Дан Виктор. Уик-энд в деревне

   Лунев поднял голову, но глаза были еще закрыты. Он действительно уснул.
   – Простите, в камере невозможно выспаться… Что я должен прочитать?
   – Здесь всего одна страничка.
   Лунев пробежал глазами написанное.
   – Получается, я добровольно себя заложил. Ловко вы меня… как это на уголовном жаргоне, раскололи. Угрожал, даже стрелял в направлении людей…
   – Успокойтесь! Это ничтожно мало добавляет к доказательствам вашей вины, зато дает мне возможность обвинить охранников в сокрытии фактов. Они могли сами организовать это убийство.
   – Зачем?
   – По заказу или с целью грабежа!
   – Мне не предъявляли никаких обвинений в грабеже. У убитого ничего не пропало…
   – А я не считаю этот факт доказанным, также как тот, что убили Ситника именно вы. Если вы сейчас даже признаетесь в убийстве, то вам придется меня в этом убедить. Вы поняли мой подход?
   – Не совсем! – Лунев говорил это вполне искренне, об этом говорил недоумевающий взгляд широко раскрытых глаз.
   – Вы подписали протокол?
   – Да, да! Сейчас!
   Лунев расписался внизу и поставил дату, хотя она была указана в заголовке протокола.
   – В заключение еще один вопрос без протокола. Где вы купили пачку патронов с разрывными пулями?
   – Я же объяснял, – разволновался Лунев, – что увидел эту пачку впервые только на допросе. Отродясь не пользовался такими. Они годятся на слона… Здесь я вообще еще ничего не покупал, все привезено с Нового Уренгоя.
   – Однако тот, кто воспользовался вашим ружьем, должен был знать калибр?
   – У меня три ружья разного калибра.
   – Но убийца имел возможность видеть только одно из них. Он мог не угадать калибр…
   – Я купил бы два или три наиболее распространенных калибра. Потом оставил бы подходящую пачку, а остальные унес бы с собой и уничтожил…
   – Можно такие купить на барахолке?
   – Сомневаюсь! Спрашивайте в оружейных магазинах. Заверяю вас, что здесь я не был ни в одном из них!
   – Это не сложно проверить. Думаю, такого покупателя запомнили бы сразу.
   – Конечно!
   – Тогда до следующей встречи! Не теряйте надежду, если вы действительно невиновны!
   – Можете не сомневаться!
   – Забыл один вопрос! Кто может показать дом? Я хотел бы осмотреть место событий.
   – Трудно сказать! Вы же знаете, мы здесь полностью изолированы от внешнего мира… Правда, не все! Обратитесь к дочери. У нее всегда были дубликаты ключей. Если дом не опечатан…
   – Не думаю! На это нет никаких оснований. Фотоснимки сделаны, улики изъяты…

Глава 6. Другие и мертвый

   Оказалось, в доме Лунева живет семья дочери. Дочь на время оставила работу, а зять ездит в город на машине тестя. Михаил узнал об этом у Красавиной, когда сразу после СИЗО заехал на фирму. Его интересовали два вопроса. Нужно было побеседовать с Красавиной о делах фирмы и получить у кадровика копии личных дел охранников. Причем всех, а не только тех, которые проходили свидетелями по делу.
   Нужную для организации убийства информацию преступник мог получить из разговоров. Возможно, все они дежурили на даче Ситника и хорошо знали местную обстановку.
   Для беседы с Красавиной Михаил неподалеку выбрал кафе с выносными столиками. Красавина в легком голубовато-зеленых тонов платье из натурального шелка выглядела свежей, как утренняя роза, хотя на улице стояла послеобеденная духота летнего дня. Она отказалась от кофе и попросила стакан минеральной воды.
   – Что-нибудь обнадеживающее вы уже можете сказать? – начала она с вопроса.
   – Еще слишком рано для выводов! Одно могу сказать – Лунев мне понравился, и моя вера в его невиновность окрепла. Хотя, думаю, он не совсем правильно вел себя на допросах. Нужно было обнаружить больше логики, а не восстанавливать против себя следователей возмущениями по поводу несправедливого ареста и обвинения…
   – Вам легко быть логичным!
   – И то, правда! Давайте приступим к вопросам, ради которых я вас побеспокоил. Что вы можете сказать о Ситнике?
   – Стартовый капитал он получил благодаря жене. Тесть, говорят, внес деньги в уставной фонд, причем подарил Владу контрольный пакет. Ее брат – заместитель управляющего коммерческим банком. Отсюда кредиты на выгодных условиях. Правда, нужно отдать должное Владу. У него была коммерческая жилка. Дело не только дышало, но и развивалось…
   – Перед встречей с вами я побывал в налоговой инспекции и ознакомился с квартальными отчетами фирмы. С первого взгляда понятно, что там не те обороты и доходы, чтобы обеспечить жизненный уровень даже одного Ситника, не говоря уже о другом директоре и специалистах. Я разделил фонд заработной платы на численность работников фирмы и получил жалкие пятнадцать долларов по коммерческому курсу. Зарплата самого Ситника около сотни. И дураку понятно, что основная деятельность и главные доходы в тени. Для нас пока в тени и возможные мотивы преступления. Официально такие данные получить трудно. Акты проверок налоговой инспекции заполнены пустяковыми замечаниями и мелкими штрафами. Нам нужен другой источник информации. В ваших интересах дать нам такие сведения…
   – Да меня там просто съедят! Все кормятся с фирмы. Те, кто на ней работают, и немало вокруг… Мне тогда хоть убегай из города… Вы можете найти другой способ?!
   – Нам нужны только наводки. Мы устроим специальную проверку службой КРУ. Они раскопают все до дна… Первое, нам нужно определить основной источник доходов. Второе, оценить реальный оборот и соответственно доходы. Третье, механизм реализации продукции и движения наличности… сколько, когда, через кого…
   – Вы думаете, я все знаю?! Всем вертел Влад. Возможно, какие-то вопросы решал Андрей.
   – Андрей Корж, технический директор и один из учредителей?
   – Да!
   – Он меня интересует и в другом плане. Потом вы мне расскажете все, что о нем знаете…
   – Что я могу о нем знать?! Сплетни, которые слышала от сотрудников…
   – Сплетни мы проверим! Однако оставим их на потом! Начнем с первого вопроса. Где основной источник теневых доходов?
   – Мне кажется, производство модемов… Сейчас входит в моду Интернет. Их покупают за наличные… Импортные модемы дорогие. Мы тоже ими торгуем для прикрытия и получения технической поддержки от производителей. Наши технари, как выяснилось, все бывшие работники моего завода, скопировали две самые ходовые модели…
   – А где же берут комплектацию?
   – Процессоры и кое-что еще получаем из Тайваня. Остальное – наши аналоги. Я знаю, потому что составляла калькуляции для отчетов и неофициальные для Влада. Корпуса и платы печатного монтажа заказываем на заводе. Платы, так те вообще делают в цехе, где я работала, цехе микросборок…
   – Сколько может стоить такой модем на рынке?
   – Вы сами можете узнать на нашем радиорынке. Думаю долларов двести пятьдесят или триста… Но основную часть мы продаем оптом, насколько мне известно. Поэтому нужно сбросить примерно пятьдесят…
   – Понятно! Теперь оценим оборот. Сколько вы получаете реально? Кто платит.
   – Определенному кругу платил лично Влад, сейчас Андрей. Остальным – кассир по неофициальной ведомости…
   – Так сколько вы получали? Не волнуйтесь, в налоговую инспекцию не донесу!
   – Сто пятьдесят…
   – А какое соотношение официальной и неофициальной оплаты у других? Вы можете оценить?
   – Примерно такое же!
   – Значит, фонд заработной платы нужно увеличить в пять раз, добавить процентов тридцать на взятки и учредителей, и тогда мы получим нижнюю оценку реального дохода…
   – Есть еще материальные затраты.
   – Я так понял, что все они списываются на объем продукции, показываемый в отчетах для налоговой инспекции…
   – Не все! Часть комплектации приобретается на рынке за наличные.
   – В пределах точности наших расчетов это мелочи. Мне нужен был порядок цифр, и я его получил… Перейдем теперь к сбыту. Как он организован?
   – Мне мало что известно. Знаю только, что приезжают из других городов… Даже из Киева! Пожалуй, одного киевлянина можно вычислить точно. Я участвовала в согласовании официального договора. Мы ему поставляем также импортные модемы и другую оргтехнику. Возможно для камуфляжа…
   – Мне нужны реквизиты киевской фирмы. Запишите их, а вечером я позвоню. Теперь следующий вопрос. Что вы можете сказать о техническом директоре?
   – Анкетные данные вы, надеюсь, знаете? Закончил радиотехнический институт, тоже отдал должное нашему заводу. Слыхала, был неплохим специалистом. Пять лет назад создал кооператив, потом частную фирму. Дела у него не пошли. Фирма обанкротилась. Кредиторы грозили физической расправой, но его выручил Влад. Заплатил все долги и слил со своей. Андрей после слияния числится в учредителях чисто номинально…
   – Я видел учредительные документы в налоговой инспекции. Его доля десять процентов против шестидесяти Ситника и тридцати его тестя…
   – Мне он не нравится, признаюсь сразу!
   – Кто? Корж?
   – Да! Заискивает перед теми, от кого зависит. К остальным относится с высокомерием, граничащим с хамством…
   – Внешне он выглядит очень привлекательным.
   – Может быть даже обаятельным, но это напускное.
   – Какие у него были отношения с Ситником?
   – Он из дома Влада не вылазил, грубо говоря… Друг семьи, можно сказать.
   – Идеальная исходная позиция, чтобы задумать и осуществить убийство.
   – Зачем? Сам он дело не потянет. За спиной Влада он уже кое-чем обзавелся. Купил квартиру, мебель. Белый «форд» числится за фирмой, но считается лично его собственностью. Потом, говорят, у него железное алиби…
   – А чужими руками? Он мог выступать как организатор…
   – Андрей не способен ничего организовать, а тем более такое сложное преступление…
   – А вы бы смогли?
   – Пожалуй, смогла бы! – выпалила Вероника после паузы. – Только у меня тоже стопроцентное алиби.
   – Неужели?!
   – Да! Я была в парикмахерской. Можете проверить!
   – Проверю! В какой?
   – На углу Советской и Куинджи. Вы это серьезно?!
   – Не совсем! Такая, знаете ли, форма заигрывания с красивой женщиной…
   – Удава с кроликом?
   – Мне, конечно, уготована роль кролика.
   – Если честно, то мне не до шуток и комплиментов.
   – Извините! Устаю от серьезных разговоров по такой жаре. Мне еще ехать в Песчаное, посмотреть все на местности… Не составите мне компанию?
   – Нет! Поверьте, не могу! Нужно вернуться на работу, а дома меня ждет дочь. Там есть, кому все показать лучше меня…
   К телефону в доме Лукина никто не подошел, и Михаил не решился ехать в Песчаное. В списке было достаточно вопросов и для города. Автомастерская значилась в числе первых мест, которые он собирался посетить, чтобы получить собственные впечатления о деле.
   Сначала его приняли за клиента. Когда Михаил предъявил удостоверение, настроение механиков заметно испортилось. Их было двое, и выглядели они так, как об этом рассказал Лунев.
   Особенно нервничал пожилой:
   – Мы уже много раз рассказывали вашим следователям. Все получилось случайно. Закончился кислород, а там нужна была сварка. Пришлось отложить на субботу. В субботу не так просто заправить баллон. Взяли взаймы у знакомого механика. К четырем все было готово, а он не пришел. Кому охота торчать в субботу на работе по такой жаре. Вдруг он не появился бы вообще…
   – Он оставил вам свой телефон, вернее, телефон дочери, где находился тогда.
   – Мы его потеряли. И вообще не обязаны звонить! Кому больше нужна его машина, ему или нам?! Что вы нам шьете?! Где здесь криминал?
   – Если это просто разгильдяйство, то криминала нет.
   – А что еще? Я же вам объяснил, получилось случайно!
   – Где вы заправляетесь кислородом?
   – А в чем дело?
   – Хочу проверить ваши слова.
   – Нечего там проверять. Они иногда не записывают и не выдают накладную. У каждого свой бизнес.
   – Довольно препирательств! Накладные на стол!
   Пожилой неохотно достал папку с тесемками из ящика письменного стола в маленькой конторке, где они сидели.
   Михаил полистал накладные. Они использовали примерно один баллон в месяц. Через неделю после заправки к ним обратился Лунев. Скорее всего, врут, что причиной было отсутствие кислорода. Он записал адрес станции и номера баллонов с последних накладных. Там должен быть строгий учет на случай аварии.
   – Советую придумать более убедительную причину задержки ремонта. Я к вам еще приеду! – последние слова Михаил произнес в угрожающем тоне.
   С его стороны это был блеф в чистом виде, на всякий случай. То, что пожилой переживал, ни о чем не говорит. Девять десятых людей излишне волнуются при разговоре со следователем.
   Когда «жигуль» Михаила выехал за ворота мастерской, молодой механик окрысился на пожилого:
   – Ты, Михалыч, напрасно втянул меня в это дело. Нужно было сразу сказать, как было. Не знаю, сколько он заплатил тебе, но я не намерен рисковать просто так.
   – Коньяк пил, курицу жрал?! Чего тебе еще?!
   – Боюсь, ты продешевил! Не знаю, что он там натворил, но не зря следователи мотаются и еще когда отвяжутся…
   – Если бы признались, то затаскали бы по допросам… Ты этого хочешь?
   – Не знаю! Потаскали бы и бросили, а теперь лжесвидетельство могут пришить…
   – Ты это брось! В случае чего, ты ничего не знаешь! Понял?!
   Михаил успел до конца рабочего дня в Управление, чтобы через Тамару Борисовну, секретаря Фесенко, заказать билет на завтра в Киев.
   Фесенко был на месте. У него только что закончилась оперативка:
   – Как успехи, Мегрэ? Допросил?
   – Допросил! Вот протокол.
   – Поздравляю! Ты нам здорово помог!
   – Я бы не спешил с выводами. У Ситника такой теневой оборот, что могут быть и другие мотивы для убийства, кроме ревности…
   – Ну, это мы уже слышали! Другого ничего нет?
   – Пока нет! Поеду в Киев, возможно, привезу…
   – Ничего ты не привезешь! У Ситника была охрана и такое прикрытие в СБУ, что другая версия не проходит.
   – Какое прикрытие?
   – Жена майора Носко работает переводчиком на фирме. Там все прозрачно, заверяю тебя.
   – Это как смотреть! Если сквозь пальцы или в другую сторону, тогда так.
   – Ну, ну! Я и не надеялся переубедить тебя. Ты упрямый! Я знаю, что ты относишься к тем людям, которые предпочитают учиться на своих ошибках, а не на ошибках других…
   – Согласен с вашим выводом. Выглядит это со стороны не очень разумно, но так лучше усваивается урок.
   – Переговорить тебя трудно! Мы университетов не кончали! Шучу, конечно! Теперь по делу. Запрос оператору мобильной связи тебе подготовили. Можешь завтра с утра этим заняться. Не забудь сообщить нам результат до отъезда в Киев.
   – Сообщу обязательно, но должен просить вас, чтобы без меня моя информация не отрабатывалась. Добытыми мною козырями буду играть сам. Если понадобится помощь, я скажу. Это условие согласовано с Манюней.
   – Я все помню! Были бы козыри!
   Перед отъездом домой Михаил позвонил Красавиной. Она сделала больше, чем он просил. На основании договоров и документов подготовила список всех фирм-покупателей их продукции. Двадцать городов, больше сотни фирм.
   «Умница! Красавица и умница – опасная смесь!» – отметил Михаил. Утром он договорился о встрече с ней, чтобы забрать список.
   Список был составлен действительно с умом. Там было краткое содержание договора, дата и объем последней официальной поставки. Информация Красавиной подтвердила необходимость поездки в Киев. Киевская фирма предлагала дилерские услуги и брала на себя всю правобережную Украину.
   После встречи с Красавиной Михаил отправился в частную компанию мобильной связи. Директор долго изучал предписание прокурора и удостоверение Михаила, потом отвел к миловидной девушке за компьютером. Та поколдовала минут десять и вскоре на руках Михаила оказалась распечатка. Ситнику перед убийством звонили дважды. В шестнадцать двадцать девять и шестнадцать пятьдесят одну. Первый разговор длился две минуты, второй – три. Оба раза вызов был с аппарата Андрея Андреевича Коржа.
   Что скажет Фесенко?! Теперь момент убийства установлен с точностью до минуты. Ситник не успел даже вернуть трубку в чехол за поясом.
   И Корж умолчал об этих разговорах. Почему? Сейчас самое время задать Коржу этот вопрос.
   Корж, черноволосый поджарый мужчина с ранней проседью, сидел в своем крошечном кабинете и рассматривал фотошаблон платы печатного монтажа через сильную лупу, прищурив карие глаза. Рядом стояла девушка в белом халате. Они вели какой-то технический разговор и прервали его на полуслове, когда в кабинет ввалился Михаил.
   – Извините за вторжение, но нам нужно срочно переговорить!
   – Кто вы?
   – Я предъявлю документы, когда мы останемся одни.
   – Лена, я тебя позову, как только освобожусь. Вопрос серьезный. В таком виде ее нельзя запускать в производство…
   Девушка вышла, с удивлением оглядываясь на Михаила.
   – Следователь прокуратуры Гречка. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
   – С нами беседовали и неоднократно. Что вас заставило обратиться к нам еще раз? Впрочем, мы, я имею в виду весь коллектив, очень заинтересованы в успешном и быстром расследовании и готовы оказать всяческое содействие следствию. Смерть Влада для нас невероятный удар во всех отношениях, и в производственном, и в личном… Говорил я ему, не связывайся ты с этой женщиной. Не зря говорят, не воруй где живешь, и не таскайся с бабами, где работаешь. Добром это не кончается!
   «Кажется, я уже слышал эту поговорку от Красавиной. Случайно ли это совпадение?» – размышлял Михаил. Он не мешал Коржу высказаться и дождался паузы.
   – Сейчас у вас будет возможность оказать содействие следствию.
   – Пожалуйста! Только конкретнее, если можно. Что вас интересует?
   – Почему вы умолчали о своих телефонных разговорах с Ситником за несколько минут до его убийства?
   – Почему умолчал? На каком основании вы сделали этот вывод?
   – Этого нет в ваших свидетельских показаниях.
   – Помилуйте! В тех протоколах только то, что следователь нашел нужным зафиксировать из нашей беседы. Я ничего не скрывал, да и какой смысл… Один звонок с моего телефона сделала Элеонора. Она попросила охранника, это был Гуртовой, принести из холодильника апельсиновый сок, минеральную воду и фрукты. Второй разговор вел я из очереди за мороженым. Меня туда отправили перед приходом Гуртового. Гуртовой дождался меня, за что я его отругал. Он еще оправдывался, как ребенок, что очень захотелось мороженого.
   – Итак, вы ушли за мороженым раньше, чем охранник принес сок и воду.
   – Да, именно так. Элеонора к соку захотела мороженого.
   – Вы помните содержание своего последнего телефонного разговора с Ситником?
   – Только общий смысл. Последовавшие в тот день неприятности затуманили детали…
   – Так о чем вы говорили?
   – Он хотел ускорить производство новой модели модема, с большей скоростью обмена. Эта проблема занимала нас последнее время. У меня возникла идея, и я поторопился ею поделиться. Он пригласил немедленно обсудить детали. Я отдал мороженое Элеоноре и поднялся в дом вместе с охранником. Дальше, все известно. Мы застали жуткую картину. Гуртовой впал в прострацию от отчаяния. Потом он хотел уволиться, но мы отговорили. Его вины в этом убийстве нет. Команду нести сок на пляж отдавал Влад. Иначе Гуртовой не мог бы оставить дом без охраны…
   – А вы не задумывались над тем, что убить или организовать убийство мог Гуртовой…
   – Помилуйте! С какой целью?! Он работал с Владом пять лет.
   – С целью ограбления, например. Сейф Ситника оказался пустым, а ведь там могли быть деньги. Ключ от сейфа был в общей связке ключей в кармане убитого. Об этом вполне мог знать Гуртовой. По вашим же словам он много лет работал рядом с Ситником.
   – Какие могли быть там деньги, ради которых можно пойти на убийство?!
   – По нашему мнению, достаточные!
   – Откуда?
   – Это установит КРУ!
   – Все! Раз речь зашла о контрольно-ревизионном управлении, то фирму можно закрывать. Они ничего не найдут, но работа будет парализована. Мы растеряем заказчиков, заплатим штрафы за не возврат кредитов. Иностранные поставщики, так те разденут нас как липку…
   – Мы можем обойтись пока без КРУ, если вы покажете мне учетную документацию.
   – Что вы там хотите найти?
   – Не буду скрывать, левую продукцию! То есть, не отраженную в бухгалтерских отчетах.
   – Пожалуйста! Смотрите любые документы. Левая продукция, как вы выразились, есть. Три – четыре модема в месяц. Не скрою, они идут на подарки нужным людям. Без этого нельзя! Санэпидстанция, охрана труда, пожарники просто не дают житья. Да вы прекрасно все знаете сами, как может у нас выжить частный производитель…
   – Все это разговоры! Давайте ближе к делу!
   – Давайте! Я покажу сейчас наше производство, а вы по ходу посмотрите любую документацию. Начнем с конструкторско– технологической службы…
   Михаил не стал возражать. Интересно, что покажет Корж, и в каком порядке. Корж поднялся из-за стола. Он оказался высокого роста, в чем немногим уступал Михаилу, хотя сложение его было отнюдь не спортивным.
   Они зашли в большую комнату, где полтора десятка людей, мужчин и женщин, работали за компьютерами. Здесь же стояли стеллажи с измерительной аппаратурой и макетами электронных устройств.
   На компьютере с большим экраном девушка рисовала электронную схему. Они прошли комнату с компьютерами и оказались на сборочном участке. Два десятка девушек в белых халатах сидели за монтажными столами промышленного типа с вытяжками и люминесцентным освещением. Они распаивали радиоэлементы на платах.
   – Где вы достали оборудование и специалистов?
   – Все там же! Завод разваливается!
   – А почему завод сам не может освоить такую же продукцию? Они бы завалили ею всю страну…
   – Известно почему! Интересы руководства завода в другой плоскости. Сейчас они выбили и проедают конверсионные фонды. Только никакой конверсии нет. Все идет к неминуемой разрухе. Штатам и Западу выгодно развалить до основания нашу оборонную промышленность. Достигается сразу две цели. Устраняется конкурент на рынке вооружений и обеспечивается гегемония Запада в мировой политике…
   Корж привел Михаила опять в свой кабинет.
   – А почему вы не показали мне склады комплектации и готовой продукции? – спросил Михаил, оставаясь у двери.
   – Пожалуйста! Если вам это интересно!
   – Интересно! Хочу по учетной картотеке посмотреть приход и расход микросхем процессора, чтобы оценить объем производства.
   – Не сможете! Мы большую часть процессоров продаем как комплектующее.
   – Зачем?
   – На запчасти. Многие фирмы не имеют выхода на иностранных поставщиков, а запчасти нужны всем. У нас есть валютные счета в банке, лицензии и специалисты по внешнеэкономическим операциям, партнерские и дилерские соглашения с иностранными фирмами в Корее, Тайване, Гонконге, Германии, Австрии…
   – И все же! Проведите меня на склад.
   – У нас все учетные данные в компьютере, но есть и документы…
   – Покажите документы. Контракты на поставку процессоров, накладные…
   – Сейчас попрошу принести,– Корж отдал распоряжение по телефону. – Пока принесут, я вам скажу по памяти. С начала года поступило две с половиной тысячи процессоров. Двести пошли на сборку модемов, остальные проданы… Вот и накладные.
   Девушка передала документы в руки Коржа, а тот – Михаилу.
   Михаил просмотрел бумаги. Корж не соврал, только округлил цифры.
   – Мне кажется, что ваши монтажницы могут собирать гораздо больше, а не три или четыре десятка в месяц, как вы отчитываетесь, – сказал Михаил, возвращая документы Коржу.
   – Мы не гонимся за количеством. Мы не можем потерять доверие покупателей. И, кроме того, монтаж – это еще не все. Требуется настройка, регулировка и испытания. Это делают те же люди.
   – Где вы приобретаете корпуса и платы? В Корее?
   – Нет. Заказываем на заводе радиоэлектроники.
   – Как можно проверить их количество?
   – По приходным накладным. Они у меня на столе. Я подвожу итоги, чтобы оформить заказ на следующую партию. С начала года расход двести корпусов. На складе осталось пятьдесят. Срок исполнения – месяц. Самое время для нового заказа, иначе будет простой.
   – Все ясно! Спасибо за информацию. Возможно, я еще зайду побеседовать. А вы подумайте по поводу моей версии насчет Гуртового.
   – Хотя идея представляется мне совершенно невероятной, попробую обдумать.
 

Глава 7. Благотворительный обед

   Михаил вышел на улицу и тут же на своем мобильном набрал номер приемной следственного отдела. Трубку подняла Тамара Борисовна. Она и была нужна Михаилу.
   – Тамара Борисовна! Тысяча извинений, но я не успеваю подготовиться к командировке в Киев. Нужно перенести заказ на завтра.
   – Нет проблем! Для тебя, Миша, все сделаю!
   – Звучит как комплимент, но вы бы это сделали для любого работника Управления.
   – Да, вы правы! Но для тебя я сделаю это с удовольствием.
   – Спасибо! Я ваш должник!
   Следующий звонок Михаила был Красавиной.
   – Вероника Михайловна, вас беспокоит Гречка. Нам срочно нужно встретиться. Можете уйти на полчаса прямо сейчас?
   – Да! Где я вас найду?
   – На старом месте. Помните кафе, где вы отказались от кофе и пили минеральную воду?