Страница:
В этом я обвиняю членов «параллельного» антисоветского троцкистского центра – Пятакова, Радека, Сокольникова и Серебрякова, – т.е. в преступлениях, предусмотренных статьями УК РСФСР: 58.1а – измена родине, 58.6 – шпионаж, 58.8 – террор, 58.9 – диверсия, 58.11 – образование тайных преступных организаций. Я обвиняю всех остальных подсудимых: Лившица, Муралова Н., Дробниса, Богуславского, Князева, Ратайчака, Норкина, Шестова, Строилова, Турока, Граше, Пушина и Арнольда, – в том, что они повинны в тех же самых преступлениях как члены этой организации, несущие полную и солидарную ответственность за эти преступления, вне зависимости от индивидуального отличия их преступной деятельности, которая характеризует преступления каждого из них, т.е. в преступлениях, предусмотренных теми же статьями Уголовного кодекса.
Основное обвинение, товарищи судьи, которое в этом процессе предъявляется, – это измена родине. Измена родине карается статьей 58.1а УК РСФСР. Она говорит об измене родине как о действиях, которые совершены в ущерб военной мощи Союза, его государственной независимости, его территориальной неприкосновенности, как шпионаж, выдача военных и государственных тайн, переход на сторону врага. Все эти элементы, кроме последнего – бегство за границу – мы имеем здесь налицо. Закон возлагает на совершивших это тяжелое государственное преступление, которое наша великая Сталинская Конституция справедливо называет тягчайшим злодеянием, – тягчайшее наказание. Закон требует при доказанности вины преступников приговорить их к расстрелу, допуская смягчение этого наказания лишь при смягчающих обстоятельствах.
Вы должны будете, товарищи судьи, в совещательной комнате ответить на вопрос, есть ли у этих обвиняемых и у каждого из них в отдельности индивидуальные и конкретные обстоятельства, которые позволили бы вам смягчить угрожающее им по закону наказание? Я считаю, что таких смягчающих обстоятельств нет. Я обвиняю преданных суду по указанным в обвинительном заключении статьям Уголовного кодекса в полном объеме.
Я обвиняю не один! Рядом со мной, товарищи судьи, я чувствую, будто вот здесь стоят жертвы этих преступлений и этих преступников, – на костылях, искалеченные, полуживые, а может быть, вовсе без ног, как та стрелочница ст. Чусовская товарищ Наговицына, которая сегодня обратилась ко мне через «Правду» и которая в 20 лет потеряла обе ноги, предупреждая крушение, организованное вот этими людьми! Я не один. Я чувствую, что рядом со мной стоят вот здесь погибшие и искалеченные жертвы жутких преступлений, требующие от меня как от государственного обвинителя предъявлять обвинение в полном объеме.
Я не один! Пусть жертвы погребены, но они стоят здесь рядом со мною, указывая на эту скамью подсудимых, на вас, подсудимые, своими страшными руками, истлевшими в могилах, куда вы их отправили!..
Я обвиняю не один! Я обвиняю вместе со всем нашим народом, обвиняю тягчайших преступников, достойных одной только меры наказания – расстрела, смерти! ( Долго не смолкающие аплодисменты всего зала.)
Военная коллегия приговорила: Пятакова Ю.Л., Серебрякова Л.П., Муралова Н.И., Дробниса Я.Н., Лившица Я.А., Богуславского М.С., Князева И.А., Ратайчака С.А., Норкина Б.О., Шестова А.А., Турока И.Д., Пушина Г.Е. и Граше И.И. к высшей мере уголовного наказания – расстрелу.
Сокольникова Г.Я. и Радека К.Б. как членов антисоветского троцкистского центра, несущих ответственность за его преступную деятельность, но не принимавших непосредственного участия в организации и осуществлении актов диверсионно-вредительской, шпионской и террористической деятельности, – к заключению в тюрьме сроком на 10 лет каждого.
Арнольда В.В. – к заключению в тюрьме на 10 лет;
Строилова М.С. – к заключению в тюрьме на 8 лет.
Осужденных к тюремному заключению Сокольникова, Радека, Арнольда и Строилова Военная коллегия постановила лишить политических прав сроком на пять лет каждого.
Имущество всех осужденных, лично им принадлежащее, Военная коллегия постановила конфисковать.
Приговор в отношении осужденных к расстрелу, ввиду отклонения Президиумом ЦИК СССР их ходатайств о помиловании, был 30 январа 1937 г. приведен в исполнение.
Дело антисоветского «право-троцкистского блока»
Основное обвинение, товарищи судьи, которое в этом процессе предъявляется, – это измена родине. Измена родине карается статьей 58.1а УК РСФСР. Она говорит об измене родине как о действиях, которые совершены в ущерб военной мощи Союза, его государственной независимости, его территориальной неприкосновенности, как шпионаж, выдача военных и государственных тайн, переход на сторону врага. Все эти элементы, кроме последнего – бегство за границу – мы имеем здесь налицо. Закон возлагает на совершивших это тяжелое государственное преступление, которое наша великая Сталинская Конституция справедливо называет тягчайшим злодеянием, – тягчайшее наказание. Закон требует при доказанности вины преступников приговорить их к расстрелу, допуская смягчение этого наказания лишь при смягчающих обстоятельствах.
Вы должны будете, товарищи судьи, в совещательной комнате ответить на вопрос, есть ли у этих обвиняемых и у каждого из них в отдельности индивидуальные и конкретные обстоятельства, которые позволили бы вам смягчить угрожающее им по закону наказание? Я считаю, что таких смягчающих обстоятельств нет. Я обвиняю преданных суду по указанным в обвинительном заключении статьям Уголовного кодекса в полном объеме.
Я обвиняю не один! Рядом со мной, товарищи судьи, я чувствую, будто вот здесь стоят жертвы этих преступлений и этих преступников, – на костылях, искалеченные, полуживые, а может быть, вовсе без ног, как та стрелочница ст. Чусовская товарищ Наговицына, которая сегодня обратилась ко мне через «Правду» и которая в 20 лет потеряла обе ноги, предупреждая крушение, организованное вот этими людьми! Я не один. Я чувствую, что рядом со мной стоят вот здесь погибшие и искалеченные жертвы жутких преступлений, требующие от меня как от государственного обвинителя предъявлять обвинение в полном объеме.
Я не один! Пусть жертвы погребены, но они стоят здесь рядом со мною, указывая на эту скамью подсудимых, на вас, подсудимые, своими страшными руками, истлевшими в могилах, куда вы их отправили!..
Я обвиняю не один! Я обвиняю вместе со всем нашим народом, обвиняю тягчайших преступников, достойных одной только меры наказания – расстрела, смерти! ( Долго не смолкающие аплодисменты всего зала.)
Военная коллегия приговорила: Пятакова Ю.Л., Серебрякова Л.П., Муралова Н.И., Дробниса Я.Н., Лившица Я.А., Богуславского М.С., Князева И.А., Ратайчака С.А., Норкина Б.О., Шестова А.А., Турока И.Д., Пушина Г.Е. и Граше И.И. к высшей мере уголовного наказания – расстрелу.
Сокольникова Г.Я. и Радека К.Б. как членов антисоветского троцкистского центра, несущих ответственность за его преступную деятельность, но не принимавших непосредственного участия в организации и осуществлении актов диверсионно-вредительской, шпионской и террористической деятельности, – к заключению в тюрьме сроком на 10 лет каждого.
Арнольда В.В. – к заключению в тюрьме на 10 лет;
Строилова М.С. – к заключению в тюрьме на 8 лет.
Осужденных к тюремному заключению Сокольникова, Радека, Арнольда и Строилова Военная коллегия постановила лишить политических прав сроком на пять лет каждого.
Имущество всех осужденных, лично им принадлежащее, Военная коллегия постановила конфисковать.
Приговор в отношении осужденных к расстрелу, ввиду отклонения Президиумом ЦИК СССР их ходатайств о помиловании, был 30 январа 1937 г. приведен в исполнение.
Дело антисоветского «право-троцкистского блока»
По заданию разведок враждебных Союзу ССР иностранных государств обвиняемые по настоящему делу организовали заговорщическую группу под названием «право-троцкистский блок», поставившую своей целью свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя, восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии, расчленение СССР и отторжение от него Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и Приморья.
Следствием было установлено, что «право-троцкистский блок» объединял в своих рядах подпольные антисоветские группы троцкистов, правых, зиновьевцев, меньшевиков, эсеров, буржуазных националистов Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Средне-Азиатских республик.
Лишенные всякой опоры внутри СССР, участники «право-троцкистского блока» все свои надежды в борьбе против существующего в СССР общественного и государственного социалистического строя и на захват власти возлагали исключительно на вооруженную помощь иностранных агрессоров, обещавших оказать заговорщикам эту помощь на условиях расчленения СССР и отторжения от СССР Украины, Приморья, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении и Азербайджана.
Такое соглашение «право-троцкистского блока» с представителями иностранных государств облегчалось тем, что многие руководящие участники этого заговора являлись давнишними агентами иностранных разведок, осуществлявшими в течение многих лет шпионскую деятельность в пользу этих разведок.
Это прежде всего относится к одному из вдохновителей заговора – врагу народа Троцкому. Его связь с гестапо была исчерпывающе доказана на процессах троцкистско-зиновьевского террористического центра в августе 1936 г. и антисоветского троцкистского центра в январе 1937 г. Троцкий был связан с германской разведкой уже с 1921 г. и с английской Интеллидженс-Сервис – с 1926 г.
Обвиняемый Крестинский Н.Н.по прямому заданию врага народа Троцкого вступил в изменническую связь с германской разведкой в 1921 г.
Обвиняемый Розенгольц А.П. – один из руководителей троцкистского подполья – начал свою шпионскую работу для германского генерального штаба в 1923 г., а для английской разведки – в 1926 г.
Обвиняемый Раковский Х.Г.– один из ближайших и особо доверенных людей Л. Троцкого – являлся агентом английской Интеллидженс-Сервис с 1924 г. и японской разведки с 1934 г.
Обвиняемый Чернов М.А.начал свою шпионскую работу в пользу Германии с 1928 г., связавшись с германской разведкой по инициативе и при содействии небезызвестного эмигранта – меньшевика Дана.
Обвиняемый Шарангович В.Ф.был завербован и переброшен польской разведкой для шпионской работы в СССР в 1921 г.
Обвиняемый Гринько Г.Ф. стал шпионом германской и польской разведок в 1932 г.
Руководители «право-троцкистского блока», в том числе обвиняемые по настоящему делу Рыков и Бухарин,были полностью осведомлены о шпионских связях своих участников и всячески поощряли расширение этих шпионских связей.
Соглашение «право-троцкистского блока» с иностранными разведками облегчалось также и тем, что некоторые из обвиняемых по настоящему делу заговорщиков являлись провокаторами и агентами царской охранки.
Пробравшись на ответственные посты в Советском государстве, эти провокаторы, однако, не переставали опасаться разоблачения своих преступлений против рабочего класса, против дела социализма. Охваченные постоянным страхом своего разоблачения, эти участники заговора видели свое единственное спасение в свержении Советской власти, ликвидации Советского строя, восстановлении власти помещиков и капиталистов, в интересах которых они продавались царской охранке и при которой они только и могли чувствовать себя вне опасности.
Так, обвиняемый Зеленский И.А.являлся агентом самарского жандармского управления с 1911 г. С того времени Зеленский под кличками «Очкастый» и «Салаф» систематически информировал жандармское управление о деятельности самарской организации большевиков, получая за это регулярное ежемесячное денежное вознаграждение.
Обвиняемый Ивановсвою провокаторскую деятельность начал с 1911 г., когда был завербован тульской охранкой и стал агентом охранки под кличкой «Самарин».
Обвиняемый Зубаревбыл завербован царской полицией в 1908 г. и сотрудничал в ней под кличкой «Василий», «Палин» и «Прохор».
Как установлено было следствием, для достижения своих преступных целей по свержению Советского правительства, захвату власти и восстановлению капитализма в СССР заговорщики по прямым указаниям иностранных разведок вели широкую шпионскую работу в пользу этих разведок, организовывали и осуществляли вредительские и диверсионные акты в целях обеспечения поражения СССР в предстоящем нападении на СССР фашистских агрессоров, всячески провоцировали ускорение этого нападения фашистских агрессоров, а также организовали и осуществили ряд террористических актов против руководителей партии, правительства и выдающихся советских деятелей.
Большинство главарей «право-троцкистского блока» осуществляло свою преступную деятельность по прямому указанию Троцкого и по планам, широко задуманным и разработанным в генеральных штабах некоторых иностранных государств.
Агент германской разведки – видный троцкист обвиняемый Крестинский– на допросе в Прокуратуре Союза ССР 2 декабря 1937 г. заявил: «На шпионскую связь с немцами я пошел по прямому заданию Троцкого, который поручил мне начать по этому поводу переговоры с генералом Сектом…»
Другой видный троцкист, один из руководителей антисоветского троцкистского подполья и активный участник заговора, обвиняемый Розенгольц, уличенный в шпионаже, подтвердив на следствии факт соглашения Троцкого с рейхсвером, показал:
«Моя шпионская деятельность началась еще в 1923 г., когда по директиве Троцкого я передал ряд секретных данных командующему рейхсвером Секту и начальнику немецкого генштаба Хассе.
В дальнейшем со мной непосредственно связался… посол в СССР гр-н N, которому я периодически передавал сведения шпионского характера. После отъезда гр-на N я продолжал шпионскую связь с новым послом гр-ном N».
После фашистского переворота в Германии шпионская работа троцкистов приняла еще более широкий и резко выраженный пораженческий характер.
Обвиняемый Бессонов,по его собственному признанию, принимавший активное участие в нелегальных переговорах троцкистов с германскими фашистскими, преимущественно военными, кругами о совместной борьбе против СССР, не только лично вел переговоры о поддержке антисоветского заговора с ближайшим сотрудником Розенберга по внешнеполитическому отделу фашистской партии Дайцем, но и был в курсе встреч и переговоров Л. Троцкого с Гессом, Нидермайером и проф. Хаусховером, с которыми Л. Троцкий и достиг соглашения на условиях, о которых говорил Пятаков на судебном процессе по делу антисоветского троцкистского центра.
Обвиняемый Крестинский показал, что во время свидания с Л. Троцким в Меране, в октябре 1933 г., Троцкий заявил ему о необходимости установления более тесной связи с японской разведкой.
Это указание Троцкого было Крестинским передано Пятакову и другим главарям заговора, которые через обвиняемого Раковского и других участников заговора вошли в изменнические сношения с представителями Японии, обязавшимися оказать заговору вооруженную помощь в свержении советской власти, взамен чего заговорщики обещали отдать Японии советское Приморье.
Обвиняемый Шарангович, агент польской разведки и один из руководителей антисоветской организации белорусских национал-фашистов, признал, что эта организация вела свою подпольную работу не только по указаниям правых и «право-троцкистского блока», но и по директивам польской разведки.
Обвиняемый Рыков полностью подтвердил наличие изменнической связи правых с фашистской Польшей.
Как установлено было следствием, вся преступная деятельность входившей в «право-троцкистский блок» антисоветской группы правых доказывает, что правые были такой же агентурой иностранных генштабов, как и другие участники этого заговора.
Одни из правых непосредственно, другие – через своих сообщников были также связаны с разведками иностранных государств, на помощь которых в своей борьбе против советской власти они только и рассчитывали.
Обвиняемый Бухаринбыл в курсе переговоров Л. Троцкого с немецкими фашистами и так же, как и Л. Троцкий, подготовлял поражение СССР и отторжение от СССР Украины, Белоруссии, Приморья, Грузии, Армении, Азербайджана и Средне-Азиатских республик.
Осуществляя свои преступные замыслы, антисоветские заговорщики, по прямым директивам иностранных фашистских разведок, организовали в отдельных республиках, краях и областях Советского Союза разветвленную сеть диверсионных и вредительских гнезд, охватив ими ряд предприятий промышленности, транспорта, сельского хозяйства и системы товарооборота.
Заключив соглашение с фашистскими кругами о предательском открытии армиям этих фашистских государств наших фронтов во время войны, участники право-троцкистского заговора готовили подрыв материально-технической базы Красной Армии – оборонной промышленности.
Рядом подготавливаемых ими разрушительных диверсионных действий заговорщики рассчитывали во время войны взорвать и уничтожить решающие оборонные предприятия нашей социалистической родины. Они подготовляли также проведение крушений железнодорожных воинских поездов с массовыми человеческими жертвами.
Они ставили своей задачей парализовать всю хозяйственную жизнь страны, питание армии и снабжение ее вооружением.
Следствием установлено было, что целый ряд таких диверсионных и вредительских актов заговорщиками был уже проведен в различных отраслях народного хозяйства.
Материалами следствия и личными показаниями обвиняемых Бухарина, Зубарева, Зеленского и других установлено, что они вели активную подготовку повстанческих кадров, пытаясь охватить возможно больше районов Советского Союза, причем в целях максимального расширения повстанческой базы руководители заговора установили контакт и с нелегально действовавшей эсеровской организацией.
Не питая надежд на свержение советского строя методами шпионажа, вредительства, диверсий, кулацких восстаний, право-троцкистские заговорщики, охваченные злобой и ненавистью к СССР, перешли к подготовке и совершению террористических актов против руководителей правительства и ВКП(б).
Следуя принятым в этом отношении решениям, заговорщический блок широко развернул организацию террористических групп и практическую подготовку к совершению террористических актов против руководителей ВКП(б) и Советского правительства.
Следствием установлено, что злодейское убийство С.М. Кирова, осуществленное ленинградским троцкистско-зиновьевским террористическим центром 1 декабря 1934 г., было осуществлено также по решению «право-троцкистского блока», участники которого привлечены в качестве обвиняемых по настоящему делу.
Как установлено предварительным и судебным следствием по настоящему делу, А.М. Горький, В.Р. Менжинский и В.В. Куйбышев пали жертвами террористических актов, осуществленных по заданию объединенного центра «право-троцкистского блока».
На основе директивы врага народа Л. Троцкого «право-троцкистский блок» принял свое чудовищное решение об убийстве А.М. Горького.
Выполнение этого решения было поручено Ягоде.
В качестве непосредственных исполнителей этого злодейского замысла Ягода привлек доктора Левина Л.Г.– бывшего домашнего врача А.М. Горького, проф. Плетнева Д.Д.,секретаря А.М. Горького – П.П. Крючковаи своего секретаря Буланова П.П.
Убийства советских деятелей завершили собой круг тягчайших государственных преступлений, при помощи которых банда презренных отщепенцев нашей родины, провокаторов царской охранки, наймитов иностранных разведок, продававших иностранным капиталистам нашу землю и нашу свободу, стремилась осуществить фашистский план свержения советского строя и восстановления в нашей стране капитализма.
Эти чудовищные преступления не были случайностью ни для троцкистов, ни для правых.
Следствием установлено, что уже в 1918 г., непосредственно вслед за Октябрьской революцией, в период заключения Брестского мира, Бухарин и его группа так называемых «левых коммунистов» и Троцкий с его группой совместно с «левыми» эсерами организовали заговор против В.И. Ленина как главы Советского правительства.
Бухарин и другие заговорщики, как это видно из материалов следствия, имели своей целью сорвать Брестский мир, свергнуть Советское правительство, арестовать и убить В.И. Ленина, И.В. Сталина и Я.М. Свердлова и сформировать новое правительство из бухаринцев, которые тогда для маскировки называли себя «левыми коммунистами», троцкистов и «левых» эсеров.
Дело это слушалось в Москве Военной Коллегией Верховного суда Союза ССР в открытом судебном заседании 2–13 марта 1938 г.
Суду Военной Коллегии были преданы: 1) Бухарин Н.И., 2) Рыков А.И., 3) Ягода Г.Г., 4) Крестинский Н.Н., 5) Раковский Х.Г., 6) Розенгольц А.П., 7) Иванов В.И., 8) Чернов М.А., 9) Гринько Г.Ф., 10) Зеленский И.А., 11) Бессонов С.А., 12) Икрамов Акмаль, 13) Ходжаев Файзула, 14) Шарангович В.Ф., 15) Зубарев П.Т., 16) Буланов П.П., 17) Левин Л.Г., 18) Плетнев Д.Д., 19) Казаков И.Н., 20) Максимов-Диковский В.А., 21) Крючков П.П.– по ст.ст. 58.1а, 58.2, 58.7, 58.8, 59.9 и 58.11 Уголовного кодекса РСФСР, а обвиняемые Иванов, Зеленский и Зубарев, кроме того, по ст. 58.13 Уголовного кодекса РСФСР.
На суде были допрошены в качестве свидетелей бывшие руководители группы так называемых «левых коммунистов»: Яковлева В.Н., Осинский В.В., Манцев В.Н.,а также бывшие члены ЦК партии «левых» эсеров – Камков Б.Д. и Карелин В.А.,полностью подтвердившие факты преступной деятельности обвиняемого Бухарина в 1918 г. Суд заслушал также заключение медицинской экспертизы по вопросу об умерщвлении А.М. Горького, В.В. Куйбышева и В.Р. Менжинского, а также М.А. Пешкова. Экспертизу давали заслуженный деятель науки проф. Д.А. Бурмин, заслуженный деятель медицинской науки П.А. Шерешевский, проф. Д.М. Российский, проф. В.Н. Виноградов и доктор медицинских наук В.Д. Зипалов.
Все обвиняемые, кроме Левина, Плетнева и Казакова, от защиты отказались.
Защитником обвиняемых Плетнева и Казакова выступил член Московской коллегии защитников Н.В. Коммодов и защитником обвиняемого Левина – член Московской коллегии защитников И.Д. Брауде.
Приступая к своей обвинительной речи по настоящему делу, представляющему собой исключительное явление, имеющему чрезвычайное общественно-политическое значение, я хотел бы раньше всего остановить ваше внимание на некоторых отличительных чертах этого дела, на некоторых выдающихся его особенностях.
Не в первый раз Верховный суд нашей страны рассматривает дело о тягчайших преступлениях, направленных против блага нашей родины, против нашего социалистического отечества – отечества трудящихся всего мира. Но едва ли я ошибусь, сказав, что впервые нашему суду приходится рассматривать такое дело, как это, рассматривать дело о таких преступлениях и таких злодействах, как те, что прошли перед вашими глазами, что прошли перед глазами всего мира на этом суде, о таких преступниках, как эти преступники, сидящие сейчас перед вами на скамье подсудимых.
С каждым днем и с каждым часом развертывавшееся судебное следствие по настоящему делу показывало все больше и больше, все страшнее и страшнее цепь позорных, небывалых, чудовищных преступлений, совершенных подсудимыми, всю отвратительную цепь злодеяний, перед которыми меркнут и тускнеют злодейства самых закоренелых, самых гнусных, самых разнузданных и подлых преступников.
В самом деле, какой судебный процесс из всех тех, которых, в силу условий классовой борьбы и ожесточенного сопротивления делу социализма со стороны наших врагов, прошло у нас за последнее время немало, может сравниться с нынешним процессом по чудовищности, наглости и цинизму преступлений, совершенных этими господами!
В каком другом процессе удалось вскрыть и обнаружить с такой силой и глубиной подлинную природу этих преступлений, с такой силой сорвать с лица негодяев их коварные маски и показать всему нашему народу и всем честным людям всего мира звериное лицо международных разбойников, искусно и умело направляющих руку злодеев против нашего мирного социалистического труда, воздвигнувшего новое, счастливое и радостно-цветущее социалистическое общество рабочих и крестьян!
Уже это одно обстоятельство говорит достаточно ясно о громадном общественно-политическом значении этого процесса, о том, что данный процесс представляет собой выдающееся явление, что данный процесс имеет значение историческое.
В чем заключается историческое значение данного процесса?
В чем заключаются некоторые его особенности?
Историческое значение этого процесса заключается раньше всего в том, что на этом процессе с исключительной тщательностью и точностью показано, доказано, установлено, что правые, троцкисты, меньшевики, эсеры, буржуазные националистыи так далее и тому подобное являются не чем иным, как беспринципной, безыдейной бандой убийц, шпионов, диверсантов и вредителей.
Ровно год назад товарищ Сталин, анализируя недостатки нашей работы и указывая меры ликвидации троцкистских и иных двурушников, говорил:
«Два слова о вредителях, диверсантах, шпионах и т.д. Теперь, я думаю, ясно для всех, что нынешние вредители и диверсанты, каким бы флагом они ни маскировались, троцкистским или бухаринским, давно уже перестали быть политическим течением в рабочем движении, что они превратились в беспринципную и безыдейную банду профессиональных вредителей, диверсантов, шпионов, убийц. Понятно, что этих господ придется громить и корчевать беспощадно, как врагов рабочего класса, как изменников нашей родине. Это ясно и не требует дальнейших разъяснений».
Прошел год. На примере настоящего процесса мы видим, как глубоко прав был товарищ Сталин в своей оценке троцкистов и бухаринцев.
Троцкисты и бухаринцы, то есть «право-троцкистский блок», верхушка которого сидит сейчас на скамье подсудимых, это – не политическая партия, не политическое течение, это банда уголовных преступников и не просто уголовных преступников, а преступников, продавшихся вражеским разведкам, преступников, которых даже уголовники третируют, как самых падших, самых последних, презренных, самых растленных из растленных.
Так называемый «право-троцкистский блок» – это организация шпионажа, диверсий, вредительства, политических убийств и распродажи своей родины врагам.
У блока нет ничего идейного, ничего, так сказать, «духовного», ничего идеологического. Что когда-то в какой-то мере у некоторых из участников этого блока было, то давным давно растеряно, утрачено, давным давно исчезло, истлело в смрадном, отвратительном шпионском подполье.
Правда, некоторые из подсудимых, особенно подсудимый Бухарин, делали на этом процессе не раз попытки сохранить, как говорят французы, хорошую мину при плохой игре, принять вид «идейных» людей, прикрыть свою бандитско-уголовную деятельность всякого рода философскими, идеологическими и тому подобными разговорами.
Бухарин пытался здесь весь кошмар своих гнусных преступлений свести к каким-то «идейным установкам», о которых он пробовал говорить длинные и напыщенные речи. Бухарин говорил здесь о разделении труда в этой шпионско-вредительской организации, о каких-то «программных пунктах», о какой-то «идейной ориентации», хотя – добавлял он – идейной ориентации на кулачество.
Свою собственную роль в этой банде Бухарин пробовал изобразить как роль теоретика. На четвертый день процесса, когда уже были полностью разоблачены уголовно-шпионские преступления этого, так называемого, блока, он не постеснялся заявить буквально следующее:
Следствием было установлено, что «право-троцкистский блок» объединял в своих рядах подпольные антисоветские группы троцкистов, правых, зиновьевцев, меньшевиков, эсеров, буржуазных националистов Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Средне-Азиатских республик.
Лишенные всякой опоры внутри СССР, участники «право-троцкистского блока» все свои надежды в борьбе против существующего в СССР общественного и государственного социалистического строя и на захват власти возлагали исключительно на вооруженную помощь иностранных агрессоров, обещавших оказать заговорщикам эту помощь на условиях расчленения СССР и отторжения от СССР Украины, Приморья, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении и Азербайджана.
Такое соглашение «право-троцкистского блока» с представителями иностранных государств облегчалось тем, что многие руководящие участники этого заговора являлись давнишними агентами иностранных разведок, осуществлявшими в течение многих лет шпионскую деятельность в пользу этих разведок.
Это прежде всего относится к одному из вдохновителей заговора – врагу народа Троцкому. Его связь с гестапо была исчерпывающе доказана на процессах троцкистско-зиновьевского террористического центра в августе 1936 г. и антисоветского троцкистского центра в январе 1937 г. Троцкий был связан с германской разведкой уже с 1921 г. и с английской Интеллидженс-Сервис – с 1926 г.
Обвиняемый Крестинский Н.Н.по прямому заданию врага народа Троцкого вступил в изменническую связь с германской разведкой в 1921 г.
Обвиняемый Розенгольц А.П. – один из руководителей троцкистского подполья – начал свою шпионскую работу для германского генерального штаба в 1923 г., а для английской разведки – в 1926 г.
Обвиняемый Раковский Х.Г.– один из ближайших и особо доверенных людей Л. Троцкого – являлся агентом английской Интеллидженс-Сервис с 1924 г. и японской разведки с 1934 г.
Обвиняемый Чернов М.А.начал свою шпионскую работу в пользу Германии с 1928 г., связавшись с германской разведкой по инициативе и при содействии небезызвестного эмигранта – меньшевика Дана.
Обвиняемый Шарангович В.Ф.был завербован и переброшен польской разведкой для шпионской работы в СССР в 1921 г.
Обвиняемый Гринько Г.Ф. стал шпионом германской и польской разведок в 1932 г.
Руководители «право-троцкистского блока», в том числе обвиняемые по настоящему делу Рыков и Бухарин,были полностью осведомлены о шпионских связях своих участников и всячески поощряли расширение этих шпионских связей.
Соглашение «право-троцкистского блока» с иностранными разведками облегчалось также и тем, что некоторые из обвиняемых по настоящему делу заговорщиков являлись провокаторами и агентами царской охранки.
Пробравшись на ответственные посты в Советском государстве, эти провокаторы, однако, не переставали опасаться разоблачения своих преступлений против рабочего класса, против дела социализма. Охваченные постоянным страхом своего разоблачения, эти участники заговора видели свое единственное спасение в свержении Советской власти, ликвидации Советского строя, восстановлении власти помещиков и капиталистов, в интересах которых они продавались царской охранке и при которой они только и могли чувствовать себя вне опасности.
Так, обвиняемый Зеленский И.А.являлся агентом самарского жандармского управления с 1911 г. С того времени Зеленский под кличками «Очкастый» и «Салаф» систематически информировал жандармское управление о деятельности самарской организации большевиков, получая за это регулярное ежемесячное денежное вознаграждение.
Обвиняемый Ивановсвою провокаторскую деятельность начал с 1911 г., когда был завербован тульской охранкой и стал агентом охранки под кличкой «Самарин».
Обвиняемый Зубаревбыл завербован царской полицией в 1908 г. и сотрудничал в ней под кличкой «Василий», «Палин» и «Прохор».
Как установлено было следствием, для достижения своих преступных целей по свержению Советского правительства, захвату власти и восстановлению капитализма в СССР заговорщики по прямым указаниям иностранных разведок вели широкую шпионскую работу в пользу этих разведок, организовывали и осуществляли вредительские и диверсионные акты в целях обеспечения поражения СССР в предстоящем нападении на СССР фашистских агрессоров, всячески провоцировали ускорение этого нападения фашистских агрессоров, а также организовали и осуществили ряд террористических актов против руководителей партии, правительства и выдающихся советских деятелей.
Большинство главарей «право-троцкистского блока» осуществляло свою преступную деятельность по прямому указанию Троцкого и по планам, широко задуманным и разработанным в генеральных штабах некоторых иностранных государств.
Агент германской разведки – видный троцкист обвиняемый Крестинский– на допросе в Прокуратуре Союза ССР 2 декабря 1937 г. заявил: «На шпионскую связь с немцами я пошел по прямому заданию Троцкого, который поручил мне начать по этому поводу переговоры с генералом Сектом…»
Другой видный троцкист, один из руководителей антисоветского троцкистского подполья и активный участник заговора, обвиняемый Розенгольц, уличенный в шпионаже, подтвердив на следствии факт соглашения Троцкого с рейхсвером, показал:
«Моя шпионская деятельность началась еще в 1923 г., когда по директиве Троцкого я передал ряд секретных данных командующему рейхсвером Секту и начальнику немецкого генштаба Хассе.
В дальнейшем со мной непосредственно связался… посол в СССР гр-н N, которому я периодически передавал сведения шпионского характера. После отъезда гр-на N я продолжал шпионскую связь с новым послом гр-ном N».
После фашистского переворота в Германии шпионская работа троцкистов приняла еще более широкий и резко выраженный пораженческий характер.
Обвиняемый Бессонов,по его собственному признанию, принимавший активное участие в нелегальных переговорах троцкистов с германскими фашистскими, преимущественно военными, кругами о совместной борьбе против СССР, не только лично вел переговоры о поддержке антисоветского заговора с ближайшим сотрудником Розенберга по внешнеполитическому отделу фашистской партии Дайцем, но и был в курсе встреч и переговоров Л. Троцкого с Гессом, Нидермайером и проф. Хаусховером, с которыми Л. Троцкий и достиг соглашения на условиях, о которых говорил Пятаков на судебном процессе по делу антисоветского троцкистского центра.
Обвиняемый Крестинский показал, что во время свидания с Л. Троцким в Меране, в октябре 1933 г., Троцкий заявил ему о необходимости установления более тесной связи с японской разведкой.
Это указание Троцкого было Крестинским передано Пятакову и другим главарям заговора, которые через обвиняемого Раковского и других участников заговора вошли в изменнические сношения с представителями Японии, обязавшимися оказать заговору вооруженную помощь в свержении советской власти, взамен чего заговорщики обещали отдать Японии советское Приморье.
Обвиняемый Шарангович, агент польской разведки и один из руководителей антисоветской организации белорусских национал-фашистов, признал, что эта организация вела свою подпольную работу не только по указаниям правых и «право-троцкистского блока», но и по директивам польской разведки.
Обвиняемый Рыков полностью подтвердил наличие изменнической связи правых с фашистской Польшей.
Как установлено было следствием, вся преступная деятельность входившей в «право-троцкистский блок» антисоветской группы правых доказывает, что правые были такой же агентурой иностранных генштабов, как и другие участники этого заговора.
Одни из правых непосредственно, другие – через своих сообщников были также связаны с разведками иностранных государств, на помощь которых в своей борьбе против советской власти они только и рассчитывали.
Обвиняемый Бухаринбыл в курсе переговоров Л. Троцкого с немецкими фашистами и так же, как и Л. Троцкий, подготовлял поражение СССР и отторжение от СССР Украины, Белоруссии, Приморья, Грузии, Армении, Азербайджана и Средне-Азиатских республик.
Осуществляя свои преступные замыслы, антисоветские заговорщики, по прямым директивам иностранных фашистских разведок, организовали в отдельных республиках, краях и областях Советского Союза разветвленную сеть диверсионных и вредительских гнезд, охватив ими ряд предприятий промышленности, транспорта, сельского хозяйства и системы товарооборота.
Заключив соглашение с фашистскими кругами о предательском открытии армиям этих фашистских государств наших фронтов во время войны, участники право-троцкистского заговора готовили подрыв материально-технической базы Красной Армии – оборонной промышленности.
Рядом подготавливаемых ими разрушительных диверсионных действий заговорщики рассчитывали во время войны взорвать и уничтожить решающие оборонные предприятия нашей социалистической родины. Они подготовляли также проведение крушений железнодорожных воинских поездов с массовыми человеческими жертвами.
Они ставили своей задачей парализовать всю хозяйственную жизнь страны, питание армии и снабжение ее вооружением.
Следствием установлено было, что целый ряд таких диверсионных и вредительских актов заговорщиками был уже проведен в различных отраслях народного хозяйства.
Материалами следствия и личными показаниями обвиняемых Бухарина, Зубарева, Зеленского и других установлено, что они вели активную подготовку повстанческих кадров, пытаясь охватить возможно больше районов Советского Союза, причем в целях максимального расширения повстанческой базы руководители заговора установили контакт и с нелегально действовавшей эсеровской организацией.
Не питая надежд на свержение советского строя методами шпионажа, вредительства, диверсий, кулацких восстаний, право-троцкистские заговорщики, охваченные злобой и ненавистью к СССР, перешли к подготовке и совершению террористических актов против руководителей правительства и ВКП(б).
Следуя принятым в этом отношении решениям, заговорщический блок широко развернул организацию террористических групп и практическую подготовку к совершению террористических актов против руководителей ВКП(б) и Советского правительства.
Следствием установлено, что злодейское убийство С.М. Кирова, осуществленное ленинградским троцкистско-зиновьевским террористическим центром 1 декабря 1934 г., было осуществлено также по решению «право-троцкистского блока», участники которого привлечены в качестве обвиняемых по настоящему делу.
Как установлено предварительным и судебным следствием по настоящему делу, А.М. Горький, В.Р. Менжинский и В.В. Куйбышев пали жертвами террористических актов, осуществленных по заданию объединенного центра «право-троцкистского блока».
На основе директивы врага народа Л. Троцкого «право-троцкистский блок» принял свое чудовищное решение об убийстве А.М. Горького.
Выполнение этого решения было поручено Ягоде.
В качестве непосредственных исполнителей этого злодейского замысла Ягода привлек доктора Левина Л.Г.– бывшего домашнего врача А.М. Горького, проф. Плетнева Д.Д.,секретаря А.М. Горького – П.П. Крючковаи своего секретаря Буланова П.П.
Убийства советских деятелей завершили собой круг тягчайших государственных преступлений, при помощи которых банда презренных отщепенцев нашей родины, провокаторов царской охранки, наймитов иностранных разведок, продававших иностранным капиталистам нашу землю и нашу свободу, стремилась осуществить фашистский план свержения советского строя и восстановления в нашей стране капитализма.
Эти чудовищные преступления не были случайностью ни для троцкистов, ни для правых.
Следствием установлено, что уже в 1918 г., непосредственно вслед за Октябрьской революцией, в период заключения Брестского мира, Бухарин и его группа так называемых «левых коммунистов» и Троцкий с его группой совместно с «левыми» эсерами организовали заговор против В.И. Ленина как главы Советского правительства.
Бухарин и другие заговорщики, как это видно из материалов следствия, имели своей целью сорвать Брестский мир, свергнуть Советское правительство, арестовать и убить В.И. Ленина, И.В. Сталина и Я.М. Свердлова и сформировать новое правительство из бухаринцев, которые тогда для маскировки называли себя «левыми коммунистами», троцкистов и «левых» эсеров.
Дело это слушалось в Москве Военной Коллегией Верховного суда Союза ССР в открытом судебном заседании 2–13 марта 1938 г.
Суду Военной Коллегии были преданы: 1) Бухарин Н.И., 2) Рыков А.И., 3) Ягода Г.Г., 4) Крестинский Н.Н., 5) Раковский Х.Г., 6) Розенгольц А.П., 7) Иванов В.И., 8) Чернов М.А., 9) Гринько Г.Ф., 10) Зеленский И.А., 11) Бессонов С.А., 12) Икрамов Акмаль, 13) Ходжаев Файзула, 14) Шарангович В.Ф., 15) Зубарев П.Т., 16) Буланов П.П., 17) Левин Л.Г., 18) Плетнев Д.Д., 19) Казаков И.Н., 20) Максимов-Диковский В.А., 21) Крючков П.П.– по ст.ст. 58.1а, 58.2, 58.7, 58.8, 59.9 и 58.11 Уголовного кодекса РСФСР, а обвиняемые Иванов, Зеленский и Зубарев, кроме того, по ст. 58.13 Уголовного кодекса РСФСР.
На суде были допрошены в качестве свидетелей бывшие руководители группы так называемых «левых коммунистов»: Яковлева В.Н., Осинский В.В., Манцев В.Н.,а также бывшие члены ЦК партии «левых» эсеров – Камков Б.Д. и Карелин В.А.,полностью подтвердившие факты преступной деятельности обвиняемого Бухарина в 1918 г. Суд заслушал также заключение медицинской экспертизы по вопросу об умерщвлении А.М. Горького, В.В. Куйбышева и В.Р. Менжинского, а также М.А. Пешкова. Экспертизу давали заслуженный деятель науки проф. Д.А. Бурмин, заслуженный деятель медицинской науки П.А. Шерешевский, проф. Д.М. Российский, проф. В.Н. Виноградов и доктор медицинских наук В.Д. Зипалов.
Все обвиняемые, кроме Левина, Плетнева и Казакова, от защиты отказались.
Защитником обвиняемых Плетнева и Казакова выступил член Московской коллегии защитников Н.В. Коммодов и защитником обвиняемого Левина – член Московской коллегии защитников И.Д. Брауде.
Особенности настоящего процесса
Товарищи судьи, члены Военной Коллегии Верховного суда Союза ССР!Приступая к своей обвинительной речи по настоящему делу, представляющему собой исключительное явление, имеющему чрезвычайное общественно-политическое значение, я хотел бы раньше всего остановить ваше внимание на некоторых отличительных чертах этого дела, на некоторых выдающихся его особенностях.
Не в первый раз Верховный суд нашей страны рассматривает дело о тягчайших преступлениях, направленных против блага нашей родины, против нашего социалистического отечества – отечества трудящихся всего мира. Но едва ли я ошибусь, сказав, что впервые нашему суду приходится рассматривать такое дело, как это, рассматривать дело о таких преступлениях и таких злодействах, как те, что прошли перед вашими глазами, что прошли перед глазами всего мира на этом суде, о таких преступниках, как эти преступники, сидящие сейчас перед вами на скамье подсудимых.
С каждым днем и с каждым часом развертывавшееся судебное следствие по настоящему делу показывало все больше и больше, все страшнее и страшнее цепь позорных, небывалых, чудовищных преступлений, совершенных подсудимыми, всю отвратительную цепь злодеяний, перед которыми меркнут и тускнеют злодейства самых закоренелых, самых гнусных, самых разнузданных и подлых преступников.
В самом деле, какой судебный процесс из всех тех, которых, в силу условий классовой борьбы и ожесточенного сопротивления делу социализма со стороны наших врагов, прошло у нас за последнее время немало, может сравниться с нынешним процессом по чудовищности, наглости и цинизму преступлений, совершенных этими господами!
В каком другом процессе удалось вскрыть и обнаружить с такой силой и глубиной подлинную природу этих преступлений, с такой силой сорвать с лица негодяев их коварные маски и показать всему нашему народу и всем честным людям всего мира звериное лицо международных разбойников, искусно и умело направляющих руку злодеев против нашего мирного социалистического труда, воздвигнувшего новое, счастливое и радостно-цветущее социалистическое общество рабочих и крестьян!
Уже это одно обстоятельство говорит достаточно ясно о громадном общественно-политическом значении этого процесса, о том, что данный процесс представляет собой выдающееся явление, что данный процесс имеет значение историческое.
В чем заключается историческое значение данного процесса?
В чем заключаются некоторые его особенности?
Историческое значение этого процесса заключается раньше всего в том, что на этом процессе с исключительной тщательностью и точностью показано, доказано, установлено, что правые, троцкисты, меньшевики, эсеры, буржуазные националистыи так далее и тому подобное являются не чем иным, как беспринципной, безыдейной бандой убийц, шпионов, диверсантов и вредителей.
Ровно год назад товарищ Сталин, анализируя недостатки нашей работы и указывая меры ликвидации троцкистских и иных двурушников, говорил:
«Два слова о вредителях, диверсантах, шпионах и т.д. Теперь, я думаю, ясно для всех, что нынешние вредители и диверсанты, каким бы флагом они ни маскировались, троцкистским или бухаринским, давно уже перестали быть политическим течением в рабочем движении, что они превратились в беспринципную и безыдейную банду профессиональных вредителей, диверсантов, шпионов, убийц. Понятно, что этих господ придется громить и корчевать беспощадно, как врагов рабочего класса, как изменников нашей родине. Это ясно и не требует дальнейших разъяснений».
Прошел год. На примере настоящего процесса мы видим, как глубоко прав был товарищ Сталин в своей оценке троцкистов и бухаринцев.
Троцкисты и бухаринцы, то есть «право-троцкистский блок», верхушка которого сидит сейчас на скамье подсудимых, это – не политическая партия, не политическое течение, это банда уголовных преступников и не просто уголовных преступников, а преступников, продавшихся вражеским разведкам, преступников, которых даже уголовники третируют, как самых падших, самых последних, презренных, самых растленных из растленных.
Так называемый «право-троцкистский блок» – это организация шпионажа, диверсий, вредительства, политических убийств и распродажи своей родины врагам.
У блока нет ничего идейного, ничего, так сказать, «духовного», ничего идеологического. Что когда-то в какой-то мере у некоторых из участников этого блока было, то давным давно растеряно, утрачено, давным давно исчезло, истлело в смрадном, отвратительном шпионском подполье.
Правда, некоторые из подсудимых, особенно подсудимый Бухарин, делали на этом процессе не раз попытки сохранить, как говорят французы, хорошую мину при плохой игре, принять вид «идейных» людей, прикрыть свою бандитско-уголовную деятельность всякого рода философскими, идеологическими и тому подобными разговорами.
Бухарин пытался здесь весь кошмар своих гнусных преступлений свести к каким-то «идейным установкам», о которых он пробовал говорить длинные и напыщенные речи. Бухарин говорил здесь о разделении труда в этой шпионско-вредительской организации, о каких-то «программных пунктах», о какой-то «идейной ориентации», хотя – добавлял он – идейной ориентации на кулачество.
Свою собственную роль в этой банде Бухарин пробовал изобразить как роль теоретика. На четвертый день процесса, когда уже были полностью разоблачены уголовно-шпионские преступления этого, так называемого, блока, он не постеснялся заявить буквально следующее: