Черепнин Владимир. Вовка в Троеклятом

   - Яна, ты?! - обрадовался медведь. - Тоже столик сковырнула? Тогда я и подавно смогу!
   Туговато соображающий от водки Серенький решил, что ведьма выбралась из своей камеры аналогичным образом, и, воодушевленный, с утроенной силой вновь принялся за дело.
   - Если не угомонишься, я тебе голову сковырну! - С не меньшим трудом Яна во второй раз прервала попытки лохматого.
   Справедливости ради, следует заметить, что попытки Серенького не были совсем уж бесполезной тратой сил. Неизвестно, сколько бы пришлось ведьме бродить по лабиринту в поисках друзей, если бы не оглушающие удары.
   - А как же ты выбралась?
   - Заткнись! Дай сосредоточиться. Попробую и вам помочь. Кстати, Васька с тобой?
   - Угу!
   - Хорошо.
   Хотя ничего хорошего не наблюдалось. Массивная металлическая дверь была заперта на навесной замок, который своими габаритами мог поспорить с буйно-пьяной медвежьей головой...
   Но, все равно, маловат. А, вдруг, разъяренная зверюга совладает с запором? Да вырвется? Что тогда будет? Замок нужно срочно увеличить, чтобы не случилось непоправимого.
   Короткое заклинание. Щелчок. Не выдержала утончившаяся дужка замка, обтянувшись на оставшихся неизменными петлях запора. Упавший замок продолжал уменьшаться, но Яна уже не обращала на него внимания. С трудом отодвинув тяжелый засов, распорядилась:
   - Серый, Васька! На выход! Или хоромы приглянулись и вы решили остаться?
   Второго приглашения не потребовалось. Через несколько мгновений, обретшая свободу троица устремилась подальше от места заключения.
   * * *
   Вот, теперь можно. Ничего предосудительного. Ключей не воровал, замков не подпиливал, стражников (которых, кстати, и не видно) не оглушал. Полное отсутствие состава преступления. А то, что случайно встретил старых знакомых и предложил им осмотреть достопримечательности дворца, так что ж тут противоправного?
   Успокоив себя подобным образом, солдат, наблюдавший процесс освобождения медведя и кота, шагнул из темноты навстречу приближающимся беглецам, позвал:
   - Серенький, Яна, сюда!
   Иван увел лесных знакомцев в темное, боковое ответвление и, как раз, вовремя: в мертвой тишине лабиринта, воцарившейся после того, как медведь прекратил попытки самостоятельно освободиться, раздались шаги, сопровождаемые бряцаньем оружия.
   * * *
   Емеля слушал откровения Луциберга о прелестях Верхнего мира, широко разинув рот, хотя не понимал и трети рассказанного.
   Идиллию прервал Хоттабыч, явившийся в сопровождении четырех телохранителей, несущих на плечах что-то тяжелое. Это что-то, после того, как было поставлено перед Наимудрейшим, оказалось Манькой, закованной и опутанной цепями с гирями на концах.
   Узурпатор так и остался с открытым ртом, но в глазах явно присутствовал немой вопрос, так как колдун поспешил ответить:
   - Это все арестованные...
   - Абсолютно правильно, мой милый! - Подтвердил слова Хоттабыча появившийся следом Али Баба.
   - Так точно! - чтобы не оставалось ни каких сомнений поставил окончательную точку тяжело дышащий в дверях Федот.
   - А, где?.. - у Высокочтимого все-таки прорезался голос.
   - Сбежали.
   - Сие означает, как не пг'иског'бно мне это доводить до вашего сведения, все г'анее достигнутые договог'енности не имеют юг'идической силы из-за отсутствия пг'едметов договог'енности. - Приободренный предвкушением близкой победы, черт был сильно разочарован.
   - Погоди! Как же? Ты же обещал...
   - Ви не выполнили свою часть обязательств. Чего г'ади я буду что-то делать для Вас?
   - Щас узнаешь, - Емеля кивнул царедворцам и телохранителям.
   Те послушно, дугой, лишая беса маневра стали медленно приближаться. Но время позволяло и прежде, чем исчезнуть, оставив после себя клубы дыма Луциберг с презрительной ухмылкой сообщил:
   - Если у Вас будет что мне сказать, я сам найду Вас. Чем больше в Ваших г'уках окажется дг'узей Сантехника, тем быстг'ее мы возобновим наши пег'еговог'ы. Но ни в коем случае Ви не должны пг'ичинять вг'ед своим пленникам. Иначе последствия будут непг'едсказуемыми. И тогда...
   Черт не стал договаривать, а предпочел издымиться, так как один из темнокожих воинов подошел слишком близко.
   Емеля обвел взглядом своих приближенных. Спокойствие колдуна, воздушный поцелуй Али Бабы, беспомощно разведенные руки воеводы.
   Наимудрейший молча наполнил самый большой кубок водкой (о которой почему-то в последний час совсем позабыл), одним махом осушил его.
   - Пленников найти. Всех. Кого упустили и кого отпустили, - хозяин взглянул на Хоттабыча, - и без фокусов. Иначе... Гасан Абдурахман, про бутылочку помнишь?
   Хоттабыч побледнел. Впервые после их знакомства Емеля назвал колдуна по имени. Тогда-то и состоялся их договор. Джинн все эти годы добросовестно выполнял свои обязательства, а, вот, Наимудрейший, по всей вероятности, свое обещание нарушил.
   - Выполняйте!
   Министры в мгновение ока исчезли из зала.
   Емеля сделал вид, будто только сейчас заметил пленницу.
   - Манька!
   Та в ответ только моргала, рот на совесть был завязан шелковым платком.
   - Кусаться, царапаться не будешь?
   Девушка отрицательно покачала головой.
   - Освободите ее!
   * * *
   - Все-таки я предлагаю подождать, подумать и проверить за завтраком.
   - Нечего тут думать. Вязать его, и все тут!
   - Лучше вспомни, как он ест! Даже Пуха переплюнул!
   - Из этого следует только один вывод: он является аномальным отклонением от своего вида. И никакого отношения к нам не имеет.
   - Но ведь тогда получается...
   - Правильно. Так и получается. Вини Пух - тоже аномальное отклонение от всех медведей или, того хуже, с какой-то целью старается походить на нас, высших существ этого мира!
   - Тогда кто же является нашим прародителем?
   - Не знаю. Может быть и никто. А, вдруг, мы, вообще, пришельцы оттуда? - Хряк ткнул копытцем в звездное небо.
   - Значит, говоришь, аномалия?
   - Ну, да. Точно так же, как у нас - Пятачок. Все свиньи, как свиньи, а он - выродок. Сколько не корми, все равно дохлый.
   - И что будем делать?
   - Вязать и сдавать. Исполнение желания - это не хухры-мухры. Такими возможностями не разбрасываются.
   - Сейчас?
   - Нет. Ночью все равно его сдать не получится, а, вдруг, дружки нагрянут? Утром дельце обтяпаем.
   - Ну, тогда я пошел?
   - Нет, Наф, не сейчас.
   - Так моя очередь!
   - Потерпи. Не гоже, чтобы из-за свиноматки срывались наши планы.
   - Обещаю, вернусь до рассвета.
   - Знаю я такие обещания!
   - А ты мне свою очередь уступишь?
   - Почему я? Пусть Ниф.
   - Фигу! У него тогда два раза подряд получится. Сам уступай!
   - Что мы спорим? Завтра у нас будет желание. Загадаем каждому по пять хрюшек и все дела.
   - А если завтра Пух встрянет защищать Соловушку?
   - Тоже повяжем!
   - И скажем, что он тайный друг Сантехника.
   - Может полжеланьице и за него перепадет.
   Коварный план предательства был согласован и утвержден. Тайный совет, который проходил во дворе из-за опасения случайных свидетелей, завершился. Хозяева отеля, самодовольно похрюкивая, разошлись по комнатам, предвкушая благостные перемены завтрашнего дня.
   * * *
   - Так мы летим, или ты дальше спать будешь?
   Я открыл глаза. Надо мной стояла Яга. Легкая усмешка на губах была единственным проявлением эмоций.
   - Сейчас, - промямлил я, осипший от сна голос другим словом назвать было нельзя.
   Хозяйка вышла. Я лежал на широкой кровати в просторной спальне. Рядом, на пуфике, лежали аккуратно сложенные джинсы и рубашка. Я вскочил, оделся.
   Хорош, спаситель! Это ж надо было так опростоволоситься! Дело в том, что вчера за ужином, я как-то нечаянно переусердствовал с напитком, хотя специально на него не налегал. Само собой получилось. И, уверен, без всякой магии. Обыкновенное алкогольное опьянение. Только напиток был весьма ядреным и одновременно вкусным. Поэтому пилось легко, пьянелось быстро и неотвратимо.
   Когда пришло время поговорить о делах, я уже достаточно набрался. И что плел хозяйке Чертогов, абсолютно не зафиксировалось в голове. Единственное, что хранила память - это отраженная в самоваре моя перекошенная рожа, в запале втолковывающая что-то своим собеседникам. Что именно я говорил не удалось бы вытянуть из меня самым изощренным мастерам пыточного ремесла, потому что я сам понятия не имел, о чем шла речь за ужином.
   Но как бы там ни было, кажется моя пьяная болтовня, возымела требуемое действие. Не на прогулку же пролететься приглашала меня Яга.
   Спальня оказалась на втором этаже (как укладывался спать, естественно, так же не помнил). Я спустился по боковой лестнице. В столовой по быстренькому перекусили. Мы с Карлом слегка похмелились, хотя синдромом не страдали.
   - Марго, останешься или с нами полетишь?
   - Полечу. Вдруг, потребуется к кому-нибудь подлизаться. Ты же не умеешь. - Промурлыкала киска.
   - Только поэтому? А может, торопишься Ваську выручать?
   Кошка фыркнула и, задрав хвост трубой, скользнула в щель под начавшей подниматься стеной. Мы, дождавшись полного открытия, последовали за ней.
   После того, как мы миновали тамбур и вышли из лачуги, я обомлел. Дно оврага полуметровым слоем покрывали белеющие кости. Более того, к дверям вела дорожка, обозначенная шестами с водруженными на них ухмыляющимися черепами. Я готов был поклясться, что вчера вечером ничего подобного не было. Мое беспамятство в этом свете приобретало зловещий оттенок.
   - Ты чо? - легонько клюнул меня ворон чуть повыше уха.
   - Так..., - я не нашел, что сказать и ткнул пальцем в ближайший череп.
   - Гм... Вчер-ра ни фига не испугался, а сегодня...
   - Он не видел. Я ему вчера взгляд отвела. Мнительный он шибко. Ну, так летим или сопли распускать будем по невинно загубленным?
   - Летим, - вздохнул я.
   Хорошо, что успел подумать о самом хреновом. И теперь, с чувством легкого облегчения ввиду своей непричастности к окружающему пейзажу, я оседлал метлу и взмыл в небо.
   Следом за мной взлетели Яга и Марго. У киски была собственная, подогнанная под ее размеры метла.
   - Я все-таки хозяйство пр-ровер-рю, - сообщил Карл.
   - Так ты же вечером проверял.
   - Вчер-ра как-то не ср-рослось. Не получилось. Потом р-расскажу.
   - Только надолго не пропадай.
   - Не боись, догоню. Я только глазком одним зыр-ркну.
   Карл лихо спорхнул с плеча и, подражая реву пикирующего бомбардировщика, начал снижаться на Янину поляну.
   * * *
   Клара открыла глаза. Чистое безоблачное утреннее небо. И кроны деревьев. Где, что, как и почему???
   Она лежала в густой траве, причем в такой позе, которую даже при желании принять было бы затруднительно. В небо одновременно смотрели и лицо, и та часть туловища, которая в обычном положении направлена в противоположную сторону. На эту самую часть начинающая ведьма уселась, применив для этого не мало усилий. Затекшее тело плохо слушалось, каждое движение отзывалось клокочущей болью в ничего не помнящей голове. Зато сразу пришла на память Яна во время приготовления наливки и проклятое заклинание: "У меня с похмелья голова не боли, у гостей не боли, а у Клары - боли". Тьфу! А, иначе, говорит, сопьешься, нафиг...
   Еще она помнила страхолюдного хлюпика, который так жестоко обманул ее, и как собиралась просто напиться и хорошо выспаться. Судя по всему и то и другое удалось. Вот, только почему пробуждение произошло не в уютной кровати, а в лесу?
   Клара навела резкость и осмотрелась. Оказалось, что находится она на краю поляны, всего в паре десятков метров от избушки. Значит, в беспамятном состоянии набедокурить не успела. Просто пошла куда-то (куда?) и упала. А подняться не было сил. Все понятно. Пошла и упала. Нет. Не пошла. Полетела. Рядом лежала метла.
   Клара повнимательней вгляделась в крону ближайшего дерева. Так и есть. Несколько сломанных сучьев полностью поясняли картину: изрядно набравшись, решила, что день не должен так скверно заканчиваться и стоит полететь куда-нибудь, развеяться. Но не справилась с управлением. Отсюда и столь нелепая поза.
   Ей пришлось резко бухнуться в траву и замереть: из избушки вылетел Карл, на несколько мгновений завис над поляной, оглядывая окрестности, затем быстро полетел в сторону Города.
   Кряхтя, охая и проклиная все на свете, сунув метлу подмышку, Клара поплелась в избу похмеляться. И вовсе не пьянства ради. А только для просветления мозгов. Ей требовалась способность соображать, потому что надо было решить, что делать дальше. Сидеть и дожидаться - это не для нее. Да и за все последние злоключения должен же кто-то быть наказанным. И если возмездие над истинным виновником представлялось весьма проблематичным, так как в большинстве случаев сама влезала в неприятности, то найти крайнего и отыграться за все перенесенные обиды, было единственно верным решением.
   * * *
   Заметив, что я немного сбросил скорость полета, Яга приблизилась почти вплотную.
   - Куда это ворон сорвался?
   - За хозяйством присмотреть.
   - Главное, чтобы он там птичку какую не присмотрел... Ну, а мы, с чего начнем в Городе?
   - Первым делом - к свиньям. Узнаем, что новенького, а там решим. - Я, как мог, старался придать голосу максимум уверенности, но, кажется, неудачно.
   Проблема заключалась во вчерашнем разговоре с ведьмой. Точнее, в том, что я его совершенно не помнил. И какими доводами аргументировал для того, чтобы склонить ее предпринять это путешествие.
   Вообще-то, я парень честный, в разумных пределах, но в последнее время пришлось столько "насвистеть", что возникало опасение, а вдруг, сугубо для убедительности, вчера я немного пофантазировал, и сейчас какой-нибудь неосторожной фразой вступлю сам с собой в противоречие. Чем смогу разгневать колдунью. Это-то и на земле небезопасно, а уж в небе...
   И, тем не менее, следовало как можно быстрей внести полную ясность в этот вопрос. Мне вдруг показалось, что лучше сейчас рискнуть, чем все время оглядываться на опасную союзницу, ожидая удар в спину.
   - Яга, я вчера немного перебрал и смутно помню содержание нашей беседы. Точнее, совсем не фига не помню. Что я говорил-то?
   - Ты много чего говорил, - по интонации было понятно, что Ягу забавляет моя неловкость и ей нравится создавшееся положение. - Например, что дядя Петя - мудак, потому что халяву любит, а если сам где магар надыбает, пьет один, втихушку. И что Танька с соседнего подъезда оказалась стервой, променяла тебя на бритоголового качка... Да много чего еще. Продолжать?
   - Не стоит.
   Если до своего вопроса я чувствовал себя слегка не в своей тарелке из-за временной амнезии, то теперь добавилось смущение от чрезмерной болтливости на темы, не относящиеся не только к делу, но даже и к этому миру.
   - А если тебя интересует, почему я решила ввязаться в вашу авантюру, словно прочитав мои мысли (ведьма все-таки), спросила Яга, - так тут несколько причин. Одна из них - то, что ты видел свиток с гномьей тайнописью. Выяснить кое-что надо. Так что, не волнуйся. В ближайшее время подлянок от меня можешь не опасаться. Ладно, потом поговорим.
   Причиной столь быстрого завершения нашего разговора был вернувшийся ворон. Он повесил на древко метлы какой-то узелок, после чего устроился у меня на плече и, косясь на Ягу, зашептал:
   - Чер-рт пр-ропал. Кто-то ослобонил его. Сам он Васькины узлы ср-роду не р-развязал бы. Выходит, зр-ря я клюв мар-рал!
   - Ты про что это? - Я не сразу понял суть новости. Пленный Луциберг совершенно вылетел у меня из головы.
   - Как пр-ро что!!! - Секретный шепот превратился в возмущенный крик. Я, значит, р-рискуя заполучить адское пр-роклятие, али болезнь какую зар-разную, тычу своим стер-рильным клювиком в лоб этому кур-рносику, а ты даже не помнишь о чем р-речь?!
   - Не ори. Вспомнил я. Не до него было.
   - Пр-равда?
   - Конечно.
   - Р-разве не подумывал с его помощью смыться?
   - Думай о чем говоришь.
   Мой ответ удовлетворил ворона, так как он понес обычную ахинею:
   - Думать и говор-рить - пр-роцессы сугубо пр-ротивоположные, я бы даже сказал, антагонистичные. И если было бы возможно пр-рименять их одновр-ременно, то р-результат был бы нулевой. А чер-рта эта сучка Клар-ра р-распеленала. Боле некому.
   - А она там?
   - Тюти. Никого.
   - Потом разберемся.
   - Обязательно. И накажем. Жестоко покар-раем. Чтобы др-ругим неповадно было наших чер-ртей р-распускать. А то, ишь!
   - Ишь, - согласился я.
   * * *
   Мы совершили посадку на пустынной улочке за три квартала от площади, чтобы не привлекать излишнего внимания. За ночь в Городе произошли разительные перемены. Площадь, еще вчера вечером бурлившая предприимчивыми гражданами, опустела. Не было даже неизменных стражников у наглухо запертых ворот дворца. Редкие утренние прохожие старались побыстрей миновать окрестности площади.
   Мы поспешили в импровизированный штаб, расположенный в свинском отеле, чтобы выяснить причину перемен. И успели как раз вовремя.
   В главном зале связанные по рукам и ногам (правильнее, по лапам и копытам) лежали Пятачок и непонятно откуда появившийся Вини Пух. А сверху доносился невообразимый шум и ругань.
   Я опрометью кинулся в наш номер, Карл, с плеча хоть и не слез, но усердно помогал крыльями. Яга неспешно закурила и чинно последовала за нами.
   Я распахнул дверь. Соловушка держал оборону, упершись спиной в угол. Он размахивал кинжалом и жутко матерился. С трех сторон, храня зловещее молчание, на него надвигались вчерашние союзники и почти радушные хозяева братья-хряки.
   - Кабаны позойные! Хьяки поганые! Бьехуны свинойилые! А я их есе гьябить не стал! Дазе ни одной лозки не стибьйил! Ну, дейзитесь, сейсяс спика наюблю, надолго хватит!
   Несмотря на всю браваду, положение разбойника выглядело более чем плачевно. Вооруженные огромными скалками хряки неотвратимо приближались к загнанному в угол Соловушке. Он и сам понимал, что долго не протянет и потому несказанно обрадовался, увидев подоспевшую подмогу.
   - Ага, пьедатели! Пьйисел вас сяс! Тепей вам кьянты! Вовка с вами язделается и хвостиков поясясьих не останется!
   Однако. Наше появление ничуть не огорчило хозяев, а наоборот, обрадовало.
   - Смотрите, братаны, еще одно желание пожаловало!
   - Как одно? Видишь, с ним девчонка и кот. Так что, целых три!
   - Вчера вроде бы кот другой был...
   - А мы их оптом сдавать будем, авось и этот проскочит.
   Кабаны явно чувствовали себя хозяевами не только заведения, но и положения. Если бы речь шла о весовых категориях, то только один близнец с лихвой перетянул бы всю нашу компанию.
   - За девчонку, спасибо. Комплимент, он и из свинячьего рыла комплимент. - Спокойно произнесла Яга, выпуская струю дыма в ближайшую морду хряка. - А, вот, Маргошу котом обзывать не следовало. Она у меня феминистка. Самую малость, но все-таки.
   Ведьма кивнула смотревшей на нее просящими глазами кошке, разрешая действовать.
   Через секунду я узнал, что означает выражение "визжать, как недорезанная свинья". Один прыжок, и Марго вцепилась когтями всех четырех лап в рыло, признавшее в ней кота.
   Испугавшись, что все лавры победителя достанутся кошке, в бой вступил Карл. Слетев с моего плеча, он совершил посадку между ушей второго близнеца.
   - Вовка, я на дятла похож? - Поинтересовался ворон.
   - Нет, - мне не хотелось лишний раз врать даже в экстренных обстоятельствах.
   - А так? - Вновь спросил Карл и с частотой отбойного молотка принялся отбивать дробь на лбу хряка, который в свою очередь заверещал, присоединяясь к брату.
   Только, кроме визга из него вырывались еще и призывы о помощи, обращенные к третьему, пока невредимому близнецу.
   - Наф! Убери эту птицу!
   Свин вспомнил, что он, вдобавок ко всем регалиям, еще и дикий свирепый кабан. И, размахнувшись, опустил свою скалку-дубинку на то место, где только что сидел новоявленный дятел.
   - Это он от зависти, - сообщил отпорхнувший чуть в сторону Карл, - тоже дупло хочет. Мог бы попр-росить, зачем р-развязывать бр-ратоубийственную войну?
   Пострадавший от удара близнец визжать перестал и неспешно распластался на полу. Наф-Наф тупо наблюдал за результатом своего благого намерения.
   - Тебе посер-редке долбить или скр-раишку? - Озаботился ворон, намереваясь поиграть в дятла и с оставшимся свином.
   Но не успел. Разбежавшись и воспользовавшись брюхом лежащего кабана, как прыжковой доской, с криком: "Заполуси!", Соловушка с разлету впечатал свой кулак прямо в пятак, от чего раздался громкий "чвяк". Наф неуклюже попятился, медленно приседая, пока откормленный донельзя зад не коснулся пола. Так он и остался сидеть, обхватив передними копытцами на глазах распухающий пятак.
   Тем временем визг прекратился. Хряк, первым подвергшийся нападению, так же осел на пол, смирившись с поражением. После чего Марго соизволила покинуть поле боя. Враг был повержен.
   Мы спустились в зал, освободили жертв свинского заговора. Движимый праведным гневом, медвежонок пулей взлетел по лестнице, и из номера снова донеслись (правда, менее интенсивные) повизгивания.
   Выяснилось, что Соловушка понятия не имеет о произошедших в Городе переменах. До наступления темноты все оставалось по-прежнему. А утром было уже не до выяснения свежих новостей.
   - Пьясыпаюсь, возня какая-то. Я в селоську посмотьел, а они связывают Пятаська и Пуха. Ну, думаю, у них свои язбойки. Потом слысу: топ, топ, топ. Опять выглянул, идут с палками... Еле успел нозик выхватить. И тут вы подоспели. А сто за окоском твойится, не знаю...
   - Давай пор-росятков допр-росим, - Предложил Карл. - Да и Пуха пор-ра остановить, пока он не сотвор-рил тр-ри отбивные. А если во вкус войдет? Пр-ревр-ратится в свинского маньяка-убийцу. А когда изведет всех хр-рюшек в окр-руге, за кого пр-римется? Нам, пер-рнатым, нечего бояться, а, вот, р-род людской надо ср-рочно спасать!!!
   Вот так, умудрившись превратить прекращение банального избиения в спасение всего человечества, ворон стремительно взлетел исполнять великую миссию.
   Через минуту из номера показались сильно помятые близнецы, сопровождаемые вооруженным трофейной скалкой Пухом и гордо парящим Карлом.
   Оказалось, что полностью поглощенные осуществлением своих коварных планов, свинтусы также были не в курсе произошедших изменений.
   Было решено, что отель, ввиду своего удобного расположения, по законам военного времени, конфискуется. Владельцами-комендантами назначаются Вини Пух и Пятачок, хряки-близнецы обязаны отработать прощение в качестве прислуги, тут же в отеле.
   - И не вздумайте замыслить новое предательство, - предупредила братьев Яга, - вмиг на окорока пущу или в желуди превращу, пусть Пятачок поправляется.
   Свинтусы усердно замотали рылами, мол, ни в коем разе, бросая на поросенка взгляды, полные ужаса, предчувствуя в нем каннибала.
   До моей встречи (или добровольной явки) с Хоттабычем оставался еще целый день. В этом направлении торопить события не следовало, но и бездействовать, ожидая вечера, тоже не имело смысла. Тем более настораживали разительные перемены. Следовало срочно выяснить, в чем дело.
   - Я не потер-рплю никаких возр-ражений! - Безапелляционно заявил ворон. - Пр-ришло мое вр-ремя. Площадь пр-росматр-ривается, двор-рец на запор-ре. А я птичкой-невеличкой пр-ролечу, все р-разузнаю и мигом обр-ратно. А если пожопят, пр-рикинусь пар-рламентер-ром. Что сказать, я пр-ридумаю.
   В этом никто не сомневался.
   - Увидишь Хоттабыча, передай, что хочу с ним поговорить. Только не во дворце. Но, самое главное, разведай обстановку и сразу назад.
   - Будет сделано! - Козырнул Карл и вылетел в окно.
   * * *
   Мы поднялись в номер и вышли на балкон. Я хотел хотя бы издали понаблюдать за действиями ворона. Но в небе я его не увидел. Зато услышал. Голос раздавался снизу.
   - А что ты их не носишь? Понимаю, тяжелые очень. Но надеюсь, по пр-раздникам одеваешь, чтобы покр-расоваться?
   Я перегнулся через перила. Напротив Карла стоял крупный белый петух, который недоуменно смотрел на ворона.
   - Я не пониманию, о чем речь? - Голос кочета был полон презрения. - Ты про что это тут раскаркался?
   - Хоть ты и петух, а мозги - кур-риные. Я пр-ро р-рога твои интер-ресуюсь.
   Гребень оскорбленного начал наливаться кровью, но петух пока не спешил проявлять свои бойцовские качества. Карл может и был не самым мелким представителем своего вида, но, по сравнению со своим собеседником, смотрелся пигмеем. Ввиду своего явного физического превосходства, кочет решил ограничиться надменным нравоучением.
   - Да будет тебе известно, пернатое недоразумение, птицам рога не полагаются.
   - Петр-р, ты не пр-рав. Р-рога полагаются любым особям мужского пола независимо от вида. Но не всем, а только тем, чьи бабы погуливают налево. А когда целый кур-рятник... Понял, почему не носишь, чтобы олени от зависти не пер-редохли.
   - Так ты намекаешь...
   - Не намекаю, а говор-рю откр-рытым текстом, цыплак р-рогатый, что твои кур-рочки пр-редпочитают более темпер-раментных.
   За всю свою жизнь петух не слышал в свой адрес столько оскорблений, сколько за последние две минуты. Не раздумывая больше не секунды он бросился на охальника с одним намерением - размозжить своим мощным клювом череп наглеца. Карл стоял, подбоченившись, невозмутимо наблюдая за действиями противника, словно его это абсолютно не касалось. Только в самый последний момент, едва уловимым движением шеи, он отстранил голову. Смертоносный клюв впился в дверь отеля и накрепко застрял между досками. Попытки освободиться не увенчались успехом.
   - Обычно, птичкам свойственно коготками увязать, но тебе, желтор-ротику, на пер-рвый р-раз пр-рощается.