Страница:
Наконги тоже разделяют участь лече. Этот новый вид несколько мельче последних, но живот у него больше, чем у всех других антилоп. Бег наконга напоминает бег утомленной собаки. Шерсть у него длинная, но редкая и никогда поэтому не лоснится. Цвет шерсти серовато-коричневый. Рога у него завиваются, как у куду, но много меньше размером; вокруг каждого рога извивается двойная борозда.
Наконг живет по болотам. След его ноги имеет около фута [30 см] в длину, потому что между концом передней части его копыта и дополнительными копытами – очень большое расстояние. Пасется он ночью, а днем лежит в тростнике или камышах; когда его преследуют, он всегда бросается в заросли осоки и погружается в воду, оставляя на поверхности концы рогов и высовывая только кончик носа. Чтобы выгнать его из укрытия, охотники выжигают большие участки болотных зарослей; но когда наконг видит себя окруженным своими врагами в их челноках, то он скорее даст сгореть рогам, чем покинет свое убежище.
Когда мы подъезжали к какой-нибудь деревне, то все женщины выходили с песнями навстречу своему вождю. Их пронзительные голоса, вибрирующие благодаря быстрым движениям языка, громко трезвонили: «Великий лев!», «Великий вождь!», «Спи, мой господин!» и т. д. В таких же выражениях приветствовали его и мужчины, а Секелету принимал все приветствия с деланным равнодушием. После пятиминутного разговора и сообщения вождю текущих новостей старшина деревни, почти всегда макололо, поднимался и приносил в больших горшках пиво. В качестве бокалов раздавали тыквы, имеющие форму бутылок; их расхватывали с такой жадностью, что при этом едва не раздавливали.
Приносилось также молоко в больших горшках и чашках; некоторые из этих больших сосудов вмещают по 6 или 8 галлонов [по 25–30 л]. Каждый горшок ставится перед тем лицом, которое пользуется правом делить его с кем ему угодно. Это право принадлежит обыкновенно лицу, возглавляющему то или другое подразделение племени. Так как ложки у них не употребляются, то они подносят молоко к губам согнутой ладонью. Я часто дарил своим друзьям железные ложки, и любопытно было видеть, как сильна была у них привычка есть непосредственно рукой, несмотря на то что они восхищались ложками: они брали пищу ложкой, перекладывали в левую ладонь и ели рукой.
Горшечник на пути к рынку
Фотография
Так как у макололо много скота и вождь должен кормить всех своих спутников, то он выбирает для этого одного или двух собственных быков в ближайшем принадлежащем ему загоне, которых у него много в разных местах страны, или же старшины посещаемых ими деревень поставляют ему в качестве дани столько голов, сколько ему нужно. Быков закалывают, вонзая в сердце маленькое копье, намеренно делая небольшую ранку, чтобы не терялось много крови. Кровь и внутренности отдаются в виде вознаграждения тем, кто режет быка; поэтому все стремятся оказать свои услуги в этом отношении. После того как туши разрублены на части, их кладут перед Секелету, и он распределяет их главным лицам всей партии. Полученная каждым из последних часть делится между их спутниками, разрезается на длинные куски, которые затем бросаются прямо в огонь костров в таком множестве, что костры почти гаснут.
Полусырое, обжигающее рот мясо быстро раздается по рукам. Каждый набивает свой рот, но никто, кроме вождя, не имеет времени прожевать откушенный кусок. Они думают не о наслаждении едой, а только о том, чтобы набить как можно больше свой желудок за то короткое время, пока другие торопливо делают то же самое, потому что никто не может сделать больше ни одного глотка после того, как другие уже кончили есть. В отношении еды у них изумительно развито чувство артельности, и они с презрением относятся ко всякому, кто ест отдельно. Поэтому, когда я садился есть, то всегда наливал две чашки кофе, чтобы вождь или кто-нибудь из главных людей племени мог разделить со мной мой стол.
Всем макололо скоро начинает нравиться кофе. Некоторые племена приписывают усиление плодовитости ежедневному употреблению этого напитка. Им хорошо известен сахарный тростник, так как его возделывают в стране бароце, но они ничего не знали о приготовлении из него сахара. Они только жуют этот тростник. Секелету, с удовольствием отведав сладкого кофе с бисквитами, которые еще были у меня тогда в запасе, сказал: «Я узнал, что твое сердце любит меня, потому что мое сердце согрето твоей пищей». Когда я уезжал в Кэп, без меня у него были несколько торговцев вместе с грикуа, и «их кофе не было даже наполовину таким вкусным, как твое, потому что они любят слоновую кость, а не меня». Это, конечно, весьма оригинальный способ определять разницу между людьми.
Как у Секелету, так и у меня была небольшая цыганская палатка для сна. Хижины у макололо содержатся в чистоте, но у макалака они кишат паразитами. Чистота у первых обязана существованию обычая покрывать пол в хижине замазкой, сделанной из коровьего помета, смешанного с землей. В некоторых деревнях, когда мы ложились спать в палатке, по нашим лицам бегали мыши, не давая нам спать, или голодные бродячие собаки пожирали наши ботинки, оставляя нам одни подошвы. Когда они совершили это, а также и другие преступления, мы сняли себе хижину.
Лучшие хижины макололо состоят из трех круглых стен с небольшими отверстиями вместо дверей, как в собачьей конуре; для того чтобы проникнуть внутрь хижины, нужно, даже вползая туда на четвереньках, пригнуться очень низко к земле. Крыша хижины, напоминающая по форме шляпу китайца, делается из тростника или прямых жердей, связанных крепкими волокнами из лубка мимозы. Когда крыша бывает готова, ее поднимают и насаживают на стену так, чтобы ее края покоились на двойном ряде кольев, уставленных в форме круга, а между этими рядами кольев сооружается еще третья стена. Крышу покрывают сверху мелкой травой, которая прикрепляется к ней тем же самым материалом, каким связаны жерди. Так как края крыши выступают далеко за стены, находясь на высоте 4 футов [около 1,2 м] от земли, то тень от них – самая лучшая, какую только можно найти в этой жаркой стране. Эти хижины дают прохладу и в самый знойный день, но они тесны, и ночью им недостает вентиляции.
Постелью служит рогожа, сделанная из камыша, скрепленного веревками. На этой жесткой ровной рогоже скоро начинают болеть бедра, так как на полу хижины нельзя сделать ямку для выступающей части бедра, как мы делаем всегда, когда спим на траве или на песке.
Мы направлялись в это время в местность, находившуюся выше Сешеке, называемую Катонга. Река здесь несколько шире, чем в Сешеке, и, наверное, не меньше 300 ярдов [около 275 м]. Направляясь на восток, она идет сначала очень медленно. Когда из Секхоси прибыли челноки для нашей переправы, то один из товарищей покойного Себитуане встал и, глядя на Секелету, закричал: «У хозяина старшие всегда командуют в бою». Это было сразу понято: Секелету со своими молодыми людьми был вынужден предоставить старикам почетное право оставаться на южном берегу и наблюдать, чтобы все садились в челноки по порядку. Перевоз такой большой партии людей занял много времени, потому что даже при быстрой работе веслом на переезд челнока от одного берега до другого требовалось 6–8 минут.
Несколько дней ушло у нас на то, чтобы собрать нужное количество челноков в разных деревнях, расположенных по берегам реки, которая, как мы узнали, называется у бароце Льямбай или Лиамбье. В первую нашу поездку мы не могли установить этого и поэтому назвали реку по имени города Сешеке. Слово «сешеке» означает «белые песчаные берега». В этой местности много песку. А слово «Лиамбье» значит «большая река». В разных местах ее называют различно. Это та самая река, которая известна нам под названием Замбези. Все названия ее имеют одно и то же значение и выражают представление туземцев об этом величественном потоке, являющемся главным водостоком всей страны.
Для того чтобы помочь в снабжении наших людей продовольствием и в то же время для того, чтобы рассмотреть прилегающую местность, я во время нашей стоянки в деревне Башубья (17°29 38 ю. ш., 24°33 в. д.) несколько раз ездил к северу от нее на охоту. Местность здесь покрыта группами прекрасных деревьев, между которыми по всем направлениям идут красивые открытые прогалины; во время разлива реки эти прогалины затопляются; здесь гораздо больше возвышенных, заросших деревьями мест, чем между Чобе и Лиамбье. Почва состоит здесь из темного суглинка, как и во всех местах, которые затопляются во время разлива, а между деревьями она песчаная и не так густо зарастает травой. Границей наводнения на севере является песчаный гребень, заросший деревьями, тянувшийся параллельно реке в восьми милях от нее; в том направлении имеется много участков леса, который растет на песчаной почве, а дальше вы попадаете опять на другие обширные пространства с аллювиальным покровом, на котором растет мало деревьев. Такая почва находится всегда по соседству с реками, которые каждый год выходят из берегов теперь или выходили прежде. Дожди выпадают здесь в достаточном количестве, и люди, пользуясь этим, с успехом выращивают зерновые культуры и земляные орехи.
Новая разновидность южноафриканской антилопы, обнаруженная Д. Ливингстоном к северу от Сешеке (Шешеке)
Рисунок Д. Ливингстона
В этой области водится много маленьких антилоп, называемых «тианьяне», неизвестных на юге. Ростом тианьяне всего около 18 дюймов [46 см]. Движения ее очень грациозны. Крик, издаваемый ею в случае тревоги, имеет нечто общее с кудахтаньем наших кур. Бока и спина у нее коричневато-красного цвета, а живот и конец хвоста – белого. Она очень боязлива, но материнское чувство, которое это маленькое существо испытывает по отношению к своему детенышу, заставляет ее часто вступать в бой даже с человеком, который подходит близко к ней. Когда в таких случаях детеныш бывает еще слишком слаб, чтобы бежать с матерью, она ставит ему свою ногу на костный выступ около седьмого шейного позвонка, т. е. на загривок: инстинкт детеныша дает ему почувствовать, что от него требуют встать на колени и оставаться неподвижным во все время, пока он слышит блеяние своей матери. Если вы видите, что самка, всегда находящаяся в других случаях в стаде, отделилась от него и бродит отдельно, то вы можете быть уверены, что она уложила своего детеныша спать в каком-нибудь укромном местечке. Цвет шерсти у детенышей ближе к цвету почвы и более незаметен на ней, чем окраска взрослых животных, которым нет необходимости скрываться от птиц, выслеживающих добычу.
На равнинах, где мы теперь находились, безмятежно паслось великое множество буйволов, зебр, цессебе, тагеци и южноафриканских антилоп, и поэтому требовалось очень мало усилий для того, чтобы обеспечить порядочный запас мяса для нашей партии на время нашей вынужденной стоянки. Конечно, охота без лошади очень тяжелый труд, что подтвердят все в этой стране. Даже и в зимнее время солнечная жара днем так сильна, что если бы я мог возложить лежавшую на мне задачу на кого-нибудь другого, то он, наверное, с радостью предпочел бы ей всякий самый трудный спорт. Но макололо стреляли так плохо, что я должен был идти на охоту сам, чтобы не истратить напрасно порох.
Мы застрелили красивую самку южноафриканской антилопы, которая стояла в тени небольшого дерева. Было несомненно, что ее теленка совсем недавно умертвил лев. С обеих сторон сзади у нее было пять глубоких длинных царапин. Она бросилась, наверное, спасать теленка, и лев, оставив его, напал на нее, но не мог ее повалить. Молоко, вытекающее из ее полного вымени, показывало, что она, наверное, искала тени, вследствие болезни, вызванной застоем молока. Это было очень красивое животное, принадлежащее к новой, еще не описанной разновидности этой великолепной антилопы. Она отличалась от других известных пород узкими белыми поперечными полосами, такими же, как у куду, и на наружной стороне передней ноги у нее было черное пятно величиной с ладонь.
Глава XII
Наконг живет по болотам. След его ноги имеет около фута [30 см] в длину, потому что между концом передней части его копыта и дополнительными копытами – очень большое расстояние. Пасется он ночью, а днем лежит в тростнике или камышах; когда его преследуют, он всегда бросается в заросли осоки и погружается в воду, оставляя на поверхности концы рогов и высовывая только кончик носа. Чтобы выгнать его из укрытия, охотники выжигают большие участки болотных зарослей; но когда наконг видит себя окруженным своими врагами в их челноках, то он скорее даст сгореть рогам, чем покинет свое убежище.
Когда мы подъезжали к какой-нибудь деревне, то все женщины выходили с песнями навстречу своему вождю. Их пронзительные голоса, вибрирующие благодаря быстрым движениям языка, громко трезвонили: «Великий лев!», «Великий вождь!», «Спи, мой господин!» и т. д. В таких же выражениях приветствовали его и мужчины, а Секелету принимал все приветствия с деланным равнодушием. После пятиминутного разговора и сообщения вождю текущих новостей старшина деревни, почти всегда макололо, поднимался и приносил в больших горшках пиво. В качестве бокалов раздавали тыквы, имеющие форму бутылок; их расхватывали с такой жадностью, что при этом едва не раздавливали.
Приносилось также молоко в больших горшках и чашках; некоторые из этих больших сосудов вмещают по 6 или 8 галлонов [по 25–30 л]. Каждый горшок ставится перед тем лицом, которое пользуется правом делить его с кем ему угодно. Это право принадлежит обыкновенно лицу, возглавляющему то или другое подразделение племени. Так как ложки у них не употребляются, то они подносят молоко к губам согнутой ладонью. Я часто дарил своим друзьям железные ложки, и любопытно было видеть, как сильна была у них привычка есть непосредственно рукой, несмотря на то что они восхищались ложками: они брали пищу ложкой, перекладывали в левую ладонь и ели рукой.
Фотография
Так как у макололо много скота и вождь должен кормить всех своих спутников, то он выбирает для этого одного или двух собственных быков в ближайшем принадлежащем ему загоне, которых у него много в разных местах страны, или же старшины посещаемых ими деревень поставляют ему в качестве дани столько голов, сколько ему нужно. Быков закалывают, вонзая в сердце маленькое копье, намеренно делая небольшую ранку, чтобы не терялось много крови. Кровь и внутренности отдаются в виде вознаграждения тем, кто режет быка; поэтому все стремятся оказать свои услуги в этом отношении. После того как туши разрублены на части, их кладут перед Секелету, и он распределяет их главным лицам всей партии. Полученная каждым из последних часть делится между их спутниками, разрезается на длинные куски, которые затем бросаются прямо в огонь костров в таком множестве, что костры почти гаснут.
Полусырое, обжигающее рот мясо быстро раздается по рукам. Каждый набивает свой рот, но никто, кроме вождя, не имеет времени прожевать откушенный кусок. Они думают не о наслаждении едой, а только о том, чтобы набить как можно больше свой желудок за то короткое время, пока другие торопливо делают то же самое, потому что никто не может сделать больше ни одного глотка после того, как другие уже кончили есть. В отношении еды у них изумительно развито чувство артельности, и они с презрением относятся ко всякому, кто ест отдельно. Поэтому, когда я садился есть, то всегда наливал две чашки кофе, чтобы вождь или кто-нибудь из главных людей племени мог разделить со мной мой стол.
Всем макололо скоро начинает нравиться кофе. Некоторые племена приписывают усиление плодовитости ежедневному употреблению этого напитка. Им хорошо известен сахарный тростник, так как его возделывают в стране бароце, но они ничего не знали о приготовлении из него сахара. Они только жуют этот тростник. Секелету, с удовольствием отведав сладкого кофе с бисквитами, которые еще были у меня тогда в запасе, сказал: «Я узнал, что твое сердце любит меня, потому что мое сердце согрето твоей пищей». Когда я уезжал в Кэп, без меня у него были несколько торговцев вместе с грикуа, и «их кофе не было даже наполовину таким вкусным, как твое, потому что они любят слоновую кость, а не меня». Это, конечно, весьма оригинальный способ определять разницу между людьми.
Как у Секелету, так и у меня была небольшая цыганская палатка для сна. Хижины у макололо содержатся в чистоте, но у макалака они кишат паразитами. Чистота у первых обязана существованию обычая покрывать пол в хижине замазкой, сделанной из коровьего помета, смешанного с землей. В некоторых деревнях, когда мы ложились спать в палатке, по нашим лицам бегали мыши, не давая нам спать, или голодные бродячие собаки пожирали наши ботинки, оставляя нам одни подошвы. Когда они совершили это, а также и другие преступления, мы сняли себе хижину.
Лучшие хижины макололо состоят из трех круглых стен с небольшими отверстиями вместо дверей, как в собачьей конуре; для того чтобы проникнуть внутрь хижины, нужно, даже вползая туда на четвереньках, пригнуться очень низко к земле. Крыша хижины, напоминающая по форме шляпу китайца, делается из тростника или прямых жердей, связанных крепкими волокнами из лубка мимозы. Когда крыша бывает готова, ее поднимают и насаживают на стену так, чтобы ее края покоились на двойном ряде кольев, уставленных в форме круга, а между этими рядами кольев сооружается еще третья стена. Крышу покрывают сверху мелкой травой, которая прикрепляется к ней тем же самым материалом, каким связаны жерди. Так как края крыши выступают далеко за стены, находясь на высоте 4 футов [около 1,2 м] от земли, то тень от них – самая лучшая, какую только можно найти в этой жаркой стране. Эти хижины дают прохладу и в самый знойный день, но они тесны, и ночью им недостает вентиляции.
Постелью служит рогожа, сделанная из камыша, скрепленного веревками. На этой жесткой ровной рогоже скоро начинают болеть бедра, так как на полу хижины нельзя сделать ямку для выступающей части бедра, как мы делаем всегда, когда спим на траве или на песке.
Мы направлялись в это время в местность, находившуюся выше Сешеке, называемую Катонга. Река здесь несколько шире, чем в Сешеке, и, наверное, не меньше 300 ярдов [около 275 м]. Направляясь на восток, она идет сначала очень медленно. Когда из Секхоси прибыли челноки для нашей переправы, то один из товарищей покойного Себитуане встал и, глядя на Секелету, закричал: «У хозяина старшие всегда командуют в бою». Это было сразу понято: Секелету со своими молодыми людьми был вынужден предоставить старикам почетное право оставаться на южном берегу и наблюдать, чтобы все садились в челноки по порядку. Перевоз такой большой партии людей занял много времени, потому что даже при быстрой работе веслом на переезд челнока от одного берега до другого требовалось 6–8 минут.
Несколько дней ушло у нас на то, чтобы собрать нужное количество челноков в разных деревнях, расположенных по берегам реки, которая, как мы узнали, называется у бароце Льямбай или Лиамбье. В первую нашу поездку мы не могли установить этого и поэтому назвали реку по имени города Сешеке. Слово «сешеке» означает «белые песчаные берега». В этой местности много песку. А слово «Лиамбье» значит «большая река». В разных местах ее называют различно. Это та самая река, которая известна нам под названием Замбези. Все названия ее имеют одно и то же значение и выражают представление туземцев об этом величественном потоке, являющемся главным водостоком всей страны.
Для того чтобы помочь в снабжении наших людей продовольствием и в то же время для того, чтобы рассмотреть прилегающую местность, я во время нашей стоянки в деревне Башубья (17°29 38 ю. ш., 24°33 в. д.) несколько раз ездил к северу от нее на охоту. Местность здесь покрыта группами прекрасных деревьев, между которыми по всем направлениям идут красивые открытые прогалины; во время разлива реки эти прогалины затопляются; здесь гораздо больше возвышенных, заросших деревьями мест, чем между Чобе и Лиамбье. Почва состоит здесь из темного суглинка, как и во всех местах, которые затопляются во время разлива, а между деревьями она песчаная и не так густо зарастает травой. Границей наводнения на севере является песчаный гребень, заросший деревьями, тянувшийся параллельно реке в восьми милях от нее; в том направлении имеется много участков леса, который растет на песчаной почве, а дальше вы попадаете опять на другие обширные пространства с аллювиальным покровом, на котором растет мало деревьев. Такая почва находится всегда по соседству с реками, которые каждый год выходят из берегов теперь или выходили прежде. Дожди выпадают здесь в достаточном количестве, и люди, пользуясь этим, с успехом выращивают зерновые культуры и земляные орехи.
Рисунок Д. Ливингстона
В этой области водится много маленьких антилоп, называемых «тианьяне», неизвестных на юге. Ростом тианьяне всего около 18 дюймов [46 см]. Движения ее очень грациозны. Крик, издаваемый ею в случае тревоги, имеет нечто общее с кудахтаньем наших кур. Бока и спина у нее коричневато-красного цвета, а живот и конец хвоста – белого. Она очень боязлива, но материнское чувство, которое это маленькое существо испытывает по отношению к своему детенышу, заставляет ее часто вступать в бой даже с человеком, который подходит близко к ней. Когда в таких случаях детеныш бывает еще слишком слаб, чтобы бежать с матерью, она ставит ему свою ногу на костный выступ около седьмого шейного позвонка, т. е. на загривок: инстинкт детеныша дает ему почувствовать, что от него требуют встать на колени и оставаться неподвижным во все время, пока он слышит блеяние своей матери. Если вы видите, что самка, всегда находящаяся в других случаях в стаде, отделилась от него и бродит отдельно, то вы можете быть уверены, что она уложила своего детеныша спать в каком-нибудь укромном местечке. Цвет шерсти у детенышей ближе к цвету почвы и более незаметен на ней, чем окраска взрослых животных, которым нет необходимости скрываться от птиц, выслеживающих добычу.
На равнинах, где мы теперь находились, безмятежно паслось великое множество буйволов, зебр, цессебе, тагеци и южноафриканских антилоп, и поэтому требовалось очень мало усилий для того, чтобы обеспечить порядочный запас мяса для нашей партии на время нашей вынужденной стоянки. Конечно, охота без лошади очень тяжелый труд, что подтвердят все в этой стране. Даже и в зимнее время солнечная жара днем так сильна, что если бы я мог возложить лежавшую на мне задачу на кого-нибудь другого, то он, наверное, с радостью предпочел бы ей всякий самый трудный спорт. Но макололо стреляли так плохо, что я должен был идти на охоту сам, чтобы не истратить напрасно порох.
Мы застрелили красивую самку южноафриканской антилопы, которая стояла в тени небольшого дерева. Было несомненно, что ее теленка совсем недавно умертвил лев. С обеих сторон сзади у нее было пять глубоких длинных царапин. Она бросилась, наверное, спасать теленка, и лев, оставив его, напал на нее, но не мог ее повалить. Молоко, вытекающее из ее полного вымени, показывало, что она, наверное, искала тени, вследствие болезни, вызванной застоем молока. Это было очень красивое животное, принадлежащее к новой, еще не описанной разновидности этой великолепной антилопы. Она отличалась от других известных пород узкими белыми поперечными полосами, такими же, как у куду, и на наружной стороне передней ноги у нее было черное пятно величиной с ладонь.
Глава XII
Получение челноков и поднятие по Лиамбье. – Красивые острова. – Зимний ландшафт. – Трудолюбие и мастерство баньети. – Быстрины. – Водопад Гонье. – Предание. – Ежегодные наводнения. – Плодородие великой равнины племени бароце. – Столица Нальеле, построенная на искусственной насыпи. – Сантуру, великий охотник. – Способ бароце увековечивать достопамятные события. – Лучшее обращение с женщинами. – Огороды. – Рыбы, фрукты и дичь. – Путешествие до границ страны бароце. – Секелету дает мне гребцов и герольда. – Река и окрестности. – Охотники за гиппопотамами. – Отсутствие здоровой местности. – Решение ехать в Лоанду. – Буйволы, южноафриканские антилопы и львы выше Либонты. – Прибытие в город Ма Секелету. – Радость народа при первом прибытии к ним вождя. – Возвращение в Сешеке
Когда мы получили наконец достаточное количество челноков, то начали подниматься вверх по реке. Я мог сам выбрать для себя челнок и выбрал лучший из них, хотя и не самый большой. Он имел 34 фута [около 10 м] в длину и 20 дюймов [0,5 м] в ширину У меня было шесть гребцов, а в большом челноке Секелету – десять. Гребцы стоят в челноке во весь рост и ударяют веслами с большой точностью, меняя сторону сообразно принимаемому направлению. На носу и на корме стоят самые сильные и самые опытные гребцы.
Так как дно у челноков плоское, то они могут плыть и по самой мелкой воде; как только гребцы чувствуют, что дно реки близко, они начинают пользоваться своими длинными веслами как шестами, отталкиваясь ими ото дна. Длина их весел – около 8 футов [2,5 м]. Наша флотилия состояла из 33 челноков и 160 людей. Когда челноки неслись по воде, быстро наверстывая потерянное нами время, то этим зрелищем можно было залюбоваться. На суше макалака боятся макололо; но на воде макололо боятся их и не могут помешать их соревнованию друг с другом в скорости; челны их несутся по реке стрелой, рассекая воду и развивая наивысшую скорость, подвергающую риску жизнь пловцов. Если челн перевернется, то макололо идут камнем на дно. Такой случай произошел в первый же день нашего пути по реке. Ветер, дующий обыкновенно с востока, поднимает на Лиамбье очень большие волны. Благодаря этим огромным волнам, челнок одного старого лекаря-макололо наполнился водой, и так как этот лекарь совсем не умел плавать, то он погиб, а бароце, находившиеся в одной с ним лодке, умели плавать, и все спаслись. Они очень боялись, что вечером их ожидает казнь за то, что они не спасли также и лекаря, и, будь этот лекарь более влиятельным лицом, они действительно были бы казнены.
Мы быстро продвигались вверх по реке, и я имел счастье видеть страну, которую никогда до этого не видел ни один европеец. Замбези действительно величественная река; она часто имеет более мили [1,8 км] в ширину. Ее красоту увеличивают разбросанные по ней многочисленные острова от 3 до 5 миль [5,5–9,2 км] длиной. Как острова, так и берега покрыты лесом, и большая часть деревьев, растущих по обрывам над самой водой, выпускает вниз корни непосредственно от своих ветвей, подобно баньяну или Ficus indica. С небольшого расстояния острова кажутся округленными массами растительности, склонившимися над глубоким величественным потоком. На некоторых островах красота этого зрелища усиливается благодаря финиковым пальмам и их грациозно изгибающимся листьям и приятному светло-зеленому цвету у самого основания созерцаемой картины, а также благодаря необычайно высоким пальмирам, перистая листва которых устремляется в безоблачную глубину неба.
Так как была зима, то берега реки имели ту особенную окраску, которую африканский ландшафт принимает в это время во многих местностях.
Примыкающая к берегам местность – каменистая, и поверхность ее имеет неровный характер; здесь в изобилии водятся слоны и все другие крупные животные, за исключением лече и наконга, которые вообще, кажется, избегают каменистых мест. Почва имеет здесь красноватый оттенок; она очень плодородна, что доказывается ежегодно большими урожаями зерновых культур, выращиваемых живущими здесь племенами баньети. По обоим берегам реки расположено очень много деревень, населенных этими бедными и очень трудолюбивыми людьми. Баньети – очень опытные охотники; они охотятся на гиппопотама и на других животных; кроме того, они проявляют большое мастерство в изготовлении разных изделий из дерева и железа. Вследствие того что эта местность буквально кишит мухами цеце, баньети не в состоянии иметь у себя скот. Возможно, что именно этому обстоятельству они обязаны своим мастерством в ремеслах. Они изготовляют большую деревянную посуду с весьма изящными крышками и деревянные чашки всевозможных размеров, а с тех пор, как умами макололо овладела мысль пользоваться для сидения стульями, баньети выказали очень большой вкус в разнообразных формах, придаваемых ими ножкам этой мебели. Другие баньети, или, как их еще называют, маньети, делают из расщепленных корней одного растения изящные и прочные корзины, а некоторые обнаруживают большое мастерство в горшечном и железоделательном производствах.
Я не могу сказать, чтобы они отличались когда-нибудь воинственностью. В центре страны, где не существовало работорговли, войны вообще редко возникали из-за чего-нибудь другого, кроме скота. По этой именно причине некоторые племена не хотят держать скот, потому что скот вызывает у других стремление к набегам и грабежу Несмотря на это, они без возражений едят мясо, когда его предлагают им, и нужно думать, что их страна богата мясом. Я слышал только об одной войне, случившейся по другой причине. Три брата из племени баролонгов вели войну между собой за обладание женщиной, которая считалась достойной борьбы, и с тех пор все племя разделилось навсегда.
От того места, где река поворачивает на север и которое называется Катима-Молело («Я потушил огонь»), русло реки становится каменистым и течение быстрым. Быстрины и водопады следуют одни за другими, создавая препятствия для постоянной навигации в период падения воды. Когда река бывает полноводной, то ее быстрины незаметны, но водопады Нгамбве, Бомбее и Кале должны быть всегда опасными. В каждом из них вода падает вниз на 4–6 футов [1,2–1,8 м]. Водопад Гонье представляет более серьезное препятствие для плавания. Не доезжая до него, мы вынуждены были втащить челны на берег и нести их на руках по суше больше чем милю. Высота этого водопада около 30 футов [9 м]. Когда вода бывает низкая, то главная масса ее, которая переливается через край обрыва, скапливается перед самым местом падения на пространстве шириной в 70 или 80 ярдов [65–75 м], и ее стремительный поток ударяется с ревом в скалистую массу, вызывая необычайно сильный шум.
Одно предание рассказывает о погибших здесь двух охотниках, которые, увлекшись преследованием раненных ими двух гиппопотамов, погибли в этой страшной пучине вместе с настигаемой ими добычей. Существует также предание об одном, очевидно, очень умном человеке, который оставил своих соотечественников бароце, переселился ниже по реке и воспользовался водопадом для ирригации, отведя часть его воды. Время от времени в этих местах, так же как и в нашей стране, появляются люди такого высокого ума. Не зная письменности, они не оставили по себе никакой памяти. В огороде, оставшемся после этого человека, мы нашли одну из низших разновидностей картофеля (сисиньяне), которая, будучи однажды посажена, никогда уже не вымирает. Хотя эту разновидность картофеля и возделывают здесь, но клубни у нее горькие и восковидные. Картофель этот не цвел при мне, поэтому я не могу сказать, принадлежит ли он к пасленовым или нет.
В Африке никогда не найдешь могилы или камня, воздвигнутого в качестве памятника.
Здесь породы немые, в них очень мало ископаемых. Преобладающей породой является красноватый, пестрый затвердевший песчаник с мадрепоровыми выемками в нем. Песчаник, а также толстый горизонтальный пласт траппа протяжением иногда на сотни миль, с черным кремнистым веществом около дюйма [2,5 см] толщиной на каждом его слое, как будто это вещество всплывало здесь в свое время еще в расплавленном состоянии, образуют большую часть дна этой центральной долины. Эти породы, особенно в южной части страны, часто бывают покрыты мягким известковым туфом толщиной в 12 или 15 футов [3,6–4,5 м].
В Бомбве мы имеем тот же самый трапп с лучистым цеолитом, и он снова появляется значительно ниже, в месте слияния Лиамбье с Чобе.
Когда мы плыли вверх по реке, то из всех встречавшихся по пути деревень к нам выходили баньети, чтобы представить Секелету в качестве дани пищу и шкуры животных. Секелету потребовал от жителей одной большой деревни, расположенной около водопада Гонье, чтобы они помогли макололо перенести челны на руках за водопад. Цеце нападала здесь на нас даже на самой середине реки. Чтобы сократить себе долгий путь по излучинам реки, мы два раза переезжали ее поперек. Среди скал течение реки замечательно прямое, а река здесь мельче, потому что она покрывает очень широкую площадь. Когда мы доехали до 16°16 ю. ш., то высокие берега как будто удалились от реки и цеце больше не появлялась.
Берега реки, рассматриваемые с водной глади заросшего тростником бассейна, по которому она там идет, приняли вид заросших лесом хребтов высотой в 200–300 футов [60–90 м] и разбегающихся в обе стороны далеко на северо-северо-восток и северо-северо-запад, пока расстояние между ними не дошло до двадцати или тридцати миль. Пространство, заключенное между этими хребтами, тянущееся почти на сто миль в длину, с мягко извивающейся среди него р. Лиамбье и представляет собой самое долину племени бароце. Она имеет большое сходство с нильской долиной и каждый год затопляется разливом р. Лиамбье, совершенно так же, как Нижний Египет затопляется ежегодно водой Нила. Хижины бароце построены на холмах. Некоторые из холмов, как говорят, являются искусственными насыпями, сделанными вождем бароце по имени Сантуру. Во время наводнения вся долина принимает вид большого озера с разбросанными по нему островами, на которых стоят деревни, так же как это бывает в Египте с деревнями феллахов. Некоторая часть воды, затопляющей долину, подходит к ней с северо-запада, где тоже бывает большое наводнение, но больше всего воды приходит с севера и северо-востока от самой р. Лиамбье. В этой долине очень мало деревьев; те деревья, которые растут на холмах, почти все были пересажены вождем Санту-ру ради доставляемой ими тени. Почва долины отличается чрезвычайным плодородием, и у людей здесь никогда не бывает недостатка в питании, потому что, пользуясь влажностью почвы, они могут собирать каждый год два урожая зерновых культур. Бароце сильно привязаны к своей плодородной долине. Они говорят: «Голод здесь неизвестен». Кроме зерна, человек может найти здесь себе много всякой другой пищи. Неудивительно, если бароце бегут из Линьянти, чтобы вернуться на свои места.
Эта великая долина не приносит и десятой части той пользы, которую она могла бы приносить. Она покрыта крупной, сочной травой, которая представляет собой самый полноценный корм для больших стад скота; скот достигает на нем удивительной степени упитанности и дает своим владельцам много молока. Когда происходит наводнение и вся долина затопляется водой, то скот принужден оставлять ее и уходить на высокие берега. В новых условиях упитанность его пропадает. Возвращение скота домой бывает для всех праздником. Трудно решить вопрос, может ли в этой долине, содержащей так много влаги, расти пшеница, как в нильской долине? Почва долины, вероятно, слишком жирна для нее, вся сила растущей пшеницы уходила бы, наверное, в солому. Я видел в долине один вид травы со стеблем толщиной в большой палец, он достигал высоты в 12 футов [более 3,5 м]. В настоящее время, несмотря на то что макололо владеют огромными стадами скота, травяной корм никогда полностью не поедается им.
Там нет больших городов; холмы, на которых построены деревни и города, невелики, и люди из-за множества скота сами хотят жить порознь.
Секелету сам только в первый раз посетил эти места. Когда мы приехали в город отца Мпепе, то те, кто принимал участие в заговоре Мпепе, естественно, были в большом страхе; так как отец казненного вместе с другим человеком советовали в свое время преемнице Себитуане Мамочисане казнить Секелету и самой выйти замуж за Мпепе, то их обоих вывели к реке и сбросили в нее. Нокуане снова был одним из исполнителей казни. Когда я запротестовал против того, что человеческая кровь проливается в порядке простой расправы, как принято у них вообще, то советники Секелету оправдывали свои действия свидетельскими показаниями самой Мамочисане.
Когда мы получили наконец достаточное количество челноков, то начали подниматься вверх по реке. Я мог сам выбрать для себя челнок и выбрал лучший из них, хотя и не самый большой. Он имел 34 фута [около 10 м] в длину и 20 дюймов [0,5 м] в ширину У меня было шесть гребцов, а в большом челноке Секелету – десять. Гребцы стоят в челноке во весь рост и ударяют веслами с большой точностью, меняя сторону сообразно принимаемому направлению. На носу и на корме стоят самые сильные и самые опытные гребцы.
Так как дно у челноков плоское, то они могут плыть и по самой мелкой воде; как только гребцы чувствуют, что дно реки близко, они начинают пользоваться своими длинными веслами как шестами, отталкиваясь ими ото дна. Длина их весел – около 8 футов [2,5 м]. Наша флотилия состояла из 33 челноков и 160 людей. Когда челноки неслись по воде, быстро наверстывая потерянное нами время, то этим зрелищем можно было залюбоваться. На суше макалака боятся макололо; но на воде макололо боятся их и не могут помешать их соревнованию друг с другом в скорости; челны их несутся по реке стрелой, рассекая воду и развивая наивысшую скорость, подвергающую риску жизнь пловцов. Если челн перевернется, то макололо идут камнем на дно. Такой случай произошел в первый же день нашего пути по реке. Ветер, дующий обыкновенно с востока, поднимает на Лиамбье очень большие волны. Благодаря этим огромным волнам, челнок одного старого лекаря-макололо наполнился водой, и так как этот лекарь совсем не умел плавать, то он погиб, а бароце, находившиеся в одной с ним лодке, умели плавать, и все спаслись. Они очень боялись, что вечером их ожидает казнь за то, что они не спасли также и лекаря, и, будь этот лекарь более влиятельным лицом, они действительно были бы казнены.
Мы быстро продвигались вверх по реке, и я имел счастье видеть страну, которую никогда до этого не видел ни один европеец. Замбези действительно величественная река; она часто имеет более мили [1,8 км] в ширину. Ее красоту увеличивают разбросанные по ней многочисленные острова от 3 до 5 миль [5,5–9,2 км] длиной. Как острова, так и берега покрыты лесом, и большая часть деревьев, растущих по обрывам над самой водой, выпускает вниз корни непосредственно от своих ветвей, подобно баньяну или Ficus indica. С небольшого расстояния острова кажутся округленными массами растительности, склонившимися над глубоким величественным потоком. На некоторых островах красота этого зрелища усиливается благодаря финиковым пальмам и их грациозно изгибающимся листьям и приятному светло-зеленому цвету у самого основания созерцаемой картины, а также благодаря необычайно высоким пальмирам, перистая листва которых устремляется в безоблачную глубину неба.
Так как была зима, то берега реки имели ту особенную окраску, которую африканский ландшафт принимает в это время во многих местностях.
Примыкающая к берегам местность – каменистая, и поверхность ее имеет неровный характер; здесь в изобилии водятся слоны и все другие крупные животные, за исключением лече и наконга, которые вообще, кажется, избегают каменистых мест. Почва имеет здесь красноватый оттенок; она очень плодородна, что доказывается ежегодно большими урожаями зерновых культур, выращиваемых живущими здесь племенами баньети. По обоим берегам реки расположено очень много деревень, населенных этими бедными и очень трудолюбивыми людьми. Баньети – очень опытные охотники; они охотятся на гиппопотама и на других животных; кроме того, они проявляют большое мастерство в изготовлении разных изделий из дерева и железа. Вследствие того что эта местность буквально кишит мухами цеце, баньети не в состоянии иметь у себя скот. Возможно, что именно этому обстоятельству они обязаны своим мастерством в ремеслах. Они изготовляют большую деревянную посуду с весьма изящными крышками и деревянные чашки всевозможных размеров, а с тех пор, как умами макололо овладела мысль пользоваться для сидения стульями, баньети выказали очень большой вкус в разнообразных формах, придаваемых ими ножкам этой мебели. Другие баньети, или, как их еще называют, маньети, делают из расщепленных корней одного растения изящные и прочные корзины, а некоторые обнаруживают большое мастерство в горшечном и железоделательном производствах.
Я не могу сказать, чтобы они отличались когда-нибудь воинственностью. В центре страны, где не существовало работорговли, войны вообще редко возникали из-за чего-нибудь другого, кроме скота. По этой именно причине некоторые племена не хотят держать скот, потому что скот вызывает у других стремление к набегам и грабежу Несмотря на это, они без возражений едят мясо, когда его предлагают им, и нужно думать, что их страна богата мясом. Я слышал только об одной войне, случившейся по другой причине. Три брата из племени баролонгов вели войну между собой за обладание женщиной, которая считалась достойной борьбы, и с тех пор все племя разделилось навсегда.
От того места, где река поворачивает на север и которое называется Катима-Молело («Я потушил огонь»), русло реки становится каменистым и течение быстрым. Быстрины и водопады следуют одни за другими, создавая препятствия для постоянной навигации в период падения воды. Когда река бывает полноводной, то ее быстрины незаметны, но водопады Нгамбве, Бомбее и Кале должны быть всегда опасными. В каждом из них вода падает вниз на 4–6 футов [1,2–1,8 м]. Водопад Гонье представляет более серьезное препятствие для плавания. Не доезжая до него, мы вынуждены были втащить челны на берег и нести их на руках по суше больше чем милю. Высота этого водопада около 30 футов [9 м]. Когда вода бывает низкая, то главная масса ее, которая переливается через край обрыва, скапливается перед самым местом падения на пространстве шириной в 70 или 80 ярдов [65–75 м], и ее стремительный поток ударяется с ревом в скалистую массу, вызывая необычайно сильный шум.
Одно предание рассказывает о погибших здесь двух охотниках, которые, увлекшись преследованием раненных ими двух гиппопотамов, погибли в этой страшной пучине вместе с настигаемой ими добычей. Существует также предание об одном, очевидно, очень умном человеке, который оставил своих соотечественников бароце, переселился ниже по реке и воспользовался водопадом для ирригации, отведя часть его воды. Время от времени в этих местах, так же как и в нашей стране, появляются люди такого высокого ума. Не зная письменности, они не оставили по себе никакой памяти. В огороде, оставшемся после этого человека, мы нашли одну из низших разновидностей картофеля (сисиньяне), которая, будучи однажды посажена, никогда уже не вымирает. Хотя эту разновидность картофеля и возделывают здесь, но клубни у нее горькие и восковидные. Картофель этот не цвел при мне, поэтому я не могу сказать, принадлежит ли он к пасленовым или нет.
В Африке никогда не найдешь могилы или камня, воздвигнутого в качестве памятника.
Здесь породы немые, в них очень мало ископаемых. Преобладающей породой является красноватый, пестрый затвердевший песчаник с мадрепоровыми выемками в нем. Песчаник, а также толстый горизонтальный пласт траппа протяжением иногда на сотни миль, с черным кремнистым веществом около дюйма [2,5 см] толщиной на каждом его слое, как будто это вещество всплывало здесь в свое время еще в расплавленном состоянии, образуют большую часть дна этой центральной долины. Эти породы, особенно в южной части страны, часто бывают покрыты мягким известковым туфом толщиной в 12 или 15 футов [3,6–4,5 м].
В Бомбве мы имеем тот же самый трапп с лучистым цеолитом, и он снова появляется значительно ниже, в месте слияния Лиамбье с Чобе.
Когда мы плыли вверх по реке, то из всех встречавшихся по пути деревень к нам выходили баньети, чтобы представить Секелету в качестве дани пищу и шкуры животных. Секелету потребовал от жителей одной большой деревни, расположенной около водопада Гонье, чтобы они помогли макололо перенести челны на руках за водопад. Цеце нападала здесь на нас даже на самой середине реки. Чтобы сократить себе долгий путь по излучинам реки, мы два раза переезжали ее поперек. Среди скал течение реки замечательно прямое, а река здесь мельче, потому что она покрывает очень широкую площадь. Когда мы доехали до 16°16 ю. ш., то высокие берега как будто удалились от реки и цеце больше не появлялась.
Берега реки, рассматриваемые с водной глади заросшего тростником бассейна, по которому она там идет, приняли вид заросших лесом хребтов высотой в 200–300 футов [60–90 м] и разбегающихся в обе стороны далеко на северо-северо-восток и северо-северо-запад, пока расстояние между ними не дошло до двадцати или тридцати миль. Пространство, заключенное между этими хребтами, тянущееся почти на сто миль в длину, с мягко извивающейся среди него р. Лиамбье и представляет собой самое долину племени бароце. Она имеет большое сходство с нильской долиной и каждый год затопляется разливом р. Лиамбье, совершенно так же, как Нижний Египет затопляется ежегодно водой Нила. Хижины бароце построены на холмах. Некоторые из холмов, как говорят, являются искусственными насыпями, сделанными вождем бароце по имени Сантуру. Во время наводнения вся долина принимает вид большого озера с разбросанными по нему островами, на которых стоят деревни, так же как это бывает в Египте с деревнями феллахов. Некоторая часть воды, затопляющей долину, подходит к ней с северо-запада, где тоже бывает большое наводнение, но больше всего воды приходит с севера и северо-востока от самой р. Лиамбье. В этой долине очень мало деревьев; те деревья, которые растут на холмах, почти все были пересажены вождем Санту-ру ради доставляемой ими тени. Почва долины отличается чрезвычайным плодородием, и у людей здесь никогда не бывает недостатка в питании, потому что, пользуясь влажностью почвы, они могут собирать каждый год два урожая зерновых культур. Бароце сильно привязаны к своей плодородной долине. Они говорят: «Голод здесь неизвестен». Кроме зерна, человек может найти здесь себе много всякой другой пищи. Неудивительно, если бароце бегут из Линьянти, чтобы вернуться на свои места.
Эта великая долина не приносит и десятой части той пользы, которую она могла бы приносить. Она покрыта крупной, сочной травой, которая представляет собой самый полноценный корм для больших стад скота; скот достигает на нем удивительной степени упитанности и дает своим владельцам много молока. Когда происходит наводнение и вся долина затопляется водой, то скот принужден оставлять ее и уходить на высокие берега. В новых условиях упитанность его пропадает. Возвращение скота домой бывает для всех праздником. Трудно решить вопрос, может ли в этой долине, содержащей так много влаги, расти пшеница, как в нильской долине? Почва долины, вероятно, слишком жирна для нее, вся сила растущей пшеницы уходила бы, наверное, в солому. Я видел в долине один вид травы со стеблем толщиной в большой палец, он достигал высоты в 12 футов [более 3,5 м]. В настоящее время, несмотря на то что макололо владеют огромными стадами скота, травяной корм никогда полностью не поедается им.
Там нет больших городов; холмы, на которых построены деревни и города, невелики, и люди из-за множества скота сами хотят жить порознь.
Секелету сам только в первый раз посетил эти места. Когда мы приехали в город отца Мпепе, то те, кто принимал участие в заговоре Мпепе, естественно, были в большом страхе; так как отец казненного вместе с другим человеком советовали в свое время преемнице Себитуане Мамочисане казнить Секелету и самой выйти замуж за Мпепе, то их обоих вывели к реке и сбросили в нее. Нокуане снова был одним из исполнителей казни. Когда я запротестовал против того, что человеческая кровь проливается в порядке простой расправы, как принято у них вообще, то советники Секелету оправдывали свои действия свидетельскими показаниями самой Мамочисане.