— А ты не желаешь повторить эксперимент? — это уже к Даниле.
Юноша замахал руками.
— Хорошо, — согласился гигант. — Не будем портить себе аппетит. Но ты, малыш, убедился в моей правоте?
По его хлопку каменная «консервная банка» исчезла.
— Почему же нетеру не запустили программу? Разве теперь не самый удачный момент?
— Да они-то хотели, — сказал дракон. — Но не учли, с кем связались.
Он самодовольно захохотал. Со стола посыпалась посуда.
— Один ментальный удар по их Центру Управления, и там все пришло в полную и окончательную негодность. Так что пусть усопшие покоятся с миром. Воскресение откладывается на неопределенный срок!
Да, так о чем я?
Программа «Осирис» все же была рассчитана на дальнюю перспективу. А нетеру очень хотелось получить все и сейчас. Для начала хотя бы утвердиться в единоличном контроле над планетой. Самым серьезным препятствием здесь были акху (обмен вежливыми поклонами со Стоящим У Тропы). Как устранить столь сильного соперника? Без соответствующего решения Вселенской Ассоциации невозможно. Нужен очень веский довод для изменения сложившегося за тысячи лет паритета.
Вожди нетеру внедрили в стан противника двойного агента. Это был небезызвестный вам Хонсу, ученик и любимчик Гора. Он прикинулся предателем, а сам собирал сведения во вражеском стане и передавал их начальству. Одновременно искал слабое место для нанесения удара.
— Эх! — вырвалось у волчка.
Он в сердцах сплюнул и залпом выпил полную чашу вина.
— Вот тут и подвернулся ты, Даниил Сергеевич Горовой! Силой неведомой магии занесенный в чуждый тебе мир ты стал «темной лошадкой» для обеих сторон. И тут Гору пришла в голову блестящая идея разыграть провокацию, в которой третейским судьей стало бы незаинтересованное лицо, могущее выступить перед Вселенской Ассоциацией свидетелем в тяжбе нетеру против Просветленных. Так к тебе приставили Проводника.
— Я ничего не знал! — отрезал Упуат.
— Естественно! Кто же доверит столь серьезные секреты любителю выпить? Еще проболтаешься ненароком, а пришелец заартачится. Все пойдет насмарку из-за какого-нибудь лишнего кувшинчика пива.
— Что у трезвого на уме, у пьяного на языке, — к месту ввернул Даня русскую народную мудрость.
— Именно. Великий Совет нетеру тщательно спланировал операцию. Хонсу подбил часть молодых акху на бунт, посулив им небывалое могущество, которое они получат от пробудившегося Древнего. Малыши искренне полагали, что творят добро для своего народа. Эх, молодо-зелено! Хонсу же похитил твою подружку, чтобы сделать тебя более сговорчивым.
— А похищение Хемиуна? А заточение Тота?
— Хемиуна также выкрал Хонсу. Но ему конечно же ничего не угрожало. Он был нужен нетеру для воплощения их амбициозного архитектурного замысла на плато Расетау. Просто следовало на время прекратить строительство пирамиды. Да заодно и нейтрализовать не в меру умного и потому опасного Джедефхора. В принципе только это и удалось.
А насчет Тота может дать пояснения наш достопочтенный гость.
— Это были вынужденные контрмеры, — сурово молвил Стоящий У Тропы. — Мы, конечно, догадались о планах нетеру. Но просчитать все до самого конца не сумели.
— И взяли заложника.
— Ему бы не причинили вреда.
— Еще бы! Научному руководителю программы «Осирис»? Слишком ценный кадр.
Итак, все шло по накатанному сценарию. Заговорщики-акху должны были запустить процесс оживления Сфинкса. Их бы в последний момент сцапали на горячем. Тут и свидетель имеется. Все материалы, необходимые для принятия Вселенской Ассоциацией вердикта об изгнании акху с планеты налицо. И тут произошло непредвиденное.
В руки Даниила случайно попал крюк Азат-Тога. Он его так же случайно активировал и оказался здесь, на острове Вечной Зелени, у меня в гостях. Дальше вы знаете.
— А… пророчество? — заикнулся парень. — Оно что, фальшивое?
— Почему фальшивое? Настоящее. Только каждый читает и понимает его по своему разумению. Нетеру не повезло.
— И что теперь?
— Вселенская Ассоциация уже приняла решение о немедленном свертывании миссии нетеру на твоей планете. Контроль над нею поручен акху.
«Все как в древних папирусах».
— Но это не приведет к изменению хода земной истории? К замене одних богов другими и так далее?
— Нет! — твердо пообещал Стоящий У Тропы. — Акху не станут вмешиваться в дела людей. Они — Стража Дуата. Пусть здешние жители по-прежнему молятся своим благим нетеру и все так же делают мумии. Им совсем не обязательно знать, что старые боги уже не всесильны.
— Но пирамиды! Они-то, надеюсь, будут построены?
— Конечно! Но без четвертой. Космодром нельзя будет активировать.
Наступила долгая пауза, прерванная хозяином.
— Как, малыш, не загостился ли ты у нас? Может, пора домой?
Даня не мог слова вымолвить. А что тут говорить, все и так ясно.
— Тогда ступай, малыш, с миром. Спасибо тебе за все. Попрощайся с друзьями и вперед. Проводники помогут тебе уйти. ЭРЛАП еще активен…
… — Принц не может жениться на простолюдинке, — повысив голос, в очередной раз повторил фараон, на глазах теряя остатки своего величия.
Даниил мысленно застонал.
Этот разговор длился уже не первый час — с тех самых пор, как, войдя вместе с Анх и Даней в тронный зал, Джедефхор объявил, что пред лицом богов сочетался браком.
И в самом деле — не кто иной, как сам Тот, к которому ничуть не смутившийся принц обратился с этой просьбой, перед тем как покинуть свой полуразрушенный храм, благословил их брак. Свидетелем на церемонии выступил Наакон-младший, тоже явившийся вместе с побратимом в Меннефер засвидетельствовать повелителю Та-Мери почтение и одновременно в случае чего помочь царевичу разобраться с родителем.
Представ пред светлые очи Хуфу, голубоглазый произнес прочувствованную речь, убеждая отца принять все как должное, соглашался принять опалу и ссылку, но умолял не разлучать его с любимой. На что неизменно следовал ответ о невозможности брака с простолюдинкой, и все снова шло по тому же кругу.
— Но, отец…— в очередной раз начал принц.
— Жизнь, здоровье, сила для тебя! — почти заорал повелитель Двух Земель, видно окончательно потеряв самообладание. — Должно быть, у нас дурные и нерадивые слуги! — он обвел тяжелым взглядом собравшихся.
Троим придворным тут же стало дурно.
— Почему мы узнаем обо всем только тогда, когда наш сын и наследник уже совершил безумство? — грозно прорычал владыка Египта, привставая с трона и грозно нависая над секретарем.
— Осмелюсь доложить, госпожа Анх из хорошего рода, ничем себя не опорочившего… Предки ее достойные люди, верно служившие династии, почитавшие богов…— жалко забормотал старший писец, словно оправдываясь.
Он вообще был человек робкий. А каким еще можно быть, изо дня в день находясь рядом с живым богом. А уж сейчас, когда писец ясно представлял всю ярость фараона, готовую обрушиться не только на беспутного наследника, но и на всех окружающих без разбору (и секретарь отлично понимал владыку: он бы сам весьма не одобрил сына, вздумай тот жениться на низкорожденной: какой-нибудь нубийке или, страх сказать, дочери рабыни), душа его готова была отправиться прямиком на суд Осириса.
— Ну, вот и хорошо, — произнес вдруг Хуфу. — Вот наша воля: мы освобождаем Джедефхора от титула наследного принца.
Данька заметил, как хищно блеснули глаза Хафры. Еще бы, вот он, его звездный час. Одним соперником меньше. Причем каким соперником.
— Брат Джедефхора — Джедефра — отныне должен унаследовать власть.
Хафра скис, но быстро вернул на лицо маску глубокой почтительности. Джедефра, только и знавший, что свою любимую охоту, не представлял для него ни загадки, ни серьезной угрозы. В конце концов, во время охотничьих забав всякое может случиться. То ли крокодил загрызет, то ли разъяренный гиппопотам затопчет. Мало ли было тому примеров.
— А поскольку принц не может жениться на простолюдинке, Наше Величество возводит эту женщину в жреческое достоинство, назначая ее жрицей храма Ра — нашего божественного отца, что в Сахебу.
— Будет исполнено, жизнь, здоровье, сила, — низко, до пола, поклонился верховный жрец Ра.
Ни тени недовольства не мелькнуло в его глазах. «Ну и выдрессировал он их тут! Культ личности с абсолютной монархией!»
— Сыну нашему Джедефхору надлежит немедленно удалиться из столицы к месту назначения его супруги.
«Ага, почетная ссылка. Вот и решение одной из исторических загадок. Неравный брак, опала, и в результате Та-Кемет лишился, возможно, одного из величайших своих царей. Этакого египетского Марка Аврелия. Зато приобрел не менее великого мудреца».
И как раз в этот момент Хуфу соизволил обратить внимание на Даню.
— Благодарим тебя за то, что помог отыскать сына нашего и чати Хемиуна и разоблачить козни врагов Земли Возлюбленной, — изрек он. — Теперь скажи нам, о чародей, принес ли ты нам то, что мы желали получить?
Планы тайных покоев храма Тота! Проклятие, за всем этим он совершенно забыл о ларце! Как теперь станет выкручиваться? Да, похоже, фараону будет на ком сорвать зло.
— Тайные…— начал было Данька, и тут его осенило.
— Тайные свитки из храма Тота будут вручены владыке Та-Мери, но не тебе, а твоему внуку! Ибо такова воля благого бога Тота, объявленная мне самим Владыкой Счета и Письма! — торжественно провозгласил он замогильным голосом.
Сказанное возымело эффект, и даже более сильный, чем ожидал Данила. Уж что-что, а выражение пугливой растерянности в прежде каменно-грозном лике Хуфу он разглядел. Испуганно зашептались стоящие вокруг сановники. Около Дани немедленно образовалась пустота. Из всей толпы царедворцев остался невозмутимым лишь Хафра. Злорадно поблескивали его ледышки-глаза. Царевич радовался, что его дражайший папенька остался с носом.
Повелитель Двух Земель наконец справился с собой и продолжил раздачу наград:
— За верную службу Нашему Величеству награждаем хему-нечера храма Птаха, Джеди, взысканного самим Тотом, деревней в Заячьем номе…
«Понятненько, и меня с глаз долой. Заячий ном — это, кажется в Верхнем Египте. По местным меркам, у Сета на куличках. Вот спасибочки, государь-надежа, отблагодарил выше крыши».
— Дарим ему дом в два этажа, с садом и водоемом в городе Джед-Снефру… (Тоже не ближний свет.) — И назначаем старшим писцом при наместнике Верхнего царства, — изрек фараон и сделал жест, давая понять, что аудиенция окончена.
Когда двери тронного зала закрылись за ними, Анх, вдруг резко побледнев, обмякла на руках Джедефхора.
— Что с ней? — испуганно спросил принц, обводя взглядом присутствующих.
Выскочивший из-за спин стражей уже знакомый Даньке старикашка-лекарь из храма Нут, лечивший некогда принца после его первой стычки с хурсарками, пощупал у девушки пульс и сообщил, что с женой уважаемого царского сына приключился самый обычный обморок.
Тогда бывший наследник Верхнего и Нижнего Египта подхватил свою супругу на руки и понес ее дворцовыми коридорами.
Следом двинулся и Даниил.
Анх очнулась, когда принц уже взобрался на колесницу, устроив ее на подушках.
И тут же горько разрыдалась. Из ее сбивчивых слов, перебиваемых слезами, Даня понял, что она просит у мужа прощения за принесенные ему беды.
— Из-за меня ты не станешь фараоном… Не наденешь двойной венец… Не обретешь божественность…— всхлипывала она. — И тебя не погребут в великой пирамиде…
— Ничего страшного, милая, — ободряюще произнес принц. — Зато ты теперь будешь служительницей самого Владыки Восхода и Заката. Твоей божественности нам на двоих как-нибудь хватит.
«И кто бы меня, бедного, так полюбил?» — с оттенком печали подумал про себя Даня.
А потом решительно подошел к молодой чете.
— Слушай, дружище Джедефхор, — обратился он к принцу, — что я тебе скажу. Не знаю, какую должность даст тебе твой… хм, божественный отец, жизнь, здоровье, сила…
«И дрыном его через копыто!» — добавил он про себя.
— Не знаю, как будет складываться жреческая карьера твоей жены. Но знаю, что вы с ней проживете долго и счастливо. Ты станешь мудрецом, слава о котором выйдет далеко за пределы Земли Возлюбленной и дойдет до очень-очень далеких потомков. Анх родит тебе много сыновей и по крайней мере одну дочь, которая тоже станет жрицей и которую будут звать Реджедет. А твой внук, ее сын, займет трон обоих царств и станет основателем новой династии.
— Что ты говоришь?! — испуганно вопросил Джедефхор. — Но я лишен права… и мои дети тоже…
— Ну, это будет еще не скоро, — поспешил успокоить его Даня. — Умрет один твой брат, другой, затем его сын, и сын сына… И только после этого трон Та-Мери займет твой потомок. И именно ему отдадут тайные свитки из храма Тота.
— Тебе снова было видение! — благоговейно уставился на него экс-наследник престола.
Данька с улыбкой кивнул и тепло попрощался с друзьями. Вряд ли когда-нибудь им доведется свидеться еще раз.
— А может, и ты с нами, а, Джеди? — робко предложила Анх, вытирая покрасневшие глаза.
— И правда! — с энтузиазмом подхватил принц. — Поехали! Ведь ты так и не был у нас на свадьбе!
Археолог печально покачал головой:
— Нет, родные, не могу. Вас проводит Наакон. А мне тоже пора.
— Куда ты теперь? В Джед-Снефру или дальше, в Заячий ном?
Данька пожал плечами и не ответил.
Так вот он какой, легендарный камень Бен-Бен, или, как его именует Древний, ЭРЛАП.
Невысокий, пирамидкой, каких-то три или три с половиной метра. Четыре гладкие, словно отполированные грани. Под слоем «полировки» проглядывали неведомые значки, похожие на иероглифы. Было непонятно, каким образом нанесены эти рисунки на поверхность и почему их видно. Словно кто-то покрыл камень слоем толстого, но прозрачного стекла. Однако ж не стекло это было.
— Нравится? — самодовольно спросил Упуат, как будто Бен-Бен был творением его собственных лап.
Данька кивнул.
— Последние Врата! — торжественно произнес Стоящий У Тропы.
— А Джедефхор говорил, — припомнил Данька, — что последние врата, врата Канзира, находились в Уре и были уничтожены нетеру.
— Он ошибся, — заверил Проводник. — Людям вообще свойственно ошибаться. Последние Врата перед тобой.
— И нам доверено сделать так, чтобы они действительно стали последними, — подхватил акху. — Как только ты уйдешь в свое время, мы закроем эти Врата навечно. Чтобы никто больше не смог пронзить Время. Пространство — это, пожалуйста. Но Время — нет.
— Кстати, — решил уточнить Данька у напарника. — Ты, по-моему, говорил, что для успешного проведения такого сложного перехода нужны двое?
— Совершенно справедливо, — подтвердил Открыватель Путей.
— Но как же? Ведь Джеди, настоящий Джеди, затерялся в Дуате. Не так ли?
— В том-то и дело, что нет. Он жив и здоров. Оказывается, Гор знал об этом с самого начала и просто скрыл от меня истину.
— А ты откуда узнал? Ужели Старший сменил гнев на милость и разоткровенничался?
— Ага, как же, дождешься от него, — сыронизировал волчок. — Он на меня уже столько телег успел накатать, что мне дома не меньше чем тройное пожизненное заключение светит.
— Это я ему сказал, — вмешался акху. — Мы, конечно, сразу же засекли ваш взаимный переход и при случае проследили путь второго человека. Древний помог. Для него перемещения во времени — это не проблема. Но тебе пора, прощайтесь.
Даня обнял волчка за шею и зарылся носом в его черную шерсть.
— Ты-то что теперь делать станешь?
— Не знаю. Одно скажу тебе точно. После того как меня уволили без выходного пособия, домой я не вернусь. Сесть в тюрьму? Спасибочки, братцы!
— И куда подашься?
— Да мало ли приличных мест во Вселенной. Думаю, без работы не останусь. Проводник по Дуату — профессия востребованная.
— Я открываю Проход! — предупредил Стоящий У Тропы.
— Прощай, Путеводитель!
— Сенеб, Путник! Рыже-золотое сияние. Темнота…
Эпилог
Капитан Владилен Кириешко в последний раз посмотрел на экран ноутбука, где высвечивалась итоговая схема операции.
Сегодня, уже через несколько часов, должно было все решиться. Судьба операции «Странник». Его Владилена Авессаломовича Кириешко, дальнейшая личная судьба. Участь его начальства. А возможно, дню этому суждено было стать и днем изменения в судьбе цивилизации.
Получив генеральское распоряжение во всем разобраться, капитан проклял тот день и час, когда вообще ему взбрело в голову подать этот треклятый доклад (о котором он к тому моменту уже и думать забыл).
Но против руководства не попрешь, и капитан принялся тщательно, как он это привык делать, выполнять задание.
Для начала по его приказу агент в окружении Семецкого похитил из памяти главного больничного компьютера результаты ментоскопирования странного пациента.
Результаты эти заставили Кириешко глубоко задуматься. Он уже решил, что следует поработать непосредственно со странным психом, но оказалось, что это уже невозможно — этого студентика зачем-то забрал к себе в клинику сам Виттман.
Легально проникнуть в знаменитое лечебное учреждение возможностей не имелось, поэтому проникновение было нелегальным. Правда, не во плоти, а в виртуальной реальности.
Это для Владилена Авессаломовича сделал хакер, известный в своих кругах как Полосатый Призрак. Его Кириешко в свое время прищучил на рассылке в уважаемые фирмы писем-спама от имени высшего компьютерного разума (злостное сетевое хулиганство, до года исправительных работ с годичным запрещением подключения к Интернету или без такового).
История кончилась для Полосатого Призрака печально: на выходе из системы Урюпинской клиники его засекла охранная система «Троглодит», рассчитанная как раз на продвинутых пользователей, не ходящих в киберпространство без сенсорного спецкостюма. Проще говоря, в виртуальном мире хакера встретил здоровенный дикарь с дубиной и отметелил так, что потом костюм пришлось выбросить — эффекторы и синтемышцы от интенсивной перегрузки полетели ко всем чертям.
Призрак же надолго загремел в больницу.
Но тем не менее в руках Кириешко оказались необходимые ему результаты исследования. И, внимательно изучив их, капитан пришел к выводу — перед ним действительно пришелец из прошлого. Этого вполне мог не понять профессор Семецкий и его коллеги, и даже сам великий Виттман, потому как они больше привыкли иметь дело с разными психами — от марсиан до лже-Чубайсов. На своем веку эскулапы слышали самый разнообразный бред, временами отличающийся редкой достоверностью. Одной странной манией больше — только и всего.
Но Кириешко просмотрел этот материал глазами оперативника и сыскаря, тем более работника столь специфического отдела весьма хитрой конторы. И в какой-то момент капитан понял обостренным чутьем, не подводившим его ни разу, — это действительно тот случай, в надежде на который и создавался их отдел. Пожалуй, первый за всю его, капитана Владилена Кириешко, беспорочную службу, а возможно, и за все время функционирования 13-го отдела.
Уверенность пришла не сразу.
Он побывал в том самом отделении милиции, откуда начались скитания предмета его интереса по психушкам, и даже тщательно изучил протокол «О покушении на нанесение телесных повреждений постовому милиционеру сержанту Исхакову Т.Т.». Под видом представителя социальной службы переговорил с девушкой этого непонятного Джеди-Горового. Премилая оказалась особа. Эх, если бы не строжайший запрет на любые отношения работников спецслужб с подозреваемыми и свидетелями, он бы…
Затем по его заданию два экстрасенса отдела — одни из немногих представителей этой категории людей, что действительно были экстрасенсами, а не шарлатанами, изучили те заросли на берегу Москвы-реки, из которых, по словам девицы, и появился пришелец.
И действительно обнаружили там, в тривиальных московских кустах, то, что на научной тарабарщине туманно именовалось «аномальной зоной неизвестных ранее характеристик» (как предположил один из экстрасенсов, «входом в трансхрональный канал»). Проще говоря, дыркой в прошлое, правда, сейчас закрытой. Что важно отметить, приборы научников «чертедюжинного» отдела подтвердили это. Что-то там определенно было неладно.
Сопоставив имеющиеся факты, перебрав версии, рассматривая их так и этак, капитан понял — иного объяснения не существует. И путешествия во времени возможны, что бы там ни говорили физики.
Кириешко был сугубым материалистом и если бы, к примеру, встретил розового слона с крыльями, как у пчелы, то не стал бы бить себя по лбу или вызывать самому себе срочную психиатрическую помощь, а предположил, что перед ним действительно крылатый слон розового цвета. И если бы какой-то зоолог сообщил ему, что таких слонов не бывает, то он все равно продолжал бы верить своим глазам, а не авторитету науки.
Оставалось последнее — передать в распоряжение родного отдела еще и главное доказательство: самого путешественника во времени. И вот тут дело обстояло куда как непросто. Очень непросто.
По закону Лукьяна Сергиенко от две тысячи семнадцатого года извлечь пациента из любой психиатрической больницы, даже из захудалой «районки», было невозможно без ордера, подписанного не ниже чем губернским судьей.
А чтобы вытащить человека из клиники Виттмана — тут разве что распоряжение президента помогло бы… И то еще было бы проблематично его получить, ведь досадную привычку болеть имеют не только простые смертные, но и сильные мира сего и их родные. Поссоришься с медицинским светилом, а оно потом тебя лечить откажется…
Значит, оставалась только силовая акция.
Кириешко понимал, что рискует очень многим. Штурм клиники профессора Виттмана — это вам не погром очередной уфологической тусовки, просветляющей разум при помощи таблеток и уколов, и не арест мошенников, пытавшихся продать крашеную гориллу под видом снежного человека.
Более того, будь генерал Мариелена Протопопова на своем месте, она бы наверняка не допустила ничего подобного. Но она укатила в двухмесячный отпуск (по слухам, со старым приятелем). Замещавший же ее подполковник Шумерский не стал чинить препятствий капитану. Тем более что у того было недвусмысленное распоряжение генерала во всем тщательно разобраться. Как же можно идти против руководящих указаний начальства?
(Возможно, Шумерский сделал это с тонким расчетом, что на таком деле его начальница сломает себе шею и освободит вожделенное кресло.)
Как ни странно, самый простой способ получить доступ к загадочному больному, а именно: откровенно побеседовать с академиком Виттманом и объяснить ему ситуацию — Кириешко в голову не пришел.
Он еще раз пробежал глазами услужливо высветившийся на экране план операции с сетевым графиком и временной разбивкой.
По сигналу первая группа должна была вышибить зарядом «Мегамакса 2100» двери запасного выхода, подняв тревогу.
Сразу после этого штатный хакер отдела Коля Ибрагимбекзаде, привлеченный к делу вместо залечивающего совсем не виртуальные ушибы Полосатого Призрака, должен будет отключить сигнализацию, одновременно объявив по всему зданию пожарную тревогу.
Мало этого, в помещении охраны прозвучит еще и уже невесть как давно забытый сигнал «террористическая опасность». При этом на пульт должно будет поступить сообщение об атаке комплекса со стороны подземных коммуникаций. Естественно, ни о чем больше не думая, охрана ринется в подвальные помещения.
В этом хаосе третья группа, укомплектованная одними женщинами, одетыми в униформу клиники, должна будет изъять из палаты интересующего 13-й отдел пациента и переместить в заранее оставленный на стоянке гравилет.
Порция вирусов, засаженных в компьютер клиники и дезорганизующих всю ее работу, довершит дело, и пока они там сообразят, что к чему, «объект» будет уже далеко, в надежном месте, на одной из секретных баз МГОП.
Конечно, скандала не избежать в любом случае. Но тут уж закон не на стороне господина Виттмана. Он, конечно, ударит во все колокола, нажмет на все рычаги… Но презумпцию невиновности еще никто не отменял, и на все требования последует один ответ: а докажите, что мы к этому вообще имеем отношение! Тем более, президент сейчас с долгосрочным визитом в Бразилии, премьер-министр так вообще инспектирует российские поселения в Антарктиде, половина чиновников нашего дорогого правительства в отпусках….
А пока вся эта машина наберет обороты, Кириешко рассчитывал получить неопровержимые результаты и преподнести их начальству. И не бригадному генералу Протопоповой, а кое-кому повыше. Победителей же, как известно, не судят.
Что он, собственно, будет делать с пришельцем из прошлого и как его можно будет использовать, капитан не задумывался. Его дело зафиксировать необъяснимые явления, по возможности донести до сведения специалистов, которые и займутся подобными вопросами. Как-никак в его отделе имелась специальная программа утилизации и практического применения необъяснимых явлений.
Все наличные спецназовцы его отдела были задействованы в предстоящей акции.
Была предусмотрена любая мелочь, даже такая, как то, что в момент операции пациент может находиться вне своей палаты VIP-отделения, скажем, на процедурах. Компьютер капитана подключили к сети клиники через канал, созданный трудами все того же незадачливого Полосатого Призрака. Благодаря чему он мог точно установить, на месте ли в данный момент их цель или нет.