- Девять штук, - сказал Вальтер. - На несколько дней обед
обеспечен. А ты слышал историю о воронах, которые затмили солнце?
- Нет.
- Расскажу как-нибудь в другой раз. А сейчас смотри, как надо
жарить ворону. Для настоящего охотника лучшего обеда не придумаешь. Я
научился этому у индейцев Скалистых гор.
Пока Дундертак разводил на берегу костер, Вальтер облепил ворону
глиной. Потом он проткнул глиняный комок деревянной палочкой и стал
медленно поворачивать его над огнем.
- Некоторые говорят, что можно есть только весенних ворон. Это
чепуха и предрассудки. Молодая осенняя ворона жирнее и гораздо вкуснее
мартовских заморышей.
Когда влажный глиняный комок высох и затвердел, Вальтер расколол
его пополам. Кожа и перья остались в глине, а между двумя половинками
лежала аппетитная, подрумянившаяся тушка.
- Пожалуйста! Кушать подано. Голод - лучший повар!
Плотно закусив, охотники начали собираться домой. Но, прежде чем
уйти, Дундертак вытащил из кармана Вальтера черепаху Элизу и положил
ее на берегу. Результат был тот же, что и много раз до этого. Элиза
насмешливо щурила маленькие черные глазки и, судя по всему, вовсе не
собиралась класть яйца.
- Понимаешь, - сказал Вальтер, которому стыдно было за Элизу, - в
Балтийском море никогда не было пиратов. А клад можно найти только в
тех местах, где побывали пираты. Попади только Элиза в такое место -
она сразу положит свои яйца!
Все это было малоутешительно. Дундертак понимал, что для
восстановления всеобщего спокойствия нужны какие-то весьма решительные
меры. Ибо с каждым днем домашние становились все мрачнее и
озабоченнее. И чуть не каждый вечер из комода доставалось злосчастное
письмо. Письмо, видимо, обладало какой-то сверхъестественной силой.
Дундертак не знал, что в нем написано. Но в первый же день, как только
письмо принесли в дом, он понял, что речь шла о чем-то весьма
серьезном.
Собираясь теперь вечерами за большим кухонным столом, мужчины
осторожно вынимали письмо из конверта, клали поближе к свету
керосиновой лампы и внимательно читали. А потом долго сидели, думая
каждый про себя.
Но в один из таких вечеров - это было уже в конце сентября -
привычное молчание за столом было нарушено.
- Охотничий домик! Ничего лучшего граф не мог придумать!
- К чему в шведских шхерах охотничьи домики и прочие господские
забавы?
- Вот если бы телефон - другое дело. Случись что-нибудь, сразу
можно созвать народ.
- А еще бы лучше спасательную станцию. Сколько судов напоролось
на наши скалы!
- Я никогда не забуду, что здесь мне спасли жизнь, - сказал
Вальтер. - И в придачу я выучил шведский язык. Он мне всегда
пригодится. Я побывал во многих портах и везде видел суда из
скандинавских стран. Теперь, куда я ни попаду, везде найду людей,
которые поймут меня.
- Да, тебе повезло. Но теперь всему конец! Если кто и потерпит
крушение, некому больше будет послать весточку на остров и позвать на
помощь.
Вместе со всеми за столом сидел параличный, полуслепой старик и
вязал, как обычно, чулки. Он повернул лицо в сторону говоривших и
напряженно слушал. Последние слова не на шутку его испугали.
Шелковистая борода, мягко ниспадавшая на грудь, поднялась и встала
торчком. Уронив чулки на пол, старик в волнении схватился за костыли.
- Не может быть! - возмутился он. - Или в Швецию снова вернулись
средние века?
Хозяйка поднялась со своего места и, подойдя к старику, положила
свою мягкую руку на его трясущиеся, слабые руки.
- Дедушка, - сказала она ласково и спокойно, - мы не хотели
тревожить вас до времени. Но теперь пора сказать всю правду. Мы не
можем больше здесь оставаться. Надо перебираться в другое место.
Старик устремил на нее тусклый взгляд.
- Я давно чую - что-то случилось. Но чтобы такое, не верю! Я
своими руками вспахал эту землю, клочок за клочком. Да ведь все это
написано в контракте и в других документах!
Один из сидевших за столом сказал тихо, не решаясь поднять на
старика глаза:
- Контракт истекает в этом месяце. После этого арендная плата
будет удвоена. Потому что в мире идет война. Времена такие, что все
дорожает. А нам что делать? Не можем же мы добывать деньги из камней!
Ну, а раз не можем платить дороже за аренду - значит, дом этот будет
снесен. Так решили в замке. Вместо нашего дома здесь построят
охотничий домик для графа. Если, конечно, верить слухам.
Дом будет снесен...
Дундертак забился в угол лежанки и крепко ухватился за спинку.
Ему показалось, что весь мир летит куда-то вверх тормашками. Крышу
сорвало, стены упали, и все, кто был в доме, очутились под открытым
небом. В ушах пел ветер. А из недоступной, холодной Вселенной смотрели
на них далекие, загадочные звезды. Дундертак съежился, весь дрожа, и
еще крепче вцепился в спинку лежанки. Его знобило. А в мозгу билась
одна-единственная мысль: на Элизу надежда плохая, надо пробраться в
замок и стащить Меч!
Дундертак хорошо знал графский замок. Он не раз проплывал мимо
него в лодке, направляясь в Стокгольм. Это было огромное здание со
множеством башен и башенок. Замок стоял на высокой скале, отвесно
обрывавшейся к морю, и был неприступен, как хорошо укрепленная
крепость.
Оглядев скалу от подножия до верхушки, Дундертак растерянно
почесал в затылке. Просто ужас, какая высотища и крутизна! Дундертак
сидел в лодке и чувствовал себя мухой, задумавшей взобраться на небо.
В прежние времена замок служил защитой от разбойников и
странствующих рыцарей. Вот почему его и построили на высокой,
неприступной скале.
С северной стороны в скалу врезался глубокий залив. Туда и
направился Дундертак. Раньше он здесь никогда не бывал. Берег залива
позади скалы оказался песчаным. Над самой водой рос большой куст
орешника. Дундертак убрал парус, сунул мачту под банки и, вытащив на
песок лодку, постарался как следует замаскировать ее в ветвях
орешника. Весла он спрятал, а увесистый румпель прихватил с собой.
Стояло раннее сентябрьское утро. Круглый диск солнца
только-только показался над водой. На земле тонкими белыми штрихами
лежала изморозь.
Дундертак довольно хорошо знал весь остров, но близлежащие к
замку места были ему незнакомы. Тем не менее он храбро полез вверх по
береговому откосу.
"Со стороны моря замок неприступен - значит, придется штурмовать
его с тыла, - думал Дундертак. - Надо попасть в него любым путем. Ведь
в замке хранится Меч Закона, тот самый, о котором написано в Библии".
Дундертак торопливо карабкался все выше по отвесному склону. Он
должен во что бы то ни стало проникнуть в замок и захватить
чудодейственный Меч! Стоит только принести его домой, и все будут
избавлены от несчастий. Граф лишится своей силы. Дом их будет стоять,
как стоял. Дедушке не придется просить милостыню. Тот, кто владеет
Мечом Закона, может ничего на свете не бояться! Дундертак вытащит из
комода проклятое письмо, разорвет его на мелкие клочки и бросит в
печку!
И Дундертак решительно продолжал подъем, цепляясь за кусты
терновника и боярышника. Когда он, наконец, добрался до вершины, перед
ним оказалась глубокая канава, метров пятнадцать шириной. Ничего
другого не оставалось, как лезть в воду. Мешал румпель, который он
тащил с собой. Перебросить его через канаву Дундертак не решался - а
вдруг упадет в воду? Пришлось плыть, держа его в руке, что отнюдь не
облегчало переправу. Раздеваться было некогда, и Дундертак полез в
воду как был - в брюках и рубашке.
Канава была не просто канава, а сохранившийся еще от старых
времен крепостной ров, такой глубокий, что в нем могла бы потонуть и
лошадь. А если бы на спине лошади сидел всадник, то и для него нашлось
бы место в этой зеленоватой, заплесневелой жиже. Когда-то ров
опоясывал весь замок. Потом его забросали землей и камнями. Остался в
неприкосновенности только небольшой кусок с задней стороны замка.
Здесь обычно никто не ходил.
Но Дундертака никто не приглашал войти в замок с парадного хода.
Он пробирался с черного.
Дундертак выбрался на берег, с головы до ног покрытый зеленоватой
слизью. Впрочем, о таких пустяках думать было некогда. Время не ждет!
Ползком, через кусты, Дундертак добрался до стены замка. Только теперь
он по-настоящему увидел, что это за громадина. Больше самого большого
дома в Стокгольме. Задрав подбородок, Дундертак оглядел башню. Самые
высокие деревья не доходили ей и до половины. А сам Дундертак
почувствовал себя жалкой маленькой букашкой.
Он со страхом представил себе, сколько ему придется проплутать,
прежде чем он разыщет Меч Закона. В таком замке можно спрятать не
один, а сто тысяч мечей!
"Ну и балбес же я! - подумал он в следующую минуту. - Такую штуку
наверняка охраняет целая свора псов. Значит, где собаки - там и Меч!"
Дундертак прислушался и осторожно огляделся вокруг. Подняв
тяжелый румпель, он занял боевую позицию. Для того он и тащил с собой
румпель, чтобы во всеоружии встретить этих самых собак. Уж как было
трудно переплывать с ним ров, а он все равно его не бросил.
Дундертак скользил взглядом с одного предмета на другой. Впервые
в жизни он переживал такое приключение. Он ловил каждый звук,
подстерегал каждый шорох. Но ничего не было слышно, кроме тихого
шелеста опадающей листвы. Так. Снаружи свирепых псов нет. А внутри?
Замок, если смотреть на него издали, имел круглую форму. Но
вблизи круг был неправильный - со множеством выступов, углублений,
надстроек и углов. Стены густо заросли травой и кустарником. Дундертак
стоял в нерешительности, не зная, с чего начать. Окон, окошечек и
бойниц было множество, куда ни посмотри. Но все на высоте нескольких
метров над его головой. Значит, этот путь отпадал. Дундертак,
крадучись, прошелся вдоль всех ниш, выступов и углублений. Но на этой
стороне замка все было запущено, двери если и были, то замурованные.
Обойти же замок с другой стороны Дундертак, конечно, не решался.
Теперь он все чаще поглядывал на те бойницы и окошечки, которые были
пониже. Будь здесь хоть одно дерево или же водосточная труба - он бы
наверняка забрался. Хуже всего, если придется бросить в траве румпель.
С ним Дундертак чувствовал себя гораздо увереннее.
Но лезть наверх не пришлось. За буйно разросшимся у стены кустом
бузины Дундертак обнаружил в конце концов узкую, обитую железом
дверцу. Ура, вход в замок! Он потянул за ручку - дверь поддалась. Путь
свободен! Дундертак быстро скользнул внутрь и закрыл за собой дверь.
Громко заскрипели ржавые петли. Дундертак стоял совсем тихо. Сердце
билось сильными, глухими толчками. От страха волосы шевелились на
голове. В тот самый миг, как за ним со скрипом закрылась дверь,
исчезли всякие признаки света. Дундертака обступила непроглядная тьма.
Он задыхался от волнения.
Вокруг стояла гробовая тишина. Прошла целая вечность, прежде чем
Дундертак осмелился пошевелиться. По-прежнему ничего не было видно -
хоть глаз выколи. Он протянул вперед руки, пытаясь что-нибудь
нащупать. Пустота. Дундертак прислушался. Как будто никого. Слава
богу! Дундертак перевел дыхание. Наконец он в замке. Он пришел сюда по
собственной воле. Эта мысль придала ему мужества. Дрожь в ногах
прекратилась. Теперь он в состоянии был двинуться дальше.
Но не успел он пройти и нескольких шагов, как вдруг полетел
куда-то вниз, в темноту.
Прошли не секунды, а минуты, прежде чем Дундертак опомнился от
нового потрясения. Он ведь никогда раньше не бывал в замках и
совершенно не представлял, как они устроены. Дундертак протянул руку и
ощупал место, на котором лежал. Он понял, что скатился вниз по
лестнице.
Он поднялся и, облизнув губы, почувствовал вкус чего-то соленого
и горячего. Кровь. Провел языком - одного зуба не хватало. Потом
потрогал нос - пальцы попали в липкое.
Хорошо еще, что не сломал себе шею. Надо же быть таким растяпой!
Теперь он стал осторожнее. Лестница вела куда-то глубоко вниз.
Потихоньку полегоньку Дундертак добрался до лестничной площадки.
Дальше шла еще лестница. Опять площадка. И опять лестница, такая же
крутая, как первые.
Дундертак слизнул с губ кровь.
"Все вниз да вниз, так я никогда не доберусь до башни!" - думал
он, ощупью спускаясь по бесконечным ступенькам.
Что верно, то верно. Но, если бы Дундертак дал себе труд немножко
подумать и посмотреть назад, он сообразил бы, что лестница может вести
не только вниз, но и наверх. Даже если она очень крутая.
Чем ниже он спускался, тем тяжелее дышалось. Казалось, лестнице
не будет конца. И она была такая узкая, что он обеими локтями касался
каменных перил.
- Снаружи замок большущий, а внутри - уже дымовой трубы!
Вдруг Дундертак остановился. Впереди, в кромешной тьме,
забрезжило бледное, серо-зеленое пятно света. Дундертак осторожно
пошел на свет. В стене было пробито узкое окно, вроде бойницы. Стена
была очень толстая, в несколько метров. Дундертак с любопытством
заглянул в узкое отверстие и увидел снаружи что-то зеленоватое. Вода.
Окно находилось на уровне воды.
"Но ведь замок стоит высоко над морем, на скале, - подумал
Дундертак, ощупывая распухший нос. - Значит, лестница идет через всю
скалу!"
Дундертак стал спускаться дальше. Все противнее пахло затхлостью
и сыростью. Наконец-то последняя ступенька. Дундертак очутился в
подземелье.
По влажному земляному полу, попискивая, сновали крысы. Они сразу
же бросились к Дундертаку, стараясь укусить его за ноги. В воздухе
слышалось хлопанье и шелест чьих-то крыльев. Какое-то маленькое
существо с холодными как лед когтями шлепнулось Дундертаку на голову.
"Летучие мыши, - сообразил Дундертак. - Господи, какая масса!"
Продвигаясь вперед, он вспугивал все новых мышей, и они целыми
стаями носились вокруг.
Постепенно глаза привыкли к темноте. Дундертак различал очертания
большой пещеры. На всякий случай он держался поближе к отвесной стене,
ощупывая руками ее холодную, влажную поверхность. Он помнил о первом
"полете" и не собирался еще раз разбивать себе нос.
Внезапно рука нащупала железную цепь. Один конец цепи был вделан
в скалу, другой заканчивался парой кандалов.
Замковая темница!
Дундертак слышал много рассказов о подземелье графского замка, но
никто, даже Большой Сундстрем, не мог бы похвастаться тем, что побывал
в нем!
Много сотен лет назад здесь, глубоко под землей, томились
прикованные к сырой стене узники.
Дундертак ощупью пробирался все дальше, от одной цепи к другой.
То и дело у самого уха раздавалось хлопанье мягких крыльев, между
босыми ногами шмыгали голодные крысы.
Вдруг совершенно неожиданно в воздухе с мягким шумом пронеслось
какое-то существо с пылающими желтыми глазами и тяжело ударилось о
Дундертака. Дундертак от страха шлепнулся на землю, но сразу же
вскочил. Ему удалось схватить противника. Это оказалась сова.
Дундертак крепко держал ее, а сова кричала и клевала его в руки.
Дундертак боялся ее отпустить - он знал, что рассерженная хищница
может выклевать ему глаза.
Он побежал в ту сторону, откуда в душное подземелье тянула
холодная струя свежего воздуха. Мягко шелестя крыльями, из темноты
налетела еще одна сова и бросилась на Дундертака. Пришлось отпустить
первую. Но, отбрасывая от себя сову, Дундертак выронил румпель. Только
не это! Он опустился на колени и стал шарить руками по полу. Прежде
чем он нащупал румпель, крысы успели несколько раз укусить его за
пальцы. Снова пошли в наступление совы. Наклонив голову, Дундертак
побежал наугад в темноту. Одной рукой он защищал лицо. Он боялся за
глаза: нападающая сова прежде всего метит в глаза своей жертве. В
другой руке он держал румпель и яростно размахивал им в воздухе,
вспугивая мириады летучих мышей.
Наконец ему посчастливилось наткнуться на лестницу, которая вела
наверх. Дундертак бросился по ней, ни капли не заботясь, та ли это
лестница, по которой он спустился сюда, или другая. Совы долго
преследовали его. Им удалось несколько раз как следует долбануть
противника клювами. Дундертак не остановился даже тогда, когда совы с
шелестящим свистом устремились обратно в подземелье: наверное, там
были птенцы, которых они и защищали.
Он мчался, перепрыгивая через две ступеньки. Потом плюхнулся
прямо на ступеньки, чтобы немного отдышаться. Он чувствовал себя
совершенно разбитым.
- Хватает же здесь всякой дряни!
Дундертак потер ушибленные места и потрогал разбитый нос.
Он еще не нашел того, за чем явился.
На обратном пути Дундертак убедился, что та же самая лестница,
которая вела вниз в подземелье, может привести его и наверх.
Он упорно взбирался все выше и выше, пока не наткнулся на дверь,
открывшуюся при первом же толчке.
Но что из этого? Дундертак очутился в еще более непроглядной
тьме, чем та, которая окружала его на узкой лестнице. Но здесь, по
крайней мере, хорошо пахло. До сих пор он вдыхал запах заплесневелой,
промозглой сырости. За этой дверью пахло совсем по-иному.
Руки его сразу же попали во что-то мягкое и приятное на ощупь.
Ткань. Дундертак стал пробираться дальше. В какую бы сторону он ни
поворачивался, он всюду натыкался на развешанную одежду. Видимо, он
попал в большую гардеробную. Пройдя ее, он увидел дверь, которая вела
в большой светлый коридор.
Не выпуская из рук румпеля, Дундертак пошел вперед. Кажется, он в
самом замке. Вот-вот навстречу выскочит свора кровожадных псов. Надо
быть наготове...
С замирающим сердцем Дундертак крался по коридору.
В горле пересохло, по спине бегали холодные мурашки. Возле
следующей двери он долго стоял, приложив ухо к скважине. Потом
тихонько приоткрыл ее и просунул голову в щель. Комната была пуста.
Никаких собак. Дундертак на цыпочках перестудил порог. Странная
комната! Вся мебель белая - и кровать, и стол, и стулья. Как будто ее
вынесли в метель на улицу, и мороз на веки вечные побелил ее своей
кистью. Впрочем, замороженная мебель не долго занимала Дундертака. Он
искал глазами Меч. Но поскольку здесь не было собак, не было, видимо,
и Меча. Поэтому Дундертак отправился дальше. Теперь он стал смелее и
следующую дверь открыл без долгих колебаний. Собак нет. Мебель на этот
раз позолоченная. Ножки у столов и стульев кривые, изогнутые. На стене
зеркало. Если Дундертак в своей жизни и видел зеркала, то только
совсем маленькие, те, которые стоят две кроны. А это было от пола до
самого потолка. Первый раз в жизни Дундертак увидел себя во весь рост
- с головы до пят.
Увы, отражение не отличалось красотой!
Окровавленная, грязная, растерзанная маленькая фигурка двинулась
дальше на поиски Меча Закона.
Следующая комната была ослепительно голубая. Обои, ковры, картины
- все голубое. За ней шла красная комната, потом комната, где не было
ничего, кроме книг, потом комната, где висели одни картины, а за ней
комната, где были и картины и книги. В одной комнате на полу лежали
такие мягкие ковры, что босые ноги Дундертака утопали в них, как во
влажном лесном мху. А потом Дундертак увидел комнату, где вообще не
было никаких ковров, даже лоскутных или из еловых веток, которые может
позволить себе и самый бедный рыбак. И пол не был выскоблен добела,
как это полагается, а блестел чем-то коричневым и был твердый,
холодный и скользкий как лед. В другой комнате пол был сделан из
стекла, а еще в одной - из черных и белых каменных плиток, уложенных в
виде звезд. В следующей комнате он увидел две такие огромные кровати,
что только они одни были больше самой большой рыбацкой хижины. Потом
он попал в комнату, где потолок был в три раза выше, чем во всех
остальных. Когда Дундертак посмотрел наверх, он почувствовал себя
совсем крошечным.
"Ах ты черт! - подумал он. - Сколько они могут понавесить тут
сетей для просушки!"
Открыв дверь в следующую комнату, Дундертак вздрогнул и отступил
назад.
Стены были обвешаны щитами и копьями. На полу около стен стояли
люди с застывшим выражением лица. Они не шевелились. Подойдя поближе,
Дундертак увидел, что это вовсе не люди, а какие-то железные болваны.
Он постучал одному по животу. Звук получился гулкий. Ну конечно пустые
железные люди.
"Наверно, их ставят вместо пугал в графском саду", - подумал
Дундертак и пошел дальше.
И вот он вступил в комнату, в которой на стенах висели головы
разных животных, а между ними - пистолеты с длинными дулами, ружья и
дробовики всевозможных фасонов и размеров.
Дундертак насторожился. Какого только оружия здесь не было! Он
обыскал всю комнату, но Меча, к сожалению, не нашел.
Подавленный и разочарованный, Дундертак побрел дальше. Он
взбирался по бесконечным лестницам, шел по длинным коридорам,
путешествовал из комнаты в комнату.
Равнодушно открыл он очередную дверь и, пораженный, отпрянул.
В этой комнате совсем недавно были люди. Стоило только войти в
нее, чтобы почувствовать это. Значит, в замке живут люди. Этого
Дундертак не ожидал. Он приготовился встретить кровожадных псов,
охраняющих Меч, но никак не людей. Ведь до сих пор Дундертак не
встретил ни души. Замок казался покинутым. Во всех комнатах, через
которые он проходил, окна были закрыты и заколочены. А в этой окна
стояли распахнутыми настежь. С улицы заглядывало солнце. На письменном
столе лежала раскрытая книга. Над столом висело много картинок, и на
всех картинках были нарисованы лошади светло-коричневой масти. Дальше
Дундертак не стал рассматривать. Быстро и бесшумно притворив дверь, он
выскользнул из комнаты.
Ему и не снилось, что замок может быть обитаем.
Вскоре он вышел в холодный каменный вестибюль. Отсюда широкая
лестница вела наверх.
Куда он попал? Эта комната была совсем не похожа на все другие.
Она была круглая и по крайней мере в четыре этажа высотой. Какой-то
гигантский серый каменный цилиндр. Пол выложен шероховатыми каменными
плитами. И никакой мебели - ни стола, ни стула, ни даже самой
маленькой скамейки. Вместо обычных окон узкие щели в самых разных
местах, почти не пропускающие света. Похоже на подслеповатые глаза.
Дундертаку стало не по себе. Казалось, огромный каменный великан
смотрит на него сверху вниз множеством полуприкрытых глаз. Дундертак
находился в главной замковой башне. До потолка было метров пятнадцать.
По голой отвесной стене карабкались наверх железные ступеньки двух
узких лесенок. Они вели на маленькую дозорную площадку, обегающую
башню с внешней стороны.
Дундертак стал медленно обходить мрачную комнату, внимательно
посматривая по сторонам. Пожалуй, это было самое подходящее место для
хранения Меча Закона.
Поиски его прервали скрип ржавых петель и стук закрывшейся двери.
Он прозвучал для Дундертака громче ружейного залпа. Перед дверью вырос
высокий, широкоплечий мужчина в ярко расшитой куртке, черных башмаках,
длинных шелковых чулках и пышных штанах до колен. Наверное, сам граф!
В ту же секунду сердце Дундертака рванулось, едва не выскочив из
груди. Над ним нависла страшная опасность. Отвага и радость
первооткрывателя, только что переполнявшие его, мгновенно исчезли, как
исчезает из глаз куцый хвост кролика, улепетывающего от лисы. На
какую-то долю секунды он застыл в полной растерянности, а потом
бросился удирать. Но, поскольку через дверь выскочить было нельзя,
Дундертак взял приступом одну из узких железных лесенок и стал
быстро-быстро карабкаться наверх.
Разодетый графский лакей бросился за ним. Но Дундертак оказался
проворнее. Не успел лакей добраться и до половины лестницы, как
Дундертак уже шагнул на верхнюю площадку. Он не стал дожидаться своего
преследователя и стремительным рывком распахнул выходившую наружу
узкую и тяжелую дубовую дверь.
Дундертак обомлел. Перед ним разверзлась бездонная пропасть.
Дозорная площадка была такая узкая, что ему показалось, будто он
шагнул прямо в пустоту. Испуг сжал горло. Никогда прежде Дундертак не
знал, что такое страх высоты. Но теперь у него потемнело в глазах и
засосало под ложечкой. Неудержимо тянуло броситься вниз.
Но в этот момент он услышал позади себя тяжелый топот ног по
железной лестнице.
Ужас перед преследователем пересилил внезапно охвативший его
страх перед разверзшейся под ногами бездной. Дундертак нашел в себе
силы отвернуться от пропасти и попытался закрыть узкую тяжелую дверь.
Преследователь махал ему рукой и кричал:
- Стой! Подожди!..
Но Дундертак не стал ждать. Он снова налег на дверь и закрыл ее.
Но запереть ее он не мог, потому что ключ остался торчать изнутри. К
счастью, в обе половинки двери были вделаны железные скобы. Дундертак
просунул в них румпель. Это было понадежнее любого замка. Лакей дергал
и тянул за ручку, но дверь не поддавалась. Переломить румпель было не
в его силах.
Дозорная площадка опоясывала всю башню и представляла собой нечто
вроде узкого балкончика около метра шириной, окруженного каменными
перилами. Когда Дундертак, прочно заперев дверь, повернулся в другую
сторону, у него снова закружилась голова. Никогда в жизни он не
забирался на такую страшную высоту. Он плотно прижался спиной к стене
башни, стараясь держаться как можно дальше от пропасти. Стена не
только служила ему прочной опорой, но и защищала от гулявшего на
площадке ветра.
Стук и крики за дверью прекратились. Видимо, преследователь
понял, что пытаться открыть дверь бесполезно. До тех пор, пока румпель
на месте, можно не волноваться. Дундертак прислушался. Может быть,
обеспечен. А ты слышал историю о воронах, которые затмили солнце?
- Нет.
- Расскажу как-нибудь в другой раз. А сейчас смотри, как надо
жарить ворону. Для настоящего охотника лучшего обеда не придумаешь. Я
научился этому у индейцев Скалистых гор.
Пока Дундертак разводил на берегу костер, Вальтер облепил ворону
глиной. Потом он проткнул глиняный комок деревянной палочкой и стал
медленно поворачивать его над огнем.
- Некоторые говорят, что можно есть только весенних ворон. Это
чепуха и предрассудки. Молодая осенняя ворона жирнее и гораздо вкуснее
мартовских заморышей.
Когда влажный глиняный комок высох и затвердел, Вальтер расколол
его пополам. Кожа и перья остались в глине, а между двумя половинками
лежала аппетитная, подрумянившаяся тушка.
- Пожалуйста! Кушать подано. Голод - лучший повар!
Плотно закусив, охотники начали собираться домой. Но, прежде чем
уйти, Дундертак вытащил из кармана Вальтера черепаху Элизу и положил
ее на берегу. Результат был тот же, что и много раз до этого. Элиза
насмешливо щурила маленькие черные глазки и, судя по всему, вовсе не
собиралась класть яйца.
- Понимаешь, - сказал Вальтер, которому стыдно было за Элизу, - в
Балтийском море никогда не было пиратов. А клад можно найти только в
тех местах, где побывали пираты. Попади только Элиза в такое место -
она сразу положит свои яйца!
Все это было малоутешительно. Дундертак понимал, что для
восстановления всеобщего спокойствия нужны какие-то весьма решительные
меры. Ибо с каждым днем домашние становились все мрачнее и
озабоченнее. И чуть не каждый вечер из комода доставалось злосчастное
письмо. Письмо, видимо, обладало какой-то сверхъестественной силой.
Дундертак не знал, что в нем написано. Но в первый же день, как только
письмо принесли в дом, он понял, что речь шла о чем-то весьма
серьезном.
Собираясь теперь вечерами за большим кухонным столом, мужчины
осторожно вынимали письмо из конверта, клали поближе к свету
керосиновой лампы и внимательно читали. А потом долго сидели, думая
каждый про себя.
Но в один из таких вечеров - это было уже в конце сентября -
привычное молчание за столом было нарушено.
- Охотничий домик! Ничего лучшего граф не мог придумать!
- К чему в шведских шхерах охотничьи домики и прочие господские
забавы?
- Вот если бы телефон - другое дело. Случись что-нибудь, сразу
можно созвать народ.
- А еще бы лучше спасательную станцию. Сколько судов напоролось
на наши скалы!
- Я никогда не забуду, что здесь мне спасли жизнь, - сказал
Вальтер. - И в придачу я выучил шведский язык. Он мне всегда
пригодится. Я побывал во многих портах и везде видел суда из
скандинавских стран. Теперь, куда я ни попаду, везде найду людей,
которые поймут меня.
- Да, тебе повезло. Но теперь всему конец! Если кто и потерпит
крушение, некому больше будет послать весточку на остров и позвать на
помощь.
Вместе со всеми за столом сидел параличный, полуслепой старик и
вязал, как обычно, чулки. Он повернул лицо в сторону говоривших и
напряженно слушал. Последние слова не на шутку его испугали.
Шелковистая борода, мягко ниспадавшая на грудь, поднялась и встала
торчком. Уронив чулки на пол, старик в волнении схватился за костыли.
- Не может быть! - возмутился он. - Или в Швецию снова вернулись
средние века?
Хозяйка поднялась со своего места и, подойдя к старику, положила
свою мягкую руку на его трясущиеся, слабые руки.
- Дедушка, - сказала она ласково и спокойно, - мы не хотели
тревожить вас до времени. Но теперь пора сказать всю правду. Мы не
можем больше здесь оставаться. Надо перебираться в другое место.
Старик устремил на нее тусклый взгляд.
- Я давно чую - что-то случилось. Но чтобы такое, не верю! Я
своими руками вспахал эту землю, клочок за клочком. Да ведь все это
написано в контракте и в других документах!
Один из сидевших за столом сказал тихо, не решаясь поднять на
старика глаза:
- Контракт истекает в этом месяце. После этого арендная плата
будет удвоена. Потому что в мире идет война. Времена такие, что все
дорожает. А нам что делать? Не можем же мы добывать деньги из камней!
Ну, а раз не можем платить дороже за аренду - значит, дом этот будет
снесен. Так решили в замке. Вместо нашего дома здесь построят
охотничий домик для графа. Если, конечно, верить слухам.
Дом будет снесен...
Дундертак забился в угол лежанки и крепко ухватился за спинку.
Ему показалось, что весь мир летит куда-то вверх тормашками. Крышу
сорвало, стены упали, и все, кто был в доме, очутились под открытым
небом. В ушах пел ветер. А из недоступной, холодной Вселенной смотрели
на них далекие, загадочные звезды. Дундертак съежился, весь дрожа, и
еще крепче вцепился в спинку лежанки. Его знобило. А в мозгу билась
одна-единственная мысль: на Элизу надежда плохая, надо пробраться в
замок и стащить Меч!
Дундертак хорошо знал графский замок. Он не раз проплывал мимо
него в лодке, направляясь в Стокгольм. Это было огромное здание со
множеством башен и башенок. Замок стоял на высокой скале, отвесно
обрывавшейся к морю, и был неприступен, как хорошо укрепленная
крепость.
Оглядев скалу от подножия до верхушки, Дундертак растерянно
почесал в затылке. Просто ужас, какая высотища и крутизна! Дундертак
сидел в лодке и чувствовал себя мухой, задумавшей взобраться на небо.
В прежние времена замок служил защитой от разбойников и
странствующих рыцарей. Вот почему его и построили на высокой,
неприступной скале.
С северной стороны в скалу врезался глубокий залив. Туда и
направился Дундертак. Раньше он здесь никогда не бывал. Берег залива
позади скалы оказался песчаным. Над самой водой рос большой куст
орешника. Дундертак убрал парус, сунул мачту под банки и, вытащив на
песок лодку, постарался как следует замаскировать ее в ветвях
орешника. Весла он спрятал, а увесистый румпель прихватил с собой.
Стояло раннее сентябрьское утро. Круглый диск солнца
только-только показался над водой. На земле тонкими белыми штрихами
лежала изморозь.
Дундертак довольно хорошо знал весь остров, но близлежащие к
замку места были ему незнакомы. Тем не менее он храбро полез вверх по
береговому откосу.
"Со стороны моря замок неприступен - значит, придется штурмовать
его с тыла, - думал Дундертак. - Надо попасть в него любым путем. Ведь
в замке хранится Меч Закона, тот самый, о котором написано в Библии".
Дундертак торопливо карабкался все выше по отвесному склону. Он
должен во что бы то ни стало проникнуть в замок и захватить
чудодейственный Меч! Стоит только принести его домой, и все будут
избавлены от несчастий. Граф лишится своей силы. Дом их будет стоять,
как стоял. Дедушке не придется просить милостыню. Тот, кто владеет
Мечом Закона, может ничего на свете не бояться! Дундертак вытащит из
комода проклятое письмо, разорвет его на мелкие клочки и бросит в
печку!
И Дундертак решительно продолжал подъем, цепляясь за кусты
терновника и боярышника. Когда он, наконец, добрался до вершины, перед
ним оказалась глубокая канава, метров пятнадцать шириной. Ничего
другого не оставалось, как лезть в воду. Мешал румпель, который он
тащил с собой. Перебросить его через канаву Дундертак не решался - а
вдруг упадет в воду? Пришлось плыть, держа его в руке, что отнюдь не
облегчало переправу. Раздеваться было некогда, и Дундертак полез в
воду как был - в брюках и рубашке.
Канава была не просто канава, а сохранившийся еще от старых
времен крепостной ров, такой глубокий, что в нем могла бы потонуть и
лошадь. А если бы на спине лошади сидел всадник, то и для него нашлось
бы место в этой зеленоватой, заплесневелой жиже. Когда-то ров
опоясывал весь замок. Потом его забросали землей и камнями. Остался в
неприкосновенности только небольшой кусок с задней стороны замка.
Здесь обычно никто не ходил.
Но Дундертака никто не приглашал войти в замок с парадного хода.
Он пробирался с черного.
Дундертак выбрался на берег, с головы до ног покрытый зеленоватой
слизью. Впрочем, о таких пустяках думать было некогда. Время не ждет!
Ползком, через кусты, Дундертак добрался до стены замка. Только теперь
он по-настоящему увидел, что это за громадина. Больше самого большого
дома в Стокгольме. Задрав подбородок, Дундертак оглядел башню. Самые
высокие деревья не доходили ей и до половины. А сам Дундертак
почувствовал себя жалкой маленькой букашкой.
Он со страхом представил себе, сколько ему придется проплутать,
прежде чем он разыщет Меч Закона. В таком замке можно спрятать не
один, а сто тысяч мечей!
"Ну и балбес же я! - подумал он в следующую минуту. - Такую штуку
наверняка охраняет целая свора псов. Значит, где собаки - там и Меч!"
Дундертак прислушался и осторожно огляделся вокруг. Подняв
тяжелый румпель, он занял боевую позицию. Для того он и тащил с собой
румпель, чтобы во всеоружии встретить этих самых собак. Уж как было
трудно переплывать с ним ров, а он все равно его не бросил.
Дундертак скользил взглядом с одного предмета на другой. Впервые
в жизни он переживал такое приключение. Он ловил каждый звук,
подстерегал каждый шорох. Но ничего не было слышно, кроме тихого
шелеста опадающей листвы. Так. Снаружи свирепых псов нет. А внутри?
Замок, если смотреть на него издали, имел круглую форму. Но
вблизи круг был неправильный - со множеством выступов, углублений,
надстроек и углов. Стены густо заросли травой и кустарником. Дундертак
стоял в нерешительности, не зная, с чего начать. Окон, окошечек и
бойниц было множество, куда ни посмотри. Но все на высоте нескольких
метров над его головой. Значит, этот путь отпадал. Дундертак,
крадучись, прошелся вдоль всех ниш, выступов и углублений. Но на этой
стороне замка все было запущено, двери если и были, то замурованные.
Обойти же замок с другой стороны Дундертак, конечно, не решался.
Теперь он все чаще поглядывал на те бойницы и окошечки, которые были
пониже. Будь здесь хоть одно дерево или же водосточная труба - он бы
наверняка забрался. Хуже всего, если придется бросить в траве румпель.
С ним Дундертак чувствовал себя гораздо увереннее.
Но лезть наверх не пришлось. За буйно разросшимся у стены кустом
бузины Дундертак обнаружил в конце концов узкую, обитую железом
дверцу. Ура, вход в замок! Он потянул за ручку - дверь поддалась. Путь
свободен! Дундертак быстро скользнул внутрь и закрыл за собой дверь.
Громко заскрипели ржавые петли. Дундертак стоял совсем тихо. Сердце
билось сильными, глухими толчками. От страха волосы шевелились на
голове. В тот самый миг, как за ним со скрипом закрылась дверь,
исчезли всякие признаки света. Дундертака обступила непроглядная тьма.
Он задыхался от волнения.
Вокруг стояла гробовая тишина. Прошла целая вечность, прежде чем
Дундертак осмелился пошевелиться. По-прежнему ничего не было видно -
хоть глаз выколи. Он протянул вперед руки, пытаясь что-нибудь
нащупать. Пустота. Дундертак прислушался. Как будто никого. Слава
богу! Дундертак перевел дыхание. Наконец он в замке. Он пришел сюда по
собственной воле. Эта мысль придала ему мужества. Дрожь в ногах
прекратилась. Теперь он в состоянии был двинуться дальше.
Но не успел он пройти и нескольких шагов, как вдруг полетел
куда-то вниз, в темноту.
Прошли не секунды, а минуты, прежде чем Дундертак опомнился от
нового потрясения. Он ведь никогда раньше не бывал в замках и
совершенно не представлял, как они устроены. Дундертак протянул руку и
ощупал место, на котором лежал. Он понял, что скатился вниз по
лестнице.
Он поднялся и, облизнув губы, почувствовал вкус чего-то соленого
и горячего. Кровь. Провел языком - одного зуба не хватало. Потом
потрогал нос - пальцы попали в липкое.
Хорошо еще, что не сломал себе шею. Надо же быть таким растяпой!
Теперь он стал осторожнее. Лестница вела куда-то глубоко вниз.
Потихоньку полегоньку Дундертак добрался до лестничной площадки.
Дальше шла еще лестница. Опять площадка. И опять лестница, такая же
крутая, как первые.
Дундертак слизнул с губ кровь.
"Все вниз да вниз, так я никогда не доберусь до башни!" - думал
он, ощупью спускаясь по бесконечным ступенькам.
Что верно, то верно. Но, если бы Дундертак дал себе труд немножко
подумать и посмотреть назад, он сообразил бы, что лестница может вести
не только вниз, но и наверх. Даже если она очень крутая.
Чем ниже он спускался, тем тяжелее дышалось. Казалось, лестнице
не будет конца. И она была такая узкая, что он обеими локтями касался
каменных перил.
- Снаружи замок большущий, а внутри - уже дымовой трубы!
Вдруг Дундертак остановился. Впереди, в кромешной тьме,
забрезжило бледное, серо-зеленое пятно света. Дундертак осторожно
пошел на свет. В стене было пробито узкое окно, вроде бойницы. Стена
была очень толстая, в несколько метров. Дундертак с любопытством
заглянул в узкое отверстие и увидел снаружи что-то зеленоватое. Вода.
Окно находилось на уровне воды.
"Но ведь замок стоит высоко над морем, на скале, - подумал
Дундертак, ощупывая распухший нос. - Значит, лестница идет через всю
скалу!"
Дундертак стал спускаться дальше. Все противнее пахло затхлостью
и сыростью. Наконец-то последняя ступенька. Дундертак очутился в
подземелье.
По влажному земляному полу, попискивая, сновали крысы. Они сразу
же бросились к Дундертаку, стараясь укусить его за ноги. В воздухе
слышалось хлопанье и шелест чьих-то крыльев. Какое-то маленькое
существо с холодными как лед когтями шлепнулось Дундертаку на голову.
"Летучие мыши, - сообразил Дундертак. - Господи, какая масса!"
Продвигаясь вперед, он вспугивал все новых мышей, и они целыми
стаями носились вокруг.
Постепенно глаза привыкли к темноте. Дундертак различал очертания
большой пещеры. На всякий случай он держался поближе к отвесной стене,
ощупывая руками ее холодную, влажную поверхность. Он помнил о первом
"полете" и не собирался еще раз разбивать себе нос.
Внезапно рука нащупала железную цепь. Один конец цепи был вделан
в скалу, другой заканчивался парой кандалов.
Замковая темница!
Дундертак слышал много рассказов о подземелье графского замка, но
никто, даже Большой Сундстрем, не мог бы похвастаться тем, что побывал
в нем!
Много сотен лет назад здесь, глубоко под землей, томились
прикованные к сырой стене узники.
Дундертак ощупью пробирался все дальше, от одной цепи к другой.
То и дело у самого уха раздавалось хлопанье мягких крыльев, между
босыми ногами шмыгали голодные крысы.
Вдруг совершенно неожиданно в воздухе с мягким шумом пронеслось
какое-то существо с пылающими желтыми глазами и тяжело ударилось о
Дундертака. Дундертак от страха шлепнулся на землю, но сразу же
вскочил. Ему удалось схватить противника. Это оказалась сова.
Дундертак крепко держал ее, а сова кричала и клевала его в руки.
Дундертак боялся ее отпустить - он знал, что рассерженная хищница
может выклевать ему глаза.
Он побежал в ту сторону, откуда в душное подземелье тянула
холодная струя свежего воздуха. Мягко шелестя крыльями, из темноты
налетела еще одна сова и бросилась на Дундертака. Пришлось отпустить
первую. Но, отбрасывая от себя сову, Дундертак выронил румпель. Только
не это! Он опустился на колени и стал шарить руками по полу. Прежде
чем он нащупал румпель, крысы успели несколько раз укусить его за
пальцы. Снова пошли в наступление совы. Наклонив голову, Дундертак
побежал наугад в темноту. Одной рукой он защищал лицо. Он боялся за
глаза: нападающая сова прежде всего метит в глаза своей жертве. В
другой руке он держал румпель и яростно размахивал им в воздухе,
вспугивая мириады летучих мышей.
Наконец ему посчастливилось наткнуться на лестницу, которая вела
наверх. Дундертак бросился по ней, ни капли не заботясь, та ли это
лестница, по которой он спустился сюда, или другая. Совы долго
преследовали его. Им удалось несколько раз как следует долбануть
противника клювами. Дундертак не остановился даже тогда, когда совы с
шелестящим свистом устремились обратно в подземелье: наверное, там
были птенцы, которых они и защищали.
Он мчался, перепрыгивая через две ступеньки. Потом плюхнулся
прямо на ступеньки, чтобы немного отдышаться. Он чувствовал себя
совершенно разбитым.
- Хватает же здесь всякой дряни!
Дундертак потер ушибленные места и потрогал разбитый нос.
Он еще не нашел того, за чем явился.
На обратном пути Дундертак убедился, что та же самая лестница,
которая вела вниз в подземелье, может привести его и наверх.
Он упорно взбирался все выше и выше, пока не наткнулся на дверь,
открывшуюся при первом же толчке.
Но что из этого? Дундертак очутился в еще более непроглядной
тьме, чем та, которая окружала его на узкой лестнице. Но здесь, по
крайней мере, хорошо пахло. До сих пор он вдыхал запах заплесневелой,
промозглой сырости. За этой дверью пахло совсем по-иному.
Руки его сразу же попали во что-то мягкое и приятное на ощупь.
Ткань. Дундертак стал пробираться дальше. В какую бы сторону он ни
поворачивался, он всюду натыкался на развешанную одежду. Видимо, он
попал в большую гардеробную. Пройдя ее, он увидел дверь, которая вела
в большой светлый коридор.
Не выпуская из рук румпеля, Дундертак пошел вперед. Кажется, он в
самом замке. Вот-вот навстречу выскочит свора кровожадных псов. Надо
быть наготове...
С замирающим сердцем Дундертак крался по коридору.
В горле пересохло, по спине бегали холодные мурашки. Возле
следующей двери он долго стоял, приложив ухо к скважине. Потом
тихонько приоткрыл ее и просунул голову в щель. Комната была пуста.
Никаких собак. Дундертак на цыпочках перестудил порог. Странная
комната! Вся мебель белая - и кровать, и стол, и стулья. Как будто ее
вынесли в метель на улицу, и мороз на веки вечные побелил ее своей
кистью. Впрочем, замороженная мебель не долго занимала Дундертака. Он
искал глазами Меч. Но поскольку здесь не было собак, не было, видимо,
и Меча. Поэтому Дундертак отправился дальше. Теперь он стал смелее и
следующую дверь открыл без долгих колебаний. Собак нет. Мебель на этот
раз позолоченная. Ножки у столов и стульев кривые, изогнутые. На стене
зеркало. Если Дундертак в своей жизни и видел зеркала, то только
совсем маленькие, те, которые стоят две кроны. А это было от пола до
самого потолка. Первый раз в жизни Дундертак увидел себя во весь рост
- с головы до пят.
Увы, отражение не отличалось красотой!
Окровавленная, грязная, растерзанная маленькая фигурка двинулась
дальше на поиски Меча Закона.
Следующая комната была ослепительно голубая. Обои, ковры, картины
- все голубое. За ней шла красная комната, потом комната, где не было
ничего, кроме книг, потом комната, где висели одни картины, а за ней
комната, где были и картины и книги. В одной комнате на полу лежали
такие мягкие ковры, что босые ноги Дундертака утопали в них, как во
влажном лесном мху. А потом Дундертак увидел комнату, где вообще не
было никаких ковров, даже лоскутных или из еловых веток, которые может
позволить себе и самый бедный рыбак. И пол не был выскоблен добела,
как это полагается, а блестел чем-то коричневым и был твердый,
холодный и скользкий как лед. В другой комнате пол был сделан из
стекла, а еще в одной - из черных и белых каменных плиток, уложенных в
виде звезд. В следующей комнате он увидел две такие огромные кровати,
что только они одни были больше самой большой рыбацкой хижины. Потом
он попал в комнату, где потолок был в три раза выше, чем во всех
остальных. Когда Дундертак посмотрел наверх, он почувствовал себя
совсем крошечным.
"Ах ты черт! - подумал он. - Сколько они могут понавесить тут
сетей для просушки!"
Открыв дверь в следующую комнату, Дундертак вздрогнул и отступил
назад.
Стены были обвешаны щитами и копьями. На полу около стен стояли
люди с застывшим выражением лица. Они не шевелились. Подойдя поближе,
Дундертак увидел, что это вовсе не люди, а какие-то железные болваны.
Он постучал одному по животу. Звук получился гулкий. Ну конечно пустые
железные люди.
"Наверно, их ставят вместо пугал в графском саду", - подумал
Дундертак и пошел дальше.
И вот он вступил в комнату, в которой на стенах висели головы
разных животных, а между ними - пистолеты с длинными дулами, ружья и
дробовики всевозможных фасонов и размеров.
Дундертак насторожился. Какого только оружия здесь не было! Он
обыскал всю комнату, но Меча, к сожалению, не нашел.
Подавленный и разочарованный, Дундертак побрел дальше. Он
взбирался по бесконечным лестницам, шел по длинным коридорам,
путешествовал из комнаты в комнату.
Равнодушно открыл он очередную дверь и, пораженный, отпрянул.
В этой комнате совсем недавно были люди. Стоило только войти в
нее, чтобы почувствовать это. Значит, в замке живут люди. Этого
Дундертак не ожидал. Он приготовился встретить кровожадных псов,
охраняющих Меч, но никак не людей. Ведь до сих пор Дундертак не
встретил ни души. Замок казался покинутым. Во всех комнатах, через
которые он проходил, окна были закрыты и заколочены. А в этой окна
стояли распахнутыми настежь. С улицы заглядывало солнце. На письменном
столе лежала раскрытая книга. Над столом висело много картинок, и на
всех картинках были нарисованы лошади светло-коричневой масти. Дальше
Дундертак не стал рассматривать. Быстро и бесшумно притворив дверь, он
выскользнул из комнаты.
Ему и не снилось, что замок может быть обитаем.
Вскоре он вышел в холодный каменный вестибюль. Отсюда широкая
лестница вела наверх.
Куда он попал? Эта комната была совсем не похожа на все другие.
Она была круглая и по крайней мере в четыре этажа высотой. Какой-то
гигантский серый каменный цилиндр. Пол выложен шероховатыми каменными
плитами. И никакой мебели - ни стола, ни стула, ни даже самой
маленькой скамейки. Вместо обычных окон узкие щели в самых разных
местах, почти не пропускающие света. Похоже на подслеповатые глаза.
Дундертаку стало не по себе. Казалось, огромный каменный великан
смотрит на него сверху вниз множеством полуприкрытых глаз. Дундертак
находился в главной замковой башне. До потолка было метров пятнадцать.
По голой отвесной стене карабкались наверх железные ступеньки двух
узких лесенок. Они вели на маленькую дозорную площадку, обегающую
башню с внешней стороны.
Дундертак стал медленно обходить мрачную комнату, внимательно
посматривая по сторонам. Пожалуй, это было самое подходящее место для
хранения Меча Закона.
Поиски его прервали скрип ржавых петель и стук закрывшейся двери.
Он прозвучал для Дундертака громче ружейного залпа. Перед дверью вырос
высокий, широкоплечий мужчина в ярко расшитой куртке, черных башмаках,
длинных шелковых чулках и пышных штанах до колен. Наверное, сам граф!
В ту же секунду сердце Дундертака рванулось, едва не выскочив из
груди. Над ним нависла страшная опасность. Отвага и радость
первооткрывателя, только что переполнявшие его, мгновенно исчезли, как
исчезает из глаз куцый хвост кролика, улепетывающего от лисы. На
какую-то долю секунды он застыл в полной растерянности, а потом
бросился удирать. Но, поскольку через дверь выскочить было нельзя,
Дундертак взял приступом одну из узких железных лесенок и стал
быстро-быстро карабкаться наверх.
Разодетый графский лакей бросился за ним. Но Дундертак оказался
проворнее. Не успел лакей добраться и до половины лестницы, как
Дундертак уже шагнул на верхнюю площадку. Он не стал дожидаться своего
преследователя и стремительным рывком распахнул выходившую наружу
узкую и тяжелую дубовую дверь.
Дундертак обомлел. Перед ним разверзлась бездонная пропасть.
Дозорная площадка была такая узкая, что ему показалось, будто он
шагнул прямо в пустоту. Испуг сжал горло. Никогда прежде Дундертак не
знал, что такое страх высоты. Но теперь у него потемнело в глазах и
засосало под ложечкой. Неудержимо тянуло броситься вниз.
Но в этот момент он услышал позади себя тяжелый топот ног по
железной лестнице.
Ужас перед преследователем пересилил внезапно охвативший его
страх перед разверзшейся под ногами бездной. Дундертак нашел в себе
силы отвернуться от пропасти и попытался закрыть узкую тяжелую дверь.
Преследователь махал ему рукой и кричал:
- Стой! Подожди!..
Но Дундертак не стал ждать. Он снова налег на дверь и закрыл ее.
Но запереть ее он не мог, потому что ключ остался торчать изнутри. К
счастью, в обе половинки двери были вделаны железные скобы. Дундертак
просунул в них румпель. Это было понадежнее любого замка. Лакей дергал
и тянул за ручку, но дверь не поддавалась. Переломить румпель было не
в его силах.
Дозорная площадка опоясывала всю башню и представляла собой нечто
вроде узкого балкончика около метра шириной, окруженного каменными
перилами. Когда Дундертак, прочно заперев дверь, повернулся в другую
сторону, у него снова закружилась голова. Никогда в жизни он не
забирался на такую страшную высоту. Он плотно прижался спиной к стене
башни, стараясь держаться как можно дальше от пропасти. Стена не
только служила ему прочной опорой, но и защищала от гулявшего на
площадке ветра.
Стук и крики за дверью прекратились. Видимо, преследователь
понял, что пытаться открыть дверь бесполезно. До тех пор, пока румпель
на месте, можно не волноваться. Дундертак прислушался. Может быть,