Пока мы переговаривались, внизу наметилось какое-то движение. По воде бежали громадные круги, а в шеренге островов появилась брешь.
– Вот так это и происходит. - Подначил я. - Смотришь, смотришь, а в конечном итоге что-то отвлекает. Кажется, только на миг отвёл взгляд, а уже проворонил.
Скутер Кени "материализовался" снова и, опустившись на следующую жертву "пропал" вместе с ней. А мы опять проморгали.
– А малышка-то сильна… - Завистливо прокомментировал я.
– Не то слово, Юрка. - Согласилась Лена. - Хотя, - задумчиво протянула она, - все вы так можете. Боитесь просто.
– А-а, бойся, не бойся…
– Вот-вот. Из-за такого настроения обломы и случаются. Нет, чтобы попытаться. Это же так просто…
– Да я понимаю, Лен. Вы тоже с Инкой перестали бы шлангами гофрированными прикидываться. Взяли бы, да и сгоняли во вчера. Или, в позавчера. Это же так легко…
– Извини. - Осеклась Лена. - Может, ты и прав.
Кени "вынырнула" из Дромоса и намерилась сесть на третий остров. Но трудолюбивые аборигены, видя такой беспредел, засуетились. Над бушующими волнами зависло десятка два скутеров, похожих на те, что экспроприировали мы. И, едва малышка "проявилась" стайка машин устремилась к ней.
– Кени, уходи! - Завопил я во всю Ивановскую.
Но чертёнок, видно, вошёл во вкус. Подлетев на бреющем, она "Увела" третий остров практически на лету.
Все катера Агнов роились над местом происшедствия и я малость запаниковал. Но загоревшийся во мне боевой азарт затмил страх и, выставив в прорезь кабины АКМ, я ринулся в бой.
Если помните, Исследовательские боты не оснащены оружием. И боевыми я называл их отчасти в шутку. Уж больно игрушечными смотрелись рядом с ними прогулочные скутера с открытой кабиной. Но, как все неандертальцы и прочие питекантропы мы не выходим из дома без дубины. И, "на всякий случай" оборудовали все космические катера своего рода амбразурой, позволявшей вести огонь из подручных средств. Собственно, поначалу хотели установить спаренные пулемёты или даже что нибудь покруче. Но для такой основательной модернизации необходимо было задействовать заводы ВПК. А Виктор, как всякий поднаторевший в подковёрных играх, не захотел выпускать ни один скутер из поля зрения. Так что, все работы велись, если можно так выразиться, кустарным способом. Да и, нонсенс это, вообще-то. Зачем нам оружие, коли можно просто оторваться от любого противника, уйдя в открытый космос?
– Забирай Кени, как только она появится. - Попросил я Ленку.
А сам, подлетев ближе, выпустил полную обойму в один из катеров противвника.
Очередью из АКМа запросто можно "срубить" небольшое дерево и даже расщепить рельс. Плюс то, что оружие сжимали титановые перчатки мобильного модуля, а целился я "вместе" с церебральным шлемом, позволило уложить все пули точно "в яблочко". Поймав на мушку второй скутер, я выпустил гранату из подствольника и сменил обойму.
Всё внимание переключилось на меня, что дало Ленке возможность тихонько зависнуть над водой в месте предполагаемой "материализации" малышки.
За мной тем временем гнались уже на полном серьёзе и, поднявшись повыше, я расстрелял ещё одну обойму. Не-е, ребята. Вы оказались в положении современного интеля, вооружённого газовым баллончиком и электрошокером, волею судьбы вынужденного вступить в схватку с разъярённым первобытным охотником, с агромадной дубиной в руках. Конечно, все эти новомодные штучки - хорошо. Но на моей стороне была ярость и желание чё нибудь учудить. Вы, привыкшие все проблемы решать при совершенно другими способами, наверное забыли, что такое калибр девять миллиметров.
– Юрка, Кени "вышла"! - Раздался в голове голос Лены.
– Можешь "забрать её"? - Забивая в подствольник очередную гранату, поинтересовался я.
– Да.
Рассматривать, что там и как было некогда но, судя по тому, что Лена замолчала, они благополучно "скрылись".
В хвост мне пристроились сразу три машины, и ещё одна заходила сверху. Вот умора.
"Дром-м". - Я лежал на брюхе возле водопада.
И, не успев сообразить, что к чему, спустя десять секунды снова "ворвался" в реальность.
Чудная картина, открывшаяся передо мной, вызвала приступ неудержимого хохота. Спасаясь от преследователей, и не отдавая себе отчёта, я машинально "перешёл" в Коридор, пропуская преследователей кого вперёд, а кого вниз. И теперь, расстреливал их словно в тире, глядя, как падают в море сбитые машины. Даже неловко, ей Богу. Они ж против меня - слепые котята.
– Юра, я под тобой. - Голос Ленки был спокоен и, обернувшись, я заметил, что она поразила одного зеленомордого. - Дубль? - Спросила она.
– А зачем? - Удивился я. - Что мы, зайцы, что ли. Мы их ужас, страх, ночной кошмар, вышедший из глубин Дромоса, и заставивший почувствовать, что они не одни во Вселенной.
– Вверх глянь, мистер кошмар. - Весело но, всё же с ноткой беспокойства в голосе посоветовала Лена.
Я поднял глаза и увидел, что прямо на нас опускается космический корабль. Ибо, ничем иным эта громадина быть просто не могла.
– Чё делать-то будем. - Растерянно спросил я.
– Ты ж у нас крутой. Тебе и домино в клешни. - Насмешливо протянула Ленка.
– Ну, тогда сматываться!
Дальше наш диалог полностью копировал голливудские фильмы.
– Ты что?!! Настоящие герои никогда не удирают! - Осуждающе цедит сквозь зубы Ленка.
– Наоборот! Настоящие герои всегда улепётывают вовремя! Причём, во все лопатки. - Ничтоже сумяшеся отмахиваюсь я.
– Я серьёзно, Юр. - Прервала моё баловство Лена. И, помолчав, добавила. - Я видела, как ты "сделал" этих четверых. И, мне кажется, я СМОГУ.
Если кто-то из наших говорит, что у него получится, то это так и есть. И потому, не теряя времени, я спросил.
– Что с меня?
– "Спрячься" минут на десять. И, если "выйдя" застанешь не меня, а это летающее корыто - делай "дубль". Только далеко не "отступай". К этому разговору, не более.
– Понял, Лен! Удачи!
Я "ушёл" в Коридор и, с помощью шлема отсчитав десять минут "вернулся". На волнах покачивались обломки сбитых машин. В стороне виднелся архипелаг, с изрядно поредевшей цепочкой островов. А в небе, в гордом одиночестве завис Ленкин скутер.
– Мы победили? - Кашлянув, осторожно поинтересовался я.
– А ты как думаешь?
– Трупов на этот раз много будет?
Лена затихла на минуту, а затем жёстко ответила.
– Это был КОСМИЧЕСКИЙ корабль, Юра. И ИХ, мне совсем не жаль.
Я же просто промолчал.
Всякий воин, даже самый отчаянный храбрец, всегда лелеет надежду остаться в живых. Но любой, вступая в битву, должен быть готов к смерти.
Мы вышли в открытый космос и, перелетев, от греха подальше, на другую сторону планеты приземлились. Лена "спрятала" космические боты и, соприкоснувшись руками, мы "ушли" в Дромос. Затем, активировав Кристалл, я взял его в руки и "шагнул" к "двери" в наш мир.
46
– Вот так это и происходит. - Подначил я. - Смотришь, смотришь, а в конечном итоге что-то отвлекает. Кажется, только на миг отвёл взгляд, а уже проворонил.
Скутер Кени "материализовался" снова и, опустившись на следующую жертву "пропал" вместе с ней. А мы опять проморгали.
– А малышка-то сильна… - Завистливо прокомментировал я.
– Не то слово, Юрка. - Согласилась Лена. - Хотя, - задумчиво протянула она, - все вы так можете. Боитесь просто.
– А-а, бойся, не бойся…
– Вот-вот. Из-за такого настроения обломы и случаются. Нет, чтобы попытаться. Это же так просто…
– Да я понимаю, Лен. Вы тоже с Инкой перестали бы шлангами гофрированными прикидываться. Взяли бы, да и сгоняли во вчера. Или, в позавчера. Это же так легко…
– Извини. - Осеклась Лена. - Может, ты и прав.
Кени "вынырнула" из Дромоса и намерилась сесть на третий остров. Но трудолюбивые аборигены, видя такой беспредел, засуетились. Над бушующими волнами зависло десятка два скутеров, похожих на те, что экспроприировали мы. И, едва малышка "проявилась" стайка машин устремилась к ней.
– Кени, уходи! - Завопил я во всю Ивановскую.
Но чертёнок, видно, вошёл во вкус. Подлетев на бреющем, она "Увела" третий остров практически на лету.
Все катера Агнов роились над местом происшедствия и я малость запаниковал. Но загоревшийся во мне боевой азарт затмил страх и, выставив в прорезь кабины АКМ, я ринулся в бой.
Если помните, Исследовательские боты не оснащены оружием. И боевыми я называл их отчасти в шутку. Уж больно игрушечными смотрелись рядом с ними прогулочные скутера с открытой кабиной. Но, как все неандертальцы и прочие питекантропы мы не выходим из дома без дубины. И, "на всякий случай" оборудовали все космические катера своего рода амбразурой, позволявшей вести огонь из подручных средств. Собственно, поначалу хотели установить спаренные пулемёты или даже что нибудь покруче. Но для такой основательной модернизации необходимо было задействовать заводы ВПК. А Виктор, как всякий поднаторевший в подковёрных играх, не захотел выпускать ни один скутер из поля зрения. Так что, все работы велись, если можно так выразиться, кустарным способом. Да и, нонсенс это, вообще-то. Зачем нам оружие, коли можно просто оторваться от любого противника, уйдя в открытый космос?
– Забирай Кени, как только она появится. - Попросил я Ленку.
А сам, подлетев ближе, выпустил полную обойму в один из катеров противвника.
Очередью из АКМа запросто можно "срубить" небольшое дерево и даже расщепить рельс. Плюс то, что оружие сжимали титановые перчатки мобильного модуля, а целился я "вместе" с церебральным шлемом, позволило уложить все пули точно "в яблочко". Поймав на мушку второй скутер, я выпустил гранату из подствольника и сменил обойму.
Всё внимание переключилось на меня, что дало Ленке возможность тихонько зависнуть над водой в месте предполагаемой "материализации" малышки.
За мной тем временем гнались уже на полном серьёзе и, поднявшись повыше, я расстрелял ещё одну обойму. Не-е, ребята. Вы оказались в положении современного интеля, вооружённого газовым баллончиком и электрошокером, волею судьбы вынужденного вступить в схватку с разъярённым первобытным охотником, с агромадной дубиной в руках. Конечно, все эти новомодные штучки - хорошо. Но на моей стороне была ярость и желание чё нибудь учудить. Вы, привыкшие все проблемы решать при совершенно другими способами, наверное забыли, что такое калибр девять миллиметров.
– Юрка, Кени "вышла"! - Раздался в голове голос Лены.
– Можешь "забрать её"? - Забивая в подствольник очередную гранату, поинтересовался я.
– Да.
Рассматривать, что там и как было некогда но, судя по тому, что Лена замолчала, они благополучно "скрылись".
В хвост мне пристроились сразу три машины, и ещё одна заходила сверху. Вот умора.
"Дром-м". - Я лежал на брюхе возле водопада.
И, не успев сообразить, что к чему, спустя десять секунды снова "ворвался" в реальность.
Чудная картина, открывшаяся передо мной, вызвала приступ неудержимого хохота. Спасаясь от преследователей, и не отдавая себе отчёта, я машинально "перешёл" в Коридор, пропуская преследователей кого вперёд, а кого вниз. И теперь, расстреливал их словно в тире, глядя, как падают в море сбитые машины. Даже неловко, ей Богу. Они ж против меня - слепые котята.
– Юра, я под тобой. - Голос Ленки был спокоен и, обернувшись, я заметил, что она поразила одного зеленомордого. - Дубль? - Спросила она.
– А зачем? - Удивился я. - Что мы, зайцы, что ли. Мы их ужас, страх, ночной кошмар, вышедший из глубин Дромоса, и заставивший почувствовать, что они не одни во Вселенной.
– Вверх глянь, мистер кошмар. - Весело но, всё же с ноткой беспокойства в голосе посоветовала Лена.
Я поднял глаза и увидел, что прямо на нас опускается космический корабль. Ибо, ничем иным эта громадина быть просто не могла.
– Чё делать-то будем. - Растерянно спросил я.
– Ты ж у нас крутой. Тебе и домино в клешни. - Насмешливо протянула Ленка.
– Ну, тогда сматываться!
Дальше наш диалог полностью копировал голливудские фильмы.
– Ты что?!! Настоящие герои никогда не удирают! - Осуждающе цедит сквозь зубы Ленка.
– Наоборот! Настоящие герои всегда улепётывают вовремя! Причём, во все лопатки. - Ничтоже сумяшеся отмахиваюсь я.
– Я серьёзно, Юр. - Прервала моё баловство Лена. И, помолчав, добавила. - Я видела, как ты "сделал" этих четверых. И, мне кажется, я СМОГУ.
Если кто-то из наших говорит, что у него получится, то это так и есть. И потому, не теряя времени, я спросил.
– Что с меня?
– "Спрячься" минут на десять. И, если "выйдя" застанешь не меня, а это летающее корыто - делай "дубль". Только далеко не "отступай". К этому разговору, не более.
– Понял, Лен! Удачи!
Я "ушёл" в Коридор и, с помощью шлема отсчитав десять минут "вернулся". На волнах покачивались обломки сбитых машин. В стороне виднелся архипелаг, с изрядно поредевшей цепочкой островов. А в небе, в гордом одиночестве завис Ленкин скутер.
– Мы победили? - Кашлянув, осторожно поинтересовался я.
– А ты как думаешь?
– Трупов на этот раз много будет?
Лена затихла на минуту, а затем жёстко ответила.
– Это был КОСМИЧЕСКИЙ корабль, Юра. И ИХ, мне совсем не жаль.
Я же просто промолчал.
Всякий воин, даже самый отчаянный храбрец, всегда лелеет надежду остаться в живых. Но любой, вступая в битву, должен быть готов к смерти.
Мы вышли в открытый космос и, перелетев, от греха подальше, на другую сторону планеты приземлились. Лена "спрятала" космические боты и, соприкоснувшись руками, мы "ушли" в Дромос. Затем, активировав Кристалл, я взял его в руки и "шагнул" к "двери" в наш мир.
46
Приют встретил каким-то суетливым оживлением. Под "Косметические кабинеты" спешно переоборудовались другие помещения. Гостиничный этаж "забит" полностью. И, поражало обилие зелёных лиц вокруг. Если учесть, что с нами то и дело здоровались на самом что ни на есть русском языке, то представьте, что я испытывал. За те несколько дней, проведённых мной в Мирах Агнов настолько привык к "двойному", переводимому ментагратором, звучанию речи, что тихонько съезжал с катушек.
– ЗдорОво! - Сверкая белозубой улыбкой, мне протягивал руку кто-то смутно знакомый.
Внимательней вглядевшись в зелёную морду, я с удивлением узнал в ней Лёньку.
– Привет! - Ответил, облегчённо вздохнув.
– Как тебе мой раскрас?
Видали, а? ЕГО раскрас.
– У меня лучше. Всё же, согласись, Лёнь, я - эксклюзивное Риткино творение. А вы так… Штамповка тайваньская.
Лёнька малёк изменился в лице, по-видимому, уловив в моих словах какой-то другой смысл. Хотя… Ведь, теперь их жизни, вернее, продолжительность жизней, зависит от меня и девочек. И, сам того не хотя, Лёнька вообразил какую-то дистанцию. Небольшой такой овражек, разделивший нас несмотря на многолетнюю дружбу.
– Да ладно, тебе, Лёнь. - Раздался сбоку Инкин голос. - В конце концов, Юрка не виноват, что у него мозгов нет. Ведь разум - он как талант, одному дан, другому нет. Почему-то принято считать, что талант дается не каждому, но уж умными-то должны быть все. Отсутствие гениальности воспринимается как нечто само собой разумеющееся, как способность дышать или двигаться, а вот отсутствие ума - как дефект. А почему, скажите на милость? Неправильно это, потому что все от природы, как талант, так и интеллект. Если Бог чем-то наделяет, человек должен быть благодарен, но если уж она обделила, то винить никого нельзя.
Видать, чем-то прогневил я дорогую, раз та закатила такую речугу. Пожалуй, стоит первый раз в жизни задействовать Дромос, дабы "переиграть". Но, поскольку раньше этого никогда не требовалось, я решил попытаться исправить положение так.
– Ин, Лёнь, я ж пошутил.
Программер улыбнулся и пожал плечами, давая понять, что всё путя.
– Не хватало ещё, чтобы ты говорил такие вещи серьёзно. - Фыркнула Инна. - Я ж говорю: Сам дурак, и шутки твои дурацкие.
– Так ты не сердишься. - Обрадовался я.
Но любимая лишь пожала плечами, давая понять всю бесполезность подобных эмоций.
За эти два дня Инна успела перекрасить волосы, отдающие теперь фиолетом и изменить цвет кожи. Сквозь изумрудный оттенок на её шее проступал едва заметный узор. Замысловатая "татуировка" наносилась теперь с помощью особо несмываемой краски. Чё это за узоры, и что означают - Бог весть. Но, по совету Профа их тщательно скопировали с фотографий обитателей космического корабля. Рассудив, что ежели это "кастовые знаки", то уж покорители космоса явно одни из "высших". Эх, лень моя, матушка. Ведь, наверняка уж яйцеголовые всё выяснили. А мне так спросить "времени нету". Хотя, какая разница. Морду мне уже раскрасили и, ежели вдруг что-то не так, ещё раз подергаться вивисекции очень неохота.
По коридору пробегал один из "медвежат", тоже весь в зелёнке. И, мимоходом пожав руку, бросил.
– Тебя Виктор обыскался.
И умчался прочь, по каким-то, лишь одному ему ведомым делам.
То, что "медвежата" в деле радовало. И даже очень. Я поцеловал Инну и, примирительно хлопнув Лёньку по плечу, направился искать Генерала.
Эх, даже жаль… Пока шёл, лелеял подленькую мыслишку что Виктора тоже обработали косметологи. И предвкушал, как пройдусь по поводу его внешности. Но - увы. Начальство имело обычный цвет лица. Что ж, подождём…
Рядом стояла Лена и, судя по всему, Виктор уже в курсе.
– Молодцы!
Виктор крепко пожал мне руку и, взяв Кени на руки, подбросил вверх. Довольно опрометчивый с его стороны поступок, надо сказать. Я невольно напрягся, но малышка лишь улыбалась, и я облегчённо вздохнул.
– Где Гроссмейстер? - Поинтересовался я. - Неужто не поздравит с удачной экспроприацией.
– К сожалению, этот человек никому не подотчётен. - Пожал плечами Виктор. И добавил. - Скорее уж - мы ему.
Эк, удивил. Но, не желая расстраивать Сэнсэя, развивать тему не стал, а лишь уточнил.
– Что сказал-то?
Глаза Генерала оживлённо заблестели, а на губах мелькнула озорная улыбка.
– Операцию начинаем через две недели. - И, несколько смущённо добавил. - Он отвёл мне одну из ключевых ролей…
Кто бы сомневался. Не меня ж, обалдуя, назначать на ответственный пост. Семён Викторович, при всём его интеллекте - добрая душа. А править нужно жёстко. Так что, Виктор с самого начала был единственной кандидатурой.
Столь любимый Профом английский писатель Паркинсон, автор знаменитого "Закона Паркинсона", однажды мимоходом высказался о причинах краха российской монархии так: "…любую революцию порождает само правительство, оно создает вакуум, куда бунтари засасываются, можно сказать, против воли… Империи рушатся, потому что гниют изнутри, а правители, на чьем счету нет никаких конкретных преступлений, приводят свой народ к катастрофе всем, чего они не удосужились сделать. Подлинные же лидеры правят мощно, ярко, быстро ведут за собой народ к четко поставленной цели. Когда этого нет, как, скажем, в царской России, возникает вакуум… Нас ввели в заблуждение историки: если верить им, революции совершали голодные крестьяне, замыслив бунт против хозяев. Но так ли это? Люди, которые угнетены по-настоящему, никогда не поднимутся на бунт, и, если бы революции вырастали из народного недовольства, они случались бы гораздо раньше, когда дела обстояли еще хуже. Но в том-то и дело, что тираны процветают, а кресла трещат под их преемниками, у которых вроде бы самые благие намерения.
Здесь гораздо меньше парадокса, чем может показаться на первый взгляд. Именно так в мировой истории и обстояло: в Англии процветал тиран Генрих VIII, но расстался с головой слабый и бесцветный Карл 1. Во Франции более полувека благоденствовал теоретик абсолютизма Людовик XIV, загнавший страну в полное истощение войнами и расточительностью, - но головы лишился опять-таки бесцветнейший Людовик XVI. В России не зафиксировано ни одного серьезного покушения на Ивана Грозного, Петра I и Николая 1…
Итак, вакуум. Правители, приводящие народ к катастрофе как раз тем, чего они не сделали…"
Так что, надеюсь, Виктор приведёт всех нас именно туда, куда надо.
Улыбнувшись во все тридцать два зуба, я ткнул Сэнсея кулаком в бок, намекая на предстоящую "смену имиджа".
– Ну, мать твою, кто из нас "Шарапов"?
Тот не остался в долгу и, вскоре мы вовсю мутузили друг друга, стараясь, впрочем, не зверствовать. Оба прекрасно понимали, сколь смертоносны наши удары, так что, это скорее напоминало шутливую возню.
Случайно смазав учителю по скуле, я поспешил утешить.
– Ничего-ничего. Вот покрасишь морду зелёнкой, и синяков видно не будет.
Надо сказать репутацию учителя Виктор получил вполне заслуженно. Поединок строил, базируясь на виртуозной защите и поразительному чувству дистанции. Свои же разящие удары наносил мгновенно и неожиданно. Что вызывало восхищение, как правило, из положений, которые любым опытным бойцом охарактеризовались бы как бесперспективные. Памятуя про нашу схватку два с половиной года назад, когда я, желая победить во что бы то ни стало, использовал Дромос, в ближний бой не вступал. А, цепко держа взглядом, парировал мои атаки и, легонько обозначив касание, тут же отскакивал.
– Гос-споди-и! - В сердцах хлопнула в ладоши Инка. - Ну когда ж вы, идиоты, повзрослеете то?
Смущённые, мы прекратили баловство и были награждены аплодисментами стёкшихся поглазеть на бесплатный цирк зрителями.
– Вольно! - Притворно грозно рявкнул Виктор. - Р-разойтись!
Я же, подобно примадонне принялся раскланиваться и делать реверансы, за что был удостоен Инной… А-а, сами догадайтесь.
Мы вернулись в кабинет Генерала, и он приступил к делу:
– Давай сходим, посмотрим на трофеи.
– Куда? - непроизвольно вырвалось у меня.
– Я думаю, что на недавно открытую тобой "ничейную" планету. - Ответил он. - Конечно, можно где нибудь "у нас" взглянуть. Но, сам понимаешь… Мы-то уйдём, а некоторым параноикам лишняя головная боль.
Я лишь хмыкнул. В самом деле, то и дело возникающие и с завидным постоянством муссируемые Средствами Массовой Информации различные сухи об инопланетянах породили пристальное внимание ко всем необычным вещам. Тем более, появление-исчезновение искусственного острова.
– Да ладно вам, товарищ генерал. - Вяло так протянул я. - Мне-то что? Вы приказали, я исполнил.
– Что ж, тогда вперёд. - И глянул на Лену. - Кени где?
– "У меня". - Как бы оправдываясь, она улыбнулась. - "Заглянула", а малышка спит. Не хотелось будить.
Виктор поднёс ко рту капсулу со снотворным.
– Хреново там у вас. Страшно.
Я не мог представить себе его ощущения. Ну, разве что вспомнить чувства, испытанные во время посещения Дромоса Гроссмейстера. Хотя, нет… Ведь, даже тогда я был УВЕРЕН в безопасности. Для "нормальных" же посещение коридора в сознании - словно оказаться за бортом подводной лодки на глубине ста метров. Без водолазного костюма, естественно. Барахтаясь и понимая невозможность достичь поверхности, видеть как спасительный борт удаляется, лишая всякой надежды.
– Я так понимаю, мы сейчас в точке расположения Приюта? - Едва очнувшись спросил Герерал.
– А ещё говорят, что "у военных одна извилина, да и та прямая". - Не выдержал я. Не то, чтобы я сильно любил дерзить руководству, но всё же…
– Помолчи, умник. - Отозвалось это самое начальство. - А то в глаз дам.
Нет, всё же, работать под началом Виктора - это счастье. Немного встречал я на своём веку людей, достигших его положения и сумевших остаться обычными, не заболевшими спесью человеками. Внезапно вспомнив отца Алексия, я смахнул слезу. Э-эх, кабы знать… Тогда, три года назад я ведь уже овладел Коридором. Ну что мне, обалдую, стоило хоть на несколько мгновений взять его с собой в Дромос?
Но увы… Есть вещи, которые нам не подвластны. Много раз я порывался спросить о такой возможности у Гроссмейстера. И, боясь узнать правду, всякий раз откладывал. Ведь, вполне возможно, отец Алексий "заходил" в коридор. Ведь, как ни крути, а девяносто лет - довольно почтенный возраст. И побороть в армреслинге пусть находящегося не в лучшей форме, но всё же тридцатилетнего меня, не у каждого бы получилось. А, если так, то не моё это дело. Он прожил долгую и достойную жизнь. И ушёл тогда, когда захотел. Подобно Диогену Синопскму - древнегреческому философу-кинику. Если верить легенде тот, в возрасте около девяноста лет, лишил себя жизни, задержав дыхание. Согласитесь, не каждому это дано. И не всякий бы смог…
Лена "достала" Кени и четыре скутера. И небо нового мира, впервые увидело летающие машины, созданные разумом. Мы неслись над лесами, в которых то и дело сияли линзы озёр. Здесь тоже осень, и в сторону юга тянулись косяки перелётных птиц. Опустились в районе Чёрного моря и, зависнув над водой, стали ждать. Кени, "уйдя" в Дромос прямо в скутере "материализовалась" через пять минут. Гигантская баржа, шлёпнувшись в воду с высоты где-то в полметра, вызвала настоящий цунами. А Виктор, довольно угумкнув, устремился к посадочной площадке.
Побродили по островку и Генерал, снимая на цифровую видеокамеру, попутно делал комментарии. Всё же, это своего рода "загородные усадьбы". Мы же собирались размесить здесь штаб. А это требовало некоторой модернизации. Вот Виктор и надиктовывал, что, по его мнению, необходимо взять с собой, отправляясь на триста лет назад, в пока ещё единственный мир Агнов.
Следующие несколько дней показались чередой беспрестанных "переходов". Лена постоянно что-то "забирала", пополняя запасы экспедиции. То и дело приходилось мотаться на Землю-2, так как выяснилось, что имеющихся "кузнечиков" на всю шоблу явно не хватает. А просить у армии, хоть и сам был военным, да ещё в немалых чинах Виктор не захотел.
Все находились в каком-то нервном возбуждении, да плюс, ещё "косметические процедуры" заставляли одних истерически хохотать, а других, в основном женщин, ходить с угрюмыми лицами. Какая-то девчушка, из "умников", изменив цвет, заработала нервный срыв. Глядя на бьющуюся в истерике малышку, я вынужден был немного "отмотать", чтобы навести прядок.
Вообще-то, как выяснилось, дело не в гриме, пусть даже и несмываемом. Но маленькой дурочке, вдруг отчего-то втемяшилось в хорошенькую головку, что ёйный "предмет" стал относиться как-то прохладнее. "Отступив" на три часа назад, я просто рассказал об инциденте Ленке. И та, со свойственной ей в таких ситуациях виртуозностью, всё уладила, побеседовав с этим самым "предметом". Собственно, и не охладел-то он вовсе. Просто, будучи участником Проекта, как и все мы, замотался вусмерть.
Влюблённые, уединившись на гостиничном этаже, снимали стресс, а мне, несчастному, пришлось ещё раз пережить рутинный, и оттого не самый приятный отрезок жизни.
Как-то обыденно прошёл прощальный визит Гроссмейстера. Взяв половинку Кристалла, он отнёс её в параллельное измерение и в интересущий нас отрезок времени. Затопив не очень глубоко в одном из тёплых морей в районе нашего Киан-Туо. Вторая часть лежала в Коридоре, так как даже в мыслях я не допускал, что оставлю открытым путь на Землю.
– Что ж, мой юный друг… Удачи! - Он смотрел мне в глаза, а улыбка была печальной.
– К чёрту… Вы…? - Вопросительно промямлил я, но он только покачал головой. - Мы… ещё увидимся?
Господин Аббат неопределённо пожал плечами. Мы стояли в парке, окружающем Приют. Ветер гнал стайки пожелтевших листьев и, залюбовавшись "позёмкой", я невольно отвёл глаза. А в следующий миг обнаружил, что собеседник исчез, оставив мой так и не заданный вопрос без ответа.
Наконец, в который раз посовещавшись, Виктор и Профессор решили, что "всё готово". Я прекрасно знал: после непременно обнаружится, что впопыхах мы забыли уйму "важных" вещей. Но ведь, в десяти случаях из десяти так оно обычно и бывает.
Все участники проекта "Странник" сидели за сдвинутыми столами. Торжественный ужин, посвящённый "отправке" в неизвестность должен закончится приёмом снотворного. Ритка специально подобрала что-то особое, не дающее побочных эффектов при взаимодействии с алкоголем.
На ум невольно пришёл древнеримский эпикуреец Петроний - автор "Сатирикона". На прощальном пиру с друзьями он вскрыл себе вены. Затем, слабея, попросил перевязать порезы, чтобы насладиться еще одним последним удовольствием - сном. А, проснувшись, снял повязку и завершил начатое.
Что ж, с натяжкой, правда, но можно провести аналогии. Ведь, подобно древнему философу мы отправляемся в "мир иной". Причём, в самом, что ни на есть буквальном смысле. И неизвестно ещё, удастся ли кому нибудь вернуться.
Виктор, как он это любит, постучал "вилькой по бутыльке" и слово взял Профессор.
– Дорогие соратники. Друзья… Пока ещё ничего не произошло. Но, начав действовать, мы вызовем наступление новой эры, подлинную революцию, которая затронет миллиарды людей. Она приведёт нас туда, куда сейчас невозможно представить.
Сегодня мы отправляемся в новый великий путь. Никто не знает наверняка, куда мы попадем. Но я уверен, что эта акция затронет большое количество людей и бескровно, относительно конечно, - поправился Семён Викторович, - продвинет общество гораздо дальше теперешней, гм, я бы сказал, незавидной отметки. Кардинальные перемены произойдут прежде всего в сознании, как людей так и, надеюсь, наших братьев по разуму. Выгоды и проблемы, очевидно, окажутся грандиознее тех, что мы можем вообразить. Для неисследованных земель нет надежных карт, но мы сможем извлечь важные уроки из становления и развития, наших обществ. Современные технологии, как чисто технические, так и социальные - все это послужит фундаментом для общего успеха.
"Аминь", мысленно дополнил я Речь Профа. И все принялись чокаться, спеша насладиться последними глотками вина, созданного в родном мире.
Я стою, закрыв глаза и положив руку на Кристалл, войдя в резонанс с его частотой, позволяющей путешествовать между мирами. Необозримые глубины космоса и иллюзорные, но от этого не менее реальные, просторы Дромоса сливались, плавно и неуловимо переходя друг в друга. Курок спущен, чека выдернута, а вечность поворачивается к нам еще одной из бесчисленных граней. Неизвестная, для одних она станет путеводителем к цели, а для кого-то просто новой возможностью прожить жизнь ещё раз, избежав уничтожения.
О, разум ты могуч… ты вечен.
Я окинул взглядом нашу команду. Лена, Инна, Кени…
Все "нормальные", как в старые добрые времена наглотавшись снотворного, лежат в "анабиозе" на небольшом горном плато. И откуда-то, как всегда оставаясь "над схваткой", за нами наблюдает Его Величество Гроссмейстер.
Один шаг… всего лишь один, такой маленький, обычный шажок разделяет две эпохи. Мне немного страшновато и я не чувствую, если можно так выразится, "торжественности момента". Равно, как и вины за то, что всем нам предстоит совершить.
Ибо мы идём с миром.
Минск. 14 марта - 5 ноября 2004 г.
– ЗдорОво! - Сверкая белозубой улыбкой, мне протягивал руку кто-то смутно знакомый.
Внимательней вглядевшись в зелёную морду, я с удивлением узнал в ней Лёньку.
– Привет! - Ответил, облегчённо вздохнув.
– Как тебе мой раскрас?
Видали, а? ЕГО раскрас.
– У меня лучше. Всё же, согласись, Лёнь, я - эксклюзивное Риткино творение. А вы так… Штамповка тайваньская.
Лёнька малёк изменился в лице, по-видимому, уловив в моих словах какой-то другой смысл. Хотя… Ведь, теперь их жизни, вернее, продолжительность жизней, зависит от меня и девочек. И, сам того не хотя, Лёнька вообразил какую-то дистанцию. Небольшой такой овражек, разделивший нас несмотря на многолетнюю дружбу.
– Да ладно, тебе, Лёнь. - Раздался сбоку Инкин голос. - В конце концов, Юрка не виноват, что у него мозгов нет. Ведь разум - он как талант, одному дан, другому нет. Почему-то принято считать, что талант дается не каждому, но уж умными-то должны быть все. Отсутствие гениальности воспринимается как нечто само собой разумеющееся, как способность дышать или двигаться, а вот отсутствие ума - как дефект. А почему, скажите на милость? Неправильно это, потому что все от природы, как талант, так и интеллект. Если Бог чем-то наделяет, человек должен быть благодарен, но если уж она обделила, то винить никого нельзя.
Видать, чем-то прогневил я дорогую, раз та закатила такую речугу. Пожалуй, стоит первый раз в жизни задействовать Дромос, дабы "переиграть". Но, поскольку раньше этого никогда не требовалось, я решил попытаться исправить положение так.
– Ин, Лёнь, я ж пошутил.
Программер улыбнулся и пожал плечами, давая понять, что всё путя.
– Не хватало ещё, чтобы ты говорил такие вещи серьёзно. - Фыркнула Инна. - Я ж говорю: Сам дурак, и шутки твои дурацкие.
– Так ты не сердишься. - Обрадовался я.
Но любимая лишь пожала плечами, давая понять всю бесполезность подобных эмоций.
За эти два дня Инна успела перекрасить волосы, отдающие теперь фиолетом и изменить цвет кожи. Сквозь изумрудный оттенок на её шее проступал едва заметный узор. Замысловатая "татуировка" наносилась теперь с помощью особо несмываемой краски. Чё это за узоры, и что означают - Бог весть. Но, по совету Профа их тщательно скопировали с фотографий обитателей космического корабля. Рассудив, что ежели это "кастовые знаки", то уж покорители космоса явно одни из "высших". Эх, лень моя, матушка. Ведь, наверняка уж яйцеголовые всё выяснили. А мне так спросить "времени нету". Хотя, какая разница. Морду мне уже раскрасили и, ежели вдруг что-то не так, ещё раз подергаться вивисекции очень неохота.
По коридору пробегал один из "медвежат", тоже весь в зелёнке. И, мимоходом пожав руку, бросил.
– Тебя Виктор обыскался.
И умчался прочь, по каким-то, лишь одному ему ведомым делам.
То, что "медвежата" в деле радовало. И даже очень. Я поцеловал Инну и, примирительно хлопнув Лёньку по плечу, направился искать Генерала.
Эх, даже жаль… Пока шёл, лелеял подленькую мыслишку что Виктора тоже обработали косметологи. И предвкушал, как пройдусь по поводу его внешности. Но - увы. Начальство имело обычный цвет лица. Что ж, подождём…
Рядом стояла Лена и, судя по всему, Виктор уже в курсе.
– Молодцы!
Виктор крепко пожал мне руку и, взяв Кени на руки, подбросил вверх. Довольно опрометчивый с его стороны поступок, надо сказать. Я невольно напрягся, но малышка лишь улыбалась, и я облегчённо вздохнул.
– Где Гроссмейстер? - Поинтересовался я. - Неужто не поздравит с удачной экспроприацией.
– К сожалению, этот человек никому не подотчётен. - Пожал плечами Виктор. И добавил. - Скорее уж - мы ему.
Эк, удивил. Но, не желая расстраивать Сэнсэя, развивать тему не стал, а лишь уточнил.
– Что сказал-то?
Глаза Генерала оживлённо заблестели, а на губах мелькнула озорная улыбка.
– Операцию начинаем через две недели. - И, несколько смущённо добавил. - Он отвёл мне одну из ключевых ролей…
Кто бы сомневался. Не меня ж, обалдуя, назначать на ответственный пост. Семён Викторович, при всём его интеллекте - добрая душа. А править нужно жёстко. Так что, Виктор с самого начала был единственной кандидатурой.
Столь любимый Профом английский писатель Паркинсон, автор знаменитого "Закона Паркинсона", однажды мимоходом высказался о причинах краха российской монархии так: "…любую революцию порождает само правительство, оно создает вакуум, куда бунтари засасываются, можно сказать, против воли… Империи рушатся, потому что гниют изнутри, а правители, на чьем счету нет никаких конкретных преступлений, приводят свой народ к катастрофе всем, чего они не удосужились сделать. Подлинные же лидеры правят мощно, ярко, быстро ведут за собой народ к четко поставленной цели. Когда этого нет, как, скажем, в царской России, возникает вакуум… Нас ввели в заблуждение историки: если верить им, революции совершали голодные крестьяне, замыслив бунт против хозяев. Но так ли это? Люди, которые угнетены по-настоящему, никогда не поднимутся на бунт, и, если бы революции вырастали из народного недовольства, они случались бы гораздо раньше, когда дела обстояли еще хуже. Но в том-то и дело, что тираны процветают, а кресла трещат под их преемниками, у которых вроде бы самые благие намерения.
Здесь гораздо меньше парадокса, чем может показаться на первый взгляд. Именно так в мировой истории и обстояло: в Англии процветал тиран Генрих VIII, но расстался с головой слабый и бесцветный Карл 1. Во Франции более полувека благоденствовал теоретик абсолютизма Людовик XIV, загнавший страну в полное истощение войнами и расточительностью, - но головы лишился опять-таки бесцветнейший Людовик XVI. В России не зафиксировано ни одного серьезного покушения на Ивана Грозного, Петра I и Николая 1…
Итак, вакуум. Правители, приводящие народ к катастрофе как раз тем, чего они не сделали…"
Так что, надеюсь, Виктор приведёт всех нас именно туда, куда надо.
Улыбнувшись во все тридцать два зуба, я ткнул Сэнсея кулаком в бок, намекая на предстоящую "смену имиджа".
– Ну, мать твою, кто из нас "Шарапов"?
Тот не остался в долгу и, вскоре мы вовсю мутузили друг друга, стараясь, впрочем, не зверствовать. Оба прекрасно понимали, сколь смертоносны наши удары, так что, это скорее напоминало шутливую возню.
Случайно смазав учителю по скуле, я поспешил утешить.
– Ничего-ничего. Вот покрасишь морду зелёнкой, и синяков видно не будет.
Надо сказать репутацию учителя Виктор получил вполне заслуженно. Поединок строил, базируясь на виртуозной защите и поразительному чувству дистанции. Свои же разящие удары наносил мгновенно и неожиданно. Что вызывало восхищение, как правило, из положений, которые любым опытным бойцом охарактеризовались бы как бесперспективные. Памятуя про нашу схватку два с половиной года назад, когда я, желая победить во что бы то ни стало, использовал Дромос, в ближний бой не вступал. А, цепко держа взглядом, парировал мои атаки и, легонько обозначив касание, тут же отскакивал.
– Гос-споди-и! - В сердцах хлопнула в ладоши Инка. - Ну когда ж вы, идиоты, повзрослеете то?
Смущённые, мы прекратили баловство и были награждены аплодисментами стёкшихся поглазеть на бесплатный цирк зрителями.
– Вольно! - Притворно грозно рявкнул Виктор. - Р-разойтись!
Я же, подобно примадонне принялся раскланиваться и делать реверансы, за что был удостоен Инной… А-а, сами догадайтесь.
Мы вернулись в кабинет Генерала, и он приступил к делу:
– Давай сходим, посмотрим на трофеи.
– Куда? - непроизвольно вырвалось у меня.
– Я думаю, что на недавно открытую тобой "ничейную" планету. - Ответил он. - Конечно, можно где нибудь "у нас" взглянуть. Но, сам понимаешь… Мы-то уйдём, а некоторым параноикам лишняя головная боль.
Я лишь хмыкнул. В самом деле, то и дело возникающие и с завидным постоянством муссируемые Средствами Массовой Информации различные сухи об инопланетянах породили пристальное внимание ко всем необычным вещам. Тем более, появление-исчезновение искусственного острова.
– Да ладно вам, товарищ генерал. - Вяло так протянул я. - Мне-то что? Вы приказали, я исполнил.
– Что ж, тогда вперёд. - И глянул на Лену. - Кени где?
– "У меня". - Как бы оправдываясь, она улыбнулась. - "Заглянула", а малышка спит. Не хотелось будить.
Виктор поднёс ко рту капсулу со снотворным.
– Хреново там у вас. Страшно.
Я не мог представить себе его ощущения. Ну, разве что вспомнить чувства, испытанные во время посещения Дромоса Гроссмейстера. Хотя, нет… Ведь, даже тогда я был УВЕРЕН в безопасности. Для "нормальных" же посещение коридора в сознании - словно оказаться за бортом подводной лодки на глубине ста метров. Без водолазного костюма, естественно. Барахтаясь и понимая невозможность достичь поверхности, видеть как спасительный борт удаляется, лишая всякой надежды.
– Я так понимаю, мы сейчас в точке расположения Приюта? - Едва очнувшись спросил Герерал.
– А ещё говорят, что "у военных одна извилина, да и та прямая". - Не выдержал я. Не то, чтобы я сильно любил дерзить руководству, но всё же…
– Помолчи, умник. - Отозвалось это самое начальство. - А то в глаз дам.
Нет, всё же, работать под началом Виктора - это счастье. Немного встречал я на своём веку людей, достигших его положения и сумевших остаться обычными, не заболевшими спесью человеками. Внезапно вспомнив отца Алексия, я смахнул слезу. Э-эх, кабы знать… Тогда, три года назад я ведь уже овладел Коридором. Ну что мне, обалдую, стоило хоть на несколько мгновений взять его с собой в Дромос?
Но увы… Есть вещи, которые нам не подвластны. Много раз я порывался спросить о такой возможности у Гроссмейстера. И, боясь узнать правду, всякий раз откладывал. Ведь, вполне возможно, отец Алексий "заходил" в коридор. Ведь, как ни крути, а девяносто лет - довольно почтенный возраст. И побороть в армреслинге пусть находящегося не в лучшей форме, но всё же тридцатилетнего меня, не у каждого бы получилось. А, если так, то не моё это дело. Он прожил долгую и достойную жизнь. И ушёл тогда, когда захотел. Подобно Диогену Синопскму - древнегреческому философу-кинику. Если верить легенде тот, в возрасте около девяноста лет, лишил себя жизни, задержав дыхание. Согласитесь, не каждому это дано. И не всякий бы смог…
Лена "достала" Кени и четыре скутера. И небо нового мира, впервые увидело летающие машины, созданные разумом. Мы неслись над лесами, в которых то и дело сияли линзы озёр. Здесь тоже осень, и в сторону юга тянулись косяки перелётных птиц. Опустились в районе Чёрного моря и, зависнув над водой, стали ждать. Кени, "уйдя" в Дромос прямо в скутере "материализовалась" через пять минут. Гигантская баржа, шлёпнувшись в воду с высоты где-то в полметра, вызвала настоящий цунами. А Виктор, довольно угумкнув, устремился к посадочной площадке.
Побродили по островку и Генерал, снимая на цифровую видеокамеру, попутно делал комментарии. Всё же, это своего рода "загородные усадьбы". Мы же собирались размесить здесь штаб. А это требовало некоторой модернизации. Вот Виктор и надиктовывал, что, по его мнению, необходимо взять с собой, отправляясь на триста лет назад, в пока ещё единственный мир Агнов.
Следующие несколько дней показались чередой беспрестанных "переходов". Лена постоянно что-то "забирала", пополняя запасы экспедиции. То и дело приходилось мотаться на Землю-2, так как выяснилось, что имеющихся "кузнечиков" на всю шоблу явно не хватает. А просить у армии, хоть и сам был военным, да ещё в немалых чинах Виктор не захотел.
Все находились в каком-то нервном возбуждении, да плюс, ещё "косметические процедуры" заставляли одних истерически хохотать, а других, в основном женщин, ходить с угрюмыми лицами. Какая-то девчушка, из "умников", изменив цвет, заработала нервный срыв. Глядя на бьющуюся в истерике малышку, я вынужден был немного "отмотать", чтобы навести прядок.
Вообще-то, как выяснилось, дело не в гриме, пусть даже и несмываемом. Но маленькой дурочке, вдруг отчего-то втемяшилось в хорошенькую головку, что ёйный "предмет" стал относиться как-то прохладнее. "Отступив" на три часа назад, я просто рассказал об инциденте Ленке. И та, со свойственной ей в таких ситуациях виртуозностью, всё уладила, побеседовав с этим самым "предметом". Собственно, и не охладел-то он вовсе. Просто, будучи участником Проекта, как и все мы, замотался вусмерть.
Влюблённые, уединившись на гостиничном этаже, снимали стресс, а мне, несчастному, пришлось ещё раз пережить рутинный, и оттого не самый приятный отрезок жизни.
Как-то обыденно прошёл прощальный визит Гроссмейстера. Взяв половинку Кристалла, он отнёс её в параллельное измерение и в интересущий нас отрезок времени. Затопив не очень глубоко в одном из тёплых морей в районе нашего Киан-Туо. Вторая часть лежала в Коридоре, так как даже в мыслях я не допускал, что оставлю открытым путь на Землю.
– Что ж, мой юный друг… Удачи! - Он смотрел мне в глаза, а улыбка была печальной.
– К чёрту… Вы…? - Вопросительно промямлил я, но он только покачал головой. - Мы… ещё увидимся?
Господин Аббат неопределённо пожал плечами. Мы стояли в парке, окружающем Приют. Ветер гнал стайки пожелтевших листьев и, залюбовавшись "позёмкой", я невольно отвёл глаза. А в следующий миг обнаружил, что собеседник исчез, оставив мой так и не заданный вопрос без ответа.
Наконец, в который раз посовещавшись, Виктор и Профессор решили, что "всё готово". Я прекрасно знал: после непременно обнаружится, что впопыхах мы забыли уйму "важных" вещей. Но ведь, в десяти случаях из десяти так оно обычно и бывает.
Все участники проекта "Странник" сидели за сдвинутыми столами. Торжественный ужин, посвящённый "отправке" в неизвестность должен закончится приёмом снотворного. Ритка специально подобрала что-то особое, не дающее побочных эффектов при взаимодействии с алкоголем.
На ум невольно пришёл древнеримский эпикуреец Петроний - автор "Сатирикона". На прощальном пиру с друзьями он вскрыл себе вены. Затем, слабея, попросил перевязать порезы, чтобы насладиться еще одним последним удовольствием - сном. А, проснувшись, снял повязку и завершил начатое.
Что ж, с натяжкой, правда, но можно провести аналогии. Ведь, подобно древнему философу мы отправляемся в "мир иной". Причём, в самом, что ни на есть буквальном смысле. И неизвестно ещё, удастся ли кому нибудь вернуться.
Виктор, как он это любит, постучал "вилькой по бутыльке" и слово взял Профессор.
– Дорогие соратники. Друзья… Пока ещё ничего не произошло. Но, начав действовать, мы вызовем наступление новой эры, подлинную революцию, которая затронет миллиарды людей. Она приведёт нас туда, куда сейчас невозможно представить.
Сегодня мы отправляемся в новый великий путь. Никто не знает наверняка, куда мы попадем. Но я уверен, что эта акция затронет большое количество людей и бескровно, относительно конечно, - поправился Семён Викторович, - продвинет общество гораздо дальше теперешней, гм, я бы сказал, незавидной отметки. Кардинальные перемены произойдут прежде всего в сознании, как людей так и, надеюсь, наших братьев по разуму. Выгоды и проблемы, очевидно, окажутся грандиознее тех, что мы можем вообразить. Для неисследованных земель нет надежных карт, но мы сможем извлечь важные уроки из становления и развития, наших обществ. Современные технологии, как чисто технические, так и социальные - все это послужит фундаментом для общего успеха.
"Аминь", мысленно дополнил я Речь Профа. И все принялись чокаться, спеша насладиться последними глотками вина, созданного в родном мире.
Я стою, закрыв глаза и положив руку на Кристалл, войдя в резонанс с его частотой, позволяющей путешествовать между мирами. Необозримые глубины космоса и иллюзорные, но от этого не менее реальные, просторы Дромоса сливались, плавно и неуловимо переходя друг в друга. Курок спущен, чека выдернута, а вечность поворачивается к нам еще одной из бесчисленных граней. Неизвестная, для одних она станет путеводителем к цели, а для кого-то просто новой возможностью прожить жизнь ещё раз, избежав уничтожения.
О, разум ты могуч… ты вечен.
Я окинул взглядом нашу команду. Лена, Инна, Кени…
Все "нормальные", как в старые добрые времена наглотавшись снотворного, лежат в "анабиозе" на небольшом горном плато. И откуда-то, как всегда оставаясь "над схваткой", за нами наблюдает Его Величество Гроссмейстер.
Один шаг… всего лишь один, такой маленький, обычный шажок разделяет две эпохи. Мне немного страшновато и я не чувствую, если можно так выразится, "торжественности момента". Равно, как и вины за то, что всем нам предстоит совершить.
Ибо мы идём с миром.
Минск. 14 марта - 5 ноября 2004 г.