телефону говорил. Я тогда решил: узнаю все и скажу отцу, кончай, мол, свои дела,
иначе в милицию заявлю! Не хочу, чтобы меня из-за тебя вором считали. Ну,
дурачок был!
Проболтался я у ворот той фабрики двое суток, ничего, конечно, не узнал. Замерз
только как собака. А потом, как меня поймали и обратно привезли, у нас с отцом
разговор состоялся. Я ему тогда, как и хотел, все выложил. Думал, он орать
будет, за ремень хвататься... Ничего подобного!..
-- Тебя, значит, из-за меня в милицию потащили? -- усмехнулся отец. --
А вот почему меня самого туда не тащат? Ребята в курсе, взрослые и
подавно! Посмотри, нет милиции? Выгляни во двор: не приехали?
Я сдуру посмотрел. Не сообразил, что это шутка.
-- Нет? -- захохотал отец. -- И не будет! А почему? А потому что люди уважают тех,
кто жить умеет! Одноклассники твои -- мелюзга. А кто поумнее, постарше, понимают,
что к чему... Любого спроси: "Хочешь машину иметь?" Скажет: "Хочу!" Еще
прибавит, заработать, мол, на машину не могу, а украсть боюсь. "А если точно
будешь знать, что никогда не попадешься, -- украдешь?" Задумается. Боятся
многие... А тех, кто не боится, уважают! Потому что иначе -- как? Вот мы с
мамой вместе четыреста рублей в месяц получаем. Вроде не так и мало... А
"Жигули" девять тысяч стоят. Значит, если всю зарплату откладывать, свежим
воздухом питаться -- и то два года копить надо! А реально -- по сто рублей в месяц
откладывать -- это восемь лет! И между прочим, на свете не только "Жигули"
существуют, а еще разные хорошие вещи!
-- Подожди! -- вспомнил я. -- А вот Игоря Бондаренко отец машину купил недавно...
Изобретение какое-то сделал и очень большую премию получил!
-- Ну и что?
-- Можно, выходит, и заработать!
-- Сережа! -- поморщился отец. -- Тебе же не три года... Подмазал он кого надо, а
потом премией этой поделился! Так оно и делается... Ты другое скажи: тебе на
"Жигулях" ездить нравится? Видеомагнитофон гонять? Ну и весь разговор! А на
одноклассников своих наплюй. Поумнеют -- завидовать начнут, сами прибегут,
просить будут, чтобы на машине покатали и "видик" посмотреть разрешили...
Долго потом я думал про то, что мне отец сказал, и понял: прав он. У нас рядом с
домом пивной ларек стоит. Толстый парень в нем торгует. Приезжает и уезжает на
своей машине. Все знают, на какие деньги он ее купил, и ничего, как будто так и
надо.
А когда мы с отцом по двору идем, с ним все здороваются, никто не отвернется,
никто не скажет: "Я вам, Дмитрий Анатольевич, руки не подам!" Тянут как
миленькие...
Или вот мама. Раньше, когда отец на заводе работал экономистом в цехе, она его
все время пилила: "Денег нет, до получки не доживем, и когда это кончится!" А
как отец в управление перешел, начал дела крутить, в семье у нас мир и счастье.
"Ах, Димочка, ты, наверное, устал! Ты переутомился! Полежи отдохни! Я тебе кофе
подам! Я тебе газетку принесу!" Еще бы, с работы ушла, завела себе персональную
портниху, парикмахершу, маникюршу, массажистку...
Прав отец: жить надо уметь!
А на следующий день после нашего разговора он мне на личные расходы пятьдесят
рублей выдал. А что -- плохо? Нормально...
...Как-то пошел я по улицам поболтаться: скучно дома, а с ребятами разругался
после того случая... Оказался у метро... А там трое парней стоят, две девушки с
ними. Взрослые, лет по семнадцать. Веселые, смеются... Я еще подумал, вот бы мне
таких друзей!
Один из них говорит своим: "Дайте закурить!" Те хлоп по карманам, нету ни у
кого. Стали мелочь считать -- не набирается. А у меня с собой как раз пачка
"Данхила" была -- я у папаши со стола позаимствовал, на всякий случай. Я тогда не
курил, просто пачка понравилась. Подхожу, говорю: "Хотите закурить, ребята? У
меня есть".
Так и познакомились. Я им всю пачку отдал. Они меня не прогнали, один даже
подвинулся, место мне у стенки освободил... Я и сам тогда закурил. Кашлять стал,
давиться, думал, смеяться будут. А они: "Ничего, привыкнешь, не боись... Жалко,
выпить не на что, а то и винца тебе попробовать пора..."
Я им про деньги намекнул -- сразу лучшие друзья сделались! Один у меня десятку
взял, в магазин сбегал, вина принес. Посидели в скверике, мне полстакана дали...
Я думал, опять давиться начну. Нет, голова только закружилась и все...
И вот стал я с ними каждый вечер гулять. Уважали они меня. Конечно, раз у меня
деньги! А скоро и вообще отлично стало. У Пимахи -- его фамилия Пименов, а мы
Пимахой звали -- родители в командировку за границу на два года уехали, квартира
освободилась, нормально! Мы там и собирались.
Вот только папаша мой что-то стал ерепениться: "Зачем тебе столько денег? На
тебя не напасешься!" А денег у нас с ребятами много уходило... Вино, сигареты да
закуска всякая. А тут еще Вера Морозова -- она в ПТУ каком-то училась, даже не
знаю, на кого, -- стала кассеты магнитофонные приносить, фирменные. Вечер
послушать -- десятка. Переписать -- четвертной...
Ждали они меня, встречали, как родного. Спасителем называли, кормильцем... И
никто на мозги не капал, про уроки не напоминал, про дисциплину всякую...
Нормально, в общем!
Пару раз я у отца из бумажника стянул. А чего такого? У него-то у самого откуда?
Не заработал же... Заметил он. По физиономии мне съездил. Крик поднял. И вообще
деньги перестал давать.
Тут я и решил: "Прижму я тебя, дорогой папочка. Узнаю все про твои дела и скажу:
"Или поделись с единственным сыном, или..." Тогда я и стал книжки по экономике
читать. Понять пытался, что к чему, и сначала ничего не понял.
Папаша в управлении снабжения работает. Они от предприятий заявки получают на
материалы, на оборудование... А потом управление это все заказывает и по
предприятиям распределяет. В учебнике даже схема нарисована со стрелками. Чего
тут можно украсть, черт его знает! А когда я своим ребятам рассказал, то Венька
Самокат -- а он студент, на третьем курсе учится -- засмеялся и говорит:
-- Простое дело! Что такое дефицит, знаешь?
-- Знаю, -- говорю, -- когда не хватает чего-то!
-- Ну вот! Требуются, предположим, для всех предприятий... ну... восемьсот
комплектов электродов. К примеру. А получает твой папаша -- четыреста, больше не
производят. Всех не обеспечить. Значит, дает он тем, кто ему взятки дает. А не
дадут -- не получат. А предприятию план выполнять надо... Так что называется это
получением взятки с использованием своего служебного положения. Сколько за это
полагается -- не знаю, но думаю, прилично.
Пошел я в библиотеку школьную, попросил Уголовный кодекс -- сказал, что к докладу
готовлюсь. Нашел статью сто семьдесят третью -- "Получение взятки", прочитал -- и
как-то не по себе стало. Потому что за это дело от восьми до пятнадцати положено
или смертная казнь! Вот тут-то я своего папашу сильно зауважал: на какой риск
идет и не боится!
Тем же вечером говорю: "Папа, мне нужны деньги!" Он мне десятку. Говорю: "Мало!"
Он: "Скажи зачем?" Говорю: "Не твое дело". Он мне по физиономии, да так, что я в
стенку врезался...
Рассказал я про это своим ребятам. Венька Самокат и говорит:
-- Да, крутой у тебя папашка! Молоток! Уважаю! Однако наказать его надо.
Попугать слегка. Чего он для единственного сына денег жалеет?
И такую штуку придумал, что мы часа два от смеха катались... Как-то возвращаюсь
я домой, а папаша мрачнее тучи.
-- Что за народ! -- маме жалуется. -- Ведь, кажется, живут мои дорогие
сотрудники как у Христа за пазухой, никто не в обиде, не внакладе... Так нет,
анонимками занялись! Неймется кому-то! Ну, погодите, узнаю!..
Тут я не удержался, хмыкнул Анонимку-то эту Венька Самокат сочинил-- я же ему
рассказывал про все эти дела' А папаша сразу насторожился, мне в глаза глянул и
догадался
"хватил меня за шиворот, мамашу оттолкнул -- заступаться решила, -- втащил в свою
комнату
- Твои штучки? -- кричит
- Мои, -- говорю, -- папочка
- То-то, -- кричит, -- меня прокурор вызывал Я ничего понять
не мог! Какого черта ты это устроил? В тюрьму меня упрятать хочешь?
-- Мне, - говорю, -- деньги нужны, папочка. Он мне опять по физиономии.
-- Дерешься! -- кричу. -- А сто семьдесят третью статью хочешь? Еще и тюрьме
обрадуешься!
Он даже в лице изменился. - Ты на что намекаешь?
-- На то, что там под конец написано. Забыл? Напомнят! Долго он молчал, а потом
говорит:
-- Вырос ты, сынок. Взрослый стал. Давай по-взрослому и разговаривать. Если я
сейчас тебе уступлю, ты с меня всю жизнь тянуть будешь. Поэтому ни копейки ты от
меня не получишь. А насчет того, что пугать меня вздумал, имей в виду следующее.
Была у нас недавно ревизия. Теперь понятно: из-за этого письма идиотского!
Профессионалы-ревизоры работали, не тебе, сопляку, чета. И ничего не нашли.
Полный порядок! А почему не нашли -- догадываешься?
-- Догадываюсь... Они тоже под сто семьдесят третью подходят...
-- А вообще спасибо тебе, сынок! -- рассмеялся вдруг отец. -- Теперь у нас
проверок долго не будет.
Рассказал я все это ребятам, они тоже посмеялись. А Самокат говорит:
-- Нам наука. Нечего с малолетками связываться. Иди, Сереженька, домой. Ты,
наверное, не все уроки сделал... Иди, понял?
Прогнали они меня. Я и не обиделся нисколько: раз денег нет, чего они со мной
дружить будут? Все правильно.
А однажды пришли к отцу гости -- два незнакомых мужика. Долго сидели, коньяк
пили, голоса громче стали, и я кое-что услышал.
-- На джинсы переходим, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Утрем нос загранице!
-- Ну как я для Каменской фабрики вдруг выпишу индиго? -- это отец. -- На каком
основании?
-- Думайте! Того стоит!
-- А наклейки? Заклепки?
-- Это уже наша забота...
-- А где продавать?
-- Тоже наша забота... Итак, договорились? Первая партия восемнадцатого...
Звякнули рюмки, -- значит, договорились.
Пошел я к ребятам -- Веньку Самоката найти, посоветоваться.
-- Да все очень просто, -- говорит он. -- Они наши отечественные джинсы
заграничным красителем индиго пропитают, наклейки и заклепки приделают и будут
продавать как иностранные. Наши сорок рублей стоят, а иностранные -- сто. А
папаша твой, снабженец, им это индиго выпишет. За это и получит. Понял?
И тут меня одна идея осенила.
-- Слушай, -- говорю, -- Венька... А если, предположим, с рук продавать, по
восемьдесят... Наверное, быстро раскупят?
-- Ну! -- усмехается Венька. -- На двадцатку дешевле, чем в магазине? Ясно!
-- А я ведь знаю, -- говорю я ему, -- где эта фабрика... И как оттуда продукцию
вывозят...
Самокат сначала молчал, оценивал. Потом оценил.
-- Ну ты, Серега, -- говорит, -- гений! Ведь если у них машину с "левыми" джинсами
угнать, они в милицию не пожалуются. Но учти, -- тут Самокат даже руками замахал
для убедительности, -- я в эти дела -- ни-ни! Я, как Остап Бендер, чту Уголовный
кодекс!
-- Продать, -- говорю, -- поможешь?
-- Ну это, -- говорит,-- другое дело... Машину-то водить умеешь? Я говорю, отец
меня давно научил, на своих "Жигулях".
-- То "Жигули", -- задумался Венька, -- а на фабрике небось КамАЗы...
Сразу не поедешь, а разбираться некогда будет... Завтра подойди в это время,
сходим с тобой на автобазу, у меня там друг есть один... Даст на грузовике
покататься...
Ночью, перед восемнадцатым числом, я долго заснуть не мог. Страшно мне стало И
не то страшно, что поймают, а вообще даже непонятно, почему... Но тут я про отца
подумал. Он ведь жизнью рискует и не боится! Вот как надо! А будешь слюнтяем,
трусом, так и проживешь, над каждой копейкой трясясь! Нет уж!
И сначала все пошло как по нотам.
На фабрике на этой, правда, те еще порядочки: хоть все вывози -- не заметят.
Ворота настежь почти все время, взад-вперед люди ходят, пропуска никто не
проверяет... Один фургон в стороне стоял, кончили его нагружать, я щеколду
откинул, заглянул -- и точно! Они! Навалом. Наклейки, заклепки, пояса...
Шофер только ехать собрался, я подбегаю.
-- Дяденька, -- кричу, -- вас к телефону, срочно! Жена звонит! Он бегом в контору.
Ключи, конечно, в щитке оставил...
От автора. Здесь, мне кажется, Сережу Иванова стоит прервать: одновременно с
угоном происходили события, о которых Сережа не знает, а рассказать о них надо.
20 МАЯ (продолжение)
Никогда в жизни не ездил я с такой скоростью! Дома, улицы, светофорные мигалки
на перекрестках -- все слилось у меня перед глазами в одну бесконечную
разноцветную ленту.
"Волга" капитана Соколова, оборудованная двигателем повышенной мощности --
специально для преследования, -- рвалась из города. Вой сирены, казалось,
разбрасывал встречные машины в разные стороны.
Когда мы выехали на шоссе, капитан выключил сирену.
-- Что там случилось, Владимир Иванович? -- немедленно спросил я.
-- Ума не приложу! -- капитан пожал плечами. -- Где-то мы ошибку допустили.
Квартиру Ивановых под наблюдением держали, фабрику тоже... Кстати, об
угоне фургона сообщил наш сотрудник, работники фабрики молчат. В магазине, куда
они "левый" товар везут, дежурят сотрудники ОБХСС... А вот про мальчика не
подумали...
"Докладывает наблюдатель патрульного вертолета! -- раздался голос по рации. -- На
шоссе замечена машина "Волга" синего цвета с двумя пассажирами. Преследует
автофургон КДС пятьдесят восемь -- ноль три".
"Беру руководство операцией на себя! -- сказал капитан Соколов в микрофон. --
Ивченко!" -- "Я, Владимир Иванович! -- отозвался лейтенант. -- Ведем "Жигули"
инженера Иванова. Направляется в сторону Каменска". -- "Уходи вперед, -- приказал
капитан, -- и налево по проселку, выскочишь как раз за Березняками. Перехвати эту
"Волгу"!" -- "Понял, товарищ капитан!"
-- Преследуют... Кто это? -- встревожено спросил я.
-- Это "Волга" главного инженера фабрики Корецкого. Он -- один из главарей всей
этой банды. А второй наверняка Чехол. Уголовник... Корецкий его пригрел после
лагеря, слесарем оформил... А на самом деле он на побегушках и как
телохранитель... Плохо. Они на все пойдут!
Некоторое время мы ехали молча.
"Сообщает наблюдатель патрульного вертолета! -- послышалось из динамика. --
"Волга" синего цвета обошла автофургон КДС пятьдесят восемь -- ноль три. Пытается
остановить его, прижимает к обочине. Фургон в опасной близости к кювету!"
-- Вот мерзавцы! -- сквозь зубы сказал капитан. -- Ну погодите,
голубчики!..
"Фургон вышел на осевую и резко увеличил скорость, -- доложил наблюдатель. --
"Волга" отстала, но продолжает преследование. Вижу милицейскую машину "Жигули" --
вышла с проселочной дороги..."
-- Это Володя! -- облегченно вздохнул капитан Соколов. -- Ну, порядок!
"...преследует "Волгу". Догоняет. Идет на столкновение..."
-- На такой скорости! -- испугался я. -- А если?..
-- Ничего, ничего! -- спокойно сказал капитан. -- Дело привычное, отработанное...
"Волга" в кювете! -- сообщил наблюдатель. -- Преступники, покинув машину, бегут к
лесу! Один из них отстреливается!"
-- Кошмар! -- воскликнул я. -- А вдруг?..
-- Ничего, ничего! -- сказал капитан. -- Уж как-нибудь...
"Товарищ капитан, -- раздался через несколько минут голос Ивченко, -- пришлите
"техпомощь" в район шестнадцатого километра. Что-то не заведемся никак..." -- "А
те где? -- спросил капитан. -- А то со мной товарищ Данилов, волнуется..." --
"Здравствуйте, Олег! А чего волноваться? Они в нашей машине сидят, отдыхают... В
наручниках, правда..." -- "Все ясно! "Техпомощь" будет!"
Наша "Волга" пронеслась по мосту через какую-то речушку, и снова по обеим
сторонам дороги замелькали деревья...
РАССКАЗ СЕРГЕЯ ИВАНОВА (продолжение)
-- В зеркало заднего вида я заметил, что милицейский "Жигуль" столкнул эту
проклятую "Волгу" в кювет. "Плохо, -- подумал я. -- Милиция, значит, подключилась.
Сворачивать надо поглубже в лес, фургон прятать, самому смываться..."
Навстречу мне неслась ярко-красная легковая машина с низко посаженными
галогенными фарами. Еще издали я узнал "Жигули" отца. Откуда он тут взялся?
Он проскочил было мимо, но тут же развернулся, догнал меня и начал сигналить:
стой, мол, остановись!
Пришлось тормозить: все равно не отстанет.
В ногах у меня лежала сумка с инструментами. Выходя из кабины, я на всякий
случай прихватил тяжелый гаечный ключ.
Отец выскочил из машины.
-- Что ты тут делаешь? -- закричал он. -- Зачем угнал фургон?
-- Деньги нужны, папочка, -- говорю я. -- Тебе нужны и мне нужны. Посоветуй лучше,
куда фургон спрятать! Да скорее, а то милиция вроде зашевелилась уже...
-- Опомнись, Сережа, -- говорит отец и тут увидел в руке у меня гаечный ключ. Он
даже в лице изменился: -- Это ты на родного отца, Сереженька?
Я смотрю на него, а вижу совсем другое. Вижу, как наши ребята -- вся компания -- у
Пимахи в квартире расположилась. Сам Пимаха на гитаре тренькает, Самокат что-то
смешное заливает, Верка Морозова улыбается -- а она красивая, стройная такая,
только лицо от вина опухать стало... И вот они сидят, а тут я вхожу и так
небрежно пачку денег на стол -- раз! И как они все ко мне кинутся, обнимать
начнут, по плечу хлопать, а Верка, может, и поцелует.
-- Слушай, -- говорю, -- родной отец! Убирай машину с дороги! По-
хорошему прошу!
Он сгорбился весь, жалкий стал.
-- Что я наделал! -- шепчет. -- Сереженька, прости меня! Прости!
-- Убирай машину! -- кричу. -- Оглох, что ли?
А он все чего-то бормочет себе под нос, руками разводит, на глазах слезы,
смотреть противно!
Я не знаю, что со мной сделалось, но только я гаечный ключ перехватил поудобнее,
к отцу подбежал!.. Вовремя вы подъехали. Хотя папаше, я так понимаю, все равно
крышка...
А мне ничего не будет. Всего-навсего угон без цели хищения. Может, я покататься
захотел на фургоне на этом? А если вы где-нибудь напечатаете, что я сейчас
говорил, я на суде скажу, вранье и все! Сочинил писатель Данилов для интереса!
Не подкопаетесь...
БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи)
Автор. Вы бы видели, Николай Николаевич! Сережа, четырнадцатилетний мальчик, с
гаечным ключом бросился на своего отца! Это было страшно!..
Кириллов Н. Н. Я думаю... Скажите, Олег, помните ли вы, как мы обсуждали историю
одного директора завода? Я еще придумал ему вымышленную фамилию Степанов...
Автор. Да-да-да! Помню. Степанов дал взятку одному сотруднику управления
материально-технического снабжения, чтобы получить дефицитные стройматериалы. Я
тогда этого сотрудника назвал Ивановым...
Постойте... Неужели?..
Кириллов Н. Н. Представьте себе! Тогда вы чисто случайно, сами того не
подозревая, произнесли подлинную фамилию преступника.
Автор. То-то вы так насторожились!
Кириллов Н. Н. Для меня это было неожиданностью -- вдруг услышать среди условных
имен что-то реальное... Но я, конечно, сразу понял, что это совпадение. Просто
фамилия очень распространенная. Да, это тот самый Иванов! Он фактически склонил
Степанова к совершению преступления, привел на скамью подсудимых. Но самое
страшное то, что его психология дельца-накопителя подействовала на Сережу!
Автор. Да! Ведь мальчик чуть ли не гордился отцом! Восхищался смелостью,
готовностью идти на риск!
Кириллов Н. Н. Именно.
Автор. Я обязательно напишу об этом в своей книге. И знаете, как будет
называться глава? Я уже придумал.
Кириллов Н. Н. Как?
Автор. Когда Закон бессилен!
Кириллов Н. Н. Эффектно, ничего не скажешь. Но верно ли?
Автор. Думаю, что да. Сережа, несмотря на свои четырнадцать лет, -- конченый
человек. Поднять руку на отца! Никакой закон, мне кажется, не в силах его
перевоспитать! Несмотря на то, что Сережу будут судить.
Кириллов Н. Н. Давайте разберемся. Во-первых, судить Сережу не будут.
Автор. Почему? Ведь уголовная ответственность наступает с четырнадцати лет!
Кириллов Н. Н. Далеко не за каждое преступление.
Автор. А за кражу?
Кириллов Н. Н. То, что он совершил, называется "грабеж" -- открытое похищение
имущества. Он же на глазах у всех угнал фургон с джинсами...
Автор. Ну за грабеж?
Кириллов Н. Н. За грабеж -- да. С четырнадцати.
Автор. Вот видите!
Кириллов Н. Н. А вы пойдите докажите, что он угнал машину с целью грабежа!
Сережа верно рассчитал, когда говорил вам: скажу, мол, что покататься захотел! И
скажет! А за угон автомототранспортных средств без цели хищения судят уже с
шестнадцати лет!
Автор. Значит, Закон все-таки бессилен?
Кириллов Н. Н. Закон ведь не только карает, но и воспитывает. Уверяю вас, когда
Сережа узнает, что его отец с сообщниками давно находился под наблюдением, что
ни о какой безнаказанности не могло быть и речи, на него это подействует. И
очень сильно!
Автор. Тут я согласен с вами, Николай Николаевич. Может быть, преступником
Сережа и не станет. Но ведь он потерял представление об истинных человеческих
ценностях! Дружба, любовь, взаимопомощь, тепло семейного очага -- все это
заслонили у него деньги! Кроме денег, он ни о чем думать не в состоянии!
Кириллов Н. Н. Может быть... Как необходимо ему сейчас твердое слово отца!.. Но
его отец -- преступник! И вернуть Сереже семью, которая ему так необходима, Закон
действительно не может... И тем не менее я глубоко убежден: Сергей Иванов не
безнадежен!
Автор. Будем надеяться... Но как вы себе это представляете?
Кириллов Н. Н. Объясню. Но сначала ответьте вы на мой вопрос: почему Сережа стал
таким, каким стал?
Автор. Ясно, почему! Отец!..
Кириллов Н. Н. Ошибаетесь. Главная причина не в этом. Вспомните, с чего все
началось... Ребята увидели Сережу у киоска и повели в отделение. Повели потому,
что у него отец явно нечист на руку. Верно?
Автор. Верно.
Кириллов Н. Н. Значит, ребята знали о том, что творится в семье Ивановых? Не в
подробностях, не в деталях, но знали? Безусловно. А взрослые тем более. Однако
никто не вмешался, никто не обратился в милицию, не попытался хотя бы поговорить
с Дмитрием Анатольевичем... Более того, некоторые соседи и сослуживцы даже
завидовали Иванову за "умение жить!". Сережа рассказывал вам об этом... А его
старшие "друзья": Пимаха, Венька Самокат и прочие? Они попытались -- глупо и
неумело -- шантажировать Иванова, но им и в голову не пришло его осудить,
объяснить Сереже гнусность его поступков! Видите, какое влияние оказывает среда,
в которой живет человек? Но не забывайте, влияние это может быть
не только отрицательным, но и положительным. Если Сергей попадет в нормальный
коллектив, если он подружится с интересными, яркими людьми, для которых деньги
не главное, если он увидит, что, помимо наживы, могут быть и другие цели, он,
конечно, изменится.
Автор. Но где взять такой коллектив?
Кириллов Н. Н. Он есть.
Автор. Это вы про что?
Кириллов Н. Н. Это я про шестой "в" класс, в котором учится Сергей. А почему вы
так скептически улыбаетесь? Я знаю этих ребят хуже, чем вы, в основном по вашим
же рассказам, и то я заметил, что среди них есть ищущие, творческие натуры,
неординарные личности... Или что, они все только о деньгах думают?
Автор. Нет, конечно... Но почему же тогда все так получилось?
Кириллов Н. Н. Ребята вовремя не протянули Сереже руку помощи. Более того, они
парня попросту оттолкнули. Теперь именно они должны исправить эту ошибку.
Сложно, конечно! Что-либо исправлять всегда сложнее, чем делать сразу!.. Но
другого выхода нет. Постарайтесь им это объяснить. Так, чтобы они поняли...
16.
ЗАКОН и законность.
22 МАЯ
Продолжаю думать про Сережу. И вообще про все, что я узнал и увидел за время
работы над книгой.
Разные люди, разные судьбы... Но чем больше я перебираю в памяти истории,
свидетелем и участником которых я стал, тем больше убеждаюсь: в них во всех есть
нечто общее. Кажется, я знаю, что их объединяет...
А если попытаться осмыслить это общее явление с помощью моих постоянных героев,
о которых я уже стал забывать? Предположим, будущую книгу прочли Человек, Закон
и Время. Прочли -- и обсуждают...
-- Ну и ну! -- воскликнул Человек. -- Кто бы мог подумать!.. Эй, Закон! Ты где?
-- Я здесь! -- раздался уверенный голос, и перед Человеком снова появился его
старый знакомый -- Закон. -- Что случилось?
-- Нет, ты только посмотри! -- Человек схватил со стола книгу. -- Видишь? Про нас
с тобой пишут!
-- Ах, вот ты о чем!.. -- улыбнулся Закон. -- Знаю. Как же! Я внимательно слежу за
всеми публикациями на юридические темы, в том числе и за этой... Но ты, я вижу,
чем-то взволнован?
-- Как-то странно получается, -- задумчиво сказал Человек. -- Ты, Закон,
устанавливаешь разные правила на все случаи жизни. Вроде бы и шагу нельзя
шагнуть, чтобы тут же не нашлось какой-нибудь инструкции, или указа, или еще
чего-нибудь...
-- В известной степени это верно, -- сказал Закон. -- Ну и что?
-- А то, -- Человек печально вздохнул, -- что нарушают тебя все время! Я вот
все прочел подряд, ужас что творится! Никакого порядка!
-- Подожди! -- нахмурился Закон! -- А разве в каждом из этих случаев
справедливость не восстанавливается? Разве виновные не получают по заслугам?
Разве те, кто пострадал, не добиваются правды?
-- В итоге, конечно! -- согласился Человек. -- Но сколько при этом Происходит
разных неприятностей!
Закон некоторое время собирался с мыслями.
Ну, во-первых, -- наконец сказал он, -- случаи, описанные Олегом Даниловым, это
еще не вся жизнь. А во-вторых, Олег специально выбирал такие события, которые
давали повод рассказать о разных нарушениях норм права. А что касается
неприятностей, давай-ка разберемся, почему они происходят. Все эти события -- а
они очень разные -- произошли по одной причине.
Как по одной? Там столько всего...
Давай разберемся! -- снова предложил Закон. -- А для начала вспомним. Эй, Время!
Я здесь! -- раздался тихий голос Времени. -- Я всегда рядом! Что тебе нужно,
Закон?
-- Мы хотим еще раз побывать в тех ситуациях, о которых говорится в этой книге.
Ты можешь нам помочь?
-- Конечно! -- тихо ответило Время. -- Сейчас мы перелистаем страницы. Вперед,
Человек и Закон!
-- ...мой брат, -- продолжал рассказывать Дима Ковальский, -- работает в булочной
ночным приемщиком товара. Приходит в восемь утра домой и самый свежий хлеб
приносит: и батоны, и ватрушки, и бублики... Он за них не платит! Зачем он будет
платить, если сам их разгружает?
-- ...призывы призывами, а раствора-то нет! -- вздохнул учащийся ПТУ Витя Круглов.
-- А территория вокруг дома -- ой-ей-ей! Доски валяются, бочки из-под чего-то,
мусор, все под снегом, а снег наполовину растаял -- страшный сон! А мастер
командует, раствор из бадьи будем таскать сами! А лебедка опять не работает...
иначе в милицию заявлю! Не хочу, чтобы меня из-за тебя вором считали. Ну,
дурачок был!
Проболтался я у ворот той фабрики двое суток, ничего, конечно, не узнал. Замерз
только как собака. А потом, как меня поймали и обратно привезли, у нас с отцом
разговор состоялся. Я ему тогда, как и хотел, все выложил. Думал, он орать
будет, за ремень хвататься... Ничего подобного!..
-- Тебя, значит, из-за меня в милицию потащили? -- усмехнулся отец. --
А вот почему меня самого туда не тащат? Ребята в курсе, взрослые и
подавно! Посмотри, нет милиции? Выгляни во двор: не приехали?
Я сдуру посмотрел. Не сообразил, что это шутка.
-- Нет? -- захохотал отец. -- И не будет! А почему? А потому что люди уважают тех,
кто жить умеет! Одноклассники твои -- мелюзга. А кто поумнее, постарше, понимают,
что к чему... Любого спроси: "Хочешь машину иметь?" Скажет: "Хочу!" Еще
прибавит, заработать, мол, на машину не могу, а украсть боюсь. "А если точно
будешь знать, что никогда не попадешься, -- украдешь?" Задумается. Боятся
многие... А тех, кто не боится, уважают! Потому что иначе -- как? Вот мы с
мамой вместе четыреста рублей в месяц получаем. Вроде не так и мало... А
"Жигули" девять тысяч стоят. Значит, если всю зарплату откладывать, свежим
воздухом питаться -- и то два года копить надо! А реально -- по сто рублей в месяц
откладывать -- это восемь лет! И между прочим, на свете не только "Жигули"
существуют, а еще разные хорошие вещи!
-- Подожди! -- вспомнил я. -- А вот Игоря Бондаренко отец машину купил недавно...
Изобретение какое-то сделал и очень большую премию получил!
-- Ну и что?
-- Можно, выходит, и заработать!
-- Сережа! -- поморщился отец. -- Тебе же не три года... Подмазал он кого надо, а
потом премией этой поделился! Так оно и делается... Ты другое скажи: тебе на
"Жигулях" ездить нравится? Видеомагнитофон гонять? Ну и весь разговор! А на
одноклассников своих наплюй. Поумнеют -- завидовать начнут, сами прибегут,
просить будут, чтобы на машине покатали и "видик" посмотреть разрешили...
Долго потом я думал про то, что мне отец сказал, и понял: прав он. У нас рядом с
домом пивной ларек стоит. Толстый парень в нем торгует. Приезжает и уезжает на
своей машине. Все знают, на какие деньги он ее купил, и ничего, как будто так и
надо.
А когда мы с отцом по двору идем, с ним все здороваются, никто не отвернется,
никто не скажет: "Я вам, Дмитрий Анатольевич, руки не подам!" Тянут как
миленькие...
Или вот мама. Раньше, когда отец на заводе работал экономистом в цехе, она его
все время пилила: "Денег нет, до получки не доживем, и когда это кончится!" А
как отец в управление перешел, начал дела крутить, в семье у нас мир и счастье.
"Ах, Димочка, ты, наверное, устал! Ты переутомился! Полежи отдохни! Я тебе кофе
подам! Я тебе газетку принесу!" Еще бы, с работы ушла, завела себе персональную
портниху, парикмахершу, маникюршу, массажистку...
Прав отец: жить надо уметь!
А на следующий день после нашего разговора он мне на личные расходы пятьдесят
рублей выдал. А что -- плохо? Нормально...
...Как-то пошел я по улицам поболтаться: скучно дома, а с ребятами разругался
после того случая... Оказался у метро... А там трое парней стоят, две девушки с
ними. Взрослые, лет по семнадцать. Веселые, смеются... Я еще подумал, вот бы мне
таких друзей!
Один из них говорит своим: "Дайте закурить!" Те хлоп по карманам, нету ни у
кого. Стали мелочь считать -- не набирается. А у меня с собой как раз пачка
"Данхила" была -- я у папаши со стола позаимствовал, на всякий случай. Я тогда не
курил, просто пачка понравилась. Подхожу, говорю: "Хотите закурить, ребята? У
меня есть".
Так и познакомились. Я им всю пачку отдал. Они меня не прогнали, один даже
подвинулся, место мне у стенки освободил... Я и сам тогда закурил. Кашлять стал,
давиться, думал, смеяться будут. А они: "Ничего, привыкнешь, не боись... Жалко,
выпить не на что, а то и винца тебе попробовать пора..."
Я им про деньги намекнул -- сразу лучшие друзья сделались! Один у меня десятку
взял, в магазин сбегал, вина принес. Посидели в скверике, мне полстакана дали...
Я думал, опять давиться начну. Нет, голова только закружилась и все...
И вот стал я с ними каждый вечер гулять. Уважали они меня. Конечно, раз у меня
деньги! А скоро и вообще отлично стало. У Пимахи -- его фамилия Пименов, а мы
Пимахой звали -- родители в командировку за границу на два года уехали, квартира
освободилась, нормально! Мы там и собирались.
Вот только папаша мой что-то стал ерепениться: "Зачем тебе столько денег? На
тебя не напасешься!" А денег у нас с ребятами много уходило... Вино, сигареты да
закуска всякая. А тут еще Вера Морозова -- она в ПТУ каком-то училась, даже не
знаю, на кого, -- стала кассеты магнитофонные приносить, фирменные. Вечер
послушать -- десятка. Переписать -- четвертной...
Ждали они меня, встречали, как родного. Спасителем называли, кормильцем... И
никто на мозги не капал, про уроки не напоминал, про дисциплину всякую...
Нормально, в общем!
Пару раз я у отца из бумажника стянул. А чего такого? У него-то у самого откуда?
Не заработал же... Заметил он. По физиономии мне съездил. Крик поднял. И вообще
деньги перестал давать.
Тут я и решил: "Прижму я тебя, дорогой папочка. Узнаю все про твои дела и скажу:
"Или поделись с единственным сыном, или..." Тогда я и стал книжки по экономике
читать. Понять пытался, что к чему, и сначала ничего не понял.
Папаша в управлении снабжения работает. Они от предприятий заявки получают на
материалы, на оборудование... А потом управление это все заказывает и по
предприятиям распределяет. В учебнике даже схема нарисована со стрелками. Чего
тут можно украсть, черт его знает! А когда я своим ребятам рассказал, то Венька
Самокат -- а он студент, на третьем курсе учится -- засмеялся и говорит:
-- Простое дело! Что такое дефицит, знаешь?
-- Знаю, -- говорю, -- когда не хватает чего-то!
-- Ну вот! Требуются, предположим, для всех предприятий... ну... восемьсот
комплектов электродов. К примеру. А получает твой папаша -- четыреста, больше не
производят. Всех не обеспечить. Значит, дает он тем, кто ему взятки дает. А не
дадут -- не получат. А предприятию план выполнять надо... Так что называется это
получением взятки с использованием своего служебного положения. Сколько за это
полагается -- не знаю, но думаю, прилично.
Пошел я в библиотеку школьную, попросил Уголовный кодекс -- сказал, что к докладу
готовлюсь. Нашел статью сто семьдесят третью -- "Получение взятки", прочитал -- и
как-то не по себе стало. Потому что за это дело от восьми до пятнадцати положено
или смертная казнь! Вот тут-то я своего папашу сильно зауважал: на какой риск
идет и не боится!
Тем же вечером говорю: "Папа, мне нужны деньги!" Он мне десятку. Говорю: "Мало!"
Он: "Скажи зачем?" Говорю: "Не твое дело". Он мне по физиономии, да так, что я в
стенку врезался...
Рассказал я про это своим ребятам. Венька Самокат и говорит:
-- Да, крутой у тебя папашка! Молоток! Уважаю! Однако наказать его надо.
Попугать слегка. Чего он для единственного сына денег жалеет?
И такую штуку придумал, что мы часа два от смеха катались... Как-то возвращаюсь
я домой, а папаша мрачнее тучи.
-- Что за народ! -- маме жалуется. -- Ведь, кажется, живут мои дорогие
сотрудники как у Христа за пазухой, никто не в обиде, не внакладе... Так нет,
анонимками занялись! Неймется кому-то! Ну, погодите, узнаю!..
Тут я не удержался, хмыкнул Анонимку-то эту Венька Самокат сочинил-- я же ему
рассказывал про все эти дела' А папаша сразу насторожился, мне в глаза глянул и
догадался
"хватил меня за шиворот, мамашу оттолкнул -- заступаться решила, -- втащил в свою
комнату
- Твои штучки? -- кричит
- Мои, -- говорю, -- папочка
- То-то, -- кричит, -- меня прокурор вызывал Я ничего понять
не мог! Какого черта ты это устроил? В тюрьму меня упрятать хочешь?
-- Мне, - говорю, -- деньги нужны, папочка. Он мне опять по физиономии.
-- Дерешься! -- кричу. -- А сто семьдесят третью статью хочешь? Еще и тюрьме
обрадуешься!
Он даже в лице изменился. - Ты на что намекаешь?
-- На то, что там под конец написано. Забыл? Напомнят! Долго он молчал, а потом
говорит:
-- Вырос ты, сынок. Взрослый стал. Давай по-взрослому и разговаривать. Если я
сейчас тебе уступлю, ты с меня всю жизнь тянуть будешь. Поэтому ни копейки ты от
меня не получишь. А насчет того, что пугать меня вздумал, имей в виду следующее.
Была у нас недавно ревизия. Теперь понятно: из-за этого письма идиотского!
Профессионалы-ревизоры работали, не тебе, сопляку, чета. И ничего не нашли.
Полный порядок! А почему не нашли -- догадываешься?
-- Догадываюсь... Они тоже под сто семьдесят третью подходят...
-- А вообще спасибо тебе, сынок! -- рассмеялся вдруг отец. -- Теперь у нас
проверок долго не будет.
Рассказал я все это ребятам, они тоже посмеялись. А Самокат говорит:
-- Нам наука. Нечего с малолетками связываться. Иди, Сереженька, домой. Ты,
наверное, не все уроки сделал... Иди, понял?
Прогнали они меня. Я и не обиделся нисколько: раз денег нет, чего они со мной
дружить будут? Все правильно.
А однажды пришли к отцу гости -- два незнакомых мужика. Долго сидели, коньяк
пили, голоса громче стали, и я кое-что услышал.
-- На джинсы переходим, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Утрем нос загранице!
-- Ну как я для Каменской фабрики вдруг выпишу индиго? -- это отец. -- На каком
основании?
-- Думайте! Того стоит!
-- А наклейки? Заклепки?
-- Это уже наша забота...
-- А где продавать?
-- Тоже наша забота... Итак, договорились? Первая партия восемнадцатого...
Звякнули рюмки, -- значит, договорились.
Пошел я к ребятам -- Веньку Самоката найти, посоветоваться.
-- Да все очень просто, -- говорит он. -- Они наши отечественные джинсы
заграничным красителем индиго пропитают, наклейки и заклепки приделают и будут
продавать как иностранные. Наши сорок рублей стоят, а иностранные -- сто. А
папаша твой, снабженец, им это индиго выпишет. За это и получит. Понял?
И тут меня одна идея осенила.
-- Слушай, -- говорю, -- Венька... А если, предположим, с рук продавать, по
восемьдесят... Наверное, быстро раскупят?
-- Ну! -- усмехается Венька. -- На двадцатку дешевле, чем в магазине? Ясно!
-- А я ведь знаю, -- говорю я ему, -- где эта фабрика... И как оттуда продукцию
вывозят...
Самокат сначала молчал, оценивал. Потом оценил.
-- Ну ты, Серега, -- говорит, -- гений! Ведь если у них машину с "левыми" джинсами
угнать, они в милицию не пожалуются. Но учти, -- тут Самокат даже руками замахал
для убедительности, -- я в эти дела -- ни-ни! Я, как Остап Бендер, чту Уголовный
кодекс!
-- Продать, -- говорю, -- поможешь?
-- Ну это, -- говорит,-- другое дело... Машину-то водить умеешь? Я говорю, отец
меня давно научил, на своих "Жигулях".
-- То "Жигули", -- задумался Венька, -- а на фабрике небось КамАЗы...
Сразу не поедешь, а разбираться некогда будет... Завтра подойди в это время,
сходим с тобой на автобазу, у меня там друг есть один... Даст на грузовике
покататься...
Ночью, перед восемнадцатым числом, я долго заснуть не мог. Страшно мне стало И
не то страшно, что поймают, а вообще даже непонятно, почему... Но тут я про отца
подумал. Он ведь жизнью рискует и не боится! Вот как надо! А будешь слюнтяем,
трусом, так и проживешь, над каждой копейкой трясясь! Нет уж!
И сначала все пошло как по нотам.
На фабрике на этой, правда, те еще порядочки: хоть все вывози -- не заметят.
Ворота настежь почти все время, взад-вперед люди ходят, пропуска никто не
проверяет... Один фургон в стороне стоял, кончили его нагружать, я щеколду
откинул, заглянул -- и точно! Они! Навалом. Наклейки, заклепки, пояса...
Шофер только ехать собрался, я подбегаю.
-- Дяденька, -- кричу, -- вас к телефону, срочно! Жена звонит! Он бегом в контору.
Ключи, конечно, в щитке оставил...
От автора. Здесь, мне кажется, Сережу Иванова стоит прервать: одновременно с
угоном происходили события, о которых Сережа не знает, а рассказать о них надо.
20 МАЯ (продолжение)
Никогда в жизни не ездил я с такой скоростью! Дома, улицы, светофорные мигалки
на перекрестках -- все слилось у меня перед глазами в одну бесконечную
разноцветную ленту.
"Волга" капитана Соколова, оборудованная двигателем повышенной мощности --
специально для преследования, -- рвалась из города. Вой сирены, казалось,
разбрасывал встречные машины в разные стороны.
Когда мы выехали на шоссе, капитан выключил сирену.
-- Что там случилось, Владимир Иванович? -- немедленно спросил я.
-- Ума не приложу! -- капитан пожал плечами. -- Где-то мы ошибку допустили.
Квартиру Ивановых под наблюдением держали, фабрику тоже... Кстати, об
угоне фургона сообщил наш сотрудник, работники фабрики молчат. В магазине, куда
они "левый" товар везут, дежурят сотрудники ОБХСС... А вот про мальчика не
подумали...
"Докладывает наблюдатель патрульного вертолета! -- раздался голос по рации. -- На
шоссе замечена машина "Волга" синего цвета с двумя пассажирами. Преследует
автофургон КДС пятьдесят восемь -- ноль три".
"Беру руководство операцией на себя! -- сказал капитан Соколов в микрофон. --
Ивченко!" -- "Я, Владимир Иванович! -- отозвался лейтенант. -- Ведем "Жигули"
инженера Иванова. Направляется в сторону Каменска". -- "Уходи вперед, -- приказал
капитан, -- и налево по проселку, выскочишь как раз за Березняками. Перехвати эту
"Волгу"!" -- "Понял, товарищ капитан!"
-- Преследуют... Кто это? -- встревожено спросил я.
-- Это "Волга" главного инженера фабрики Корецкого. Он -- один из главарей всей
этой банды. А второй наверняка Чехол. Уголовник... Корецкий его пригрел после
лагеря, слесарем оформил... А на самом деле он на побегушках и как
телохранитель... Плохо. Они на все пойдут!
Некоторое время мы ехали молча.
"Сообщает наблюдатель патрульного вертолета! -- послышалось из динамика. --
"Волга" синего цвета обошла автофургон КДС пятьдесят восемь -- ноль три. Пытается
остановить его, прижимает к обочине. Фургон в опасной близости к кювету!"
-- Вот мерзавцы! -- сквозь зубы сказал капитан. -- Ну погодите,
голубчики!..
"Фургон вышел на осевую и резко увеличил скорость, -- доложил наблюдатель. --
"Волга" отстала, но продолжает преследование. Вижу милицейскую машину "Жигули" --
вышла с проселочной дороги..."
-- Это Володя! -- облегченно вздохнул капитан Соколов. -- Ну, порядок!
"...преследует "Волгу". Догоняет. Идет на столкновение..."
-- На такой скорости! -- испугался я. -- А если?..
-- Ничего, ничего! -- спокойно сказал капитан. -- Дело привычное, отработанное...
"Волга" в кювете! -- сообщил наблюдатель. -- Преступники, покинув машину, бегут к
лесу! Один из них отстреливается!"
-- Кошмар! -- воскликнул я. -- А вдруг?..
-- Ничего, ничего! -- сказал капитан. -- Уж как-нибудь...
"Товарищ капитан, -- раздался через несколько минут голос Ивченко, -- пришлите
"техпомощь" в район шестнадцатого километра. Что-то не заведемся никак..." -- "А
те где? -- спросил капитан. -- А то со мной товарищ Данилов, волнуется..." --
"Здравствуйте, Олег! А чего волноваться? Они в нашей машине сидят, отдыхают... В
наручниках, правда..." -- "Все ясно! "Техпомощь" будет!"
Наша "Волга" пронеслась по мосту через какую-то речушку, и снова по обеим
сторонам дороги замелькали деревья...
РАССКАЗ СЕРГЕЯ ИВАНОВА (продолжение)
-- В зеркало заднего вида я заметил, что милицейский "Жигуль" столкнул эту
проклятую "Волгу" в кювет. "Плохо, -- подумал я. -- Милиция, значит, подключилась.
Сворачивать надо поглубже в лес, фургон прятать, самому смываться..."
Навстречу мне неслась ярко-красная легковая машина с низко посаженными
галогенными фарами. Еще издали я узнал "Жигули" отца. Откуда он тут взялся?
Он проскочил было мимо, но тут же развернулся, догнал меня и начал сигналить:
стой, мол, остановись!
Пришлось тормозить: все равно не отстанет.
В ногах у меня лежала сумка с инструментами. Выходя из кабины, я на всякий
случай прихватил тяжелый гаечный ключ.
Отец выскочил из машины.
-- Что ты тут делаешь? -- закричал он. -- Зачем угнал фургон?
-- Деньги нужны, папочка, -- говорю я. -- Тебе нужны и мне нужны. Посоветуй лучше,
куда фургон спрятать! Да скорее, а то милиция вроде зашевелилась уже...
-- Опомнись, Сережа, -- говорит отец и тут увидел в руке у меня гаечный ключ. Он
даже в лице изменился: -- Это ты на родного отца, Сереженька?
Я смотрю на него, а вижу совсем другое. Вижу, как наши ребята -- вся компания -- у
Пимахи в квартире расположилась. Сам Пимаха на гитаре тренькает, Самокат что-то
смешное заливает, Верка Морозова улыбается -- а она красивая, стройная такая,
только лицо от вина опухать стало... И вот они сидят, а тут я вхожу и так
небрежно пачку денег на стол -- раз! И как они все ко мне кинутся, обнимать
начнут, по плечу хлопать, а Верка, может, и поцелует.
-- Слушай, -- говорю, -- родной отец! Убирай машину с дороги! По-
хорошему прошу!
Он сгорбился весь, жалкий стал.
-- Что я наделал! -- шепчет. -- Сереженька, прости меня! Прости!
-- Убирай машину! -- кричу. -- Оглох, что ли?
А он все чего-то бормочет себе под нос, руками разводит, на глазах слезы,
смотреть противно!
Я не знаю, что со мной сделалось, но только я гаечный ключ перехватил поудобнее,
к отцу подбежал!.. Вовремя вы подъехали. Хотя папаше, я так понимаю, все равно
крышка...
А мне ничего не будет. Всего-навсего угон без цели хищения. Может, я покататься
захотел на фургоне на этом? А если вы где-нибудь напечатаете, что я сейчас
говорил, я на суде скажу, вранье и все! Сочинил писатель Данилов для интереса!
Не подкопаетесь...
БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи)
Автор. Вы бы видели, Николай Николаевич! Сережа, четырнадцатилетний мальчик, с
гаечным ключом бросился на своего отца! Это было страшно!..
Кириллов Н. Н. Я думаю... Скажите, Олег, помните ли вы, как мы обсуждали историю
одного директора завода? Я еще придумал ему вымышленную фамилию Степанов...
Автор. Да-да-да! Помню. Степанов дал взятку одному сотруднику управления
материально-технического снабжения, чтобы получить дефицитные стройматериалы. Я
тогда этого сотрудника назвал Ивановым...
Постойте... Неужели?..
Кириллов Н. Н. Представьте себе! Тогда вы чисто случайно, сами того не
подозревая, произнесли подлинную фамилию преступника.
Автор. То-то вы так насторожились!
Кириллов Н. Н. Для меня это было неожиданностью -- вдруг услышать среди условных
имен что-то реальное... Но я, конечно, сразу понял, что это совпадение. Просто
фамилия очень распространенная. Да, это тот самый Иванов! Он фактически склонил
Степанова к совершению преступления, привел на скамью подсудимых. Но самое
страшное то, что его психология дельца-накопителя подействовала на Сережу!
Автор. Да! Ведь мальчик чуть ли не гордился отцом! Восхищался смелостью,
готовностью идти на риск!
Кириллов Н. Н. Именно.
Автор. Я обязательно напишу об этом в своей книге. И знаете, как будет
называться глава? Я уже придумал.
Кириллов Н. Н. Как?
Автор. Когда Закон бессилен!
Кириллов Н. Н. Эффектно, ничего не скажешь. Но верно ли?
Автор. Думаю, что да. Сережа, несмотря на свои четырнадцать лет, -- конченый
человек. Поднять руку на отца! Никакой закон, мне кажется, не в силах его
перевоспитать! Несмотря на то, что Сережу будут судить.
Кириллов Н. Н. Давайте разберемся. Во-первых, судить Сережу не будут.
Автор. Почему? Ведь уголовная ответственность наступает с четырнадцати лет!
Кириллов Н. Н. Далеко не за каждое преступление.
Автор. А за кражу?
Кириллов Н. Н. То, что он совершил, называется "грабеж" -- открытое похищение
имущества. Он же на глазах у всех угнал фургон с джинсами...
Автор. Ну за грабеж?
Кириллов Н. Н. За грабеж -- да. С четырнадцати.
Автор. Вот видите!
Кириллов Н. Н. А вы пойдите докажите, что он угнал машину с целью грабежа!
Сережа верно рассчитал, когда говорил вам: скажу, мол, что покататься захотел! И
скажет! А за угон автомототранспортных средств без цели хищения судят уже с
шестнадцати лет!
Автор. Значит, Закон все-таки бессилен?
Кириллов Н. Н. Закон ведь не только карает, но и воспитывает. Уверяю вас, когда
Сережа узнает, что его отец с сообщниками давно находился под наблюдением, что
ни о какой безнаказанности не могло быть и речи, на него это подействует. И
очень сильно!
Автор. Тут я согласен с вами, Николай Николаевич. Может быть, преступником
Сережа и не станет. Но ведь он потерял представление об истинных человеческих
ценностях! Дружба, любовь, взаимопомощь, тепло семейного очага -- все это
заслонили у него деньги! Кроме денег, он ни о чем думать не в состоянии!
Кириллов Н. Н. Может быть... Как необходимо ему сейчас твердое слово отца!.. Но
его отец -- преступник! И вернуть Сереже семью, которая ему так необходима, Закон
действительно не может... И тем не менее я глубоко убежден: Сергей Иванов не
безнадежен!
Автор. Будем надеяться... Но как вы себе это представляете?
Кириллов Н. Н. Объясню. Но сначала ответьте вы на мой вопрос: почему Сережа стал
таким, каким стал?
Автор. Ясно, почему! Отец!..
Кириллов Н. Н. Ошибаетесь. Главная причина не в этом. Вспомните, с чего все
началось... Ребята увидели Сережу у киоска и повели в отделение. Повели потому,
что у него отец явно нечист на руку. Верно?
Автор. Верно.
Кириллов Н. Н. Значит, ребята знали о том, что творится в семье Ивановых? Не в
подробностях, не в деталях, но знали? Безусловно. А взрослые тем более. Однако
никто не вмешался, никто не обратился в милицию, не попытался хотя бы поговорить
с Дмитрием Анатольевичем... Более того, некоторые соседи и сослуживцы даже
завидовали Иванову за "умение жить!". Сережа рассказывал вам об этом... А его
старшие "друзья": Пимаха, Венька Самокат и прочие? Они попытались -- глупо и
неумело -- шантажировать Иванова, но им и в голову не пришло его осудить,
объяснить Сереже гнусность его поступков! Видите, какое влияние оказывает среда,
в которой живет человек? Но не забывайте, влияние это может быть
не только отрицательным, но и положительным. Если Сергей попадет в нормальный
коллектив, если он подружится с интересными, яркими людьми, для которых деньги
не главное, если он увидит, что, помимо наживы, могут быть и другие цели, он,
конечно, изменится.
Автор. Но где взять такой коллектив?
Кириллов Н. Н. Он есть.
Автор. Это вы про что?
Кириллов Н. Н. Это я про шестой "в" класс, в котором учится Сергей. А почему вы
так скептически улыбаетесь? Я знаю этих ребят хуже, чем вы, в основном по вашим
же рассказам, и то я заметил, что среди них есть ищущие, творческие натуры,
неординарные личности... Или что, они все только о деньгах думают?
Автор. Нет, конечно... Но почему же тогда все так получилось?
Кириллов Н. Н. Ребята вовремя не протянули Сереже руку помощи. Более того, они
парня попросту оттолкнули. Теперь именно они должны исправить эту ошибку.
Сложно, конечно! Что-либо исправлять всегда сложнее, чем делать сразу!.. Но
другого выхода нет. Постарайтесь им это объяснить. Так, чтобы они поняли...
16.
ЗАКОН и законность.
22 МАЯ
Продолжаю думать про Сережу. И вообще про все, что я узнал и увидел за время
работы над книгой.
Разные люди, разные судьбы... Но чем больше я перебираю в памяти истории,
свидетелем и участником которых я стал, тем больше убеждаюсь: в них во всех есть
нечто общее. Кажется, я знаю, что их объединяет...
А если попытаться осмыслить это общее явление с помощью моих постоянных героев,
о которых я уже стал забывать? Предположим, будущую книгу прочли Человек, Закон
и Время. Прочли -- и обсуждают...
-- Ну и ну! -- воскликнул Человек. -- Кто бы мог подумать!.. Эй, Закон! Ты где?
-- Я здесь! -- раздался уверенный голос, и перед Человеком снова появился его
старый знакомый -- Закон. -- Что случилось?
-- Нет, ты только посмотри! -- Человек схватил со стола книгу. -- Видишь? Про нас
с тобой пишут!
-- Ах, вот ты о чем!.. -- улыбнулся Закон. -- Знаю. Как же! Я внимательно слежу за
всеми публикациями на юридические темы, в том числе и за этой... Но ты, я вижу,
чем-то взволнован?
-- Как-то странно получается, -- задумчиво сказал Человек. -- Ты, Закон,
устанавливаешь разные правила на все случаи жизни. Вроде бы и шагу нельзя
шагнуть, чтобы тут же не нашлось какой-нибудь инструкции, или указа, или еще
чего-нибудь...
-- В известной степени это верно, -- сказал Закон. -- Ну и что?
-- А то, -- Человек печально вздохнул, -- что нарушают тебя все время! Я вот
все прочел подряд, ужас что творится! Никакого порядка!
-- Подожди! -- нахмурился Закон! -- А разве в каждом из этих случаев
справедливость не восстанавливается? Разве виновные не получают по заслугам?
Разве те, кто пострадал, не добиваются правды?
-- В итоге, конечно! -- согласился Человек. -- Но сколько при этом Происходит
разных неприятностей!
Закон некоторое время собирался с мыслями.
Ну, во-первых, -- наконец сказал он, -- случаи, описанные Олегом Даниловым, это
еще не вся жизнь. А во-вторых, Олег специально выбирал такие события, которые
давали повод рассказать о разных нарушениях норм права. А что касается
неприятностей, давай-ка разберемся, почему они происходят. Все эти события -- а
они очень разные -- произошли по одной причине.
Как по одной? Там столько всего...
Давай разберемся! -- снова предложил Закон. -- А для начала вспомним. Эй, Время!
Я здесь! -- раздался тихий голос Времени. -- Я всегда рядом! Что тебе нужно,
Закон?
-- Мы хотим еще раз побывать в тех ситуациях, о которых говорится в этой книге.
Ты можешь нам помочь?
-- Конечно! -- тихо ответило Время. -- Сейчас мы перелистаем страницы. Вперед,
Человек и Закон!
-- ...мой брат, -- продолжал рассказывать Дима Ковальский, -- работает в булочной
ночным приемщиком товара. Приходит в восемь утра домой и самый свежий хлеб
приносит: и батоны, и ватрушки, и бублики... Он за них не платит! Зачем он будет
платить, если сам их разгружает?
-- ...призывы призывами, а раствора-то нет! -- вздохнул учащийся ПТУ Витя Круглов.
-- А территория вокруг дома -- ой-ей-ей! Доски валяются, бочки из-под чего-то,
мусор, все под снегом, а снег наполовину растаял -- страшный сон! А мастер
командует, раствор из бадьи будем таскать сами! А лебедка опять не работает...