-- Да, так, мелочи, -- застеснялся я. -- Вы уж извините. Я пойду лучше..
-- Рассказывай, Волков! -- потребовал капитан.
-- А откуда вы знаете, как меня зовут?
-- Так ведь это ты несколько месяцев назад приходил, когда насчет киоска
разбирались? Вот на этом стуле ты сидел тогда. Справа И шарф на тебе был в
полоску А фамилия в разговоре мелькнула.
-- И все запомнили?
-- Профессия! -- улыбнулся капитан. -- Это у нас все умеют. Рассказывай'
И я все рассказал.
Выслушав меня, капитан нахмурился и забарабанил пальцами по столу.
-- Мелочи, говоришь? -- сказал он зло. -- Нет, брат, это не мелочи. Совсем не
мелочи. Ладно. Иди домой. Родителям скажешь, ничего не решил.
...Когда я сказал родителям, что еще подумаю, они оба, по-моему, ужасно
обрадовались. Не потому, что я никого из них не выбрал. Просто, я думаю, и папа,
и мама надеются: вдруг что-нибудь такое произойдет, и они помирятся. А через два
дня папа ушел было на работу, но тут же вернулся.
-- Лена! -- позвал он маму прежним не чужим голосом. -- Посмотри, что я вынул из
почтового ящика. Как это понимать?
Мы с мамой прибежали из кухни и увидели у папы в руках открытку.
-- "Уважаемые товарищи Волковы! -- прочел папа. -- Настоятельно рекомендуем вам
всей семьей присутствовать на судебном заседании по делу гражданина Снежкова.
Начальник уголовного розыска райотдела милиции Соколов". Ничего не понимаю!. А
кто этот Снежков?
-- Понятия не имею, -- встревожилась мама. -- Леша, ты не знаешь? Я помотал
головой: нет
-- Лена, -- сказал папа, -- надо идти. Похоже, что это дело серьезное. ...В зале
суда сидели какие-то люди, а в углу, за маленьким столиком, -- пожилая женщина-
секретарь судебного заседания.
-- Встать! -- громко сказала она -- Суд идет!
Все встали. Из маленькой боковой дверцы вышли двое мужчин и женщина. Они сели в
большие кресла с гербами РСФСР на спинках.
-- Посередине -- судья, -- тихо пояснил папа. -- А это -- народные заседатели.
-- Прошу сесть! -- сказала женщина-секретарь, и все сели
Двое мужчин расположились перед судейским столом друг против друга.
-- Это -- адвокат, -- опять пояснил папа, -- а это -- прокурор. Прокурора я узнал:
он заходил к капитану Соколову, когда мы приводили Серегу Иванова.
Милиционер ввел подсудимого Гражданин Снежков оказался худеньким парнишкой, на
вид грустным и робким.
-- Свидетелей попрошу покинуть зал! -- громко сказал судья
-- Это для того, чтобы они не слышали, кто что будет говорить, -- сказал нам
папа, -- и не меняли своих показаний...
Несколько человек вышли.
...Вскоре выяснилось, что гражданин Снежков, четырнадцати лет, взломал
продуктовый ларек и украл оттуда три плитки шоколада "Спортивный", два пакета
конфет "Белочка" и два блока жевательной резинки.
-- Объясните, гражданин Снежков, мотивы ваших действий, -- предложил судья.
Снежков встал, вытер нос ладонью и тихо сказал:
-- Ребята во дворе смеются... Мать, говорят, у тебя пьяница... А я решил:
принесу конфет, ребятам дам, скажу, мать работать пошла, денег принесла домой...
Пить, скажу, бросила...
Мне как-то нехорошо от таких слов стало.
-- Да врет он! -- раздался хриплый женский голос. -- Кто пьет-то?
-- Соблюдайте порядок! -- резко сказал судья. -- Иначе я прикажу вывести вас из
зала!
-- Прошу суд, -- сказал прокурор, -- учесть заявление гражданки Снежковой и
пригласить ее для дачи показаний.
Перед судейским столом у небольшого барьера встала женщина в полинялом рыжем
плащике. У нее было красное, опухшее лицо, губы размалеваны помадой, а под
глазом темнел густо припудренный синяк.
-- Боже мой! -- вздохнул сидящий рядом с нами рослый, модно одетый человек со
складным зонтиком в руках. -- И это мать!
-- Шоколадки ему! Конфеток! -- злобно заговорила женщина. -- На двойки учится,
мать родную ни в грош не ставит! А теперь вот что!
-- Обращаю внимание суда, -- сказал адвокат, -- что гражданка Снежкова
явилась в суд в нетрезвом состоянии.
-- Неправда, -- заявила Снежкова. -- Вчера, раз такое дело, я само собой... С
расстройства... А сегодня -- ни-ни!.. Похмелилась только и все!..
- Вот кого надо судить в первую очередь! -- с возмущением заявил наш сосед. --
Несчастный мальчик!
-- Снежкова, вы работаете? -- спросил судья. - Устраиваюсь, -- буркнула женщина.
-- Восьмой месяц устраиваетесь! -- заметил адвокат, заглянув в какую-то бумажку.
-- Расскажите суду, -- обратился прокурор к Снежковой, -- занимаетесь ли
вы воспитанием сына?
-- Ну что тут спрашивать? -- махнул рукой человек с зонтиком. -- Неужели не
ясно?..
-- Что же, я не мать? -- обиделась Снежкова. -- Про родного сына забуду? Как
только двойку принесет, я ремень в руки!.. Правда, теперь-то тяжелее мне -- вырос
он!..
- Я говорю не об этом, -- резко сказал прокурор. -- Вы помогали сыну делать
уроки? Приносили ему книжки? Проверяли домашнее задание?
-- Извиняюсь! -- усмехнулась Снежкова. -- На то школа есть
-- Есть еще вопросы к гражданке Снежковой? -- спросил судья. Адвокат отрицательно
покачал головой. Прокурор тоже.
-- У меня вопрос, -- сказала женщина-заседатель. -- Анна Григорьевна! -- как-то
очень по-домашнему, по-родственному заговорила она. -- Почему вы пьете? Почему
сына забросили? Что с вами случилось?
Снежкова огляделась и неожиданно всхлипнула.
-- Пью я, верно... И сына загубила... А что случилось? Была семья, муж хороший,
лектором в обществе "Знание" работал, я -- бухгалтером. Нормально жили... А как
ребенок родился -- заболела я... Два года болела, высохла вся, на ведьму похожа
стала. Ну и бросил меня мой супруг... Обидно мне стало, сил нет! Если б не
сыночек -- руки бы на себя наложила... Л подружки, будь они прокляты... выпей,
говорят, Анечка, легче будет... А потом... Все понимаю, все! -- вдруг закричала
она -- Все! Не могу бросить! Перед вами стою, сыночка моего судят, а я про одно
только думаю: трешка у меня есть, и магазины до восьми, а сейчас уже
полшестого!.. Не успеть боюсь! Меня судите, меня! Меня одну!.. -- Она схватилась
ля голову и зарыдала.
- Скажите, Анна Григорьевна, -- спросил адвокат, когда Снежкова немного
успокоилась, -- а ваш бывший муж, отец вашего сына, он принимает участие в
воспитании мальчика?
Сидящий на скамье подсудимых Снежков презрительно хмыкнул и отвернулся.
-- Отец-то его? -- переспросила Снежкова. -- Да вы у него сами спросите! Вон же он
сидит! Здесь присутствует!
И она показала на сидящего рядом с нами мужчину с зонтиком В зале стало тихо.
Снежков-старший встал, двинулся было к судейскому столу, но остановился и,
повертев зонтик в руках, положил его на свободное место около папы.
-- Присмотрите, пожалуйста! -- вежливо попросил он и пошел к барьерчику.
-- Граждане судьи, -- сказал он, положив обе руки на барьер и красиво откинув
голову. -- Я знаю положение, согласно которому родитель, находящийся в разводе,
обязан участвовать в воспитании ребенка. И смею вас заверить, я это участие
принимал! Помимо аккуратно выплачиваемых алиментов, мною было приобретено для
сына... -- он достал из кармана бумажку и стал читать, -- игрушка автомобиль
"Москвич" стоимостью три рубля восемьдесят семь копеек; куртка подростковая из
материала "болонья" стоимостью восемь рублей двенадцать копеек, портфель
школьный детский стоимостью...
-- Да подавись ты! -- с ненавистью сказал вдруг Снежков-младший и сплюнул на пол.
-- Вот, пожалуйста! -- с пафосом воскликнул старший Снежков. -- Мамаша, вместо
того чтобы воспитать у ребенка чувство уважения и благодарности к отцу, все
время настраивала его против меня!-- Скажите, -- спросил судья, -- как часто вы
навещали свою бывшую семью? Как происходили встречи?
-- Видите ли, -- Снежков-отец несколько замялся, -- я предпочитал посылать подарки
по почте. Вот квитанции! -- Он вынул из кармана несколько смятых бумажек. --
Обращаю ваше внимание на то, что гражданка Снежкова демонстративно присылала мне
все вещи обратно!
Мой папа давно уже как-то подозрительно ерзал и хватался руками за спинку
кресла. Вдруг он резко поднялся.
-- Мерзавец! -- закричал он на Снежкова-отца. -- Пустобрех несчастный!
Таких, как ты!..
Никогда я своего папу таким не видел. Попадись сейчас ему этот "лек тору, он бы
его, наверно растерзал!..
-- Вы свободны! -- сказал судья Снежкову-отцу. -- А вас -- он строго посмотрел на
папу, -- попрошу удалиться из зала!
-- Извините, -- тихо сказал папа. -- Не сдержался. Разрешите остаться,
товарищ судья
Судья, помолчав кивнул.
-- Но требую соблюдения порядка! -- строго добавил он. Проходя мимо нас,
Снежков-отец кинул на моего папу гневный взгляд,
схватил свой зонтик и уселся на другое место.
Что было дальше я плохо помню. Вызывали свидетелей, им задавали вопросы, а я
все смотрел на худенького паренька, сидевшего на скамье подсудимых. Он был
старше меня всего на два года. Но сколько страшного уже успел увидеть!
Предоставили слово прокурору. Он сказал, что подсудимого надо отправить на три
года в колонию, а в отношении родителей поставить вопрос о лишении их
родительских прав.
И тут Снежков-младший вскочил со своего места.
-- Маму не надо! -- крикнул он, вцепившись в загородку. -- Не лишайте! Она
хорошая! Мы в деревню ездили, она мне ягоды собирала! В детском саду я зайца
играл, мама костюм сшила с ушами длинными!.. Не надо, граждане судьи!
Суд удалился на совещание.
Мы с мамой давно поменялись местами. Она сидела рядом с папой и держала его за
руку.
-- Встать! Суд идет! -- громко сказала секретарь.
-- Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, --
громко прочел судья, -- суд постановил...
..Судья читал долго, обстоятельно, а смысл был такой. Снежкова направят в
спецПТУ -- будет там и жить и учиться. А мать Снежкова, Анну Григорьевну, решено
было послать на принудительное лечение от алкоголизма.
..Около дверей суда стоял милицейский "газик"
-- Волковы! -- крикнул сидевший за рулем лейтенант. -- В машину! Мама с папой
настолько обалдели от всего, что даже не удивились Мы доехали до отделения и
поднялись на второй этаж
-- Садитесь, -- встал нам навстречу капитан Соколов. -- Прошу!
-- Простите, -- папа наконец заметил, что он в милиции. -- А что все это значит?
-- Ну как? -- вместо ответа спросил капитан. -- Понравилось?
-- Ужасно! -- сказала мама с горечью. -- Кошмар какой-то.
-- Да, -- согласился капитан. -- Одно хорошо: такие дела не часто все-таки
попадаются. Это уж прокурор по моей просьбе вам специально подобрал...
-- Объясните, товарищ капитан, -- решительно потребовал папа. -Что происходит?
-- Значит, разводитесь?--опять вместо ответа спросил капитан заявление подали,
мнением сына интересуетесь...
-- Простите, -- возмутился было папа, -- но это, так сказать, наше личное дело...
-- Личное? -- неожиданно закричал капитан и треснул ладонью по с голу. -
Личное?.. Думаете, развелись, и никому дела нет? А потом приходящий отец только
и знает, что подарочки носить да угощения. Мать одна все хозяйство тянет, не до
воспитания ей. А сыночек без присмотра на улице да в компании: сигарета,
рюмка... А потом мы ими изволь заниматься!.. Вот вам и личное дело.
-- Леша! -- сказала мама, посмотрев на меня с ужасом. -- Ты?
-- Да нет, -- успокоил ее капитан, -- у вас сын золото. Ко мне пришел, чуть не
плачет, помогите, говорит... Вы видели сегодня Снежкова? Мать его избивала,
валялась пьяная -- он и то ее любит. Не раз на следствии говорил... Жалеет ее.
Все на хорошее надеется. А каково вашему? Вы же его на разрыв испытываете... И
потом, -- он резко повернулся к маме, -- гражданка Волкова! Посмотрели, какие
мужья бывают? Поняли, что такое плохой муж?
-- Поняла, -- тихо сказала мама.
-- То-то -- все познается в сравнении! Но и вы, -- повернулся он к папе, - тоже
извините, неправы! Вместо того чтобы лишний раз жену приласкать, в амбицию
лезете... Кстати... Ивченко! -- проговорил он, нажав кнопку селектора.
Появился лейтенант.
- Выяснил?
- Гражданка Дульцева Вера Сергеевна, -- стал докладывать Ивченко, - в
настоящее время... В общем, замуж собирается... заявление уже подала в районный
ЗАГС.
-- Из-за вас, -- сказал капитан, -- пришлось интересоваться личной жизнью граждан.
Но хоть для пользы дела? -- в упор спросил он папу с мамой.
Папа хмуро кивнул, а мама поднесла к глазам платок.
-- Слушай, -- капитан неожиданно повернулся ко мне, - а чего ты такой толстый?
Спортом не занимаешься? Ивченко! В дзюдо его. И до седьмого пота.
-- Есть, -- товарищ капитан! -- весело ответил Ивченко и подмигнул мне. -- Завтра в
семнадцать ноль-ноль сюда. Вместе и пойдем.
Капитан поднялся. Родители тоже встали.
Вы, товарищи, конечно, извините, -- сказал капитан. -- Но если у нас такие семьи
разваливаться начнут... -- Он развел руками -Подумайте!
...Когда мы пришли домой, я сразу сказал:
-- Что-то я устал... И на тренировку завтра. Я спать лягу. Потому что при мне
они, конечно, мириться не станут. А я так хотел, чтобы это поскорее случилось!
Лег я спать, а сам не сплю. Папа с мамой молчат. Долго-долго. Потом папа
говорит:
-- Лена! А
мама говорит:
-- Саша!
Ну, тут я, конечно, не утерпел. Слез с кровати, на цыпочках подошел к двери и
стал подглядывать. Вижу: подходит папа к шкафу снимает сверху свою старую
гитару, подтягивает струны и начинает петь:
Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в степи сосна,
Словно в году весна
А мама слушает и, конечно, уверена, что эта песня написана про нее.
3 ФЕВРАЛЯ
Как же все-таки быть с разводом? Запретить или нет?
Если запретить, отец Снежкова остался бы в семье. Жил бы вместе с женой, с
сыном... Может быть, Анна Григорьевна и не начала бы пить, а сын -- воровать...
Ну, а если муж действительно разлюбил жену? Предположим, он добрый, хороший
человек, не то что этот лектор! Готов помогать материально, воспитывать детей,
встречаться с ними, ездить вместе в отпуск и все такое, но -- разлюбил! Или она
его?
А ведь тут можно вспомнить и другую Анну -- Анну Аркадьевну Каренину, героиню
одноименного романа Льва Николаевича Толстого. Она бросила мужа, оставила
маленького сына Сережу, чтобы выйти замуж за любимого человека -- Вронского. И
по-моему, Анна Каренина поступила правильно...
Правда, было другое время.
А что значит -- другое время? Во все времена люди любили, ревновали страдали, и
так оно есть и будет.
Нет! Нельзя сохранять семью "из-под палки"!
А может быть, ради детей надо? Но в семье, где нет любви, неизбежны ссоры,
скандалы, взаимная неприязнь... Дети будут все это замечать, более того --
участвовать в стычках, занимать чью-то сторону... Не дело это!
А может быть, семейное законодательство вообще не нужно? Раз это сугубо личные
отношения -- пускай люди сами и разбираются? При чем тут закон?
БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ
(расшифровка магнитофонной записи)
Автор. Николаи Николаевич! А может, семейное законодательство вообще не нужно?
Кириллов Н. Н То есть?
Автор. Раз это сугубо личные отношения -- пускай люди сами и разбираются! При чем
тут закон?
Кириллов Н. Н. В известном смысле вы правы.
Автор. Это в каком -- известном?
Кириллов Н. Н. Если супруги, как говорится, нормальные люди, право тут
действительно вообще ни к чему. Например, ушедший из семьи отец и так, без
принуждения, будет давать деньги на содержание ребенка. Мать сама, без
вмешательства судебного исполнителя предоставит отцу возможность встречаться с
сыном или дочерью. И насчет раздела имущества они вполне могут договориться
сами, решить вопрос полюбовно.
Автор. Так в чем же дело?
Кириллов Н. Н А в том, что далеко не все, к сожалению, ведут себя в этих
ситуациях нормально, по-человечески. Есть, например, такие папочки которые
бегают чуть не по всей стране, чтобы скрыться от бывшей семьи... Кстати за
злостное уклонение от уплаты алиментов полагается уголовная ответственность --
статья сто двадцать вторая УК РСФСР, до одного года лишения свободы... Есть
такие матери, которые от обиды или от злобы прячут детей от отцов, запрещают
свидания... Иногда при разделе имущества дело доходит даже до драк... В этих
ситуациях вмешательство закона, к сожалению, необходимо...
5 ФЕВРАЛЯ
У нас в доме, двумя этажами ниже разыгрался скандал. Из семьи ушел муж увез все,
что было в доме, перед этим, пьяный, орал и буйствовал! Страшное дело! А у них
дочь-пятиклассница, очень милая, тихая девочка Оля. Жаль ее, честное слово
Взрослые ругаются, а страдают дети.
РАССКАЗ ОЛИ КОСЕНКОВОЙ, УЧЕНИЦЫ 5-ГО КЛАССА
-- У нас всегда много денег было Папа очень хорошо зарабатывал. Как гости придут
-- дедушка с бабушкой или еще кто -- папа всегда говорил: "Мне, -- говорил -- сотню
в день сделать -- тьфу: Норма! А захочу--и больше сделаю! Нет предела
возможному!."
И что только у него ни попросишь, всегда пожалуйста, он купит Мне когда было
семь лет, мы пошли в "Детский мир", и там немецкий конструктор продавался --
железная дорога. Разные комплекты -- можно одно собрать, можно другое третье...
И все по одному комплекту покупали - он дорогой, конструктор это. А папа
посмотрел и так громко говорит на весь отдел: "Что мы -- говорит, -- дочка,
нищие, что ли, коробочки выбирать! Дайте, -- говорит -- нам все, что есть
в двух экземплярах! Вдруг, -- говорит -- потеряем какое-нибудь колесико!" -- и
мне подмигивает. И пошел в кассу, две сотни небрежно кинул и стоит, на всех
смотрит. И я так гордилась -- вот какой папа у меня!
Мы с ним вечером это все собрали, и так здорово: паровозики бегают, вагончики
тянут, еще туннели можно сделать, мостики, семафорчики, с ума сойти!
Я тогда спать легла, все мне эта железная дорога мерещилась. А потом вдруг -- не
знаю, почему, -- другое вспомнилось. Как люди на моего папу смотрели, когда он
сотенные бумажки в кассовое окошечко швырнул. Нехорошо смотрели. Недобро...
Я на следующее утро у мамы спросила, почему так. А она засмеялась и говорит:
"Завидуют люди! У них столько нет, вот и завидуют! Я, -- говорит, -- тоже, как в
новой дубленке вышла во двор, так у всех соседок челюсти поотвисали! Еще бы
дубленка полторы тысячи стоит! Вот какой у нас папа!"
А мне почему-то железная дорога разонравилась.. Папа придет, соберет, сам в нее
играет, я с ним рядом сижу, говорю, спасибо, папочка, как интересно, и все такое
а сама думаю: лучше бы не было ее дороги этой...
А однажды папа пьяный пришел. Я спала уже, и мама тоже, вдруг слышу грохот в
прихожей. Я испугалась, выскочила, смотрю, а папа стоит, шатается, чуть не
падает. А грохот оттого, что он за вешалку, наверное, схватился и от стены ее
отодрал, она и рухнула. Мама тоже выскочила, кричит: "Ты что, с ума сошел?" А
он: "Не волнуйся, Надя новую купим. Все, -- кричит, -- купим!" И трах по зеркалу
кулаком! Руку порезал, кровь пошла.
Он через день работает. И как с работы придет, так пьяный. И все время ломает
что-нибудь. А утром проснется выпьет -- он всегда с собой приносил "добавить" -- и
идет покупать, что сломал. А вечером опять выпьет и маме говорит "Все, последний
раз, Надя, больше не буду, клянусь, -- говорит, -- чем хочешь, и здоровья жалко, и
мебель жалко все, в общем". А на следующий день то же самое.
А полгода назад, как-то утром -- воскресенье было -- проспался он, выпил, как
всегда, и маме говорит: "Надя, я от тебя ухожу. Я, -- говорит, -- полюбил другую".
Я думала, мама плакать станет, расстраиваться. Нет. Она так спокойно: "Уходи, --
говорит. -- Ты мне, -- говорит, -- давно осточертел со своим пьянством". Тут они
ругаться начали, он хлопнул дверью и ушел.
А через день приехал фургон с грузчиками. И все из квартиры они вынесли,
погрузили в этот фургон и увезли. И мебель, и телевизор цветной, и сервизы, и
холодильник, ну все! Моя кровать осталась, раскладушка и шкаф. И дубленку мамину
за полторы тысячи он унес.
Мама стала говорить: "Как тебе не стыдно, оставляешь нас без всего, как мы
теперь жить будем!" А он смеется, злобно так, и отвечает: "Все здесь мое, что
хочу, то и делаю". И тут еще и шкаф разломал, ну просто в щепки. И напоследок
дверью хлопнул опять так, что штукатурка посыпалась.
А я забыла вот что рассказать. Мама ведь никогда не работала. Папа раньше
говорил: "Зачем тебе это надо, деньги есть, сиди дома, дочку воспитывай, я вас
обеспечу". Она институт когда-то закончила, инженер по радиоэлектронике. А вот
теперь что делать? Она говорит: "За это время все позабыла". Инженером работать
не может. Да, если даже и вспомнит возьмут ее рублей на сто тридцать, как
начинающую, а она не может на такие деньги жить, не привыкла... И потом, надо
все заново покупать, нельзя же с одной раскладушкой. А как заработать?
Они с папой развелись в суде, мама на алименты подала. Пришли эти алименты --
сорок рублей. Я спрашиваю: "Как же так, ведь папа много зарабатывает? А ведь
алименты -- это одна четвертая часть его зарплаты по закону". Видите, уже
разбираться стала... "Неужели, -- говорю, -- папа всего сто шестьдесят рублей
получает?" Мама рукой махнула и заплакала.
Теперь она лежит целыми днями на раскладушке и молчит. Дедушка с бабушкой придут
-- это ее родители, -- принесут поесть чего-нибудь, вот мы и живем. Они мне
письменный стол купили в комиссионке, чтобы я могла уроки делать. И стул -- вы на
нем сидите...
РАССКАЗ ОЛИНОЙ МАМЫ, Н. Г. КОСЕНКОВОЙ
-- Вы знаете, кем мой муж бывший работал? В этом-то все и дело. Он -- официант, в
ресторане...
Мы ведь с ним вместе учились. В одной группе. Да, он тоже с высшим образованием,
представьте себе...
И вот мы институт закончили, распределились в НИИ, в разные. Я проработала
полгода -- и в декрет. И Оля родилась.
И тут началось. Я декретные получила и все. Он -- сто тридцать, а с подоходным --
сто пятнадцать на руки. Премий никаких нет: институт в прорыве. Ну, родители мои
подкинут четвертной, да у них тоже не густо: пенсионеры...
А маленький ребенок, сами знаете... Кроватку, пеленки, распашонки комбинезоны,
шапочки, то, се... А кругом многие дети разодеты, коляски немецкие,
комбинезончики финские, мамаши друг перед другом выставляются...
Промучались мы так около года, в долги залезли... И поступил мой муж на курсы
официантов. Из института отпустили его, не заставили три года отрабатывать, как
обычно полагается... Пошли навстречу.
Не поверите, пришел он после первого дня занятий на этих курсах, сел на кухне и
заплакал. Здоровый мужик, под метр восемьдесят, боксом занимался, чемпион
института был! Я и влюбилась-то в него, когда на ринге увидела... А тут сидит и
плачет, как маленький. Всхлипывает... Он ведь, специальность свою любил, в
студенческом научном обществе состоял, диплом его чуть ли не изобретением
признали...
Короче, окончил он эти курсы пошел работать. В первый же месяц шестьсот рублей
принес.
И я-то, главное, дура! Ведь живут же другие люди на обычную зарплату. Трудно
поначалу, очень трудно -- ну что делать?
А я от этих денег -- ну просто обалдела честное слово! В глазах помутилось!
Накупила сразу всего, Оленьку разодела как принцессу. У них в ресторане к тому
же спекулянты все время толкались тряпки приносили заграничные, дефицит всякий.
Они ведь около денежных людей вьются...
Ну, а что дальше было, рассказывала Оленька...
А теперь и не знаю. На алименты не прожить, конечно... Оленька все удивляется,
почему так мало. И вам говорила? Ну вот...
А дело-то в том, что зарплата у официантов небольшая -- сто шестьдесят, кажется.
Главные деньги они помимо зарплаты делают. Я уж Оле не стала объяснять...
Во-первых, чаевые. Приходят к ним такие купцы -- "сдачи не надо"! А мой муж --
человек с юмором, обаятельный, где подмигнет, где анекдот к месту расскажет,
глядишь, при расчете лишнюю десятку и кинут...
А вообще, у них целая система разработана. И метрдотель завязан, и кухня, и
буфет -- все. В буфете водку разбавили, на кухне чего-нибудь не доложили, а раз
официант все это несет, с ним делятся...
Вот однажды было, он рассказывал. Пришли трое, сделали заказ. Муж в буфете и на
кухне все получил, на поднос поставил и понес. Уже по залу идет, до столика
метров десять осталось. И тут встречный официант ему условный знак подает: это,
мол, ревизия. Узнал их кто-то. То есть сейчас эти трое, когда заказанное
получат, вызовут директора, документы предъявят и начнут проверять. Порции
взвешивать, крепость водки спиртометром измерять. Потом акт составят.
А муж-то знает, что несет: и недолито там, и разбавлено, и недовложено...
Официант за это не отвечает: что ему дали, то он и подает. А для кухни и для
буфета -- приговор.
Как быть? Обратно повернуть -- остановят, могут и в сговоре обвинить. На стол это
все поставить -- "друзей" подведет, под увольнение в лучшем случае. А значит, и
сам вскоре с работы вылетит. Там такое не прощают.
Короче, пошел он к ревизорам бодрой походкой. Улыбается: мол, сейчас, сейчас!..
А метров трех не доходя, споткнулся. И со всего размаху, вместе с подносом, как
грохнется!
Ну и все, что на подносе стояло, -- в разные стороны разлетелось. Водка вылилась,
в ковер впиталась... Остальное что куда... Поди теперь выясняй, чего там было и
сколько!
Метрдотель прибежал, раскричался: мол, безобразие, не умеете работать, получите
выговор! Нарочно, само собой... Срочно все замените, что дорогие гости
заказывали! Муж извиняется, краснеет... Ну, а когда заменяли, тут уж все по
норме сделали, грамм в грамм. Ревизоры и проверять не стали, тоже не дураки...
Сразу акт написали, что все нормально...
За этот подвиг две сотни ему отвалили. Еще бы -- спаситель!
Он пришел домой, стал рассказывать, веселый такой, довольный... пьяный,
конечно... Вот тогда-то я впервые и задумалась. Страшно мне стало. Смотрю на его
красную физиономию и думаю, что же мы, дураки, с собой сделали? Неужели это вот
такого опухшего типа я когда-то полюбила? Он однажды на свидание не пришел;
потом выяснилось, что ему на тренировке бровь рассекли, надо было в больницу
ехать; так вот я его полтора часа ждала, потом пошла домой и по дороге решила --
повешусь. Он, думаю, меня бросил, разлюбил, все. Жить незачем. Вошла в квартиру,
руки трясутся, пальцы не слушаются, мать ко мне кинулась, а со мной истерика, на
диван упала и ору: "Не могу без него! Не могу!" Мама, бедная, сама чуть в
обморок не грохнулась... Хорошо, подруга случайно зашла, так она бегом вниз, в
-- Рассказывай, Волков! -- потребовал капитан.
-- А откуда вы знаете, как меня зовут?
-- Так ведь это ты несколько месяцев назад приходил, когда насчет киоска
разбирались? Вот на этом стуле ты сидел тогда. Справа И шарф на тебе был в
полоску А фамилия в разговоре мелькнула.
-- И все запомнили?
-- Профессия! -- улыбнулся капитан. -- Это у нас все умеют. Рассказывай'
И я все рассказал.
Выслушав меня, капитан нахмурился и забарабанил пальцами по столу.
-- Мелочи, говоришь? -- сказал он зло. -- Нет, брат, это не мелочи. Совсем не
мелочи. Ладно. Иди домой. Родителям скажешь, ничего не решил.
...Когда я сказал родителям, что еще подумаю, они оба, по-моему, ужасно
обрадовались. Не потому, что я никого из них не выбрал. Просто, я думаю, и папа,
и мама надеются: вдруг что-нибудь такое произойдет, и они помирятся. А через два
дня папа ушел было на работу, но тут же вернулся.
-- Лена! -- позвал он маму прежним не чужим голосом. -- Посмотри, что я вынул из
почтового ящика. Как это понимать?
Мы с мамой прибежали из кухни и увидели у папы в руках открытку.
-- "Уважаемые товарищи Волковы! -- прочел папа. -- Настоятельно рекомендуем вам
всей семьей присутствовать на судебном заседании по делу гражданина Снежкова.
Начальник уголовного розыска райотдела милиции Соколов". Ничего не понимаю!. А
кто этот Снежков?
-- Понятия не имею, -- встревожилась мама. -- Леша, ты не знаешь? Я помотал
головой: нет
-- Лена, -- сказал папа, -- надо идти. Похоже, что это дело серьезное. ...В зале
суда сидели какие-то люди, а в углу, за маленьким столиком, -- пожилая женщина-
секретарь судебного заседания.
-- Встать! -- громко сказала она -- Суд идет!
Все встали. Из маленькой боковой дверцы вышли двое мужчин и женщина. Они сели в
большие кресла с гербами РСФСР на спинках.
-- Посередине -- судья, -- тихо пояснил папа. -- А это -- народные заседатели.
-- Прошу сесть! -- сказала женщина-секретарь, и все сели
Двое мужчин расположились перед судейским столом друг против друга.
-- Это -- адвокат, -- опять пояснил папа, -- а это -- прокурор. Прокурора я узнал:
он заходил к капитану Соколову, когда мы приводили Серегу Иванова.
Милиционер ввел подсудимого Гражданин Снежков оказался худеньким парнишкой, на
вид грустным и робким.
-- Свидетелей попрошу покинуть зал! -- громко сказал судья
-- Это для того, чтобы они не слышали, кто что будет говорить, -- сказал нам
папа, -- и не меняли своих показаний...
Несколько человек вышли.
...Вскоре выяснилось, что гражданин Снежков, четырнадцати лет, взломал
продуктовый ларек и украл оттуда три плитки шоколада "Спортивный", два пакета
конфет "Белочка" и два блока жевательной резинки.
-- Объясните, гражданин Снежков, мотивы ваших действий, -- предложил судья.
Снежков встал, вытер нос ладонью и тихо сказал:
-- Ребята во дворе смеются... Мать, говорят, у тебя пьяница... А я решил:
принесу конфет, ребятам дам, скажу, мать работать пошла, денег принесла домой...
Пить, скажу, бросила...
Мне как-то нехорошо от таких слов стало.
-- Да врет он! -- раздался хриплый женский голос. -- Кто пьет-то?
-- Соблюдайте порядок! -- резко сказал судья. -- Иначе я прикажу вывести вас из
зала!
-- Прошу суд, -- сказал прокурор, -- учесть заявление гражданки Снежковой и
пригласить ее для дачи показаний.
Перед судейским столом у небольшого барьера встала женщина в полинялом рыжем
плащике. У нее было красное, опухшее лицо, губы размалеваны помадой, а под
глазом темнел густо припудренный синяк.
-- Боже мой! -- вздохнул сидящий рядом с нами рослый, модно одетый человек со
складным зонтиком в руках. -- И это мать!
-- Шоколадки ему! Конфеток! -- злобно заговорила женщина. -- На двойки учится,
мать родную ни в грош не ставит! А теперь вот что!
-- Обращаю внимание суда, -- сказал адвокат, -- что гражданка Снежкова
явилась в суд в нетрезвом состоянии.
-- Неправда, -- заявила Снежкова. -- Вчера, раз такое дело, я само собой... С
расстройства... А сегодня -- ни-ни!.. Похмелилась только и все!..
- Вот кого надо судить в первую очередь! -- с возмущением заявил наш сосед. --
Несчастный мальчик!
-- Снежкова, вы работаете? -- спросил судья. - Устраиваюсь, -- буркнула женщина.
-- Восьмой месяц устраиваетесь! -- заметил адвокат, заглянув в какую-то бумажку.
-- Расскажите суду, -- обратился прокурор к Снежковой, -- занимаетесь ли
вы воспитанием сына?
-- Ну что тут спрашивать? -- махнул рукой человек с зонтиком. -- Неужели не
ясно?..
-- Что же, я не мать? -- обиделась Снежкова. -- Про родного сына забуду? Как
только двойку принесет, я ремень в руки!.. Правда, теперь-то тяжелее мне -- вырос
он!..
- Я говорю не об этом, -- резко сказал прокурор. -- Вы помогали сыну делать
уроки? Приносили ему книжки? Проверяли домашнее задание?
-- Извиняюсь! -- усмехнулась Снежкова. -- На то школа есть
-- Есть еще вопросы к гражданке Снежковой? -- спросил судья. Адвокат отрицательно
покачал головой. Прокурор тоже.
-- У меня вопрос, -- сказала женщина-заседатель. -- Анна Григорьевна! -- как-то
очень по-домашнему, по-родственному заговорила она. -- Почему вы пьете? Почему
сына забросили? Что с вами случилось?
Снежкова огляделась и неожиданно всхлипнула.
-- Пью я, верно... И сына загубила... А что случилось? Была семья, муж хороший,
лектором в обществе "Знание" работал, я -- бухгалтером. Нормально жили... А как
ребенок родился -- заболела я... Два года болела, высохла вся, на ведьму похожа
стала. Ну и бросил меня мой супруг... Обидно мне стало, сил нет! Если б не
сыночек -- руки бы на себя наложила... Л подружки, будь они прокляты... выпей,
говорят, Анечка, легче будет... А потом... Все понимаю, все! -- вдруг закричала
она -- Все! Не могу бросить! Перед вами стою, сыночка моего судят, а я про одно
только думаю: трешка у меня есть, и магазины до восьми, а сейчас уже
полшестого!.. Не успеть боюсь! Меня судите, меня! Меня одну!.. -- Она схватилась
ля голову и зарыдала.
- Скажите, Анна Григорьевна, -- спросил адвокат, когда Снежкова немного
успокоилась, -- а ваш бывший муж, отец вашего сына, он принимает участие в
воспитании мальчика?
Сидящий на скамье подсудимых Снежков презрительно хмыкнул и отвернулся.
-- Отец-то его? -- переспросила Снежкова. -- Да вы у него сами спросите! Вон же он
сидит! Здесь присутствует!
И она показала на сидящего рядом с нами мужчину с зонтиком В зале стало тихо.
Снежков-старший встал, двинулся было к судейскому столу, но остановился и,
повертев зонтик в руках, положил его на свободное место около папы.
-- Присмотрите, пожалуйста! -- вежливо попросил он и пошел к барьерчику.
-- Граждане судьи, -- сказал он, положив обе руки на барьер и красиво откинув
голову. -- Я знаю положение, согласно которому родитель, находящийся в разводе,
обязан участвовать в воспитании ребенка. И смею вас заверить, я это участие
принимал! Помимо аккуратно выплачиваемых алиментов, мною было приобретено для
сына... -- он достал из кармана бумажку и стал читать, -- игрушка автомобиль
"Москвич" стоимостью три рубля восемьдесят семь копеек; куртка подростковая из
материала "болонья" стоимостью восемь рублей двенадцать копеек, портфель
школьный детский стоимостью...
-- Да подавись ты! -- с ненавистью сказал вдруг Снежков-младший и сплюнул на пол.
-- Вот, пожалуйста! -- с пафосом воскликнул старший Снежков. -- Мамаша, вместо
того чтобы воспитать у ребенка чувство уважения и благодарности к отцу, все
время настраивала его против меня!-- Скажите, -- спросил судья, -- как часто вы
навещали свою бывшую семью? Как происходили встречи?
-- Видите ли, -- Снежков-отец несколько замялся, -- я предпочитал посылать подарки
по почте. Вот квитанции! -- Он вынул из кармана несколько смятых бумажек. --
Обращаю ваше внимание на то, что гражданка Снежкова демонстративно присылала мне
все вещи обратно!
Мой папа давно уже как-то подозрительно ерзал и хватался руками за спинку
кресла. Вдруг он резко поднялся.
-- Мерзавец! -- закричал он на Снежкова-отца. -- Пустобрех несчастный!
Таких, как ты!..
Никогда я своего папу таким не видел. Попадись сейчас ему этот "лек тору, он бы
его, наверно растерзал!..
-- Вы свободны! -- сказал судья Снежкову-отцу. -- А вас -- он строго посмотрел на
папу, -- попрошу удалиться из зала!
-- Извините, -- тихо сказал папа. -- Не сдержался. Разрешите остаться,
товарищ судья
Судья, помолчав кивнул.
-- Но требую соблюдения порядка! -- строго добавил он. Проходя мимо нас,
Снежков-отец кинул на моего папу гневный взгляд,
схватил свой зонтик и уселся на другое место.
Что было дальше я плохо помню. Вызывали свидетелей, им задавали вопросы, а я
все смотрел на худенького паренька, сидевшего на скамье подсудимых. Он был
старше меня всего на два года. Но сколько страшного уже успел увидеть!
Предоставили слово прокурору. Он сказал, что подсудимого надо отправить на три
года в колонию, а в отношении родителей поставить вопрос о лишении их
родительских прав.
И тут Снежков-младший вскочил со своего места.
-- Маму не надо! -- крикнул он, вцепившись в загородку. -- Не лишайте! Она
хорошая! Мы в деревню ездили, она мне ягоды собирала! В детском саду я зайца
играл, мама костюм сшила с ушами длинными!.. Не надо, граждане судьи!
Суд удалился на совещание.
Мы с мамой давно поменялись местами. Она сидела рядом с папой и держала его за
руку.
-- Встать! Суд идет! -- громко сказала секретарь.
-- Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, --
громко прочел судья, -- суд постановил...
..Судья читал долго, обстоятельно, а смысл был такой. Снежкова направят в
спецПТУ -- будет там и жить и учиться. А мать Снежкова, Анну Григорьевну, решено
было послать на принудительное лечение от алкоголизма.
..Около дверей суда стоял милицейский "газик"
-- Волковы! -- крикнул сидевший за рулем лейтенант. -- В машину! Мама с папой
настолько обалдели от всего, что даже не удивились Мы доехали до отделения и
поднялись на второй этаж
-- Садитесь, -- встал нам навстречу капитан Соколов. -- Прошу!
-- Простите, -- папа наконец заметил, что он в милиции. -- А что все это значит?
-- Ну как? -- вместо ответа спросил капитан. -- Понравилось?
-- Ужасно! -- сказала мама с горечью. -- Кошмар какой-то.
-- Да, -- согласился капитан. -- Одно хорошо: такие дела не часто все-таки
попадаются. Это уж прокурор по моей просьбе вам специально подобрал...
-- Объясните, товарищ капитан, -- решительно потребовал папа. -Что происходит?
-- Значит, разводитесь?--опять вместо ответа спросил капитан заявление подали,
мнением сына интересуетесь...
-- Простите, -- возмутился было папа, -- но это, так сказать, наше личное дело...
-- Личное? -- неожиданно закричал капитан и треснул ладонью по с голу. -
Личное?.. Думаете, развелись, и никому дела нет? А потом приходящий отец только
и знает, что подарочки носить да угощения. Мать одна все хозяйство тянет, не до
воспитания ей. А сыночек без присмотра на улице да в компании: сигарета,
рюмка... А потом мы ими изволь заниматься!.. Вот вам и личное дело.
-- Леша! -- сказала мама, посмотрев на меня с ужасом. -- Ты?
-- Да нет, -- успокоил ее капитан, -- у вас сын золото. Ко мне пришел, чуть не
плачет, помогите, говорит... Вы видели сегодня Снежкова? Мать его избивала,
валялась пьяная -- он и то ее любит. Не раз на следствии говорил... Жалеет ее.
Все на хорошее надеется. А каково вашему? Вы же его на разрыв испытываете... И
потом, -- он резко повернулся к маме, -- гражданка Волкова! Посмотрели, какие
мужья бывают? Поняли, что такое плохой муж?
-- Поняла, -- тихо сказала мама.
-- То-то -- все познается в сравнении! Но и вы, -- повернулся он к папе, - тоже
извините, неправы! Вместо того чтобы лишний раз жену приласкать, в амбицию
лезете... Кстати... Ивченко! -- проговорил он, нажав кнопку селектора.
Появился лейтенант.
- Выяснил?
- Гражданка Дульцева Вера Сергеевна, -- стал докладывать Ивченко, - в
настоящее время... В общем, замуж собирается... заявление уже подала в районный
ЗАГС.
-- Из-за вас, -- сказал капитан, -- пришлось интересоваться личной жизнью граждан.
Но хоть для пользы дела? -- в упор спросил он папу с мамой.
Папа хмуро кивнул, а мама поднесла к глазам платок.
-- Слушай, -- капитан неожиданно повернулся ко мне, - а чего ты такой толстый?
Спортом не занимаешься? Ивченко! В дзюдо его. И до седьмого пота.
-- Есть, -- товарищ капитан! -- весело ответил Ивченко и подмигнул мне. -- Завтра в
семнадцать ноль-ноль сюда. Вместе и пойдем.
Капитан поднялся. Родители тоже встали.
Вы, товарищи, конечно, извините, -- сказал капитан. -- Но если у нас такие семьи
разваливаться начнут... -- Он развел руками -Подумайте!
...Когда мы пришли домой, я сразу сказал:
-- Что-то я устал... И на тренировку завтра. Я спать лягу. Потому что при мне
они, конечно, мириться не станут. А я так хотел, чтобы это поскорее случилось!
Лег я спать, а сам не сплю. Папа с мамой молчат. Долго-долго. Потом папа
говорит:
-- Лена! А
мама говорит:
-- Саша!
Ну, тут я, конечно, не утерпел. Слез с кровати, на цыпочках подошел к двери и
стал подглядывать. Вижу: подходит папа к шкафу снимает сверху свою старую
гитару, подтягивает струны и начинает петь:
Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в степи сосна,
Словно в году весна
А мама слушает и, конечно, уверена, что эта песня написана про нее.
3 ФЕВРАЛЯ
Как же все-таки быть с разводом? Запретить или нет?
Если запретить, отец Снежкова остался бы в семье. Жил бы вместе с женой, с
сыном... Может быть, Анна Григорьевна и не начала бы пить, а сын -- воровать...
Ну, а если муж действительно разлюбил жену? Предположим, он добрый, хороший
человек, не то что этот лектор! Готов помогать материально, воспитывать детей,
встречаться с ними, ездить вместе в отпуск и все такое, но -- разлюбил! Или она
его?
А ведь тут можно вспомнить и другую Анну -- Анну Аркадьевну Каренину, героиню
одноименного романа Льва Николаевича Толстого. Она бросила мужа, оставила
маленького сына Сережу, чтобы выйти замуж за любимого человека -- Вронского. И
по-моему, Анна Каренина поступила правильно...
Правда, было другое время.
А что значит -- другое время? Во все времена люди любили, ревновали страдали, и
так оно есть и будет.
Нет! Нельзя сохранять семью "из-под палки"!
А может быть, ради детей надо? Но в семье, где нет любви, неизбежны ссоры,
скандалы, взаимная неприязнь... Дети будут все это замечать, более того --
участвовать в стычках, занимать чью-то сторону... Не дело это!
А может быть, семейное законодательство вообще не нужно? Раз это сугубо личные
отношения -- пускай люди сами и разбираются? При чем тут закон?
БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ
(расшифровка магнитофонной записи)
Автор. Николаи Николаевич! А может, семейное законодательство вообще не нужно?
Кириллов Н. Н То есть?
Автор. Раз это сугубо личные отношения -- пускай люди сами и разбираются! При чем
тут закон?
Кириллов Н. Н. В известном смысле вы правы.
Автор. Это в каком -- известном?
Кириллов Н. Н. Если супруги, как говорится, нормальные люди, право тут
действительно вообще ни к чему. Например, ушедший из семьи отец и так, без
принуждения, будет давать деньги на содержание ребенка. Мать сама, без
вмешательства судебного исполнителя предоставит отцу возможность встречаться с
сыном или дочерью. И насчет раздела имущества они вполне могут договориться
сами, решить вопрос полюбовно.
Автор. Так в чем же дело?
Кириллов Н. Н А в том, что далеко не все, к сожалению, ведут себя в этих
ситуациях нормально, по-человечески. Есть, например, такие папочки которые
бегают чуть не по всей стране, чтобы скрыться от бывшей семьи... Кстати за
злостное уклонение от уплаты алиментов полагается уголовная ответственность --
статья сто двадцать вторая УК РСФСР, до одного года лишения свободы... Есть
такие матери, которые от обиды или от злобы прячут детей от отцов, запрещают
свидания... Иногда при разделе имущества дело доходит даже до драк... В этих
ситуациях вмешательство закона, к сожалению, необходимо...
5 ФЕВРАЛЯ
У нас в доме, двумя этажами ниже разыгрался скандал. Из семьи ушел муж увез все,
что было в доме, перед этим, пьяный, орал и буйствовал! Страшное дело! А у них
дочь-пятиклассница, очень милая, тихая девочка Оля. Жаль ее, честное слово
Взрослые ругаются, а страдают дети.
РАССКАЗ ОЛИ КОСЕНКОВОЙ, УЧЕНИЦЫ 5-ГО КЛАССА
-- У нас всегда много денег было Папа очень хорошо зарабатывал. Как гости придут
-- дедушка с бабушкой или еще кто -- папа всегда говорил: "Мне, -- говорил -- сотню
в день сделать -- тьфу: Норма! А захочу--и больше сделаю! Нет предела
возможному!."
И что только у него ни попросишь, всегда пожалуйста, он купит Мне когда было
семь лет, мы пошли в "Детский мир", и там немецкий конструктор продавался --
железная дорога. Разные комплекты -- можно одно собрать, можно другое третье...
И все по одному комплекту покупали - он дорогой, конструктор это. А папа
посмотрел и так громко говорит на весь отдел: "Что мы -- говорит, -- дочка,
нищие, что ли, коробочки выбирать! Дайте, -- говорит -- нам все, что есть
в двух экземплярах! Вдруг, -- говорит -- потеряем какое-нибудь колесико!" -- и
мне подмигивает. И пошел в кассу, две сотни небрежно кинул и стоит, на всех
смотрит. И я так гордилась -- вот какой папа у меня!
Мы с ним вечером это все собрали, и так здорово: паровозики бегают, вагончики
тянут, еще туннели можно сделать, мостики, семафорчики, с ума сойти!
Я тогда спать легла, все мне эта железная дорога мерещилась. А потом вдруг -- не
знаю, почему, -- другое вспомнилось. Как люди на моего папу смотрели, когда он
сотенные бумажки в кассовое окошечко швырнул. Нехорошо смотрели. Недобро...
Я на следующее утро у мамы спросила, почему так. А она засмеялась и говорит:
"Завидуют люди! У них столько нет, вот и завидуют! Я, -- говорит, -- тоже, как в
новой дубленке вышла во двор, так у всех соседок челюсти поотвисали! Еще бы
дубленка полторы тысячи стоит! Вот какой у нас папа!"
А мне почему-то железная дорога разонравилась.. Папа придет, соберет, сам в нее
играет, я с ним рядом сижу, говорю, спасибо, папочка, как интересно, и все такое
а сама думаю: лучше бы не было ее дороги этой...
А однажды папа пьяный пришел. Я спала уже, и мама тоже, вдруг слышу грохот в
прихожей. Я испугалась, выскочила, смотрю, а папа стоит, шатается, чуть не
падает. А грохот оттого, что он за вешалку, наверное, схватился и от стены ее
отодрал, она и рухнула. Мама тоже выскочила, кричит: "Ты что, с ума сошел?" А
он: "Не волнуйся, Надя новую купим. Все, -- кричит, -- купим!" И трах по зеркалу
кулаком! Руку порезал, кровь пошла.
Он через день работает. И как с работы придет, так пьяный. И все время ломает
что-нибудь. А утром проснется выпьет -- он всегда с собой приносил "добавить" -- и
идет покупать, что сломал. А вечером опять выпьет и маме говорит "Все, последний
раз, Надя, больше не буду, клянусь, -- говорит, -- чем хочешь, и здоровья жалко, и
мебель жалко все, в общем". А на следующий день то же самое.
А полгода назад, как-то утром -- воскресенье было -- проспался он, выпил, как
всегда, и маме говорит: "Надя, я от тебя ухожу. Я, -- говорит, -- полюбил другую".
Я думала, мама плакать станет, расстраиваться. Нет. Она так спокойно: "Уходи, --
говорит. -- Ты мне, -- говорит, -- давно осточертел со своим пьянством". Тут они
ругаться начали, он хлопнул дверью и ушел.
А через день приехал фургон с грузчиками. И все из квартиры они вынесли,
погрузили в этот фургон и увезли. И мебель, и телевизор цветной, и сервизы, и
холодильник, ну все! Моя кровать осталась, раскладушка и шкаф. И дубленку мамину
за полторы тысячи он унес.
Мама стала говорить: "Как тебе не стыдно, оставляешь нас без всего, как мы
теперь жить будем!" А он смеется, злобно так, и отвечает: "Все здесь мое, что
хочу, то и делаю". И тут еще и шкаф разломал, ну просто в щепки. И напоследок
дверью хлопнул опять так, что штукатурка посыпалась.
А я забыла вот что рассказать. Мама ведь никогда не работала. Папа раньше
говорил: "Зачем тебе это надо, деньги есть, сиди дома, дочку воспитывай, я вас
обеспечу". Она институт когда-то закончила, инженер по радиоэлектронике. А вот
теперь что делать? Она говорит: "За это время все позабыла". Инженером работать
не может. Да, если даже и вспомнит возьмут ее рублей на сто тридцать, как
начинающую, а она не может на такие деньги жить, не привыкла... И потом, надо
все заново покупать, нельзя же с одной раскладушкой. А как заработать?
Они с папой развелись в суде, мама на алименты подала. Пришли эти алименты --
сорок рублей. Я спрашиваю: "Как же так, ведь папа много зарабатывает? А ведь
алименты -- это одна четвертая часть его зарплаты по закону". Видите, уже
разбираться стала... "Неужели, -- говорю, -- папа всего сто шестьдесят рублей
получает?" Мама рукой махнула и заплакала.
Теперь она лежит целыми днями на раскладушке и молчит. Дедушка с бабушкой придут
-- это ее родители, -- принесут поесть чего-нибудь, вот мы и живем. Они мне
письменный стол купили в комиссионке, чтобы я могла уроки делать. И стул -- вы на
нем сидите...
РАССКАЗ ОЛИНОЙ МАМЫ, Н. Г. КОСЕНКОВОЙ
-- Вы знаете, кем мой муж бывший работал? В этом-то все и дело. Он -- официант, в
ресторане...
Мы ведь с ним вместе учились. В одной группе. Да, он тоже с высшим образованием,
представьте себе...
И вот мы институт закончили, распределились в НИИ, в разные. Я проработала
полгода -- и в декрет. И Оля родилась.
И тут началось. Я декретные получила и все. Он -- сто тридцать, а с подоходным --
сто пятнадцать на руки. Премий никаких нет: институт в прорыве. Ну, родители мои
подкинут четвертной, да у них тоже не густо: пенсионеры...
А маленький ребенок, сами знаете... Кроватку, пеленки, распашонки комбинезоны,
шапочки, то, се... А кругом многие дети разодеты, коляски немецкие,
комбинезончики финские, мамаши друг перед другом выставляются...
Промучались мы так около года, в долги залезли... И поступил мой муж на курсы
официантов. Из института отпустили его, не заставили три года отрабатывать, как
обычно полагается... Пошли навстречу.
Не поверите, пришел он после первого дня занятий на этих курсах, сел на кухне и
заплакал. Здоровый мужик, под метр восемьдесят, боксом занимался, чемпион
института был! Я и влюбилась-то в него, когда на ринге увидела... А тут сидит и
плачет, как маленький. Всхлипывает... Он ведь, специальность свою любил, в
студенческом научном обществе состоял, диплом его чуть ли не изобретением
признали...
Короче, окончил он эти курсы пошел работать. В первый же месяц шестьсот рублей
принес.
И я-то, главное, дура! Ведь живут же другие люди на обычную зарплату. Трудно
поначалу, очень трудно -- ну что делать?
А я от этих денег -- ну просто обалдела честное слово! В глазах помутилось!
Накупила сразу всего, Оленьку разодела как принцессу. У них в ресторане к тому
же спекулянты все время толкались тряпки приносили заграничные, дефицит всякий.
Они ведь около денежных людей вьются...
Ну, а что дальше было, рассказывала Оленька...
А теперь и не знаю. На алименты не прожить, конечно... Оленька все удивляется,
почему так мало. И вам говорила? Ну вот...
А дело-то в том, что зарплата у официантов небольшая -- сто шестьдесят, кажется.
Главные деньги они помимо зарплаты делают. Я уж Оле не стала объяснять...
Во-первых, чаевые. Приходят к ним такие купцы -- "сдачи не надо"! А мой муж --
человек с юмором, обаятельный, где подмигнет, где анекдот к месту расскажет,
глядишь, при расчете лишнюю десятку и кинут...
А вообще, у них целая система разработана. И метрдотель завязан, и кухня, и
буфет -- все. В буфете водку разбавили, на кухне чего-нибудь не доложили, а раз
официант все это несет, с ним делятся...
Вот однажды было, он рассказывал. Пришли трое, сделали заказ. Муж в буфете и на
кухне все получил, на поднос поставил и понес. Уже по залу идет, до столика
метров десять осталось. И тут встречный официант ему условный знак подает: это,
мол, ревизия. Узнал их кто-то. То есть сейчас эти трое, когда заказанное
получат, вызовут директора, документы предъявят и начнут проверять. Порции
взвешивать, крепость водки спиртометром измерять. Потом акт составят.
А муж-то знает, что несет: и недолито там, и разбавлено, и недовложено...
Официант за это не отвечает: что ему дали, то он и подает. А для кухни и для
буфета -- приговор.
Как быть? Обратно повернуть -- остановят, могут и в сговоре обвинить. На стол это
все поставить -- "друзей" подведет, под увольнение в лучшем случае. А значит, и
сам вскоре с работы вылетит. Там такое не прощают.
Короче, пошел он к ревизорам бодрой походкой. Улыбается: мол, сейчас, сейчас!..
А метров трех не доходя, споткнулся. И со всего размаху, вместе с подносом, как
грохнется!
Ну и все, что на подносе стояло, -- в разные стороны разлетелось. Водка вылилась,
в ковер впиталась... Остальное что куда... Поди теперь выясняй, чего там было и
сколько!
Метрдотель прибежал, раскричался: мол, безобразие, не умеете работать, получите
выговор! Нарочно, само собой... Срочно все замените, что дорогие гости
заказывали! Муж извиняется, краснеет... Ну, а когда заменяли, тут уж все по
норме сделали, грамм в грамм. Ревизоры и проверять не стали, тоже не дураки...
Сразу акт написали, что все нормально...
За этот подвиг две сотни ему отвалили. Еще бы -- спаситель!
Он пришел домой, стал рассказывать, веселый такой, довольный... пьяный,
конечно... Вот тогда-то я впервые и задумалась. Страшно мне стало. Смотрю на его
красную физиономию и думаю, что же мы, дураки, с собой сделали? Неужели это вот
такого опухшего типа я когда-то полюбила? Он однажды на свидание не пришел;
потом выяснилось, что ему на тренировке бровь рассекли, надо было в больницу
ехать; так вот я его полтора часа ждала, потом пошла домой и по дороге решила --
повешусь. Он, думаю, меня бросил, разлюбил, все. Жить незачем. Вошла в квартиру,
руки трясутся, пальцы не слушаются, мать ко мне кинулась, а со мной истерика, на
диван упала и ору: "Не могу без него! Не могу!" Мама, бедная, сама чуть в
обморок не грохнулась... Хорошо, подруга случайно зашла, так она бегом вниз, в