя интонации, вступил в дело. Смысл Ленкиных речей дошёл до нашей гостьи не сразу, но сам факт того, что она понимает собеседницу, явно пошёл на пользу. Угрюмое и хмурое выражение постепенно сошло с её лица и, минут через пять заверений в том, что мы не враги и вообще, все из себя белые и пушистые, она начала осмысливать звучавшие вопросы. И, как следствие, задавать встречные.
– Кто вы? - Требовательно поинтересовалась она.
– Друзья. - В который уже раз терпеливо повторила Ленка.
– Где я?
– Ты в безопасном месте. Успокойся, тебе ничего не грозит.
Малышка снова, в очередной раз окинула взглядом помещение и снова уставилась на Ленку.
– Я хочу уйти! - Однозначно и категорично.
– Не сейчас, глупая. - Укорила Лена. - Да и, куда же ты пойдёшь? Без денег, без одежды. Да и языка не знаешь.
Тут нервное напряжение достигло предела, и невольная наша гостья разрыдалась. Ленусик села рядом и, обняв за плечи, стала гладить по голове.
– Ну же, ну. Всё уже позади.
– Мне переводить? - Осведомился толмач.
Но тут, сквозь всхлипы снова раздалось членораздельное бормотание:
– Мне надо назад.
Михаил Иванович послушно перевёл, а я присвистнул от удивления. Чёрт возьми! Малышка явно съехала с катушек от перенапряга. Что, скажите мне, такого жутко привлекательного в этой зачуханной сельве. Населённой, к тому же, пусть и не каннибалами, но личностями не шибко симпатичными. Или, и впрямь, справедлива поговорка про "…полюбишь и козла"?
Но, оказывается, есть вещи, посильнее страсти к разным там парнокопытным. Любовь к детям, например.
– Там… Осталась… - Теперь уже девушка ревела взахлёб. - Дочь… Маленькая…
Ленка побледнела и грозно взглянула на меня.
– Ну?
– Что ну? Что ну то? - Заблеял я. - У ней что, на лбу написано, что уже мама?
И, впрямь, в пылу операции мне как-то и в голову не пришло, что у молодых хорошеньких девчёнок частенько случаются детки.
– Ладно Юр. Я сама виновата. Упустила из виду, что такое возможно.
Девушка перестала плакать и, поняв, что речь идёт о ней, переводила глаза с Ленки на меня.
– Так что, по коням? - Заспешил я.
– Погоди, Юра. Пять минут погоды не сделают. Ведь она даже не сказала, как её зовут.
Оказалось, что зовут нашу гостью Н-Гдэна. А так неосмотрительно позабытую мною малышку - Кени. Но, что самое приятное - она в этот момент находилась в соседней деревне у родственников. И, как я понимаю, вполне жива и здорова.
– Тогда по коням. - Снова поторопил я в нетерпении.
– Да что ты заладил, по коням, по коням. Кавалерист…
– Ты чего, Лен? - Я даже слегка обиделся. - Я ж хочу как лучше.
– Да? - Саркастически усмехнулась Лена. - А, по-моему, ты хочешь, как быстрее. А это, дорогой мой, не всегда одно и то же.
– Что значит, не всегда?
– То и значит, Юра, что сейчас мы планируем не военную акцию. И немного подумать не повредит.
Пришлось заняться подготовкой.
Дальновидная наша принесла видеокамеру и Н-Гдэна наговорила послание родне. Что всё, мол, у неё хорошо. И вполне можно отдать малышку в наши с Ленкой заботливые и нежные руки.
Собственно, Ленка была права. И, заявись я вот так, без видео письма - как бы меня встретили? Получилось бы не доброе дело, а просто киднеппинг какой-то.
Потрепав Н-Гдэну по плечу и, заверив, "что всё будет хорошо" Лена деловито кивнула мне.
– Вот теперь можно и "по коням".
Мы, как всё чаще в последнее время, стартовали прямо с территории Приюта. Но, как ни странно, несмотря на эти вольности, нареканий со стороны Виктора, который Петрович, он же Генерал не возникало. И мы в наглую пользовались попустительством начальства. Хотя, теперь я уже затрудняюсь сказать, кто у нас начальство. То ли Виктор, то ли Аббат. А, может, это и вовсе Семён Викторович, как ни крути, а "де факто" являющийся мозговым центром "проекта Странник".
– Любопытно. - Как бы про себя в задумчивости произнесла Ленка. С чего всё началось. - Ведь нет преступлений без предыстории. Любое насилие, а тем более убийство, начинается не тогда когда кто-то кого-то зашибёт, а значительно раньше. Сам факт, как правило, является окончанием трагедии, возникшей задолго до развязки. Всего лишь финишем. И мне бы очень хотелось узнать о том, что предшествовало нашему случаю.
– Да ладно тебе, Лен. Надеюсь, Вrainstorm (мозговой штурм, англ) по поводу устраивать не станем. Подумаешь, делов-то. Скорей всего, засветилась нечаянно со своими способностями. Вот и встряла. К тому же, заметь: это ведь дети природы, и живут они всё ещё где-то в каменном веке. То есть, я хочу сказать, что верят во всю эту чушь, вроде, магии, Вуду и вообще… Короче, не прагматичные и рациональные европейцы, которые, даже и стань свидетелями "перехода", скорее сочтут это следствием галлюцинации, вызванной переутомлением, чем реальным событием. Простые, в общем, ребята. И методы решения вопросов у них незамысловатые.
– Да уж. - Усмехнулась Лена. - Эти форум в Интернете устраивать не будут. Да и вообще, обсуждать паранормальные способности им недосуг. - И вдруг вздохнула. - Я вот иногда думаю… Сколько их? Тем, кому не повезло. Ведь, как ни крути, а я тоже из их числа. - Мне показалось, что она даже всхлипнула. И… спасибо тебе, Юр.
– Всегда пожалуйста. - Машинально ответил я. - "Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…"
Тут мы как будто прилетели и, снизившись до более-менее приемлемой высоты "ушли" каждый "к себе", чтобы приземлиться в "кузнечиках". До сих пор с содроганием вспоминаю, как пришлось десантироваться из стратосферы перед дублем, спасшим Землю от стерилизации. Лена-то всё забыла. А вот у меня мурашки по коже.
Но на этот раз никакой напряжёнки в мировой политике не ощущалось, и мы чувствовали себя весьма вольготно. То есть, "убрали" катера километрах в семи над поверхностью и теперь плавно опускались на сельву, обмениваясь мнениями по поводу того, как далеко от селения стоит приземлиться.
Сошлись на десяти километрах и, едва коснувшись земли, Лена тут же "ушла", чтобы "выехать" на Джипе. Что ж, теперь мы вполне можем сойти за обыкновенных туристов. А, если кто-то и видел наш спуск - ну и пусть.
Так что, к деревушке подъехали как вполне цивилизованные люди. На довольно таки новой машине и, что самое главное, не вызывая сильного любопытства. То есть, вездесущие мальчишки, конечно, моментально собрались стайкой, что-то оживлённо гомоня, и показывая пальцами. Да ещё изредка бросаемые взгляды взрослых. Но и только.
Не торопясь двигались по улице этого местного тауна, оглядывая "достопримечательности". И, надо сказать, что посмотреть было на что. Такого убожества я не видел лет двадцать. Да и то только в кино. Никаких тебе аккуратных круглых домиков, крытых пальмовыми листьями. Архитектура здесь развивалась по принципу "кто что украл". Лачуги, а иначе их и назвать-то нельзя, слеплены из каких то кусков жести, осколков шифера. Разноцветных обломков фанеры.
Кстати, насчёт украл. Вспомнился виденный в детстве "Фитиль". Это киноальманах такой сатирический, вроде "Крокодила". Так вот, речь там шла о каком-то районном заводике, где-то в Сибири. Заводик тот производил краску, ядовито жёлтого цвета. И, что самое интересное, вся она тут же отправлялась куда-то за кудыкину гору. И ни грамма не поступало в продажу на месте. Само собой, все без исключения частные дома в городишке, были покрашены именно этим радостным колером.
Вспомнив давний сюжет, я даже погордился за Державу, так как в этих местах и красть-то, по-видимому, особенно нечего.
И, вопреки картинке, виденной мною когда-то в одной из многочисленных энциклопедий, туземные жители не были одеты во что-то экзотическое. На мужиках старые джинсы, застиранные футболки. Реже - пиджаки на голое тело. Женщины же практически поголовно обряжены в ситцевые платья.
И все они от природы имели деловую жилку. Несмотря на ранний час, к нам вскоре подошло несколько тёток с какими-то горшками и медными кувшинами. Явно намериваясь всё это нам продать.
Я хотел давануть на сигнал, дабы отпугнуть нахалок, но Ленка отстранила мою руку.
– Погоди, Юр. - Остановила меня она. - Ну, зачем же мы будем с самого начала портить отношения с местными обитателями. Да и, сам посмотри, как здесь…
– Добренькая. - Я постарался напустить в голос побольше сарказма.
– Добренькая. - Подтвердила Ленка. - Для меня пара зелёных бумажек погоды не сделает, а людям приятно. Если хочешь, чтобы человек чем-то помог - заставь его любить тебя, и он в лепешку расшибется. И, наоборот, вынуждая его нервничать, не оправдывая, пусть даже и таких мелких надежд, ты с большой вероятностью добьёшься отрицательного результата. А ведь мы хотим, чтобы дело пошло быстрее, не так ли?
В общем-то, Ленка опять права. Это не военная акция. Вполне обыденное дело, которое можно разрешить мирными, цивилизованными способами. Не Бастилию ведь идём штурмовать, а всего-навсего забрать гостящую у родственников маленькую девочку.
Подъехали к дому, у которого, сами понимаете, не было адреса, и искать его пришлось по приметам, да по рисунку, сделанному Н-Гдэной. Кто его знает, какое место занимали в здешней иерархии родственники нашей гостьи. И, хотя домишко стоял почти в центре посёлка и был побольше размером, но особенности дизайна, вроде разномастно налепленных досок и окно, одно стекло в котором было прозрачным, а другое цветным, создавали впечатление всё той же неприкаянности.
Я вылез из машины и, подойдя к хибаре, стал барабанить в то, что здесь заменяло дверь. От моих ударов всё сооружение заходило ходуном и, казалось, вот вот развалится. Но и только. На стук никто не вышел, а здешние торговцы, для которых мы были единственными покупателями что-то залопотали.
– О чём это они. - Я недоумённо оглянулся на Лену.
Хотя, всё ясно и так. Нужных нам людей по какой-то причине нет дома. Вот только куда они подевались, я так и не понял.
Лена же уловила в местном наречии всего лишь несколько английских слов. И сделала вывод, что речь идёт о машине, на которой женщину с девочкой увезли.
Дело было ясное, и нам снова понадобились услуги милейшего Михаила Ивановича. Вот только одна небольшая загвоздка. Он то сейчас находился в Москве. И быстро доставить его к источнику информации можно только с помощью Ленкиного "Закутка", былшего, по моему глубокому разумению ни чем иным, как филиалом Дромоса.
– Что делать? - Я вопросительно взглянул на Лену. - Магомета доставим к горе, или наоборот, примемся двигать гору?
Лена на минутку задумалась, и произнесла.
– Давай уж, сначала попробуем уговорить этих… очевидцев. Если согласятся, то проведу их "ко мне" и, усыпив, доставлю в Приют.
Повернувшись к тёткам, которые явно что-то знали, вытащила пачку долларов. Глаза у тех сразу заблестели, и снова послышалось возбуждённое лопотание. Но Лена лишь многозначительно похрустела такими привлекательными бумажками и открыла дверцу салона, сделав приглашающий жест. Торговки засомневались, но зрелище зелёных купюр волновало и будоражило воображение, в который раз подтверждая народную мудрость, гласящую что доллар, он и в Африке доллар. И вот уже целых две свидетельницы расселись сзади.
Мы оставили посёлок за спиной и, отъехав десяток километров, притормозили. Лена, обернувшись, глянула на меня.
– Ну, выходи, что ли.
– Справишься? - Засомневался я. - Может, помочь?
– Справлюсь, справлюсь. - Убеждённо ответила она, и я спрыгнул на землю.
Лишь только хлопнула дверца, как и Лена, и джип, с сидящими внутри тётками моментально исчезли. Свинство, конечно, по отношению к женщинам. Но, я надеюсь, переживут. Да и компенсируем мы это дело достойно.
Что ж, и мне, пожалуй, пора…
Летя назад, включил новости. Как я уже говорил, информация передавалась прямо в мозг, создавая объёмное изображение. Так что, оставалось закрыть глаза и просто внимать.
Жизнь, как всегда, била ключём. Человечество не стояло на месте, и каждый был занят своим делом. Надеюсь, мы тоже.
Ленка, отставив в сторону имидж "железной леди" улыбнулась и заговорила успокаивающе. Переводчик, практически синхронно и даже копируя интонации, вступил в дело. Смысл Ленкиных речей дошёл до нашей гостьи не сразу, но сам факт того, что она понимает собеседницу, явно пошёл на пользу. Угрюмое и хмурое выражение постепенно сошло с её лица и, минут через пять заверений в том, что мы не враги и вообще, все из себя белые и пушистые, она начала осмысливать звучавшие вопросы. И, как следствие, задавать встречные.
– Кто вы? - Требовательно поинтересовалась она.
– Друзья. - В который уже раз терпеливо повторила Ленка.
– Где я?
– Ты в безопасном месте. Успокойся, тебе ничего не грозит.
Малышка снова, в очередной раз окинула взглядом помещение и снова уставилась на Ленку.
– Я хочу уйти! - Однозначно и категорично.
– Не сейчас, глупая. - Укорила Лена. - Да и, куда же ты пойдёшь? Без денег, без одежды. Да и языка не знаешь.
Тут нервное напряжение достигло предела, и невольная наша гостья разрыдалась. Ленусик села рядом и, обняв за плечи, стала гладить по голове.
– Ну же, ну. Всё уже позади.
– Мне переводить? - Осведомился толмач.
Но тут, сквозь всхлипы снова раздалось членораздельное бормотание:
– Мне надо назад.
Михаил Иванович послушно перевёл, а я присвистнул от удивления. Чёрт возьми! Малышка явно съехала с катушек от перенапряга. Что, скажите мне, такого жутко привлекательного в этой зачуханной сельве. Населённой, к тому же, пусть и не каннибалами, но личностями не шибко симпатичными. Или, и впрямь, справедлива поговорка про "…полюбишь и козла"?
Но, оказывается, есть вещи, посильнее страсти к разным там парнокопытным. Любовь к детям, например.
– Там… Осталась… - Теперь уже девушка ревела взахлёб. - Дочь… Маленькая…
Ленка побледнела и грозно взглянула на меня.
– Ну?
– Что ну? Что ну то? - Заблеял я. - У ней что, на лбу написано, что уже мама?
И, впрямь, в пылу операции мне как-то и в голову не пришло, что у молодых хорошеньких девчёнок частенько случаются детки.
– Ладно Юр. Я сама виновата. Упустила из виду, что такое возможно.
Девушка перестала плакать и, поняв, что речь идёт о ней, переводила глаза с Ленки на меня.
– Так что, по коням? - Заспешил я.
– Погоди, Юра. Пять минут погоды не сделают. Ведь она даже не сказала, как её зовут.
Оказалось, что зовут нашу гостью Н-Гдэна. А так неосмотрительно позабытую мною малышку - Кени. Но, что самое приятное - она в этот момент находилась в соседней деревне у родственников. И, как я понимаю, вполне жива и здорова.
– Тогда по коням. - Снова поторопил я в нетерпении.
– Да что ты заладил, по коням, по коням. Кавалерист…
– Ты чего, Лен? - Я даже слегка обиделся. - Я ж хочу как лучше.
– Да? - Саркастически усмехнулась Лена. - А, по-моему, ты хочешь, как быстрее. А это, дорогой мой, не всегда одно и то же.
– Что значит, не всегда?
– То и значит, Юра, что сейчас мы планируем не военную акцию. И немного подумать не повредит.
Пришлось заняться подготовкой.
Дальновидная наша принесла видеокамеру и Н-Гдэна наговорила послание родне. Что всё, мол, у неё хорошо. И вполне можно отдать малышку в наши с Ленкой заботливые и нежные руки.
Собственно, Ленка была права. И, заявись я вот так, без видео письма - как бы меня встретили? Получилось бы не доброе дело, а просто киднеппинг какой-то.
Потрепав Н-Гдэну по плечу и, заверив, "что всё будет хорошо" Лена деловито кивнула мне.
– Вот теперь можно и "по коням".
Мы, как всё чаще в последнее время, стартовали прямо с территории Приюта. Но, как ни странно, несмотря на эти вольности, нареканий со стороны Виктора, который Петрович, он же Генерал не возникало. И мы в наглую пользовались попустительством начальства. Хотя, теперь я уже затрудняюсь сказать, кто у нас начальство. То ли Виктор, то ли Аббат. А, может, это и вовсе Семён Викторович, как ни крути, а "де факто" являющийся мозговым центром "проекта Странник".
– Любопытно. - Как бы про себя в задумчивости произнесла Ленка. С чего всё началось. - Ведь нет преступлений без предыстории. Любое насилие, а тем более убийство, начинается не тогда когда кто-то кого-то зашибёт, а значительно раньше. Сам факт, как правило, является окончанием трагедии, возникшей задолго до развязки. Всего лишь финишем. И мне бы очень хотелось узнать о том, что предшествовало нашему случаю.
– Да ладно тебе, Лен. Надеюсь, Вrainstorm (мозговой штурм, англ) по поводу устраивать не станем. Подумаешь, делов-то. Скорей всего, засветилась нечаянно со своими способностями. Вот и встряла. К тому же, заметь: это ведь дети природы, и живут они всё ещё где-то в каменном веке. То есть, я хочу сказать, что верят во всю эту чушь, вроде, магии, Вуду и вообще… Короче, не прагматичные и рациональные европейцы, которые, даже и стань свидетелями "перехода", скорее сочтут это следствием галлюцинации, вызванной переутомлением, чем реальным событием. Простые, в общем, ребята. И методы решения вопросов у них незамысловатые.
– Да уж. - Усмехнулась Лена. - Эти форум в Интернете устраивать не будут. Да и вообще, обсуждать паранормальные способности им недосуг. - И вдруг вздохнула. - Я вот иногда думаю… Сколько их? Тем, кому не повезло. Ведь, как ни крути, а я тоже из их числа. - Мне показалось, что она даже всхлипнула. И… спасибо тебе, Юр.
– Всегда пожалуйста. - Машинально ответил я. - "Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…"
Тут мы как будто прилетели и, снизившись до более-менее приемлемой высоты "ушли" каждый "к себе", чтобы приземлиться в "кузнечиках". До сих пор с содроганием вспоминаю, как пришлось десантироваться из стратосферы перед дублем, спасшим Землю от стерилизации. Лена-то всё забыла. А вот у меня мурашки по коже.
Но на этот раз никакой напряжёнки в мировой политике не ощущалось, и мы чувствовали себя весьма вольготно. То есть, "убрали" катера километрах в семи над поверхностью и теперь плавно опускались на сельву, обмениваясь мнениями по поводу того, как далеко от селения стоит приземлиться.
Сошлись на десяти километрах и, едва коснувшись земли, Лена тут же "ушла", чтобы "выехать" на Джипе. Что ж, теперь мы вполне можем сойти за обыкновенных туристов. А, если кто-то и видел наш спуск - ну и пусть.
Так что, к деревушке подъехали как вполне цивилизованные люди. На довольно таки новой машине и, что самое главное, не вызывая сильного любопытства. То есть, вездесущие мальчишки, конечно, моментально собрались стайкой, что-то оживлённо гомоня, и показывая пальцами. Да ещё изредка бросаемые взгляды взрослых. Но и только.
Не торопясь двигались по улице этого местного тауна, оглядывая "достопримечательности". И, надо сказать, что посмотреть было на что. Такого убожества я не видел лет двадцать. Да и то только в кино. Никаких тебе аккуратных круглых домиков, крытых пальмовыми листьями. Архитектура здесь развивалась по принципу "кто что украл". Лачуги, а иначе их и назвать-то нельзя, слеплены из каких то кусков жести, осколков шифера. Разноцветных обломков фанеры.
Кстати, насчёт украл. Вспомнился виденный в детстве "Фитиль". Это киноальманах такой сатирический, вроде "Крокодила". Так вот, речь там шла о каком-то районном заводике, где-то в Сибири. Заводик тот производил краску, ядовито жёлтого цвета. И, что самое интересное, вся она тут же отправлялась куда-то за кудыкину гору. И ни грамма не поступало в продажу на месте. Само собой, все без исключения частные дома в городишке, были покрашены именно этим радостным колером.
Вспомнив давний сюжет, я даже погордился за Державу, так как в этих местах и красть-то, по-видимому, особенно нечего.
И, вопреки картинке, виденной мною когда-то в одной из многочисленных энциклопедий, туземные жители не были одеты во что-то экзотическое. На мужиках старые джинсы, застиранные футболки. Реже - пиджаки на голое тело. Женщины же практически поголовно обряжены в ситцевые платья.
И все они от природы имели деловую жилку. Несмотря на ранний час, к нам вскоре подошло несколько тёток с какими-то горшками и медными кувшинами. Явно намериваясь всё это нам продать.
Я хотел давануть на сигнал, дабы отпугнуть нахалок, но Ленка отстранила мою руку.
– Погоди, Юр. - Остановила меня она. - Ну, зачем же мы будем с самого начала портить отношения с местными обитателями. Да и, сам посмотри, как здесь…
– Добренькая. - Я постарался напустить в голос побольше сарказма.
– Добренькая. - Подтвердила Ленка. - Для меня пара зелёных бумажек погоды не сделает, а людям приятно. Если хочешь, чтобы человек чем-то помог - заставь его любить тебя, и он в лепешку расшибется. И, наоборот, вынуждая его нервничать, не оправдывая, пусть даже и таких мелких надежд, ты с большой вероятностью добьёшься отрицательного результата. А ведь мы хотим, чтобы дело пошло быстрее, не так ли?
В общем-то, Ленка опять права. Это не военная акция. Вполне обыденное дело, которое можно разрешить мирными, цивилизованными способами. Не Бастилию ведь идём штурмовать, а всего-навсего забрать гостящую у родственников маленькую девочку.
Подъехали к дому, у которого, сами понимаете, не было адреса, и искать его пришлось по приметам, да по рисунку, сделанному Н-Гдэной. Кто его знает, какое место занимали в здешней иерархии родственники нашей гостьи. И, хотя домишко стоял почти в центре посёлка и был побольше размером, но особенности дизайна, вроде разномастно налепленных досок и окно, одно стекло в котором было прозрачным, а другое цветным, создавали впечатление всё той же неприкаянности.
Я вылез из машины и, подойдя к хибаре, стал барабанить в то, что здесь заменяло дверь. От моих ударов всё сооружение заходило ходуном и, казалось, вот вот развалится. Но и только. На стук никто не вышел, а здешние торговцы, для которых мы были единственными покупателями что-то залопотали.
– О чём это они. - Я недоумённо оглянулся на Лену.
Хотя, всё ясно и так. Нужных нам людей по какой-то причине нет дома. Вот только куда они подевались, я так и не понял.
Лена же уловила в местном наречии всего лишь несколько английских слов. И сделала вывод, что речь идёт о машине, на которой женщину с девочкой увезли.
Дело было ясное, и нам снова понадобились услуги милейшего Михаила Ивановича. Вот только одна небольшая загвоздка. Он то сейчас находился в Москве. И быстро доставить его к источнику информации можно только с помощью Ленкиного "Закутка", былшего, по моему глубокому разумению ни чем иным, как филиалом Дромоса.
– Что делать? - Я вопросительно взглянул на Лену. - Магомета доставим к горе, или наоборот, примемся двигать гору?
Лена на минутку задумалась, и произнесла.
– Давай уж, сначала попробуем уговорить этих… очевидцев. Если согласятся, то проведу их "ко мне" и, усыпив, доставлю в Приют.
Повернувшись к тёткам, которые явно что-то знали, вытащила пачку долларов. Глаза у тех сразу заблестели, и снова послышалось возбуждённое лопотание. Но Лена лишь многозначительно похрустела такими привлекательными бумажками и открыла дверцу салона, сделав приглашающий жест. Торговки засомневались, но зрелище зелёных купюр волновало и будоражило воображение, в который раз подтверждая народную мудрость, гласящую что доллар, он и в Африке доллар. И вот уже целых две свидетельницы расселись сзади.
Мы оставили посёлок за спиной и, отъехав десяток километров, притормозили. Лена, обернувшись, глянула на меня.
– Ну, выходи, что ли.
– Справишься? - Засомневался я. - Может, помочь?
– Справлюсь, справлюсь. - Убеждённо ответила она, и я спрыгнул на землю.
Лишь только хлопнула дверца, как и Лена, и джип, с сидящими внутри тётками моментально исчезли. Свинство, конечно, по отношению к женщинам. Но, я надеюсь, переживут. Да и компенсируем мы это дело достойно.
Что ж, и мне, пожалуй, пора…
Летя назад, включил новости. Как я уже говорил, информация передавалась прямо в мозг, создавая объёмное изображение. Так что, оставалось закрыть глаза и просто внимать.
Жизнь, как всегда, била ключём. Человечество не стояло на месте, и каждый был занят своим делом. Надеюсь, мы тоже.
32
В приюте нас поджидал Профессор. Но Лена, озабоченная судьбой пассажиров, только кивнула Семёну Викторовичу и скрылась "у себя".
– Как слетали? - Поинтересовался он.
– Да, можно сказать, что никак. - Махнул я рукой.
– Я так понимаю, что девочку вы не нашли, и где она - не знаете.
Тут выскочила Инна.
– Привет Юрка. - Затем чмокнула меня в щёку и, как видно введёная в курс дела, сходу спросила: - И где же малышка?
На языке у меня роилось множество вопросов. Как они тут без меня? И где Ванька с Анькой. И я, любуясь своей женщиной замолк на какое-то время.
– Что молчишь? Язык проглотил? - Поторопила меня Инна.
– В Африке. - Ничтоже сумяшеся ляпнул я.
Хоть убей, не знаю, зачем я это сказанул, но сорвалось с языка, и всё тут.
А Семён Викторович засмеялся.
Нет, конечно, мой ответ - не образец остроумия, но ржать-то так зачем? Я даже хотел обидеться немножко, но тут он объяснил.
– Юрий, вы напомнили мне один хрестоматийный случай. Шутливый рассказ о воздухоплавателях, которые на воздушном шаре попали в туман и потеряли ориентировку. Пролетая на небольшой высоте мимо какого-то человека, они крикнули ему: "Где мы?" Тот, подумав, ответил им вслед: "Вы на воздушном шаре!" Через некоторое время один воздухоплаватель сказал другому: "По трем причинам можно заключить, что это математик. Во-первых, он ответил, лишь подумав. Во-вторых, его ответ совершенно точен. И, в-третьих, из этого ответа нельзя извлечь никакой пользы…"
Тут уж засмеялись мы с Инной. И дорогая, как всегда, поспешила прокомментировать:
– Да ладно вам, Профессор. По-моему, задумчивость и Юрка вещи несовместимые.
Мне же стало смешно оттого, что дорогая оказалась права. И впрямь, Профессор, как всегда, приписал мне какие-то совсем уж выдающиеся качества. Приняв заминку за попытку пошевелить извилинами.
Тут "проявилась" Ленка вместе со свидетельницами похищения. Тётки, как и положено "законопослушным пассажиркам" мирно спали. Сопя при этом носами и храпя так, что становилось ясно - Совесть у них кристально чиста и не замутнена совершенно никакими богопротивными деяниями.
Инна быстро вышла и вернулась с двумя одноразовыми шприцами в руке.
Надо сказать, что умники Виктора снабдили нас снотворным, с гораздо менее продолжительным временем действия. К тому же сон в любую минуту можно прервать, введя что-то вроде нейтрализатора.
Мирно спящим гостям сделали уколы и, минут через пять, они дружно зашевелились. Принесли кофе и, взбодрившись, женщины совсем ожили.
Михаил Иванович уже находился в помещении и приступил к делу. Из бурных речей словоохотливой парочки стало ясно, что Тётушку Н-Гдэны и малышку увезли родственники её мужа. Люди достойные и никакого вреда малышке причинять не собирающиеся. В общем, ничего страшного.
После разговора с переводчиком, женщин провели в комнату Н-Гдэны и начались охи и ахи, перемежаемые объятиями и радостными слезами. Я даже порадовался за малышку. Ведь люди в большинстве случаев везде неплохие. Вот только случается иногда… Ну да ладно, кто старое помянет…
Подождав, пока утихнут латиноамериканские или, вернее, африканские страсти, Ленка спросила:
– Так что же будем делать?
– Как слетали? - Поинтересовался он.
– Да, можно сказать, что никак. - Махнул я рукой.
– Я так понимаю, что девочку вы не нашли, и где она - не знаете.
Тут выскочила Инна.
– Привет Юрка. - Затем чмокнула меня в щёку и, как видно введёная в курс дела, сходу спросила: - И где же малышка?
На языке у меня роилось множество вопросов. Как они тут без меня? И где Ванька с Анькой. И я, любуясь своей женщиной замолк на какое-то время.
– Что молчишь? Язык проглотил? - Поторопила меня Инна.
– В Африке. - Ничтоже сумяшеся ляпнул я.
Хоть убей, не знаю, зачем я это сказанул, но сорвалось с языка, и всё тут.
А Семён Викторович засмеялся.
Нет, конечно, мой ответ - не образец остроумия, но ржать-то так зачем? Я даже хотел обидеться немножко, но тут он объяснил.
– Юрий, вы напомнили мне один хрестоматийный случай. Шутливый рассказ о воздухоплавателях, которые на воздушном шаре попали в туман и потеряли ориентировку. Пролетая на небольшой высоте мимо какого-то человека, они крикнули ему: "Где мы?" Тот, подумав, ответил им вслед: "Вы на воздушном шаре!" Через некоторое время один воздухоплаватель сказал другому: "По трем причинам можно заключить, что это математик. Во-первых, он ответил, лишь подумав. Во-вторых, его ответ совершенно точен. И, в-третьих, из этого ответа нельзя извлечь никакой пользы…"
Тут уж засмеялись мы с Инной. И дорогая, как всегда, поспешила прокомментировать:
– Да ладно вам, Профессор. По-моему, задумчивость и Юрка вещи несовместимые.
Мне же стало смешно оттого, что дорогая оказалась права. И впрямь, Профессор, как всегда, приписал мне какие-то совсем уж выдающиеся качества. Приняв заминку за попытку пошевелить извилинами.
Тут "проявилась" Ленка вместе со свидетельницами похищения. Тётки, как и положено "законопослушным пассажиркам" мирно спали. Сопя при этом носами и храпя так, что становилось ясно - Совесть у них кристально чиста и не замутнена совершенно никакими богопротивными деяниями.
Инна быстро вышла и вернулась с двумя одноразовыми шприцами в руке.
Надо сказать, что умники Виктора снабдили нас снотворным, с гораздо менее продолжительным временем действия. К тому же сон в любую минуту можно прервать, введя что-то вроде нейтрализатора.
Мирно спящим гостям сделали уколы и, минут через пять, они дружно зашевелились. Принесли кофе и, взбодрившись, женщины совсем ожили.
Михаил Иванович уже находился в помещении и приступил к делу. Из бурных речей словоохотливой парочки стало ясно, что Тётушку Н-Гдэны и малышку увезли родственники её мужа. Люди достойные и никакого вреда малышке причинять не собирающиеся. В общем, ничего страшного.
После разговора с переводчиком, женщин провели в комнату Н-Гдэны и начались охи и ахи, перемежаемые объятиями и радостными слезами. Я даже порадовался за малышку. Ведь люди в большинстве случаев везде неплохие. Вот только случается иногда… Ну да ладно, кто старое помянет…
Подождав, пока утихнут латиноамериканские или, вернее, африканские страсти, Ленка спросила:
– Так что же будем делать?