Очкарик развернулся и побежал прочь, петляя из стороны в сторону.
Вторая женщина выхватила из сумочки баллончик со слезоточивым газом и вскинула руку.
Рокотов озверел окончательно, перехватил оппозиционерку за запястье, крутанул и погасил вырывающийся у нее из глотки вопль ударом основанием ладони по переносице, превратив нос в кашу. Женщина без чувств повалилась наземь.
Биолог сплюнул, напоследок пнул скулящего кунфуиста под ребра, быстро шмыгнул между кустами сирени и захромал подальше от места драки.
Две женщины из мелкой и никому не известной псевдоправозащитной организации, которые должны были изобразить из себя "жертв сексуального домогательства проклятого тирана", остались лежать на холодном асфальте вместе с охранявшими их бойцами "БНФ".
Вячорке удалось сбежать.
- ...И мы скажем гешительное "нет" дикта-тогским замашкам пгезидента! вместе с каждым словом изо рта перевозбудившегося Богданковича вылетали капельки слюны. - "Нет" союзу с Госсией! "Нет" изоляции от Евгопы! "Нет" пгодлению сгока полномочий! "Нет" незаконному референдуму!
- Не-ет! Не-ет!!! - забеспокоилась толпа.
- И я вам больше скажу! - лидер "Хартии-98" затряс кулачками. - Наши дгузья в изгнании намегены продолжать богьбу! Парламент живет и будет жить! Нас не запугать! Лукашенковские опгичники просчитались! Никогда еще белогусский нагод не был так сплочен? Нам на помощь идут свободолюбивые чеченские гегои! Они ского окончательно сбгосят ягмо пгоклятой Госсии! Да здгаствует Шамиль Басаев!
- Ба-са-ев! Ба-са-ев!!! - заорали молодчики из "БНФ".
- Слава Салману Гадуеву! - бросил клич Богданкович.
- Ра-ду-ев! Ра-ду-ев!!!.. Старлей посмотрел на хмурого омоновца. Тот в ярости стукнул кулаком по верхнему обрезу щита.
- Ну, с-суки! Если б не устав...
- Они что, вообще ничего не соображают?
- Все они отлично соображают, - хриплым от злости голосом заявил командир взвода ОМОН. - Пользуются, пидоры, свободой слова.
- Это уже, по-моему, не свобода, а беспредел, - старший лейтенант покачал головой.
- Точно, - согласился подошедший сбоку прапорщик в бронежилете и с резиновым "демо-кратизатором" в руке.- Готовьтесь, мужики, минут через десять начнется.
- Сейчас же Батька подъедет! - удивился старлей.
- А им по фигу! - недобро усмехнулся прапорщик. - Нажрались, как свиньи, с утра пораньше. Там две трети уже невменяемы. Булыжники, блин, подбирают...
- Ясно, - омоновец сосредоточился и поднес к губам рацию. - Седьмой, доложите обстановку.
- Сложно, Андрюша, - прохрипела рация. - С правого края молодняк концентрируется.
- Что в центре?
- Непонятно пока...
- Плохо. Семен, перекинь вторую группу направо.
- Бу сделано. Конец связи. Омоновский капитан Андрей Пименов опустил рацию.
- Все, мужики, отдых, похоже, заканчивается...
- А як же! - прапорщик крутанул дубинку. - Как по накатанной. Сначала красивые слова о демократии, потом - махаловка. Сегодня они чо-то быстро разогрелись.
Омоновец опустил стекло на шлеме и легонько хлопнул старшего лейтенанта по плечу.
- Ты вот что... Назад немного отойди. Эти придурки в первую очередь метят в тех, кто без спецзащиты. Булдыганом по башке попадет - и пиши пропало.
- Да я...
- Не спорь. Работы всем хватит. Навоюешься еще.
Старший лейтенант вздохнул и согласился...
- ...Мы в нашем центге "Запад-Восток" пгиняли гешение, - продолжал разоряться Богданкович, - выйти с пгедложением к нагоду о пеге-именовании пгоспекта Машегова в пгоспект Дудаева! Кто "за", пгошу пгоголосовать!
Над толпой взлетел лес рук. Многие оппозиционеры подняли сразу обе.
- Пгинимается! Диктатогу пгидется пойти на уступки! Воля нагода - святое! - лидер "Хартии-98" взглянул на часы. - До его пгиезда осталось пять минут! Дгузья! Я пгошу вас - сохраняйте спокойствие! Им нужен только повод! Я знаю из достоверных источников, что подгуч-ные тагана собигаются напасть на нас пгямо на его глазах! Показательно газогнать мигный митинг! Не поддавайтесь на пговокации! Я пгошу вас! Мы подготовили письмо, котогое будет вгучено диктатогу пегед всеми вами! Вот оно! - Богданкович замахал здоровенным желтым конвертом. - В нем сказано, что...
Договорить картавый оппозиционер не успел. За деревьями раздался грохот, металлический звон и через секунду - человеческий крик.
- Уби-и-ли-и! - заорали в задних рядах, откуда было хорошо видно, как на стоящий в двух сотнях метров от трибуны грязно-белый микроавтобус рухнула бетонная плита. - Телевизионщиков убили!!!
Богданковича затрясло.
- Вы видите, что делается! Гади сохганения своей власти сатгапы пошли на убийство! Смегть тигану!
- Смерть!!! - толпа развернулась в сторону милицейского оцепления...
Капитан Пименов перехватил щит поудобнее.
Прапорщик встал рядом.
К разбитой "Газели" побежали два десятка омоновцев и врач.
Из первых рядов демонстрантов в стражей порядка полетели заранее припасенные камни и пустые бутылки. Милиционеры стукнули дубинками по щитам и привычно двинулись вперед короткими перебежками.
Спустя две минуты площадь представляла собой поле боя.
Визжали и царапались всклокоченные оппозиционерки, метались из стороны в сторону потные бойцы "Народного Фронта", омоновцы затаскивали в автобусы упирающихся пьянчуг из "Белорусской Правозащитной Конвенции" и "Хартии-98", в воздухе носились обломки кирпичей и осколки стекла, безостановочно взлетали и опускались кулаки и дубинки, санитары оттаскивали в безопасное место окровавленных раненых, по переулкам разбегались те, кто предпочел не вступать в сражение с милицией.
Митинг, который должен был стать поворотным пунктом взаимоотношений власти и оппозиции и на подготовку которого были затрачены иностранными спонсорами сотни тысяч долларов и дойчмарок, обернулся примитивной и грязной дракой...
Лидеры оппозиции, естественно, успели сбежать, оставив на растерзание озлобленным стражам порядка своих недалеких и немногочисленных сторонников.
Влад привалился плечом к стене дома и с расстояния в триста метров окинул взглядом происходящее. Вооруженные дубинками омоновцы профессионально теснили толпу, разбивали ее на мелкие группы и выдавливали за пределы площади. Слышались нестройные вопли и удары булыжников о плексиглас щитов.
"Драчка... Что и следовало ожидать,- безучастно подумал уставший Рокотов. - На другое они не способны. Что ж, такую оппозицию дай Бог каждому. Лукич может не волноваться. Эти придурки сами себя пожрут... Была, возможно, у них надежда на теракт, да вся сдулась. Ибо теперь служба охраны знает, что и как. Вон, вокруг обломков излучателя суетятся! Кстати, мысль об акустическом способе ликвидации была хороша. Оригинально и абсолютно действенно. Жаль, что Кролль со товарищи свою энергию в мирное русло не направили. И денег бы на каких-нибудь патентах заработали, и мне не пришлось бы фигней заниматься... Но - что сделано, того не воротишь..."
Вдалеке коротко взревела сирена, и за деревьями промелькнула кавалькада черных машин.
"Ага, Лукич подъехал... Поздновато, батенька, тут уже все кончилось, улыбнулся биолог. - Интересно, доложат ему об излучателе или нет? Должны... Эх, дядю Женю только жалко. Затаскают мужика на допросы. Хотя ему-то что! Отобьется. Сам себе он руки никак не развяжет, нос разбит... Так что история про "сильно злобного" неизвестного прокатит в лучшем виде. Между прочим, бутылку ему поставить надо. Обещал. И не одну, а ящик... Только вот я .так и не узнал, что он предпочитает. Наверное, водочку. Куплю ему "Беловежской пущи"... Или специально заказать этикетки с подъемным краном? А что, можно! Но позже. Пусть все успокоится. Через месяц сюда вернусь и найду дядю Женю. Строить им еще с полгода, так что никуда он не денется. А за месяц спецслужбы к нему интерес потеряют..."
Владислав достал смявшуюся при падении пачку "Кэмела", извлек единственную целую сигарету и с удовольствием закурил.
Президента заставили быстро пройти сквозь строй телохранителей и буквально втолкнули в боковую дверь Дома Правительства. Только в холле напряжение у сотрудников охраны немного спало.
Батька поднялся на второй этаж по широкой центральной лестнице и на площадке заметил что-то тихо говорящего в переговорник начальника службы безопасности.
- Так. Теперь извольте объяснить мне, что происходит.
- Митингующие устроили драку, - пожал плечами рослый полковник. - Все стандартно. Сейчас площадь пытаются очистить.
- Что еще? - прищурился Президент. Полковник опустил глаза.
- Была сорвана попытка покушения...
- На кого?
- На вас.
- Что уже известно? - спросил Президент.
- Пока только предварительные сведения. Убит один снайпер. Женщина. И на площади обнаружена машина со спецтехникой. Сейчас с ней работают.
- Какая спецтехника?
- Я еще не знаю. По предварительной версии - низкочастотный излучатель. Машина сильно разбита, так что требуется время...
- При столкновении никто из сотрудников не пострадал? - нахмурился Батька.
- В смысле? - не понял полковник.
- Когда машину били...
- Это не наши, - признался начальник службы безопасности. - Автомобиль с оборудованием был разбит сброшенной с подъемного крана железобетонной плитой. Кто это сделал - сейчас выясняем.
- Вы серьезно?
- Да, - обреченно вздохнул полковник.
- Та-ак, - Батька отошел к окну и оперся ладонями на широкий подоконник.
Начальник службы безопасности понуро опустил голову и не сдвинулся с места.
Президент посмотрел на площадь и мечущихся по ней людей. В автобусы втаскивали размахивающих руками оппозиционеров. Тут же стояли несколько "скорых".
Взгляд Батьки зацепился за маленькую, выбивающуюся из общей картины фигурку. Человек неподвижно стоял на углу дальнего переулочка и спокойно созерцал поле брани. Лицо с такого расстояния было не разобрать, но Президент вдруг каким-то шестым чувством ощутил, что этот человек имеет самое прямое отношение к произошедшему.
Глава Государства приоткрыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.
Неизвестный не был врагом. Скорее наоборот - солдатом, которому не нужны награды и который по каким-то собственным соображениям старается держаться в тени. Он сделал дело и заслуживает того, чтобы его оставили в покое.
Президент едва заметно кивнул, соглашаясь со своим решением, и обернулся к застывшим телохранителям.
- Подготовьте полный доклад о случившемся к восемнадцати часам.
- Есть, - полковник вытянулся по стойке смирно.
- Идите.
Батька бодрым шагом поднялся на этаж выше и распахнул дверь конференц-зала. Навстречу ему уже спешили обеспокоенные услышанным от службы безопасности члены кабинета министров...
Владислав докурил сигарету, бросил окурок и смятую пачку в урну, расправил плечи, потянулся и, стараясь не привлекать к себе внимания, потопал по переулочку в противоположном площади направлении.
Его белорусский блиц-криг был почти завершен.
Осталось добраться до квартиры, переодеться, промыть как следует саднящую ранку, собрать вещи, отдать соседям ключи и первым же поездом отправляться домой. В Питер, на берега родной Невы.
Рокотов улыбнулся, прибавил шагу и принялся насвистывать гимн города.
При этом он, естественно, нещадно фальшивил.
Первый помощник Государственного Секретаря США бесшумно вошел в кабинет и остановился перед столом мадам. По его лицу Мадлен Олбрайт сразу определила, что хороших новостей ждать не приходится.
- Сообщение из Беларуси, - тихо сказал помощник.
Госсекретарь обреченно кивнула.
- Группа уничтожена. Аппаратура попала в руки КГБ.
- Как это случилось?
- Подробности будут только завтра утром.
- Что еще? - проскрипела Олбрайт.
- Пришел развернутый доклад об инциденте на полесской базе. Там есть один интересный и настораживающий аспект.
- Помимо того, что вся операция провалилась? - бесцветные губы Мадлен вытянулись в ниточку.
- Против них работали профессионалы. И не просто профессионалы, а специалисты экстракласса. Самое неприятное в этом деле то, что контрдиверсантами оказались наши "зеленые береты".
- Как это могло произойти? - вскинулась пожилая и некрасивая женщина.
- Мы не знаем. Известно лишь одно имя. Сейчас с ним работают.
- Кто?
- Некто капитан Коннор, мэм.
- Кто?!! - Госсекретарь подпрыгнула в своем кресле.
- Капитан Коннор, - повторил помощник, заглянув в записи.
Олбрайт хотела что-то сказать, приподнялась, глаза у нее вылезли из орбит, она захрипела и повалилась ничком на стол, гулко ударившись лбом о полированное дерево...
Примчавшиеся врачи констатировали обморок, случившийся у мадам от нервного перенапряжения, и посоветовали ей недельку отдохнуть. Хотя в душе каждый из медиков пожелал старой жабе побыстрее убираться на пенсию и перестать отравлять жизнь окружающим.
ЭПИЛОГ
Министр иностранных дел республики Беларусь Турпал Латыпович Сатыпов вышел на балкон своей квартиры, достал из кармана миниатюрную трубку мобильного телефона "Ericsson T18s" весом всего в сто сорок шесть граммов и набрал десятизначный номер.
- Слушаю, - прошелестел абонент на другом конце провода.
- Это Каспий, - внятно сказал Сатьшов.
- Мы уже в курсе.
- И что теперь делать?
- Не волнуйтесь. Заказ остается в силе.
- Но время упущено...
- Вы желаете снять заказ?
Ваххабит Сатыпов, начавший исповедовать лжеислам еще с девяносто первого года, печально взглянул на залитый огнями вечерний Минск.
- Нет... Пожалуй, нет.
- Хорошо, - мягко сказал собеседник, - когда все будет готово, мы вам сообщим. Только предупреждаем сразу - ваша проблема будет решена не скоро.
- Сейчас это уже не имеет значения, - Сатыпов положил руку на железные перила.
- Я рад, что мы не прерываем наши отношения, - спокойно произнес собеседник. - Спокойной ночи.
- И вам того же, - министр иностранных дел отключил телефон, вернулся в комнату и бросил мобильник в ящик секретера.
Затем тяжело опустился на диван.
- Ужин готов, - застывшая в дверях жена нежно посмотрела на усталого от непростых государственных забот высокопоставленного супруга.
- Иду, - Каспий поднялся и прошаркал в столовую.
- Замотался сегодня? - участливо спросила жена, накладывая в мужнину тарелку дымящиеся хинкали.
- Не то слово, - Сатыпов откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. - Весь день в бегах...
КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ ДИЛОГИИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
[1] Строчка из гимна израильской легкой кавалерии (шутка).
Вторая женщина выхватила из сумочки баллончик со слезоточивым газом и вскинула руку.
Рокотов озверел окончательно, перехватил оппозиционерку за запястье, крутанул и погасил вырывающийся у нее из глотки вопль ударом основанием ладони по переносице, превратив нос в кашу. Женщина без чувств повалилась наземь.
Биолог сплюнул, напоследок пнул скулящего кунфуиста под ребра, быстро шмыгнул между кустами сирени и захромал подальше от места драки.
Две женщины из мелкой и никому не известной псевдоправозащитной организации, которые должны были изобразить из себя "жертв сексуального домогательства проклятого тирана", остались лежать на холодном асфальте вместе с охранявшими их бойцами "БНФ".
Вячорке удалось сбежать.
- ...И мы скажем гешительное "нет" дикта-тогским замашкам пгезидента! вместе с каждым словом изо рта перевозбудившегося Богданковича вылетали капельки слюны. - "Нет" союзу с Госсией! "Нет" изоляции от Евгопы! "Нет" пгодлению сгока полномочий! "Нет" незаконному референдуму!
- Не-ет! Не-ет!!! - забеспокоилась толпа.
- И я вам больше скажу! - лидер "Хартии-98" затряс кулачками. - Наши дгузья в изгнании намегены продолжать богьбу! Парламент живет и будет жить! Нас не запугать! Лукашенковские опгичники просчитались! Никогда еще белогусский нагод не был так сплочен? Нам на помощь идут свободолюбивые чеченские гегои! Они ского окончательно сбгосят ягмо пгоклятой Госсии! Да здгаствует Шамиль Басаев!
- Ба-са-ев! Ба-са-ев!!! - заорали молодчики из "БНФ".
- Слава Салману Гадуеву! - бросил клич Богданкович.
- Ра-ду-ев! Ра-ду-ев!!!.. Старлей посмотрел на хмурого омоновца. Тот в ярости стукнул кулаком по верхнему обрезу щита.
- Ну, с-суки! Если б не устав...
- Они что, вообще ничего не соображают?
- Все они отлично соображают, - хриплым от злости голосом заявил командир взвода ОМОН. - Пользуются, пидоры, свободой слова.
- Это уже, по-моему, не свобода, а беспредел, - старший лейтенант покачал головой.
- Точно, - согласился подошедший сбоку прапорщик в бронежилете и с резиновым "демо-кратизатором" в руке.- Готовьтесь, мужики, минут через десять начнется.
- Сейчас же Батька подъедет! - удивился старлей.
- А им по фигу! - недобро усмехнулся прапорщик. - Нажрались, как свиньи, с утра пораньше. Там две трети уже невменяемы. Булыжники, блин, подбирают...
- Ясно, - омоновец сосредоточился и поднес к губам рацию. - Седьмой, доложите обстановку.
- Сложно, Андрюша, - прохрипела рация. - С правого края молодняк концентрируется.
- Что в центре?
- Непонятно пока...
- Плохо. Семен, перекинь вторую группу направо.
- Бу сделано. Конец связи. Омоновский капитан Андрей Пименов опустил рацию.
- Все, мужики, отдых, похоже, заканчивается...
- А як же! - прапорщик крутанул дубинку. - Как по накатанной. Сначала красивые слова о демократии, потом - махаловка. Сегодня они чо-то быстро разогрелись.
Омоновец опустил стекло на шлеме и легонько хлопнул старшего лейтенанта по плечу.
- Ты вот что... Назад немного отойди. Эти придурки в первую очередь метят в тех, кто без спецзащиты. Булдыганом по башке попадет - и пиши пропало.
- Да я...
- Не спорь. Работы всем хватит. Навоюешься еще.
Старший лейтенант вздохнул и согласился...
- ...Мы в нашем центге "Запад-Восток" пгиняли гешение, - продолжал разоряться Богданкович, - выйти с пгедложением к нагоду о пеге-именовании пгоспекта Машегова в пгоспект Дудаева! Кто "за", пгошу пгоголосовать!
Над толпой взлетел лес рук. Многие оппозиционеры подняли сразу обе.
- Пгинимается! Диктатогу пгидется пойти на уступки! Воля нагода - святое! - лидер "Хартии-98" взглянул на часы. - До его пгиезда осталось пять минут! Дгузья! Я пгошу вас - сохраняйте спокойствие! Им нужен только повод! Я знаю из достоверных источников, что подгуч-ные тагана собигаются напасть на нас пгямо на его глазах! Показательно газогнать мигный митинг! Не поддавайтесь на пговокации! Я пгошу вас! Мы подготовили письмо, котогое будет вгучено диктатогу пегед всеми вами! Вот оно! - Богданкович замахал здоровенным желтым конвертом. - В нем сказано, что...
Договорить картавый оппозиционер не успел. За деревьями раздался грохот, металлический звон и через секунду - человеческий крик.
- Уби-и-ли-и! - заорали в задних рядах, откуда было хорошо видно, как на стоящий в двух сотнях метров от трибуны грязно-белый микроавтобус рухнула бетонная плита. - Телевизионщиков убили!!!
Богданковича затрясло.
- Вы видите, что делается! Гади сохганения своей власти сатгапы пошли на убийство! Смегть тигану!
- Смерть!!! - толпа развернулась в сторону милицейского оцепления...
Капитан Пименов перехватил щит поудобнее.
Прапорщик встал рядом.
К разбитой "Газели" побежали два десятка омоновцев и врач.
Из первых рядов демонстрантов в стражей порядка полетели заранее припасенные камни и пустые бутылки. Милиционеры стукнули дубинками по щитам и привычно двинулись вперед короткими перебежками.
Спустя две минуты площадь представляла собой поле боя.
Визжали и царапались всклокоченные оппозиционерки, метались из стороны в сторону потные бойцы "Народного Фронта", омоновцы затаскивали в автобусы упирающихся пьянчуг из "Белорусской Правозащитной Конвенции" и "Хартии-98", в воздухе носились обломки кирпичей и осколки стекла, безостановочно взлетали и опускались кулаки и дубинки, санитары оттаскивали в безопасное место окровавленных раненых, по переулкам разбегались те, кто предпочел не вступать в сражение с милицией.
Митинг, который должен был стать поворотным пунктом взаимоотношений власти и оппозиции и на подготовку которого были затрачены иностранными спонсорами сотни тысяч долларов и дойчмарок, обернулся примитивной и грязной дракой...
Лидеры оппозиции, естественно, успели сбежать, оставив на растерзание озлобленным стражам порядка своих недалеких и немногочисленных сторонников.
Влад привалился плечом к стене дома и с расстояния в триста метров окинул взглядом происходящее. Вооруженные дубинками омоновцы профессионально теснили толпу, разбивали ее на мелкие группы и выдавливали за пределы площади. Слышались нестройные вопли и удары булыжников о плексиглас щитов.
"Драчка... Что и следовало ожидать,- безучастно подумал уставший Рокотов. - На другое они не способны. Что ж, такую оппозицию дай Бог каждому. Лукич может не волноваться. Эти придурки сами себя пожрут... Была, возможно, у них надежда на теракт, да вся сдулась. Ибо теперь служба охраны знает, что и как. Вон, вокруг обломков излучателя суетятся! Кстати, мысль об акустическом способе ликвидации была хороша. Оригинально и абсолютно действенно. Жаль, что Кролль со товарищи свою энергию в мирное русло не направили. И денег бы на каких-нибудь патентах заработали, и мне не пришлось бы фигней заниматься... Но - что сделано, того не воротишь..."
Вдалеке коротко взревела сирена, и за деревьями промелькнула кавалькада черных машин.
"Ага, Лукич подъехал... Поздновато, батенька, тут уже все кончилось, улыбнулся биолог. - Интересно, доложат ему об излучателе или нет? Должны... Эх, дядю Женю только жалко. Затаскают мужика на допросы. Хотя ему-то что! Отобьется. Сам себе он руки никак не развяжет, нос разбит... Так что история про "сильно злобного" неизвестного прокатит в лучшем виде. Между прочим, бутылку ему поставить надо. Обещал. И не одну, а ящик... Только вот я .так и не узнал, что он предпочитает. Наверное, водочку. Куплю ему "Беловежской пущи"... Или специально заказать этикетки с подъемным краном? А что, можно! Но позже. Пусть все успокоится. Через месяц сюда вернусь и найду дядю Женю. Строить им еще с полгода, так что никуда он не денется. А за месяц спецслужбы к нему интерес потеряют..."
Владислав достал смявшуюся при падении пачку "Кэмела", извлек единственную целую сигарету и с удовольствием закурил.
Президента заставили быстро пройти сквозь строй телохранителей и буквально втолкнули в боковую дверь Дома Правительства. Только в холле напряжение у сотрудников охраны немного спало.
Батька поднялся на второй этаж по широкой центральной лестнице и на площадке заметил что-то тихо говорящего в переговорник начальника службы безопасности.
- Так. Теперь извольте объяснить мне, что происходит.
- Митингующие устроили драку, - пожал плечами рослый полковник. - Все стандартно. Сейчас площадь пытаются очистить.
- Что еще? - прищурился Президент. Полковник опустил глаза.
- Была сорвана попытка покушения...
- На кого?
- На вас.
- Что уже известно? - спросил Президент.
- Пока только предварительные сведения. Убит один снайпер. Женщина. И на площади обнаружена машина со спецтехникой. Сейчас с ней работают.
- Какая спецтехника?
- Я еще не знаю. По предварительной версии - низкочастотный излучатель. Машина сильно разбита, так что требуется время...
- При столкновении никто из сотрудников не пострадал? - нахмурился Батька.
- В смысле? - не понял полковник.
- Когда машину били...
- Это не наши, - признался начальник службы безопасности. - Автомобиль с оборудованием был разбит сброшенной с подъемного крана железобетонной плитой. Кто это сделал - сейчас выясняем.
- Вы серьезно?
- Да, - обреченно вздохнул полковник.
- Та-ак, - Батька отошел к окну и оперся ладонями на широкий подоконник.
Начальник службы безопасности понуро опустил голову и не сдвинулся с места.
Президент посмотрел на площадь и мечущихся по ней людей. В автобусы втаскивали размахивающих руками оппозиционеров. Тут же стояли несколько "скорых".
Взгляд Батьки зацепился за маленькую, выбивающуюся из общей картины фигурку. Человек неподвижно стоял на углу дальнего переулочка и спокойно созерцал поле брани. Лицо с такого расстояния было не разобрать, но Президент вдруг каким-то шестым чувством ощутил, что этот человек имеет самое прямое отношение к произошедшему.
Глава Государства приоткрыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.
Неизвестный не был врагом. Скорее наоборот - солдатом, которому не нужны награды и который по каким-то собственным соображениям старается держаться в тени. Он сделал дело и заслуживает того, чтобы его оставили в покое.
Президент едва заметно кивнул, соглашаясь со своим решением, и обернулся к застывшим телохранителям.
- Подготовьте полный доклад о случившемся к восемнадцати часам.
- Есть, - полковник вытянулся по стойке смирно.
- Идите.
Батька бодрым шагом поднялся на этаж выше и распахнул дверь конференц-зала. Навстречу ему уже спешили обеспокоенные услышанным от службы безопасности члены кабинета министров...
Владислав докурил сигарету, бросил окурок и смятую пачку в урну, расправил плечи, потянулся и, стараясь не привлекать к себе внимания, потопал по переулочку в противоположном площади направлении.
Его белорусский блиц-криг был почти завершен.
Осталось добраться до квартиры, переодеться, промыть как следует саднящую ранку, собрать вещи, отдать соседям ключи и первым же поездом отправляться домой. В Питер, на берега родной Невы.
Рокотов улыбнулся, прибавил шагу и принялся насвистывать гимн города.
При этом он, естественно, нещадно фальшивил.
Первый помощник Государственного Секретаря США бесшумно вошел в кабинет и остановился перед столом мадам. По его лицу Мадлен Олбрайт сразу определила, что хороших новостей ждать не приходится.
- Сообщение из Беларуси, - тихо сказал помощник.
Госсекретарь обреченно кивнула.
- Группа уничтожена. Аппаратура попала в руки КГБ.
- Как это случилось?
- Подробности будут только завтра утром.
- Что еще? - проскрипела Олбрайт.
- Пришел развернутый доклад об инциденте на полесской базе. Там есть один интересный и настораживающий аспект.
- Помимо того, что вся операция провалилась? - бесцветные губы Мадлен вытянулись в ниточку.
- Против них работали профессионалы. И не просто профессионалы, а специалисты экстракласса. Самое неприятное в этом деле то, что контрдиверсантами оказались наши "зеленые береты".
- Как это могло произойти? - вскинулась пожилая и некрасивая женщина.
- Мы не знаем. Известно лишь одно имя. Сейчас с ним работают.
- Кто?
- Некто капитан Коннор, мэм.
- Кто?!! - Госсекретарь подпрыгнула в своем кресле.
- Капитан Коннор, - повторил помощник, заглянув в записи.
Олбрайт хотела что-то сказать, приподнялась, глаза у нее вылезли из орбит, она захрипела и повалилась ничком на стол, гулко ударившись лбом о полированное дерево...
Примчавшиеся врачи констатировали обморок, случившийся у мадам от нервного перенапряжения, и посоветовали ей недельку отдохнуть. Хотя в душе каждый из медиков пожелал старой жабе побыстрее убираться на пенсию и перестать отравлять жизнь окружающим.
ЭПИЛОГ
Министр иностранных дел республики Беларусь Турпал Латыпович Сатыпов вышел на балкон своей квартиры, достал из кармана миниатюрную трубку мобильного телефона "Ericsson T18s" весом всего в сто сорок шесть граммов и набрал десятизначный номер.
- Слушаю, - прошелестел абонент на другом конце провода.
- Это Каспий, - внятно сказал Сатьшов.
- Мы уже в курсе.
- И что теперь делать?
- Не волнуйтесь. Заказ остается в силе.
- Но время упущено...
- Вы желаете снять заказ?
Ваххабит Сатыпов, начавший исповедовать лжеислам еще с девяносто первого года, печально взглянул на залитый огнями вечерний Минск.
- Нет... Пожалуй, нет.
- Хорошо, - мягко сказал собеседник, - когда все будет готово, мы вам сообщим. Только предупреждаем сразу - ваша проблема будет решена не скоро.
- Сейчас это уже не имеет значения, - Сатыпов положил руку на железные перила.
- Я рад, что мы не прерываем наши отношения, - спокойно произнес собеседник. - Спокойной ночи.
- И вам того же, - министр иностранных дел отключил телефон, вернулся в комнату и бросил мобильник в ящик секретера.
Затем тяжело опустился на диван.
- Ужин готов, - застывшая в дверях жена нежно посмотрела на усталого от непростых государственных забот высокопоставленного супруга.
- Иду, - Каспий поднялся и прошаркал в столовую.
- Замотался сегодня? - участливо спросила жена, накладывая в мужнину тарелку дымящиеся хинкали.
- Не то слово, - Сатыпов откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. - Весь день в бегах...
КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ ДИЛОГИИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
[1] Строчка из гимна израильской легкой кавалерии (шутка).