Страница:
Резня зентильских солдат продолжалась, однако у Изогнутой Башни сражение уже закончилось. Собрав своих людей, Кайрик повел их на восток. Но, дойдя до центра города, он обнаружил, что на улицах кипит бой – отовсюду слышался звон металла и приказы командиров. Кайрик и его солдаты вступили в сражение с ближайшей к ним группой зентиларов. Когда враг отступил, вор быстро расспросил одного из долинских командиров о том, что произошло.
– Зентилары пришли с севера, как мы и ожидали. Ловушки и заслоны, расставленные на их пути, немного задержали их, но все же они здесь.
Появилась новая группа зентиларов, и бой снова увлек Кайрика.
В ожесточенной схватке, развернувшейся на перекрестках Долины Теней, мало кто заметил, что отряд зентильской конницы неожиданно развернулся и поскакал на восток.
Из прохода, проложенного магией Семеммона, солдаты Бэйна выходили по шесть человек одновременно. Большинство лошадей погибло в ловушке, поэтому основную часть сохранившихся сил зентиларов составляли пехотинцы.
– Почему бы нам не ввести в бой конников? – предложил Дризал Келемвару. – Может, мы заставим их отступить?
– Кони понадобятся нам позже, – возразил Келемвар. – С их помощью мы сможем быстро отвести оставшихся в живых людей и заново выстроить войско задолго до того, как приблизятся зентилары.
Воин отвернулся от юноши, и по приказу Келемвара пехотинцы приготовились к бою.
Долинцы успешно сдерживали натиск противника, но вскоре им пришлось отступить. Зентилары превосходили их числом. Под прикрытием лучников уцелевшие солдаты отходили назад, и в то же время Келемвар вводил в бой новые отряды долинцев.
– Кто бы ни был их командир, он очень неплох, – сказал Келемвар. – Моя тактика, кажется, не ставит его в тупик.
– Такое впечатление, что он знает тебя, – предположил Дризал.
– Или знает, чего ожидать, – покачал головой Келемвар.
Бишоп, командир только что вернувшегося из боя отряда долинцев, подошел к Келемвару. Светловолосый мужчина был чуть старше Келемвара.
– Зентилары дерутся словно отчаявшиеся. Ты говорил, что для них это крестовый поход, но тогда они вели бы себя иначе, – произнес Бишоп. – Похоже, они воюют за то, чтобы выжить.
– Но они продолжают наступать. Думаешь, мы можем остановить их? – спросил Келемвар.
– На переднем фланге у зентиларов какой-то сумасшедший гонит солдат вперед, хотя они сильно напуганы и многие готовы к отступлению. Зентилары, оставшиеся в задних рядах, полны решимости отомстить и рвутся вперед. Об этом можно судить по их крикам. Но я не удивлюсь, если многие из них при первой возможности сбегут в лес.
Внезапно с запада донеслись вопли. Когда воин повернулся, он увидел приближающийся отряд всадников, облаченных в одежды воинов Бэйна.
– А эти откуда взялись? – пробормотал Бишоп.
– С севера, – с возрастающим волнением процедил Келемвар. – Должно быть, всадники прошли северной дорогой. Значит, Хоксгарду с Морнгримом уже пришлось отступить.
– Или они мертвы, – тихо добавил Бишоп.
– Не смей даже думать об этом! – зарычал Келемвар, отправляя отряд долинцев навстречу неприятелю. Однако было слишком поздно. Всадники врезались в ряды защитников Долины Теней.
– Келемвар! – раздался крик Дризала. – Зентилары рвутся с востока!
– Мы должны задержать их здесь и биться до тех пор, пока не придет помощь, – ответил Келемвар.
– А болото? Может, заманить их в болото и разделаться с ними там? – спросил Дризал.
– Можешь выбросить эту мысль из головы, – покачал головой Келемвар. – Я провел с долинцами достаточно времени и понял, что они никогда не отступают… в особенности в битве с зентиларами.
Преодолевая завал на восточной дороге, зентилары шли в наступление.
– Готовьте конницу! – закричал Келемвар, обнажая меч. – Или остановим врага, или погибнем!
Вскоре беспорядочная схватка с врагом разрушила весь тщательно разработанный Келемваром план ведения боя. Воин понимал, что долинцам не устоять, когда на них будут брошены все силы зентиларов. Он понимал также, что единственный способ спастись заключается в организованном отступлении за небольшие каменные завалы, устроенные по дороге в Долину Теней. Но Келемвар знал, что долинцы почтут за счастье умереть, сражаясь с зентиларами. Положение сильно ухудшилось.
Воин заметил, как полдюжины солдат, с которыми он только что стоял, бросились в бой и упали, убитые черными воинами жестокого бога. Сойдясь лицом к лицу с одним из зентильских солдат, Келемвар почти не получил удовлетворения от смерти противника. То, за что сражались долинцы, слабо волновало Келемвара. Все его действия лишь оттягивали событие, которое виделось воину как неминуемое падение Долины. Затем был убит Дризал, и Келемвар повернулся лицом к убийце юноши.
Зентилар замахнулся палицей, и Келемвар, избегая удара, отскочил назад. Меч воина сверкнул подобно молнии, но Келемвар с досадой понял, что удар пришелся по коню зентилара. Раненый скакун зашатался, и всадник, не выпуская из рук палицу, упал на землю.
Келемвар бросился к нему, но вдруг застыл на месте. Он увидел лицо зентилара.
Это был Ронглат Найтсбридж, предатель Арабеля.
Воспользовавшись секундным замешательством противника, Найтсбридж взмахнул палицей, слегка зацепив ногу Келемвара и повалив его на землю. Достав свободной рукой меч из ножен, Найтсбридж дождался, пока Келемвар приподнимется на колено, и нанес удар, а затем вновь замахнулся палицей. Увертываясь от меча, Келемвар упал и поднял свой клинок, сумев предотвратить удар палицы, которая чуть было не сломала воину шею.
Келемвар быстро вскочил на ноги, и двое воинов начали медленно кружить, пытаясь отыскать брешь в обороне противника.
– Нет! – неожиданно закричал Найтсбридж.
Келемвар резко пригнулся, и меч зентилара просвистел над его головой. Воин прыгнул влево и ударил клинком по руке врага. Она хрустнула, и тот выронил свой меч.
Но не успел Келемвар опомниться, как Найтсбридж, подняв палицу, снова ринулся в атаку.
– Я разделаюсь с тобой даже одной рукой! – прошипел Найтсбридж.
Келемвар подскочил к зентилару, и меч воина распорол предателю бок. Чтобы избежать удара увесистой палицей, Келемвар прибег к помощи своего закованного в броню кулака, ударив Найтсбриджа в челюсть и отбросив назад.
На мгновение Найтсбридж остановился, и Келемвар бросился к нему, не давая зентилару шанса использовать свое оружие. Однако Найтсбридж, оперевшись на палицу, подпрыгнул и ударил Келемвара ногой в грудь, повалив воина наземь.
– Ты заплатишь жизнью! – зарычал Найтсбридж. – Все, чего я достиг, погибло из-за тебя!
Найтсбридж замахнулся палицей, но при этом грудь его осталась открытой, и меч Келемвара прошел сквозь нагрудник зентилара прежде, чем противник смог нанести завершающий удар. Глаза Найтсбрйджа не просили о пощаде, даже когда жизнь покидала их. Боль и ненависть навеки застыли на его лице, и зентилар рухнул в грязь.
Вытаскивая меч из груди Найтсбрйджа, Келемвар заметил яркий блеск металла – зентильский кинжал летел в сторону воина. Чей-то меч пронесся перед Келемваром, и кинжал отлетел в сторону. Еще удар – и зентилар повалился на землю.
– Столько мороки с этими шакалами! – прозвучал знакомый решительный голос. – Вечно ходят по двое!
Спаситель Келемвара повернулся лицом к воину. Это был Бишоп.
– Сзади! – закричал вдруг Бишоп. Келемвар быстро развернулся – и еще один зентилар отправился к праотцам.
Внезапно появились двое зентильских всадников. Бишоп стащил одного из них с лошади и пронзил мечом. С другим солдатом разделался Келемвар. Следом за всадниками приблизилась новая группа пехотинцев, и оба воина принялись отчаянно биться спина к спине.
Сердце Келемвара замерло, когда он посмотрел на дорогу. Армия Бэйна прорвалась сквозь заслоны долинцев и двигалась к городу.
Без труда переместившись в окрестности Долины Теней, Бэйн быстро произнес заклинание невидимости и, используя украденную энергию мертвецов, поднялся в воздух.
Лишь небольшой отряд зентиларов был выделен для того, чтобы войти в город с севера и подавить последние – как считал Бэйн – очаги сопротивления долинцев. Подразделение состояло не более чем из пяти сотен воинов, и далеко не всем удалось преодолеть долинские заслоны, установленные на северной дороге и примыкающих к ней фермах.
Подлетая к перекрестку, Бэйн с удовлетворением обнаружил, что по меньшей мере две или три сотни его солдат добрались до города, хотя защитники Долины были готовы к встрече врага. Оставаясь невидимым, Бэйн опустился в самую гущу боя. Вдали он видел Небесную Лестницу. Меняя свой облик, она указывала путь на небо, манила Бэйна домой. Рядом с Лестницей он увидел ярко освещенный храм Летандера. Но один солдат, как всегда, отсутствовал на поле боя, и Бэйн догадался о том, где спрятался его противник.
– Эльминстер, – произнес Бэйн и рассмеялся. – Я недооценил тебя.
Приблизился вооруженный мечом человек.
Морнгрим.
Черный Властелин представил себе, как будет смотреться голова правителя Долины Теней у него на поясе, и протянул свои лапы навстречу воину. Морнгрим, чуть было не столкнувшийся с Черным Властелином, остановился, пораженный внезапным появлением бога. Замахнувшись, Морнгрим ударил его мечом, но клинок разбился о когтистую лапу Бэйна, и бог потянулся к своей жертве.
Вдруг появился еще один воин и своим телом закрыл Морнгрима от когтей Черного Властелина. Бэйн, не колеблясь, разорвал грудь героя.
– Хоксгард! – закричал Морнгрим, когда старый воин упал на землю.
Когти Бэйна уже готовы были впиться в Морнгрима, когда взгляд бога упал на Небесную Лестницу.
Она полыхала бело-голубым пламенем.
Позабыв о людях, используя энергию мертвых, Бэйн снова поднялся в холодный ночной воздух. Черный Властелин приближался к храму Летандера.
Выстроенный в форме феникса, храм, подобно дракону, изрыгающему пламя, испускал поток голубовато-белого огня, который своими жаркими языками лизал Небесную Лестницу. С ужасом Бэйн смотрел на потрескивающие в пламени пожара ступени, облик которых стал похож на пластины раскаленного металла.
Янтарная дымка окутала тело черного бога, и постоянный поток энергии, взятой у мертвых, поил его, пока Бэйн не почувствовал силу, равную той, какой он обладал в замке Килгрейв. Знание бесчисленного множества магических формул и заклинаний, а также энергия, требующаяся для их использования, переполняли Черного Властелина. Он снова стал почти богом.
«Я могу разрушить здесь все, – думал Бэйн. – Могу уничтожить до основания, стереть с лица земли всякого, кто посмеет противиться мне».
Черный бог вновь взглянул на Небесную Лестницу и постарался подлететь к ней как можно ближе. Повиснув в воздухе, он смотрел, как дорога, которая могла привести его на Уровни, тает прямо на глазах. Однако, даже обладая огромной силой, Бэйн ничего не мог сделать, чтобы остановить разрушение Лестницы. Его попытка овладеть Уровнями вновь провалилась. Эльминстер посмел встать на пути Бэйна и теперь поплатится за это.
Черный Властелин опустился у храма и быстро окинул взором здание. Он не посмел войти внутрь через ворота, извергающие потоки магического огня. Пламя наверняка пожрало бы аватару бога. Проверив двери и окна храма, Бэйн обнаружил, что они укреплены какими-то заклинаниями. Взломав магические печати, он предупредил бы Эльминстера о своем присутствии.
Однако Бэйн заметил, что одно из окон открыто. Он осторожно поднялся, ожидая увидеть в окне лицо Эльминстера. Но там никого не оказалось. Пройдя сквозь поток яркого света, Бэйн очутился в спальне верховного священнослужителя бога Летандера. У самых ног его лежала тетрадь с вытисненной на обложке надписью: «Дневник Верующего». Черный Властелин нагнулся и поднял тетрадь.
Прочитав слова на последней странице дневника, Бэйн не смог сдержать смеха. И только когда внизу раздались голоса, он отбросил тетрадь. Произнеся заклинание Всевидящего ока, Бэйн опустил глаза и посмотрел вниз, сквозь деревянные доски и опоры, отделяющие бога от старого мудреца.
Бэйн узрел Эльминстера. Старик читал вслух какое-то заклинание и выглядел усталым, словно творил волшебство уже целые сутки. Клубящийся туман растекался во всех направлениях. Чародейка и священнослужитель, однажды уже вмешавшиеся в дела Бэйна, тоже находились здесь. Известие о том, что убить их не удалось, сильно разозлило Бэйна, но теперь в связи с таким поворотом событий он чувствовал себя почти счастливым. Собственными руками отнять жизнь у врагов – что может быть сладостнее для Черного Властелина?
Жрец занимался тем, что листал древние книги, отыскивая заклинания для темноволосой чародейки. Время от времени Эльминстер обращался к женщине, и та отвечала ему выученными заклинаниями. И когда чародейка произносила их, они действовали даже без необходимых пассов! Бэйн долго смотрел на волшебницу и вдруг заметил медальон – символ Мистры, – висящий у нее на шее. Каждый раз, когда она произносила заклинание, крошечные молнии мелькали на поверхности звездочки-амулета и пропадали, когда чародейка замолкала.
«В этой безделушке, должно быть, сохранилась частица магической силы Мистры, – решил Бэйн. – Я должен заполучить ее для поединка с Хельмом и Эо».
Обдумав, как лучше всего застать мудреца врасплох, Бэйн не нашел ни одного заклинания, подходящего для осуществления этой цели. Ничуть не смутившись, Черный Властелин лег на пол и, воспользовавшись украденной энергией душ, принял аморфную, облакообразную форму. Пройдя сквозь пол, по потолку располагающейся ниже комнаты он достиг ближайшей к Эльминстеру стены. Не спуская глаз со своей жертвы, Черный Властелин спустился по стене. Таким образом, он оказался не далее чем в шести шагах от спины Эльминстера. Вытянув лапы, Бэйн бросился на мудреца.
Когда темноволосая чародейка заметила присутствие Черного Властелина, его стальные когти вот-вот должны были вонзиться в горло Эльминстера.
Маг из Долины Теней был погружен в тайный мир своих заклинаний. Поток могущественных сил окружил Фэйран, и маг чувствовал эту мощь. Открыв глаза, он воочию убедился, что все идет по плану: часть пола в храме исчезла. Магические заклинания разверзли бездну – брешь в полу, окруженную клубящимся паром и озаряющуюся вспышками энергии, которую маг вызывал лишь раз в своей жизни, да и то когда был гораздо моложе. Тогда, в год своего стосорокалетия, он верил, что будет жить вечно. Теперь же, заглянув в эту брешь, Эльминстер немного испугался, узрев вызванные им силы.
Крик Миднайт отвлек старого мудреца. Он оглянулся и увидел горящие гневом глаза Черного Властелина. Эльминстер быстро произнес слово силы, и какая-то неведомая рука откинула Бэйна назад, припечатав его к стене, из которой он только что появился.
Ужасающий звук донесся из расселины в полу, и, повернувшись, Эльминстер понял, что его заклинание из-за нападения Бэйна разрушилось. Старый маг не знал, какое существо явилось на его вызов вместо Ока Вечности, и это испугало старого мудреца.
– Миднайт! – закричал Эльминстер. – Попробуй заклинание Преграды!
Но Бэйн снова ринулся в бой, не позволив старцу дождаться ответа чародейки. Ослепительная молния вылетела из рук Эльминстера и окутала Бэйна сетью неисчислимых оков. Яростно вскрикнув, Черный Властелин напрягся, пытаясь освободиться от магических сетей.
Эльминстер увернулся от горячего языка пламени и парировал действие заклинания, почувствовав возрастающую силу черного бога, заклятия которого летели бесконечным потоком. Мудрец не мог позволить себе медлить. Каждое заклятие Черного Властелина делало свое дело, и Эльминстер постепенно отступал к клубящемуся пару, окружавшему брешь в полу.
Воспользовавшись благоприятной возможностью, Бэйн привел в действие те силы, которые он припас для поединка с Хельмом. Потоки невообразимой энергии текли по телу черного бога. Бэйн чувствовал жуткую боль – это его аватара боролась за сохранение своей формы, сосредоточивая в себе могущественные силы. Бэйн намеревался скормить мага случайно вызванному существу и использовать эту тварь, чтобы уничтожить бога Стражей и самого Великого Эо. А потом он попросит Миркула передать благодарность Эльминстеру, который к тому времени будет обитать в стране мертвых.
Внезапно светло-голубая молния, непохожая на те, с какими Бэйну доводилось сталкиваться прежде, отбросила его от мага. Черный Властелин поднял глаза и на другой стороне зала увидел темноволосую чародейку. Она стояла, совершая пассы и произнося новое заклинание.
– Может быть, ты и обладаешь частицей магической силы Мистры, но ты не богиня, – рассмеялся Бэйн.
Бог выпустил молнию, которая ударила в Миднайт. Бэйн поднялся и приготовился убить чародейку, когда из бреши в полу снова раздался ужасный гром, и черный бог понял, что существо, вызванное Эльминстером, уже появилось.
Когда Бэйн обернулся и увидел это создание, в груди его аватары едва не остановилось сердце.
– Мистра, – ошеломленно промолвил Черный Властелин.
Однако существо, возникшее перед ним, немногим напоминало ту облакоподобную богиню, которую он заточил в темнице замка Килгрейв. Подобные существа не обитали ни в мире людей, ни в мире богов. Мистра была не похожа ни на человека из плоти и крови, ни на бога, живущего на Уровнях. Она превратилась в первичное вещество, частицу фантасмагорического мира магии. Волшебная элементаль – так можно было назвать богиню.
Разумные мысли теперь давались Мистре с большим трудом. Богиня едва ли осознавала что-нибудь и не могла совершать осознанные поступки. Лишь сила, данная Эльминстером, позволила веществу Мистры преобразоваться и достичь Королевств, дала богине возможность еще раз встретиться с Бэйном.
Гигантские нити первичной магии вырвались из глаз Мистры и поползли по залу. Единственная рука прорезалась сквозь вязкую плоть Мистры и потянулась к Бэйну.
Нити-молнии метались по залу, опаляя стены и разбрасывая книги Эльминстера, и Адон прикрыл Миднайт своим телом. Подняв голову, чародейка с ужасом смотрела на Мистру.
– Богиня… – только и смогла произнести она.
Эльминстер применил против Бэйна новое заклинание, но из руки старого мага в черного бога непрерывным потоком потекли какие-то зеленые шары. Эльминстер выругался и начал все заново. Бэйн отвернулся от Мистры и выпустил молнию янтарного света. Перед тем как янтарный луч ударил в Эльминстера, мудрец создал щит, чтобы задержать молнию, но все же пошатнулся от удара, не удержался на ногах и с криком упал в бездну. Ослепительные молнии бело-голубой энергии вылетели из руки Мистры, когда богиня вступила в бой с черным богом.
Украденная у мертвых энергия обратилась против бога, и Бэйн упал на колени – его бренная аватара медленно разрывалась на части. Плоть, кровь, кости – все обратилось в испаряющуюся массу, которая теперь лишь отдаленно напоминала человека.
– Нет… я не погибну… один! – прошипел Бэйн, и окровавленная аватара поползла вперед, протягивая руку к лежащим на полу чародейке и жрецу. Руки Миднайт сжимали медальон, как будто она собиралась снова использовать магию против Черного Властелина. Амулет вдруг сорвался с шеи чародейки и полетел к богу Бэйну. Тот торжествующе рассмеялся, когда его когти схватили звездочку.
– Твоя сила вновь принадлежит мне, Мистра, – произнес бог распухшими губами.
Когда Миднайт поднялась на ноги и зашагала в сторону Черного Властелина, страшный голос Мистры внезапно раздался в сознании чародейки.
– Ударь его, – сказал голос. – Используй силу, которую я дала тебе.
Как только Миднайт произнесла заклинание, с ее рук сорвалась стрела бело-голубой энергии, которая откинула Бэйна к Мистре. Черный Властелин поднял взгляд и растерянно посмотрел на богиню:
– Но у меня…
Не успев закончить фразу, бог закричал, когда Мистра обволокла его аватару.
– Все, лорд Бэйн, – сказала Мистра, сдавливая его. – Получи желаемую силу.
Вспыхнув белым огнем, аватара Бэйна взорвалась. Аморфное тело Мистры на мгновение замерло, вбирая в себя высвободившуюся энергию. Затем богиня тоже исчезла во вспышке искрящегося света.
– Богиня! – закричала Миднайт, хотя хорошо знала, что на этот раз Мистра погибла навсегда.
Чародейка вдруг вспомнила об Эльминстере. Подняв глаза, она увидела Адона, стоящего у края пропасти и устремившего взор на вытекающий оттуда туман. Священнослужитель словно тянулся за кем-то.
– Эльминстер… – медленно произнесла чародейка.
Внутри пропасти Миднайт увидела чью-то движущуюся тень. Дым на мгновение расступился, и чародейка узрела старого мудреца, отчаянно пытающегося закрыть брешь.
Миднайт подбежала к Адону.
– Сьюн, прошу тебя… – молил он тихо, и слезы бежали по его щекам.
Эльминстер, похоже, не замечал ни Миднайт, ни Адона. Он был слишком занят чарами, рисуя пальцами сложный узор и читая заклинание. Спустя некоторое время старый мудрец выкрикнул какое-то слово, и из бреши полился темно-фиолетовый свет. Миднайт приготовила заклинание, но, как только она подняла руки, воздух вспыхнул, и Эльминстер исчез вместе с брешью в полу. Храм закачался, и Миднайт упала на колени.
Адон поднял чародейку и подтолкнул вперед. Теплый воздух и солнечный свет поразили Миднайт, когда вместе со священнослужителем она выбежала из коридора, заполненного ослепительным белым светом. Оказавшись снаружи, чародейка посмотрела на небо и затаила дыхание, когда увидела гигантское пламя, пожирающее Небесную Лестницу. На миг почерневшие, обуглившиеся ступени предстали перед взором Миднайт. Местами чародейка видела мириады трясущихся, цепляющихся за воздух рук. Затем лестница исчезла, и небо взорвалось пламенем.
Миднайт и Адон упали на землю, когда стены храма рухнули и башни-крылья с оглушительным грохотом осыпались вниз.
Вся Долина Теней затряслась, и храм Летандера перестал существовать.
К востоку от города, на дороге близ Крагской заводи, военные действия почти прекратились, и солдаты обеих враждующих сторон ошеломленно уставились в небо. С небес, словно по ступеням, спускалось пламя и двигалось к храму Летандера.
Пораженный зрелищем Келемвар смотрел на огонь. Вначале воин хотел кинуться на выручку к Миднайт, но он верил в Эльминстера. Старец вошел в легенды, он славился своим могуществом, и никто лучше его не мог защитить чародейку. Кроме того, Келемвар понимал, что не может бросить своих людей. Судьба Миднайт была в ее руках – все случилось так, как она хотела.
Передышка, вызванная взрывом, длилась не более нескольких секунд, а затем битва возобновилась. Солдаты Бэйна выглядели совершенно измотанными. Потеря главнокомандующего превратила ряды зентиларов в недисциплинированную толпу сражающихся за свою жизнь людей. Бэйн не вернулся. Семеммон был ранен и без сознания. И самое важное – защитники Долины Теней не намеревались сдаваться хоть и уменьшившейся, но все же превосходящей их числом армии врага.
Бишоп стоял возле Келемвара.
– Они прут отовсюду, – задыхаясь, сказал он. – Видят боги, это игра для молодых юнцов.
– Ужасная и отвратительная игра, – добавил Келемвар, защищая спину приятеля, пока они пробирались сквозь кровавое месиво боя.
Тела лежали повсюду. Число убитых измерялось тысячами, и битва стала еще ожесточеннее. Кто-то из зентиларов призывал Бэйна. Другие отвечали, что бог бежал.
– Ты слышал? – спросил Келемвар, но Бишоп уже схватился с женщиной-воином, которая с легкостью парировала каждый его удар и, в отличие от долинца, не подавала признаков усталости.
Прежде чем Келемвар успел броситься на выручку Бишопу, воина атаковал вооруженный мечом зентильский всадник. Стащив солдата с лошади, Келемвар пронзил его насквозь и, вскочив на черного скакуна, протянул руку Бишопу, только что уложившему свою соперницу. Командир двинулся было к Келемвару, но вдруг отчаянно вскрикнул – стрела попала ему в ногу. Бишоп споткнулся, Келемвар свесился с седла, подхватил друга и втащил его на коня.
Еще одна стрела пролетела мимо, и Келемвар пришпорил лошадь. Отыскав небольшую группу сражающихся долинцев, Келемвар направил лошадь в самую гущу боя.
Оба воина нырнули в море черных доспехов. Их мечи, как смерть, свистели над головами зентиларов. Но этих усилий оказалось недостаточно, чтобы уравнять число противостоящих друг другу долинцев и зентиларов. Сначала Бишопа, а потом и Келемвара стащили с лошади, и им пришлось драться в пешем строю. Вдруг с запада донеслись неистовые крики – новый отряд облаченных в черные доспехи всадников ворвался на поле боя. Но эти воины не были зентиларами: на шлемах они носили символ белого коня.
– Зентилары пришли с севера, как мы и ожидали. Ловушки и заслоны, расставленные на их пути, немного задержали их, но все же они здесь.
Появилась новая группа зентиларов, и бой снова увлек Кайрика.
В ожесточенной схватке, развернувшейся на перекрестках Долины Теней, мало кто заметил, что отряд зентильской конницы неожиданно развернулся и поскакал на восток.
* * *
Келемвар понимал, что силы неравны. И все же он без колебаний отдал приказ о наступлении. Пост Келемвара как военачальника находился на третьей оборонительной линии. Те, кто сражался на передовой, несли тяжелые потери, однако недостатка в добровольцах, которые горели желанием сразиться с врагом и рвались в бой, не было. И Келемвару приходилось выбирать среди тех, кто торопился умереть.Из прохода, проложенного магией Семеммона, солдаты Бэйна выходили по шесть человек одновременно. Большинство лошадей погибло в ловушке, поэтому основную часть сохранившихся сил зентиларов составляли пехотинцы.
– Почему бы нам не ввести в бой конников? – предложил Дризал Келемвару. – Может, мы заставим их отступить?
– Кони понадобятся нам позже, – возразил Келемвар. – С их помощью мы сможем быстро отвести оставшихся в живых людей и заново выстроить войско задолго до того, как приблизятся зентилары.
Воин отвернулся от юноши, и по приказу Келемвара пехотинцы приготовились к бою.
Долинцы успешно сдерживали натиск противника, но вскоре им пришлось отступить. Зентилары превосходили их числом. Под прикрытием лучников уцелевшие солдаты отходили назад, и в то же время Келемвар вводил в бой новые отряды долинцев.
– Кто бы ни был их командир, он очень неплох, – сказал Келемвар. – Моя тактика, кажется, не ставит его в тупик.
– Такое впечатление, что он знает тебя, – предположил Дризал.
– Или знает, чего ожидать, – покачал головой Келемвар.
Бишоп, командир только что вернувшегося из боя отряда долинцев, подошел к Келемвару. Светловолосый мужчина был чуть старше Келемвара.
– Зентилары дерутся словно отчаявшиеся. Ты говорил, что для них это крестовый поход, но тогда они вели бы себя иначе, – произнес Бишоп. – Похоже, они воюют за то, чтобы выжить.
– Но они продолжают наступать. Думаешь, мы можем остановить их? – спросил Келемвар.
– На переднем фланге у зентиларов какой-то сумасшедший гонит солдат вперед, хотя они сильно напуганы и многие готовы к отступлению. Зентилары, оставшиеся в задних рядах, полны решимости отомстить и рвутся вперед. Об этом можно судить по их крикам. Но я не удивлюсь, если многие из них при первой возможности сбегут в лес.
Внезапно с запада донеслись вопли. Когда воин повернулся, он увидел приближающийся отряд всадников, облаченных в одежды воинов Бэйна.
– А эти откуда взялись? – пробормотал Бишоп.
– С севера, – с возрастающим волнением процедил Келемвар. – Должно быть, всадники прошли северной дорогой. Значит, Хоксгарду с Морнгримом уже пришлось отступить.
– Или они мертвы, – тихо добавил Бишоп.
– Не смей даже думать об этом! – зарычал Келемвар, отправляя отряд долинцев навстречу неприятелю. Однако было слишком поздно. Всадники врезались в ряды защитников Долины Теней.
– Келемвар! – раздался крик Дризала. – Зентилары рвутся с востока!
– Мы должны задержать их здесь и биться до тех пор, пока не придет помощь, – ответил Келемвар.
– А болото? Может, заманить их в болото и разделаться с ними там? – спросил Дризал.
– Можешь выбросить эту мысль из головы, – покачал головой Келемвар. – Я провел с долинцами достаточно времени и понял, что они никогда не отступают… в особенности в битве с зентиларами.
Преодолевая завал на восточной дороге, зентилары шли в наступление.
– Готовьте конницу! – закричал Келемвар, обнажая меч. – Или остановим врага, или погибнем!
Вскоре беспорядочная схватка с врагом разрушила весь тщательно разработанный Келемваром план ведения боя. Воин понимал, что долинцам не устоять, когда на них будут брошены все силы зентиларов. Он понимал также, что единственный способ спастись заключается в организованном отступлении за небольшие каменные завалы, устроенные по дороге в Долину Теней. Но Келемвар знал, что долинцы почтут за счастье умереть, сражаясь с зентиларами. Положение сильно ухудшилось.
Воин заметил, как полдюжины солдат, с которыми он только что стоял, бросились в бой и упали, убитые черными воинами жестокого бога. Сойдясь лицом к лицу с одним из зентильских солдат, Келемвар почти не получил удовлетворения от смерти противника. То, за что сражались долинцы, слабо волновало Келемвара. Все его действия лишь оттягивали событие, которое виделось воину как неминуемое падение Долины. Затем был убит Дризал, и Келемвар повернулся лицом к убийце юноши.
Зентилар замахнулся палицей, и Келемвар, избегая удара, отскочил назад. Меч воина сверкнул подобно молнии, но Келемвар с досадой понял, что удар пришелся по коню зентилара. Раненый скакун зашатался, и всадник, не выпуская из рук палицу, упал на землю.
Келемвар бросился к нему, но вдруг застыл на месте. Он увидел лицо зентилара.
Это был Ронглат Найтсбридж, предатель Арабеля.
Воспользовавшись секундным замешательством противника, Найтсбридж взмахнул палицей, слегка зацепив ногу Келемвара и повалив его на землю. Достав свободной рукой меч из ножен, Найтсбридж дождался, пока Келемвар приподнимется на колено, и нанес удар, а затем вновь замахнулся палицей. Увертываясь от меча, Келемвар упал и поднял свой клинок, сумев предотвратить удар палицы, которая чуть было не сломала воину шею.
Келемвар быстро вскочил на ноги, и двое воинов начали медленно кружить, пытаясь отыскать брешь в обороне противника.
– Нет! – неожиданно закричал Найтсбридж.
Келемвар резко пригнулся, и меч зентилара просвистел над его головой. Воин прыгнул влево и ударил клинком по руке врага. Она хрустнула, и тот выронил свой меч.
Но не успел Келемвар опомниться, как Найтсбридж, подняв палицу, снова ринулся в атаку.
– Я разделаюсь с тобой даже одной рукой! – прошипел Найтсбридж.
Келемвар подскочил к зентилару, и меч воина распорол предателю бок. Чтобы избежать удара увесистой палицей, Келемвар прибег к помощи своего закованного в броню кулака, ударив Найтсбриджа в челюсть и отбросив назад.
На мгновение Найтсбридж остановился, и Келемвар бросился к нему, не давая зентилару шанса использовать свое оружие. Однако Найтсбридж, оперевшись на палицу, подпрыгнул и ударил Келемвара ногой в грудь, повалив воина наземь.
– Ты заплатишь жизнью! – зарычал Найтсбридж. – Все, чего я достиг, погибло из-за тебя!
Найтсбридж замахнулся палицей, но при этом грудь его осталась открытой, и меч Келемвара прошел сквозь нагрудник зентилара прежде, чем противник смог нанести завершающий удар. Глаза Найтсбрйджа не просили о пощаде, даже когда жизнь покидала их. Боль и ненависть навеки застыли на его лице, и зентилар рухнул в грязь.
Вытаскивая меч из груди Найтсбрйджа, Келемвар заметил яркий блеск металла – зентильский кинжал летел в сторону воина. Чей-то меч пронесся перед Келемваром, и кинжал отлетел в сторону. Еще удар – и зентилар повалился на землю.
– Столько мороки с этими шакалами! – прозвучал знакомый решительный голос. – Вечно ходят по двое!
Спаситель Келемвара повернулся лицом к воину. Это был Бишоп.
– Сзади! – закричал вдруг Бишоп. Келемвар быстро развернулся – и еще один зентилар отправился к праотцам.
Внезапно появились двое зентильских всадников. Бишоп стащил одного из них с лошади и пронзил мечом. С другим солдатом разделался Келемвар. Следом за всадниками приблизилась новая группа пехотинцев, и оба воина принялись отчаянно биться спина к спине.
Сердце Келемвара замерло, когда он посмотрел на дорогу. Армия Бэйна прорвалась сквозь заслоны долинцев и двигалась к городу.
* * *
С каждой смертью Бэйн становился все сильнее, пока наконец янтарная дымка не затуманила его взор. От скапливающейся энергии слабое тело аватары покрылось волдырями, но бог с радостью терпел боль.Без труда переместившись в окрестности Долины Теней, Бэйн быстро произнес заклинание невидимости и, используя украденную энергию мертвецов, поднялся в воздух.
Лишь небольшой отряд зентиларов был выделен для того, чтобы войти в город с севера и подавить последние – как считал Бэйн – очаги сопротивления долинцев. Подразделение состояло не более чем из пяти сотен воинов, и далеко не всем удалось преодолеть долинские заслоны, установленные на северной дороге и примыкающих к ней фермах.
Подлетая к перекрестку, Бэйн с удовлетворением обнаружил, что по меньшей мере две или три сотни его солдат добрались до города, хотя защитники Долины были готовы к встрече врага. Оставаясь невидимым, Бэйн опустился в самую гущу боя. Вдали он видел Небесную Лестницу. Меняя свой облик, она указывала путь на небо, манила Бэйна домой. Рядом с Лестницей он увидел ярко освещенный храм Летандера. Но один солдат, как всегда, отсутствовал на поле боя, и Бэйн догадался о том, где спрятался его противник.
– Эльминстер, – произнес Бэйн и рассмеялся. – Я недооценил тебя.
Приблизился вооруженный мечом человек.
Морнгрим.
Черный Властелин представил себе, как будет смотреться голова правителя Долины Теней у него на поясе, и протянул свои лапы навстречу воину. Морнгрим, чуть было не столкнувшийся с Черным Властелином, остановился, пораженный внезапным появлением бога. Замахнувшись, Морнгрим ударил его мечом, но клинок разбился о когтистую лапу Бэйна, и бог потянулся к своей жертве.
Вдруг появился еще один воин и своим телом закрыл Морнгрима от когтей Черного Властелина. Бэйн, не колеблясь, разорвал грудь героя.
– Хоксгард! – закричал Морнгрим, когда старый воин упал на землю.
Когти Бэйна уже готовы были впиться в Морнгрима, когда взгляд бога упал на Небесную Лестницу.
Она полыхала бело-голубым пламенем.
Позабыв о людях, используя энергию мертвых, Бэйн снова поднялся в холодный ночной воздух. Черный Властелин приближался к храму Летандера.
Выстроенный в форме феникса, храм, подобно дракону, изрыгающему пламя, испускал поток голубовато-белого огня, который своими жаркими языками лизал Небесную Лестницу. С ужасом Бэйн смотрел на потрескивающие в пламени пожара ступени, облик которых стал похож на пластины раскаленного металла.
Янтарная дымка окутала тело черного бога, и постоянный поток энергии, взятой у мертвых, поил его, пока Бэйн не почувствовал силу, равную той, какой он обладал в замке Килгрейв. Знание бесчисленного множества магических формул и заклинаний, а также энергия, требующаяся для их использования, переполняли Черного Властелина. Он снова стал почти богом.
«Я могу разрушить здесь все, – думал Бэйн. – Могу уничтожить до основания, стереть с лица земли всякого, кто посмеет противиться мне».
Черный бог вновь взглянул на Небесную Лестницу и постарался подлететь к ней как можно ближе. Повиснув в воздухе, он смотрел, как дорога, которая могла привести его на Уровни, тает прямо на глазах. Однако, даже обладая огромной силой, Бэйн ничего не мог сделать, чтобы остановить разрушение Лестницы. Его попытка овладеть Уровнями вновь провалилась. Эльминстер посмел встать на пути Бэйна и теперь поплатится за это.
Черный Властелин опустился у храма и быстро окинул взором здание. Он не посмел войти внутрь через ворота, извергающие потоки магического огня. Пламя наверняка пожрало бы аватару бога. Проверив двери и окна храма, Бэйн обнаружил, что они укреплены какими-то заклинаниями. Взломав магические печати, он предупредил бы Эльминстера о своем присутствии.
Однако Бэйн заметил, что одно из окон открыто. Он осторожно поднялся, ожидая увидеть в окне лицо Эльминстера. Но там никого не оказалось. Пройдя сквозь поток яркого света, Бэйн очутился в спальне верховного священнослужителя бога Летандера. У самых ног его лежала тетрадь с вытисненной на обложке надписью: «Дневник Верующего». Черный Властелин нагнулся и поднял тетрадь.
Прочитав слова на последней странице дневника, Бэйн не смог сдержать смеха. И только когда внизу раздались голоса, он отбросил тетрадь. Произнеся заклинание Всевидящего ока, Бэйн опустил глаза и посмотрел вниз, сквозь деревянные доски и опоры, отделяющие бога от старого мудреца.
Бэйн узрел Эльминстера. Старик читал вслух какое-то заклинание и выглядел усталым, словно творил волшебство уже целые сутки. Клубящийся туман растекался во всех направлениях. Чародейка и священнослужитель, однажды уже вмешавшиеся в дела Бэйна, тоже находились здесь. Известие о том, что убить их не удалось, сильно разозлило Бэйна, но теперь в связи с таким поворотом событий он чувствовал себя почти счастливым. Собственными руками отнять жизнь у врагов – что может быть сладостнее для Черного Властелина?
Жрец занимался тем, что листал древние книги, отыскивая заклинания для темноволосой чародейки. Время от времени Эльминстер обращался к женщине, и та отвечала ему выученными заклинаниями. И когда чародейка произносила их, они действовали даже без необходимых пассов! Бэйн долго смотрел на волшебницу и вдруг заметил медальон – символ Мистры, – висящий у нее на шее. Каждый раз, когда она произносила заклинание, крошечные молнии мелькали на поверхности звездочки-амулета и пропадали, когда чародейка замолкала.
«В этой безделушке, должно быть, сохранилась частица магической силы Мистры, – решил Бэйн. – Я должен заполучить ее для поединка с Хельмом и Эо».
Обдумав, как лучше всего застать мудреца врасплох, Бэйн не нашел ни одного заклинания, подходящего для осуществления этой цели. Ничуть не смутившись, Черный Властелин лег на пол и, воспользовавшись украденной энергией душ, принял аморфную, облакообразную форму. Пройдя сквозь пол, по потолку располагающейся ниже комнаты он достиг ближайшей к Эльминстеру стены. Не спуская глаз со своей жертвы, Черный Властелин спустился по стене. Таким образом, он оказался не далее чем в шести шагах от спины Эльминстера. Вытянув лапы, Бэйн бросился на мудреца.
Когда темноволосая чародейка заметила присутствие Черного Властелина, его стальные когти вот-вот должны были вонзиться в горло Эльминстера.
Маг из Долины Теней был погружен в тайный мир своих заклинаний. Поток могущественных сил окружил Фэйран, и маг чувствовал эту мощь. Открыв глаза, он воочию убедился, что все идет по плану: часть пола в храме исчезла. Магические заклинания разверзли бездну – брешь в полу, окруженную клубящимся паром и озаряющуюся вспышками энергии, которую маг вызывал лишь раз в своей жизни, да и то когда был гораздо моложе. Тогда, в год своего стосорокалетия, он верил, что будет жить вечно. Теперь же, заглянув в эту брешь, Эльминстер немного испугался, узрев вызванные им силы.
Крик Миднайт отвлек старого мудреца. Он оглянулся и увидел горящие гневом глаза Черного Властелина. Эльминстер быстро произнес слово силы, и какая-то неведомая рука откинула Бэйна назад, припечатав его к стене, из которой он только что появился.
Ужасающий звук донесся из расселины в полу, и, повернувшись, Эльминстер понял, что его заклинание из-за нападения Бэйна разрушилось. Старый маг не знал, какое существо явилось на его вызов вместо Ока Вечности, и это испугало старого мудреца.
– Миднайт! – закричал Эльминстер. – Попробуй заклинание Преграды!
Но Бэйн снова ринулся в бой, не позволив старцу дождаться ответа чародейки. Ослепительная молния вылетела из рук Эльминстера и окутала Бэйна сетью неисчислимых оков. Яростно вскрикнув, Черный Властелин напрягся, пытаясь освободиться от магических сетей.
Эльминстер увернулся от горячего языка пламени и парировал действие заклинания, почувствовав возрастающую силу черного бога, заклятия которого летели бесконечным потоком. Мудрец не мог позволить себе медлить. Каждое заклятие Черного Властелина делало свое дело, и Эльминстер постепенно отступал к клубящемуся пару, окружавшему брешь в полу.
Воспользовавшись благоприятной возможностью, Бэйн привел в действие те силы, которые он припас для поединка с Хельмом. Потоки невообразимой энергии текли по телу черного бога. Бэйн чувствовал жуткую боль – это его аватара боролась за сохранение своей формы, сосредоточивая в себе могущественные силы. Бэйн намеревался скормить мага случайно вызванному существу и использовать эту тварь, чтобы уничтожить бога Стражей и самого Великого Эо. А потом он попросит Миркула передать благодарность Эльминстеру, который к тому времени будет обитать в стране мертвых.
Внезапно светло-голубая молния, непохожая на те, с какими Бэйну доводилось сталкиваться прежде, отбросила его от мага. Черный Властелин поднял глаза и на другой стороне зала увидел темноволосую чародейку. Она стояла, совершая пассы и произнося новое заклинание.
– Может быть, ты и обладаешь частицей магической силы Мистры, но ты не богиня, – рассмеялся Бэйн.
Бог выпустил молнию, которая ударила в Миднайт. Бэйн поднялся и приготовился убить чародейку, когда из бреши в полу снова раздался ужасный гром, и черный бог понял, что существо, вызванное Эльминстером, уже появилось.
Когда Бэйн обернулся и увидел это создание, в груди его аватары едва не остановилось сердце.
– Мистра, – ошеломленно промолвил Черный Властелин.
Однако существо, возникшее перед ним, немногим напоминало ту облакоподобную богиню, которую он заточил в темнице замка Килгрейв. Подобные существа не обитали ни в мире людей, ни в мире богов. Мистра была не похожа ни на человека из плоти и крови, ни на бога, живущего на Уровнях. Она превратилась в первичное вещество, частицу фантасмагорического мира магии. Волшебная элементаль – так можно было назвать богиню.
Разумные мысли теперь давались Мистре с большим трудом. Богиня едва ли осознавала что-нибудь и не могла совершать осознанные поступки. Лишь сила, данная Эльминстером, позволила веществу Мистры преобразоваться и достичь Королевств, дала богине возможность еще раз встретиться с Бэйном.
Гигантские нити первичной магии вырвались из глаз Мистры и поползли по залу. Единственная рука прорезалась сквозь вязкую плоть Мистры и потянулась к Бэйну.
Нити-молнии метались по залу, опаляя стены и разбрасывая книги Эльминстера, и Адон прикрыл Миднайт своим телом. Подняв голову, чародейка с ужасом смотрела на Мистру.
– Богиня… – только и смогла произнести она.
Эльминстер применил против Бэйна новое заклинание, но из руки старого мага в черного бога непрерывным потоком потекли какие-то зеленые шары. Эльминстер выругался и начал все заново. Бэйн отвернулся от Мистры и выпустил молнию янтарного света. Перед тем как янтарный луч ударил в Эльминстера, мудрец создал щит, чтобы задержать молнию, но все же пошатнулся от удара, не удержался на ногах и с криком упал в бездну. Ослепительные молнии бело-голубой энергии вылетели из руки Мистры, когда богиня вступила в бой с черным богом.
Украденная у мертвых энергия обратилась против бога, и Бэйн упал на колени – его бренная аватара медленно разрывалась на части. Плоть, кровь, кости – все обратилось в испаряющуюся массу, которая теперь лишь отдаленно напоминала человека.
– Нет… я не погибну… один! – прошипел Бэйн, и окровавленная аватара поползла вперед, протягивая руку к лежащим на полу чародейке и жрецу. Руки Миднайт сжимали медальон, как будто она собиралась снова использовать магию против Черного Властелина. Амулет вдруг сорвался с шеи чародейки и полетел к богу Бэйну. Тот торжествующе рассмеялся, когда его когти схватили звездочку.
– Твоя сила вновь принадлежит мне, Мистра, – произнес бог распухшими губами.
Когда Миднайт поднялась на ноги и зашагала в сторону Черного Властелина, страшный голос Мистры внезапно раздался в сознании чародейки.
– Ударь его, – сказал голос. – Используй силу, которую я дала тебе.
Как только Миднайт произнесла заклинание, с ее рук сорвалась стрела бело-голубой энергии, которая откинула Бэйна к Мистре. Черный Властелин поднял взгляд и растерянно посмотрел на богиню:
– Но у меня…
Не успев закончить фразу, бог закричал, когда Мистра обволокла его аватару.
– Все, лорд Бэйн, – сказала Мистра, сдавливая его. – Получи желаемую силу.
Вспыхнув белым огнем, аватара Бэйна взорвалась. Аморфное тело Мистры на мгновение замерло, вбирая в себя высвободившуюся энергию. Затем богиня тоже исчезла во вспышке искрящегося света.
– Богиня! – закричала Миднайт, хотя хорошо знала, что на этот раз Мистра погибла навсегда.
Чародейка вдруг вспомнила об Эльминстере. Подняв глаза, она увидела Адона, стоящего у края пропасти и устремившего взор на вытекающий оттуда туман. Священнослужитель словно тянулся за кем-то.
– Эльминстер… – медленно произнесла чародейка.
Внутри пропасти Миднайт увидела чью-то движущуюся тень. Дым на мгновение расступился, и чародейка узрела старого мудреца, отчаянно пытающегося закрыть брешь.
Миднайт подбежала к Адону.
– Сьюн, прошу тебя… – молил он тихо, и слезы бежали по его щекам.
Эльминстер, похоже, не замечал ни Миднайт, ни Адона. Он был слишком занят чарами, рисуя пальцами сложный узор и читая заклинание. Спустя некоторое время старый мудрец выкрикнул какое-то слово, и из бреши полился темно-фиолетовый свет. Миднайт приготовила заклинание, но, как только она подняла руки, воздух вспыхнул, и Эльминстер исчез вместе с брешью в полу. Храм закачался, и Миднайт упала на колени.
Адон поднял чародейку и подтолкнул вперед. Теплый воздух и солнечный свет поразили Миднайт, когда вместе со священнослужителем она выбежала из коридора, заполненного ослепительным белым светом. Оказавшись снаружи, чародейка посмотрела на небо и затаила дыхание, когда увидела гигантское пламя, пожирающее Небесную Лестницу. На миг почерневшие, обуглившиеся ступени предстали перед взором Миднайт. Местами чародейка видела мириады трясущихся, цепляющихся за воздух рук. Затем лестница исчезла, и небо взорвалось пламенем.
Миднайт и Адон упали на землю, когда стены храма рухнули и башни-крылья с оглушительным грохотом осыпались вниз.
Вся Долина Теней затряслась, и храм Летандера перестал существовать.
К востоку от города, на дороге близ Крагской заводи, военные действия почти прекратились, и солдаты обеих враждующих сторон ошеломленно уставились в небо. С небес, словно по ступеням, спускалось пламя и двигалось к храму Летандера.
Пораженный зрелищем Келемвар смотрел на огонь. Вначале воин хотел кинуться на выручку к Миднайт, но он верил в Эльминстера. Старец вошел в легенды, он славился своим могуществом, и никто лучше его не мог защитить чародейку. Кроме того, Келемвар понимал, что не может бросить своих людей. Судьба Миднайт была в ее руках – все случилось так, как она хотела.
Передышка, вызванная взрывом, длилась не более нескольких секунд, а затем битва возобновилась. Солдаты Бэйна выглядели совершенно измотанными. Потеря главнокомандующего превратила ряды зентиларов в недисциплинированную толпу сражающихся за свою жизнь людей. Бэйн не вернулся. Семеммон был ранен и без сознания. И самое важное – защитники Долины Теней не намеревались сдаваться хоть и уменьшившейся, но все же превосходящей их числом армии врага.
Бишоп стоял возле Келемвара.
– Они прут отовсюду, – задыхаясь, сказал он. – Видят боги, это игра для молодых юнцов.
– Ужасная и отвратительная игра, – добавил Келемвар, защищая спину приятеля, пока они пробирались сквозь кровавое месиво боя.
Тела лежали повсюду. Число убитых измерялось тысячами, и битва стала еще ожесточеннее. Кто-то из зентиларов призывал Бэйна. Другие отвечали, что бог бежал.
– Ты слышал? – спросил Келемвар, но Бишоп уже схватился с женщиной-воином, которая с легкостью парировала каждый его удар и, в отличие от долинца, не подавала признаков усталости.
Прежде чем Келемвар успел броситься на выручку Бишопу, воина атаковал вооруженный мечом зентильский всадник. Стащив солдата с лошади, Келемвар пронзил его насквозь и, вскочив на черного скакуна, протянул руку Бишопу, только что уложившему свою соперницу. Командир двинулся было к Келемвару, но вдруг отчаянно вскрикнул – стрела попала ему в ногу. Бишоп споткнулся, Келемвар свесился с седла, подхватил друга и втащил его на коня.
Еще одна стрела пролетела мимо, и Келемвар пришпорил лошадь. Отыскав небольшую группу сражающихся долинцев, Келемвар направил лошадь в самую гущу боя.
Оба воина нырнули в море черных доспехов. Их мечи, как смерть, свистели над головами зентиларов. Но этих усилий оказалось недостаточно, чтобы уравнять число противостоящих друг другу долинцев и зентиларов. Сначала Бишопа, а потом и Келемвара стащили с лошади, и им пришлось драться в пешем строю. Вдруг с запада донеслись неистовые крики – новый отряд облаченных в черные доспехи всадников ворвался на поле боя. Но эти воины не были зентиларами: на шлемах они носили символ белого коня.