Страница:
Тут в прекрасной столице Франции объявились дипломаты молодой американской республики, искавшие в Европе любой помощи и любого содействия. Барон моментально усмотрел в этом великолепный шанс выбраться из нищеты. На последние деньги он сшил прусский генеральский мундир (хотя до генерала не дослужился, даже полковником не был), явился к американцам и, гордо приосанившись, сообщил: их бин генерал Штойбен, тайный посланник прусского короля Фридриха Великого, честь имею! Направлен его величеством, дабы оказать всю нужную помощь советом и консультацией. Бумаг, простите, при себе никаких не имею - вы ж понимаете, миссия секретная, какие тут могут быть верительные грамоты с печатями? Английские шпионы кругом!
Американцы поверили - и увезли барона с собой в Штаты, где все еще гремели бои с королевскими солдатами в красных мундирах…
Не торопитесь ухмыляться! Хотя Штойбен был генералом и самозваным, он все же, как всякий прусский офицер, военное дело знал неплохо. Начал командовать, руководить, консультировать и создавать с нуля боеспособные полки, получил уже настоящий американский генеральский чин и до сих пор числится среди героев борьбы за американскую независимость. В штате Огайо и посейчас есть город Штойбенвилл - хотя историки давным-давно выяснили, что барон был самозванцем и авантюристом. А какая разница? Самозванство нисколечко не мешало тому, что он потом всерьезсделал для американской армии.
А потому совершенно неважно, что Завалишин был самозванцем и мистификатором. Главное, испанцы ему верили всерьез -и с Россией готовы были сотрудничать всерьез. После высадки российского десанта и занятия Калифорнии уже никого, честное слово, не интересовало бы, что Орден Восстановления существовал исключительно в воображении мичмана.
ВзятьКалифорнию было бы легче легкого. Что блестяще продемонстрировал тогда же сам Завалишин. С «Крейсера», прельщенные райской землицей, сбежали несколько матросов - как некогда у Резанова. Главным образом это были музыканты - и командир Лазарев заподозрил, что тут приложили руку отцы-францисканцы, которые, как было доподлинно известно, как раз и нуждались в опытных музыкантах…
Лазарев и не подумал предпринимать каких-то дипломатических шагов, обращаться к официальным инстанциям - поскольку прекрасно знал опереточность этих самых инстанций. Он поручил Завалишину самолично и незамедлительно беглецов изловить. Своими силами. Завалишин засунул за пояс побольше пистолетов - чтобы жутче! - взял отряд вооруженных матросов с «Крейсера», и это воинство браво двинулось в поход по суверенной Калифорнии - без малейшего стеснения. А чего церемониться? Не в Европах, чай!
Пришли к францисканской миссии, вошли в ворота. Испанский караул под командованием сержанта заперся в караулке и сделал вид, что его там нет вовсе. Воинство Завалишина стало непринужденно грохотать прикладами в дверь главного здания. Вышел начальник миссии падре Фома, увидел такую картину, понурился и с грустной покорностью судьбе сказал: ну да, ну да, так я и думал, давно шепчутся, что вы, русские, хотели Калифорнию захватить… Вот и пришли, стало быть… Режьте меня, изверги! Желаю пострадать за святую католическую веру, мучеником стать! Ваша взяла, зверствуйте над бедным служителем Христовым…
Завалишин заверил, что вовсе не собирается делать падре свежеиспеченным мучеником, и Калифорнию никто не завоевывает - просто-напросто требуется чуток подмогнуть в поиске беглых… (Испанский караул в продолжение всего визита так и сидел у себя в караулке тихо, как мышь под метлой.)
Падре Фома уже прекрасно был знаком с Завалишиным - у них недавно случился богословский диспут. Православные, как известно, в существование чистилища не верят - в противоположность католикам. Вот и заспорили. Горячий падре в конце концов запер Завалишина и еще двух ю'ных мичманов (среди которых был и будущий адмирал герой Севастополя Нахимов) в комнате и заявил, что не выпустит, пока они вслух не признают существование чистилища. Мичманы признавать не стали - попросту выломали дверь, сделали падре ручкой и удалились.
В общем, кончилось все мирно: падре Фома и Завалишин попили кофею, после чего мичман увел свое войско на корабль. Беглых испанцев вскоре изловили и в полном составе представили Лазареву.
Так что взять Калифорнию было проще, чем… ну, придумайте сами какую-нибудь пристойную поговорку вместо той неприличной, что крутится у меня в голове.
То, что планы Завалишина были насквозь серьезными, ничего общего не имеющими с пустым прожектерством, показывают дальнейшие события. Подготовлявшийся мичманом заговор сорвался по простой причине: «Крейсер» снялся с якоря и уплыл в дальнейшее путешествие. Но Завалишин, вернувшись в Петербург, в ноябре 1824 г. подробно изложил в письме императору свои планы касательно Калифорнии.
Так вот, никто это письмо не выкинул в мусорную корзину. Для его рассмотрения собрался тайный неофициальный комитет под председательством не кого-нибудь, а графа Аракчеева. И состав подобрался серьезный: адмиралы Мордвинов и Шишков, министр иностранных дел Нессельроде.
Завалишин писал: «Приобретение ея (Калифорнии. -А. Б.)гаваней и дешевизна содержания позволяли содержать таким наблюдательный флот, который бы доставил России владычество над Тихим океаном и китайской торговлей, упрочило бы владение другими колониями, ограничило бы влияние Соединенных Штатов и Англии… Утвердясь в Америке, приобретением богатейшей провинции и прекрасных гаваней иметь влияние на судьбу ея и ограничить могущество Англии и Соединенных Штатов».
Ни утопии, ни авантюры тут нет ни на копейку. Ничего похожего на «гавайский проект». Это на Гавайях пришлось бы иметь дело с суровым королем, вовсе не склонным терять независимость - и многотысячным войском воинственных туземцев, совсем недавно переставшим практиковать людоедство (по крайне мере, открыто). Калифорнию было чрезвычайно легко забрать!
Проект Завалишина был отвергнут по одной-единственной причине: государь император Александр Павлович, как обычно, был то ли в психозе, то ли в маразме. И замахал ручками, как таракан лапками: ах, ах, вы меня шокируете! Какие ужасти вы предлагаете, господа! Захваты, территориальные приобретения… Что скажет цивилизованная Европа? Она ж лично обо мне дурно подумает!
И велел все похерить…
Зато адмирал Мордвинов лично отвез двадцатилетнего Завалишина в дом на Мойке, представив и Рылееву, и прочим руководителям Компании как человека умного и толкового! Вот в Компании к планам Завалишина отнеслись крайне серьезно: юного офицера пригласили участвовать в заседаниях правления. Узнав от него о начатых, но брошенных испанцами разработках серебряных руд в Калифорнии, директора РАК этим крайне заинтересовались.
Сохранился интереснейший документ, обнаруженный позже в бумагах Завалишина: «Записка о колонии Российско-Американской компании», именуемой Росс. Историки считают, что материалы для нее давал сам Завалишин, а вот стильи лексика сугубо канцелярские, и это, таким образом, копия официальной бумаги РАК в высшие инстанции.
Кстати, и Гагенмейстер несколькими годами ранее предлагал расширить территории Росса путем прямого переселения туда русских земледельцев: «Купить, по крайней мере, до двадцати пяти семей крестьянских, которым за переселение в Америку дать свободу и обязать заняться земледелием около крепости Росс». Идеи Завалишина и Гагенмейстера отстаивал при дворе Мордвинов. Предлагалось, не покушаясь уж так и быть, на всюКалифорнию, переселить туда достаточное количество крестьян, которые стали бы вольными фермерами,с некоторыми обязанностями по отношению к Компании.
Как поступил Александр и с этим проектом, вряд ли стоит объяснять подробно. Отверг, конечно… Мало того, он воспротивился официальному переходу Завалишина (и Батенькова) на службу в Компанию все с той же мотивировкой: люди деятельные, как бы чего не вышло. Как бы Англия не обиделась…
Рылеев, кстати, опять-таки через Мордвинова передавал (уже в качестве чиновника Компании) предложения в инстанции о разработке в Калифорнии золота. К тому времени до знаменитой «золотой лихорадки» было еще далеко, но кое-какие сведения о наличии в тех краях драгоценного металла от индейцев уже просочились…
А теперь - о дне мятежа, то есть о 14 декабря. Здесь снова мы сталкиваемся с интереснейшей деталью: «гвардейские романтики», собственно говоря, ничего не делают. Выведя солдат на площадь, торчат там на морозе, в большинстве своем пьяные. Кто от нечего делать точит саблю о постамент Медного всадника, кто просто слоняется взад-вперед, кто потихоньку разбегается…
А вот «рылеевская команда» как раз действует активнейшим образом на протяжении дня! Все, кто тогда что-то делал, - ры-леевцы поголовно…
Кюхельбекер, выполнив функции связного, пытается застрелить великого князя Михаила. Каховский и Оболенский убивают генерала Милорадовича (правда, Каховский и Якубович струхнули и не выполнили данного Рылееву обещания прикончить и Николая I, но это уже детали). Поручик Панов со своими гренадерами врывается во двор Зимнего дворца, где находится все семейство Николая, как предполагают - во исполнение инструкции Рылеева намереваясь захватить царскую семью. Позже он будет от этого, понятное дело, открещиваться и уверять, будто чисто случайно там оказался, «перепутав улицы» - что для коренного петербуржца, согласитесь, странно. Сам Николай признавал впоследствии, что верные ему гвардейские саперы появились перед солдатами Панова, опередив их буквально на считанные минуты!Николай находился далеко от Зимнего, о судьбе семейства не знал совершенно и помочь ничем не смог бы…
Другими словами, есть сильное подозрение с учетом всего вышеизложенного, что событиями 14 декабря управлял как раз Рылеев, а не «декоративный» диктатор Трубецкой. Который, кстати, так и утверждал на следствии: что «истинным распорядителем всего был Рылеев, что он управлял всеми событиями и действиями».
Можно сказать, что Трубецкой (невеликой отваги субъект) хотел всего-навсего облегчить собственную участь и свалить вину на другого. Но с учетом того, что мы сегодня знаем, в эту версию верится слабо.
Ведь «рылеевцы», добейся они полногоуспеха, выполнив приказы Рылеева, как раз и привели бы к успеху! И никакого значения не имело бы, что Сенат уже присягнул Николаю - коли по планам Рылеева Николай был бы убит, а его семья взята в плен…
Именно люди Рылеева в Кронштадте как раз и должны были выполнять задуманное Северным обществом «изгнание» семьи Николая (а то и его самого, взятого в плен) за пределы России -на одном из военных кораблей. Зная практику российских дворцовых переворотов, есть подозрения, что этот корабль мог, отойдя на пару морских миль от берегов, либо сесть на камень, либо еще каким-нибудь случайным способом потонуть…
Небезынтересно также, что и в знаменитом, до сих пор не проясненном толком «деле Ростовцева» обнаружился след, ведущий прямехонько к «купцам»! Напоминаю: гвардейский офицер Яков Ростовцев незадолго до мятежа явился к Николаю и «сдал» ему заговор. Как писали много лет историки, «донес». Вот только «донос» получился какой-то странный, требующий заключения этого слова в кавычки. Ростовцев не назвал ни единой фамилии, не привел ни единого конкретного примера. Его поведение скорее всего похоже не на донос, а на простой шантаж: против вас, любезный, составился грандиозный заговор, в который вовлечено столько влиятельных сильных людей, что вам, сударь мой, лучше бы самому, пока не приключилось чего похуже, взять шинельку с вешалки и, отбросив всякие мысли о престоле, тихими шагами удалиться куда подальше…
О беседе с Николаем Ростовцев тут же сообщил коллегам по мятежу. Ему ничего не сделали. Рылеев, как-то очень уж театрально заламывая руки, кричал, что предателя следует истребить, но сам же первым отсоветовал применять к Ростовцеву какие бы то ни было репрессии, что, согласитесь, предельно странно, если речь и в самом деле идет о доносе.Потому исследователи в последнее время все громче говорят, что это был именно шантаж, с ведома самих вожаков мятежа - чтобы, избежав возни с выводом войск и прочих дешевых театральностей, выпихнуть Николая подальше от престола по-хорошему…
Особенную пикантность ситуации придает то, что Ростовцев, оказывается, по матери племянник Н. И. Кускова, купца первой гильдии, петербургского городского головы, одного из главных акционеров Русско-Американской компании. Перед своим визитом к Николаю Ростовцев обсуждал эту идею со своим зятем, мужем сестры, А. И. Сапожниковым. Сапожников, да будет вам известно - тоже первогильдейский купец, директор Государственного Коммерческого банка, а главное, один из директоров РАК. И, наконец, Якубович показывал на следствии, что и Рылеев, и его верный оруженосец Оболенский с самого начала были в курсе предстоящей «миссии Ростовцева». Интересное кино? Полное впечатление, что никто никого не предавал, - это они самому опасному претенденту на трон ультиматум выдвигали…
Хорошо. Предположим, мятеж увенчался успехом (к чему были все шансы). Николай убит, семья захвачена… Что потом? Неужели и впрямь та совершенно непродуманная, дурацкая, способная привести лишь к хаосу «вольная республика», о которой сочинили целые трактаты иные гвардейские романтики?
А это еще бабушка надвое сказала, знаете ли… Идеалисты из Северного общества сочиняли благостные конституции - а вот жесткий реалист с юга Павел Пестель, наоборот, составлял проект весьма крутенько управляемого полицейского государства. И тут самое время добавить, что Пестель, сын бывшего сибирского губернатора, был, как теперь говорится, «в формате» проблем Сибири и Русской Америки. Мало того, именно ему приписывается авторство рукописи «Открытие торговли морем вокруг мыса Доброй Надежды между Россией, Китаем, Японией, Филиппинскими островами и Камчаткой» - снова не политика, а чистой воды экономика. Снова, куда ни плюнь, попадешь если не в «купца», то в человека, к «купцам» безусловно близкого. Многовато случайностей…
И наконец… Приведу обширную цитату из книги вполне респектабельного, традиционного историка М. С. Сафонова. Я ее уже оглашал в одной из предыдущих книг, но она и здесь как нельзя более на месте.
Об императрице Марии Федоровне, вдовствующей, но не царствующей супруге покойного Павла: «При дворе у нее была своя -немецкая партия. Основу ее составляли родной брат вдовствующей императрицы Александр Вюртембергский, главноуправляющий ведомством путей сообщения, и Е. Ф. Канкрин, также германского происхождения, министр финансов. Сторонниками Марии Федоровны были председатель Государственного совета П. В. Лопухин и замещающий его на этом посту А. Б. Куракин. Мария Федоровна возглавляла ряд благотворительных учреждений и весьма успешно занималась коммерцией. Она была связана с финансово-вельможными кругами, объединенными интересами Российско-Американской компании (и была крупным акционером Компании. - А. Б.),которая стремилась направить русскую экспансию в Северную Америку, в Калифорнию, на Гаити, Сандвичевы (Гавайские) острова. Для осуществления своих грандиозных планов эти круги нуждались в своем монархе и желали видеть на престоле слабую женщину. Мария Федоровна была самой подходящей кандидатурой для них. В числе сторонников вдовы Павла был военный губернатор Петербурга М. А. Милорадо-вич, которому в те дни, по-видимому, уже мерещилась будущая роль Орлова, Потемкина или Платона Зубова».
Как говорится, открытым текстом. Единственное уточнение: не такой уж «слабой женщиной» была Мария Федоровна, женщина властная, решительная, волевая, в 1801 г., после убийства заговорщиками ее супруга, крайне резко настаивавшая, что править будет она, а не юный сыночек Александр - и отступившая лишь после недвусмысленных угроз заговорщиков, намекавших на новые трагические неожиданности.
Уж не потому ли люди Рылеева ликвидировали Милорадови-ча, чтобы среди победителей было поменьше посторонних,но крупных фигур? Факт, что Милорадович в дни мятежа вел себя предельно странно: открыто оттеснялНиколая от престола, пугал штыками гвардии. Впрочем, так же «странно» вели себя и другие воинские начальники, чего-то откровенно выжидавшие…
Кстати, к тем самым «вельможно-финансовым кругам», группировавшимся вокруг вдовствующей императрицы, был близок и незадачливый «диктатор» восстания Сергей Трубецкой. Возле декабристов, опять-таки не примыкая к ним формально, маячилимолодые Вилламов и Неледзинский-Мелецкий, сыновья личных секретарей Марии Федоровны. А совсем близко, в пределах прямой видимости - и адмирал Мордвинов, тоже акционер РАК, и сторонник реформ Сперанский, и популярнейший в армии генерал Ермолов…
Перед выступлением барон Штейнгель (в вопиющем несоответствии с планами «гвардейских романтиков») сочинял в присутствии Рылеева проект манифеста о грядущем «временном правлении». Ни о какой республике и прочих глупостях речь не шла. Предполагалось, что править будет либо Мария Федоровна, либо вдова Александра I Елизавета Алексеевна (женщина безвольная, слабая, годившаяся исключительно на роль марионетки). Именно так - то ли Мария Федоровна, то ли Елизавета Алексеевна. Сам Штейнгель благоразумно уничтожил манифест перед арестом и с простодушной улыбкой объяснял: это он так, в рассеянности на бумажке что-то чертил… А свидетели в показаниях путаются, называя то одну, то другую вдовствующую императрицу. Одно несомненно: ни о какой «республике» речь не шла - Штейнгель был человеком серьезным и стоял за конституционную монархию на английский манер…
В общем, уже не первый год говорят, что заговор декабристов гораздо сложнее «канонической» версии. Что «гвардейские романтики», весьма даже возможно, были наивными прожектерами, которых цинично использовали втемную гораздо более серьезные и прагматичные люди. Что впервые сделала попытку продавитьсвои интересы русская буржуазия, те самые «купцы».
Еще одно любопытное «совпадение»: планы «гвардейских романтиков» по освобождению крестьян без земли советские историки десять лет объявляли «дворянской ограниченностью». Так-то оно так, но любопытно, что подобный вариант… как нельзя лучше отвечал интересам российских предпринимателей вообще и Российско-Американской компании в частности.
Компания буквально задыхалась от «малолюдства». Дело даже не в крепостном праве, а в бюрократических особенностях тогдашнего российского бытия. Не только крепостные, но и «вольные» были буквальным образом приписанык своим местам постоянного проживания, где должны были платить налоги, нести рекрутскую и прочие повинности. За исключением дворянства, все «податные сословия» могли передвигаться, по империи лишь с временным паспортом.
Тем, кто трудился на Компанию в Русской Америке, их выдавали на 7 лет. После окончания этого срока, независимо от планов и желаний самого работника, он обязан был вернуться в Россию. Второй раз наняться в РАК ему, быть может, и разрешат -но для этого необходимо, вернувшись к месту «прописки», начинать бюрократическую волокиту с самого начала… За соблюдением этого правила господа чиновники следили строжайше, и никакие аргументы Компании их не убеждали…
Меж тем появление огромного количества безземельных, а следовательно, не имеющих никаких средств к существованию людей создавало огромный кадровый резерв и для всей российской промышленности, и для РАК. Из этого множества крайне легко было бы навербовать тысячи так необходимых за морем работников…
Без сомнения, владельцы Компании, люди грамотные и в европейских делах ориентирующиеся, прекрасно знали об английском опыте. Напоминаю: в Англии власть имущие несколько сотен лет боролись с крестьянской общиной - за которую крестьяне, наоборот, держались когтями и зубами. Как и русская община, английская, организованная на тех же принципах «крестьянского мора», служила гарантом того, что обедневший, заболевший, немощный ее член худо-бедно просуществует на общинное вспомоществование. Добровольно от такой страховки никто отказываться не собирался - и потому в Англии насчитывается немало восстаний, имевших целью в первую очередь сохранение общины в прежнем состоянии.
Современник Ивана Грозного Генрих VIII подобного прозвища не носил, но за дело взялся гораздо круче своего русского венценосного коллеги. В Англии как раз замаячила весьма денежная перспектива стать поставщиком сукна для всей Европы. Для этого потребовалось во множестве организовать мануфактуры и завести огромные стада овец. Но пастбищ для них катастрофически не хватало: куда ни глянь - общинные земли…
И английскую общину в буквальном смысле сломали.Земли отобрали и устроили на них овечьи пастбища. Сотни тысяч людей, вмиг ставших нищими изгоями, поплелись в неизвестность - а на дорогах их хватали королевские приставы и без разговоров вешали «за бродяжничество». В петле оказалось восемьдесят две тысячи человек (именно столько, это не опечатка!), после чего уцелевшие поняли, что власть шутить не намерена - и, стиснув зубы, поплелись на мануфактуры вкалывать за ту скромную сумму, которую владелец левой пяткой назначит. Именно так и совершилась промышленная революция, которая вывела Англию в главные державы. Именно так, а вы что подумали? Никаких взаимовыгодных товарно-денежных отношений не было -сначала, за четыреста лет до сталинской коллективизации, крестьян согнали с земли, а потом они поневоле стали классическим пролетариатом, эксплуатируемым по полной…
Когда в 1828 г. Мария Федоровна умерла, ее сын Николай I сжег дневники, которые матушка вела полвека. Вероятнее всего, там как раз и содержались кое-какие опасные подробности декабрьского бунта, а то и не только его…
В рамках именно этой версии - по которой главными действующими лицами были не «романтики», а «купцы» - легко объясняется та ничем на первый взгляд вроде бы не мотивированная ненависть, которую декабристы испытывали к Николаю. Самое расхожее объяснение - они его не любили за «суровость», «крутой нрав». Но в том-то исторический факт, что Константин был не то что еще суровее, а вовсе уж самодур на грани патологии…
Тогда? А объяснение, сдается мне, весьма даже простое. Николай был предельно опасен как единственныйпретендент на престол, который и мог продолжитьдинастию. Женат он был на прусской принцессе, уже имел сына, который согласно законам империи был законнейшим престолонаследником.
Все остальные, кого из них ни возведи на престол, продол-, житьдинастию ни за что не смогли бы: Мария Федоровна -преклонных лет, под семьдесят. Вдова Александра моложе, сорок шесть, но и она наверняка наследника на свет уже не произведет. Константин женат на особе «нецарских кровей». Самого его еще можно было провозгласить императором, но вот его дети на престол не имели никаких прав. Младший брат Александра и Николая, великий князь Михаил - бездетный, так что всякое может произойти (он, кстати, так и умер бездетным в пятьдесят один год). В общем, в случае воцарения любого (любой) из этой четверки, если смотреть в корень, получилось бы то же самое «временное революционное правление», о котором так обтекаемо и абстрактно упоминал Рылеев…
Слишком часто в показаниях на следствии мелькали эти фамилии - Мордвинов, Сперанский, Ермолов, граф Воронцов (гвардейский генерал, видный администратор). Но каких-либо подробностей мы не узнаем уже никогда. Вовсе не потому, что в отношении их следствие не велось. Как раз наоборот…
Дело в том, что следствий по делу декабристов было два.Одно касалось, так сказать, «общего потока» - и все его материалы оказались в полной сохранности. А вот второе, касавшееся тогдашних «персон», в число коих входили не только вышеперечисленные сановники, но и еще немало их коллег из тогдашнего истеблишмента… оказалось с самого начала выделено в особую, совершенно секретную часть. Об этом оставил убедительные свидетельства надежнейший свидетель и участник событий: делопроизводитель Следственной комиссии А. Д. Боровков. «Секретное» следствие «было проведено с такою тайною, что даже чиновники Комитета не знали; я сам собственноручно писал производство и хранил у себя отдельно, не вводя в общее дело».
Никаких подробностей Боровков благоразумно не привел - и вот это-то второе секретное дело исчезло до последней бумажки. Лично я в его нынешнем существовании не уверен совершенно - наверняка все было уничтожено тогда же Николаем, сидевшим на престоле весьма непрочно и прямо-таки вынужденным не копать особенно уж глубоко…
На версию о «купцах», игравших в событиях гораздо большую роль, чем считали историки и писатели чуть ли не две сотни лет, работают и явные странностив распределении наказаний. В первую очередь присутствие Рылеева в числе пятерых казненных.
Если он был «восторженным непрактичным поэтом», отчего с ним расправились так сурово? При том, что главамятежа Трубецкой казнен не был. «Умышление на цареубийство», ставившееся Рылееву в вину? Но точно такой же пункт имеется в приговоре многим, кого отправили в Сибирь даже не пожизненно…
Американцы поверили - и увезли барона с собой в Штаты, где все еще гремели бои с королевскими солдатами в красных мундирах…
Не торопитесь ухмыляться! Хотя Штойбен был генералом и самозваным, он все же, как всякий прусский офицер, военное дело знал неплохо. Начал командовать, руководить, консультировать и создавать с нуля боеспособные полки, получил уже настоящий американский генеральский чин и до сих пор числится среди героев борьбы за американскую независимость. В штате Огайо и посейчас есть город Штойбенвилл - хотя историки давным-давно выяснили, что барон был самозванцем и авантюристом. А какая разница? Самозванство нисколечко не мешало тому, что он потом всерьезсделал для американской армии.
А потому совершенно неважно, что Завалишин был самозванцем и мистификатором. Главное, испанцы ему верили всерьез -и с Россией готовы были сотрудничать всерьез. После высадки российского десанта и занятия Калифорнии уже никого, честное слово, не интересовало бы, что Орден Восстановления существовал исключительно в воображении мичмана.
ВзятьКалифорнию было бы легче легкого. Что блестяще продемонстрировал тогда же сам Завалишин. С «Крейсера», прельщенные райской землицей, сбежали несколько матросов - как некогда у Резанова. Главным образом это были музыканты - и командир Лазарев заподозрил, что тут приложили руку отцы-францисканцы, которые, как было доподлинно известно, как раз и нуждались в опытных музыкантах…
Лазарев и не подумал предпринимать каких-то дипломатических шагов, обращаться к официальным инстанциям - поскольку прекрасно знал опереточность этих самых инстанций. Он поручил Завалишину самолично и незамедлительно беглецов изловить. Своими силами. Завалишин засунул за пояс побольше пистолетов - чтобы жутче! - взял отряд вооруженных матросов с «Крейсера», и это воинство браво двинулось в поход по суверенной Калифорнии - без малейшего стеснения. А чего церемониться? Не в Европах, чай!
Пришли к францисканской миссии, вошли в ворота. Испанский караул под командованием сержанта заперся в караулке и сделал вид, что его там нет вовсе. Воинство Завалишина стало непринужденно грохотать прикладами в дверь главного здания. Вышел начальник миссии падре Фома, увидел такую картину, понурился и с грустной покорностью судьбе сказал: ну да, ну да, так я и думал, давно шепчутся, что вы, русские, хотели Калифорнию захватить… Вот и пришли, стало быть… Режьте меня, изверги! Желаю пострадать за святую католическую веру, мучеником стать! Ваша взяла, зверствуйте над бедным служителем Христовым…
Завалишин заверил, что вовсе не собирается делать падре свежеиспеченным мучеником, и Калифорнию никто не завоевывает - просто-напросто требуется чуток подмогнуть в поиске беглых… (Испанский караул в продолжение всего визита так и сидел у себя в караулке тихо, как мышь под метлой.)
Падре Фома уже прекрасно был знаком с Завалишиным - у них недавно случился богословский диспут. Православные, как известно, в существование чистилища не верят - в противоположность католикам. Вот и заспорили. Горячий падре в конце концов запер Завалишина и еще двух ю'ных мичманов (среди которых был и будущий адмирал герой Севастополя Нахимов) в комнате и заявил, что не выпустит, пока они вслух не признают существование чистилища. Мичманы признавать не стали - попросту выломали дверь, сделали падре ручкой и удалились.
В общем, кончилось все мирно: падре Фома и Завалишин попили кофею, после чего мичман увел свое войско на корабль. Беглых испанцев вскоре изловили и в полном составе представили Лазареву.
Так что взять Калифорнию было проще, чем… ну, придумайте сами какую-нибудь пристойную поговорку вместо той неприличной, что крутится у меня в голове.
То, что планы Завалишина были насквозь серьезными, ничего общего не имеющими с пустым прожектерством, показывают дальнейшие события. Подготовлявшийся мичманом заговор сорвался по простой причине: «Крейсер» снялся с якоря и уплыл в дальнейшее путешествие. Но Завалишин, вернувшись в Петербург, в ноябре 1824 г. подробно изложил в письме императору свои планы касательно Калифорнии.
Так вот, никто это письмо не выкинул в мусорную корзину. Для его рассмотрения собрался тайный неофициальный комитет под председательством не кого-нибудь, а графа Аракчеева. И состав подобрался серьезный: адмиралы Мордвинов и Шишков, министр иностранных дел Нессельроде.
Завалишин писал: «Приобретение ея (Калифорнии. -А. Б.)гаваней и дешевизна содержания позволяли содержать таким наблюдательный флот, который бы доставил России владычество над Тихим океаном и китайской торговлей, упрочило бы владение другими колониями, ограничило бы влияние Соединенных Штатов и Англии… Утвердясь в Америке, приобретением богатейшей провинции и прекрасных гаваней иметь влияние на судьбу ея и ограничить могущество Англии и Соединенных Штатов».
Ни утопии, ни авантюры тут нет ни на копейку. Ничего похожего на «гавайский проект». Это на Гавайях пришлось бы иметь дело с суровым королем, вовсе не склонным терять независимость - и многотысячным войском воинственных туземцев, совсем недавно переставшим практиковать людоедство (по крайне мере, открыто). Калифорнию было чрезвычайно легко забрать!
Проект Завалишина был отвергнут по одной-единственной причине: государь император Александр Павлович, как обычно, был то ли в психозе, то ли в маразме. И замахал ручками, как таракан лапками: ах, ах, вы меня шокируете! Какие ужасти вы предлагаете, господа! Захваты, территориальные приобретения… Что скажет цивилизованная Европа? Она ж лично обо мне дурно подумает!
И велел все похерить…
Зато адмирал Мордвинов лично отвез двадцатилетнего Завалишина в дом на Мойке, представив и Рылееву, и прочим руководителям Компании как человека умного и толкового! Вот в Компании к планам Завалишина отнеслись крайне серьезно: юного офицера пригласили участвовать в заседаниях правления. Узнав от него о начатых, но брошенных испанцами разработках серебряных руд в Калифорнии, директора РАК этим крайне заинтересовались.
Сохранился интереснейший документ, обнаруженный позже в бумагах Завалишина: «Записка о колонии Российско-Американской компании», именуемой Росс. Историки считают, что материалы для нее давал сам Завалишин, а вот стильи лексика сугубо канцелярские, и это, таким образом, копия официальной бумаги РАК в высшие инстанции.
Кстати, и Гагенмейстер несколькими годами ранее предлагал расширить территории Росса путем прямого переселения туда русских земледельцев: «Купить, по крайней мере, до двадцати пяти семей крестьянских, которым за переселение в Америку дать свободу и обязать заняться земледелием около крепости Росс». Идеи Завалишина и Гагенмейстера отстаивал при дворе Мордвинов. Предлагалось, не покушаясь уж так и быть, на всюКалифорнию, переселить туда достаточное количество крестьян, которые стали бы вольными фермерами,с некоторыми обязанностями по отношению к Компании.
Как поступил Александр и с этим проектом, вряд ли стоит объяснять подробно. Отверг, конечно… Мало того, он воспротивился официальному переходу Завалишина (и Батенькова) на службу в Компанию все с той же мотивировкой: люди деятельные, как бы чего не вышло. Как бы Англия не обиделась…
Рылеев, кстати, опять-таки через Мордвинова передавал (уже в качестве чиновника Компании) предложения в инстанции о разработке в Калифорнии золота. К тому времени до знаменитой «золотой лихорадки» было еще далеко, но кое-какие сведения о наличии в тех краях драгоценного металла от индейцев уже просочились…
А теперь - о дне мятежа, то есть о 14 декабря. Здесь снова мы сталкиваемся с интереснейшей деталью: «гвардейские романтики», собственно говоря, ничего не делают. Выведя солдат на площадь, торчат там на морозе, в большинстве своем пьяные. Кто от нечего делать точит саблю о постамент Медного всадника, кто просто слоняется взад-вперед, кто потихоньку разбегается…
А вот «рылеевская команда» как раз действует активнейшим образом на протяжении дня! Все, кто тогда что-то делал, - ры-леевцы поголовно…
Кюхельбекер, выполнив функции связного, пытается застрелить великого князя Михаила. Каховский и Оболенский убивают генерала Милорадовича (правда, Каховский и Якубович струхнули и не выполнили данного Рылееву обещания прикончить и Николая I, но это уже детали). Поручик Панов со своими гренадерами врывается во двор Зимнего дворца, где находится все семейство Николая, как предполагают - во исполнение инструкции Рылеева намереваясь захватить царскую семью. Позже он будет от этого, понятное дело, открещиваться и уверять, будто чисто случайно там оказался, «перепутав улицы» - что для коренного петербуржца, согласитесь, странно. Сам Николай признавал впоследствии, что верные ему гвардейские саперы появились перед солдатами Панова, опередив их буквально на считанные минуты!Николай находился далеко от Зимнего, о судьбе семейства не знал совершенно и помочь ничем не смог бы…
Другими словами, есть сильное подозрение с учетом всего вышеизложенного, что событиями 14 декабря управлял как раз Рылеев, а не «декоративный» диктатор Трубецкой. Который, кстати, так и утверждал на следствии: что «истинным распорядителем всего был Рылеев, что он управлял всеми событиями и действиями».
Можно сказать, что Трубецкой (невеликой отваги субъект) хотел всего-навсего облегчить собственную участь и свалить вину на другого. Но с учетом того, что мы сегодня знаем, в эту версию верится слабо.
Ведь «рылеевцы», добейся они полногоуспеха, выполнив приказы Рылеева, как раз и привели бы к успеху! И никакого значения не имело бы, что Сенат уже присягнул Николаю - коли по планам Рылеева Николай был бы убит, а его семья взята в плен…
Именно люди Рылеева в Кронштадте как раз и должны были выполнять задуманное Северным обществом «изгнание» семьи Николая (а то и его самого, взятого в плен) за пределы России -на одном из военных кораблей. Зная практику российских дворцовых переворотов, есть подозрения, что этот корабль мог, отойдя на пару морских миль от берегов, либо сесть на камень, либо еще каким-нибудь случайным способом потонуть…
Небезынтересно также, что и в знаменитом, до сих пор не проясненном толком «деле Ростовцева» обнаружился след, ведущий прямехонько к «купцам»! Напоминаю: гвардейский офицер Яков Ростовцев незадолго до мятежа явился к Николаю и «сдал» ему заговор. Как писали много лет историки, «донес». Вот только «донос» получился какой-то странный, требующий заключения этого слова в кавычки. Ростовцев не назвал ни единой фамилии, не привел ни единого конкретного примера. Его поведение скорее всего похоже не на донос, а на простой шантаж: против вас, любезный, составился грандиозный заговор, в который вовлечено столько влиятельных сильных людей, что вам, сударь мой, лучше бы самому, пока не приключилось чего похуже, взять шинельку с вешалки и, отбросив всякие мысли о престоле, тихими шагами удалиться куда подальше…
О беседе с Николаем Ростовцев тут же сообщил коллегам по мятежу. Ему ничего не сделали. Рылеев, как-то очень уж театрально заламывая руки, кричал, что предателя следует истребить, но сам же первым отсоветовал применять к Ростовцеву какие бы то ни было репрессии, что, согласитесь, предельно странно, если речь и в самом деле идет о доносе.Потому исследователи в последнее время все громче говорят, что это был именно шантаж, с ведома самих вожаков мятежа - чтобы, избежав возни с выводом войск и прочих дешевых театральностей, выпихнуть Николая подальше от престола по-хорошему…
Особенную пикантность ситуации придает то, что Ростовцев, оказывается, по матери племянник Н. И. Кускова, купца первой гильдии, петербургского городского головы, одного из главных акционеров Русско-Американской компании. Перед своим визитом к Николаю Ростовцев обсуждал эту идею со своим зятем, мужем сестры, А. И. Сапожниковым. Сапожников, да будет вам известно - тоже первогильдейский купец, директор Государственного Коммерческого банка, а главное, один из директоров РАК. И, наконец, Якубович показывал на следствии, что и Рылеев, и его верный оруженосец Оболенский с самого начала были в курсе предстоящей «миссии Ростовцева». Интересное кино? Полное впечатление, что никто никого не предавал, - это они самому опасному претенденту на трон ультиматум выдвигали…
Хорошо. Предположим, мятеж увенчался успехом (к чему были все шансы). Николай убит, семья захвачена… Что потом? Неужели и впрямь та совершенно непродуманная, дурацкая, способная привести лишь к хаосу «вольная республика», о которой сочинили целые трактаты иные гвардейские романтики?
А это еще бабушка надвое сказала, знаете ли… Идеалисты из Северного общества сочиняли благостные конституции - а вот жесткий реалист с юга Павел Пестель, наоборот, составлял проект весьма крутенько управляемого полицейского государства. И тут самое время добавить, что Пестель, сын бывшего сибирского губернатора, был, как теперь говорится, «в формате» проблем Сибири и Русской Америки. Мало того, именно ему приписывается авторство рукописи «Открытие торговли морем вокруг мыса Доброй Надежды между Россией, Китаем, Японией, Филиппинскими островами и Камчаткой» - снова не политика, а чистой воды экономика. Снова, куда ни плюнь, попадешь если не в «купца», то в человека, к «купцам» безусловно близкого. Многовато случайностей…
И наконец… Приведу обширную цитату из книги вполне респектабельного, традиционного историка М. С. Сафонова. Я ее уже оглашал в одной из предыдущих книг, но она и здесь как нельзя более на месте.
Об императрице Марии Федоровне, вдовствующей, но не царствующей супруге покойного Павла: «При дворе у нее была своя -немецкая партия. Основу ее составляли родной брат вдовствующей императрицы Александр Вюртембергский, главноуправляющий ведомством путей сообщения, и Е. Ф. Канкрин, также германского происхождения, министр финансов. Сторонниками Марии Федоровны были председатель Государственного совета П. В. Лопухин и замещающий его на этом посту А. Б. Куракин. Мария Федоровна возглавляла ряд благотворительных учреждений и весьма успешно занималась коммерцией. Она была связана с финансово-вельможными кругами, объединенными интересами Российско-Американской компании (и была крупным акционером Компании. - А. Б.),которая стремилась направить русскую экспансию в Северную Америку, в Калифорнию, на Гаити, Сандвичевы (Гавайские) острова. Для осуществления своих грандиозных планов эти круги нуждались в своем монархе и желали видеть на престоле слабую женщину. Мария Федоровна была самой подходящей кандидатурой для них. В числе сторонников вдовы Павла был военный губернатор Петербурга М. А. Милорадо-вич, которому в те дни, по-видимому, уже мерещилась будущая роль Орлова, Потемкина или Платона Зубова».
Как говорится, открытым текстом. Единственное уточнение: не такой уж «слабой женщиной» была Мария Федоровна, женщина властная, решительная, волевая, в 1801 г., после убийства заговорщиками ее супруга, крайне резко настаивавшая, что править будет она, а не юный сыночек Александр - и отступившая лишь после недвусмысленных угроз заговорщиков, намекавших на новые трагические неожиданности.
Уж не потому ли люди Рылеева ликвидировали Милорадови-ча, чтобы среди победителей было поменьше посторонних,но крупных фигур? Факт, что Милорадович в дни мятежа вел себя предельно странно: открыто оттеснялНиколая от престола, пугал штыками гвардии. Впрочем, так же «странно» вели себя и другие воинские начальники, чего-то откровенно выжидавшие…
Кстати, к тем самым «вельможно-финансовым кругам», группировавшимся вокруг вдовствующей императрицы, был близок и незадачливый «диктатор» восстания Сергей Трубецкой. Возле декабристов, опять-таки не примыкая к ним формально, маячилимолодые Вилламов и Неледзинский-Мелецкий, сыновья личных секретарей Марии Федоровны. А совсем близко, в пределах прямой видимости - и адмирал Мордвинов, тоже акционер РАК, и сторонник реформ Сперанский, и популярнейший в армии генерал Ермолов…
Перед выступлением барон Штейнгель (в вопиющем несоответствии с планами «гвардейских романтиков») сочинял в присутствии Рылеева проект манифеста о грядущем «временном правлении». Ни о какой республике и прочих глупостях речь не шла. Предполагалось, что править будет либо Мария Федоровна, либо вдова Александра I Елизавета Алексеевна (женщина безвольная, слабая, годившаяся исключительно на роль марионетки). Именно так - то ли Мария Федоровна, то ли Елизавета Алексеевна. Сам Штейнгель благоразумно уничтожил манифест перед арестом и с простодушной улыбкой объяснял: это он так, в рассеянности на бумажке что-то чертил… А свидетели в показаниях путаются, называя то одну, то другую вдовствующую императрицу. Одно несомненно: ни о какой «республике» речь не шла - Штейнгель был человеком серьезным и стоял за конституционную монархию на английский манер…
В общем, уже не первый год говорят, что заговор декабристов гораздо сложнее «канонической» версии. Что «гвардейские романтики», весьма даже возможно, были наивными прожектерами, которых цинично использовали втемную гораздо более серьезные и прагматичные люди. Что впервые сделала попытку продавитьсвои интересы русская буржуазия, те самые «купцы».
Еще одно любопытное «совпадение»: планы «гвардейских романтиков» по освобождению крестьян без земли советские историки десять лет объявляли «дворянской ограниченностью». Так-то оно так, но любопытно, что подобный вариант… как нельзя лучше отвечал интересам российских предпринимателей вообще и Российско-Американской компании в частности.
Компания буквально задыхалась от «малолюдства». Дело даже не в крепостном праве, а в бюрократических особенностях тогдашнего российского бытия. Не только крепостные, но и «вольные» были буквальным образом приписанык своим местам постоянного проживания, где должны были платить налоги, нести рекрутскую и прочие повинности. За исключением дворянства, все «податные сословия» могли передвигаться, по империи лишь с временным паспортом.
Тем, кто трудился на Компанию в Русской Америке, их выдавали на 7 лет. После окончания этого срока, независимо от планов и желаний самого работника, он обязан был вернуться в Россию. Второй раз наняться в РАК ему, быть может, и разрешат -но для этого необходимо, вернувшись к месту «прописки», начинать бюрократическую волокиту с самого начала… За соблюдением этого правила господа чиновники следили строжайше, и никакие аргументы Компании их не убеждали…
Меж тем появление огромного количества безземельных, а следовательно, не имеющих никаких средств к существованию людей создавало огромный кадровый резерв и для всей российской промышленности, и для РАК. Из этого множества крайне легко было бы навербовать тысячи так необходимых за морем работников…
Без сомнения, владельцы Компании, люди грамотные и в европейских делах ориентирующиеся, прекрасно знали об английском опыте. Напоминаю: в Англии власть имущие несколько сотен лет боролись с крестьянской общиной - за которую крестьяне, наоборот, держались когтями и зубами. Как и русская община, английская, организованная на тех же принципах «крестьянского мора», служила гарантом того, что обедневший, заболевший, немощный ее член худо-бедно просуществует на общинное вспомоществование. Добровольно от такой страховки никто отказываться не собирался - и потому в Англии насчитывается немало восстаний, имевших целью в первую очередь сохранение общины в прежнем состоянии.
Современник Ивана Грозного Генрих VIII подобного прозвища не носил, но за дело взялся гораздо круче своего русского венценосного коллеги. В Англии как раз замаячила весьма денежная перспектива стать поставщиком сукна для всей Европы. Для этого потребовалось во множестве организовать мануфактуры и завести огромные стада овец. Но пастбищ для них катастрофически не хватало: куда ни глянь - общинные земли…
И английскую общину в буквальном смысле сломали.Земли отобрали и устроили на них овечьи пастбища. Сотни тысяч людей, вмиг ставших нищими изгоями, поплелись в неизвестность - а на дорогах их хватали королевские приставы и без разговоров вешали «за бродяжничество». В петле оказалось восемьдесят две тысячи человек (именно столько, это не опечатка!), после чего уцелевшие поняли, что власть шутить не намерена - и, стиснув зубы, поплелись на мануфактуры вкалывать за ту скромную сумму, которую владелец левой пяткой назначит. Именно так и совершилась промышленная революция, которая вывела Англию в главные державы. Именно так, а вы что подумали? Никаких взаимовыгодных товарно-денежных отношений не было -сначала, за четыреста лет до сталинской коллективизации, крестьян согнали с земли, а потом они поневоле стали классическим пролетариатом, эксплуатируемым по полной…
Когда в 1828 г. Мария Федоровна умерла, ее сын Николай I сжег дневники, которые матушка вела полвека. Вероятнее всего, там как раз и содержались кое-какие опасные подробности декабрьского бунта, а то и не только его…
В рамках именно этой версии - по которой главными действующими лицами были не «романтики», а «купцы» - легко объясняется та ничем на первый взгляд вроде бы не мотивированная ненависть, которую декабристы испытывали к Николаю. Самое расхожее объяснение - они его не любили за «суровость», «крутой нрав». Но в том-то исторический факт, что Константин был не то что еще суровее, а вовсе уж самодур на грани патологии…
Тогда? А объяснение, сдается мне, весьма даже простое. Николай был предельно опасен как единственныйпретендент на престол, который и мог продолжитьдинастию. Женат он был на прусской принцессе, уже имел сына, который согласно законам империи был законнейшим престолонаследником.
Все остальные, кого из них ни возведи на престол, продол-, житьдинастию ни за что не смогли бы: Мария Федоровна -преклонных лет, под семьдесят. Вдова Александра моложе, сорок шесть, но и она наверняка наследника на свет уже не произведет. Константин женат на особе «нецарских кровей». Самого его еще можно было провозгласить императором, но вот его дети на престол не имели никаких прав. Младший брат Александра и Николая, великий князь Михаил - бездетный, так что всякое может произойти (он, кстати, так и умер бездетным в пятьдесят один год). В общем, в случае воцарения любого (любой) из этой четверки, если смотреть в корень, получилось бы то же самое «временное революционное правление», о котором так обтекаемо и абстрактно упоминал Рылеев…
Слишком часто в показаниях на следствии мелькали эти фамилии - Мордвинов, Сперанский, Ермолов, граф Воронцов (гвардейский генерал, видный администратор). Но каких-либо подробностей мы не узнаем уже никогда. Вовсе не потому, что в отношении их следствие не велось. Как раз наоборот…
Дело в том, что следствий по делу декабристов было два.Одно касалось, так сказать, «общего потока» - и все его материалы оказались в полной сохранности. А вот второе, касавшееся тогдашних «персон», в число коих входили не только вышеперечисленные сановники, но и еще немало их коллег из тогдашнего истеблишмента… оказалось с самого начала выделено в особую, совершенно секретную часть. Об этом оставил убедительные свидетельства надежнейший свидетель и участник событий: делопроизводитель Следственной комиссии А. Д. Боровков. «Секретное» следствие «было проведено с такою тайною, что даже чиновники Комитета не знали; я сам собственноручно писал производство и хранил у себя отдельно, не вводя в общее дело».
Никаких подробностей Боровков благоразумно не привел - и вот это-то второе секретное дело исчезло до последней бумажки. Лично я в его нынешнем существовании не уверен совершенно - наверняка все было уничтожено тогда же Николаем, сидевшим на престоле весьма непрочно и прямо-таки вынужденным не копать особенно уж глубоко…
На версию о «купцах», игравших в событиях гораздо большую роль, чем считали историки и писатели чуть ли не две сотни лет, работают и явные странностив распределении наказаний. В первую очередь присутствие Рылеева в числе пятерых казненных.
Если он был «восторженным непрактичным поэтом», отчего с ним расправились так сурово? При том, что главамятежа Трубецкой казнен не был. «Умышление на цареубийство», ставившееся Рылееву в вину? Но точно такой же пункт имеется в приговоре многим, кого отправили в Сибирь даже не пожизненно…