Страница:
КХ взмахнул отростком, дав сигнал к наступлению. В голове его вертелась неплохая мыслишка: «Это огромный шаг для черных призраков, но почему мне не шагнуть еще шире?» Построившись в колонну, черная армия перетекала в мир людей.
Глава девятнадцатая
Где-то далеко, в древнем и славном городе на главной башне массивная стрелка, описав полный круг, вновь отметилась у верхней цифры. В не менее славном городе на более важной башне пробило двенадцать раз. В том месте, где зависла королева белых призраков, только что перевалило за два часа ночи.
Где-то не так далеко, на совсем не главной, но очень длинной крыше сидел Он, окутанный влажной тьмой и холодной неизвестностью. Он не умел летать и сражаться, иначе белый отряд пополнился бы еще одним бойцом. Но может и к лучшему, что он не умел летать.
Где-то совсем рядом пространство должно было раздаться, и черное войско хлынет в прорванные границы для последнего и решительного боя. Крохотная армия королевы Лауры находилась в полной боевой готовности.
Сама Лаура холодно оглядывала окрестности. Напрочь откинув все чувства, она вновь стала истинным призраком, свободно парящим в небесных просторах, проникающим сквозь любую твердыню, пронизываемым вольными ветрами. Более того, она вновь обрела сущность королевы, напитавшись энергией от дневного жаркого светила и холодных лучей Луны, и снова приняла на себя полноту власти Повелительницы Тьмы. Талисман волшебным светом сиял на ее теле, наполовину погрузившись в выемку под полупрозрачной шеей королевы. Сила этого камня должна решить исход битвы. Мир людей дал приют королеве белых призраков.
Теперь она встала на его защиту, как на защиту собственного мира.
Сражение намеревалось развернуться не в лесных дебрях, не в каменных джунглях небоскребов, а на просторной территории спортивной площадки, принадлежащей близлежащей школе. Сама школа находилась по правую руку от Лауры, а королева устремила свой взор на восток. Под ней расстилалось футбольное поле.
Гигантские стойки ворот отбрасывали черные тени на траву, выкрашенную лунным светом. Поперек этого поля расположилось следующее, для более младшего возраста. Его ворота имели размеры поменьше, зато кроме двух штанг и перекладины они могли похвастаться основой для натягивания сетки. Сама сетка, впрочем, отсутствовала. Следом находилось еще одно, самое маленькое поле, но, судя по истоптанной дочерна земле, наиболее популярное среди игроков. Оно располагало хоккейными воротами с изрядно порванной проволочной сеткой.
Борозды возле ворот указывали, что его посетителей не всегда устраивали размеры поля. С наступлением зимы эти ворота перемещались на свое законное место в пределах хоккейной коробки, которая сейчас находилась за спиной Лауры, ближе к северу. Впрочем, стойки остальных ворот, намертво вбитые в землю, имели неоспоримые достоинства для старшего возраста — ковры выбивать на них было вполне удобно.
Небольшой ряд спортивных снарядов, преимущественно лестниц, граничил по правую руку от Лауры с высокой оградой баскетбольной площадки, имеющей право именоваться и волейбольной. Но обе стойки сиротливо разбежались в разные стороны в отсутствии связующей их сетки. А казенное имущество бережно хранилось за серыми школьными стенами в каморке учителя физкультуры.
Сразу за площадкой начиналось пространство школьного двора, занятое питомником. Густые кроны деревьев скрывали матовую пленку теплиц и почти поглощали невысокий щелястый заборчик из зеленых остроконечных брусков, покоящихся на каменном основании. Небольшой участок между школой и футбольными полями накрепко захватили разномастные гаражи, убегавшие к стенам пятиэтажек.
Последние окружали поле грядущей битвы и спереди, и сзади. Слева их отделяла от королевы длинная линия тенистой аллеи. В окнах домов погасли последние огни, а темным стеклам школы предстояло обрести свет еще не скоро. Лаура пронизывала прохладный воздух летней ночи с красивыми серебристыми облаками вдалеке и наслаждалась последними минутами покоя.
Таинственный звук прорезал воздух, словно тихонько пищала проколотая резиновая камера. В пяти метрах от Лауры и в двадцати двух с половиной от земли появилось дрожащее марево, предвещавшее скорый прорыв границы. Королева вздохнула в последний раз и устремила немигающий взгляд на место будущего сражения. Ее длинное лицо, испещренное морщинами, казалось в свете луны донельзя страшным и отталкивающим. Теперь никто не осмелился бы усомниться в силе белой королевы, в могуществе повелительницы тьмы.
В одну секунду колеблющийся воздух обратился в огромную дыру беспросветного мрака, и из нее, словно бесконечный рой злющих пчел, хлынули во все стороны черные сгустки с мерцающими в ночной мгле искорками беспощадных глаз…
… С моего КП все происходящее выглядело мирно и безобидно. Небольшой клин маленьких белых облачков покачивался на ветру, а из невидимой, но странно осязаемой точки пространства извергались клубы черного дыма, как будто на меня направили отверстие заводской трубы. Я сжал кулаки от неимения возможности быть в гуще событий, а затем натянул на голову эластичную ленту с туманным дугообразным стеклом. Как только мои глаза оказались за магическим забралом, происходящая картина резко изменилась и приблизилась. Теперь я мог разглядеть каждую черточку лица королевы и облика ее воинов. А рядом с ней извергалось не отверстие дымохода. Нет, крутящееся в воздухе напоминало гигантскую машину непонятного предназначения. Ее механизм трясся, загибаясь в конвульсиях, и выплевывал из себя бессчетное количество обломков и блоков все еще мигающих разноцветными лампочками…
… Полностью отключиться не удалось, и перед глазами Лауры мелькнули картины ее мира, куда путь был закрыт. А талисман над грудью Лауры ожил, шевельнулся и начал действовать. Из его центра искрами посыпались острые лучи. И каждый из них падал в черную дыру. И от каждого их прикосновения один из восьмиглазых воинов заканчивал свое существование, разлетаясь брызгами безобидного тумана.
Но не хватало лучей. Тысячи огненных стрел вонзались в тела врагов, и тысячи черных сгустков тут же занимали освободившиеся места, стараясь просочиться сквозь смертоносный ливень. Многим из них это удавалось. Издавая бесшумные для слуха людей вопли отчаяния, солдаты врага рассредотачивались по окрестностям.
Но тщетны были их старания затеряться в траве или спрятаться за спортивными снарядами. Повсюду находили их белые воины и нещадно истребляли, стремясь успеть до той поры, когда черная субстанция окончательно приспособится к реалиям сего мира и обретет возможность оказывать достойное сопротивление.
Однако хитрыми маневрами или молниеносными перелетами один за другим захватчики ныряли в листву школьного питомника или добирались до дальних дворов, где умело маскировались в подъездах, автомобилях, кустах, чердаках, газонах. Затаившись, они погружались в мрачную неподвижность, ожидая дальнейших приказов от командиров…
… КХ, засев в узкой щели между гаражами, обдумывал свою дальнейшую стратегию.
Главный воин, как и подобает отважному командиру, рванул в незнакомое пространство в первых рядах. Он сумел собрать вокруг себя внушительный отряд и уже вознамерился было захватить в плен белую королеву, как вдруг сияющая точка под ее шеей превратилась в жалящую молнию. Передовой отряд был мгновенно рассеян и большей частью испепелен. Клочки тумана, составляющие когда-то облик главного воина, теперь оседали где-нибудь на влажную от росы траву.
Главнокомандующий войсками (а теперь так можно было выразиться без всякой натяжки) не собирался следовать примеру неразумного храбреца. Принципом существования КХ было держаться посередке, где наиболее безопасно. Погибают обычно первые, которые, смело ринувшись вперед, не успевают оценить размер грозящей опасности, и последние, которым достаются подлые удары в спину.
Мгновенно сориентировавшись при прорыве границы, КХ быстро выставил впереди себя трех рослых воинов и под их прикрытием ловко нырнул вниз. В поднебесье хищными птицами белый отряд сражался с все прибывающим черным войском, а КХ, прикидываясь тенью, уткнул оба глаза в землю и ползком пробирался к спасительным сооружениям из металла. Да, не повезло. Кто мог подумать, что в примитивном мире людей королева сумеет отыскать нечто мощное и разобраться, как использовать находку во вред КХ и его планам? Прямая и быстрая атака не прошла. Ну что же, появилось время посидеть, подумать, подождать, пока последние шеренги его армии пройдут через границы. Прорвавшихся наберется очень и очень немало. Вот тогда и прозвучит приказ. КХ устроился поудобнее, отметив про себя, что его мысленные волны не достижимы для белой королевы.
Правда, то, что творилось сейчас в ее огромной голове, тоже останется невыясненным для черного командира. Ну а что тут выяснять? Королева вся на виду. Вместе со своим смехотворным отрядом она добивает очередную черную шеренгу. Ну пусть забавляется. В конце концов ничего страшного не произошло, несмотря на сокрушительные потери. Зато когда придет время действовать из засады…
… Черная дыра зарубцевалась и исчезла, будто бы и не существовала никогда.
Многотысячная армада противника была разгромлена подчистую. Но королева понимала, что это еще не победа, а только отсрочка. Невидимые ей враги, подчиняясь неслышимым приказам, группировались теперь на позициях, скрытых тьмой. Черные призраки в панике разбежались, даже не пытаясь обороняться, поэтому никто из ее подданных не пострадал. Лаура оглядела их, обернувшись назад. Они прерывистой дугой вытянулись перед своей королевой. Такие разные, и такие похожие друг на друга своей решительностью отдать жизнь за победу, своей храбростью в светящихся глазах, своей твердостью.
Единственным, кого она помнила по первому полету в этом мире, являлся Спых.
Словно кусочек туманного белого лоскутка мерцал он на фоне ночи. В бесчисленных рядах армии Лауры Спых конечно же не претендовал на заметные роли. Однако, тысячи призраков промелькнули в июньском небе той ночью и вновь очутились на своей родине, а вот Спыху удалось задержаться здесь.
Рядом с ним парил Дёцц, напоминавший многозубые грабли с бусинками глаз на белой поверхности рукоятки. Зубчики то вытягивались, превращаясь в прилипчивые щупальца, то заострялись в смертоносные жала.
Третьим в этой шеренге стоял Гюфс. По аналогии с ним Лаура так себе и представляла Гафсу из той красочной книги — дрожащий гриб, схожий с гигантским дождевиком. Правда, на картинке Гафса выглядела куда хуже. Да и характер Гюфс имел скорее суровый и спокойный, нежели нервный и суетливый, как у книжной героини.
Следующим был Дюки, похожий на самый настоящий ковер-самолет. Вот у кого глаз было не сосчитать! Хитросплетения зигзагов узорами покрывали его площадь.
Глаза цепочками, венками, ручейками, озерами переливались радужными блестками, словно Дюки представлял из себя не рядового призрака, а таинственного пришельца из космоса.
Звонкое имя Еннч носил вовсе не колокол, а обладатель шикарнейших полутораметровых усов, которых имелось четыре штуки. И если бы его когда-нибудь описывал человек, то он непременно бы отметил, что улыбка этого червеобразного воина, в отличии от большинства призраков, лучилась добротой, а не пугала, навевая зловещие мысли. Затылок Еннча за последний час заметно вырос и выглядел так, словно Еннч напялил на себя ночной колпак.
Блыфф — имя того, кто по праву мог считаться богатырем. Три треугольных глаза светились из тонкой щели островерхого призрачного шлема. Ни рук, ни щупалец Блыфф не имел, зато вокруг картофелевидного тела непрерывно крутились две мощные полусферы с острыми краями и три зубчатых молота. Три слоновьих ноги попирали невидимую вершину, столкнуть с которой описываемого монстра было делом крайне трудным и неблагодарным.
Из числа советников здесь присутствовал Аокжун, но сейчас его четыре лапы сжимали не свитки с летописями, а громадную секиру. Хвост, позаимствованный у древних драконов, со свистом проносился чуть ли не до травы и обладал невероятной мощью.
Потрепанным осьминогом выглядел Груодс. Его четыре щупальца извивались словно кнут в руках умелого пастуха. Но ни у одного осьминога не отыщешь на щупальцах таких крепких и острых шипов как у Груодса. Недобрым мутно-зеленым светом мерцали его глаза на маленьком туловище размером с бильярдный шар.
Вщимод более всего напоминал огромный гребешок белого цвета. Однако, его зубчики не стояли на месте, а поочередно то исчезали, то молнией протыкали воздух, как будто Вщимод задумал поиграть в бушующее море. Его внезапное появление перед самой битвой стало приятной неожиданностью для Лауры.
Очевидно, истонченные границы попросту выдавили Вщимода в мир людей, когда тот по неведомым причинам оказался у края. Почуяв присутствие королевы он сразу же ринулся ей на помощь.
Ечоссл вполне мог сойти за медленно вращающуюся вокруг собственной оси банкетку с изогнутыми ножками. Садиться на нее, впрочем, не следовало.
Ежеминутно поверхность сиденья вздыбливалась, и под ней обнаруживалась хищная пасть, усеянная длинными острыми зубами.
Лаура вдруг ощутила огромную степень своего волнения. Нет, у нее не тряслись руки и не стучали клыки. Однако, вспомнить имя своего одиннадцатого воина она не сумела. Он напоминал задумчивый гвоздь величиной с двухэтажный дом. Унылый рот и два сапфировых глаза показывали, что это — живое существо, а не предмет, забытый плотником из великанского племени.
Зато двенадцатого она знала хорошо. Игглит состоял в дворцовой страже, и королева нередко видела его на посту у дверей тронного зала. Кто сейчас стоит на его месте? Краешком сознания Лаура ощущала зловещую тень, которая накрыла ее мир. Может на месте тронного зала, да и всего королевского дворца дымилась теперь черным туманом безобразная дыра.
Золлмоо не только носил славное имя, но и умел многое. В частности ему в обязанность вменялось улаживать редкие споры, что он проделывал с величайшим мастерством. Он излучал особый вид энергии, успокаивающий соперников. В блаженном состоянии покоя те видели свои ошибки со стороны. И частенько оказывалось, что неправы оба участника. Тут же бывшие спорщики моментально находили пути примирения, а Золлмоо полноправно мог примерить на свое бочкообразное туловище мантию судьи, но призракам королевы Лауры не пристало ходить в черном.
Если сейчас Шнотц находился где-то в окончании дугообразного строя, то в других местах он непременно успевал первым. Неудивительно, ведь Шнотц был следопытом. В долгих походах по дальним мирам, пока королевская свита тщательно оглядывала окрестности и местные достопримечательности, следопыты в кратчайшее время разведывали дороги и находили самые удобные места для стоянок, не забывая позаботиться и о безопасности выбранного маршрута.
Четыре оставшихся солдата были похожи друг на друга и больше, пожалуй, ни на кого на свете. Все они звались не иначе как Ипэлм. Лаура не могла воспроизвести на языке людей всю степень родства, связывающую этих четверых Ипэлмов. Поэтому для краткости она представила их, как братьев (братьями они, конечно же, являться не могли, но, как сказано выше, у королевы возникли трудности с переводом).
Ыккщщера описывать не имело смысла. Стремящаяся ввысь белая капля с рваными краями, мрачной дугой рта и треугольными глазенками с узкими конусами черных зрачков как всегда маячила рядом с Лаурой. Его рука сжимала потухший факел, готовившийся вспыхнуть в переломный момент битвы голубым огнем победы, превозмогшей синее пламя поражения.
Вот такая армия состояла на службе у королевы белых призраков и полноправной повелительницы тьмы. В данный момент она ожидала второго раунда неравного сражения…
… По невидимым проводам эфира во все стороны света одновременно побежала срочная телеграмма, призывающая войска к действию. Изо всех тайных укрытий выползало черное полчище в новое наступление. Как ни сильна была мощь талисмана, как ни быстры действия белых воинов, но более тысячи черных призраков уцелело. Сейчас они смыкали свои ряды, образуя обширное кольцо на границах спортивной площадки…
… Я протер невесть от чего запотевшие очки. В пяти метрах над моей головой скользнули три черных облачка и разом ухнули вниз. А в моей памяти все еще проплывали картины величественной баталии. Даже без очков это выглядело таинственно и завораживающе. Среди скопления черных грозовых туч сверкала яркая белая звезда. Сгущавшаяся пелена пыталась скрыть от моих глаз восьмое чудо света. Но слепящие лучи ловко разрезали эту облачную опухоль, а небольшие белые тучки завершали побоище, окончательно рассеивая черный туман. Да, я все никак не мог отойти от грандиозного зрелища, которое мне довелось увидеть в одиночестве на влажной холодной крыше. Оставалось благодарить бога, что сюда еще не прибежал отряд любопытных пионеров с дневником наблюдений, а за темным окном никто не стоит, строча отчет о необъяснимом и загадочном явлении в «Аномалию» или «Четвертое измерение». Теперь вроде сражение приостановилось, а посреди поля боя осталось только белое скопление. Но, опустив глаза, я заметил весьма подозрительную дымку, скрывшую во тьме кусты возле дома и постепенно перетекавшую к деревьям вдоль тянувшегося неподалеку тротуара. Я отчаянно замахал руками, пытаясь привлечь внимание Лауры и предупредить ее, но видимо сейчас королеве было не до меня…
… Ощетинившись во все стороны, белый отряд наблюдал за передислокацией вражеских сил. Объединившись в кольцо, черная армия взмыла в воздух и, уже не таясь, стала смыкать круг. Гигантская волна тьмы накатывалась на светлый островок посреди ночи. Лаура не подавала сигнал к наступлению, ибо знала, что их спасение в единстве, когда каждый воин, обороняясь, страхует спину товарища. Надежда оставалась на удачу в ближнем бою, когда активно действуют лишь первые ряды атакующих. Злобные оранжевые глаза черных призраков навеки бы поселили ужас в сердцах ненароком увидевших их людей, но сейчас они бросили вызов себе подобным, может даже еще более бесстрашным и отчаянным созданиям.
Обе армии вели сражение на чужой территории, но каждая билась за этот мир, как за свой собственный. Преимущество черных состояло в числе, белых в присутствии королевы. Черная бездна приготовилась разметать белую скалу и поглотить ее девятнадцать осколков.
Но вспыхнул камень королевы и выкинул напоследок еще одну порцию лучей, а после окончательно угас. Энергия, питавшая талисман, иссякла, превратив в ничто сто двадцать восемь черных воинов. Белый отряд сжался плотнее и приготовился к столкновению. Теперь приходилось рассчитывать только на собственные силы, а это значило, что на каждого белого призрака приходится по сорок-пятьдесят врагов. Лаура не сомневалась, что каждый из ее подданных стоит двадцать, а то и тридцать черных воинов. Но смогут ли они выдержать больше? По крайней мере, ничего не оставалось, как проверить это на практике. Вражеские бойцы схлестнулись с белой армией, и великолепная двадцатка вступила в смертельную схватку.
Белые призраки бились отчаянно, намереваясь держаться до последнего. Если в живых не удастся остаться никому, то черной армии по крайней мере будет нанесен ощутимый урон. Подобный исход не спасал мир людей от порабощения, зато следующий захватнический шаг в другое пространство совершится еще не скоро — лет так через тысячу. Разумеется, белый отряд мог, сомкнувшись в иглу, с боем прорваться сквозь мрачные ряды и раствориться в ночи. Но королева Лаура сражалась не за свое спасение, а за спасение целого мира, а может даже и не одного.
Черные воины тоже не искали спасения. Они рождались для битвы и погибали в ней во славу себе и правителям, расширяя пределы владений Черного Короля.
Устрашающе высматривая врага своими восемью глазами, словно мрачные крепости с освещенными факелами бойницами, сгустки всеми силами пытались сломить сопротивление. Туманные контуры сгущались в кривые мечи, длинные пики, острые лезвия, готовые резать и кромсать всякого, кто встретится на пути. Правда, вовсю буйствовала только первая шеренга, а остальные терпеливо дожидались своей очереди. От ударов призрачного оружия не сыпались огненные искры, не сотрясался металлическим лязгом воздух. Ужасающая битва разворачивалась в полнейшей тишине и ночной тьме.
Первым погиб один из Ипэлмов. Немного выдавшись вперед, чтобы добить четырнадцатого врага, он получил пять сокрушительных ударов со всех сторон, кроме тыла. Беззвучно вскрикнув, он распался на клочки тумана. Еще плотнее сжался королевский отряд, отражая могучие удары противника и превращая в прах все новых и новых воинов.
Но выбили из шеренги Спыха. Два великана, немного уступавшие по размеру усопшему командиру, разом рванули белого солдата к земле и к небу. Никакая преграда не могла остановить полет призрака: ни дерево, ни стекло, ни каменная стена. И лишь перед себе подобными почувствовал Спых свою уязвимость, да поздно.
Одним ударом отрубили три лапы Аокжуну. Не в силах удержать оставшейся тяжелую призрачную секиру, запустил он ее в своего обидчика и рассек пополам. В тот же миг его тело прорвало черное копье, и энергия жизни светящимся салютом брызнула на свободу, отметив гибель королевского советника, не менее славную, чем смерть Желвина.
На двадцать пятом сгустке допустил промашку отважный воин, чье имя позабыла Лаура. Не успев увернуться от удара, он получил первую рану. Потеряв от боли контроль над собой, он еще неистовее принялся сражаться с окружавшей его тьмой. Молниеносные броски стоили жизни еще троим, проткнутым белым острием.
Но гигантский ятаган ударил по шляпке гвоздя и разнес призрака на мельчайшие осколки.
Количество убитых врагов у Дёцца также перевалило за четверть сотни, прежде чем он пропустил выпад шпаги соперника. Замерев на секунду он уже не заметил черный меч, отмахнувший чуть ли не все зубья белого воина. Лишившись своего оружия, Дёцц уже не смог противостоять удару молота, разбившему в щепки израненное туловище.
У самой королевы в руках оружие отсутствовало. Зато острые когти беспощадно разрывали врагов в клочья. Никто из черных не рисковал заглядывать в пылающие красным огнем глаза Лауры. Никто не осмеливался ловить взглядом отблески Луны на вселяющих ужас клыках, выпирающих из приоткрытого рта. Лишь со стороны подступали сгустки и погибали, не сумев даже коснуться своим оружием величественной фигуры повелительницы тьмы. Белое платье развивалось на ветру, напрочь выбивая глаза тем, кто пробовал устранить королеву снизу. А где-то рядом мастерски орудовал своим факелом Ыккщщер, разбивая головы черным воинам или нанося рваные раны.
Уже поредели шеренги черной армии, и задумался КХ, собрав вокруг себя пятнадцать сильнейших воинов. Больше половины его подчиненных полегло, в живых осталось чуть более четырехсот солдат. Но погибли слабаки, а лучшая половина его войска, невзирая на раны, секунда за секундой теснила белых. А те сбились в кучку и уже мешали друг другу. Теперь каждый черный боец не уступал силой и мастерством своему противнику, с которым его свела судьба.
Хотя количество черных воинов неизбежно уменьшалось, белый отряд тоже нес ощутимые потери. Уже выбыл из борьбы Золлмоо с раскроенным черепом, доведя счет своих убитых противников до тридцати трех. С его смертью черные силы впервые по ходу битвы существенно улучшили свои позиции. Лишившись массивного тела Золлмоо, прикрывавшего центр, белый отряд раскололся на две части.
Ободренный успехом, в щель тут же просочился отборный взвод черных спецов, который окончательно отделил королеву, Ыккщщера и еще трех призраков от группы, командование которой принял на себя Блыфф. В ту же секунду, словно порыв ветра, сильнейший удар снес Ыккщщера, прикрывавшего правый бок королевы.
Как самолет в штопоре, Ыккщщер спиралью рухнул вниз. Скрылся во тьме факел, в котором так и не зажглось победное пламя. Лаура тут же расквиталась с неуспевшим опомниться от своей виктории сгустком. И не тратя время, она мысленно отключила сжавшееся от боли сердце, чтобы в полную силу отбиваться от двух чернышей, наседавших слева и сверху.
Глава девятнадцатая
Breaking out (3.)
He counts the days, wishin' he could get away
Stuck in the rut of an empty routine
Nowhere to go with his hopes and his dreams
Prepare himself for the moment of his great escape
And tonight, he's gonna make his move
Take a chance and risk it all
Tonight, he's gonna cut it loose
Never looking back
Где-то далеко, в древнем и славном городе на главной башне массивная стрелка, описав полный круг, вновь отметилась у верхней цифры. В не менее славном городе на более важной башне пробило двенадцать раз. В том месте, где зависла королева белых призраков, только что перевалило за два часа ночи.
Где-то не так далеко, на совсем не главной, но очень длинной крыше сидел Он, окутанный влажной тьмой и холодной неизвестностью. Он не умел летать и сражаться, иначе белый отряд пополнился бы еще одним бойцом. Но может и к лучшему, что он не умел летать.
Где-то совсем рядом пространство должно было раздаться, и черное войско хлынет в прорванные границы для последнего и решительного боя. Крохотная армия королевы Лауры находилась в полной боевой готовности.
Сама Лаура холодно оглядывала окрестности. Напрочь откинув все чувства, она вновь стала истинным призраком, свободно парящим в небесных просторах, проникающим сквозь любую твердыню, пронизываемым вольными ветрами. Более того, она вновь обрела сущность королевы, напитавшись энергией от дневного жаркого светила и холодных лучей Луны, и снова приняла на себя полноту власти Повелительницы Тьмы. Талисман волшебным светом сиял на ее теле, наполовину погрузившись в выемку под полупрозрачной шеей королевы. Сила этого камня должна решить исход битвы. Мир людей дал приют королеве белых призраков.
Теперь она встала на его защиту, как на защиту собственного мира.
Сражение намеревалось развернуться не в лесных дебрях, не в каменных джунглях небоскребов, а на просторной территории спортивной площадки, принадлежащей близлежащей школе. Сама школа находилась по правую руку от Лауры, а королева устремила свой взор на восток. Под ней расстилалось футбольное поле.
Гигантские стойки ворот отбрасывали черные тени на траву, выкрашенную лунным светом. Поперек этого поля расположилось следующее, для более младшего возраста. Его ворота имели размеры поменьше, зато кроме двух штанг и перекладины они могли похвастаться основой для натягивания сетки. Сама сетка, впрочем, отсутствовала. Следом находилось еще одно, самое маленькое поле, но, судя по истоптанной дочерна земле, наиболее популярное среди игроков. Оно располагало хоккейными воротами с изрядно порванной проволочной сеткой.
Борозды возле ворот указывали, что его посетителей не всегда устраивали размеры поля. С наступлением зимы эти ворота перемещались на свое законное место в пределах хоккейной коробки, которая сейчас находилась за спиной Лауры, ближе к северу. Впрочем, стойки остальных ворот, намертво вбитые в землю, имели неоспоримые достоинства для старшего возраста — ковры выбивать на них было вполне удобно.
Небольшой ряд спортивных снарядов, преимущественно лестниц, граничил по правую руку от Лауры с высокой оградой баскетбольной площадки, имеющей право именоваться и волейбольной. Но обе стойки сиротливо разбежались в разные стороны в отсутствии связующей их сетки. А казенное имущество бережно хранилось за серыми школьными стенами в каморке учителя физкультуры.
Сразу за площадкой начиналось пространство школьного двора, занятое питомником. Густые кроны деревьев скрывали матовую пленку теплиц и почти поглощали невысокий щелястый заборчик из зеленых остроконечных брусков, покоящихся на каменном основании. Небольшой участок между школой и футбольными полями накрепко захватили разномастные гаражи, убегавшие к стенам пятиэтажек.
Последние окружали поле грядущей битвы и спереди, и сзади. Слева их отделяла от королевы длинная линия тенистой аллеи. В окнах домов погасли последние огни, а темным стеклам школы предстояло обрести свет еще не скоро. Лаура пронизывала прохладный воздух летней ночи с красивыми серебристыми облаками вдалеке и наслаждалась последними минутами покоя.
Таинственный звук прорезал воздух, словно тихонько пищала проколотая резиновая камера. В пяти метрах от Лауры и в двадцати двух с половиной от земли появилось дрожащее марево, предвещавшее скорый прорыв границы. Королева вздохнула в последний раз и устремила немигающий взгляд на место будущего сражения. Ее длинное лицо, испещренное морщинами, казалось в свете луны донельзя страшным и отталкивающим. Теперь никто не осмелился бы усомниться в силе белой королевы, в могуществе повелительницы тьмы.
В одну секунду колеблющийся воздух обратился в огромную дыру беспросветного мрака, и из нее, словно бесконечный рой злющих пчел, хлынули во все стороны черные сгустки с мерцающими в ночной мгле искорками беспощадных глаз…
… С моего КП все происходящее выглядело мирно и безобидно. Небольшой клин маленьких белых облачков покачивался на ветру, а из невидимой, но странно осязаемой точки пространства извергались клубы черного дыма, как будто на меня направили отверстие заводской трубы. Я сжал кулаки от неимения возможности быть в гуще событий, а затем натянул на голову эластичную ленту с туманным дугообразным стеклом. Как только мои глаза оказались за магическим забралом, происходящая картина резко изменилась и приблизилась. Теперь я мог разглядеть каждую черточку лица королевы и облика ее воинов. А рядом с ней извергалось не отверстие дымохода. Нет, крутящееся в воздухе напоминало гигантскую машину непонятного предназначения. Ее механизм трясся, загибаясь в конвульсиях, и выплевывал из себя бессчетное количество обломков и блоков все еще мигающих разноцветными лампочками…
… Полностью отключиться не удалось, и перед глазами Лауры мелькнули картины ее мира, куда путь был закрыт. А талисман над грудью Лауры ожил, шевельнулся и начал действовать. Из его центра искрами посыпались острые лучи. И каждый из них падал в черную дыру. И от каждого их прикосновения один из восьмиглазых воинов заканчивал свое существование, разлетаясь брызгами безобидного тумана.
Но не хватало лучей. Тысячи огненных стрел вонзались в тела врагов, и тысячи черных сгустков тут же занимали освободившиеся места, стараясь просочиться сквозь смертоносный ливень. Многим из них это удавалось. Издавая бесшумные для слуха людей вопли отчаяния, солдаты врага рассредотачивались по окрестностям.
Но тщетны были их старания затеряться в траве или спрятаться за спортивными снарядами. Повсюду находили их белые воины и нещадно истребляли, стремясь успеть до той поры, когда черная субстанция окончательно приспособится к реалиям сего мира и обретет возможность оказывать достойное сопротивление.
Однако хитрыми маневрами или молниеносными перелетами один за другим захватчики ныряли в листву школьного питомника или добирались до дальних дворов, где умело маскировались в подъездах, автомобилях, кустах, чердаках, газонах. Затаившись, они погружались в мрачную неподвижность, ожидая дальнейших приказов от командиров…
… КХ, засев в узкой щели между гаражами, обдумывал свою дальнейшую стратегию.
Главный воин, как и подобает отважному командиру, рванул в незнакомое пространство в первых рядах. Он сумел собрать вокруг себя внушительный отряд и уже вознамерился было захватить в плен белую королеву, как вдруг сияющая точка под ее шеей превратилась в жалящую молнию. Передовой отряд был мгновенно рассеян и большей частью испепелен. Клочки тумана, составляющие когда-то облик главного воина, теперь оседали где-нибудь на влажную от росы траву.
Главнокомандующий войсками (а теперь так можно было выразиться без всякой натяжки) не собирался следовать примеру неразумного храбреца. Принципом существования КХ было держаться посередке, где наиболее безопасно. Погибают обычно первые, которые, смело ринувшись вперед, не успевают оценить размер грозящей опасности, и последние, которым достаются подлые удары в спину.
Мгновенно сориентировавшись при прорыве границы, КХ быстро выставил впереди себя трех рослых воинов и под их прикрытием ловко нырнул вниз. В поднебесье хищными птицами белый отряд сражался с все прибывающим черным войском, а КХ, прикидываясь тенью, уткнул оба глаза в землю и ползком пробирался к спасительным сооружениям из металла. Да, не повезло. Кто мог подумать, что в примитивном мире людей королева сумеет отыскать нечто мощное и разобраться, как использовать находку во вред КХ и его планам? Прямая и быстрая атака не прошла. Ну что же, появилось время посидеть, подумать, подождать, пока последние шеренги его армии пройдут через границы. Прорвавшихся наберется очень и очень немало. Вот тогда и прозвучит приказ. КХ устроился поудобнее, отметив про себя, что его мысленные волны не достижимы для белой королевы.
Правда, то, что творилось сейчас в ее огромной голове, тоже останется невыясненным для черного командира. Ну а что тут выяснять? Королева вся на виду. Вместе со своим смехотворным отрядом она добивает очередную черную шеренгу. Ну пусть забавляется. В конце концов ничего страшного не произошло, несмотря на сокрушительные потери. Зато когда придет время действовать из засады…
… Черная дыра зарубцевалась и исчезла, будто бы и не существовала никогда.
Многотысячная армада противника была разгромлена подчистую. Но королева понимала, что это еще не победа, а только отсрочка. Невидимые ей враги, подчиняясь неслышимым приказам, группировались теперь на позициях, скрытых тьмой. Черные призраки в панике разбежались, даже не пытаясь обороняться, поэтому никто из ее подданных не пострадал. Лаура оглядела их, обернувшись назад. Они прерывистой дугой вытянулись перед своей королевой. Такие разные, и такие похожие друг на друга своей решительностью отдать жизнь за победу, своей храбростью в светящихся глазах, своей твердостью.
Единственным, кого она помнила по первому полету в этом мире, являлся Спых.
Словно кусочек туманного белого лоскутка мерцал он на фоне ночи. В бесчисленных рядах армии Лауры Спых конечно же не претендовал на заметные роли. Однако, тысячи призраков промелькнули в июньском небе той ночью и вновь очутились на своей родине, а вот Спыху удалось задержаться здесь.
Рядом с ним парил Дёцц, напоминавший многозубые грабли с бусинками глаз на белой поверхности рукоятки. Зубчики то вытягивались, превращаясь в прилипчивые щупальца, то заострялись в смертоносные жала.
Третьим в этой шеренге стоял Гюфс. По аналогии с ним Лаура так себе и представляла Гафсу из той красочной книги — дрожащий гриб, схожий с гигантским дождевиком. Правда, на картинке Гафса выглядела куда хуже. Да и характер Гюфс имел скорее суровый и спокойный, нежели нервный и суетливый, как у книжной героини.
Следующим был Дюки, похожий на самый настоящий ковер-самолет. Вот у кого глаз было не сосчитать! Хитросплетения зигзагов узорами покрывали его площадь.
Глаза цепочками, венками, ручейками, озерами переливались радужными блестками, словно Дюки представлял из себя не рядового призрака, а таинственного пришельца из космоса.
Звонкое имя Еннч носил вовсе не колокол, а обладатель шикарнейших полутораметровых усов, которых имелось четыре штуки. И если бы его когда-нибудь описывал человек, то он непременно бы отметил, что улыбка этого червеобразного воина, в отличии от большинства призраков, лучилась добротой, а не пугала, навевая зловещие мысли. Затылок Еннча за последний час заметно вырос и выглядел так, словно Еннч напялил на себя ночной колпак.
Блыфф — имя того, кто по праву мог считаться богатырем. Три треугольных глаза светились из тонкой щели островерхого призрачного шлема. Ни рук, ни щупалец Блыфф не имел, зато вокруг картофелевидного тела непрерывно крутились две мощные полусферы с острыми краями и три зубчатых молота. Три слоновьих ноги попирали невидимую вершину, столкнуть с которой описываемого монстра было делом крайне трудным и неблагодарным.
Из числа советников здесь присутствовал Аокжун, но сейчас его четыре лапы сжимали не свитки с летописями, а громадную секиру. Хвост, позаимствованный у древних драконов, со свистом проносился чуть ли не до травы и обладал невероятной мощью.
Потрепанным осьминогом выглядел Груодс. Его четыре щупальца извивались словно кнут в руках умелого пастуха. Но ни у одного осьминога не отыщешь на щупальцах таких крепких и острых шипов как у Груодса. Недобрым мутно-зеленым светом мерцали его глаза на маленьком туловище размером с бильярдный шар.
Вщимод более всего напоминал огромный гребешок белого цвета. Однако, его зубчики не стояли на месте, а поочередно то исчезали, то молнией протыкали воздух, как будто Вщимод задумал поиграть в бушующее море. Его внезапное появление перед самой битвой стало приятной неожиданностью для Лауры.
Очевидно, истонченные границы попросту выдавили Вщимода в мир людей, когда тот по неведомым причинам оказался у края. Почуяв присутствие королевы он сразу же ринулся ей на помощь.
Ечоссл вполне мог сойти за медленно вращающуюся вокруг собственной оси банкетку с изогнутыми ножками. Садиться на нее, впрочем, не следовало.
Ежеминутно поверхность сиденья вздыбливалась, и под ней обнаруживалась хищная пасть, усеянная длинными острыми зубами.
Лаура вдруг ощутила огромную степень своего волнения. Нет, у нее не тряслись руки и не стучали клыки. Однако, вспомнить имя своего одиннадцатого воина она не сумела. Он напоминал задумчивый гвоздь величиной с двухэтажный дом. Унылый рот и два сапфировых глаза показывали, что это — живое существо, а не предмет, забытый плотником из великанского племени.
Зато двенадцатого она знала хорошо. Игглит состоял в дворцовой страже, и королева нередко видела его на посту у дверей тронного зала. Кто сейчас стоит на его месте? Краешком сознания Лаура ощущала зловещую тень, которая накрыла ее мир. Может на месте тронного зала, да и всего королевского дворца дымилась теперь черным туманом безобразная дыра.
Золлмоо не только носил славное имя, но и умел многое. В частности ему в обязанность вменялось улаживать редкие споры, что он проделывал с величайшим мастерством. Он излучал особый вид энергии, успокаивающий соперников. В блаженном состоянии покоя те видели свои ошибки со стороны. И частенько оказывалось, что неправы оба участника. Тут же бывшие спорщики моментально находили пути примирения, а Золлмоо полноправно мог примерить на свое бочкообразное туловище мантию судьи, но призракам королевы Лауры не пристало ходить в черном.
Если сейчас Шнотц находился где-то в окончании дугообразного строя, то в других местах он непременно успевал первым. Неудивительно, ведь Шнотц был следопытом. В долгих походах по дальним мирам, пока королевская свита тщательно оглядывала окрестности и местные достопримечательности, следопыты в кратчайшее время разведывали дороги и находили самые удобные места для стоянок, не забывая позаботиться и о безопасности выбранного маршрута.
Четыре оставшихся солдата были похожи друг на друга и больше, пожалуй, ни на кого на свете. Все они звались не иначе как Ипэлм. Лаура не могла воспроизвести на языке людей всю степень родства, связывающую этих четверых Ипэлмов. Поэтому для краткости она представила их, как братьев (братьями они, конечно же, являться не могли, но, как сказано выше, у королевы возникли трудности с переводом).
Ыккщщера описывать не имело смысла. Стремящаяся ввысь белая капля с рваными краями, мрачной дугой рта и треугольными глазенками с узкими конусами черных зрачков как всегда маячила рядом с Лаурой. Его рука сжимала потухший факел, готовившийся вспыхнуть в переломный момент битвы голубым огнем победы, превозмогшей синее пламя поражения.
Вот такая армия состояла на службе у королевы белых призраков и полноправной повелительницы тьмы. В данный момент она ожидала второго раунда неравного сражения…
… По невидимым проводам эфира во все стороны света одновременно побежала срочная телеграмма, призывающая войска к действию. Изо всех тайных укрытий выползало черное полчище в новое наступление. Как ни сильна была мощь талисмана, как ни быстры действия белых воинов, но более тысячи черных призраков уцелело. Сейчас они смыкали свои ряды, образуя обширное кольцо на границах спортивной площадки…
… Я протер невесть от чего запотевшие очки. В пяти метрах над моей головой скользнули три черных облачка и разом ухнули вниз. А в моей памяти все еще проплывали картины величественной баталии. Даже без очков это выглядело таинственно и завораживающе. Среди скопления черных грозовых туч сверкала яркая белая звезда. Сгущавшаяся пелена пыталась скрыть от моих глаз восьмое чудо света. Но слепящие лучи ловко разрезали эту облачную опухоль, а небольшие белые тучки завершали побоище, окончательно рассеивая черный туман. Да, я все никак не мог отойти от грандиозного зрелища, которое мне довелось увидеть в одиночестве на влажной холодной крыше. Оставалось благодарить бога, что сюда еще не прибежал отряд любопытных пионеров с дневником наблюдений, а за темным окном никто не стоит, строча отчет о необъяснимом и загадочном явлении в «Аномалию» или «Четвертое измерение». Теперь вроде сражение приостановилось, а посреди поля боя осталось только белое скопление. Но, опустив глаза, я заметил весьма подозрительную дымку, скрывшую во тьме кусты возле дома и постепенно перетекавшую к деревьям вдоль тянувшегося неподалеку тротуара. Я отчаянно замахал руками, пытаясь привлечь внимание Лауры и предупредить ее, но видимо сейчас королеве было не до меня…
… Ощетинившись во все стороны, белый отряд наблюдал за передислокацией вражеских сил. Объединившись в кольцо, черная армия взмыла в воздух и, уже не таясь, стала смыкать круг. Гигантская волна тьмы накатывалась на светлый островок посреди ночи. Лаура не подавала сигнал к наступлению, ибо знала, что их спасение в единстве, когда каждый воин, обороняясь, страхует спину товарища. Надежда оставалась на удачу в ближнем бою, когда активно действуют лишь первые ряды атакующих. Злобные оранжевые глаза черных призраков навеки бы поселили ужас в сердцах ненароком увидевших их людей, но сейчас они бросили вызов себе подобным, может даже еще более бесстрашным и отчаянным созданиям.
Обе армии вели сражение на чужой территории, но каждая билась за этот мир, как за свой собственный. Преимущество черных состояло в числе, белых в присутствии королевы. Черная бездна приготовилась разметать белую скалу и поглотить ее девятнадцать осколков.
Но вспыхнул камень королевы и выкинул напоследок еще одну порцию лучей, а после окончательно угас. Энергия, питавшая талисман, иссякла, превратив в ничто сто двадцать восемь черных воинов. Белый отряд сжался плотнее и приготовился к столкновению. Теперь приходилось рассчитывать только на собственные силы, а это значило, что на каждого белого призрака приходится по сорок-пятьдесят врагов. Лаура не сомневалась, что каждый из ее подданных стоит двадцать, а то и тридцать черных воинов. Но смогут ли они выдержать больше? По крайней мере, ничего не оставалось, как проверить это на практике. Вражеские бойцы схлестнулись с белой армией, и великолепная двадцатка вступила в смертельную схватку.
Белые призраки бились отчаянно, намереваясь держаться до последнего. Если в живых не удастся остаться никому, то черной армии по крайней мере будет нанесен ощутимый урон. Подобный исход не спасал мир людей от порабощения, зато следующий захватнический шаг в другое пространство совершится еще не скоро — лет так через тысячу. Разумеется, белый отряд мог, сомкнувшись в иглу, с боем прорваться сквозь мрачные ряды и раствориться в ночи. Но королева Лаура сражалась не за свое спасение, а за спасение целого мира, а может даже и не одного.
Черные воины тоже не искали спасения. Они рождались для битвы и погибали в ней во славу себе и правителям, расширяя пределы владений Черного Короля.
Устрашающе высматривая врага своими восемью глазами, словно мрачные крепости с освещенными факелами бойницами, сгустки всеми силами пытались сломить сопротивление. Туманные контуры сгущались в кривые мечи, длинные пики, острые лезвия, готовые резать и кромсать всякого, кто встретится на пути. Правда, вовсю буйствовала только первая шеренга, а остальные терпеливо дожидались своей очереди. От ударов призрачного оружия не сыпались огненные искры, не сотрясался металлическим лязгом воздух. Ужасающая битва разворачивалась в полнейшей тишине и ночной тьме.
Первым погиб один из Ипэлмов. Немного выдавшись вперед, чтобы добить четырнадцатого врага, он получил пять сокрушительных ударов со всех сторон, кроме тыла. Беззвучно вскрикнув, он распался на клочки тумана. Еще плотнее сжался королевский отряд, отражая могучие удары противника и превращая в прах все новых и новых воинов.
Но выбили из шеренги Спыха. Два великана, немного уступавшие по размеру усопшему командиру, разом рванули белого солдата к земле и к небу. Никакая преграда не могла остановить полет призрака: ни дерево, ни стекло, ни каменная стена. И лишь перед себе подобными почувствовал Спых свою уязвимость, да поздно.
Одним ударом отрубили три лапы Аокжуну. Не в силах удержать оставшейся тяжелую призрачную секиру, запустил он ее в своего обидчика и рассек пополам. В тот же миг его тело прорвало черное копье, и энергия жизни светящимся салютом брызнула на свободу, отметив гибель королевского советника, не менее славную, чем смерть Желвина.
На двадцать пятом сгустке допустил промашку отважный воин, чье имя позабыла Лаура. Не успев увернуться от удара, он получил первую рану. Потеряв от боли контроль над собой, он еще неистовее принялся сражаться с окружавшей его тьмой. Молниеносные броски стоили жизни еще троим, проткнутым белым острием.
Но гигантский ятаган ударил по шляпке гвоздя и разнес призрака на мельчайшие осколки.
Количество убитых врагов у Дёцца также перевалило за четверть сотни, прежде чем он пропустил выпад шпаги соперника. Замерев на секунду он уже не заметил черный меч, отмахнувший чуть ли не все зубья белого воина. Лишившись своего оружия, Дёцц уже не смог противостоять удару молота, разбившему в щепки израненное туловище.
У самой королевы в руках оружие отсутствовало. Зато острые когти беспощадно разрывали врагов в клочья. Никто из черных не рисковал заглядывать в пылающие красным огнем глаза Лауры. Никто не осмеливался ловить взглядом отблески Луны на вселяющих ужас клыках, выпирающих из приоткрытого рта. Лишь со стороны подступали сгустки и погибали, не сумев даже коснуться своим оружием величественной фигуры повелительницы тьмы. Белое платье развивалось на ветру, напрочь выбивая глаза тем, кто пробовал устранить королеву снизу. А где-то рядом мастерски орудовал своим факелом Ыккщщер, разбивая головы черным воинам или нанося рваные раны.
Уже поредели шеренги черной армии, и задумался КХ, собрав вокруг себя пятнадцать сильнейших воинов. Больше половины его подчиненных полегло, в живых осталось чуть более четырехсот солдат. Но погибли слабаки, а лучшая половина его войска, невзирая на раны, секунда за секундой теснила белых. А те сбились в кучку и уже мешали друг другу. Теперь каждый черный боец не уступал силой и мастерством своему противнику, с которым его свела судьба.
Хотя количество черных воинов неизбежно уменьшалось, белый отряд тоже нес ощутимые потери. Уже выбыл из борьбы Золлмоо с раскроенным черепом, доведя счет своих убитых противников до тридцати трех. С его смертью черные силы впервые по ходу битвы существенно улучшили свои позиции. Лишившись массивного тела Золлмоо, прикрывавшего центр, белый отряд раскололся на две части.
Ободренный успехом, в щель тут же просочился отборный взвод черных спецов, который окончательно отделил королеву, Ыккщщера и еще трех призраков от группы, командование которой принял на себя Блыфф. В ту же секунду, словно порыв ветра, сильнейший удар снес Ыккщщера, прикрывавшего правый бок королевы.
Как самолет в штопоре, Ыккщщер спиралью рухнул вниз. Скрылся во тьме факел, в котором так и не зажглось победное пламя. Лаура тут же расквиталась с неуспевшим опомниться от своей виктории сгустком. И не тратя время, она мысленно отключила сжавшееся от боли сердце, чтобы в полную силу отбиваться от двух чернышей, наседавших слева и сверху.