Страница:
Глава четвертая
НЕЗВАНЫЕ БЛАГОДЕТЕЛИ
Пробуждение слегка напоминало похмелье средней степени - пока балансировал меж забытьем и явью, в голову лезла всякая чушь, то ли сны, то ли галлюцинации, тут же бесследно пропадавшие из памяти, трудно было так сразу сообразить, где он, во рту стоял привкус бумаги, голова легонько кружилась. Тщательно проморгавшись, Мазур так и лежал не шевелясь, пока не понял, что окончательно вынырнул в реальность. Но и тогда не шелохнулся, оценивая окружающее, насколько мог. Какая-то добрая душа - осьминога ей в задницу и сапогом утрамбовать! сняла с него туфли и расслабила узел галстука, после чего уложила на узкую постель. Комната оказалась чем-то вроде мансарды - высоко над головой белел скошенный потолок с одним-единственным окном, до которого не удалось бы не то что дотянуться, но и допрыгнуть. Обширная мансарда, но пустоватая - кроме кровати, на которой он простирался, имелись лишь два стула с высокими спинками, ветхие на вид, да нечто вроде туалетного столика с помутневшим от времени зеркалом. Решившись, Мазур встал, сунул ноги в расшнурованные туфли, пошарил по карманам. Пусто. Выгребли абсолютно все - деньги, сигареты, даже комсомольский значок. Загранпаспорт, к счастью, остался на судне, но из кармана пропало удостоверение научного сотрудника Института океанологии. Пахло застарелой пылью и чем-то вроде залежавшегося гуталина. Как следует проинвентаризовав свои ощущения, Мазур сделал вывод, что чувствует себя, в общем, неплохо. Голова почти что и не кружится, вот только бумажный привкус во рту не проходит. Подошел к двери, подергал ручку, покрутил ее. Попробовал открыть дверь сначала от себя, потом к себе. Безрезультатно. Тогда, не колеблясь, что есть мочи врезал по ней ногой. И еще раз, и еще. Взлетела пыль, заставившая расчихаться, но дверь, сколоченная на совесть еще при англичанах, устояла. И почти сразу же в замке звонко щелкнул ключ. Мазур из предосторожности отступил на шаг. Дверь приоткрыли, ровно настолько, чтобы в нее смог заглянуть чей-то глаз, потом она распахнулась наружу, вошел парнище повыше Мазура примерно на голову, в полотняных брюках и майке с короткими рукавами, открывавшими нехилые бицепсы. Положив руку на заткнутый за пояс короткоствольный револьвер, энергично пожевывая резинку, с непроницаемым выражением лица потеснил Мазура грудью в глубину комнаты, толчком заставил усесться на кровать и протянул по-английски: - Сиди спокойно, парень, а то рассержусь... Угроза эта Мазура не испугала вовсе - за то время, что пятился к постели, он десять раз успел бы настучать верзиле по болевым точкам организма, перевести в горизонталь и забрать пушку. Вот только проделывать это с военной точки зрения было бы весьма неосмотрительно, не зная, сколько еще человек в доме, где они дислоцируются и чем располагают. Кроме того, он понятия не имел, где находится сам дом. Развязывать при таком раскладе военные действия чертовски неразумно... Энергично вошли двое, те самые, что так примитивно поймали его в ловушку, лысенький пузан и меланхоличный жердяй. Без особой спешки разместились на стульях, оказавшихся гораздо прочнее, чем думалось поначалу. Лысый как ни в чем не бывало улыбнулся: - Как себя чувствуете, Сирил? Решив, что самое время оскорбиться и качать права, Мазур повысил голос: - Я требую немедленно... - Да-да-да-да-да! - поднял ладонь лысый. - Немедленно вызвать советского консула или кого-то вроде... Вы умный человек, господин Мазур? - Да вроде бы, - осторожно сказал Мазур. - Надеюсь, в таком случае прекрасно понимаете: мы решились пригласить вас в гости, гм... несколько нетрадиционным способом отнюдь не для того, чтобы при первом же истеричном вашем крике немедленно испугаться и сломя голову бежать за советскими дипломатами... - Почему это - истеричном? - набычился Мазур. - Ну, извините, если я неудачно выбрал термин... Как себя чувствуете? - Нормально. - Химия нового поколения, - расплылся в улыбке лысый. - Старые средства надолго выбивали из колеи... Прогресс идет вперед... Меня зовут Тэйт. Это - Джерри, - кивнул он на меланхоличного. - А этого юношу зовут Чак, и, как вы, должно быть, догадываетесь, в его задачу входит присматривать, чтобы вы вели себя прилично. "Неужели началось? - с любопытством подумал Мазур. - Приключение с Мадлен было увертюрой, вот теперь началась опера... Что же, сейчас начнут предъявлять насквозь порнографические фотографии? Надо же, не ошибся Лаврик... Настоящие шпионы, мля!" - Кто вы такие? - сердито бросил он. - Филантропы, - расплылся в улыбке Тэйт. - Благодетели. Помогаем молодым людям вроде вас найти свою дорогу в жизни... Шучу, господин Мазур. Мы все - прозаичные государственные служащие. Скучно тянем лямку, работая на одну из государственных контор... - Интересно, как она называется? - спросил Мазур. - Часом, не Центральное разведывательное управление? - Мальчик мой, разве в названии суть? Суть - в возможностях. А возможности неплохи, как вы успели убедиться. - Ну, пока что все отдает дешевым боевиком... - сказал Мазур. - Знаете, даже дешевые боевики черпают сюжеты из жизни. Вы, быть может, согласитесь, что примененные к вам методы были хотя и дешевыми, но весьма эффективными? Результат достигнут полностью. Точнее, первая фаза. Теперь нам с вами предстоит серьезно поговорить. - А почему вы уверены, что я буду с вами разговаривать? - Джерри, покажите молодому человеку наши сюрпризы... Хмурый Джерри, распахнув тонкую папочку, сунул Мазуру в руку несколько больших цветных снимков. Прощальный поцелуй с Мадлен возле "джипа". Хорошо снято: его ладонь у нее на груди, объятие самое недвусмысленное. Но почему нет снимков того, что происходило внутри? Смотрелось бы не в пример убойнее... Мазур решил закинуть крючок: - И это - все, что у вас есть? - А по-вашему, этого мало? - искренне удивился Тэйт. - Мы не хуже вас знаем, дорогой Сирил, как в Советском Союзе отреагируют на эти снимочки ваши партийные начальники и люди из конторы с аббревиатурой Кей-Джи-Би. А? Дураку ясно, чем вы с ней занимались внутри. Не тем ли, чем советским людям за рубежом заниматься категорически запрещено? С иностранками, я имею в виду... - А вот еще интересная бумажка, - мрачно сообщил Джерри. Мазур внимательно прочитал полицейский протокол, напечатанный на казенного вида бумаге с гербом республики и грифом полицейского управления. Там классическим канцелярским стилем излагалось, как пьяный в дымину субъект, оказавшийся после проверки документов советским гражданином Кириллом Степановичем Мазуром, вдребезги разнес бар "Веселый осьминог", поломав и перебив там материальных ценностей на сумму что-то около шести тысяч ахатинских рупий, то есть примерно на полторы тысячи фунтов стерлингов, кроме того, нанес побои как безвинному владельцу вкупе с посетителями, так и полицейскому сержанту, явившемуся буяна утихомирить. - Протокол настоящий, - сообщил Тэйт. - И свидетели настоящие, и владелец настоящий, и Даже полицейский сержант настоящий. Вы знаете, Сирил, "Осьминог" - довольно маленький бар, по сути, комнатушка немногим побольше этой, и потому нетрудно было устроить так, чтобы все пять свидетелей были своими - Я вас заверяю, что в данный момент бар и в самом деле представляет собой жуткое зрелище - обломки, осколки, мебель поломана... - Там что, мебель из красного дерева? - огрызнулся Мазур. - И коллекционными винами угощают? Как же я ухитрился на полторы тысячи фунтов наломать? - Цветной телевизор, новый, - охотно пояснил Тэйт. - Кофейный автомат "Эспрессо", цветомузыка, новая мебель, бутылки за стойкой - по мелочам и набралось... Не забудьте об увечьях посетителей и вашем дерзком сопротивлении представителю власти. Хотите, мы вас отпустим? - ухмыльнулся он. - Прямо сейчас. Только вы не успеете еще добраться до корабля, как все документы будут в вашем посольстве, оно, правда, в столице, на соседнем острове, но для частного самолетика туда менее получаса лету... Дебош в баре, материальный ущерб, сопротивление полиции, что по здешним меркам представляет собою, вот странно, уголовное преступление, вдобавок связь с иностранкой и нарушение кучи предписаний, сопровождающих пребывание советского гражданина за границей... Что с вами будет в СССР? - Неужели вы всерьез думаете, что меня закуют в кандалы и сошлют в Сибирь? - огрызнулся Мазур. - Да господь с вами! - замахал на него руками Тэйт. - Это желтая пресса пробавляется такими страшилками, а мы - серьезные государственные служащие, Сирил. Знаем истинное положение дел. Никуда вас не сошлют и в тюрьму не посадят... но в ближайшие двадцать-тридцать лет за границу вас больше не выпустят, даже в примыкающую Монголию. Не говоря уже о неприятностях по партийной и профсоюзной линии. По-русски, насколько мне помнится, это называется "пьеррсональное дело". И, как там, Джерри? Напрягшись, Джерри старательно выговорил по-русски: - О-р-г-в-ы-в-о-д-ы. Правильно? - Правильно, Сирил? - лучезарно улыбнулся Тэйт. - Вы не будете отрицать, что я довольно точно описал ваше будущее? Ведь не будете? Останетесь на свободе, но вашу блестящую научную карьеру сотрут в порошок. Да, кстати, у вас еще и деньги откуда-то взялись, пятьдесят фунтов. Любопытно, откуда у советского парня, получающего за границей мизерные суточные (это слово он опять-таки, не особенно исказив, проскандировал по-русски), столь умопомрачительная по вашим меркам сумма? Снова компромат... - Но мы же филантропы, - процедил меланхоличный Джерри. - Вот именно, - кивнул Тэйт, лучась улыбкой. - Мы всегда готовы протянуть руку помощи попавшему в беду молодому человеку... - Я не знаю военных тайн, - угрюмо сообщил Мазур. - Причем здесь военные тайны? Военные тайны, скажу вам откровенно, Сирил, проходят по другому ведомству, к которому мы не имеем ровным счетом никакого отношения... Вы меня, надеюсь, понимаете? - Кажется, - сказал Мазур. - Еще один узник советской системы вдруг выбрал свободу, а? - Сирил, я рад иметь с вами дело! - прямо-таки просиял Тэйт. - Вы прекрасно соображаете, вам не нужно ничего разжевывать... Ну конечно, дорогой мой! Вы сами, совершенно самостоятельно, без малейших подталкиваний выбрали свободу и попросили в нашем посольстве политического убежища. И по телевизору потом это скажете, и вашим дипломатам так заявите... Если вы так хорошо сообразили, что к чему, наверняка представляете процедуру, наслышаны? - Наслышан... - Вот и чудненько. Ну какое там предательство, по большому счету? Военных тайн вы не знаете, в секреты не посвящены... Взяли и выбрали свободный мир. Молодой, перспективный ученый понял, что только свободный мир даст ему возможность развить свои таланты, преуспеть... - Ага, - сказал Мазур. - Сейчас пойдут сказочки про миллион долларов наличными, особняк в Калифорнии, "кадиллаки" и блондинок... - Ну, "кадиллаки" и блондинки - это не столь уж дорогое удовольствие для имеющего хорошую работу парня, - сказал Тэйт. - С миллионом и особняком сложнее... Не скрою, иногда мои коллеги используют подобный прием... в работе с людьми поглупее вас. Но вы же умный парень, Сирил, так что давайте откровенно. Не стоите вы миллиона и особняка... Правда? Вот видите. Но! - он значительно поднял палец. - Мне прекрасно известны размеры жалованья, на которое вы в Советском Союзе можете рассчитывать в ближайшие лет десять... Это уныло, Сирил. Если вы хороший ихтиолог - а иначе вас не выпустили бы в загранку, - без труда найдете неплохое место в Штатах. У нас занимаются тем же, что и ваша экспедиция. В последние годы, когда многие государства вдруг резко увеличили свои территориальные воды, не только перед вашей страной остро встала эта проблема - поиски новых районов для океанского рыболовства. Мы этим тоже занимаемся. Если грамотно поставить вам рекламу, на какое-то время сделать вас очередной телезвездой - выбравший свободу молодой русский талант, гип-гип! - вполне можно успеть подыскать вам хорошее местечко, как раз по вашему профилю. А там все будет зависеть от вас. Это не миллионы, Сирил, но, безусловно, не те жалкие гроши, что вам платят в СССР. Обеспеченная жизнь, дом. машина, американский паспорт, дающий право разъезжать по всему миру... Что скажете? Мазур угрюмо молчал. Хотя в душе не просто хохотал - ржал. Вот это так ситуация! Вот это так ошибочка! Выводы делать рано, но очень Похоже, что Мадлен тут ни при чем. Это совсем другие. На жаргоне тех, кто его готовил в Союзе, - "политики". Не охотники за военными, государственными и прочими тайнами, а субъекты, профессионально озабоченные поисками "избравших свободу". Самое смешное и пикантное - не станешь же вдумчиво разъяснять им их ошибочку... То-то взвились бы до потолка, узнав, кто на самом деле их клиент! - Жены у вас нет, - продолжал Тэйт. - С родителями проблем не будет, никто их у вас не подвергнет репрессиям, не прежние времена... Собственно говоря, вам просто предлагают сменить место жительства. И более выгодную работу. Никаких радиостанций "Свобода", ничего этого... Если не хочется, можете не лить грязь на покинутую родину - хотя, конечно, определенным джентльменским минимумом придется обогатить нашу пропаганду. Ну не давали вам в Советском Союзе возможности полностью реализовать ваши таланты! Впрочем, вам не стоит ломать голову над такими деталями, без вас поработают, все вам напишут... Что вы озираетесь? - Часы свои ищу, - сказал Мазур. - У нас. Потом заберете. Сейчас утро, двадцать третье апреля... ну да, вы долгонько спали. Эффективная химия. Это детали. Давайте о делах. - И как вы себе дальнейшее представляете? - спросил Мазур с неподдельным интересом. - Ничего сложного. Сейчас мы позавтракаем, потом сядем в машину и покинем этот милый городок... мы с вами, кстати, уже не в Виктории, вас, простите, перевезли в городок поменьше и подальше... на аэродроме ждет самолет, который без хлопот доставит всю компанию на Мадагаскар, а там - военный борт в Соединенные Штаты. Никто не сможет вас перехватить. Ну, а рекламную кампанию проще вести как раз из Штатов. - А вдруг я начну кричать перед камерами, что вы меня злодейски похитили? - ухмыльнулся Мазур. - Риск, конечно, есть, - серьезно сказал Джерри. - Но не особенно большой. И этот протокол, и эти снимки - все ведь останется. Всегда можно будет сказать, что вы перетрусили, кинулись к нам спасаться, а потом опять-таки из трусости передумали... Даже если вернетесь домой, события, боюсь, будут разворачиваться по той схеме, которую вам только что нарисовал Тэйт, Кей-Джи-Би, долгие допросы, оргвыводы. Ваши обязательно захотят подстраховаться, как многие на их месте, - и кончится опять-таки тем, что вас навсегда сделают невыездным. Так рациональнее, а? Мазур вдруг кинулся к двери. Он бежал, ничего вокруг не видя, как самый обычный человек, не посвященный в секреты боевой рукопашной, - бедный, перетрусивший аспирант... Здоровяк Чак без труда перехватил его за талию наверняка футболист, скотина! - и швырнул через всю комнату назад, так что Мазур вновь приземлился на кровати. - Господи, Сирил... - поморщился Тэйт. - Ну что за детство? Внизу есть еще человек, вооруженный, вы в совершенно незнакомом месте... - Инстинкт, наверное, - виновато улыбаясь, сказал Мазур, старательно повесив буйну голову. - Я понимаю, понимаю... Ну, успокоились? Может быть, хотите выпить? - Нет, спасибо, - отказался Мазур. "Черт вас знает, что вы можете в выпивку намешать..." - Давайте рассмотрим и другую сторону проблемы, Сирил, - в голосе лысого появился металл. - У нас нет времени держать вас здесь долго и обхаживать, как несговорчивую юную красотку. Такие операции лучше проводить быстро. И решения, подобные тому, что предстоит принять вам, лучше принимать быстро. Не судьбы человечества решаем, в конце концов. Так вот... Вы, вполне может оказаться, удивитесь, но контора, которую мы здесь представляем, в чем-то до ужаса напоминает иные ваши конторы. А впрочем, ничего удивительного здесь нет - бюрократы везде похожи, что у вас, что у нас... Я не Джеймс Бонд, Сирил, я скучный чиновник скучного ведомства. У нас тоже есть планы, отчетность, обязательства - капиталистические, ха! - и прочие, прекрасно знакомые вам по Советскому Союзу установления. Некий большой начальник распланировал и решил, что в этом месяце еще один молодой советский парень должен выбрать свободу. Это внесено в документы, в планы, в графе "Выполнение" обязательно должна стоять галочка. А ответственность лежит на мне. Повторяю, я - скучный чиновник, Сирил, мне важно доработать до пенсии, не вызывая неудовольствия начальства, наоборот, зарекомендовав себя как можно лучше. Либо у меня с вами получится, либо... Из партии меня не исключат, у нас другая система... Но перед начальством я буду выглядеть не лучшим образом, и оно само будет выглядеть не лучшим образом перед кем-то вышестоящим. Старина Тэйт должен разбиться в лепешку... Я не зверь, Сирил, тут нет ничего личного... Работа такая. - Куда вы клоните? С обаятельной улыбкой и холодным взглядом лысый произнес: - С вами всякое может случиться, Сирил. Остров этот хотя и именуется Райским, но здесь хватает и своего криминалитета, и контрабандистов, и бандитов... Вы сбежали от полицейского по дороге в комиссариат, да будет вам известно. Он был маленький, хилый, а вы вон какой крепкий... Дали ему в ухо и сбежали. На судно после всего возвращаться побоялись, пустились во все тяжкие. Смотались из Виктории в соседний городок, а там вас кто-то зарезал, то ли на деньги и часы польстился, то ли по каким-то другим причинам... Я не шучу. Ваш труп вполне может отыскаться в какой-нибудь канаве на окраине городка, пользующейся дурной славой. Повторяю, я не зверь, Сирил. Но если вы все-таки откажетесь, автоматически возникает букет нешуточных проблем. Есть шанс, что эта история получит огласку. Мы, конечно, будем все опровергать, но присутствующие здесь старина Тэйт и старина Джерри обязательно получат выволочку от начальства - ни одна бюрократическая система таких промахов не прощает. А натура у меня такова, Сирил, что я органически не переношу выволочек, к тому же они плохо влияют на послужной список, а от послужного списка частенько зависят размеры пенсии. Поверьте, я не шучу. Хотите предельно откровенно? Не все от меня зависит. Мне нужно будет незамедлительно обо всем доложить начальству, а уж оно примет решение - ликвидировать вас или просто облить грязью с ног до головы. Что, если оно выберет первый вариант? Гуманное начальство это, знаете ли, миф, а уж коли речь идет о нашей системе... - Мать вашу, - тоскливо сказал Мазур. - Что же вы ко мне-то прицепились? - А не нужно было нарушать правила поведения советских людей за границей, - ханжеским тоном сказал Джерри, ни дать ни взять - отечественный замполит. - В одиночку болтаетесь по городу, трахаетесь с иностранками... ну дорогой вы мой, как такой шанс не использовать? Сами в руки лезете... Честное слово, старина Тэйт не шутит, поймите и проникнитесь. Труп в грязной канаве - это печально. Вас не будет. Совсем. Все останется, а вас не будет. Кто его знает, что придет в голову начальству... Да и второй, мирный вариант опять-таки нехорош. Вас запрут в СССР, как в тюремной камере. А вы уже немного повидали большой мир, вас всю оставшуюся жизнь будет грызть тоска и злое бессилие... Нет ничего печальнее неудачника, Сирил. - А на другой чаше весов - весь мир, - проникновенно произнес Тэйт. - Весь мир, Сирил. Для человека с американским паспортом он особенно уютен и хорош...
Глава пятая
БЕГИ, НЕГР, БЕГИ...
- Дайте сигарету, - сказал Мазур угрюмо, не поднимая на них глаз. - Вот, возьмите, это, кстати, ваши... Жадно затягиваясь, буравя взглядом плохо подметенный пол, Мазур пускал дым. Внешне он выглядел унылым и раздавленным, но в голове молниеносно мелькали мысли, комбинации и планы. Нельзя сказать, чтобы их было особенно много, чтобы планы отличались изощренностью, но изощренность тут и не нужна. Задача одна: нужно побыстрее от них сматываться, пока не погряз в совсем уж безвыходном положении, - оказавшись в самолете, особо не побрыкаешься. Поехали? Он заранее представил себе всякие гнусности - вроде вонючего, кишащего червяками дерьма, которое он ест горстями, пихает в глотку, представил омерзительный вкус и запах... А потому рвотный спазм, вдруг сотрясший его тело, выглядел, пожалуй что, вполне натуральным. Мазур согнулся пополам, перхая, густо сплевывая на пол кислую слюну, его прямо-таки выворачивало. Загрохотал опрокинутый стул: кто-то из похитителей кинулся к нему, встревоженно распорядившись насчет воды и нашатыря. Застучали подошвы кто-то выбежал. Мазур добросовестно хрипел, чуть ли не утыкаясь лицом в пол. Под нос ему сунули остро пахнущую ватку. Он с закрытыми глазами лег, шумно вздыхая. Янкесы терпеливо ждали, когда ему немного полегчает. - Что с вами? - с неподдельным беспокойством спросил Джерри. Шумно выдохнув, не вставая, Мазур сердито отозвался: - Что-что... Наизнанку выворачивает. Определенно от вашей химии, вы эту гадость хоть на мышах испытывали сначала?
НЕЗВАНЫЕ БЛАГОДЕТЕЛИ
Пробуждение слегка напоминало похмелье средней степени - пока балансировал меж забытьем и явью, в голову лезла всякая чушь, то ли сны, то ли галлюцинации, тут же бесследно пропадавшие из памяти, трудно было так сразу сообразить, где он, во рту стоял привкус бумаги, голова легонько кружилась. Тщательно проморгавшись, Мазур так и лежал не шевелясь, пока не понял, что окончательно вынырнул в реальность. Но и тогда не шелохнулся, оценивая окружающее, насколько мог. Какая-то добрая душа - осьминога ей в задницу и сапогом утрамбовать! сняла с него туфли и расслабила узел галстука, после чего уложила на узкую постель. Комната оказалась чем-то вроде мансарды - высоко над головой белел скошенный потолок с одним-единственным окном, до которого не удалось бы не то что дотянуться, но и допрыгнуть. Обширная мансарда, но пустоватая - кроме кровати, на которой он простирался, имелись лишь два стула с высокими спинками, ветхие на вид, да нечто вроде туалетного столика с помутневшим от времени зеркалом. Решившись, Мазур встал, сунул ноги в расшнурованные туфли, пошарил по карманам. Пусто. Выгребли абсолютно все - деньги, сигареты, даже комсомольский значок. Загранпаспорт, к счастью, остался на судне, но из кармана пропало удостоверение научного сотрудника Института океанологии. Пахло застарелой пылью и чем-то вроде залежавшегося гуталина. Как следует проинвентаризовав свои ощущения, Мазур сделал вывод, что чувствует себя, в общем, неплохо. Голова почти что и не кружится, вот только бумажный привкус во рту не проходит. Подошел к двери, подергал ручку, покрутил ее. Попробовал открыть дверь сначала от себя, потом к себе. Безрезультатно. Тогда, не колеблясь, что есть мочи врезал по ней ногой. И еще раз, и еще. Взлетела пыль, заставившая расчихаться, но дверь, сколоченная на совесть еще при англичанах, устояла. И почти сразу же в замке звонко щелкнул ключ. Мазур из предосторожности отступил на шаг. Дверь приоткрыли, ровно настолько, чтобы в нее смог заглянуть чей-то глаз, потом она распахнулась наружу, вошел парнище повыше Мазура примерно на голову, в полотняных брюках и майке с короткими рукавами, открывавшими нехилые бицепсы. Положив руку на заткнутый за пояс короткоствольный револьвер, энергично пожевывая резинку, с непроницаемым выражением лица потеснил Мазура грудью в глубину комнаты, толчком заставил усесться на кровать и протянул по-английски: - Сиди спокойно, парень, а то рассержусь... Угроза эта Мазура не испугала вовсе - за то время, что пятился к постели, он десять раз успел бы настучать верзиле по болевым точкам организма, перевести в горизонталь и забрать пушку. Вот только проделывать это с военной точки зрения было бы весьма неосмотрительно, не зная, сколько еще человек в доме, где они дислоцируются и чем располагают. Кроме того, он понятия не имел, где находится сам дом. Развязывать при таком раскладе военные действия чертовски неразумно... Энергично вошли двое, те самые, что так примитивно поймали его в ловушку, лысенький пузан и меланхоличный жердяй. Без особой спешки разместились на стульях, оказавшихся гораздо прочнее, чем думалось поначалу. Лысый как ни в чем не бывало улыбнулся: - Как себя чувствуете, Сирил? Решив, что самое время оскорбиться и качать права, Мазур повысил голос: - Я требую немедленно... - Да-да-да-да-да! - поднял ладонь лысый. - Немедленно вызвать советского консула или кого-то вроде... Вы умный человек, господин Мазур? - Да вроде бы, - осторожно сказал Мазур. - Надеюсь, в таком случае прекрасно понимаете: мы решились пригласить вас в гости, гм... несколько нетрадиционным способом отнюдь не для того, чтобы при первом же истеричном вашем крике немедленно испугаться и сломя голову бежать за советскими дипломатами... - Почему это - истеричном? - набычился Мазур. - Ну, извините, если я неудачно выбрал термин... Как себя чувствуете? - Нормально. - Химия нового поколения, - расплылся в улыбке лысый. - Старые средства надолго выбивали из колеи... Прогресс идет вперед... Меня зовут Тэйт. Это - Джерри, - кивнул он на меланхоличного. - А этого юношу зовут Чак, и, как вы, должно быть, догадываетесь, в его задачу входит присматривать, чтобы вы вели себя прилично. "Неужели началось? - с любопытством подумал Мазур. - Приключение с Мадлен было увертюрой, вот теперь началась опера... Что же, сейчас начнут предъявлять насквозь порнографические фотографии? Надо же, не ошибся Лаврик... Настоящие шпионы, мля!" - Кто вы такие? - сердито бросил он. - Филантропы, - расплылся в улыбке Тэйт. - Благодетели. Помогаем молодым людям вроде вас найти свою дорогу в жизни... Шучу, господин Мазур. Мы все - прозаичные государственные служащие. Скучно тянем лямку, работая на одну из государственных контор... - Интересно, как она называется? - спросил Мазур. - Часом, не Центральное разведывательное управление? - Мальчик мой, разве в названии суть? Суть - в возможностях. А возможности неплохи, как вы успели убедиться. - Ну, пока что все отдает дешевым боевиком... - сказал Мазур. - Знаете, даже дешевые боевики черпают сюжеты из жизни. Вы, быть может, согласитесь, что примененные к вам методы были хотя и дешевыми, но весьма эффективными? Результат достигнут полностью. Точнее, первая фаза. Теперь нам с вами предстоит серьезно поговорить. - А почему вы уверены, что я буду с вами разговаривать? - Джерри, покажите молодому человеку наши сюрпризы... Хмурый Джерри, распахнув тонкую папочку, сунул Мазуру в руку несколько больших цветных снимков. Прощальный поцелуй с Мадлен возле "джипа". Хорошо снято: его ладонь у нее на груди, объятие самое недвусмысленное. Но почему нет снимков того, что происходило внутри? Смотрелось бы не в пример убойнее... Мазур решил закинуть крючок: - И это - все, что у вас есть? - А по-вашему, этого мало? - искренне удивился Тэйт. - Мы не хуже вас знаем, дорогой Сирил, как в Советском Союзе отреагируют на эти снимочки ваши партийные начальники и люди из конторы с аббревиатурой Кей-Джи-Би. А? Дураку ясно, чем вы с ней занимались внутри. Не тем ли, чем советским людям за рубежом заниматься категорически запрещено? С иностранками, я имею в виду... - А вот еще интересная бумажка, - мрачно сообщил Джерри. Мазур внимательно прочитал полицейский протокол, напечатанный на казенного вида бумаге с гербом республики и грифом полицейского управления. Там классическим канцелярским стилем излагалось, как пьяный в дымину субъект, оказавшийся после проверки документов советским гражданином Кириллом Степановичем Мазуром, вдребезги разнес бар "Веселый осьминог", поломав и перебив там материальных ценностей на сумму что-то около шести тысяч ахатинских рупий, то есть примерно на полторы тысячи фунтов стерлингов, кроме того, нанес побои как безвинному владельцу вкупе с посетителями, так и полицейскому сержанту, явившемуся буяна утихомирить. - Протокол настоящий, - сообщил Тэйт. - И свидетели настоящие, и владелец настоящий, и Даже полицейский сержант настоящий. Вы знаете, Сирил, "Осьминог" - довольно маленький бар, по сути, комнатушка немногим побольше этой, и потому нетрудно было устроить так, чтобы все пять свидетелей были своими - Я вас заверяю, что в данный момент бар и в самом деле представляет собой жуткое зрелище - обломки, осколки, мебель поломана... - Там что, мебель из красного дерева? - огрызнулся Мазур. - И коллекционными винами угощают? Как же я ухитрился на полторы тысячи фунтов наломать? - Цветной телевизор, новый, - охотно пояснил Тэйт. - Кофейный автомат "Эспрессо", цветомузыка, новая мебель, бутылки за стойкой - по мелочам и набралось... Не забудьте об увечьях посетителей и вашем дерзком сопротивлении представителю власти. Хотите, мы вас отпустим? - ухмыльнулся он. - Прямо сейчас. Только вы не успеете еще добраться до корабля, как все документы будут в вашем посольстве, оно, правда, в столице, на соседнем острове, но для частного самолетика туда менее получаса лету... Дебош в баре, материальный ущерб, сопротивление полиции, что по здешним меркам представляет собою, вот странно, уголовное преступление, вдобавок связь с иностранкой и нарушение кучи предписаний, сопровождающих пребывание советского гражданина за границей... Что с вами будет в СССР? - Неужели вы всерьез думаете, что меня закуют в кандалы и сошлют в Сибирь? - огрызнулся Мазур. - Да господь с вами! - замахал на него руками Тэйт. - Это желтая пресса пробавляется такими страшилками, а мы - серьезные государственные служащие, Сирил. Знаем истинное положение дел. Никуда вас не сошлют и в тюрьму не посадят... но в ближайшие двадцать-тридцать лет за границу вас больше не выпустят, даже в примыкающую Монголию. Не говоря уже о неприятностях по партийной и профсоюзной линии. По-русски, насколько мне помнится, это называется "пьеррсональное дело". И, как там, Джерри? Напрягшись, Джерри старательно выговорил по-русски: - О-р-г-в-ы-в-о-д-ы. Правильно? - Правильно, Сирил? - лучезарно улыбнулся Тэйт. - Вы не будете отрицать, что я довольно точно описал ваше будущее? Ведь не будете? Останетесь на свободе, но вашу блестящую научную карьеру сотрут в порошок. Да, кстати, у вас еще и деньги откуда-то взялись, пятьдесят фунтов. Любопытно, откуда у советского парня, получающего за границей мизерные суточные (это слово он опять-таки, не особенно исказив, проскандировал по-русски), столь умопомрачительная по вашим меркам сумма? Снова компромат... - Но мы же филантропы, - процедил меланхоличный Джерри. - Вот именно, - кивнул Тэйт, лучась улыбкой. - Мы всегда готовы протянуть руку помощи попавшему в беду молодому человеку... - Я не знаю военных тайн, - угрюмо сообщил Мазур. - Причем здесь военные тайны? Военные тайны, скажу вам откровенно, Сирил, проходят по другому ведомству, к которому мы не имеем ровным счетом никакого отношения... Вы меня, надеюсь, понимаете? - Кажется, - сказал Мазур. - Еще один узник советской системы вдруг выбрал свободу, а? - Сирил, я рад иметь с вами дело! - прямо-таки просиял Тэйт. - Вы прекрасно соображаете, вам не нужно ничего разжевывать... Ну конечно, дорогой мой! Вы сами, совершенно самостоятельно, без малейших подталкиваний выбрали свободу и попросили в нашем посольстве политического убежища. И по телевизору потом это скажете, и вашим дипломатам так заявите... Если вы так хорошо сообразили, что к чему, наверняка представляете процедуру, наслышаны? - Наслышан... - Вот и чудненько. Ну какое там предательство, по большому счету? Военных тайн вы не знаете, в секреты не посвящены... Взяли и выбрали свободный мир. Молодой, перспективный ученый понял, что только свободный мир даст ему возможность развить свои таланты, преуспеть... - Ага, - сказал Мазур. - Сейчас пойдут сказочки про миллион долларов наличными, особняк в Калифорнии, "кадиллаки" и блондинок... - Ну, "кадиллаки" и блондинки - это не столь уж дорогое удовольствие для имеющего хорошую работу парня, - сказал Тэйт. - С миллионом и особняком сложнее... Не скрою, иногда мои коллеги используют подобный прием... в работе с людьми поглупее вас. Но вы же умный парень, Сирил, так что давайте откровенно. Не стоите вы миллиона и особняка... Правда? Вот видите. Но! - он значительно поднял палец. - Мне прекрасно известны размеры жалованья, на которое вы в Советском Союзе можете рассчитывать в ближайшие лет десять... Это уныло, Сирил. Если вы хороший ихтиолог - а иначе вас не выпустили бы в загранку, - без труда найдете неплохое место в Штатах. У нас занимаются тем же, что и ваша экспедиция. В последние годы, когда многие государства вдруг резко увеличили свои территориальные воды, не только перед вашей страной остро встала эта проблема - поиски новых районов для океанского рыболовства. Мы этим тоже занимаемся. Если грамотно поставить вам рекламу, на какое-то время сделать вас очередной телезвездой - выбравший свободу молодой русский талант, гип-гип! - вполне можно успеть подыскать вам хорошее местечко, как раз по вашему профилю. А там все будет зависеть от вас. Это не миллионы, Сирил, но, безусловно, не те жалкие гроши, что вам платят в СССР. Обеспеченная жизнь, дом. машина, американский паспорт, дающий право разъезжать по всему миру... Что скажете? Мазур угрюмо молчал. Хотя в душе не просто хохотал - ржал. Вот это так ситуация! Вот это так ошибочка! Выводы делать рано, но очень Похоже, что Мадлен тут ни при чем. Это совсем другие. На жаргоне тех, кто его готовил в Союзе, - "политики". Не охотники за военными, государственными и прочими тайнами, а субъекты, профессионально озабоченные поисками "избравших свободу". Самое смешное и пикантное - не станешь же вдумчиво разъяснять им их ошибочку... То-то взвились бы до потолка, узнав, кто на самом деле их клиент! - Жены у вас нет, - продолжал Тэйт. - С родителями проблем не будет, никто их у вас не подвергнет репрессиям, не прежние времена... Собственно говоря, вам просто предлагают сменить место жительства. И более выгодную работу. Никаких радиостанций "Свобода", ничего этого... Если не хочется, можете не лить грязь на покинутую родину - хотя, конечно, определенным джентльменским минимумом придется обогатить нашу пропаганду. Ну не давали вам в Советском Союзе возможности полностью реализовать ваши таланты! Впрочем, вам не стоит ломать голову над такими деталями, без вас поработают, все вам напишут... Что вы озираетесь? - Часы свои ищу, - сказал Мазур. - У нас. Потом заберете. Сейчас утро, двадцать третье апреля... ну да, вы долгонько спали. Эффективная химия. Это детали. Давайте о делах. - И как вы себе дальнейшее представляете? - спросил Мазур с неподдельным интересом. - Ничего сложного. Сейчас мы позавтракаем, потом сядем в машину и покинем этот милый городок... мы с вами, кстати, уже не в Виктории, вас, простите, перевезли в городок поменьше и подальше... на аэродроме ждет самолет, который без хлопот доставит всю компанию на Мадагаскар, а там - военный борт в Соединенные Штаты. Никто не сможет вас перехватить. Ну, а рекламную кампанию проще вести как раз из Штатов. - А вдруг я начну кричать перед камерами, что вы меня злодейски похитили? - ухмыльнулся Мазур. - Риск, конечно, есть, - серьезно сказал Джерри. - Но не особенно большой. И этот протокол, и эти снимки - все ведь останется. Всегда можно будет сказать, что вы перетрусили, кинулись к нам спасаться, а потом опять-таки из трусости передумали... Даже если вернетесь домой, события, боюсь, будут разворачиваться по той схеме, которую вам только что нарисовал Тэйт, Кей-Джи-Би, долгие допросы, оргвыводы. Ваши обязательно захотят подстраховаться, как многие на их месте, - и кончится опять-таки тем, что вас навсегда сделают невыездным. Так рациональнее, а? Мазур вдруг кинулся к двери. Он бежал, ничего вокруг не видя, как самый обычный человек, не посвященный в секреты боевой рукопашной, - бедный, перетрусивший аспирант... Здоровяк Чак без труда перехватил его за талию наверняка футболист, скотина! - и швырнул через всю комнату назад, так что Мазур вновь приземлился на кровати. - Господи, Сирил... - поморщился Тэйт. - Ну что за детство? Внизу есть еще человек, вооруженный, вы в совершенно незнакомом месте... - Инстинкт, наверное, - виновато улыбаясь, сказал Мазур, старательно повесив буйну голову. - Я понимаю, понимаю... Ну, успокоились? Может быть, хотите выпить? - Нет, спасибо, - отказался Мазур. "Черт вас знает, что вы можете в выпивку намешать..." - Давайте рассмотрим и другую сторону проблемы, Сирил, - в голосе лысого появился металл. - У нас нет времени держать вас здесь долго и обхаживать, как несговорчивую юную красотку. Такие операции лучше проводить быстро. И решения, подобные тому, что предстоит принять вам, лучше принимать быстро. Не судьбы человечества решаем, в конце концов. Так вот... Вы, вполне может оказаться, удивитесь, но контора, которую мы здесь представляем, в чем-то до ужаса напоминает иные ваши конторы. А впрочем, ничего удивительного здесь нет - бюрократы везде похожи, что у вас, что у нас... Я не Джеймс Бонд, Сирил, я скучный чиновник скучного ведомства. У нас тоже есть планы, отчетность, обязательства - капиталистические, ха! - и прочие, прекрасно знакомые вам по Советскому Союзу установления. Некий большой начальник распланировал и решил, что в этом месяце еще один молодой советский парень должен выбрать свободу. Это внесено в документы, в планы, в графе "Выполнение" обязательно должна стоять галочка. А ответственность лежит на мне. Повторяю, я - скучный чиновник, Сирил, мне важно доработать до пенсии, не вызывая неудовольствия начальства, наоборот, зарекомендовав себя как можно лучше. Либо у меня с вами получится, либо... Из партии меня не исключат, у нас другая система... Но перед начальством я буду выглядеть не лучшим образом, и оно само будет выглядеть не лучшим образом перед кем-то вышестоящим. Старина Тэйт должен разбиться в лепешку... Я не зверь, Сирил, тут нет ничего личного... Работа такая. - Куда вы клоните? С обаятельной улыбкой и холодным взглядом лысый произнес: - С вами всякое может случиться, Сирил. Остров этот хотя и именуется Райским, но здесь хватает и своего криминалитета, и контрабандистов, и бандитов... Вы сбежали от полицейского по дороге в комиссариат, да будет вам известно. Он был маленький, хилый, а вы вон какой крепкий... Дали ему в ухо и сбежали. На судно после всего возвращаться побоялись, пустились во все тяжкие. Смотались из Виктории в соседний городок, а там вас кто-то зарезал, то ли на деньги и часы польстился, то ли по каким-то другим причинам... Я не шучу. Ваш труп вполне может отыскаться в какой-нибудь канаве на окраине городка, пользующейся дурной славой. Повторяю, я не зверь, Сирил. Но если вы все-таки откажетесь, автоматически возникает букет нешуточных проблем. Есть шанс, что эта история получит огласку. Мы, конечно, будем все опровергать, но присутствующие здесь старина Тэйт и старина Джерри обязательно получат выволочку от начальства - ни одна бюрократическая система таких промахов не прощает. А натура у меня такова, Сирил, что я органически не переношу выволочек, к тому же они плохо влияют на послужной список, а от послужного списка частенько зависят размеры пенсии. Поверьте, я не шучу. Хотите предельно откровенно? Не все от меня зависит. Мне нужно будет незамедлительно обо всем доложить начальству, а уж оно примет решение - ликвидировать вас или просто облить грязью с ног до головы. Что, если оно выберет первый вариант? Гуманное начальство это, знаете ли, миф, а уж коли речь идет о нашей системе... - Мать вашу, - тоскливо сказал Мазур. - Что же вы ко мне-то прицепились? - А не нужно было нарушать правила поведения советских людей за границей, - ханжеским тоном сказал Джерри, ни дать ни взять - отечественный замполит. - В одиночку болтаетесь по городу, трахаетесь с иностранками... ну дорогой вы мой, как такой шанс не использовать? Сами в руки лезете... Честное слово, старина Тэйт не шутит, поймите и проникнитесь. Труп в грязной канаве - это печально. Вас не будет. Совсем. Все останется, а вас не будет. Кто его знает, что придет в голову начальству... Да и второй, мирный вариант опять-таки нехорош. Вас запрут в СССР, как в тюремной камере. А вы уже немного повидали большой мир, вас всю оставшуюся жизнь будет грызть тоска и злое бессилие... Нет ничего печальнее неудачника, Сирил. - А на другой чаше весов - весь мир, - проникновенно произнес Тэйт. - Весь мир, Сирил. Для человека с американским паспортом он особенно уютен и хорош...
Глава пятая
БЕГИ, НЕГР, БЕГИ...
- Дайте сигарету, - сказал Мазур угрюмо, не поднимая на них глаз. - Вот, возьмите, это, кстати, ваши... Жадно затягиваясь, буравя взглядом плохо подметенный пол, Мазур пускал дым. Внешне он выглядел унылым и раздавленным, но в голове молниеносно мелькали мысли, комбинации и планы. Нельзя сказать, чтобы их было особенно много, чтобы планы отличались изощренностью, но изощренность тут и не нужна. Задача одна: нужно побыстрее от них сматываться, пока не погряз в совсем уж безвыходном положении, - оказавшись в самолете, особо не побрыкаешься. Поехали? Он заранее представил себе всякие гнусности - вроде вонючего, кишащего червяками дерьма, которое он ест горстями, пихает в глотку, представил омерзительный вкус и запах... А потому рвотный спазм, вдруг сотрясший его тело, выглядел, пожалуй что, вполне натуральным. Мазур согнулся пополам, перхая, густо сплевывая на пол кислую слюну, его прямо-таки выворачивало. Загрохотал опрокинутый стул: кто-то из похитителей кинулся к нему, встревоженно распорядившись насчет воды и нашатыря. Застучали подошвы кто-то выбежал. Мазур добросовестно хрипел, чуть ли не утыкаясь лицом в пол. Под нос ему сунули остро пахнущую ватку. Он с закрытыми глазами лег, шумно вздыхая. Янкесы терпеливо ждали, когда ему немного полегчает. - Что с вами? - с неподдельным беспокойством спросил Джерри. Шумно выдохнув, не вставая, Мазур сердито отозвался: - Что-что... Наизнанку выворачивает. Определенно от вашей химии, вы эту гадость хоть на мышах испытывали сначала?