Страница:
Вероника нервно рассмеялась, потом показала пустые руки и поднялась. Дина пошла вперед, словно показывая дорогу. Сумку пришлось оставить.
На выходной двери внизу была устроена форточка для собак. Дина через нее выскользнула на улицу, а Дик остался с Вероникой.
«Я не пролезу в эту дырку», – растерялась Вероника. И попробовала дверную ручку. Дверь не была заперта. Вероника вышла на крыльцо. Следом в форточку протиснулся Дик.
Широкий двор между домом и строением, похожим на гараж, был уложен плитами известняка. Над головой во всю площадь двора причудливой сеткой вились виноградные лозы, покрытые первой красноватой листвой. За домом отцветал сад на крутых террасах.
Дик остался, а Дина по ступенькам привела Веронику к другой калитке в заборе. Ступеньки продолжались и за калиткой, рассекая заросли орешника. Ниже зарослей обнажился глинистый склон, утопающий в песчаных дюнах пляжа. Ступеньки также закончились у песка. Дальше к причалу вела дорожка из крупных плит известняка.
Узкий деревянный причал на металлических сваях уходил на добрых полсотни метров в море. Легкий прохладный ветерок затеял игру с телом Вероники, когда она ступила на темные доски причала. На склоне при спуске Веронике было по настоящему жарко, и показалось, что она напрасно надела свою шерстяную кофту.
Песок был мокрым после вчерашнего дождя, и пляж выглядел почти безлюдным. На причале двое мальчиков и девочка десяти или одиннадцати лет удили рыбу. Девочка вертелась и громко смеялась. Мальчикам явно не нравилось ее легкомысленное отношение к рыбалке. Но девочка им нравилась, что заметно было по их реакции на ее шалости.
Больно кольнуло сердце. Вероника только сейчас вспомнила о своей дочери. Дочь, чуть старше детей на пристани, осталась одна в городской квартире. Правда, она у нее молодец и это не первый случай. К тому же за квартирой и дочерью присматривает неработающая соседка – пенсионерка из квартиры напротив.
И все же нехорошо получилось. Ведь Вероника обещала позвонить вечером, в надежде на мобильный телефон Влада. Когда же теперь она сможет это сделать без своего кошелька, который остался в сумке? Да и отпустит ли ее Дина?
Она взглянула на наручные часы. Скоро одиннадцать, а Александр Лукич еще не возвратился… Раздражение закипало в ней. Раздражение на себя, на Влада, на хозяина, приютившего ее вчера. Слишком уж он услужливый. Гладил платье, мыл туфли незнакомой женщины. Что-то есть в этом лакейское…
Вероника внимательно осмотрела море. Одна из черных точек почти у горизонта стала заметно больше. Кто-то из рыбаков плывет назад. Однако прошло почти полчаса, пока лодка причалила. Последние один или два километра Александр Лукич прошел на веслах.
– Вы позже почти на час, чем обещали… У вас мотор испортился? – такими словами встретила его Вероника.
– Нет, мотор в порядке, а весла – для разминки…
– Мне нужен срочно телефон, а ваша Дина не отдает мою сумку и не отпускает. Откуда можно позвонить в город?
– Звоните, – Александр Лукич достал из внутреннего кармана куртки мобильный телефон и протянул Веронике.
Не радость, а раздражение Вероники выплеснулось на него:
– Мне нужно было позвонить еще вчера, а вы не сказали, что у вас мобильный… – потом спохватилась, – Спасибо! Извините, ради бога! У меня дочь двенадцати лет осталась дома одна…
Александр Лукич промолчал и принялся разгружать лодку.
Вероника набрала номер своего домашнего телефона. Дочь ответила почти сразу, словно сидела у телефона:
– Мамочка! Это ты? Ты куда пропала?
– Как видишь, нашлась! Как твои дела? Ты не голодна?
– У меня все «вэл». А вот тебе уже два раза звонил твой директор. Разве ты в командировке не с ним?
– Нет. Если еще позвонит, не говори, что я звонила. Короче, не вступай с ним ни в какие беседы, я скоро вернусь… сегодня.
– Сегодня?! Вот здорово! Поскорее, мне скучно без тебя…
– Мне тоже! Больше никто не звонил?
– Ой, забыла! Вчера звонила бабушка.
– Ну, что она хотела?
– Я сказала, как ты просила.
– А она?
– Обещала позвонить утром, но еще не звонила…
– Скажешь, что я пошла по магазинам.
– Хорошо, мамочка!
– Не скучай, я скоро буду, – Вероника увидела, что хозяин уложил весла и подвесной мотор в большой железный шкаф и уже запирает его на замок. – Все, я заканчиваю. Пока!
– Пока, мамочка! Я тебя жду…
Александр Лукич приближался к Веронике с пластмассовым ведерком, полным рыбы.
Она протянула ему телефон.
– Большое спасибо! Извините еще раз за мою раздражительность. Я хотела бы как можно скорее уехать домой…
– Что-нибудь случилось?
– Нет, ничего. Дочь скучает без меня…
– Тогда мы успеем пообедать, а потом я отвезу вас в город на своей машине. Мне нужно ехать за внуком. Его обещали отпустить ко мне на выходные…
«Так у него действительно есть машина, и вчера он мог отвезти меня домой. Вместо этого уложил в свою кровать…» – злость опять вспыхнула в ней. Едва сдерживая себя, она только сказала:
– Я не могу так долго задерживаться.
– Уверяю вас, так вы скорее попадете домой. Сегодня автобусы переполнены…
Вероника заколебалась. Больше всего ей не хотелось идти мимо дома Влада.
– Но я и так слишком долго злоупотребляю вашим гостеприимством. Не хочу быть обузой. Не званый гость, сами знаете…
Александр Лукич остановился и повернул лицо к Веронике.
– Признаюсь откровенно, это приятная обуза. Жаль, что она продлится не долго, – он смутился и ускорил подъем.
Одна из рыбин в ведерке судорожно забилась, пытаясь выпрыгнуть. Но только расплескала воду, которой и так было недостаточно.
«Вот так и я. Дернусь, а потом подчиняюсь и делаю глупость за глупостью. Держала в руках телефон и не сообщила дочери, где нахожусь…» – подумала Вероника и не проронила больше ни слова, пока они поднимались по ступенькам к дому.
Глава 2. Нечаянное знакомство
На выходной двери внизу была устроена форточка для собак. Дина через нее выскользнула на улицу, а Дик остался с Вероникой.
«Я не пролезу в эту дырку», – растерялась Вероника. И попробовала дверную ручку. Дверь не была заперта. Вероника вышла на крыльцо. Следом в форточку протиснулся Дик.
Широкий двор между домом и строением, похожим на гараж, был уложен плитами известняка. Над головой во всю площадь двора причудливой сеткой вились виноградные лозы, покрытые первой красноватой листвой. За домом отцветал сад на крутых террасах.
Дик остался, а Дина по ступенькам привела Веронику к другой калитке в заборе. Ступеньки продолжались и за калиткой, рассекая заросли орешника. Ниже зарослей обнажился глинистый склон, утопающий в песчаных дюнах пляжа. Ступеньки также закончились у песка. Дальше к причалу вела дорожка из крупных плит известняка.
Узкий деревянный причал на металлических сваях уходил на добрых полсотни метров в море. Легкий прохладный ветерок затеял игру с телом Вероники, когда она ступила на темные доски причала. На склоне при спуске Веронике было по настоящему жарко, и показалось, что она напрасно надела свою шерстяную кофту.
Песок был мокрым после вчерашнего дождя, и пляж выглядел почти безлюдным. На причале двое мальчиков и девочка десяти или одиннадцати лет удили рыбу. Девочка вертелась и громко смеялась. Мальчикам явно не нравилось ее легкомысленное отношение к рыбалке. Но девочка им нравилась, что заметно было по их реакции на ее шалости.
Больно кольнуло сердце. Вероника только сейчас вспомнила о своей дочери. Дочь, чуть старше детей на пристани, осталась одна в городской квартире. Правда, она у нее молодец и это не первый случай. К тому же за квартирой и дочерью присматривает неработающая соседка – пенсионерка из квартиры напротив.
И все же нехорошо получилось. Ведь Вероника обещала позвонить вечером, в надежде на мобильный телефон Влада. Когда же теперь она сможет это сделать без своего кошелька, который остался в сумке? Да и отпустит ли ее Дина?
Она взглянула на наручные часы. Скоро одиннадцать, а Александр Лукич еще не возвратился… Раздражение закипало в ней. Раздражение на себя, на Влада, на хозяина, приютившего ее вчера. Слишком уж он услужливый. Гладил платье, мыл туфли незнакомой женщины. Что-то есть в этом лакейское…
Вероника внимательно осмотрела море. Одна из черных точек почти у горизонта стала заметно больше. Кто-то из рыбаков плывет назад. Однако прошло почти полчаса, пока лодка причалила. Последние один или два километра Александр Лукич прошел на веслах.
– Вы позже почти на час, чем обещали… У вас мотор испортился? – такими словами встретила его Вероника.
– Нет, мотор в порядке, а весла – для разминки…
– Мне нужен срочно телефон, а ваша Дина не отдает мою сумку и не отпускает. Откуда можно позвонить в город?
– Звоните, – Александр Лукич достал из внутреннего кармана куртки мобильный телефон и протянул Веронике.
Не радость, а раздражение Вероники выплеснулось на него:
– Мне нужно было позвонить еще вчера, а вы не сказали, что у вас мобильный… – потом спохватилась, – Спасибо! Извините, ради бога! У меня дочь двенадцати лет осталась дома одна…
Александр Лукич промолчал и принялся разгружать лодку.
Вероника набрала номер своего домашнего телефона. Дочь ответила почти сразу, словно сидела у телефона:
– Мамочка! Это ты? Ты куда пропала?
– Как видишь, нашлась! Как твои дела? Ты не голодна?
– У меня все «вэл». А вот тебе уже два раза звонил твой директор. Разве ты в командировке не с ним?
– Нет. Если еще позвонит, не говори, что я звонила. Короче, не вступай с ним ни в какие беседы, я скоро вернусь… сегодня.
– Сегодня?! Вот здорово! Поскорее, мне скучно без тебя…
– Мне тоже! Больше никто не звонил?
– Ой, забыла! Вчера звонила бабушка.
– Ну, что она хотела?
– Я сказала, как ты просила.
– А она?
– Обещала позвонить утром, но еще не звонила…
– Скажешь, что я пошла по магазинам.
– Хорошо, мамочка!
– Не скучай, я скоро буду, – Вероника увидела, что хозяин уложил весла и подвесной мотор в большой железный шкаф и уже запирает его на замок. – Все, я заканчиваю. Пока!
– Пока, мамочка! Я тебя жду…
Александр Лукич приближался к Веронике с пластмассовым ведерком, полным рыбы.
Она протянула ему телефон.
– Большое спасибо! Извините еще раз за мою раздражительность. Я хотела бы как можно скорее уехать домой…
– Что-нибудь случилось?
– Нет, ничего. Дочь скучает без меня…
– Тогда мы успеем пообедать, а потом я отвезу вас в город на своей машине. Мне нужно ехать за внуком. Его обещали отпустить ко мне на выходные…
«Так у него действительно есть машина, и вчера он мог отвезти меня домой. Вместо этого уложил в свою кровать…» – злость опять вспыхнула в ней. Едва сдерживая себя, она только сказала:
– Я не могу так долго задерживаться.
– Уверяю вас, так вы скорее попадете домой. Сегодня автобусы переполнены…
Вероника заколебалась. Больше всего ей не хотелось идти мимо дома Влада.
– Но я и так слишком долго злоупотребляю вашим гостеприимством. Не хочу быть обузой. Не званый гость, сами знаете…
Александр Лукич остановился и повернул лицо к Веронике.
– Признаюсь откровенно, это приятная обуза. Жаль, что она продлится не долго, – он смутился и ускорил подъем.
Одна из рыбин в ведерке судорожно забилась, пытаясь выпрыгнуть. Но только расплескала воду, которой и так было недостаточно.
«Вот так и я. Дернусь, а потом подчиняюсь и делаю глупость за глупостью. Держала в руках телефон и не сообщила дочери, где нахожусь…» – подумала Вероника и не проронила больше ни слова, пока они поднимались по ступенькам к дому.
Глава 2. Нечаянное знакомство
Хозяин предложил Веронике кресло в гостиной, включил телевизор и ушел на кухню. Она прощелкала все доступные программы. Ничто не завладело ее вниманием, тогда она пришла на кухню. Он уже чистил картофель.
– Я могу чем-нибудь помочь? Найдется еще нож…
– Женщине трудно отказать в такой просьбе, – он протянул Веронике картофелечистку.
Когда картофель был залит уже успевшей закипеть водой, Вероника попросила:
– Могу я позвонить еще раз. Нужно предупредить дочь, чтобы не ожидала меня слишком быстро, иначе будет волноваться…
– Пожалуйста! Телефон на обеденном столе.
Вероника взяла трубку и ушла в гостиную.
– Это опять я. Доченька, ты не думай, что я приеду так быстро. Я сейчас в гостях у одного человека в Песчаном. Запомнила?
– Да, запомнила. В Песчаном… А как его зовут?
– Александр Лукич.
– Запомнила, Александр Лукич. А откуда ты звонишь?
– Звоню по его мобильному телефону.
– А какой у него номер? Твой директор опять звонил…
– Номер я не знаю. Все равно ничего ему не говори. Ясно?
– Ясно! Когда тебя ждать?
– Часа через три, не меньше…
– Хорошо, только не дольше…
Вероника вернулась на кухню. Она помогла сервировать стол. Хозяин объявил меню: бульон с гренками, отварная курица с картофельным пюре, печенье и кофе.
– У вас хороший дом и необычная мебель, – произнесла Вероника, чтобы прервать свое молчание и сказать хозяину хоть что-нибудь приятное.
– Да. Все по моим эскизам… Хотите посмотреть?
– Да, хотя первый этаж я уже видела…
– Тогда покажу вам мансарду.
В мансарде оказалось еще две спальни, детская и кабинет. На рабочем столе она увидела компьютер.
– Мой кормилец, – произнес хозяин.
– А где вы работаете? – воспользовалась случаем Вероника, чтобы разузнать побольше.
– Дома.
– Как это?!
– Сейчас это просто. Компьютер включен через модем в телефонную линию, через которую я могу выйти на любой другой такой же компьютер на земном шаре. Мне передают задание на разработку программ, я делаю и возвращаю заказчику…
– И где же ваш заказчик?
– В Америке.
– Да?!
– Не верите?
– Почему же! Я что-то слышала об этом…
– Друг помог найти мне такую работу. Мы с ним долгое время были на Севере. Теперь он обосновался в США…
– Вы, наверное, много зарабатываете, – неожиданно для себя спросила Вероника.
– Не так много, но на жизнь хватает. На дом и все в доме заработал на Севере. Если бы не строил, то потерял бы из-за инфляции, как многие северяне…
– И не только они.
– Да.
– Можно вас спросить? Правда, это деликатный вопрос…
– Можно!
– Сейчас такая редкость хорошо устроенный человек, а вы живете один. Почему?
Александр Лукич молчал. Вероника смутилась, но продолжила:
– У вас ведь, как бы это сказать, есть все для семейной жизни…
Александр Лукич стал грустным.
– Это длинная история… Моя жена сбежала от меня с нашим одноклассником. Он был полковником. Развелся со своей женой, приехал погостить на родину, и тут встретил ту, за которой безуспешно ухаживал в школе. Они уехали в Россию на новое место службы в одной из горячих точек. Через месяц погибли. Дом, где они жили, взорвали…
– Какая трагическая судьба!
– Вы не спрашиваете, почему она ушла.
– Догадываюсь! Вы такой правильный, что ей стало скучно…
– Возможно, я скучный человек… Но, думаю, причина другая. Мы слишком долго жили далеко друг от друга… Мы были слишком самоуверенны, так как сильно любили друг друга. Еще со школы. Мы поженились через неделю после выпускного бала. А через полгода у нас появилась дочь. Родители, ее и мои были против, так как меня еще до рождения дочери забрали в армию. Когда вернулся, мы жили у ее родителей. После вечернего института поехал на Север зарабатывать на кооператив. Жена осталась, сначала из-за дочери, потом приехала и не смогла там жить…
– Почему? Вы ее разлюбили?
– Нет. Но доверие друг к другу было подорвано. По многим причинам, но из-за ревности тоже… Я торопился строить этот дом, чтобы было куда приехать, и уже собирался окончательно возвратиться. И тут она бросила все и сбежала…
– Вы до сих пор носите в себе обиду на всех женщин?
– Нет, ее я простил, смерть все списала… А одинок, потому что женщины в том возрасте, который мне подходит, слишком практичны. Дело в том, что дом завещан внуку, без права пересмотра завещания. Такова воля жены, которая отказалась от своей части дома на таких условиях… В этом, вероятно, и есть основная причина, почему женщины не спешат скрасить мое одиночество… Как только узнают, что дом мой, пока я жив, так сразу теряют ко мне интерес…
Они молчали некоторое время.
– У вас есть ее фотография? Может, это неприлично, но я не могу сдержать любопытство, – призналась неожиданно Вероника.
– В спальне дочери есть портрет. Сюда, пожалуйста!
Вероника последовала за хозяином.
Над спинкой широкой двуспальной кровати висела цветная фотография красивой блондинки.
Вероника не удержалась от восклицания:
– Бог мой! Вы не находите, что мы похожи?!
– Да! Только расцветка, так сказать другая. Вчера вечером, признаюсь, сначала принял вас за призрак жены. Потом разглядел – у вас разные фигуры. Жена рано располнела. Впрочем, полнота не была чрезмерной и очень шла ей…
– Вы любите полных женщин?
– Я люблю красивых женщин!
– Вероятно, Север вас избаловал. На ВЦ было много женщин, не так ли? А вы были начальником… гарема, простите, отдела.
– Да, почти все правильно. Я живой человек… Но несколько старомоден. Считаю, что мужчина должен осчастливить женщину. Ведь трудно угодить даже одной… И вообще, гарем у меня ассоциируется с рабством…
– Она не могла простить ваши измены…
– Что значит измены?! Много лет мы с ней виделись только во время отпуска. Главное, я никогда бы не поступил с нею так, как она со мной…
– Она заплатила за это слишком дорого…
– Клянусь, я не требовал возмездия и всегда желал ей счастья… А сейчас чувствую себя виноватым перед нею…
– Возможно, я рассуждаю предвзято как женщина, но я считаю, что в несчастном браке виноват всегда мужчина. Нам ведь всегда так мало надо…
– Но всегда чуть больше, чем мужчина может обеспечить! Ну, вот. Я вам рассказал о себе все… Сейчас мы будем обедать, и вы немного расскажете о себе.
– Я еще не готова исповедываться.
– Исповедь и не требуется. О грехах своих можете умолчать…
– Возможно, я делала ошибки в жизни, но это не грех…
– Тогда вам нечего скрывать…
– Не настаивайте!
– Извините! Ни о каком принуждении не может быть и речи. Я больше рта не раскрою, разве что для еды…
– Однако надеюсь, вы не дадите мне скучать…
Вероника ела курицу и вспоминала, как недавно перед майскими праздниками они с дочерью зашли в гастроном за покупками. Дочь в мясном отделе увидела мороженых кур.
– Мама, мама! Будь добра, купи курицу. А лучше две! Ведь скоро праздники, а я так давно ела курочку…
Она говорила громко, посетители оглядывались на них.
– Хорошо, хорошо! Только не кричи так, словно ты с голодного края…
Веронике было неловко и обидно. Сейчас они могли себе позволить купить только одну курицу. Вероника вспомнила буфет на первом этаже райкома партии, куда ходила по пропуску мужа. Она покупала там превосходную птицу: кур, гусей и индеек по цене «синей птицы» в магазинах для простых смертных. Курица! Это была заурядная ежедневная еда. Она вспомнила, как уговаривала дочь по утрам перед школой съесть хотя бы кусочек грудинки…
Обед проходил почти безмолвно. Александр Лукич заметил, как гостья застыла над тарелкой и не выдержал:
– Не вкусно? Или у вас нет аппетита? Хотите немного красного вина?
Вероника молчала, и он продолжил:
– Мне вести машину, а то я бы с удовольствием присоединился к вам… Вам плохо?
– Нет, нет! Все превосходно! Немного задумалась… Извините!
Неприятное беспокойство и раздражение снова навалилось на неё. Раздражала предупредительность хозяина, его преданный и счастливый взгляд, который он не сводил с нее, как и две его овчарки, и с таким же выражением глаз. Раздражали комфорт и размеренность его жизни. Злили воспоминания о вчерашнем вечере. С одной стороны, ей было плевать, что он о ней подумает, с другой, она слишком легко пустила его в свою постель… Вообще, ей показалось, что она потеряла лицо, потому что последние сутки плывет по течению. И на этот обед она задержалась напрасно. Ей давно нужно было уйти, уехать домой и забыть все это как кошмарный сон с элементами эротики…
Александр Лукич заметил, что его гостья снова застыла, углубившись в свои мысли. Лицо ее стало таким грустным. Нужно было подать кофе, и он поднялся из-за стола. Поднес чашку к кофеварке и остановился. Его рука дрожала. Он поставил чашку на кухонный стол и подошел к Веронике. Она оставалась неподвижной, словно не замечала его. Тогда он медленно наклонился и поцеловал ее в шею. Она не отстранилась, а только съежилась.
– Я должна заплатить и за обед? _ спросила она жестким тоном.
Александр Лукич оторопело отстранился, потемнел лицом и медленно вернулся на свой стул. У него перехватило дыхание. Тяжелое молчание повисло над столом, кухней, домом, вселенной…
Наконец, он снова обрел дар речи, но заговорил сначала бессвязно:
– Какая оплата?! Я думал… мечтал… А вы? Мне показалось… Разве вчера…
Постепенно речь его приобрела связность, а тон стал ироничным:
– Боже! Какой я идиот! Не понял простую вещь! Вы правильно сделали, что поставили меня на место… Это я должен платить. Ведь вы потеряли, можно сказать из-за меня, рабочую смену. Сколько с меня причитается? И в какой валюте?
Теперь запылали щеки Вероники: «Какой наглец»! От негодования она сжала кулаки.
– Во сколько же вы меня оценили, – неожиданно спросила она и добавила, – в свободно конвертируемой валюте?
– Долларов сто, я думаю…
– А не слишком ли дешево вы меня оценили?
– В самый раз! Вы, конечно, божественно красивы и могли бы стоить дороже, но вы не профессионалка…
Вероника вдруг поднялась и через стол влепила ему звонкую пощечину. Овчарки с рыком бросились на Веронику.
Вероника подалась назад и опрокинула стул, на котором сидела.
– Фу! Фу! Лежать! – что было сил, закричал хозяин.
Овчарки сразу подчинились и отошли с глухим рычанием.
Веронику спасла высокая спинка. Стул не упал, а уперся в кухонный стол. Ноги ее оказались над столом. Александр Лукич, испуганно-бледный, бросился на помощь и вернул стул в вертикальное положение. Она опустила свои великолепные ноги и прикрыла их подолом юбки, не торопясь, словно хотела сказать: «Смотри, смотри! Ты больше не увидишь их!»
Вероника также была бледна. Александр Лукич налил ей и себе уже остывший кофе. С чашкой в руках вернулся за стол, отпил несколько глотков и заговорил примирительным тоном:
– Мне очень жаль, что все так получилось… Я был не прав и приношу свои искренние извинения.
– Я хочу уехать и немедленно!
Она не притронулась к кофе.
– Я обещал вас подвезти. Буду готов через пятнадцать минут. Даже быстрее, если не мыть посуду…
– Да! Не мыть посуду – это большая жертва с вашей стороны. Я ее не принимаю и хочу уйти немедленно! Избавьте меня, будьте так добры, от присутствия ваших собак!
– Как угодно! Дик! Дина! Вон из дома!
Овчарки понуро покинули кухню. Александр Лукич продолжил:
– Кстати, о собаках! Мой вам совет, никогда не бейте хозяина в присутствии его собаки, даже если он подлец и того заслуживает. Собаки ведь этого не знают…
– Оставьте свои советы при себе! – Вероника поднялась и направилась в гостиную за своей сумкой…
Хозяин проводил ее до калитки. Она ушла, не оглядываясь и не прощаясь.
И на автостанцию Вероника пришла, не глядя по сторонам и не чуя под собою ног от злости на всех. На себя, на Влада, на Александра… Александр, так неожиданно для себя, она стала называть его в своих мыслях.
Напоследок Вероника почти бежала, так как увидела, что у посадочной платформы стоит автобус. Однако автобус оказался переполненным. Водитель дожидался времени отправления чисто формально. Передняя дверь была уже закрыта, а на задней двери огромный мужчина, стоя на нижней ступеньке, пытался животом протолкнуть пассажиров внутрь автобуса. Наконец, ему удалось подняться на ступеньку выше и он развернулся, чтобы теперь пустить в ход зад и спину. Увидел Веронику, ухмыльнулся и предложил:
– Становись рядом, красавица! Не обижу! Ха-ха-ха!
Вероника ощутила густой перегар самогона и отшатнулась.
– Да! Это не мартини и не «мерседес», но тебе понравится! Ха-ха-ха!
Другие пассажиры уже забыли посадочную толчею и с веселым любопытством наблюдали эту сценку.
Дверь со скрипом закрылась, автобус чихнул гарью и отъехал.
Вероника подошла к стенду с расписанием. Следующий должен быть через сорок минут. Она поискала глазами свободную лавку подальше от толчеи и направилась туда, пересекая площадь по диагонали…
Неожиданно мимо нее проехал белый «форд». За рулем сидел Влад. На заднем сидении – жена и дочка. Влад мельком взглянул на Веронику. На долю секунды их взгляды встретились, но Влад сразу же отвернулся, делая вид, что не узнал ее.
«Форд» остановился у продуктового. Влад вышел из машины, и, не оглядываясь, вошел в магазин.
Вероника села на свободную скамью под кривой акацией. Ей была видна вся площадь, и ее могли видеть все на площади. Мужчины засматривались на нее…
Влад вышел из магазина с пакетами и тоже ее заметил. На этот раз он отвел глаза не сразу, но не показал хотя бы жестом, что узнал ее. Влад передал покупки жене, сел за руль и резво укатил, подняв пыль на площади.
«Трус! Неужели так боится жены! А за глаза ее иначе как „мегера“ не называет. Хотя, по большому счету, почти всем обязан ей…» – Вероника не на шутку разозлилась…
Александр Лукич вернулся в дом, допил окончательно остывший кофе, навел порядок на кухне, переоделся, достал из холодильника пакет с рыбой для дочери и вывел машину из гаража. «Девятка» цвета «мокрый асфальт» была в отличном состоянии, если не считать нескольких царапин, оставленных Диной, которую он часто возил с собой в машине. И на это раз он открыл заднюю дверь и приказал Дине занять свое место. Дика он оставил сторожить дом.
Решение заехать на автостанцию, пришло само собой. Эта женщина зацепила его душу. Он не мог смириться с мыслью, что не увидит ее больше…
Вероника заметила его только, когда он обратился к ней со словами: «Не занято? Можно здесь сесть?»
Вероника машинально отодвинулась на край лавки, и он сел рядом. Неожиданно для себя она обрадовалась, но не подала виду. Она успела достаточно остыть, чтобы понять, что кто-кто, а Александр Лукич в ее бедах и злоключениях последних суток не виноват. Возможно, переспав с ней, он как большинство мужчин возомнил, что теперь имеет на нее особые права. Она поставила его на место. Пусть грубо, но зато доходчиво. Как говорят китайцы: не перегнешь – не выправишь! Он, видно, человек незлопамятный, раз он здесь…
– Все еще на меня сердитесь? – спросил он виновато.
– Уже меньше, – ответила она искренне.
– Давайте забудем все, кроме того, что мы знакомы. А мужчине просто грех не подвезти такую привлекательную знакомую женщину, особенно, когда по пути…
– Не все так считают…
– Ну, то не мужчины! Дайте мне шанс…
– Согласна!
Он открыл ей переднюю дверь. Она наклонилась, чтобы сесть, и увидела Дину.
– Опять собака?! – остановилась Вероника в нерешительности.
– Не волнуйтесь! Я попросил ее любить и защищать вас.
Вероника осторожно села. Александр Лукич помог ей пристегнуть ремень безопасности и продолжил:
– Дина и внук очень любят друг друга. Всегда беру ее с собой, когда еду в город. Сегодня не взял бы, да нужно показать ветеринару… Еще на прошлой неделе договорился…
Всю дорогу они молчали. Он уточнил только адрес. Когда въехали во двор дома Вероники, она сразу увидела свою дочь на балконе, не удержалась и воскликнула:
– Ну что за ребенок! Ведь запретила ей самым строгим образом выходить на балкон…
– В такую погоду в комнате усидеть трудно, – попытался объяснить Александр Лукич, когда открывал дверь Веронике.
Он разглядел на балконе третьего этажа светловолосую, тонкую девочку.
Вероника вышла и тут же скомандовала дочери:
– Оксана, вернись в комнату! Ты меня слышишь?!
– Мамочка, привет! Здесь так чудесно! Я читала книжку.
– Видела, как ты читала! Вертелась и наклонялась через перила…
– Ну, мама! Это я тебя увидела…
– Никаких «ну»! Зайди в квартиру!
Хлопнула балконная дверь. Вероника повернулась к Александру Лукичу.
– Спасибо! Извините за глупости, которые я вам наговорила. Возможно, вы не поверите, но это от испуга…
– А вы не поверите, как я рад нашей негаданной встрече. Прошу меня выслушать! Давайте забудем неприятности и сохраним наше знакомство… В любой форме, какая вам будет удобной. Положим, мы соседи. У вас есть дочь, а у меня внук тринадцати лет. Он помешан на компьютерах и ему явно не хватает общения со сверстниками… Ему будет полезно знакомство с девочкой, а вашей дочери не помешают солнце и свежий воздух… Короче, мы приглашаем вас с дочерью погостить у нас сегодня и завтра…
– Нет, это невозможно!
– Но почему? Не спешите отказывать, подумайте! После ветеринара, я заберу внука и заеду за вами. Примерно через два часа… У вас есть время подумать.
– О чем здесь думать?
– О дочери, например! Вы меня достаточно знаете, чтобы доверять…
– Но вы обо мне ничего не знаете.
– О вас я знаю все, или почти все! Есть такая вещь – мужская интуиция. Она меня еще не подводила.
– А что вы думаете насчет женской интуиции?!
– Думаю, она вас не подведет также! Ведь я согласен на любой уровень отношений, который вы посчитаете допустимым для нас сейчас и в будущем.
– В будущем?! Вы сильно рискуете! Вдруг я потребую жениться на мне…
– Считайте, что я сделал вам предложение…
– Как вы блестяще блефуете, вероятно, хорошо играете в покер?
– Никогда не играл в карты, даже в дурака. Я серьезно…
– Александр Лукич! Согласитесь, что в такой ситуации, просто смешно говорить серьезно…
– Какое предложение вас рассмешило, первое или второе.
– И то, и другое!
– Смешное, еще не значит плохое. Подумайте, у вас целых два часа для ответа на первое предложение и вечность для ответа на второе…
– Подумаю, но ничего не обещаю.
– Посоветуйтесь с дочерью. Она человек нейтральный. Возможно, она захочет познакомиться с умеренно положительным мальчиком. Его зовут Сергей. Погода прекрасная и мы чудесно проведем время…
– Хорошо, посоветуюсь!
Вероника кивнула на прощанье и вошла в подъезд.
Когда Александр Лукич выезжал со двора, он разминулся с белым «фордом».
Вероника едва успела поцеловать дочь и переодеться в домашний халатик, когда раздался дверной звонок. Она проверила, застегнуты ли пуговицы на халате и открыла дверь. У порога стоял Влад.
– Привет! – с натянутой улыбкой произнес он.
– Привет! – нарочито равнодушно ответила она.
– Может, пропустишь меня в дом?
– Я могу чем-нибудь помочь? Найдется еще нож…
– Женщине трудно отказать в такой просьбе, – он протянул Веронике картофелечистку.
Когда картофель был залит уже успевшей закипеть водой, Вероника попросила:
– Могу я позвонить еще раз. Нужно предупредить дочь, чтобы не ожидала меня слишком быстро, иначе будет волноваться…
– Пожалуйста! Телефон на обеденном столе.
Вероника взяла трубку и ушла в гостиную.
– Это опять я. Доченька, ты не думай, что я приеду так быстро. Я сейчас в гостях у одного человека в Песчаном. Запомнила?
– Да, запомнила. В Песчаном… А как его зовут?
– Александр Лукич.
– Запомнила, Александр Лукич. А откуда ты звонишь?
– Звоню по его мобильному телефону.
– А какой у него номер? Твой директор опять звонил…
– Номер я не знаю. Все равно ничего ему не говори. Ясно?
– Ясно! Когда тебя ждать?
– Часа через три, не меньше…
– Хорошо, только не дольше…
Вероника вернулась на кухню. Она помогла сервировать стол. Хозяин объявил меню: бульон с гренками, отварная курица с картофельным пюре, печенье и кофе.
– У вас хороший дом и необычная мебель, – произнесла Вероника, чтобы прервать свое молчание и сказать хозяину хоть что-нибудь приятное.
– Да. Все по моим эскизам… Хотите посмотреть?
– Да, хотя первый этаж я уже видела…
– Тогда покажу вам мансарду.
В мансарде оказалось еще две спальни, детская и кабинет. На рабочем столе она увидела компьютер.
– Мой кормилец, – произнес хозяин.
– А где вы работаете? – воспользовалась случаем Вероника, чтобы разузнать побольше.
– Дома.
– Как это?!
– Сейчас это просто. Компьютер включен через модем в телефонную линию, через которую я могу выйти на любой другой такой же компьютер на земном шаре. Мне передают задание на разработку программ, я делаю и возвращаю заказчику…
– И где же ваш заказчик?
– В Америке.
– Да?!
– Не верите?
– Почему же! Я что-то слышала об этом…
– Друг помог найти мне такую работу. Мы с ним долгое время были на Севере. Теперь он обосновался в США…
– Вы, наверное, много зарабатываете, – неожиданно для себя спросила Вероника.
– Не так много, но на жизнь хватает. На дом и все в доме заработал на Севере. Если бы не строил, то потерял бы из-за инфляции, как многие северяне…
– И не только они.
– Да.
– Можно вас спросить? Правда, это деликатный вопрос…
– Можно!
– Сейчас такая редкость хорошо устроенный человек, а вы живете один. Почему?
Александр Лукич молчал. Вероника смутилась, но продолжила:
– У вас ведь, как бы это сказать, есть все для семейной жизни…
Александр Лукич стал грустным.
– Это длинная история… Моя жена сбежала от меня с нашим одноклассником. Он был полковником. Развелся со своей женой, приехал погостить на родину, и тут встретил ту, за которой безуспешно ухаживал в школе. Они уехали в Россию на новое место службы в одной из горячих точек. Через месяц погибли. Дом, где они жили, взорвали…
– Какая трагическая судьба!
– Вы не спрашиваете, почему она ушла.
– Догадываюсь! Вы такой правильный, что ей стало скучно…
– Возможно, я скучный человек… Но, думаю, причина другая. Мы слишком долго жили далеко друг от друга… Мы были слишком самоуверенны, так как сильно любили друг друга. Еще со школы. Мы поженились через неделю после выпускного бала. А через полгода у нас появилась дочь. Родители, ее и мои были против, так как меня еще до рождения дочери забрали в армию. Когда вернулся, мы жили у ее родителей. После вечернего института поехал на Север зарабатывать на кооператив. Жена осталась, сначала из-за дочери, потом приехала и не смогла там жить…
– Почему? Вы ее разлюбили?
– Нет. Но доверие друг к другу было подорвано. По многим причинам, но из-за ревности тоже… Я торопился строить этот дом, чтобы было куда приехать, и уже собирался окончательно возвратиться. И тут она бросила все и сбежала…
– Вы до сих пор носите в себе обиду на всех женщин?
– Нет, ее я простил, смерть все списала… А одинок, потому что женщины в том возрасте, который мне подходит, слишком практичны. Дело в том, что дом завещан внуку, без права пересмотра завещания. Такова воля жены, которая отказалась от своей части дома на таких условиях… В этом, вероятно, и есть основная причина, почему женщины не спешат скрасить мое одиночество… Как только узнают, что дом мой, пока я жив, так сразу теряют ко мне интерес…
Они молчали некоторое время.
– У вас есть ее фотография? Может, это неприлично, но я не могу сдержать любопытство, – призналась неожиданно Вероника.
– В спальне дочери есть портрет. Сюда, пожалуйста!
Вероника последовала за хозяином.
Над спинкой широкой двуспальной кровати висела цветная фотография красивой блондинки.
Вероника не удержалась от восклицания:
– Бог мой! Вы не находите, что мы похожи?!
– Да! Только расцветка, так сказать другая. Вчера вечером, признаюсь, сначала принял вас за призрак жены. Потом разглядел – у вас разные фигуры. Жена рано располнела. Впрочем, полнота не была чрезмерной и очень шла ей…
– Вы любите полных женщин?
– Я люблю красивых женщин!
– Вероятно, Север вас избаловал. На ВЦ было много женщин, не так ли? А вы были начальником… гарема, простите, отдела.
– Да, почти все правильно. Я живой человек… Но несколько старомоден. Считаю, что мужчина должен осчастливить женщину. Ведь трудно угодить даже одной… И вообще, гарем у меня ассоциируется с рабством…
– Она не могла простить ваши измены…
– Что значит измены?! Много лет мы с ней виделись только во время отпуска. Главное, я никогда бы не поступил с нею так, как она со мной…
– Она заплатила за это слишком дорого…
– Клянусь, я не требовал возмездия и всегда желал ей счастья… А сейчас чувствую себя виноватым перед нею…
– Возможно, я рассуждаю предвзято как женщина, но я считаю, что в несчастном браке виноват всегда мужчина. Нам ведь всегда так мало надо…
– Но всегда чуть больше, чем мужчина может обеспечить! Ну, вот. Я вам рассказал о себе все… Сейчас мы будем обедать, и вы немного расскажете о себе.
– Я еще не готова исповедываться.
– Исповедь и не требуется. О грехах своих можете умолчать…
– Возможно, я делала ошибки в жизни, но это не грех…
– Тогда вам нечего скрывать…
– Не настаивайте!
– Извините! Ни о каком принуждении не может быть и речи. Я больше рта не раскрою, разве что для еды…
– Однако надеюсь, вы не дадите мне скучать…
Вероника ела курицу и вспоминала, как недавно перед майскими праздниками они с дочерью зашли в гастроном за покупками. Дочь в мясном отделе увидела мороженых кур.
– Мама, мама! Будь добра, купи курицу. А лучше две! Ведь скоро праздники, а я так давно ела курочку…
Она говорила громко, посетители оглядывались на них.
– Хорошо, хорошо! Только не кричи так, словно ты с голодного края…
Веронике было неловко и обидно. Сейчас они могли себе позволить купить только одну курицу. Вероника вспомнила буфет на первом этаже райкома партии, куда ходила по пропуску мужа. Она покупала там превосходную птицу: кур, гусей и индеек по цене «синей птицы» в магазинах для простых смертных. Курица! Это была заурядная ежедневная еда. Она вспомнила, как уговаривала дочь по утрам перед школой съесть хотя бы кусочек грудинки…
Обед проходил почти безмолвно. Александр Лукич заметил, как гостья застыла над тарелкой и не выдержал:
– Не вкусно? Или у вас нет аппетита? Хотите немного красного вина?
Вероника молчала, и он продолжил:
– Мне вести машину, а то я бы с удовольствием присоединился к вам… Вам плохо?
– Нет, нет! Все превосходно! Немного задумалась… Извините!
Неприятное беспокойство и раздражение снова навалилось на неё. Раздражала предупредительность хозяина, его преданный и счастливый взгляд, который он не сводил с нее, как и две его овчарки, и с таким же выражением глаз. Раздражали комфорт и размеренность его жизни. Злили воспоминания о вчерашнем вечере. С одной стороны, ей было плевать, что он о ней подумает, с другой, она слишком легко пустила его в свою постель… Вообще, ей показалось, что она потеряла лицо, потому что последние сутки плывет по течению. И на этот обед она задержалась напрасно. Ей давно нужно было уйти, уехать домой и забыть все это как кошмарный сон с элементами эротики…
Александр Лукич заметил, что его гостья снова застыла, углубившись в свои мысли. Лицо ее стало таким грустным. Нужно было подать кофе, и он поднялся из-за стола. Поднес чашку к кофеварке и остановился. Его рука дрожала. Он поставил чашку на кухонный стол и подошел к Веронике. Она оставалась неподвижной, словно не замечала его. Тогда он медленно наклонился и поцеловал ее в шею. Она не отстранилась, а только съежилась.
– Я должна заплатить и за обед? _ спросила она жестким тоном.
Александр Лукич оторопело отстранился, потемнел лицом и медленно вернулся на свой стул. У него перехватило дыхание. Тяжелое молчание повисло над столом, кухней, домом, вселенной…
Наконец, он снова обрел дар речи, но заговорил сначала бессвязно:
– Какая оплата?! Я думал… мечтал… А вы? Мне показалось… Разве вчера…
Постепенно речь его приобрела связность, а тон стал ироничным:
– Боже! Какой я идиот! Не понял простую вещь! Вы правильно сделали, что поставили меня на место… Это я должен платить. Ведь вы потеряли, можно сказать из-за меня, рабочую смену. Сколько с меня причитается? И в какой валюте?
Теперь запылали щеки Вероники: «Какой наглец»! От негодования она сжала кулаки.
– Во сколько же вы меня оценили, – неожиданно спросила она и добавила, – в свободно конвертируемой валюте?
– Долларов сто, я думаю…
– А не слишком ли дешево вы меня оценили?
– В самый раз! Вы, конечно, божественно красивы и могли бы стоить дороже, но вы не профессионалка…
Вероника вдруг поднялась и через стол влепила ему звонкую пощечину. Овчарки с рыком бросились на Веронику.
Вероника подалась назад и опрокинула стул, на котором сидела.
– Фу! Фу! Лежать! – что было сил, закричал хозяин.
Овчарки сразу подчинились и отошли с глухим рычанием.
Веронику спасла высокая спинка. Стул не упал, а уперся в кухонный стол. Ноги ее оказались над столом. Александр Лукич, испуганно-бледный, бросился на помощь и вернул стул в вертикальное положение. Она опустила свои великолепные ноги и прикрыла их подолом юбки, не торопясь, словно хотела сказать: «Смотри, смотри! Ты больше не увидишь их!»
Вероника также была бледна. Александр Лукич налил ей и себе уже остывший кофе. С чашкой в руках вернулся за стол, отпил несколько глотков и заговорил примирительным тоном:
– Мне очень жаль, что все так получилось… Я был не прав и приношу свои искренние извинения.
– Я хочу уехать и немедленно!
Она не притронулась к кофе.
– Я обещал вас подвезти. Буду готов через пятнадцать минут. Даже быстрее, если не мыть посуду…
– Да! Не мыть посуду – это большая жертва с вашей стороны. Я ее не принимаю и хочу уйти немедленно! Избавьте меня, будьте так добры, от присутствия ваших собак!
– Как угодно! Дик! Дина! Вон из дома!
Овчарки понуро покинули кухню. Александр Лукич продолжил:
– Кстати, о собаках! Мой вам совет, никогда не бейте хозяина в присутствии его собаки, даже если он подлец и того заслуживает. Собаки ведь этого не знают…
– Оставьте свои советы при себе! – Вероника поднялась и направилась в гостиную за своей сумкой…
Хозяин проводил ее до калитки. Она ушла, не оглядываясь и не прощаясь.
И на автостанцию Вероника пришла, не глядя по сторонам и не чуя под собою ног от злости на всех. На себя, на Влада, на Александра… Александр, так неожиданно для себя, она стала называть его в своих мыслях.
Напоследок Вероника почти бежала, так как увидела, что у посадочной платформы стоит автобус. Однако автобус оказался переполненным. Водитель дожидался времени отправления чисто формально. Передняя дверь была уже закрыта, а на задней двери огромный мужчина, стоя на нижней ступеньке, пытался животом протолкнуть пассажиров внутрь автобуса. Наконец, ему удалось подняться на ступеньку выше и он развернулся, чтобы теперь пустить в ход зад и спину. Увидел Веронику, ухмыльнулся и предложил:
– Становись рядом, красавица! Не обижу! Ха-ха-ха!
Вероника ощутила густой перегар самогона и отшатнулась.
– Да! Это не мартини и не «мерседес», но тебе понравится! Ха-ха-ха!
Другие пассажиры уже забыли посадочную толчею и с веселым любопытством наблюдали эту сценку.
Дверь со скрипом закрылась, автобус чихнул гарью и отъехал.
Вероника подошла к стенду с расписанием. Следующий должен быть через сорок минут. Она поискала глазами свободную лавку подальше от толчеи и направилась туда, пересекая площадь по диагонали…
Неожиданно мимо нее проехал белый «форд». За рулем сидел Влад. На заднем сидении – жена и дочка. Влад мельком взглянул на Веронику. На долю секунды их взгляды встретились, но Влад сразу же отвернулся, делая вид, что не узнал ее.
«Форд» остановился у продуктового. Влад вышел из машины, и, не оглядываясь, вошел в магазин.
Вероника села на свободную скамью под кривой акацией. Ей была видна вся площадь, и ее могли видеть все на площади. Мужчины засматривались на нее…
Влад вышел из магазина с пакетами и тоже ее заметил. На этот раз он отвел глаза не сразу, но не показал хотя бы жестом, что узнал ее. Влад передал покупки жене, сел за руль и резво укатил, подняв пыль на площади.
«Трус! Неужели так боится жены! А за глаза ее иначе как „мегера“ не называет. Хотя, по большому счету, почти всем обязан ей…» – Вероника не на шутку разозлилась…
Александр Лукич вернулся в дом, допил окончательно остывший кофе, навел порядок на кухне, переоделся, достал из холодильника пакет с рыбой для дочери и вывел машину из гаража. «Девятка» цвета «мокрый асфальт» была в отличном состоянии, если не считать нескольких царапин, оставленных Диной, которую он часто возил с собой в машине. И на это раз он открыл заднюю дверь и приказал Дине занять свое место. Дика он оставил сторожить дом.
Решение заехать на автостанцию, пришло само собой. Эта женщина зацепила его душу. Он не мог смириться с мыслью, что не увидит ее больше…
Вероника заметила его только, когда он обратился к ней со словами: «Не занято? Можно здесь сесть?»
Вероника машинально отодвинулась на край лавки, и он сел рядом. Неожиданно для себя она обрадовалась, но не подала виду. Она успела достаточно остыть, чтобы понять, что кто-кто, а Александр Лукич в ее бедах и злоключениях последних суток не виноват. Возможно, переспав с ней, он как большинство мужчин возомнил, что теперь имеет на нее особые права. Она поставила его на место. Пусть грубо, но зато доходчиво. Как говорят китайцы: не перегнешь – не выправишь! Он, видно, человек незлопамятный, раз он здесь…
– Все еще на меня сердитесь? – спросил он виновато.
– Уже меньше, – ответила она искренне.
– Давайте забудем все, кроме того, что мы знакомы. А мужчине просто грех не подвезти такую привлекательную знакомую женщину, особенно, когда по пути…
– Не все так считают…
– Ну, то не мужчины! Дайте мне шанс…
– Согласна!
Он открыл ей переднюю дверь. Она наклонилась, чтобы сесть, и увидела Дину.
– Опять собака?! – остановилась Вероника в нерешительности.
– Не волнуйтесь! Я попросил ее любить и защищать вас.
Вероника осторожно села. Александр Лукич помог ей пристегнуть ремень безопасности и продолжил:
– Дина и внук очень любят друг друга. Всегда беру ее с собой, когда еду в город. Сегодня не взял бы, да нужно показать ветеринару… Еще на прошлой неделе договорился…
Всю дорогу они молчали. Он уточнил только адрес. Когда въехали во двор дома Вероники, она сразу увидела свою дочь на балконе, не удержалась и воскликнула:
– Ну что за ребенок! Ведь запретила ей самым строгим образом выходить на балкон…
– В такую погоду в комнате усидеть трудно, – попытался объяснить Александр Лукич, когда открывал дверь Веронике.
Он разглядел на балконе третьего этажа светловолосую, тонкую девочку.
Вероника вышла и тут же скомандовала дочери:
– Оксана, вернись в комнату! Ты меня слышишь?!
– Мамочка, привет! Здесь так чудесно! Я читала книжку.
– Видела, как ты читала! Вертелась и наклонялась через перила…
– Ну, мама! Это я тебя увидела…
– Никаких «ну»! Зайди в квартиру!
Хлопнула балконная дверь. Вероника повернулась к Александру Лукичу.
– Спасибо! Извините за глупости, которые я вам наговорила. Возможно, вы не поверите, но это от испуга…
– А вы не поверите, как я рад нашей негаданной встрече. Прошу меня выслушать! Давайте забудем неприятности и сохраним наше знакомство… В любой форме, какая вам будет удобной. Положим, мы соседи. У вас есть дочь, а у меня внук тринадцати лет. Он помешан на компьютерах и ему явно не хватает общения со сверстниками… Ему будет полезно знакомство с девочкой, а вашей дочери не помешают солнце и свежий воздух… Короче, мы приглашаем вас с дочерью погостить у нас сегодня и завтра…
– Нет, это невозможно!
– Но почему? Не спешите отказывать, подумайте! После ветеринара, я заберу внука и заеду за вами. Примерно через два часа… У вас есть время подумать.
– О чем здесь думать?
– О дочери, например! Вы меня достаточно знаете, чтобы доверять…
– Но вы обо мне ничего не знаете.
– О вас я знаю все, или почти все! Есть такая вещь – мужская интуиция. Она меня еще не подводила.
– А что вы думаете насчет женской интуиции?!
– Думаю, она вас не подведет также! Ведь я согласен на любой уровень отношений, который вы посчитаете допустимым для нас сейчас и в будущем.
– В будущем?! Вы сильно рискуете! Вдруг я потребую жениться на мне…
– Считайте, что я сделал вам предложение…
– Как вы блестяще блефуете, вероятно, хорошо играете в покер?
– Никогда не играл в карты, даже в дурака. Я серьезно…
– Александр Лукич! Согласитесь, что в такой ситуации, просто смешно говорить серьезно…
– Какое предложение вас рассмешило, первое или второе.
– И то, и другое!
– Смешное, еще не значит плохое. Подумайте, у вас целых два часа для ответа на первое предложение и вечность для ответа на второе…
– Подумаю, но ничего не обещаю.
– Посоветуйтесь с дочерью. Она человек нейтральный. Возможно, она захочет познакомиться с умеренно положительным мальчиком. Его зовут Сергей. Погода прекрасная и мы чудесно проведем время…
– Хорошо, посоветуюсь!
Вероника кивнула на прощанье и вошла в подъезд.
Когда Александр Лукич выезжал со двора, он разминулся с белым «фордом».
Вероника едва успела поцеловать дочь и переодеться в домашний халатик, когда раздался дверной звонок. Она проверила, застегнуты ли пуговицы на халате и открыла дверь. У порога стоял Влад.
– Привет! – с натянутой улыбкой произнес он.
– Привет! – нарочито равнодушно ответила она.
– Может, пропустишь меня в дом?