Страница:
Ира обиженно выпятила нижнюю губу и демонстративно стала пить кофе, всем своим видом показывая отсутствие интереса к моим проблемам.
- Ир, ну ты не обижайся,- примирительно сказала я.- Но разве не очевидно, что меня хотят убить? А капсулы могли подменить, например, во время обыска. Не будешь же ты отрицать, что здесь побывал посторонний. Кроме того, оболочка капсулы состоит из двух половинок, и очень легко высыпать порошок и заменить его другим. Это сможет сделать даже ребенок.
- Да, ты права. Но кому нужно тебя убивать? Зачем?
Я глубоко вздохнула. Мне очень хотелось обсудить свои проблемы с Ирой, но я уже не доверяла никому. И хотя она вызывала у меня меньше всего подозрений, я вспомнила о ее странном ночном звонке Пьеру, который, кстати, ушел якобы звонить именно в момент покушения на воде, и прикусила язык.
- Не представляю. Может, с кем-то спутали?
- Ну да,- не поверила Ира.
- А может, это связано с бизнесом отца.
- Так позвони ему.
- Нет, нет. Не хочу его тревожить,- сказала я, а сама
с горечью подумала, что вряд ли что-то может потревожить моего отца.Извини, Ира, мне нужно позвонить Иман, сказать, что со мной все в порядке.
Я ушла в спальню и позвонила своей подруге-спасительнице.
- Где ты, черт возьми,- раскричалась темпераментная Иман.- Мне сказали в больнице, что ты сбежала или тебя украли, короче, все стоят на ушах. Что за история с героином? Ты разве этим балуешься?
Я набрала в грудь воздуха, чтобы прервать ее словесный поток.
- Ну, во-первых, спасибо, что ты потребовала меня разбудить. Во-вторых, я, конечно, ничем таким не балуюсь, и ты это прекрасно знаешь. Мне подменили капсулы с моими лекарствами. В-третьих, меня пытался убить в воде какой-то человек на скутере,- воздух в легких кончился, и я сделала паузу.
В нее тут же вклинилась Иман:
- Алисочка, золотко, прости меня. Не надо было тебя отпускать. Приезжай ко мне в Марракеш, ладно? Тут ты в полной безопасности. Я дам тебе охрану, всех негодяев мы посадим в тюрьму, а?
От ее слов я тихонько заплакала. Но Иман услышала это:
- Ну не плачь, все наладится, приезжай ко мне, скоро кончится Рамадан, начнутся праздники, знаешь, как весело?- и вдруг она уже другим тоном добавила:- Слушай, а как они тебя нашли?
- Не представляю,- зарыдала я уже в голос.
Я предприняла такие меры предосторожности, ехала в Марокко кружным путем. Как, ну как они меня вычислили?
- Там около тебя много русских?- осведомилась Иман.
- Всего двое, но я думаю, они здесь ни при чем.
- Держись от них подальше,- велела Иман.- Жду тебя, не затягивай с этим.
Я отключила телефон и подошла к столику.
Ира со скучающим видом рассматривала потеки кофейной гущи на стенках чашки.
- Ну что, наговорилась со своей подружкой?- ревниво спросила она.- А она кто?
- Местная, из Касабланки, мы вместе учимся
в институте. А почему ты спрашиваешь?
- Раскомандовалась вчера, наглая такая. Подумаешь, принцесса!
Я чуть не расхохоталась при этих словах. Знала бы Ира, что
Иман действительно принцесса!
- Не забывай, если бы она не раскомандовалась, то я
бы уже приказала долго жить,- напомнила я.
- Ну да, тут не поспоришь. Слушай, а почему она по телефону
тебя Алисой назвала?
Я на мгновение опешила, но быстро нашлась:
- Кличка институтская. Мы на какой-то праздник капустник
устроили, так я была Лиса Алиса. С тех пор так и осталась.
Мы вдруг ощутили, что страшно проголодались, и отправились
на кухню поискать чего-нибудь съестного. Засунув в микроволновку замороженную пиццу, стали перебирать в баре бутылки и остановились на розовом вине. В этот момент возле дома прошелестели шины, и кто-то стал выяснять по-французски, сколько надо заплатить. Я выглянула в окно и увидела Юру с большим букетом цветов и коробкой с фирменным логотипом ресторана "Али-баба". Не дожидаясь стука, я открыла дверь.
- Я так и знал, что вы здесь,- обрадовался Юра.- В больнице тебя не застал. Иркин номер не отвечал, твой мобильный был занят. Я сел и приехал. Вот,- простодушно закончил Юра и вручил мне цветы и коробку.
- Спасибо, очень кстати, мы проголодались, как волки,
а кроме пиццы, ничего нет. Терпеть не могу пиццу,- я положила цветы на стол, открыла коробку.- Ой, еще горячее!
- С пылу, с жару,- самодовольно сказал Юра.
В коробке я обнаружила креветки, запеченные с чесноком и
лимоном в оливковом масле, жареное филе рыбы, картофель по-французски
в огромном количестве, упаковочки с майонезом и соусом хариссой.
- Ира, иди скорее, пока не остыло!- поторопила
я подругу.
- Привет,- поздоровалась Ира, ставя на стол две
бутылки вина.- Ух ты, какой молодец! Сейчас все перенесем на террасу.
Мы с аппетитом поглощали принесенные Юрой деликатесы,
когда приехали Анри и Пьер. Они бросились ко мне с расспросами
о здоровье, но мне совершенно не хотелось описывать свое самочувствие.
Поэтому я просто пригласила их к столу. О героине, слава богу, разговор
больше не заходил. Анри внимательно поглядывал на меня, как бы ожидая
с моей стороны подвоха. Я, конечно, помнила, что обнаружила в его
сумке, но предпочла делать вид, что у меня амнезия.
Тем более что мне это было не впервой. Пьер и Юра наперебой
ухаживали за мной, предваряя каждое мое желание. Черт возьми, они
оба мне нравились! Они посматривали друг на друга, как молодые петухи,
их взглядами можно было высекать искры. А я вообще не хотела думать,
с какими намерениями они демонстрируют мне свой интерес.
А дальше началась игра "кто кого пересидит". Мы с
Ирой зевали, Ира по-настоящему, а я понарошку, потому что страх не дал бы мне уснуть.
- Ну ладно,- я встала, показывая, что пора
и честь знать. Гости решили, что пусть со мной останется Ира. Мы вызвали по телефону такси.
Через несколько минут после того, как все уехали, какая-то машина подъехала к дому. Вернулся Пьер.
- Забыл что-нибудь?- ехидно осведомилась Ира.
- Нет, просто подумал, что надо с вами остаться. Мне кажется, есть какая-то опасность.
"Что да, то да", - подумала я и бросила на диван в гостиной комплект постельного белья.
В спальне я наглухо заперла окно, дверь и включила кондиционер.
Я надеялась, что Пьер не станет ломиться ко мне ночью. Невозможно всех подозревать, от этого можно сойти с ума.
Я села перед зеркалом и принялась расчесывать свои легкие негустые волосы так, как учила мадам Роз: сто раз в одном направлении, сто раз в другом. Это успокаивало. Передо мной лежала стопка листков бумаги, и я обратила внимание на то, что на верхнем из них видны следы записей, как будто кто-то писал на стопке с сильным нажимом и затем забрал верхний лист. Я попыталась карандашом повторить контуры букв и цифр. Передо мной оказался список моих банковских счетов и кредитных карт, а также названия банков: все, что понадобится моему мужу в случае моей смерти. Значит, они все же выяснили, что я перевела деньги в различные банки! Так вот что искали на вилле!
Я услышала шум льющейся воды за стенойи тихонько вышла из комнаты.
Диван в гостиной пустовал, одежда аккуратно сложена. Внимательно прислушиваясь к звукам, доносящимся из ванной, я ощупала карманы и вытащила бумажник. Там имелось немного наличных и паспорт на имя Петра Унгуряну, уроженца Дубоссар, гражданина Молдовы.
"Черт,- подумала я,- он такой же канадец, как и
я".
ГЛАВА 5
Утром я объявила, что уезжаю. Ира заметно огорчилась, стала ворчать, что из-за меня распадается компания.
- Не понимаю, что ты задумала. Какая необходимость ехать?
- А такая, что меня хотят убить!- истерично заявила
я. Мне самой даже стало стыдно от моего тона.
- Ну хотя бы скажи, где тебя искать.
- Я уезжаю к Иман. Ты можешь мне позвонить, если хочешь,
я записала ей номер телефона.
- Ты думаешь, твоя Иман сможет защитить тебя лучше,
чем я?- обиженно спросила Ира.
- Я устала, я всего боюсь, я просто схожу с ума!
я, кажется, потеряла над собой контроль.
- Ну тогда, может, объяснишь, в чем дело?
- Не могу я больше ничего объяснять!- зарыдала
я.
Ира молча погладила меня по голове, перебирая тонкие светлые волосы.
Я подняла на нее глаза и зло спросила:
- Кто такой Пьер? Ты спишь с ним?
- Ну... - протянула подруга.- Как тебе сказать. А что, ты ревнуешь?
- Дура, при чем тут ревность! Я думаю только о том,
чтобы остаться в живых. Тебе не кажется, что он не тот, за кого себя выдает?- меня раздражала Иркина непонятливость.
- Ну, если тебе все равно, то сознаюсь, было пару раз. Но ты
же не станешь отрицать, что как мужчина он очень привлекателен?- Ира все еще косила под дурочку. - Где-то я читала, что это и есть самый сексуальный тип мужчин: невысокий, с коротковатыми кривоватыми ногами, волосатый...
- Ага,- продолжила я,- а еще пьяный и вонючий.
- Ничего не пьяный и совсем не вонючий,- обиделась Ира.
- Послушай, я тебя о чем спросила? Кто он на самом деле?
- Да кто же? Пьер, извини, фамилию не спросила, из Канады, зато любовник...- Ира мечтательно закатила глаза.- Слушай, мать, хочешь попробовать? Мне для тебя ничего не жалко!
Тут я окончательно разозлилась, резко поднялась с дивана и отрезала:
- Все, хватит! Я уезжаю. У тебя есть десять минут собрать вещи.
Ира обиженно побрела одеваться, и мне даже стало ее жаль.
* * *
Я не большой любитель превышать скорость, тем более на горной дороге.
Но голова моя раскалывалась от бесконечно задаваемых себе самой вопросов.
Мысленно я перебирала людей, окружавших меня последнее время, и в
итоге пришла к заключению, что абсолютно все, кроме Иман, крайне подозрительны.
Во всяком случае, только Ира не могла участвовать в покушении на пляже.
А что касается подмены капсул, то абсолютно любой мог это сделать.
Серпантин дороги неуклонно карабкался в горы, воздух стал прохладным и кристально чистым. Езда в открытом джипе бодрила меня, ветер, тугой струей бьющий в лицо, казался даже ледяным, ерошил волосы, надувал парусом рубашку. Не тормозя, я надела солнцезащитные очки и набросила замшевую куртку. Редкие встречные машины сигналили, приветствуя меня.
Добралась я довольно быстро, меньше чем за пять часов. Я все еще пребывала в сильномвозбуждении и не чувствовала усталости. Итолько когда приехала в дом Иман и повалилась на низенький диван, почувствовала, как спадает напряжение. Иман, словно заботливая мамаша, хлопотала вокруг меня, подсовывая сладости и фрукты. На одном дыхании я рассказала ей, что произошло. Она слушала, не перебивая, только временами делала круглые глаза и прикрывала ладошкой рот, сдерживая готовый вырваться возглас.
- Вот так, я думаю, что они до меня добрались,- резюмировала я и отправила в рот крошечное, пропитанное медом пирожное.
- Какой ужас,- наконец-то обрела дар речи Иман.
Ты должна остаться со мной, ты будешь в полной безопасности.
- Мими, милая, я же не могу всю жизнь быть с тобой, под охраной,вздохнула я. - Кроме того, очень скоро тебе станет и вовсе не до меня, скоро твоя свадьба. Сбежать я не могу, я слишком устала.
И потом, это бесполезно, все равно они меня найдут. Ведь речь идет о больших деньгах. Я знаю, что там опасно, но я просто сойду с ума, если так будет продолжаться, если я начну в каждом человеке подозревать убийцу. Надо все выяснить, а тогда я попрошу помощи. Я просто хочу, чтобы весь этот кошмар скорее кончился. А если я останусь у тебя, ничего не изменится.
- Надо что-то придумать,- риторически предложила Иман.
- Надо-то надо. Но что? Сначала необходимо выяснить, кто
из них пытался меня убить. Подозреваемых всего четверо, включая Ирину. Честно говоря, наиболее подозрительным мне кажется Пьер, тем более что он вовсе не Пьер, а гражданин Молдовы Петр Унгуряну. Похоже, в Марокко он находится легально, во всяком случае виза в его паспорте не просрочена. Это я успела разглядеть. Другое дело, почему он представляется канадцем Пьером. Но здесь он закон не нарушает, в конце концов, это его личное дело. Теперь Анри. У меня на его счет нет вообще никаких предположений. Подозрительно, что он слишком интересуется нашей компанией. Юрий- славный, любезный, туроператор, занятый туристами. Его я не особенно подозреваю. Что касается Иры, то она кажется дурочкой, озабоченной отношениями с мужчинами. Правда, она первая со мной познакомилась, но это не повод для подозрений. Говорит, что работает в Касабланке в офисе Аэрофлота.
- Ну, с нее и начнем,- Иман решительно сняла трубку, полистала справочник и набрала номер.
- Добрый день, мадемуазель. Могу я поговорить с Ириной, извините,
русские фамилии для меня малопроизносимы. Ах, в отпуске! Уехала в
Москву? Вы уверены? Можете дать номер телефона? Да, да, я ее подруга.
Записываю. Отлично, спасибо большое!- Иман повесила трубку и торжествующе посмотрела на меня.
- Так вот, дорогая, чтобы ты знала, твоя Ирина в настоящее время находится в отпуске, но не в Агадире, а в Москве! Есть номер телефона, можем позвонить. Заодно и выясним, та ли это Ирина.
Не откладывая дело в долгий ящик, я набрала московский номер. Через минуту мне ответил немолодой женский голос.
- Добрый вечер, попросите, пожалуйста, Ирину.
- А Ирочки нет в Москве, она в Марокко.
Я попрощалась и положила трубку. Иман, ни слова не понимавшая по-русски, вопросительно смотрела на меня.
- Короче, она сказала на работе, что она в Москве, а дома, что
в Касабланке, - убитым голосом произнесла я.
- А зачем?
- Не имею представления. Господи, никому нельзя доверять!
- Да я сейчас подниму на ноги всю полицию!- завелась Иман.
- И что? Наверняка документы у всех в порядке, и ни в чем их
обвинить невозможно.
- Я дам тебе телохранителя,- предложила Иман.
И тут у меня началась истерика. Я кричала, что не хочу спать в одной постели с телохранителем, писать в присутствии телохранителя, заниматься любовью под наблюдением телохранителя. В итоге все свелось к тому, что я хочу жить как нормальный человек и не бояться за свою жизнь. Иман не пыталась меня утешить и только вздыхала.
* * *
Утром, проснувшись под пение птиц, я осознала правильность
поговорки, что утро вечера мудренее. Все казалось уже не таким ужасным, как вчера. Мы с Иман с удовольствием позавтракали и отправились в город. По пятам за нами следовали два огромных темнокожих марокканца. Но что же делать, если не меня, то Иман они должны охранять. Свой прокатный джип я бросила на стоянке рыночной площади, и мы углубились в шумные и пахнущие специями недра огромного базара. Надо сказать, что от этой прогулки Иман получала не меньше удовольствия, чем я. Вдоволь набродившись по узким извилистым улочкам, мы решили перекусить.
- Я угощу тебя кус-кусом лучшим в Магрибе,- заявила Иман
и потащила меня в какой-то крошечный и кажущийся затрапезным ресторанчик.
Я не стала ей говорить, что равнодушна к кус-кусу и магрибской кухне.
Иногда Мими становилась очень обидчива, особенно если это касалось
ее страны. Ресторанчик оказался колоритным, очень уютным, сплошь застеленным
коврами. Мы уселись на низких диванах у такого же низкого круглого
стола. Кроме нас, здесь никого не было. Чтобы нам не мешать, охранники
заняли столик в нише прямо у входа. Как только мы уселись, бездельничавшие
музыканты в белых шароварах и красных жилетах громко заиграли, надо
сказать, несколько заунывно. Иман махнула им рукой и что-то сказала
по-арабски. Музыка сразу стала тише.
- Давай не говорить о плохом,- предложила Иман.
- Мне и самой это изрядно надоело.
- Посмотри вокруг, в этом ресторане все сохранилось, как сто
лет назад: ковры, диваны, даже посуда. Поэтому сюда не водят туристов,
ведь им все равно. Здесь место только для ценителей. Понимаешь?
Я согласно закивала.
- А туристы этажом выше. Там громкая музыка, танцовщицы в расшитых
блестками костюмах, в общем, ярко и очень "по-арабски".
В подтверждение ее слов я услышала громкие звуки и хриплые вскрики певцов.
Нам подали кус-кус- говядину, тушенную с овощами и пшеном. Я изо всех сил делала вид, что мне нравится, и хвалила:
- Ну еще бы, ты абсолютно права, это лучший кус-кус в Северной Африке!
- Не в Северной Африке, а в Магрибе,- поправила меня Иман.
Когда мы выходили из ресторана, я увидела толпу туристов, загружавшихся
в автобус. Одна долговязая фигура показалась знакомой, и мужчина обернулся, словно почувствовал мой взгляд. Я отшатнулась в густую тень, но, похоже, он меня не заметил.
- Смотри, это Анри,- прошептала я Иман.
- Слишком много совпадений,- глубокомысленно заметила
она.
* * *
На рыночной площади мы долго прощались, обнимались, чем привлекали внимание. Наконец, еще раз поклявшись в вечной дружбе, расстались.
И я, лавируя между прохожими, осликами и автомобилями, отправилась в Агадир, как я думала несколько высокопарно,навстречу судьбе, а возможно, навстречу смерти.
Дорога была пустынной, и я как следует разогналась. Полная решимости вывести негодяев на чистую воду, строила различные хитроумные планы.
На одном из поворотов я попыталась затормозить, вжала педаль тормоза в пол, но машина летела с прежней скоростью. Я запаниковала и едва вписалась в поворот. Правда, это мало помогло, потому что поворот следовал за поворотом, а серпантин дороги вился по самому краю обрыва. Я отчаянно крутила руль, пытаясь одновременно сбросить скорость, но безуспешно. Кажется, даже кричала от отчаяния, проклиная строителей дороги, которые не удосужились поставить ограждения. Тогда, вспомнив все, чему меня учили, я попыталась перейти на пониженную передачу, однако, сколько ни дергала рычаг, переключить скорости не удавалось- коробку передач заклинило.
Если вам кто-то скажет, что в последние минуты перед человеком проносится вся его жизнь, то это неправда. Перед тем как окончательно слететь с дороги, я видела только руль в кожаной оплетке, который лихорадочно крутили чьи-то руки, а именно мои, но я почему-то воспринимала их чужими, и сливающиеся в сплошную рыжую полосу горы справа от меня. По-моему, я закричала что-то нецензурное, что совсем мне не свойственно, и куда-то рухнула.
Не знаю, когда я пришла в себя. Болела голова, тошнило. Я плохо соображала, где я и что случилось. Черт возьми, похоже, со мной нечто подобное уже происходило. Но когда? Постепенно все встало на свои места, и я даже вспомнила, как меня зовут. Я осторожно ощупала свою многострадальную голову, и она показалась относительно целой. Тогда я подняла ее и попыталась осмотреться. Я лежала на каменистом уступе, зацепившись своей замшевой курткой за чахлое деревце, пропоровшее тонкую замшу. Внизу, метрах в ста подо мной, догорал джип, вернее, то, что от него осталось. Он испускал черные маслянистые клубы дыма. Я с ужасом подумала, что могла там догорать сейчас вместе с машиной. Видимо, меня спасло то, что джип был открытым и я вопреки правилам не пристегнулась. Поэтому при падении просто вылетела из него.
Я осторожно пошевелилась: кажется, ничего не сломала. Устроившись поудобнее, сбросила порванную куртку и попыталась оценить свои шансы выбраться на дорогу, до нее нужно преодолеть метров пять, цепляясь за уступы и хилые растения. Прикинув свои физические возможности, надо сказать, весьма ничтожные, я все же решила попытаться. В последний момент сообразила, что в кармане куртки находится мобильный, извлекла его и порадовалась, что он цел.
Описывать, как я карабкалась по крутому каменистому склону, значило бы рассказать всем, как я, кряхтя и ругаясь, преодолевала почти недоступные для меня в обычной обстановке препятствия. При этом я сломала ногти на руках, порвала джинсы и ободрала ладони.
Дорога по-прежнему совершенно пустынна. Я села на асфальт
и попыталась позвонить Иман. Но, видно, я находилась далеко от всех ретрансляторов: сигнал отсутствовал. Тогда я обхватила голову руками и заревела.
Не знаю, долго ли я так рыдала, но около меня остановился
старый красный пикап. Крестьянин в полосатой шерстяной галабии спросил, что случилось. С трудом встав на ноги и потирая ушибленные места, я попыталась объяснить, что попала в аварию, и в доказательство показала догоревший джип внизу.
Жалостливо заохав, крестьянин открыл дверцу и жестом пригласил
меня в машину. Яутерла слезы, но, скорее, просто размазала грязь по лицу.
- Вы в Марракеш?- с надеждой спросила я.
- В Марракеш, в Марракеш, кур на базар везу,
ответил марокканец.
Я обернулась и увидела сзади большие клетки с птицами.
"Ну что ж, с курами так с курами", - безразлично подумала я.
По дороге крестьянин пытался расспросить меня, что же произошло,
но я сказала, что занесло на повороте. Я и вправду не знала, что случилось
с машиной.
* * *
Через полтора часа мы оказались на бедной окраине Марракеша, застроенной низенькими домиками из красноватой глины. Я поблагодарила водителя, вышла из машины и позвонила Иман по уже работавшему мобильному.
- Иман, это я.
- Ты уже доехала? Все в порядке?
- Относительно. Я в Марракеше. Может за мной кто-нибудь приехать?
- Как?!- изумилась Иман.- Что случилось?
- Потом объясню. Пришли кого-нибудь, пожалуйста.
- Ладно, только скажи, где ты.
- Не знаю,- растерялась я. Заметив стоявшего рядом чумазого мальчишку, я схватила его за рукав и поднесла к его уху трубку. Он послушал, а потом быстро заговорил по-арабски. После паузы он посмотрел на меня и к удивлению произнес на приличном французском:
- За вами приедут через десять минут, мадам. Никуда не уходите.
Мальчишка остался рядом со мной, вопросительно на меня поглядывая.
Я спохватилась и дала ему пять дирхамов.
Через десять минут подъехал джип с затемненными стеклами, открылась задняя дверь, и я с облегчением плюхнулась на сиденье. Тут же на шею мне кинулась Иман и с бешеной скоростью стала задавать вопросы. Особенно ее потряс мой вид. Как могла, я описала ей, что случилось.
- Как ты думаешь, это опять покушение?- осторожно спросила Иман.
- Не знаю,- честно ответила я.- Но слишком много совпадений. Наверное, чтобы ответить на этот вопрос, нужно осмотреть машину.
- Завтра, мадам, узнаем результат,- вмешался в разговор охранник. - Я обо всем позабочусь, в том числе о страховке.
* * *
На следующее утро я летела в самолете Марокканских королевских авиалиний из Марракеша в Агадир. Несмотря на увещевания Иман, я не осталась с ней. Я знала, что значит приготовление к свадьбе, и не хотела быть помехой. Отказалась также от телохранителя. Мне явно хотели устроить несчастный случай, открытого покушения можно не опасаться.
В аэропорту зазвонил телефон. Это уже знакомый мне охранник Иман.
- Мадам, в вашей машине испорчена тормозная система. С большой долей уверенности можно сказать, что это сделали накануне намеренно, вы могли проехать всего километров сорок-пятьдесят до того момента, пока тормоза окончательно выйдут из строя. Вы проехали, если не ошибаюсь, пятьдесят восемь благодаря надежной американской технике.
Упавшим голосом я поблагодарила его и отключилась. В этот момент кто-то подхватил меня под руку. Я отшатнулась, но знакомый голос успокаивающе произнес по-русски:
- Да что с тобой, Настя! Давай сумку, я отвезу тебя на виллу.
Юра улыбался, и мне показалось, что он действительно рад меня видеть.
Я смотрела на его загорелое открытое лицо, выгоревшие волосы, простодушную улыбку и неожиданно для себя самой уткнулась в его джинсовую рубаху и разрыдалась. Он молча гладил меня по волосам, затем отстранил и посмотрел мне в лицо.
- Ну что ты, маленькая, не плачь. Что случилось? Я помогу тебе, я все для тебя сделаю...
В ответ я разрыдалась просто в голос и крепко обняла его за шею, вдыхая запах мужского тела и слабый аромат туалетной воды.
* * *
Юра был таким заботливым, он возился со мной, как с малым ребенком.
Купил по дороге пакет еды, пива, на вилле сварил кофе. Мы сидели на террасе, и он спросил:
- Кстати, а где твоя машина?
Поколебавшись, я ответила:
- Я попала в аварию, чуть не погибла.
Внимательно посмотрев на меня, Юрий сказал:
- А тебе не кажется, что слишком часто с тобой происходят несчастные случаи?
- Судьба такая...- я неопределенно пожала плечами, лихорадочно раздумывая, рассказать ему или нет. Я так нуждалась в опоре, в сильном, надежном мужчине, на которого можно взвалить свои проблемы, что в какой-то момент стала путать эти чувства с желанием любить. Мне так нужно было отдать Юре часть своего непосильного груза, что вместе с ним я отдала ему и себя. Никогда еще я не занималась любовью так, как той ночью, словно пыталась утопить свой страх, неуверенность, тревогу в страсти. Обнимая его сильное тело, отдаваясь его ласкам, я словно убеждала себя, что жизнь продолжается, что я не умру, пока я люблю и меня любят, Юра был так нежен со мной, что пробудил во мне давно забытое ощущение счастья, покоя, безопасности. Мы лежали в темноте, ветер с моря раздувал белые занавески. Я положила голову на его сильное плечо и тихонько гладила слегка влажную кожу на его груди. Мне так хотелось ему рассказать, кто я, что меня хотят убить, просто сказать ему: "Спаси меня, любимый", но вместо этого я почему-то спросила:
- Юр, а что ты делал в аэропорту?
- Ир, ну ты не обижайся,- примирительно сказала я.- Но разве не очевидно, что меня хотят убить? А капсулы могли подменить, например, во время обыска. Не будешь же ты отрицать, что здесь побывал посторонний. Кроме того, оболочка капсулы состоит из двух половинок, и очень легко высыпать порошок и заменить его другим. Это сможет сделать даже ребенок.
- Да, ты права. Но кому нужно тебя убивать? Зачем?
Я глубоко вздохнула. Мне очень хотелось обсудить свои проблемы с Ирой, но я уже не доверяла никому. И хотя она вызывала у меня меньше всего подозрений, я вспомнила о ее странном ночном звонке Пьеру, который, кстати, ушел якобы звонить именно в момент покушения на воде, и прикусила язык.
- Не представляю. Может, с кем-то спутали?
- Ну да,- не поверила Ира.
- А может, это связано с бизнесом отца.
- Так позвони ему.
- Нет, нет. Не хочу его тревожить,- сказала я, а сама
с горечью подумала, что вряд ли что-то может потревожить моего отца.Извини, Ира, мне нужно позвонить Иман, сказать, что со мной все в порядке.
Я ушла в спальню и позвонила своей подруге-спасительнице.
- Где ты, черт возьми,- раскричалась темпераментная Иман.- Мне сказали в больнице, что ты сбежала или тебя украли, короче, все стоят на ушах. Что за история с героином? Ты разве этим балуешься?
Я набрала в грудь воздуха, чтобы прервать ее словесный поток.
- Ну, во-первых, спасибо, что ты потребовала меня разбудить. Во-вторых, я, конечно, ничем таким не балуюсь, и ты это прекрасно знаешь. Мне подменили капсулы с моими лекарствами. В-третьих, меня пытался убить в воде какой-то человек на скутере,- воздух в легких кончился, и я сделала паузу.
В нее тут же вклинилась Иман:
- Алисочка, золотко, прости меня. Не надо было тебя отпускать. Приезжай ко мне в Марракеш, ладно? Тут ты в полной безопасности. Я дам тебе охрану, всех негодяев мы посадим в тюрьму, а?
От ее слов я тихонько заплакала. Но Иман услышала это:
- Ну не плачь, все наладится, приезжай ко мне, скоро кончится Рамадан, начнутся праздники, знаешь, как весело?- и вдруг она уже другим тоном добавила:- Слушай, а как они тебя нашли?
- Не представляю,- зарыдала я уже в голос.
Я предприняла такие меры предосторожности, ехала в Марокко кружным путем. Как, ну как они меня вычислили?
- Там около тебя много русских?- осведомилась Иман.
- Всего двое, но я думаю, они здесь ни при чем.
- Держись от них подальше,- велела Иман.- Жду тебя, не затягивай с этим.
Я отключила телефон и подошла к столику.
Ира со скучающим видом рассматривала потеки кофейной гущи на стенках чашки.
- Ну что, наговорилась со своей подружкой?- ревниво спросила она.- А она кто?
- Местная, из Касабланки, мы вместе учимся
в институте. А почему ты спрашиваешь?
- Раскомандовалась вчера, наглая такая. Подумаешь, принцесса!
Я чуть не расхохоталась при этих словах. Знала бы Ира, что
Иман действительно принцесса!
- Не забывай, если бы она не раскомандовалась, то я
бы уже приказала долго жить,- напомнила я.
- Ну да, тут не поспоришь. Слушай, а почему она по телефону
тебя Алисой назвала?
Я на мгновение опешила, но быстро нашлась:
- Кличка институтская. Мы на какой-то праздник капустник
устроили, так я была Лиса Алиса. С тех пор так и осталась.
Мы вдруг ощутили, что страшно проголодались, и отправились
на кухню поискать чего-нибудь съестного. Засунув в микроволновку замороженную пиццу, стали перебирать в баре бутылки и остановились на розовом вине. В этот момент возле дома прошелестели шины, и кто-то стал выяснять по-французски, сколько надо заплатить. Я выглянула в окно и увидела Юру с большим букетом цветов и коробкой с фирменным логотипом ресторана "Али-баба". Не дожидаясь стука, я открыла дверь.
- Я так и знал, что вы здесь,- обрадовался Юра.- В больнице тебя не застал. Иркин номер не отвечал, твой мобильный был занят. Я сел и приехал. Вот,- простодушно закончил Юра и вручил мне цветы и коробку.
- Спасибо, очень кстати, мы проголодались, как волки,
а кроме пиццы, ничего нет. Терпеть не могу пиццу,- я положила цветы на стол, открыла коробку.- Ой, еще горячее!
- С пылу, с жару,- самодовольно сказал Юра.
В коробке я обнаружила креветки, запеченные с чесноком и
лимоном в оливковом масле, жареное филе рыбы, картофель по-французски
в огромном количестве, упаковочки с майонезом и соусом хариссой.
- Ира, иди скорее, пока не остыло!- поторопила
я подругу.
- Привет,- поздоровалась Ира, ставя на стол две
бутылки вина.- Ух ты, какой молодец! Сейчас все перенесем на террасу.
Мы с аппетитом поглощали принесенные Юрой деликатесы,
когда приехали Анри и Пьер. Они бросились ко мне с расспросами
о здоровье, но мне совершенно не хотелось описывать свое самочувствие.
Поэтому я просто пригласила их к столу. О героине, слава богу, разговор
больше не заходил. Анри внимательно поглядывал на меня, как бы ожидая
с моей стороны подвоха. Я, конечно, помнила, что обнаружила в его
сумке, но предпочла делать вид, что у меня амнезия.
Тем более что мне это было не впервой. Пьер и Юра наперебой
ухаживали за мной, предваряя каждое мое желание. Черт возьми, они
оба мне нравились! Они посматривали друг на друга, как молодые петухи,
их взглядами можно было высекать искры. А я вообще не хотела думать,
с какими намерениями они демонстрируют мне свой интерес.
А дальше началась игра "кто кого пересидит". Мы с
Ирой зевали, Ира по-настоящему, а я понарошку, потому что страх не дал бы мне уснуть.
- Ну ладно,- я встала, показывая, что пора
и честь знать. Гости решили, что пусть со мной останется Ира. Мы вызвали по телефону такси.
Через несколько минут после того, как все уехали, какая-то машина подъехала к дому. Вернулся Пьер.
- Забыл что-нибудь?- ехидно осведомилась Ира.
- Нет, просто подумал, что надо с вами остаться. Мне кажется, есть какая-то опасность.
"Что да, то да", - подумала я и бросила на диван в гостиной комплект постельного белья.
В спальне я наглухо заперла окно, дверь и включила кондиционер.
Я надеялась, что Пьер не станет ломиться ко мне ночью. Невозможно всех подозревать, от этого можно сойти с ума.
Я села перед зеркалом и принялась расчесывать свои легкие негустые волосы так, как учила мадам Роз: сто раз в одном направлении, сто раз в другом. Это успокаивало. Передо мной лежала стопка листков бумаги, и я обратила внимание на то, что на верхнем из них видны следы записей, как будто кто-то писал на стопке с сильным нажимом и затем забрал верхний лист. Я попыталась карандашом повторить контуры букв и цифр. Передо мной оказался список моих банковских счетов и кредитных карт, а также названия банков: все, что понадобится моему мужу в случае моей смерти. Значит, они все же выяснили, что я перевела деньги в различные банки! Так вот что искали на вилле!
Я услышала шум льющейся воды за стенойи тихонько вышла из комнаты.
Диван в гостиной пустовал, одежда аккуратно сложена. Внимательно прислушиваясь к звукам, доносящимся из ванной, я ощупала карманы и вытащила бумажник. Там имелось немного наличных и паспорт на имя Петра Унгуряну, уроженца Дубоссар, гражданина Молдовы.
"Черт,- подумала я,- он такой же канадец, как и
я".
ГЛАВА 5
Утром я объявила, что уезжаю. Ира заметно огорчилась, стала ворчать, что из-за меня распадается компания.
- Не понимаю, что ты задумала. Какая необходимость ехать?
- А такая, что меня хотят убить!- истерично заявила
я. Мне самой даже стало стыдно от моего тона.
- Ну хотя бы скажи, где тебя искать.
- Я уезжаю к Иман. Ты можешь мне позвонить, если хочешь,
я записала ей номер телефона.
- Ты думаешь, твоя Иман сможет защитить тебя лучше,
чем я?- обиженно спросила Ира.
- Я устала, я всего боюсь, я просто схожу с ума!
я, кажется, потеряла над собой контроль.
- Ну тогда, может, объяснишь, в чем дело?
- Не могу я больше ничего объяснять!- зарыдала
я.
Ира молча погладила меня по голове, перебирая тонкие светлые волосы.
Я подняла на нее глаза и зло спросила:
- Кто такой Пьер? Ты спишь с ним?
- Ну... - протянула подруга.- Как тебе сказать. А что, ты ревнуешь?
- Дура, при чем тут ревность! Я думаю только о том,
чтобы остаться в живых. Тебе не кажется, что он не тот, за кого себя выдает?- меня раздражала Иркина непонятливость.
- Ну, если тебе все равно, то сознаюсь, было пару раз. Но ты
же не станешь отрицать, что как мужчина он очень привлекателен?- Ира все еще косила под дурочку. - Где-то я читала, что это и есть самый сексуальный тип мужчин: невысокий, с коротковатыми кривоватыми ногами, волосатый...
- Ага,- продолжила я,- а еще пьяный и вонючий.
- Ничего не пьяный и совсем не вонючий,- обиделась Ира.
- Послушай, я тебя о чем спросила? Кто он на самом деле?
- Да кто же? Пьер, извини, фамилию не спросила, из Канады, зато любовник...- Ира мечтательно закатила глаза.- Слушай, мать, хочешь попробовать? Мне для тебя ничего не жалко!
Тут я окончательно разозлилась, резко поднялась с дивана и отрезала:
- Все, хватит! Я уезжаю. У тебя есть десять минут собрать вещи.
Ира обиженно побрела одеваться, и мне даже стало ее жаль.
* * *
Я не большой любитель превышать скорость, тем более на горной дороге.
Но голова моя раскалывалась от бесконечно задаваемых себе самой вопросов.
Мысленно я перебирала людей, окружавших меня последнее время, и в
итоге пришла к заключению, что абсолютно все, кроме Иман, крайне подозрительны.
Во всяком случае, только Ира не могла участвовать в покушении на пляже.
А что касается подмены капсул, то абсолютно любой мог это сделать.
Серпантин дороги неуклонно карабкался в горы, воздух стал прохладным и кристально чистым. Езда в открытом джипе бодрила меня, ветер, тугой струей бьющий в лицо, казался даже ледяным, ерошил волосы, надувал парусом рубашку. Не тормозя, я надела солнцезащитные очки и набросила замшевую куртку. Редкие встречные машины сигналили, приветствуя меня.
Добралась я довольно быстро, меньше чем за пять часов. Я все еще пребывала в сильномвозбуждении и не чувствовала усталости. Итолько когда приехала в дом Иман и повалилась на низенький диван, почувствовала, как спадает напряжение. Иман, словно заботливая мамаша, хлопотала вокруг меня, подсовывая сладости и фрукты. На одном дыхании я рассказала ей, что произошло. Она слушала, не перебивая, только временами делала круглые глаза и прикрывала ладошкой рот, сдерживая готовый вырваться возглас.
- Вот так, я думаю, что они до меня добрались,- резюмировала я и отправила в рот крошечное, пропитанное медом пирожное.
- Какой ужас,- наконец-то обрела дар речи Иман.
Ты должна остаться со мной, ты будешь в полной безопасности.
- Мими, милая, я же не могу всю жизнь быть с тобой, под охраной,вздохнула я. - Кроме того, очень скоро тебе станет и вовсе не до меня, скоро твоя свадьба. Сбежать я не могу, я слишком устала.
И потом, это бесполезно, все равно они меня найдут. Ведь речь идет о больших деньгах. Я знаю, что там опасно, но я просто сойду с ума, если так будет продолжаться, если я начну в каждом человеке подозревать убийцу. Надо все выяснить, а тогда я попрошу помощи. Я просто хочу, чтобы весь этот кошмар скорее кончился. А если я останусь у тебя, ничего не изменится.
- Надо что-то придумать,- риторически предложила Иман.
- Надо-то надо. Но что? Сначала необходимо выяснить, кто
из них пытался меня убить. Подозреваемых всего четверо, включая Ирину. Честно говоря, наиболее подозрительным мне кажется Пьер, тем более что он вовсе не Пьер, а гражданин Молдовы Петр Унгуряну. Похоже, в Марокко он находится легально, во всяком случае виза в его паспорте не просрочена. Это я успела разглядеть. Другое дело, почему он представляется канадцем Пьером. Но здесь он закон не нарушает, в конце концов, это его личное дело. Теперь Анри. У меня на его счет нет вообще никаких предположений. Подозрительно, что он слишком интересуется нашей компанией. Юрий- славный, любезный, туроператор, занятый туристами. Его я не особенно подозреваю. Что касается Иры, то она кажется дурочкой, озабоченной отношениями с мужчинами. Правда, она первая со мной познакомилась, но это не повод для подозрений. Говорит, что работает в Касабланке в офисе Аэрофлота.
- Ну, с нее и начнем,- Иман решительно сняла трубку, полистала справочник и набрала номер.
- Добрый день, мадемуазель. Могу я поговорить с Ириной, извините,
русские фамилии для меня малопроизносимы. Ах, в отпуске! Уехала в
Москву? Вы уверены? Можете дать номер телефона? Да, да, я ее подруга.
Записываю. Отлично, спасибо большое!- Иман повесила трубку и торжествующе посмотрела на меня.
- Так вот, дорогая, чтобы ты знала, твоя Ирина в настоящее время находится в отпуске, но не в Агадире, а в Москве! Есть номер телефона, можем позвонить. Заодно и выясним, та ли это Ирина.
Не откладывая дело в долгий ящик, я набрала московский номер. Через минуту мне ответил немолодой женский голос.
- Добрый вечер, попросите, пожалуйста, Ирину.
- А Ирочки нет в Москве, она в Марокко.
Я попрощалась и положила трубку. Иман, ни слова не понимавшая по-русски, вопросительно смотрела на меня.
- Короче, она сказала на работе, что она в Москве, а дома, что
в Касабланке, - убитым голосом произнесла я.
- А зачем?
- Не имею представления. Господи, никому нельзя доверять!
- Да я сейчас подниму на ноги всю полицию!- завелась Иман.
- И что? Наверняка документы у всех в порядке, и ни в чем их
обвинить невозможно.
- Я дам тебе телохранителя,- предложила Иман.
И тут у меня началась истерика. Я кричала, что не хочу спать в одной постели с телохранителем, писать в присутствии телохранителя, заниматься любовью под наблюдением телохранителя. В итоге все свелось к тому, что я хочу жить как нормальный человек и не бояться за свою жизнь. Иман не пыталась меня утешить и только вздыхала.
* * *
Утром, проснувшись под пение птиц, я осознала правильность
поговорки, что утро вечера мудренее. Все казалось уже не таким ужасным, как вчера. Мы с Иман с удовольствием позавтракали и отправились в город. По пятам за нами следовали два огромных темнокожих марокканца. Но что же делать, если не меня, то Иман они должны охранять. Свой прокатный джип я бросила на стоянке рыночной площади, и мы углубились в шумные и пахнущие специями недра огромного базара. Надо сказать, что от этой прогулки Иман получала не меньше удовольствия, чем я. Вдоволь набродившись по узким извилистым улочкам, мы решили перекусить.
- Я угощу тебя кус-кусом лучшим в Магрибе,- заявила Иман
и потащила меня в какой-то крошечный и кажущийся затрапезным ресторанчик.
Я не стала ей говорить, что равнодушна к кус-кусу и магрибской кухне.
Иногда Мими становилась очень обидчива, особенно если это касалось
ее страны. Ресторанчик оказался колоритным, очень уютным, сплошь застеленным
коврами. Мы уселись на низких диванах у такого же низкого круглого
стола. Кроме нас, здесь никого не было. Чтобы нам не мешать, охранники
заняли столик в нише прямо у входа. Как только мы уселись, бездельничавшие
музыканты в белых шароварах и красных жилетах громко заиграли, надо
сказать, несколько заунывно. Иман махнула им рукой и что-то сказала
по-арабски. Музыка сразу стала тише.
- Давай не говорить о плохом,- предложила Иман.
- Мне и самой это изрядно надоело.
- Посмотри вокруг, в этом ресторане все сохранилось, как сто
лет назад: ковры, диваны, даже посуда. Поэтому сюда не водят туристов,
ведь им все равно. Здесь место только для ценителей. Понимаешь?
Я согласно закивала.
- А туристы этажом выше. Там громкая музыка, танцовщицы в расшитых
блестками костюмах, в общем, ярко и очень "по-арабски".
В подтверждение ее слов я услышала громкие звуки и хриплые вскрики певцов.
Нам подали кус-кус- говядину, тушенную с овощами и пшеном. Я изо всех сил делала вид, что мне нравится, и хвалила:
- Ну еще бы, ты абсолютно права, это лучший кус-кус в Северной Африке!
- Не в Северной Африке, а в Магрибе,- поправила меня Иман.
Когда мы выходили из ресторана, я увидела толпу туристов, загружавшихся
в автобус. Одна долговязая фигура показалась знакомой, и мужчина обернулся, словно почувствовал мой взгляд. Я отшатнулась в густую тень, но, похоже, он меня не заметил.
- Смотри, это Анри,- прошептала я Иман.
- Слишком много совпадений,- глубокомысленно заметила
она.
* * *
На рыночной площади мы долго прощались, обнимались, чем привлекали внимание. Наконец, еще раз поклявшись в вечной дружбе, расстались.
И я, лавируя между прохожими, осликами и автомобилями, отправилась в Агадир, как я думала несколько высокопарно,навстречу судьбе, а возможно, навстречу смерти.
Дорога была пустынной, и я как следует разогналась. Полная решимости вывести негодяев на чистую воду, строила различные хитроумные планы.
На одном из поворотов я попыталась затормозить, вжала педаль тормоза в пол, но машина летела с прежней скоростью. Я запаниковала и едва вписалась в поворот. Правда, это мало помогло, потому что поворот следовал за поворотом, а серпантин дороги вился по самому краю обрыва. Я отчаянно крутила руль, пытаясь одновременно сбросить скорость, но безуспешно. Кажется, даже кричала от отчаяния, проклиная строителей дороги, которые не удосужились поставить ограждения. Тогда, вспомнив все, чему меня учили, я попыталась перейти на пониженную передачу, однако, сколько ни дергала рычаг, переключить скорости не удавалось- коробку передач заклинило.
Если вам кто-то скажет, что в последние минуты перед человеком проносится вся его жизнь, то это неправда. Перед тем как окончательно слететь с дороги, я видела только руль в кожаной оплетке, который лихорадочно крутили чьи-то руки, а именно мои, но я почему-то воспринимала их чужими, и сливающиеся в сплошную рыжую полосу горы справа от меня. По-моему, я закричала что-то нецензурное, что совсем мне не свойственно, и куда-то рухнула.
Не знаю, когда я пришла в себя. Болела голова, тошнило. Я плохо соображала, где я и что случилось. Черт возьми, похоже, со мной нечто подобное уже происходило. Но когда? Постепенно все встало на свои места, и я даже вспомнила, как меня зовут. Я осторожно ощупала свою многострадальную голову, и она показалась относительно целой. Тогда я подняла ее и попыталась осмотреться. Я лежала на каменистом уступе, зацепившись своей замшевой курткой за чахлое деревце, пропоровшее тонкую замшу. Внизу, метрах в ста подо мной, догорал джип, вернее, то, что от него осталось. Он испускал черные маслянистые клубы дыма. Я с ужасом подумала, что могла там догорать сейчас вместе с машиной. Видимо, меня спасло то, что джип был открытым и я вопреки правилам не пристегнулась. Поэтому при падении просто вылетела из него.
Я осторожно пошевелилась: кажется, ничего не сломала. Устроившись поудобнее, сбросила порванную куртку и попыталась оценить свои шансы выбраться на дорогу, до нее нужно преодолеть метров пять, цепляясь за уступы и хилые растения. Прикинув свои физические возможности, надо сказать, весьма ничтожные, я все же решила попытаться. В последний момент сообразила, что в кармане куртки находится мобильный, извлекла его и порадовалась, что он цел.
Описывать, как я карабкалась по крутому каменистому склону, значило бы рассказать всем, как я, кряхтя и ругаясь, преодолевала почти недоступные для меня в обычной обстановке препятствия. При этом я сломала ногти на руках, порвала джинсы и ободрала ладони.
Дорога по-прежнему совершенно пустынна. Я села на асфальт
и попыталась позвонить Иман. Но, видно, я находилась далеко от всех ретрансляторов: сигнал отсутствовал. Тогда я обхватила голову руками и заревела.
Не знаю, долго ли я так рыдала, но около меня остановился
старый красный пикап. Крестьянин в полосатой шерстяной галабии спросил, что случилось. С трудом встав на ноги и потирая ушибленные места, я попыталась объяснить, что попала в аварию, и в доказательство показала догоревший джип внизу.
Жалостливо заохав, крестьянин открыл дверцу и жестом пригласил
меня в машину. Яутерла слезы, но, скорее, просто размазала грязь по лицу.
- Вы в Марракеш?- с надеждой спросила я.
- В Марракеш, в Марракеш, кур на базар везу,
ответил марокканец.
Я обернулась и увидела сзади большие клетки с птицами.
"Ну что ж, с курами так с курами", - безразлично подумала я.
По дороге крестьянин пытался расспросить меня, что же произошло,
но я сказала, что занесло на повороте. Я и вправду не знала, что случилось
с машиной.
* * *
Через полтора часа мы оказались на бедной окраине Марракеша, застроенной низенькими домиками из красноватой глины. Я поблагодарила водителя, вышла из машины и позвонила Иман по уже работавшему мобильному.
- Иман, это я.
- Ты уже доехала? Все в порядке?
- Относительно. Я в Марракеше. Может за мной кто-нибудь приехать?
- Как?!- изумилась Иман.- Что случилось?
- Потом объясню. Пришли кого-нибудь, пожалуйста.
- Ладно, только скажи, где ты.
- Не знаю,- растерялась я. Заметив стоявшего рядом чумазого мальчишку, я схватила его за рукав и поднесла к его уху трубку. Он послушал, а потом быстро заговорил по-арабски. После паузы он посмотрел на меня и к удивлению произнес на приличном французском:
- За вами приедут через десять минут, мадам. Никуда не уходите.
Мальчишка остался рядом со мной, вопросительно на меня поглядывая.
Я спохватилась и дала ему пять дирхамов.
Через десять минут подъехал джип с затемненными стеклами, открылась задняя дверь, и я с облегчением плюхнулась на сиденье. Тут же на шею мне кинулась Иман и с бешеной скоростью стала задавать вопросы. Особенно ее потряс мой вид. Как могла, я описала ей, что случилось.
- Как ты думаешь, это опять покушение?- осторожно спросила Иман.
- Не знаю,- честно ответила я.- Но слишком много совпадений. Наверное, чтобы ответить на этот вопрос, нужно осмотреть машину.
- Завтра, мадам, узнаем результат,- вмешался в разговор охранник. - Я обо всем позабочусь, в том числе о страховке.
* * *
На следующее утро я летела в самолете Марокканских королевских авиалиний из Марракеша в Агадир. Несмотря на увещевания Иман, я не осталась с ней. Я знала, что значит приготовление к свадьбе, и не хотела быть помехой. Отказалась также от телохранителя. Мне явно хотели устроить несчастный случай, открытого покушения можно не опасаться.
В аэропорту зазвонил телефон. Это уже знакомый мне охранник Иман.
- Мадам, в вашей машине испорчена тормозная система. С большой долей уверенности можно сказать, что это сделали накануне намеренно, вы могли проехать всего километров сорок-пятьдесят до того момента, пока тормоза окончательно выйдут из строя. Вы проехали, если не ошибаюсь, пятьдесят восемь благодаря надежной американской технике.
Упавшим голосом я поблагодарила его и отключилась. В этот момент кто-то подхватил меня под руку. Я отшатнулась, но знакомый голос успокаивающе произнес по-русски:
- Да что с тобой, Настя! Давай сумку, я отвезу тебя на виллу.
Юра улыбался, и мне показалось, что он действительно рад меня видеть.
Я смотрела на его загорелое открытое лицо, выгоревшие волосы, простодушную улыбку и неожиданно для себя самой уткнулась в его джинсовую рубаху и разрыдалась. Он молча гладил меня по волосам, затем отстранил и посмотрел мне в лицо.
- Ну что ты, маленькая, не плачь. Что случилось? Я помогу тебе, я все для тебя сделаю...
В ответ я разрыдалась просто в голос и крепко обняла его за шею, вдыхая запах мужского тела и слабый аромат туалетной воды.
* * *
Юра был таким заботливым, он возился со мной, как с малым ребенком.
Купил по дороге пакет еды, пива, на вилле сварил кофе. Мы сидели на террасе, и он спросил:
- Кстати, а где твоя машина?
Поколебавшись, я ответила:
- Я попала в аварию, чуть не погибла.
Внимательно посмотрев на меня, Юрий сказал:
- А тебе не кажется, что слишком часто с тобой происходят несчастные случаи?
- Судьба такая...- я неопределенно пожала плечами, лихорадочно раздумывая, рассказать ему или нет. Я так нуждалась в опоре, в сильном, надежном мужчине, на которого можно взвалить свои проблемы, что в какой-то момент стала путать эти чувства с желанием любить. Мне так нужно было отдать Юре часть своего непосильного груза, что вместе с ним я отдала ему и себя. Никогда еще я не занималась любовью так, как той ночью, словно пыталась утопить свой страх, неуверенность, тревогу в страсти. Обнимая его сильное тело, отдаваясь его ласкам, я словно убеждала себя, что жизнь продолжается, что я не умру, пока я люблю и меня любят, Юра был так нежен со мной, что пробудил во мне давно забытое ощущение счастья, покоя, безопасности. Мы лежали в темноте, ветер с моря раздувал белые занавески. Я положила голову на его сильное плечо и тихонько гладила слегка влажную кожу на его груди. Мне так хотелось ему рассказать, кто я, что меня хотят убить, просто сказать ему: "Спаси меня, любимый", но вместо этого я почему-то спросила:
- Юр, а что ты делал в аэропорту?